CC BY
74
ЛИНГВИСТИКА
УДК 811
И. Н. Смирнов
Противопоставление действий по признаку локализованности / нелокализованности во времени: спорные случаи истолкования
В статье рассматривается выражаемое в русском языке противопоставление временной локализованности / нелокализованности действия, существенное для определения семантического потенциала глагольных форм несовершенного и совершенного видов. Статья включается в направление функциональной грамматики (грамматика функционально-семантических полей и категориальных ситуаций), которое разрабатывается санкт-петербургской аспектологической школой и представлено работами А. В. Бондарко и его учеников. Особое внимание уделено спорным вопросам интерпретации данного противопоставления и классификации отдельных вариантов этих значений.
The article examines the contraposition of the temporal localizing/non-localizing of action existing in Russian language that is rather essential for the definition of semantic potential of verbal forms of perfective and imperfective aspects. This article joins in the stream of the Functional Grammar (the grammar of function-semantic fields and the grammar of categorical situations) that is worked out by the scientists of the Saint-Petersburg as-pectological school and is represented by the works of A. V. Bondarko and his disciples. The special attention is paid to the debatable moments of the interpretation of given contraposition and to the classification of some variants of these meanings.
Ключевые слова: функциональная грамматика, функционально-семантическое поле, категориальная ситуация, аспектология, вид, способ действия, А.В. Бондарко, временная локализованность / нелокализованность действия, повторяемость, конкретность / абстрактность.
Key words: functional grammar, functional-semantic field, categorical situation, as-pectology, aspect, mode of action, A. V. Bondarko, temporal localizing/non-localizing of action, iteration, concreteness/abstractiveness.
Различие локализованности/нелокализованности действия во времени (Л/НЛ) является одним из основных универсальных семантических различий в понятийном поле аспектуальности. В русском языке противопоставление Л/НЛ представляет собой один из основных критериев, по которому различается семантический потенциал форм совершенного (СВ) и несовершенного (НСВ) видов и который играет важнейшую роль (наряду с признаками, связанными с отношением действия к пределу) в закономерностях функционирования видов. Имеется в виду способность видо-временных форм русского глагола участвовать в передаче значений актуальности, эпизодичности, временной локализованности действия, с
одной стороны, а с другой, - неактуальности, обобщенности, временной нелокализованности: - Как это случилось? - Как все случается. Если формы НСВ характеризуются возможностью реализации обоих признаков (Л и НЛ), то формы СВ связаны преимущественно, хотя и не исключительно, с понятием локализованности.
Таким образом, временная локализованность (Л) действия понимается как прикрепленность этого действия к определенному моменту или отрезку времени в плане настоящего, прошедшего или будущего времени; а временная нелокализованность (НЛ) как абстрагированность действия (и шире - ситуации в целом) от конкретного момента или отрезка времени (о НЛ см. [1, 2, 3, 16, 17]). Ср.: Когда он опять посмотрел на Алферова, тот уже крепко спал (Л), навзничь раскинувшись и странно выбросив одну руку. Так в русских деревнях спят (НЛ) шатуны пьяные (В. Набоков) (курсив здесь и далее наш. - И. С.).
Противопоставление Л/НЛ уже давно находится в зоне пристального внимания лингвистов. История изучения этой категории начинается с трудов Э. Кошмидера [8; 20], хотя и до него А. А. Потебня, не используя терминов «локализованность» и «нелокализованность», отмечал, что славянские глаголы могут обозначать конкретные и отвлеченные действия: а) Я пишу теперь; б) Я недурно пишу [12, с. 90-91]. Однако, несмотря на длительную историю изучения указанного значения единства в понимании Л/НЛ нет до сегодняшнего дня. По-разному толкуется само понятие локализованности. Соответственно по-разному строится классификация типов и вариантов категориальных ситуаций Л и НЛ. «Категориальная ситуация - это выражаемая различными средствами высказывания типовая (выступающая в том или ином варианте) содержательная структура, а) базирующаяся на определенной семантической категории и образуемом ею в данном языке функционально-семантическом поле; б) представляющая собой один из аспектов общей ситуации, передаваемой высказыванием...» [1, с. 12]. В нашем случае аспектом общей ситуации является прикрепленность или неприкрепленность действия к определенному моменту или отрезку времени.
Неоднозначность истолкования категории Л/НЛ связана с тем, что, по мнению А.В. Бондарко [2, с. 179-180], в современной лингвистике она изучается с различных точек зрения, в частности, а) при доминирующей роли аспектологического анализа, с учетом взаимодействия семантики предиката с семантикой субъекта и объекта (см. работы А.В. Бондарко и его учеников [2; 7; 11; 16]); б) при доминирующей роли анализа взаимодействия семантических типов предикатов и именных групп [4; 13]; в) с точки зрения денотативного статуса именных групп и пропозиций (на основе теории референции) [10]. «Указанные аспекты
изучения временной локализованности, как указывает А. В. Бондарко, частично пересекаются. Так, в книге Б. Хансена [19] при анализе рассматриваемой категории (автором используется термин «эпизодичность» - ЕрІБО^іШ) основное внимание обращено на референциальную характеристику высказывания и на роль взаимодействия глагольных и именных элементов данной категории (при этом используются элементы анализа в терминах ассоциативной грамматики)» [2, с. 180]. Ср. также различие понятий «временная локализованность относительно момента речи» и «временная локализованность относительно момента наблюдения» у М. Я. Гловинской [5, с. 200].
Представители перечисленных направлений противопоставление Л/НЛ признают в примерах типа: (Л) Он писал, когда я вошел; (НЛ) Рука руку моет. Данные примеры идеально иллюстрирует вывод Э. Кошми-дера о существовании в языке двух групп фактов: конкретных, осуществляющихся в какое-то время, занимающих свое собственное, вполне индивидуальное, место на линии времени, и абстрактных, не связанных со строго определенным, свойственным только им индивидуальным временем, то есть не обладающих своим «местоположением во времени», обладающих лишь общей значимостью [8]. Так, в первом примере представлена конкретная, наблюдаемая ситуация, а во втором - ситуация вневременная с абстрактным субъектом. Таким образом, речь идет о противопоставлении локализованности и вневременности. Положение о том, что в ситуациях вневременности временная нелокализованность действия представлена наиболее явно (достигает своего предела) является общепринятым в современной лингвистике. Однако в работах А. В. Бондарко и его учеников в зоне НЛ, помимо вневременности, выделяется еще два типа: простая повторяемость и узуальность. «Троичная» система типов НЛ связана, в первую очередь, с разными ступенями мышления: 1) отражением, непосредственным восприятием действительности - простая повторяемость, 2) знанием о действительности -узуальность и 3) познанием действительности - вневременность.
В значении простой повторяемости отражается ряд конкретных явлений действительности, наблюдаемых в определенный момент или отрезок времени, то есть речь идет о неограниченной повторяемости действия в рамках конкретного эпизода. Ср. известные примеры А. М. Пешковского (а) и Л.П. Размусена (б): а) «...посмотрите, что делает заяц: то вскочит, то ляжет, то перевернется, то подымет уши, то прижмет их»; б) «Смотри, как он пляшет, то в ладоши хлопнет, то ногами топнет». В ситуациях простой повторяемости, таким образом, сложно взаимодействуют значения НЛ - неограниченной кратности (доминирующее) и Л - конкретности, ограниченности рамками одного эпизода (фоновое). О простой повторяемости см.: [15; 16; 17].
В ситуациях узуальности действия предстают отвлеченными от конкретного времени. «Это уже уровень знания - знания того, что наблюдаемое явление не единичное, а обычное, непрерывно длящееся или повторяющееся в настоящем, прошедшем или будущем» [6, с. 184]. Узу-альность связана со значением обычной повторяемости и типичности действия для субъекта. Например: Грушницкий со своей шайкой бушует каждый день в трактире и со мной почти не кланяется; Она запела: голос ее недурен, но поет она плохо... (М. Лермонтов).
Узуальность - часто встречающийся термин, но, в отличие от вне-временности, единодушия в интерпретации узуальности среди ученых, представляющих различные направления в лингвистике, нет. Узуальное значение трактуется разными лингвистами по-разному.
Так, для Т. В. Булыгиной локализованными являются любые действия (события, процессы), которые представлены «как конкретные, реально происходящие (происходившие, произошедшие) в некоторый момент или период времени, а также ситуации и состояния, относящиеся к конкретному временному отрезку. «Такое терминоупотребление, - пишет Т. В. Булыгина, - в общем соответствует аспектологической традиции, с тем отличием, что предикациям, описывающим реальные события, повторяющиеся неопределенное число раз (вроде Каждый раз, когда я открывал дверь, я замечал ...), мы приписываем значение временной локализованности, хотя и неопределенное» [4, с. 18]. Таким образом, признаком Л, согласно концепции Т. В. Булыгиной, обладают действия неограниченно-кратные, совершающиеся в определенные, специально обозначенные в высказывании, цикличные периоды, а признаком НЛ -только нереферентные, или обобщенно-референтные, действия.
Более широкой выглядит зона НЛ у О. Н. Селиверстовой, которая считает, что формы СВ глаголов «исполнения» (по классификации Венд-лера) не могут соотноситься с временными выражениями, обозначающими точку на временной оси. Нельзя сказать: В эту минуту (в пять часов) она вымыла посуду. Это связано с тем, отмечает О. Н. Селиверстова, что предикативный денотат абстрагирован от реального протекания во времени, т.е. в высказываниях с такими глаголами выражается значение НЛ. Аналогичная ситуация и с глаголами типа постирать, поиграть, почитать, денотаты которых, по мнению О. Н. Селиверстовой, не имеют точной локализации во времени [13, с. 106-107]. Мы считаем, что в приведенных примерах представлены ситуации Л, так как, по нашему мнению, действие может быть локализованным не только в конкретной (хронологической) точке, но и на временном отрезке, имеющем различную протяженность. Таким образом, отмеченное О. Н. Селиверстовой семантическое своеобразие приведенных выше глаголов может быть использовано при субкатегоризации признака Л.
Е. В. Падучева «расширяет» зону вневременности, относя к ней не только вневременные свойства (Рыбы дышат жабрами; Железо тонет в воде; Искусство принадлежит народу), но и постоянные свойства материальных объектов с долгим сроком существования: Эта речка впадает в небольшое озеро [10, с. 25]. На наш взгляд, ситуации постоянного отношения представляют собой по отношению к признакам Л^НЛ особый случай: в них как бы одновременно представлены оба этих признака. Но не следует забывать, что и для Е. В. Падучевой локализованность - это, прежде всего, способность употребляться в актуально-длительном значении. Мы же полагаем (см. выше), что локализация возможна и в рамках некоторого ограниченного временного отрезка. Постоянное действие не может быть оторвано от временной оси в целом, оно составляет важнейший идентифицирующий признак субъекта, но в то же время к нему не применимо само понятие локализации. Речь идет о действии, которое субъект не может не совершать: пока существует субъект, существует и действие.
Б. Хансен к нелокализованным во времени (неэпизодическим, по его терминологии) относит следующие ситуации: 1) неограниченно-кратные (Зимой гостила иногда в усадьбе странница Машенька); 2) обобщеннофактические (Ко мне сам Никодим Палыч Кондаков обращался);
3) постоянно-непрерывные (Говорят, жизнь быстро двигается);
4) потенциально-качественные (Стрелок был сумасшедший - пулеметом распиливал бревно, как пилой) [19, с. 18].
Семантическое своеобразие постоянно-непрерывного значения и затруднительность его интерпретации с точки зрения Л/НЛ уже отмечены. Не следует, на наш взгляд, относить к нелокализованности и обобщеннофактическое значение. Обобщенно-фактическое значение, для которого неактуально противопоставление единичности / многократности (повторяемости) действия, нейтрально по отношению к признакам Л и НЛ.
Весьма показательным в то же время является тот факт, что в классификации Б. Хатеена типами временной нелокализованности названы неограниченная повторяемость (итеративность) и качественность (типичность).
Обращение к итеративности чрезвычайно важно, так как противопоставление Л/НЛ в русской грамматической традиции и отмечалось изначально как противопоставление единичности / многократности (повторяемости) действия. Кратность глагольного действия рассматривалась как критерий деления глаголов на виды. С современной точки зрения итеративность рассматривается как один из признаков, на основании которого сформировалась довидовая семантическая категория определенности / неопределенности, послужившая отправной точкой для развития видового противопоставления русских глаголов (см.: [9]). Этим определяется настоятельная потребность в изучении категориального и
субкатегориальных значений Л и НЛ, в описании разноуровневых средств выражения данных признаков.
Необходимо признать, что определенного комментария требует само противопоставление единичности / повторяемости действия. На наш взгляд, его следует интерпретировать как противопоставление единичности (однократности) / неединичности (неоднократности); неединичность (неоднократность) имеет несколько содержательных вариантов.
Оппозиция Л/НЛ (конкретности / абстрактности) не тождественна оппозиции единичности / неединичности (неоднократности, повторяемости), а лишь пересекается с нею. Итеративность (неограниченная повторяемость), безусловно, связана со значением НЛ. Однако действие может быть неоднократным и тем не менее либо локализованным во времени, либо нейтральным по отношению к противопоставлению Л/НЛ. Ср. ситуации а) ограниченно-кратного действия: Сколько раз просила не курить сигар у меня (М. Горький); б) суммарного действия: Сергей приподнялся и дважды выстрелил в воздух (А. Гайдар); в) повторного действия: Я вам опять-таки должен повторить, что я вас не знаю (И. Тургенев); г) прерванного и возобновленного действия: Работы на строительстве возобновились через полгода (Г. Марков); д) многоактного действия: Где-то далеко по чугунной доске стучал сторож (А. Чехов); е) дистрибутивной неоднократности: Жена перебила все чашки (пример В. С. Храковского [18]). В то же время в некоторых высказываниях, передающих значение НЛ, может отсутствовать непосредственное указание на повторяемость обозначаемого действия. Ср., например, ситуации потенциального действия: (ж) Я хорошо говорю по-английски; (з) Язык до Киева доведет; (и) С дураком каши не сваришь.
Именно поэтому мы полагаем, что вариативность категориальных ситуаций Л и НЛ, в первую очередь, обусловлена двумя типами пересекающихся противопоставлений: а) единичности / неединичности (неоднократности, повторяемости) и б) конкретности / абстрактности. Два типа указанных противопоставлений пересекаются в зоне узуальности, что обусловливает ее семантическую неоднородность. Узуальность, на наш взгляд, делится на обычную (узуальную) повторяемость и типичность. Два типа узуальности характеризуются различным соотношением акциональных и признаковых (квалитативных) сем. Дело в том, что любое повторяющееся действие, не ограниченное рамками единичной конкретной ситуации, определенным образом характеризует субъект (и/или объект) этого действия. И наоборот - сообщение о каком-либо типичном для того или иного субъекта действии естественным образом предполагает повторяемость такого действия, то есть оценивается прежде всего то, что происходит с той или иной степенью регулярности. Таким образом, значение обычной (узуальной) повторяемости (ОП) характеризуется
80
соединением сем реального действия и потенциального признака, а значение типичности (Т) (неполной обобщенности) соединением сем реального признака и потенциального действия. Ср.: (ОП) Мальчишка аккуратнейшим образом опаздывает каждый день на два, на три часа (А. Чехов); (Т) Он малый не промах, никому не спустит (А. Пушкин).
Таким образом, в двух типах НЛ (неограниченной повторяемости и обобщенности) выделяются ситуации четырех основных подтипов: ситуации простой повторяемости, ситуации обычной (узуальной) повторяемости, ситуации типичности (привычности) действия и ситуации вневременности. Два последних подтипа можно определить как ситуации неполной и полной обобщенности. Такой подход не противоречит «троичной» классификации (простая повторяемость, узуальность, вневременность), представленной в работах А. В. Бондарко и его учеников. Это скорее еще одна возможность рассмотреть типы НЛ под новым углом зрения. Соотношение двух подходов можно представить следующей схемой.
НЛ
1. Неограниченная повторяемость 2. Обобщенность
1.1. Простая (конкретная) 1.2. Обычная (узуальная) 2.1. Неполная (типичность) 2.2. Полная (вневременность)
I. II. III.
Простая Узуальность Вневременность
повторяемость (гномичность)
Выделение на первом этапе анализа в семантической зоне НЛ ситуаций неограниченной повторяемости и обобщенности, на наш взгляд, в большей степени соответствует системе частных видовых значений. «Строевым» элементом ситуаций неограниченной повторяемости является неограниченно-кратное значение НСВ (по утрам он делает зарядку). В ситуациях обобщенности реализуются, как правило, потенциально-качественное значение НСВ (он хорошо говорит по-английски) и потенциальное значение СВ (язык до Киева доведет). Формы СВ в наглядно-примерном значении используются в ситуациях обоих типов (иногда бывает так: налетит ветер, сорвет крышу и стихнет, как будто его и не было).
Естественно, субкатегоризация значений неограниченной кратности и типичности может быть продолжена. Важнейшим дифференциальным признаком для ситуаций неограниченно-кратного действия будет тип интервала, частотность/нечастотность и регулярность/нерегулярность повторения. Для ситуаций типичности столь же значимым
дифференциальным признаком будет тип характеризующего значения, его облигаторность или факультативность.
Чрезвычайно важным для построения типологии значений Л и НЛ (в обеих разновидностях: повторяемости и обобщенности) является определение степени конкретности / обобщенности и определенности / неопределенности субъекта (и объекта) действия. Общая закономерность такова: в ситуациях Л субъект и (в случае наличия) объект действия всегда конкретны и определенны (см. выше примеры а - е); в ситуациях НЛ субъект и (в случае наличия) объект действия могут быть как конкретными (см. выше пример ж), так и обобщенными (см. выше примеры з, и). Подробнее о взаимодействии Л/НЛ с семантикой субъектности / объ-ектности см.: [14].
Список литературы
1. Бондарко А. В. Временная локализованность // Теория функциональной грамматики: Введение. Аспектуальность. Таксис. - Л., 1987. - С. 210-234.
2. Бондарко А. В. Основы функциональной грамматики: Языковая
интерпретация идеи времени. - СПб., 1999.
3. Бондарко А. В. Теория значения в системе функциональной грамматики: На материале русского языка. - М., 2002.
4. Булыгина Т. В. К построению типологии предикатов в русском языке // Семантические типы предикатов. - М., 1982. - С. 7-85.
5. Гловинская М. Я. Многозначность и синонимия в видо-временной системе русского глагола. - М., 2001.
6. Золотова Г. А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. - М.,
1973.
7. Козинцева Н. А. Временная локализованность действия и ее связи с аспектуальными, модальными и таксисными значениями (на материале армянского языка в сопоставлении с русским). - Л., 1991.
8. Кошмидер Э. Очерк науки о видах польского глагола: Опыт синтеза // Вопросы глагольного вида. - М., 1962. - С. 382-394.
9. Маслов Ю. С. Роль так называемой перфективации и имперфективации в процессе возникновения славянского глагольного вида. - М., 1958.
10. Падучева Е. В. Семантические исследования: Семантика времени и вида в русском языке. Семантика нарратива. - М., 1996.
11. Панова Г. И. О содержательных типах повторяемости действия в русском языке // Функциональный анализ грамматических единиц. - Л., 1980. - С. 41-52.
12. Потебня А. А. Из записок по русской грамматике. - М., 1977. - Т. IV. -Вып. II.
13. Селиверстова О. Н. Второй вариант классификационной сетки и описание некоторых предикативных типов русского языка // Семантические типы предикатов. - М., 1982. - С. 86-157.
14. Смирнов И. Н. Семантика субъекта / объекта и временная
локализованность // Теория функциональной грамматики: Субъектность.
Объектность. Комуникативная перспектива высказывания. Определенность / неопределенность. - СПб., 1992. - С. 154-166.
15. Смирнов И. Н. Простая повторяемость как переходная зона между локализованностью и нелокализованностью действия во времени // Язык. Функции.
Жизнь: Сборник статей в честь профессора А. В. Бондарко. - СПб., 2000. - С. 241255.
16. Смирнов И. Н. Категория временной локализованности действия в современном русском языке. - СПб., 2001.
17. Смирнов И. Н. Выражение повторяемости и обобщенности действия в современном русском языке. - СПб., 200S.
1S. Храковский В. С. Кратность // Теория функциональной грамматики:
Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис. - Л., 19S7. -С.124-152.
19. Hansen B. Zur Grammatik von Referenz und Episodizität. - München, 199б.
20. Koschmieder E. Zeitbezug und Sprache: Ein Beitrag zur Aspekt- und Tempusfrage. - Leipzig; Berlin, 1929.
