CC BY
61
Пожилой человек: качество жизни
КЛИНИКО-ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ХРОНИЧЕСКОЙ СЕРДЕЧНОЙ НЕДОСТАТОЧНОСТИ У ПАЦИЕНТОВ С СИНДРОМОМ ОБСТРУКТИВНОГО АПНОЭ СНА
Т.А. Мищенко
Тюменский ГМУ, г. Тюмень, Россия ООО МСЧ «Нефтяник», г. Тюмень, Россия
E-mail автора: [email protected]
Во многих экономически развитых странах хронической сердечной недостаточностью (ХСН) страдает до 3% населения, в России до 7% [1, 2]. Сочетание ХСН и апноэ сна встречается в 45% случаев. Синдром апноэ во сне оказывает влияние на течение и прогрессирование ХСН [3, 4].
Цель исследования: дать клинико - функциональную характеристику ХСН у пациентов с синдромом обструктивного апноэ сна (СОАС).
Задачи исследования:
1. Изучить клинико-функциональный статус и качество жизни у пациентов с ХСН в сочетании с СОАС.
2. Оценить функциональное состояние левого желудочка у пациентов с ХСН в сочетании с СОАС
3. Проанализировать уровень маркера ХСН мозгового натрийуретического пептида у пациентов с ХСН в сочетании с СОАС.
Материал и методы.
Общее количество пациентов, включенных в исследование - 100 человек, на основании данных пульсоксиметрии пациенты были разделены на 2 группы: 1 -я группа - пациенты с ХСН в сочетании с апноэ; 2-я группа - пациенты с ХСН без апноэ. Пациентам проводились тест с 6-минутной ходьбой (ТШХ), оценка по шкале оценки клинического состояния (ШОКС), валидизированному опроснику для изучения качества жизни больных с ХСН MHLFQ, допплер-ЭХО-кардиография (до-пплер-ЭХО-КГ), исследование уровня
натрийуретического пептида (НУП). Анализ полученных данных проводился с использование программы MSEXCEL 2007, Statistica 8.
Результаты и обсуждение.
При анализе полученных данных нами выявлено, что средний функциональный класс (ФК) по NYHA с учётом результатов ТШХ у пациентов с ХСН и апноэ 2,44±0,58, у пациентов с ХСН без апноэ был значительно ниже - 2,18±0,66 (p<0,05). ФК ХСН по NYHA возрастал по мере повышения
тяжести апноэ, среди пациентов с тяжелым апноэ 67% имели ФК III (p<0,05). Результаты оценки по ШОКС у пациентов обеих групп достоверно различались 6,7±1,71 и 5,82±1,94 соответственно (p<0,05). Количество баллов по ШОКС также возрастало с ростом тяжести апноэ, максимальный результат у пациентов с тяжелым апноэ 7,48±1,5 (p<0,05). Поскольку ШОКС это интегральный показатель тяжести состояния пациентов с ХСН, то полученные данные свидетельствуют о взаимосвязи СОАС с клиническими проявлениями ХСН.
Результаты оценки по MHLFQ показали, что качество жизни было достоверно ниже у пациентов из группы с апноэ 72,2±9,23 по сравнению с пациентами без апноэ 47,36±11,55 (p<0,05).
Наихудшие показатели по MHLFQ прослежены у пациентов с СОАС тяжелой степени 74,62±10,49, что соответствует литературным данным [3, 5].
По данным допплер-ЭХО-КГ были получены достоверные различия в уровне фракции выброса левого желудочка (ФВЛЖ) среди пациентов с сочетанием ХСН и СОАС 33,6±8,09% и пациентов без СОАС - 40,62±5,29% (p<0,05). Среди пациентов ХСН с апноэ значительное снижение систолической функции выявлено у 42%, с ХСН без апноэ у 6%. Прослеживается постепенное снижение ФВЛЖ по мере повышения тяжести апноэ.
Диастолическая функция миокарда пациентов с СОАС характеризуется преобладанием прогностически неблагоприятного рестриктивного типа наполнения левого желудочка: 44% в первой группе и 20% пациентов во второй. У лиц с тяжелым апноэ данный тип наполнения встречается в 71%.
НУП - был повышен у пациентов обеих групп, показатели у пациентов первой группы были достоверно выше, 3587±1592,06 пг/мл против 2430,82±1053,05 пг/мл во второй группе, что объективизирует тяжесть ХСН у данной группы пациентов. Получено достоверное повышение уровня НУП по мере утяжеления апноэ. Данный факт отражает патогенетическую связь ХСН и СОАС [3, 4].
Выводы:
1. СОАС вносит существенный вклад в клинико-функциональное состояние, качество жизни пациентов с ХСН.
2. Систолическая функция миокарда левого пациентов с сочетанием ХСН с СОАС существенно хуже, чем у пациентов с ХСН без апноэ. Диастолическая функция миокарда характеризу-
38
Тюменский медицинский журнал Том 17, № 2, 2015
Пожилой человек: качество жизни
ется преобладанием рестриктивного типа наполнения левого желудочка.
3. Натрийуретический пептид у пациентов с ХСН в сочетании с СОАС был существенно выше, чем в группе пациентов с ХСН без апноэ.
Литература:
1. Абдуллаев Р.И., Жураев С.О. Показатели электролитного обмена у больных гипертонической болезнью с хронической недостаточностью кровообращения // Академический журнал Западной Сибири. - 2012. - № 3. - С. 9.
2. Жураев С.О., Абдуллаев Р.И. Вегетативная регуляция сердца и функциональное состояние гормональных систем у больных пожилого возраста с гипертонической болезнью и недостаточностью кровообращения // Академический журнал Западной Сибири. - 2012. - № 3. - С. 14-15.
3. Свиряев Ю.В., Коростовцева Л.С., Звартау Н.Э. Смертельный квартет или квинтет? // Клиницист. -2011. - № 4. - С. 88-90.
4. Шамшева Д.С. СОАС: современное состояние проблемы // Лечебное дело. - 2014. - № 1. - С. 4-16.
5. Щекотов В.В., Янкина Т.И., Жижилев Е.В. Структурно-функциональные особенности сердца у больных СОАС в зависимости от степени его тяжести и выраженности метаболического синдрома // Клиницист. - 2011. - № 1. - С. 28-32.
ДЕФИЦИТ ВИТАМИНА Д В РАЗВИТИИ И ПРОГРЕССИРОВАНИИ СОМАТИЧЕСКОЙ ПАТОЛОГИИ
Н.Г. Платицына
Тюменский ГМУ, г. Тюмень, Россия E-mail автора: [email protected]
В последние годы внимание исследователей обращено к изучению роли нарушений кальциевого гомеостаза в развитии не только остеопороза, но и других заболеваний, таких как атеросклероз, ишемическая болезнь сердца, гипертоническая болезнь, ХОБЛ, нарушение мозгового кровообращения, сахарный диабет, ожирение, дегенеративные заболевания позвоночника. Ряд авторов рассматривают дефицит кальция и витамина Д как факторы коморбидности, представляя остеопороз лишь только как «вершину айсберга» [5,
7].
В настоящее время показано, что витамин Д и его активные метаболиты являются компонентами гормональной системы, регулирующей фос-
форно-кальциевый обмен, и участвуют, с одной стороны, в минерализации костной ткани, а с другой стороны, в поддержании гомеостаза кальция. В последние годы некоторые исследования связывают увеличение риска развития и усугубление ряда заболеваний с внекостными эффектами витамина Д. На сегодняшний день рецепторы к витамину Д обнаружены не только в «классических» органах мишенях витамина Д (кишечник, кости, почки, паращитовидная железа), а также в «неклассических» органах (кожа, мышцы, поджелудочная железа, репродуктивные органы, кроветворная, иммунная, нервная системы, кардиомиоциты, миоциты сосудов, пневмоциты, раковые клетки и др.).
Несколько эпидемиологических и клинических исследований показали, что существует зависимость между гиповитаминозом Д и сердечнососудистыми заболеваниями [2, 7]. Дефицит витамина Д приводит к изменению сосудистых гладкомышечных клеток, эндотелиальной дисфункции, увеличению перикисного окисления липидов и воспаления, кальцификации, инфаркту. Развитие сосудистой эндотелиальной дисфункцией частично опосредовано уменьшением количества витамина Д, рецепторов (VDR) и а1-гидроксилазы. Это может рассматриваться как молекулярный механизм, вызывающий дефицит витамина Д при эндотелиальной дисфункции. Стало известно влияние витамина Д на течение гипертонической болезни. Добавление витамина Д в лечение группам больных с артериальной гипертензией совместно с антигипертензивными препаратами, приводит к более значительному снижению систолического артериального давления и улучшению функции левого желудочка [8].
Последние годы подтверждается и тот факт, что гиповитаминоз Д вносит важный вклад в развитие заболеваний органов дыхания [6]. Установлено, что дефицит витамина Д является достаточно распространенным состоянием при многих хронических болезнях легких. По данным некоторых авторов недостаточность витамина Д может достигать 59% у пациентов с бронхообструктивными заболеваниями и ассоциирована с повышением случаев или ухудшением контроля над бронхиальной астмой, с повышением респираторных инфекций и обострениями хронической обструктивной болезнью легких. Обнаружено, что синтетические агонисты VDR обладают антипролиферативными, продифференцированными, антибактериальными, иммунномодулирующими и противовоспалительными свойствами. Так,
Том 17, № 2, 2015 Тюменский медицинский журнал
39
