CC BY
28УДК 616.514
DOI: 10.24412/1999-6780-2021-4-23-29
КЛИНИКО-ЛАБОРАТОРНЫЕ МАРКЕРЫ ТЯЖЕЛОГО ТЕЧЕНИЯ ХРОНИЧЕСКОЙ СПОНТАННОЙ КРАПИВНИЦЫ
Бурыгина Е.В. (аспирант)*, Козлова Я.И. (доцент), Мельникова A.B. (студент), Аак О.В. (в.н.с.), Разнатовский К.И. (зав. кафедрой), Климко H.H. (зав. кафедрой)
Северо-Западный государственный медицинский университет им. И.И. Мечникова: кафедра клинической микологии, аллергологии и иммунологии; кафедра дерматовенерологии; НИИ медицинской микологии им. П.Н.Кашкина, Санкт-Петербург, Россия
Хроническая спонтанная крапивница (ХСК) является серьезной медико-социальной проблемой, поражает преимущественно лиц трудоспособного возраста, значительно снижает качество жизни и характеризуется высоким уровнем прямых и непрямых затрат на лечение. Поиск новых клиническо-лабораторных маркеров тяжелого течения ХСК, способных определить прогноз заболевания и предсказать ответ на терапию, — актуальное направление современной персонифицированной медицины.
В исследование включили 125 пациентов в возрасте от 18 до 75 лет с ХСК, среди которых преобладали женщины (73%). У большей части больных ХСК (69%) регистрировали ангиоотеки различной локализации, у 47% — выявили сочетание с хронической индуцированной крапивницей (ХИК). Согласно результатам опросника UAS7, у 33% пациентов с ХСК установили тяжелое течение крапивницы, которое было ассоциировано с отсутствием контроля заболевания (по данным опросника Urticarial Control Test), низким качеством жизни (по данным опросника Dermatology Life Quality Index), низким уровнем эози-нофилов в периферической крови, а также дисфункцией щитовидной железы (гипотиреоз, повышение титра антител к тиреоидной пероксидазе).
Ключевые слова: хроническая спонтанная крапивница, тяжесть течения, UAS7, UCT, DLQI, эозинофилы
CLINICAL AND LABORATORY MARKERS OF SEVERE CHRONIC SPONTANEOUS URTICARIA
Burygina E.V. (postgraduate student), Kozlova Y.I. (associate professor), Melnikova A.V. (student), Aak O.V. (leading scientific researcher), Raznatovskiy K.I. (head of the department), Klimko N.N. (head of the department)
* Контактное лицо: Бурыгина Екатерина Васильевна, e-mail: [email protected]
North-Western State Medical University named after I.I. Mech-nikov: Department of Clinical Mycology, Allergology and Immunology; Department of Dermatovenerology; Kashkin Research Institute of Medical Mycology, St. Petersburg, Russia
Chronic spontaneous urticaria (CSU) is a serious medical and social problem, mainly affects people of working age, significantly reduces the quality of life and characterized by a high level of direct and indirect treatment costs. An urgent area of modern personalized medicine is the search for new clinical and laboratoiy markers of the severe course of CSU that can determine the prognosis of the disease and predict the response to therapy.
The study included 125 patients with CSU from 18 to 75 years old, mainly women (73%). In the majority of patients with CSU (69%) were recorded angioedema of various localization, and 47% of patients had a combination CSU and chronic induced urticaria (CIU). According to the results of the UAS7, 33% of patients with CSU had severe urticaria, which was associated with a lack of disease control (according to the Urticarial Control Test), a low quality of life (according to the Dermatology Life Quality Index), a low level of eosinophils in peripheral blood, as well as thyroid dysfunction (hypothyroidism, increased level of antibodies to thyroid peroxidase).
Key words: chronic spontaneous urticaria, disease severity, UAS7, UCT, DLQI, eosinophils
ВВЕДЕНИЕ
Хроническая спонтанная крапивница (ХСК) — заболевание, связанное с дегрануляцией тучных клеток и появлением волдырей, зуда и/или ангиоотеков (АО) в течение более 6 недель при отсутствии специфических триггеров [1, 2]. ХСК поражает до 1% населения в общей популяции по всему миру [3]. Известно, что у 20% пациентов клинические проявления крапивницы сохраняются более 5 лет [4].
Несмотря на то, что ХСК не относят к инвали-дизирующим заболеваниям, тяжелое течение крапивницы оказывает значимое влияние на трудоспособность, сон и психоэмоциональное состояние пациентов [5]. Высокая активность ХСК часто диктует необходимость перехода на более высокие ступени терапии, а также назначение системных глюкокор-тикостероидов (ГКС) [1,2].
Оценка активности и контроля ХСК является непростой задачей в связи с наличием субъективных и объективных параметров. Для клинической практики международные и отечественные согласительные документы рекомендуют использовать индекс активности крапивницы (Urticaria Activity Score 7 -UAS7) и тест контроля крапивницы (Urticarial Control Test) [1, 2, 5]. Результаты данных опросников отражают следующие параметры: количество уртикарных элементов, интенсивность зуда, а также контроль заболевания на фоне терапии, которые пациент оценивает самостоятельно. Также большой интерес при обследовании больных ХСК представ-
ляют объективные клинические и лабораторные данные. Такие характеристики, как продолжительность заболевания, наличие ангиоотеков, сопутствующие коморбидные состояния, могут быть прогностическими маркерами течения крапивницы. Кроме того, по мнению современных ученых, некоторые лабораторные показатели могут указывать на тяжелое течение заболевания и быть использованы для определения стратегии лечения.
Таким образом, комплексное изучение клинико-лабораторных маркеров тяжести ХСК позволит составить прогноз течения заболевания, оптимизировать ведение больных, своевременно начать адекватную терапию и повысить её эффективность.
Цель работы: оценить клинико-лабораторные характеристики пациентов с ХСК в зависимости от тяжести течения заболевания.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ
В соответствии с этическими нормами Хельсинкской декларации, в период с 2018 по 2021 гг. проведено открытое проспективное когортное исследование, в которое включили 125 пациентов с ХСК. Исследование было одобрено локальным этическим комитетом ФГБОУ ВО СЗГМУ им. ИИ Мечникова Минздрава России, г. Санкт-Петербург (протокол №10 от 30.10.2019 г.). Все пациенты подписали добровольное информированное согласие на участие и использование полученных медицинских данных.
Критерии включения в исследование:
• возраст 18 лет и старше;
• спонтанное появление уртикарных высыпаний и/или ангиоотеков на протяжении не менее 6 недель;
• подписанное добровольное информированное согласие на участие в исследовании.
Критерии исключения из исследования:
• длительность течения крапивницы менее 6 недель;
• возраст менее 18 лет;
• изолированная форма индуцируемой хронической крапивницы;
• уртикарный васкулит;
• крапивница, впервые возникшая после перенесенной коронавирусной инфекции 8АЕ5-Соу2;
• беременность и лактация;
• отказ пациента от участия в исследовании.
У всех больных анализировали данные анамнеза и результаты объективного осмотра. Учитывали возраст дебюта, продолжительность крапивницы, наличие ангиоотеков, сочетание с хронической индуцированной крапивницей (ХИК), а также сопутствующую патологию щитовидной железы. Показатели клинического анализа крови оценивали с использованием автоматического гемоанализатора. Уровень
общего иммуноглобулина Е (IgE) в сыворотке крови определяли методом иммуноферментного анализа («Полигност» Россия).
Активность и тяжесть течения крапивницы изучали индекса с помощью недельной активности крапивницы (UAS7), оценивали сумму баллов, которые отражают ежедневное количество волдырей и интенсивность зуда в течение семи дней. Характеристика волдырей: 0 баллов - нет волдырей; 1 балл -менее 20 волдырей; 2 балла - 20-50 волдырей; 3 балла - более 50 волдырей. Характеристика зуда: 0 баллов - зуд отсутствует; 1 балл - зуд есть, но не беспокоит; 2 балла — зуд беспокоит, но не мешает активности; 3 балла — зуд мешает дневной активности и сну.
Учитывали терапию и ответ на лечение за 4 предшествующие недели при помощи валидирован-ного опросника UCT (Urticarial Control Test), в котором было необходимо ответить на 4 вопроса: контроль симптомов болезни, влияние на качество жизни, эффективность терапии, общий контроль заболевания. Каждый ответ на вопрос оценивали в баллах от 0 до 4. Максимальная сумма балов при ответах на вопросы (16) демонстрировала полный контроль заболевания, количество баллов <11 указывало на неконтролируемое течение ХСК [1,2].
Качество жизни оценивали с помощью валиди-рованного опросника DLQI (Dermatology Life Quality Index), состоящего из 10 вопросов с 4 вариантами ответов и отражающего степень влияния (очень сильно, сильно, не сильно, нет воздействия). Индекс рассчитывали путем суммирования баллов по каждому вопросу. Результат мог варьировать от 0 до 30 баллов. Максимальное значение индекса — 30. Оценка значений индекса: 0-1 — заболевание не влияет на жизнь пациента; 2-5 — заболевание оказывает незначительное влияние на жизнь пациента; 6-10 - заболевание оказывает умеренное влияние на жизнь пациента; 11-20 — заболевание оказывает очень сильное влияние на жизнь пациента; 21-30 — заболевание оказывает чрезвычайно сильное влияние на жизнь пациента [6].
Статистический анализ проводили с использованием программ STATISTICA for Windows (версия 10) и StatTech (версия 2.5.2). Данные представляли в виде медианы (Me) нижнего и верхнего квартилей (Ql; Q3). Для оценки различий между независимыми выборками применяли непараметрический критерий Манна-Уитни. Сравнение процентных долей при анализе четырехпольных таблиц сопряженности выполняли с помощью критерия хи-квадрат Пирсона (при значениях ожидаемого явления более 10), точного критерия Фишера (при значениях ожидаемого явления менее 10). Корреляционный анализ показателей осуществляли методом Спирмана. Значимыми
различиями сравниваемых параметров считали р<0,05.
РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ
Обследованы 125 пациентов в возрасте от 18 до 75 лет с ХСК; медиана возраста составила 42 [30 ; 57] года, женщин - 91 (72,8%), мужчин - 34 (27,2%). Отметим, что преобладание женщин среди пациентов с ХСК также продемонстрировано в современных эпидемиологических исследованиях. Ряд авторов рассматривает женский пол в качестве неблагоприятного прогностического фактора длительного течения заболевания и выраженного снижения качества жизни [7, 8].
В ходе ретроспективного анализа данных анамнеза выявили, что дебют уртикарных высыпаний пациенты отмечали в разном возрасте, часто без какого-либо значимого триггера. Медиана возраста начала заболевания — 37 лет. Продолжительность клинических проявлений (уртикарных высыпаний, зуда, ангиоотеков) варьировала от 3 месяцев до 30 лет, средняя продолжительность заболевания составила 3,7 лет. Клиническая характеристика пациентов с ХСК представлена в таблице 1.
Таблица 1
Клиническая характеристика пациентов с ХСК, п=125
Обращает внимание, что у большей части пациентов с ХСК (68,8%) регистрировали ангиоотеки различной локализации. Полученные данные согласуются с результатами исследования Бшвтап О. и соавторов, в котором сопутствующие ангиоотеки выявляли у 66% лиц с ХСК [9].
Кроме того, у половины обследованных больных (47,2%) установили сочетание ХСК и хронической индуцированной крапивницы (ХИК) (табл. 1). Наиболее часто ХСК сопутствовала крапивница от давления (36,0%), что сопоставимо с данными Сийо-ВаггесЗо Ь. и соавторов [10].
Известно, что симптомы ХСК достаточно вариабельны в течение суток, и определить активность заболевания при обычном осмотре не всегда воз-
можно. В исследовании использовали опросник ЦА87, согласно результатам которого тяжелое течение крапивницы установлено у 41 пациентов (32,8%), средней тяжести - у 36 (28,8%), легкое - у 48 (38,4%) (Рис. 1)._
29%
■ легкая средней тяжести ■ тяжелая Рис. 1. Распределение пациентов с ХСК по тяжести течения.
При первом обращения в клинику неконтролируемое течение крапивницы, согласно опроснику UCT, отмечали 85,6% больных ХСК, что сопоставимо с результатами международного исследования, опубликованного в 2018 г. По данным Maurer M. и соавторов, среди 4224 пациентов из разных стран неконтролируемое течение ХСК было зарегистрировано у 77,5-82,8% [11].
В настоящее время оценка качества жизни является необходимой частью ведения больных. В нашем исследовании мы использовали опросник DLQI, при заполнении которого во время первого визита (до начала лечения) установили, что чрезвычайное влияние на качество жизни хроническая спонтанная крапивница оказывала на 11% пациентов, сильное влияние - на 37% (п=38), умеренное - на 17% (п=17), легкое - на 27% (п=28), не оказывала - на 8% (п=8) (табл. 2).
Таблица 2
Тяжесть течения, контроль над заболеванием и влияние на
качество жизни (по результатам заполнения опросников
пациентами с ХСК).
Показатели Категории Баллы абс. (%)
Me Q1;Q3
Опросник UAS7 (п=125)
Тяжесть легкая 9 7; 14 48 (38,4)
течения средней тяжести 21 20; 24 36 (28,8)
крапивницы тяжелая 38 32; 40 41 (32,8)
Опросник UCT (п=125
Контроль неконтролируемая 4 3; 8 107 (85,6)
заболевания контролируемая 12 12; 14 18(14,4)
Опросник DLQI (п=102
нет влияния 0 0; 1 8(7,8)
Влияние крапивницы на качество жизни легкое 4 2; 5 28 (27,5)
умеренное влияние 9 8; 10 17(16,7)
сильное влияние 14 12; 17 38 (37,2)
чрезвычайное влияние 6 25; 30 11 (10,8)
Показатель Абс. %
Возраст, годы Ме(01;03) 42 (30; 57)
Пол (женщины) 91 72,8
Отягощенная наследственность по атопии 34 27,2
Возраст дебюта крапивницы, годы Ме (01;03) 37 (28; 51) лет
Продолжительность крапивницы, годы Ме (01; 03) 1,6(0,6; 5,0)
Ангиоотеки 86 68,8
Хроническая индуцированная крапивница 59 47,2
Крапивница от давления 45 36,0
Солнечная крапивница 9 7,2
Холинергическая крапивница 9 7,2
Холодовая крапивница 7 5,6
Дермографическая крапивница 4 3,2
Аквагенная крапивница 2 1,6
В ходе современных исследований, направленных на изучение качества жизни пациентов с хронической крапивницей, выявили серьезные нарушения сна, социальную изоляцию, измененную эмоциональную сферу. Отметим, что проблемы могут быть связаны как с самим заболеванием, так и с проводимым лечением [5, 9]. По данным O'Donnell В.F., качество жизни больных ХСК сопоставимо с качеством жизни пациентов с ишемической болезнью сердца, ожидающих аортокоронарное шунтирование [12].
При оценке взаимосвязей результатов используемых в исследовании опросников отмечены следующие закономерности: установлена значимая отрицательная коррелятивная взаимосвязь количества баллов по шкале UAS7 с результатами опросника UCT (rs=-0,693; р<0,001), а также значимая положительная коррелятивная взаимосвязь с результатами DLQI (rs=0,651; р<0,001). Выявленные взаимосвязи свидетельствуют, что при повышенной активности крапивницы, заболевание приобретает неконтролируемое течение, что отрицательно влияет на качество жизни пациентов (Рис. 2).
15,о- ' rs = - 0,693; р< 0,001
UAS7 (балл)
а
30,0- .
rs = -0,651; р< 0,001. .
UAS7 (балл) б
Рис. 2. Графики корреляционной связи количества баллов по шкале UAS7 с результатами опросников UCT (а) и DLQI (б).
Большой интерес для оценки течения ХСК представляет рутинный клинический анализ крови с лейкоцитарной формулой. По данным зарубежных и
отечественных авторов, для пациентов с активным течением ХСК характерно снижение уровня эозино-филов и базофилов, что, вероятно, связано с миграцией данных клеток из кровеносного русла в пораженные ткани или разрушением в крови посредством действия аутоантител [13].
В ходе исследования у всех больных ХСК оценивали количество эозинофилов и базофилов периферической крови. Эозинопенией считали абсолютное снижение количества эозинофилов ниже 0,05х109/л, базопенией — количество базофилов менее 0,01х109/л [13, 14]. Базопению выявили у 49 (39,2%) пациентов с ХСК, эозинопению - у 34 (27,2%) (Рис. 3). Кроме того, установлена отрицательная корреляционная взаимосвязь активности крапивницы по шкале иА57 с количеством эозинофилов периферической крови (ге =-0,267; р=0,010).
Эозинофилы >0.05 I^H^HI^H^^H^HI^HI^Hi 72,8% Эозинофилы <0,05 27,2%
Базофилы 0,01-0,2 61,8%
Базофилы <0,01 39,2%
0,0% 10,0% 20,0% 30,0% 40,0% 50,0% 60,0% 70,0% 80,0%
Рис. 3. Количество эозинофилов и базофилов у пациентов
с ХСК (х109/л).
Полученные результаты сопоставимы с данными Ко1кЫг Р. и соавторов, которые в своем исследовании выявили низкий уровень эозинофилов у 10% обследованных пациентов с ХСК и установили, что эозинопения была ассоциирована с базопенией, высокой активностью заболевания, положительной пробой с аутологичной сывороткой и аутоиммунной формой ХСК [13].
На современном этапе среди основных патогенетических механизмов ХСК выделяют накопление функциональных аутоантител к высокоаффинному рецептору для и к на поверхности тучных клеток и базофилов [1, 2, 15], а также функциональные нарушения базофилов, обусловленные дефектами в сигнальных механизмах активации клеток [5, 15]. ХСК, опосредованную накоплением функциональных гистамин-либерирующих аутоантител, считают аутоиммунной. По мнению различных авторов, аутоиммунная крапивницы составляет до 45% случаев ХК [10, 15]. Для аутоиммунной крапивницы характерно более тяжелое течение. Больные часто резистентны к применению антигистаминных препаратов, в том числе и в повышенных дозах. Лечение аутоиммунной крапивницы включает применение препаратов третьей и четвертой ступени (омализу-маб и циклоспорин).
Внутрикожная проба с аутологичной сывороткой (ПАС) является наиболее распространенным методом выявления аутореактивности, который прямо не подтверждает аутоиммунную природу крапивницы [7, 8]. Ряд экспертов считает, что ПАС можно рассматривать как метод скрининга. Отрицательный результат указывает на низкую вероятность участия аутоиммунных механизмов, а положительный — ассоциирован с более активным и продолжительным течением заболевания [7, 8, 15]. В нашем исследовании кожную аутореактивность, по итогам ПАС, выявили у 65 (60,7%) больных ХСК.
В последнее время фокус исследований патогенетических механизмов ХСК направлен на взаимосвязь возникновения уртикариев с заболеваниями щитовидной железы. Так, повышение уровня ауто-антител к тиреоидной пероксидазе (ТПО) некоторые авторы связывают с развитием аутоиммунной формы ХК и более активным течением заболевания [16, 17]. В нашем исследовании уровень тиреотропного гормона (ТТГ) выше нормы (>4,2 мМЕ/л) [14] был зарегистрирован у 11 (8,8%) пациентов с ХСК, снижение данного показателя — у 4 (3,2%). Отметим, что повышение уровня антител к ТПО более 35 МЕ/мл установили у 28 (22,4%) человек. При анализе результатов 11А87 у пациентов в зависимости от наличия антител (АТ) к ТПО обнаружили следующую закономерность. Активность крапивницы у больных с повышенным уровнем АТ к ТПО была значимо выше по сравнению с пациентами, у которых АТ к ТПО были в пределах нормы (30 [20; 39] баллов уэ 20 [13; 28] баллов, р=0,037). Полученные данные согласуются с исследованием Ко1кЫг Р. и соавторов, которые выявили аутоиммунный тиреоидит у 25% больных ХСК [16].
1§Е - ключевая молекула в каскаде аллергического воспаления, а также мишень для моноклональ-ного антитела, используемого для лечения пациентов с ХСК. Однако результаты различных исследований уровня общего 1§Е в качестве прогностического маркера ответа на терапию неоднозначны [7, 8]. Многие авторы рассматривают повышенный уровень общего 1§Е в сыворотке крови до начала лечения как благоприятный маркер ответа на введение омализумаба [18, 19]. Кроме того, в работах последних лет продемонстрировано, что для аутоиммунной формы ХСК характерен низкий уровень общего 1§Е (менее 40 МЕ/мл) [17, 20].
Анализируя уровень общего в нашей когорте пациентов с ХСК низкий уровень общего 1§Е (<40 МЕ/мл) выявили у 63 (50%) человек, а повышенный (>100 МЕ/мл) - у 33 (26%) (Рис. 4).
Рис. 4. Уровень общего 1дЕ у пациентов с ХСК.
На следующем этапе для анализа клинико-лабораторных характеристик в зависимости от тяжести течения ХСК больных разделили на три группы, согласно оценке результатов по ТАЗ7 [21]. Первую группу составили 48 пациентов с легкой ХСК (0-15 баллов), вторую — 36 человек с ХСК средней тяжести (16-27), третью — 41 больной с тяжелым течением (28-42 баллов) (табл.3).
Таблица 3
Сравнение клинико-лабораторных характеристик пациентов с ХСК в зависимости от тяжести течения крапивницы (по
результатам UAS7), п= 125
Показатель Группа 1 Группа 2 Группа 3 Р
легкая ХСК (п=48) средне-тяжелая ХСК (п=36) тяжелая ХСК (п=41)
11А87, баллы (Ме, 01; 03) 9 (7; 14) 21 (20; 24) 38 (32; 40) Р1-2< 0,001* Р2-3 < 0,001* pi-3 < 0,001*
иСТ, неконтролируемое течение, п (%) 30 (62,5) 36 (100,0) 41 (100,0) pi-2 =0,002** pi-3 =0,001**
йЮ1 (баллы), (Ме, 01; 03) 4 (2; 9) 11 (4; 13) 17 (12; 20) pi-2= 0,002* р2-з< 0,001* pi-3 < 0,001*
Отягощенная наследственность по атопии, п (%) 16 (42,1) 8 (22,2) 5 (12,1) pi-2 =0,134 p2-3 =0,240 pi-3= 0,008**
Гипотиреоз, п (%) 0 (0,0) 1 (2,8) 10 (24,4) pi-2= 0,443 pi-3 <0,001** P2-3 =0,009**
Антитела к ТПО>35 МЕ/мл, п (%) 6 (12,5) 8 (22,2) 14 (34,1) pi-2= 0,377 p2-3 = 0,279 pi-3= 0,030**
Эозинофилы, клеток/мкл, (Ме, 01; 03) 150 (90; 220) 95 (22; 150) 80 (50; 155) pi-2= 0,032* p2-3 = 0,928 pi-3 = 0,024*
Базофилы, клеток/мкл, (Ме, 01; 03) 20 (0; 40) 9 (0; 29) 10 (0; 36) pi-2 = 0,448 p2-3 =0,362 pi-3= 0,946
1дЕ, МЕ/мл, (Ме, 01; 03) 56 (10; 102) 31 (9; 156) 20 (9; 63) pi-2= 0,717 p2-3 = 0,669 pi-3= 0,317
Примечание: *- значимость критерия Манна-Уитни; **- значимость критерия %2.
При анализе данных исследуемых групп не обнаружили различий по возрасту, полу, продолжительности заболевания.
В ходе сравнительной оценки результатов опросников UCT и DLQI в исследуемых группах выявили у пациентов с тяжелым течением ХСК отсутствие контроля заболевания (р<0,05), а также наибольшее влияние крапивницы на качество жизни (Р<0,05).
Обращает внимание большая доля лиц с отягощенной наследственностью по атопии в группе больных с легким течением по сравнению с группой с тяжелым течением ХСК (42,1% vs 12,1%, р=0,008), что указывает на необходимость проведения дополнительных, более масштабных исследований в этой области. Кроме того, в группе лиц с тяжелым течением ХСК была выявлена большая доля пациентов с гипотиреозом (р<0,05) и повышенным титром AT к ТПО (р<0,05). Полученные результаты подтверждают важную роль нарушений функции щитовидной железы в патогенезе ХСК и их влияние на тяжесть течения заболевания.
В группе больных с тяжелым течением ХСК было зарегистрировано наименьшее медианное значение уровня эозинофилов периферической крови, которое составило 80 (50; 155) клеток/мкл и было значимо ниже по сравнению с группой с легким течением (150 (90;220) клеток/мкл (р=0,024). Также выявлены значимые различия данного показателя в группах с легким и среднетяжелым течением ХСК: 150 (90;220) клеток/мкл vs 95 (22; 150) клеток/мкл, р
= 0,032. По содержанию базофилов в периферической крови и уровню общего в сыворотке крови исследуемые группы не различались.
Установленные в ходе нашей работы клинико-функциональные особенности пациентов указывают на необходимость дальнейших исследований маркеров тяжелого течения ХСК, которые могут быть использованы врачами различных специальностей в реальной клинической практике для повышения эффективности диагностики, лечения и прогноза данного заболевания.
ВЫВОДЫ
1. Хронической спонтанной крапивницей болеют преимущественно женщины (73%), медиана возраста пациентов - 42 года.
2. Основными клинико-лабораторными показателями больных ХСК были: наличие ангиоотеков — 68,8%, сочетание с ХИК - 47,2%, снижение уровня базофилов- 39,2% и эозинофилов - 27,2% периферической крови, уровень общего ^Е < 40 МЕ/мл -50%.
3. Тяжелое течение ХСК, по результатам индекса активности крапивницы, установили у 33% пациентов. Тяжелое течение ХСК было ассоциировано с отсутствием контроля заболевания, низким качеством жизни, низким уровнем эозинофилов в периферической крови, а также дисфункцией щитовидной железы (гипотиреоз, повышение титра АТ к ТПО).
ЛИТЕРАТУРА
1. Крапивница (клинические рекомендации). М., 2019. 60 p. [Urticaria (clinical recommendations). М., 2019. 60 p. (In Russ)].
2. Zuberbier Т., Aberer W., Asero R., et al. The EAACI/GA2LEN/EDF/WAO guideline for the definition, classification, diagnosis and management of urticaria. Allergy Eur. J. Allergy Clin. Immunol. 2018; 73 (7): 1393-1414. doi.org/10.llll/all.13414
3. Fricke J., Avila G., Keller Т., et al. Prevalence of chronic urticaria in children and adults across the globe: Systematic review with meta-analysis. Allergy. 2020; 75 (2): 423-432. doi: 10.111 l/all.14037
4. Sain i S.S., Kaplan A.P. Chronic spontaneous urticaria: the devil's itch. J. Allergy Clin. Immunol. Pract. Elsevier. 2018; 6(4): 1097-1106. doi.org/10.1016/j.jaip.2018.04.013
5. Sánchez-Borges M., Ansotegui I., Baiardina I., et al. The challenges of chronic urticaria part 1: Epidemiology, immunopathogenesis, comorbidities, quality of life, and management. World Allergy Organ. J. Elsevier. 2021; 14 (6): 100533. doi.org/10.1016/j .waojou.2021.100533
6. Ефаноеа E.H., Васильева E.A., Кобылянская H.B. и др. Анализ индекса качества жизни DLQI (the Dermatology Life Quality Index) у пациентов с различными дерматологическими нозологиями. Журнал научных статей «Здоровье и образование в XXI веке». 2019; 21 (6): 22-26. [Efanova E.N., Vasileva Е.А., Kobyfyanskaya N.V., et al. Analysis of the DLQI (the dermatology life quality index) quality of life index in patients with various dermatological nosologies. Journal of scientific articles "Health and education in the XXI century". 2019; 21 (6): 22-26 (In Russ)]. doi: 10.26787/nydha-2226-7425-2019-21 -6-22-26
7. Puxeddu I., Petrelli F., Angelotti /•'., et al. Biomarkers in chronic spontaneous urticaria: Current targets and clinical implications. J. Asthma Allergy. 2019; 12: 285-295. doi.org/10.2147/JAA.S184986
8. Бурыгина E.B., Козлова Я.И., Климко H.H. Хроническая спонтанная крапивница: диагностические и прогностические маркеры. Врач. Russkiy Vrach Publishing House. 2020; 31 (7): 10-17. [Burygina E.V., Kozlova Ya.I., Klimko N.N. Chronic spontaneous urticaria: markers for diagnosis and prognosis. Doctor. Russian Doctor Publishing
House. 2020; 31 (7): 10-17 (InRuss)]. doi.org/10.29296/25877305-2020-07-02
9. Sussmcin G., AbuzakoukM., Berard F., et al. Angioedema in clironic spontaneous urticaria is underdiagnosed and has a substantial impact: Analyses from ASSURE-CSU. Allergy. John Wiley & Sons, Ltd, 2018; 73 (8): 1724-1734. doi.org/10.llll/all. 13430
10. Curto-Barredo /.., Pujol R., Roura-Vives G., et al. Chronic urticaria phenotypes: clinical differences regarding triggers, activity, prognosis and therapeutic response. Eur. J. Dermatology. 2019; 29 (6): 627-635. doi.org/10.1684/ejd.2019.3674
11. Maurer M, Houghton K, Costa C., et al. Differences in chronic spontaneous urticaria between Europe and Central/South America: results of the multi-center real world AWARE study. World Allergy Organ. J. Elsevier. 2018; 11 (1): 32. doi.org/10.1186/s40413-018-0216-l
12. O'Donnell B.F. Urticaria: Impact on quality of life and economic cost. Immunol. Allergy Clin. North Am. Elsevier. 2014; 34(1): 89-104. doi.org/10.1016/j.iac.2013.09.011
13. Kolkhir P., Church M., Altricher S., et al. Eosinopenia, in clironic spontaneous urticaria, is associated with high disease activity, autoimmunity, and poor response to treatment. J. Allergy Clin. Immunol. Pract. Elsevier. 2020; 8 (1): 318-325.e5. doi.org/10.1016/j,jaip.2019.08.025
14. Кишкун A.A. Клиническая лабораторная диагностика: учебное пособие. М: ГЭОТАР-Медиа, 2010: 976 р. [Kishkun A.A. Clinical laboratory diagnostics: a textbook. M: GEOTAR-Media, 2010: 976 p. (In Russ)].
15. Bracken S.J., Abraham S., MacLeod A.S. Autoimmune theories of chronic spontaneous urticaria. Front Immunol. 2019; 10: 627. doi: 10.3389/fimmu.2019.00627.
16. Kolkhir P., Metz M., Altricher S., et al. Comorbidity of chronic spontaneous urticaria and autoimmune thyroid diseases: A systematic review. Allergy Eur. J. Allergy Clin. Immunol. Wiley-Blackwell, 2017; 72 (10). doi.org/10.llll/all.13182
17. Kolkhir P., Church M., Weiler К., et al. Autoimmune chronic spontaneous urticaria detection with IgG anti-TPO and total IgE. J. Allergy Clin. Immunol. Pract. Elsevier. 2021; 9 (11): 4138-4146.e8. doi.org/10.1016/j.jaip.2021.07.043
18. FokJ.S., Kolkhir P., Church M., et al. Predictors of treatment response in clironic spontaneous urticaria. Allergy. John Wiley & Sons, Ltd, 202; 76 (10): 2965-2981. doi.org/10.111 l/all.14757
19. Altrichter S., Fok J., Jiao Q., et al. Total IgE as a marker for chronic spontaneous urticaria. Allergy, Asthma Immunol. Res. Korean Academy of Asthma, Allergy and Clinical Immunology. 2021; 13 (2): 206-218. doi.org/10.4168/aair.2021.13.2.206
20. Schoepke N., Asero R., Ellrich A., et al. Biomarkers and clinical characteristics of autoimmune chronic spontaneous urticaria: Results of the PURIST Study. Allergy: European Journal of Allergy and Clinical Immunology. 2019; 74 (12): 2427-2436.doi.org/10.llll/all.13949
21. Hawe E., McBride I)., Balp M., et al. EQ-5D utilities in chronic spontaneous/idiopathic urticaria. Pharmacoeconomics. Springer International Publishing. 2016; 34 (5): 521-527. doi.org/10.1007/s40273-015-0375-7
Поступила в редакцию журнала 30.12.2021 Рецензент: М.А. Шевяков
