CC BY
126
Василий БЕЛОЗЕРОВ
КАК ФОРМИРУЮТСЯ И РЕАЛИЗУЮТСЯ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ДОКТРИНЫ
В статье рассматривается место и роль политических доктрин в жизни общества, дается анализ работы Гаэтано Моски «История политических доктрин». Автор исследует возможности историко-компаративистского и институционального методов анализа политических доктрин.
The article considers the place and the role of political doctrines in social life, analyzes Gaetano Mosca’s work titled «History of Political Doctrines». The author reveals the potentials of historical-comparative and institutional methods for the analysis of political doctrines.
Ключевые слова:
политические доктрины, идеология, политические институты, Гаэтано Моска, историко-компаративистский анализ, институциональный анализ, расовые теории, марксизм; political doctrines, ideology, political institutes, Gaetano Mosca, historical and comparative analysis, institutional analysis, racial theories, Marxism.
БЕЛОЗЕРОВ
Василий
Клавдиевич —
д.полит.н.,
сопредседатель
Ассоциации военных
политологов,
заведующий
кафедрой
политологии
Московского
государственного
лингвистического
университета
vk_belozerov@mail.ru
Один из классиков мировой политической мысли итальян -ский исследователь Гаэтано Моска (1853—1941) известен, прежде всего, как автор оригинальной теории политического класса. Вместе с тем у стремящегося развиваться политолога в силу ряда причин не может не вызывать интерес другая работа Моски — «История политических доктрин»1, увидевшая свет в 1933 г. Чтение ее способствует рефлексии проблемы политических доктрин.
Думается, сам по себе пересказ содержания книги мало что даст для объяснения того, почему издание представляет интерес. Как представляется, достаточно лишь указать, что автор рассматривает многое, известное из курса истории политических учений. Вместе с тем ценность работы, созданной восемь десятилетий назад, про -является в нескольких позициях.
Однако, прежде всего, следует разобраться с тем, что автор подразумевает под словом «доктрина». Обычно в качестве доктрины принято понимать учение, научную или философскую истину2. Как известно, в современной России популярно использование слова «доктрина» для названия официальных документов страте гического планирования. Например, Военная доктрина РФ пред -ставляет собой систему официально принятых в государстве взгля -дов на подготовку к вооруженной защите и вооруженную защиту Российской Федерации.
Моска же понятие «политические доктрины» использует как устойчивое словосочетание для характеристики тех или иных воз -зрений, причем в связке либо с эпохой или регионом (политические доктрины народов Востока, античной Греции и Рима и др.), либо с конкретными персоналиями (политические доктрины Платона, Аристотеля и др.).
Суть же видения Моской политических доктрин скорее передает понятие «идеология». Как известно, идеология — это система взгля -дов и идей, в которых осознаются, оцениваются и проявляются отношения людей к действительности и друг к другу. На этой основе проявляются социальные проблемы и возникают конфликты. В идеологии отражаются программы деятельности какой -либо соци -альной группы, направленные на закрепление или изменение сло -жившихся общественных отношений.
1 Моска Г. История политических доктрин. — М. : Мысль, 2012.
2 См.: Ожегов С.И. Словарь русского языка. — М., 2004, с. 218.
Исповедование социальными субъек тами — нациями, государствами, парти -ями, классами, элитами и др. — той или иной политической доктрины означает, что они усвоили и отстаивают собствен ную, отличную от других систему цен ностей. На практике же это означает, что в реальной жизни названные субъекты руководствуются конкретными нормами, правилами, образцами поведения, отража ющими желаемую для них модель устрой ства властных отношений. Не случайно как синоним политической доктрины Моска в книге часто использует слово «конституция», под которой он, судя по всему, понимает декларацию и правовую регламентацию признанных и утвердив шихся ценностей и норм, относительно которых сложился консенсус и в соответ ствии с которыми народ организует свою жизнь. Например, как политическая док трина де - факто в книге характеризуется английская Великая хартия вольностей 1215 г.
В целом же в работе представлен под робный обзор и анализ многих полити ческих доктрин, возникавших в течение цивилизованной истории человечества (их первые признаки обнаруживаются уже в 6 тысячелетии до нашей эры). Поэтому не удивительно, что многие политические доктрины имеют свои корни в прошлом, где находятся их аналоги и предтечи. Изучение же доктрин позволяет выявить сходство и различие учений и идей, при надлежавших разным странам и регио нам, эпохам и мыслителям, понять их связь и взаимовлияние, а в ряде случаев
— установить преемственность. Поэтому можно утверждать, что Моска прибегает
— и достаточно умело — к использованию историко компаративистского анализа. И такой способ оказался довольно продуктивным, поскольку, как указывает автор «Истории политических доктрин», «под -линный метод изучения законов, регули рующих политическую жизнь и культуру народов, состоит в постижении их исто -рии, и только таким путем можно достичь подлинно научных результатов»1. В работе специально подчеркнуто то, что «полити ческие институты не могут быть одинако выми у разных народов, они — неизбежное следствие прошлого данного народа, и его следует учитывать, насколько это
1 Моска Г. Указ. соч., с. 199.
возможно, в работе этих институтов»2. Думается, что данный тезис позволяет понять, почему изначально обречены на неудачу, например, попытки установления универсальной и единой для всех западно либеральной модели демократии в различ ных регионах мира, столь резко отличаю щихся своей историей и культурой.
Кстати, Моска приводит, как представ -ляется, очень точное объяснение отли -чий в понимании свободы у восточных и западных народов: «Концепция поли -тической свободы, как понимаем ее мы, европейцы, и как она была передана нам греко римской цивилизацией, была неиз вестна восточным народам. Они считали себя свободными, если не были покорены народом другой расы и особенно другой религии»3. В этой связи не удивительно, насколько своеобразным, например, явля ются политическое сознание и поведение жителей нашей страны, традиции которой складывались веками в столь отличных от Европы условиях.
Констатация факта наличия значитель -ного числа и разнообразия политических доктрин позволяет поставить вопрос о том, какую роль они играют в жизни соци альных организмов, каково их назначе ние. Как представляется, чтобы получить ответ на поставленный вопрос, необхо -димо более подробно остановиться на методе исследования, который использует Моска.
Особо следует отметить, что при объяс нении факта широкого спектра политиче ских доктрин, существовавших в истории, автор совершенно обоснованно обраща ется к природе человека. При этом присут ствующие в аргументации итальянского элитолога антропологические сюжеты перекликаются с известными идеями Аристотеля о человеке как «политическом животном»: «Любая политическая орга -низация в одно и то же время спонтанна, стихийна, потому что является следствием общежительной природы человека, и в то же время насильственна из за того, что человек не может жить, не принадлежа ни к какой, даже примитивной политической организации»4.
Значительное внимание в книге уде -ляется выявлению того, в результате воз
2 Там же, с. 217-218.
3 Там же, с. 23.
4 Там же, с. 251.
действия каких обстоятельств формиро вались политические доктрины и какой практический эффект они имели. Тем самым устанавливается прямая связь каждой доктрины с эпохой и указыва ется на невозможность рассмотрения ее вне конкретно исторических условий, в которых произрастают идеи и концеп ции. В качестве указанных условий можно назвать географическую, культурно цивилизационную и иную детерминацию политических доктрин, порождающую их разнообразие. Для объяснения дан ного феномена следует в каждом кон кретном случае максимально учитывать все возможные факторы, определяющие специфику доктрин. Тот или иной фактор может оказаться весьма существенным по силе и результатам своего воздействия. Как пишет автор книги, в человеческой истории действительно можно обнару жить, например, случаи, когда «измене ние военных порядков весьма способство вало эволюции порядков политических»1. Однако в конечном итоге Моска все же предостерегает от упрощения и обосно вания детерминации политических док трин и институтов лишь одним фактором. «Бессмысленно искать единый и постоян -ный источник всех изменений социаль ного организма»2, - говорит он.
С учетом изложенного понятно, насколько обоснованным и уместным является применение Моской институци онального метода. Авторский выбор сле дует объяснить совершенно естественной и тесной связью политических доктрин и политических институтов, причем пер вые правомерно рассматривать как неотъ емлемый элемент вторых. Соотношение между ними, по мнению Моски, можно, говоря современным языком, операцио нализировать, выразив в виде своеобраз ной «политической формулы»: доктрины и верования образуют моральную основу власти политических руководителей3.
Итальянский исследователь в качестве важной исходной посылки использует сле дующую установку: «Невозможно изучать историю политических доктрин в отрыве от истории политических институтов. Мы не можем хорошо осознать ту или иную доктрину, игнорируя тот тип политиче
ской организации, которому она соответ -ствует, с целью либо его защиты, либо его свержения. Иными словами, без точного знания политической организации дан ной эпохи и данного народа вряд ли дости -жимо точное знание тех доктрин, которые у этой общности формировались»4. То есть, нельзя понять смысл и назначение различных теорий, последствия их при менения, не изучая их через призму со временной им эпохи. Какова может быть практическая польза от установления дан ного факта? И здесь нельзя не согласиться с автором в следующем его утверждении: «...благодаря знанию ментальности, зако -нов, привычек и нравов людей, сформи ровавших цивилизации, предшествующие нашей, мы можем проследить причины, по которым нации и политические инсти туты, некогда процветавшие, оказались в упадке, переродились и даже прекратили свое существование»5.
Итак, политическая доктрина является производным от комплекса условий и фак -торов самой различной природы. Однако достаточно ли этим ограничиться в объяс нении социальной и политической роли доктрин? Уместно в этой связи напомнить известную мысль Карла Маркса, выска -занную им в работе «К критике гегелев ской философии права» (1844), о том, что «теория становится материальной силой, как только она овладевает массами».
Поэтому есть все основания говорить об обратном влиянии политических доктрин на социальную действительность. И ино гда такое влияние может оказаться весьма существенным, и даже оказаться решаю щим.
По крайней мере, говоря уже фактиче ски о механизме такого влияния, Моска отмечает, что политические доктрины «придают государственным институтам моральные основания», поскольку они, «глубоко проникая в сознание руководя щих классов и народных масс, легитими зируют и дисциплинируют управление, объясняют необходимость подчинения и создают особую интеллектуальную и моральную среду, способствующую уме лому руководству ходом социальных событий»6. Иными словами, укоренивши -еся в сознании масс доктрины образуют
1 Там же, с. 39.
2 Там же, с. 296-297.
3 Там же, с. 11.
4 Там же, с. 12.
5 Там же, с. 13.
6 Там же, с. 271.
основу консолидации общества и явля ются эффективным средством социаль ного контроля.
В качестве примера важности проч ной моральной основы для обеспечения устойчивости, благополучия и безопасно сти общества выступает, в частности, то, как Моска объясняет причины падения Западной Римской империи: «...подвергся разложению тот комплекс идей и чувств, который до этого руководил развитием цивилизации, и поэтому истощилась та моральная сила, которая является сущ ностным коэффициентом коллективных усилий любого человеческого общества»1. Как известно, губительные последствия такого разложения неоднократно имели место и в истории нашей страны. Ясно, что задача по поддержанию моральной силы, питающей нацию и консолидирующей ее, является весьма непростой, особенно для современной России и ее политической элиты.
В целом же изучение труда Моски позволяет убедиться в важности выбора и использования политологом адекватного метода анализа политических явлений, от чего напрямую зависят результаты иссле дования.
Позитивно оценивая достоинства труда «История политических доктрин», трудно не увидеть в работе проявление весьма неоднозначных доктринальных и идеоло -гических предпочтений самого автора.
Как это можно объяснить? В книге при сутствуют явные признаки того, что на ее создание существенное воздействие ока -зала политическая обстановка в Европе. Здесь следует обратить внимание на то, что труд Моски увидел свет в начале 1930 -х гг. К тому времени у власти в самой Италии, где жил и работал Моска, вот уже несколько лет находились фашисты во главе с Муссолини, а в Германии набирал силу нацизм, приход сторонников кото рого к руководству страной состоялся как раз в год выхода книги. Как известно, при -верженцы этих идеологий были рьяными противниками коммунистов и, следова -тельно, Советского Союза.
Поэтому не может быть случайным и требует объяснения то, что в книге из всех описанных политических доктрин наибо лее подробно разбирается и подвергается
жесткой и развернутой критике именно марксизм.
Справедливости ради следует признать, что марксизм действительно не лишен слабых мест, что распространяется и на любые другие учения. Однако если их Моска характеризует в целом спокойно, пытаясь найти им разумное и рацио нальное объяснение, то марксизм он целенаправленно критикует, оспаривая и ниспровергая многие его положения. Например, он обвиняет марксизм в стрем -лении упрощенно объяснять всю историю человечества и все политические транс формации исключительно изменениями способа производства и производствен -ных отношений.
В своей негативной оценке реализации политической доктрины марксизма Моска категоричен, о чем свидетельствует, в част ности, следующее его утверждение: «Если бы был введен коммунизм, то современное европейское государство превратилось бы в политический организм худший, чем тот, который функционировал на азиат ском Востоке при наиболее отвратитель ных тиранах»2. В этой фразе содержится откровенный намек на Советский Союз и возможность экспансии с его стороны. Ирония же истории состоит в том, что порабощенная вскоре Европа вкусила все «прелести» диктатуры нацизма и фашизма, а освобождение ее стало возможным бла годаря, прежде всего, СССР
По сути, в качестве обвинения марк сизма Моска указывает, говоря о Германии, на то, что «наиболее известными про пагандистами социализма в этой стране были евреи.»3 и с удовольствием фиксирует, что когда будущему основателю марксизма исполнилось 5 лет, его «отец со всей семьей перешел в протестантизм, сменив свою старую фамилию Мордехай на новую - Маркс»4.
В целом же невозможно не обратить внимание на то, что в книге последова тельная критика марксизма и коммунизма сильно диссонирует с рациональным объ яснением Моской существования расо вых теорий. Как известно, расовые теории были одной из главных идейных основ нацизма и фашизма. Пожалуй, с учетом специфики современной Моске эпохи,
1 Там же, с. 69.
2 Там же, с. 272.
3 Там же, с. 253.
4 Там же, с. 261.
не удивительно, что в книге содержатся целых 2 главы (из 19), посвященных их анализу.
Вместе с тем ознакомление с характером оценки Моской расовых теорий позволяет утверждать, что, несмотря на отсутствие явно артикулированных симпатий, они, по сути, ему импонируют. Автор, в част -ности, постулирует следующее: «.именно в XIX и нынешнем веках возникает и энергично утверждается концепция орга нического неравенства различных чело веческих рас и, следовательно, различных народов»1. Данное обстоятельство, по его мнению, и учитывается политической наукой. Можно привести и другие при -меры.
Так, обращает на себя внимание то, что основные положения своей концеп ции политического класса Моска наи -более подробно излагает именно в главе «Расовые теории» и в известной мере опи рается на них.
Собственную теорию, как изложено в этой главе, автор считает универсаль ной для объяснения функционирования механизма всех политических изменений. Как полагает Моска, «новый метод поли тических исследований имеет тенденцию концентрировать внимание теоретиков именно на формировании и организации руководящего класса»2. Размышления о выведении указанной выше «политиче ской формулы», ее содержательное рас крытие находятся именно в главе, посвя щенной расовым теориям. Если синтези ровать подходы расовой теории и выве денную Моской политическую формулу, то можно предположить, что речь идет не просто о господствующем политическом классе, а фактически о расе господ, при званных властвовать в силу физиологиче ской принадлежности к ней.
Почему то как раз в рамках рассмотре ния расовых теорий в книге содержатся рассуждения о невозможности опреде ления единого и постоянного источника всех социальных и политических изме нений. Но тогда получается, что Моска противоречит самому себе, если наличие руководящего политического класса будет
объяснено исключительно с позиций пре -восходства одной расы над другой.
Оценочные суждения относительно расовых теорий на фоне резкой критики марксизма, по сути, раскрывают идеоло -гическое кредо самого Моски. Известно, к каким катастрофическим результатам для всего мира привела практическая реализа ция установок расовых теорий. Моска об этом еще не знал, но, как глубокий тео -ретик и автор труда об истории политиче ских доктрин, должен был предвидеть ее последствия.
Между тем, современник Моски немец -кий социолог и политический мыслитель Макс Вебер, жестко разделяя научное познание как объективное, не завися щее от мировоззренческих установок ученого и политическую деятельность, даже того же самого ученого, отмечал: «Непосредственная обязанность профес -сиональных “мыслителей” состоит пре -жде всего в том, чтобы сохранять трезвость перед лицом господствующих идеалов, какими бы величественными они ни каза лись, сохранять способность “плыть про -тив течения”, если в этом окажется необ ходимость. ...Политическая установка и научный анализ политических образова ний и партийной позиции — это разные вещи»3. Со справедливостью этих утверж -дений нельзя не согласиться. Реалии же таковы, что в ряде случаев политоло гические исследования действительно несут на себе отпечаток заказа и идеоло -гизированности. В результате в анализе социальных объектов и политических отношений порой игнорируются именно те аспекты, которые неприятно осозна вать, обнажать, если это противоречит сложившейся политико идеологической позиции исследователей или установкам тех социальных сил, которым они симпа тизируют. В случае же с Моской следует констатировать, что ему не удалось усто ять на позициях объективности. Таким образом, можно утверждать, что инсти туциональный метод позволяет выявить и специфику «доктрины» самого автора теории политического класса, поскольку позволяет объяснить, что и каким образом повлияло на ее создание.
1 Там же, с. 283.
2 Там же, с. 299.
3 Вебер М. Избранные произведения. — М. Прогресс, 1990, с. 600, 721.
