CC BY-NC-ND
19
В.Л. Гопман
КАК ПОПАСТЬ В РУРМТАНИЮ, ИЛИ «БУМАЖНЫЕ» КОММЕНТАРИИ К ИНТЕРНЕТУ
Там где-то - где прекраснее всего. Одни его находят, другие - нет.
К. Чапек. Кракатит1
В последние годы нашу жизнь, наверное, трудно представить без Интернета. По словам главы одной из крупных фирм, занимающихся разработкой программного обеспечения, «Точно так же, как электричество изменило нашу жизнь, превратив граммофоны в стереофонические проигрыватели, ледники в холодильники, свечи в лампочки, Internet революционизирует все устройства, которыми мы пользуемся, - от компьютеров до телевизоров, телефонов и автомобилей»2.
Для тех (и это не только молодежь!), кто проводит ежедневно значительную часть дня за компьютером, виртуальная жизнь стала куда более глубокой и интересной, чем реальная. для других работа была бы невозможна без технологии передачи информации Интернета и его безграничных информационных ресурсов. интернет благославляют (нерадивые студенты, скачивающие из сети рефераты и курсовые) и клянут (преподаватели, проверяющие эти работы). Исследователи обоснованно пишут, что сейчас «Интернет, а вместе с ним и массмедиа можно рассматривать как ядро цивилизационного развития и как феномен культуры. Интернет-культура (или киберкультура) начинается тогда, когда сеть создает в себе новые формы культурного бытия и транслирует их в нашу повседневную жизнь»3.
Когда мы ищем в Интернете информацию о событиях прошлого, то находим совсем не то, что можем обнаружить в архивах или в подшивках газет столетней или более давности. И когда удается получить такую историко-культурологическую информацию, то прошлое с помощью информационных технологий словно оживает, актуализируется, временною рамки исследования расширяются и мы обретаем возможность ощутить неразрывное единство культуры, связь прошлого, настоящего и будущего, которое, в свою очередь, может быть смоделировано с помощью средств прогностики4.
Эти соображения пришли на ум в связи со следующим интересным явлением. В сети есть сайт Ruritania (или Руритания). Туда заходят разные люди: кто-то интересуется литературой -само слово «Руритания» означает название вымышленной страны, придуманной английским писателем Энтони Хоупом в конце Х1Х в.; кто-то - экономикой и социологией, ведь на примере хозяйства или общественного устройства несуществующего государства исследователь может строить гипотетические модели развития в вымышленных условиях, разрабатывать новые экономические теории и социально-политические концепции; кто-то, наконец, увлечен книжной графикой и выясняет детали готического шрифта Ruritania font, придуманного австралийским дизайнером Полем Дж. Лойдом. И все же содержащаяся в сети сухая информация вряд ли поможет понять в полной мере, что же такое Руритания.
Попробуем разобраться. Для начала - случай из истории американской литературы.
Нью-Йорк, конец 1960-х. Во время писательской вечеринки к Дэниэлю Кизу, автору нашумевшего фантастического романа «Цветы для Элджернона», подошел начинающий автор. «Никак не могу понять, -сказал он восхищенно, - как это вы написали такую замечательную вещь». Киз засмеялся и ответил: «Я и сам до сих пор не разобрался. Если поймете это раньше меня, скажите мне - я хотел бы сделать так еще раз».
Наверное, это же мог бы сказать про себя в конце жизни английский писатель Энтони Хоуп, придумавший больше века тому назад Руританию - вымышленную страну, которая до сих пор не затерялась в пестром многообразии миров современной фантастики.
Энтони Хоуп Хокинс, писавший под псевдонимом Энтони Хоуп, родился 9 февраля 1863 г. Он был вторым сыном преподобного Эдвардса Хокинса, служившего директором школы для детей малоимущих священников. Энтони Хокинс закончил школу в Марлборо, где был известен скорее не успехами в учебе, а спортивными достижениями и деятельностью на посту президента дискуссионного клуба и редактора школьной газеты. После окончания Оксфорда по специальности «древние языки и античная литература» получил право адвокатской практики, но клиентов у него поначалу было немного. Потому-то по вечерам Хокинс, по его словам, «пописывал» - сначала это были статьи для газет и журналов, а потом он начал сочинять рассказы. Как он записал тогда в дневнике, в его сердце боролись «законно
прописанные» мадам Закон и леди Политика с «дерзкой выскочкой» мисс Литературой5.
В 1890 г. Хокинс выпустил свой первый роман «Человек, добившийся известности»6, действие которого происходило в вымышленной стране в Южной Америке. На обложке книги стояло имя: Энтони Хоуп - этот псевдоним Хокинс использовал всю жизнь. Роман остался незамеченным. Меж тем дела Хокинса начали налаживаться, адвокатская практика росла. В 1891 г. он пытался баллотироваться в парламент, но проиграл выборы. Позже, в 1895 и 1900 гг., когда он стал известным писателем (и в таковом качестве мог быть полезен политикам), его приглашали баллотироваться, но он отказывался; однако же в глубине души, как он потом признавался, у него осталось чувство сожаления по несостоявшейся политической карьере.
В 1891 г. был напечатан второй роман Хокинса «Отец Стаффорд»7, до этого отвергнутый шестью издателями. О степени читательского внимания к этой книге красноречиво говорит одна цифра - за первые три месяца было продано всего 199 экземпляров, и дальше ситуация, мягко говоря, не улучшилась. Лишь третий роман «Вдова мистера Уитта»8 (1892) был замечен читателями и удостоился похвального отзыва «Таймс». К этому времени Хокинс понял, что отдает литературе больше времени, чем юриспруденции (в конце 1892 г. он записал в дневнике, что ненавидит ее). В 1893 г. у него вышло уже три книги - два романа и сборник рассказов.
28 ноября 1893 г. Хокинс возвращался под вечер с судебного заседания в приподнятом состоянии духа - ему удалось выиграть сложное дело. И вдруг, как пишут в романах (Хокинс и сам не раз в своих книгах использовал это слово, звучащее так зазывно и загадочно), в его сознании всплыло слово: «ру-ритания». Хокинс был готов поклясться, что раньше никогда и нигде не слышал его. Он остановился, словно пробуя слово на вкус и одновременно пытаясь понять, какая ассоциация, слуховая или зрительная, могла породить его. И в этот момент (снова вдруг!..) он увидел, что навстречу ему идут два человека, поразительно похожих друг на друга. Хокинсу, как он позже вспоминал, неожиданно показалось, что между этими людьми и словом «Руритания» мистическим образом возникла связь -странная, но вполне отчетливая. Он полночи проворочался, пытаясь разобраться в своих ощущениях, заснул под утро - и почти сразу проснулся, поняв, что сюжет новой книги оконча-
тельно сложился в его сознании. Через месяц черновой вариант романа «Узник Зенды» был готов.
В апреле 1894 г. роман был опубликован9 и имел оглушительный успех, что стало для Хокинса, не избалованного читательским вниманием, полной неожиданностью. Роман не затерялся среди таких известных книг середины и второй половины 1890-х годов, как «Книга джунглей» и «Вторая книга джунглей» Р. Киплинга, «Машина времени» и «Война миров» Г.Дж. Уэллса, «Лорд Джим» Д. Конрада.
«Руританией» Хокинс назвал вымышленную страну, расположенную где-то в Центральной Европе. А встреченные близнецы навели его на мысль сделать завязкой сюжета идею о существовании двойников: принца Рудольфа, предполагаемого короля Руритании, и Рудольфа Рассендила, лондонского прожигателя жизни, происходящего из английского аристократического рода Барлесдон.
Их сходство - рост, стать, крупный нос с горбинкой, а главное, шапка ярко-рыжих волос (во время коронации какая-то жительница столицы упоенно кричит, приветствуя своего короля: «Если он рыжий, то настоящий!..»10) - объяснялось просто: в начале XVIII в. будущий король Руритании Рудольф V несколько месяцев жил в Англии, там-то и случилась у него любовная связь с графиней Амалией из рода Барлесдон...
Богатый и свободный, Рудольф Рассендил, повинуясь внезапной прихоти, решает отправиться в Руританию, где он не был ни разу. Страна переживает политический кризис: хотя в самом скором будущем должна состояться коронация Рудольфа, законного претендента, но сводный брат Рудольфа, герцог Штрельзау, прозванный в народе из-за цвета волос Черным Майклом, видит на троне Руритании только себя.
Рассендил едет в Париж, затем в Дрезден, а оттуда на поезде отправляется в Штрельзау, столицу Руритании. Доехав до Зенды, городка, расположенного в 50 милях от столицы, герой делает в нем остановку и, переночевав, отправляется на железнодорожную станцию пешком. В лесу он встречает человека, похожего на него как две капли воды. Им оказывается принц Рудольф, будущий король, пришедший в восторг от неожиданной встречи с родственником, о котором он никогда до этого не слышал, и пригласивший Рассендила пообедать с ним и двумя его придворными. Обед проходил крайне бурно, провозглашалось множество тостов в честь предстоящей - уже завтра! - коронации. Под конец подали бутылку, о которой
слуга сказал, что ее прислал сводный брат будущего короля герцог Штрельзау. Королю вино так понравилось, что он выпил бутылку в одиночку, а что было дальше, герой не помнил, так как алкоголь к тому времени одолел его.
Утром выяснилось, что это случилось не только с ним - принц Рудольф, который через несколько часов должен был быть на коронации, спит мертвецким сном. И поскольку стало ясно, что проснется он не скоро, его придворные, полковник Сапт и Фриц фон Тарленхайм, упросили героя заменить будущего монарха на предстоящей церемонии. По дороге, обсуждая происшедшее, все трое пришли к выводу, что добавленное в бутылку одурманивающее зелье - дело рук герцога Штрельзау.
Коронация прошла успешно - никто ничего не заподозрил, даже принцесса Флавия, дальняя родственница принца, с которым ее давно обвенчала народная молва. Ночью, после коронации, полковник Сапт и герой возвращаются в Зенду, в тот дом, где остался спящий принц, и обнаруживают, что он исчез. нашли лишь труп хозяина этого дома. Сомнений не было: наследник престола Руритании похищен Черным Майклом, который увез его в свой замок, расположенный недалеко от Зенды.
Свыше трети книги занимает рассказ о том, как проходила подготовка к проникновению в практически неприступный замок и его захват. Рудольф Рассендил неожиданно для себя вовлекся в сложную политическую интригу, играя роль заговорщика, и почувствовал, что ему это нравится. Рассендил оказался великолепным фехтовальщиком и метким стрелком, вызывая всеобщее восхищение своей ловкостью и силой. и именно благодаря ему замок был захвачен, а принц (de jure уже король) освобожден; главный же злодей, Черный Майкл, погиб во время штурма.
Законному королю Руритании Рудольфу возвращен его трон, а Рудольф Рассендил покидает страну - и не только из-за своего сходства с монархом. Он и принцесса Флавия полюбили друг друга, но быть вместе они не могли: Флавия была связана своими обязательствами перед народом Руритании, жители которой так ждали династического брака между нею и королем. Рассендил вернулся в Англию. Он поселился в своем загородном имении и вел почти затворнический образ жизни. Каждый год он встречался в Дрездене с Фрицем фон Тарленхаймом, который привозил ему шкатулку от Флавии. В шкатулке лежали неизменно красная роза и листок бумаги, на котором были написаны всего три слова: «Рудольф - Флавия - всегда». Взяв
увядший цветок, Рассендил клал в шкатулку такую же розу и отсылал ее с Фрицем в Руританию...
Роман имел большой успех. Критики наперебой хвалили книгу - автора даже называли «новым Дюма»11. Самым дорогим стал для Хокинса отзыв Роберта Луи Стивенсона - в неотправленном письме, найденном на письменном столе после его смерти, знаменитый писатель поздравлял молодого прозаика с удачей его «весьма энергичной и яркой книги»12.
Популярность романа использовали кинематографисты. По книге были поставлены три немых фильма (1912, 1915, 1922) и три звуковых (1937, 1952, 1978). Лучшей считается экранизация 1937 г. с Дугласом Фэрбенксом в роли Рудольфа Рассендила. Кроме того, роман послужил основой для двух мюзиклов: «Принцесса Флавия» (1925) и «Зенда» (1963).
Успех романа «Узник Зенды» был не случаен. Перед нами образец приключенческого романа с авантюрным сюжетом, события которого окрашены романтическим колоритом: тайны, заговоры, двойники, погони, схватки, засады. Хокинс, конечно же, испытал влияние мастеров жанра: прежде всего, Дюма («Три мушкетера», «Двадцать лет спустя», «Виконт де Бражелон», «Граф Монте-Кристо») и Эжена Сю («Парижские тайны», «Агасфер»), а также своих соотечественников - неоромантиков Стивенсона («Остров сокровищ», «Похищенный», «Владетель Баллантрэ») и Хаггарда («Копи царя Соломона»).
Роман обладает динамичным сюжетом, действие развивается стремительно, язык лаконичен и выразителен - не случайно в течение почти двадцати лет роман использовался как книга для чтения на занятиях по изучению английского языка в самых разных странах, от США до Египта и Японии13.
Однако в книге немало и просчетов. Ожидаемость действия -увы, одна из основных черт эстетики Хокинса: если один герой отважен, решителен и благороден, то другой не может не обладать качествами диаметрально противоположными. При первой встрече Рудольфа Рассендила с будущим монархом Руритании мы понимаем, что мотив двойничества, ставший популярным уже благодаря йенским романтикам, станет определять завязку книги. А после первого появления принцессы Флавии становится ясно, что неминуемо возникновение любовного треугольника: Рудольф Рассендил, будущий король и принцесса Флавия. В обрисовке этого любовного конфликта Хокинс явно злоупотребляет мелодраматизмом, подогревая читательское внимание
возможностью того, что Рассендил и принцесса Флавия все-таки соединятся.
Мотивировка действия продумана автором не до конца. Не очень убедительна идея вывести в качестве героя человека с рыжим цветом волос. Ведь на героя, обладающего шевелюрой такого цвета, в повествовании всегда ложится особая психологическая и эмоциональная нагрузка, он неизменно привлекает к себе повышенное внимание и других действующих лиц, ведь рыжина - признак выделенности, отличия от окружающих, что многократно использовалось в литературе. Но в одних «руках» этот прием работает - и весьма энергично, вспомним рассказ Конан-Дойля «Союз рыжих», - а в других, как в случае с Хоу-пом, нет.
Характеры схематичны, действующие лица нарисованы одной краской, при первом появлении каждого персонажа становится ясно, на стороне добра он или зла; исключение составляет будущий король Руритании - он никакой. Надуманной, кстати сказать, воспринимается и ситуация «выключения» его из действия до конца романа. даже если отнестись снисходительно к разгульной сцене обеда в целом, то что сказать о финальном эпизоде, когда он, отмахиваясь от просьб придворных не делать этого, с удовольствием пьет вино, присланное его политическим противником? Что это: наивность? или просто глупость? В чем-то этот эпизод очень «русский», прямо-таки парафраз знаменитой сцены из знаменитого фильма Рязанова: будущий монарх накануне коронации гуляет с придворными точно так же, как Женя Лукашин с друзьями на «мальчишнике» в бане.
В целом роман, обладающий несомненными достоинствами (сюжет, романтический колорит), может показаться произведением не особенно выдающимся. Но почему он пользовался такой популярностью не только после выхода его в свет, но и на протяжении всего ХХ в., вплоть до настоящего времени?
Прежде всего потому, что Хокинс использовал художественно весьма эффективный романтический принцип двоемирия, противопоставления миров мечты и реальности: Рудольф Рассендил приезжает в Руританию из Лондона, жизнь в котором казалось ему пресной и однообразной, и оказывается в мире, где волею обстоятельств он погружается в иную жизнь, полную опасностей, отваги и любви - того, что, без сомнения, привлекало и привлекает читателей в «Узнике Зенды».
Хотя фантастики нет ни в сюжете, ни в реалиях, ни в образах действующих лиц, все же он воспринимается именно как
фантастический, особенно оттого, что действие происходит одновременно в стране, реалии которой напоминают жизнь государств Европы конца Х1Х в., и в стране вымышленной, которой на самом деле нет на карте континента. Поездка героя в Руританию, совершаемая им на поезде, казалось бы, привычном для людей конца Х1Х в. транспорте, превращается в особый вид литературного путешествия - повествование о «вымышленных, воображаемых странствиях»14. Чем-то Руритания напоминает Трансильванию, в которой происходит действие «Дракулы» Брэма Стокера - область одновременно и реальная, и загадочная, окутанная дымкой старинных легенд.
Герой оказывается в мире реальном - и одновременно условном, лишенном четких географических и временных координат действия, расположенном «где-то и когда-то». Именно так строятся миры фэнтези, миры, похожие на наш, но похожие лишь отчасти, ведь они возникли благодаря фантастическому допущению. Ожиданность неожиданного, вероятность того, что в любой момент повествования может случиться нечто совершенно невероятное - особенность фантастики, которая роднит ее с приключенческим романом и притягивает того читателя, кто жаждет встречи с чудом, стремится оказаться в «мире за холмом». Умение фантастики создавать такие миры, т. е. отвечать имманентно присущей в человеке потребности в необычном, американский писатель и критик Алексей Паншин называл одним из важнейших свойств этой литературы15. Читателю легче отождествить себя с героем, который действует в нереальном мире - в таком, который ближе и понятнее тому, кто любит мечтать. Эти соображения, а вовсе не обязательное присутствие в произведении волшебного элемента (реалии будущего, волшебные предметы, попадающие к герою, сказочные существа и т. п.) дают основание говорить о близости романа Хокинса эстетике фантастического.
Но где же все-таки находится Руритания? Ее жители говорят по-немецки, личные имена и топонимы звучат на немецкий лад. Герой выезжает утренним поездом из дрездена в Руританию и приезжает туда вечером того же дня. Поскольку поезд направлялся в Тироль, на юг, то герой должен был бы оказаться где-то на территории Богемии (север нынешней Чехии) - там, по всей видимости, и расположена страна Энтони Хоупа.
Писатель не раз возвращался к теме Руритании. Своего рода продолжением «Узника Зенды» можно считать сборник рассказов «Сердце принцессы Остры» (1896)16 и роман «Руперт из
Хентзау» (1898)17. Руперт из Хентзау - один из приближенных Черного Майкла, единственный, кто не погиб от руки Рудольфа Рассендила в предыдущем романе, - напротив, он ранил героя и сумел от него ускользнуть.
Действие «Руперта...» происходит три года спустя после событий, описанных в «Пленнике Зенды». Рудольф Рассендил вновь оказывается в Руритании - на этот раз, чтобы спасти честь королевы Флавии. Она написала Рассендилу письмо, которое попало к Руперту, и тот собирается этим воспользоваться в своих низменных целях (ситуация воспринимается как явная аллюзия на эпизод из «Трех мушкетеров», когда д'Артаньян с друзьями отправляется в Англию за алмазными подвесками Анны Австрийской, украденными миледи). Вновь перед нами засады, интриги, погони, обманы. действие, как и в предыдущем «руританском» романе, развивается стремительно: в результате драматического стечения обстоятельств от руки Руперта погибает король Рудольф V. Но Рудольф Рассендил настигает злодея и убивает его.
Ночью этого дня вспыхивает пожар в загородном доме, где находится тело короля Руритании. Пожар устроили слуга Рассендила и Фриц фон Тарленхайм, чтобы уничтожить тело погибшего монарха. они пошли на это, так как знали, что Рас-сендил собирался объявить народу о том, что он - лишь двойник короля, занявший его место на время и под давлением обстоятельств, и хотели вынудить Рассендила стать королем Руритании de facto. Разумеется, они хотели сделать это из самых лучших побуждений, потому что не просто любили и уважали его, но и считали, что лишь он может быть достойным королем в стране (в конце «Узника Зенды» Фриц фон Тарленхайм произносит знаменательную фразу: «Небо не всегда делает королями тех, кого нужно»18).
Рассендил оказывается перед трудной дилеммой: согласиться на уговоры друзей и стать королем Руритании - и соединиться c королевой Флавией на законных основаниях, о чем он мечтал три года, - или же отказаться, оставшись верным своим представлениям о нравственности и не чувствуя себя, как ему казалось, лжецом и обманщиком перед окружающими. Рассендил выходит в сад, чтобы побыть одному и еще раз все обдумать, все обстоятельства. И под утро, когда он собирается идти в дом и объявить о своем согласии, его настигает пуля последнего из оставшихся в живых сообщников Руперта из Хентзау.
На могиле Рудольфа Рассендила, похороненного как короля Руритании, лежит плита с выбитыми словами: «Рудольфу - который правил в Руритании совсем недавно, но остался править навечно в моем сердце. Королева Флавия»19.
Читатели, прохладно отнесшиеся к продолжениям «Узника Зенды», тепло приняли роман «Софи из Кравонии» (1905)20. Возможно потому, что в нем в центре повествования - героиня, сирота родом из Эссекса, решительная и отважная женщина, чем-то напоминающая Молль Флендерс из одноименного романа Даниэля Дефо. Немало испытаний выпадает на долю Софи Гроуч, но в конце судьба вознаграждает ее, и она становится королевой Кравонии, вымышленного государства на Балканах (в названии его содержится, шутка, быть может, непреднамеренная: по-болгарски и по-сербо-хорватски Кравония означает «Земля коров»21).
«Узник Зенды» породил целую библиотеку продолжателей и подражателей. Среди них надо прежде всего назвать американского писателя Джорджа Барра Макчеон (1866-1928), автора романов о Граустарке, вымышленном государстве на Балканах. Хокинса не раз путали с Макчеоном, несмотря на то что первый роман о Граустарке вышел в 1902 г. Подобные ошибки допускают даже такие компетентные исследователи, как Лин Картер, написавший в своей работе «Воображаемые миры», что события романа «Узник Зенды» разворачиваются в стране Граустарк22. Впрочем, как меланхолично замечает английский литературовед Джон Клют, «между этими терминами, вообще-то говоря, принципиальной разницы нет»23.
Диапазон книг, в которых использовались идеи Руритании, достаточно широк. На одном полюсе находятся книги, подобные романам некоей Хильды Грегг, писавшей с конца Х1Х в. в течение почти двух десятков лет о вымышленной стране Тракии, расположенной на Балканах. Ее романы - причудливый конгломерат из обрывков истории Болгарии, Румынии и России, политических интриг, любовных и шпионских историй, экзотических персонажей (таких, например, как Надя Михайловна О'Малачи, девушка русско-ирландского происхождения, и герцогиня Сударофф, владелица яхты «Анна Каренина»).
На другом полюсе - произведения иного рода. Исследователи считают, что «Узник Зенды» близок романам о «затерянном мире» (название этого направления - от заглавия знаменитой книги А. Конан-Дойля) и о галактическом будущем человечества24.
Название вымышленного государства, придуманного Хо-кинсом, вошло и в литературу, создававшуюся классиками английской прозы: П.Дж. Вудхаусом («Принц и Бетти», 1912), Ф. Мэдоксом Фордом («Шалтай-Болтай», 1912), Дж.Б. Пристли («Я все расскажу вам», 1933; в соавторстве с Дж. Баллетом). В романе Эвелина Во «Грязная плоть» один персонаж назван «экс-королем Руритании».
Хотя с 1930-х годов интерес к теме Руритании снижается, но к ней продолжают обращаться и в 1940-е, и в 1950-е годы. «Рури-танские» мотивы можно найти у Урсулы Ле Гуин в «Орсинианских рассказах» (1976) и в романе «Малафрена» (1979). Примеры самого последнего времени - романы Саймона Хокса «Месть Зенды» (1985) и «После Зенды» Джона Сперлинга (1995).
После успеха романа «Узник Зенды» многое в жизни Хокин-са изменилось. Стали выходить переиздания его первых книг, раскупавшиеся на этот раз гораздо лучше. В 1897 г. Хокинса пригласили в США читать лекции, что также стало знаком повышения его писательского статуса и достижения им серьезной известности. о большей востребованности писателя говорит такой факт: с октября 1897 по январь 1898 г. он прочел 75 лекций; т. е., с учетом выходных дней, рождественских каникул и переездов из города в город, получалось, что он выступал перед разными аудиториями чуть ли не каждый день. Такого плотного графика не было и у Диккенса, посетившего США в 1842 г.
В 1903 г. Хокинс женился, у него родился первый ребенок. но счастливая семейная жизнь стала своего рода компенсацией за снижение творческой продуктивности. он пишет все меньше, постоянно этим терзаясь, что видно по записям в дневнике и письмам друзьям.
В начале Первой мировой войны Хокинс в составе группы из двадцати пяти английских писателей был привлечен Министерством информации Великобритании для участия в пропагандистской и контрпропагандистской работе. он писал брошюры, листовки, воззвания, обращенные как к немцам, так и к французам. об эффективности такой деятельности Хокинса можно судить по ее оценке - в январе 1918 г. за заслуги перед страной и короной он был возведен в рыцарское достоинство.
Последние годы жизни писателя были вполне благополучными: дети - дочь и сын - выросли, обзавелись семьями, пошли внуки. Книги Хокинса переиздавались, укрепляя финансовое
положение семьи, критики отзывались о нем хоть и нечасто, но с уважением. Правда, печалили потери близких - скончались, один за другим, его братья, родной и двоюродный, которого он особенно любил - Кеннет Грэм, автор знаменитой повести «Ветер в ивах».
Умер Энтони Хокинс 8 июля 1933 г. И эпитафия Д.М. Барри -«Он сделал больше людей счастливыми, чем любой другой писатель нашего времени»25 - подвела итог почти трех десятилетий честного служения литературе.
Судьбу творческого наследия Хоупа иначе как драматичной не назовешь. Из вышедших при жизни писателя почти сорока книг в наши дни переиздается только «Узник Зенды» (остальные его романы, повести и рассказы явно уступают его лучшему роману). Понятно, почему его имя не встречается в работах, посвященных реалистической литературе Великобритании, как у «них», так и у «нас»26. Но нельзя не удивиться тому, что и в исследованиях о фантастической литературе имя Хоупа встречается редко. Так, нет ни одного упоминания о нем в книгах о фантастике викторианской эпохи27, в обзорных работах по английской фантастике28. Когда же исследователи - даже самые серьезные и вдумчивые - упоминают Руританию и его создателя, то делают это походя29.
Мог ли Хокинс представить себе, что в ХХ1 столетии его будут знать только по одной книге, а то и - благодаря одному слову? Но цена этого слова оказалась весьма высока - о писателе и его работе в литературе помнят спустя свыше ста лет.
Впрочем, много ли людей могут похвастаться тем, что придуманные ими слова или понятия продолжают жить после их смерти, став принадлежностью общественного сознания? Среди таких счастливчиков - писатели-фантасты Уэллс («машина времени» и «железный занавес») и Карел Чапек («робот»), ученые (Норберт Винер - «кибернетика») и даже просто бизнесмены (Кеннет Арнолд - «летающая тарелка»).
Кто знает, сколько раз Хокинсу вспоминался тот обычный, казалось бы, с утра ничем не примечательный ноябрьский день 1893 г. Когда благодаря какому-то мистическому озарению ему представилось это слово - Руритания: упругое, словно подрагивающее в напряженном ожидании полета, просвечивающее на солнце волшебным узором стрекозиного крыла.
Примечания
1 Чапек К. Кракатит // Чапек К. Соч.: В 5 т. Т. 4. М., 1959. С. 302.
2 Мир ПК. 1997. № 12. С. 90.
3 Калмыков А.А., КохановаЛ.А. Интернет-журналистика: Учеб. пособие для студентов вузов, обучающихся по специальности 021400 «Журналистика». М., 2005. С. 9.
4 Об этом см., напр.: От книги до интернета: Журналистика и литература на рубеже нового тысячелетия. М., 2000.
5 Dictionary of Literary Biographies. Vol. 153. Late-Victorian and Edwardian Novelists. First Series / Ed. by G.M. Jonhson. Detroit, Washington (D.C.) and Lnd., 1995. P. 128.
6 Hope A. A Man of Mark. Lnd., 1890.
7 Hope A. Father Stafford. Lnd., 1891.
8 Hope A. Witt's Widow. Lnd., 1892.
9 Hope A. The Prisoner of Zenda: Being the History of Three Months in the Life of an English Gentleman. Bristol, 1894.
10 Hope A. The Prisoner of Zenda. Lnd., 1993. P. 43.
11 Mallet C. Anthony Hope and His Books: Being the Authorized Life of Sir Anthony Hope Hawkins. Port Washington (NY), 1968. P. 76
12 Ibid. P. 76.
13 Goldsworthy V. Inventing Ruritania: The Imperialism of Imagination. New Haven and Lnd., 1998. P. 45.
14 Литературная энциклопедия терминов и понятий. М., 2001. С. 839.
15 Panshin A. The World Beyond the Hill: Science Fiction and the Quest for Transcendence. N.Y., 1989.
16 Hope A. The Heart of Princess Osra and Other Stories. Lnd., 1896.
17 Hope A. Rupert of Hentzau: Being a Sequel to the Story by the Same Writer Entitled The Prisoner of Zenda. Bristol, 1898.
18 Heaven doesn't always make the right men kings! // Hope A. The Prisoner of Zenda. P. 181.
19 Hope A. Rupert of Hentzau... Lnd., 1940. P. 112.
20 Hope A. Sophy of Kravonia. Bristol, 1905.
21 Goldsworthy V. Inventing Ruritania. P. 49.
22 Carter L. Imaginary worlds: The art of fantasy. N.Y., 1973. P. 6-7.
23 The Encyclopedia of Science Fiction / Ed. by J. Clute, P. Nicholls. N.Y., 1993. P. 1034.
24 The Encyclopedia of Fantasy / Ed. by J.Clute, J. Grant. N.Y., 1997. P. 594-595.
25 Dictionary of Literary Biographies. P. 137.
26 См., напр.: Урнов М.В. На рубеже веков: Очерки английской литературы (конец XIX - начало ХХ в.). М., 1970.
27 British Fantasy and Science Fiction Writers Before World War 1 / Ed. by D. Harris-Fain. Lnd., 1997; Prickett S. Victorian Fantasy. Hassocks (Sussex), 1979; The Victorian Fantasists: Essays on Culture, Society
and Belief in the Mythopoetic Literature of the Victorian Age / Ed. by K. Filmer. Lnd., 1991.
28 SmithK.P. The Fabulous Realm: A Literary-Historical Approach to British Fantasy. Metuchen (NJ), 1993; Anticipations: Essays on early science fiction and its precursors/ Ed. by D. Seed. Syracuse (N.Y.), 1995; Manlove C. The Fantasy Literature of England. N.Y., 1999.
29 Aldiss B.W. Trillion Year Spree: The history of science fiction / With D.Wingrove. N.Y., 1986. P. 138.
