CC BY
31
Т. А. Михайлова (Смирнова).
Книга Иудифь: проблема композиции
Любой читатель Книги Иудифь обращает внимание на видимую несообразность ее частей1. Композиция, в которой героиня появляется в середине повествования, заставляет задуматься о функции первой части, где разворачиваются события явно фоновые и играющие роль скорее введения, но введение оказывается непомерно растянутым. Эту особенность композиции неизбежно отмечают все комментаторы, не упуская случая высказаться относительно первой части, причем иногда почти резко, «осуждающе» или в лучшем случае иронично2.
Основной ход событий таков. Навуходоносор, предпринимает войну против царя Арфаксада и созывает к себе в союзники многие народы, которые отказываются присоединиться к нему. Тогда Навуходоносор сам завоевывает Екбатаны (1) и решает совершить «отмщение всей земле», для чего призывает своего военачальника Олоферна, который отправляется затем в путь (2). Далее следует описание разорительного пути Олоферна (2-3), подошедшего наконец и к Иудее (4), где напуганные жители молятся Богу и готовятся к обороне. Возмущенный этим Олоферн, находясь на подступах к нагорной стране, хочет узнать историю этого народа, для чего призывает к себе Ахиора. Далее идет рассказ об истории Израиля, завершающийся призывом Ахиора снять осаду (5). Разгневанный ассириец
1 Временем создания книги Иудифи считается вторая половина II в. до н. э. Датировка основана на интерпретации многих элементов книги как отсылок - намеренных или неосознанных - к периоду Маккавей-ского восстания. К настоящему моменту древнееврейский оригинал сочинения утрачен, и мы имеем только греческий перевод, сделанный, вероятно, вскоре после написания оригинала. Приметами времени считается упоминание таких деталей, как венки и тирсы; эллинистическому времени соответствует описанная в книге политическая организация иудеев; Сквозь желание Навуходоносора осквернить иудейские святыни просматривается намек на Антиоха IV Эпифана, а имя «Иудифь» интерпретируется, в частности, как женский аналог имени «Иуда», то есть Иуда Маккавей.
2 См., например, Dancy 1972: 68; Craghan 1982: 67; Moore 1985: 56.
обещает жестоко разорить страну, а самого Ахиора приказывает отвести в нагорную страну и предать в руки сынов Израиля (6), которые, однако, не причиняют ему вреда. На другой день Олоферн приказывает своему войску осадить подступы к городу Ветулии, через который проходит путь вглубь Иудеи, но такой узкий, что «тесен был проход даже для двух человек» (4:2). Не желая терять своих воинов, Олоферн перекрывает источники воды, чтобы уничтожить жителей города без боя. Мучимые жаждой обитатели Ветулии готовы уже сдаться, но начальник города Озия уговаривает их подождать еще пять дней (7). Наконец появляется и главная героиня. Благочестивая вдова в негодовании на жителей города собирается сама в эти пять дней с божьей помощью победить врага, но не открывает старейшинам своего плана (8). Оставшись одна, Иудифь молится (9), а затем облачается в прекрасные одежды и отправляется вместе со своей служанкой в лагерь к Олоферну, где пораженные ее красотой ассирийцы проводят ее к своему предводителю (10). Под предлогом того, что предвидит уже скорую гибель города, так как жители из-за недостатка еды якобы начинают есть запретную пищу и скоро будут наказаны Богом, Иудифь просит разрешения остаться в лагере Олоферна, чтобы в дальнейшем сопутствовать его победам. Заодно она сообщает, что каждую ночь должна выходить в долину совершать молитву (11). Три дня Иудифь пребывает среди ассирийцев, а затем Олоферн призывает ее на пир, где обольщенный ее красотой неумеренно пьет (12). Когда ночью они остаются вдвоем, Иудифь отрубает мечом голову пьяному Олоферну и со своей служанкой относит ее домой в Ветулию (13). Утром, видя отрубленную голову на городской стене, ассирийцы приходят в смятение (14) и отступают. Иудеи же преследуют их и разбивают (15). Заканчивается книга торжественной песнью, прославляющей героиню (16).
Попытки объяснить смысл первой половины предпринимаются многими. Чаще всего ей приписывается функция создания контраста между мужчиной, сильным, жестоким, язычником и женщиной, слабой, праведной, иудейкой. Создают эти главы и общий эмоциональный фон: возрастающий страх перед надвигающейся угрозой. Так или иначе, хотя такая интерпретация, очевидно, верна, в ней отсутствует объяснение того факта, что сама героиня, ради которой, несомненно, и написано все повествование, появляется так поздно.
Решить проблему композиции можно попытаться, в том числе, и с помощью выделения в произведении внутренней схемы или лежащей в основании мифологической модели.
Центральный момент книги Иудифи - это, безусловно, обольщение героиней ассирийского военачальника Олоферна и его убийство. Готовясь к выполнению задуманного, Иудифь предварительно совершает и определенные действия ритуального характера, только после которых приступает к действию. Первая часть ее подготовки - покаянная молитва. Затем следует переодевание героини, снимающей одежды вдовства и надевающей праздничный наряд и украшения. После того, как, соблазнив и напоив Олоферна, Иудифь отрубает ему голову, Город оказывается спасенным. Избавление, таким образом, приходит через обольщение, и оно является кульминацией действия не случайно. Подробный мифологический анализ этого мотива мы можем найти в статье О. М. Фрейденберг «Миф об Иосифе прекрасном». Предметом изучения становится определенная мифологическая модель, суть которой такова: «замужняя женщина заманивает в любовные сети целомудренного юношу, терпит неудачу и клевещет на невинного своему мужу, мстящему смертью. В эпилоге, обычно, юноша избегает смерти, а козни женщины получают заслуженную кару» (Фрейденберг 1932: 137). Такая схема встречается в некоторых сюжетах полностью, но чаще - в виде усеченном и измененном. В таком случае она сводима и к совсем сжатой формулировке: обольщение опытной женщиной некоего мужчины. При этом финал остается открытым: сюжет может завершиться тем, что герой поддается соблазнению, либо же конфликт разрешается смертью: умирает либо сам герой, либо его семантический двойник. Истоки этого сюжета Фрейденберг видит в мифе о земле, которая, оставаясь без влаги, начинает действовать активно, заставляя небо дать желанный дождь. Соединение с землей с одной стороны дает линию сюжетов о браке героев, с другой же стороны уход в землю может осмысляться и как смерть, причем оба варианта иногда реализуются в мифе одновременно. Оставшаяся без влаги земля тоже переживает «умирание», что может быть выражено в соответствующем сюжете. Иной вариант обозначения бесплодной земли - это воплощение ее в героине-девственнице. «Нерождающая женщина, земля, передается в образах «старухи», «вдовы», или «девы» (Фрейденберг 1932: 146). В несколько измененной и редуцированной форме в основе книги Иудифи лежит, как кажется, тот же самый мотив. Обольщение здесь не
только присутствует, но является основой сюжета. Главная героиня - Иудифь - действует по всем правилам «своего» мифа. Она подготавливается, украшается, заманивает Олоферна в ловушку и соблазняет. И если мы не видим самого соединения героев, то причиной тому позднейшая мораль и религиозная этика. Наш сюжет идет по пути альтернативной концовки и выбирает для финала смерть героя и целомудрие героини.
Если бесплодная земля, согласно трактовке Фрейденберг, может быть воплощена в образе девы, вдовы или старухи, то Иудифь представляет собой одно из этих воплощений. Это та самая опытная женщина, земля, неродящая именно сейчас. Параллелизм героини и земли в данном случае не просто теоретическая реконструкция архетипической модели. В книге Иудифи все более конкретно. Земля в данном случае - это не земля вообще, а один конкретный город, Ветулия. Ассирийцы, осадив его, перекрывают не подвоз пищи, а именно источники воды. Город страдает от жажды, о чем напрямую говорится в тексте: «у всех жителей Ветулии истощились все сосуды с водою, опустели водоемы, и ни в один день они не могли пить воды досыта, потому что давали им пить мерою. И уныли дети их и жены их и юноши, и в изнеможении от жажды падали на улицах города» (7:20-22). Как отмечают исследователи, Олоферн, обладая могучим войском, тем не менее, не пытается атаковать город. Он изводит его только жаждой. Высушенная земля выведена в этом мифе абсолютно отчетливо, и нам даже не нужно демифологизировать какой-либо иной образ.
Соответствие Иудифи своему городу проявляется различно. Олоферн, желая захватить город, предъявляет притязания и на героиню. Находясь в лагере у Олоферна, Иудифь должна решить двойную задачу: спасти и Ветулию, и себя. Видимая доступность обеих оборачивается для Олоферна неожиданным отпором. Победив врага, Иудифь возвращается назад, чтобы жить в спокойствии до конца своих дней. Она остается неприступной, и автор сообщает, что «мужчина не познал ее во все дни ее жизни с того дня, как муж ее Манассия умер» (16:22). Таким же недоступным остается и город. В последней фразе Книги сказано: «И никто более не устрашал сынов Израиля во дни Иудифи и много дней по смерти ее» (16:25). Таким образом, защитившись, обе «героини» оказываются недоступными. Объединяющим мотивом становится и аллегоричность имен. «Иудифь» - «Еврейка», и выбор такого имени, снимая конкретность, делает ее олицетворением не просто еврейских
женщин, но и земли евреев. Можно думать, что само название города «Ветулия» символично. Название появляется в рукописях под разными вариантами, что дает возможность нескольких интерпретаций. Так, одна из них предлагает переводить это слово с еврейского как «Дева», что могло бы стать близкой параллелью к «Иудифи»: целомудренная вдова защищает неприкосновенность города-Девы. Другие варианты дают иные переводы: «Возвышенное жилище» или «Дом Бога». Так или иначе, иносказательность названия признается большинством исследователей. Как уже было сказано выше, финал книги выбирает не воссоединение, а смерть. Как пишет Фрейденберг, «Соединиться с землей для оплодотворения - значило уйти в землю, а уйти в землю столько же означало смерть, сколько и брак. И миф был очень последователен, когда заставлял всех богинь, олицетворявших землю-мать, землю-женщину, умерщвлять своих оплодотворителей; смерть мужей - это брак с мужьями» (Фрейденберг 1932: 151). В Книге Иудифи умирает сам Олоферн. Миф подразумевает элемент цикличности, как отражение цикличности самой природы. В тексте, конечно, нет воскресения Олоферна, но можно предположить, что он есть очередное воплощение некоего «мужа» Иудифи, умирающего и возрождающегося. В определенном смысле слова, Иудифь «убивает» своих супругов. В другой своей работе Фрейденберг рассуждает об образе блудницы и пишет: «подлинная семантика 'блудницы' раскрывается в том, что она, как и 'спаситель', связана с культом города и с победой как избавлением от смерти» (Фрейденберг 1997: 79). Иудифь, соблазняющая Олофер-на и спасающая город, в некотором смысле является воплощением такой блудницы. Продолжая мысль, Фрейденберг замечает: «'вино' есть метафора брака <...> в нем одном заключен образ плодородия. И Юдифи, как Порне, сопутствует опьянение и жертвоприношение. <...> Это все тот же развернутый в различные метафоры образ, который параллельно в олицетворении хлеба и вина присутствует в обрядах евхаристии и Пасхи. Ведь Афродита - богиня плодородия, а муж Юдифи (т. е. дублер Олоферна) умирает во время жатвы ячменя» (Фрейденберг 1997: 80). В каком-то смысле, «жатву» совершает и сам Олоферн. В начале произведения, по приказу царя он, подобно библейскому Иосифу, отправляется обойти землю. «Собирает» он не совсем зерно, а скорее народы, но кроме них и все, что еще возможно. Например, мирные финикийские вестники приходят к завоевателю, в частности, с такими словами: -
«вот перед тобою: и селения наши, и все места наши, и все нивы с пшеницею, и стада овец и волов...» (3: 3). Все действие происходит во время жатвы, что специально отмечается, усиливая тем самым жестокость Олоферна, который «собирает» зерно, отнимая, сжигая его. Если в некоторых городах он сжигает пашню, то жители Ветулии оказываются в этом смысле удачливее, успевая собрать урожай3. В данном случае, как мы видели ранее, опасность составляет не отсутствие пищи, а нехватка воды. На первый взгляд Книга Иудифи в целом достаточно полно воплощает описанную выше мифологическую модель, предложенную Фрейденберг. Существуют, однако, и отклонения. Так, Олоферн не является целомудренным, а Иудифь - не опытная женщина, а строгая вдова. Отчасти, можно утверждать, что здесь мы имеем дело со «снятыми» формами мотива и остановится. Но можно и продолжить объяснение. Ответы на вопросы «почему Олоферн не юноша?» и «почему Иудифь вдова?» находятся в уже описанном материале, а также в социальной реальности иудейского общества и в самой логике мифа, который в общих чертах требует, чтобы мужчина-небо лишал влаги женщину-землю. Если обычно метонимически это воплощается в целомудрии мужского персонажа, то книга Иуди-фи «освобождает» Олоферна от необходимости быть непорочным: как мы видели, он лишает землю воды другим способом.
И, наконец, самый парадоксальный вывод и, возможно, ответ на вопрос, почему же героиня появляется так поздно: Иудифь как женщина-земля, а в данном случае, женщина-город, Иудифь-вдова просто не может появиться раньше, чем страна не будет разорена, а Ветулия лишена воды. Традиции общества, в котором жил автор, не позволяли ему сделать своей героиней-соблазнительницей деву или замужнюю женщину, но требуемого смысла он мог добиться хотя бы композиционно: Иудифь-вдова, хотя вдовствует уже три года, а осада длится не так долго, появляется все же только после того, как город осажден и иссушен. Для образа «женщины-земли», или «женщины-города», как в данном случае, мифологическая логика требует именно такой последовательности.
3 См. Judith 4:5: «Они [жители города] оградили стенами находящиеся на них [вершинах] селения и отложили запасы хлеба на случай войны, так как нивы их недавно были сжаты».
Последнее, на чем останавливается внимание в истории Иудифи, это «замирание» мифа в финале: героиня и город остаются неприступными, ничего «нового» не рождено, казалось бы, останавливается цикличность. Однако, Книга Иудифи - произведение далеко не одноплановое, мифологическая модель не покрывает всех смыслов, и, вероятно, автор, для которого одной из важных задач была и интерпретация конкретных исторических событий (восстание Маккавеев), исчерпав для себя миф, не следует его схеме неукоснительно. В то же время в Книге Иудифь есть еще одна сюжетная линия, которой исследователи считали побочной и «лишней» для сюжета о поверженном враге. Это линия Ахиора. Результатом всего происшедшего является не только победа над врагом, возвращение влаги жаждущей земле-городу и - вопреки мифической схеме - сохранение города неприступным, но и обращение Ахиора, фигура которого остается не совсем ясной комментаторам. Как показывает совершенно ясно созданный примерно в ту же эпоху апокриф «Иосиф и Асенеф», обратившийся воспринимался как воскресший или как заново созданный Богом. В этом случае книга отчасти сближается уже и с христианскими сюжетами об обращениях блудниц, хотя в нашем случае распределение мотивов по персонажам произошло существенно иначе, нежели в агиографических сюжетах с искушением отшельника и обращением блудницы.
Итак, приложение к Книге Иудифь мифологической модели если и не поможет прояснить абсолютно все вопросы, даст все же какое-то объяснение функциональным ролям персонажей, а также особенностям ее композиции.
ЛИТЕРАТУРА
Фрейденберг 1932 - Фрейденберг О. М. Миф об Иосифе Прекрасном //
Язык и литература. Т. S. Л., 1932. Фрейденберг 1997 - Фрейденберг О. М. Поэтика сюжета и жанра. М. Craghan 19S2 - Craghan J., C.SS.R. Esther, Judith, Tobit, Jonah, Ruth. Old
Testament Message. Vol. 16. Wilmington: Delaware. Dancy 1972 - Dancy. J. C. Cambridge Bible Commentary on the New English Bible. The Shorter Books of the Apocrypha. Cambridge at the University Press.
Moore 19S5 - Moore C. A. Judith. A new translation with introduction and commentary. New York.
Summary
A composition of The Book of Judith for a long time has been embarrassing for scholars, because of appearance of heroine merely in the middle of the work. One possible solution may be in application of mythological model, which present a woman as a parallel to an earth remained without a water. According to this myth this woman should seduce a chaste young man to achieve water. With some exceptions The Book of Judith fits to this model and it can perhaps be used to find answers for the problems of compositions and some others.
