Научная статья на тему 'Клинковое оружие Пермского Предуралья'

Клинковое оружие Пермского Предуралья Текст научной статьи по специальности «История и археология»

CC BY
795
205
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
МЕЧ / САБЛЯ / ПЕРЕКРЕСТИЕ / КЛИНОК / КОРД / SWARD / SABLE / GUARD / CORD / THE PERMIAN URALS

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Данич Андрей Васильевич

Статья посвящена малоисследованной проблеме клинковому оружию Пермского Приуралья. В работе впервые обобщен значительный материал VIII-XV вв. из археологических раскопок и музейных коллекций, в том числе и из раскопок последних лет, не введенных в научный оборот. Их комплексный анализ позволил дать подробную типологическую и хронологическую характеристику отдельных категорий и типов клинкового оружия, проследить их эволюцию. Анализируются данные о роли и месте сабли в заупокойном культе

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Blade weapons of the Permien Ural

This article addresses the scantily explored topic the archaeological finds of the Permian blade weapons in the area where Eastern European Plain and Ural Mountains meet. For the first time this work generalizes significant archaeological and museums' material dated back to the VIII-XV centuries, including the recent finds not yet interpreted by scholars.мComprehensive analyses of the materials enabled the author to present detailed typological and chronological characteristics of the certain types and categories of blade weapons and made it possible to trace back the weapons evolution. Article additionally analyses the role of sabre (cavalry sword) in local burial rituals

Текст научной работы на тему «Клинковое оружие Пермского Предуралья»

КЛИНКОВОЕ ОРУЖИЕ ПЕРМСКОГО ПРЕДУРАЛЬЯ

© 2012 г. А.В. Данич

Пермский государственный педагогический университет, г. Пермь (adanich@yandex.ru)

Ключевые слова: меч, сабля, перекрестие, клинок, корд.

Статья посвящена малоисследованной проблеме - клинковому оружию Пермского Приуралья. В работе впервые обобщен значительный материал VIII-XV вв. из археологических раскопок и музейных коллекций, в том числе и из раскопок последних лет, не введенных в научный оборот. Их комплексный анализ позволил дать подробную типологическую и хронологическую характеристику отдельных категорий и типов клинкового оружия, проследить их эволюцию. Анализируются данные о роли и месте сабли в заупокойном культе.

Клинковое оружие является наиболее редкой находкой из всех предметов вооружения на территории Пермского Предуралья. Оно определяет социальное и имущественное положение человека, которому принадлежит.

Клинковое оружие населения Пермского Предуралья на археологических материалах рассматривалось в работах А.М. Белавина, Р.Д. Гол-диной, В.А. Оборина, А.Н. Кирпич-никова и др. Значительная же часть материалов, несмотря на эти публикации, не подвергалась анализу. Таким образом, актуальность данной темы определяется отсутствием систематизации имеющегося материала и необходимостью комплексно интерпретировать его, тем более что монографического исследования по этой проблематике нет.

В работе подвергнуты анализу остатки клинкового оружия из памятников ломоватовской (У11-Х1 вв.) и родановской (Х11-Х1У вв.) археологических культур, т.е. с территории бассейна Верхней Камы и р. Чусовой.

Использованы материалы из музеев городов Чердыни, Соликамска, Березников, Кудымкара, Перми, Чёрмоза, коллекции из раскопок ПГУ и ПГПУ, а также публикации по данной проблематике.

В литературе, посвященной инте-ресуюшей нас проблеме, существует большой разнобой в терминологии. Исследователи многократно отмечали отсутствие единообразия в терминологии, недифференцированный подход к различным видам рубяще-колющего вооружения, что препятствует адекватному восприятию материала (Евглевский, Потемкина, 2000, с. 117). В литературе до сих пор можно встретить термины «меч-палаш», «сабля-палаш», «однолезвийный меч», «сабля-меч», «двулезвийный меч-сабля» и пр. В то же время ряд исследователей четко разграничивают понятия «меч», «палаш», «сабля», вкладывая в них свое собственное толкование.

Меч - это рубяще-колющее оружие с двулезвийным клинком. Он является

своеобразным символом феодального строя, неотъемлемой принадлежностью воина-дружинника, могущественным и драгоценным оружием (Кирпичников, 1966, с. 18).

На территории Пермского Преду-ралья на данный момент известно о находках четырех мечей и одного на-вершия ножен.

Меч, найденный близ д. Нечаевой Ильинского района (№ 59, здесь и далее номер в тексте соответствует номеру клинка в приложениях) относится к типу Н по типологии А.Н. Кирпичникова. Характерная особенность этого типа мечей - головка в фас и профиль треугольная, неширокое прямое перекрестие не имеет ребра. Они встречены почти во всех районах Руси - от Приладожья до Киева. Популярность мечей этого типа обеспечивала геометрически простая форма рукояти (Кирпичников, 1966, с. 27). Большинство находок данного типа меча относится к X в., но такие мечи существовали и в XI в. Крайней восточной точкой нахождения мечей указанного типа является Волжская Булгария (Кирпичников, 1966, с. 27).

Меч, найденный напротив д. Гав-риковой Гайнского района (№ 58) (Бе-лавин, 2000, с. 151), относится к типу Е по типологии А.Н. Кирпичникова. Мечи типа Е были распространены в Норвегии, Финляндии, Швеции и на Руси (Кирпичников, 1966, с. 30-31). Центром производства таких мечей являлись каролингские оружейные мастерские на Рейне. Исследователями замечено, что у каролингских клинков навершие рукояти служило своеобразным противовесом (массивные железные навершия и перекрестия уравновешивали длинный клинок, в результате центр тяжести находился

примерно в верхней трети меча), поэтому удары можно было наносить с большей частотой и интенсивностью. Такой тип мечей в Северной Европе и Руси очень редко использовался после 900 года, но вполне вероятно, что на нашей территории он просуществовал дольше. В Волжской Булгарии мечи каролингского типа использовались в Х-Х1 вв. (Измайлов, 1997). Меч с аналогичными размерами и орнаментом на перекрестиях имеется в коллекции из раскопок Киева (Кирпичников, 1966, с. 31, рис. 6, 2).

Меч из Велсинской пещеры в устье р. Велс, левого притока р. Вишеры, левого притока р. Камы был найден в 1890 г. вместе с железным шлемом с кольчужной бармицей и обрывками кольчуги. Где он находится и как он выглядел - на данный момент не известно (ОАК, 1895; 1897, с. 71; Талиц-кая, 1952, с. 168).

На поле наконечника ножен меча с Городищенского городища (№ 61) присутствует фрагмент изображения какого-то животного.

Наличие малого количества мечей на территории Пермского Предуралья свидетельствует об их высокой стоимости и о том, что приобрести их мог только очень состоятельный человек. Хотя с другой стороны, можно предположить, что они не были популярны на нашей территории, а те единичные экземпляры, которые известны на данный момент принадлежали выходцам с территории Руси или, скорее всего, Волжской Булгарии, пришедшим с торговыми караванами.

Сабли. Как называть ранние формы клинкового оружия с малым изгибом полосы, прямой или слегка наклонной ручкой, из которых в более поздние времена получится классиче-

ская сабля? Некоторые исследователи называют их однолезвийными мечами, другие - саблями и палашами. Господствует мнение, что сабля - это однолезвийный изогнутый клинок со скошенной в сторону лезвия рукоятью, а палаш - это прямой однолез-вийный клинок с прямой ручкой.

Термин «палаш» в свое время ввел в оборот Б. А. Рыбаков, не задумываясь, насколько корректно именовать однолезвийные раннесредневековые клинки термином, возникшим в XVI в. (Евглевский, Потемкина, 2000, с. 118). Механическое переименование одно-лезвийных мечей в палаши привело к путанице в терминологии. Остается вопрос, чем отличается однолезвий-ный меч от сабли? Отличие состоит в принципиальной разнице характера удара сабли и меча: у меча он рубящий, а у сабли режуще-секущий. Особенность удара сабли состоит в том, что позволяет одновременно проводить поражение и извлечение клинка в один прием (Соловьев, 1985, с. 152). Эффективность сабли определяется таким сочетанием кривизны клинка и положением центра тяжести, при которых уменьшается угол резания и увеличивается сила удара. Сабли имели отклоненную к лезвию рукоятку так, чтобы в момент удара сабельная полоса не образовывала тупого угла к оси протянутой руки, а лежала бы в одной с ней горизонтальной плоскости (Кирпичников, 1966, с. 62). Эта особенность устраняла невыгоду нанесения удара под тупым углом, который свойственен мечу, делая руку естественным продолжением клинка, т.е. увеличивая рычаг. Благодаря наклону рукояти в сторону лезвия и выгибу полосы сабля обладает рубяще-режущим действием.

Удар имеет круговой характер, он получается скользящим и захватывает большую часть поверхности тела, а угол резания сабли острее, чем угол резания мечом (Кирпичников, 1966, с. 62). Вряд ли прав А.И. Соловьев, отрицающий такое назначение выгиба рукояти (Соловьев, 1985, с. 147-154), поскольку даже тогда, когда сабельная полоса получала некоторое искривление, рукоять сохраняла значительное отклонение от оси клинка. Сравнительная легкость сабельной полосы допускает более быстрые движения руки, нежели тяжелый меч. Основным назначением сабли всегда была рубка, но при ее небольшой кривизне и обоюдоостром конце она годилась и для колющего удара.

В данной работе к саблям я отношу клинки с выгнутым (даже незначительно) лезвием и наклоном рукояти в сторону лезвия, или с одним из этих двух признаков, позволяющих наносить секущий удар.

Сабли попадали на территорию Пермского Предуралья, видимо, через Волжскую Булгарию. Известно, что сабли и другие виды клинкового оружия ближнего боя были предметом торговли булгар с вису и другими народами Севера. Так, ал-Мукаддаси, приводя обширный список товаров, вывозимых булгарами в различные страны, упоминает стрелы, мечи и кольчуги. Ал-Гарнати сообщает, что булгары ввозят в Вису сабли, изготовленные в мусульманских странах и не имеющих никаких украшений и рукоятей - «одни клинки, в том виде, в котором они выходят из рук кузнецов» (Белавин, 2000, с. 114-115).

Основой типологии сабель исследователи выбирают, как правило, либо перекрестие и навершие (Кирпични-

ков, 1966, с. 68; Плотников, 1981, с. 165), либо отдельные характеристики клинка (Федоров-Давыдов, 1966, с. 22-23; Плетнева, 1973, с. 17-18; Худяков, 1980, с. 39-41; Циркин, 1987, с. 159, 163-165 и др.).

Из основных признаков клинка в типологии сабель чаще всего учитывались ширина и кривизна (Федоров-Давыдов, 1966, с. 22-23; Циркин, 1987, с. 163-165), кривизна и длина (Плетнева, 1973, с. 17-18), кривизна (Худяков, 1980, с. 39-41; Иванов, 1987, с. 185-186; Хузин, 1985, с. 176177), кривизна и острие (Мерперт, 1955, с. 134), острие (Соловьев, 1987, с. 73-75).

Более подробную классификацию позднекочевнических сабель предложили А.В. Евглевский и Т.М. Потемкина, которые положили в основу классификации кривизну, участок максимального изгиба клинка, пропорции соотношения длины и ширины клинка, а в качестве дополнительных признаков - перекрестия, навершия, наконечники ножен, наклон стержня рукояти и острие (Евглевский, Потемкина, 2000, с. 117-179).

На данный момент с территории Пермского Предуралья известно о находках 44 сабель и их фрагментов, 11 перекрестий и 3 частей ножен. Только 15 сабель из них дошли до нас в целом состоянии, без повреждений.

К сожалению, незначительная в количественном и качественном отношении источниковая база не позволяет разработать подробную типологию сабель для данной территории.

К основным типообразующим признакам сабли можно отнести следующие признаки: длина клинка, ширина, изгиб полосы, наклон стержня рукояти.

Клинки. Длину клинков удалось проследить у 22 сабель. Она находится в диапазоне от 60,9 до 79,6 см. Все данные клинки можно отнести к ко -ротким.

Ширина клинков у перекрестия прослежена у 33 сабель и составляет от 2,2 см до 4,5 см. Пропорциональное соотношение длины и ширины клинка также очень близко: 1: 18 - 1: 24.

Изгиб лезвия клинка удалось проследить у 30 экземпляров. Все клинки можно отнести к слабоизогнутым (от 0,2 см до 1,3 см). Клинок из Аверин-ского II могильника имеет выпуклую спинку и вогнутое лезвие (0,8 см).

Аналогии клинкам с изгибом до 1 см известны в погребениях Больше-Тиганского могильника, датирующегося концом VIII - первой половиной IX в., в Дмитриевском могильнике IX в. (Кочкаров, 2008, с. 26), в могильниках енисейских кыргызов этого же времени (Худяков, 1980). Клинки с изгибом до 2 см встречены в тюхтятских памятниках IX-X вв. и в венгерских погребениях X в. (Кочкаров, 2008, с. 26).

В подавляющем количестве случаев максимальный изгиб клинка приходится на вторую треть, т.е. на среднюю часть клинка. И только у двух сабель (№ 34, 40) максимальный изгиб приходится на треть, ближнюю к острию клинка.

Дол присутствует на одной сабле (№ 1).

Острие у сабель узкое, острое с односторонней или двусторонней заточкой. Односторонняя заточка присутствует у 4 экз. (№№ 9, 13, 15, 28), двусторонняя - у 23 экз. (№№ 1-8, 11, 25-27, 29, 30, 32, 34-40, 54). Длина двусторонней заточки от 6,5 до 23,7 см.

Экземпляр с Аверинского II могильника (№ 21) имеет двустороннюю заточку на всю длину клинка. На первый взгляд, это признак меча, и во всех публикациях его так и называют. Но никто не обращал внимания на то, что рукоять находится с наклоном 5° к клинку. А это уже признак сабли. Для чего была необходимость делать клинок обоюдоострым на всем продолжении клинка - остается непонятным.

Как можно убедиться из выше сказанного, в основу классификации нельзя положить не один из основных типообразующих признаков, кроме изгиба рукояти. Все сабли относятся к слабоизогнутым (0,2-1,3 см), длина клинков колеблется между 76,5 и 89 см, ширина - между 2,2 и 4,5 см. Разбег величин минимален для детализированной классификации.

Рукояти. Важным элементом является рукоять сабли. Для ранних типов сабель отклонение рукояти к лезвию клинка было одним из главных формообразующих показателей, так как слабо искривленный однолезвийный клинок за счет наклона рукояти получил тот режущий эффект, который характерен для сабли.

Черенки рукоятей, которые можно замерить по длине, сохранились на 23 саблях, угол наклона можно замерить у 35 сабель (разница в количестве состоит в нескольких экземплярах сабель, у которых обломлен небольшой фрагмент черенка и в экземплярах сабель с фото из грабительских раскопок, на которых нет масштаба, см. №№ 48-53). Длина черенка сабли колеблется от 7 до 12,7 см, угол наклона - от 0° до 18°.

По углу наклона рукояти к лезвию все сабли можно разделить на 5 типов:

Тип 1. Без наклона. К этому типу относятся 2 сабли (№№ 11 и 22). К сожалению, с саблей с Агафоновского I могильника лично мне ознакомиться не удалось, а по изображению в публикации небольшой наклон может быть не заметен.

Тип 2. Малый наклон (1-4°). К этому типу относятся 9 рукоятей сабель (№№ 1, 4, 12, 15, 17, 25, 28, 31, 48).

Тип 3. Средний наклон (4-7°). К этому типу относятся 12 рукоятей сабель (№№ 2, 3, 5, 20, 21, 29, 32, 33, 34, 35, 39, 54).

Тип 4. Сильный наклон (8-12°). К этому типу сабель относятся 6 рукоятей сабель (№№ 13, 26, 30, 40, 49, 53).

Тип 5. Очень сильный наклон (>12°). К этому типу относится 3 рукояти сабель (№№ 36, 37, 52).

К черенку рукояти прикреплялись две деревянные накладки при помощи 1-2 шпеньков. По всей вероятности, сверху деревянные накладки обшивались кожей или, как в погребении 138 Бояновского могильника (№ 39), - тканью. Как показали раскопки Боя-новского могильника, накладки имели значительно большую длину и угол наклона, чем сам черенок (сабли № 26, 29). В месте, где черешок уже закончился, а накладки продолжались, они скреплены еще одним шпеньком.

Навершия. В затылочной части некоторые рукояти украшены навер-шиями. Они носили в первую очередь декоративную функцию и предохраняли деревянные накладки от механических повреждений. Такие навершия были слишком легкие и не выполняли функции противовеса, которую играли тяжелые навершия мечей.

Типология наверший рукоятей была разработана А. Н. Кирпичнико-вым (Кирпичников, 1966, с. 68). Наш

материал практически полностью укладывается в эту типологию.

Тип 1. Навершия уплощенно-ци-линдрической формы. Изготовлены из тонких серебряных пластинок (сабли № 25, 29, 33). Истоки таких навер-ший следует искать среди населения салтово-маяцкой культуры (Кирпичников, 1966, с. 68).

Тип 2. Навершия грушевидной формы. Имеют в сечении эллипсовидную форму. Снизу от середины отходит один отросток для более прочного крепления с рукоятью. Изготовлены из железа (сабля № 37), серебра (№№ 1, 2) или бронзы (№ 26). Серебряные навершия изготовлены из тонкой серебряной пластины и украшены орнаментом. Для того чтобы навершия меньше подвергались деформации и излому, они были надеты на костяные цилиндрические навершия. Аналогии данному типу можно найти в алан-ских и венгерских древностях (Кирпичников, 1966, с. 68).

Тип 3. Бронзовая овальная накладка на торцевую часть ручки (сабля № 39). Две рукояти (сабли № 1, 2) в районе перекрестия были украшены серебряными ^образными обоймоч-ками. Прикреплялись они к рукояти при помощи небольшого гвоздика в центральной части обоймочки.

Перекрестия. Клинковое оружие несет в себе сочетание двух функций - поражение противника и отражение ударов. Последнюю функцию выполняет железное или бронзовое перекрестие. Все экземпляры перекрестий имеют достаточную длину и толщину, чтобы обеспечить ее выполнение, что косвенно свидетельствует об определенном развитии фехтовального искусства. Перекрестие выполняло защитную функцию - задерживало

скольжение оружия противника по полосе клинка и не давало соскользнуть руке на клинок. Непосредственно защищая руку, оно быстро реагировало на все изменения фехтовальных приемов, поэтому его эволюция может служить одним из главных показателей развития сабли.

В обработку попало 41 перекрестие и их фрагменты с территории Пермского Предуралья. Большинство из них составные, состоящие из двух половинок. Есть несколько напускных перекрестий, которые одевались на оружие путем продевания стержня рукояти через его срединное отверстие. В горизонтальном положении перекрестие удерживалось за счет плотного насаживания на обкладки рукояти, также, возможно, за счет небольших шипов с внутренней стороны перекрестия, которые втыкались в деревянные обкладки рукояти. Такие шипы прослежены на бронзовом перекрестии из Питерского (Степаново Плотбище) могильника (№ 47).

Типологию перекрестий древнерусских сабель разработал А.Н. Кирпичников (Кирпичников, 1966, с. 68-72). Гарды по форме им были разделены на несколько компактных хронологических групп. В основу нашей типологии легла схема, предложенная А.Н. Кирпичниковым.

Тип 1. Прямые, брусковидные перекрестия с ромбическим расширением в средней части. Это самая ранняя группа перекрестий. Датируется VIII-X вв.

Подтип А. (№ 1, 2, 4, 6, 17, 42, 44). Прямое, брусковидное перекрестие с ромбическим расширением в средней части. Такие перекрестия встречены на Редикорском городище, в могильниках Плёс, Телячий Брод, на селище

Володин Камень II. Аналогичные перекрестия найдены в салтово-маяцких могильниках, памятниках Дунайской Болгарии, у венгров времен Арпадов, в погребениях кимаков К-Х вв. (Измайлов, 1997, с. 28).

Подтип Б. (№ 30, 37). Прямое, брусковидное перекрестие с ромбическим расширением в средней части и шарообразными окончаниями. Такие перекрестия встречены на Боянов-ском могильнике.

Подтип В. (№ 5). Прямое, бруско-видное перекрестие с ромбическим расширением в средней части и ромбовидными окончаниями. Обнаружено в единичном экземпляре на Ильинском городище.

Тип 2. Прямые, брусковидные перекрестия. Данный тип датируется ¡Х-Х вв.

Подтип А. (№ 15, 21, 26, 33, 34, 35, 41, 43, 48, 49, 50, 52, 54, 56). Прямое, брусковидное перекрестие. Встречены на Аверинском II, Бояновском, Питерском (Степаново Плотбище) могильниках, Рождественском городище. Перекрестия имеют многочисленные аналогии в древностях VIII-ГХ вв. (Кочкаров, 2008, с. 32; Худяков, 1986, с. 191-195).

Подтип Б. (№ 3, 22, 38, 53). Прямое, брусковидное перекрестие с шарообразными окончаниями. Гарды этой формы восходят к аварскому времени, а в К-Х! вв. были распространены от Северного Предкавказья до Венгрии. А.Н. Кирпичников отмечает, что перекрестия рассматриваемого типа в Х в. все настойчивее вытесняются другими формами. Для XI в. они кажутся архаичными (Кирпичников, 1966, с. 68). Такие перекрестия встречены на могильниках Плёс, Агафоновском I и Бояновском.

Подтип В. (№ 13, 46). Прямое, брусковидное перекрестие с ромбовидными окончаниями. Такое перекрестие имеется среди материалов За-гарского могильника.

Тип 3. Изогнутые, брусковидные перекрестия. Развитие сабельных перекрестий идет по пути искривления и загиба из концов к низу. Данные изменения были направлены на повышение защиты руки, т.к. различные скосы и вырезы перекрестия улучшают улавливание клинка противника. Данный тип датируется второй половиной X-XI вв.

Подтип А. (J№ 25, 29). Изогнутое, брусковидное перекрестие. Ввстрече-ны на Бояновском могильнике.

Подтип Б. (J№ 31, 32, 40, 51). Изогнутое, брусковидное перекрестие с шарообразными окончаниями, опущенными вниз. Подобная защита руки была распространена у венгров времен Арпадов, южно-уральских ко -чевников (Измайлов, 1997, с. 28), кимаков (Худяков, 1986, с. 166, рис. 2, 3). Встречаются такие перекрестия и в западном Поволжье (Белорыбкин, 2003, с. 124-142) и у северо-кавказских алан (Кирпичников, 1976, с. 110, табл. III. 1, 2), у венгров, русских, мордвы (Кирпичников, 1966, с. 69). На территории Пермского Предуралья такие перекрестия обнаружены на Боянов-ском и Деменковском могильниках.

Подтип В. (№ 47). Изогнутое, брусковидное перекрестие с ромбовидными окончаниями, опущенными вниз. Известно среди материалов Питерского (Степаново Плотбище) могильника.

Тип 4. (J 45, 55). Перекрестие с ромбическими расширениями, в центре сужающимися к окончаниям. Считается, что этот тип появился под вли-

янием почти аналогичных, но более крупных мечевых перекрестий. Хронологически этот этап А.Н. Кирпичников относит к XIII в. (Кирпичников, 1966, с. 71-75). Боковые стороны такой гарды оформлены в виде щиткоо-бразных расширений. Благодаря этой особенности, перекрестие приобретало большую прочность на излом при повреждении, а также более надежно соединялось с рукоятью и плотнее удерживало надетые ножны. Кроме того, боковые мысовидные выступы, выдаваясь несколько над клинком, задерживали неприятельское оружие, падающее вдоль полосы, и не давали ему соскользнуть на рукоять. Такие перекрестия встречены на территории деревни Модороб и раскопе I Рождественского городища.

Тип 5. (№ 57). Напускное перекрестие. Челнокообразное тело перекрестия оснащено овальными углублениями, расположенными с обеих сторон. В горизонтальном положении такое перекрестие удерживалось за счет прижатия деревянными обкладками со стороны рукояти, а с обратной стороны - плечиками клинка. Перекрестие в виде круглого, вытянутого стержня. Соскакивание неприятельского клинка предотвращалось здесь не изгибами или задерживающими окончаниями на концах, а прочностью стержня. Перекрестие этого типа очень сходно с мечевым. Хронологически А.Н. Кирпичников связывает данный тип перекрестий с XIII в. (Кирпичников, 1966, с. 72). Такое перекрестие имеется на Кыласовом (Анюшкар) городище.

Ножны предназначаются для ношения сабли и являются ее неотъемлемой частью. Они изготовлялись из двух деревянных, тонких дощечек и обтягивались, по-видимому, кожей.

Такой вариант отделки встречен на ножнах сабли из Агафоновского I могильника (№ 22). Основываясь на результатах раскопок Бояновского могильника, можно с уверенностью сказать, что ножны были длиннее сабли на 10-20 см. Наряду с деревянными существовали ножны, сделанные полностью из железа. Фрагменты таких ножен встречены на Корнинском городище (№ 24). Они свернуты из листа железа, повторяя форму клинка в виде треугольника. Длина фрагмента ножен 41 см, ширина 4,2 см.

Скобы для подвешивания. Сабля подвешивалась к поясу с правой или левой стороны при помощи одного или двух ремешков. При использовании одного ремешка сабля висела вдоль ноги человека, а при использовании двух - наклонно, придавая изогнутой ручке горизонтальное положение. Один ремешок располагался в верхней части ножен, второй примерно на середине длины ножен. Как будет отмечено ниже, ножны с одной петлей, возможно, не свидетельствуют о наличии только одного ремня для подвешивания. Вероятно, второй ремень все же существовал, но была утеряна вторая скоба или она просто отсутствовала. На ножнах имеются имитации обойм и пластин для подвешивания сабли к поясу. Как обоймы, так и пластины изготовлены из серебряной фольги и естественно не могли выдержать положенную нагрузку, так что ремень, скорее всего, крепился непосредственно к деревянному корпусу. Указанные же украшения, вероятно, являлись только подражанием типу ножен с креплением ремня при помощи пластин. Единственное исключение составляет сабля с Боя-новского могильника (№ 54), скобы

для подвешивания которой сделаны из бронзы и являются достаточно толстыми для того, чтобы выдержать вес сабли. Скобы крепились к деревянным ножнам сабли при помощи бронзовых гвоздиков, для предотвращения отрывания скоб от ножен они дополнительно были укреплены узкими полосками бронзы, охватывающими деревянные ножны. И при случайном обрыве скобы ножны держались бы при помощи этих бронзовых полосок. Но, несмотря на мощность скоб, кожаные ремни, по-видимому, все равно крепились к ножнам. Об этом свидетельствуют остатки кожаного ремня в арочном отверстии скобы, находящемся между скобой и деревянными ножнами. Об этом говорит также рисунок, нанесенный на внешнюю часть бронзовой скобы. При креплении ремня прямо к скобе его присутствие не имело бы смысла, т.к. ремень перекрывал бы весь рисунок.

В связи с небольшим количеством петель и их разнообразием проводить их классификацию не имеет смысла. Ограничимся их описанием.

Ножны с одной петлей для подвешивания:

1). Плёс, могильник (№ 2). С-образная скоба изготовлена из тонкого листа серебра. Наружная сторона позолочена. По всему полю расположен выдавленный орнамент в виде «якорьков». Скоба располагалась в 4 см от верхнего окончания ножен. Полную аналогию в отделке скоб, оформлении рукояти и ножен, орнаменте на обкладках имеет сабля из пос. Загре-бинский Котельнического уезда Вятской губернии (Белавин, 2000, с. 115).

Бояновский могильник (.№ 32). В верхней части ножен имеется серебряная обойма шириной 12 мм с вы-

давленным точечным орнаментом по краям и отверстием в верхней части для крепления с ремнём. Обойма выполнена из серебряной фольги.

2). Бояновский могильник (№° 37). В 10 см от верхнего окончания ножен располагалась железная обойма шириной 23 мм. В связи с тем, что верхняя часть обоймы не сохранилась, говорить о способе крепления с ремнем не представляется возможным.

3). Деменковский могильник (№ 40). В 10 см от верхнего окончания ножен располагалась небольшая железная петля с плоской основой и ушком, выполненным из круглой проволоки. В связи с тем, что ушко достаточно узкое, ремень крепился не прямо к нему, а через какой-то переходник (застежку).

Ножны с двумя петлями для подвешивания:

1). Плес, могильник (№ 1). Ножны украшены двумя фигурными скобами, выполненными из тонких серебряных пластин. Одна скоба располагалась в верхней части ножен, вторая - в средней. В районе второй скобы сохранился небольшой фрагмент ремня шириной 2 см и длиной 5 см, украшенный двумя квадратными накладками. Ремень был двойной, закреплен около ножен медной обоймой со шпеньками. Рядом с ремнем лежала маленькая железная пряжка почти прямоугольной формы с подвижным язычком. Длина ее 2,5 см, ширина от 1,8 до 2,2 см.

2). Агафоновский I могильник (№ 22). На двух фрагментах имеется имитация широких обойм с полукруглыми пластинами, орнаментированных рельефными розетками и украшенных цветочным орнаментом. Как обоймы, так и пластины изготовлены из серебряной фольги.

3). Бояновский могильник (№ 29). Ножны украшены двумя обоймами из тонкой серебряной пластины с отверстиями в верхней части, которые предназначались для крепления с ремнем. Одна обойма располагалась в верхней части ножен, вторая - в средней части.

4). Бояновский могильник (№ 54). Описаны выше.

Наконечники ножен. Обычно в комплект отделки ножен с серебряными петлями и обоймами входит серебряный наконечник, свернутый в трубицу из листового серебра. Длина таких наконечников 12-32 см. В связи с их малочисленностью проводить их типологию смысла нет. Ограничимся только кратким их описанием.

1). Плёс, могильник (№ 1). На расстоянии 60 см от перекрестия на деревянные ножны был одет наконечник, сделанный из листового серебра. Длина этого наконечника 26 см, ширина 5 см. Снизу и сверху наконечника ножен находились наклонные бортики, шириной 0,8 см. У верхнего бортика имеется полоса кружкового орнамента, чуть ниже на поверхности серебряного наконечника позолотой был нанесен правильный равнобедренный треугольник. Ширина его основания 4,5 см, длина сторон - 6 см.

2). Плес, могильник (№ 2). Данный наконечник несколько меньше по размерам, но аналогичен по дизайну. Данный наконечник ножен состоит из двух частей. Общая длина наконечника 12 см, ширина 2,7 см. Выполнен из листового серебра. Верхняя часть представляет собой трубицу с небольшим расширением к краям и небольшим наклонным бортиком в нижней части. Верхний и нижний край трубицы украшен выдавленным кружковым орнаментом. К нижнему

краю присоединена вторая часть наконечника ножен. Она представляет собой продолжение наклонного бортика нижней части большой трубицы. Ширина второй части 1 см.

3). Бояновский могильник (№ 29). Наконечник из листового серебра, свернутый в не завершенную труби-цу. Длина 32 см, ширина 4,2 см.

4). Бояновский могильник (№ 32). Небольшой наконечник из тонкого листового серебра. Его размеры 5,3 х 3,4 см. По обоим краям наконечник украшен выдавленным кружковым орнаментом. По линии соединения наконечник был прибит к ножнам тремя гвоздиками.

5). Редикорское городище (№ 18, 19). Два наконечника, выполненные из бронзовой пластины, свернутой в трубицу, соединены по краю бронзовыми заклепками. Возможно, являются наконечниками ножен ножей.

На трех ножнах встречены дополнительные детали отделки.

1). Плес, могильник (№ 1). Под каждой скобой, в средней ее части, находится небольшая серебряная накладка. Эти накладки, по-видимому, украшали ремень в месте обхвата им ножен.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

2). Плес, могильник (№ 2). Верхняя часть ножен украшена V- образной обоймочкой с кружковым орнаментом по краям. В средней части ножен находилась небольшая позолоченная серебряная накладка с таким же якорь-ковым орнаментом, как и на скобе для подвешивания. В 2 см выше наконечника ножен находилась позолоченная серебряная обоймочка шириной 0,8 см, с таким же орнаментом.

3). Демёнки, могильник (№ 40). В средней части клинка найдена небольшая накладка из белого сплава.

Наличие накладок в средней части ножен в двух последних случаях наводит на мысль о наличие второго ремня, без наличия второй скобы. Эти накладки, скорее всего, украшали ремень в месте обхвата ножен, как в первом случае.

Характеристика обрядовых черт. Погребения с саблями встречены на 8 могильниках Пермского Предуралья (Деменки, Телячий Брод, Редикарский, Бояновский, Плес, Ага-фоновский I, Аверинский II, Загар-ский) (рис. 1). На которых изучено 1342 погребения, из которых только в 27 встречены сабли.

Интересно проследить взаимосвязь сабель с другими видами вооружения. В погребениях с саблями чаще всего встречаются топор (63% погребений) и наконечники стрел (в 44% погребений), чуть реже копье (30% погребений). В 15% погребений не встречено другого вида оружия, кроме сабли.

Если проанализировать различные комбинации, при которых отдельные категории вооружения встречаются в одном комплексе, то можно увидеть, что чаще всего сочетается в одном комплексе с топором - 6 раз, с наконечниками стрел и топором - 5 раз, наконечниками стрел - 4 раза, с наконечниками стрел, с копьем и топором - 3 раза, с топором и копьем - 3 раза, с копьем - 2 раза, с наконечниками стрел и копьем - 0 раз.

На принадлежность погребенных с саблями к конным воинам указывают принадлежности конской сбруи -стремена, удила и подпружные пряжки. Они встречены в 63% погребений. Из них с удилами - 15 раз (56% погребений), со стременем - 5 раз (19% погребений) причем в одном из них было 2 стремени, подпружные пряж-

ки - 4 раза (15% погребений) причем в двух погребениях по 2 шт., со стременем и удилами - 4 раза (15% погребений), со стременем и подпружными пряжками - 3 раза (11% погребений), с удилами и подпружной пряжкой - 2 раза (7% погребений).

Для более точной картины был проведен анализ в статистическом пакете SPSS 14.0. В обработку вошло 321 погребение с оружием с 22 могильников Пермского Предуралья. Кластерный анализ меры сходства для переменных был проведен по формулам: Кульчин-ский 2 и Очия, которые дали одинаковые результаты (рис. 7).

Исходя из полученных результатов, можно выделить два кластера:

1. Стремя, удила, подпружные пряжки.

2. Топор, сабля, наконечники стрел, копье.

Фрагменты кольчуги и колчанные крючки не имеют корреляции ни с одним видом вооружения.

Как мы видим, в первый кластер попали все принадлежности конской упряжи. По всей видимости, она являлась маркером мужчины-всадника, а не мужчины - профессионального воина.

Во второй кластер попали все предметы вооружения: топор, сабля, наконечники стрел и копье. И самые близкие связи сабли, мы наблюдаем с топором. По-видимому, сабля и топор были неотъемлемыми признаками профессионального воина. А копье и лук были дополнениями к комплексу вооружения.

Интерес представляет местоположение сабель в погребении. Из 27 погребений, в которых обнаружены сабли, о конкретном местоположении мне известно в 20 погребениях.

Рис. 1. Карта распространения клинкового оружия в Прикамье.

1 - Искор, городище; 2 - Плёс, могильник; 3 - Пыштайн, могильник; 4 - Агафо-новский I, могильник; 5 - Модороб, находки; 6 - Гаврикова, находки; 7 - Корнино, городище; 8 - Редикор, городище; 9 - Велсинская пещера; 10 - Эсперово, городище; 11 - Городищенское городище; 12 - Огурдино, могильник; 13 - Питер (Степаново Плотбище) могильник; 14 - Володин Камень II, поселение; 15 - Аверинский II, могильник; 16 - Загарский могильник; 17 - Кыласово (Анюшкар) городище; 18 - Ново-Михайловский могильник; 19 - Ильинское городище; 20 - Демёнки, могильник; 21 - Бояново, могильник; 22 - Лобановская, находка; 23 - Нечаево, находка; 24 - Телячий Брод, могильник.

Рис. 2. Сабли. 1-3 - Плёс, могильник, погр. 5, 26, 19; 4 - Редикорский могильник, погр. 1; 5 - Ильинское городище; 6-7 - местонахождение не известно; 8 - не известно (возможно Деменковский или Агафоновский I могильник); 9 - Эсперово городище; 10 - Агафоновский I могильник, погр. 107; 11 - не известно; 12 - Искорское городище; 13 - Загарский могильник, погр. 1; 14 - Огурдинский могильник; 15 - Аверин-ский II могильник, погр. 158; 16 - Огурдинский могильник.

Рис. 3. Сабли. 17 - могильник Телячий Брод, погр. 4; 18-19 - Редикорское городище; 20 - Бояновский могильник, погр. 9; 21 - Аверинский II могильник, погр. 142; 22-23 - Агафоновский I могильник, погр. 92, 191; 24 - Корнинское городище; 25-26 - Бояновский могильник, погр. 58, 61; 27 - Питер (Степаново Плотбище) могильник; 28 - не известно (возможно Деменковский, могильник); 29 - Бояново, могильник, погр. 59; 30 - Бояново, могильник; 31 - Демёнковский могильник, погр. 124.

Рис. 4. Сабли и перекрестия. 32-39 - Бояновский могильник, погр. 93, 128, 137, 151, 153, 90, 107, 138; 40 - Деменковский могильник, погр. 196; 41 - Питер (Степаново Плотбище) могильник; 42 - Редикорское городище; 43 - Питер (Степаново Плотбище) могильник; 44 - Володин Камень II селище; 45 - Модороб, деревня; 46 - не известно; 47 - Питер (Степаново Плотбище) могильник; 58 - Кыласово (Анюшкар) городище.

Рис. 5. Сабли. 48-53 - местонахождения не известны; 54 - Бояновский могильник, погр. 242.

Тип 1 Тип 2. Тип 3.

Рис. 6. Мечи. Типология сабельных наверший и перекрестий.

Рис. 7. Кластерный иерархический анализ предметов вооружения Пермского Предуралья по мере сходства Кульчинский 2.

Сабля в большинстве случаев располагалась острием к ногам - 17 случаев и в 3 случаях острием к лицу. В большинстве случаев сабля располагалась слева от погребенного - 11 раз (55% погребений), и в 9 случаях справа (45% погребений).

В расположении сабли вдоль тела, т.е. при нахождении рукояти сабли в отдельных зонах скелета человека удалось проследить в 16 случаях: у черепа - 1 раз, у плечевой кости - 5 раз, у предплечья - 4 раза, у кисти - 6 раз.

При рассмотрении местоположения сабли относительно тела погребенного выделяется 4 зоны: с внутренней стороны руки - 2 раза, с наружной стороны руки - 2 раза, под ногой - 1 раз, с наружной стороны ноги - 1 раз. В тех случаях, когда сабля находилась у ноги, по-видимому, она была в составе костюма и была подвешена на ремнях к поясу. В остальных случаях ее укладывали отдельно, не как деталь костюма, а как подтверждение особого статуса владельца.

Сабля, учитывая ее ценность, в большинстве семей передавалась по наследству, и положить ее в погребе -ние могли только богатые, состоятельные родственники. Попасть в могилу она могла и тогда, когда у погибшего отсутствовало мужское потомство (напр., в Большетиганском могильнике 4 сабли из 9 обнаруженных найдены в погребениях юношей фертильного возраста (Измайлов, 1997, с. 19). Следовательно, между значением сабли и числом ее находок, видимо не прямая, а обратная зависимость: именно из-за высокого семантического значения и особого положения в комплексе вооружения она реже встречается в могильниках в качестве заупокойного дара.

Как мы видим, сабля попадает в Пермское Предуралье в УШ-1Х вв. и к 1Х-Х1 вв. укрепляет свои позиции. В этот период форма клинка не претерпевает никаких изменений, происходит только незначительные изменения перекрестия, в отличие от южных территорий нашей страны, где

сабли получают больший изгиб. По-видимому, это подтверждает то, что сабля не являлась значимым видов вооружения на нашей территории в эти века, а скорее являлась подтверждением высокого статуса ее хозяина. Сказать, какое дальнейшее развитие и какой тип господствовал на нашей территории в более поздние времена, затруднительно из-за незначительного количества находок. Но известно, что сабля никуда не делась из арсенала вооружения. Так, в 1472 г. Гаврила Нелидов отобрал у Великопермских князей в числе других вещей «3 пан-сыри, да шелом, да две сабли булатные» (Талицкий, 1951, с. 63).

Боевые ножи, тесаки. К клинковому оружию относятся так же и боевые ножи. Нож был непременной принадлежностью воина (Кирпичников, 1966, с. 72). Однако до сих пор не совсем ясны критерии, отделяющие боевые ножи от хозяйственных. Некоторые исследователи считают, что боевыми можно считать ножи длиной более 20 см. На мой взгляд, давать им какую-либо подробную характеристику представляется преждевременным.

С территории Чердынского района происходит тесак (№° 60), а точнее корд. Много кордов встречается в Литве, Польше, Чехии. По назначению этот тесак мог быть охотничьим, т.е., по сути, универсальным оружием. Поэтому у него и интересные конструктивные особенности - обоюдоо-

стрый клинок и рукоять с «пяткой», приспособленная для хорошего рубящего удара.

Корд, корделяс - хорошо известное на территории Великого Княжества Литовского (далее ВКЛ) оружие. Как отмечает исследователь вооружения ВКЛ Ю. Бохан - термин «корд» появился, по всей вероятности от немецкого определения «кордэляч» или «кордалеч» (Kordelatsch, Kordala:tsch), что, в свою очередь, является искаженным итальянским названием «кор-тэлас» (cortelas) - «большой нож».

Видимо корд в ВКЛ пришел с запада в свое время (?) и прочно там обосновался, став основным оружием не только простых воинов, но и рыцарства-шляхты. Так, Литовский Статут 1529 г. закрепил корд в качестве нормативного вида вооружения военного сословия. Существовали и очень дорогие, украшенные виды этого оружия. Археологические находки кордов на Руси происходят из Крычова (XV в.) и из Мазыря (конец XIV - начало XVI в.). Также корды с территории ВКЛ находили на могильнике Дзик-торай (не позже XV в.?), на могильнике возле Кармелава (Ковно) (первая половина XV в.), на могильнике Як-штайчай (захоронение XIV-XVI вв.), и под Лидой (вторая половина XV в.). Перекрестие найденного у нас корда аналогично перекрестию корда из города Крычова (Беларусь). Он датируется XV в. (Пстарычна, 1996).

ЛИТЕРАТУРА

Белавин А.М. Городищенское городище на р. Усолке // Приуралье в древности и средние века (Межвузовский сборник научных трудов УдГУ). - Ижевск, 1986. -С.130-142.

Белавин А.М. Камский торговый путь. - Пермь, 2000. - 200 с. Белорыбкин Г.Н. Западное Поволжье в средние века. - Пенза, 2003. - 199 с.

Генинг В. Ф. Деменковский могильник - памятник ломоватовской культуры // ВАУ - 1964. - Вып. 6. - С. 94-151.

Голдина Р.Д. Ломоватовская культура в Верхнем Прикамье. - Иркутск, 1985. -280 с.

Голдина Р.Д., Королева О.П., Макаров Л.Д. Агафоновский I могильник - памятник ломоватовской культуры на севере Пермской области // Памятники эпохи средневековья в Верхнем Прикамье. - Ижевск, 1980. - С. 3-66.

Евглевский А.В., Потемкина Т.М. Восточноевропейские позднекочевнические сабли // Степи Европы в эпоху средневековья. Т. 1. Донецк, 2000. - С. 117-179.

Иванов В.А. Вооружение средневековых кочевников Южного Урала и Приура-лья (УП-Х1У вв.) // Военное дело древнего населения Северной Азии. - Новосибирск, 1987.

Измайлов И.Л. Вооружение и военное дело населения Волжской Булгарии X -начала XIII в. - Казань-Магадан, 1997. - 214 с.

Кирпичников А.Н. Древнерусское оружие. Мечи и сабли К-ХШ вв. - М.; Л., 1966.

Кирпичников А.Н. Военное дело на Руси в ХШ-ХУ вв. - Л., 1976. - 136 с.

Кочкаров У.Ю. Вооружение воинов Северо-Западного Предкавказья VIII-ХГУ вв. (Оружие ближнего боя). - М., 2008. - 176 с.

Мерперт Н.Я. Из истории оружия племен Восточной Европы в раннем средневековье // СА. - 1955. - Т. ХХШ.

ОАК за 1895 г. - СПб., 1897.

Оборин В.А. Баяновский могильник на реке Косьве // Уч. зап. ПГУ. Т. К, вып. 3. Тр. КАЭ. - Харьков, 1953.

Оборин В.А. Памятники родановской культуры у села Таборы // КСИИМК. -1956. - Вып. 65. - С. 107-118.

Оборин В.А. Раскопки древнего Искора // АО 1975 года. - М., 1976. - С. 191.

Памятники истории и культуры Пермской области. Т. I. - Пермь, 1996. - 300 с.

Плетнева С.А. Древности Черных Клобуков // САИ. - 1973. - Вып. ЕЫ9.

ПлотниковЮ.А. Рубящее оружие прииртышских кимаков // Военное дело древних племен Сибири и Центральной Азии. - Новосибирск, 1981.

Соловьев А.И. О некоторых характеристиках клинкового оружия // Проблемы реконструкции в археологии. - Новосибирск, 1985.

Соловьев А.И. Военное дело коренного населения Западной Сибири. Эпоха средневековья. - Новосибирск: Наука, 1987. - 192 с.

Спицин А.А. Древности Камской Чуди по коллекции Теплоуховых. - СПб., 1902.

Талицкая И.А. Материалы и исследования по археологии Урала и Приуралья // МИА. - 1952. - № 27. - 226 с.

Талицкий М.В. Верхнее Прикамье в Х-Х!У вв. // МИА. - 1951. - № 22. - С. 3396.

Федоров-Давыдов Г.А. Кочевники Восточной Европы под властью золотоор-дынских ханов. - М., 1966.

Худяков Ю.С. Вооружение енисейских кыргызов. - Новосибирск, 1980.

Худяков Ю. С. Вооружение средневековых кочевников Южной Сибири и Центральной Азии. - Новосибирск, 1986. - 268 с.

Хузин Ф.Ш. Оружие ближнего боя // Культура Биляра. Булгарские орудия труда и оружие X-XIII вв. - М., 1985. - С. 171-184.

Циркин А.В. Материальная культура и быт народов Среднего Поволжья в I тыс. н.э. - Красноярск, 1987.

Пстарычна археалапчны зборшк. - Мшск, 1996. - № 11.

BLADE WEAPONS OF THE PERMIAN URAL

A.V. Danich

Keywords: sward, sable, guard, cord, the Permian Urals.

This article addresses the scantily explored topic - the archaeological finds of the Permian blade weapons in the area where Eastern European Plain and Ural Mountains meet. For the first time this work generalizes significant archaeological and museums' material dated back to the VIII-XV centuries, including the recent finds not yet interpreted by scholars. Comprehensive analyses of the materials enabled the author to present detailed typological and chronological characteristics of the certain types and categories of blade weapons and made it possible to trace back the weapons evolution. Article additionally analyses the role of sabre (cavalry sword) in local burial rituals.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.