CC BY
87
УДК 39(4/9)
КАЛЫМ-УРДУ У ВАЙНАХОВ: СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ АНАЛИЗ
© 2009 г Б.Д. Байдаева
Региональное отделение Фонда социального Region Branch of the Fund of RF Social Insurance
страхования РФ по Чеченской Республике in Chechen Republic,
пр. Победы, 7, г. Грозный, 364000, Pobeda Ave, 7, Grozny, 364000,
[email protected] [email protected]
Исследуется институт «калыма» у чеченцев и ингушей, позволявший установить социальный статус семей, собиравшихся породниться. Делается вывод, что размер калыма, его назначение раскрывают роль и место женщины в общественной жизни чеченцев и ингушей.
Ключевые слова: урду, калым, чеченец, ингуш, вайнах, выкуп, обычаи, адаты, жених, невеста.
Customary law, Adat played, and played a significant role in public life Chechens and Ingush. Spiritual culture is revealed in the features of family life, philosophical installations. Institute «dowry», existing at the Chechens and Ingush, had an important social significance, as it allows families to establish social status, to collect pedigree. The amount of dowry his appointment disclose the role and place of women in public life Chechens and Ingush.
Keywords: urdu, chechen, ingush, vainakh, redeption, adat, custom, bride, bridegroom.
Нормы обычного права, адаты играли и играют по сей день важную роль в общественной жизни народов Северного Кавказа. До принятия ислама и проникновения законодательства России адаты были единственными нормами, которые регулировали их повседневную жизнь. Очень сильным было влияние адатов, регламентировавших семейный быт у чеченцев - сватовство, калым, похищение девушек, положение женщины и т.д.
Калым - тюркское слово, означающее выкуп за невесту. Содержащаяся в ряде словарей его трактовка как «выкуп за невесту по мусульманскому обычаю» является совершенно неверной. Во-первых, выкуп за невесту имел место и в доисламский период в родовом обществе у большинства народов мира, во-вторых, этот обычай был не у всех мусульманских народов. У некоторых калым как выкуп вообще не существовал и не существует. Сегодня наиболее общераспространенным понятием выкупа за невесту является слово «калым». Причем у каждого народа есть свой термин, определяющий это понятие: урду -у ингушей, там - у чеченцев, калым - у тюрских народов, махр - у мусульман, вено - у славян, могар - у евреев, мета - у германских племен лангобардов и т.д. Эти термины различны по содержанию.
Сейчас мы не можем со всей определенностью говорить о происхождении слова «калым», а можем лишь предположить, что оно связано с древним словом «урд», которое сейчас практически никогда не употребляется ни в литературной, ни в разговорной речи. Упоминание об этом слове мы не встречали ни в литературных, ни в архивных материалах, касающихся ингушей и чеченцев. Урд у вайнахов - единица измерения площади, равная приблизительно 0,5 га. Возможно, в далекие времена в качестве выкупа за невесту дарили земельные участки, называемые у вайнахов урдами. Позже, с развитием животноводства, земледелия, торговли такие земельные участки, которые родителям невесты давали как выкуп, возмещение за потерю рабочих рук, заменялись продуктами, теми
доходами, которые приносило сельское хозяйство, торговля и т.д., определенным количеством крупного и мелкого рогатого скота.
Изменения в общественном строе вызывают соответствующие изменения в формах брака. Так, периоду разложения первобытнообщинного строя соответствует форма брака покупкой. Брак-покупка влечет за собой преобразование семьи и изменение положения женщины. По мере распада патриархального строя, образованием и становлением малых семей, с развитием дифференциации домашнего хозяйства между мужчиной и женщиной роль и авторитет женщины постепенно падают, круг ее занятий - это домашние работы и заботы. Семья, отпуская женщину в другой род, хочет получить компенсацию за потерю рабочей силы. Так женщина постепенно становилась товаром [1].
Известный исследователь адатов народов Северного Кавказа A.M. Ладыженский писал: «Обычай часто родовой превращался, таким образом, в правовой в точном смысле этого слова, в обычное право. Сохраняя часто свою родовую форму, он получал другое содержание» [2]. Именно такие изменения произошли и с выкупом за невесту, т.е. с калымом-урду у чеченцев. Из выкупа за невесту он принял форму приданого со стороны жениха. Такие изменения с калымом произошли не только у чеченцев, но и у многих других народов мира - у русских, древних германцев и т.д. Так, например, с развитием общества калым-вено у русских теряет значение выкупа, хотя жених продолжает его выплачивать. Иногда на Руси бывали случаи, когда жениха обязывали вместо платы невесте приготовить соответствующее приданое, доставлявшееся часто прямо в дом невесты [3].
По вопросу о сущности и назначении калыма-урду у чеченцев имеются различные точки зрения. Одни авторы считают, урду является выкупом за невесту, т.е. остается родителям; другие утверждают, что часть калыма идет родителям, а часть - самой невесте; третьи полагают, что калым у чеченцев - собственность девушки. Имея ошибочное представление о калыме-
урду у чеченцев, Н.Н. Харузин писал: «Чеченец или ингуш, желая жениться и заручившись согласием, вносит родителям невесты калым, размер которого варьируется в разных аулах от 70 до 500 руб.» [4]. В.Н. Акимов в работе, посвященной свадебным обычаям чеченцев и ингушей, также видит в калыме выкуп, плату родителям за невесту, утверждая при этом, что внося его (до 1863 г.) не деньгами, а коровами, мужчина приобретал себе жену за 18 коров [5].
Такие исследователи, как М.М. Ковалевский, Ф.И. Леонтович, Б. Далгат, Н. Семенов, С. Егиаза-рянц [6-10], считали, что калым у ингушей выплачивается не родителям невесты, а самой девушке, и что он является ее неприкосновенной собственностью. Леонтович писал, что «калым и жениховый подарок составляют неприкосновенную собственность замужней женщины» [7, с. 98]. Б. Далгат - один из тех немногих исследователей, который хорошо был знаком с бытом кавказских народов, отмечал: «Плату калыма в последнее время можно назвать покупкой невесты в том же смысле, как в Европе отдача приданого есть покупка жениха; в том и другом случае (калым и приданое) деньги отдаются не родителям, а в собственность молодых брачующихся» [8, с. 321].
Следует отметить, что величина урду, т.е. его размер, например, зависел от материального положения сторон. Более состоятельные ингуши платили девушке урду больших размеров, чем средние и бедные ингуши, но никогда не превышали установленную по адату в народе сумму. Н.Ф. Грабовский отмечает, что величина калыма в Ингушетии до 1862 г. доходила до 18 коров (стоимость коровы в среднем была равна 10 руб.), или же 180 руб. [11]. Конечно, для того времени это были большие деньги. Размер калыма в различных районах Чечни также был не одинаковым. По данным Н. Дубровина, величина калыма в Чечне к 1871 г. достигала от 80 до 200 руб., а к 1888 г. - от 70 до 500 руб., но в подавляющих случаях калым оплачивали девушке в размере 60-80 руб. [12, с. 427], не учитывая расходы на подарки. Ингуши, например, прекрасно понимая материальное положение всего народа, а не отдельных лиц, всегда стремились к тому, чтобы расходы, установленные адатом, делать по самой низкой шкале.
В Ингушетии, например, был адат, согласно которому среди отдельных сословий урду уплачивали не полностью. Это так называемый - «усеченный урду-калым», приставка, обозначающая действие, направленное во внутрь. Поскольку урду у ингушей достигал больших размеров, то его трудно было выплатить сразу. В таких случаях родители жениха договаривались с родителями девушки о выплате не всего урду, а только части. Причем родители жениха не имели возможности уплатить весь «усеченный - урду» сразу. Такая договоренность происходила у ингушей независимо от того, как уплачивали урду - скотом, деньгами или имуществом. Чаще всего практиковался среди бедных ингушей. О существовании «усеченного урду» нет никаких сведений ни в литературных, ни в архивных материалах [13].
О том, что у ингушей урду-калым принадлежит именно невесте, а не ее родителям, говорит и сравнительный материал по соседним народам, в частности касающийся осетин. Один из пунктов обычного права осетин, в частности калыма, гласит о том, что жених у осетин, будучи не в состоянии уплатить ирад-калым, поступал в батраки к отцу своей будущей невесты. Л.В. Малинин пишет: «Иногда жених, не имея возможности выплатить "ирад" и не будучи в состоянии похитить невесту, поступал в простые батраки в дом отца невесты и служил лет восемь для приобретения права жениться на избранной им девушке» [14, с. 52].
В материалах обычного права ингушей таких сведений нет. Но зять у ингушей всю свою жизнь избегает встречи с родителями девушки, своей уже жены. «Обычая выслуживать невесту, работая у родителей вместо уплаты калыма, нет, ибо калым не родителям дается, а дается ей» [8, с. 321]. Мы специально исследовали вопрос о калыме во время этнографических экспедиций в большинстве районов бывшей Чечено-Ингушской республики. Беседы с респондентами велись по заранее составленному вопроснику; было опрошено около 20 % взрослых жителей каждого населенного пункта, где мы побывали; большинство из них были жители, которые создали свои семьи в дооктябрьский период [15].
Житель селения Барсуки УА.Э. в 1882 г. женился на Д.К.Э., проживавшей в сел. Базоркино. Урду, уплаченный девушке родителями жениха, составили 18 коров, из расчета стоимости каждой 10 руб. Отметим, что уплата урду скотом с возникновением денежного обращения производилась все реже и реже, за исключением случаев похищения девушек. В данном случае УА.Э. уплатил урду-калым, равный 180 руб. На них Д.К.Э. приготовила себе приданое, добавив еще 103 руб. [16, л. 3].
Приведем еще один пример. В 1883 г. М.А.И. женился на девушке П.Х.И. из сел. Сурхахи. Жених уплатил своей будущей невесте урду - 100 руб.
В данном случае приданое, кроме подарков ближайшим родственникам жениха, было приготовлено на сумму в 281 руб. [16, л. 4].
Полевые материалы говорят о том, что у ингушей приданое девушки всегда бывает больше уплаченного ей урду.
По адату, ни у ингушей, ни у чеченцев муж не имел никакого права на калым-урду, уплаченный им. Что бы девушка ни привезла с собой при выходе замуж, все было ее неприкосновенной собственностью. В случае, если муж делал какую-либо попытку израсходовать часть урду без согласия жены, то последняя прибегала к помощи своих ближайших родственников. Такую поддержку она всегда находила. Если у жены или просватанной девушки не оказывалось близких родственников, которые могли взять решение спорного вопроса на себя, то она обращалась к старейшине своего села. При необходимости, если конфликтующие стороны проживали в разных селах, старейшины этих сел устанавливали необходимые контакты и совместно решали возникшие спорные вопросы.
Следует отметить: когда родители девушки использовали часть калыма для своих нужд, это становилось известно общественности. В таких случаях на них ложилось такое пятно, такой позор, который долгие годы не забывали не только односельчане, но и ингушский народ. Такой позор переходил на ряд поколений. Их упрекали, считали недостойными людьми. Сила общественного мнения, упрека была очень сильна [15].
Теперь несколько слов об институте урду у чеченцев и ингушей по шариату. При решении вопросов брака главное место отводится махру, т.е. калыму в нашем понимании, махр - это имущество, выделяемое мужем жене при заключении брака. Иными словами, это приданое, которое готовит муж своей будущей жене. Махр принадлежит только жене и является источником ее обеспечения в случае вдовства или развода по вине мужа. Размеры махра обязательно определяются в брачном договоре.
В интересной и весьма обстоятельной работе И.П. Петрушевского есть ценные сведения по рассматриваемому нами вопросу - о калыме у мусульманских народов. Отмечая, что семейное и брачное право шариата сохранило некоторые пережитки патриархально-родового быта доисламской Аравии, он пишет: «Таким пережитком является обязанность жениха (или его родителей, или опекуна) при заключении брачного договора уплатить невесте вено-махр» [17, с. 174]. Размер махра бывает различным: либо устанавливается по соглашению сторон, либо принимается в том же размере, в каком получили махр другие вышедшие замуж девушки. Как видим, древний институт урду у ингушей по своему содержанию и назначению соответствует мусульманскому махру. Именно это соответствие привело к тому, что с проникновением ислама среди ингушей махр был воспринят без какого-либо сопротивления. У ингушей институт урду и приданое могут существовать одновременно. С возникновением института приданого у большинства народов калым как таковой вымирает.
Институт урду и его размеры часто ставили ингушей в затруднительное положение. Он нередко тяжело сказывался на материальном положении родителей девушки. Чтобы убедиться в этом, сделаем небольшое отступление. В литературе часто встречаем тезис о том, что горцы всегда отдавали предпочтение рождению мальчика, а не девочки, так как мальчик является продолжателем данного тейпа - рода. С этим доводом нельзя не согласиться. Другая не менее важная причина такого предпочтительного отношения к рождению детей мужского пола является непосредственная связь ее с урду, с калымом. У ингушей рождение девочки в семье сравнивали с одним разбитым стеклом в окне дома, рождение второй девочки - со вторым разбитым стеклом и т.д. Случайно ли такое сравнение? Нет, не случайно. Дело в том, что у ингушей родители просватанной девушки, как мы убедились выше, не только полностью передавали урду своей дочери для приготовления приданого, но и шли на большие расходы из своего семейного бюджета для покуп-
ки домашней обстановки, т.е. тех вещей, которые необходимы для полнокровной жизни молодых. Ни одна девушка у ингушей не выходила и не выходит замуж без дополнительных родительских расходов.
Очень важно обратить внимание на один существенный момент, пожалуй, стержневой, предшествующий передачи урду-калыма. Ингуши, узнав желание сына жениться на такой-то девушке, с которой он знаком давно, стараются через своих родственников, знакомых, соседей узнать мнение родителей девушки. Если посредники сообщат, что родители девушки против заключения брака с таким-то парнем, то вопрос снимается. Иногда такой отказ может произойти даже в тех случаях, когда последняя знакома с парнем и готова выйти за него замуж. В таких случаях парень может решиться похитить ее. Если же посредники сообщат, что родители девушки не против брака, то сторона жениха посылает сватов.
Обычно сваты приходят два, три раза. Считается неприличным сразу, с первым их приходом, давать согласие на брак. Далее наступает самый главный момент во всем этом обряде. Сваты получают согласие родителей девушки. Их угощают в присутствии ближайших родственников девушки. Сваты, довольные своим визитом, покидают гостеприимных хозяев. Но через несколько дней возвращаются и обговаривают величину урду-калыма девушке. В большинстве случаев сваты, не спрашивая мнение родителей девушки, передавали им тот урду-калым, который был принят в народе. Иногда у ингушей бывали случаи, но очень редко, когда вопрос об урду решали сразу же после получения сватами согласия родителей девушки на брак. И делалось это из экономических соображений: не допускать лишних расходов, связанных с приемом сватов, гостей и т.д.
Таким образом, у ингушей сначала происходит сватовство, т.е. заключается брачный договор, и потом только решается вопрос об уплате урду-калыма, который включает все материальные ценности выходящей замуж девушки. Инициатором разговора об урду, о его размере всегда выступает сторона жениха. Родители девушки и их ближайшие родственники, присутствующие на сговоре, никогда не возражают стороне жениха, когда речь идет о размере урду. Все имеющиеся в нашем распоряжении материалы говорят о том, что урду-калым у ингушей никогда не являлся и не является условием заключения брака и, как один из обычаев, никогда не предшествует сватовству.
Возникает вопрос, почему же ингуши уделяют столь серьезное внимание институту урду? Дело в том, что привезенное девушкой приданое в тот же день становится известным всей общественности села, а следовательно, и народа. Ни одна ингушская мать не выдает свою дочь замуж, не приготовив ей солидное приданое. Зная, какой урду был дан вышедшей в последнее время из их села замуж девушке или их родственнице из другого села, она говорит «чем хуже моя дочь?» Это заставляет мать готовить своей дочери приданое, не хуже чем у той, которая вышла замуж в последнее время.
Литература
1. Косвен М.О. Очерки истории первобытной культуры: 2-е изд. М., 1957.
2. Ладыженский А.М. Адаты горцев Северного Кавказа. Предисловие. Ростов н/Д, 2003.
3. Смирнов А. Очерки семейных отношений // Юридический вестн. 1877. № 9. С. 150.
4. Харузин Н.Н. Заметки о юридическом быте чеченцев и ингушей // Сб. материалов по этнографии, издаваемый при Дашковском этнографическом музее. Вып. 2-3. М., 1888. С. 76.
5. Акимов В.Н. Свадебные обычаи и обряды чеченцев и ингушей // Там же. С. 145.
6. Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. Т. 1. М., 1890.
7. Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев // Материалы по обычному праву Севера и Востока Кавказа. Вып. 1-2. Одесса, 1882-1883.
8. Далгат Б. Материалы по обычному праву ингушей // Изв. Ингушского НИИ. Владикавказ, 1930.
9. Семенов Н. Туземцы Северо-Восточного Кавказа. СПб., 1895.
10. Егиазарянц С. Брак у кавказских горцев // Юридический вестн. 1878. № 7.
11. Грабовский Н.Ф. Экономический и домашний быт жителей Горского, участка Ингушевского округа // ССКГ. Вып. 3. Тифлис, 1870. С. 20.
12. Дубровин Н. История войны и владычества русских на Кавказе. Т. 1, ч. 1.СПб., 1871.
13. Плиев А.А. Дневник полевой этнографической экспедиции. № 2. Грозный, 1965. С. 10.
14. Малинин Л.В. О свадебных платежах и о приданом у кавказских горцах // ЭО. 1890. № 3.
15. Плиев А.А. Дневник... Грозный, 1966. № 3. С. 18. Информатор Аминат Асланбековна Ужахова 1883 г.р.
16. ЦГА СО АССР. Ф. 12. Оп. 3. Д. 215.
17. ПетрушевскийИ.П. Ислам в Иране в УП-ХУ вв. Л., 1966.
Поступила в редакцию 14 мая 2009 г.
