CC BY
37
Библиографический список
1. Аблецова Н.В. Языковая репрезентация концепта ANGST: дис. ... канд. фил. наук. Иркутск, 2005. 159 с.
2. Воронин Л.В. Концепт «страх» в русском и немецком языках: дис. ... канд. фил. наук. М., 2005. 197 с.
3. Ганина В.В. Невербальные компоненты коммуникации, отражающие эмоциональные реакции человека: тендерный аспект (На материале англоязычных художественных текстов): дис... канд. фил. наук. Иваново, 2005. 199 с.
4. Декарт Р. Сочинения в 2 томах, М.: Мысль, 1989. том 1. 656 с.
5. Дорофеева Н.В. Удивление как эмоциональный концепт : на материале русского и английского языков: дис. ... канд. фил. наук. Краснодар, 2002. 214 с.
6. Ефремова Т.Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный. М.: Русский язык, 2001. 1232 с.
7. Заячковская О.О. Концептуализация положительных эмоциональных состояний «радость» (JOY) и «надежда» (HOPE) в современном английском языке: автореф. дис. ... канд. фил. наук. М., 2008. 26 с.
8. Кант И. Сочинения в шести томах. М.: Мысль, 1966. 743 с.
9. Корлыханова Е.Л. Взаимодействие просодических и кине-сических средств в выражении эмоциональных значений радости, гнева, удивления в сценической речи (на материале английского языка): дис. ... канд. фил. наук. М, 2000. 172 с.
10. Лендваи Эндре. Прагмалингвистические механизмы современного русского анекдота: дис. ... д-ра филол. наук. М., 2001.
11. Маркова Д.В. Репрезентация эмотивных концептов в тексте англоязычного анекдота: дис... канд. фил. наук. СПб, 2008. 290 с.
12. Минский М. Остроумие и логика когнитивного бессознательного. М.: Прогресс, 19BB. С. 2B1 - 309.
13. Озонова Л.Г. Репрезентация фрейма «радость» в современном французском языке: дис. ... канд. фил. наук. Иркутск, 2003. 161 с.
14. Пропп В. Я. Проблемы комизма и смеха. Ритуальный смех в фольклоре. М.: Лабиринт, 1999. 256 с.
15. Сергеев А.И. Контрастивно-семантический анализ концепта «удивление» в русском и немецком языках : На материале произведений Н.В. Гоголя и Э.Т.А. Гофмана: дис. ... канд. фил. наук. М, 2004. 211 с.
16. Сергеева Д.В. Концепт «радость» в русском и английском языках: Сопоставительный анализ на материале произведений Ф.М. Достоевского и Ч. Диккенса : автореф. дис. ... канд. фил. наук. М., 2004. 16 с.
17. Спенсер Г. Опыты научные, политические и философские. Минск: Современный литератор, 1999. 140B с.
1B. Ушинский К. Д. Человек как предмет воспитания. Опыт педагогической антропологии. М. : Фаир-пресс, 2004. 576 с.
19. Шопенгауэр А. Сочинения. М.: Наука, 1993. 672 с.
20. Якобсон П. М. Психология чувств. М.: Издательство АН РСФСР, 195B. 3B4 с.
21. Яшкина Е.А. Динамика концепта «страх» в британской лингвокультуре : дис. ... канд. фил. наук. М., 2005. 170 с.
22. Charlesworth W. R. The role of surprise in cognitive development. New York and London : Oxford University press, 1969. 624 p.
23. Der Duden. Das große Wörterbuch deutscher Sprache. Leipzig : VEB Bibliographisches Institut, 197B. 1254 S.
24. http://de.wikipedia.org
25. http://witze-ueber-witze.de
УДК 801
К ВОПРОСУ ОБ ОТНОШЕНИИ ВАРИАТИВНОСТИ СРЕДИ ИМЁН СОБСТВЕННЫХ (АНТРОПОНИМОВ)
Н.Ю.Володина1
Национальный исследовательский Иркутский государственный технический университет, 664074, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
Исследуется проблема вариативности имен собственных. На примере именника Иркутской области выделяются различные группы вариантных антропонимов, также рассматриваются варианты имени в речевой ситуации. Доказывается, что появление вариантов обусловлено как лингвистическими, так и экстралингвистическими факторами.
Библиогр. 6 назв.
Ключевые слова: антропонимы; вариативность; именник; коммуникация; функционирование имени.
ON THE ISSUE OF VARIABILITY RELATION IN PROPER NAMES (ANTHROPONYMS) N.Yu. Volodina
National Research Irkutsk State Technical University, 83, Lermontov St., Irkutsk, 664074.
The author investigates the problem of variability of proper names. On the example of list of names of the Irkutsk region she distinguishes various groups of variant anthroponyms, as well as studies the variants of a name in a speech situation. It is proved that the emergence of variants is due to both linguistic and extralinguistic factors. 6 sources.
Key words: anthroponyms; variability; list of names; communication; name functioning.
Известно, что вариативность, под которой пони- фикаций одной и той же языковой единицы (фонемы, мается существование, по крайней мере, двух моди- морфемы, лексемы, конструкции), является одним из
1Володина Наталья Юрьевна, аспирант, тел.: (3952) 405204, e-mail: [email protected] Volodina Natalia, Postgraduate Student, tel.: (3952) 405204, e-mail: [email protected]
универсальных признаков языка. Кроме того, вариант рассматривается как модификация нормы или отклонение от неё. Следовательно, вариативность (варьирование) в широком смысле обозначает всякую изменчивость и демонстрирует языковую избыточность, которая вместе с тем необходима языку, так как является показателем его жизнеспособности и динамичности. Будучи следствием языковой эволюции, вариативность становится почвой для дальнейшего развития языка. В лингвистической науке существуют многочисленные концепции и теории вариативности (см. работы Л.В.Щербы, Г.П.Торсуева, О.С.Ахмановой, В. М. Солнцева, В. Г. Гака, В. Н. Ярцевой, М. Я. Блоха, Д. А. Шахбаговой и др.).
Центральным в проблеме варьирования слова является вопрос о тождестве, поскольку варьирование связано с изменением звукового состава или значения структурной единицы языка без потери ее тождества. Следует отметить, что сохранение семантического тождества признается непременным условием идентификации языковых единиц в качестве вариантов одного и того же слова. Разногласия возникают при определении предела, за которым различия в содержании или форме влекут разрушение тождества слова и превращение вариативных единиц в самостоятельные слова.
Вариативность в ономастике, в частности в антро-понимии, представляет собой довольно распространённое явление, предполагающее изучение языковых явлений - в данном случае именований человека - в тесной связи с человеком, его сознанием, мышлением, духовно-практической деятельностью, что соответствует антропоцентрическому направлению современного языкознания.
Лингвисты по-разному определяют явление вариативности антропонимов. Одни исследователи (Су-перанская А.В., Рылов Ю.А. и др.) считают, что варианты антропонимов появляются тогда, когда происходит приспособление имён одного языка к системе имён другого. Так, варианты заимствованных имён в русском именнике возникли, с одной стороны, как результат фонетической революции в языковой стихии и, с другой - как результат стремления церкви сохранить произношение иноязычных имён ближе к греческому или церковнославянскому образцу. Во время церковных реформ Патриарха Никона в середине 17 в. законодательно была разрушена «сложившаяся в русском языке традиция произношения и написания календарных имён». Вместе с этим вводились их новые официальные формы [3, с. 73]. Результатом такого процесса явилось противопоставление некоторых религиозных (календарных) и светских имен, например: Алексий, Семион, Сергий, Иоанн и Алексей, Семён, Сергей, Иван. При этом часть имён могла функционировать в обеих формах (Александр, Михаил). В Петровскую эпоху появилась категория западноевропейских вариантов русских имён: Пьер, Николя, Кити, Мари. Постепенно в именниках фиксируются и становятся официальными и календарные, и народные формы имён (Наталия - Наталья).
Другие учёные (Колмакова Н.Л., Подольская Н.В., Шумарина Т.Ф., Шенкнехт Т.В. и др.) рассматривают вариативность имён в процессе коммуникации. В реальном речевом общении именование, как и любая единица языка, функционирует не как абстракция, а в виде конкретных вариантов, обладающих специфическим содержанием (Елена - Лена, Леночка). Такие варианты (гипокористические и квалитативные имена) закрепляются в устной форме и являются неофициальными. Гипокористическое имя - это имя, имеющее сокращённую форму (Валя). Квалитативные имена -имена со значением любой субъективной оценки (Валечка, Валька), они всегда эмоционально окрашены. К ним относятся: мелиоратив - положительно окрашенное имя (Валечка); деминутив - уменьшительно-ласкательное имя (Валюша); пейоратив - имя с отрицательной окраской (Валька); аугментив - имя с увеличительно-устрашающим оттенком (Валище) [6, с. 25; 2, с. 71]. Такая вариативность антропонимов зависит, прежде всего, от коммуникативных задач высказывания, а также от прагматического потенциала имени и других причин.
Таким образом, при исследовании вариативности имени собственного необходимо учитывать как лингвистические, так и экстралингвистические факторы.
Согласно статистическим данным по Иркутской области за 2007 год, у многих имён собственных имеются варианты. Всего зарегистрировано 168 разных мужских и 235 женских имен. Объединение вариантов привело к сокращению цифровых данных: 153 мужских имени и 201 женское имя соответственно. При этом как варианты рассматривались:
1) варианты имён, различающиеся только орфографически, например: Белла и Бэлла, Камила и Камилла, Радомила и Радомилла, Аделаида и Аделлаи-да, Мелисса и Милиса, Олеся и Алеся и др.);
2) календарные имена Русской православной церкви и их разговорные варианты: Анастасия и Настасья, Арсентий и Арсений, Андриан и Адриан, Димитрий и Дмитрий, Екатерина и Катерина, Елена и Алёна, Христина и Кристина, София и Софья, Ирина и Арина и др.). Здесь следует отметить две и более формы, соотносимые с одним и тем же календарным именем (Дария и Дарья, Дарина, Ксения и Аксинья, Оксана, Таисия и Таисья, Таиса и др.);
3) полные и сокращенные варианты имен, а также нейтральные и уменьшительно-ласкательные варианты: Вероника и Ника, Ангелина и Лина, Аделина и Алина, Захарий и Захар, Климентий и Клим, Ольга, Елена и Ляля, Анна, Анастасия, Асия и Ася, Владислава, Владлена и Влада;
4) варианты, представляющие разные степени освоения русским языком заимствованного имени: Адель из французского языка - Аделия (подвергнуто преобразованию в русском языке).
Следует заметить, что в настоящее время для многих вариантов имён типична тенденция к самостоятельности. Особенно это характерно для календарных и народных (разговорных) вариантов, в которых изменение формы ведёт к изменению содержания. А при вариативности языковой знак имеет один и
тот же смысл. Значит, такие имена, как Арина, Алёна, Оксана, Егор, Юрий, уже не являются вариантами календарных имён, так как приобретают другое значение. Известны случаи, когда в одной семье детям давали имена Арина и Ирина, Егор и Юрий. Такая же тенденция характерна и для некоторых сокращённых имён (Алина, Ася, Лина, Ника, Ляля), исходную форму которых трудно однозначно определить. Следовательно, связь с календарной формой теряется и имя приобретает самостоятельный статус в именнике.
При определении взаимоотношения полных и сокращённых имён необходимо обратить внимание на функцию последних в юридической практике. Если в советское время сокращённые формы были только стилистическими эквивалентами, чётко соотносимыми с их исходными официальными формами, то в настоящее время гипокористики, наряду с их исходными формами, выступают в качестве паспортных имён (Ангелина-Лина). Таким образом, происходит переход неофициального имени в разряд официальных (скорее всего, под влиянием западных традиций).
Приобретая автономию, все антропонимы становятся официальными. В связи с этим возникают трудности с определением того, какую форму в именах, незначительно различающихся, считать основной, опорной. В некоторых случаях это является принципиально важным для носителя имени (ср.: Данила Петрович, Даниил Ильич, Данил Данилович - благозвучие имени и отчества не позволяет носителю использовать другой вариант), поскольку «звучание и орфография имени не второстепенный, а исключительно важный фактор для определения жизненности того или иного имени в быту» [4, с. 123]. Варианты некоторых имён в настоящее время стали законными паспортными именами, орфография других постепенно стабилизируется, поэтому трудно определить, какой из вариантов окажется наиболее жизнеспособным.
Как известно, все антропонимы социальны, поэтому именники не могут дать полную информацию о функционировании имени. Коммуниканты являются членами различных коллективов, состоят в определённых отношениях друг с другом, следовательно, выбор именования отражает, с одной стороны, знания говорящего об именуемом, с другой стороны, знания об определённых конвенциях употребления имени. Эти знания позволяют определить, в какой ситуации общения находятся коммуниканты, если употребляются, например, такие варианты, как Светлана Семёновна, Алексей Андреевич (типичны для официальной ситуации общения) или Светик, Лёшечка (для неофициальной ситуации).
Попадая в ситуацию общения, имя, зафиксированное в именнике, наполняется специфическим содержанием, которое включает все знания коммуникантов о называемом объекте. Таким образом, антропонимы, индивидуализируя человека, начинают функционировать в виде таких вариантов, которые выбирает сам говорящий по отношению к именуемому. Например, «...я стала называть её «мамой Асей»: у бабушки было редкое имя Анисия» [1, с. 85]. Следует
иметь в виду, что в некоторых случаях для декодирования информации необходим учёт и других аспектов (эмоционального, контекстуального, модально-оценочного, психологического и др.). Так, вариант антропонима Алексей Андреевич может использоваться и в неофициальной обстановке и свидетельствовать о недовольстве собеседника или иронии говорящего. Например, в ситуации общения матери с сыном: «Алексей Андреевич, ты меня слышишь? Когда ты, наконец, сядешь за уроки?», «Ну что, Алексей Андреевич, доигрался?». А в ситуации общения учителя с учеником официальный вариант антропонима может использоваться как коммуникативная установка воспитательного характера. Например, учитель неожиданно вместо имени Саша употребляет вариант Александр: «Александр, Вы сегодня ведёте себя недостойно!». Нередко коммуникативная стратегия обусловливает выбор пригодных для определённой ситуации речевых моделей, именований. Следовательно, выбор зависит от коммуникативной ситуации, характера отношений между коммуникантами, социальной среды, коммуникативных установок, эмоциональных состояний общающихся, возраста, воспитания, социального статуса, национальной принадлежности и т.д. [6, с. 99]. Такую вариативность можно назвать коммуникативно-прагматической вариативностью антропонимов.
Таким образом, в речевом поведении отражаются черты характера личности адресанта и адресата. Следует отметить, что чем менее известен адресат, тем более вероятно общение в строгих, статусно определённых рамках, следовательно, вариант имени чаще всего в такой ситуации соответствует полному имени или гипокористическому (эмоционально не окрашенному). И, наоборот, чем больше известен собеседник, тем более точным будет выбор антропоними-ческого варианта имени, соответствующий индивидуальным особенностям адресата. Например, «...я объяснила ей, что Лиза - это не полное имя, а полное звучит торжественно и парадно: Елизавета. С тех пор на имя Лиза она реагировать перестала», «Виктор Макарович воскликнул: «Неужели... Димуля?!!»... Только я знал, что Димулю зовут Димулей», «...сына, мальчишку отец именовал строго и просто - Геннадием...» [1, с. 6, 205, 234]. При этом сам адресат положительно воспринимает тот вариант, который отражает черты его характера: «...приобрела царственную осанку», «...почти никогда не плакала» (о Елизавете), «добрый и круглый» (о Димуле), «книгоглотатель» (о Геннадии). Значит, психотип человека также влияет на выбор варианта имени.
Итак, существование вариантов антропонимов является закономерным явлением, обусловленным различными факторами: фонетическими, социолингвистическими, коммуникативными, психологическими, общественно-политическими и др. В настоящее время заметна тенденция перехода вариантов имени собственного к автономии. Некоторые антропонимы, ещё недавно существовавшие как варианты, становятся самостоятельными именами собственными.
Библиографический список
1.Алексин А.Г. Ты меня слышишь?..: Повести и рассказы. М.: Советская Россия, 1986.
2. Подольская Н.В. Словарь русской ономастической терминологии. М.: Наука, 1988.
3. Рылов Ю.А. Имена собственные в европейских языках. Романская и русская антропонимика. Курс лекций по межкультурной коммуникации. М.:АСТ: Восток - Запад, 2006. 311 с.
4. Суперанская А.В. Имя - через века и страны. М.: Издательство ЛКИ, 2007.
5. Суперанская А.В., Суслова А.В. О русских именах. СПб.:Авалон, 2007.
6. Шенкнехт Т.В. Прагматический потенциал антропоними-ческих номинаций: Монография. Барнаул: Азбука, 2007.
УДК 94(47).084.3
ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ АРМИЯ И «МОНАРХИЧЕСКИЕ» ФОРМИРОВАНИЯ НА ЮГЕ РОССИИ В 1918 г.
Р.Г.Гагкуев1
Институт Российской истории РАН, 117036, Москва, ул. Дм. Ульянова, д. 19.
Рассказывается об особенностях формирования и комплектования белых армий юга России во второй половине 1918 г. Основное внимание уделено влиянию, оказанному на комплектование Добровольческой армии под командованием А. И. Деникина альтернативных центров контрреволюционных формирований. Показано, что созданные при поддержке германских оккупационных властей и гетмана Украинской державы генерала П. П. Скоро-падского «монархические» Южная, Астраханская и Русская Народная армии оказали большое влияние на расклад сил в регионе и существенно затруднили консолидацию контрреволюционных сил. Призванные расширить антибольшевистский фронт, они оттянули на себя часть потенциального пополнения Добровольческой армии, практически не оказав влияния на ход боевых действий. Создание армий использовалось в противостоянии командующего Добровольческой армии генерала Деникина и атамана Всевеликого Войска Донского генерала П.Н. Краснова.
Ключевые слова: гражданская война; белое движение; Добровольческая армия; Южная армия; Астраханская армия; Русская народная армия.
VOLUNTEER ARMY AND «MONARCHICAL» FORMATIONS IN THE SOUTH OF RUSSIA IN 1918 R.G. Gagkuev
Institute of Russian History RAS, 19, Dm. Uliyanov St., Moscow, 117036.
The article deals with the features of the formation and recruiting of the White armies of the southern Russia in the second half of 1918. Specific attention is paid to the influence of alternative centers of counter-revolutionary forces that was exerted on the recruiting of the Volunteer Army under the command of A.I. Denikin. Created with the support of the German occupation authorities and the hetman of the Ukrainian State, General P.P. Skoropadsky, «monarchical» South, Astrakhan, and the Russian People's Army had a great influence on the correlation of forces in the region and significantly impeded the consolidation of counter-revolutionary forces. Designed to enlarge the anti-bolshevik front, they drew off some of the potential reinforcements of the Volunteer Army with virtually no impact on the course of hostilities. The creation of armies was used in the confrontation of the commander of the Volunteer Army the General Denikin and the Ataman of the Grand Don Army General P.N. Krasnov.
Key words: civil war; White movement; Volunteer army; Southern army; Astrakhan army; Russian People's Army.
Одним из существенных факторов, оказавших влияние на ход гражданской войны на Юге России, стала германская оккупация. Заняв в 1918 г. после фактического выхода России из первой мировой войны часть губерний бывшей Российской империи (территорию, на которой шло становление новообразованного украинского государства, а также часть южных губерний), Германия внесла большие изменения в сложившийся расклад противоборствующих сил. В советской историографии традиционно утверждалось о ключевой роли германской оккупации для сохранения сил русской контрреволюции на Юге России, бла-
годаря которой она смогла получить некоторую временную передышку, сформировать и вооружить части Донской и Добровольческой армий во второй половине 1918 г. Между тем, ситуация, сложившаяся с приходом германских войск, оказалась очень непростой. Взаимоотношения командования оккупационных войск и претендовавшей на решение всероссийских задач Добровольческой армии не могли быть дружественными и определялись, в первую очередь, сохранением руководства Добрармии верности союзническим обязательствам, взятым на себя еще Российской империей. Будучи не в состоянии вести какие-либо дей-
1Гагкуев Руслан Григорьевич, кандидат исторических наук, докторант Института Российской истории РАН, тел.: 89168820103; e-mail: [email protected]
Gagkuev Ruslan, Candidate of History, Competitor for a Doctor's Degree of the Institute of Russian History RAS, tel.: 89168820103; e-mail: [email protected]
