CC BY
20бюджетов субъектов Российской Федерации, администрируемые органами внутренних дел (в 2016 г. - 66,2 %, в 2015 г.- 56,9 %). По-прежнему существенно ниже среднероссийского данный показатель в Амурской области (3,5 %) (в 2016 г. - 6,4 %), Астраханской области (3,9 %) (в 2016 г. - 12 %), Республике Дагестан (5,6 %) (в 2016 г. - 34,8% ), Республике Башкортостан (6,2 %) (в 2016 г. - 2,1 %). В то же время объем финансовых средств, выделенных на реализацию мероприятий правоохранительной направленности, в Чукотском автономном округе превысил уровень доходов в 14 раз, Ненецком автономном округе - в 10 раз, г. Севастополе - в 9 раз, Сахалинской и Ленинградской областях почти в 3 раза. Примерно равными были уровни доходов и расходов в Самарской, Смоленской, Новосибирской областях, республиках Тыва, Хакасия, Коми.
Существует ряд причин, затрудняющих участие территориальных органов в разработке и реализации государственных программ субъектов Российской Федерации. К объективным обстоятельствам, затрудняющим организацию данной работы, в частности, относится отсутствие на федеральном уровне нормативного правового документа, регулирующего вопросы разработки и реализации программ и самостоятельность органов государственной власти субъектов в определении направлений расходования средств.
Для повышения результативности работы территориальных органов МВД России могут быть рекомендованы следующие пути:
1) обеспечение участия представителей территориального органа МВД России в работе координационных совещаний и межведомственных комиссий по вопросам обеспечения правопорядка, подготовка и сопровождение предложений по вопросам разработки и реализации государственных программ в органах государственной власти субъектов Российской Федерации, реализация государственных программ субъектов в качестве соисполнителя или участника по мероприятиям правоохранительной направленности;
2) определение в каждом территориальном органе МВД России конкретного подразделения, ответственного за координацию работ, связанных с участием в разработке и реализации государственных программ.
В условиях сокращения объемов ресурсного обеспечения Министерства разработка и реализация государственных программ субъектов Российской Федерации является, в том числе, резервом повышения уровня материально-технического снабжения органов внутренних дел. Поэтому руководством МВД России придается особое значение организации указанного направления деятельности.
Литература и источники
1. Официальный сайт МВД Российской Федерации. URL: https://xn--b1aew.xn--p1ai/ (дата обращения: 06.12.2018).
2. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. URL: http://www.consultant.ru.
3. Указ Президента Российской Федерации от 7 мая 2018 г. № 204 «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года». URL: http://www.consultant.iu/document/cons_doc_LAW_19702 (дата обращения: 06.12.2018).
References and Sources
1. Oficial'nyj sajt MVD Rossijskoj Federacii. URL: https://xn--b1aew.xn--p1ai/ (data obrashcheniya: 06.12.2018).
2. Konstituciya Rossijskoj Federacii ot 12 dekabrya 1993 g. URL: http://www.consultant.ru.
3. Ukaz Prezidenta Rossijskoj Federacii ot 7 maya 2018 g. N° 204 «O nacional'nyh celyah i strategicheskih zadachah razvitiya Rossijskoj Federacii na period do 2024 goda». URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_19702 (data obrashcheniya: 06.12.2018).
ЗИНОВЬЕВА ЛАРИСА ГЕННАДЬЕВНА - кандидат юридических наук, доцент кафедры теории и истории государства и права Чувашского государственного университета им. И.Н. Ульянова (Чебоксары).
ТИМОФЕЕВА ТАТЬЯНА ФЕДОРОВНА - кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин. Чувашский государственный университет им. И.Н. Ульянова (Чебоксары).
ZINOVIEVA, LARISA G. - Ph.D. in Law, Associate Professor, Department of Theory and History of State and Law of Chuvash State University named after I.N. Ulyanov (Cheboksary) ([email protected]).
TIMOFEEVA, TATYANA F. - Ph.D. in Law, Associate Professor, Department of Civil Law Disciplines. Chuvash State University named after I.N. Ulyanov (Cheboksary) ([email protected]).
УДК 342.417
ДАГАНГАРОВ С.В. К ВОПРОСУ ОБ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ КОНСТИТУЦИИ СОВРЕМЕННОГО РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА
Ключевые слова: Конституция России, экономическая конституция, конституционная экономика, Конституционный Суд Российской Федерации, экономические и социальные права граждан
В статье анализируются сложившиеся в науке конституционного права подходы к оценке экономического содержания действующей Конституции Российской Федерации. Основным вопросом, рассматриваемым автором, является понятие экономической конституции, как ключевой категории междисциплинарного анализа, позволяющей с новых позиций оценить возможности конституционного, и в целом правового, регулирования социальных и экономических отношений. Несмотря на неоднозначность сложившихся в отечественной юриспруденции взглядов на содержание «экономической конституции», делается вывод о перспективности дальнейших конституционно-правовых и экономических исследований в данной области. Конституция страны при этом представляется не просто формализованным документом, но «живым правом», активно используемым Конституционным Судом Российской Федерации при оценке действующего законодательства и защите социальных и экономических прав граждан. Автор исходит из необходимости дальнейшего совершенствования как собственно конституционных основ регулирования экономический системы страны, так и сложившихся на их базе текущего законодательства и судебной практики.
DAGANGAROV, S.V.
TO THE QUESTION ON THE ECONOMIC CONSTITUTION OF THE MODERN RUSSIAN STATE
Keywords: Constitution of Russia, economic constitution, constitutional economy, Constitutional Court of the Russian Federation, economic and social rights of citizens
The article analyzes the current approaches to the assessment of the economic content of the current Constitution of the Russian Federation in the science of constitutional law. The main issue addressed by the author is the notion of an economic constitution as a key category of interdisciplinary analysis, which makes it possible to assess the possibilities of constitutional, and generally legal, regulation of social and economic relations from a new perspective. Despite the ambiguity of views on the content of the "economic constitution" prevailing in domestic jurisprudence, it is concluded that further constitutional legal and economic research in this area is promising. The Constitution of the country is not only a formalized document, but a "living law" actively used by the Constitutional Court of the Russian Federation in assessing the current legislation and protecting the social and economic rights of citizens. The author proceeds from the need to further improve both the constitutional basis for regulating the country's economic system and the current legislation and judicial practice established on their basis.
В условиях нарастающего экономического кризиса, вызванного как негативными чертами отечественной системы хозяйствования (сырьевой характер экономики и ее жесткая привязка к ценам на углеводороды, научно-техническая отсталость отдельных сфер производства, слабое развитие малого и среднего бизнеса), так и внешними факторами (санкционное давление, ухудшение инвестиционного климата), становится все более явным, что проблемы, с которыми сталкивается Российское государство, требуют комплексного решения. Возможности одной только экономической науки (при всей ее значимости) без принятия соответствующих политических и юридических решений, оценки социальных последствий проводимых преобразований, явно недостаточны. Отсюда и попытки формирования междисциплинарного подхода к рассмотрению и разрешению экономических проблем (на стыке с юриспруденцией, политологией, социологией и иными науками как гуманитарного, так и естественнонаучного профиля).
Одним из проявлений подобного подхода стало формирование такого междисциплинарного направления как конституционная экономика. Действительно, трудно переоценить значимость Конституции, как основного закона государства, в деле закрепления принципиальных положений, определяющих характер экономической системы в стране. Изложенные в главе 1 Конституции России принципы, формируют базис для иных норм Основного закона и, в итоге, объединяются с ними в единый правовой комплекс, систему, выстроенную с использованием концепции «экономической конституции».
Несмотря на то, что в отечественной юридической науке, вопросы «экономической конституции», «конституционной экономики» стали предметом внимания ученых-юристов сравнительно недавно, зарубежная теория конституционализма уже достаточно давно исследует вопросы взаимосвязи правовых и экономических институтов в контексте реализации идей и принципов Основного закона. Концептуальные положения экономической теории конституции были разработаны выдающимся американским экономистом Дж. Бьюкененом. Исследователь увязывал осуществление экономического анализа с рассмотрением вопросов политического управления в контексте функционирования американского конституционализма. Участники экономических и политических отношений, в конечном счете, решают проблему выбора, определения наиболее оптимальной альтернативы, обеспечивающей качественное развитие экономической системы. Осуществить такой выбор без конституционной основы практически невозможно, а потому конституционные и экономические аспекты в данном случае неразрывны
[1]. Суть Конституции состоит, по мнению Дж. Бьюкенена, в обеспечении наиболее эффективного социального развития, обеспечивающего максимально возможное удовлетворение потребностей членов общества путем защиты их социальных и экономических интересов (в особенности, в сфере частной собственности).
В отечественной юридической литературе отношение к понятию «экономической конституции» не является однозначным. Так, по мнению профессора В.Е. Чиркина, использование понятия «экономическая конституция» порождает неопределенность в юридической терминологии, коллизии между сложившимися в науке конституционного права понятиями, затрудняет правовой анализ. С точки зрения юриспруденции, не может существовать никакой особой экономической конституции. Принципы экономической жизни формулирует сам Основной закон (в его традиционном формально-юридическом понимании) [2]. В то же время, по мнению профессора Г.А. Гаджиева (одного из основоположников отечественной школы конституционной экономики), положения, определяющие развитие экономических отношений в стране, будучи закрепленными в Конституции, создают общий базис для иных конституционных норм, которые в своем единстве могут быть условно обозначены как «экономическая конституция [3].
Представляется, что использование понятия «экономическая конституция» для обозначения группы принципов и норм, ориентированных на регулирование экономических отношений, все же не умаляет авторитет Основного закона в целом и не вносит неопределенность в систему юридических категорий. И даже напротив, позволяет несколько специализировать проведение научных исследований в данной области, ориентируя как юристов, так и экономистов на поиск оптимальных путей совершенствования конституционного, и в целом правового, регулирования экономической системы страны.
Особенностью нынешнего этапа в конституционном развитии как Российской Федерации, так и других демократических стран является сложившееся представление о неразрывности экономического и социального развития. Господствовавшая ранее концепция классического либерализма, с его идеями «свободного рынка» и неприятия активной роли государства в регулировании социально-экономических процессов оказалась несостоятельной. Случившийся в конце первого десятилетия XXI века глобальный финансовый кризис показал неадекватность современным условиям доктрины классического либерализма, как в области права, так и в сфере экономики. Отказ от государственного перераспределения доходов, политики по поддержке социально незащищенных категорий граждан, абсолютизация принципов формального равенства и свободного рынка вызвали серьезное социальное напряжение. Как отмечает Председатель Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькин: «В период кризиса стали очевидны издержки доктрин, трактующих право как «чистую» форму в отрыве от ее содержания и не учитывающих взаимосвязь юриспруденции и экономики как прикладных наук, что, по существу, ведет к игнорированию системного подхода как методологической основы профессионализма» [4].
На сегодняшний день взаимовлияние экономических и конституционных принципов провозглашается не только на национальном, но и на международном уровне. Так, в Декларации Совещания Генеральной Ассамблеи ООН о верховенстве права от 19 сентября 2012 года четко зафиксирована позиция, согласно которой верховенство права, как базовый принцип развития юридической системы любого демократического государства, играет важнейшую роль для осуществления устойчивого экономического роста и развития. Также в указанной Декларации отмечается принципиальное значение справедливой и стабильной правовой системы для обеспечения устойчивого и равноправного развития, экономического роста и занятости, мобилизации инвестиций и содействия развитию предпринимательства [5].
В нашей стране указанные принципы, содержатся в тексте Основного закона и в своей взаимосвязи с иными конституционными нормами и образуют то, что принято называть «экономической конституцией». По мнению профессора Г. А. Гаджиева [6] экономическая конституция охватывает:
1) Принципы основ конституционного строя о свободе экономической деятельности, едином экономическом пространстве, многообразии и равноправии различных форм собственности, защите конкуренции, о социальном характере государства;
2) Конституционные нормы об основных экономических правах и свободах, а также о конституционных гарантиях предпринимательства; о значении общепризнанных норм и принципов международного права и норм, содержащихся в международных договорах РФ;
3) Нормы, устанавливающие конституционный экономический публичный порядок (об ограничении экономических прав и свобод граждан; о полномочиях органов государственной власти различного уровня в области экономической политики и предпринимательства).
Практическая реализация этих положений направлена на обеспечение эффективности российской экономики, возможности свободного и равного участия всех граждан страны в экономической жизни. Следует отметить, что данные нормы не существуют в автономии от других положений Конституции, а напротив тесно с ними связаны. Так, для реализации экономической политики государства принципиальное значение имеют статьи Конституции, посвященные разграничению полномочий между федеральной властью и региональными органами в области финансовой политики, налогообложения, управления собственностью (ст. 71, 72). Принцип социальной государственности (ст. 7) позволяет более взвешенно подходить к распределению бюджетных средств и строить социально ориентированную экономику. Это позволяет говорить о том, что экономическая конституция по своему характеру объединяет многие положения Основного закона страны, на первый взгляд напрямую не связанные с системой хозяйствования.
Необходимо отметить, что современная российская Конституция - это не застывший документ с набором абстрактных норм и принципов, а важнейшая основа формирования конституционно-правовой практики. Особое значение в этой связи имеет практика Конституционного Суда Российской Федерации, направленная на защиту социальных и экономических прав граждан, позволяющая «раскрыть» содержание конституционных положений применительно к конкретным ситуациям и сформулировать на этой основе общеобязательные требования к содержанию и применению как федерального, так и регионального законодательства.
Как указывает профессор Н. С. Бондарь, анализ конституционно-судебной практики убедительно указывает на возрастание конституционного воздействия на экономические отношения, а также роли конституционного контроля в формировании экономического порядка. За период своего существования высший орган конституционного контроля России более одной трети своих решений вынес по вопросам, связанным с защитой экономических прав граждан. В постановлениях и определениях Конституционного Суда РФ были отражены вопросы налоговой политики, таможенного и валютного регулирования и, конечно, прав собственности [7]. Последнему вопросу Конституционный Суд РФ всегда уделял особое внимание. Ведь частная собственность является не только основой экономической деятельности, но и важным фактором обеспечения свободы человека в целом. В то же время экономическая свобода личности не должна ущемлять другие общепризнанные права и свободы. Как указал Конституционный Суд РФ, Конституция России предполагает соблюдение принципа соразмерности при ограничении прав личности, дабы обеспечить необходимый баланс общественных и частных интересов и не подвергать граждан чрезмерным обременениям [8]. А потому допустимыми представляются государственное вмешательство в сложившуюся систему экономических отношений и их разумная корректировка, не являющаяся, однако, произвольной и не умаляющая основных прав личности.
Исходя из сказанного, под «экономической конституцией» современного Российского государства следует понимать не только сам Основной закон страны в части закрепления принципов регулирования экономических отношений, но и многообразные правовые позиции, сформулированные Конституционным Судом Российской Федерации применительно к реализации экономических, а в некоторых случаях и социальных прав граждан.
Однако, несмотря на формальное наличие в Конституции России необходимых для становления и развития современной экономики принципов, в научной литературе все же отмечается недостаточность имеющегося конституционного регулирования. В качестве одного из недостатков действующей Конституции отметим отсутствие отдельной «экономической» главы, определяющей принципиальные положения государственной политики в этой сфере. Также обращает на себя внимание далеко не явная связь между экономическими принципами и
идеями социальной государственности. В частности, в тексте Конституции не систематизированы нормы о формировании благоприятных условий для экономического роста и социального развития. При этом идея справедливости (подразумевая, и распределение доходов между различными слоями населения) упоминается лишь в преамбуле, которая, как известно, не имеет нормативного значения. Конституция России не закрепляет норм об ограничении абсолютного характера права собственности (по аналогии с немецким Основным законом, указывающим, что «собственность обязывает»). При этом основные законы многих демократических стран закрепляют нормы об «основах экономического строя», «основополагающих принципах социальной и экономической политики», рыночном хозяйстве, поддержке малого и среднего бизнеса, социальной функции собственности, определению ее пределов.
Подводя итоги, хочется еще раз отметить, что неразрывность конституционного и экономического аспектов в развитии современного Российского государства ставят перед научным сообществом новые задачи в части обеспечения междисциплинарных подходов к решению проблем правового и социально-экономического преобразования страны. Введение в научный оборот понятия «экономической конституции», системный анализ принципов, изложенных в тексте Основного закона страны, правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации по защите экономических и социальных прав граждан, текущего законодательства с учетом практики его применения на федеральном и региональном уровне позволит выработать более четкое представление о наиболее актуальных направлениях дальнейших социально-экономических преобразований и их правовому обеспечению.
Следует согласиться с мнением профессора В.Е. Чиркина о том, что в Конституции России еще не получил своего отражения полный набор необходимых норм об основах общественного строя, социального и экономического уклада, а многие положения, если рассматривать их с позиции практической реализации (по уровню жизни и обеспеченности отдельных слоев населения, месте России в мировых рейтингах социального и экономического благополучия, степени удовлетворенности гражданами своими доходами и качеством услуг, оказываемых государством и т.п.) представляются неполными, а порой и просто ущербными [9].
Конечно, невозможность корректировки основ конституционного строя страны без реализации процедуры пересмотра всей Конституции делает предложения такого рода трудно реализуемыми. Однако уже на данной основе возможно подготовить концептуальную «почву» под будущие конституционные преобразования в контексте «экономической конституции».
Литература и источники
1. Сергеев А.М. Становление и развитие экономической теории конституции // Труды VII Всероссийского симпозиума по экономической теории. Екатеринбург: Институт экономики Уральского отделения РАН, 2016. С.159-160.
2. Чиркин В.Е. «Экономическая конституция» и управление «на местах» (российский и зарубежный опыт» // Гражданин и право. 2015. №3. С. 3.
3. Очерки конституционной экономики. 23 октября 2009 года / Отв. ред. Г.А. Гаджиев. М.: Юстицинформ, 2009. С. 5.
4. Зорькин В.Д. Конституционно-правовое развитие России. М.: Норма: ИНФРА-М, 2011. С. 472.
5. Гаджиев Г.А. Конституционная экономика и рациональность в конституционном праве // Ежегодник конституционной экономики. 2018. / Отв. ред. С. А. Авакьян, П.Д. Баренбойм, В.В. Комарова. М.: Лум, 2018. С. 21.
6. Комментарий к Конституции Российской Федерации / Под ред. В.Д. Зорькина, Л.В. Лазарева. М.: Эксмо, 2009. С.105.
7. Бондарь Н.С. Экономический конституционализм России: очерки теории и практики. М.: Норма, 2017. С. 115.
8. Нарутто С.В. Роль Конституционного Суда РФ в защите экономического порядка и прав собственности // Ежегодник конституционной экономики. 2018. / Отв. ред. С. А. Авакьян, П. Д. Баренбойм, В.В. Комарова. М.: Лум, 2018. С. 293.
9. Чиркин В.Е. Социально-экономический вектор конституционного развития: сравнительное измерение // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2018. № 1. С. 12.
References and Sources
1. Sergeev A.M. Stanovlenie i razvitie ehkonomicheskoj teorii konstitucii // Trudy VII Vserossijskogo simpoziuma po ehkonomicheskoj teorii. Ekaterinburg: Institut ehkonomiki Ural'skogo otdeleniya RAN, 2016. S.159-160.
2. CHirkin V.E. «EHkonomicheskaya konstituciya» i upravlenie «na mestah» (rossijskij i zarubezhnyj opyt» // Grazhdanin i pravo. 2015. №3. S. 3.
3. Ocherki konstitucionnoj ehkonomiki. 23 oktyabrya 2009 goda / Otv. red. G.A. Gadzhiev. M.: YUsticinform, 2009. S. 5.
4. Zor'kin V.D. Konstitucionno-pravovoe razvitie Rossii. M.: Norma: INFRA-M, 2011. S. 472.
5. Gadzhiev G.A. Konstitucionnaya ehkonomika i racional'nost' v konstitucionnom prave // Ezhegodnik konstitucionnoj ehkonomiki. 2018. / Otv. red.
5. A. Avak'yan, P.D. Barenbojm, V.V. Komarova. M.: Lum, 2018. S. 21.
6. Kommentarij k Konstitucii Rossijskoj Federacii / Pod red. V.D. Zor'kina, L.V. Lazareva. M.: EHksmo, 2009. S.105.
7. Bondar' N.S. EHkonomicheskij konstitucionalizm Rossii: ocherki teorii i praktiki. M.: Norma, 2017. S. 115.
8. Narutto S.V. Rol' Konstitucionnogo Suda RF v zashchite ehkonomicheskogo poryadka i prav sobstvennosti // Ezhegodnik konstitucionnoj ehkonomiki. 2018. / Otv. red. S. A. Avak'yan, P. D. Barenbojm, V.V. Komarova. M.: Lum, 2018. S. 293.
9. CHirkin V.E. Social'no-ehkonomicheskij vektor konstitucionnogo razvitiya: sravnitel'noe izmerenie // ZHurnal zarubezhnogo zakonodatel'stva i sravnitel'nogo pravovedeniya. 2018. № 1. S. 12.
ДАГАНГАРОВ СЕРГЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ - старший преподаватель кафедры конституционного, административного и муниципального права, Бурятский государственный университет
DAGANGAROV, SERGEI V. - Senior Lecturer, Department of Constitutional, Administrative and Municipal Law, Buryat State University ([email protected]).
УДК 343.622
ЧОЧУЕВА З.А.
НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ КВАЛИФИКАЦИИ СУБЪЕКТИВНЫХ ПРИЗНАКОВ УБИЙСТВА МАТЕРЬЮ НОВОРОЖДЕННОГО РЕБЕНКА
Ключевые слова: привилегированный состав, новорожденный ребенок, детоубийство, квалификация, уголовно-правовая оценка, роженица.
Статья посвящена исследованию субъективных признаков состава преступления, предусмотренного ст. 106 Уголовного кодекса РФ. В ней рассматриваются проблемы уголовно-правовой оценки убийства матерью новорожденного ребенка, в частности психоэмоциональное состояние специального субъекта преступления при совершении преступления. Также в статье анализируются различные обстоятельства, которые могут стать причиной совершения детоубийства. Показано, что субъективная сторона убийства матерью новорожденного ребенка характеризуется умышленной виной. Вина может выражаться как в форме прямого, так и косвенного умысла. Особое внимание уделяется тому, когда мать совершила убийство - сразу же во время родов или после них, или же существенно позже.
CHOCHUEVA, Z.A.
SOME QUESTIONS OF QUALIFICATION OF THE SUBJECTIVE SIGNS OF MURDER BY MOTHER OF NEWBORN
CHILD
Keywords: preference structure, a newborn baby, infanticide, qualifications, criminal-legal assessment of delivery, parturient woman.
The article is devoted to the research of the subjective signs of the crime under the article 106 of the Criminal code of the Russian Federation. It considered the problems of criminal-legal assessment of the murder of a newborn child by the mother, in particular, the psycho-emotional state of a special subject of the crime in the œmmission of the crime. Also in the article analyzes the various circumstances that may cause the commission of infanticide. It is shown that the subjective side of the murder by the mother of a newborn child is characterized by deliberate guilt. Guilt can be expressed both in the form of direct and indirect intent. Particular attention is paid to when the mother committed the murder — immediately during or after the birth, or much later.
Особенность уголовно-правового анализа преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ, обусловлена особым психофизическим состоянием субъекта (женщины) в период родов или сразу же после них. Существующие погрешности в конструкции рассматриваемой статьи приводят к разнородному толкованию данной нормы и к даче неправильной квалификации.
В различные исторические эпохи вопрос о наказании женщин-детоубийц решался по разному, и поэтому проблема квалификации убийства матерью новорожденного ребенка существует длительный период времени. По рассматриваемому вопросу не было и нет единого мнения в уголовно-правовой доктрине. Если ряд авторов были склонны к тому, что нет оснований для смягчения наказания [1; 5], то другие авторы настаивали на необходимости привлечения к уголовной ответственности при наличии самостоятельных привилегированных условий [2; 8].
Для правильной юридической оценки рассматриваемого деяния хотелось бы отдельно остановиться на рассмотрении субъективных признаков преступлений. Субъектом рассматриваемого преступления выступает мать новорожденного ребенка, обладающая признаком вменяемости и достигшая возраста 16 лет. Однако в последнее время, ввиду развития современной медицины, возникают дискуссии относительно вопроса, может ли являться субъектом преступления женщина, которая не является биологической матерью, но в то же время вынашивает в своем организме ребенка и впоследствии рожает его. Речь идет о проблеме признания субъектом анализируемого общественно-опасного деяния «суррогатной матери», которая согласилась выносить и родить ребенка исходя из своих материальных и меркантильных соображений (хотя не исключается возможность родственных отношений). При совершении убийства матерью новорожденного ребенка, где есть фактическая и юридическая мать, возникает вопрос о возможности отнесения привилегированных условий к виновной. Необходимо также установить, по каким правилам квалифицировать совершенное деяние.
