CC BY
34
23.00.03 Политическая культура и идеологии
Political culture and ideologies
DOI: 10.33693/2223-0092-2020-10-6-80-90
К вопросу об изучении факторов, влияющих на политическое сознание современной российской молодежи
Д.А. Головин ©
Государственная Дума Федерального собрания Российской Федерации, г. Москва, Российская Федерация
E-mail: Golovin-da@ranepa.ru
Аннотация. Цель исследования. В статье рассматривается проблема учета и анализа факторов, влияющих на политическое сознание современной российской молодежи. Анализируются теоретические и научно-инструментальные подходы зарубежных и отечественных политологов и социологов к исследованию политического сознания молодежи, мотивов и архетипов политического поведения. Выявляются и исследуются социально-психологические, экономические и политические факторы становления и трансформации политического сознания молодых российских избирателей. Целью исследования является обоснование необходимости развития в российской политической науке методологии анализа факторов политического сознания современной российской молодежи, а также внесение авторских предложений по развитию этой методологии. Выводы. В результате проведенного исследования автор приходит к выводу о том, что существующие в западноевропейской и американской социально-политической науке методологические подходы к изучению политического сознания молодежи (концепция «целе-рационального избирателя», политический бихевиоризм, глобализация и виртуализация политико-социального пространства, преобладание рациональных политических архетипов и мотивов в сознании молодых избирателей над аномиями) нуждаются в некоторой корректировке применительно к изучению политического сознания российской молодежи, с учетом особенностей национального менталитета (антиномии политического сознания, иррациональность мотивов политического участия) специфики функционирования российской политической системы («догоняющий» характер политической модернизации, неразвитость форм и механизмов политического участия, скудность электорального демократического опыта), а также современных вызовов и рисков развития российской государственности (множественных кризисов социально-экономического и политического характера, свойственных турбулентности). Политическое сознание российской молодежи, как и молодежи любого современного государства, отличается неустойчивостью, аморфностью, склонностью к радикализму. Политические архетипы, доставшиеся современной российской молодежи от поколения 1990-х, не способствуют конструктивизации и гармонизации ее политического сознания. В этих условиях, важнейшей теоретической и прикладной задачей российской политической науки представляется разработка методологии выявления и анализа политических факторов, влияющих на политический менталитет молодых избирателей в современной России.
Ключевые слова: политическое сознание российской молодежи, электоральный процесс, факторы политического сознания, политические архетипы, мотивы политического поведения
DOI: 10.33693/2223-0092-2020-10-6-80-90
To a question
of research factors affecting the political consciousness of modern Russian youth
D.A. Golovin ©
State Duma of the Federal Assembly of the Russian Federation, Moscow, Russian Federation
E-mail: Golovin-da@ranepa.ru
Abstract. The purpose of the study. The article considers the problem of taking into account and analyzing factors affecting the political consciousness of modern Russian youth. Theoretical and scientific-instrumental approaches of foreign and domestic political scientists and sociologists to the study of the political consciousness of youth, motives and archetypes of political behavior are analyzed. Socio-psychological, economic and political factors of the political consciousness formation and transformation of young Russian voters are identified and investigated. The purpose of the study is to substantiate the need to develop in Russian political science a methodology for analyzing the factors of modern Russian youth political consciousness, as well as to make copyright proposals for the development of this methodology. Conclusions. The author concludes that methodological approaches to studying the political consciousness of young people exist in Western European and American socio-political science (the concept of a"purposeful voter", political behaviorism, globalization and virtualization of the political and social space) need some adjustment in relation to the study of the political consciousness of Russian youth. We must take into account the peculiarities of the national mentality such as antinomies of political consciousness, irrational motives for political participation. Another important factors are: specifics of the functioning of the Russian political system ("catching up" with the nature of political modernization, underdeveloped forms and mechanisms of political participation, scarcity of electoral democratic experience) as well as modern challenges and risks of the development of Russian statehood (multiple crises of socio-economic and political nature, characteristic of turbulence). The political consciousness of Russian youth, like the youth of any modern state, is characterized by instability and a tendency to radicalism. The political archetypes inherited by modern Russian youth from the generation of the 1990s do not contribute to the harmonization of their political consciousness. In these conditions, the most important theoretical and applied task of Russian political science is the development of a methodology for identifying and analyzing political factors that affect the political mentality of young voters in modern Russia.
Key words: political consciousness of Russian youth, electoral process, factors of political consciousness, political archetypes, motives of political behavior
ВВЕДЕНИЕ
Проблематика изучения политического сознания российской молодежи имеет непреходящую теоретическую и прикладную значимость.
Теоретическая актуальность связана с необходимостью исследования политических предпочтений, мотивов, целей и намерений молодежи как социально-экономической и политической группы. Практическая востребованность определяется необходимостью разработки, реализации и корректировки молодежной политики, а также профилактики протестного политического (в частности, электорального) поведения молодежи в России.
Политическое сознание и электоральное поведение молодежи традиционно исследуются в рамках политологии и социологии.
Зарубежная социально-политическая наука изучает политические предпочтения молодого поколения с по-
зиций политической психологии, теории поколений, прикладной социологии. При этом парадигмальными рамками данных исследований выступает концепция «мыслящего избирателя», с позиций которого политические ценности определяют рациональное мышление и компетентность индивида.
В трудах отечественных политологов, посвященных анализу политического сознания и мотивов политического поведения российской молодежи, используется различный исследовательский инструментарий: сравнительный анализ, аналогия, опросы, научное наблюдение.
Вместе с тем, в известных автору работах, при всем разнообразии решаемых в них задач и исследовательских методов, не уделено достаточного внимания проблематике методологии выявления факторов, влияющих на политическое мировоззрение современной российской молодежи. Доминирующий в большинстве работ методологический индивидуализм вряд ли
может претендовать на полноценное объяснение причин формирования того или иного политического мировоззрения российской молодежи, поскольку слабо учитывает множественные непсихологические факторы политической социализации молодых россиян.
В целом, отсутствие должного внимания к методологии выявления и объяснения факторов становления и развития политического сознания современной российской молодежи снижает научную и практическую ценность тематических исследований. Такая методологическая эклектика не позволяет полноценно и объективно ответить на вопрос о причинах формирования и трансформации политического сознания молодых россиян и, соответственно, сформировать адекватную теоретическую базу для государственной молодежной политики, направленной на развитие молодых людей как сознательных, ответственных, полноценных граждан России.
Пытаясь восполнить этот пробел, в данной статье: изучены актуальные теоретические подходы к анализу сущности и структуры политического сознания современной молодежи; выявлены и охарактеризованы факторы, влияющие на архетипы и мотивы политического поведения молодых граждан РФ.
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ СТРУКТУРЫ ПОЛИТИЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ РОССИЙСКОЙ МОЛОДЕЖИ
В соответствии с выводами большинства современных политологов, основными компонентами политического сознания современной молодежи, влияющими на электоральное поведение, являются культурно-ценностные архетипы и мотивы электорального поведения [Молчалин, 2016].
Архетипы политического сознания молодежи - это политические установки, стереотипы, образы, унаследованные молодежью от предшествующих поколений в процессе первичной политической социализации.
Мотивы политического поведения - это физиологические и психологические процессы, прямо или косвенно влияющие на политическое поведение индивида, определяющие направленность, организованность, активность и устойчивость такого поведения.
На современном этапе постиндустриального развития общества общей тенденцией практически для всех стран, включенных в процесс глобализации, является вытеснение из политического сознания молодежи патриархальных (традиционных) и корпоративных (мобилизационных) архетипов электорального поведения мотивами рационального выбора.
Вот почему политическое сознание молодежи представляет собой благодатную почву для вызревания навыков и компетенций целерационального (по определению М. Вебера) избирателя, способного в условиях множественной информации объективно и критически анализировать и оценивать происходящие политические процессы, политические программы кандидатов и делать на этой основе выбор. Молодые люди все чаще при определении своего выбора пытаются рассчитывать на собственные выгоды, поэтому среди популярных мотивов участия в выборах выделяют-
ся мотивы получения практического опыта, развития коммуникативных связей и материального достатка.
Изучение мотивов электорального поведения молодежи является актуальнейшей практической и теоретической задачей современной политики, вне тесной зависимости от типа политического режима. Это с очевидностью продемонстрировали «бархатные» революции в странах Восточной Европы, «цветные» революции в странах СНГ, на Украине, в Грузии, а также протестные акции в Москве.
Г.И. Авцинова и Е.Ю. Воронина, исследуя практики политического участия молодежи в этих странах, выделяют общие мотивы электорального поведения, а именно: желание привлечь к себе внимание; потребность в расширении социальных коммуникаций; желание повлиять на решение масштабных социально-политических проблем; юношеский максимализм; стремление к справедливости; потребность самоидентифицироваться в политической жизни, поиск смыслов; романтизм [Авцинова, 2015].
Как можно увидеть, эти мотивы электорального участия молодежи вытекают из специфики данной социально-демографической группы и потому являются общими для всех представителей молодого поколения.
Вместе с тем, нельзя обойти вниманием и мотивы участия молодежи в избирательных процессах, характерные для стран глобализирующегося мира начала XXI в. Среди таковых: желание использовать инновационные информационно-коммуникационные и «модные» социальные технологии самовыражения (флешмоб, хеппенинг, перфоманс, наномитинг, нано-пикет и т.д.); стремление эмоционально разрядиться; возможность воспользоваться свободой средств самовыражения, доступных в эпоху постмодерна и цифровой экономики1.
Важным аспектом методологии анализа политического сознания молодежи является установление степени взаимной согласованности архетипов и мотивов политического сознания данной соцгруппы.
Противоречивость архетипов и мотивов политического поведения молодого поколения присутствует во всех обществах; однако особенно болезненно она проявляется в т.н. периоды радикальной трансформации политических режимов. Новое поколение, стремясь к освоению новых идей и воплощению новых политических идеалов, отрекается от ценностей, носителем которых выступает старшее поколение, однако при этом не избавляется от унаследованных архетипов. В постсоветских обществах, где либеральные реформы реализовывались на абсолютно не подготовленной нелиберальной «почве», раскол электоральных предпочтений старшего и младшего поколения оказывался особенно глубоким и болезненным. К тому же, становясь старше, новое поколение «вспоминало» старые, т.н. нелиберальные, архетипы и начинало подсознательно воспроизводить их в электоральном поведении.
Не способствует согласованности компонентов политического сознания и радикализм, свойственный политическому мышлению и электоральному поведения
1 Singh S. Social networks end group formation. Theoretical concepts to leverage // Boxes and Arrows: Online Journal. 06.09.2007 [Электронный ресурс]. URL: http://www.boxesandarrows.com/view/ social-networks (дата обращения: 21.04.2019).
молодежи. Радикализм проявляется особенно отчетливо при протестных выступлениях и голосованиях молодежи (активная форма), либо при систематическом игнорировании выборов молодыми избирателями (пассивная форма).
Феномен молодежного радикализма проявляется в попытках добиться радикальных политических целей (смена политического режима, приход к власти харизматического политического деятеля с инновационной программой) радикальными действиями (провокационные митинги, пикеты, флешмобы, публичные оскорбления политиков и государственных деятелей и даже покушения на их жизнь). Эту особенность молодежного политического радикализма в странах с устойчивым демократическим режимом объясняют социально-психологической потребностью молодого поколения выделиться, проявить себя. Так, по результатам исследования форм политической активности в Германии, Франции и Великобритании, молодежь, в сравнении со старшим поколением, предпочитает участию в выборах формы прямого демократического волеизъявления, такие как митинги, демонстрации и иные протестные акции. Таким образом, в современную эпоху происходит не снижение политической активности молодежи, а смена предпочитаемых форм такой активности [Ме1о, Stockemer, 2014].
В государствах с гибридными политическими режимами молодежный радикализм вызван не только социально-психологическими, но и политическими причинами: ограниченность способов и скудность практик политического участия, малое число выборов, референдумов. Недостаток опыта политического участия молодежи не способствует развитию электоральной культуры, и потому редкие политические акции зачастую носят бунтарский характер. Начинаясь довольно мирно, они переходят в протестные волнения и часто реализуются с нарушением законодательства о выборах и политических объединениях, митингах. Жертвами таких политических провокаций оказывается, в первую очередь, сама молодежь, не знающая, как можно и нужно себя вести, чтобы не нарушать действующее законодательство, реализуя свои политические права.
Нестабильность, внутренняя конфликтность политического сознания молодежи, свойственный ей ментальный радикализм, а также скудный личный опыт электорального участия в политике нередко позволяют манипулировать молодежью, превращать ее в эффективный инструмент политической борьбы в собственных целях. Исследования, проведенные во втором десятилетии XXI в., указывают на преобладающую роль информационных электронных технологий как способов воздействия на электоральное поведение молодежи и в то же время как способа политического участия молодых людей в политических процессах [Пырма, 2019]. Практически во всех этих исследованиях подчеркивается особая подверженность молодежи политическим манипуляциям, в том числе с помощью информационных электронных технологий.
Все это позволяет аргументировать вывод о необходимости тщательного исследования совокупности факторов формирования и развития политического сознания современной молодежи.
К МЕТОДОЛОГИИ АНАЛИЗА ФАКТОРОВ РАЗВИТИЯ ПОЛИТИЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ РОССИЙСКОЙ МОЛОДЕЖИ
Политический менталитет молодежи подвержен влиянию факторов, общих для всех избирателей. Эти позволяет обратиться к основам современной зарубежной методологии исследования политического сознания.
Этой основой выступает концепция «мыслящего избирателя», которая предполагает совмещение в сознании гражданина рационализма и политических ценностей.
Рационализм избирателя трактуется как способность индивида анализировать многоаспектную и не всегда релевантную информацию, поступающую из различных источников, и принимать решение на основе рационального выбора. Политические ценности в их традиционном понимании отходят на второй план, уступая место т.н. «политическим кодам», формируемым в результате идейного сближения граждан на основе общности мировоззрения, политических идей и целей, определения социально-политической ситуации и самоидентификации в ней.
Таким образом, политическое сознание и электоральное поведение «мыслящего электората» отлично от менталитета избирателя в «традиционных обществах», который принимал электоральные решения, основываясь на прошлом опыте, упрощал и идеализировал недавнее социально-политическое прошлое и «возлагал всю ответственность за свое настоящее на нынешнее правительство, поощряя его за улучшение и порицая за ухудшение своего положения»2.
Вместе с тем, размышляя о месте и роли нормативных политических ценностей в жизни человека, исследователи электоральных практик конца XX в. вводят в научный оборот противоположное по значению понятие - аномия (греч. аиошов - беззаконый, неуправляемый, безнормный), которое противоречит нормативно-институциональной парадигме политического поведения общества позднего модерна. Под аномией чаще всего понимают «любые виды нарушений в ценностно-нормативной системе общества» [Философский словарь, 1997: 22]. Аномии могут возникать как в демократически развитых обществах (концепция «американской мечты» в американской культуре Р. Мертона), так и в обществах незападного типа (императивно-нормативные и реальные модели политического поведения Э.Я. Баталова).
Значимым фактором трансформации политических ценностей современного избирателя является глобализация. Влияние этого фактора на политическое поведение «материалистов» (потребности к владению материальными ценностями) и «постматериалистов» (потребности в любви, самореализации, самоактуализации и т.д.) выявлено. Р. Ингхар-лтом на основании проведенного им исследования мотивации политического поведения в 43 странах,
2 Паппи Ф.У. Мыслящие избиратели и многопартийные системы [Электронный ресурс]. URL: https://lektsii.org/3-128968.html (дата обращения: 23.04.2020).
различающихся политическим режимом и уровнем социально-экономического развития3.
Таким образом, в глобализирующейся реальности конца XX - начала XXI в., несмотря на существенные межстрановые различия в уровне и качестве жизни, а также в политической сфере, все большее влияние на политическое (в том числе и электоральное) поведение оказывают ценности постматериалистической культуры: качество жизни, глобальная экология, снижение роли техногенного воздействия на природу, сохранение мира и т.д.
В изложенном контексте, любопытно выявить архетипы политического сознания, которые «унаследовала» современная российская молодежь.
В России, уникальность формирования и развития государственности которой отмечали многие авторитетные исследователи [Ахиезер, Ильин, 2009], трансформация политических ценностей электората происходила и происходит под влиянием специфических факторов государственности.
1. «Догоняющий» характер политической модернизации. Каждая из четырех волн модернизации (военно-бюрократическое государство Петра I, «Великие реформы» Александра II, советский республиканский абсолютизм, «ультралиберальные» реформы конца XX в.) представляла собой радикальную ломку государственного строя, отрицала предыдущий этап развития российской государственности в политико-идеологическом, социокультурном, экономическом аспектах.
2. Политические права, в том числе избирательное право, не отвоевывались у власти, а были «пожалованы» обществу. Таковы, например, отмена крепостного права (1861), дарование Конституции и учреждение Государственной Думы (1906), распад СССР (1991), принятие Конституции РФ, спешно легитимизированное всероссийским референдумом (1993).
3. Преобладание прямых каналов связи власти и общественности России над обратными, вследствие чего политическая власть с большим опозданием и не в полной мере улавливала требования и запросы общественности, а политические реформы всегда запаздывали.
4. Слабая степень социальной, политической структурированности российского общества, практическое отсутствие среднего класса как оплота демократического устройства.
Все это не могло не повлиять на русское политическое сознание, обусловив его противоречивость (или, по меткому выражению Н.А. Бердяева, антинонимич-ность), существенно затруднив самоидентификацию поколений избирателей в периодически обновляемой «сверху» политической реальности.
В итоге, политическое сознание современного россиянина содержит противоречивые ценности, цели и установки, такие как:
• вера в справедливость при одновременном отрицании права как единственного способа установления
3 Инглхарт Р. Модернизация и постмодернизация: культурные, экономические и политические изменения в 43 странах [Электронный ресурс]. URL: http://www.novshestvoxx1.narod.ru/ron. doc (дата обращения: 12.10.2020).
этой справедливости (что выразилось, например, в пословицах «Бог не в силе, а в правде», «Закон что дышло: куда поверни, туда и вышло»);
• вера в верховного правителя при одновременном недоверии к бюрократии (выражается в пословице: «Царь хороший, бояре плохие»);
• вера в ничейность земли, ее принадлежность всему народу, при неуважении к институту частного права.
Внутреннюю противоречивость, «особенную подвижность почвы» русского политического сознания, в сравнении с цельностью и четкостью фундаментальных основ политического сознания Запада, отмечал еще русский религиозный философ К.Н. Леонтьев в конце XIX в.
Любопытно, что та же противоречивость и неустойчивость политической культуры оказалась свойственна российскому электорату в XX - начале XXI в.
Так, А.Н. Панарин убедительно доказал, что в условиях отсутствия устойчивых политических ценностей современных российских избирателей речь не может идти о политической культуре как устойчивой традиции восприятия и передачи политических норм и ценностей [Панарин, 2000]. Изменчивость политических предпочтений при отсутствии устойчивых политических ценностей, по мнению Панарина, позволяет легко превратить индивида из сознательного гражданина в объект политической манипуляции.
Поверхностное, упрощенное восприятие идей демократии, слабо подкрепленное практиками демократического участия и способствующее химеризации, вырождению сущности демократических политических институтов, отмечают Н.А. Омельченко и Ю.В. Ги-мазова [Омельченко, Гимазова, 2013].
Наконец, на феномен множественной аномии российской политической и электоральной культуры указывают в своих трудах многие ученые. О.Н. Смолин, применяя упомянутую выше классификацию аномий Р. Мертона к анализу политического сознания российского электората на исходе XX в., замечает, что следствием многочисленных избирательных кампаний 1990-х гг. стало распространение в политическом сознании россиян следующих видов аномии:
• конформизм инновации - это поклонение новым либеральным политическим идеям и ценностям только потому, что они отличаются от старых советских социалистических идей (свойственен молодежи и радикально ориентированным избирателям среднего поколения);
• ритуализм - имитация участия в политических, в т.ч. избирательных процессах (характерен для старшего поколения избирателей);
• пассивный ретритизм - инертное политическое поведение людей, не принимающих новую систему, но и не противодействующих ей активно (характерен для старшего и среднего поколения российских избирателей конца XX - начала XXI в.);
• психопатологический мятеж - крайне негативное отношение ко всем провластным политическим структурам и акторам, которое выражается в протестном поведении, забастовках, митингах, провокациях (характерен для некоторых представителей российской молодежи на исходе XX в., принимающей участие в провокационных акциях под предводительством
Э. Лимонова - главы движения национал-большевиков) [Смолин, 2006].
Вместе с тем, именно 1990-е гг. оказались чрезвычайно насыщенными для российского электората, поскольку повлияли на политическую культуру и политическую компетентность россиян.
По данным социологических исследований, политическая активность избирателей до середины 1990-х гг. была небывало высока: Электорат с интересом смотрел трансляции из зала Государственной Думы. Очень популярны были политическая пресса и телепередачи.
Однако, в 1996 г. эта политическая эволюция искусственно прерывается властью. Победа кандидата от «партии власти» Б.Н. Ельцина преждевременно завершила процесс эволюции многопартийности в России. Учитывая, что именно в этот период проявились все результаты и последствия ультралиберальных демократических реформ (стремительное снижение уровня жизни, обнищание основной массы населения), политический имидж переизбранного Президента, а равно и интерес электората к его персоне, угас. Вместе с тем, именно в этот период возрастает популярность оппозиционных партий и движений, выступавших под различными, порою диаметрально противоположными, лозунгами: изменение «курса реформ», воссоздание СССР, отстранение от власти «антинародного режима», национал-большевизм, изменение Конституции РФ, восстановление монархии. Старшее поколение устойчиво поддерживало КПРФ и НПСР, ожидая от них восстановления былой мощи страны. Предпочтения поколения средних лет и молодежи разделились между «партией власти», ЛДПР, «ЯБЛОКом». При этом, сама оппозиция, несмотря на сохранение радикальных лозунгов в политической риторике, стала приобретать признаки «системности» (вхождение в состав правительства и губернаторский корпус).
Таким образом, радикальная ломка советской культуры и столь же радикальное внедрение западноевропейских ценностей ультралиберальной государственно-политической элитой в 1990-х гг. вызвали культурно-ценностный раскол российского общества. Старшее поколение устойчиво следовало советским политическим идеалам и образам, а молодой электорат, не переняв культуры и не приобретя навыки граж-данско-политического рационального анализа, голосовал за партию или кандидата, которые больше всего понравились или больше всего пообещали.
В результате политическое сознание российских избирателей в середине-конце 1990-х гг. включало довольно противоречивые компоненты: диаметрально противоположное отношение к советским и новороссийским политическим ценностям и электоральная некомпетентность [Политические предпочтения..., 1999: 197-199].
При этом политические ценности российского электората оказались слабо коррелирующими с политическими партиями, за которые избиратели голосовали. Так, даже среди избирателей, голосовавших за «ЯБЛОКо», лозунг «Богатство и процветание» выбрали только 13,8%, а лозунг «Социальная справедливость» набрал 25,6% голосов сторонников блока Г. Явлинского. Среди сторонников СПС, процент поддержавших лозунг «Свобода» и лозунг «Равенство, справедливость» оди-
наков [Холодковский, 2001]. Такое сочетание политических ценностей и мотивов в сознании российского электората, нетипичное для американцев и европейцев, может свидетельствовать о начале процесса формирования русской модели электорального поведения, основанной на политических ценностях, предпочитаемых российским электоратом.
Масштабные реформы В.В. Путина по упрочению российского федерализма, укреплению вертикали исполнительной власти, защите национальных интересов России способствовали возрождению архетипов русской культуры, таких как: патриотизм и жертвенность национальных героев, сильная и справедливая верховная власть, единое централизованное государство. Данные архетипы нашли свое отражение в идее «суверенной демократии» экс-руководителя Администрации Президента РФ В.Ю. Суркова, основанной на трех постулатах: централизация как объективная необходимость в условиях огромной страны; персонификация как особенность властных отношений в России; идеализация как следствие иррационального характера русского человека [Семенихин, 2008].
Будет ли (и если да, то в какой мере) «воскрешение» этих архетипов национальной политической культуры способствовать повышению электоральной активности и, тем более, электоральной компетентности россиян в XXI в.? Этот вопрос является предметом острого дискурса в современной отечественной политологии и непосредственно связан с проблемой влияния на политическое сознание современной российской молодежи.
Представляется, что России еще предстоит обрести свою модель демократии, основанную на симбиозе ценностей и идеалов свободы выбора и социальной справедливости. Однако движение к данной модели, формирование уникального профиля «политической культуры» России невозможно без интенсификации электорального участия.
И основной социальной группой, компетентное и ответственное участие в выборах которой необходимо активизировать в современной России, является молодежь.
АНАЛИЗ ФАКТОРОВ,
ВЛИЯЮЩИХ НА ПОЛИТИЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕ РОССИЙСКОЙ МОЛОДЕЖИ
Обобщая и систематизируя известные автору тематические исследования, можно заключить, что особенности и динамику политического сознания молодежи определяют факторы социально-психологического, экономического, и внутриполитического характера.
К социально-психологическим факторам чаще всего относят индивидуальные характеристики (пол, возраст, ценностные ориентации) и микросреду (родственников, близких друзей, культуру образовательных и воспитательных учреждений, микроклимат в организациях и коллективах, в которые включен молодой человек и т.д.), которые влияют на политическую социализацию молодых людей и их электоральное поведение.
Следует отметить, что если до 2000-х гг. большинство исследователей концентрировались на выявлении групповых ценностей молодежи, то в XXI в. фокус исследования молодежных настроений сместился в сторону
индивидуальных предпочтений [Собкин, Мнацаканян, 2015]. Это связано с растущим индивидуализмом социально-политической жизни (в рамках известной парадигмы «размытого модерна» З. Баумана), снижением эффективности работы молодежных социально-политических институтов (общественных организаций, подразделений при органах власти и т.д.), а также стремительной виртуализацией социально-политического пространства (что, по мнению известного социолога Д. Лурье, провоцирует социально-психологическую атомизацию современного общества). Немаловажным фактором, способствующим индивидуализации процесса психологического восприятия политических ценностей, стала пандемия 2019-2020 гг., вызванная угрозой распространения вируса COVID-19, когда интернет стал, фактически, единственным средством межличностной коммуникации.
Молодежь, которую всегда отличала острая потребность общаться и познавать мир, тяжелее других социальных групп восприняла ограничения, вызванные пандемией, поскольку «не имеет опыта переживания социальных кризисов и боится за свое будущее». Так, по данным Министерства здравоохранения России, в период с апреля по сентябрь 2020 г. (когда в большинстве субъектов РФ был введен режим самоизоляции), в 2,3 раза по сравнению с предыдущим сопоставимым периодом увеличилось количество обращений к психологам и психиатрам; по данным МВД, за период самоизоляции количество жалоб на домашнее насилие в российских семьях возросло в 3,4 раза4.
Специальной статистики о психологическом состоянии российской молодежи за «пандемийный» период не существует, однако данные об ухудшении психологического климата в российских семьях позволяют сделать вывод о негативном влиянии психологического фактора на динамику политических ценностей молодежи.
Характеризуя экономические факторы, влияющие на политические ценности и электоральные предпочтения российской молодежи, следует отметить некоторые моменты.
Детство большинства представителей современной российской молодежи приходится на начало-середину 2000-х гг. Данное время определяется в экономической науке как относительно благоприятный для России период «устойчивого экономического роста» за счет высоких цен на нефтегазовые ресурсы и отсутствия серьезных международных и внутристрановых кризисов [Мау, 2016: 16-23]. Это время также характеризуется значительным вложением государственных финансов в приоритетные национальные проекты, что увеличивало социальные ожидания молодых людей и подростков. Соответственно, влияние экономического фактора на генезис политических ценностей современной российской молодежи можно отчасти объяснить с позиции теории поколений. Согласно ее положениям, поколение (люди, рожденные в период с 1985 по 2003 гг.), привыкшее смотреть на мир с позитивной точки зрения и воспитанное в рамках «цивилизации комфорта»,
4 Пандемия ударила по психическому здоровью молодежи и зрелых людей [Электронный ресурс]. URL: https://www.ntv.ru/ novosti/2361260/?from=mailtopfeed (дата обращения: 10.11.2020).
в стрессовых или атипичных ситуациях чаще всего подвержено депрессии5.
В условиях турбулентности 2010-2020 гг. поколение часто испытывает стрессы, обусловленные несоответствием ожиданий и реальности в области их материального положения, карьерного и профессионального роста, перспектив6. Неудовлетворенность российской молодежи диагностируется по ряду показателей. В их числе: недостаточный уровень субъективного контроля (локус-контроля), низкая мотивация к образованию и труду, неадекватная самооценка человеком своих профессиональных качеств, опыта и возможностей, неудовлетворенность материальным положением, неверие в работоспособность социальных лифтов7. При этом на уровень неудовлетворенности и неуверенности в будущем слабо влияют объективные характеристики опрошенных молодых людей (принадлежность к семьям с различным материальным достатком, возможность помощи от родителей и т.п.) Данные суждения в целом подтверждают опросы современной молодежи с использованием различного диагностического инструментария [Коршунов, Шибаршина, 2019].
Интересно отметить, что ответы молодежи на схожие по формулировке вопросы по диагностике материального состояния в 2020 г. более пессимистичны, чем в 2012 г.. Так, на вопрос о том, считают ли молодые люди, что Россия находится в постоянном экономическом кризисе, в 2012 г. положительно ответили 42% респондентов, тогда как в 2020 г. - почти вдвое больше (71%). На вопрос о том, готовы ли молодые люди заняться самостоятельно предпринимательством, в 2012 г. положительно ответили 29% респондентов, тогда как в 2018 и в 2020 гг. - всего 23 и 19% соответственно. Наконец, во всех изученных опросах труд воспринимается молодежью не как самоценность, а как «средство для достижения успеха в жизни, материального благополучия, достижения высокого положения в обществе», что говорит о тенденции формирования прагматических и инструментальных ценностей и установок в трудовой сфере» [Гнатюк, Кротов, Самы-гин, 2018]. Такая тенденция в целом характерна для большинства постиндустриальных обществ; в российском же обществе тренд потребительского отношения молодежи к труду противоречит советской традиции уважения к трудящимся.
Вместе с тем, молодые люди в России утверждают, что не могут реализовать свои цели и амбиции по причине ухудшения качества предпринимательской среды и наличия административных барьеров: в 2013 г. на наличие административных барьеров указали 28% опрошенных, тогда как в 2016 г. эта цифра составила
5 Сычев А. Поколение Z: те, кто будет после. Интервью с Марком Сандомирским [Электронный ресурс]. URL: http://hrportal. ru/article/pokolenie-z-te-kto-budet-posle (дата обращения: 16.05.2020).
6 Ефременко Д.А. Россия в зоне турбулентности [Электронный ресурс]. URL: https://cyberlemnka.ru/artide/n/rossiya-v-zone-turbulentnosti/viewer (по состоянию на 25.11.2020).
7 Гаранин М.А., Гнатюк М.А., Самыгин С.И. Риски трудовой интеграции российской молодежи в условиях современного рынка труда [Электронный ресурс]. URL: https://online-science.ru/ userfiles/file/2tjohzktsyyrgaanvhpjivp5yephxrkf.pdf (по состоянию на 25.10.2020).
уже 41%8. Субъективное восприятие российской молодежью институционального несовершенства предпринимательской среды, к сожалению, подтверждается объективной реальностью: поиск необходимой работы сопряжен с рядом сложностей; работа чаще всего не соответствует полученной специальности; труд молодых людей оценивается низко; потребительское отношение работодателей к молодым специалистам приводит к быстрому «выгоранию» и фрустрации молодежи.
Опросы в период пандемии, которые касались социально-экономического состояния молодежи, дали неутешительные результаты. Так, по результатам исследования Росстатом российских молодых семей, в которых возраст супругов варьировался от 18 до 25 лет, во II квартале 2020 г. двум из трех семей в период пандемии денег хватало только на еду и одежду, а пессимизм молодежи относительно перспектив ее материального и финансового благополучия существенно возрос9.
К тому же, в результате пандемии экономический кризис болезненнее всего переживает сфера услуг и развлечений, где в большей степени занята молодежь. Этот фактор еще более усложняет положение молодежи на рынке труда и способствует ухудшению ее материального положения.
Социальные лифты (или лифты социальной мобильности) представляют собой механизмы, посредством которых индивид или социальная группа изменяют позицию в социальной структуре общества10. Принято считать, что социальные лифты эффективно работают в развитых индустриальных и постиндустриальных обществах, жизнедеятельность которых регулируется не традициями, а правовыми нормами [Одинцова, 2015]. В России проблематика работоспособности социальных лифтов для молодежи широко обсуждалась на правительственном уровне и даже нашла отражение в Распоряжении Правительства РФ от 29 мая 2015 г. № 996-р «Об утверждении Стратегии развития воспитания в Российской Федерации на период до 2025 года». Однако, опросы молодежи в 2019-2020 гг. показывают разочарование в этих механизмах повышения социального статуса.
В целом, наблюдается растущий пессимизм современной российской молодежи в работоспособности социальных и экономических механизмов самореализации. Это разочарование не компенсируется имеющимися у них возможностями развивать социальную и экономическую среду.
Непосредственное воздействие на современную российскую молодежь, ее политический менталитет оказали политические факторы развития российской государственности в 2000-х - 2010-х гг., а именно:
8 Отчет о результатах проведения мониторинга внедрения в субъектах Российской Федерации Стандарта деятельности органов исполнительной власти по обеспечению благоприятного инвестиционного климата методом «контрольной закупки», 2016 г. // Архив АСИ. 2016.
9 Главной жертвой коронакризиса стали молодые семьи // Ведомости. 28 октября 2020 г. [Электронный ресурс]. URL: https:// www.vedomosti.ra/society/artides/2020/10/28/844994-zhertvoi-koronakrizisa (дата обращения: 11.11.2020).
10 Лифты социальной мобильности: примеры [Электронный
ресурс]. URL: https://fb.ru/article/177559/sotsialnyiy-lift---eto-sotsialnyie-liftyi-v-sovremennom-obschestve (по состоянию
на 01.11.2020).
1) укрепление государственно-политических институтов, национальной безопасности и территориальной целостности РФ;
2) развитие молодежной политики (включая концептуальную и нормативно-правовую базу, молодежное общественно-политическое движение и соответствующие структуры, учреждения, а также межведомственное и межсекторное взаимодействие).
Разберем содержание этих факторов. В аспекте развития российской государственности особенную значимость в 2000-х - 2010-х гг. имели государственно-политические реформы Президента РФ В.В. Путина по укреплению вертикали исполнительной власти в РФ (включая гармонизацию федерального и регионального законодательства, усиление зависимости губернаторов от федерального центра, укрепление института президентства); присоединение Крыма к России в 2014 г.
Эти и иные политические преобразования у большинства представителей российской молодежи ассоциируются непосредственно с личностью Президента.
Именно с ним новое поколение ассоциирует образ России как сильной, стабильной и свободной мировой державы11. Вместе с тем, именно образ В.В. Путина начинает проигрывать в глазах молодежи в периоды кризисов российской государственности.
Такая ассоциативность политических преобразований с личностью главного политического лидера составляет отличительную черту политического сознания молодежи во всех странах; россиянам персонификация власти была свойственна во все исторические эпохи. Вот почему сохранение и поддержание устойчивого политико-психологического взаимодействия Президента России и молодежи является важным фактором эффективности молодежной государственной политики и, в частности, конструктивного электорального поведения молодых людей.
Оценить результативность этого взаимодействия можно по количественным (число встреч Главы государства с молодежью) и качественным (содержание этих встреч) параметрам. Так, за год до выборов 18 марта 2018 г. В.В. Путин провел 23 встречи для подростков и молодежи от 14 до 30 лет, а в течение полугода после выборов - всего три таких мероприятия (беседа с волонтерами на инаугурации 7 мая 2018 г., а также два посещения образовательного центра «Сириус» летом 2018 г. в г. Сочи)12. В итоге, в 2018 г. рейтинг В.В. Путина поднялся до 60% среди молодежи, что связано с активной и результативной президентской кампанией. При этом социологи отмечают, что рейтинг Президента повысился среди старшеклассников, а также учащихся средних образовательных учреждений; среди студентов же этот рейтинг оставался неизменным в период 2016-2018 гг.
Если предвыборные встречи В.В. Путина с молодежью содержали призывы к активной созидательной политической деятельности на основе ценностей
11 Штаб Путина: российская молодежь «за» Путина [Электронный ресурс]. Режим URL: https://putin-news.ru/2131-shtabputina-ros-siyskaya-molodezh-za-putina.html (дата обращения: 20.10.2020).
12 Подсчитано автором на основании официальной информации с официального сайта www.kremlin.ru
патриотизма, добровольчества, здорового образа жизни и самореализации, то содержание встреч в период после выборов по большей части сводилось к обещаниям поддержать молодежные инициативы и расширить бюджетные ассигнования в сфере работы с молодежью13. Российский политолог Е. Егорова объясняет обилие встреч с молодежью на высшем государственно-политическом уровне во второй половине 2017 -первой половине 2018 г. как попытку власти отреагировать на весенние студенческие протесты 2017 г., осмыслить их причины14. В целом, соглашаясь с этой позицией, следует отметить, что нужным смысловым контентом, направленным на системное воспитание у молодежи гражданских ценностей, молодежная политика РФ до сих пор не наполнена.
Действительно, после президентской кампании 2018 г., непосредственного общения Главы государства с молодежью (более всего требуемого для обретения молодыми людьми смыслов и ценностей) стало меньше, а риторика диалога перешла в более прагматичное русло. Так, все 14 проектов в рамках платформы «Россия -страна возможностей» поддерживаются Главой государства и после выборов; объем грантов по предложению В.В. Путина в 2018 г. вырос в 10 раз, до 2,5 млрд руб., а число их потенциальных получателей расширилось15.
В какой мере этот конструктивный прагматизм молодежной политики сопровождается поиском и культивированием в молодежной среде содержательных политических образов, смыслов, ценностей, и каково содержание этих ценностей?
Ценности и приоритеты российской молодежной политики обозначены в «Основах государственной молодежной политики РФ до 2025 года»16, а также в Распоряжении Правительства РФ от 29 мая 2015 г. № 996-р «Об утверждении Стратегии развития воспитания в Российской Федерации на период до 2025 года». Среди этих ценностей и приоритетов:
• учет многонациональной основы государства;
• ценности здорового образа жизни (в т.ч. физического развития, экологической культуры, культуры безопасности жизнедеятельности);
• создание условий для реализации потенциала молодежи в социально-экономической сфере, а также внедрение технологии «социального лифта» (как способа изменения социального статуса);
• создание благоприятных условий для молодых семей;
• патриотическое и гражданское воспитание молодежи;
• традиционные семейные ценности.
13 Установлено автором на основе качественного (содержательного) контент-анализа видеотрансляций 23 встреч В.В. Путина с молодежью за период с 18 марта 2017 г. по 1 сентября 2018 г.
14 Егорова Е. Путин и молодежь: почему отношения не складываются // Московский Комсомолец. 08.08.2018 [Электронный ресурс]. URL: https://www.mk.ru/amp/politics/2018/08/08/putin-i-molodezh-pochemu-otnosheniya-ne-skladyvayutsya.html (дата обращения: 10.11.2020).
15 Егорова Е. Путин и молодежь: почему отношения не складываются // Московский Комсомолец. 08.08.2018 [Электронный ресурс]. URL: https://www.mk.ru/amp/politics/2018/08/08/putin-i-molodezh-pochemu-otnosheniya-ne-skladyvayutsya.html (дата обращения: 10.11.2020).
16 Распоряжение Правительства Российской Федерации от 29 ноября 2014 г. № 2403-р «Об основах государственной молодежной политики Российской Федерации до 2025 г.» // http://www. garant.ru/news/587972/
Практически по всем обозначенным направлениям разработаны и реализуются целевые программы, государственные проекты. Вместе с тем, приоритеты молодежной политики, направленные на стимулирование гражданско-политических ценностей, развитие гражданско-правовой компетентности, не нашли конкретизации на инструментальном уровне публичной политики.
Все это не способствует преодолению деструктивных политических настроений в молодежной среде, не содействует конструктивной активизации ее гражданского потенциала.
ВЫВОДЫ
Политическое сознание молодежи, как и любой другой социальной группы, подвержено действию различных факторов. Современные исследователи выделяют в структуре политического сознания молодежи политические архетипы и мотивы политического поведения.
Политические архетипы формируются и трансформируются под действием глубинных (антицедентных) факторов развития национальной государственности; они наследуются молодежью от старших поколений. Мотивы политического поведения не менее важны в структуре сознания молодежи, поскольку непосредственно влияют на политическое, в т.ч. электоральное, поведение. Взаимосвязанность, согласованность ценностно-политических архетипов и мотивов политического поведения - во многом обусловливает формирование целостного, непротиворечивого политического сознания. Некая противоречивость политических архетипов и мотивов характерна для молодежи вне тесной зависимости от типа и характера политического развития страны. Однако, в постсоветских странах (в первую очередь в России) эта противоречивость обусловлена глубинным политико-ценностным конфликтом поколений. Все это не может не порождать проблем в областях преемственности политических ценностей молодежью, воздействия на политическое сознание молодых избирателей, профилактики политических манипуляций молодым электоратом .
Политическому сознанию молодежи, как и иных современных избирателей, свойственны рационализм и аномии. Главной глубинной особенностью российского политического менталитета является антинони-мичность (противоречивость) политического сознания, в рамках которого уживаются идеи справедливости и пренебрежения законом, идеализация верховного правителя и негативное отношение к бюрократии. Эта противоречивость проявилась в политическом сознании и электоральном поведении электората в конце XX - начале XXI в.; она повлияла на политический менталитет современной молодежи электорального возраста.
На мотивы политического поведения современной российской молодежи активно влияет совокупность социально-психологических (индивидуализм, пандемия, виртуализация социально-политического пространства, неэффективность социальных лифтов), экономических (смена периода «стабильного экономического роста» периодом множественных экономических кризисов и неопределенности) и политических (укрепление национальной государственности; развитие
отдельных направлений государственной молодежной политики) факторов.
Разнонаправленное действие этих факторов, а также прагматизм реализуемых мер государственной молодежной политики при недостаточном внимании власти к проработке ее идеологической составляющей, как минимум, не содействуют развитию гражданской компетентности российской молодежи.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В современной России политическое сознание молодых избирателей формируется под влиянием совокупности факторов, как общих для всех стран, так
ЛИТЕРАТУРА
1. Авцинова Г.И. Протестный потенциал российской молодежи: исследования и политическая практика // Politbook. 2015. № 1. С. 111-114.
2. Ахиезер А.С., Ильин В.В. Российская государственность: истоки, традиции, перспективы. М.: Изд-во МГУ, 2009. 265 с.
3. Гафиатулина Н.Х., Любецкий Н.П., Самыгин С.И. Социальное здоровье российской молодежи в эпоху глобализации. М.: РУСАЙНС, 2016. 235 с.
4. Гнатюк М.А., Кротов Д.В., Самыгин С.И. Трудовые ценности и трудовая активность современной российской молодежи // Гуманитарные социально-экономические и общественные науки. 2017. № 10. С. 32-35.
5. Коршунов И.К., Шибаршина О.Ю. Современные проблемы трудоустройства российской молодежи // Вестник Московского университета им. С.Ю. Витте. Серия 1: Экономика и управление. 2019. № 2 (29). С. 101-104.
6. Мау В.А. Кризисы и уроки. Экономика России в эпоху турбулентности. Институт экономической политики им. Е.Т. Гайдара. 2016. 420 с.
7. Мочалин А.В. Эволюция электорального поведения в процессе социализации молодежи российской провинции // Социодинамика. 2016. № 10. С. 45-62.
8. Пырма Р.В. Электоральное участие молодежи в выборах Президента 2018 года // Вестник Финансового университета. Гуманитарные науки. 2019. № 2. С. 52-53.
9. Философский энциклопедический словарь. М.: ИНФРА-М, 1997. С. 22.
10. Лобанков И.Д. Современные концепции виртуальной реальности // Вестник ПАГС. 2015. С. 98-102.
11. Одинцова Л.Н. Некоторые аспекты понятия системы «социальных лифтов» // Вестник Кузбасского института. 2015. № 3. С. 88-98.
12. Панарин А.С. Политология. О мире политики на Востоке и на Западе. М.: Книжный дом «Университет», 2000. 320 с.
13. Политические предпочтения российского электората в 1995-1999 гг. // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены (журнал «Левада - Центр»). 1999. № 3. С. 197-199.
14. Семенихин И.С. Владислав Сурков: pro et contra. Диалоги о суверенной демократии и историческом выборе новой России. М.: Изд-во СГУ, 2008. 195 с.
15. Смолин О.Н. Политический процесс в современной России: учеб. пособие. М.: ТК Велби; Проспект, 2006. 336 с.
16. Собкин В.С., Мнацаканян М.А. Отношение к политическим лидерам современных старшеклассников (по материалам психосемантического исследования) // Социальная психология и общество. 2015. Т. 6. № 4. С. 41-59.
17. Холодковский К.Г. Социально-психологическая дифференциация российского населения и процесс формирования партий // Полис. 2001. № 5. С. 90-97.
18. Melo D., StockemerD. Age and political participation in Germany, France and the UK: A comparative analysis // Comparative European Politics. 2014. № 12 (1). Рp. 33-53.
и особенных, составляющих специфику политического и социально-экономического развития нашей страны. Поскольку именно политическое сознание определяет политическое поведение, важной задачей российской политической науки является вычленение и характеристика совокупности ключевых факторов (причин), влияющих на процесс развития политического менталитета молодых избирателей. Разработка качественной, релевантной современным вызовам и специфике российской государственности, методологии исследования данного вопроса поможет более конструктивно подойти к решению проблемы воспитания активных, ответственных, успешных, патриотичных, компетентных граждан России.
REFERENCES
1. Avtsinova G.I. Protest potential of Russian youth: Research and political practice. Politbook. 2015. No. 1. Рр. 111-114. (In Russ.)
2. Ahiezer A.S., Ilyin V.V. Russian statehood: Origins, traditions, prospects. Moscow: Publishing House of Moscow State University, 2009. 265 p.
3. Gafiatulina N.H., Lyubetsky N.P., Samygin S.I. Social health of Russian youth in the era of globalization. Moscow: RUSINES, 2016. 235 p.
4. Gnatyuk M.A., KrotovD.V., Samygin S.I. Labor values and labor activity of modern Russian youth. Humanities Socio-Economic and Social Sciences. 2017. No. 10. Pp. 32-35. (In Russ.)
5. KorshunovI.K., Shibarshina O.Yu. Modern problems of employment of Russian youth. Bulletin of Moscow University named after S.Yu. Witte. Series 1. Economics and Management. 2019. No. 2 (29). Pp. 101-104. (In Russ.)
6. Mau V.A. Crises and lessons. Russia's economy in an era of turbulence. Gaidar Institute for Economic Policy. 2016. 420 p.
7. Mochalin A.V. Evolution of electoral behavior in the process of socialization of youth of the Russian province. Sociodynam-ics. 2016. No. 10. Pp. 45-62. (In Russ.)
8. Pyrma R.V. Electoral participation of youth in the presidential elections of 2018. Bulletin of the Financial University. Humanities. 2019. No. 2. Pp. 52-53. (In Russ.)
9. Philosophical encyclopedic dictionary. Moscow: INFRA-M, 1997. 566 p.
10. Lobankov I.D. Modern concepts of virtual reality. PAGS Bulletin. 2015. Pp. 98-102. (In Russ.)
11. Odintsova L.N. Some aspects of the concept of a system of "social elevators". Bulletin of the Kuzbass Institute. 2015. No. 3. Pp. 88-98. (In Russ.)
12. Panarin A.S. Political science. About the world of politics in the East and the West. Moscow: Publishing House "University", 2000. 320 p.
13. Political preferences of the Russian electorate in 1995-1999. Monitoring Public Opinion: Economic and Social Changes (Levada Center Magazine). 1999. No. 3. Pp.197-199. (In Russ.)
14. Semenikhin I.S. Vladislav Surkov: pro et contra. Dialogues on sovereign democracy and the historic choice of a new Russia. Moscow: Publishing House of SSU, 2008. 195 p.
15. Smolin O.N. The political process in modern Russia. Tutorial. Moscow: TK Velby; Prospect, 2006. 336 p.
16. Sobkin V.S., Mnatsakanyan M.A. Attitude to the political leaders of modern high school students (based on the materials of psychosemantic research). Social Psychology and Society. 2015. Vol. 6. No. 4. Pp. 41-59. (In Russ.)
17. Kholodkovsky K.G. Socio-psychological differentiation of the Russian population and the process of party formation. Policy. 2001. No. 5. Pp. 90-97. (In Russ.)
18. Melo D., Stockemer D. Age and political participation in Germany, France and the UK: A comparative analysis. Comparative European Politics. 2014. No. 12 (1). Pp. 33-53.
19. Куткин В.С., Орлова И.В., Павельева Т.Ю. Научные школы в стратегии развития высшего профессионального образования // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Социология. 2014. №1. С. 91-99.
19. Kutkin V.S., Orlova I.V., Pavelieva T.Y. Scientific schools in the strategy of higher professional education development. RUDN Journal of Sociology. 2014. No. 1. Pp. 91-99. (In Russ.)
Статья проверена программой Антиплагиат. Оригинальность - 82,05%
Статья поступила в редакцию 30.11.2020, принята к публикации 29.12.2020 The article was received on 30.11.2020, accepted for publication 29.12.2020
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Головин Дмитрий Алексеевич, помощник депутата Государственной Думы Федерального собрания Российской Федерации. Москва, Российская Федерация. ORCID ID: 0000-0002-6168-1116; E-mail: Golovin-da@ ranepa.ru
ABOUT THE AUTHOR
Dmitry A. Golovin, assistant to the Deputy of the State Duma of the Federal Assembly of the Russian Federation. Moscow, Russian Federation. ORCID ID: 0000-0002-61681116; E-mail: Golovin-da@ranepa.ru
