CC BY
63
Вопросы уголовного права
К ВОПРОСУ ОБ ОРГАНИЗАЦИИ И СОДЕРЖАНИИ НАРКОПРИТОНОВ
© Кузнецов В. И., 2008
В. И. Кузнецов - ст. преподаватель
кафедры уголовного права Юридического института ИГУ
Применение в следственной и судебной практике статьи 232 Уголовного кодекса РФ, предусматривающей ответственность за организацию и содержание притонов для потребления наркотических средств или психотропных веществ, на сегодняшний день недопустимо мало, в силу чего распространение наркомании и «вширь», т. е. по числу охваченных ею людей, и «вглубь», т. е. по степени формирования наркозависимости у посетителей притонов, тормозится недостаточно активно. В структуре «наркотических» преступлений, совершаемых в стране и в Сибирском регионе, это преступление представлено довольно ощутимо, а вот в структуре судимости за такие деяния составляет всего десятые доли процента. Вовсе не случайно две трети из числа опрошенных нами в 2006 г. по специальной анкете представителей судейского корпуса Иркутской области и Усть-Ордынского Бурятского автономного округа в качестве экспертов заявили, что судимость за притоносодержательство намного меньше реальной распространенности данного деяния в современной России, и всего 6,4 % сочли ее адекватной жизненным реалиям. Отчасти это объясняется нечеткостью положений уголовного закона (например, каждый четвертый судья затруднялся в толковании основных терминов из статьи 232 — «притон», «организация», «содержание»).
Когда-то, еще в период действия УК РСФСР, правоприменители резонно критиковали текст закона за то, что слово «притон» там стояло во множественном числе. Некоторые ехидные адвокаты в кассационных жалобах просили суд переквалифицировать действия их подзащитных с оконченного преступления на покушение, поскольку-де «для наличия оконченного состава преступления закон требует не только создать притон в квартире, но и открыть его филиал в подвале дома»1. И все же законодатель не исправил свою досадную ошибку в 1996 г., хотя в статье 206 нового УК РФ правильно заменил аналогичную формулировку старого УК «захват заложников» на «захват заложника».
В последние годы сотрудники Регионального управления Федеральной службы по контролю наркотиков по Иркутской области активизировали оперативную работу по выявлению и ликвидации наркопритонов, и фактически «мертвая» до этого в течение двух десятилетий статья 232 УК наконец-то стала действующей. Особую актуальность приобрели вопросы правильного толкования законодательных терминов — не случайно впервые в истории отечественного уголовного права Верховный Суд страны наконец-то уделил этому внимание в долгожданном постановлении Пленума. Однако мнение членов ареопага российских судей далеко не всегда совпадает с суждениями рядовых представителей судейского корпуса и других юристов, поэтому тщательный анализ их соответствующих аргументов — как и научных концепций современных криминалистов - позволил бы точнее расставить все акценты в правоприменении.
Предметом преступления в ст. 232 УК РФ (т. е. тем, что появляется в результате совершения незаконного деяния, а именно — организации притона) и нужно считать это весьма аморфное в формулировке законодателя понятие — «притон». Оно, по нашему мнению, включает в себя одновременно три признака: физический, целевой, юридический.
Пленум Верховного Суда РФ в постановлении № 14 от 15 июня «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами»2 считает притоном только жилое либо нежилое помещение (и с ним солидаризировались 32 % опрошенных нами экспертов — судей, а 3,3 % их предпочли даже еще более узкую трактовку физического признака — только как жилое помещение). Но большинство же экспертов — 67,2 % — логично считают, что в качестве притона можно использовать и автомашины с тонированными стеклами, обеспечивающие скрытность потребления в них психоактивных веществ и комфорт такой процедуры — а это особенно важно в зимнее время при совершении внутривенных инъекций героина и других опийных препаратов. Во всяком случае, примеры такого использования автотранспорта смекалистыми владельцами, предоставляющими его нуждающимся наркоманам за плату, уже имели место в г. Иркутске. В летнее же время вполне возможно создать притон даже на участке местности в парке, рощице, на берегу реки, тщательно замаскировав его от посторонних глаз3.
Правда, в отечественной юридической литературе имеются и иные воззрения как по поводу содержания этого физического признака притона, так и вообще по количеству подобных признаков. В частности, М. Л. Прохорова выделяет четыре признака притона — территориальный, целевой, временной, функциональный4, однако они по существу в целом охватывают предлагаемые нами три признака, с небольшими разночтениями.
Целевой признак — использование притона для незаконного (без медицинских показаний) потребления любого наркотического средства, психотропного вещества не менее 3 раз в течение года двумя или более лицами, из которых хотя бы одно не
является владельцем (или законно там проживающим лицом) помещения, транспортного средства или иного укрытия.
Эта довольно сложная формула была одобрена нашими экспертами, которым предлагались на выбор несколько вариантов. Не претендуя на бесспорность, она содержит в себе несколько принципиально важных моментов — чего нет, кстати, в формулировке Пленума Верховного Суда России. Начнем с термина «использование». Он точнее, нежели «приспособленность именно для потребления» — а за такую трактовку выступают некоторые российские криминалисты5. Проблема эта важна принципиально, и не только для применения статьи 232, но и ст. 241 УК РФ — содержание притонов для занятия проституцией. Не секрет, что при перенасыщенности российских городов заведениями по оказанию интимных услуг многие уголовные дела не заканчиваются обвинительным приговором именно потому, что суд не находит целевого признака притона — приспособленности квартиры специально для занятия проституцией, а не просто для проживания. Такая практика вполне устраивает содержателей «массажных салонов», но она не основана на правильном толковании закона. Притон, с позиций филологии, это «место тайных преступных сборищ»6. Наличие специальных приспособлений, мебели, утвари не столь уж существенно для выполнения главной функции притона, поэтому таковым по совместительству может быть и обычная квартира, чердак и т. д. Два из трех опрошенных нами респондентов — судей считают, что наркопритоном можно назвать помещение, даже если там нет лежанок, кроватей, посуды для изготовления наркотиков и оно одновременно может использоваться просто для проживания людей7. Лишь 19,2 % судей полагают, что в притоне обязаны иметься приспособления для более удобного проведения инъекций и отдыха наркоманов, а остальные 14,3 % своего мнения не
обнародовали.
Поскольку понятие притона неразрывно связано с систематичностью совершения в нем определенных действий (что создает уверенность у «клиентов» в том, что они всегда найдут приют для своих антисоциальных занятий), то потребление психоактивных веществ должно иметь место хотя
бы 3 раза в течение года — так думают 67, 4 % наших респондентов. В противовес им, всего 19,2 % полагают достаточным использование помещения один—два раза. Но с такой позицией нельзя согласиться в корне, поскольку общественная опасность разового предоставления другим лицам своей квартиры для инъекций наркотиками несравненно ниже притоносодержательства. Поучительно отметить, что в прежнем УК РСФСР эти деяния почему-то находились в одной и той же статье 226-1 с впечатляющей санкцией до 10 лет лишения свободы, и иногда это приводило к нарушениям принципа справедливости. Например, в январе 1988 г., в самое холодное время, супруги-наркоманы Изотовы, приехавшие из Днепропетровска в Сибирь летом и не устроившиеся на работу, не имевшие средств к существованию, находились в состоянии абстиненции. Чтобы снять крайне болезненные ощущения, они стучались во все квартиры подряд, но получали в свой адрес только оскорбления. И вот одна из жительниц города, престарелая Вологжина, сжалившись над больными и обездоленными людьми, впустила их к себе в квартиру, где они прямо в прихожей сделали себе уколы ацетилированного опия. Через несколько минут подъехала вызванная соседями Вологжиной милицейская машина, и наркоманы вместе с приютившей их бабушкой были доставлены в отделение милиции. Суд приговорил Вологжину к 4 годам лишения свободы условно за предоставление помещения для потребления наркотика (фактически — за проявление вполне понятного человеческого сострадания к попавшим в беду людям)8.
Систематичность в российском уголовном праве традиционно связывается с совершением деяния три и более раза в течение года — например, при трактовке понятия «истязание»9.
По отношению же к анализируемому нами составу преступления предшествующее постановление Пленума Верховного Суда РФ № 9 по делам данной категории от 27 мая 1998 г. говорило об использовании помещения 2 и более раза10, а ныне действующее постановление 2006 г. в пункте 32 допускает почему-то даже однократное использование помещения разными лицами — что фактически ведет к возврату в «светлое прошлое»... Да, определенной степенью об-
щественной опасности одноразовое предоставление помещения другим лицам для инъекций наркотика обладает, но, по мнению 34,2 % наших экспертов-судей, такое деяние должно быть предусмотрено только нормами административного законодательства. Столько же судей полагают, что данное деяние должно находиться именно в Уголовном кодексе, но караться менее строго (лишением свободы на срок до 2 лет или исправительными работами), и всего 16 % респондентов одобряют жесткий подход старого УК РСФСР.
Имеет значение и состав участников процедур потребления наркотиков в притоне. Мы считаем, что хотя бы один из них должен быть лицом, не являющимся владельцем квартиры, помещения, транспортного средства, — т. е. быть человеком, в сущности, посторонним, приглашенным. Если же не учитывать этого, то можно привлечь к уголовной ответственности хозяина квартиры, когда он вместе с женой и дочерью регулярно принимает инъекции наркотика у себя дома — хотя в принципе-то в своем жилище каждый человек волен заниматься чем угодно и использовать любые лекарства и препараты. Кстати, большинство экспертов (72,2 %) обоснованно считают, что притон может признаваться таковым только при определенном составе посетителей: два человека и более (в т. ч. обязательно хотя бы один посторонний, не проживающий в квартире на законных основаниях). Причем 82 % судей полагают, что в различных эпизодах потребления наркотиков в притоне состав его посетителей может и не меняться, т. е. компания допустима и весьма дружная.
Третий признак притона — юридический: отсутствие разрешения соответствующих органов на такое использование помещения или транспортного средства. Надо полагать, что департамент здравоохранения и региональное управление ФСКН вряд ли дадут кому-то разрешение на открытие в квартире подобного «лечебного учреждения», даже если за ним и обратятся предприимчивые субъекты.
Объективная сторона анализируемого состава преступления предусматривает альтернативно два деяния, сконструированных по принципу формального состава. Первое из них — организация притона — подыскание, приобретение или наем жилого или
нежилого помещения, финансирование, ремонт, обустройство помещения различными приспособлениями и т. п. действия, совершенные в целях последующего использования указанного помещения для потребления наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов несколькими лицами. Эта формулировка взята нами из постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2006 г., и нужно отметить, что высшая судебная инстанция страны допустила здесь вместо судебного толкования фактическое правотворчество — ведь в тексте статьи 232 Уголовного кодекса вообще ничего не говорится об аналогах. Преступление окончено с момента готовности к функционированию хотя бы одного притона.
Мы задали экспертам важный и непростой вопрос: следует ли исключить из диспозиции организацию притона, потому что фактически она является лишь приготовлением к последующему его содержанию и может квалифицироваться по ч. 1 ст. 232 со ссылкой на ч. 1 ст. 30 УК РФ? 36,2 % респондентов ответили положительно: действительно, в подавляющем большинстве случаев организует и затем содержит притон одно и то же лицо, не передавая его другому. Но все же 45,4 % предпочли сохранить существующее положение и не менять диспозицию ч. 1 ст. 232, потому что организация притона даже без его последующего функционирования весьма опасна, а эти два деяния принципиально различны.
Второе, наиболее распространенное в судебной практике деяние — содержание притона — действия лица по использованию помещения, отведенного и (или) приспособленного для потребления наркотических средств или психотропных веществ, по оплате расходов, связанных с существованием притона после его организации либо эксплуатацией помещения (внесение арендной платы за его использование, регулирование посещаемости, обеспечение охраны и т. д.). Опять-таки это формулировка Пленума Верховного Суда РФ11, который еще добавил, что оконченным содержание притона должно признаваться, когда помещение фактически использовалось одним и тем же лицом несколько раз либо разными лицами для потребления наркотических средств, психотропных веществ. Тем самым он допустил возможность при таком порядке
слов признать наличие состава преступления даже при одном факте потребления наркотиков в квартире двумя или более лицами, с чем мы не можем в принципе согласиться. Кроме того, Пленум упустил еще одну важную разновидность деяния: простую дачу разрешения владельцем квартиры на использование ее поднанимателями для инъекций наркотика (даже и без оказания какой-либо помощи им в этом). Такое деяние признают содержанием притона 22,4 % опрошенных нами судей, и в этом есть определенный резон. Кстати, еще задолго до вынесения нынешнего постановления Пленума в местной судебной практике зафиксировано интересное уголовное дело, где содеянное абсолютно правильно квалифицировано судом г. Ангарска. Наркоман Ефимов проживал у своей сожительницы Афониной в трехкомнатной квартире и регулярно потреблял ацетилированный опий, о чем она прекрасно знала, относилась к этому крайне негативно, но вынуждена была терпеть, поскольку не хотела расставаться с мужчиной. Однажды он попросил у нее разрешения делать инъекции в этой квартире в компании со своим давним при-ятелем-наркоманом, который не имел постоянного места жительства. Она согласилась, но поставила жесткое условие, чтобы их встречи никак не затрагивали ее покой, и чтобы приятель вообще не попадался ей на глаза. Тогда Ефимов провел в квартиру специально для друга отдельный звонок с иной звуковой мелодией, и их свидания с приятелем стали происходить без всякого участия хозяйки квартиры. Тем не менее Афонина справедливо была осуждена за содержание притона, потому что без ее разрешения посторонний человек не смог бы получить очень комфортные условия для реализации своей пагубной страсти12.
Если в притоне совершается изготовление, сбыт наркотиков, склонение к их потреблению, то эти деяния квалифицируются дополнительно по правилам о реальной совокупности преступлений — так разъяснил Пленум Верховного Суда России. К сожалению, суды Иркутской области в массовом порядке почему-то не выполняли эту рекомендацию, что нельзя признать верным. В случае, когда содержатель притона нанимает прислугу или уборщицу, чтобы ликвидировать среды оргий, и она знает о
сущности происходящего — ее действия нужно квалифицировать как физическое пособничество, но не как соисполнительст-во, по ч. 1 ст. 232 и ч. 5 ст. 33 УК РФ. В последние годы в гг. Москве и Воронеже были обнаружены «элитные» притоны для У1Р-наркоманов, где функции медицинского персонала (на случай передозировки наркозелья) выполняли кандидаты медицинских наук.
Санкция ч. 1 ст. 232 УК РФ составляет до 4 лет лишения свободы. По изученным нами делам, средний срок наказания составил 1,8 года, т. е. меньше половины санкции, что указывает на определенный либерализм судейского корпуса. В то же время в результате опроса судей (а среди них находились и те, кто выносил приговоры по делам данной категории) получены иные, довольно любопытные данные. Большинство судей — 61,8 % — считают санкцию соответствующей типовой опасности притоносо-держательства, 3,2 % — слишком строгой, а остальные — слишком мягкой. Последние предлагают внести законодательные коррективы в санкцию, увеличив ее верхний предел: — до 15 лет лишения свободы (3,2 %), — до 10 лет (6,4 %), — до 8 лет (9,6 %), — до 5 лет (9,6 %).
Часть 2 ст. 232 на сегодня предусматривает лишь один, но серьезный квалифицирующий признак — те же деяния, совершенные организованной группой. По нашему мнению, при его толковании возможны те же подходы, что и при трактовке такого признака применительно, например, к убийству. Другими словами, не обязательно, чтобы два или более субъектов выполняли объективную сторону состава преступления, — важно, чтобы сплоченность виновных, распределение между ними ролей (в т. ч. «крышевание» притона на высоком уровне), масштабы деятельности притона по времени и кругу охватываемых лиц, система страховки от возможного провала подпадали под понятие организованной группы, данное в ч. 3 ст. 35 УК РФ. И тем не менее большинство опрошенных нами экс-пертов-судей видят необходимость введения в ч. 2 ст. 232 еще целого ряда новых квалифицирующих признаков. В частности, 61,8 % их полагают, что совершение прито-носодержательства не из альтруистических побуждений, а с корыстной целью должно усиливать ответственность виновных (хотя сам по себе притон, по справедливому мне-
нию 83,2 % экспертов, может содержаться и бескорыстно, и наличие состава ч. 1 ст. 232 УК РФ в таком варианте никем не оспаривается). Можно поддержать и мнение 35,2 % экспертов о дополнении ч. 2 ст. 232 квалифицирующим признаком совершения преступления группой лиц по предварительному сговору. 16 % судей полагают, что квалифицирующим признаком нужно считать очень длительный период существования притона (хотя, на наш взгляд, это является показателем организованности группы притоносодержателей). Каждый десятый из экспертов предложил дополнить ч. 2 ст. 232 оригинальным признаком — «обслуживание в притоне более 10 человек». По изученным нами делам, такие случаи иногда действительно имеют место — например, в г. Москве в 1989 г. притон посещало в разных сочетаниях 36 нар-команов13. В Иркутской же области по прошедшим через суд уголовным делам наблюдаются более скромные цифры числа посетителей: от 3 человек по делу Шайхутдинова14 до 8 человек по делу Удовиченко15.
Тщательное изучение практики применения статьи 232 УК РФ и предложений представителей судейского корпуса необходимо для того, чтобы сама уголовно-правовая норма была избавлена от недостатков, а ее реализации в современных условиях был дан новый, достаточно мощный импульс. □
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Уголовное дело № 1 — 30/88 в отношении Старкова В. П. // Архив Сокольнического районного народного суда г. Москвы; Уголовное дело № 1 — 177/87 в отношении Баженовой Е. Ю. // Архив Боханского районного народного суда Иркутской области.
2 Рос. газ. 2006. 28 июня. Эта позиция разделяется и многими авторами учебников: Уголовное право. Общая и Особенная части : учебник для вузов / под ред. М. П. Журавлева, С. И. Никулина. М., 2004. С. 583; Уголовное право России : учебник для вузов. Т. 2. Особенная часть / под ред. А. Н. Игнатова, Ю. А. Красикова. М., 1998. С. 446; Уголовное право : учебник / под ред. Н. И. Ветрова, А. В. Бриллиантова. М., 2005. С. 415; Уголовное право России. Особенная часть : учебник / под ред. А. И. Рарога. М., 1996. С. 267; Уголовное право России. Особенная часть : учебник / под ред. О. Г. Ковалева. М., 2006. С. 575; Уголовное право. Особенная часть : учебник для вузов / под ред. И. Я. Козаченко. М., 1998. С. 443; Уголовное право России. Часть Особенная : учебник для вузов / под ред. Л. Л. Кругликова. М., 1999. С. 495.
3 Уголовное право Российской Федерации / под ред. Л. Л. Кругликова, Э. С. Тенчова. Ярославль, 1994. С. 616. Против этого неубедительно возражает
В. М. Хомутов. См.: Хомутов В. М. К вопросу о понятии притона для потребления наркотических средств или психотропных веществ // Российский следователь. 2003. № 7. С. 35.
4 Прохорова М. Л. Наркотизм: уголовно-правовое и криминологическое исследование. СПб., 2002. С. 169; Она же. Перед лицом наркоагрессии. М., 2002. С. 217.
5 Хомутов В. М. Указ. соч. С. 36.
6 Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. М., 1997. С. 601.
7 Их позицию разделяет и ряд теоретиков. См.: Ухано-ва Н. Ответственность за вовлечение в занятие проституцией, организацию и содержание притонов для занятия проституцией // Уголовное право. 2002. № 4. С. 48; Сучкова В. В. Уголовно-правовая характеристика организации занятия проституцией // Соискатель. 2004. № 1. С. 73.
8 Уголовное дело № 1— 96/88 // Архив Падунского
районного народного суда г. Братска за 1988 г.
9 Козлов О. Е. Понятие «притон» по советскому уголовному праву // Вопросы борьбы с преступностью в условиях Сибирского региона. М., 1986. С. 129; Резонов П. Организация и содержание наркопритонов. Выявление и раскрытие // Законность. 2006. № 4. С. 16; Сучкова В. В. Указ. соч. С. 72; Ивонин А. В. Системный подход к конструированию состава преступления // Системность в уголовном праве : материалы 2-го Российского конгресса уголовного права 31 мая —
1 июня 2007 г. М., 2007. С. 153; Расторопов С. В. Разграничительные признаки преступлений против здоровья человека // Законодательство. 2001. № 11.
С. 7; Чернова А. Ответственность за истязания: сравнительно-правовые аспекты // Российский следователь. 2001. № 6. С. 22.
10 Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. № 5. С. 13.
11 Рос. газ. 2006. 28 июня. Этой же позиции придерживаются авторы учебников: Уголовное право. Общая и Особенная части : учебник для вузов / под ред. Н. Г. Кадникова. М., 2006. С. 644; Уголовное право России. Части Общая и Особенная : курс лекций / под ред. А. И. Рарога. М., 2006. С. 371; Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть / под ред. Б. В. Здравомыслова. М., 1999. С. 290; Курс уголовного права. Т. 4. Особенная часть / под ред. Г. Н. Борзенкова, В. С. Комиссарова. М., 2002.
С. 269; Уголовное право. Части Общая и Особенная : учебник / под ред. Н. И. Ветрова, Ю. И. Ляпунова. М., 2001. С. 475; Уголовное право России. Особенная часть / под ред. В. Н. Кудрявцева, А. В. Наумова. М., 2000. С. 283; Уголовное право России. Части Общая и Особенная : учебник / под ред. А. И. Рарога. М., 2005. С. 517; Уголовное право России. Особенная часть / под ред. А. С. Михлина. М., 2004. С. 256; Уголовное право Российской Федерации : учебник / под ред. В. П. Кашепова. М., 1999. С. 402.
12 Уголовное дело № 1 — 161 /88 // Архив Центрального районного народного суда г. Ангарска.
13 Уголовное дело № 1-0 288/ 89 // Архив Таганского районного народного суда г. Москвы за 1989 г.
14 Уголовное дело № 1 — 409/05 // Архив Усть-Кутского районного суда Иркутской области за 2005 г.
15 Уголовное дело № 1 — 956/05 // Архив Усольского городского суда Иркутской области за 2005 г.
