CC BY
23№ 1 (26), 2008 "Культурная жизнь Юга России " ^ ^
Трибуна молодого ученого
Л.Ю. КОСТИНА
КАРТОГРАФИРОВАНИЕ КАК ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ ЭТАП ИЗУЧЕНИЯ
ДИАЛЕКТНОГО СЛОВА
В современной диалектологии традиционно выделяются два тесно связанных между собой аспекта изучения народных говоров: структурный и территориальный. Отечественными диалектологами уже не оспаривается тот факт, что лингвогеографическая методика применима к говорам территорий позднего заселения, каковыми являются говоры Кубани.
Следует признать, что кубанские говоры практически не подвергались ареальному изучению. Масштабный проект «Лингвистического атласа Кубанского округа», задуманный в конце 1920-х годов В. Ф. Чистяковым (1), так и не был реализован, а в пробном выпуске «Лексического атласа русских народных говоров» (ЛАРНГ) картографируемые лексические единицы, относящиеся к Кубани, представлены фрагментарно либо совсем не представлены.
Предметом нашего исследования является диалектная лексика говора станицы Архангельской Тихорецкого района Краснодарского края. Наиболее полный и адекватный лингвогеографи-ческий анализ данного материала возможен лишь при рассмотрении микросистемы лексики говора этого населенного пункта в макросистеме кубанского диалекта в целом. Источниками картографирования послужили единицы, собранные нами методом языкового существования. Сведения по другим населенным пунктам извлекались из лексикографических словарей «Русский говор Кубани» (РГК) Е. П. Шейниной и Е. Ф. Тарасенковой, «Кубанские говоры: материалы к словарю» О. Г. Борисовой (2). Использовались также результаты экспедиционного обследования населенных пунктов, проведенного студентами филологического факультета КубГУ в ходе летней диалектологической практики в станицах Ахтанизовской (2005), Старотитаровской (2006-2007) Темрюкского района, Марьянской Красноармейского района (2007), Нововеличковской Динского района (2006), Архангельской Тихорецкого района (2007).
Основной корпус единиц был собран нами в результате анкетирования. Этот известный в диалектологии метод широко применяется в западноевропейской и отечественной лингвогеогра-фии. Первоначально мы составили вопросник по следующим тематическим группам: животный мир, растительный мир, одежда, домашняя утварь, болезни, бытовая и обрядовая лексика. Анкета, включавшая 64 вопроса, состояла из двух частей.
Первая из них была построена по принципу «от значения к слову» (52 вопроса): после указания на понятие давался перечень лексем, зафик-
сированных ранее на территории распространения кубанского диалекта. При ответе на вопрос предлагалось подчеркнуть диалектизмы, бытующие в данном населенном пункте, либо записать в специально оставленном месте употребляемое слово, если оно отсутствует в перечне. Приведем пример из первого раздела вопросника: «Как в вашей местности называется петух? (например: петух, т1венъ, кочет, певун, пеун)».
Вторая часть анкеты включала 12 вопросов «от слова к значению». Информанты должны были отметить значения, в которых употребляется указанное слово. Например: «В каком значении в Вашей местности употребляется слово макгтра, макытра (подчеркните нужное значение / значения): 1. Глиняный горшок. 2. ирон. Голова. 3. груб. О крупной, с выдающимися формами женщине». Носителям диалекта предлагалось вписать значения слова или его оттенки, не предусмотренные вопросником. Список опорных пунктов не был составлен нами заранее, что объясняет их неравномерную представленность. В Тихорецком районе, помимо Архангельской, анкетным методом были обследованы станицы Алексеевская, Еремизино-Борисовская, Отрадная, Ново-Архангельская, Фастовецкая, Хоперская, Юго-Северная.
В помощь собирателям были разработаны методические указания. Использование анкетного метода позволило проверить вопросник по лексике на достаточно обширной территории за короткий (около года) период времени. Для анкеты отбирались слова, которые, по нашим представлениям, демонстрируют диалектные различия в кубанских говорах с южнорусской и украинской языковыми основами. Однако анализ полученных данных показал их значительное единство на уровне лексики, что подтверждает идею об образовании на Кубани за счет двух диалектов единого лексического и фразеологического пласта. Лексемы, функционирующие на всей территории распространения кубанских говоров, не привлекались нами для картографирования.
С учетом выявленных диалектных различий была подготовлена вторая анкета из 10 вопросов, нацеленная на составление лингвистических
132 "КулътУРная жизнь Юга России "
№ 1 (26), 2008
карт. В нее включались следующие единицы: названия земляного пола (зем, земь (ж. р. / м. р.), долйека), чердака (горй(ы)ще, потолок, крыша, верх), растения перекати-поле (курай, матрешка, матренка), третьего или четвертого дня свадьбы, когда гости под предлогом помочь в уборке подворья приходят продолжить застолье {лавки мыть - прымазувать -рушни(ы)кй(ы) стирать), процесса прополки с помощью тяпки {тяпать, сапать, цапать)', лексемы, имеющие множественные номинации: названия крапивы {крапива, жигучка, жигуха, жилова, кропова), летней кухни {лётня(я) кухня, лйтня кухня, кухынь, будка, клуня, времянка). В анкету также вошли два вопроса, предлагающие отметить значения, в которых в данной местности бытуют диалектизмы макитра, макытра и бугай. Причиной картографирования лексико-семантических вариантов диалектизма макитра, макытра послужила фиксация в говоре станицы Архангельской значения лексемы «женщина с пышными, выдающимися формами», не зафиксированного в СРНГ.
Таким образом, были составлены карты следующих типов: лексические {процесс прополки с помощью тяпки, чердак, корыто) и лексико-сло-вообразовательные {крапива, земляной пол, пере-кати-поле, летняя кухня), построенные по ономасиологическому принципу и репрезентирующие территориальное распределение названий одного и того же объекта номинации; семантические {макитра, макытра, бугай), основанные на семасиологическом принципе и призванные представить структурно-семантические различия полисе-мичных единиц; лексико-этнографическая {тре-тий-четвертый день свадьбы), построенная на ономасиологическом принципе, но осложненная этнографическими данными. Отметим, что преобладание лексических и лексико-словообразова-тельных карт - показатель богатой синонимии в кубанских говорах, которая поддерживается как действием общеязыковых законов (асимметрии знака и значения), тенденцией к экспрессивности, так и тесным сосуществованием нескольких языковых стихий - говоров с украинской и южнорусской языковыми основами, литературного языка и просторечия. Незначительное количество семантических карт (всего 2) представляется закономерным, поскольку на территории распространения кубанских говоров диалектизмы, как правило, функционируют в полном объеме значений. В соответствии с традициями отечественной лингвогеографии на картах представлен минимум экстралингвистической информации (границы административных районов и большие реки), населенные пункты пронумерованы, наличие словообразовательной вариативности в той или иной частной диалектной системе передается с помощью разных комбинаций в заливке знака. При составлении карт была использована программа CorelDRAW 12. Каждая карта снабжена легендой. Прилагается также индекс материалов, который представляет собой перечень районов с шифром по ЛАРНГ (что позволит в дальнейшем исполь-
зовать карты в сводном атласе русских народных говоров), пронумерованный список населенных пунктов, нанесенных на карту; употребляемые в них диалектизмы.
Некоторые лексемы не были картографированы, поскольку, зарегистрированные в РГК, они не имеют указания на сферу фиксации. Отсутствие в анкетных данных позволяет отнести их к пассивному словарному запасу. В целях наиболее полного лингвогеографического представления диалектной лексики Кубани на карты наносятся и единицы, имеющие единичную фиксацию. Важной составной частью каждой карты является комментарий. В силу различной информативности картографируемых диалектных лексем мы не придерживались строго заданной структуры комментария. Обязательными его компонентами являются: этимологический анализ единиц, определение типов диалектизмов, характеристика лексико-семантических и фонетических процессов, распространение картографируемых лексем в других русских говорах, по данным Словаря русских народных говоров, Большого толкового словаря донского казачества (3), иллюстративные примеры, лингвогеографический анализ (определение ареалов распространения диалектизмов), а также описание особенностей бытования лексем в Тихорецком районе в целом и в станице Архангельской в частности.
Таким образом, картографирование призвано определить зону распространения тех или иных явлений, что ведет к осмыслению языковых процессов, пониманию их связи с историческими данными. Для диалектологии весьма «существенно, что как структура в целом, так и ее отдельные элементы проецируются на территорию» (4). Выявление ареалов функционирования диалектного слова - заключительный этап его изучения. Составленные нами карты различных типов имеют методологическую значимость, поскольку впоследствии они станут базой для создания «Лексического атласа Краснодарского края».
Литература
1. Чистяков В. Ф. К лингвистическому атласу Кубани // Труды Кубанского пед. ин-та. Т. I (IV). Краснодар, 1930.
2. Русский говор Кубани: словарь / под ред. Е. П. Шейниной и Е. Ф. Тарасенковой. Краснодар, 1992. 414 с. Деп. в ИНИОН РАН. № 47266,Борисова О. Г. Кубанские говоры: материалы к словарю. Краснодар, 2005.
3. Словарь русских народных говоров / гл. ред. Ф. П. Филин (вып. 1-23), Ф. П. Сороколетов (вып. 23-39). М.; Л.; СПб., 1955-2005; Большой толковый словарь донского казачества. М., 2003.
4. Аванесов Р. И. О двух аспектах предмета диалектологии // Общеславянский лингвистический атлас: материалы и исследования. М., 1965. С. 24-35.
Работа выполнена при поддержке гранта РГНФ № 07-04-38405 а/Ю.
