CC BY
7316. ТевлинаВ.В. Система социальной помощи населению в период формирования советского государства (1918-1930-е гг.) // Благотворительность в истории России. Новые документы и исследования / ред. Л.А. Булгакова. - СПб.: Нестор-История, 2008. - С. 397-414.
17. ГАКК Ф.П-10: Красноярский ОК ВКП(б).
References and Sources
1. Katcina T.A. Social'noe popechenie v pervoj chetverti XX veka (na materialah Enisejskoj gubernii) // ZHurnal issledovanij social'noj politiki. - 2005. - T. 3. - №2. - S. 259-268.
2. Orlova I.V. Osnovnye cherty social'noj politiki v gody nepa // 1917 god v rossijskoj i mirovoj istorii. Materialy mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii (Krasnoyarsk, 14-15 noyabrya 2007 g.). - Krasnoyarsk, 2007. - S.373-378.
3. Orlova I.V. Social'nye problemy nepa: puti ih resheniya v Irkutskoj i Enisejskoj guberniyah. - Irkutsk: izd-vo Irkutskoj gosudarstvennoj sel'skohozyajstvennoj akademii, 2009.
4. Afanasova E.N. Detskaya besprizornost' v Vostochnoj Sibiri v 1920-1930-h gg. Opyt realizacii gosudarstvennoj politiki v sfere social'noj zashchity detstva. Germaniya: LAP LAMBERT Academic Publishing, 2012.
5. Katcina T.A., Marinenko L.E. Smena modeli i praktik resheniya problemy detskoj besprizornosti v pervoj chetverti XX veka (po materialam Enisejskoj gubernii)// Genesis: istoricheskie issledovaniya. - 2016. - №6. - S.9-19.
6. Katcina T.A., Mezit L.E. Obshchestvennye kampanii kak sposob resheniya social'nyh problem v porevolyucionnye gody v Enisejskoj gubernii// Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Istoriya. - 2018. - .№51. - S.54-60.
7. Slavnoe sorokaletie: iz istorii Krasnoyarskoj partijnoj organizacii (1917-1957gg.) / glav. red. V.P. Safronov. - Krasnoyarsk: Krasnoyarskoe knizhnoe izdatel'stvo, 1957. - 446 s.
8. Krasnoyarskij rabochij. - 1920. - 10 dekabrya
9. Gosudarstvennyj arhiv Krasnoyarskogo kraya (GAKK). F. P-8: Enisejskij gubernskij komitet RLKSM.
10. GAKK. F. P-1: Enisejskij gubernskij komitet RKP(b).
11. Katcina T.A., Krylov I.I., Pashina N.V., Mezit L.E. Stanovlenie sovetskogo zdravoohraneniya v Rossijskoj provincii v 1920-e gg. // Problemy social'noj gigieny, zdravoohraneniya i istorii mediciny. - 2017. - № 25(1). - S.41-45.
12. GAKK. F.R-12: Enisejskij gubernskij sud.
13. GAKK F.R-4: Narodnyj sud 18 uchastka Enisejskogo sudebnogo okruga.
14. Smirnova T.M. Deti strany Sovetov. Ot gosudarstvennoj politiki k realiyam povsednevnoj zhizni 1917-1940 gg. - M.-SPb.: Centr gumanitarnyh iniciativ, 2015. - S.95.
15. GAKK. F.R-384: Raboche-krest'yanskaya inspekciya Krasnoyarskogo okrispolkoma.
16. Tevlina V.V. Sistema social'noj pomoshchi naseleniyu v period formirovaniya sovetskogo gosudarstva (1918-1930-e gg.) // Blagotvoritel'nost' v istorii Rossii. Novye dokumenty i issledovaniya / red. L.A. Bulgakova. - SPb.: Nestor-Istoriya, 2008. - S. 397-414.
17. GAKK F.P-10: Krasnoyarskij OK VKP(b).
МЕЗИТ ЛЮДМИЛА ЭДГАРОВНА - кандидат исторических наук, доцент кафедры отечественной истории Красноярского государственного педагогического университета им. В.П. Астафьева
MEZIT, LUDMILA E. - PhD in History, Associate Professor Faculty of History, Krasnoyarsk State Pedagogical University named after V.P. Astafiev's (l.mezit@mail.ru).
УДК 94(47).084.6:325.111
КРАВЧЕНКО И.Н., ТУФАНОВ Е.В. К ВОПРОСУ ОБ УРБАНИЗАЦИИ В СССР В ГОДЫ ПЕРВЫХ ПЯТИЛЕТОК
Ключевые слова: урбанизация, индустриализация, модернизация, государственный аппарат, партия, образ жизни, повседневность, СССР, города, горожане, социальный состав, коммунальное хозяйство.
В статье освещен начальный этап стремительной урбанизации в 1926-1936 гг., связанный с процессами модернизации и индустриализации советского общества. Показано, что в это время страна по составу населения была преимущественно крестьянской. В 20-е годы XX века в городах насчитывалось немногим более 26 млн. человек, т.е. примерно 18 % жителей страны. Решающую роль в возникновении новых и преобразовании прежних городов сыграла социалистическая индустриализация. Именно она обусловила высокие темпы и огромные масштабы урбанизации. Авторы освещают, прежде всего, социальные аспекты урбанизации и индустриализации, одним из которых стало формирование нового образа жизни в социалистических городах. Показано, что новый советский город рассматривался как социальный организм, своими корнями связанный с революционным переустройством общества, с процессом становления социалистической культуры. В этой связи поддерживалась и развивалась идея обобществления быта, призванная освободить миллионы рабочих рук для творческих занятий, укрепить начала коллективизма в повседневной жизни. Фиксируя большие масштабы изменений, авторы не преувеличивают достижений того времени, отмечают, что слишком много еще стояло перед страной нерешенных проблем, и среди них по-прежнему одна из наиболее острых - жилищная.
KRAVCHENKO, I.N., TUFANOV, E.V. TO THE QUESTION OF URBANIZATION IN THE USSR IN THE YEARS OF THE FIRST FIVE-YEARS
Keywords: urbanization, industrialization, modernization, state apparatus, party, lifestyle, everyday life, USSR, cities, citizens, social composition, utilities.
The article highlights the initial stage of rapid urbanization in 1926-1936 associated with the processes of modernization and industrialization of Soviet society. It is shown that at this time, the country in terms of population was predominantly peasant. In the 1920s, there were just over 26 million people in cities, i.e. approximately 18% of the country's population.
90
The decisive role in the emergence of new and the transformation of former cities was played by socialist industrialization. It was she who caused the high pace and huge scale of urbanization. The authors cover, first of all, the social aspects of urbanization and industrialization, one of which was the formation of a new way of life in socialist cities. It is shown that the new Soviet city was considered as a social organism, with its roots connected with the revolutionary reorganization of society, with the process of the formation of socialist culture. In this regard, the idea of socializing life was supported and developed, designed to free millions of workers for creative activities, to strengthen the principles of collectivism in everyday life. Fixing the large scale of changes, the authors do not exaggerate the achievements of that time, note that the country still faced too many unsolved problems, and among them, one of the most acute is housing.
Изучение основных этапов индустриализации, модернизации и урбанизации советского государства является одной из наиболее актуальных задач как советской, так и современной историографии. Об этом убедительно свидетельствуют многочисленные исследования историков. В частности, вопросы, связанные с начальными этапами урбанизации, рассматриваются в классической работе В.С. Лельчука «Индустриализация СССР и ее освещение в советской историографии». Следует особо отметить, что в данной работе автор акцентирует внимание на таком хронологическом отрезке, как начальный этап периода советской истории [1]. Вопросы реконструкции городов освещены в работах Н.С. Ушакова, однако в его трудах упор сделан на взаимосвязи процессов становления новых городов советского периода и эволюции жилищно-коммунального хозяйства [2, с. 110].
Следует отметить коллективную работу П.С. Гуревича и В.Н. Ружникова «Советская урбанизация. Страницы истории», посвященную тщательному и всестороннему анализу основных причин и этапов урбанизации в СССР [3, с. 73].
Процессам урбанизации, индустриализации и модернизации в советском государстве в исследуемый период посвящены работы И.Н. Кравченко [4, с. 32-42]. В современных зарубежных изданиях также уделяется внимание вопросам генезиса урбанизации на Северном Кавказе [5], а также проблемам урбанизации, как фактора развития партийной системы в СССР изучаемого периода [6].
Целью данной статьи является изучение процессов, связанных с советской урбанизацией в контексте общей модернизации и индустриализации советского общества.
К 1926 году с созданием новых административно-политических единиц - союзных и автономных республик, автономных областей и национальных округов - большая группа населенных пунктов получила статус городов; одновременно часть городов была преобразована в села и поселки городского типа. Всего в стране к тому времени насчитывалось 709 городов. Два из них были «миллионерами» - Москва (немногим более 2 млн. жителей) и Ленинград (1,6 млн.). В Киеве, Баку, Одессе, Харькове, Ташкенте, Ростове на Дону и ряде других городов количество жителей колебалось от 300 до 500 тысяч. Городов, в которых проживало не менее 100 тыс. человек, насчитывалось 31. Располагались они по стране кране неравномерно. Например, на Среднюю Азию приходилось лишь два - Ташкент и Самарканд, на Сибирь и Дальний Восток - четыре (Новосибирск, Красноярск, Иркутск, Омск). В Белоруссии «стотысячником» был только Минск, в Грузии - Тифлис (Тбилиси) [7, с. 215].
Большую часть населения крупных городов составляли рабочие и служащие. Однако немало было и таких, где костяк жителей формировался из кустарей, ремесленников, торговцев, частных предпринимателей, лиц свободных профессий, а также занятых сельскохозяйственным трудом. Особенно много рабочих было в таких промышленных центрах, как Сталино (Донецк), Иваново-Вознесенск, Тверь (Калинин), Ярославль, Тула, Баку, Днепропетровск. Служащие составляли самую большую группу населения в Свердловске, Харькове, Москве, Ростове-на-Дону, Воронеже, Новосибирске. А в Киеве, Одессе, Ташкенте, Казани, Минске, Самарканде больше было кустарей, ремесленников, торговцев и других представителей средних слоев [8, с.49].
Социальная неоднородность являлась характерной чертой не только населения городов, в целом, но и отдельных его слоев, в том числе рабочего класса. Передовые группы, связанные с машинным производством на фабриках и заводах, а также с работой в депо и железнодорожных мастерских, преобладали среди рабочих таких городов, как Сталино,
Казань, Оренбург, Воронеж, Омск. Прослойка строителей была повсюду небольшой. В ряде городов (Казань, Воронеж Тифлис, Минск, Владивосток) значительное место (от 10 до 13,7 %) занимали рабочие кустарно-ремесленной промышленности, а в Краснодаре и Астрахани -рабочие, занятые в сельскохозяйственном производстве [8, с.52]. Практически во всех городах имелись большие группы чернорабочих. Особенно много их было в Ташкенте, Самарканде, Краснодаре, Киеве, Оренбурге, Саратове, Казани, Астрахани.
Среди горожан в те годы имелось немало безработных, причем тем больше, чем крупнее был город. Это были не только представители рабочих профессий, но и те, кого в 20-е годы называли лицами интеллигентного труда, - преподаватели общеобразовательной и высшей школы, врачи, фельдшеры, работники культпросветучреждений и др.
Что касается коммунального хозяйства городов, то, недостаточно развитое и в дореволюционный период, оно понесло значительный урон во время Первой мировой и Гражданской войн. Чрезвычайно острой здесь была и жилищная проблема. В Москве и Ленинграде еще существовали ночлежные дома. Средняя норма жилой площади на одного жителя в промышленных центрах составляла в 1926 году 4-5 кв. метров. К началу первой пятилетки водопровод имелся только в 41 % городов, нормально действующая канализация -в 3,5 %, трамваи и автобусы ходили лишь в 10 городах [2, с. 113].
В контексте имевших место проблем, уже в первом пятилетнем плане развитию городов было отведено значительное место. В связи с изменением общегосударственнй политики, в конце 20-х - начале 30-х годов интерес к проблемам социалистической урбанизации стали проявлять и самые широкие слои общественности. В это время вышло множество книг и брошюр, адресованных читателям всех возрастов, о «новом городе», «советском городе», «городах будущего». Понятие «город» изучалось в школе. Знакомить с родным городом жителей и его гостей предписывалось краеведам и экскурсоводам. Предлагалось в Москве проводить «Неделю города», а в стране - ежедневно «Праздник города».
Этот интерес отражал общий подъем творческой активности масс. Одни предлагали строить города вширь, другие - ввысь. Призывы к созданию каменных громад и массивов перемежались с не менее страстными доводами в пользу города-сада. Споры носили порой ожесточенный характер, но в одном сходились все: и на научных обсуждениях, и в рабочих клубах, и в цехах, и на страницах массовой периодики речь шла о строительстве социалистического города, или, как тогда говорили, соцгорода. Социалистический город, считала Н.К. Крупская, должен отвечать задачам «наилучшей организации населения». Она выступала за сочетание труда в промышленности и в земледелии в рамках одной рабочей недели. На схожих позициях стояли тогда и специалисты, к примеру, А.В. Щусев и ряд других ведущих архитекторов. Эти позиции отстаивали также работники Госплана СССР. К примеру, С.Г. Струмилин характеризовал соцгород как комбинат, сочетающий потребности городской и сельской индустрии, обеспечивающий оборот смен, в котором одна часть населения работает в деревне, а другая - в городе [9].
Новый советский город рассматривался как социальный организм, своими корнями связанный с революционным переустройством общества, с процессом становления социалистической культуры. Многими тогда поддерживалась и развивалась идея обобществления быта, призванная не только освободить миллионы рабочих рук для творческих занятий, но и укрепить начало коллективизма в повседневной жизни. В обиход все активнее входил тезис: «Новый город требует нового человека».
Вот как рисовалась, например, Москва в одном из наиболее известных проектов конца 20-х годов: «Громадный и солнечный город-сад с величественными общественными дворцами». К 70-м годам в ней уже не должно было быть прежних контрастов центра и окраин, каменного и деревянного массивов, высотного и малоэтажного. Уютные кварталы из двух-, трехэтажных домов, парки с театрами и зеленые заградительные полосы насаждений, а на их фоне - Дворец труда из белого уральского мрамора, Академический комплекс в районе Румянцевского музея, Торговый центр в Китай-городе, Воробьевы (Ленинские) горы с громадным памятником вождю, превращенный в спортивный городок и т.д. Автомобили,
92
метрополитен, электричка, движущиеся тротуары, дирижабли призваны были объединить отдельные части города в единое целое. Одновременно разрабатывалась схема развития городов, кольцом окружавших столицу и тяготевших к ней. Сюда входили Дмитров, Подольск, Воскресенск (Истра), Звенигород, Богородск (Ногинск), Сергиев Посад (Загорск), а также уездные города не только Московской, но и соседних губерний.
Наряду с проектами развития столиц, к числу наиболее известных принадлежали проекты новых Сталинграда (Волгограда) и Новокузнецка, подготовленные братьями В.А. и А.А. Весниными. Речь шла о домах-коммунах с комнатами для сна, отдыха и «простейших занятий», о коллективном пользовании расположенными в этих же домах библиотеками, читальными и спортивными залами, киноаудиториями, соляриями, бассейнами. Разрабатывались и широко обсуждались в печати планы строительства Магнитогорска. На конкурс было представлено 16 проектов. Совет жюри возглавляли А.В. Луначарский и председатель Правительственной комиссии по строительству новых городов Н.А. Милютин. Архитекторы и плановики, экономисты и хозяйственники, связанные с проектировкой и возведением новых жилых домов, кварталов, верили в реальность самого быстрого продвижения вперед в деле городского строительства. Уверенность в осуществлении новых градостроительных идей внушали им уже достигнутые страной успехи.
«Время, вперед!» - это был девиз не только строителей и промышленных рабочих, но и всей страны.
Однако вышеперечисленные и многие другие градостроительные проекты были слишком далеки от реальности. Городское строительство на начальном этапе индустриализации и в годы первой пятилетки не имело возможностей для значительного увеличения темпов роста. Во-первых, восстановление городского хозяйства закончилось намного позже, чем восстановление народного хозяйства в целом. Во-вторых, в связи со стремительной индустриализацией, население городов росло вдвое быстрее, чем предполагалось. При ежегодном увеличении численности населения на 5,6% фонд жилой площади возрастал лишь на 4,1 % в год. И это еще более осложняло и без того непростую жилищную проблему. В этой связи, ЦК ВКП(б) счел необходимым в мае 1930 г. указать на недопустимость попыток «одним прыжком» перескочить через те преграды на пути к социалистическому переустройству быта, которые коренятся, с одной стороны, в экономической и культурной отсталости страны, а с другой - в необходимости в данный момент сосредоточить максимум ресурсов на быстрейшей индустриализации страны [10].
Выступая на I Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности, Г.К. Орджоникидзе привел такие цифры: при общей стоимости основных цехов Харьковского тракторного завода в 11,4 млн. рублей, жилищное и культурно-бытовое строительство для его рабочих должно было по смете обойтись более чем в 19 млн. рублей. По Нижегородскому (Горьковскому) автозаводу данные цифры составляли, соответственно, 23 и 28,5 млн. руб. и т.д. [11]. Особенно трудно в условиях форсированной индустриализации приходилось жителям новых городов - Сталинска, Магнитогорска, Хибиногорска (Кировска), Комсомольска-на-Амуре и других первенцев социалистической урбанизации. Здесь все приходилось начинать с «нуля» - с палаток, землянок, железнодорожных вагончиков, бараков. К примеру, к октябрю 1930 г. население Сталинска достигло 40 тыс. человек, причем четвертая их часть ютилась в землянках. Не хватало школ, больниц, магазинов. Горожан обслуживало всего два врача, а право внеочередного посещения бани предоставлялось за ударную работу. Еще стремительнее увеличивалось население Магнитогорска. В сентябре 1930 года здесь насчитывалось 30 тыс., спустя полгода - свыше 100 тыс., а летом 1931 года - около 160 тыс. жителей [12, с. 130]. Почти все они жили во времянках. По признанию руководителей стройки, никто из них точно не знал, сколько нужно городу бань и сапожных мастерских, портных и прачек, сколько требуется учителей и школьных зданий.
Правда, на трудности поначалу смотрели с оптимизмом, и воспринимались они как временные. Рядом с землянками и бараками стремительно поднимались домны, электростанции, блюминги. Однако шло время, а бытовые трудности и неудобства
93
приобретали устойчивый характер. Они отрицательно сказывались на формировании стабильных производственных коллективов, снижалась трудовая дисциплина.
В июне 1931 года Пленум ЦК ВКП(б) рассмотрел проблемы развития городского хозяйства страны, которые, по словам В.В. Куйбышева, «считались до последнего времени вопросами второстепенными» [13, с. 309]. Пленум поставил «боевую задачу скорейшей ликвидации отставания городского хозяйства от общего развития и решительного перелома в темпах его развития». В связи с этим, были намечены основные направления строительства городского хозяйства страны, причем особое внимание уделялось Москве, которую предполагалось сделать «образцом для всего Союза и своего рода лабораторией строительства городов». Осенью 1931 года председатель ВСНХ СССР Г.К. Орджоникидзе посетил ряд новостроек. Выступая там, он говорил, что еще немало нужно сделать для развития градостроительства, для возведения в подлинном смысле слова «социалистических городов». Это касалось и общей планировки, и архитектуры, и благоустройства жилищ, и организации культурно-просветительной работы, и налаживания быта и т.д. [12, с. 129].
Программы жилищно-бытового строительства, однако же, выполнялись медленно. К примеру, в 1932 году по Магнитострою их выполнение составило 21,1 %, по Горьковскому автозаводу - 22,1%, в Сталинске тогда не был сдан ни один объект [14]. На основании указаний партии проблемы развития городов более тщательно, чем прежде, были проанализированы при подготовке второго пятилетнего плана. Ассигнования на коммунальное, жилищное и культурное строительство должны были составить четверть всех капитальных вложений в народное хозяйство [15].
Все более последовательно в практику градостроительства внедрялись плановые начала. Составлялись проекты планировки и реконструкции городов. В июле 1935 года был утвержден план реконструкции Москвы. За годы 2-й пятилетки в городах страны прибавилось 26,8 млн. кв. м. жилой площади - на 5,3 млн. кв. м. больше, чем за 1-ю пятилетку. Большую часть нового жилого фонда составляли кирпичные дома, значительно сократилась доля временного строительства. Города становились «выше»: в 1935 году почти четверть построенных в стране домов составляли здания, имевшие пять и более этажей. В Москве и Ленинграде такими были почти все. Новые дома были более благоустроенными. Три четверти из них строились с туалетами. В больших городах все больше квартир имели ванные комнаты. Развивалась газификация жилья. Теперь многие хозяйки реже стирали белье и готовили пищу в жилых комнатах. По данным единовременного учета 1937 года, жилая площадь городов, обслуживаемая водопроводом, составляла 52,8 %, канализацией - 43,7%, центральным отоплением - 18,6 %, электроосвещением - 92,5% [16, с. 30].
Развивался и городской транспорт. Его мощности в годы 2-й пятилетки, в отличие от предыдущего периода, росли быстрее, чем число перевезенных пассажиров. К началу 1938 года уже в 250 городах имелся городской транспорт. Наряду с трамваем и автобусом в шести крупнейших городах на улицы вышел троллейбус. Как большой праздник отметили москвичи открытие в 1935 году метрополитена. Метро стало не просто одним из видов городского транспорта - оно стало символом достижений страны, гордостью всего Союза. «Наше метро - лучшее в мире», - говорили в то время. В 1937 году в столице уже было немало легковых такси, появились и первые грузовые [17, с.14].
Города становились более чистыми и зелеными. В 1934 году был освоен выпуск отечественных машин для уборки улиц, а уже в 1936-1937 годах эти работы только в РСФСР начали механизировать в 40 городах. Активное участие в благоустройстве городов приняли рабочие. По почину шахтеров Горловки в стране началось соревнование городов по восстановлению и сохранению жилищного фонда, его благоустройству. В 1934 году в конкурс включились более 600 городов и рабочих поселков, а в 1935 году - уже 904.
Во главе движения за культуру шли коммунисты. К примеру, бюро Горьковского крайкома ВКП (б) рассмотрело 2 апреля 1935 года вопрос «О сохранности жилищного фонда и об ответственности коммунистов за культурное состояние своих квартир» и подчеркнуло: «В борьбе за культурность и, в частности, за культурную, чистую квартиру коммунисты, в
94
первую очередь, обязаны показывать пример для других»; некоторые члены партии, квартиры которых, как показали проверки, находились в антисанитарном состоянии, получили взыскание. Этот факт был далеко не единичным и свидетельствовал о многом: об осознании важности жилищно-бытовых проблем, о трудностях (в том числе и психологических) их решения [18].
Работа по благоустройству - ремонт жилых домов, улучшение санитарного состояния городов, их озеленение, дорожное строительство и т.д. - приносила результаты. Впервые в 1935 году был выполнен план ремонта жилищного фонда. Укреплялась материально-техническая база городского здравоохранения, росла сеть детских дошкольных учреждений.
В 1935 году была отменена существовавшая почти семь лет карточная система снабжения городского населения. Ширилась сеть магазинов, появились первые универсамы. В газетах после долгого перерыва снова публиковались объявления. После долгого перерыва рекламировались утки, гуси, сибирские пельмени, всевозможные консервы, колбасы, кондитерские изделия; предлагалось посещать кафе и рестораны, парфюмерные и меховые магазины, пользоваться разнообразными услугами типа «Гастрономия на дом!», «Доставка обедов на дом!». Проводились выставки промышленных товаров, демонстрации мод. Их посещали десятки тысяч людей.
Естественно, нельзя преувеличивать уровень материального благосостояния жителей советских городов в те годы. Слишком много еще стояло перед страной нерешенных проблем, и среди них по-прежнему одна из очень сложных и серьезных - жилищная. Однако не случайно в памяти довоенного поколения 2-я и 3-я пятилетки остались как годы быстро нараставшего повышения уровня жизни в городах. После тяжелых лишений достижения были особенно очевидны и многообещающи. И дело заключалось, конечно, не только в количестве выстроенного жилья или проданных, чрезвычайно модных тогда, патефонов. Все более явственно давал себя знать социальный прогресс, отражавший общие достижения социализма.
Изменился социальный блик городов. Уже в 1933 году 88% горожан составляли рабочие и служащие. В основном завершилось кооперирование кустарей и ремесленников, частные хозяева с наемными рабочими в новых городах отсутствовали с самого начала, минимальной была частная торговля, безраздельно господствовала общественная собственность. Это определяло характер трудовой жизни, процесс дальнейшего формирования новых общественных отношений. «Мы живем в городе, где нет старьевщиков и сплетен. В нашем городе нет ни одного торговца, ни одного не трудового человека. У нас нет ломбарда, старого сапожника, бродячих музыкантов, беспризорных, гадалок и повивальных бабок», - говорили рабочие Новокраматорска [19]. 89% населения городов Кузбасса по переписи 1931 года составляли рабочие и служащие. «Вот точка мира, - писал о своих впечатлениях после поездки в Магнитогорск известный партийный и профсоюзный деятель В.И. Полонский, - где буквально на 100% осуществляется лозунг: не трудящийся - не ест. Человек, который пожелал бы бездельничать на Магнитострое, был бы очень скоро изгнан с территории строительства. Для него не нашлось бы ни ночлега, ни куска хлеба. Право на жизнь здесь приобретается трудом» [20, с. 43].
После 1930 года право на труд было уже реально обеспечено, исчезли очереди («жданки», как тогда говорили) из сотен тысяч способных к труду людей, которые еще совсем недавно сутками выстаивали на биржах труда и, не найдя работы, нередко пополняли ряды городского «дна». Отсутствие безработицы оказало позитивное влияние на нравственный климат в трудовых коллективах, в семье, на мироощущение миллионов людей, стало важным шагом в преодолении таких негативных явлений, как протекционизм при приеме на работу («кумовство»), преступность и т.д. Однако прежде всего ликвидация безработицы стала необходимой предпосылкой утверждения трудового характера советского образа жизни.
Расширились возможности профессионального выбора, что было особенно важно для молодежи. И если еще в 20-егоды она чаще всего начинала свой трудовой путь там, где в условиях безработицы удавалось найти место, то уже через несколько лет положение резко изменилось. При выборе профессии оценивались, прежде всего, содержание, условия труда,
95
возможности для профессионального роста. Предпочтение отдавалось технически передовым отраслям, работе, требующей высокой квалификации.
Число таких рабочих мест по мере развертывания индустриализации возрастало. Увеличивался удельный вес работ, связанных с обслуживанием сложных механизмов. При общем росте числа металлистов с 1926 по 1939 годы в 4,4 раза, количество токарей увеличилось в 6,8 раза, фрезеровщиков - в 13 раз, станочников других профессий - в 14 раз, инструментальщиков и лекальщиков - в 12,2 раза [3, с.87]. Овладение новой техникой требовало от работников постоянного профессионального совершенствования, общего культурного роста. Все менее значимыми для успешной профессиональной деятельности становились навыки, приобретаемые долгими годами работы на производстве. Профессиональная перепись 1929 года, показала, что один год обучения для увеличения эффективности труда соответствовал приблизительно двум с половиной годам трудового стажа. В связи с этим, широкий размах приобрели различные формы профессиональной подготовки без отрыва от производства.
После введения 7-часового рабочего дня увеличился бюджет свободного времени, которое трудящиеся могли использовать для самообразования, участия в общественной работе, развлечений. Значительные успехи были достигнуты в ликвидации неграмотности. Все больше людей садилось за парту. Если в 1925/26 учебном году в городских начальных, семилетних и средних школах рабочей молодежи и общеобразовательных школах взрослых обучалось 2,6 млн., то в 1939/40 учебном году - 10,5 млн. человек. Выросло число средних и высших специальных учебных заведений. Кроме того, горожане занимались в сети политического просвещения, разнообразных кружках при клубах и т.д. Не будет преувеличением сказать, что учились практически все. Учеба рассматривалась как гражданский долг, как почетная обязанность.
Рост грамотности способствовал резкому увеличению интереса к литературе. В массовых библиотеках Москвы один читатель брал в среднем 6-15 книг в год, в профсоюзных - 20-30 книг. К 1937 году этот показатель в промышленных центрах страны достиг 46 книг в год. Создание домашних библиотек, очереди за книгами в магазинах и библиотеках -характерное явление второй половины 30-х годов. В 1936 году, согласно проведенному опросу, 76,7 % молодых рабочих читали газеты, более двух третей из них имели собственные книги. Наиболее популярными в рабочих семьях были «Тихий Дон» М.А. Шолохова (его читали 27,3 % опрошенных рабочих), «Евгений Онегин» А.С. Пушкина (25,6%), «Мать» М. Горького (24,5%), затем шли «Чапаев» Д.А. Фурманова, «Поднятая целина» М.А. Шолохова, «Анна Каренина» Л.Н. Толстого, «Цемент» Ф.В. Гладкова, «Разгром» А.А. Фадеева, «Петр Первый» А.Н. Толстого, «Железный потолок» А.С. Серафимовича и др.
Самым массовым видом искусства становилось кино. На смену немому кинематографу на глазах довоенного поколения пришли звуковые ленты. Основная часть звуковых установок сосредотачивалась именно в городах. Демонстрация каждого нового фильма была большим общественным событием. Наиболее популярные кинокартины смотрели по нескольку раз, восполняя таким образом относительную скудность репертуара. Выражения, манера поведения любимых киногероев прочно входили в жизнь, служили предметом подражания. Число посетителей городских кинотеатров только в 1938 году составило 529 млн. человек. Фильм «Чапаев» к 1939 году посмотрело более 50 млн. зрителей, «Петр Первый - 23 млн., «Ленин в Октябре» - 21 млн., «Юность Максима» и «Возвращение Максима» - 20 млн. Большой популярностью пользовались также фильмы «Мы из Кронштадта», «Депутат Балтики», «Человек с ружьем», «Александр Невский», «Ленин в 1918 году», «Веселые ребята», «Волга-Волга, «Трактористы».
«Все близко принимали к сердцу, - вспоминал А.Х. Бусыгин, - не хотели верить, что на экране появляются артисты, а не подлинные герои. Не раз пытались представить себе, где сейчас неразлучные клоуны Пат и Паташон, как складывается жизнь вчерашних беспризорников из кинофильма «Путевка в жизнь». Неизгладимое впечатление оставалось от
«Чапаева». Его смотрели несколько раз, восторженно приветствуя разгром белых, уходили со слезами на глазах, отказываясь верить в гибель легендарного героя.
Таким образом, поэтапно развивавшаяся урбанизация, стимулированная процессами индустриализации и модернизации и связанным с ними массовым притоком в города, в ряды рабочего класса новых пополнений из деревни, решительно меняла облик советского города. Этот процесс был важнейшим социальным следствием индустриализации и, одновременно, необходимым условием развития страны, превращения ее из «деревенской» в «городскую».
Литература и источники
1. Лельчук В.С. Индустриализация СССР и ее освещение в советской историографии. - М., 1975.
2. УшаковН.С. Основные вопросы реконструкции городов и жилищно-коммунального хозяйства. - М., 1933.
3. Гуревич П.С., Ружников В.Н. Советская урбанизация. Страницы истории. - М., 1976.
4. Кравченко И.Н. К вопросу о процессах урбанизации, индустриализации, и социокультурном развитии городов Северного Кавказа: сравнительно-исторический анализ // Вестник Калмыцкого Университета. - 2018. - №40(4).
5. Kravchenko, I.N., Tufanov, E. V., Shmatko, O.N., Zvereva, L.A. On The Issue оf Public Administration And Urbanization Processes In The Sociocultural Genesis оf The North Caucasus: A Comparative Historical Analysis // Research Journal of Pharmaceutical, Biological and Chemical Sciences. November-December 2018 RJPBCS 9(6) P.1670.
6. Bulygina, T.A., Kravchenko, I.N., Tufanov, E.V. Urbanization as a factor in the development of the party-government system in the USSR // Research Journal of Pharmaceutical, Biological and Chemical Sciences. 2019. Т. 10. № 2. P.1371-1376.
7. ХоревБ.С. Городские поселения в СССР. - М., 1968.
8. Васькина Л.И. Рабочий класс СССР накануне индустриализации. - М., 1981.
9. К проблеме строительства социалистического города. - М., 1930. - С. 47.
10. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 1935. Изд. 9-е. Т.5. - М., - С.118.
11. Орджоникидзе Г.К. Статьи и речи. В 2-х тт. Т.2. - М., 1937.
12.Хавин А.Ф. Краткий очерк истории индустриализации СССР. - М., 1962.
13. КуйбышевВ.В. Избранные произведения. - М., 1958.
14. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.5451. Оп.17. Д.397. Л.1.
15. КПСС в резолюциях... 1935. Т. 6. С.121.
16. Заславский А.А. Жилищно-коммунальное хозяйство СССР. - М., 1938.
17. ПетровВ.К., Сосянц В.Г. Городской транспорт. - М., 1939.
18. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). ф.17. Оп.21. Д.863. Л.104.
19. Комсомольская правда. - 1934. - 12 октября.
20. Полонский В.М. Магнитострой. - М., 1961.
References and Sources
1. Lel'chuk V.S. Industrializaciya SSSR i ee osveshchenie v sovetskoj istoriografii. - M., 1975.
2. Ushakov N.S. Osnovnye voprosy rekonstrukcii gorodov i zhilishchno-kommunal'nogo hozyajstva. - M., 1933.
3. Gurevich P.S., Ruzhnikov V.N. Sovetskaya urbanizaciya. Stranicy istorii. - M., 1976.
4. Kravchenko I.N. K voprosu o processah urbanizacii, industrializacii, i sociokul'turnom razvitii gorodov Severnogo Kavkaza: sravnitel'no-istoricheskij analiz // Vestnik Kalmyckogo Universiteta. - 2018. - №40(4).
5. Kravchenko, I.N., Tufanov, E.V., Shmatko, O.N., Zvereva, L.A. On The Issue of Public Administration And Urbanization Processes In The Sociocultural Genesis of The North Caucasus: A Comparative Historical Analysis // Research Journal of Pharmaceutical, Biological and Chemical Sciences. November-December 2018 RJPBCS 9(6) P.1670.
6. Bulygina, T.A., Kravchenko, I.N., Tufanov, E.V. Urbanization as a factor in the development of the party-government system in the USSR // Research Journal of Pharmaceutical, Biological and Chemical Sciences. 2019. T. 10. № 2. P.1371-1376.
7. Horev B.S. Gorodskie poseleniya v SSSR. - M., 1968.
8. Vas'kina L.I. Rabochij klass SSSR nakanune industrializacii. - M., 1981.
9. K probleme stroitel'stva socialisticheskogo goroda. - M., 1930. - S. 47.
10. KPSS v rezolyuciyah i resheniyah s"ezdov, konferencij i plenumov CK. 1935. Izd. 9-e. T.5. - M., - S.118.
11. Ordzhonikidze G.K. Stat'i i rechi. V 2-h tt. T.2. - M., 1937.
12. Havin A.F. Kratkij ocherk istorii industrializacii SSSR. - M., 1962.
13. Kujbyshev V.V. Izbrannye proizvedeniya. - M., 1958.
14. Gosudarstvennyj arhiv Rossijskoj Federacii (GARF). F.5451. Op.17. D.397. L.1.
15. KPSS v rezolyuciyah. 1935. T. 6. S.121.
16. Zaslavskij A.A. ZHilishchno-kommunal'noe hozyajstvo SSSR. - M., 1938.
17. Petrov V.K., Sosyanc V.G. Gorodskoj transport. - M., 1939.
18. Rossijskij gosudarstvennyj arhiv social'no-politicheskoj istorii (RGASPI). f. 17. Op.21. D.863. L.104.
19. Komsomol'skaya pravda. - 1934. - 12 oktyabrya.
20. Polonskij V.M. Magnitostroj. - M., 1961.
КРАВЧЕНКО ИННА НИКОЛАЕВНА - кандидат исторических наук, доцент Ставропольского государственного аграрного университета (inna.kravchenko. 1972@mail.ru)
ТУФАНОВ ЕВГЕНИИ ВАСИЛЬЕВИЧ - кандидат исторических наук, доцент Ставропольского государственного аграрного университета (e.vt@mail.ru).
KRAVCHENKO, INNA N. - Ph.D. in History, Associate Professor, Stavropol State Agrarian University. TUFANOV, EVGENY V. - Ph.D. in History, Associate Professor, Stavropol State Agrarian University (e.vt@mail.ru).
