CC BY
71в
к
Калмыцкие нойоны и заисанги на российской военной службе.
XVII - начало ХХ ВЕКА
Калмыцкое войско — иррегулярное конное войско в составе русских казачьих войск в XVШ—XIX вв., образовано из оренбургских, астраханских и донских калмыков для охраны и защиты южных границ России. В 1739 году по указу императрицы Анны Иоанновны для проживания калмыцкой крещеной княгини Анны Тайшиной близ Волги в урочище Куней Волоши была построена крепость Ставрополь (с 1964 года г. Тольятти). Поселенные в районе этой крепости калмыки составили особое Ставропольское калмыцкое войско, которое в 1756 году получило войсковое знамя. В 1798 году Калмыцкое войско было преобразовано в кантон, вошедший в общую систему управления иррегулярных войск Оренбургской губернии. В 1803 году состав Калмыцкого войска был определен в один Ставропольский калмыцкий тысячный полк, присоединенный в 1842 году к Оренбургскому казачьему войску. Часть калмыков несла пограничную службу в Астраханском казачьем войске. Калмыцкие полки, как правило, были только конные (по 5 сотен всадников), воины имели по две лошади, а на вооружении — пики, сабли, луки, а также ружья. В организационном отношении эти полки были сходны с казачьими. В 1815 году Калмыцкое войско расформируется. Еще раньше, в 1803 году Александром I было окончательно ликвидировано и Калмыцкое ханство — автономия калмыков в составе России в XVII—XVШ вв.
АЛМЫЦКОЕ войско за многие десятилетия своего существования внесло заметный вклад в дело защиты Российского государства, прежде всего в борьбе против Турции и Крымского ханства. Так, в ходе Русско-турецкой войны 1676—1681 гг. калмыцкий хан Аюка не раз направлял в помощь русским войскам свои отряды под Азов и на Дон во главе с тайшами1 Унитаем и Мазан-Батыром. За ратные успехи калмыцкие князья не только получали царское жалованье, но и были отмечены «по-хвалением за верную службу». В 1674 году отряд Мазан-Баты-ра сражался за Перекопом, в 1676-м оказал помощь запорожцам под Чугуевом. Кроме того, отряды калмыков сражались под Чигирином2, на Северном Кавказе, участвовали весной 1696 года во втором Азов-
ском походе, затем отражали набеги крымских татар.
Следует отметить, что военные походы калмыков-кочевников еще со времен Чингисхана считались достойным образцом мужского поведения. Военный исследователь Е. Чонов писал: «Привычка к трудностям и лишениям, тревожная кочевая жизнь, непрекращающиеся внутренние междоусобицы выработали из калмыка прекрасного воина, безропотно переносящего все лишения и невзгоды военной жизни, равнодушного к опасности и даже к самой смерти, больше того, считающего войну своей родной стихией, так как с самой колыбели выросший в атмосфере военного стана, с детства сопровождающий своих старших в походах и кочевках, являвшихся тоже почти военными походами в миниатюре,
ТА
К
не мог себе представить иной жизни»3. К тому же набег на соседей, пусть связанный с опасностью и риском, имел универсальное значение в субкультуре кочевников, давая возможность без кропотливого труда сразу увеличить свое состояние. К примеру, нойон Бату сообщал Петру I в письме от 9 сентября 1722 года о военных трофеях: «По указу Вашего Императорского Величества и по велению деда моего Аюки-хана на службу Вашего Величества я сюда с войском прибыл и, где велено нам стоять по указу Вашего Величества, тут и стоим. По приказу поручика Кудрявцо-ва адреевцов4 мы разоряли му-жеска полу, сколько застали — побили, а жен их и детей взяли в полон, тако ж и скот побрали, а хлеб и сена пожгли»5.
В XVIII веке военная служба для калмыков, прежде всего для их князей — нойонов, становится альтернативой набегам на соседей, что в условиях вхождения в единое государство — Российскую Империю осуществлять стало невозможно. Понятно, что свой воинственный дух они направляют теперь на борьбу с неприятелями России.
В системе ценностей нойонов воинский долг и связанный с ним почет занимали важное место, при этом военная служба отождествлялась со службой императору. Для каждого представителя традиционной калмыцкой элиты отношения нойон — государство сводились к отношениям нойон — император, отдать жизнь за которого было долгом чести6.
Таким образом, социально-нравственные критерии оценки личности в калмыцком обществе превращали военную службу в важнейшее средство самореализации. Фольклор калмыков, прославляя подвиги нойонов, схватки богатырей, их резвых коней и грозное оружие, создал культ славы, которая венчает героя на поле брани. Одним из любимых персонажей легенд в XVII веке был упомянутый торгоутский7 нойон Мазан-Батыр. В XVIII веке сложились
в
к
героические сказания о подвигах дербетского нойона Гюнга-Дорджи и его боевой дружины в Русско-турецкой войне 1735—1739 гг.8 В XIX веке фольклорным персонажем стал участник Отечественной войны 1812 года хошоутский нойон Сербеджап Тюмень, командир 2-го калмыцкого полка, которого в народных песнях называли «богатырем»9.
Следует учесть и то, что военная служба не только позволяла калмыцкой верхушке показать смелость, храбрость, отвагу, преданность императору, но и давало материальные средства для безбедной жизни, так как жалованье, награды и пенсии по тем временам были вполне достойными. К примеру, по указу императрицы Анны Иоанновны «велено было во всю жизнь хана Дондук-Омбы давать ему за кубанский поиск10 жалованья денег по 3000 рублев, муки — 2000 четвертей, а другим калмыцким владельцам во всю их жизнь в оклад расписано по 2000 рублев в год, в том числе дербетевым владельцам Четер-тайши и детям его Лабан-Дондуку и Гунге-Доржи по 1000 рублев»11.
Кроме того, военная служба вызывала у нойонов ощущение причастности к Российской Империи и была, можно сказать, единственным путем приближения к ее правящему сословию. Так, правитель калмыков Дондук-Омбо (1735—1741), отличившийся в ходе Русско-турецкой войны 1735—1739 гг., получил в 1737 году ханский титул за «верныя к нам... службы, порядочное правление калмыцкого народа, показанную ревность и прилежность и знатные поиски над неприятели нашими кубанцами».
ТРАДИЦИОННАЯ элита калмыков с подвластным им населением составляла иррегулярные силы, используемые правительством России не только в вооруженных конфликтах с внешними врагами, но и для подавления внутренних бунтов. Например, в 1705 году отряды Аюки-хана, нойонов Солом-Доржи и Менко-Те-миря в составе войска генерал-фельдмаршала Б.П. Шереметева «усмиряли» астраханских бунтовщиков, в 1708 году воины нойона Чакдорчжаба участвовали в подавлении башкирского восстания12, а отряды нойонов Четеря и Солом-Дор-жи под началом князя П.И. Хо-
ванского подавляли восстание К.А. Булавина и его сподвижника И.Ф. Некраса, продолжавшего борьбу с царскими войсками даже после подавления Булавинского восстания13.
Однако более почетным для калмыцкой элиты все же было участие во внешних войнах империи. В ходе Русско-турецкой войны 1735—1739 гг. Дондук-Омбо, отправив большой корпус калмыков в Крым во главе с нойонами Даши-Четерем, Тун-датом, Лабан-Дондуком, собрал 40-тысячное войско и для похода на Кубань. В апреле 1736 года 20-тысячный отряд нойона Галдан-Нормо разгромил кубанских татар, а в мае того же года осажденные калмыками Дондук-Омбо татары согласились присягнуть на верность императрице Анне Иоан-новне. В конце 173б года отряд Дондук-Омбо, разбив жеты-скульских татар, штурмовал резиденцию кубанского султана Бахты-Гирея. Военные успехи Дондук-Омбо были отмечены императрицей, увеличившей жалованье наместнику и знатным нойонам. Историк Н.Н. Пальмов в связи с этим отметил: «щедры... были награды Дондук-Омбе и калмыцким владельцам от русского правительства, но велики были и их услуги России во время турецкой войны 1735—1739 годов, когда значительные военные силы калмыков оперировали и на Северном Кавказе, и в Крыму»14.
В Семилетней войне 1756— 1763 гг. принял участие 5-тысячный отряд калмыков во главе с нойоном Бахан-Лавангом. Судя по тексту грамоты Елизаветы Петровны от 9 марта 1758 года, Лаванг проявил себя в походе как «исправный и надежный» командир, поэтому после его смерти от оспы во время похода императрица приказала наградить семью нойона денежным жалованьем. Кроме этого отряда, против прусских войск сражались пятисотенный ставропольский калмыцкий полк и 200 чугуевских православных калмыков, входивших в состав чугуевского пятисотенного полка15. Храбрость и находчивость в бою под Пиллау в августе 1757 года проявил хорунжий Ягодной роты Ф.И. Дербетев, сын крещеного нойона Чидана16.
Во время Русско-турецкой войны 1768—1774 гг. наместник ханства Убаши (1761—1771)
снарядил 20-тысячный отряд под началом нойона Кирипа во 2-ю армию (около 35 тыс. человек) генерал-аншефа П.А. Ру-мянцева17. Калмыки в составе корпуса генерал-поручика М.В. Берга прикрывали Азов и Таганрог от набегов крымских татар. В августе 1769 года получили золотые медали с портретом императрицы нойоны Кирип, Аксахал, Ондон и Эмегень-Уба-ша, о которых Берг при дворе «учинил засвидетельствование, что будучи под его предводительством, при всех случаях оказывали должную к службе Ея Императорского Величества ревность»18. Сам же Убаши с остальными своими силами действовал на Кубани совместно с корпусом генерал-майора И.Ф. де Медема против местных татар. В апреле 1769 года он разбил 6-тысячный отряд кубанских татар во главе с султаном Арслан-Гиреем на р. Калаус19. За проявленную Убаши, нойонами Цебек-Доржи, Шеаренгом и Эремпелем храбрость в сражениях с неприятелями императрица Екатерина II наградила их «золотыми медалями со все-высочайшим Ея Императорского Величества портретом»20. Другой отряд калмыков действовал в 1769 году против турецких войск в Грузии.
ПО МНЕНИЮ военного исследователя К.П. Шову-нова, центральным звеном в правительственной политике по отношению к калмыкам была идея постепенного перевода их иррегулярных войск в состав регулярной армии, а по отношению к правителям Калмыкии Санкт-Петербург все чаще применял «методы директивных указаний»21. Постепенное ограничение правительством власти калмыцких ханов, сокращение территории кочевий в условиях демографического роста, миссионерская деятельность православной церкви, усиливавшийся контроль за внешними контактами калмыцкой элиты — все это привело к тому, что большая часть калмыков во главе с наместником ханства Убаши в 1771 году покинула Россию и откочевала в Китай. Усугубил политический кризис и личный конфликт Убаши с генерал-майором И.Ф. де Медемом, возникший в ходе кампании 1768—1770 гг.22
После 1771 года в России осталось 11 198 калмыцких кибиток, т.е. всего около 56 тыс. че-
в
Сербеджап Тюмень, герой Отечественной войны 1812 года
РисунокА.С. МАРКОВА по эскизу Н.Г. ЧЕРНЕЦОВА
ловек. Екатерина II упразднила Калмыцкое ханство, передав управление калмыками астраханскому губернатору. Хотя военная активность калмыков снизилась, оставшиеся нойоны продолжали служить России. Астраханский губернатор докладывал Екатерине II, что владельцы «Тюмень и Бальник во время продолжавшегося от кабардинцев возмущения употребляемы будучи многократно в действии, неустрашимостью своею и мужеством доказали истинную свою на службе Вашего Императорского Величества ревность, заслуживающую справедливое воздаяние». И оно последовало. По указу Екатерины этих нойонов в 1780 году наградили золотыми медалями23. Позднее, в 1808 году золотых медалей были удостоены нойоны Эрдени-Цаган Ки-чиков, Эрдени-Тайши Тундутов, Санджи-Убаши и Сербеджап Тюмень за участие в организации народного ополчения и пожертвования в пользу казны. При этом Сербеджап Тюмень был произведен в капитаны24.
Отличились калмыцкие воины и на полях сражений Отечественной войны 1812 года. Кроме ставропольского и двух астраханских калмыцких полков, калмыки имелись в составе донских казачьих формирований, в частности в корпусе атамана М.И. Платова. Калмыцкие полки уча-
ствовали в сражении под Лейпцигом в октябре 1813 года и взятии Парижа в марте 1814 года, за что были награждены медалями 216 калмыцких воинов. За мужество и храбрость, проявленные в боевых действиях, капитан Джамба-Тайши Тундутов, командир 1-го астраханского полка калмыков, получил золотую саблю с надписью «За храбрость», майор 2-го астраханского полка Амхай Намкаев был удостоен ордена Св. Анны 3-й степени, полковник Сербеджап Тюмень, командир 2-го астраханского полка, награжден золотой саблей и удостоен орденов Св. Владимира 4-й степени, Св. Георгия 4-й степени, Св. Анны 2-й степени, а также получил прусский орден «За достоинство» и золотую медаль на красной ленте с надписью «За усердную службу»25. В память участия калмыков в Отечественной войне 1812 года в Хошоутовском улусе нойонов Тюменей был возведен ламаистский храм.
Следует сказать, что в XIX — начале XX века на калмыков не распространялась воинская повинность, службу несли лишь донские, оренбургские и уральские калмыки-казаки на одинаковых с донскими казаками правах и условиях. С 1 сентября 1891 года донские калмыки получили гражданско-бытовое устройство по образцу казаков области Войска Донского и были уравнены с последними в правах. Их улусы преобразовались в станицы и хутора. С введением казачьего устройства калмыкам предоставили право выборного самоуправления: атаманы, их помощники, почетные станичные судьи и другие должностные лица избирались калмыками из своей среды.
Что касается религии калмыков, то, несмотря на участившиеся случаи перехода в православие, большинство исповедовали буддизм. Правительство с вниманием относилось к отправлению их религиозных нужд. Так, в 1912 году Комиссия по увековечению памяти воинов, погибших в Русско-японской войне 1904—1905 гг., под председательством великого князя Михаила Александровича и Департамент духовных дел приняли решение об установлении поминальных досок в память о погибших калмыцких воинах-ламаистах в буддийских храмах области Войска Донского26. Духовным бытом донских калмыков-ламаистов ве-
дал бакша (лама), который избирался обществом и утверждался областной войсковой властью27.
Для нойонов, проживавших в XIX — начале XX века в Астраханской и Ставропольской губерниях, военная служба по-прежнему считалась почетным поприщем. Калмыцкие князья стремились дать своим отпрыскам военное образование. Так, Церен-Убуши, третий сын нойона Яндыковского улуса Санджи-Убуши, обучался в кадетском корпусе28. Наследник Хошоутовского улуса Батыка-Церен Тюмень окончил Николаевское кавалерийское училище29. Младший брат полковника С. Тюменя Батур-Убаши 22 августа 1825 года по ходатайству герцога А. Вюртембергского был определен на службу в лейб-гвардии Казачий полк по-ручиком30. 14 декабря 1825 года он находился в строю гвардейского корпуса, выступившего против декабристов, за что получил высочайшую признательность. Во время Русско-турецкой войны 1828 — 1829 гг. он участвовал в походе к крепости Варна, конвоировал военнопленных турок в Россию до г. Балты, за что был награжден вторым годовым жалованьем. В 1829 году Батур-Убаши находился на границе Подольской и Херсонской губерний для удержания кордонной линии «для охранения края сего от чумной заразы»31. Будучи одним из самых образованных калмыцких нойонов, Батур-Убаши составил историческое
Калмыцкий воин на коне
Вторая половина XVIII в. Автор неизвестен
в
к
сочинение об ойратах и записки о строевой службе. Его боевой путь завершился во время Польской кампании 1830—1831 гг.: Батур-Убаши погиб в сражении под Остроленкой32. Племянник Батур-Убаши штабс-ротмистр Батыка-Церен Тюмень до 1882 года нес службу в запасном эскадроне 13-го гусарского Нарвского полка33.
Нойон Харахусо-Эрдениев-ского улуса сотник Церен-Убу-ши Дугаров нес службу в Астраханском казачьем войске. Последний владелец Больше-дербетовского улуса М.М. Га-хаев (Дордже-нойон), по словам Е. Чонова, «явил собой образец бесстрашного рыцаря и кровью своей запечатлел свое мужество и отвагу в турецкую войну 1877 г.»34. Достойным образцом поведения считали военную службу нойоны Мало-дербетовского улуса Менко-Очир и Цанджин Тундутовы.
Во время Первой мировой войны (1914—1918) калмыки Астраханской и Ставропольской губерний обязаны были нести трудовую повинность: бедное население калмыцких улусов мобилизовывалось для тыловых работ в прифронтовых губерниях, крупные же ското- и коневладельцы организовали сбор средств для армии. Донские и оренбургские калмыки-казаки приняли непосредственное участие в боевых действиях35. Здесь надо отметить сына последнего нойона Малодербе-товского улуса Данзан-Черджа-ла (в крещении Дмитрия) Тун-дутова. Будучи адъютантом начальника штаба Верховного главнокомандующего, корнет Д. Тундутов в сентябре 1914 году был награжден орденом Св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» за своевременное выполнение особо важного поручения в августе 1914 года36.
Отметим, что именно Д. Тун-дутов развернул в Калмыцкой степи агитацию за переход калмыков Астраханской губернии в казачье сословие. Военное министерство, заинтересованное в пополнении казачьих кавалерийских полков, предлагало для развития калмыцкого коневодства наделить нойонов по 1500 дес. земли, зайсангов (дворян) по 400 дес., отвести участки земли каждому ламаистскому храму (хурулу). Однако Министерство внутренних дел сочло эту инициативу, связанную «для государства с громадными жертвами, и преж-
Урядник Ставропольского калмыцкого войска
1828-1842 гг.
Воин калмык, участник Русско-турецкой войны 1877—1878 гг.
Автор неизвестен
де всего в земельном отношении», преждевременной, поэтому Государственный совет 15 августа 1915 года отверг законопроект о зачислении калмыков Астраханской губернии в казачье сословие37.
Картина службы калмыков, а это значит, прежде всего их князей, Российской Империи останется неполной, если не добавить информацию о князьях Дондуковых. После смерти калмыцкого хана Дондук-Ом-бо его вдову Джан и детей перевезли в Санкт-Петербург, где они, будучи окрещенными, получили княжеский титул и фамилию на русский лад — Дондуковы. Воспитанники Шляхетского кадетского корпуса полковник князь Алексей (ок. 1734—1781) и бригадир князь Иона (?—1781) Дондуковы служили в русской армии. Единственная дочь И. Дондуко-ва княжна Вера Ионовна (1780—1833) вышла замуж за полковника Никиту Ивановича Корсакова (1775—1857), которому высочайшим указом было разрешено потомственно именоваться князем Дондуковым-Корсаковым. Их дочь княжна Мария Дондукова-Корсакова вышла замуж за полковника Михаила Александровича Корсакова (1794—1869)38, которому были потомственно переданы фамилия и титул князей Дондуковых-Корсаковых. Представители рода Дондуко-вых-Корсаковых вписали свои
имена в военную историю империи. Князь Александр Михайлович (1820—1893) по окончании Санкт-Петербургского университета поступил на военную службу. Он был участником Кавказской войны, командиром Нижегородского драгунского полка, в 1869 году — киевским, подольским и волынским генерал-губернатором. Во время Русско-турецкой войны 1877—1878 гг. командовал корпусом, в 1882—1890 гг. — главноначальствующий гражданской частью и командующий войсками на Кавказе, а с 1890 года — член Государственного совета.
Князь Никита Михайлович Дондуков-Корсаков (1825— 1860) окончил Школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров. С 1845 года — корнет Кавалергардского полка, с 1848 года — поручик. Участник подавления Венгерской революции (1849) и Кавказской войны. За отличие в экспедиции за р. Белую награжден золотым оружием. В 1855 году переведен подполковником в Казачье линейное войско. В 1857 году уволен со службы по домашним обстоятельствам в чине полковника.
Княжна Мария Михайловна Дондукова-Корсакова (1831— 1909) была видным общественным деятелем, основательницей полевых госпиталей. С началом Крымской войны (1853—1856) получила разрешение на пере-
В й
мещение одного своего госпиталя к театру военных действий, а второй госпиталь отправила в распоряжение командующего войсками князя А.С. Меншикова.
Князь Михаил Александрович Дондуков-Корсаков (1853— 1901) в 1874 году, после окончания Киевского университета поступил рядовым в Кавалергардский полк. В 1876 году уволен со службы поручиком. Вскоре вновь поступил на службу, принял участие в Русско-турецкой войне 1877— 1878 гг., за отличия в боях награжден орденом Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом. В 1891 году назначен командиром 1-го Екатеринодар-ского полка. С 1896 года служил в Кубанском казачьем войске, полковник.
Князь Николай Александрович Дондуков-Корсаков (1858— 1896) с 1876 года — юнкер флота, в 1878 году произведен в мичманы. За участие в походах и отличия по службе был награжден орденами, в 1890 году при уходе в отставку произведен в капитаны 2 ранга.
Князь Сергей Владимирович Дондуков-Корсаков (1874— 1898) окончил Морской корпус, в 1893 году получил чин мичмана, в 1898 году уволен в запас в чине лейтенанта.
Княжна Надежда Владимировна Дондукова-Корсакова (1867—?), последняя в роду, вышла замуж за корнета лейб-гвардии Гусарского полка Льва Ивановича Изъединова (1864 — 1 939)39, которому в 1906 году указом Правительствующего Сената было разрешено потомственно именоваться князем Дондуковым-Изъединовым. Последний представитель этого рода — князь Юрий (Георгий) Львович (1891 — 1967) служил в лейб-гвардии Гусарском полку по-ручиком40.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Тайши — князья, владельцы улусов, с 1730-х гг. именовались нойонами.
2 Чигиринские походы 1677 и 1678 гг. русских войск и украинских казаков к крепости и г. Чигирин, бывшему стратегическому и политическому центру Южной Украины (ныне районный центр в Черкасской обл., Украина), проводившиеся с целью отражения турецко-татарской агрессии против Украины, способствовали подписанию Турцией Бахчисарайского мирного договора 1861 года, по которому она отказывалась от притязаний на Левобережную Украину и Киев. Опыт этих походов затем использовал Петр I при организации Азовских походов 1695—1696 гг.
3 Чонов Е.А. Калмыки в русской армии. XVII в., XVIII в. и 1812 год. Пятигорск, 1912. С. 11.
4 Андреевцы — кумыки, народ в Дагестане, примерно 170 тыс. человек.
5 Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ). Ф. 119. Оп. 1. 1722 г. Д. 2. Л. 36.
6 В этом отношении интересна сочиненная калмыками — участниками Отечественной войны 1812 года песня «Маштак боро»:
«Хотя у французов нос в четверть, но нам нетрудно их рубить;
Серый маштак мой, прискакивая, рысит.
Наш владелец Джууджа устремил путь свой к Москве.
С порывом серый бегун мой достигает края моста;
Там пятьдесят тысяч французов — мы всех их истребим.
Одуревшие французы разорили город Москву!
Что ж нам велел делать обожаемый наш владелец?
К императору подобно птичке лететь и, достигнув, за него умереть»
(См.: Нефедьев Н. Подробные сведения о волжских калмыках, собранные на месте. СПб., 1834. С. 219).
7 В изучаемый период калмыки делились на этнополитические объединения торгоутов, хошоутов, дербетов, хойтов, зюнгар и др.
8 Чонов Е.А. Указ. соч. С. 51.
9 Российский государственный архив древних актов (РГАДА). Ф. 186. Оп. 1. Д. 88. Л. 35.
10 Кубанский поиск — поход калмыков на Кубань во время Русско-турецкой войны 1735—1739 гг.
11 АВПРИ. Ф. 119. Оп. 2. 1762—1801 гг. Д. 15. Л. 50—53 об.
12 Так, 8 марта 1764 года командующий Оренбургским казачьим корпусом генерал-поручик Лачинов в рапорте в Военную коллегию ходатайствовал о прибавке жалованья казачьему полковнику Андрею Анчукову (до крещения — Чебек). Мотивируя просьбу, генерал-поручик отмечал «неустрашимые ж и храбрыя ева поступки, учиненные в 1755 году против бунтческих воров башкирцов». См.: АВПРИ. Ф. 119. Оп. 1. Д. 26. Л. 5—5 об.
13 И.Ф. Некрасов (Некрас). Умер в 1737 г., а в 1740 г., спасаясь от преследования властей, казаки-некрасовцы ушли во владения Турции, расселились в Добруд-же и Малой Азии, около оз. Маньяс. Их возвращение в Россию началось еще в XIX в., усилившись после 1917 г., особенно в начале 1960-х годов.
14 Пальмов Н.Н. Очерк истории калмыцкого народа за время пребывания его в пределах России. Астрахань, 1922. С. 44.
15 Фарфоровский И. Война 1812 г. и калмыки // Русский архив. 1913 г. С. 112— 115.
16 Беликов Т.И. Ф. Дербетев — сподвижник Пугачева. Элиста, 1965. С. 30.
17 АВПРИ. Ф. 119. Оп. 2. 1762—1803 гг. Д. 16. Л. 172, 172 об.
18 Там же. Л. 254, 254 об.
19 Река Калаус географически находится в Ставропольском крае.
20 АВПРИ. Л. 247; Ф. 103. Оп. 1. 1713— 1748 гг. Д. 8. Л. 23—24 об.
21 Шовунов К. П. Калмыки в составе российского казачества (вторая половина XVII—XIX вв.). Элиста, 1992. С. 26, 27.
22 См.: Шовунов К.П. Очерки военной истории калмыков (XVII—XIX вв.). Элиста, 1991. С. 168.
23 Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 52.
Оп. 1/194. Д. 58. Ч. 9. 1775—1780 гг. Л. 72.
24 Прозрителев Т.Н. Военное прошлое наших калмыков. Ставрополь, 1912. С. 19, 20.
25 РГВИА. Ф. 395. Оп. 227. 1818 г. Д. 775. Л. 2—3 об.
26 Государственный архив Ростовской области (ГАРО). Ф. 46. Оп. 1. Д. 3652. Л. 1.
27 Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 581. Оп. 1. 1917 г. Д. 63. Л. 4.
28 РГАДА. Д. 136. 1836—1844 гг. Л. 1—3.
29 РГВИА. Ф. 400. Оп. 9. Д. 20749. Л. 4—10.
30 Там же. Оп. 131. Д. 64. 1825 г. Л. 10.
31 Там же. Ф. 3610. Оп. 2. Д. 103. 1835 г. Л. 48 об. — 50.
32 Сказание о дербен-ойратах, составленное Батур-Убаши Тюменем. Астрахань, 1860.С. 3.
33 РГВИА. Ф. 400. Оп. 9. Д. 20749. Л. 4—10.
34 Чонов Е.А. Указ. соч. С. 51.
35 Особенно отличился казак станицы Платовской Сальского округа Ока Иванович Городовиков, в 1918 г. вступивший в Красную армию, генерал-полковник (1940), Герой Советского Союза (1958).
36 РГВИА. Ф. 400. Оп. 12. Д. 26743. 1914 г. Л. 157—159.
37 Корниловский мятеж 1917 г. активизировал деятельность князя Д. Тундуто-ва, направленную на переход калмыков в казачье сословие. 29 сентября 1917 г. по совету атамана А. Каледина астраханские казаки приняли калмыков в казачество. 23 декабря 1917 г. Д. Тундутов был избран войсковым атаманом Калмыцкого казачьего войска. В 1918 г. он как глава делегации оформленного в октябре 1917 г. на казачьем съезде во Владикавказе Юго-Восточного союза провел в Берлине переговоры с руководителями министерства иностранных дел Германии, имел встречу с кайзером Вильгельмом. На средства, полученные в Германии, было сформировано Астраханское казачье войско, принимавшее участие в боях против советской власти в составе Донской армии в годы Гражданской войны. В 1919 г. полковник Д. Тундутов эмигрировал в Германию. Как патриот России вернулся на Родину и поступил на службу в кавалерию. Исчез при неизвестных обстоятельствах. Потомки живут в Париже.
38 Корсаков М.А. Служил в лейб-гвардии Преображенском полку. Участник Отечественной войны 1812 г. и Заграничных походов русской армии 1813—1814 гг. В 1820 г. вышел в отставку (по болезни) гвардии полковником. В 1826 г. был зачислен в Министерство внутренних дел и пожалован в камергеры. В 1827—1830 гг. — гдовский уездный предводитель дворянства. С 1833 г. — попечитель Петербургского учебного округа, в 1835—1852 гг. — вице-президент Академии наук. В 1841 г. — председатель Комитета для разработки нового устава академии. С 1841 г. — тайный советник. В 1861 г. вышел в отставку в чине действительного тайного советника.
39 Изъединов Л.И. Полковник лейб-гвардии Гусарского полка, с началом Первой мировой войны состоял уполномоченным Красного Креста по Курскому распределительно-эвакуационному пункту.
40 Петров П.Н. Дондуковы-Корсаковы // Всемирная иллюстрация. 1869. Т. 18. № 466; Дондуков-Корсаков А.М. Род князей Дондуковых-Корсаковых. Тифлис, 1886.
Е.В. ДОРДЖИЕВА
