CC BY
39
II. ФОРМИРОВАНИЕ НАЦИЙ И ГОСУДАРСТВ
КАРАМАНИ Д.
НАЦИОНАЛИЗАЦИЯ ПОЛИТИКИ: ФОРМИРОВАНИЕ НАЦИОНАЛЬНОГО ЭЛЕКТОРАТА И ПАРТИЙНЫХ СИСТЕМ В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ (Реферат)
CARAMANI D.
The nationalization of politics: The formation of national electorates and party systems in Western Europe. - Cambridge; N.Y.: Cambridge univ. press, 2004. - xviii, 347 p.
Даниель Карамани - профессор Центра европейских социальных исследований Университета Манхейма. В своей книге он исследует процесс «национализации» политики в западноевропейских странах, который сопровождается постепенным исчезновением локальных, региональных различий и их замещением функциональными размежеваниями, значимыми на национальном уровне. Исследование охватывает полуторавековой период истории 17 европейских стран. Как отмечает автор, «это исследование может быть охарактеризовано как сравнение национальных территориальных разновидностей электорального поведения (участия и партийной поддержки) в европейском масштабе (сквозь временные, государственные и партийные границы)» (с. 11). Структура книги отвечает ее задачам. Первая часть посвящена теоретико-методологическим основаниям. Во второй описываются и анализируются эмпирические данные по трем измерениям (время, пространство и размежевания). Третья включает в себя исследование темпоральных и кросснацио-нальных различий уровней «национализации» партийных систем.
Процесс «национализации» политики автор анализирует при помощи разработанной С. Рокканом и его единомышленниками теории формирования государств и наций. Структурирование пространства политических систем рассматривается по двум измерениям, определяемым в терминах территориальности и функциональности:
- внешнее (территориальное и функциональное, связанное с решением вопроса о членстве в сообществе) строительство границ;
- внутренняя политическая организация, включающая развитие институтов представительства и политических размежеваний.
Как отмечает Д. Карамани, внешнее строительство границ связано с государственным строительством, развитие представительства - с демократизацией, а структурирование политических размежеваний - с формированием нации.
Рассматривая эти аспекты, автор соглашается с Р. Брубеке-ром, который отмечает, что современное государство - это не только территориальная, но и членская организация. Это двуединство как раз и подчеркивается термином «нация-государство». Д. Кара-мани утверждает, что нации-государства нуждаются в дополнительных элементах для обеспечения солидарности, которая не может быть достигнута только посредством политического участия или иных сугубо политических механизмов интеграции. Поэтому в политической практике широко используются социокультурные механизмы, действующие при помощи агентов социализации (школа, армия и т.д.). В то же время культурные сообщества, в частности этнические группы, оказываются вынужденными осваивать политические и нормативные институты для утверждения своих политических позиций, для трансформации «этнического» в «национальное». Политические и нормативные элементы и институты обеспечивают цементирующую основу территориальной нации и могут использоваться этническими группами для выживания в международном контексте. Таким образом, формирование нации-государства включает в себя двоякий механизм: территориальные государства обращаются к инструментам социокультурной консолидации, в то время как этнические группы, обладающие намерением стать нациями, адаптируют гражданскую модель. Поэтому современные государства сочетают в себе комбинации территориальных и политических качеств государств и черты этнической принадлежности.
Основное внимание Д. Карамани уделяет внутренним политико-институциональным аспектам строительства государства и нации. Для этого вслед за С. Рокканом он использует модель различных типов поведенческих реакций известного экономиста А. Хиршмана: «выхода» (exit), «голоса» (voice) и «лояльности» (loyalty). Д. Карамани отмечает, что внутренние аспекты структурирования политического пространства имеют отношение к выражению «голоса». Возможности «голоса» и «выхода» тесно связаны друг с другом. В частности, недостаточная государственность (statelessness), характеризующаяся «атрофией голоса» («atrophy of voice»), возникает как результат имеющихся возможностей для «выхода». Недостаточная государственность определяется как отсутствие институциональных каналов «голоса», которые не развиваются по причине возможностей «выхода» для членов этих племен. Европейские политии в плане доступности каналов «выхода» находились в различных условиях. Например, Англия в силу относительной географической изолированности могла успешно развивать институты представительства. Франция на стадии образования государства была подвержена угрозе территориального распада, в силу чего развитие каналов «голоса» было затруднено.
С помощью институциональных каналов «голоса» выражаются социально-политические размежевания, составляющие важный аспект внутреннего структурирования политического пространства. Автор выделяет два типа каналов «голоса»:
- территориальные каналы представительства в форме электоральной демократии и других вариантов (например, федерализма);
- функциональные каналы (например, представительство имущих в предемократических парламентах), представительство корпоративных интересов или субкультур (колоны, зойли1 и т.д.).
Западные электоральные демократии принципиально зависели от развития территориальных каналов. Унификация национальной системы представительства требовала территориальной организации процесса представительства, что приводило к трансформации сословных политических режимов в современные парламентские системы. В Западной Европе территориальное представительство
1 Различное обозначение сегментов многосоставных обществ - см. подробнее: Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах. - М.: Аспект Пресс, 1997. - Прим. реф.
существовало уже в Средние века, однако для него была характерна серьезная сегментация на горизонтальном (гильдии, корпорации, сословия) и вертикальном уровнях (значительная социальная дифференциация от знати до слуг). Парламентское представительство было сословным. Только в Англии сохранялась система территориального представительства, способствующая более мягкому переходу к современным демократическим политическим институтам.
В континентальной Европе под влиянием идеалов Французской революции индивид заменил сословие в качестве базовой единицы социально-политического порядка, и представительство стало территориальным. Территориальный критерий представительства рассматривался и как уравнивающий, и как универсальный - одним словом, национальный. На смену функциональным представителям постепенно приходят национальные парламенты. Формирование национального избирательного корпуса и партийных систем является важным аспектом создания национального политического пространства и развития демократического гражданства. Национализация предпочтений избирателей и политических партий означала переход от фрагментированного и клиентелистского типа политики к национальному представительству.
Функциональные каналы в современных государствах продолжали свое развитие в виде неокорпоратизма, а также механизмов политического представительства и доступа к рыночным структурам религиозных и этнических меньшинств. Последние две задачи могут осуществляться с использованием как функционального (пиларизация1), так и территориального (федерализация) каналов. Укрепление государства приводит к развитию обоих каналов. Демократия в ответ на вызовы индивидуализма и эгалитаризма предполагает преимущественное развитие территориальных каналов. Таким образом, политическую систему структурируют две оси: территориальная и функциональная.
Вслед за С. Рокканом в качестве важного показателя территориальности политической системы автор рассматривает структуры центров и периферий, которые отражают линии территориального разделения лингвистических, религиозных и экономических групп.
1 Механизм функционального представительства в многосоставных обществах. - Прим. реф.
Важной частью строительства государства и нации являются интеграция периферий, их инкорпорирование в национальные рамки, нормативная и культурная стандартизация. С этой точки зрения процесс национализации - это динамика эволюции и трансформация этих территориальных структур.
Большое внимание в концепции С. Роккана обращается на распространение волн политических новаций от центра национальной территории к ее перифериям, в том числе посредством политики мобилизации. Процесс мобилизации периферии рассматривается в терминах электорального участия, членства в партиях и подбора кандидатов. В связи с этим особое значение приобретает процесс «политицизации» (роШ^айоп), который заключается в том, что партии национального уровня, разрывая традиционные системы местных правил, проникают в периферийные сообщества.
Как отмечает Д. Карамани, укрепление внешних границ наций-государств происходило параллельно с ослаблением внутренних территориальных границ или размежеваний. Процесс «национализации» избирательного корпуса и партийных систем во многом был связан с развитием функционального лево-правого размежевания и его доминированием над этнолингвистическими, религиозными, центр-периферийными противоречиями и размежеванием «город - село». В процессе строительства политической системы территориальные измерения размежеваний становились менее значимыми, а функциональные, связанные с соцально-экономическими противоречиями между собственниками и рабочими, - более важными. Ослабление внутренних территориальных делений было обусловлено политико-административной централизацией, экономической интеграцией и культурной стандартизацией. Функциональные социально-экономические размежевания могли успешно развиваться только после консолидации национальной территории. Они заменяли территориальные, усиливая взаимодействия с местными сообществами. Территориальные конфликты были вытеснены благодаря «массовизации» политической жизни (в частности, расширению избирательных прав), социальной мобилизации, связанной с индустриализацией и урбанизацией, развитию системы массового образования и т. д. Однако территориальные различия в Европе не исчезли полностью, а сохранились в том или ином виде по сей день.
Как отмечает Д. Карамани, «на внутренние структуры пространства политических партий влияют уровень и время консоли -дации внешних границ» (с. 32). Ранняя территориальная консолидация государств и создание национальных церквей во время Реформации облегчали формирование нации и преодоление культурно-территориальных размежеваний.
Д. Карамани выделяет два измерения «национализации» политики или уменьшения территориальных различий в размежеваниях:
- горизонтальное, включающее территориальную гомогенизацию политических ориентаций и поведения и связанное с «проницаемостью» и стандартизацией периферии в процессе строительства нации;
- вертикальное, связанное с формированием центра, и предполагающее перемещение проблем, организаций, лояльности и т.д. с локального на национальный уровень.
Автор выделяет три возможных эмпирических параметра национализации политики. Первый - это различия в участии и поддержке политических сил (территориальная гомогенизация). Второй - происхождение или уровень основных политических сил страны (переориентация избирателей на поддержку национальных политических сил вместо локальных и региональных). Третий - это тип ответа на стимулы (однородный по всей стране, включая изменение поддержки партий).
В плане партийной поддержки наиболее территориально гомогенной во второй половине ХХ в. была Швеция К ней приближались Греция, Дания и Австрия. Однако не во всех странах был достигнут высокий уровень территориальной гомогенности. Более того, существует три страны, где в последние десятилетия региональные различия в голосовании возрастают. Это Бельгия, где в 60-70-е годы основные политические силы разделились по лингвистическим линиям, Италия, в которой популярными являются региональные партии типа Лиги Севера, и Великобритания, политическая жизнь которой характеризуется возрастанием территориальных различий в поддержке лейбористской и консервативной партий, а также усилением Шотландской национальной партии и Плейд Кимру.
Д. Карамани исследует также влияние партий, отстаивающих региональные интересы или имеющих особенно сильную поддержку в отдельных регионах. По этому критерию он выделяет группу
стран с наиболее «регионализованными» партийными системами: в них либо основные партии полагаются преимущественно на региональную поддержку (Бельгия, Финляндия, Швейцария и частично Великобритания), либо существуют влиятельные региональные партии (Германия, частично Италия). На основе проведенного анализа автор выявляет несколько типов партийных систем, отличающихся территориальной конфигурацией:
- «национализированные» партийные системы, характеризующиеся гомогенной поддержкой всех политических партий и отсутствием или слабостью региональных партий (Дания, Исландия, Норвегия, Греция);
- сегментированные системы, отличающиеся наличием как минимум одного влиятельного региона, представленного региональной партией, при гомогенной поддержке остальных политических сил (Германия, Италия);
- «территориализованные» партийные системы, в которых отсутствуют сильные региональные партии, но по причине культурных размежеваний наблюдается неравномерная поддержка основных партий по территориям (Швейцария, Франция, Великобритания);
- «регионализованные» партийные системы, для которых характерны не только территориально неравномерная поддержка партий, но и наличие значительных региональных партий (Бельгия, Финляндия).
Далее автор исследует влияние специфики размежеваний на существование и поддержку различных партийных семей. При этом он отмечает, что кросснациональные сходства связаны с возникновением и деятельностью партий, отражающих функциональное социально-экономическое размежевание, а отличия - с религиозными, аграрными и региональными политическими силами. Специфика партийных систем в плане наличия конфессиональных, аграрных и региональных партий не согласуется с различиями между странами по уровню территориальной гетерогенности, укорененности и поддержки основных политических партий. Территориальные структуры голосования за либеральные, консервативные, социал-демократические, в определенной степени коммунистические и экологические партии в странах Западной Европы похожи. Кросснациональные различия касаются, в основном, аграрных, региональных и религиозных партий.
Наивысшим уровнем «территориальности» отличаются региональные, этнолингвистические и религиозные партии, т.е. представители тех политических сил, которые сопротивлялись осуществляемым в процессе строительства государства и нации централизации и стандартизации. Если сравнивать между собой значение этнолингвистического, регионального и религиозного факторов в плане определения территориальной специфики голо -сования за соответствующие партии, то наиболее влиятельными оказываются языковые различия. Появление религиозных партий, вызванное национальной революцией, привело к возникновению длительной территориальной фрагментации. Ныне для конфессиональных партий характерна тенденция к регионализации, обусловленная, прежде всего, секуляризацией. Однако этот вывод относится, в основном, к католическим и протестантским партиям в странах со смешанным в религиозном отношении населением и не касается католических партий в гомогенных католических странах (например, в Австрии и Италии) или межконфессиональных партий в странах со смешанным населением (ФРГ).
Далее Д. Карамани рассматривает динамическую составляющую процесса национализации. На основе анализа эмпирических данных Д. Карамани выделяет три исторических периода «национализации» политики. Первый этап охватывает 1830-1910 гг. Для ранних фаз развития избирательного процесса были характерны существенные территориальные различия. В XIX в. партийные системы были плохо структурированы и фрагментированы в территориальном отношении. Они характеризовались отсутствием национальных партийных организаций и национальной оппозиции. В политике доминировали локальные проблемы и кандидаты. Постепенно в ходе первого этапа происходит национализация поведения избирателей, структурируются размежевания и партийные системы. Второй период - 1920-1940-е годы. В это время осуществляется «мас-совизация» политики. Она проявляется в расширении всеобщего избирательного права, развитии пропорциональных систем, являющихся серьезным стимулом для распространения влияния партий по всей стране, массовых партий и мобилизации электората. Кроме того, происходит формирование техники ведения политических кампаний, основанных на массовых коммуникациях. Иными словами, осуществляется закрепление национализации. Третий этап
охватывает 1950-1990 гг. Он характеризуется стабильностью территориальных конфигураций.
Как отмечает автор, процесс «национализации» политики был связан с политической мобилизацией населения, важным аспектом которой было внедрение всеобщего избирательного права. Большинство рассматриваемых в книге государств, кроме Франции (1871), Германии (1871), Греции и Швейцарии (1844-1848), ввели всеобщее избирательное право в начале ХХ в. Однако во многих странах национализация произошла раньше введения всеобщего избирательного права. Таким образом, всеобщее избирательное право не является достаточным или необходимым условием для «национализации» избирательного корпуса и партийной системы, но выступает механизмом распространения этого процесса на массы.
От времени внедрения всеобщего избирательного права в определенной степени зависит сила партий, возникновение которых связано с социально-экономическим размежеванием. Левый электорат оказывается сильнее в тех странах, где расширение избирательного права произошло поздно и внезапно (Австрия, Бельгия, Дания, Финляндия, Италия, Норвегия, Швеция).
Д. Карамани отмечает, что «национализация» политики - не только продукт интеграции общества, но и результат действий партий по уничтожению территориальных барьеров. Партии постепенно развивают сеть местных организаций, укрепляют центральный аппарат для контроля над процессом выборов. Местные кандидаты становятся представителями всей партии и все больше обращаются к национальным проблемам. Важным стимулом в этом процессе является переход от мажоритарной к пропорциональной электоральной формуле. При мажоритарной системе партии воздерживаются от выдвижения кандидатов в тех округах, в которых они не имеют шансов победить. Поэтому они не слишком стремятся распространить свое территориальное влияние. Пропорциональная списочная система поощряет избирателей голосовать за комплексы идей и организации национального масштаба в большей степени, чем за местные интересы. К началу Первой мировой войны в ряде стран утвердилась пропорциональная система, а территориальные конфигурации достигли уровня гомогенности, который не увеличи-
вался далее после 1920-х годов. Пропорциональная система явилась фактором стабилизации территориальных конфигураций.
В заключении автор ставит некоторые важные вопросы, возникающие в связи с процессами европейской интеграции. Включение в состав единой Европы посткоммунистических стран актуализирует задачу переосмысления и адаптации теоретических моделей, разработанных на материале Западной Европы, где национализация политики происходила постепенно в течение долгого времени и осуществилась, как показано в книге, сравнительно рано. Восточноевропейские страны отличаются большей этнической гетерогенностью и другим историческим опытом. Образование наций-государств в них осуществлялось тяжелее, причиной чему было господство Австро-Венгерской, Оттоманской и Российской империй. Таким образом, в этих странах в отличие от Западной Европы не было растянутых фаз формирования нации и государства. Находясь в некотором отдалении от развития «атлантического капитализма» и реформ Наполеона, они в меньшей степени были подвержены воздействию политической модернизации.
Другая группа вопросов связана с современной эволюцией государств и их роли в мировой политике. Несмотря на ослабление их позиций в процессе принятия решений на международном уровне, нации-государства остаются мощным источником групповой идентичности и политической мобилизации. Европейские территориальные политии различаются не только культурными, этническими, лингвистическими и конфессиональными особенностями, но и традициями, связанными с формированием и функционированием государства и гражданства. В связи с процессами европейской интеграции эти различия приобретают новое звучание и могут служить основанием для более серьезного напряжения, чем то, которое основано на социально-экономическом размежевании. «Национализация» политики или, более широко, интеграция политических структур и процессов - центральный элемент демократизации. Не случайно сегодня в Европе при обсуждении проблемы «демократического дефицита» Европейского союза встают проблемы политического и демократического гражданства. Одним из актуальных является вопрос о том, как повлияют различные традиции государственности и гражданства на процессы европейской интеграции и структурирование единой Европы.
Д. Карамани формулирует и иные вопросы, которые свидетельствуют о том, что культуры и территории будут и далее играть определяющую роль в европейском развитии и потребуют внимательного анализа в дальнейшем.
Е.Ю. Мелешкина
