Научная статья на тему 'К вопросу об установлении врачебно-полицейского надзора за проституцией в Российской империи (середина xix В. )'

К вопросу об установлении врачебно-полицейского надзора за проституцией в Российской империи (середина xix В. ) Текст научной статьи по специальности «История и археология»

CC BY
627
145
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ПРОСТИТУЦИЯ / PROSTITUTION / ПОЛИЦИЯ / POLICE / ПОМОЩЬ / ASSISTANCE / ЗАПРЕТ / BAN / НАДЗОР / CONTROL

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Тарасова Ирина Анатольевна

В работе изучаются организационно-правовые основы установления врачебно-полицейского надзора за проституцией в Российской империи в середине XIX в.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Revisiting the issue of exercising medical and police control over prostitution in the Russian Empire (mid 19th century)

The article analyzes the legal basis of exercising both medical and police control over prostitution in the Russian Empire in the mid 19th century.

Текст научной работы на тему «К вопросу об установлении врачебно-полицейского надзора за проституцией в Российской империи (середина xix В. )»

УДК 351.741 ББК 67.3

К ВОПРОСУ ОБ УСТАНОВЛЕНИИ ВРАЧЕБНО-ПОЛИЦЕЙСКОГО НАДЗОРА ЗА ПРОСТИТУЦИЕЙ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ (СЕРЕДИНА XIX В.)

ИРИНА АНАТОЛЬЕВНА ТАРАСОВА,

кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры государственных и гражданско-правовых дисциплин Московского областного филиала Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя

E-mail: tarasovairina2@rambler. ru

Научная специальность 12.00.01 — теория и история права и государства; история учений о праве и государстве Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН

Аннотация. В работе изучаются организационно-правовые основы установления врачебно-полицейского надзора за проституцией в Российской империи в середине XIX в.

Ключевые слова: проституция, полиция, помощь, запрет, надзор.

Annotation. The article analyzes the legal basis of exercising both medical and police control over prostitution in the Russian Empire in the mid 19th century.

Keywords: prostitution, police, assistance, ban, control.

В современном обществе продолжают развиваться различного рода отклонения, к числу которых относится и проституция. Проблема проституции была актуальна во все времена и остается одной из самых актуальных проблем современности [30, с. 26]. Исследователь С.Г. Куликова, анализируя проблемы девиантизации русских женщин периода модернизационных изменений второй половины XIX — начала XX в., отмечает, что переоценка социально-нравственных ориентиров способствует девиантизации женского населения, в том числе и распространению проституции [21, с. 9]. Она указывает, что «бытовая неустроенность, страх потерять работу, ослабление традиционного контроля со стороны семьи и общества» подталкивают женщин к радикальному решению вопроса [22, с. 104; 23. с. 41].

Времена меняются, но проблема проституции остается достаточно острой. В настоящее время в России особую озабоченность общества и государства вызывает вопрос предупреждения преступности несовершеннолетних. Профилактика различ-

ного рода правонарушений среди этой группы населения в связи с усиливающейся криминализацией нашего общества в целом приобретает масштабы национальной проблемы.

В истории проституции можно выделить три основных периода: 1) период простого гостеприимства, то есть уступление под более или менее благовидным предлогом женщины гостю, которого случай приводит в хижину первобытного человека; 2) период священной проституции, которая возникла на почве суеверных представлений и грубых страстей азиатских народов; 3) период легальной проституции, в который общество во имя физической гигиены мирится с проституцией и санкционирует торговлю человеческим телом [18, с. 9].

По мнению известного дореволюционного публициста и этнографа С.С. Шашкова, проституция «есть результат известных социальных порядков. На ранних этапах развития цивилизации, с одной стороны, обычай гостеприимства, а с другой — нужда и расчет заставляли дикаря отдавать

свою дочь, жену и сестру путешественнику» [33, с. 507]. Такой обычай мы наблюдаем у большинства диких народов, например гренландцев, сибирских тунгусов, жителей Африки. Классическим образцом религиозной проституции считался Вавилон, из которого, как из центра, обычай этот распространился по Передней и Западной Азии. Что касается легальной проституции, то широкое распространение она приобрела в Древней Греции и Древнем Риме. Первым организатором легальной проституции считается афинский архонт Солон (около 630—560 гг. до н.э.), который учредил несколько государственных борделей и купил для них рабынь, публично выставленных напоказ [16, с. 105].

Значительных размеров достигла проституция и в период Средневековья. Причем в некоторых местах она приобрела характер цехового ремесла со своими нравами и обычаями. Средневековый бордель, как правило, располагался в государственном здании и находился под покровительством городских властей [15, с. 13]. Между тем средневековый режим терпимости в отношении проституции встретил суровое осуждение со стороны реформации. В 1560 г. в Париже был предпринят крестовый поход на проституцию: полиция вместе с чернью разрушала публичные дома, конфисковывала их имущество, изгоняла проституток из города, бичевала их, клеймила [33, с. 553].

Однако, несмотря на осуждение и преследование проституции в период Реформации, запретительные тенденции в законодательстве западноевропейских государств XVII—XVIII вв., карательные мероприятия в отношении проституток, а также распространение венерических заболеваний, количество женщин, торгующих собственным телом, не уменьшалось. Чем больше предпринималось попыток покончить с проституцией, тем больше появлялось тайных проституток.

В связи с тем что искоренить проституцию не удавалось, государство и церковь постепенно переходят к ее регламентации, и к концу средних веков в большинстве европейских городов она легализовалась. Продажа сексуальных услуг стала терпимой государством и обществом при условии подчинения проституток и содержательниц публичных домов врачебно-полицейскому надзору.

Изучение исторических аспектов развития проституции в Европе дает возможность провести сравнительный анализ с ситуацией в России. До настоящего времени большинство исследователей, изучающих генезис проституции в российском государстве, так и не дали однозначного ответа, когда она возникла. Известные дореволюционные исследователи М.Г. Кузнецов и И.И. При-клонский высказали точку зрения, что как ремесло проституция стала рассматриваться только во времена Петра I вместе с началом торговых отношений с западноевропейскими странами [20, с. 42; 28, с. 53].

Между тем позволю себе не согласиться с данными исследователями, так как по воспоминаниям современников, прежде всего иностранных дипломатов, проституция существовала уже в Московском государстве. Так, шведский дипломат Петрей вспоминает: «Часто небогатый служилый или торговый человек сам предлагал свою жену богатому человеку за несколько рублей, и даже сам стоял на страже во время любовного свидания, пока жена не отдаст ему полученную плату» [17, с. 68].

На основании вышесказанного можно сделать вывод, что в Московской Руси наряду с развратом имела место и проституция, так как простой разврат не предполагает вступление в сексуальные отношения за плату. Между тем, несмотря на наличие разврата и тайной проституции уже в Московском государстве, в законодательных актах XVI—XVII вв. проституция как ремесло не рассматривалась, хотя при этом серьезное внимание обращалось на развратное поведение женщин — «непотребство». Так, в Наказе о Градском благочинии 1649 г. содержалось указание на то, «...чтобы на улицах и переулках... никакого воровства и блудни не было» [1, с. 165]. В Наказе князю Волконскому, назначенному воеводой в Чернигов, от 8 февраля 1696 г. и Наказе ярославскому воеводе Степану Траханиотову об управлении казенными и земскими делами от 13 октября 1698 г. законодатель также указывает на необходимость преследования «непотребных жен и девок» [20, с. 42]. Вместе с тем, как верно подметил В.В. Тютюник, в этот период «четкого определения того, что понималось под «развратом», «непотребством» и иными терминами еще не существовало, поэтому различия между развратными

действиями и развратом как ремеслом не делалось» [32, с. 21].

Впервые как ремесло проституция начинает рассматриваться при Петре I. Именно в этот период, несмотря на карательные распоряжения, торговля собственным телом приняла массовый характер, что, как представляется, было вызвано рядом причин. Во-первых, созданием большой регулярной армии и флота на основе рекрутских наборов и введением обязательной службы для дворянства. В результате большое количество молодых здоровых мужчин длительное время не имело возможности создания семьи и ведения нормальной половой жизни, что и порождало интерес к продажным женщинам и гомосексуализму. Во-вторых, усилением в эпоху петровских преобразований западноевропейского влияния и изменениями демографической ситуации, связанными с миграцией населения стран Западной Европы, в том числе и женщин, занимающихся проституцией. Так, настоящим притоном для людей, искавших развлечений и любви продажных женщин, в этот период становится Немецкая слобода. В-третьих, массовой секуляризацией общественного сознания, характеризовавшейся толерантным отношением к вопросам внебрачных связей. Секуляризация общественного сознания, начавшаяся еще в первой четверти XVIII в. и окончательно закрепившаяся в екатерининскую эпоху, сопровождалась падением нравов, снятием ранее действовавших жестких религиозных запретов, более терпимым и даже, можно сказать, легкомысленным отношением к нарушениям в сфере межполовых связей (совращение несовершеннолетних, нарушение супружеской верности, вступление в беспорядочные половые связи и т.п.).

В связи с обострением полового вопроса в армии 26 апреля 1715 г. был принят Артикул воинский. В данном законодательном акте были отражены меры против изнасилования, мужеложства, скотоложства, вступления в половые связи с несовершеннолетними и т.д. Особое внимание было обращено на «непотребных женщин». В артикуле (статье) 175 законодатель указал, что «никакие блудницы при полках терпимы не будут, но ежели оные найдутся, имеют оные без рассмотрения особ через профоса раздеты и явно высечены» [2, с. 194].

Между тем Артикул по-прежнему не делает разницы между профессиональными проститутками и развратными женщинами. Однако уже в Пунктах генерал-полицмейстеру от 25 мая 1718 г. говорится о существовании публичных домов, в которых собирались разные лица для различных «похабств» [3, с. 16].

Такие же запретительные меры содержал в себе и Наказ губернаторам и воеводам и их товарищам от 12 сентября 1728 г. [4, с. 111]. Однако, несмотря на запретительные меры первой четверти XVIII в., в годы царствования Анны Иоанновны (1730—1740) тайные притоны еще более распространились. Поэтому в нормативных правовых актах, издаваемых Сенатом в 30-е гг. XVIII в., проституция уже начинает рассматриваться как ремесло, а карательные меры направлены главным образом против «вольных домов», под которыми подразумеваются именно публичные дома, а не корчемные и не картежные [5, с. 805].

Борьба с «непотребством» была продолжена и в царствование Елизаветы Петровны (1741—1761), которая пыталась поставить отношения между полами в рамки известных приличий и пресечь распространение проституции. Между тем, несмотря на активную деятельность императрицы по пресечению проституции, именно в этот период в Санкт-Петербурге появляются публичные дома для очень состоятельных лиц с аристократической обстановкой [20, с. 61].

В связи с тем что одиночная проституция из центра столицы постепенно распространялась и на ее окрестности, 1 августа 1750 г. императрицей был издан именной указ «О поимке и приводе в Главную полицию непотребных жен и девок», адресованный полицмейстерской канцелярии, в котором последней предписывалось «...кроющихся непотребных жен и девок, как иноземок, так и русских сыскивать, ловить и приводить в главную полицию, а оттуда с запискою присылать в комиссию в Калинкинский дом» [6, с. 340].

Вместе с тем, несмотря на преследование и пресечение проституции на протяжении второй половины XVII — второй половины XVIII в., количество женщин, торгующих собственным телом, не уменьшалось. Как справедливо заметил М.Г. Кузнецов, «в царствование Екатерины II, проститу-

ция в России все более и более увеличивалась и начинала оставлять за собою заметные следы, как на общественной нравственности, так и на здоровье массы» [20, с. 62]. В этот период значительно возросло количество незаконнорожденных детей, а также подкидышей и детоубийств, получил распространение сифилис и другие венерические заболевания.

С целью пресечения проституции и предотвращения распространения венерических заболеваний сенатским указом от 20 мая 1763 г. «О скорейшем лечении в госпиталях воинских чинов, одержимых венерическою болезнею и о ссылке обличающихся в непотребстве женщин, по излечении от болезни, в Нерчинск на поселение» предписывалось: «...в том непотребстве уличившихся женщин, кои вдовы, солдатские жены и их дочери, для поселения отсылать в Нерчинск, или в какое другое место, а солдатских жен отдавать мужьям с расписками и подтверждением, чтоб они их содержали и до непотребства не допускали, а помещичьих и прочих их владельцам, принимая от тех деньги, сколько на пищу и медикаменты употреблено. А если они взять не пожелают, таковых же отправлять на поселение» [7, с. 258]. Положения этого указа были подтверждены и дополнены карательными мерами в отношении женщин, занимающихся проституцией, в именном указе от 4 мая 1765 г. «Об отсылке вдов и девок за праздность и беспорядочное поведение на поселение в надлежащие места за караулом», адресованном генерал-полицмейстеру Н.И. Чичерину: «Приводимых в главную полицмейстерскую канцелярию вдов и девок, кои не в престарелых летах, и обращаются в праздности и непорядочных поступках, отсылать на поселение в надлежащие места за караулом» [8, с. 129].

Устав благочиния, или полицейский, 1782 г. также содержал ряд статей, предусматривавших ответственность за «непотребство» и содействие ему: «...Буде кто непотребством своим или иного делает ремесло, от того имеет пропитание, то за такое постыдное ремесло отослать его в смирительный дом на полгода» [30, с. 27].

Между тем законодательное запрещение и карательные меры, предпринимаемые государством в отношении проституток, действительно не способствовали снижению числа женщин, промыш-

лявших развратом [29, с. 405]. Поэтому постепенно императрица пришла к признанию контролируемой проституции терпимой. Именно ею впервые были введены медицинские осмотры подозреваемых в проституции женщин, выделены особые местности для концентрации проституток и вольных (публичных) домов, осуществлялись розыск и лечение за государственный счет женщин, распространяющих венерические заболевания, созданы воспитательные дома для незаконнорожденных младенцев.

Таким образом, несмотря на запретительные меры в российском законодательстве и преследование лиц, занимающихся проституцией и сводничеством, уже во второй половине XVIII в. государственная власть начинает осознавать неэффективность данных мер и приходит к мысли о необходимости более гибкого подхода в решении проблемы «непотребства».

Однако, несмотря на распространение сифилиса среди городского и сельского населения, карательные меры, направленные на запрет «непотребства» и преследование занимающихся им лиц, находят свое подтверждение и в законодательстве первой половины XIX в. Так, в начале правления Павла Петровича (1796—1801) под страхом тюремного заключения публичных женщин обязали носить одежду только желтого цвета как отличительную особенность их ремесла. Указом 1799 г. предписывалось «непотребных не терпеть в лагере», а указом 1800 г. — «развратных женщин, какие есть и впредь оказываться будут, в обеих столицах, отсылать прямо на Иркутские фабрики» [26, с. 55].

Следует отметить, что карательные меры, нацеленные на запрет и преследование проституции, были неоднократно подтверждены и дополнены законодательными актами первой половины XIX в. Устав о предупреждении и пресечении преступлений 1832 г. запрещал явное и открытое «непотребство», содержание притонов [31, с. 156]. В Устав о предупреждении и пресечении преступлений 1842 г. была добавлена статья 781, в соответствии с которой «виновные в блуде подвергаются тюремному заключению и церковному покаянию» [9, с. 781]. В данном случае под «блудом» понималось не только занятие проституцией, но и внебрачные связи сво-

бодных людей. В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. проституция по-прежнему преследовалась законом. В соответствии с Уложением «непотребных» женщин могли подвергнуть аресту на срок от 7 дней до 3 месяцев (ст. 1287), за их посещение предусматривалось наказание в виде штрафа (ст. 1286), а лица, предоставлявшие дома для «непотребства», и содержатели притонов подвергались денежному штрафу (ст. 1282) [13, с. 838].

Однако все эти и последующие попытки государства по пресечению и преследованию проституции особого успеха не имели, в связи с чем пришлось изменить тактику. Теперь, как верно подметила С.Г. Куликова, «задачей ставилось взять проституцию под государственный контроль, в первую очередь для того, чтобы остановить распространение сифилиса и других заболеваний» [22, с. 40].

Таким образом, государственная власть постепенно перешла от запрещения проституции к ее регламентации. По мнению А.И. Елистратова, «в тех же сороковых годах в России было положено начало организации терпимости позорного промысла при подчинении его полицейскому регламенту» [19, с. 161].

4 марта 1843 г. министр внутренних дел Л.А. Перовский поручил особому комитету при Министерстве внутренних дел (МВД — И.Т.) разработать тактику борьбы с «любострастными болезнями» и правила врачебно-полицейского надзора за женщинами, занимающими «непотребством». После тщательного анализа причин и тенденций распространения сифилиса в Российской империи, проведенного чиновниками МВД, уже 15 сентября 1843 г. Л.А. Перовский представил в Комитет министров записку, в которой предложил: «а) учредить в ведении вверенного мне Министерства особую женскую больницу, на первый случай на 100 кроватей... б) в видах тщательного врачебно-полицейского надзора за женщинами, промышляющими развратом, учредить в Медицинском департаменте особый врачебно-полицейский комитет... Ведению комитета предоставить всех женщин, занимающихся непотребством» [10, с. 593—594].

В результате Высочайше утвержденным положением Комитета министров от 8 октября 1843 г. для осуществления врачебно-полицейского над-

зора за проституцией в Санкт-Петербурге при Медицинском департаменте МВД России был создан врачебно-полицейский комитет «на первый случай в одной столице, впоследствии же, по мере представляющихся к тому удобств, они должны распространиться и на другие местности Империи» [10, с. 595]. В июле 1844 г. подобный комитет был учрежден и в Москве [12, с. 430—432], а затем в Вильно, Риге и Нижнем Новгороде во время ярмарки [14, с. 217].

По мнению И.Е. Андреевского, основанием для открытия врачебно-полицейских комитетов послужили собранные по поручению министра внутренних дел г. Эттером сведения об использовании предупредительных мер в отношении проституток за границей [14, с. 217]. За образец была взята французская модель, заключавшаяся в полномочиях полиции по задержанию, аресту, наложению взысканий, регистрации проституток и переводу их в статус легальных [26, с. 162—163].

В течение первого полугодия существования комитета 29 мая 1844 г. министром внутренних дел Л.А. Перовским были утверждены особые «Правила для публичных женщин и их содержательниц» [11, с. 1—6], которыми комитет руководствовался в течение первых 18 лет своего существования. Согласно этим правилам все женщины, занимавшиеся проституцией, должны были стать под врачебно-по-лицейский надзор.

Всем зарегистрированным проституткам вместо паспорта выдавался медицинский билет, получивший вскоре за свой желтоватый цвет второе неофициальное название — «желтый билет». В данном документе указывались фамилия, имя, отчество, социальное происхождение, приметы проститутки, а также ставилась отметка о месте жительства и состоянии здоровья. Впоследствии из него были исключены внешние данные девицы. Если публичная женщина выходила из дома, то обязана была брать билет с собой на случай, если клиент пожелает удостовериться в ее здоровье [32, с. 31]. Женщины, получившие билет, были обязаны в установленные комитетом сроки подвергаться врачебному освидетельствованию, но они также приобретали право бесплатного лечения не только от сифилиса, но и от других болезней. Женщины, работающие в одиночку, вместо медицинского билета получали так назы-

ваемый бланк, что дало повод впоследствии называть их бланковыми.

Принятые в 40—50 гг. XIX в. нормативные правовые акты заложили основы врачебно-полицейско-го надзора за проституцией в Российской империи, определили порядок регистрации проституток, открытия публичных домов, выдвинули ряд требований к организации подобного промысла.

Циркуляром министра внутренних дел начальникам губерний от 26 октября 1851 г. № 39 врачеб-но-полицейский надзор за проституцией фактически распространился на всю страну [34, с. 13].

Необходимо отметить, что деятельность столичных и местных комитетов была напрямую связана с государственной политикой в отношении проституции. Если в начале своей деятельности они в основном осуществляли мероприятия, нацеленные на борьбу с «любострастными болезнями», и преследовали женщин, промышлявших развратом, то затем они постепенно перешли от репрессий к регламентации. В 1843 г. под надзором санкт-петербургского комитета находились до 400 проституток, в 1852 году их было уже 1 075 [25, с. 62].

В первые годы существования врачебно-поли-цейских комитетов их деятельность шла вразрез с действующим законодательством. По этому поводу А.И. Елистратов писал: «...введение у нас регламентации позорного промысла еще отнюдь не заключало в себе попытки юридически согласовать обусловленную вновь вводимым режимом терпимость поднадзорной проституции с запретительными нормами уголовно-полицейского законодательства: в Высочайше утвержденном положении комитета министров мы не находим решительно никаких указаний на отмену или изменение, в виду учреждения врачебно-полицейских комитетов для надзора за женщинами, промышляющими развратом, действующих законов о пресечении и репрессии непотребства» [19, с. 163].

Необходимо отметить, что на начальном этапе становления врачебно-полицейского надзора за проституцией и сам министр внутренних дел, который являлся его инициатором, проявлял некоторую непоследовательность, что, как представляется, вызвано карательно-запретительным характером действующего законодательства. Как уже упоминалось ранее, в Уложении о наказаниях 1845 г. предус-

матривались меры ответственности как за занятие проституцией в виде ареста от 7 дней до 3 месяцев, так и за открытие публичных домов в виде штрафа, а затем и тюремного заключения от 6 месяцев до 1 года. И это притом, что за два года до принятия этого законодательного акта проституция уже была регламентирована!

Между тем на этом этапе никаких изменений в уголовное законодательство внесено не было. Более того, процедура освобождения поднадзорных проституток от уголовного наказания была довольно сложной. Как отметил А.И. Елистратов, «...имелось в виду освобождать проституток от наказаний, назначаемых судебными приговорами, таким путем, чтобы отмена наказания происходила по соглашению министров внутренних дел и юстиции, представляющих свои распоряжения по сему предмету губернским и уездным полицейским управлениям» [19, с. 165]. По мнению известного дореволюционного ученого-юриста Н.А. Неклюдова, на практике при существующем репрессивном законодательстве вопрос об ответственности поднадзорных проституток решался следующим образом: «низшие инстанции присуждали женщин за непотребство к определенному в 1342 ст. (Улож. изд. 1857 г., ст. 1287 изд. 1845 г.) наказанию; губернатор же, обыкновенно, не утверждал этих приговоров и ходатайствовал перед Министром Внутренних Дел об освобождении осужденных от наказания; Министр Внутренних Дел всегда удовлетворял такому ходатайству» [27, с. 362]. По данному поводу В.В. Тю-тюник справедливо отметил, что «подобное положение дел, когда позиция правительства по вопросу легализации проституции оставалась неясной, продолжалось длительное время, с одной стороны, не позволяя складывающейся системе надзора за проституцией функционировать в полную силу, а с другой фактически пустив на самотек ситуацию с проституционным промыслом. Все это дезориентировало общественное мнение в этом вопросе, что впоследствии привело к дискредитации самой идеи регламентации проституции» [32, с. 33].

Следует отметить, что по данному вопросу есть и другие мнения. Так, например, Н.Б. Ле-бина и М.В. Шкаровский считают, что именно существование уголовной ответственности за занятие проституцией способствовало тому, что

надзор за ней осуществлялся врачебно-полицей-ским комитетом весьма успешно. По мнению исследователей, параллельное существование двух как бы взаимоисключающих друг друга юридических норм, наказания за блуд и положения о регламентации, создавало дополнительные гарантии их действенности. Иными словами, женщина оказывалась перед выбором: свобода, чреватая опасностью уголовной ответственности, или регистрация с ограничением гражданских прав, но гарантированным освобождением от наказания [24, с. 143].

Подводя итог, следует отметить, что сложившаяся к середине XIX в. в Российской империи ситуация в сфере борьбы с распространением проституции характеризовалась определенной юридической коллизией. С одной стороны, проституция как социальное явление признавалась государством и находилась под его контролем: были фактически легализованы публичные дома, введена регистрация лиц, занимавшихся проституцией. С другой стороны, ввиду явного общественного вреда, приносимого проституцией, законодательными нормами она в любых формах «непотребства» запрещалась и преследовалась.

Лишь к концу XIX в., когда в других «цивилизованных» странах проституция была давно и прочно легализована, в Российской империи вводятся нормы, свидетельствующие об изменении отношения государства к проституции, переходе к формированию института ее правовой регламентации. Однако довести до логического завершения данный процесс в соответствии с «цивилизованной» регламен-тационной моделью до 1917 г. в России не удалось. Безусловно, что в условиях советской социалистической государственности ни о какой регламентации проституции, как абсолютно неприемлемого для социалистического общества социального явления, речи идти не могло.

Литература

1. Наказ о Градском благочинии от апреля 1649 г. // ПСЗ. Собр. I. Т. I. № 6.

2. Артикул воинский от 26 апреля 1715 г. (Извлечение) // Титов Ю.П. Хрестоматия по истории государства и права России: Учебное пособие. М.: Издательство «Проспект», 2001.

3. Пункты генерал полицмейстеру от 25 мая 1718 г. // История полиции дореволюционной России: Сб. документов и материалов по истории государства и права / Под ред. В.М. Курицына. М., 1982.

4. Наказ губернаторам и воеводам и их товарищам от 12 сентября 1728 г. // ПСЗ. Собр. I. Т. VIII. № 5333.

5. Сенатский указ от 6 мая 1736 г. «О недержании в трактирных домах непотребных женщин и о воспрещении иметь пивоварни между жилых домов» // ПСЗ. Собр. I. Т. IX. № 6947.

6. Именной указ от 1 августа 1750 г. «О поимке и приводе в Главную полицию непотребных жен и девок» // ПСЗ. Собр. I. Т. XIII. № 9789.

7. Сенатский указ от 20 мая 1763 г. «о скорейшем лечении в госпиталях воинских чинов, одержимых венерическою болезнею и о ссылке обличающихся в непотребстве женщин по излечении от болезни, в Нерчинск на поселение» // ПСЗ. Собр. I. Т. XVI. № 11826.

8. Именной указ от 4 мая 1765 г. «Об отсылке вдов и девок за праздность и беспорядочное поведение на поселение в надлежащие места за караулом // ПСЗ. Собр. I. Т. XVII. № 12391.

9. Устав о предупреждении и пресечении преступлений // Свод законов Российской империи. СПб., 1842. Т. XVI. Ст. 781.

10. Высочайше утвержденное Положение Комитета министров от 8 октября 1843 г. «Об учреждении в Санкт-Петербурге особой женской больницы и врачебно-полицейского Комитета» // ПСЗ. Собр. II. Т. XVIII. № 17213.

11. Россия. Министерство внутренних дел. I. Правила содержательницам борделей. II. Правила публичным женщинам. М., 1844.

12. Высочайше утвержденное Положение Комитета министров от 4 июля 1844 г. «Об учреждении в Москве Врачебно-полицейского комитета для надзора за состоянием здоровья публичных женщин // ПСЗ. Собр. II. Т. XIX. Ч. I. № 18047.

13. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных от 15 августа 1845 г. // ПСЗ. Собр. II. Т. XX. № 19283.

14. Андреевский И.Е. Полицейское право: в 2 т. СПб., 1874-1876. Т. I. СПб., 1874.

15. Блашко А. Гигиена проституции и венерических болезней. М.: Тип. И.Д. Сытина, 1909.

16. Блох И. История проституции / Составление А.Я. Обертынского. Ростов-на-Дону: Ред. журн. «Дон», МАПРЕКОН, 1991.

17. Блуд на Руси / Сост. А. Манаков. М.: КОЛОКОЛ-ПРЕСС, 1997.

18. Дюпуи Е. Проституция в древности и половые болезни. Перевод с 5-го французского издания д-ра Л.В. СПб.: Тип. т-ва «Народная польза», 1907.

19. Елистратов А.И. Борьба с проституцией в Европе. Казань: Тип. Имп. ун-та 1909.

20. Кузнецов М.Г. Проституция и сифилис в России. Историко-статистические исследования. СПб.: Типография В.С. Балашова, 1871.

21. Куликова С.Г. Женская преступность в России второй половины XIX — начала XX веков: взгляд справа // Вестник Московского университета МВД России. 2014. № 10.

22. Куликова С.Г. Женская преступность как социальный фактор российской модернизации (вторая половина XIX — начало ХХ в.): Монография. Гагарин, 2011.

23. Куликова С.Г. Женщины-детоубийцы в России второй половины XIX — начала XX века // Научный портал МВД России. 2012. № 3 (19).

24. Лебина Н.Б., Шкаровский М.В. Проституция в Петербурге (40-е гг. XIX — 40-е гг. XX в. М.: Прогресс-Академия, 1994.

25. Лысенко В.В. Полиция и нравственность. СПб., 1996.

26. Мартыненко Н.К. Российское государство в борьбе с проституцией (1843—1917 гг.): Дис. ... д-ра. истор. наук. Воронеж, 2012.

27. Неклюдов Н.А. Руководство к особенной части русского уголовного права. Т. 1. СПб., 1876.

28. Приклонский И.И. Проституция и ее организация. Исторический очерк. М.: Тип. A.A. Карцева, 1903.

29. Тарасова И.А. Деятельность полиции дореволюционной России по пресечению и предупреждению проституции (XVIII — начало XX в.) // Научные труды Евразийской академии административных наук. М.: Издательство ВИЭСП, 2006.

30. Тарасова И.А. Организационно-правовые основы деятельности полиции Российской импе-

рии по предупреждению распространения проституции (XVIII — первая половина XIX в.) // Вестник Московского университета МВД России. 2015. № 9.

31. Тарасова И.А. Роль полиции Российской империи в ресоциализации женщин, занимавшихся проституцией (2-я половина XIX в.) // Вестник Московского университета МВД России. 2007. № 2.

32. Тютюник В.В. Врачебно-полицейский надзор за проституцией на Дальнем Востоке России (вторая половина XIX — 1917 г.): Дис. ... канд. истор. наук. Хабаровск, 2005.

33. Шашков С.С. Исторические судьбы женщины, детоубийство и проституция. СПб.: Тип. H.A. Шигина, 1871.

34. Штюрмер К.Л. Проституция в городах // Труды Высочайше разрешенного съезда по обсуждению мер борьбы с сифилисом в России. СПб., 1897. Т. 1.

References

1. Nakaz o Gradskom blagochinii ot aprelya 1649 g. // PSZ. Sobr. I. T. I. № 6.

2. Artikul voinskii ot 26 aprelya 1715 g. (Izvlechenie) // Titov Yu.P. Khrestomatiya po istorii gosudarstva i prava Rossii: Uchebnoe posobie. M.: Izdatel'stvo «Prospekt», 2001.

3. Punkty general politsmeisteru ot 25 maya 1718 g. // Istoriya politsii dorevolyutsionnoi Rossii: Sb. dokumentov i materialov po istorii gosudarstva i prava / Pod red. V.M. Kuritsyna. M., 1982.

4. Nakaz gubernatoram i voevodam i ikh tovarishcham ot 12 sentyabrya 1728 g. // PSZ. Sobr. I. T. VIII. № 5333.

5. Senatskii ukaz ot 6 maya 1736 g. «O nederzhanii v traktirnykh domakh nepotrebnykh zhenshchin i o vospreshchenii imet' pivovarni mezhdu zhilykh domov» // PSZ. Sobr. I. T. IKh. № 6947.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

6. Imennoi ukaz ot 1 avgusta 1750 g. «O poimke i privode v Glavnuyu politsiyu nepotrebnykh zhen i devok» // PSZ. Sobr. I. T. KhIII. № 9789.

7. Senatskii ukaz ot 20 maya 1763 g. «o skoreishem lechenii v gospitalyakh voinskikh chinov, oderzhimykh venericheskoyu bolezneyu i o ssylke oblichayushchikhsya v nepotrebstve zhenshchin po

izlechenii ot bolezni, v Nerchinsk na poselenie» // PSZ. Sobr. I. T. KhVI. № 11826.

8. Imennoi ukaz ot 4 maya 1765 g. «Ob otsylke vdov i devok za prazdnost' i besporyadochnoe povedenie na poselenie v nadlezhashchie mesta za karaulom // PSZ. Sobr. I. T. KhVII. № 12391.

9. Ustav o preduprezhdenii i presechenii prestuplenii // Svod zakonov Rossiiskoi imperii. SPb., 1842. T. XVI. St. 781.

10. Vysochaishe utverzhdennoe Polozhenie Komiteta ministrov ot 8 oktyabrya 1843 g. «Ob uchrezhdenii v Sankt-Peterburge osoboi zhenskoi bol'nitsy i vrachebno-politseiskogo Komiteta» // PSZ. Sobr. II. T. XVIII. № 17213.

11. Rossiya. Ministerstvo vnutrennikh del. I. Pravila soderzhatel'nitsam bordelei. II. Pravila publichnym zhenshchinam. M., 1844.

12. Vysochaishe utverzhdennoe Polozhenie Komiteta ministrov ot 4 iyulya 1844 g. «Ob uchrezhdenii v Moskve Vrachebno-politseiskogo komiteta dlya nadzora za sostoyaniem zdorov'ya publichnykh zhenshchin // PSZ. Sobr. II. T. XIX. Ch. I. № 18047.

13. Ulozhenie o nakazaniyakh ugolovnykh i ispravitel'nykh ot 15 avgusta 1845 g. // PSZ. Sobr. II. T. KhKh. № 19283.

14. AndreevskiiI.E. Politseiskoe pravo: v 2 t. SPb., 1874-1876. T. I. SPb., 1874.

15. BlashkoA. Gigiena prostitutsii i venericheskikh boleznei. M.: Tip. I.D. Sytina, 1909.

16. Blokh I. Istoriya prostitutsii / Sostavlenie A.Ya. Obertynskogo. Rostov-na-Donu: Red. zhurn. «Don», MAPREKON, 1991.

17. Blud na Rusi / Sost. A. Manakov. M.: KOLOKOL-PRESS, 1997.

18. Dyupui E. Prostitutsiya v drevnosti i polovye bolezni. Perevod s 5-go frantsuzskogo izdaniya d-ra L.V. SPb.: Tip. t-va «Narodnaya pol'za», 1907.

19. Elistratov A.I. Bor'ba s prostitutsiei v Evrope. Kazan': Tip. Imp. un-ta 1909.

20. KuznetsovM.G. Prostitutsiya i sifilis v Rossii. Istoriko-statisticheskie issledovaniya. SPb.: Tipografiya V.S. Balashova, 1871.

21. Kulikova S.G. Zhenskaya prestupnost' v Rossii vtoroi poloviny XIX — nachala XX vekov: vzglyad sprava // Vestnik Moskovskogo universiteta MVD Rossii. 2014. № 10.

22. Kulikova S.G. Zhenskaya prestupnost' kak sotsial'nyi faktor rossiiskoi modernizatsii (vtoraya polovina KhIX — nachalo KhKh v.): Monografiya. Gagarin, 2011.

23. Kulikova S.G. Zhenshchiny-detoubiitsy v Rossii vtoroi poloviny KhIX — nachala KhKh veka // Nauchnyi portal MVD Rossii. 2012. № 3 (19).

24. Lebina N.B., Shkarovskii M.V. Prostitutsiya v Peterburge (40-e gg. XIX — 40-e gg. XX v. M.: Progress-Akademiya, 1994.

25. Lysenko V.V. Politsiya i nravstvennost'. SPb., 1996.

26. Martynenko N.K. Rossiiskoe gosudarstvo v bor'be s prostitutsiei (1843-1917 gg.): Dis. ... d-ra. istor. nauk. Voronezh, 2012.

27. Neklyudov N.A. Rukovodstvo k osobennoi chasti russkogo ugolovnogo prava. T. 1. SPb., 1876.

28. Priklonskii I.I. Prostitutsiya i ee organizatsiya. Istoricheskii ocherk. M.: Tip. A.A. Kartseva, 1903.

29. Tarasova I.A. Deyatel'nost' politsii dorevolyutsionnoi Rossii po presecheniyu i preduprezhdeniyu prostitutsii (XVIII — nachalo KhKh v.) // Nauchnye trudy Evraziiskoi akademii administrativnykh nauk. M.: Izdatel'stvo VIESP, 2006.

30. Tarasova I.A. Organizatsionno-pravovye osnovy deyatel'nosti politsii Rossiiskoi imperii po preduprezhdeniyu rasprostraneniya prostitutsii (XVIII — pervaya polovina XIX v.) // Vestnik Moskovskogo universiteta MVD Rossii. 2015. № 9.

31. Tarasova I.A. Rol' politsii Rossiiskoi imperii v resotsializatsii zhenshchin, zanimavshikhsya prostitutsiei (2-ya polovina KhIX v.) // Vestnik Moskovskogo universiteta MVD Rossii. 2007. № 2.

32. Tyutyunik V.V. Vrachebno-politseiskii nadzor za prostitutsiei na Dal'nem Vostoke Rossii (vtoraya polovina KhIKh — 1917 g.): Dis. ... kand. istor. nauk. Khabarovsk, 2005.

33. Shashkov S.S. Istoricheskie sud'by zhenshchiny, detoubiistvo i prostitutsiya. SPb.: Tip. H.A. Shigina, 1871.

34. Shtyurmer K.L. Prostitutsiya v gorodakh // Trudy Vysochaishe razreshennogo s"ezda po obsuzhdeniyu mer bor'by s sifilisom v Rossii. SPb., 1897. T. 1.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.