CC BY
108
УДК 39 (470.51) (045) И.А. Косарева
КАЛМЕЗ - ЭТНОГРАФИЧЕСКАЯ ГРУППА УДМУРТОВ (ОСОБЕННОСТИ ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЫ И ЛОКАЛИЗАЦИЯ)1
Рассматривается традиционная культура этнографической группы удмуртов калмез. Определяются границы расселения группы. В основе статьи - новый полевой материал автора.
Ключевые слова: калмез, традиционный костюм, головные уборы, украшения, ареал, расселение.
Первое упоминание об этнографической группе калмез содержится в опубликованном недавно дневнике Д.Г. Мессершмидта за 1726 г. [11. С. 85]. Этот автор почерпнул сведенья об удмуртах калме-зах из общения с чепецкими удмуртами из Балезино (в то время - деревня, состоящая из 15 или более курных изб). Информаторы Д.Г. Мессершмидта, скорее всего, являлись удмуртами ватка. [11. С. 131] Позднее, в XIX в., Б.Г. Гаврилов отмечал, что удмурты Глазовского уезда, имеющие самоназвание ватка, называют своих южных соседей калмезами [6. С. 148]. В наши дни этноним калмез помнят косин-ские удмурты Унинского р-на Кировской области, принадлежащие к ватка. Они проживают рядом с водоразделом р. Чепцы и р. Кильмези и сохранили этноним калмез для обозначения отличающихся от них диалектом, одеждой и другими явлениями традиционной культуры жителей соседних деревень, расположенных на притоках р. Кильмезь. Как показали полевые изыскания, проведённые автором данного исследования в деревнях, расположенных по всему бассейну р. Кильмезь, нигде калмезы себя калмезами не называют. Это же явление обнаружили изучавший в 1970-е гг. расселение воршудных групп и побывавший в каждой удмуртской деревне М.Г. Атаманов и собиравшая в 1960-1990-е гг. этнографические коллекции для Национального музея УР С.Х. Лебедева. Поэтому с полной уверенностью можно утверждать, что понятие «калмез» не являлось эндоэтнонимом по крайней мере в позднюю эпоху. Оно бытовало у удмуртов ватка, которые данным термином называли «других» удмуртов, проживающих южнее, отличающихся культурными традициями и диалектными особенностями языка. Вслед за В.В. Напольских [11. С. 131], я предлагаю использовать этноним калмез для обозначения этнографической группы, проживающей в бассейне р. Кильмезь.
Исследователи высказывали различные мнения о месте исходного проживания предков удмуртского населения бассейна р. Кильмезь. Б.Г. Гаврилов полагал, что калмезы изначально жили в бассейне р. Чепцы и были вытеснены оттуда мигрировавшими с запада удмуртами ватка [6. С. 148]. А.А. Спицын, основываясь на данных топонимики и археологии, утверждал, что калмезы жили на правом берегу р. Вятки по её притоку - р. Пижме. Оттуда их вытеснили марийцы. Калмезы были вынуждены переселиться на левый берег р. Вятки в бассейн р. Кильмезь [13. С. 96-98]. Р.Д. Голдина, опираясь на результаты археологических исследований последних десятилетий, подтверждает точку зрения А.А. Спицына. По её мнению, калмезы являлись потомками носителей кочергинской археологической культуры X-XIII вв. и обитали в бассейне р. Пижмы. Под давлением марийских племён, вторгшихся в их пределы на рубеже I и II тыс., калмезы мигрировали в бассейн р. Кильмезь [7. С. 321, 322, 392].
По данным диалектолога С.А. Максимова, языковые особенности, характерные для речи калме-зов, сохраняет население некоторых деревень, расположенных в бассейне р. Чепцы, вблизи водораздела с р. Кильмезью. Это деревни Сектыр и Бачкеево на р. Утемке в Игринском р-не (р. Утемка - левый приток р. Лозы; р. Лоза впадает слева в р. Иту; Ита - крупный левый приток р. Чепцы). А также деревни Малягурт и Тараканово в верховьях р. Убыть (левый приток р. Чепцы) в Красногорском районе2.
Несмотря на то что о калмезах известно давно [6. С. 148; 11. С. 85; 17. С. 344, 345], чётко их ареал никогда не был очерчен. У исследователей XIX в. не было ясных представлений о границах расселения калмезов. Так, И.Н. Смирнов правильно отнёс к калмезам удмуртов Малмыжского уезда. Однако он предпринимал попытки обнаружить традиционный калмезский женский головной убор
1 Полевые исследования, данные которых положены в основу этой статьи, проведены при финансовой поддержке РГНФ. Проект № 06-01-18129е.
2 Информация получена из беседы с С.А.Максимовым.
айшон в с. Якшур-Бодья [12. С. 97], население которого относится совсем к другой - верхнеижско-шарканской - этнографической группе, не знавшей головных уборов на берестяной основе.
В 1920 г. М.Г. Худяков писал о миграциях калмезов в южном и юго-восточном направлениях. Он отнёс к ним население д. Ляльшур Шарканского р-на, с. Бураново Малопургинского р-на и д. Ныши-Какси Можгинского р-на [17. С. 345]. Жители первой из деревень принадлежат к верхнеиж-ско-шарканской этнографической группе, а двух последних - к собственно южным удмуртам.
Высказанное в наши дни утверждение, что селения калмезов располагаются по притокам р. Кильмезь - Вале, Лумпуни, Лобани, Кылту, Уве, Нылге и в бассейне р. Иж [15. С. 30], является голословным. Полевые исследования последнего времени позволяют утверждать, что именно в бассейне р. Кильмезь расселена этнографическая группа удмуртов, сохранявшая на протяжении XX в. единство некоторых ярких и самобытных черт традиционной культуры или память о них.
Калмезы населяют бассейн р. Кильмезь от её низовий в Кильмезском районе Кировской области до самых верховий. Причём большинство их деревень расположено на левом берегу реки, где они образуют сплошной массив с небольшими вкраплениями лесов. Низменный правый берег остаётся малонаселённым, и группы деревень с прилегающими освоенными землями образуют там островки на небольших возвышенностях среди леса. Что касается бассейна р. Валы (крупный левый приток р. Киль-мези), там калмезами занята лишь узкая полоса земель вдоль правого берега р. Увы (правый приток р. Валы). Эти деревени относятся к Увинскому и Вавожскому р-нам. Больше в бассейне р. Валы кал-мезских деревень нет. Можно сказать, что основная часть калмезского населения проживает в междуречье р. Кильмези и р. Увы. Предположение о том, что к калмезам принадлежат удмурты Можгинского, Завьяловского и Малопургинского р-нов [1. С. 141] полевыми исследованиями опровергнуто.
Итак, ареал калмезов не был выявлен. Главная трудность заключается в том, что население р. Кильмезь, обладающее явным единством черт традиционной культуры, само этого единства не осознаёт. Оно не отражено ни в самосознании, ни в самоназвании этнографической группы. Данное единство выявляется только в результате полевых исследований.
Занимаясь проблемой типологизации этнических общностей, Ю.В. Бромлей в 1972 г. предложил для разграничения понятий «этнические» и «этнографические» общности использовать такой показатель, как наличие или отсутствие самосознания. При этом название «этнографическая общность» будет означать общность, которая не имеет чёткого самосознания и может быть выделена лишь путём специальных этнографических исследований [4. С. 62]. Р.Г. Кузеев предложил учитывать при этом ещё такой существенный признак, как территория формирования и функционирования группы. По его предложению, под этнографической группой следует понимать внутренние части этноса, отличающиеся от основного массива определёнными особенностями языка, материальной и духовной культуры, однако функционирующие в территориальных рамках материнского этноса и участвующие в процессах внутриэтнической консолидации [9. С. 18, 19].
Обобщая сказанное выше, констатируем, что калмезы - этнографическая группа, проживающая в пределах Удмуртской Республики, не обладающая самосознанием и самоназванием, это самосознание отражающим. Однако яркие проявления материальной и духовной культуры, о которых будет сказано ниже, языковые особенности, выявленные диалектологами, позволяют обнаружить это подразделение удмуртского народа
Очень важным критерием при вычленении этнографических групп в составе этноса является традиционный женский костюм: 1) головной убор (комплекс предметов, надеваемых на голову, их конструкция, декор и названия); 2) украшения (набор предметов, материал, из которого они изготовлены, их форма и наименования); 3) нательная одежда (в первую очередь - рубаха, её материал, покрой, декор).
Одежда калмезов была в XIX в. модернизирована и приближена к городскому костюму, утратив при этом исторически сложившиеся специфические особенности покроя и декора. Поэтому важное значение для выявления ареала группы могли бы иметь традиционные головные уборы. Из этнографической литературы XIX в. известно, что женским головным убором калмезов был берестяной айшон цилиндрической формы (отличающийся от конусовидных айшонов других этнографических групп удмуртов), который к концу XIX в. полностью вышел из употребления. Этот предмет известен только по краткому упоминанию в работе И.Н. Смирнова [12. С. 97]. В ходе полевых исследований выяснилось, что девичьи праздничные головные уборы портмаськон ызьы (портмаськон - осенний праздник калмезов, ызьы 'шапка') были характерны для всех деревень калмезов, от самых низовий до
верховий реки. В советский период их использовали в качестве традиционных головных уборов женщины - участницы коллективов художественной самодеятельности.
Все удмуртские деревни бассейна р. Кильмезь объединяет, видимо, очень давняя традиция проведения осенью праздника портмаськон (от удм. портмаськыны 'наряжаться').
У всех остальных групп удмуртов так называли проводимые во время святок с 7 по 19 января празднества, участники которых надевали вывернутые мехом наружу овчинные тулупы, мазали лицо сажей, натягивали на голову чулок с прорезями для глаз. Словом, меняли облик до неузнаваемости. Во время праздника колотили по печным заслонкам, стараясь произвести как можно больше шума и распугать нечистую силу. Подобное явление традиционной культуры было и у калмезов, но оно фигурировало под другими названиями.
Осенний портмаськон калмезов - праздник иного рода. Его проводили в дни близкие к Покрову, в середине октября, а в советский период старались приурочить к 7 ноября. В празднике было задействовано всё население деревни, но главными действующими лицами были юные девушки и молодые люди. Девушкам к этому празднику шили нарядные платья. На голову участницы (не все, а несколько человек) надевали упомянутые выше головные уборы портмаськон ызьы, основу которых традиционно изготавливали из бересты или плели из ржаной соломы (Интересно, что берестяные головные уборы, которые удалось обнаружить, имели, как и калмезские айшоны, цилиндрическую форму). В XX в. могли использовать и фетровые шляпы. Головной убор украшали бумажными цветами, перьями из петушиных хвостов, разноцветными шёлковыми, а позднее - капроновыми или атласными лентами. Празднично одетая группа молодёжи должна была с песнями и плясками обойти всю деревню, войти в каждый дом, где хозяева поджидали их с праздничным угощением и усаживали за стол. Девушки пели песни, в том числе и с эротическим смыслом, а один из молодых людей шутливо похлёстывал их небольшим кнутиком. Гуляние начиналось вечером и могло длиться до утра. В некоторых очень больших деревнях гуляли две группы молодёжи в разных частях деревни или обход мог длиться двое суток (как правило, всё мероприятие занимало не более суток). Традиция требовала, чтобы молодёжь посетила каждый дом. Этот праздник очень любили. Кое-где соседние деревни, по взаимной договоренности, проводили праздник в разные дни. При этом жители соседней деревни присутствовали на празднике в качестве зрителей. Таким образом, любимый праздник переживали дважды.
Портмаськон жителей бассейна р. Кильмезь, с одной стороны, обладает ярким своеобразием, с другой - обнаруживает устойчивое единство черт на всей огромной территории от низовий до самых верховий реки. Осенний праздник, знаменующий конец сезона сельскохозяйственных работ, связанных с обработкой земли, проводимый в преддверии зимы, по всей видимости, имеет очень давнее происхождение и помогает чётко очертить ареал этой известной этнографической группы. О портмаськоне есть краткая информация в работе В.Е. Владыкина, хотя этот автор не связал данный праздник с калмезами, о которых здесь же высказался как о древнем, сложном, структурном образовании [5. С. 246, 247, 255, 256]. Музыкальной специфике песен портмаськона, записанных на юге ареала калмезов, в Увинском районе, посвящена статья М.Г. Хрущёвой [16. С. 231-246].
Перечислим сохранившиеся до наших дней деревни, в которых в 2005-2006 гг. автором данной статьи были проведены полевые исследования и установлено, что информаторы помнят об осеннем празднике портмаськон, присущих ему головных уборах, специфике проведения и песнях. Будем продвигаться в нашем описании с запада на восток, с нижнего течения р. Кильмезь в её верховья. На западе, в низовьях р. Кильмезь в Кильмезском районе Кировской области - деревни Паска, Большой Газек. В Сюмсинском районе Удмуртии - Выселок, Удмуртская Бобья, Туканово, Гуртлуд, Правые Гайны, Малые Сюмси, Пумси, Бадзимлуд, Зон, Балма, Сюрек, Муки-Какси, Удмуртские Вишорки, Блажюсь. В Селтинском районеУдмуртии - Халды, Толошур, Прой-Балма, Бигеней, Виняшур-Бия, Уть-Сюмси, Ботино, Кучёр, Мадьярово, Лудзи-Жикья, Кейлуд-Зюнья, Юмга-Омга, Эшметьгурт, Гоб-гурт, Мугло, Большая Нырья, Новая Жикья, Кельмовыр-Жикья, Малый Жайгил, Квашур, Пожгурт, Уметьгурт, Лыстем, Бабашур. В Якшур-Бодьинском районе - Кочиш, Лынвай, Каравай, Варавай. В Игринском районе - Мучи, Мочешур, Шушангурт. На юге ареала калмезов, в Увинском районе -Узей-Тукля, Старая Тукля, Возеншур, Поршур-Тукля, Тёмкино, Чабишур, Пытцам, Пислег, Удмуртский Тыловай, Пужмес-Тукля, Ува-Тукля, Тимошур-Чунча, Старая Чунча, Ольховка. В Вавожском районе - Какмож-Итчи, Большая Можга, Жуё-Можга, Уе-Докья, Яголуд. В некоторых деревнях, не вошедших в этот список, непосредственно исследования не проводились, но они расположены рядом с обследованными деревнями, и в них, по данным информаторов, также существовала традиция осеннего портмаськона. Многие деревни, располагавшиеся вблизи перечисленных населённых пунк-
тов, не сохранились до нашего времени, но, по данным опросов, и в них отмечали осенний портмаськон.
Как отмечалось выше, основная часть калмезов живёт на левом берегу р. Кильмезь. На правом берегу деревень немного. Они сконцентрированы вокруг сел Копки и Зон, деревень Уть-Сюмси и Паска (последняя - в Кильмезском районе Кировской области). В ходе полевых исследований было установлено, что жители правобережных деревень, расположенных вокруг села Гура Сюмсинского р-на и деревень так называемых калмезов Унинского р-на Кировской области не знали осеннего портмаськона и присущих ему головных уборов.
Унинские и гуринские деревни расположены в бассейне р. Лумпунь, протекающей с севера на юг и впадающей в Кильмезь справа. В говорах унинских и гуринских удмуртов диалектологи обнаружили черты сходства, в том числе, например, отсутствие «избыточных» аффрикат, являющихся характерной чертой срединных говоров вообще и говоров бассейна р. Кильмезь в частности3. Очевидно, заселяя бассейн р. Лумпунь, группа населения освоила среди лесов небольшую территорию, пригодную для земледелия на левом берегу (гуринские удмурты) и, продвинувшись выше по течению в её верховья, обосновалась там (унинские удмурты). Гуринские и унинские удмурты в данное время не представляют единой группы, поддерживающей брачные связи, не обладают единством черт культуры. Об их исторической связи можно догадываться благодаря выявленным С.А. Максимовым диалектным особенностям языка. Для нашего исследования существенно, что удмурты бассейна р. Лумпунь не являются представителями этнографической группы, заселившей основную часть бассейна р. Кильмезь.
Косинские ватка, перебравшиеся на берега р. Косы (левого притока р Чепцы) в XVII в., основав новые деревни на территории современного Унинского р-на Кировской области, повстречались с иными традициями и диалектом своих соседей, проживавших на берегах р. Лумпунь и её притоков. Поскольку деревни последних были расположены в бассейне р. Кильмезь, косинские ватка окрестили их калмезами, вкладывая в это понятие чисто территориальный смысл.
В других местностях бассейна р. Кильмези проживает иная этнографическая группа, ярким культурным явлением которой является осенний портмаськон. Диалектные особенности языка отличают её и от ватка и от удмуртского населения бассейна р. Лумпунь. Чтобы избежать путаницы, можно обозначить жителей удмуртских деревень в окрестностях сёл Гура и Уни лумпунскими калмезами или лумпунскими удмуртами, сохранив термин калмезы для населения основной части бассейна р. Кильмезь.
Интересно, что жители лумпунских деревень Унинского р-на используют слово «калмез», которым их до сих пор обозначают соседствующие с ними ватка, в значении «кулёма, неловкий, забавный, смешной человек». Так в шутку они иногда называют маленьких детей. Кроме того, эти информаторы отмечают, что жители бассейна р. Кильмезь, проживающие на территории Удмуртии, существенно отличаются от них говором. Информаторы полагают, что это и есть настоящие калмезы.
В ходе полевых исследований удалось установить особенности покроя и декоративного оформления рубах как лумпунских калмезов Унинского р-на Кировской области, так и калмезов - носителей традиции осеннего портмаськона - основного, преобладающего населения бассейна р. Кильмезь.
В Унинском районе лумпунские калмезы сохраняли прямой туникообразный покрой со сдвинутым вправо нагрудным разрезом. Его применяли при изготовлении белых холщёвых рубах, декорированных плотной счётной вышивкой с преобладанием красного цвета. Вышивкой украшали узкую планку вдоль нагрудного разреза, верхнюю часть рукавов и подол. Этот покрой был сохранён и в более поздних вещах начала ХХ в., выполненных из пестряди с ситцевой отделкой.
Калмезы - носители традиции осеннего портмаськона - судя по сохранившимся фрагментам, выкраивали свои белые холщёвые рубахи с центральным продольным нагрудным разрезом, слева и справа от которого вышивали вертикальные симметричные полосы из красного шёлка, выполненные швом «набор» с разноцветными вставками «счётной глади». Узор дополняли мельчайшей чёрной сеткой шва «роспись». Это различие в покрое ворота рубах - одно из свидетельств того, что в основной части бассейна р. Кильмезь и в Унинском районе Кировской области проживали две различные этнографические группы.
У удмуртов бассейна р. Кильмезь не сложилось единого набора шейно-нагрудных украшений и не везде бытовали украшения из монет, нашитых на тканевую основу. На юге ареала калмезов, в запад-
3 Информация получена из беседы с диалектологом С.А. Максимовым.
ной части Увинского р-на и в северной части Вавожского, на правом берегу р. Увы, бытовал набор украшений, включавший перевязь бутьмар. Данное название очевидно связано с обозначением футляра для миниатюрного Корана или текста молитвы и заимствовано из татарского языка (путемар 'перевязь с сумочкой для хранения амулета') [2. С. 164]. Вторым предметом, входившим в этот набор украшений, являлось нагрудное украшение чигвесь. Вторая часть слова образована от удм. весь 'бусы, ожерелье'. Однако удовлетворительную этимологию всего этого названия привести пока затруднительно.
В верховьях р. Кильмезь, в сопредельных территориях Селтинского, Игринского и Якшур-Бодьинского р-нов бытовало украшение галыс. Этимология этого термина остаётся загадкой. Галыс носили с перевязью, название которой установить не удалось. Наличие перевязи в наборах украшений калмезов, само татарское название этого предмета, характерное для части калмезов, свидетельствуют о контактах и культурном влиянии носителей ислама - казанских татар [3. С. 78; 14. С. 45-48]. Украшения чигвесь и галыс помогают выявить территориальные подгруппы калмезов и наметить их ареалы.
У лумпунских калмезов Унинского р-на Кировской области бытовало украшение гадьвесь (гадь 'грудь', весь 'бусы'), которое плели ажурно из бисера и дополняли монетами4. Перевязь в набор украшений лумпунских калмезов не входила. Этот факт свидетельствует об отсутствии заметных непосредственных этнокультурных контактов с татарами у данной части удмуртского этноса. В то же время наличие перевязи заставляет предполагать наличие подобных контактов у носителей традиции осеннего портмаськона, населяющих основную часть бассейна р. Кильмезь.
Традиции народного искусства, как известно, демонстрируют информационные синхронные и диахронные связи. Навыки вышивки счётными швами были утрачены калмезами давно, и судить о её наличии в прошлом мы можем только по отдельным сохранившимся фрагментам. Узорное ткачество женщины этой этнографической группы удмуртов использовали преимущественно для создания скатертей, по большей части многоремизных. Эти сложные в исполнении изделия не обладают ярко выраженной местной спецификой. Безворсовое ковроделие, которым так богат юг Удмуртии, у калмезов распространения не получило. А вот резьба по дереву, а именно - прялки - предметы в прошлом ежедневно используемые каждой крестьянской женщиной с раннего детства и до глубокой старости, демонстрируют специфические местные особенности, сложившиеся на позднем этапе.
Традиционная удмуртская прялка кубо состоит из донца, четырёхгранного столбца, и четырёхгранного же навершия с длинным гладким коническим концом, к которому привязывали кудель. Её украшали трёхгранно-выемчатой, ногтевидно-выемчатой резьбой и геометрическими орнаментами, состоящими из гладких и заштрихованных мелкими параллельными нарезками участков. Такие прялки бытовали по всему удмуртскому ареалу. Им на смену повсеместно пришли прялки с выточенными на токарном станке столбцом и навершием. Для прялок калмезов характерно сохранение в нижней части точёного на станке округлого столбца значительного по высоте четырёхгранного или многогранного участка. Эта особенность, характерная для калмезов, зафиксированная во множестве образцов в разных частях их ареала свидетельствует об информационных связях, обусловленных отношениями родства и свойства, скрепляющими этнографическую группу.
Данные ландратской переписи 1716 г. свидетельствуют о том, что деревни ареала калмезов входили в состав двух административных единиц - сотни Бегашки Ямеева и сотни Тохтарки Иванова. Названия многих деревень узнаваемы. Эти населённые пункты существуют и в наше время. Однако ряд деревень идентифицировать затруднительно. Возможно, они прекратили своё существование или сохранились под другими названиями. Сотня Бегашки Ямеева включала территорию бассейна р. Кильмезь от населённых пунктов, относящихся теперь к Кильмезскому району Кировской области, на западе ареала до д. Мучи Игринского р-на в самых верховьях реки, на востоке земель калмезов.
К территории этой сотни относились и земли лумпунских удмуртов. В д. Лумпунь в 1716 г. было 8 дворов и проживало 48 человек. В новопоселённой д. Новый Порез по р. Керзя в 1716 г. было 4 двора и проживало 23 человека. Керзя - левый приток р. Лобань, которая впадает в р. Кильмезь справа. Верховья р. Керзи расположены рядом с верховьями р. Лумпунь в Унинском р-не Кировской области и также населены унинскими калмезами. В частности, там есть в наши дни д. Удмуртский Порез. Возможно, это современное название деревни, которая в документе 1716 г. фигурирует как Новый Порез. Документ петровской эпохи называет также д. Лумпунь по речке Чумашур, в которой было в наличии в
4 Ажурное бисероплетение не характерно для удмуртов. Только завятские удмурты активно использовали чёрный и белый бисер для отделки праздничной женской одежды.
1716 г. 6 дворов и проживало 26 человек. Исчерпывающе точно определить круг деревень лумпунских удмуртов и выявить численность населения начала ХУШ в. затруднительно [18. С. 769-773].
Фигурирующие в документе петровского времени в сотне Бегашки Ямеева и существующие в наши дни деревни калмезов, носителей традиции осеннего портмаськона: д. Гозек-Шудья (6 дв., 33 чел.) - д. Большой Гозек Кильмезского р-на Кировской обл.; д. Старая Поска (15 дв., 59 чел.) -д. Паска Кильмезского р-на Кировской области; д. Кунжик-Какся (5 дв., 26 чел.) - д. Кунжек Кильмезского р-на Кировской области; поч. по речке От, словёт Усть Сюмси (11 дв., 45 чел.) - д. Уть-Сюмси Сюмсинского р-на; д. Копки (27 дв., 119 чел.) - с. Копки Селтинского р-на; д. Кильмезь-Бия (25 дв., 114 чел.) - д. Большая Кильмезь-Бия Селтинского р-на; д. Зон-Шудья (24 дв., 110 чел.) -д. Зон Сюмсинского р-на; д. Анлед-Юмья, а Омга тож (11 дв., 47 чел.) - д. Юмга-Омга Селтинского р-на; д. Луджи-Жикья (2 дв.,13 чел.) - д. Лудзи-Жикья Селтинского р-на; д. Пунсе Юберово тож (4 дв., 35 чел.) - д. Пумси Сюмсинского р-на; д. Юберово Пунса тож (25 дв., 99 чел.) - д. Юбери Сюмсинского р-на; д. Прой-Балма (17 дв., 69 чел.) - д. Прой-Балма Сюмсинского р-на; д. Верхний Юсь (16 дв., 105 чел) - д .Верхний Юсь Сюмсинского р-на; д. Сюмчи-Можги (30 дв., 126 чел.) -с. Сюмси Сюмсинского р-на; д. Бобья (9 дв., 49 чел.) - д. Удмуртская Бобья Сюмсинского р-на; д. Муче-Каксе (20 дв.,89 чел.) - д. Муки-Какси Сюмсинского р-на; д. Вожектем-Какси (12 дв., 63 чел.) - д. Вожектем (нежилая) около д. Муки-Какси Сюмсинского р-на; д. Балма словёт Володин (30 дв., 145 чел.) - д. Балма Сюмсинского р-на; д. Калмез-Селте (53 дв., 278 чел.) - с. Селты Селтинского р-на; д. Пеки-Жикья (6 дв., 28 чел.) - д. Пеки-Жикья Увинского р-на; поч. Пужмес-Тукля (6 дв., 26 чел.) - д. Пужмес-Тукля Увинского р-на; д. Малтан-Тюкли (20 дв., 81 чел.) - д. Новый Мултан Увинского р-на; д. Муча (20 дв., 56 чел.) - д. Мучи Игринского р-на [18. С. 778-942].
В сотне Тохтарки Иванова: две деревни под названием Уе-Докья (в одной - 6 дв., 26 чел.; в другой - 19 дв., 60 чел.); одна из них - д. Уе-Докья Вавожского р-на; поч. Жуё-Можга (5 дв.,27 чел.) -д. Жуё-Можга Вавожского р-на; д. Себе усадом по речке Чемашур (4 дв., 14 чел.) - д. Тимошур-Чунча Увинского р-на; д. Чунчи-Можга (19 дв., 81 чел.) - д. Старая Чунча Увинского р-на; д. Ва-Тукля (2 дв., 14 чел.) - Ува-Тукля Увинского р-на; поч. по речке Узой Токле (8 дв., 41 чел.) - д. Узей-Тукля Увинского р-на; д. Большой Тюкле (19 дв., 88 чел.) - д. Старая Тукля Увинского р-на [18. С .669-700].
Маршрут ландрата Данилы Варыпаева, проводившего перепись, сгруппированность деревень в списке при заверении подлинности сведений понятыми из местных жителей позволяют провести такое сопоставление населённых пунктов XVIII и XXI вв.
Результаты полевых исследований убеждают в том, что административно-территориальное деление, сложившееся у удмуртов, подвластных в прошлом Казанскому ханству, не было увязано с существовавшими этнографическими подразделениями народа. Осторожное предположение о том, что при образовании сотен на этой территории могли быть учтены определённые общности, возможно представлявшие собой пережитки родовых союзов [8. С. 105], последними исследованиями не подтверждено. Очевидно, казанские власти, так же как и московские, унаследовавшие старое территориальное деление, интересовали исключительно контроль за податным населением и сбор ясака, а не территориальные подразделения подвластных народов.
Подводя итоги, констатируем, что новые полевые материалы свидетельствуют о наличии этнографической группы, обладающей самобытными явлениями духовной и материальной культуры, народного искусства и позволяют очертить её ареал. На западе граница ареала калмезов совпадает с границей этнической территории удмуртского народа. Северными соседями калмезов являются удмурты ватка, браки с которыми, как правило, не заключали. Ареал ватка отделён от земель калмезов мощными лесными массивами и болотами. От восточных соседей - верхнеижско-шарканской этнографической группы ареал калмезов был отделён лесным массивом, остатки которого сохраняются и в наши дни. Населённые пункты со смешанным населением (калмезским, верхнеижско-шарканским и русским) появились внутри этого лесного массива в советский период. Ещё более мощный лесной массив отгораживает с юга ареал калмезов от ареала собственно южных удмуртов. Таким образом, леса изолировали калмезов от соседей, способствуя сохранению эндогамии этнографической группы. Только продвинутые на юг вдоль правого берега р. Увы калмезские деревни были непосредственно приближены к деревням собственно южных удмуртов.
У каждой деревни калмезов сложился свой брачный ареал. Невест привозили из соседних или не очень отдалённых деревень или находили в своей деревне. Но в целом брачные ареалы деревень не выходили за пределы ареала группы. Общность традиций на всей обширной территории была обусловлена охватывающими весь ареал отношениями родства и свойства. Брачные, родственные и дру-
жеские связи сопровождались связями информационными, отразившимися в единстве традиций материальной и духовной культуры, народного искусства.
Результаты диалектологических исследований последнего времени показывают, что для бассейна р. Кильмезь характерны среднезападные прикильмезские говоры, отличающиеся от говоров других этнографических групп. Эти говоры С.А. Максимов относит к среднезападному диалекту [10. С. 171]. Языковая специфика подтверждает выявленное на этнографическом материале объективное существование этнографической группы калмез, проживающей в основной части бассейна р. Кильмезь.
На юге Унинского р-на Кировской области проживает этнографическая группа удмуртов, которую её соседи - косинские удмурты ватка также называют калмез, но она является особым этнографическим подразделением удмуртского народа, отличным в культурном и языковом отношении от населения основной части бассейна р. Кильмезь. На притоках р. Лумпунь, относящейся к бассейну р. Кильмези, в окрестностях с. Гура Сюмсинского р-на проживает удмуртское население, близкое в языковом отношении унинским калмезам и отличающееся культурными традициями от основного населения бассейна р. Кильмезь.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Атаманов М.Г. От Дондыкара до Урсыгурта. Ижевск, 2005.
2. Ахметьянов Р.Г. Краткий историко-этимологический словарь татарского языка. Казань, 2001.
3. БелицерВ.Н. Народная одежда удмуртов (материалы к этногенезу) // ТИЭ. М., 1947. Т. 1.
4. Бромлей Ю.В. Опыт типологизации этнических общностей// СЭ. 1972. № 5.
5. Владыкин В.Е. Религиозно-мифологическая картина мира удмуртов. Ижевск, 1994.
6. Гаврилов Б.Г. Произведения народной словесности, обряды и поверья вотяков Казанской и Вятской губерний. Казань, 1880.
7. Голдина Р.Д. Древняя и средневековая история удмуртского народа. Ижевск, 2004.
8. Гришкина М.В. Численность и расселение удмуртов в XVIII в. // Вопросы этнографии Удмуртии. Ижевск, 1976.
9. Кузеев Р.Г., Бабенко В.Я. Этнографические и этнические группы (к проблеме гетерогенности этноса) // Этнос и его подразделения М., 1992.
10. Максимов С.А. Северноудмуртско-коми ареальные лексико-семантические параллели. Ижевск, 1999.
11. Напольских В.В. Удмуртские материалы Д.Г. Мессершмидта. Ижевск, 2001.
12. Смирнов И.Н. Вотяки // ИОАИЭ. Казань, 1890. Т. 8. Вып. 2.
13. Спицын А.А. Приуральский край. Археологические розыскания о древнейших обитателях Вятской губернии // МАВГР. Вып. 1. М., 1893.
14. Суслова С.В. Женские украшения казанских татар середины XIX - начала XX в. Казань, 1980.
15. Удмурты (историко-этнографические очерки). Ижевск, 1993.
16. Хрущёва М.Г. О песнях удмуртского календарного праздника «Портмаськон» Увинского района // Финно-угорский музыкальный фольклор и взаимосвязи с соседними культурами. Таллин, 1980.
17. Худяков М.Г. Вотские родовые деления // ИОАИЭ. Казань, 1920. Т. 30, вып. 3.
18. Центральный государственный архив древних актов. Ф. 350. Д. 1061.
Поступила в редакцию 20.11.10
I.A. Kosareva
The 'Kalmez' - an ethnic group of the Udmurt people (features of the traditional culture and location)
The traditional culture of the 'Kalmez' ethnic group is studied; the borders of its diffusion are defined. The article is based on the new data collected by the author in the expedition.
Keywords: 'Kalmez', traditional culture, area of settlement, diffusion.
Косарева Ирина Алексеевна, Kosareva I.A.,
кандидат исторических наук, доцент candidate of history, associate professor
ФГБОУВПО «Удмуртский государственный университет» Udmurt State University
426034, Россия, г. Ижевск, ул. Университетская, 1 (корп. 6) 426034, Russia, Izhevsk, Universitetskaya str., 1/6
E-mail: [email protected] E-mail: [email protected]
