CC BY
6251© Коллектив авторов, 2014
Клиническое значение определения маркеров дисфункции эндотелия (эндотелин-1, микроальбуминурия) и поражения тубулоинтерстициальной ткани (в2-микроглобулин, моноцитарный хемотаксический белок-1) у пациентов с артериальной гипертонией и нарушением обмена мочевой кислоты
Т.Ю. СТАХОВА1, А.В. ЩЕРБАК2, Л.В. КОЗЛОВСКАЯ1, 2, М.В. ТАРАНОВА1, И.М. БАЛКАРОВ1
1Кафедра внутренних, профессиональных болезней и пульмонологии медико-профилактического факультета; 2отдел нефрологии НИИ уронефрологии и репродуктивного здоровья человека, ГБОУ ВПО «Первый МГМУ им. И.М. Сеченова» Минздрава России
Clinical value of the determination of markers for endothelial dysfunction (endothelin-1, microalbuminuria) and tubulointerstitial tissue lesion (P2-microglobulin, monocyte chemotactic protein-1) in hypertensive patients with uric acid metabolic disorders
T.YU. STAKHOVA1, А.У. SHCHERBAK2, L.V. KOZLOVSKAYA1 2, M.V. TARANOVA1, I.M. BALKAROV1
'Department of Internal Medicine, Occupational Diseases, and Pulmonology, Faculty of Preventive Medicine, I.M. Sechenov First State Moscow Medical University, Ministry of Health of Russia; 2Department of Nephrology, Research Institute of Uronephrology and Human Reproductive Health, I.M. Sechenov First State Moscow Medical University, Ministry of Health of Russia
Резюме
Цель исследования. На основании анализа изменений маркеров дисфункции эндотелия (эндотелин-1 — ЭТ-1, микроальбуминурия — МАУ, толщины комплекса интима—медиа — ТИМ) и повреждения тубулоинтерстициальной ткани (в2-микроглобулин — в2-МГ, моноцитарный хемотаксический белок-1 — МСР-1) выявить факторы риска поражения почек у больных артериальной гипертонией (АГ) с нарушением обмена мочевой кислоты (МК) для выбора оптимальной тактики ведения.
Материалы и методы. Обследовали 81 пациента с АГ 1-й степени без ассоциированных заболеваний, сахарного диабета, метаболического синдрома. Группы исследования: 1-я — с гиперурикозурией (n=7), 2-я — с гиперурикемией (n=53), 3-я — с гиперурикемией и почечной недостаточностью (n=6), контрольная — 15 пациентов с АГ без нарушения обмена МК, сопоставимые с пациентами обследуемых групп по возрасту и полу.
Результаты. По сравнению с пациентами АГ без нарушения обмена МК у больных АГ с гиперурикемией отмечены более высокие концентрация в плазме ЭТ-1 (р=0,003) и МАУ (р=0,009), более выраженные увеличение ТИМ общей сонной артерии (р=0,044), экскреции с мочой в2-МГ (р=0,010), МСР-1 (р=0,030). Обнаружены прямые корреляции между всеми изученными биомаркерами и степенью урикемии (соответственно Rs=0,453, р<0,001; Rs=0,411, р<0,001; Rs=0,322, р=0,067; Rs=0,537, р<0,001; Rs=0,318, р=0,004), а также между маркерами дисфункции эндотелия и маркерами поражения тубулоинтерстициальной ткани (для ЭТ-1 и МСР-1 Rs=0,295, р=0,008; для ЭТ-1 и в2-МГ Rs=0,399, р<0,001; для МАУ и в2-МГ Rs=0,462, р<0,001; для МАУ и МСР-1 Rs=0,188, р=0,094). При многофакторном анализе изученных клинико-лабораторных показателей подтверждена роль МСР-1, в2-МГ, МАУ, уровня креатинина в сыворотке крови как независимых предикторов снижения относительной плотности мочи — клинического признака повреждения/фиброза тубулоинтерстициальной ткани, а более широкого спектра показателей — МАУ, толщина межжелудочковой перегородки, скорость клубочковой фильтрации, относительной плотности мочи, систолического артериального давления, МСР-1, липопротеидов низкой плотности — как факторов риска нарушения фильтрационной функции почек.
Ключевые слова: гиперурикемия, артериальная гипертония, эндотелин-1, повреждение тубулоинтерстициальной ткани, моноцитарный хемотакстический белок-1, микроальбуминурия.
Aim. To identify the risk factors of kidney injuries in hypertensive patients with uric acid (UA) metabolic disorders in order to choose the optimal management tactics, by analyzing the changes in markers for endothelial dysfunction (endothelin-1 (ET-1), microalbuminuria (MAU), intima-media thickness (IMT)) and tubulointerstitial tissue lesion ^-microglobulin (P2-MG, monocyte chemotactic protein-1 (MCP-1)).
Subjects and methods. Eighty-one patients with grade 1 hypertension without associated diseases, diabetes mellitus, or metabolic syndrome were examined. There were 3 study groups: 1) hyperuricosuria (n=7); 2) hyperuricemia (n=53); 3) hyperuricemia and renal failure (n=6); and a control group of 15 hypertensive patients without UA metabolic disorders who were matched for age and gender with the patients of the study groups.
Results. The hypertensive patients with hyperuricemia, as compared with those without UA metabolic disorders, showed higher plasma concentrations of ET-1 (p=0.003) and MAU (p=0.009) and more marked increases in common carotid IMT (p=0.044), urinary excretion of P2-MG (p=0.010), and MCP-1 (p=0.030). There were direct correlations between all the examined biomarkers and the degree of uricemia (Rs=0.453; р<0.001; Rs=0.411; р<0.001; Rs=0.322; р=0.067; Rs=0.537; р<0.001; and Rs=0.318; р=0.004, respectively) and between the markers of endothelial dysfunction and those of tubulointerstitial tissue lesion (Rs=0.295 for ET-1 and MCP-1; р=0.008; Rs=0.399 for ET-1 and P2-MG; р<0.001; Rs=0.462 for MAU and P2-MG; р<0.001; and Rs=0.188 for MAU and MCP-1; р=0.094). Multivariate analysis of the clinical and laboratory parameters under study confirmed the role of serum MCP-1, P2-MG, MAU, creatinine levels as independent predictors for decreased relative urinary gravity, the clinical sign of tubulointerstitial tissue lesion/fibrosis, and that of a wider range of the indicators, such as MAU, ventricular septal thickness,
glomerular filtration rate, relative urinary gravity, systolic blood pressure, MPC-1, low-density lipoproteins, as risk factors for renal filtrating dysfunction.
Key words: hyperuricemia, hypertension, endothelin-1, tubulointerstitial tissue lesion, monocyte chemotactic protein-1, microal-buninuria.
АГ — артериальная гипертония
АД — артериальное давление
ГУ — гиперурикемия
ГУУ — гиперурикозурия
ДАД — диастолическое АД
ДЭ — дисфункция эндотелия
ИА — индекс атерогенности
ЛПВП — липопротеиды высокой плотности
ЛПНП — липопротеиды низкой плотности
ЛПОНП — липопротеиды очень низкой плотности
МАУ — микроальбуминурия
МК — мочевая кислота
МСР-1 — моноцитарный хемотаксический белок-1
НОМК — нарушение обмена МК
ОПМ — относительная плотность мочи
ПН — почечная недостаточность
САД — систолическое АД
СКФ — скорость клубочковой фильтрации
ТИМ — толщина комплекса интима—медиа
ТИТ — тубулоинтерстициальная ткань
ТМЖП — толщина межпредсердной перегородки
ХБП — хроническая болезнь почек
ЭТ-1 — эндотелин-1
|32-МГ — |32-микроглобулин
Артериальная гипертония (АГ) и нарушение обмена мочевой кислоты (НОМК) относятся к важным популя-ционно-значимым проблемам внутренней медицины ввиду широкой распространенности среди населения разных возрастных групп, в том числе молодой трудоспособной его части, а также возможности развития тяжелых осложнений [1—6]. Развивающиеся у больных АГ осложнения, включая поражения почек, изучены более подробно, как и методы их лечения и меры профилактики. В то же время варианты поражения почек, ассоциированные с НОМК, изучены в меньшей степени. Кроме достаточно редкой острой мочекислой канальцевой блокады, прогностическое значение при НОМК имеет хроническое поражение тубулоинтерстициальной ткани (ТИТ) почек, ведущее к тубулоинтерстициальному фиброзу и почечной недостаточности (ПН) [7—9]. При этом АГ, сочетающаяся с гиперурикемией (ГУ), может быть как причиной, так и следствием поражения ТИТ почек [10—12]. По современным представлениям одним из возможных сопрягающих АГ и ГУ механизмов повреждения почек являются дисфункция эндотелия (ДЭ), развитие эндотелиально- и эпи-телиально-мезенхимальной трансдифференциации с продукцией экстрацеллюлярного матрикса — основы тубуло-интерстициального фиброза [13—18]. Клинические работы этого направления единичны [19].
Материалы и методы
Обследовали больных (я=81) АГ 1-й степени, которые распределились в группу контроля и 3 группы исследования. В 1-ю
Сведения об авторах:
Щербак Анна Владимировна — к.м.н., с.н.с. отд. нефрологии НИИ уронефрологии и репродуктивного здоровья человека; e-mail: annard@yandex.ru
Козловская Лидия Владимировна — д.м.н., проф. каф. внутренних, профессиональных болезней и пульмонологии медико-профилактического факультета, в.н.с. отд. нефрологии НИИ уронеф-рологии и репродуктивного здоровья человека Таранова Марина Владимировна — к.м.н., доц. каф. внутренних, профессиональных болезней и пульмонологии медико-профилактического факультета; e-mail: mvtaranova@mail.ru Балкаров Игорь Михайлович — к.м.н., доц. каф. внутренних, профессиональных болезней и пульмонологии медико-профилактического факультета
группу вошли 7 больных с гиперурикозурией — ГУУ (2 мужчин и 5 женщин, средний возраст 48,9±3,3 года). Наиболее многочисленную, 2-ю группу, составили 53 пациента с ГУ (43 мужчины и 10 женщин, средний возраст 48,3±1,5 года). В 3-ю группу исследования вошли 6 больных с длительным анамнезом ГУ и развитием ПН: 5 мужчин и 1 женщина, средний возраст 59,8±2,1 года, средняя скорость клубочковой фильтрации (СКФ) 61 (37,5; 69) мл/мин. Контрольную группу составили 15 пациентов АГ без НОМК, сопоставимых с пациентами групп исследования по возрасту и полу (8 мужчин, 7 женщин, средний возраст 54,1+2,3 года).
Критериями исключения были уровень креатинина в сыворотке крови >1,4 мг/дл, СКФ <80 мл/мин (кроме 6 пациентов 3-й группы с ПН), индекс массы тела >30, сахарный диабет, полный метаболический синдром, клинические проявления атеросклероза, пороки сердца, кардиомиопатии, хроническая сердечная недостаточность, острые инфекционные заболевания и обострение хронических инфекций, системные васкулиты и заболевания соединительной ткани, курение, работа в условиях превышения предельно допустимых концентраций вредных веществ.
Всем больным проведено общеклиническое обследование, включавшее биохимическое исследование крови и мочи с измерением уровня мочевой кислоты (МК) в крови, суточной экскреции МК, клиренса МК, фракционной экскреции МК (клиренс МК/ клиренс креатинина -100%), анализ липидного состава крови, гли-кемический профиль. Изучали функциональное состояние почек (определение СКФ с применением расчетной формулы Кокроф-та—Голта/1,73 м2, проба Зимницкого), выполняли суточное мони-торирование артериального давления (АД), ультразвуковое исследование почек и трансторакальную эхокардиографию.
Специальные методы исследования включали количественное определение биомаркеров у всех больных методом ELISA: в плазме крови эндотелина-1 — ЭТ-1 (Biomedica Gruppe, Германия, №9113C), в суточной моче: микроальбуминурии — МАУ (Biomedica Gruppe, Германия, №9113C), р2-микроглобулина — р2-МГ (Orgentec, Германия, 5ВМ03514), моноцитарного хемотак-сического белка-1 — МСР-1 (Orgentec, Германия, 5ВМ03514). Использовали нормативы и стандартные растворы, прилагаемые к наборам реактивов. Измерение толщины комплекса интима— медиа (ТИМ) сонных артерий при эходопплерографии выполнено у 33 пациентов.
Статистическую обработку полученных данных осуществляли с помощью пакета программ SPSS. Для сравнения величин использовали непараметрический метод (критерий U Манна—Уит-ни). Для оценки достоверности различий частот признака в сравниваемых группах применяли критерий х2. Корреляционный
Контактная информация:
Стахова Татьяна Юрьевна — асп. каф. внутренних, профессиональных болезней и пульмонологии медико-профилактического факультета; тел.: +7(499)246-6925; e-mail: tstakhova@mail.ru
Таблица 1. Клиническая характеристика 81 обследованного больного АГ
Группа
Показатель контрольная (без НОМК; «=15) 1-я (ГУУ; и=7) 2-я (ГУ; «=53) 3-я (ГУ и ПН; «=6)
Урикемия, мкмоль/л 329,3 (289,3; 356) 303,7 (279,5; 329,7)** 500,11 (448,85; 526,65)* 539,65 (504,28; 694)*,**
Урикозурия, моль/сут 2,71 (2,32; 3,5) 5,58 (5,22; 5,77)*-** 4,35 (3,385; 5,35)* 1,97(1,21; 3,51)**
Клиренс МК, мл/мин 8,44 (7,16; 9,44) 12,5 (11,36; 13,5)*** 6,28 (4,89; 7,29)* 2,77 (1,95; 4,77)*'**
Фракционная экскреция МК, % 8,06 (7,08; 9,13) 9,93 (835; 13,4)** 4,7 (3,89; 5,96)* 5,02 (3,94; 6,4)*
Креатинин, мг/дл 1,04 (0,96; 1,16) 0,89 (0,81; 1,07)** 1,1 (0,96; 1,2) 1,72 (1,52; 1,92)***
СКФ, мл/мин 105 (93; 116) 136 (94; 138) 121 (104,5; 148)* 61 (37,5; 73,5)*,**
ОПМ 1,024 (1,022; 1,025) 1,020 (1,018; 1,020) 1,020 (1,016; 1,022)* 1,0155 (1,01375; 1,0170)***
Частота снижения ОПМ, % 0 0 32,08 100
Примечание. Различия достоверны по сравнению: * — с контрольной группой без НОМК; ** — с группой с ГУ. ОПМ — относительная плотность мочи.
анализ проводили с применением коэффициента ранговой корреляции Спирмена многофакторный — с помощью метода множественной линейной регрессии с построением ROC-кривой. Достоверными считали различия при р<0,05; при 0,05<р<0,1 констатировали тенденцию к различию.
Результаты и обсуждение
Клиническая характеристика обследованных больных представлена в табл. 1. У больных с ГУ (2-я и 3-я группы) уровень МК был достоверно выше, чем у больных 1-й группы с ГУУ и контрольной группы без НОМК, что иллюстрирует принцип формирования групп. Наиболее выраженной ГУ была у 6 больных с ПН. СКФ была снижена лишь у больных 3-й группы с ГУ и ПН. ОПМ была снижена у 32% больных 2-й группы с ГУ, различия с контрольной группой достоверны (р<0,05). Наиболее выраженное снижение ОПМ регистрировалось в 3-й группе с ПН, которое отмечалось в 100% случаев. В отсутствие достоверных различий между группами по среднему индексу ате-рогенности (ИА), уровням общего холестерина, липопро-теидов низкой плотности (ЛПНП) и липопротеидов высокой плотности (ЛПВП) у пациентов 2-й группы с ГУ отмечен более высокий уровень триглицеридов и липопротеидов очень низкой плотности (ЛПОНП), а у больных 3-й группы с ПН — только ЛПОНП.
В первой части работы при исследовании биомаркеров системной ДЭ повышение уровня ЭТ-1 в сыворотке крови выявлено у 27% больных без НОМК, у 28,6% больных с ГУУ (1-я группа), у 49% больных с ГУ (2-я группа) и в 100% случаев у пациентов с ПН (3-я группа). Между группами больных отмечены достоверные различия по абсолютному уровню ЭТ-1 (рис. 1): у больных с ГУ он был выше, чем у пациентов без НОМК, причем у больных с ГУ (2-я и 3-я группы) различия были достоверными (р<0,001). Максимальные различия выявлены в 3-й группе с ПН. Между уровнем ЭТ-1 в сыворотке крови и степенью ГУ обнаружена прямая корреляция (^=0,453; р<0,001).
Отмеченная тенденция касалась и МАУ — показателя как системной, так и локально-почечной ДЭ (рис. 2). МАУ более 30 мг/сут обнаружена у 13% больных без НОМК, у 45% больных с ГУ (2-я группа) и 100% пациентов с ПН (3-я группа). Полученные данные согласуются с данными литературы [19, 20] и свидетельствуют о дополнительном значении МК в развитии системной и локально-почечной ДЭ у больных АГ. Между МАУ и степенью ГУ обнаружена прямая корреляция (Л$=0,411; р<0,001).
Проведенное нами изучение ТИМ показало, что у всех больных АГ как с сопутствующей ГУ, так и в ее отсутствие ТИМ увеличена (соответственно 66,7 и 80%, однако у больных с ГУ 2-й группы достоверно в большей степени, чем у больных без НОМК, — 1,175 (0,95; 1,3) и 1,0 (0,86; 1,10) мм соответственно; р=0,044). Это подтверждает сочетанное влияние АГ и ГУ на ремоделирование сосудистой стенки. Нами выявлена тенденция к наличию корреляции между ТИМ и степенью повышения уровня МК в крови (Л$=0,322; р=0,067), а также сильная прямая корреляция между ТИМ и двумя другими изученными показателями ДЭ — уровнем ЭТ-1 (^=0,548; р=0,001) и МАУ (Л$=0,480; р=0,005), что указывает на роль этих биомаркеров как независимых факторов ремоделирования сосудистой стенки.
Данное положение подтверждается также наличием у больных с АГ зависимости уровня (рис. 3) и частоты МАУ от уровня ЭТ-1, более значимой у больных с ГУ: МАУ более 30 мг/сут во 2-й группе выявлена у 26% больных с нормальным уровнем ЭТ-1 в сыворотке крови и у 65% с повышенным (р<0,05). Между величиной МАУ и ЭТ-1 в подгруппе больных с ГУ определяется сильная прямая корреляция (^=0,647; р<0,001).
С помощью многофакторного анализа методом множественной линейной регрессии мы изучили спектр факторов риска развития ДЭ, оцененной по величине ЭТ-1, и показали, что в качестве независимых факторов риска кроме ГУ дополнительное значение у больных АГ имеют также уровень креатинина в сыворотке крови и ИА (табл. 2).
Во второй части исследования изучена экскреция с мочой биомаркеров повреждения ТИТ у больных АГ с ГУ (2-я группа). Показано, что уровень экскреции с мочой в2-МГ у этих больных был достоверно выше — 3,78 (2,88; 5,33) мг/сут, чем у больных АГ 1-й группы с ГУУ — 2,03 (1,18; 2,36) мг/сут (р<0,001) и без НОМК — 2,83 (2,38; 3,29) мг/сут (р=0,010). Наиболее высоким он был у больных 3-й группы с ГУ и наличием ПН — 11,33 (4,56; 12,66) мг/сут (рис. 4). Выявлена сильная прямая корреляция между уровнем экскреции с мочой в2-МГ и степенью ури-кемии (^=0,537; р<0,001).
Сходный характер изменений обнаружен и в отношении экскреции МСР-1 (рис. 5): у больных 2-й группы с ГУ в среднем она была достоверно выше — 57,58 (38,68; 88,66) пг/сут, чем в контрольной группе без НОМК, — 41,11 (32,10; 53,90) пг/сут, а у отдельных больных — сопоставима и даже превышала ее уровень у больных 3-й группы с уратным дисметаболизмом и ПН — 177,46 (21,26; 260,21)
Рис. 1. Уровень ЭТ-1 в сыворотке крови у 81 обследованного больного АГ.
Рис. 2. МАУ у 81 обследованного больного АГ. 48
Рис. 3. МАУ у пациентов АГ с ГУ (ГУ+) и без НОМК (ГУ-) в зависимости от уровня ЭТ-1 в сыворотке крови (п=68).
пг/сут. Между мочевым показателем МСР-1 и степенью урикемии выявлена сильная прямая корреляция (Л$=0,318; р=0,004).
Достоверная прямая корреляция обнаружена нами и между двумя биомаркерами повреждения ТИТ (в2-МГ и МСР-1) и показателем системной ДЭ — ЭТ-1 (Л=0,399;
Таблица 2. Факторы риска развития ДЭ, оцененной по величине ЭТ-1: результаты многофакторного анализа
Фактор риска р
МК* 0,002
Креатинин* <0,001
ИА* 0,036
ЛПВП 0,071
ЛПНП 0,102
ДАД 0,222
Возраст 0,362
Примечание. ДАД — диастолическое АД.
р<0,001 и Rs=0,295; р=0,008 соответственно), а также между обоими биомаркерами повреждения ТИТ и показателем системной и локально-почечной ЭД — МАУ, но более сильная — у в2-МГ ^=0,462; р<0,001).
При изучении связи мочевых биомаркеров и ОПМ, оцененной по показателю максимальной ОПМ за сутки, выявлена жесткая обратная корреляция с ОПМ обоих биомаркеров — в2-МГ (&=-0,392; р<0,001) и МСР-1 ^=-0,530; р<0,001). Эта корреляция оказалась наиболее сильной у больных с ГУ (2-я и 3-я группы), включая больных с ПН (табл. 3), что подтверждает значение мочевых биомаркеров в2-МГ и МСР-1 в оценке степени повреждения ТИТ у больных АГ с ГУ.
У 53 больных АГ с ГУ (2-я группа) проанализирована выраженность клинических проявлений отдельно в подгруппе больных с наиболее высокими, «выскакивающими» уровнями в2-МГ и МСР-1 по сравнению с остальными. При этом больные с высокими уровнями мочевых биомаркеров отличались достоверно большим снижением ОПМ (р=0,002) и более высоким уровнем биомаркеров ДЭ — ЭТ-1 (р=0,028), МАУ (р=0,050). Это указывает на участие маркеров ДЭ в процессах ремоделирования ТИТ почек как ведущего звена формирования хронической болезни почек (ХБП) у этих больных.
По результатам многофакторного анализа, среди всех изученных нами клинико-лабораторных показателей подтверждено ведущее значение мочевых биомаркеров — МСР-1, в2-МГ, МАУ как независимых предикторов снижения ОПМ (табл. 4). Нами также отмечены сильная связь между степенью снижения ОПМ и уровнем креати-нина в сыворотке крови, а также связь с СКФ, не достигающая статистической значимости.
Более сильная, достоверная связь с СКФ получена в результате многофакторного анализа, проведенного с целью установления независимых предикторов повышения уровня креатинина в сыворотке крови (табл. 5). Кроме того, достоверной значимостью как независимых предикторов развития ПН обладали МАУ, ОПМ, САД и ДАД. С одной стороны, полученные данные могут указывать на однонаправленность повреждающего действия АГ и ГУ на сосудистый эндотелий. С другой стороны, полученные результаты отражают роль в поражении почек у больных АГ с ГУ, не только механизма тубулоинтерстициального ремоделирования, но и повреждения клубочков почек.
Аргументом в пользу этого можно считать выявленные нами прямые корреляции между мочевыми биомаркерами ремоделирования почек (в2-МГ, МСР-1) и маркерами ДЭ (ЭТ-1, МАУ), а также показателем ремоделирования миокарда — ТМЖП ^=0,251; р=0,024 и Rs=0,249; р=0,040 соответственно).
В заключительной части работы для проверки правильности выводов мы рассмотрели динамику изученных нами биомаркеров в группе из 12 больных АГ с ГУ (мужчины, средний возраст 48,2±3 года), которым в течение 1 года наряду с антигипертензивной терапией ингибиторами ангиотензинпревращающего фермента или блокато-
Таблица 3. Корреляции мочевых биомаркеров с ОПМ у больных АГ по группам
Группа больных |3,-МГ МСР-1
Контрольная без НОМК и 1-я с ГУУ Д*=0,284; р= 0,201 Д*=-0,280; р=0,208
2-я с ГУ и 3-я с ГУ и ПН Д*=-0,417; р= =0,001* Д*=-0,538; р<0,001*
Рис. 4. Экскреция р2-МГ у 81 обследованного больного АГ.
Рис. 5. Экскреция МСР-1 у 81 обследованного больного АГ.
Таблица 4. Независимые предикторы снижения ОПМ: результаты многофакторного анализа
Предиктор р
МСР-1* 0,001
ß2-Mr* 0,005
МАУ* 0,042
Креатинин* 0,026
СКФ 0,303
ЭТ-1 0,240
ЛПОНП 0,278
ДАД 0,290
ТЗСЛЖ 0,194
ТМЖП 0,566
Примечание. ТЗСЛЖ — толщина задней стенки левого желудочка; ТМЖП — толщина межпредсердной перегородки.
рами рецепторов ангиотензина II проводили антигиперу-рикемические мероприятия — строгую низкопуриновую диету в сочетании с приемом аллопуринола у 50% из них. В результате у всех отмечена достоверная положительная динамика в виде снижения уровня МК в крови (р=0,002), САД (р=0,002) и ДАД (р=0,002), а также высоко достоверное снижение уровня биомаркеров ЭТ-1 (р=0,005), МАУ (р=0,009), в2-МГ (р=0,002) и тенденция к снижению МСР-1, более значимая при достижении целевого уровня МК (р=0,208).
Таким образом, у больных с сочетанием АГ и ГУ выявляются признаки ДЭ — как системной, так и локально-
ЛИТЕРАТУРА
1. Шальнова С.А., Деев А.Д., Оганов Р.Г. Факторы, влияющие на смертность от сердечно-сосудистых заболеваний в российской популяции. Кардиоваск тер и проф 2005; 1: 3—8.
2. Российское медицинское общество по артериальной гипертонии — Всероссийское научное общество кардиологов. Диагностика и лечение артериальной гипертензии. Российские рекомендации (третий пересмотр). М 2008.
3. Барскова В.Г., Ильиных Е.В., Елисеев М.С. и др. Кардиоваску-лярный риск у больных подагрой. Ожирение и метаболизм 2006; 8: 40—44.
4. Мухин Н.А., Фомин В.В., Лебедева М.В. Гиперурикемия как компонент кардиоренального синдрома. Тер арх 2011; 6: 5—12.
5. Chang H.Y., Tung C.W., Lee P.H. et al. Hyperuricemia as an independent risk factor of chronic kidney disease inmiddle-aged and elderly population. Am J Med Sc 2010; 339: 509—515.
6. Chaudhary K., Malhotra K., Sowers J., Aroor A. Uric acid — key ingredient in the recipe for cardiorenal metabolic syndrome. Car-diorenal Med 2013; 3: 208—220.
7. Мухин Н.А., Балкаров И.М. Подагрическая почка. В кн.: Нефрология. Под ред. И. Е. Тареевой. M 2000: 422—429.
8. Мухин Н.А., Балкаров И.М., Моисеев С.В. и др. Хронические прогрессирующие нефропатии и образ жизни современного человека. Тер арх 2004; 9: 5—11.
9. Liu W.C., Hung C.C., Chen S.C. et al. Association of hyperuricemia with renal outcomes, cardiovascular disease, and mortality. Clin J Am Soc Nephrol 2012; 7 (4): 541—548.
10. Мухин Н.А., Шоничев Д.Г., Балкаров И.М. и др. Формирование артериальной гипертонии при уратном тубулоинтерсти-циальном поражении почек. Тер арх 1999; 6: 12—24.
11. Арутюнов Г.П., Оганезова Л.Г. Тубулоинтерстициальный аппарат почки и его поражение при артериальной гипертен-зии. Клин нефрол 2011; 1: 52—57.
Таблица 5. Независимые предикторы повышения сывороточного креатинина: результаты многофакторного анализа
Предиктор р
МАУ* <0,001
СКФ* 0,001
ОПМ* 0,011
САД* 0,019
ТМЖП* <0,001
МСР-1* 0,026
ЛПНП* 0,027
Триглицеридемия 0,074
ЭТ-1 0,898
Примечание. САД — систолическое АД.
почечной, в генезе которой имеют значение оба фактора. ДЭ с повышением уровня ЭТ-1 и МАУ способствует ре-моделированию сосудов и сердца, а также оказывает локально-почечное влияние, ведущее к ремоделированию почек (возможно, через эндотелиально- и эпителиально-мезенхимальную трансдифференциацию с продукцией экстрацеллюлярного матрикса) [17, 18]. Основным проявлением поражения почек, ассоциированного с ГУ, служит повреждение ТИТ с усилением экскреции биомаркеров в2-МГ и МСР-1 с мочой. Именно определение этих мочевых биомаркеров в совокупности с исследованием МАУ и ЭТ-1 может применяться в мониторировании развития ХБП и оценке прогноза ее течения у больных с АГ и сопутствующим нарушением обмена МК.
12. MazzaliM., Kanellis J., Han L. et al. Hyperuricemia induces a primary arteriolopathy in rats by a blood pressure-independent mechanism. Am J Physiol 2002; 282: F 991—F997.
13. Khosla U.M., Zharikoff S., Finch J.L. et al. Hyperuricemia induces endothelial dysfunction. Kidney Intern 2005; 67: 1739—1742.
14. Zoccali C., Maio R., Mallamaci F. et al. Uric acid and endothelial dysfunction in essential hypertension. J Am Soc Nephrol 2006; 17: 1466—1471.
15. Puddu P., Puddu G.M., Cravero E. et al. The relationships among hyperuricemia, endothelial dysfunction, and cardiovascular diseases: Molecular mechanisms and clinical implications. J Cardiol 2012; 59 (3): 235—242.
16. Soltani Z., Rasheed K., Kapusta D.R., Reisin E. Potential role of uric acid in metabolic syndrome, hypertension, kidney injury, and cardiovascular diseases: is it time for reappraisal? Curr Hypertens Rep 2013; 15: 175—181.
17. Yu Wang, Xiaorong Bao. Effects of uric acid on endothelial dysfunction in early chronic kidney disease and its mechanisms. Eur J Med Res 2013; 18 (1): 26.
18. Ryu E.S., Kim M.J., Shin H.S. et al. Uric Acid-induced Phenotypic Transition of Renal Tubular Cells as a Novel Mechanism of Chronic Kidney Disease. Am J Physiol Renal Physiol 2013; 304: F471—F480.
19. Нанчикеева М.Л., Козловская Л.В., Фомин В.В. и др. Клиническое значение определения в моче маркеров эндотелиальной дисфункции и фиброгенеза у больных артериальной гипер-тензией с поражением почек. Клин нефрол 2009; 4: 54—58.
20. Мухин Н.А., Арутюнов Г.П., Фомин В.В. Альбуминурия — маркер поражения почек и риска сердечно-сосудистых осложнений. Клин нефрол 2009; 1: 5—10.
Поступила 11.02.2014
