CC BY
319
УДК 330.8 doi: 10.20310/1819-8813-2016-11-8-48-57
КАРЛ МАРКС, ФРИДРИХ ЭНГЕЛЬС И РОССИЯ
МАМОНТОВ ВЛАДИМИР ДМИТРИЕВИЧ ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный университет имени Г. Р. Державина», г. Тамбов, Российская Федерация, e-mail: [email protected]
В научной среде сегодня присутствует идея нового прочтения и осмысления наследия Маркса и Энгельса. Указанная тенденция выливается в дискуссии, на страницах научных изданий, в средствах массовой информации. К глубокому сожалению, нередко суждения несут в себе значительную субъективную основу. Отдельные высказывания выдергиваются из контекста либо сочинения, либо всего научного наследия, и на этой основе делаются сенсационные выводы. В статье предпринимается попытка рассмотрения институционального воздействия российского компонента на формирование революционной теории Карла Маркса и Фридриха Энгельса. Россия с ее колоссальными ресурсами, часто непонятным самодержавием и крепостным состоянием большинства населения страны, одновременно, притягивала и отталкивала к себе Маркса и Энгельса. Нами подчеркивается, что в целом, в том числе и восприятии великороссов, Россия осталась «темным», загадочным пятном для великих мыслителей. Отмечается, что отношение Маркса и Энгельса к России было в русле представлений западноевропейской интеллигенции о нашей стране и нашем народе. В их понимании Европа заканчивалась где-то на Польше, в этой связи России, русскому народу отказывалось даже в принадлежности к европейскости. В то же время, и на этом особенно акцентируется внимание, у Карла Маркса и Фридриха Энгельса присутствовало постоянное стремление познать Россию такую, какая она есть. В этой связи, обращается внимание на тот факт, что все научные изыскания Маркса и Энгельса в области общественных наук были подчинены идее необходимости переустройства капиталистического общества в новую формацию - коммунизм. Поэтому на все события, народы, действия государств необходимо смотреть с позиции центральной идеи марксизма - неотвратимости ближайшего наступления мировой революции и наличия факторов, противодействующих этому процессу.
Ключевые слова: марксизм, формация, революция, схематизм, коммунизм, классы, славяне, народ, русские, государство, самодержавие, реакция, сельская община
Среди интеллектуалов-иностранцев для России Карл Маркс видимо был и остается самой узнаваемой личностью, оказавшей огромное, поистине широкомасштабное влияние на все стороны общественной жизни. Заметим, это относится не только к советскому периоду. До известных октябрьских событий 1917 г. представители самых различных интеллектуальных кругов России оказались под глубоким воздействием марксизма в широком его понимании как явления. Каждый ищущий находил себе свое по интересу: социологию, экономическое учение, философию, теорию коммунистического переустройства общества и т. д. Несмотря на все перипетии постсоветского времени, марксизм остается узнаваемым и популярным научным течением общественной мысли и в современной России. В частности, об этом убедительно свидетельствуют различные социологические исследования. Так, согласно опросу населения, произведенного в 2005 г., в 100 населенных пунктах РФ, 44 областей и краев 1500 респондентов, несмотря на все противоречия общественной
жизни в постсоветское время, имя Карла Маркса знакомо большинству россиян: 57 % определенно знают, кто этот человек, примерно треть - 35 % сказали, что им приходилось слышать это имя, и только 6 % впервые услышали его от интервьюера. Около трети респондентов (35 %) утверждают, что суть марксизма им более или менее ясна. Чаще других этот вариант ответа выбирали не только люди старшего и среднего возрастов (41 % и 42 % соответственно), но и респонденты с высшим или средним специальным образованием (66 % и 42 %).
Обычно, на вопрос, чем можно объяснить на протяжении многих десятилетий феномен успеха учения Маркса в России? Ответ звучит примерно следующим образом: «Марксизм нашел в нашей стране благодатную социально-экономическую почву». Сложно с этим спорить. Объективные предпосылки, конечно, кроются в перекосах национальной экономической системы. В этом плане марксизм со своими идеями и принципами переустройства общества на совершенно иных, более справедливых началах выглядит гуманнее и при-
влекательнее, нежели капитализм. Но, дело считаем не только в этом, а и в особенностях менталитета российской интеллигенции, характерных для конца Х1Х-начала XX вв. Этому явлению немало страниц своих сочинений посвятили русские философы, социологи, психологи, исследователи других направлений наук. Некоторая оппозиционность к власти, критический настрой к существующей действительности, желание «сострадать» вместе с народом практически всегда были непременными спутниками большей части дореволюционной интеллигенции. В начале XX в. к этому добавилось неуемное желание «переустройства» страны и мира, именно сейчас и любыми средствами, даже путем, а нередко так и было, самопожертвования. Неудивительно поэтому, что в российской интеллектуальной среде к Марксу, его экономическому учению, социологии хорошо относились как среди либералов-западников, так и либерал-народников и даже национал-патриотов. В этой связи вспомним лишь некоторые моменты из истории российской научной мысли.
В 1869 г. М. Бакуниным был переведен на русский язык «Манифест коммунистической партии» К. Маркса и Ф. Энгельса. В период «заговора молчания» относительно вышедшего в свет «Капитала» Карла Маркса, его иностранный перевод в 1872 г. появляется именно на русском языке, исполненный революционером-народником И. Дани-ельсоном. Правда сам Маркс, по воспоминаниям современников, был этим удивлен и обескуражен, но этому есть свои причины уже другого толка. С 80-х гг. XX столетия марксизм начинает быстро проникать в Россию, особенно после того, как Г. В. Плеханов, вместе с В. И. Засулич, Г. Б. Ак-сельродом, Л. Д. Дейчем, В. Н. Игнатовым летом 1883 г. создали первую марксистскую группу «Освобождения труда». Одной из центральных задач группы объявлялось: распространение идей марксизма посредством перевода на русский язык важнейших сочинений Маркса и Энгельса и публикации оригинальных сочинений. В 80-е гг. XIX столетия в России появляются первые марксистские кружки: зимой 1883-1884 гг. в Петербурге среди студенческой молодежи университета, технологического и лесного институтов возникла «Партия русских социал-демократов», руководитель студент-юрист, болгарин по национальности Д. Н. Благоев. В 1885-1886 гг. образовался кружок П. В. Точисского, который получил название «товарищества Санкт-Петербургских мастеровых». Кружок делился на две части - интеллигентскую и рабочую. В 1888 г. создается марксистский кружок в Казани под руководством Н. Е. Федосеева.
Большинство создаваемых кружков в скором времени по разным причинам прекратили свое существование, но, тем не менее, активным образом способствовали распространению марксизма в России. К примеру, одним из направлений деятельности группы «Освобождения труда» явился перевод и издание работ К. Маркса и Ф. Энгельса. Г. В. Плехановым был сделан новый перевод «Манифеста Коммунистической партии». В этот же период в переводе Л. Дейча вышла работа К. Маркса «Наемный труд и капитал». К работе была приложена написанная Ф. Энгельсом часть биографии К. Маркса, а также один из разделов «Капитала». Члены плехановской группы перевели на русский язык и другие работы Маркса и Энгельса: «Нищета философии», «Развитие социализма от утопии к науке», «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии», «О социальных отношениях в России» и др. Всего, менее чем за 20 лет своей деятельности (с мая 1882 г. - до сентября 1900 г.), они перевели, издали и передали читателям полностью или в отрывках, около 30 произведений К. Маркса и Ф. Энгельса. Стремясь познакомить русскую общественность с марксистской литературой, плехановская группа начала выпускать брошюру для рабочих и журнал «Социал-демократ». Одновременно члены группы, особенно сам Г. В. Плеханов, вели активную литературную работу. В написанных произведениях хорошим слогом и в доступной манере излагались основы марксизма. Достаточно назвать такие работы Плеханова, как «Социализм и политическая борьба», «Наши разногласия», «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю».
Живой отклик находили сочинения Маркса и Энгельса у отечественной профессуры, преподавателей высшей школы. Доцент Киевского университета Н. И. Зибер считал, что экономическая теория К. Маркса является продолжением экономической доктрины А. Смита и Д. Рикардо. Он высоко оценивал логический метод исследования, примененный К. Марксом в «Капитале», подчеркивал важную роль перехода от простого к более сложному в политэкономическом анализе, понимал необходимость использования научных абстракций. Зибер пытался приложить теорию Маркса к анализу русской действительности и критиковал иллюзии народников о неприменимости законов капитализма к развитию России (работа - «Очерки первобытной экономической культуры»).
В разной плоскости и неодинаковой интерпретации научное наследие К. Маркса и Ф. Энгельса нашли свое отражение в работах М. И. Туган-Барановского, П. Б. Струве, И. И. Скворцова- Сте-
панова, Б. Д. Бруцкуса, А. А. Богданова, Н. И. Бухарина.
Ну, а что же Маркс, какую роль для него играла Россия? Был ли русофобом Карл Маркс? Этот же вопрос следует адресовать и Ф. Энгельсу. К тому же Маркс неоднократно подчеркивал, что их научное, идеологическое наследие нельзя рассматривать в отдельности и касательно конкретного авторства по определенному сочинению. Вопрос о русофобстве не праздный, он все чаще и масштабнее озвучивается в различной научной литературе. Проблема видимо будоражится, нередко и искусственно, в связи с тем, что в советский период, этот вопрос даже мысленно нельзя было адресовать кому-либо, если только самому себе для размышления. Сегодня наблюдается ситуация наоборот. В российской действительности все чаще стало модным возлагать все беды, «неправильности» преобразований советского периода и экономические неурядицы современности на «проклятое» марксистское наследие.
Сегодня, сквозь годы, сложно давать однозначную оценку действительному, а не мнимому восприятию К. Марксом России. Современные и недавнего прошлого суждения несут в себе значительную субъективную основу, нередко отдельные высказывания выдергиваются из контекста либо сочинения, либо всего научного наследия. Как следствие, выводы получаются «шумными», но далекими от объективности.
Прежде чем перейти к изложению проблемы восприятия К. Марксом России, сделаем предварительные заметки. Представление Карла Маркса и Фридриха Энгельса о России, русском народе, нельзя рассматривать вне контекста их общей социологии и экономической доктрины.
Первоначально следует уяснить центральное положение всей системы К. Маркса, т. е. марксизма как идейного, теоретического и практического учения. Все научные изыскания К. Маркса и Ф. Энгельса в области философии, истории, социологии, политической экономии были подчинены идеи необходимости переустройства капиталистического общества в новую формацию. В марксистской интерпретации - это коммунизм. У К. Маркса наука становится инструментом доказательства объективности, закономерности, неизбежности этого процесса. Поэтому на все события, народы, действия государств необходимо смотреть с позиции центральной идеи марксизма: неотвратимости, ближайшего наступления мировой революции и наличия в общественных системах факторов, противодействующих этому процессу. С позиции Маркса, Энгельса все, что ме-
шает революционному обновлению должно уйти со сцены, сгореть в пожаре мировой революции. В этом аспекте писатель Г. Манн многократно был прав, утверждая, что Маркс сначала начертал колею, а затем попытался в нее запихнуть все человечество.
В марксизме как комплексном учении об обществе присутствуют сильные и слабые стороны. При этом, и мы на этом акцентируем внимание, на первый план выходит схематизм построения в научных гипотезах, вначале схема, и только потом в нее вкладывается содержание. Именно ввиду такого построения, в отдельных положениях содержание начинает конфликтовать с концептуально очерченными рамками. К тому же, К. Маркс создал политическую экономию, касающуюся «зари» капитализма, хотя сам думал, что это его уже «закат» (достаточно в этой связи ознакомиться со знаменитой работой Маркса, Энгельса «Манифест коммунистической партии). Обращаем также внимание на тот факт, что выводы Маркса относительно формаций, тенденций и характера развития капиталистических стран относятся в основном к странам западноевропейского континента. Фундаментальные выводы переустройства капитализма в коммунизм посредством социальной революции практически не соотносились с государственными образованиями Азии и Африки, которые в своей основе являлись колониями европейских стран. Напомним, в этом плане лишь ответ Ф. Энгельса относительно возможности коммунистических революций в отдельно взятых странах, в работе «Принципы коммунизма». На вопрос, может ли коммунистическая революция произойти в одной какой-нибудь стране? Ф. Энгельс отвечает - «Нет». А дальнейшее его резюме касается фактически только группы развитых государств. Он пишет: «... Коммунистическая революция будет не только национальной, но и произойдет одновременно во всех цивилизованных странах, т. е. по крайней мере, в Англии, Америке, Франции и Германии» [1]. От данной точки зрения Маркс и Энгельс не отказались до конца своей жизни. В этом аспекте присутствует сильное влияние учения А. К. Сен-Симона. По проекту французского мыслителя, все человечество должно быть разделено на четыре части - английская, французская, германская и итальянская. Жители планеты могут объявлять себя секцией одной из частей [2].
Но в этой схеме отдельно, объективно возникает вопрос о России. Не обращать внимание на это государство, Маркс и Энгельс не могли, слишком значимо было воздействие России на
европейский континент. В начале XIX в. именно Россия «похоронила» мечты Наполеона о гегемонии в мире революционной Франции, ее войска триумфально закончили свой военный поход в Париже. В 1848 г. российское самодержавие было одним из главных участников подавления революционных волнений на европейском континенте. Русские войска «крестовым походом» прошлись по Европе. К этому времени не улеглись страсти по разделу Польши. Национальное движение в этой стране находило всестороннюю поддержку со стороны европейской революционной общественности. Конечно, о всех этих и других событиях знали Маркс и Энгельс. Приведем одно из высказываний Ф. Энгельса в контексте нашего анализа. Во «Введение к брошюре «О социальном вопросе в России» он пишет: «Никакая революция в Западной Европе не может окончательно победить, пока поблизости существует современное российское государство» [3].
Не является секретом, что те, немногие работы Маркса и Энгельса, посвященные России, достаточно наглядно свидетельствуют, что основоположники марксизма не питали любви к российскому самодержавию, жестко критиковали политику императорского двора, в целом страну; не понимали ее народ, плохо верили в его революционное будущее. Такие работы К. Маркса, как: «Конспект книги Бакунина «Государственность и анархия», «Русские», Ф. Энгельса: «Демократический панславизм», «О социальном вопросе в России», «Борьба в Крыму», «Германия и панславизм» и др. дают убедительное свидетельство этому выводу.
Следует признать, что вследствие комплекса обстоятельств, Карл Маркс, соответственно и Ф. Энгельс (даже в более резкой форме) отказывали русскому народу в принадлежности к евро-пейскости. В их представлениях Европа заканчивалась где-то на Польше, именно ввиду и этого их помыслы и действия были связаны с необходимостью освобождения Польши от тирании российского царизма. Как ни парадоксально, но в этом вопросе Маркс находил единение с русским анархистом М. А. Бакуниным. Это единство было на фоне острого идеологического противоборства по большинству других вопросов теории и практики революционного движения. Так вот, по мнению известного русского анархиста, именно «на развалинах шляхетско-польского «государства» основывалась всероссийская империя кнута. Лишите ее этой основы, отберите области, входящие до 1772 г. в состав «польского государства», и всероссийская империя исчезнет» [4].
Россия, с его разноплеменными народами, в представлении Маркса - это азиатчина, здесь нет цивилизации, как ее представляли европейцы, отсюда оправдывалась возможность нецивилизованного отношения к «русскому». «Русскость», в данном аспекте вбирало в себя более широкую палитру народов, нежели просто русские.
Конечно, на такое восприятие России оказали влияние факты личного порядка. Не очень гладко, а точнее говоря, крайне противоречиво складывались отношения у К. Маркса, Ф. Энгельса с выдающимися российскими личностями, в силу разных обстоятельств оказавшихся за границей, в иммиграции - А. И. Герценом, М. И. Бакуниным, П. Г. Анненковым, П. Н. Ткачевым и др. Но, в то же время, и при разборе этих крайне сложных отношений не нужно выступать судьей, становясь на ту или иную сторону, что было нередко характерным для советской научной мысли. Необходимо исходить из того, что для К. Маркса и Ф. Энгельса русские общественные деятели были одними, из общего интернационального отряда революционеров, и здесь оценка, как правило, осуществлялась на основе действия принципа - «наши сторонники или наши противники». Но, и для Герцена, Бакунина, других представителей русского сообщества, Маркс не был в то время покрыт ореолом гения, лицом, имеющим непререкаемый авторитет среди революционеров. Вспомним в этой связи хотя бы дискуссии с Бакуниным, когда не единожды русский анархист набирал большее количество сторонников на официальных мероприятиях, а его идеи анархизма в отдельных странах - Италии, Швейцарии, были более популярны, чем коммунизм в Марксовом варианте.
Следует заметить, что в целом отношение Маркса и Энгельса к России было в русле представлений западноевропейской интеллигенции о нашей стране и нашем народе. В то же время, и на этом особенно акцентируем внимание, у отцов-основателей марксизма присутствовало стремление познать Россию такую, какая она есть.
В этом аспекте хотели бы обратить внимание еще на один, очень важный момент, который напрямую затрагивает проблему восприятия Марксом, Энгельсом России.
Примерно с середины XIX столетия интеллектуальная элита европейских государств активно участвует в дискуссии по поводу будущего мироустройства, места и роли отдельных государств (национальных сообществ) в новом мировом порядке. В своем большинстве указанная элита была заряжена революционном задором, различных от-
тенков. В дискуссиях выдвигались самые смелые, порой фантастические проекты. При этом заметим, отдельные, не очень желанные в то время гипотезы, впоследствии стали реальностью.
В этом всеевропейском интеллектуальном форуме участвовали многие известные лица, в том числе: К. Маркс, Ф. Энгельс, П.Ж. Прудон, Е. Дюринг, В. Либкнехт, В. Вейтлинг, Ф. Лассаль и др. Не оставили без внимания эту дискуссию и представители российской интеллигенции, в силу разных обстоятельств оказавшиеся в это время за пределами своего отечества: А. И. Герцен, М. А. Бакунин, П. Н. Ткачев, В. И. Засулич, П. Л. Лавров. Дискуссия шла на протяжении многих лет, она протекала на страницах различных газет, журналов, сочинений, в стенах конгрессов и конференций. В отдельных случаях были попытки практического воплощения выдвинутых идей в ходе революционных событий во Франции, Италии, Германии, других государствах. К примеру, жизнь и деятельность русского революционера-анархиста М. И. Бакунина - яркая попытка воплощения революционной теории в практические действия. Нам сегодня не следует относиться к отдельным выдвинутым тогда постулатам как к нечто окончательному и завершенному. А тем более нельзя через отдельные фрагментарные теоретические построения осуществлять характеристику личности, носителя научного наследия.
В процессе дискуссии было постоянное обращение к проблеме России, в различных плоскостях ее восприятия. Россия для западных мыслителей, в том числе и для Маркса и Энгельса, всегда занимала особое, знаковое место. Это определялось целым комплексом обстоятельств: размером территории, количеством населения, весом в мировой политике, экономическим потенциалом, ментальностью народа и непонятностью русской души. Важно подчеркнуть и тот факт, который прекрасно осознавали классики марксизма, что несмотря на неприятие, нельзя было изолировать Россию от Европы в целом и предполагаемой мировой революции. При этом, Карл Маркс и Фридрих Энгельс допускали любые средства, способствующие устранению России как государства. К примеру, в известной Крымской войне все симпатии Энгельса находились на стороне англичан и французов. В то же время основоположники марксизма прекрасно осознавали, что посредством только внешнего воздействия, в том числе и с помощью военных действий невозможно осуществить скорое крушение России. Объяснение этому Энгельс находил в том, что подлинное ядро Российской империи составляет Великороссия, Со-
рок миллионов великороссов образуют, по Энгельсу, большой народ. «У них, великороссов, -замечает Ф. Энгельс, - было слишком своеобразное развитие, чтобы им можно было навязать извне какое-либо движение» [4]. В этой связи, классики считали, что необходимо активно использовать факторы внутреннего порядка, направленные на разрушение российской империи. Первым таким разрушительным фактором Энгельс называл наличие польского вопроса в России. Поляки, вследствие исторических событий, вынуждены быть революционерами, направлять свои усилия на разрушение российской империи. Вторым фактором, Ф. Энгельс считал революционизацию русского крестьянства. Он подчеркивал, что «масса русского народа, крестьяне, столетиями, из поколения в поколение, тупо влачили свое существование в трясине, какого-то внеисториче-ского прозябания» [4]. Ф. Энгельс замечает, что этому внеисторическому существованию само русское правительство положило конец отменой в 1861 г. крепостного права. Из этого классик сделал вывод: «Условия, в которых очутился теперь русский крестьянин, толкают его к участию в движении» [4]. Имеется ввиду революционное движение. Видимо, главным образом, ввиду этого обстоятельства, Маркс и Энгельс стали пристальное внимание обращать на русскую общину, и процессы, которые в ней протекали.
Через понимание природы русской сельской общины особенно наглядно можно проследить эволюцию взглядов классиков относительно России. Так, в начале 70-х гг. XIX в. Ф. Энгельс, полемизируя с русским народником П. Н. Ткачевым относительно перспектив русской революции и революционного русского крестьянства, иронически замечал, что для западного мира, «общинная собственность русских крестьян была открыта в 1845 г. прусским правительственным советником Гакстгаузеном, и он раструбил о ней на весь мир как о чем-то совершенно изумительном. . Герцен, сам русский помещик, впервые от Гакстгау-зена узнал, что его крестьяне владели землей сообща, и воспользовался этим для того, чтобы изобразить русских крестьян как истинных носителей социализма, прирожденных коммунистов. ... От Герцена эти сведения перешли к Бакунину и от Бакунина к П. Ткачеву» [5]. Энгельс указывает, что общинная собственность на землю представляет собой такой институт, который мы находим на низкой ступени развития у всех индоевропейских народов. Он пишет: «Русский крестьянин живет и действует только в своей общине; весь остальной мир существует для него лишь по-
стольку, поскольку он вмешивается в дела его общины. ... Подобная полная изоляция отдельных общин друг от друга, создающая по всей стране, правда, одинаковые, но никоим образом не общие интересы составляет естественную основу восточного деспотизма» [5]. В 1881 г. К. Маркс в своем письме В. Засулич, в целом не отрицая выводов Энгельса, по отдельным аспектам корректирует его позицию относительно русской общины, и достаточно существенно. Основоположник учения подчеркивает, что «в России, благодаря уникальной комбинации обстоятельств сельская община, все еще существующая на общенациональном уровне, может постепенно отбросить свои примитивные черты и развиваться напрямую как элемент коллективного производства на общенациональном уровне» [6]. Маркс замечает, что при характеристике общины, определение «архаичный» не должно отпугивать нас. С его позиции, «новая система, к которой идет современное общество и станет возрождением высшей формы архаичного общественного типа» [6].
Россия одновременно притягивала и пугала Маркса и Энгельса. Эта одновременность находила свое проявление в оценочных суждениях классиков по поводу России. Свой негативный отпечаток, на это еще раз обращаем внимание, накладывали крайне сложные отношения Маркса и Энгельса с представителями русской эмиграции -А. И. Герценом, П. Н. Ткачевым, М. А. Бакуниным, П. Г. Анненковым
Для К. Маркса и Ф. Энгельса Россия - это в первую очередь варварская страна. На термине «варварская», они акцентируют свое внимание многократно. Современным россиянам, вряд ли стоит на это обижаться и тем более политизировать указанную оценку. Она была присуща многим представителям интеллектуальной элиты Западной Европы. Мы, современники, должны просто задуматься над следующим вопросом. А какое могли иметь суждение прогрессивно мыслящие люди о стране, в которой большая часть населения находилась фактически на положении рабов? К тому же у этой страны был сформирован образ оплота реакции для всей революционной Европы.
Следует также заметить, что Маркс и Энгельс, несмотря на свою гениальность, были обычными людьми, гражданами страны в которой родились, при том, что Маркс был лишен гражданства в своем Отечестве. Неудивительно, что по отдельным вопросам Маркс и Энгельс выступали с позиции национал-патриотов, но не в коем случае, не интернационалистов. По ряду их сочинений легко проследить как «немецкий патрио-
тизм» приобретает всеобъемлющий характер, закрывает путь к правильному и здравому пониманию сути проблемы. К примеру, в работе «Демократический панславизм» у Ф. Энгельса в вопросе отношений между немцами, мадъярами и славянами возобладали нотки «немца-патриота», а не ученого, и тем более не революционера-интернационалиста.
В постановочном плане эта статья Энгельса направлена против решений славянского съезда в Праге 1848 г., а если быть более точным, против воззвания, сделанного на съезде М. А. Бакуниным. Бакунин предлагал применить новые принципы устройства государственности. Эти принципы сводились к следующему: «Не должно быть никаких других границ, кроме тех, которые установит суверенная воля самих народов на основе их национальных особенностей - естественных границ, проведенных в духе справедливости и демократии» [7]. Эти принципы касались в первую очередь славянских народов в Европе - сербов, хорватов, боснийцев и др., лишенных своей государственности. С точки зрения здравого подхода, воззвание не должно было встретить возражений. Но Фридрих Энгельс считал, что для славянских народов формирование национальных государств исторически неоправданно, невозможно, нецелесообразно. Сразу заметим, не нужно все с позиции Энгельса отвергать уже с момента постановки проблемы, его деления народов, на «революционные» и «контрреволюционные». Здесь у мыслителя одновременно присутствует гениальная прозорливость и ошибочность утверждений.
Почему отдельные славянские народы попали у Энгельса в разряд контрреволюционных народов? Здесь присутствует своя, логически выверенная позиция автора. Он констатирует, что малые славянские народы - чехи, моравы, словаки, хорваты, болгары «никогда не имели своей собственной истории, которые с момента достижения ими первой, самой низшей ступени цивилизации уже подпали под чужеземную власть ... нежизнеспособны и никогда не смогут обрести какую-либо самостоятельность» [7]. История и современность во многом подтверждают правильность этого жесткого вывода Ф. Энгельса. Сформированные государственные образования со славянскими народами нередко действовали и действуют в угоду своих сильных покровителей, часто и охотно занимают деструктивную позицию в угоду своего более сильного союзника.
Но здесь одновременно у Энгельса просматривается позиция немца-националиста. Приведем
в этом контексте рассуждение самого Ф. Энгельса. Он задает себе вопрос? В чем же состоят великие, страшные преступления немцев и мадъяр против славянской национальности? В ответе Энгельс указывает: «Немцы снова отвоевали на севере у славян, прежде немецкую, а впоследствии славянскую территорию от Эльбы до Вирты» [7]. И далее, какой пассаж, любой националист позавидует! Энгельс подчеркивает, что «это завоевание было обусловлено географическими и стратегическими соображениями» [7]. Еще непригляднее выглядит тезис: «Указанное завоевание было в интересах цивилизации - этого никто до сих пор не оспаривал» [7]. В работе Энгельс без конкретных исторических доказательств рассуждает о том, какую великую и прогрессивную роль сыграли немцы в жизни славян. В то же время эти «неблагодарные народы» постоянно служили главным орудием контрреволюции.
Итоговый вывод Ф. Энгельса по поводу славянских народов и их будущего вызывал и вызывает крайнюю озабоченность. И это при мягком подходе к оценке позиции. Фридрих Энгельс пишет: «Истинные революционеры (немцы, итальянцы, французы) и т. д. не могут допустить формирования в Европе контрреволюционных государств». .. Ненависть к русским была и продолжает еще быть у немцев их первой революционной страстью» [7].
Россия, конечно же, не входила в число малых славянских государств, Маркс и Энгельс настойчиво пытались встроить это «контрреволюционное» государственное образование в свою схему революционного переустройства мира. Здесь даже присутствует, как мы уже заметили, попытка использование Марксом в своей социологии русской крестьянской общины. Здесь происходит пересечение идей К. Маркса и русских либеральных народников.
По Марксу, на русскую сельскую общину во второй половине XIX в. действовали как силы созидания, так и разрушения. Он указывает, что теоретически, русская сельскохозяйственная община может сохраниться, развивая свою основу, общинное владение землей» [8]. В то же время, Маркс обращает внимание на тот факт, что в российском обществе действуют силы капиталистической системы, направленные на разрушение самой общины. Общий вывод К. Маркса сводится к следующему: «Чтобы спасти русскую общину, нужна русская революция» [8].
Идея «русской революции» опять-таки сближает Маркса и Энгельса с либеральными народниками, несколько модифицирует их социологи-
ческую схему общественного развития. Но здесь со всей очевидностью проявляется лишь книжное восприятие Марксом и Энгельсом России. На этот аспект неоднократно обращал свое внимание русский анархист М. А. Бакунин.
Российский вопрос хорошо просматривается сквозь призму взаимоотношений Маркса, Энгельса и представителей русской эмиграции. Особенно хотелось бы обратить внимание на крайне противоречивую дружбу, соперничество, вражду двух великих гениев революционной мысли - Маркса и Бакунина. Перипетиям их идейного и личного плана столкновений следует посвятить отдельное исследование. Здесь лишь заметим, что в их интеллектуальном сражении были выдвинуты интереснейшие гипотезы, в том числе касающиеся и будущего России. Бакунин предъявляет упрек Марксу в том, что в отношении к русским в нем говорит в первую очередь немец, а не революционер-интернационалист. Он пишет: «Мы думаем, что мало русских, которые не узнали бы, до какой степени немцы, все немцы, а главным образом немецкие буржуа, и под их влиянием, увы и сам немецкий народ ненавидят Россию. Эта ненависть - одна из сильнейших национальных немецких страстей» [9]. В противовес выводам Маркса и Энгельса, Бакунин называет оплотом реакции в Европе - Германию. А Россию только приглашают к «европейскому столу», то для раздела Польши, то для подавления революции 1848 г. Маркс, с точки зрения Бакунина, не хочет видеть этой реакционности, надменности германского народа.
И все это, вышесказанное, не отнимает, не отрицает гениальности Маркса, Энгельса как ученых-экономистов, социологов и философов. По нашему мнению, тема Маркса, Энгельса и России еще ждет своего полномасштабного исследования. Сегодня делаются только первые попытки изложения проблемы вне рамок идеологического пристрастия, и в контексте всей системы Карла Маркса, с учетом эволюции учения по отдельным направлениям. Заметим, не все здесь получается бесспорным, выпукло обозначаются проблемы следующего характера: доминирование идеологических, конъюнктурных пристрастий над научной объективностью; сложный переход к новому осмыслению проблемы, формальный отход от сложившихся стереотипов.
В качестве подтверждения сделанных выводов можно взять интересные и оригинальные по содержанию работы С. Г. Кара-Мурзы: «Основания марксизма: этничность в тени классовой теории», «Маркс против русской революции». Автор, казалось бы, без каких-либо правок приводит вы-
сказывания Маркса и Энгельса, в том числе и относительно России, русского народа, деления народов на прогрессивные и реакционные. В соответствии с текстом статьи Ф. Энгельса - «Германия и панславизм» приводится вывод ее автора, что в середине XIX столетия перед Европой возникла реальная альтернатива, либо покорение ее славянами, либо разрушение навсегда, центра его наступательной силы - России. В целом, выдвигаемые Кара-Мурзой тезисы можно найти в работах К. Маркса и Ф. Энгельса. И все же, же научные выводы С. Кара-Мурзы можно назвать лишь «вроде бы правильными». Стремление выдать сенсацию, замещает объективность, истинное научное осмысление. Сформулируем «сенсационное открытие» словами самого автора. С. Кара-Мурза констатирует: «Считать, что классики марксизма действительно рассматривали любую политическую борьбу как борьбу классов, неправильно. Это всего лишь идеологическая установка для «партийной работы». Когда речь идет о крупных столкновениях, в которых затрагивается интерес Запада как цивилизации, субъектами борьбы в представлении марксизма оказываются народы (иногда их называют нациями)» [10]. Только под углом зрения этого «открытия» Кара-Мурза оперирует фразами Маркса и Энгельса по поводу «прогрессивных» и «реакционных» народов, «мировой революции», «жизнеспособности» наций, замены «классовой борьбы» на «борьбу народов». Именно стремление к сенсации порождает вывод автора о существовании «некоего заговора» относительно «сокрытия тайны» содержания отдельных сочинений Маркса и Энгельса. С. Кара-Мурза в этой связи пишет: «Сама концепция «прогрессивных» и «реакционных» народов, если бы она стала в России широко известна, вызвала бы недоумение и отторжение марксизма. Поэтому данная концепция фактически скрывалась руководством марксистских партий как от партийной массы, так и от интеллигенции в целом» [10]. Высказывание более чем спорное. Во-первых, указанная «концепция» есть в своей основе плод воображения, искусственного конструирования, путем собственной интерпретации, прочтения отдельных работ Маркса, Энгельса Кара-Мурзой. Во-вторых, вызывает в лучшем случае удивление, факт якобы «скрытия» концепции. Полное собрание сочинений Маркса, Энгельса издавалось и многократно переиздавалось как в СССР, так и других социалистических странах. Любой ученый, исследователь мог свободно ознакомиться с текстами работ на различных языках мира. С изданием спорного
текста научной статьи, по результатам исследования определенной проблемы могли возникнуть вопросы, но иметь свою точку зрения никто запретить был не в состоянии.
В то же время необходимо отметить, что вышесказанное не перечеркивает ряд оригинальных идей и гипотез, выдвинутых С. Кара-Мурзой.
Не лучшим образом отражается на марксизме его некритичное восприятие, идеализация классового подхода в современном мироустройстве. Так, к примеру, не всегда удачно исследователь А. Лю-бинин пытается защитить Маркса и Энгельса от их собственных высказываний и критики со стороны национал-патриотов, типа С. Г. Кара-Мурзы [11]. А. Любинин пишет: «Классики марксизма во всех отношениях были людьми своего времени и, понимая науку как знание об объективном мире, не придумывали новую реальность, а исходили из той, которая есть, даже в тех нечастых случаях, когда заглядывали в будущее» [11]. Более чем странный вывод экономиста. Наоборот, содержание основных сочинений Маркса, Энгельса убедительно свидетельствуют, что они жили преддверием наступающей мировой революции, свято верили в то, что капитализм исчерпал все свои ресурсы поступательного развития. Разве это была объективная реальность? Что касается футурологиче-ских схем построения нового общества, то это раздел марксизма является наиболее его слабым звеном, в общем-то, во многом повторяет фантастические проекты строительства нового общества Ш. Фурье, А.К. Сен-Симона. И, совсем неприятно А. Любинину констатировать о неприязненном отношении Маркса и Энгельса к России, русскому народу. Он стремится эту ситуацию несколько сгладить, но в результате проблема не разрешается, а становится еще более противоречивой. Вот лишь некоторые высказывания автора по этому поводу. А. Любинин подчеркивает, что «суждения Маркса и Энгельса о России и русских, обусловленные историческими реальностями их времени, и активным противодействием российского царизма буржуазному прогрессу собственной страны и остальной Европы .. совсем не бесповоротный, незаслуженный и обидный приговор на все оставшиеся времена» [11]. Непонятно, зачем здесь прикрываться «историческими обстоятельствами»? Так же, еще раз акцентируем внимание на том, что не понимаем, зачем Маркса и Энгельса защищать от их собственных суждений. Давно уже известно, об этом говорит и биограф Маркса -Ф. Меринг, что Ф. Энгельс не изменил своей позиции относительно малых славянских народов до конца своей жизни.
Сегодня является очевидным, что рассмотрение хода мировой истории только с классовых позиций сужает ее рамки, такой схематический подход не дает объяснений многим великим событиям в мировой истории. Кстати, А. Любинин и С. Кара-Мурза, несмотря на противоположность взглядов относительно фундаментальных основ марксизма, в методологическом аспекте едины: только один рассматривает общественные явления с классовых позиций, другой в эту же схему вводит понятие «народ».
Литература
1. Энгельс Ф., Маркс К. Принципы коммунизма. Сочинения. 2 изд., М., 1955. Т. 4. С. 334.
2. Сен-Симон А. К. Письма женевского обитателя к современникам // Избранные сочинения в 2-х т. М.-Л., 1948. Т. 1.
3. Энгельс Ф., Маркс К. Введение к брошюре «О социальном вопросе в России». Сочинения. 2 изд. М., 1961. Т. 18. С. 567.
4. Маркс К., Энгельс Ф. Конспект книги М. Бакунина «Государственность и анархия». Сочинения. 2 изд. Т. 18. М., 1961. С. 595; С. 567; С. 568; С. 568.
5. Энгельс Ф., Маркс К. О социальном вопросе в России. Сочинения. 2 изд., Т. 18. М., 1961. С. 543; С. 544.
6. Маркс К., Энгельс Ф. Наброски ответа на письмо В. Засулич. Сочинения. 2 изд. Т. 19. М., 1961. С. 401; С. 402.
7. Энгельс Ф., Маркс К. Демократический панславизм. Сочинения. 2 изд. Т. 6. М., 1957. С. 290; С. 294-295; С. 296; С. 297; С. 297; С. 306.
8. Маркс К., Энгельс Ф. Наброски ответа на письмо В. Засулич. Первый набросок. Сочинения. 2 изд. Т. 19. М., 1961. С. 407-408; С. 410.
9. Маркс К. Конспект книги Бакунина «Государственность и анархия». Сочинения. 2 изд. Т. 18. М., 1961. С. 594.
10. Кара-Мурза С. Г. Основания марксизма: эт-ничность в тени классовой теории // Информационно-аналитическое издание «Интернет против Телеэкрана». URL: http://www.contrtv.ru
11. Любинин А. Не глядя в святцы. (О новейших проявлениях патриотической критики классического марксизма) // Российский экономический журнал, 2014. Вып. 4. С. 25-56; С. 26; С. 25.
References
1. Engel's F., Marks K. Printsipy kommunizma [Principles of communism]. Sochineniya, 2 izd., T. 4, M., 1955, S. 334.
2. Sen-Simon A. K. Pis'ma zhenevskogo obitatelya k sovremennikam [Letters of the Geneva inhabitant to contemporaries]. V kn. A.K. Sen-Simon Izbrannye sochineniya v 2-kh t., T. 1, M.-L., 1948.
3. Engel's F., Marks K. Vvedeniye k broshyure «O sotsial'nom voprose v Rossii» [Introduction to the brochure «About a social problem in Russia»]. Sochineniya. 2 izd. M., 1961. T. 18. S. 567.
4. Marks K., Engel's F. Konspekt knigi M. Bakunina «Gosudarstvennost' i anarkhiya» [Abstract of the M. Baku-nin's book «Statehood and anarchy»]. Sochineniya. 2 izd. T. 18. M., 1961. S. 595; S. 567; S. 568; S. 568.
5. Engel's F., Marks K. O sotsial'nom voprose v Rossii [About a social problem in Russia]. Sochineniya. 2 izd., T. 18. M., 1961. S. 543; S. 544.
6. Marks K., Engel's F. Nabroski otveta na pis'mo V. Za-sulich [Sketches of the answer to the V. Zasulich's letter]. Sochineniya. 2 izd. T. 19. M., 1961. S. 401; S. 402.
7. Engel's F., Marks K. Demokraticheskij pansla-vizm [Democratic Pan-Slavism]. Sochineniya. 2 izd. T. 6. M., 1957. S. 290; S. 294-295; S. 296; S. 297; S. 297; S. 306.
8. Marks K., Engel's F. Nabroski otveta na pis'mo V. Zasulich [Sketches of the answer to the V. Zasulich's letter]. Pervyj nabrosok. Sochineniya. 2 izd., T. 19. M., 1961. S. 407-408; S. 410.
9. Marks K. Konspekt knigi Bakunina «Gosudarstvennost' i anarkhiya» [Abstract of the Bakunin's book «Statehood and anarchy»]. Sochineniya. 2 izd. T. 18. M., 1961. S. 594.
10. Kara-Murza S. G. Osnovaniya marksizma: et-nichnost' v teni klassovoj teorii [Marxism bases: ethnicity in a shadow of the class theory] // Informatsionno-analiticheskoye izdaniye «Internet protiv Teleekrana». URL: http://www.contrtv.ru
11. Lyubinin A. Ne glyadya v svyattsy. (O novejshikh proyavleniyakh patrioticheskoj kritiki klassicheskogo marksizma) [Without looking in the calendar. (About the newest manifestations of patriotic criticism of classical Marxism)] // Rossijskij ekonomicheskij zhurnal, 2014. Vyp. 4. S. 25-56; S. 26; S. 25.
* * *
KARL MARX, FRIEDRICH ENGELS AND RUSSIA
MAMONTOV VLADIMIR DMITRIEVICH Tambov State University named after G. R. Derzhavin, Tambov, the Russian Federation, e-mail: [email protected]
At scientific community there is an idea of new reading and judgment of Marx and Engels's heritage today. The specified tendency develops into discussions, on pages of scientific publications, in mass media. To a deep regret, quite often judgments bear a considerable subjective basis in themselves. Separate statements are from a context of either the composition, or all scientific heritage, and on this basis sensational conclusions are made. In article the author made an attempt of consideration of institutional impact of the Russian component on formation of the Karl Marx and Friedrich Engels's revolutionary theory. Russia with its enormous resources, often unclear autocracy and bondage of most of the population of the country, at the same time, attracted and pushed away to itself Marx and Engels. The author emphasized that in general including perception of members of the party Great Russia, Russia remained «dark», mysterious spot for great thinkers. The author noted that Marx and Engels's attitude towards Russia was in line with ideas of the Western European intellectuals of our country and our people. In their understanding, Europe came to an end somewhere on Poland, in this regard Russia, to the Russian people refused even in belonging to Europeanness. At the same time, and the author especially focused his attention on it, Karl Marx and Friedrich Engels had a constant aspiration, to learn Russia such what it is. In this regard, the author paid his attention to that fact that Marx and Engels's all scientific researches in the field of social sciences were subordinated the ideas of need of a reorganization of capitalist society in a new formation - communism. Therefore it is necessary to look at all events, the people, actions of the states from a position of the central idea of Marxism - inevitability, the next approach of world revolution and existence of the factors counteracting this process.
Key words: Marxism, formation, revolution, sketchiness, communism, classes, Slavs, people, Russians, state, autocracy, reaction, agricultural community
