CC BY
1669
Н. А. Любимова, Е. В. Бузальская
«КАРТИНА МИРА»: СОДЕРЖАНИЕ, ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЙ СТАТУС И ОБЩАЯ ИЕРАРХИЯ ЕЁ СОСТАВЛЯЮЩИХ
NINA A. LYUBIMOVA, ELENA V. BUZALSKAYA THE "WORLD VIEW": CONTENTS, TERMINOLOGICAL STATUS AND THE GENERAL HIERARCHY OF ITS COMPONENTS
Нина Александровна Любимова
Доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка как иностранного и методики его преподавания СПбГУ
► nina-lubimova@yandex.ru
Елена Валериановна Бузальская
Кандидат педагогических наук, ассистент кафедры русского языка как иностранного и методики его преподавания СПбГУ ► helve@yandex.ru
Статья посвящена проблеме содержания и терминологического статуса картины мира, её отношения к производным картинам мира (религиозной, мифологической, художественной и др.), а также вопросу допустимости синонимии картины мира, модели мира, образа мира в различных дисциплинах.
Ключевые слова: картина мира, модель мира, образ мира, языковая картина мира, терминологический статус, соотношение картин мира.
The article focuses on the problems of contents and terminological status of the world view in different fields of science (philosophy, psychology, linguistics, anthropology etc.), on the problem of the correlation between world view, linguistic world view, world image, world model, etc.; and contains the drawing of hierarchy of the main world views.
Keywords: world view, world image, world model, linguistic world view, terminological status, hierarchy.
Антропоцентризм, ставший в XX веке основным вектором развития многих наук, привел к обновлению их категориального аппарата терминами и понятиями1, статус которых до сих пор трактуется неоднозначно. Одним из таких элементов, содержание которого продолжает интуитивно варьироваться исследователями в силу сложности разграничения в нем субъективного и объективного компонентов, является картина мира. В некоторых сферах науки она осталась понятием, в других используется и как понятие, и как термин. В настоящее время оказывается затруднительным указать конкретную область возникновения данного понятия и определить момент его терминологизации2. Как правило, автором термина называют Л. Витгенштейна, представителя аналитической философии, который в 1918 году в «Логико-философском трактате» говорил о картине мира (Bild der Welt) [5: 7], или картине действительности (Bild der Wirklichkeit) [Там же: 19]. Для него подобная «картина представляет собой определенную ситуацию в логическом пространстве, представляет существование и не-существование со-бытий» [Там же: 8]. Вариативность формулировки свидетельствует о том, что в данном случае картина мира не является термином и не несет в себе скрытых отсылок к какой-либо теории. Согласно точке зрения В. П. Руднева, термин картина мира «восходит не к Л. Витгенштейну, а к Л. Вайсгерберу» [27],
который в 1930-е годы писал: «В языке конкретного сообщества живет и воздействует духовное содержание, сокровище знаний, которое по праву называют картиной мира конкретного языка» [3: 210]. И Л. Витгенштейн, и Л. Вайсгербер развивали мысль о взаимозависимости двух феноменов — языка и мышления, но для первого язык был своего рода границей между миром мыслимым и миром непознаваемым; для второго — особого рода системой, сетью, видом коллективной памяти народа. И поэтому Л. Витгенштейн понимает картину мира (далее — КМ) широко3, а в теории Л. Вайсгербера она становится термином категориального аппарата, как и у всех последователей В. фон Гумбольдта4.
В конце XIX — начале XX века словосочетание картина мира встречается и в работах других немецких филологов, философов, культурологов и антропологов, а также представителей естественных наук5. В их работах о картине мира традиционно говорится как об изображении, отражении, отображении, что свидетельствует о буквальном, не переносном значении, т. е. о ее понятийном статусе. Такое понимание обнаруживается преимущественно в естественных науках. Например, в физике это «совокупность внутренних образов внешних предметов, из которых логическим путем можно получать сведения относительно поведения этих предметов» [8: 65]. В данном случае речь идет не о естественном формировании субъективных представлений об окружающем мире, а о логическом построении объективной символьной (математической) схемы мира. В свою очередь, О. Шпенглер, говоря о картине мира, делил ее на «природу» и «историю», понимая последнюю как «картину памяти» человечества: «Великая задача познания мира <...> в каждом случае остается одинаковой: выразить во всей чистоте язык форм той картины мира, которая заповедана бодрствованию отдельного человека и которую ему, поскольку он не сравнивает, приходится считать «самим» миром» [32: 256-260]. В антропологии картина мира чаще всего используется для обозначения схематичного изображения мироустройства, свойственного цивилизациям в бесписьмен-
ный период развития. Изображения подобного рода, пространственно или темпорально ориентированные, есть у индейцев северной, южной Америки, скандинавов, египтян, ненцев и многих других народов.
Исследования, посвященные КМ, в целом выявляют две исходные позиции: КМ как свидетельство становления сознания человечества и как свидетельство формирования конкретной личности. В словаре терминов философии науки под КМ понимается «общее представление о мире, его устройстве, типах объектов и их взаимосвязях» [21: 95]. Поскольку любая совокупность представлений человека об окружающем мире базируется на механизмах и процессах мировосприятия, мироощущения, миропонимания и мироосознания, то к «представлению о мире» возможно отнести мировосприятие и мироощущение, а к «представлению о его устройстве, типах объектов и их взаимосвязях» — миропонимание и мироосознание. Мировосприятие и мироощущение — первичные психические процессы: им соответствует образ мира. Миропонимание и мироосознание как результаты осмысления сигналов, полученных в результате мировосприятия и мироощущения, формируют модель мира6. Таким образом, целостному мировиде-нию (или мировоззрению), о котором говорил В. фон Гумбольдт, соответствует картина мира, представляющая собой феномен из двух уровней: уровня отраженных сознанием индивида физических явлений — образа мира и уровня переосмысления полученных сигналов — модели мира. Так, например, с философской точки зрения создание КМ индивидом — метафорическое обозначение процесса его самоопределения, сопровождающегося выделением себя из окружающего пространства: «превращение мира в картину есть тот же самый процесс, что превращение человека внутри сущего в субъекта» [31: 49]. Это положение, когда «солнце не светит больше изнутри человека» [2: 229], а изучается им как внешний объект. В данной области науки картина мира может заменяться понятием модель мира, поскольку указывает на механизм систематизации представлений человека об окружающей его
действительности. О картине мира как о модели становления самосознания человечества пишет и Карл Ясперс: «Человек издавна создавал для себя картину универсума: сначала в виде мифов (в теогониях и космогониях, где человеку отведено определенное место), затем калейдоскопа божественных деяний, движущих политическими судьбами мира (видение истории пророками), еще позже — данного в откровении целостного понимания истории от сотворения мира и грехопадения человека до конца мира и страшного суда» [34: 29].
В психологии понятие КМ связано с вопросом восприятия мира — с исследованием психофизических механизмов оценивания объектов окружающего пространства. Поэтому чаще всего оно заменяется синонимичным в данной области знания понятием образ мира. Например, А. Н. Леонтьев говорит о том, что чувственное, являясь основой опыта, приводит к возникновению абстракций, которые «создают каркас оппозиций ментального образа мира», и тогда «предметный мир предстает в значении, т. е. картина мира наполняется значениями» [20: 251-261].
В лингвистике, культурологии и лингво-культурологии при использовании картины мира в качестве понятия (в общем, философском значении «мировидения») допустима синонимия картины мира, модели мира и образа мира. Эта тенденция прослеживается, например, в следующих определениях: «Картина мира есть целостный глобальный образ мира, который является результатом всей духовной активности человека» [25: 19-20]; «Картина мира — это порожденная человеком упрощенная замена реального мира придуманной схемой мира или образом мира» [16: 5-6]; «Культурная (понятийная) картина мира — это отражение реальной картины мира через призму понятий, сформированных на основе представлений человека <...>. Это образ мира, преломленный в сознании человека, т. е. мировоззрение человека, создавшееся в результате его физического опыта и духовной деятельности» [28: 22]. Единственное, что разделяет понятия картина, образ и модель мира, — это то, что картина и образ мира формируются неконтролируемо,
произвольно, а модель мира — «сознательное воспроизведение объекта-оригинала теми или иными средствами» [12: 77].
В существующих определениях языковой картины мира (далее — ЯКМ) нет указанной выше синонимии7, что позволяет предположить, что ЯКМ — термин. Так, например, Е. С. Яковлева под языковой картиной мира понимает «зафиксированную в языке и специфическую для данного языкового коллектива схему восприятия действительности» [33: 47]. В определении В. В. Красных «языковая картина мира — сложно организованное семантическое пространство» [17: 54]. Для Ю. Н. Караулова это «отраженное в языке и выраженное с помощью языка упорядоченное представление об устройстве окружающей реальности» [11: 161]. По мнению Е. С. Кубряковой, — «часть концептуального мира человека, которая имеет привязку к языку и преломлена через языковые формы» [18: 142] и т. д. Иначе говоря, ЯКМ — система, фиксирующая результаты работы сознания, но не самостоятельное пространство, так как «язык не может создавать отдельного от человеческого сознания мира, он сам по себе уже выражает человеческий мир как форму отражения объективного мира» [15: 37].
Несмотря на то что терминологический статус языковой картины мира не вызывает сомнений, неопределенность статуса самой КМ оказывает влияние и на неоднозначность трактовки ЯКМ. Так, например, О. А. Корнилов говорит о необходимости «перенести понятие „языковая картина мира" из разряда красивых метафор в категорию научных терминов» [16: 1].
Таким образом, оперирование понятием или термином картина мира предполагает учет: 1) того, с каких позиций (философии, психологии, лингвистики, культурологии или др.) рассматривается ее содержание; 2) в широком (понятийном, метафорическом) или узком (терминологическом) значении используется — от этого зависит принципиальная возможность или невозможность синонимических замен, а также сама структура КМ (наличие двух начал — образного и моделирующего — или только одного); 3) в рамках какой школы и в каких целях трактуется.
Помимо определения статуса КМ, важным является вопрос об иерархии картин мира. В работах, созданных в 1920-1950-е годы Л. Вайсгербером, Л. Уорфом, Э. Сепиром, Э. Кассирером и другими последователями В. Фон Гумбольдта, наряду с термином языковая картина мира встречаются также наивная картина мира, научная, религиозная, мифологическая и художественная. Так, например, ЯКМ в их работах сближалась, а в некоторых случаях и прямо отожествлялась (как, например, в трудах Л.Уорфа) в своем значении с научной, поскольку она представляет собой основанную на многовековом эмпирическом опыте народа систематизацию явлений и объектов окружающего мира. Власть языка над научным познанием подчеркивалась также в работах Э. Кассирера: «Отправной точкой всякого теоретического познания является уже сформированный языком мир: и естествоиспытатель, и историк, и даже философ видит предметы поначалу так, как им их преподносит язык» (цит. по: [26: 116]).
В настоящее время в работах ученых прослеживается позиция сближения языковой картины мира с наивной, понимаемой как «реальные представления о мире и человеке, свойственные чертам данного культурно-исторического сообщества на определенном этапе его развития» [12: 77]. Так, например, Ю. Д. Апресян использует понятие наивная языковая картина мира, понимая её как «отраженные в естественном языке способы восприятия и концептуализации мира, когда основные концепты языка складываются в единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка» [1: 39]. Ю. Н. Караулов и Ю. Н. Филиппович говорят о наивно-языковой картине мира, различая «научную картину мира и языковую, или наивно-языковую» [11: 8], полагая, таким образом, языковую картину мира абсолютным синонимом наивно-языковой и противопоставляя её научной.
Отношение научной и наивной КМ к ЯКМ можно определить как влияние системы представлений о мироустройстве (научной или интуитивной) на конкретный способ её фиксации —
язык, где «язык выступает <.> лишь формой выражения понятийного (мыслительного, абстрактного) содержания» [14: 25]. В. Б. Касевич описывает эту зависимость (когнитивного от знакового и наоборот), обращаясь к понятиям филогенеза и онтогенеза: «В филогенезе мысль определяет язык, точнее, в языке закрепляются результаты когнитивного опыта, который носит идиоэтниче-ский характер» [13: 115]; в онтогенезе, напротив, каждый человек «получает существеннейшую долю уже „готового" когнитивного опыта, в языке кристаллизованного» [Там же].
Исходя из сказанного, ЯКМ в равной степени содержит в себе как интуитивную, образную (наивную), так и логическую (научную) составляющие (подобно тому, как КМ содержит в себе образ мира и модель мира) и, следовательно, представляет собой феномен иной структуры, отличной от структур наивной, научной, религиозной, мифологической и художественной картин мира. ЯКМ соотносима лишь с одним кодом — языком, в то время как остальные указанные картины мира могут быть выражены не только в языковом, но и символьно-графическом, музыкальном и математическом кодах.
В работах представителей когнитивной лингвистики существуют понятия когнитивная карта мира, когнитивная и концептуальная картины мира, которые часто используются как синонимы [22: 102]. Когнитивная картина мира — «ментальный образ действительности, сформированный когнитивным сознанием человека или народа в целом, являющийся как результатом прямого эмпирического отражения действительности органами чувств, так и сознательного рефлексивного отражения действительности в процессе мышления» [24: 52]. Можно сказать, что это глобальная картина мира, включающая в себя основные базовые универсальные концепты человеческого сознания, позволяющие ему ориентироваться в мире и социуме (пространство, время, свое-чужое и т. п.). В то же время «представитель того или иного этноса воспринимает любой предмет не только в его пространственных измерениях и во времени, но и в его значении, а значения концентрируют в себе внутрисистемные связи
объективного мира. В значениях <. > фиксируется некий культурный стереотип, инвариантный образ данного фрагмента мира, присущего тому или иному этносу» [30: 141]. Отсюда следует, что внутри глобальной КМ представляется возможным выделить национально-специфическую концептуальную картину мира.
Так как и глобальная, и национально-специфическая концептуальная картины мира могут получить свое выражение в языковом коде, ЯКМ может рассматриваться как один из возможных вариантов кодировки категорий и концептов, поскольку «как и образ, знак — это конкретное бытие, <...> они оба могут замещать другую вещь» [19: 127].
Картина мира содержит в себе формации и иного порядка: религиозную, мифологическую, художественную, научную и наивную КМ, что связано с многогранностью человеческого сознания, пользующегося разными способами и каналами мировосприятия, обеспечивающими его взаимодействие с миром. Так, к рациональному способу относимы опытно-экспериментальный (наивная КМ) и теоретический (научная КМ). К иррациональному — интуитивный (мифологическая КМ) и данный через откровение (религиозная КМ). Художественная КМ (далее — ХКМ) — результат творческой трансформации материала, получаемого сознанием из переосмысления фактов наивной, религиозной, мифологической, научной картин мира.
Выделяемые в настоящее время фольклорная, христианская, исламская, мусульманская, географическая и многие другие картины мира представляют собой производные разной величины, однородности и степени удаленности от перечисленных основных картин мира. Так, производные религиозной картины мира можно обозначить как конфессиональные картины мира; производные научной картины мира — как дисциплинарные (физическая, географическая и т. д.), при дальнейшем делении — парадигмаль-ные (смена научных парадигм внутри конкретной дисциплины). Фольклорная КМ, которая, согласно исследованиям, представляет собой отделившуюся со временем от мифа и потерявшую свое
исходное значение «часть обряда, мнемонического (сакрального) символа» [4: 31], генетически связана с мифологической. Наивная КМ, согласно приведенному выше определению В. Б. Касевича, неоднородна (связана одновременно со всеми остальными картинами). В силу своей комплексности она становится основным истоком возникновения художественной картины мира, основные функции которой (аккумулятивная, стимулирующая, трансляционная и др.) преимущественно осуществляются посредством языковой картины мира, поскольку «конкретный язык как система содержательно интерпретированных оппозиций есть <. > концентрированное выражение картины мира данного сообщества» [13: 121].
Представляется возможным предположить, что ЯКМ в пространстве культуры относится к основным КМ, как знаковая8 система относится к описываемой ситуации. Так, например, религиозная КМ может быть выражена через совокупность дискурсов разных конфессий: православного, исламского, протестантского и др. Мифологическая КМ содержит мифологический, героический, сакрально-ритуальный фольклорный дискурс и т. п. К художественной КМ в ее языковом воплощении относимы исследования художественного дискурса, литературного, научно-фантастического и многие другие, вбирающие в себя типы дискурсов и научной, и мифологической, и религиозной КМ.
Оставляя в стороне вопросы диахронии (является ли мифологическое или наивное первоосновой и источником появления научной и религиозной КМ; продиктовано ли существование мифологической КМ уровнем развитости сознания; вторична ли наивная КМ по отношению к остальным, и др.), представляется возможным описать синхронное взаиморасположение картин мира в сознании и культуре следующим образом.
Соприкосновение религиозного (высокого, иррационального, «ниспосланного свыше») с «наивными» представлениями человека о действительности приводит к возникновению внутри глобальной картины мира национально-специфических вариантов адаптации получаемой информации — к возникновению конфессий,
располагающихся на границе соединения наивного и религиозного (рис. 1). Переключение процесса постижения с поиска внутренних причин мироустройства на внешние связывает наивное с областью мифологии. На стыке этих двух КМ возникает национально-специфическое фольклорное — колыбель этикетных формул и моделей социального устройства. Рационализация поиска обеспечивает переход от мифологического к области объективных закономерностей: научной КМ. Здесь связующей прослойкой становится смена парадигмальных картин мира, подчиненных, с одной стороны, определенным циклам, а с другой — базирующихся на неизменности объективных фактов.
Научная и религиозная картины мира, в силу своей центрированности на бесконечной для процесса постижения субстанции (Бог, материальный мир), не подвластной человеку, не полностью включены в поле культуры (в куль-
Си мМльнаяКМ
Конфессиональная КМ
Фольклорная КМ
Парадигмальная КМ
Рис. 1. Структура глобальной картины мира.
Примечание: на рисунке стрелками обозначено взаимодействие или влияние КМ друг на друга; отдельным вертикальным сектором выделена область опосредованных КМ: заштрихованная область представляет собой поле ЯКМ, включающее в себя дискурсы соответствующих КМ, незаштрихованные области — символьная КМ и КМ, описанная математическими знаками. Пунктирными линиями обозначена проницаемость границ основных картин мира: универсального (религиозная, наивная, мифологическая, научная) и национально-специфического (конфессиональная, фольклорная, парадигмальная). ХКМ не отражена в схеме основных картин мира, так как она не может иметь постоянной фиксированной локализации в пространстве культуры, в силу своей «вторичности».
туру входят только конфессиональная и пара-дигмальная их составляющие) и обладают своим собственным дополнительным кодом (религиозная — символьным и научная — математическим), поскольку язык, в силу своей антропоцен-тричности, не способен описывать непознанное.
Если же говорить о структуре КМ только как о феномене сознания, оказывается возможным представить процесс воплощения результата работы сознания (продукции) следующим образом: универсальные категории при необходимости корректируются в сфере национально-специфического и получают свое внешнее выражение (языковую реализацию). Процесс же восприятия информации начинается с обработки языкового кода и через национально-специфическое движется к универсальному (рис. 2).
Основные КМ (научная, наивная, мифологическая, религиозная и художественная) пронизывают все три сферы структуры КМ: когнитивную, национально-специфическую концептуальную и языковую. Во внешнем кольце рис. 2 (в когнитивной КМ) они содержат универсальные кате-гориии: архетипы мифов, повторяющихся во всех культурах; основную идею научной парадигмы, синхронной для большинства стран мира, и т. д. Производные КМ (парадигмальная, фольклорная, конфессиональная) принадлежат сфере национально-специфической концептуальной КМ. Особое место художественной картины мира, обусловленное ее комплексным характером, позволяет расположить ее «на стыке» всех КМ или «поверх» них.
Анализ истории и бытия КМ позволяет предположить невозможность ее окончательной терминологизации. Постоянные колебания в трактовке картины мира от понятия к термину и обратно — единственно возможный вариант существования феномена КМ в науке, поскольку антропоцентрическая двойственность (объект сознания и объект культуры одновременно) заложена в ней изначально как неотъемлемая, сущностная, характеристика. Это относится и к другим элементам категориального аппарата науки, которые связывают бытие человека и объекты окружающего его пространства: языковая лич-
/
/
Рис. 2. Соотношение картин мира в сознании человека.
Примечание: конус, отмеченный цифрой «1», указывает на процессы продукции; конус, отмеченный цифрой «2», — на вектор восприятия. Пунктирными линиями обозначена проницаемость границ сфер и основных картин мира.
ность, языковое сознание, образ, концепт, мен-тальность и т. п.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Здесь и далее «понятие» означает не форму мышления, а элемент категориального аппарата науки (научное понятие).
2 КМ в качестве понятия используется со времен Платона. В Античности она имела значение некой идеальной сущности, в Средние века о ней упоминали при объяснении мироустройства Петр из Альи («Imago mundi» ок. 1410), Таддео из Пармы («Об элементах» 1321) и др.; во времена Великих Географических открытий ею оперировали картографы. Позже КМ использовалась и в других науках. Так, например, Ян Амос Коменски в 1658 году назвал свой иллюстрированный учебник иностранного языка «Orbis sen-sualium pictus. Svet v obrazech». Вероятно, именно вследствие распространенности понятия существует так много гипотез возникновения термина КМ: М. В. Пименова полагает, что он «принадлежит К. Ясперсу» [23: 8]; в других исследованиях родоначальником термина называют немецкого физика Г. Герца, и т. д.
3 При широком понимании картина мира, модель мира, образ мира, видение мира и мировидение могут употребляться «как равнозначные <...> выражения» [9: 31].
4 В. фон Гумбольдт говорил о том, что «каждый язык описывает вокруг народа, которому он принадлежит, круг, откуда человеку дано выйти лишь постольку, поскольку он тут же вступает в круг другого языка» [6: 80], так как «разные
языки — это отнюдь не различные обозначения одной и той же вещи, а различные видения ее» [7: 349].
5 Schlenther J. Fl. Stirb und werde. Ein Weltbild nach Lucrez und andern. Berlin, 1879; Semler Ch. Das Weltbild der Ilias und seine Bedeutung für unsere Zeit. Dresden, 1885; Dannemann Fr. Wie unser Weltbild entstand. Die Anschauungen vom Altertum bis zur Gegenwart über den Bau des Kosmos. Stuttgart, 1912; GrunerP. Das moderne physikalische Weltbild und der christliche Glaube. Berlin, 1922.
6 Согласно В. Н. Топорову, модель мира — «сокращённое и упрощённое отображение всей суммы представлений о мире внутри данной традиции, взятых в их системном и операционном аспектах» [29: 161].
7 По мнению А. А. Залевской, в том случае, если рассмотрение фрагментов картины мира происходит с позиции установления фактов национальной специфики языка, необходимо говорить о языковой картине мира; если же объектом исследования «является культура, языковое сознание членов определенной лингвокультурной общности, в центре оказывается образ мира» [10: 205].
8 Знак в данном случае понимается как двусторонняя сущность и предполагает наличие двух составляющих — означаемого и означающего (по Соссюру). Потому является ли концепт единицей ЯКМ или, напротив, ЯКМ — лишь один из способов экспликации концепта, представляется зависимым от того, рассматривается ли концепт как единица культуры или единица сознания.
ЛИТЕРАТУРА
1. Апресян Ю. Д. Интегральное описание языка и системная лексикография. Избр. тр. Т. 2. М., 1995.
2. Бердяев Н. А. Царство Духа и царство Кесаря. М., 1995.
3. Вайсгербер Л. Родной язык и формирование духа. М., 1993.
4. Воронцова Т. И. Текст баллады. Концептуальная картина мира на матер. английских и шотландских баллад. СПб, 2002.
5. Витгенштейн Л. Философские работы. Ч. 1. М., 1994.
6. Гумбольдт В. Избр. тр. по языкознанию. М., 1984.
7. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. М., 1985.
8. Герц Г. Три картины мира // Новые идеи в философии. Сб. 11: Теория познания и точные науки. СПб., 1914. С. 65-123.
9. Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. М., 1984.
10. Залевская А. А. Психолингвистические исследования. Слово. Текст: Избр. тр. М., 2005.
11. Караулов Ю. Н., Филиппович Ю. Н. Лингвокультурное сознание русской языковой личности: моделирование состояния и функционирования. М., 2009.
12. Касевич В. Б. Буддизм. Картина мира. Язык. СПб., 2004.
13. Касевич В. Б. Язык и культура // Филология. Русский язык. Образование: Сб. статей, посвященный юбилею проф. Л. А. Вербицкой. СПб, 2006. С. 114-123.
14. Колшанский Г. В. Объективная картина мира в познании и языке. М., 1990.
15. Колшанский Г. В. Объективная картина мира в познании и языке. Изд. 2-е, доп. М., 2005.
16. Корнилов О. А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. М., 2003.
17. Красных В. В. Лингвокогнитивные основы воспроизводимости // Вестн. ЦМО МГУ 2009. № 3. Лингвокультурология. С. 54-62.
18. Кубрякова Е. С. Роль словообразования в формировании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М., 1988. С. 141-172.
19. Леви-Стросс К. Первобытное мышление. М., 1994.
20. Леонтьев А. Н. Образ мира // Леонтьев А. Н. Избр. психол. произв. М.,1983. С. 251-261.
21. Лебедев С. А. Философия науки: словарь основных терминов. М., 2004.
22. Павиленис Р. И. Понимание речи и философия языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. М., 1986.
23. Пименова М. В. Этногерменевтика языковой наивной картины внутреннего мира человека. Кемерово, 1999.
24. Попова З. Д., Стернин И. А. Когнитивная лингвистика. М., 2007.
25. Постовалова В. И. Картина мира в жизнедеятельности человека // Роль человеческого фактора в языке: Язык
и картина мира / Б. А. Серебренников, Е. С. Кубрякова,
B. И. Постовалова. М., 1998. С. 8-70.
26. Радченко О. А. Язык как миросозидание: лингвофи-лос. концепция неогумбольдтианства. М., 2004.
27. Руднев В. П. Перевод и параллельный философско-семиотический комментарий // Витгенштейн Л. Логико-философский трактат. «Логос». 1999. № 1. С. 101-130.
28. Тер-Минасова С. Г. Война и мир языков и культур. М., 2007.
29. Топоров В. Н. Модель мира (мифопоэтическая) // Мифы народов мира: Энциклопедия. М., 1980. Т. 2. С. 161-166.
30. Уфимцева Н. В. Язык, культура и образ мира билингва // III Междунар. науч. конф. «Русский язык в языковом и культурном пространстве Европы и мира: Человек. Сознание. Коммуникация. Интернет». Варшава, 2006.
C. 138-144.
31. Хайдеггер М. Время картины мира // Время и бытие. М., 1993.
32. Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. 1. Гештальт и действительность. М., 1993.
33. Яковлева Е. С. К описанию русской языковой картины мира // Русский язык за рубежом. 1996. № 1-2-3.
34. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1994.
[официальные материалы]
НАУЧНО-МЕТОДИЧЕСКАЯ ПРОГРАММА ВСЕМИРНОГО ФЕСТИВАЛЯ РУССКОГО ЯЗЫКА
(Окончание. Начало на с. 5-6)
- использование аутентичных текстов;
- наличие контрольно-измерительных материалов.
В докладе был затронут вопрос о реализации идеи
самонаправляемого обучения русскому языку и методике его преподавания. Основное отличие данной методики — овладение иноязычной компетенцией с помощью информационно-коммуникативных ресурсов; возможность составления собственной образовательной парадигмы. В рамках реализации этой идеи учебник нового поколения должен быть дополнен интерактивными способами взаимодействия преподавателя и студента в интернет-среде, мультимедийными приложениями, дистанционной доступностью.
В докладе О. А. Лазаревой рассматривался вопрос о современных лексических минимумах для разных уровней владения РКИ, были выделены их недостатки. Докладчик отметил, что существуют возможности оптимизации этих минимумов на основе анализа современных лингвокогнитивных исследований, и в частности теории языковой личности академика Ю. Н. Караулова.
Особая часть доклада была посвящена новым явлениям в лексике русского языка — идиолексемам. Были проанализированы компоненты этих идиолексем — графодериваты. Докладчиком было сформулировано понятие компетенции декодирования символов. Были приведены составленные автором упражнения, позволяющие формировать эту компетенцию.
Докладчикам были заданы вопросы. В дискуссиях по докладам выступили участники семинара — преподаватели из Польши, Грузии, США, Украины, Австрии и Конго.
Участниками семинара были выдвинуты следующие предложения.
1. Обобщить опыт создания современных учебников русского языка для иностранцев.
2. Обобщить предложения по совершенствованию учебников на основе анализа современных лингвистических, психологических и лингвокультурологических исследований.
3. Разработать рекомендации по составлению нового поколения учебников РКИ.
