CC BY
152
С.К. Гураль
КАК ПРАВИЛЬНО ГОВОРИТЬ ПО-АНГЛИЙСКИ ИЛИ ЕСТЬ ЛИ «СТАНДАРТНЫЙ АНГЛИЙСКИЙ»?
Проблема, поставленная в статье, заключена в самом ее названии: «Как правильно говорить по-английски или есть ли «стандартный английский?». Анализируются истоки и формирование как «стандартного английского», так и тех языков, на которых общаются этнические группы населения Великобритании. Приводятся доказательства, что развитие языков - это постоянный процесс, обусловленный культурно-историческим развитием всего человечества, а сам язык представляет гибкую, постоянно развивающуюся систему.
Представляется, что проблема языка является общепланетарной проблемой [1, 2]. Язык нельзя рассматривать вне культуры. Этнолог Р. Леви-Строс отмечал, что оригинальность каждой из культур заключается, прежде всего, в ее собственном способе решения проблем, перспективном размещении ценностей, которые общи всем людям. Только значимость их никогда не бывает одинаковой в разных культурах.
В этом смысле Великобритания не является исключением [3]. Историки, социологи и антропологи обнаружили, что именно через язык происходит самоидентификация этнических групп. Язык является не только основным передатчиком символов, идей и верований, которые значимы для этнической группы, но и представляет ценность и нуждается в защите и сохранении как основной показатель этнической идентичности.
Так, обследование, проведенное в ряде школ Лондона в 1980 г., показало, что только 15% учащихся говорили на том языке, который их учителя считали стандартным, или «правильным», английским. Остальные говорили на 20 разных вариантах английского - от языка Британских островов до 42 диалектов заморского английского - и 48 различных языках мира. Другое обследование того же периода показало, что имеется, по меньшей мере, 12 языков Британии, на которых говорят более 100 000 человек. Некоторым людям такое лингвистическое разнообразие могло бы показаться удивительным на родине столь успешного в мире современного английского языка. Однако эти статистические показатели свидетельствуют о множественности путей, используемых гражданами современной Британии в целях коммуникации.
Более того, эти языки тесно связаны с тем, как люди воспринимают самих себя и свою роль в британском обществе. Поскольку Объединенное Королевство является единым государством, многие люди внутри него думают о себе, своих семьях и своих локальных сообществах совершенно по-разному. Один из способов описания этих индивидов и групп, к которым они принадлежат, может быть осуществлен через «этнич-ность». Этничность - это чрезвычайно сложное и многозначное понятие. Оно может быть определено как образцы поведения, культурные ценности и политические установки, разделяемые определенными индивидами, которые объединяются в единую группу внутри более крупной группы населения. В перепись 1991 г. был впервые включен вопрос об этнической принадлежности. Обнаружилось, что 5,5% населения Великобритании (чуть больше 3 млн человек) идентифицируют себя по принадлежности с какой-либо этнической
группой. Самые крупные этнические популяции были обнаружены в Лондоне (25,6%) и в графстве Вест-Мидлендс, Метрополитен (14,6%), а самые маленькие -в сельских местностях Шотландии (1,3%), Йоркшире (0,9%) и Нортумберленде (1%).
Объединенное Королевство состоит из 4 отдельных местных популяций, одной очень большой - англичане (48 млн) и трех небольших - шотландцы (5 млн), уэльсцы (3 млн) и северные ирландцы (1,5 млн). Это означает, что 20% людей (® 12 млн человек) в Объединенном Королевстве не имеют прямых связей с политическим государством, в котором живут. За последние годы эти проблемные отношения между государством и его этническими и региональными меньшинствами стали предметом самых важных дебатов в современной жизни Британии.
Признание этнического статуса имеет значимый законный, образовательный и социальный подтекст. Но этнический статус также несет важные социологические и психологические скрытые смыслы относительно того, кем себя считает отдельный человек, т.е. в параметрах индивидуальной самоидентификации. Следует еще раз подчеркнуть, что значительная часть нашей самоидентификации определяется именно языком. Тем языком, которым мир пользуется в коммуникации с нами, и языком, которым мы пользуемся в коммуникации с миром. Увязывая все это в одно целое, можно сказать, что именно вопросы языка, этничности и идентификации находятся в центре внимания многих современных исследователей.
В XIX в. понятия «правильного» английского стали чем-то вроде навязчивой идеи для многих литературных критиков, философов и педагогов. Результатом этой озабоченности стало изобретение идеальной формы английского языка, включающей в себя аспекты грамматики, словарного состава, произношения и всего прочего.
Такой идеальный продукт потребовался, чтобы поддержать представление Британии о себе как о великой индустриальной и имперской державе. Тот факт, что этот идеальный, или «стандартный», английский был изобретением, не волновал тех, кто пользовался им, чтобы критически относиться к лингвистическим «ошибкам» огромного большинства населения Британии. Должно быть, выходцу из Нортумберленда или Сомерсета, регионов, чьи диалекты развивались тысячелетие и полностью были включены в местную географию, показалось бы странным, если бы ему сказали, что он говорит неправильно - в сочетании с правилами, придуманными интеллектуалами и учеными!
Вопрос о том, как правильно говорить и писать по-английски, продолжал оказывать серьезное влияние на жизнь Британии в течение всего XX в. Многие люди еще в 1990-е гг. придерживались этой модели стандартного английского. Этих людей и сейчас продолжает волновать падение стандартов разговорного и письменного английского.
Продолжают поступать письма в «качественную» прессу: такие газеты, как The Times, The Independent, The Telegraph, The Guardian и Британскую радиовещательную компанию (ВВС), на радио и на телевидение о дурной практике в области разговорного и письменного английского языка.
На ранних стадиях радиовещания «акцент ВВС» был эталоном правильного английского. Но в последние годы «акцент ВВС», как и его ближайший «родственник» - «королевский английский», становится языком меньшинства. Одна из немногих людей, от которых можно услышать «королевский английский», - это сама королева в ее рождественской речи, обращенной к странам Британского Содружества. Усеченное произношение и манерный голос принца Чарльза, равно как и постоянное использование им безличного местоимения one («one feels one’s responsibilities»), являются своего рода откатом к более ранней стадии истории Британской лингвистики. И хотя все еще существуют версии «акцента ВВС», например в некоторых спортивных комментариях (теннис, крикет, конноспортивные состязания) или некоторых программах по искусству, в последнее время этот акцент используется, скорее, в сатирических или иронических целях.
Большую роль лингвистические дебаты играют по поводу значимости языка Шекспира. Конечно, для любого человека, знакомого с языком Шекспира, общение на нем едва ли покажется жизнеспособным средством коммуникации в XX в. Тем не менее многие считают язык Шекспира вершиной достижения в области культуры Британии. Приводятся обширные аргументы в пользу того, что в своей поэзии и драматургии Шекспир запечатлел сущность английской (но не британской) идентичности. Тем, кто придерживается этой точки зрения, кажется очевидным, что британская молодежь любой этнической принадлежности должна знать труды Шекспира для того, чтобы они могли оценить историю и общество, частью которого они теперь являются.
С другой стороны, имеются заявления, что Шекспир полезен только с исторической точки зрения, что современное образование должно больше уделять внимания современной жизни студентов, их ценностям и верованиям. Существует попытка доказать, что Шекспир не представляет большой значимости для представителей различных этнических групп, имеющих собственные важные культурные и лингвистические традиции.
В 1980-е гг. один критик от культуры заявил, что телевизионная мыльная опера под названием «Улица Коронации», снимавшаяся в Манчестере и рассматривавшая подробности жизни представителей рабочего класса, представляла куда больший интерес и значение для миллионов людей во всей Британии, чем что-либо написанное Шекспиром или о нем. И все потому, что язык, произношение и поставленные проблемы в опере «Улицы Коронации» ближе к тому, что большинство
британцев переживают в повседневной жизни. Это объясняется тем, что появилась тенденция лишить представителей рабочего класса и тех, кто имеет иной этнический культурный фон, доступа к ценностям и достоянию культуры.
Региональные вариации акцента, вокабуляра и произношения, в том виде, как их используют герои этого сериала, имеют большое значение в жизни Британии, а также стоят в центре дебатов о стандартном английском.
Чуткому уху в Британии слышны десятки различных региональных акцентов и сотни менее заметных лингвистических особенностей, которые отличают один регион, город или даже деревню от других подобных. Город Ливерпуль, например, характеризуется очень сильным и узнаваемым акцентом, известным как «scouse», т.е. ливерпульский. Он создавался как смесь ланкаширского, ирландского и уэльского влияний, и говорящих с таким акцентом называют «scouse». Одна из версий «scouse» привлекла национальное и всемирное внимание благодаря успеху популярной музыки группы The Beatles в 1961 г. Фразы, сленг, интонации, которые характеризовали речь этих ребят, были, однако, всего лишь одной версией чрезвычайно сложного комплексного собрания лингвистических вариаций, действующих в пределах Ливерпуля.
Один из факторов, влияющих на все варианты английского языка в современной Британии, - это экономическое и культурное доминирование США. После окончания Второй мировой войны особенно горячо дебатируется вопрос об американском влиянии на жизнь Британии. Некоторые люди опасаются, что наличие общего языка с самой успешной в культурном отношении нацией в мире будет подтачивать собственно британскую лингвистическую идентичность. В то же время другие участники спора утверждают, что глобальное распространение и доминирование английского языка обеспечивают дальнейшую культурную жизнеспособность Британии. И действительно, создается впечатление, что благодаря освоению популярной музыки, кино и компьютерной технологии британцы все ближе знакомятся с различными речевыми образцами США, распознавая даже различия между ними (например, южный тягучий говор, нью-йоркский назальный, калифорнийский - с восходящими интонациями). Отчетливые американские ритмы, интонации и сленг становятся привычными не только в пабах и клубах, но также все чаще встречаются в более формальных контекстах, таких как область образования и медийные средства. Британская популярная музыка, например, с 1960-х гг. находится под сильнейшим влиянием американских стилей. И, напротив, часть привлекательности таких групп, как Cranberries (Ирландия), Proclaimers (Шотландия) или Blur (Лондон), состоит в том, что певцов слушают потому, что они поют на языке своей местности. В то же врем, очевидно, что английский, пусть даже и американский английский, остается доминирующим языком дипломатии и популярной культуры.
Но для многих людей доминирование английского языка является проблемой в том смысле, что он лишает отдельные личности и целые сообщества возможности доступа к собственному местному культурному наследию.
Следует подчеркнуть, что в наши дни другие языки Великобритании и особенно кельтские проявляют тенденцию к маргинализации. Вот как герой Джеймса Джойса описывает беседу с учителем-англичанином в школе в Ирландии в книге «Портрет художника в молодые годы»: «Язык, на котором мы говорим является прежде всего его языком, а потом уж моим. Как различные слова “дом, Христос, эль, хозяин”, произносимые им и мной! Я не могу говорить или писать эти слова, не испытывая духовного трепета. Его язык, столь знакомый и столь чужой, всегда будет для меня приобретенной речью. Я не составил этих слов и не принял их. Они всегда будут чужды моему голосу. Моя душа хоронится в тени этого языка». Высказывание этого героя подтверждают идеи Фритюфа Капра в его замечательной книге «Паутина жизни»: «Наши лингвистические различения не изолированы, но существуют «в сети структурных сопряжений, которую мы непрерывно сплетаем через оязычивание». Значение возникает как паттерн взаимоотношений между этими лингвистическими различениями, таким образом, мы существуем на семантической территории, созданной нашим оязычиванием.
И, наконец, возникает самосознание - когда мы используем представление об объекте и связанные с ним абстрактные понятия для описания самих себя. Таким образом, лингвистическая территория человека простирается еще дальше, включая рефлексию и сознание.
По Капру, уникальность человеческого бытия заключается в нашей способности непрерывно создавать лингвистическую сеть, в которую вплетены и мы сами. Быть человеком - значит существовать в языке. Через язык мы координируем наше поведение, творим мир. «Тот мир, который каждый из нас видит, - пишут Ма-турана и Варелла, - не есть определенный мир, но некий мир, который мы созидаем вместе с другими». Действительно, человеческий мир зиждется на нашем внутреннем мире абстрактных мыслей, понятий, символов, ментальных отображений и самосознания, т.е. быть человеком - значит обладать рефлексивным сознанием: «Узнавая, как мы знаем, мы творим себя».
В ходе беседы наш внутренний мир понятий и идей, наши эмоции и телесные движения вступают в тесную
взаимосвязь, формируя сложную хореографию поведенческой координации.
Анализ видеозаписей, сделанный под руководством Капра, показал, что каждая беседа включает утонченный танец, в котором последовательность речевых паттернов (образцов) синхронизируется не только с мельчайшими телесными движениями говорящего, но и соответствующими движениями слушателя. Оба партнера включены в эту синхронизированную последовательность ритмических движений, и лингвистическая координация их взаимообусловленных действий длится до тех пор, пока поддерживается беседа.
В заключение скажу, что поскольку язык - сложная постоянно развивающаяся, самоорганизующаяся система, в которой каждый коммуникационный акт качественно обогащает ее, придавая новый смыслообразующий характер, необходимо мыслить системно, концентрируя свой концептуальный фокус на взаимоотношениях, коммуникации, обращаясь к естественной окружающей среде, по Капру, паутине жизни. Раскрывая механизмы самоорганизации в языке, современные ученые иногда определяют этот процесс как синергетическое движение в языке. Задача преподавателя - раскрыть для учащихся язык как сложную сетевую структуру и тем самым облегчить понимание учащимися языковой картины мира в процессе обучения, изначально вводя их в естественный динамический процесс развития языка.
И, наконец, я не случайно не дала однозначного ответа на поставленный в заглавии вопрос, поскольку, как мне представляется, учитывая законы развития языка, нельзя провести четкую градацию между «стандартным», как мы его называем «искусственным языком», и теми языками, на которых общаются этнические группы, так как развитие языков обусловлено культурно-историческим развитием всего человечества. До того, как было произнесено слово, т.е. на определенном этапе развития исторического общества, было лингвистическое поведение, т.е. общение на языке телодвижений, жестов.
В наши же дни, когда общество стало открытым, появилась система Интернет, происходит постоянное сопряжение различных языков, их взаимопроникновение и обогащение, формируется новая система мышления, но это тема дальнейшего рассуждения.
ЛЛИТЕРАТУРА
1. Матурана У., Варела Ф. Древо познания. Биологические корни человеческого понимания. М., 2001. С. 207.
2. Форрестер Джей. Мировая динамика. Москва; Санкт-Петербург: Терра-Fantastica, 2003. С. 380.
3. Mike Storry, Peter Childs. British Cultural Identities. London; New York, 2000. 350 р.
Статья представлена кафедрой филологии факультета иностранных языков Томского государственного университета, поступила в научную редакцию «Филологические науки» 18 июня 2006 г.
