CC BY
4Казаков Александр Александрович
Ф
кандидат исторических наук, научный сотрудник Центра истории религии и Церкви, Институт российской истории РАН
Адрес: 117036, Российская Федерация, Москва, ул. Дмитрия Ульянова, д. 19 E-mail: ninguem82@yandex.ru
Когда был основан Павло-Обнорский монастырь? (страничка из русской церковной истории времен митрополита Фотия)
DOI: 10.24412/2587-9316-2023-00310
Согласно «Истории Российской иерархии», принадлежащей перу известного церковного ученого Амвросия (Орнатского), Павло-Обнорский монастырь в Комельском лесу недалеко от Вологды был основан в 1414 г. Правда, архимандрит Амвросий не привел ни источников, ни доводов в обоснование своего утверждения. Тем не менее впоследствии многие исследователи поддерживали мнение церковного ученого по данному вопросу, повторяя его также без каких-либо доказательств. Однако это утверждение представляется достаточно спорным, поскольку в известных ныне источниках дата основания Павло-Обнорского монастыря отсутствует. Такое положение вещей вынуждает вновь обратиться к сохранившимся свидетельствам. Предлагаемая вниманию читателей статья демонстрирует, что многие из этих свидетельств ученые оставили без внимания. Основной источник по теме работы — Житие преподобного Павла Обнорского, основателя соименного ему монастыря. В статье кратко рассматривается вопрос о происхождении текста, а затем анализируется его содержание. Житие включает подробный рассказ об основании обители, но не содержит даты. Свидетельства Жития дополняются фактами из Уставной грамоты, которую в Москве выдал Павлу Обнорскому митрополит Фотий. Автор также привлекает летописи и прочие сочинения митрополита Фотия для уточнения отдельных моментов. В этих источниках локальная история Павло-Обнорской обители привязана к широкому контексту деятельности митрополита Киевского и всея Руси Фотия. Комплексный анализ свидетельств позволяет прийти к заключению, что Павло-Обнорский монастырь был основан на семь лет позже, чем считалось прежде, в 1421 г.
Ключевые слова: Русская церковь, монастырская колонизация, митрополит Фотий, русская агиография, Павел Обнорский.
Для цитирования: Казаков А.А. Когда был основан Павло-Обнорский монастырь? (страничка из русской церковной истории времен митрополита Фотия) // Христианство на Ближнем Востоке. 2023. Т. 7. № 4. С. 94-108.
Alexander A. Kazakov
Candidate of Historical Sciences, Research Fellow, Center for the History of Religion and Church, Institute of Russian History of Russian Academy of Sciences
Address: 19 Dmitry Ulyanov St., Moscow, Russian Federation, 117036 E-mail: ninguem82@yandex.ru
When was Pavlo-Obnorsky monastery founded? (The Page of Russian Church History by the Days of Metropolitan Photius)
DOI: 10.24412/2587-9316-2023-00310
According to "History of Russia Hierarchy" by famous church scholar Amvrosiy (Ornatskiy) Pavlo-Obnorskiy monastery was founded in Komelskiy forest not far from Vologda in 1414. However, Archimandrite Amvrosiy gave neither sources, nor some arguments for his opinion. But the next many scholars suppose in the same vein as Amvrosiy to repeat his opinion without some proof. Nevertheless, in the currently known sources there is no founding date of the Pavlo-Obnorsky monastery. This matter forces us to review the extant evidence. This paper shows that scholars ignored much of this evidence. The main source on the subject of this work is the Life of venerable Pavel Obnorskiy, the founder of the monastery of the same name. The author briefly examines the problem of the text's origin and then appeals to its content. The Life includes a detailed narration of the founding of the monastery, but does not contain a date. The evidence of the Life is supplemented by facts from the Charter given to Pavel Obnorsky by Metropolitan Photius in Moscow. The author also draws on chronicles and other writings of Metropolitan Photius to clarify certain points. In these sources, the local history of the Pavlo-Obnorsky monastery is linked to the broad context of the activities of Metropolitan Photius of Kyiv and All Rus'. A comprehensive analysis of the evidence allows us make the conclusion that Pavlo-Obnorsky monastery was founded seven years later than previously thought, in 1421.
Keywords: Russian Church, monastic expansion, Metropolitan Photius, Russian hagiography, Pavel Obnorsky.
For citation: Kazakov A.A. When was Pavlo-Obnorsky monastery founded? (The Page of Russian Church History by the Days of Metropolitan Photius). Christianity in the Middle East, 2023, vol. 7, no. 4, pp. 94-108.
Поставленный в заглавие вопрос, на первый взгляд, давно решен, а найденный ответ утвержден авторитетом двухсотлетней историографической традиции. Судя по всему, впервые дата появилась в «Истории российской иерархии» Амвросия (Орнатского), собравшего материал для биографии устроителя монастыря. Павел Обнорский, пишет Амвросий, «в 1414 году и основал в долине над рекою Нурмою обитель по общежительному правилу, и создал церковь во имя Святыя Троицы, получив на все сие от Фотия Митрополита Московского благословение» [Амвросий, 1813. С. 429]. Неточность в титуле первоиерарха — Фотий, разумеется, был митрополитом Киевским, и право именоваться именно так отстаивал довольно твердо и последовательно1, — может говорить о том, что автор не был знаком с митрополичьей грамотой иноку Павлу. Но Житие подвижника Амвросий изучил весьма подробно. Впрочем, как в грамоте, так и в Житии дата основания монастыря отсутствует — и не ясно, чем руководствовался ученый архимандрит, относя возникновение Троицкого Обнорского монастыря к 1414 г.
С легкой руки составителя «Истории российской иерархии» предложенная им дата неоднократно повторялась исследователями. В обзорах российских монастырей ее воспроизвели сначала П.М. Строев, а затем В.В. Зверинский, который, правда, дополнительно указал на 1420 г. как время выдачи митрополичьей грамоты [Строев, 1877. Стб. 746; Зверинский, 2015. С. 258 второй пагинации, № 1033] — здесь он ориентировался на ее первую публикацию, где составление грамоты было отнесено ко времени «около 1420 г.» [Акты исторические, 1841. С. 485, № 257]. В вышедшем в свет к 500-летию обители историческом очерке его автор, А. Воскресенский, отмечал, что «1414 год, единогласно принимаемый всеми лицами, говорившими
0 Павловой обители, был временем, с которого существовавший здесь скитский или отшельнический образ жизни неведомых пустынножителей получает другое, более прочное, устройство» [Воскресенский, 1914. С. 19]. Среди работ, в которых начало обители отнесено к 1414 г., он назвал и «Историю российской иерархии», и свод Зверинского. В отличие от последнего, Воскресенский относил возникновение монастыря ко времени получения митрополичьей грамоты. Он безусловно следовал тексту Жития: пустынножитель Павел сперва «начат приима-ти братию», а затем отправился в Москву к митрополиту, прося благословения «въздвигнути церковь въ имя Святыа и Живоначалныа Троица», со строительством которой повествование связывает «начяло монастыря» [Российская государственная библиотека (далее - РГБ). Ф. 113, Волоколамское собрание (далее — Волок.). № 659. Л. 182 об., 186, 185; Жития, 2005. С. 83-84 (л. 500 об.), 87 (л. 503 об.), 86 (л. 502 об.)]. Касаясь вопроса о Житии Павла Обнорского, М.Д. Каган отметила, что там «не приводится дата основания монастыря, но учредительная грамота Фо-тия датирована 1414 г.», сославшись при этом на известную еще Зверинскому публикацию, в которой, повторимся, какая-либо датировка отсутствует [Каган, 1988. С. 313]. М.С. Черкасова, следуя предшествующей традиции, назвала временем основания монастыря 1414 г., но попутно заметила, что в основу первого издания грамоты Фотия был положен список «из митрополичьей копийной книги из собрания Царского; издателями предполагается дата 1420 г., хотя конец грамоты утрачен» [Черкасова, 2012. С. 61]. В обзорной энциклопедической статье, посвященной жизненному пути Павла Обнорского, возникновение Павлова монастыря в русле предшествующей традиции отнесено к 1414 г., а выдача митрополичьей грамоты — к 1420-м гг. [Шамина, 2019. С. 715].
Направление, относящее основание Павло-Обнорского монастыря к 1414 г., стало ведущим в историографии. Разумеется, были и исключения. Н. Коноплев в исследовании о вологодских святых, написанном на основе агиографических источников, не затрагивал вопроса о том, когда начал строиться Павлов Обнорский монастырь [Коноплев, 1875. С. 70]. Перечисляя богатое эпистолярное наследие митрополита Фотия, упоминал «послание к преп. Павлу Обнорскому» Е.Е. Голубинский, но не дал ему хронологической привязки [Голубинский, 1900. С. 391] — по-видимому, слишком частным является этот эпизод в обширной «Истории Русской Церкви»2.
Сказанное заставляет вновь обратиться и к известиям Жития Павла Обнорского, и к содержанию митрополичьей грамоты и попытаться обнаружить в этих источниках характерные черты, которые, пусть косвенно, но могли бы свидетельствовать о времени основания обители.
Житие преподобного Павла, хотя и привлекало внимание исследователей, тем не менее по сию пору изучено не слишком основательно. В.О. Ключевский отмечал [Ключевский, 1988. С. 271-272], что первоначальная, Пространная редакция, где повествование «оканчивается рас-
1 Во всех без исключения своих посланиях Фотий именует себя митрополитом Киевским и всея Руси.
2 В сочинении о Сергии Радонежском, перечисляя его учеников, среди которых был и Павел Обнорский, Голубинский отметил, что последний пришел на речку Нурму «в 1389-м году и основал существующий до настоящего времени Троицкий Обнорский, или Комельский, монастырь» [Голубинский, 1892. С. 58-59].
сказом о преемнике Павла, игумене Алексее», обнаруживается в одном сборнике из собрания библиотеки Иосифо-Волоцкого монастыря [РГБ. Волок. № 659], причем в той его части, которая была создана в 1536 г.3 В более поздних списках к тексту добавляются чудеса: в одних списках числом 19 [РГБ. Ф. 304/1, основное собрание Троице-Сергиевой лавры (далее - Троиц.). № 692], в других — 26 [РГБ. Троиц. № 673]. Позже, в середине XVI в. появляется Краткая редакция Жития Павла с новыми фактами его биографии [РГБ. Ф. 256, собрание Н.П. Румянцева (далее — Рум.). № 397].
М.Д. Каган несколько уточнила выводы предшественника. Помимо Пространной редакции она выделила еще «ее сокращенный пересказ», который в рукописи 1520-1530-х гг. (Российская национальная библиотека, Софийское собрание, № 1361) переписан вслед за первоначальной редакцией без чудес: «Этот вариант текста, не учтенный исследователями XIX в., типичен для проложных памятей ВМЧ (Великие минеи четии митрополита Макария — А.К.), для которых, вероятно, и был заготовлен, однако в текст ВМЧ почему-то не попал». По наблюдению исследовательницы, вариант текста, названный Ключевским Краткой редакцией, известен в единственном указанном им списке и помещен «в составе печатного Пролога». Таким образом, благодаря разысканиям Каган можно говорить уже о трех редакциях Жития Павла Обнорского: Пространная редакция, известная в трех видах: без чудес, с 19 чудесами и 26 чудесами, Первая Проложная и Вторая Проложная [Каган, 1988. С. 314-316].
В вводной статье к публикации Жития М.В. Захарова на основе значительного количества рукописей выделяет следующие редакции: Пространную трех видов, Краткую, Первую Проложную и Вторую Проложную. Правда, перечисляя списки Пространной редакции без чудес, исследовательница почему-то упускает волоколамский список, на который указывал Ключевский. Говоря же о списках Краткой редакции, которая есть не что иное, как «пересказ биографической части» редакции Пространной, Захарова называет в их числе и софийский, и волоколамский списки. Таким образом, редакция, названная Каган Первой Проложной, в классификации Захаровой именуется просто Краткой, а ее список обнаруживается в сборнике из Иосифо-Волоцкого монастыря № 659, где, согласно Ключевскому, также присутствует и наиболее ранний вид Пространной редакции4. На самом деле, и в волоколамском списке [РГБ. Волок. № 659], и в двух списках из Российской национальной библиотеки (Софийского собрания № 1361 и собрания М.П. Погодина № 659) находятся по два агиографических текста, посвященных Павлу Обнорскому: Житие Пространной редакции без чудес и составленное на его основе Житие Краткой редакции. Первая Проложная редакция, по Захаровой, — «более самостоятельная переработка, менее "привязанная" к тексту» Пространной редакции, — сохранилась в единственном кирилло-белозерском списке, который не был известен прежде. Что касается Второй Проложной редакции, тут Захарова следует классификации Каган [Захарова, 2005. С. 6-13].
Очевидно, история текста Жития довольно-таки запутанна, открытым остается вопрос о взаимоотношении списков, в которых Пространная редакция без чудес переписана вместе с Краткой. Из этих списков два — наиболее ранние (Софийского собрания № 1361 и Волоколамского собрания № 659)5, а третий (из собрания М.П. Погодина № 659) использовался при издании текста Жития. В дальнейшем будем ориентироваться на волоколамский список и публикацию по погодинскому списку6, в которых наиболее полно описаны события, связанные с основанием Троицкого Обнорского монастыря7.
Пытаясь решить вопрос об авторе Жития, исследователи обращались к Пространной редакции с 26 чудесами. Чудеса 20 и 23 датированы: в первом из них рассказывается о нападении на Павло-Обнорский монастырь казанских татар в 1538 г., а во втором — об открытии захоро-
3 Запись на л. 2 об. гласит, что сборник Волоколамского собрания № 659 был переписан в 7044 (1535/36) г.
4 Ср.: [Иосиф, 1882. С. 310-311].
5 Следуя наблюдениям Ключевского, Р.П. Дмитриева высказала мнение, что волоколамский список Пространной редакции Жития преподобного Павла «является древнейшим и современным дате написания Жития» [Дмитриева, 1974. С. 216], что все же представляется недостаточно обоснованным.
6 В волоколамском списке Пространная редакция Жития занимает л. 172-203 об., Краткая редакция — л. 203 об. -209 об. Между тем в рукописи между л. 173 об. и 174 оказывается выпущен значительный по объему и важный по содержанию кусок текста, завершение вводной части и начало Жития преп. Павла. Вероятнее всего, здесь имеет место ошибка переписчика, а не механическая утрата листов манускрипта, текст на указанном месте читается без нарушения структуры: «И душу чисту пред Богомъ поставити, не осквер||нити тщася, и отрекшися мира поработа-ти Господеви в безмолвии». Однако в списке Погодинского собрания № 659 повествование имеет следующий вид: «И душу чисту пред Богомь поставити, не осквернену похотми плотскыми <...> еже въ целомудрии чистоту тЬла съхранити тщася и отрекшися от мира поработати Господеви в безмолвии» [РГБ. Волок. № 659. Л. 173 об. - 174; Жития, 2005. С. 70-75 (л. 488 об. - 492)].
7 В Краткой редакции Жития преп. Павла «предельно коротко рассказывается о его жизни в пустыни и о путешествии в Москву к митрополиту Фотию», в Первой Проложной редакции «всего лишь в одном предложении говорится о построении церкви Живоначальной Троицы и создании монастыря» [Захарова, 2005. С. 9, 11], многие подробности устроения монастыря опущены и во Второй Проложной редакции [РГБ. Рум. № 397. Л. 356]. Все указанные редакции были созданы позже Пространной.
нения Павла в 1546 г. при игумене Протасии [Жития, 2005. С. 126-130 (л. 56 об. - 60 об.), 137-138 (л. 67 об. - 69)], который, по П.М. Строеву, возглавлял Обнорскую обитель в 1538-1546 гг. [Строев, 1877. Стб. 746]. Ключевский высказал догадку, что этот Протасий в 1551 г. настоятельство-вал в Покровском Чухломском монастыре, где составил жизнеописание его основателя Ав-раамия Галичского — в «изложении последнего заметно влияние жития Павла Обнорского» [Ключевский, 1988. С. 276]. С.П. Розанов, развивая эту схему, полагал, что Протасий, в бытность игуменом Троицкого Обнорского монастыря, написал Житие Павла, поскольку составленное Протасием же Житие Авраамия Галичского рассказывает об отшельнике Павле, подвизавшемся какое-то время неподалеку от пустыни Авраамия8. Правда, известия о добрососедстве Ав-раамия и Павла отсутствуют в Житии последнего, чему находчивый исследователь нашел следующее объяснение: «Протасий, собирая сведения о жизни Авраамия, встретил и эти новые сведения о жизни Павла, которыми, конечно, очень заинтересовался, как составитель Жития Павла. Но так как Житие Павла уже было составлено и пущено в ход, то он и поместил эти сведения в Житии Авраамия» [Розанов, 1912. С. 232-234]. С теми или иными оговорками построения Ключевского-Розанова повторяют и современные исследователи [Пигин, 2001. С. 241; Шамина, 2019. С. 713-714].
Однако обращение к источникам не подтверждает такого рода спекуляций. Во-первых, Протасий настоятельствовал в Павло-Обнорском монастыре не в 1538-1546 гг., а, по крайней мере, с конца 1536 по май 1551 г., поскольку его имя упоминается в монастырских актах за этот период [Каштанов, 1996. С. 146-147, № 7; 148, № 8; 153, № 11; 154-156, № 12; 139, № 1; Каштанов, 2003. С. 424]. Во-вторых, 17 мая 1551 г. датированы подтверждения Ивана IV на выданные прежде льготы Павлову Обнорскому и Покровскому Чухломскому монастырям, из их содержания видно, что игумены этих обителей были тезками, оба носили имя Протасий [Каштанов, 1996. С. 139, № 1; АИ, 1841. С. 185, № 125], но никак не являлись одним лицом. В-третьих, сообщения о жительстве монаха Павла близ обителей Дионисия Глушицкого и Сергия Нуромского содержатся в агиобиографиях этих подвижников [Жития, 2003. С. 110; Жития, 2005. С. 157-160 (л. 101 об. - 104 об.)], но едва ли их составители имели какое-либо отношение к написанию Жития Павла Обнорского. Поэтому вопрос о его авторе остается открытым.
Среди источников своего труда неизвестный агиограф называет устные предания о Павле Обнорском, говорит он и о «списании, яже от древних, видевших святого» [Жития, 2005. С. 71 (л. 489)]. Возможно, оно было создано по типу «простых биографических записок, авторы которых, не принимая на себя обязанности писать полную биографию и не стесняясь рамками жития, тем с большею простотой и откровенностью излагали наиболее близкие и дорогие для них воспоминания» [Ключевский, 1988. С. 368]. Тем не менее Пространная редакция Жития «бедна событиями», но при этом «многословна, написана в книжной манере» [Каган, 1988. С. 314], что вполне объяснимо: создана она была сто лет спустя после кончины старца Павла. По свидетельству агиографа, преставился он «от създаниа миру в л^то 6937, месяца геннуариа в десятыи день», от роду 112 лет, из которых 50 лет жил при монастырях «в отходе» или скитался по пустыням, еще 40 — провел на месте, где устроил свою обитель [Жития, 2005. С. 101 (л. 515)]9.
Кажется, наиболее надежными являются сведения о позднем периоде жизни старца, когда вокруг него сложилась иноческая община, и кто-то из братии мог оставить если не письменные заметки, то хотя бы передать ученикам устное предание о жизни подвижника. Гораздо хуже дело обстоит с ранними годами святого: событиями, связанными с его постригом, хождением по монастырям и жизни в пустынях — здесь что-то могло сохраниться, только будучи зафиксированным, в преданиях или на письме, со слов самого Павла, который смолоду стремился «поработати Господеви в безмолвии», «от мирскых млъвъ весма удаляяся» [РГБ. Волок. № 659. Л. 174, 179; Жития, 2005. С. 75 (л. 492), 80 (л. 497)], и поэтому едва ли был многословен даже с самыми близкими учениками.
Подтверждением сказанному служит, в частности, сообщение о постриге Павла Обнорского 22-х лет от роду в монастыре Рождества Христова на Волге в Прилуках близ Углича в конце 1330-х гг. [РГБ. Волок. № 659. Л. 174; Жития, 2005. С. 75 (л. 492 об.)]. Исследователи часто связывают это сообщение с последующим известием Жития о том, что спустя какое-то время после пострига инок Павел, стремясь обрести опытного духовного наставника, пришел в обитель на Маковец: «въ та бо времена преподобныи Сергие въ блазЪ жительства и въ многых зна-мених просиявыи» [РГБ. Волок. № 659. Л. 175; Жития, 2005. С. 75-76 (л. 493-493 об.)]. Так, Л.И. Ивина отмечала, что московское происхождение Павла, равно как и его ученичество у Сергия Радонежского, обнаруживают «связи Рождественского Прилуцкого монастыря с Москвой и
8 См.: [Дорофеева, 2011. С. 35-36].
9 Вероятно, Е.Е. Голубинский, утверждавший, что Павел основал свой монастырь в 1389 г., опирался именно на эти свидетельства Жития (см. выше, примеч. 2).
Троице-Сергиевым монастырем» [Ивина, 1985. С. 36]. И.Н. Шамина допускает, что Сергий Радонежский мог быть причастен к основанию Прилуцкой обители на Волге [Шамина, 2019. С. 714]. Все это не очень вяжется с фактами биографии радонежского подвижника, который, если следовать ученым разысканиям, появился на свет в мае 1322 г.10, а основанный его трудами монастырь возник не ранее 1342 г. [Кучкин, 1992. С. 77; Клосс, 1998. С. 30; Аверьянов, 2006. С. 68]. В этом случае получается, что Павел Обнорский был старше своего духовного наставника Сергия Радонежского, да и Рождественский монастырь на Прилуках был основан несколько раньше, чем возникла обитель на Маковце.
При этом наиболее ранее документированное свидетельство о Прилуцком монастыре появляется лишь ближе к середине XV в. [Зверинский, 2015. С. 148 третьей пагинации, № 1980]. А.Г. Бобров, обратившись к его истории, отметил, что «маленький приписной к Троице-Серги-еву Прилуцкий монастырь впервые упоминается в связи с пожалованием ему льгот Дмитрием Шемякой около 1445 г. Скорее всего, во время княжения в Угличе Шемяки (1434-1447 гг.) он и был основан» [Бобров, 2008. С. 149]. Наблюдения исследователя подтверждает актовый материал: жалованная тарханная и несудимая грамота 1440-х гг. угличско-галичского князя Дмитрия Юрьевича Шемяки Троице-Сергиеву монастырю на села Удинское, Здвиженское и прочие, в которой упоминается подчиненный троицкому игумену Рождественский монастырь на При-луке; данная 1430-1440-х гг. Оксиньи, вдовы Ивана Андреевича, отписавшей Троице-Сергиеву монастырю «село свое Прилучьское и з деревнями», в которой нет ни слова о расположенном в тех местах монастыре; и, наконец, жалованная оброчная и несудимая грамота 1411 г. радонежского князя Андрея Владимировича троицкому игумену Никону на село Удинское в Прилуке, где ни о каком монастыре речи также не идет [Акты социально-экономической истории, 1952. С. 91-92, № 115; 115, № 155; 40-41, № 29]. Как видим, прилуцкая вотчина Троице-Сергиева монастыря начала формироваться до 1411 г., однако относящийся к ней актовый материал не упоминает о Рождественском монастыре вплоть до 1440-х гг.11 Поэтому свидетельство Жития о постриге Павла Обнорского в Рождественском Прилуцком монастыре в первой половине XIV в. выглядит не слишком надежным12.
С другой стороны, известия Жития о более поздних событиях находят подтверждение в иных источниках. Так, незадолго до своей кончины, накануне литургии в праздник Богоявления старец Павел предрек, «яко в сии день и час безбожнии татарове град Костому пл^ниша, огню и мечю предавше» [РГБ. Волок. № 659. Л. 195 об.; Жития, 2005. С. 98 (л. 512)]13. О разорении Костромы татарами на Крещение 1429 г. сохранились летописные свидетельства14, поэтому сообщение Жития не подлежит сомнению. Таким образом, показания Жития о поздних годах Павла Обнорского можно рассматривать как заслуживающие доверия. К их числу относится и рассказ об устроении монашеского общежития.
Как было сказано выше, инок Павел пришел на место, где впоследствии основал свой монастырь, задолго до его возникновения и продолжительное время жил отшельником. По всей видимости, устроение обители стало неизбежным с того момента, когда он «начат приимати братью» [РГБ. Волок. № 659. Л. 182 об.; Жития, 2005. С. 83-84 (л. 500 об.)], вокруг него образовалась иноческая община и возникла необходимость строительства церкви. Агиограф сообщает, что старец время от времени слышал колокольный звон, исходящий от места, где затем был отстроен монастырь. Знаменательным стало следующее видение: «въ св^тлотворную нощь святого въскресениа Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа» старец «слышит абие звон мног <...> зрить свет сиающь на м'Ьст'Ь, ид^же ныне Живоначалныа Троца (так! — А.К.) церкви стоит». Поведав братии о бывшем ему знамении, преподобный «иде съ едином братом в пресловущии град Москву к преосвященному Фотею митрополиту»15. На просьбу Павла благо-
10 1 мая, согласно К.А. Аверьянову, 3 мая, по В.А. Кучкину, и, наконец, в конце мая, в соответствии с гипотезой Б.М. Клосса [Аверьянов, 2006. С. 31; Кучкин, 1992. С. 76; Клосс, 1998. С. 27].
11 Справедливости ради надо заметить, что в более поздних актах, середины XV — первой четверти XVI в. Прилуцкий Рождественский монастырь упоминается лишь единожды [Акты социально-экономической истории, 1952. С. 183, № 254], в остальных случаях речь идет о прилуцких посельских из числа братии Троице-Сергиева монастыря [Акты социально-экономической истории, 1952. С. 363. № 480; Акты Русского государства, 1975. С. 30, № 21; 60-61, № 58; 289-290, № 290].
12 «Вероятно, к числу наиболее древних монастырей Угличского Верхневолжья относятся следующие: Воскресенский ..., Троицко-Никольский на "на песках".., Иоанна Богослова (Никольский) "на прудищах"..., Михаило-Архан-гельский "в бору".., и, возможно, еще некоторые мужские обители». [Денисов, 1998. С. 19].
13 Внимание преподобного Павла к Костроме неслучайно: «Первоначально Павло-Обнорский монастырь, как и целый ряд расположенных поблизости от него., тяготели к Костроме, и только в XVI в., когда возросла политическая и экономическая роль Вологды, вошли в круг вологодских монастырей» [Каган, 1988. С. 313-314].
14 Полный вариант рассказа о татарском набеге читается в: [Полное собрание, 1949. С. 248; Полное собрание, 1962. С. 269; Полное собрание, 1982. С. 84]; сокращенный вариант: [Полное собрание, 2001. Стб. 52].
15 Обращение за благословением непосредственно к первоиерарху было вызвано тем, что Павел Обнорский и его ученики жили в пределах Костромской десятины митрополита, как то следует из ставленной грамоты митрополита Симона Корнилию Комельскому (1 февраля 1501 г.) «в свою митрополью к церкви Пречистыя Богородица
словить строительство церкви «въ имя Святыа и Живоначалныя Троица» митрополит Фотий сперва ответил отказом, «жестока н^каа глагола ему». Но «во приходящую же нощь божестве-наа н^кая сила явися архиерею, страша и прещааше ему» за оскорбление «человека божиа». Наутро Фотий послал «многы люди» на поиски чернеца, и вскоре тот снова предстал перед первосвятителем, который исполнил его прошение, дав благословение воздвигнуть церковь и «братию съвокупляти». Получив от митрополита Фотия щедрые пожертвования и наставления в иноческом жительстве, Павел «въсвояси възвратися» [РГБ. Волок. № 659. Л. 185 об. - 187 об.; Жития, 2005. С. 86-89 (л. 502 об. - 505)].
Наставления, которые получил старец от митрополита, были даны не только устно: речь уже шла о митрополичьей грамоте, которая для Павлова Обнорского монастыря носит характер уставной. Ее содержание исследователи обходили стороной, далеко не все из них обращали внимание даже на то, что издана она была дважды по разным спискам. В основу первой публикации, к которой обращались Зверинский, Каган, Черкасова и Шамина, был положен дефектный список: в нем утрачено окончание и недостает трети текста, если сравнивать со вторым изданием, сделанным с исправной рукописи. По-разному подошли публикаторы и к датировке списков грамоты: если в первом случае это неопределенные 1420-е гг., то втором они опирались на содержание грамоты и известие о времени кончины Павла Обнорского в его Житии: прежде 19 апреля 1429 г. [Акты исторические, 1841. С. 485-486, № 257; Русская историческая библиотека, 1880. Стб. 487-492, № 57].
Митрополичья грамота была выдана «на МосквЪ, апреля 19 день» [Русская историческая библиотека, 1880. Стб. 492], год и индикт в дате отсутствуют. Написанная от имени Фотия, она подтверждает многое из рассказа Жития: выдачу антиминса, что означало благословение на возведение церкви, существование монашеской общины, для которой церковь была потребна, визит инока Павла к митрополиту — «как еси был у меня», — но большей частью посвящена наставлению в иноческом подвиге. Надо полагать, грамота была выдана преподобному и его спутнику во время посещения ими митрополита, во всяком случае, этому не противоречат ни повествование Жития, ни содержание грамоты. Правда, в грамоте Фотий сообщает, что инок Павел присылал к нему грамоту «прося святаго антимиса, на священие Божия церкви» и в ответ митрополит «послал» антиминс [Русская историческая библиотека, 1880. Стб. 487-488], что можно понимать, будто и грамота, и антиминс были посланы уже после ухода комельских иноков к месту их обитания. Едва ли это так: вероятнее, антиминс был выдан спутнику старца Павла, которым был, скорее всего, его ученик инок Алексей, вернувшийся из Москвы, очевидно, иеромонахом. Житие сообщает, что инок Павел не принял священства, «ученика же своего инока Алексиа священнодеиствовати устрои» [РГБ. Волок. № 659. Л. 191 об.; Жития, 2005. С. 93 (л. 508 об.)] — а поставить Алексея в иерея мог только митрополит Фотий как правящий архиерей области, где вскоре силами Павловых иноков была воздвигнута церковь во имя Троицы16. Написанная же старцем Павлом грамота могла быть вручена митрополиту во время первого посещения.
Итак, Павел Обнорский со своим учеником Алексеем вскоре после Пасхи отправились из Комельского леса в Москву, а 19 апреля старцы получили от митрополита Фотия уставную грамоту. Житие не упоминает, сколько времени заняло хождение иноков в митрополию, хотя расстояние, ими пройденное, было весьма значительным. Согласно «Поверстной книге» XVII в. путь от Москвы до Обнорского яма составлял 360 верст [Петров, 1950. С. 106]. С.М. Каштанов, подробно разобравший известия путевых заметок англичанина Э. Дженкинсона, ехавшего из Вологды в Москву в начале декабря 1557 г., отмечает, что в то время Обнорский ям находился в 17 верстах южнее Грязовца [Каштанов, 1997. С. 110], а в 16 верстах на юго-юго-восток от Грязов-ца располагался Павло-Обнорский монастырь [Зверинский, 2015. С. 258 второй пагинации, № 1033]17. Значит, величину пути, который преодолели иноки, с незначительной погрешностью можно принять равной расстоянию от Обнорского яма до Москвы.
Введенью в пустыньку на Комельской лес, на реку на Нурму в Костромскую десятину» [Акты Введенского Корни-лиево-Комельского монастыря, 1994. С. 95-96, № 2].
16 Есть мнение, что митрополит Фотий не только рукоположил Алексея в иереи, но и поставил на игуменство [Воскресенский, 1914. С. 17]. Исключить этого нельзя, тем более, Житие не именует старца Павла игуменом: он, хотя и наставлял братию в соблюдении правил монашеского общежительства, сам «въ отходнои своеи кЬлии пребы-ваше в безмолвии», лишь «въ суботу же и в недЬлю прихождаше блаженыи въ обитель пениа ради Божественыа литургиа». С другой стороны, Житие сообщает, что лишь по смерти Павла Обнорского «бысть игуменъ ученикь его Алексие» [РГБ. Волок. № 659. Л. 187 об. - 191 об., 194 об., 200 об.; Жития, 2005. С. 89-93 (л. 505-508 об.), 96-97 (л. 511), 103-104 (л. 517)].
17 Разумеется, в первой трети XV в. Грязовца еще не существовало, впервые «починок Грязивитцкой» упомянут в жалованной льготной грамоте великого князя Ивана Васильевича игумену Корнилиева монастыря Лаврентию, выданной 17 июня 1538 г. [Акты Введенского Корнилиево-Комельского монастыря,
Зная длину пути, можно попытаться определить время, затраченное на переход. В Хо-жении Игнатия Смольнянина, описавшего путешествие митрополита Пимена в Царьград в 1389 г., говорится, что первосвятитель со свитой выдвинулся из Москвы во вторник Страстной недели, а в Великую субботу достигли Коломны [Малето, 2005. С. 278], т.е. время в пути заняло приблизительно четыре дня. Расстояние от Москвы до Коломны, согласно «Поверстной книге», 90 верст [Петров, 1950. С. 122]. Едва ли столь высокопоставленные путешественники шли пешим ходом, но и для передвижения верхом их скорость была не велика18. Если путь в 90 верст был преодолен за четыре дня, то четырехкратно превосходящее его расстояние от Комельско-го леса до Москвы в 360 верст могло быть покрыто не менее, чем за 16 дней (преодолевая по 22,5 версты в день).
Подробности передвижения обнорских старцев неизвестны, нельзя исключить, что какую-то часть дороги они могли преодолеть попутной гужевой оказией, сократив время в пути19. Судя по приведенным выше расчетам, они явно передвигались медленнее, чем обоз с телом умершего князя Дмитрия Юрьевича Красного, который преодолел 420 верст от Галича Мер-ского до Москвы в 1440 г. за 15 дней (со средней скоростью 28 верст в день)20. Но не будем забывать и о летах старца Павла, ведь возраст непосредственно влиял на скорость его ходьбы. Если исходить из расчетов агиографа, в 1410-х гг. обнорскому подвижнику было за девяносто лет. Это, конечно, не было непреодолимой помехой путешествиям: в 1530 г. 91-летний старец Иосифо-Волоцкого монастыря Кассиан Босой, приглашенный на крестины великокняжеского первенца, проделал путь от своей обители до Москвы, а затем от Москвы до Троице-Сергиева монастыря — в совокупности 162 версты21. Впрочем, случай со старцем Кассианом был экстраординарным, поскольку ехал он с «великою честью и брежением» благодаря личному попечению Василия III [Житие Кассиана Босого, 1999. С. 215-216] — в этом его отличие от Павла Обнорского. Даже если поставить известие о летах старца Павла в его Житии под сомнение как не слишком точное22, скорее всего, к моменту похода в Москву он уже был в преклонном возрасте. Утверждение агиографа, что пустынножитель Павел «в старость пришед» намного раньше, чем вокруг него образовалась иноческая община [РГБ. Волок. № 659. Л. 180 об.; Жития, 2005. С. 81 (л. 498 об.)], может иметь основание и без привязки к не слишком надежным свидетельствам о продолжительности его земной жизни. В Житиях XV-XVI вв. нередко фиксировалось наступление старости и сопутствующей ей «немощи» подвижников благочестия, преподобных, когда те достигали возраста приблизительно 60 лет [Донской, 2012. С. 3-13; Усачев, 2014. С. 61 и след.]. Подтверждение тому находим в Житии Сергия Радонежского. Согласно рассказу Пахомия Логофета, игумен Сергий «старостью убо поб'Ьжаем» после закладки церкви во вновь основанном Голутвине монастыре отправился пешим ходом из Коломны в свой монастырь, «б^ бо немало растояние, 100 и 50 и 8 поприщь»23: «Великии же князь едва умоли святого да прииметь покои къ обители своеи на кон^ великиа ради старости и долгаго путишествиа, и не послуша святыи великаго [князя] молениа, не хотящи же изиде, и аще егда изнеможе и в мал^ причястися покою, и пакы п^шь идяаше, елико можаше, преже бо сего не бысть тако» [Клосс, 1998. С. 411-412]. По мнению Б.М. Клосса, описанные события относятся к 1385 г., «когда Сергий должен был проходить Коломну, возвращаясь из Рязани (где он по просьбе великого князя
18 Возвращавшийся в 1440 г. с Флорентийского собора неизвестный суздалец в своем Хожении отмечал, что конный — «поехали есми с Москвы в Суждаль» — путь занял около пяти дней [Малето, 2005. С. 326]. Расстоянии между городами составляло 160-170 верст в зависимости от маршрута: через Троице-Сергиев монастырь и Киржач 170 верст, через Владимир 160 верст [Петров, 1950. С. 103, 113].
19 Э. Дженкинсон в начале декабря 1557 г. проехал на санях путь от Вологды до Москвы приблизительно за шесть дней [Каштанов, 1997. С. 119].
20 Согласно летописным свидетельствам, князь Дмитрий Юрьевич скончался в Галиче 22 сентября 1440 г., 30 сентября его останки повезли на погребение в Москву, куда процессия прибыла 14 октября [Полное собрание, 2001. Стб. 102; Полное собрание, 1949. С. 261-262]. О расстоянии между Галичем и Москвой см.: [Петров, 1950. С. 108].
21 См.: [Петров, 1950. С. 140, 103].
22 В 6901 (1392/93) г. Павел обосновался в двух поприщах от пустыни Дионисия Глушицкого, «и живяше едино лЬто въ тои пустынЬ» [Жития, 2003. С. 110]. В этом случае обнорский подвижник никак не мог прожить в Комельском лесу 40 лет до своей кончины в начале 1429 г., как о том свидетельствует его агиограф. На месте, где возник Павло-Обнорский монастырь, его основатель, если исходить из свидетельства Жития Дионисия, мог подвизаться немногим более 35 лет. Очевидно, приведенные составителем Жития Павла Обнорского нарочито круглые даты не точны, хотя в данном случае не сильно расходятся с вероятной действительностью. Другое дело, что агиограф сообщает, что инок Павел до прихода в Комельский лес 50 лет подвизался по разным пустыням, т.е. пришел на место своей будущей обители в более чем преклонном по тем временам возрасте, 72 лет от роду.
23 Как упоминалось выше, по «Поверстной книге» XVII в. расстояние между Коломной и Москвой 90 верст, а между Москвой и Троицей 60 верст, в совокупности 150 верст, что несильно расходится с указанием расстояния в Житии Сергия Радонежского.
вел переговоры с Олегом Рязанским)» [Клосс, 1998. С. 59]24 — на тот момент Сергию Радонежскому было 63 года25.
Очевидно, невозможно учесть всю совокупность факторов, которые могли как способствовать, так и препятствовать иноку Павлу и его спутнику преодолеть путь в Москву. Поэтому продолжительность пути в 16 дней, будучи усредненной и приблизительной, тем не менее, может использоваться для дальнейших расчетов, в первую очередь даты Пасхи, вскоре после которой комельские пустынножители собрались в дорогу. Если они прибыли в Москву самое позднее 18 апреля, то покинуть место своего обитания они должны были никак не позже 2 апреля, т.е. Пасха в тот год выпадала на промежуток по 1 апреля включительно.
Расклад пасхалии с 1410 г., когда митрополит Фотий впервые въехал в Москву, по 1428 г. — последний год, когда Павел Обнорский мог отправиться к первосвятителю, — свидетельствует, что старцы могли посетить Москву в 1410 (Пасха 23 марта), 1415 (31 марта), 1418 (27 марта), 1421 (23 марта), 1426 (31 марта) гг. В прочие годы названного периода Пасха выпадала на 3 апреля в 1412 г. и более поздние даты, в том числе на 8 апреля в 1414 г. [Grumel, 1958. P. 262].
22 марта 1410 г. накануне Пасхи митрополит Фотий прибыл на кафедру26 и, вероятно, в апреле находился в Москве. Однако иноки Павел и Алексей вряд ли могли посетить его в тот год, во всяком случае, такой возможности не допускают свидетельства Жития Сергия Ну-ромского. Согласно Житию, инок Павел совершал свой отшельнический подвиг в Комельском лесу в двух поприщах от обители, созданной трудами старца Сергия: «преподобный же Павелъ великии причащение им^я святых и житворящих таинъ <...> от святых рукъ преподобнаго Сергия <...> испов^дая ему вся своя помышления: бяше бо преподобныи Сергие великому Павлу духовныи отецъ»27. Не за долгое время до своей смерти священноинок Сергий благословил Павла Обнорского на создание собственной обители и отпустил к нему некоторых своих по-стриженников, в частности, инока Алексея, «иже бысть последи первыи игуменъ у преподобнаго Павла». Преставился Сергий Нуромский 7 октября 1412 г. [Жития, 2005. С. 157-158 (л. 101 об. - 102 об.), 159-160 (л. 103 об. - 104 об.), 162-163 (л. 106-107)]28, и нет оснований полагать, что Павел мог отправиться за митрополичьим благословением ранее этой даты.
Пасху 1415 г., пришедшуюся на 31 марта, митрополит Фотий встретил в Смоленске, куда возвратился после неудачной поездки к великому князю литовскому Витовту. На Светлой неделе, не позже 6 апреля, митрополит был уже в Москве29. Можно только догадываться, знали
24 О поездке Сергия Радонежского в Рязань в Рождественский пост под 6893 (1385/86) мартовским годом см.: [Полное собрание, 2000. Стб. 151 первой пагинации]. Ср.: «Коломенский Голутвин монастырь, поставленный в 4-х верстах от города Коломны, при впадении Москвы реки в Оку... основан был около 1385-го года» [Голубинский, 1892. С. 54].
25 В.А. Кучкин не видит связи между поездкой Сергия Радонежского конца декабря 1385 г. в Рязань и основанием Голутвина монастыря близ Коломны. Свидетельство III Пахомиевской редакции Жития Сергия Радонежского исследователь полагает ненадежным и относит к числу поздних преданий [Кучкин, 1992. С. 88, 89], ср., однако: [Аверьянов, 2006. С. 371-372]. Но указанный сюжет так или иначе обнаруживает живые черты эпохи, когда обыденным было хождение на значительные расстояния, а возможность таких путешествий жестко ограничивалась возрастом его участников.
26 Корректная дата прибытия Фотия в Москву сохранилась в: [Полное собрание, 2000. Стб. 485 второй пагинации; Полное собрание, 1921. С. 175]. Прочие летописи хотя и связывают приезд Фотия с Пасхальным торжеством, но датируют его неверно, 22 апреля. См., например: [Полное собрание, 2001. Стб. 36; Полное собрание, 1949. С. 240]. Ср.: [Голубинский, 1900. С. 362].
27 Схожим образом поступал старец Павел, когда подвизался близ монастыря, основанного Авраамием Галичским: «прихождаше в монастырь к преподобному Авраамию в суботу и в неделю, и причащашеся Святых Пречистых и Животворящих Таин <...>, и отхожаше на всю седмицу в келию во отход» [Дорофеева, 2011. С. 35].
28 Разумеется, надежность известий Жития Сергия Нуромского можно поставить под вопрос: игумен Глушицкого монастыря Иона создал агиобиографию Сергия в 1584 г. [Ключевский, 1871. С. 302]. Временной разрыв между кончиной нуромского подвижника и составлением его Жития сказался на содержании: Житие почти не содержит исторических свидетельств о святом. Но Иона подробно рассказывает об устной традиции, сохранившей немногочисленные известия о Сергии Нуромском. Существовала она в стенах Павлова Обнорского монастыря: священноинок Алексей, ученик старцев Сергия и Павла, передал какие-то сведения своему духовному сыну иноку Антонию, Антоний — своему ученику иноку Геннадию, а тот — будущему игумену Протасию, записавшему рассказ, которым воспользовался Иона [Жития, 2005. С. 163-164 (л. 107-108)]. Изложенная Ионой последовательность имен, кажется, совершенно фантастична: вряд ли игумен Алексей, возглавлявший Павло-Обнорский монастырь в первой половине XV в., мог передать их иноку Антонию, с именем которого, по всей вероятности, связана Повесть о видении Антония Галичанина, отразившаяся, кстати, в 22 чуде Жития Павла [Жития, 2005. С. 134-137 (л. 64 об. - 67 об.)]. Согласно тексту одной из ранних редакций Повести, Антоний скончался в июле 1526 г., «на память святаго отца АндрЬа» [Пигин, 2001. С. 274], и никак не мог общаться с Алексеем, подвизавшимся в Обнорском монастыре столетием ранее. С большой степенью вероятности Антоний мог слышать рассказы другого игумена Алексея, возглавлявшего Павло-Обнорский монастырь в начале XVI в. — его имя встречается в жалованной грамоте 1506 г. [Каштанов, 1996. С. 139, № 1; Каштанов, 2003. С. 423-424], ср.: [Строев, 1877. Стб. 746]. Рассказы эти не были свидетельствами очевидца и вполне могли приобрести легендарные черты. Тем не менее устная традиция о духовном общении старцев Павла и Сергия бытовала в стенах Троицкого Обнорского монастыря и, вероятно, все же сохраняла какие-то исторические факты из жизни обоих подвижников.
29 Подробный и уникальный по содержанию рассказ о деятельности Фотия за этот и некоторые последующие года сохранился в белорусско-литовских летописях. По справедливому замечанию Я.С. Лурье, составитель их протографа имел под рукой погодные записи митрополичьей кафедры [Лурье, 2001. С. 160]. События за 6923 г. в летописном тексте хорошо верифицируются. Во-первых, там отмечено, что в тот год Благовещение пришлось на
ли комельские иноки о таких перемещениях первоиерарха: если знали, то, вероятно, едва ли решились бы выдвинуться в Москву в самом начале апреля, ведь на тот момент Фотия в столице не было. Впрочем, эта догадка не снимает возможности посещения Павлом Обнорским митрополита в 1415 г.
О деятельности митрополита Фотия в 1418 г., когда Пасха праздновалась 27 марта, летописные известия крайне скупы и сообщают лишь о его участии 12 июня в хиротонии ростовского епископа Дионисия [Полное собрание, 2001. Стб. 46-47; Полное собрание, 2000. Стб. 488 второй пагинации]. 11 марта 1418 г. митрополит Фотий находился в Москве, где выдал жалованную оброчную грамоту архимандриту Нижегородского Печерского монастыря Иосифу [Акты социально-экономической истории, 1964. С. 332, № 303]. 27 июня того же года была составлена митрополичья грамота во Псков, адресованная игумену и братии Снетогорского монастыря. Из содержания грамоты следует, что, во-первых, прежде снетогорские иноки дважды обращались к Фотию, «устава прося иноческого чина», а во-вторых, их просьбы были вызваны нестроениями в жизни обители. Отвечая на прошение, митрополит Фотий настаивал на строгом соблюдении «общаго жития не словом, но делы всякими», а нарушающих обеты «непотребных инок» требовал «на истинный путь възвращати и к Христу привести» — последнее, разумеется, адресовалось настоятелю [Русский феодальный архив, 2008. С. 482-485]. Заботившее первосвя-тителя неудовлетворительное состояние монашеского обихода на Руси гипотетически могло повлиять на отношение Фотия к просьбе инока Павла об устройстве монастыря. «[И] сего ради убо и нын'Ь ти о семъ пишу, яко блюдеши о семъ, внимая, каковыхъ и откуду сприобщеваеши» [Русская историческая библиотека, 1880. Стб. 489], — так в грамоте Павлу митрополит Фотий формулирует одну из обязанностей настоятеля, по всей вероятности, требуя испытывать желающих принять постриг, дабы в число братии не попали люди случайные, не готовые к тяготам монашеского подвига, от которых можно ожидать нарушений обетов. Поэтому визит обнорских иноков в Москву можно отнести к 1418 г., когда митрополит Фотий был особенно озабочен вопросом монашеской дисциплины. Сравнение поучений Фотия в грамотах Павлу Обнорскому и в Снетогорский монастырь позволяет говорить об их текстологической близости:
Грамота иноку Павлу Обнорскому Уставная грамота общежительному Псковскому Снетогорскому монастырю
1. <.. > понеже прибегшем суть въ завЬтренее пристанище, въ святую кую обитель, и восприимающе ту смирения великий аггельский образ <...> и тое тогда о семъ исповедание отъ аггелъ написано есть и держимо въ руку нашего Творца Христа Владыки, къ немуже тако обещание положихомь, и явлено убо будетъ предъ лицомъ нашимъ въ день великаго его суда. 2. И сего ради молю васъ, по таковому исповеданию, къ немуже обЬщахомся, и тако крЬпко вамъ духовная крила вперити, постигающе своего исповедания и огражающе себе всегда Христовымъ глаголющимъ словомъ: «никто возложь руку на рало и зряй вспять, управленъ есть въ царствии небеснЬмъ» [Русская историческая библиотека, 1880. Стб. 489-490]. 1. <...> вземше крест, последовасте Христу, и заветреняя пристанища достигше: ибо исповедателнаа таковаа наша вся написана суть от ангел, держима в руку Владыкы нашего Христа, еже явлена будуть пред лицем нашим в день Великаго Его Грознаго Суда <.. > 2. И сего ради, чада моя, всяко испытно ходите <.. > крепко духовнаа крила вперивше, постигающе свое исповедание, Евангелскаго слова страхом ныне себе оградивше, глаголющим: «Никто же руки възложа на рало и зря въспять, управлен есть в Царствии Небеснем» [Русский феодальный архив, 2008. С. 484].
Приведенные параллели, однако, не доказывают, что грамота Павлу Обнорскому стала основой при написании грамоты во Псков: указанные фрагменты встречаются и в иных поучениях, принадлежащих перу митрополита Фотия. Первый фрагмент обнаруживается в Послании в Киево-Печерский монастырь предположительно 1411 г. [Фотий, 2008. С. 302 (л. 212 об.), 451]30, второй — в Послании к «иже начальство духовное содержащим», время составления которого не поддается определению [Фотий, 2008. С. 317 (л. 222 об.)]. Специфика литературного труда Фотия состояла в том, что одни и те же шаблоны, в том числе с цитированием Священного Писания — как во втором из приведенных отрывков Лк. 9:62 — могли использоваться многократно, и определить, какая из приведенных выдержек первична по отношению к про-
понедельник Страстной недели, а во-вторых, рассказано о солнечном затмении 7 июня [Полное собрание, 1980. С. 55], которое действительно пришлось на этот день в 1415 г. [Святский, 2007. С. 61-63]. В летописании Северо-Восточной Руси гораздо более краткое сообщение о неудачной поездке митрополита Фотия в Литву читается под 6922 мартовским годом, см., например: [Полное собрание, 1949. С. 241]. Причины поездки Фотия в Литву очевидны: ему стало известно о планах Витовта поставить независимого митрополита для Литвы. Не исключено, что Фотий узнал об этом от самого претендента на литовскую кафедру — Григория Цамблака, посетившего Москву в 1414 г. [Полное собрание, 1980. С. 55]. Цамблак был поставлен собором западнорусских епископов 15 ноября 1415 г. [Полное собрание, 1851. С. 259]. 30 Датировку Послания см.: [Фотий, 2008. С. 451].
чим, в большинстве случаев невозможно31. Вероятность посещения митрополита комельскими пустынножителями в 1418 г. нельзя исключить, но она имеет довольно шаткие основания.
Кажется, большую определенность в этом вопросе несут события 1421 г. Для Фотия 14201421 гг. были временем большой активности, когда он после перерыва получил возможность объехать литовскую часть митрополии, куда отправился 1 июня 1420 г. (митрополит Фотий возобновил контакты с Литвой после кончины Григория Цамблака зимой 1419-1420 гг. [Полное собрание, 1921. С. 180]). Летом первоиерарх посетил Новый Городок, Слуцк, Киев и Галич, осенью — Львов, Рождество провел во Владимире-Волынском, на праздник Крещения был в Вильне, затем через Смоленск вернулся в Москву великим постом 1421 г. [Полное собрание, 1980. С. 56]. В Киеве Фотий обратился к насельникам Киево-Печерского монастыря с Посланием о исполнении монашеских заповедей (между 1 июня и 31 августа 1420 г.), которое имеет текстологические параллели с грамотой Павлу Обнорскому:
Послание в Киево-Печерский монастырь о исполнении монашеских заповедей Грамота иноку Павлу Обнорскому
И молю вы стяжати о сем желание духа, уподоблешеся писаннЬи притчи евангельстЬи, пяти девамъ мудрымъ, иже свЬтилникы своя въ срЬтение жениха с маслом вжегшимъ; а не пребудЬмъ убо якоже буяя девы, иже въ съсудЬх своих не уготоваша масла, и их же свЬтилници угасоваша, и им же двери затворишася, и пребывающе внЬ толкуще и глаголюще: «Господи, Господи! отверзи намъ», — и отвЬта страшнаго слышаще: «ОтидЬте от мене, не вЬдЬ вас, откуду есте» [Фотий, 2008. С. 334-335 (л. 233 об.)]32. И того ради по началу своего исповЬдания молюся, да уготовите намъ всяческия дЬла добродЬтели <...> уподобивше себе [по] писаннЬй еуангельстЬй притчи, пяти дЬвамъ мудрымъ, иже свЬтильники своя во срЬтение жениха съ масломъ вжегшимъ, а не пребудемъ убо, якоже буя дЬвы, ихже свЬтильници угасоша и имже двери затворишася, и пребывающе внЬ, толкуще, и отвЬта страшнаго слышаще: «отъидЬте отъ мене, не вЬдЬ васъ, откуду есте». И сего ради молюся о сихъ, якоже мудрымъ дЬвамъ вамъ уподобитися, а не буимъ [Русская историческая библиотека, 1880. Стб. 491-492].
Особенность отрывка с поучением монахам, в основе которого — Евангельская притча о десяти девах Мф. 25:1-13, в том, что среди сочинений митрополита Фотия он встречается лишь дважды, в указанных произведениях, хотя наставления инокам были постоянной темой в творениях митрополита. Исходя из содержания отрывков трудно сказать, какой из них был первичным, однако по косвенным признакам можно предположить, что мотив с притчей о десяти девах впервые появился в Послании киево-печерским монахам летом 1420 г. Сложно представить, что Фотий использовал столь искусное и оригинальное уподобление чернецов мудрым девам в поучении безвестным комельским инокам, а затем повторил в наставлении братии одного из древнейших общежительных монастырей. Если так, то появиться из-под пера Фотия оно должно было не позже 19 апреля 1418 г., и не совсем понятно, почему это уподобление не попало, например, в Уставную грамоту Снетогорскому монастырю. К тому же с Киево-Печер-ским монастырем митрополита Фотия связывали особые отношения: сохранились известия по меньшей мере о трех пространных посланиях, адресованных первосвятителем тамошней братии. Вероятно, его контакты с Киево-Печерской обителью завязались еще осенью 1409 г., когда Фотий впервые прибыл на Русь. Летописи сообщают, что, прежде чем обосноваться в Москве, новопоставленный иерарх более полугода прожил в Киеве [Полное собрание, 1897. С. 211; Полное собрание, 2000. Стб. 485 второй пагинации]. Но если митрополит использовал формулировку из Послания в Киево-Печерский монастырь в грамоте Павлу Обнорскому, значит, последний пришел за благословением не ранее весны 1421 г. — Пасха в тот год, напомним, была 23 марта.
Правда, остается еще один год с ранней, 31 марта, Пасхой, когда инок Павел мог появиться в митрополии, — 1426 г. Но из-за разразившегося на Москве мора в тот год «митрополит ■Ьха во свое село Бисеровское, и оттоле по^ха во Володимерь», где находился великий князь Василий Васильевич (выдавший 20 марта 1426 г. Фотию жалованную льготную грамоту на владения Цареконстантиновской обители [Акты феодального землевладения и хозяйства, 1951. С. 178, № 198]), «и тамо имь был Велик день, а на Москву приехали по Троицен^ дни» [Полное собрание, 1980. С. 56]. Соответственно, Фотий никак не мог 19 апреля 1426 г. в охваченной эпидемией Москве привечать комельских монахов.
Подводя итог сказанному, отметим следующие моменты. Житие Павла Обнорского, один из основных источников исследования, изучено не слишком хорошо: несмотря на убедительно выстроенную систему классификации отдельных групп его списков, содержание памятника
31 Н.А. Кобяк отмечает, что обращение к событиям русской истории первой трети XV в. «предполагает внимательное прочтение церковно-догматических сочинений митрополита Фотия», всего же в его сочинениях «было выявлено 307 библейских цитат», из них 137 — из Евангелия [Кобяк, 2008. С. 58-59].
32 Датировку Послания см.: [Фотий, 2008. С. 462].
рассматривается преимущественно в самых общих чертах. Между тем события, связанные с основанием преподобным Павлом обители в Комельском лесу, прописаны в тексте весьма детально, с указанием фактов, которые, при достаточно внимательном к ним отношении, позволяют обозначить подступы к вопросу о дате основания монастыря — она, как неоднократно повторялось выше, в известных на сегодняшний день источниках отсутствует. Однако надо признать, что для решения проблемы известий, почерпнутых из одного лишь Жития Павла Обнорского, недостаточно. И поскольку благословение на устроение обители было получено Павлом Обнорским непосредственно от митрополита Киевского и всея Руси Фотия, привлекаются источники, связанные с его деятельностью. В первую очередь, это уставная грамота, выданная первосвятителем старцу Павлу, содержание которой позволяет уточнить вероятное время обращения комельского инока к правящему архиерею. С другой стороны — это комплекс посланий и грамот Фотия, содержание которых касается, главным образом, монастырского обихода и иноческой дисциплины.
Комплексный анализ совокупности названных источников приводит к выводу, что наиболее вероятным временем, когда Павел Обнорский мог получить благословение митрополита Фотия на основание монастыря, следует считать 1421 г. — именно к этому времени следует отнести начало Павло-Обнорского монастыря. Конечно, эта дата как результат многоступенчатой реконструкции фактов, касающихся как преподобного Павла, так и митрополита Фотия, в известной степени гипотетична. Но гипотеза эта, в отличие от мнения об основании монастыря в 1414 г., бытующего в научной литературе с первой четверти XIX в., основывается на показаниях источников.
Литература
Аверьянов К.А. Сергий Радонежский. Личность и эпоха. М.: Энциклопедия российских деревень, 2006. 441 с.
Акты Введенского Корнилиево-Комельского монастыря / Подгот. Ю.С. Васильев // Городок на Московской дороге: Историко-краеведческий сборник. Вологда: Ардвисура, 1994. С. 94-107.
Акты исторические, собранные и изданные Археографической комиссией. Т. I. 1334-1598. СПб.: Тип. Экспедиции заготовления государственных бумаг, 1841. VIII, 551, 43 с.
Акты Русского государства, 1505-1526 гг. / Сост. С.Б. Веселовский. М.: Наука, 1975. 435 с.
Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси конца XIV — начала XVI веков. Т. 1 / Отв. ред. Б.Д. Греков. М.: Изд-во АН СССР, 1952. 804 с.
Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси конца XIV — начала XVI веков. Т. 3 / Отв. ред. Л.В. Черепнин. М.: Изд-во АН СССР, 1964. 687 с.
Акты феодального землевладения и хозяйства XIV-XVI веков. Ч. 1. М.: Изд-во АН СССР, 1951. 400 с.
Амвросий (Орнатский). История российской иерархии. Ч. V. М.: Синод. тип., 1813. 738, III с.
Бобров А.Г. Ранний период биографии князя Ивана Дмитриевича, священноинока Ефросина Белозерского: (Опыт реконструкции) // Книжные центры Древней Руси. Кирилло-Белозерский монастырь как центр книжности. СПб.: Дмитрий Буланин, 2008. С. 94-172.
Воскресенский А. Свято-Троицкий Павлово-Обнорский третьеклассный общежительный мужской монастырь Вологодской епархии. Вологда: Тип. П.А. Цветова, 1914. 223, XV с.
Голубинский Е.Е. История русской церкви. Т. II. Ч. 1. М., 1900. 2, VII, 919 с.
Голубинский Е.Е. Сергий Радонежский и созданная им Троицкая лавра. Сергиев Посад: 2-я Тип. А.И. Снегиревой, 1892. 361, VII с.
Денисов В.В. Монастыри и культура Угличского Верневолжья. Углич: б. и., 1998. 128 с.
Дмитриева Р.П. Волоколамские четьи сборники XVI в. // Труды Отдела древнерусской литературы. Т. XXVIII. Л., 1974. С. 202-230.
Донской Г.Г. Восприятие старости древнерусскими агиографами XIV-XVI вв. // Вестник Московского университета. Серия. 8. История. 2012. № 2. С. 3-13.
Дорофеева К.В. Житие преподобного Авраамия Галичского // Вестник церковной истории. 2011. № Уг (21/22). С. 5-55.
Житие Кассиана Босого // Древнерусские патерики. Киево-Печерский патерик. Волоколамский патерик / Изд. подгот. Л.А. Ольшевская, С.Н. Травников. М.: Наука, 1999. С. 213-217.
Жития Димитрия Прилуцкого, Дионисия Глушицкого, Григория Пельшемского: Тексты и словоуказатель / Под ред. А.С. Герда. СПб.: Изд-во С.-Петербургского университета, 2003. 292 с.
Жития Павла Обнорского и Сергия Нуромского: Тексты и словоуказатель / Под ред. А.С. Герда. СПб.: Изд-во С.-Петербургского университета, 2005. 330 с.
Захарова М.В. Житие Павла Обнорского в списках XVI-XVII веков // Жития Павла Обнорского и Сергия Нуромского / Под ред. А.С. Герда. СПб.: Изд-во С.-Петербургского университета, 2005. С. 5-16.
Зверинский В.В. Материал для историко-топографического исследования о православных монастырях в Российской империи. Книги 1-Ш. Репр. изд. СПб.: Дмитрий Буланин, 2015. 1020 с. с разд. пагинацией.
Ивина Л. И. Внутреннее освоение земель России в XVI в.: Историко-географическое исследование на материалах монастырей. Л.: Наука, 1985. 273 с.
Иосиф, иеромонах. Опись рукописей, перенесенных из библиотеки Иосифова монастыря в библиотеку Московской Духовной Академии. М.: В Университетской типографии, 1882. II, 315, XIV с.
Каган М.Д. Житие Павла Обнорского // Словарь книжников и книжности Древней Руси / Отв. ред. Д.С. Лихачев. Вып. 2. Ч. 2. Л.: Наука, 1988. С. 313-317.
Каштанов С.М. Из истории русского средневекового источника (Акты X-XVI вв.). М.: Наука, 1996. 263 с.
Каштанов С.М. На путях к Москве (по запискам англичан середины XVI в.) // Археографический ежегодник за 1997 г. М.: Наука, 1997. С. 107-119.
Каштанов С.М. Об игуменах, келарях и казначеях Павло-Обнорского монастыря в XVI-XVII вв. // История и культура Ростовской земли. 2002. Ростов: Государственный музей-заповедник Ростовский кремль, 2003. С. 423-439.
Клосс Б.М. Избранные труды. Т. I. М.: Языки русской культуры, 1998. 564 с.
Ключевский В.О. Древнерусские жития святых как исторический источник. Репр. изд. М.: Наука, 1988. 509 с.
Кобяк Н.А. Библейские цитаты в сочинениях митрополита Киевского и всея Руси Фотия // Источниковедение и краеведение в культуре России: Сборник к 50-летию служения С.О. Шмидта Историко-архивному институту. М.: Российский государственный гуманитарный университет, 2008. С. 57-60.
Коноплев Н. Святые Вологодского края. М.: Университетская тип., 1895. 132 с.
Кучкин В.А. Сергий Радонежский // Вопросы истории. 1992. № 10. С. 75-91.
Лурье Я.С. Две истории Руси XV века. М.: Квадрига, 2021. 328 с.
Малето Е.И. Антология хожений русских путешественников, XII-XV века: Исследование. Тексты. Комментарии. М.: Наука, 2005. 438 с.
Петров В.А. Географический справочник XVII в. // Исторический архив. [Вып.] V. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1950. С. 74-165.
Пигин А.В. Литературная история повести о видении Антония Галичанина // Труды Отдела древнерусской литературы. Т. LII. СПб., 2001. С. 225-292.
Полное собрание русских летописей. Т. V. Псковские и Софийские летописи. СПб.: Тип. Эдуарда Праца, 1851. 275 с.
Полное собрание русских летописей. Т. VI. Вып. 2. Софийская вторая летопись. М.: Языки русской культуры, 2001. 240 с.
Полное собрание русских летописей. Т. XI. Летописный сборник, именуемый Патриаршей, или Никоновской летописью. СПб.: Тип. И.Н. Скороходова, 1897. 254 с.
Полное собрание русских летописей. Т. XV. Рогожский летописец. Тверской сборник. М.: Языки русской культуры, 2000. 432 с.
Полное собрание русских летописей. Т. XXIV. Типографская летопись. Пг.: 2-я Государственная тип., 1921. 272 с.
Полное собрание русских летописей. Т. XXV. Московский летописный свод конца XV в. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949. 464 с.
Полное собрание русских летописей. Т. XXVII. Никаноровская летопись. Сокращенные летописные своды конца XV в. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1962. 418 с.
Полное собрание русских летописей. Т. XXXV. Летописи Белорусско-Литовские. М.: Наука, 1980. 306 с.
Полное собрание русских летописей. Т. XXXVII. Устюжские и Вологодские летописи XVI-XVII вв. Л.: Наука, 1982. 228 с.
РГБ. Основное собрание рукописей Троице-Сергиевой лавры (Ф. 304Д). № 673. Минея за январь.
РГБ. Основное собрание рукописей Троице-Сергиевой лавры (Ф. 304/Ц. № 692. Сборник Житий русских святых с толковым Апокалипсисом.
РГБ. Собрание рукописных книг Н.П. Румянцева (Ф. 256). № 397. Сборник служб святым и праздникам.
Розанов С.П. Отрывки из неизвестной древнейшей редакции Жития Авраамия Галичско-Городецко-Чухломского // Русский филологический вестник. 1912. № 3. С. 226-236.
Российская государственная библиотека (РГБ). Волоколамское собрание (Ф. 113). № 659. Сборник повестей, житий, канонов и проч.
Русская историческая библиотека, издаваемая Археографической комиссией. Т. VI. СПб., 1880. IV с., XX, 930, 316, 70 стб.
Русский феодальный архив. М.: Языки славянских культур, 2008. 552.
Святский Д.О. Астрономия Древней Руси. М.: Русская панорама, 2007. 664 с.
Строев П.М. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российския церкви. СПб.: Тип. В.С. Балашева, 1877. X с., 1064, 68 стб.
Усачев А.С. «Старость глубокая» в XIV-XVI в.: демографические реалии и их восприятие современниками (на материале письменных источников) // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2014. № 1 (55). С. 58-68.
Фотий, митрополит Киевский и всея Руси. Сочинения. Книга глаголемая Фотиос / Подгот. текстов Н.А. Кобяк, А.И. Плигузов. М.: Индрик, 2005. 494 с.
Черкасова М.С. Архивы Вологодских монастырей и церквей XV-XVII вв. Исследование и опыт реконструкции. Вологда: Древности Севера, 2012. 575 с.
Шамина И.Н. Павел, преподобный, основатель Обнорского монастыря // Православная энциклопедия. Т. LIII. М.: ЦНЦ Православная энциклопедия, 2019. С. 713-716.
Grumel V. La Chronologie. — Paris: Presses Universitaires de France, 1958. XII, 487 p.
References
Amvrosiy (Ornatskiy). A history of Russian Hierarchy, part 5, Moscow, 1813, 738, III p. (In Russian) Averyanov K.A. Sergiy Radonezhskiy, the person and the epoch, Moscow, 2006, 441 p. (In Russian)
Bobrov A.G. An early biography of Prince Ivan Dmitrievitch, hieromonk Efrosin Belozerskiy (Attempt of reconstruction). Book writing's centres of Old Rus, Kirillo-Belozerskiy monastery as a centre of book culture, S.-Petersburg, 2008, pp. 94-172. (In Russian)
Charters of feudal landowning and economy 14-16 centuries, part 1, Moscow, 1951, 400 p. (In Russian)
Charters of Kornilievo-Komelskiy monastery. Ed. by Yu.S. Vasilyev. The small town on the Moscovskaya road, history and local studies. Vologda, 1994, pp. 94-107. (In Russian)
Charters of Russian State, 1505-1526. Comp. by S.B. Veselovskiy. Moscow, 1975, 435 p. (In Russian)
Charters of social and economic history, vol. 1. Chief ed. B.D. Grekov, Moscow, 1952, 804 p. (In Russian)
Charters of social and economic history, vol. 3. Chief ed. L.V. Cherepnin, Moscow, 1964, 687 p. (In Russian)
Cherkasova M.S. Archives of Vologda monasteries and churches of 15th-17th cc., study and attempt of reconstruction, Vologda, 2012, 575 p. (In Russian)
Complete collection of Russian Chronicles, vol. 11: Patriarch or Nikon chronicle, St.-Petersburg, 1897, 254 pp. (In Russian)
Complete collection of Russian Chronicles, vol. 15, Rogozh chronicle, Tver chronicle, Moscow, 2000, 432 p. (In Russian)
Complete collection of Russian Chronicles, vol. 24, Typographic chronicle, Petrograd, 1921, 272 p. (In Russian)
Complete collection of Russian Chronicles, vol. 25, Moscow chronicle of the end of 15th c., Moscow, Leningrad, 1949, 464 p. (In Russian)
Complete collection of Russian Chronicles, vol. 27, Nikanor chronicle, Short chronicles of the end of 15th c., Moscow, Leningrad, 1962, 418 p. (In Russian)
Complete collection of Russian Chronicles, vol. 35, Belorussian Lithuanian chronicles, Moscow, 1980, 306 p. (In Russian)
Complete collection of Russian Chronicles, vol. 37, Ustyug and Vologda chronicles of 16th-17th cc., Leningrad, 1982, 228 p. (In Russian)
Complete collection of Russian Chronicles, vol. 5, Pskov and Sophia's chronicle, St.-Petersburg, 1851, 275 p. (In Russian)
Complete collection of Russian Chronicles, vol. 6, is. 2, Sophia's second chronicle, Moscow, 2001, 240 p. (In Russian)
Denisov V.V. Monasteries and culture of Uglich Upper Volga region, Uglich, 1998, 128 p. (In Russian)
Dmitrieva R.P. Volokolamsk literary manuscripts of 16 c. Proceedings of Old Russian Literature Department, vol. 28, Leningrad, 1974, pp. 119-143. (In Russian)
Donskoy G.G. Russian hagiographers' understanding of old age in 14th-16th cc. Moscow University Bulletin. Series 8: History, 2012, no. 8, pp. 3-13. (In Russian)
Dorofeeva K.V. Life of venerable Avraamiy Galitchskiy. The Herald of Church History, 2011, no. 4 (21/22), pp. 5-55. (In Russian)
Golubinskiy E.E. History of Russian Church, vol. 2, part 1, Moscow, 1900, 2, VII, 919 p. (In Russian)
Golubinskiy E.E. Sergiy Radonezhskiy and founded himself Trinity Lavra, Sergiev Posad, 1892, 361, VII p. (In Russian)
Grumel V. La Chronologie. Paris: Presses Universitaires de France, 1958. XII, 487 p. (in French)
Historical charters collected and printed by Archaeographic commission, vol. 1, St.-Petersburg, 1841, VIII, 551, 43 p. (In Russian)
Iosif, hieromonk. A register of manuscripts moved from Iosif's monastery to the Moscow Theological Academy, Moscow, 1882, II, 315, XIV p. (In Russian)
Ivina L.I. An inner expanse of land area in Russia in 16th c., historical-geographical study on monastic data, Leningrad, 1985, 273 p. (In Russian)
Kagan M.D. Life of Pavel Obnorsky. The Lexicon of literary men and book culture of Old Rus. Ed. By D.S. Likhachev, issue 2, part 2, Leningrad, 1988, pp. 313-317. (In Russian)
Kashtanov S.M. On the hegumens, cellarers and treasurers of Pavlo-Obnorskiy monastery in 16th-17th cc. History and culture of Rostov land, 2002, Rostov, 2003, pp. 423-429. (In Russian)
Kashtanov S.M. On the history of Mediaeval Russian written sources (Charters of 10th-16th cc.), Moscow, 1996, 262 p. (In Russian)
Kashtanov S.M. On the way toward Moscow (by the English notes of middle of 16th c.). Archaeographic yearbook of 1997, Moscow, 1997, pp. 107-119. (In Russian)
Kloss B.M. The selected studies, vol. I, Moscow, 1998, 564 p. (In Russian)
Klyuchevskiy V.O. The Old Russian lives of saints as a historical source, reprint, Moscow, 1988, 509 p. (In Russian)
Kobyak N.A. The Biblical citations in the writings of Kievan and All Rus metropolitan Photius. A source study and a local history in Russian culture. Collection papers to the 50th anniversary S.O. Shmidt service in Historical Archival Institute, Moscow, 2008, pp. 57-60. (In Russian)
Konoplev N. The Saints of Vologda region, Moscow, 1895, pp. 57-60. (In Russian)
Kuchkin V.A. Sergiy Radonezhskiy. Questions of history, 1992, no. 10, pp. 75-91. (In Russian)
Life of Kassian Bosoy. Old Russian Patericon. Kievo-Pecherskiy Patericon. Volokolamskiy Patericon. Ed. L.A. Olshevskaya, S.N. Travnikov, Moscow, 1999, pp. 213-217. (In Russian)
Lives of Dimitriy Prilutskiy, Dionisiy Glushitskiy, Grigoriy Pelshemskiy, texts and word index. Ed. A.S. Gerd, S.-Petersburg, 2003, 292 p. (In Russian)
Lives of Pavel Obnorskiy and Sergiy Nuromskiy, texts and word index. Ed. A.S. Gerd, St.-Petersburg, 2005, 330 p. (In Russian)
Lurye Ya.S. Two histories of Rus of 15th century, Moscow, 2021, 328 p. (In Russian)
Maleto E.I. An anthology of walking of Russian travellers in 12th-15th centuries: study, texts,
Petrov V.A. A guide of 17th c. Historical archive, issue 5, Moscow, Leningrad, 1950, pp. 74-165. (In Russian)
Photius, metropolitan Kievan and All Rus, Writings, the Book called Photios. Ed. N.A. Kobyak, A.I. Pliguzov, Moscow, 2005, 494 p. (In Russian)
Pigin A.V. The literary history of Tale of Antoniy Galichanin's vision. Proceedings of Old Russian Literature Department, vol. 52, St.-Petersburg, 2001, pp. 225-292. (In Russian)
Rozanov S.P. Fragments from unknown eldest wording of Life of Avraamiy Galichsko-Gorodetsro-Chuklomskoy. Russian philological herald, 1912, no. 3, pp. 226-236. (In Russian)
Russian feudal archive, Moscow, 2008, 552 p. (in Russian)
Russian historical library edited by Archaeographical commission, vol. 6, St.-Petersburg, 1880, IV p., XX, 930, 316, 70 col. (In Russian)
Russian State Library, main collection of manuscripts of Trinity Sergius Lavra, fund 304/I, 673, January menology (In Church Slavonic)
Russian State Library, main collection of manuscripts of Trinity Sergius Lavra, fund 304/I, 692, lives of Russian saints and Apocalypse exegesis (In Church Slavonic)
Russian State Library, N.P. Rumyantsev collection of manuscripts, f. 256, no. 397, book of services to saints and feasts (In Church Slavonic)
Russian State Library, Volokolamsk collection, f. 113, № 659, book of tales, lives, canons etc. (In Church Slavonic)
Shamina I.N. Venerable Pavel, the founder of Obnorskiy monastery. Orthodox Encyclopaedia, vol. 53, Moscow, 2019, pp. 713-716. (In Russian)
Stroev P.M. The lists of hierarchs and head of monasteries of Russian Church, St.-Petersburg, 1877, X p., 1064, 68 col. (In Russian)
Svyatskiy D.O. Astronomy of Old Rus, Moscow, 2007, 664 p. (In Russian)
Usachev A.S. "Extreme old age" in 14th-16th cc.: contemporary perception of demographic (based on written sources). Old Russia. The Questions of Middle Ages, 2014, no. 1 (55), pp. 58-68. (In Russian)
Voskresenskiy A. Saint Trinity Pavlo-Obnorskiy third-class cenobitic monastery of Vologda eparchy, Vologda, 1914, 223, XV p. (In Russian)
Zakharova M.V. Life of Pavel Obnorskiy in lists of 16th-17th centuries. The Lives of Pavel Obnorskiy and Sergiy Nuromskiy, texts and word index. Ed. A.S. Gerd, S.-Petersburg, 2005, pp. 5-16. (In Russian)
Zverinskiy V.V. A data for the historical-topographical research about Orthodox monasteries in Russian Empire, vol. 1-3, reprint, St.-Petersburg, 1020 p. with separate pagination (In Russian)
