CC BY
3910. Manisali Erol. Dünden Bugüne Kibris, Cumhuriyet Yayinlari, Istanbul 2000.
11. Milliyet, 12 §ubat 1958.
12. Sabahattin ismail. Kibris Cumhuriyeti'nin Dogu§u-Qökü§ü ve KKTC'nin Kurulu^u. Akdeniz Haber Ajansi Yay. Lefko^a, 2001.
13. SaricaMurat, TezigErdogan, Eskiyurt Özer. Kibris Sorunu. Istanbul Üniversitesi, Istanbul, 1975.
14. Tuzunkan Murat, Kolda§ Umut. Hükümranliktan Annan planina: ana hatlariyla Ingiltere di§ politikasinda Kibris: 1878-2004. Akademik Orta Dogu, Cilt 8, Sayi 1, 2013. S.71-99.
15. Cladue Nicolet. Lack of Concern, Will and Power: British Policy Towards Cyprus, 1960-1974. Britain in Cyprus: Colonialism and Post-Colonialism, 1878-2006. Haz. Hubert Faustmann ve Nicos Peristianis. Mannheim und Möhnesee: Bibliopolis. 2006, p.491-509.
16. EvriviadesMarios L. The Problem of Cyprus // Current History, vol. 70, No. 412, 1972.
17. Gibbons H. Scott. Peace Without Honour. Ada Yayinlari, Ankara, 1969.
18. Kazamias George. From Pragmatism to Idealism to Failure: Britain in the Cyprus Crisis of 1974// GReeSE Paper No. 42, Hellenic Observatory Papers on Greece and Southeast Europe, LSE, London, 2010.
19. Macmillan Harold. Speech at the House of Commons, 19 §ubat 1959.
20. Yitzhak Oron. Middle East Record Volume 1, 1960. London: George Weidenfeld & Nicolson Ltd. 1965.
ЗУЛЬГАДАРОВА ЛЯМАН ИСРАФИЛ ГЫЗЫ - докторант Гянджинского государственного университета. ZULGADAROVA, LAMAN I - Ph.D. student of Ganja State University (zulgadarova@mail.ru).
УДК 94(47).07/08:327(479.2) DOI: 10.24412/2308-264X-2022-3-161-166
ХАЛИЛОВ Э.Ш.
КАВКАЗСКАЯ ПОЛИТИКА РОССИИ: ИСТОРИОСОФСКИЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ
Ключевые слова: внешняя политика России, Кавказ, Каспийское море, Черное море, Азербайджан, Гаджарское государство, Петр I, Дербент.
Кавказ, расположенный на перекрестке Европы и Азии, является не только удобной площадкой для продвижения на Ближний Восток, в Каспийский, Черный и Средиземноморский бассейны, но и местом, соединяющим эти регионы. В этом отношении Кавказ имеет большее значение для многих стран, прежде всего, непосредственно присутствующих в регионе - таких как Россия, Иран и Турция, которые традиционно стремятся иметь здесь свое влияние. Кавказский регион находился в центре внимания российской внешней политики со времен средневековья. Показано, что с XVIII в. Кавказ стал для России мостом в сердце Азиатского континента, стеной, защищающей Среднюю Азию от влияния враждебных России сил, а также траншеей, защищающей оба моря - Каспийское и Черное. Россия присоединила Северный Азербайджан в первой трети XIX в. и закрепила свои завоевания 24 октября 1813 года Гюлистанским и 10 февраля 1828 года Туркманчайским договорами, подписанными между Россией и Гаджарским государством. Этим историческая территория Азербайджана была окончательно разделена на две части.
KHALILOV, E.Sh.
CAUCASUS POLICY OF RUSSIA: HISTORIOSOPHICAL REFLECTIONS
Key words: Russian foreign policy, Caucasus, Caspian Sea, Black Sea, Azerbaijan, Gajar state, Peter I, Derbent.
The Caucasus, located at the crossroads of Europe and Asia, is not only a convenient platform for moving to the Middle East, the Caspian, Black and Mediterranean basins, but also a place connecting these regions. In this regard, the Caucasus is of greater importance for many countries, primarily those directly present in the region - such as Russia, Iran and Turkey, which traditionally seek to have their influence here. The Caucasus region has been at the center of Russian foreign policy since the Middle Ages. It is shown that from the XVIII century. The Caucasus has become for Russia a bridge in the heart of the Asian continent, a wall protecting Central Asia from the influence of forces hostile to Russia, as well as a trench protecting both seas - the Caspian and Black. Russia annexed Northern Azerbaijan in the first third of the 19th century. and consolidated its gains on October 24, 1813 with the Gulistan and February 10, 1828 Turkmanchay treaties signed between Russia and the Gajar state. By this, the historical territory of Azerbaijan was finally divided into two parts.
Кавказская проблема, входящая в число приоритетов современной глобальной политики великих держав, имеет глубокие корни, уходящие в древность. Расположение Кавказа между Европой и Азией, между Черным и Каспийским морями, на пересечении сухопутных и водных путей на Ближний и Средний Восток обусловило его особое значение для интеграционно-коммуникационных процессов, актуальных для международных отношений многих стран и народов на протяжении веков. Кавказ испокон веков был важным геостратегическим регионом, отделявшим Восточную Европу от степей Азии, православие от ислама, в Средневековье выступая барьером между Византийской, Османской, Иранской и Российской империями, а также полем битвы империй и межэтнических конфликтов. На протяжении всей истории Кавказа происходили бесконечные войны и конфликты между разными племенами, кланами, религиями, империями и армиями. В то же время Кавказ, расположенный на перекрестке Европы и Азии, является не только удобной площадкой для продвижения на Ближний Восток, в Каспийский, Черноморский и Средиземноморский бассейны, но и регионом, соединяющим эти регионы. Многие авторы называют Кавказ стыком Евразии, ее точкой путаницы. В этом отношении Кавказ имеет большее
значение для непосредственно присутствующих в регионе стран, особенно таких как Россия, Иран и Турция, которые хотят здесь иметь свое влияние.
Говоря о значении Кавказа для России - крупного евразийского государства, Р. А. Фадеев, один из руководителей Русского Кавказского корпуса, писал: «Позиция в Каспийско-Черноморском регионе жизненно важна для всей южной половины России, от Оки до Крыма... потому что эта часть государства почти создана с Черным морем вместе. Россия сможет защитить свои южные бассейны только за счет Кавказского перешейка. Россия имеет прямой контакт со всей мусульманской Азией через Кавказский перешеек и его внутренний бассейн - Каспийское море. В то же время Кавказ является для России мостом в сердце Азиатского континента, стеной, защищающей Среднюю Азию от влияния враждебных России сил, а также траншеей, защищающей оба моря - Каспийское и Черное» [18, с.37-43].
Заметим, что присутствие России на Кавказе порождало не только ее столкновения с геополитическими соперниками на Востоке. Политика западных стран - Австрии, Франции, Пруссии, Швеции и др. - была здесь достаточно активна. У каждого из этих государств здесь были свои интересы.
В частности, Австрия издавна - еще с имперских времен - стремилась ослабить влияние Турции в кавказском вопросе, тогда как Франция стремилась ограничивать участие России в европейских делах за счет обострения отношения Санкт-Петербурга со Стамбулом и Исфаханом. Швеция и Пруссия, разжигавшие амбиции соперников, также преследовали собственные интересы. И конечно же здесь особый интерес проявляла наиболее крупная колониальная держава мира - Великобритания. Как крупнейшая в мире морская держава, она всегда опасалась мощи российской армии и всегда стремилась предотвратить возможную российскую экспансию на Кавказ, в Средиземноморье, в Среднюю Азию и далее - вплоть до Дальнего Востока. С этой целью, время от времени, она пыталась примирить Османскую империю и шаха Ирана, чтобы они могли объединиться, создав единый фронт против России [16, с. 113-114].
Иными словами, проблема Кавказа не сиюминутна, ни временна. В течение столетий она носит актуальный международный характер, хотя эта ситуация меняется на разных этапах истории, в зависимости от интенсивности восточной политики могущественных государств.
Временем значительной активизации российской политики на Кавказе является период с XVIII века по настоящее время. Многие историки считают, что войны Российской империи за Кавказ начались с войн на Северном Кавказе - в Чечне, Дагестане, Кабарде, Балкарии, Черкесии и других местах. Но фактически Кавказский регион находился в центре внимания российской внешней политики со времен Средневековья, с завоевания Иваном Грозным Казанского и Астраханского ханств. После завершения покорения казачьих сообществ на Северном Кавказе и других окраинах это направление заняло ведущее место, основываясь на привлечении на свою сторону части народов Северного Кавказа, а также на разжигании внутрикавказской конфликтности.
При этом стремившаяся к теплым морям Россия еще в XVII веке - во время походов разбойника Степана Разина - видела Южный Кавказ в центре своих геополитических интересов. Вскоре после этих походов, в начале ХУШ века, российские правители стали направлять официальных послов в Иран и Азербайджанские ханства. В частности, известно, что Петр I отправил в Азербайджан и Иран в 1715 году Волынского с целью изучения Южного Кавказа и вторжения в него в будущем [6-8; 12-14 и др.].
В целом, Петр I хотел утвердить русский флот в южных морях для решения «восточной проблемы» Российской империи. А это означало, прежде всего, усиление геополитических позиций на Кавказе и создание здесь реальной базы для эскалации колониальной политики в регионе. С этой целью, в известном смысле благодаря советам «религиозного деятеля» Исраэля Ори, уже в начале XVIII века Россией в лице Петра I были предприняты усилия по созданию в регионе социально благоприятной для империи среды. Для этого им, прежде всего, было признано и активно поддержано «решительное освободительное движение карабахских армян» [4]. Таким образом, Петр I, заинтересованный в использовании армян-гайкан в своей кавказской политике, планировал привлечь их к этому полезному для России делу. Поход русских войск в Прикаспийские регионы (1722-1723) стал логическим завершением его политики в регионе. Однако ослабленная вначале Северной войной, а затем правлением преемников Петра I, а также
столкнувшаяся с активным противодействием противников (особенно в лице Надир-шаха; 17361747), вплоть до конца XVIII века империя оказалась не способной к успешному решению столь масштабных задач. Эти обстоятельства в то время решительно помешали утверждению России в Прикаспийском регионе.
Тем не менее, Россия, преследуя свои экономические и стратегические интересы на Кавказе, продолжала предпринимать активные политические шаги на протяжении всего века, стремясь занять новые территории и утвердить свое политическое влияние, исходя из захватнического характера своей имперской политики. В данной связи, началось масштабное противостояние Российской и Османской империй. Впрочем, смерть Екатерины II и приход к власти безвольного Павла I, а также грандиозные события во Франции привели к известному надлому кавказской политики России, в связи с чем этот этап восточной политики России завершился не полностью, точнее, временно неудачно. Павел I, который находился в полной оппозиции к своей матери, приостановил все мероприятия, начатые ею. Хотя поход любовника Екатерины II В. Зубова на Южный Кавказ через Дербент (1796) принес большие разрушения и бедствия, особенно в северо-восточных районах, желаемого результата им достигнуто не было и, встретив серьезное сопротивление, он был вынужден увести свои войска [13].
Как известно, Россия вступила в XIX век дворцовым переворотом. В 1801 году Павел I был убит. Пришедший вместо него к власти Александр I по совету А.А. Аракчеева начал создавать в регионе военные базы, которые в будущем могли служить опорными пунктами для дальнейшей экспансии России, ее борьбы с основными геополитическими противниками в регионе - Турцией и Ираном. В данной связи, нужно признать, что в царствование Александра I, как некогда и Екатерины II, Россия вела бесконечные войны на различных фронтах, что потребовало содержания огромной по тем временам воюющей армии и, в итоге, полностью истощило финансовые ресурсы империи, в недавнем прошлом серьезно выигравшей от так называемой «революции цен». Несмотря на некогда большие ресурсы, внутренние и внешние долги России быстро росли. Конечно, территория государства расширялась за счет завоеваний, а его финансовые возможности относительно, хотя и временно, улучшались за счет трофеев с захваченных территорий. Однако и здесь особого успеха империя не достигла. В отличие от классических колониальных держав -Великобритании и Франции, получавших от колоний огромные сверхдоходы, внешняя политика Российской империи, по признанию многих исследователей, была убыточной [17].
В целом, несмотря на целый ряд войн, в XVIII в. Россия не смогла утвердиться на Южном Кавказе. Именно из-за этого изменилась ее политика на Южном Кавказе. Прежде всего, было решено использовать здесь в качестве инструмента колонизации христиан, в первую очередь армян и грузин, что наконец принесло определенные успехи. Согласно Георгиевскому договору 1783 г., грузины в 1801 г. вошли в состав Российской империи, хотя и под видом покровительства. Присоединение такого стратегического региона, как Грузия, имело большое значение для последующей осады Россией всего Кавказа и постепенного завоевания всего региона.
С присоединением Грузии завоевание Кавказа вступило в решающую фазу. Игравшая роль жандарма в Европе со второго десятилетия XIX века, Россия, естественно, стремилась завоевать Кавказ, чтобы осуществить свои будущие планы продвижения «в сторону теплых морей». Это намерение в полной мере совпадало с интересами армян-гайкан, живших иллюзией реализации глобальных планов «Великой Армении от моря до моря», а потому привело к существенной активизации армян-гайкан, проживавших в Иране и Турции. Все это, в свою очередь, ускорило действия российских войск. Используя территорию Грузии, под предводительством грузинского полководца Цицианова в 1804 г. они вторглись в Гянджинское ханство, начав «Великую Кавказскую войну». Ибрагим Халил-хану Карабахскому пришлось согласиться с действиями русского царя, который присоединил Гянджинское ханство. Находясь в безвыходном положении между Ираном и Россией, он в итоге решил принять российское подданство. 14 мая 1805 года между П.Д. Цициановым, как представителем русского царя, и Ибрагим Халил-ханом Карабахским был подписан Кюрекчайский договор [10].
В данном контексте, обращаясь к нашей современности, следует отметить, что основная «причина» современного конфликта в Нагорном Карабахе де-юре являющемся составной частью Карабахского региона Азербайджана, состоит в том, что эта территория издавна населена местными албанскими-тюркскими племенами, часть которых некогда обратилась в христианство,
а остальные - в ислам, причем люди, принявшие христианство, впоследствии подверглись григорианизации и были арменизированы, приняв монофизитскую секту этой религии. По этому поводу известный русский ученый В.Л. Величко пишет: «Агванский патриархат, в угоду зарубежному католикосу, был сперва крайне стеснен, а затем, по присоединении Карабаха и Гянджи к России, незаметно упразднен, эскамотирован. Оказалось, что наши политики менее дальновидны, чем даже турки, догадавшиеся в своих пределах поддержать независимость патриархатов Сисского и Ахтамарского от «католикоса всех армян» [9, с.74].
Кстати В.Л. Величко обращает особое внимание также на поведение активно переселявшихся в Закавказье армян-гайкан и пишет: «Мусульмане, жители завоеванных областей, спрашивают не без горькой иронии. - «Где же русские? Для кого же они нас завоевали? Во всяком случае не для себя. Мы видели храбрых русских солдат, а теперь видим только слабых или корыстных российских чиновников, зачастую не-русских по происхождении. Ни ваших купцов, ни ваших хлебопашцев здесь не видно! Все армяне, наши вчерашние рабы. Нечего сказать! Стоило воевать, чтобы дать господство таким нехорошим людям!..» [9, с. 79-80]. Обозревая логику развития региона в XIX столетии, В.Л. Величко этот недостаток объяснял тем, что в последующем: «Два факта имели решающее экономическое и затемъ политическое значение для закавказских армян и, так сказать, прорвали плотину, сколько-нибудь сдерживавшую их быстрое наступательное движение. Это, во-первых, изъяны реформ 60-х годов, а во-вторых, развитие нефтепромышленности в бакинском районе» [9, с. 80]. Причем он подчеркивал, что местное население этого региона не было армянским, поскольку после завоевания Северного Азербайджана Россией в начале XIX в. «исключение составляли неправильно называемые ... армянами жители Карабага ..., исповедывавшие армяно-григорианскую веру, но ... объармянившиеся лишь 3-4 века тому назад» [9, с. 164].
Однако вернемся к истокам. Россия, не сумевшая полностью обеспечить аннексию Карабаха Курекчайским соглашением, принимала различные меры [3, с. 104-148]. После вероломного нападения и убийства отрядом подполковника Д.Т. Лисаневича заподозренного в измене безоружного карабахского хана - генерал-лейтенанта российской армии Ибрагим Халил-хана (1806 г.) для укрепления сферы влияния на территории ханства было решено ослабить экономическое влияние местного мусульманского правящего класса. В этом деле Россия воспользовалась всеми возможностями армян-гайкан. За короткое время они фактически заняли все восточные земли Северного Азербайджана. Закрепление данных завоеваний было обеспечено подписанным 24 октября 1813 года Гюлистанским мирным договором с Гаджарским государством. После упразднения Карабахского ханства (1822), как и в других частях Северного Азербайджана, здесь было установлено военное управление (с центром в городе Шуша), а территория ханства была включена в Военно-мусульманский округ [5, с. 58-68].
В целом, в течение первой трети XIX века для захвата Кавказа Россия вела войны как с Османской империей, так и с Гаджарским государством. В результате Туркманчайского договора, подписанного между Гаджарским государством и Россией 10 февраля 1828 года, историческая территория Азербайджана была окончательно разделена на две части. Северные земли Азербайджана (территория современной Азербайджанской Республики), в том числе земли, ныне подчиненные России (Дербентская область) и Республике Армении (Иреванское ханство, Зангезурский, Гейчинский, Агбабинский магалы, Борчалинский, Караязский, Дараязский и другие земли) вошли в состав Российской империи. При этом на землях Иревана и Нахчывана была создана так называемая «армянская область» с центром г. Иреван, где 73,8 % населения составляли азербайджанцы [11].
После этих соглашений началось массовое переселение армян. Всего за три года после Туркманчайского договора 1828 года 40 000 армянских семей из Гаджарского государства были переселены на Южный Кавказ по плану царской России и расселены на территориях Карабахского, Иреванского и Нахчыванского ханств. После подписания Эдирненского мирного договора между Россией и Османской империей 14 сентября 1829 года 84 тысячи армян были переселены на Южный Кавказ и расселены в Елизаветпольской (Гянджинской), Иреванской и Тифлисской губерниях, что изменило демографическую ситуацию и увеличило численность армян. В то же время армянские семьи были расселены на плодородных землях Борчалинского, Ахалкалакского и Ахалцихского районов. В 1828-1830 годах в горную зону Гянджинской
губернии было переселено 200 тысяч армян. Таким образом, царское правительство последовательно проводило политику переселения армян с целью дальнейшего укрепления своих позиций на Южном Кавказе, особенно в его мусульманском сегменте. В результате этого, в начале XIX века демографическая ситуация полностью изменилась за счет переселения на Кавказ около 1 млн. армян из Гаджарского государства и Османской империи [15]. Так, только по результатам очередного камерального описания, проведенного в Карабахе в 1832 году, доля армян в этом районе увеличилась на 34,8 %, а доля азербайджанцев уменьшилась на 64,8 %.
В результате военно-административной реформы царской Россией 10 апреля 1840 года Карабахская провинция стала Шушинским уездом и была подчинена Прикаспийской губернии (с центром в Шемахе). Таким образом, понятие Карабах утратило свое политическое значение и осталось только географическим понятием. При новом административно-территориальном делении в 1846 году Шушинский уезд был подчинен вновь образованной Шемахинской губернии (с 1859 года Бакинской губернии), а в 1867 году - передан вновь образованной Елизаветпольской губернии. На территории Шушинского уезда были организованы Зангезурский, Джаванширский и Джебраильский уезды. Таким образом, Шушинский уезд лишился единого административно-политического управления. Эти изменения в административно-территориальном делении привели к более широкому представительству армян во властных структурах.
Одновременно с этим, с целью дальнейшего укрепления своих позиций на Кавказе русские власти направили сюда потоки переселенцев - неправославных молокан, староверов, адвентистов и др. неправославных славян, а также немецких колонистов, которые переселялись из Европы в плодородные районы Северного Азербайджана с особыми привилегиями.
Окрепнув численно, к концу XIX века армяне создали на Южном Кавказе националистические партии, выстраивавшие свои идеологические основы в духе национализма, а армянские националисты начали действовать для укрепления своих позиций на Кавказе, выполняя требования созданных за границей партий. В частности, в 1885 году возникла террористическая партия «Арменакан», в 1887 году в Женеве - террористическая партия «Гнчаг», а в 1890 году в Тифлисе - «Дашнакцутюн». Основной целью этих партий было осуществление этнических претензий путем проведения этнических чисток посредством террористических актов, военных операций и сепаратизма на территориях, населенных армянами, перемещенными из Гаджарского государства и Османской империи на Южный Кавказ [2].
Таким образом, осуществлявшееся в русле политических и стратегических интересов России масштабное переселение на Южный Кавказ армянского населения, проживавшего прежде в Гаджарском государстве и Османской империи, являвшееся одним из приоритетов политики империи в регионе в XIX в., привело к серьезным изменениям в его этнорелигиозной картине. Русский ученый А.М. Скибицкий пишет, что в начале XX века - примерно через 100 лет после массового переселения армян из Ирана и Турции в Азербайджан - в горной части Карабаха соотношение азербайджанцев с другими народами составляло уже 1:4. Таким образом, именно Россия, проводившая систему мер, направленных на осуществление политики завоевания Южного Кавказа и закрепления его в составе империи, с одной стороны, в перспективе создала для армян основу государственности, а с другой - объективно сформировала условия для последующего религиозно-этнического конфликта между тюрками-мусульманами и армянами-христианами на Южном Кавказе.
Литература и источники
1. Bakxanov A.A. Gülüstani-írsm. - Baki: 2001. - 387 s.
2. Beynslxalq terrorizm silsilssindsn: Ermsni terrorizmi. - Baki: Adiloglu, 2006. - 544 s.
3. Mirzg Camal Qarabagi. Qarabag tarixi // Qarabagnamslsr. Tsrcüms F. Babayevindir. - Baki: Yazifi, 1989. - s. 104-148.
4. Mustafa N. Ermsnilsr öz dövlstlsrini yaratmaq üfün ns qsdsr rü^vst vermi^lsr // Yeni Azsrbaycan. - 1993. - 5 avqust.
5. Vsliyev I. Deportasiya // Dirfsli§ - XXI ssr. - 1998. - №2. - s. 58-68.
6. Алиев Ф.М. Азербайджано-русские отношения. Ч. I. - Баку: Элм, 1985. - 173 с.
7. Алиев Ф.М. Миссия посланника русского государства А.П. Волынского в Азербайджане (1716-1718). - Баку: Элм, 1997. -122 с.
8. Бушев П.П. Посольство Артемия Волынского в Иран 1715-1718 гг. (по русским архивам). М., 1978.
9. ВеличкоВ.Л. Кавказ. Русское дело и междуплеменные вопросы. - СПб., 1904. - 256 с.
10. Гарабаг: Кюрекчайский договор - 200. - Баку: Тахсил, 2005. - 176 с.
11. Государственный исторический архив Грузинской Республики. Ф. 2. Д. 1. Л. 20.
12. Лопухин А.И. Журнал путешествия через Дагестан 1718 г. // История, география и этнография Дагестана XVIII-XIX вв. / Архивные материалы под ред. М.О. Косвена и Х.-М. Хашаева. - М., 1958. - С. 3-60.
13. Мамедова Г.Н. О походе В.Зубова в Азербайджан в 1796 г. - Баку: Элм, 2003. - 92 с.
14. Мустафазаде Т.Т. Азербайджан и русско-турецкие отношения в первой трети XVIII в. - Баку: Элм, 1993. - 240с.
15. Описание Карабахской провинции (составленное в 1823 году по распоряжению главноуправляющего в Грузии Ермолова).
- Тифлис: УНК, 1866. Баку: Нурлан, 2003. - 425 с.
16. РахаевЖ.Я. Геополитическое значение Северного Кавказа в системе международных отношений первой половины XVIII в. // Северный Кавказ: геополитика, история, культура. Материалы Всероссийской научной конференции. - Ставрополь, 2001.
- С. 113-114.
17. Турицын И.В. Парадоксы российского колониального опыта первой половины XIX века (на материалах Закавказья) // Современная научная мысль. - 2013. - № 4. - С. 43-57.
18. Фадеев Р.А. Государственный порядок. Россия и Кавказ. - М.: Институт русской цивилизации, 2010. - 992 с.
References and Sources
1. Bakixanov A.A. Gülüstani-Iram. - Baki: 2001. - 387 s.
2. Beynalxalq terrorizm silsilasindan: Ermani terrorizmi. - Baki: Adiloglu, 2006. - 544 s.
3. Mirza Camal Qarabagi. Qarabag tarixi // Qarabagnamalar. Tarcüma F. Babayevindir. - Baki: Yazifi, 1989. - s. 104-148.
4. Mustafa N. Ermanilar öz dövlatlarini yaratmaq üjün na qadar rü§vat vermi?lar // Yeni Azarbaycan. - 1993. - 5 avqust.
5. Valiyev I. Deportasiya // Dirfali? - XXI asr. - 1998. - №2. - s. 58-68.
6. Aliev F.M. Azerbajdzhano-russkie otnosheniya. CH. I. - Baku: Elm, 1985. - 173 s.
7. Aliev F.M. Missiya poslannika russkogo gosudarstva A.P. Volynskogo v Azerbajdzhane (1716-1718). - Baku: Elm, 1997. - 122 s.
8. Bushev P.P. Posol'stvo Artemiya Volynskogo v Iran 1715-1718 gg. (po russkim arhivam). M., 1978.
9. Velichko V.L. Kavkaz. Russkoe delo i mezhduplemennye voprosy. - SPb., 1904. - 256 s.
10. Garabag: Kyurekchajskij dogovor - 200. - Baku: Tahsil, 2005. - 176 s.
11. Gosudarstvennyj istoricheskij arhiv Gruzinskoj Respubliki. F. 2. D.1. L. 20.
12. Lopuhin A.I. Zhurnal puteshestviya cherez Dagestan 1718 g. // Istoriya, geografiya i etnografiya Dagestana XVIII-XIX vv. / Arhivnye materialy pod red. M.O. Kosvena i H.-M. Hashaeva. - M., 1958. - S. 3-60.
13. Mamedova G.N. O pohode V.Zubova v Azerbajdzhan v 1796 g. - Baku: Elm, 2003. - 92 s.
14. Mustafazade T.T. Azerbajdzhan i russko-tureckie otnosheniya v pervoj treti XVIII v. - Baku: Elm, 1993. - 240s.
15. Opisanie Karabahskoj provincii (sostavlennoe v 1823 godu po rasporyazheniyu glavnoupravlyayushchego v Gruzii Ermolova). - Tiflis: UNK, 1866. Baku: Nurlan, 2003. - 425 s.
16. Rahaev Zh.Ya. Geopoliticheskoe znachenie Severnogo Kavkaza v sisteme mezhdunarodnyh otnoshenij pervoj poloviny XVIII v. // Severnyj Kavkaz: geopolitika, istoriya, kul'tura. Materialy Vserossijskoj nauchnoj konferencii. - Stavropol', 2001. - S. 113-114.
17. Turicyn I.V. Paradoksy rossijskogo kolonial'nogo opyta pervoj poloviny XIX veka (na materialah Zakavkaz'ya) // Sovremennaya nauchnaya mysl'.
- 2013. - № 4. - S. 43-57.
18. Fadeev R.A. Gosudarstvennyj poryadok. Rossiya i Kavkaz. - M.: Institut russkoj civilizacii, 2010. - 992 s.
ХАЛИЛОВ ЭЛЬМАР ШИРИНБАЛА ОГЛУ - кандидат исторических наук, проректор Сумгаитского Государственного Университета (khalilov.e@mail.ru).
KHALILOV, ELMAR SHIRINBALA OGLU - Ph.D. in History, Vice-Rector of Sumgayit State University.
УДК 94(73).092.8/10:327(47+57) DOI: 10.24412/2308-264X-2022-3-166-170
ГУРБАНОВА Ш.М.
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ИНТЕРВЕНЦИЯ США В БЫВШИХ РЕСПУБЛИКАХ СССР ПОД ФЛАГОМ МАТЕРИАЛЬНОЙ И ГУМАНИТАРНОЙ ПОМОЩИ (1991-2010 ГГ.)
Ключевые слова: постсоветское пространство, США, Россия, СНГ, «Акт в поддержку свободы», экономическая интервенция, гуманитарная помощь, неоколониализм.
В статье исследуется процесс экономической интервенции США на постсоветском пространстве. Показано, что под флагом материальной и гуманитарной помощи США осуществили комплекс мероприятий по установлению контроля над экономиками вновь образованных государств. В статье рассматриваются источники и механизмы финансирования различного рода программ помощи. В частности, внимание уделяется практике распределения помощи странам СНГ по отдельным направлениям через Фонд «Акт в поддержку свободы». Анализируя тенденции новейшего времени, автор отмечает, что к концу «нулевых» годов отношение США к решению вопросов экономической помощи постсоветским государствам по-прежнему определялось акцентом на проблемах безопасности. При этом в Центральной Азии лишь объем помощи Узбекистану и Казахстану в это время не изменился. В то же время, объем помощи другим странам региона был сокращен. На этом фоне еще более заметным сокращение было в 2006-2008 гг. для Армении (49%), Азербайджана (47%), Грузии (26%), России (38%).
GURBANOVA, Sh-М.
USA ECONOMIC INTERVENTION IN THE FORMER REPUBLICS OF THE USSR UNDER THE BANNER OF MATERIAL AND HUMANITARIAN ASSISTANCE (1991-2010)
Key words: post-Soviet space, USA, Russia, CIS, Freedom Support Act, economic intervention, humanitarian aid, neocolonialism.
The article examines the process of US economic intervention in the post-Soviet space. It is shown that under the banner of material and humanitarian aid, the United States carried out a set of measures to establish control over the economies of the newly formed states. The article discusses the sources and mechanisms for financing various kinds of assistance programs. In particular, attention is paid to the practice of distributing assistance to the CIS countries in certain areas through the Freedom Support Act Foundation. Analyzing recent trends, the author notes that by the end of the 2000s, the attitude of the United States towards resolving issues of economic assistance to the post-Soviet states was still determined by an emphasis on security issues. At the same time, in Central Asia, only the volume of assistance to Uzbekistan and Kazakhstan did not change at that time. At the same time, the volume of assistance to other countries in the region was reduced. Against this background, the reduction was even more noticeable in 2006-2008. for Armenia (49%), Azerbaijan (47%), Georgia (26%), Russia (38%).
