CC BY
25
УДК 811.161.1’367.7
КАТЕГОРИЯ ВРЕМЕННОЙ ЛОКАЛИЗОВАННОСТИ В ВЫСКАЗЫВАНИЯХ ОБОБЩЕННО-УСТУПИТЕЛЬНОГО ТИПА
СATEGORY OF TEMPORAL LOCALIZATION IN UTTERANCES OF GENERALIZED CONCESSIVE TYPE
Е. В. Плотникова E. V. Plotnikova
ФГБОУВПО «Чувашский государственный педагогический университет им. И. Я. Яковлева», г. Чебоксары
Аннотация. В настоящей статье рассматривается категория временной локализованности и проявление ее вариантов в высказываниях обобщенно-уступительного типа, отмечена взаимосвязь данной категории с категориями аспектуальности, темпоральности, с конкретностью/обобщенностью субъекта действия.
Abstract. This article discusses the category of temporal localization and expression of its variants in the utterances of generalized concessive type, mentions the correlation of the category with the aspectual and temporal categories and also with the specificity/generalization of the subject.
Ключевые слова: обобщенно-уступительная семантика, временная локализован-
ность/нелокализованность, узуальный тип, «простая повторяемость», вневременность, темпо-ральность, аспектуальность.
Keywords: generalized concessive semantics, temporal localization/non-localization, usual type, simple frequency, timelessness, temporality, aspectuality.
Актуальность исследуемой проблемы. Локализованность/нелокализованность (далее - Л/НЛ) ситуации во времени представляет собой «один из обязательных актуали-зационных признаков любого высказывания» [1, 211]. В каждом высказывании так или иначе передается отношение к данному признаку, обусловленное объективными различиями в обозначаемых ситуациях и их интерпретацией с точки зрения говорящего. В связи с этим целью нашей работы является анализ высказываний обобщенно-уступительной семантики с точки зрения проявления в них основных типов категории временной лока-лизованности.
Материал и методика исследований. В статье нашли отражение высказывания обобщенно-уступительного типа, характеризующиеся признаком временной локализо-ванности и нелокализованности. Исследование выполнено в русле идей функциональной грамматики, предполагающей анализ языкового материала от семантики к формальным средствам, а также базирующейся на таких понятиях, как функционально-семантическое поле и категориальная ситуация.
Результаты исследований и их обсуждение. Различие между конкретными (единичными) и повторяющимися действиями давно обращало на себя внимание лингвистов. Выделение временной локализованности как особой категории связано с именем Э. Кошмидера [5], хотя на возможность славянских глаголов обозначать а) конкретные и б) отвлеченные действия указывал еще А. А. Потебня. Ср.: а) Я пишу теперь; б) Я недурно пишу [8, 90-91]. Однако, несмотря на длительную историю изучения указанного значения, единства в классификации типов Л/НЛ нет до сегодняшнего дня. Существует разное понимание термина «локализованность», а соответственно и по-разному строится классификация типов и вариантов Л и НЛ (подробный анализ существующих точек зрения на данную категорию дан в работах А. В. Бондарко [4], И. Н. Смирнова [10]).
Характер проявления категории временной локализованности в бипредикативных конструкциях зависит от структуры предикативной основы и формы глагольного предиката главной части высказывания.
Категорию временной локализованности мы вслед за А. В. Бондарко [1], [3], [4] трактуем как оппозицию следующих семантических компонентов:
1) конкретность, определенность местоположения единичного действия и ситуации в целом на временной оси, то есть эпизодическая прикрепленность такого действия (и соответственно ситуации в целом) к одному определенному моменту или отрезку времени в плане настоящего, прошедшего или будущего времени: В верхнем конце Пекашина Лукашин был впервые, и, как ни нервничал он сейчас, глаза его зорко присматривались к окружающему (Ф. Абрамов. Пряслины); И как ни старался о. Антоний, никак не мог он примирить в душе своей эти разнообразные ощущения (И. Потапенко. Шестеро); Как корова ни отбрыкивается от него <Андрея>, а домой она сегодня вернется без молока (В. Распутин. Живи и помни). В выражении локализованных во времени действий участвуют глаголы несовершенного вида (далее - НСВ) в конкретно-процессном значении, а также предикаты совершенного вида (далее - СВ) в конкретно-фактическом значении;
2) неконкретность, неопределенность действия, его абстрагированность (и шире -абстрагированность ситуации в целом) от конкретного момента или отрезка времени и выражение в этом случае неактуального действия, его неограниченной повторяемости или обобщенности (вневременности): Сколько я ни спрашивал, мне всегда отказывали (А. Куприн. Яма); Но впрочем, верно то: скупой как ни живет, Спокойно не умрет (А. Измайлов. Два человека и клад); Где птица ни летает, а свое гнездо знает (Пословица).
При таком подходе доминирующим является аспектологический анализ, а также учитывается взаимодействие семантики предиката с семантикой субъекта и объекта.
В русском языке категория локализованности не имеет специализированных формальных средств выражения, т. е. не опирается на систему специальных грамматических форм, является элементом «скрытой» грамматики и находит свое выражение в функционировании форм вида и времени при участии лексических и других средств контекста. Однако, как пишет А. В. Бондарко, нельзя сказать, что грамматические категории не участвуют в выражении данной категории [1, 227].
В работах А. В. Бондарко и его учеников [7], [10] в системе нелокализованных во времени ситуаций выделяются три типа: 1) «простая повторяемость», 2) обычность (узу-альность) и 3) временная обобщенность (гномичность, «вневременность», «всевремен-ность»). Все три отмеченных типа выделяются в высказываниях с обобщенноуступительной семантикой.
«Простая повторяемость» характеризуется неограниченной повторяемостью в рамках конкретного эпизода и связана с непосредственным наблюдением. Существенным признаком данного типа повторяемости действия является конкретность субъекта. В выражении первого типа нелокализованных ситуаций участвуют глаголы НСВ в неограниченно-кратном значении: Как ни хитро наводила она разговор на этот предмет, Александр еще хитрее отделывался (И. Гончаров. Обыкновенная история); По всякому прикидывала, и так и эдак. И сколько ни думаю, прихожу к одной мысли (Ч. Айтматов. Материнское поле). В последнем высказывании в проявлении конкретности субъекта действия участвует структура определенно-личного предложения.
При выражении повторяемости действия «происходит взаимодействие семантики НСВ, лексического значения глагола и контекстуального окружения» [9, 32]. На пересечении значений, выражаемых средствами разных уровней, возникают определенные смыслы, соответствующие потребностям отражения определенных реальных ситуаций: Конечно, он понимал всю бесчеловечность этого открытия, но, сколько ни думал, неизменно возвращался к мысли, что так будет лучше ему, Рыбаку, да и самому Сотникову, которому после всего, что случилось, все равно уже не жить (В. Быков. Сотников).
Второй тип нелокализованных ситуаций, узуальный, как отмечает А. В. Бондарко, в отличие от простой повторяемости, не связан непосредственно с одним актом наблюдения. Для него характерно отвлечение от той или иной конкретной ситуации [3, 500], от конкретного времени, например: С кем ни пошепчется - у каждого праздничное лицо горестным станет; шепнул словечко новобрачному, и тот насупился (П. Мельников. Старые годы). Узуальность (обычность) всегда предполагает перспективу аналогичных повторений, т. е. связана с той или иной мерой типичности: имеется в виду типичность для какого-то периода в прошлом, для прошлого в целом, для широкого временного плана, охватывающего прошлое и настоящее (о типах нелокализованных ситуаций подробнее см. в [10]), например: Бывало, кто ни проедет, всякий похвалит, никто не осудит (А. Пушкин. Гробовщик), а также типичность действия для одного конкретного субъекта, например: Как хорошо ни сделают, она <Фетинья> найдет изъян, уроку надбавит да еще и наколотит (П. Бажов. Шелковая гора), для ограниченной или неограниченной группы (класса) субъектов, например: Завистники, на что ни взглянут, Подымут вечно лай; А ты себе своей дорогою ступай: Полают, да отстанут (И. Крылов. Прохожие и собаки). Узуальный субъект может относиться к одному из естественных классов (рыб, птиц, животных) [6, 18-24], например: Ненадежная собака. Но все же бежать с собакой в сто раз лучше, чем без собаки. Какая ни есть - все-таки собака (Ч. Айтматов. Белый пароход).
Как видно из приведенных примеров, в выражении значения узуальности участвуют в основном формы настоящего-будущего совершенного в наглядно-примерном или потенциальном значениях, редко встречаются формы НСВ в потенциальном значении, например: И все-то ему <поэту Васюте> было тут в диво, что ни увидит, что ни услышит, готов жеребенком ржать да взбрыкивать (В. Колыхалов. Зимний гость).
«Основа узуальности - это обобщение опыта говорящего или представляемой им группы людей» [3, 500], что отличает узуальность (обычность) от вневременности, характеризующейся наивысшей степенью абстрагированности действия от конкретного момента или отрезка времени, обобщением общечеловеческого опыта.
Третий тип временной нелокализованности представлен в высказываниях типа сентенций, пословицах, суждениях о постоянных закономерностях. Существенным признаком временной нелокализованности данного типа является обязательность обобщенного (генерализованного) субъекта (объект, если он присутствует, также характеризуется данным признаком), вся ситуация в целом отличается наивысшей степенью генерализации, например: Что летом ни урожается, все зимой сгожается; Где ворона ни летала, а к ястребу в когти попала; Как ни берегутся, а растрясутся; Во что черт ни нарядится, да бесом глядит; Где ни пожил солдат, там и расплодился.
Как определил А. В. Бондарко, оппозиция Л/НЛ распространяется на все типы употребления глагольных форм, отличающиеся признаком дискретности как способности к воспроизведению в условиях неограниченной повторяемости [4, 449]. При этом за пределами этой оппозиции остается употребление глаголов отношения, лексическое значение которых, отличающееся признаком недискретности, противоречит возможности реализации рассматриваемого противопоставления.
«Категория временной локализованности, взаимодействуя с категориями темпо-ральности, аспектуальности, таксиса и временного порядка, отражает языковую интерпретацию идеи времени», - пишет А. В. Бондарко. Наиболее тесным при этом оказывается взаимодействие Л/НЛ с категориями аспектуальности и темпоральности [1], [2],
[4], [10].
Связь с аспектуальностью состоит в том, что грамматические формы вида, не будучи «формами временной локализованности», заключают в своем семантическом потенциале различное отношение к признакам Л/НЛ [2, 11-21, 48-64]. Если формы НСВ характеризуются возможностью реализации обоих признаков (Л и НЛ), то формы СВ связаны преимущественно, хотя и не исключительно, с понятием локализованности. Например, в следующих конструкциях формы НСВ участвуют в выражении семантики локали-зованности (а) и нелокализованности ситуации (б), а форма СВ является благоприятным условием для проявления значения локализованности (в): а) Сколько я ни вглядывался в поминутно протираемое рукавом стекло, все дома, проплывавшие мимо, казались мне одинаково серыми (В. Тельпугов. Вечный огонь), б) Воспоминания детства сперва нахлынули на меня... куда я ни шел, на что ни взглядывал, они возникали отовсюду (И. Тургенев. Фауст), в) Как мы ни старались, но в этот день нам удалось дойти только до устья реки Тянь-чин-гоуза (В. Арсеньев. Дерсу Узала).
Связь с категорией темпоральности заключается в том, что грамматические формы времени имеют различный потенциал в проявлении значений Л/НЛ. Если семантику ло-кализованности способны выражать все временные формы, то для реализации типов не-локализованных ситуаций наиболее приспособлены формы настоящего и простого будущего времени: В нем <Петере Ульрихе> ничего не держится - что ни придет в голову, он тут же выпаливает (Н. Дубов. Колесо Фортуны); Что ни спрошу у него про политику или про хозяйство, а он в ответ буркнет: «Не твое дело, старик» (М. Шолохов. Поднятая целина); За что ни возьмется, все из рук валится (Пословица). В пословичных высказываниях, которые занимают значительное место среди конструкций обобщенноуступительного типа, формы прошедшего и будущего времени, наряду с формами настоящего времени, также способны к выражению временной обобщенности. Например: Как смерд ни умывается, а все грязью заваляется; Где свое добро ни нашел, там его и взял; Где ни будет, а от наших рук не отбудет.
Нельзя не отметить также взаимосвязь конкретности/обобщенности действия-предиката и субъекта. При конкретном субъекте действие может быть как конкретным, так и обычным, типичным (для данного субъекта), но не может достигать наивысшей степени генерализации. Максимальная обобщенность действия в его отношении ко времени, общезначимость действия возможны лишь при обобщенном субъекте, при обозначении некоторого класса субъектов или абстрактных явлений.
В настоящей статье мы наметили лишь возможную классификацию высказываний обобщенно-уступительного типа по отношению к категории временной локализованно-сти. Подробное системное описание конструкций анализируемого типа является задачей дальнейшего исследования.
Резюме. Система типов, разновидностей и вариантов значения Л/НЛ образует функционально-семантическое поле (согласно теории функциональной грамматики) временной локализованности, единство, образуемое взаимодействующими языковыми единицами разных уровней. Характер проявления категории временной локализованности в бипредикативных конструкциях зависит от структуры предикативной основы и формы глагольного предиката главной части высказывания. Выделяются высказывания обобщенно-уступительного типа, характеризующиеся признаком временной локализованно-сти и нелокализованности.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бондарко, А. В. Временная локализованность / А. В. Бондарко // Теория функциональной грамматики: Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис. - Л. : Наука, 1987. - С. 210-233.
2. Бондарко, А. В. Вид и время русского глагола (значение и употребление) : пособие для студентов / А. В. Бондарко. - М. : Просвещение, 1971. - 239 с.
3. Бондарко, А. В. О грамматике функционально-семантических полей / А. В. Бондарко // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. - 1984. - Т. 43. - № б. - С. 482-543.
4. Бондарко, А. В. Теория значения в системе функциональной грамматики: на материале русского языка / А. В. Бондарко. - М. : Языки славянской культуры, 2002. - 73б с.
5. Кошмидер, Э. Очерк науки о видах польского глагола. Опыт синтеза / Э. Кошмидер // Вопросы глагольного вида. - М. : Иностранная литература, 19б2. - С. 105-1б7.
6. Оркина, Л. Н. Аспектуально-темпоральная характеристика высказываний с семантикой обусловленности временного и условного типов / Л. Н. Оркина. - Чебоксары : Чуваш. гос. пед. ун-т, 1999. - 200 с.
7. Панова, Г. И. О содержательных типах повторяемости действия в русском языке / Г. И. Панова // Функциональный анализ грамматических категорий : сб. научн. трудов. - Л. : ЛГПИ им. А. И. Герцена, 1980. - С. 41-52.
8. Потебня, А. А. Из записок по русской грамматике : в 4 т. Т. 4. Глагол / А. А. Потебня. - М. : Просвещение, 1977. - 40б с.
9. Рассудова, О. П. Употребление видов глагола в современном русском языке / О. П. Рассудова. -М. : Изд-во «Русский язык», 1982. - 149 с.
10. Смирнов, И. Н. Выражение повторяемости и обобщенности действия в современном русском языке / И. Н. Смирнов. - СПб. : Наука ; САГА, 2008. - 159 с.
