CC BY
16
КЕМБРИДЖСКИЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СПРАВОЧНИК ПО ПОЛИТИЧЕСКОЙ СОЦИОЛОГИИ
(Реферат)
The handbook of political sociology: States, civil societies, and globalization / Ed. by T. Janoski, R. Alford, A. Hicks and M.A. Schwartz. -Cambridge: Cambridge univ. press, 2005. - 838 p.
Реферируемый энциклопедический справочник, написанный группой выдающихся ученых, является одним из первых полноценных аналитических обзоров такой активно развивающейся субдисциплины, как политическая социология.
Во вводной статье «Политическая социология в новом тысячелетии», написанной редакторами А.М. Хиксом (Alexander M. Hicks), Т. Яноски (Thomas Janoski) и М.А. Шварц (Mildred A. Schwartz), представлены вызовы, с которыми приходится сталкиваться политической социологии, основные цели, подходы и методы данной книги
Первая часть «Теории политической социологии» фокусируется на основных теоретических традициях, существующих в рамках политической социологии, - плюралистической, конфликтной, государство-центристской, институциональной, культурной, постмодернистской теориях, а также на теории рационального выбора. Раздел призван ответить на вопрос о том, как главные теоретические направления политической социологии адаптируются к изменениям, произошедшим за последние десятилетия. Сложность и неоднозначность взаимоотношений между общественными структурами и государством показаны в различных вариантах во второй части «Гражданское общество: Корни
и процессы политического действия». Как образуется и какие формы принимает национальное государство, авторитарные политические системы, а также гражданская и военная бюрократия -данные вопросы представлены в третьей части «Государство и его проявления». Главы четвертой части «Политика государства и инновации» концентрируют внимание на результатах политической деятельности в свете социальных и политических изменений. В заключительной пятой части «Глобализация и политическая социология» исследуются процесс глобализации, его влияние на политику, отношения между государствами, а также движение людей и капитала.
Во введении подчеркивается, что основной целью книги является проведение интегрированного исследования в рамках политической социологии. По мнению авторов, такие, на первый взгляд, диаметрально противоположные исследовательские традиции, как теория рационального выбора и культурный подход, могут не только обогащать друг друга, но и совместно вносить вклад в развитие субдисциплины. Все статьи, как общетеоретического характера, так и посвященные конкретным социально-политическим процессам, направлены на преодоление внутренних противоречий между различными подходами и, таким образом, прокладывают траекторию для дальнейшего развития политической социологии в новом тысячелетии.
Статья Ф.Ф. Пивен (F.F. Piven) и Р.А. Кловарда (R.A. Cloward) открывает первую часть, посвященную основным теоретическим направлениям политической социологии. По мнению авторов, если нормотворчество представляет собой стратегию доминирования, утверждения власти, то нарушение этих норм и правил есть выражение сопротивления, желания противостоять существующей власти. То есть попытки создания и нарушения тех или иных правил есть отражение процесса борьбы за власть. Кроме того, Пивен и Кловард рассматривают власть не только с точки зрения вебе-ровской концепции игры с нулевой суммой, но и как отношения взаимозависимости. Акторы в равной мере зависят друг от друга и, таким образом, в равной мере обладают потенциальной властью. Однако очевидно, что в реальной жизни власть распределена неравномерно. Эта неравномерность объясняется способностью одного из акторов осознать взаимозависимость в отношениях с дру-
гим актором и использовать ее нужным образом и тем самым превратить свою потенциальную власть в реальную. Другими словами, власть тех, кто стремится нарушить существующие нормы, зависит от их способности осознать свой потенциал, свои возможности оказывать влияние на правящую группу посредством выборов, организации и мобилизации.
Неоплюрализм и неофункционализм в рамках политической социологии рассматриваются в статье А. Хикса (A.M. Hicks) и Ф. Лечнера (F.J. Lechner). Авторы описывают возникновение неоплюрализма как ответ на критику в отношении классического плюрализма. Вклад неоплюрализма не был столь великим по сравнению с плюрализмом, однако его влияние особенно заметно благодаря расширению теоретических основ плюралистической концепции. Как отмечают авторы, «мы все сегодня являемся неоплюралистами» (с. 54), указывая на то, что неоплюрализм может как накладываться на другие теоретические подходы, так и дополнять их.
Теория конфликта, пришедшая на смену структурно-функциональному подходу, представлена в статье А. ван ден Берга (A. van den Berg) и Т. Яноски. Авторы рассматривают два основных направления в рамках теории конфликта - Марксово и вебе-ровское, различающиеся по критерию социального раскола и той исторической роли, которую конфликт играет в нем. Марксисты часто критиковались за свое пренебрежение другими, неклассовыми, факторами, определяющими социальные и политические расколы и конфликты. В результате многие представители данного направления вынуждены были обратить внимание на неклассовые факторы, такие как гендер, государство, «новые» социальные движения и т.д. Но таким образом их метод становился все менее и менее отличимым от веберовской теории конфликта. В отличие от марксизма, являющегося singlecause theory, веберовская концепция рассматривает множество факторов (таких как статус, авторитет, власть и класс, в том числе), выступающих в качестве оснований для расколов и возникающих конфликтов.
Возникновение государство-центристской и институциональной теории, а также их развитие, вклад в политическую социологию, дальнейшие перспективы, недостатки и отличительные особенности рассматриваются в статье Э. Аменты (E. Amenta). В рамках данной концепции предполагается, что процессы, затрагивающие
интересы, силу, автономию и формирование государства, могут влиять на группы интересов и устанавливать правила игры, благоприятные для некоторых из них. Кроме того, Амента показывает, что новый исторический институционализм придает особое значение политическому контексту, нежели государству как таковому.
Дж. Джаспер (J. Jasper) представляет обширный обзор культурного подхода. Он исследует культурную теорию, начиная с момента ее возникновения в качестве теорий гражданской культуры, психологии толпы, структурализма, гегемонии, критической теории, постмодерна и глобализации и до таких форм, как идеология, коллективная идентичность, текст, нарратив, ритуал, практика, дискурс и риторика. Кроме того, Джаспер уделяет внимание тому, как мобилизуются граждане внутри и вне государства.
Множественность процессов и структур современного разнонаправленного феминизма рассматривается в статье Б. Хобсон (B. Hobson). Автор рассматривает дискуссию вокруг гражданских прав, в рамках которой особое место занимает дилемма признания равенства или различия между полами. В статье представлена феминистская критика классической теории гражданства, которая разделяет частную и публичную сферы. Кроме того, Хобсон фокусируется на влиянии постмодерна и мультикультурализма. В заключении оцениваются основные дилеммы феминистской теории в политической социологии.
Антиэссенциалистская онтология, лингвистическая форма анализа, реляционистское и контекстуальное видение формирования идентичности, утверждение первичности политики по отношению к социальному - все это образует хребет постструктуралистской теории дискурса, которой посвящена статья Дж. Торфинга (J. Torfing). Кроме того, автор изучает вопрос конструирования и изменения идентичности в рамках данной теории. Особый интерес вызывает описанное Торфингом явление конструирования цепей эквивалентности, которое приводит к стиранию специфических особенностей и универсализации идентичностей. Данный процесс также может сопровождаться установлением гегемонии отдельной группы, которая выступает в качестве некоего агента универсализации, объединяющего под своим началом другие группы с их специфическими требованиями и идентичностями. В результате
посредством процесса гегемонизации происходит конструирование социального базиса политики.
Теория рационального выбора подверглась критике за неспособность инкорпорировать институты, культуру и историю. Однако, как отмечают Э. Кайзер и Ш. Болдри, социологическая теория рационального выбора отвечает на эту критику включением данных явлений в свои модели. В частности, в статье особое внимание уделяется тому, как теория рационального выбора инкорпорировала культурный фактор в изучение феномена коллективного действия.
Д. Джеймс (D. James) и К. Реддинг (K. Redding) изучают, каким образом государства создают и поддерживают расовую идентичность и расовое неравенство. Особое место в их статье занимают определение расового государства, а также его отличие от либерально-демократического государства. Расовая природа государства определяется включением расового критерия в процесс конструирования институтов, являющихся основой для осуществления политики государства. Расовое государство определяет своих граждан как представителей определенных расовых групп, в то время как либеральное государство воспринимает граждан в первую очередь именно как индивидов вне зависимости от их принадлежности к тем или иным группам.
Открывая вторую часть, Дж. Манза (J. Manza), К. Брукс (C. Brooks) и М. Содер (M. Sauder) проводят всесторонний анализ социальных расколов, уделяя особое внимание их роли в исследованиях электоральной политики. В частности, они рассматривают, как и при каких условиях структурные социальные изменения формируют электоральные результаты, и показывают роль расколов в политических финансовых кампаниях, обеспечивающих или, наоборот, лишающих элиты определенных преимуществ. Подчеркивая различия социологических и политологических подходов, авторы очерчивают перспективные проблемные поля для будущих исследований, касающихся политической роли социальных расколов.
Д. Виклим (D.L. Weakliem) изучает взаимосвязи между социальными расколами и их выражением в общественном мнении. Исследователь рассматривает проблему с двух сторон: как социальные силы затрагивают формирование общественного мнения и как общественное мнение воздействует на политические процессы. Виклим приходит к заключению, что практически любое влияние,
которое общественные движения оказывают на политику, является косвенным, работающим через их эффект на общественное мнение.
В главе «Национализм в сравнительной перспективе» Л. Грин-фельд (L. Greenfeld) и Дж. Иствуд (J.R. Eastwood) фокусируются в значительной степени на природе национализма и его значении для функционирования современного государства. После обзора различных теорий национализма авторы формулируют в общих чертах отношение национализма к другим формам самосознания на уровне как государства, так и индивида и определяют формы воздействия национализма на различные типы политических выступлений. Гринфельд и Иствуд выделяют несколько типов национализма по критериям индивидуализма / коллективизма и гражданственности / этничности и показывают, при каких условиях такая «существенно символическая действительность» может приводить к особенно иррациональным формам политических выступлений, в том числе и прибегающих к насилию.
В оставшихся главах раздела рассматриваются в основном расколы в различных организованных формах. Так, М.А. Шварц и К. Лоусон (K. Lawson) в главе, посвященной политическим партиям, фокусируются на социальных основаниях партий, их структуре и культуре, а также отношениях партий с институциональной средой. Отдельной темой стоит вопрос наложения социальных баз партий на социальные расколы. После критического обзора литературы авторы предлагают свою оценку того, где сегодня находятся политические партии. Изменения в общественном устройстве, особенно рост уровней благосостояния, социальной мобильности и образования электората, способствующий большей независимости суждений, избирательное выравнивание, влияние глобализации только способствуют популярности идеи о том, что неправительственные организации могут заменить партии, которые сегодня выполняют по большей части управленческие функции.
Ф. Гранадос (F.J. Granados) и Д. Нок (D. Knoke) рассматривают группы интересов - основные подходы к их исследованию, проблемные точки во внутреннем развитии, влияние, оказываемое группами интересов на государственную политику, и их место в современных политических сетях. Авторы подчеркивают важность сетей как неформальной институализированной среды, способной мобилизовать различные ресурсы для проведения успешной поли-
тики ее участниками. Два ключевых вопроса, которые интересуют авторов, касаются формирования и обслуживания организованных групп интересов и границ их положительного влияния на государственную политику.
Ключевой принцип большинства теорий конфликта заключается в том, что некоторые группы более влиятельны, чем другие. В этом ключе М. Мизручи (M.S. Mizruchi) и Д. Би (D.M. Bey) исследуют корпорации, внутрифирменные отношения и сети. Поскольку большая часть дебатов относительно структуры власти в современных государствах подчеркивает особую роль крупных корпораций, авторы статьи обращают особое внимание на проблемы корпоративного контроля, внутренней логики развития корпораций, их деловой политической активности и угрозам демократии.
В статье «Общественные движения и социальные изменения» Дж.К. Дженкинс (J.C. Jenkins) и У. Форм (W. Form) рассуждают о не столь хорошо организованной категории - об общественных движениях. Дав оценку текущему статусу этой предметной области, обрисовав в общих чертах теоретическую и методологическую стратегии развития теории общественного движения как фактора изменений, которым движения, по определению, призваны способствовать, Дженкинс и Форм задают свой главный вопрос: при каких условиях, когда и как происходят социальные изменения? Исследователи приходят к выводу о том, что общественные движения, возможно, и не главные детерминанты изменений, но они им действительно способствуют, оказывая влияние на политическую повестку дня и общественное мнение.
Последняя глава раздела, написанная М. Шадсоном (M. Schud-son) и С. Вайсбордом (S. Waisbord), анализирует общую роль СМИ в современной политике и их влияние на социальные расколы в частности. Очевидно, что роль СМИ неоднозначна и часто даже противоречива. СМИ - и часть гражданского общества, и часть корпоративной системы власти, и независимый политический актор, и производитель символического капитала, и т.д. В свете этих и многих других причин (например, тенденции медиатизации социального пространства, предполагающей значительные политические и институциональные изменения, которое нельзя измерить простыми опросами мнений или результатами выборов) авторы
статьи настаивают на необходимости активизации исследований роли журналистики в разрезе политической социологии.
Третью часть открывает статья Т. Эртмана (T. Ertman), посвященная процессу формирования государства в странах Западной Европы. Данная тематика, по мнению автора, представляет большую значимость, нежели простой исторический интерес, во-первых, в силу того, что государственное строительство в Европе стало в определенной мере образцовым для остального мира и, во-вторых, проблемы государственной консолидации до сих пор являются актуальными для некоторых стран Африки, Азии и Латинской Америки. Кроме того, для современных развивающихся стран, так же как и для Европы в период государственного строительства, характерны проблемы политической коррупции и ренто-ориентированного поведения в процессе формирования политических институтов. По мнению Эртмана, опыт Европы демонстрирует, как можно сопротивляться негативным явлениям периода государственной консолидации.
Условия, наиболее благоприятные для развития демократии, исследовали многие ученые. Но в последней четверти XX в. акцент сместился с вопроса условий к вопросу перехода к демократии. Ему посвящена статья Дж. Маркоффа (J. Markoff), в которой, в том числе, рассматриваются отдельные случаи, макротранзиты и волны демократизации во многих странах.
В статье, посвященной революциям и революционным движениям, Дж. Гудвин (J. Goodwin) концентрирует внимание на государство-центристском подходе. По мнению автора, данный подход в наибольшей степени способен пролить свет на вопрос о том, в каких условиях революционные движения становятся влиятельной силой, способной свергнуть государственную власть. Слабые авторитарные режимы, радикализирующие своих политических противников, а также характеризующиеся высоким уровнем коррупции и клиентелистскими отношениями, в наибольшей степени уязвимы перед революционными движениями и подвержены насильственному свержению во многом благодаря тому, что сами ненамеренно создают возможности для этого. В то же время, как утверждает Гудвин, демократические политические режимы практически не радикализуют различные социальные движения, поскольку предоставляют площадку для высказывания основных
требований и тем самым допускают их к участию в процессе принятия политических решений.
Ч. Тилли (C. Tilly) исследует взаимосвязь между особенностями политического режима и характером политики оспаривания. Основная гипотеза статьи: режимы, различающиеся по двум основным параметрам - низкой / высокой состоятельности правительства и по степени их недемократичности / демократичности, -приводят к появлению различной политики оспаривания. Анализируя демократичность, Тилли выделяет следующие ее измерения: широта и равенство членства в политии, сила консультаций и защищенность граждан. Рассмотрев различия режимов в политике оспаривания по каждому измерению и выделив возможные корреляции, Ч. Тилли выдвигает ряд гипотез, главным достоинством которых являются четкие ориентиры для исследователей, а главным недостатком - ограниченность статическими сравнениями высокого / низкого. Поэтому автор неоднократно подчеркивает, что речь идет об исследовательской программе, а не об окончательных выводах. Все эти соображения нуждаются в уточнении и эмпирической проверке.
В главе «Теории и методы неокорпоративизма» В. Штрек (W. Streeck) и Л. Кенуорти (L. Kenworthy) анализируют неокорпоративизм с трех точек зрения: как форму представительства групп интересов и их взаимодействия с государством; как особую модель принятия политических решений на основе социального партнерства; и как уникальную экономическую систему, отличную от капитализма и социализма. В неокорпоративистской модели ведущая роль во взаимоотношениях с бизнесом и профсоюзами принадлежит государству, но во многих случаях она осуществляется в мягкой форме. Авторы уделяют особое внимание различиям между «плюралистической» и «неокорпоративистской» моделями взаимодействия бизнеса и государства, а также организационной структуре корпоративизма и формам социального партнерства, на которых он может строиться. Заключительный раздел статьи посвящен текущим тенденциям, подрывающим демократический корпоратизм.
Несмотря на прокатившиеся волны демократизации, тематика недемократических политических режимов, которую рассматривает В. Брэчет-Маркес (V. Brachet-Marquez), не потеряла свою значимость. Автор предлагает разделять такие режимы на тотали-
тарные, авторитарные и султанистские. Рассматривая тоталитаризм как часть коммунистического и советского прошлого, Брэчет-Маркес фокусируется на левых движениях против авторитарного и султанистского режимов в Латинской Америке и на правых партиях, возникающих в стабильных демократических системах. Особое внимание автор уделяет связи демократии и авторитаризма, возникающей внутри демократического режима, а также на международном уровне.
В статье О. Озлака (O. Oszlak) анализируются процессы формирования государства и развития бюрократического аппарата, выступающего в качестве индикатора «состоятельности государства». Будучи результатом публичной политики, бюрократия также представляет собой материальное выражение государства, конкретный институциональный аппарат, который осуществляет политику государства. Автор рассматривает влияние различных переменных на эффективность деятельности бюрократического аппарата. Модель включает также несколько аспектов, связанных с властными отношениями, которые бюрократические агенты поддерживают с политическими акторами.
Четвертая часть «Государственная политика и инновации» начинается статьей А. Хикса и Г. Эспин-Андерсена (G. Esping-Andersen), посвященной сравнительному исследованию Welfare State. По мнению авторов, главный вопрос, интересующий современных специалистов, заключается в том, как можно объяснить очевидные различия между существующими государствами всеобщего благоденствия. В статье представлены различные способы определения и классификации данного типа государств. Кроме того, ученые уделяют особое внимание тому, как применение той или иной политики всеобщего благоденствия влияет на социальное неравенство и систему социальной стратификации.
Д. Мисра (J. Misra) и Л. Кинг (L. King) в своей статье фокусируются на отношениях между государственной политикой и гендером, которые, по мнению авторов, являются двусторонними и зависящими от таких факторов, как политические ресурсы и структуры, сила групп интересов и социальных движений, господствующие идеологии, а также степень государственной автономии и возможность повлиять на политику. В частности, в статье показано влияние государства на формирование гендерных ролей и ген-
дерного неравенства в рамках трех политических сфер: политики занятости, социального благосостояния и демографической политики.
К. Реддинг (K. Redding), Д. Джеймс (DR. James) и Дж. Клугман (J. Klugman), продолжая тему расовой политики, концентрируют внимание на дилемме: политика, признающая расовые различия, и расово-нейтральная политика. Первая может быть направлена на снижения расового неравенства, но одновременно противоречива, так как подчеркивает расовую идентичность. В свою очередь, ра-сово-нейтральная политика, не признающая каких-либо расовых различий и идентичностей, оставляет неравенство нетронутым. Более того, как утверждают авторы, в либерально-демократических государствах, осуществляющих расово-нейтральную политику, происходит замаскированная легитимация расового неравенства.
Г. Хукс (G. Hooks) и Дж. Райс (J. Rice) обращают внимание на тот факт, что политическая социология занималась преимущественно изучением процессов, происходящих внутри государства. В свою очередь, исследования, учитывающие военный аспект, как правило, были направлены на изучение революций и гражданских войн, не выходящих за пределы государства, что также соответствовало социологической повестке дня. В 1990-х годах военная тематика стала фигурировать в научных дискуссиях, но по большей части косвенно и опосредовано, т.е. в увязке с другими темами: государство всеобщего благоденствия, экономический рост, гражданские права, гендер, распад государства и т. д. По мнению авторов, проблематика войны должна находиться в центре политико-социологических исследований.
Заключительная пятая часть книги начинается критическим обзором Ф. Макмайкла (P. McMichael) проблемы глобализации. Последняя рассматривается с позиции концепции «двойственного движения» Карла Поланьи, в которой идет речь об институционализации экономического либерализма и одновременном сопротивлении данному процессу. В целом глобализация анализируется сквозь призму кризиса суверенитета, когда господствующий глобальный рынок подрывает социальный контракт, на основе которого выстраиваются отношения между государством и гражданами, т. е. сводит на нет усилия общественных движений, боровшихся за политические, экономические и социальные права. Этот кризис в разных частях света выражается по-разному. Наиболее острую форму он приобретает в
странах глобального Юга, где гражданские права не развиты, а социальные движения слабы или же вовсе отсутствуют.
Продолжая тему глобальной экономики, Э. Хубер (E. Huber) и Дж. Стефэнс (J.D. Stephens) в своей статье оценивают меру экономической интернационализации и степень воздействия глобальной экономики на государственную политику в странах ОЭСР и Латинской Америки. В результате анализа обнаружилось, что уровень либерализации и приватизации, как в экономической сфере, так и в сфере социальной политики, оказался выше в Латинской Америке, чем в развитых индустриальных странах. Результаты исследования для стран ОЭСР оказались двойственными и были во многом обусловлены институциональным контекстом, в то же время весьма показательными в отношении реального глобального влияния на проведение неолиберальных реформ в странах Латинской Америки.
В статье Т. Яноски и Ф. Вонга (F. Wang) исследуются политика эмиграции в недемократических и слаборазвитых странах, а также политика иммиграции в преимущественно богатых демократических «принимающих» странах. Авторы подчеркивают, что данные группы стран чрезвычайно отличаются друг от друга по уровню развития, и поэтому теоретические подходы к политике иммиграции должны начинаться с признания этих различий, причем необходимо комбинировать подходы к изучению политики как «принимающих», так и «отправляющих» стран.
Завершает раздел статья П. Эванса (P. Evans), посвященная проекту «контргегемонистической глобализации», который противопоставляется «неолиберальной глобализации». По мнению автора, нельзя до конца понять политику институтов глобального управления без принятия во внимание роли оппозиционных движений. Важно подчеркнуть, что Эванс не рассматривает те движения, которые выступают против глобализации как таковой. Объектом изучения являются именно те группы, которые предлагают альтернативный проект глобализации, - так называемые транснациональные движения. Однако транснациональность этих групп оборачивается рядом противоречий, главное из которых заключается в том, что они используют идеологию и организационную структуру, сформированную неолиберальной глобализацией.
К.Ю. Белякова, С.А. Ковалева
