CC BY
11
А. В. Шацков
К ВОПРОСУ О ВОКАЛИЧЕСКОЙ АНАПТИКСЕ В ХЕТТСКОМ ЯЗЫКЕ
Вопрос о наличии вставного гласного в группе согласных особенно сложен для хеттского языка ввиду используемой слоговой системы письма - клинописи, которая не позволяет передать сочетания трех согласных в середине слова или двух согласных в начале и конце слова. Для отражения таких комплексов писцам приходилось добавлять дополнительный гласный (слог). Так, kar-ap и kar-ap-du, формы императива 2 и 3 л. ед. ч. повелительного наклонения от глагола karp- 'поднимать', читаются как /karp/ и /karptu/. В связи с этим крайне сложно определить, имеем ли мы дело с фактической вставкой гласной или так называемой «пустой», т. е. графической гласной. Х. Кронассер прямо говорит об этом: «wir haben kein Mittel, um festzustellen, ob und wann Vokale dieser Art gesprochen worden sind; d.h. über Anaptyxe im Hethitischen läßt sich so gut wie nichts aussagen» (Kronasser 1966: 46f).
Тем не менее, наличие анаптиктической гласной в некоторых словах и формах признается большинством ученых. Именно так рассматривается гласная, которая передается с помощью -i-или -e- в формах имперфектива между смычным или ларинга-лом основы и суффиксом /-ske/a-/1. В качестве примера можно привести такие hukkiske- от huek- 'закалывать' и parhiske- от parh- 'гнать'. Так же объясняется -i- (реже -e-) перед окончанием /s/ в 3 лице прошедшего времени hi-спряжения от глаголов с основой на заднеязычный или ларингал, например, akkis от ak-
1 Впрочем, у глаголов с основой на дентальный наблюдается особое развитие, ср., например, azzage- (/atske-/) от ed- 'есть' или zikke-(/tsike-/) и zaske- (/tske-/) от dai- 'ставить'. У глаголов с основой на другие согласные, например, -n- или -s-, гласной вставки также не происходило, см. Kassian, Yakubovich 2002: 37ff.
'умирать'2. Вполне возможна анаптикса и в таких словах, как parsena- (*persneh2-) 'щека, ягодица' и kalmisena- c вариантом kalmisna- 'молния'.
В то же время одним из наиболее оспариваемых вопросов остается интерпретация передачи начального сочетания согласных #sC- посредством is-CV-, ср. хетт. iskall- 'разрезать' и др.-гр. ска^ю 'копать', *skelhr. Сторонники анаптиксы опираются в основном на типологию, которая объяснила бы подобное написание вместо ожидаемого sa-CV-. Именно сочетания с начальным sC чаще всего дают протетическое /i/, ср. например, египетское арабское [?istadi] 'study' и [bilastik] 'plastic' (Fleischhacker 2001: 73). Как мне кажется, эту точку зрения поддерживают и данные лувийского языка: там, где родственных хеттских словах мы встречаем is-CV-, в лувийском мы видим два варианта: либо падение /s/ - хетт. istaman- 'ухо', лув. tummant-'ухо', хетт. ispar- 'расстилать' и лув. parri- 'намазывать (лекарство)', либо редупликацию - хетт. ishai-, лув. hishai- 'привязывать'. Но самыми убедительными представляются свидетельства греческих надписей из центральной Анатолии I-го тыс. до н. э., в которых мы периодически видим протезу перед сочетанием /s/ и согласного, например, памф. 'ьстт^Хтлп (см. Dresller 1965: 95ff.).
Противники же этой точки зрения указывают, в основном, на написания si-pa-an-dV-3 для некоторых форм глагола ispand-'лить' и слово se-/si-/sa-pi-(ik-)ku-us-ta- 'шпилька, шип', в которых написание однозначно указывает на отсутствие какой-либо протетической гласной4. Н. Эттингер (Oettinger 2002: 417), исходя из того, что в лувийском начальный кластер sC не встречается, предположил, что в случае с sipand- мы имеем дело
2 Впрочем, есть новохеттские формы, где окончание -as, например, wa-qa-as KUB 18.11 Rs. 9. Подобные случаи могут объясняться аналогией к основам на гласный: Kimball 1999: 197, Kassian, Yakubovich 2002: 42.
3 Форрсман (Forssman 1994) объясняет это редупликацией *spe-spond-, но это малоубедительно.
4 Другие возражения не столь убедительны. Так, отсутствие написаний плене может объясняться тем, что эта протетическая гласная фонетически и фонологически не обязательно должна быть идентична /i/ в словах с этимологической начальной /i/, таких как im(m)iya- 'смешивать'. Тот факт, что в отличие от позиции в середине слова (ср. hukkisk-/hukkesk-) в начале слова перед sC- -i- не чередуется с -e-, может быть обусловлен тем, что в хеттском, по-видимому, существовал запрет на использование знака ES в начале слова (Касьян 2008: 34).
с диалектными отличиями, но эта точка зрения не может быть доказана. Более того, А. Касьян недавно показал, что вариант sipand- используется лишь в тех формах глагола «лить», которые омонимичны или почти омонимичны формам существительного ispant- 'ночь' (Касьян 2008: 42f.).
Присутствуют и компромиссные точки зрения - в своей новой грамматике Х. Хоффнер и К. Мелчерт предполагают наличие протетической гласной перед сочетаниями /sh-/, /st-/ и /sk-/, но не перед /sp-/ (Hoffner, Melchert 2008: 27).
Помимо sa/e/i-pi-ku-us-ta-, которое остается необъяснимым и может быть заимствованием , и ispand-/sipand- 'лить' есть еще одно слово, которое не показывает ожидаемой протетической гласной. Это zaskarais 'анус', которое явно составлено из sakkar 'фекалии' и ais 'рот'. Вместо zask-, которое, вероятно, следует читать как /tsk-/, мы бы ожидали увидеть **iskarais. Такое же сочетание согласных в начале слова встречается и у архаической формы имперфектива zaske- от глагола dai- 'ставить'. Перед кластером /tsk-/ вставки гласного не наблюдается.
Что касается сочетаний согласных в конце слова, то сейчас становится общепринятой точка зрения, что окончание 3 лица прошедшего времени mi-спряжения действительно читается как /-ta/ (подробно это разбирается у Yoshida 2002), то есть мы имеем дело с анаптиксой6. Как мне кажется, об анаптиксе имеет смысл говорить и в таких формам, как 2 лицо ед.ч. императива у глаголов с основой на два согласных, когда форма оканчивается на -i или -а, например, li-in-ki KUB 14.3 II 6 (ср. закономерное li-i-ik KBo 4.14 I 41) от link- 'клясться', ni-in-ga KUB 33.11 II 12, KUB 33.14 II? 8 (OH/MS), KUB 46.25 I 16, ni-in-qa KUB 24.8 II 6 и ni-in-ki KUB 43.63 Vs. 6, KUB 43.61 I 4 от nink- 'напиваться' и kar-si KUB 9.34 III 46, 47, kar-se KUB 9.4 12 (наряду с закономерным kar-as VBoT 120 II 24) от kars- 'резать'. Вполне возможно, что в некоторых из приведенных выше примеров мы имеем дело с «пустой гласной», но такие формы, как kar-si и kar-se, предпочтительнее объяснять с помощью анаптиксы.
Вне зависимости от точки зрения на проблему начального сочетания #sC-, есть бесспорные контексты, где появляется
5 Х. Кронассер (Кгопа88ег 1966: 197^) рассматривает суффикс -йа- и считает вероятным его происхождение из хурритского языка.
6 Это же верно и относительно архаического окончания инструмента-лиса основ на согласный -1а.
анаптиктическая гласная, передаваемая на письме гласными -e-и -i-. Впрочем, есть примеры, когда между согласными вставляется другая гласная, u или a. Вставное u появляется рядом с губными или между *h2 и s, если рядом есть /и/ или дифтонг с /и/. В качестве примера обычно приводят summitant- 'топор' < *smit-ent- (от индоевропейского корня *smei- 'резать') и некоторые формы глагола tuhs- 'отделять', ср. tuh-hu-us-zi и tu-uh-sa, tu-uh-sa-ri (Kimball 1999 199). Кроме того, наличие вставной гласной между основой и окончанием можно предполагать в 1-м лице множественного числа у определенных глаголов, например, tumeni 'мы берем' <*duweni < *dweni < *dh3weni. Впрочем, некоторые ученые рассматривают здесь /u/ как отражение schwa-indogermanicum, вокализованного аллофона ларингального (Eichner 1988 137).
Есть также примеры и со вставным /a/. В первую очередь это упоминавшееся выше /a/ в окончании -ta. Впрочем, здесь тембр гласного может быть вызван аналогией с окончанием медиального залога. Другим надежным примером может служить, как мне кажется, вставной гласный между заднеязычным смычным и ларингалом. Мне известны только две формы, где встречается написание -Vk-hV-: заимствованное из хурр. su-u-up-ha-ak-hi-il (KBo 25.121 I 7) и форма 1-го лица ед. ч. наст. вр. sa-a-ak-hi (KUB 30.10 obv. 10) от глагола sak(k)- 'знать'. Во всех остальных случаях между -k- и -h- пишется -a-, ср. другие написания той же формы глагола sak(k)-: sa-a-ag-ga-a[h-hi], sa-ag-ga-ah-hi, sa-ga-ah-hi, sa-aq-qa-ah-hi и sa-a-aq-qa-ah-hi. Я не могу объяснить эти написания иначе, чем наличием вставной гласной.
Менее очевидными примерами могут быть древнехеттская форма аблатива a-ra-ah-za от erh-/arh- 'граница' (впрочем, такая форма могла возникнуть и в результате аблаута, см. Kloekhorst 2008: 246f.) и окказиональные ku-tar-u-e-ni-es (KUB 23.78b 9') и e-tar-ya-an-t[a-an] (KUB 16.23 obv. 16).
А. Касьян и И. Якубович (Kassian, Yakubovich 2002: 31ff.) указывают, что анаптиксический гласный также представлен в этимологических сочетаниях согласных с сонантами в начале слова (#CR-). Наиболее убедительными представляются те примеры, у которых засвидетельствовано написание plene между начальным согласным и сонантом, например, sa-a-li-ik-ti KBo 13.78 Vs. 10 от глагола salig- 'касаться', который возводится авторами к праиндоевропейскому *sleig- 'мазать'. Scriptio plena также появляется в этой позиции в sarab-/sarib- 'пить маленькими глотками' и karab-/karib- 'пожирать'. Другими словами, в
сочетаниях смычного и сонанта вначале слова, как минимум, в отдельных формах, действительно возникала анаптиктикса. Еще одним вероятным случаем анаптиксы является te-ri- в te-ri-ya-as 'три' (род. п.) и производных словах, причем косвенным свидетельством о реальности гласной может служить лик. terihe, если оно действительно значит 'три'. В целом это согласуется с выводами Х. Флейшхакер, которая пишет: «Anaptyxis-prothesis asymmetries, characterized in the general case by prothesis before voiceless sibilant + stop clusters, but anaptyxis into obstruent + sonorant clusters, were argued here to reflect a pattern of vowel epenthesis driven by the goal of maximal auditory similarity to input» (Fleschhacker 2001: 114).
Более сложным случаем являются слова, где в начальном слоге мы видим чередование -a-1-e-l-i-. Например, samen-lsemen-'проходить, исчезать', упоминавшееся выше karab-lkarib-lkerib-'пожирать', maliddu- и miliddu- 'сладкий'. В подобных примерах огласовка -e-l-i- появляется только перед слогом с гласным переднего ряда, ср. формы ka-ra-i-iz и ge-re-e-ez-za 'наводнение'. Ее можно интерпретировать и как отсутствие гласного, и как уподобление шва (вставного гласного) следующему за ней гласному переднего ряда. При этом, как указывалось выше, scriptio plena в случае karab-lkarib-lkerib- подтверждает наличие гласной.
Появляется соблазн объяснить как анаптиксу и неожиданные с точки зрения индоевропейской реконструкции реализации слабой ступени у некоторых имен и глаголов. Т. ван ден Хаут одним из первых стал объяснять огласовку -e- основы множественного числа damess- глагола damass-ldamess- 'подавлять' вставкой неэтимологического гласного между lml и lsl в нулевой ступени *dams- < *dmh2-s- (van den Hout 1988). К. Мелчерт переработал этот вариант, предположив, что в нулевой ступени *dmh2s- вместо вокализации сонанта происходит выпадение ларингала и вставка анаптиксы (Melchert 1994: 70f.). Если принимать этот подход, то теоретически мы можем предположить вставку неэтимологического -e-l-i- в основу всех тех глаголов, для которых Джезнов (Jasanoff 1979 84ff.) предполагает наличие специального аблаута *-o- (сильная ступень) l-e- (слабая
ступень), более нигде не засвидетельствованного7. Тогда для глагола hamank-/hamenk- «привязывать» самым экономным способом реконструкции будет постулирование праформы *h2monk-/h2mnk-, где в слабой основе из *h2mnk- развивается *h2mink-, а для karab-/karib— соответственно *ghrobh1-/ghrbh1-(Ср. Kloekhorst 2008: 143). То же можно предположить и относительно ui/etën-, основы косвенных падежей существительного watar 'вода', и некоторых других слов.
Подводя итоги, можно сказать, что тембр анаптиксы в хеттском языке часто зависит от окружения. В соседстве с /и/ он может и сам превратиться в /и/, рядом с ларингальным и перед плавным мы чаще всего видим /а/, рядом c /s/ - -e- или -i-. Исходя из этого, следует предположить, что фонологически это был какой-то особый гласный, что-то наподобие /э/.
Также можно утверждать, что анаптикса довольно часто была окказиональным явлением; появление вставной гласной в определенных словах могло быть обусловлено индивидуальными особенностями языка писцов или какими-то другими факторами.
Литература
Касьян А. 2008. Памятники хеттского языка: орфография, фонетика, лексика, текстология. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Москва, РГГУ. 221 с.
W. Dressier, 1965. /-Prothese vor 5 impurum in Kleinasien // Linguistique
Balkanique, IX 2 P. 93-100. H. Eichner. 1988. Anatolisch und Trilaringalismus // Die Laryngaltheorie und die Rekonstruktion des indogermanischen Laut- und Formensystem. Ed.: A. Bammesberger. Heidelberg: Carl Winter. P. 123-151.
H. Fleischhacker, 2001. Cluster-Dependent Epenthesis Asymmetries // UCLA Working Papers in Linguistics 7: Papers in Phonology 5. Eds.: A. Albright, T. Cho. P. 71-116. B. Forssman, 1994. Zu hethitisch sipand- und ispand-. In honorem Holger Pedersen. Kolloquium der Indogermanischen Gesellschaft vom 26. bis
7 Это уже упоминавшиеся karab- / karib- и sarab- /sarib-, а также sakk- / sekk- 'знать', asas- / ases- 'сажать, устанавливать' и hamank- / hamenk-'привязывать'.
28. März 1993 in Kopenhagen. Ed.: J. E. Rasmussen. Wiesbaden: Reichert, 1994. S. 93-106. H. Hoffner, H. Craig Melchert, 2008. A Grammar of the Hittite language.
Part 1: Reference Grammar. Winona Lake: Eisenbrauns. Theo van den Hout, 1988. Hethitisch damass-/damess-mi '(be)drücken' und der indogermanische sigmatische Aorist // A linguistic happening in Memory of Ben Schwartz. Studies in Anatolian, Italic, and other Indo-European Languages. Ed.: Y. Arbeitman. Louvain. P. 305-319. J. Jasanoff, 1979. The position of the hi-Conjugation // Hethitisch und
Indogremanisch. Eds.: E. Neu, W. Meid. Innsbruck. P. 79-90. A. Kassian, I. Yakubovich, 2002. The Reflexes of IE Initial Clusters in Hittite // Anatolian Languages. Eds.: V. Shevroshkin and P. Sidwell. AHL Studies in the Science and History of Language 6. Canberra.. P. 10-48.
S. Kimball, 1999. Hittite Historical Phonology. Innsbruck: Institut für
Sprachwissenschaft der Universität Innsbruck. A. Kloekhorst, 2008. Etymological Dictionary of the Hittite Inherited
Lexicon. Leiden: Brill. H. Kronasser, 1966. Etymologie der hethitischen Sprache. Wiesbaden: Steiner.
H. Craig Melchert, 1994. Anatolian Historical Phonology. Amsterdam, Atlanta: Rodopi.
N. Oettinger, 2002. Die Stammbildung des hethitischen Verbums. (Nachdruck mit einer kurzen Revision der hethitischen Verbalklassen). - Dresden: TU.
K. Yoshida, 2002. Observations on Some Cuneiform Spellings: Epithetic or Graphic? // Proceedings of the Thirteenth Annual UCLa Indo-European Conference. Washington D.C.: Institute for the Study of Man. P. 165- 176.
