К вопросу о выработке формуляра делового текста г. Тобольска второй половины XVIII века Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

М. С. Выхрыстюк

К ВОПРОСУ О ВЫРАБОТКЕ ФОРМУЛЯРА ДЕЛОВОГО ТЕКСТА Г. ТОБОЛЬСКА ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVIII ВЕКА

В настоящей статье проанализированы средства выработки формуляра скорописных деловых текстов г. Тобольска второй половины XVIII века, а именно стереотипные этикетные формулы начальной, конечной и средней частей документов разных жанров, а также их варьирование с учётом специфики и правил речевого этикета применительно к сословным группам - авторам документов -и эпохе написания текстов.

Ключевые слова: этикетные формулы, деловые тексты XVIII века, архив Тобольска, речевой этикет XVIII века, памятники деловой письменности.

Исследование памятников письменности XVIII века, хранящихся в архивах разных городов, имеет огромное значение для создания объективной картины состояния и уровня нормирования языка в столице и на периферии в период формирования русской нации. Они отражают различные сферы человеческой деятельности, от общегосударственных до частно-бытовых, расширяют знания по истории города и края.

Тобольск в XVIII веке был столицей огромной губернии, центром науки, культуры, торговли. Памятники письменности бывшей столицы характеризуются прежде всего тем, что они создавались в период культурного расцвета города. Они мало изучены, хотя могли бы значительно расширить и углубить базу лингвистического исследования на разном языковом уровне.

В Тобольском архиве ГУТО «Тобольский архив в городе Тобольске» хранятся документы, отражающие деятельность Тобольской духовной консистории (Ф. И-156) г. Тобольска и Тобольской губернии XVII-XIX веков. Рукописные памятники отражают процесс становления жанрово-стилистической системы делового языка как ведущего звена русского литературного языка периода формирования русской нации.

Основным «управляющим» текстом в Российском государстве конца XVIII века являлся административно-правовой документ. Он организовывал хозяйственную и культурно-экономическую деятельность в стране. В строгом и полном наборе сведений, безэмоциональности штампа, высокой степени стандартизации состоит его главная традиционная формально-содержательная особенность.

В формуляре любого документа выделяются три основных клаузулы: начальная, содержащая сведения об адресанте, адресате, «самоименование» документа, место назначения документа и дата его отправления; средняя, которую, учитывая содержательность, можно разделить на две части: казусно-

мотивировочную, раскрывающую, почему создан документ, и константирую-щую, в которой излагаются факты, события, их оценка и делаются выводы; конечная, где указывается дата написания, должность и собственное имя написавшего или составившего документ и (факультативный признак) место создания документа. Устойчивые этикетные формулы сосредоточены главным образом в начальном и конечном блоках. Поскольку документы делопроизводства монастырей (указы, репорты, приказы и так далее) можно назвать юридическими документами, понятие клаузулы применительно к ним предполагает выполнение правил их

составления, обязательного употребления всех традиционных частей, сведение до минимума личностного начала.

Устойчивые формулы монастырских документов относятся к ритуальным, или этикетным. Они обычно оформляют обращения и подписи: «... УказЕя всеросстскгя...», «...того ради ваше императорскаго величества самодержицы высокоблагородие...» (И-70-31-13), «...того ради высокопреподобт вашему» (И-156-1-4), «...милостивое свое отеческое благоразсмотрете» (И-70-5-8).

«Под речевым этикетом понимаются регулирующие правила речевого поведения, система национально специфичных стереотипных, устойчивых формул общения, принятых и предписанных обществом для установления контакта собеседников, поддержания и прерывания контакта в избранной тональности» [7. С. 11]. Степень владения речевым этикетом определяет степень профессиональной пригодности человека.

Основу речевого этикета составляют речевые формулы, характер которых зависит от особенностей общения. Любой акт общения имеет начало, основную часть и заключительную часть. В связи с этим формулы речевого этикета разделяются на три основные группы:

1) речевые формулы для начала общения;

2) речевые формулы, применяемые в процессе общения;

3) речевые формулы для окончания общения.

Набор этикетных формул в любой части речевого акта образует этикетную конструкцию.

«Речевой этикет строится с учётом особенностей партнёров, вступающих в деловые отношения, ведущих деловой разговор: социального статуса субъекта и адресата общения, их места в служебной иерархии, их профессии, национальности, вероисповедания, возраста, пола, характера. Речевой этикет определяется ситуацией, в которой происходит общение» [1. С. 21].

Формы этикета, в том числе и речевого, возникали и развивались исторически, поэтому закономерен интерес к истории русского речевого этикета, в том числе этикета деловых бумаг отдалённой от российского центра территории, каким являлся г. Тобольск. Способ оформления той или иной разновидности актовых источников, складывавшийся на протяжении длительного времени, определялся различными факторами, в том числе его содержанием и целевой установкой. Писец при составлении документа отбирает из набора устойчивых формул и клише, которыми он располагает, те, которые в наибольшей степени, могут способствовать решению поставленных задач. Поэтому те или иные варианты в структуре документа являются показательными и отражают устремления автора. Так, писец, имея своей целью добиться выполнения заявленной просьбы, при составлении документа ставит задачей воздействовать на чувства того лица, к которому он обращается с жалобой и просьбой. Поэтому эмоциональная задача автора находит свое выражение и в самой структуре документа.

Особое место занимает в стилистике текстов делопроизводства этикетные знаки, т. е. слова и словесные комплексы, которые предназначены обеспечить дань уважения нижестоящей инстанции по отношению к вышестоящим. Это проявляется, например, в наречиях с суперлятивной структурой: всевысочайше, всеподданнейше, и в определениях покорнейшее: доношение, прошение, в сложных прилагательных: высокоблагородный, высокомонарший, высокопочтенный и т. д. Такое же титулование, строго выдерживаемое в послепетровские времена в соответствии с «Табелью о рангах»: «Ея (его) императорское величество.», «высо-

комонарший государь», «Его превосходительство, ваше вьісокопреподобіе» и др. Этикетные речевые формулы обычно имеют место в казусно-мотивированной, начальной и заключительной частях формуляра исследуемых документов.

В других же текстах, содержащих всякого рода прошения, в основной части документа часть с описанием обстоятельств дела может отсутствовать. Это, видимо, обусловлено тем, что основная цель автора - добиться выполнения своей просьбы, поэтому просительная часть документа становится центральной. Кроме того, может не быть необходимости в подробном изложении обстоятельств дела. Сама ситуация, должно быть, уже известна адресату, поэтому автор после начального протокола непосредственно приступает к содержанию своей просьбы. Например, прошение архиерейского хлебника Ивашки Лаврентьева архиепископу Афанасию о выдаче денежного жалования выглядит так: «Гсдрю преосщенному и первопрестолному Афанасию архиепскцу Колмогорскому и Важескому бьет челом твой архиерейской домовой хлЪбник Ивашко Лаврентьивъ». «Млствый гсдрь преосщенный и первопрестолный Афонасий архиепскпъ Колмогорский и Важской пожалуй меня сироту своего вели гсдрь мнЪ выдать из своей архиерейской казны денежное жалованье. Гсдрь свЪтитель смилуйся» (И-156-21-140).

Автор, как видим, считает, что факт нахождения его на службе и учиненный оклад уже известны адресату и поэтому не видит необходимости сообщать ему об этом. В других же случаях, когда авторы считают нужным указать на это, они вносят соответствующие пояснения в начальный протокол, что избавляет их от необходимости оформления казусного раздела. Так оформлено прошение архиепископу Афанасию с просьбой о выдаче хлебного и денежного жалованья: «Гсдрю преосщенному Афанасию архиепіскопу Холмогорскому и Важескому бьютъ челом стаго дому твоего архиерейского работники цркви... дьячекъ Андрюшка Еремного хЪенной службы Оска Артемевъ Васка Гаврилов кузнецъ Ивашко Гвоздарев, конюхи которые в окладном хлЪбном жалованьи. Млстивый гсдрь преосщенный Афанасий архиепскпъ Холмогорский и Важеский пожалуй нас работников своих вели гсдрь выдат нам свое архиерейское хлЪбное тако ж и денежное кому из нас не давало жаловане.. Гсдрь пресщенный архиепскпъ смилуйся» (И-156-21-142).

В данном случае зачин представляет собой сложноподчиненное предложение (что совсем не свойственно документам данного вида), где придаточное «которые в окладном хлЪбном жалованъи» содержит необходимые сведения. В другом документе, в челобитной архиепископу Афанасию от подьячих с просьбой о хлебном жалованьи, начальный протокол расширен за счет введения причастного оборота: «Гсдрю преосщенному Афанасию архиепскопу Тоболскому и Тюменскому бьют челом бгмолцы твои стаго дому твоего архиерейского вновь рукоположенные тобою гсдремъ подьяки Федка Замошкин Ивашко Матигоров Ивашко Протопопов Ивашко Попов Млстивый гсдрь преосщенный Афанасий архиепскпъ То-болский и Тюменский пожалуй нас бгомолцевъ твоихъ блговоли гсдрь учинить нам окладное свое архиерейское хлЪбное жалованье... Гсдрь стль смилуйся» (И-156-31-123 об.). Причастный оборот несет в себе ту информацию, которую необходимо сообщить писцам и которая должна бы содержаться в казусной части. Сравним с традиционно оформленным для того времени документом.

В некоторых документах конкретизация дается уже в начальном императиве. Так, в указе Тобльского митрополита Варлаама сыну боярскому Нехорошему Гаврилову об отводе боярскому сыну Якову Ракову поместья из оклада умершего отца его и о выделе оного из участков братьев его Пиная и Ивана Раковых форму-

лы с условным наклонением выглядят так: «И вам бы его пожаловати, жзъ отца его поместья съ братьею съ его Пинаемь да съ Иваном указ учинити...» (И-156-28-50). Далее читаем: «И, мы Якуша Ракова пожаловали, изъ отца его поместья въ усадище ему дали треть, обжу, а Пинаю да Ивану двЪ доли, двЪ обжи...» (И-156-21-148). Здесь же излагается по сути содержание указа - кому какая доля предназначается. И в следующей за тем формуле «. как къ тебЪ ся наша грамота придетъ» дается конкретное указание тому лицу, которому адресована грамота, что ему необходимо сделать относительно этого вопроса: «... И ты бъ отдЪлилъ тому Якушу Ракову изъ отца его поместья, у братьи его у Пиная да у Ивана т усадшце обжу...» (И-156-21-140).

В ряде документов используется еще одна формула, по своей функции удостоверяющая, которая подтверждает достоверность, или точнее, приемлемость полученной информации. Находится она после подробного пересказа изложения полученной жалобы или просьбы и начинается словами: «И будетъ такъ, какъ нам билъ челомъ...», после чего следует перечисление высказанных основных положений в сочетании с глаголом будет. Так с жалобой обращался архимандрит Феодосий с братьею, где он писал о том, что приказчик Семен Губарев хотел вывозить крестьян из деревень монастырской вотчины в деревню Давдково: «А ска-зывають деи Давыдковского села крестьяне, что тЪ крестьяне, которые въ сей нашей грамоте имяны писаны, села Давыдкова старожилцы. А тЪ деи села Давыдкова и деревни за монастырь досталися съ тЪми крестьяны... И далее 1. И будет такъ, какъ намь Спасского монастеря архимандритъ Феодосей съ братьею билъ челом. 2. и тЪ будетъ крестьяне въ монастырскихь селехъ и въ деревняхь старожилцы, и за мо-настарь будетъ ДавыдковЪ тЪ села и деревни съ тЪми крестьяны, а въ селЪ будетъ ДавыдковЪ тЪ крестьяне не живали» (И-156-21-140).

Указание определено следующим образом: «И какъ кь тебЪ ся наша грамота придетъ, и ты бъ про тЪхь крестьянъ обыскалъ тутошными и сторон-нихъ волостей игумены к попы и дьяконы.: тЪ крестьяне преже сего въ селЪ ДавыдковЪ живали ли, и будетъ живали, и сколко давно вышли... Да кто что про тЪхь людей крестьянъ въ обыску скажетъ и ты бъ тЪхъ людей имена и рЪчи велЪль написати...» (И-156-21-140).

В спорных же вопросах формула «и будет так» выражает позиции администрации, чью сторону она признает правой, а чьи действия считает заслуживающими осуждения. Так, в царской грамоте Тюменскому воеводе Федору Акинфову говорится о несправедливом осуждении Матюшки Карпова и содержится отрицательная оценка действий воеводы: «И будетъ такъ какъ намъ Матюшка Карповъ билъ челомъ, а вы будетъ, по нашей грамотЪ и по егоМатюшкину извЪту... безъ нашего указу того Матюшку пытали и въ тюрьму посадили и вы то делаете негораздо, что такъ дЪлаете не по нашему указу» (И-156-21-148). Названные выше формулы могут варьироваться в структуре документа. Формула «и будет так, как нам ... били челом» в некоторых случаях выражает определенного рода условие, на основе которого в дальнейшем ведется распоряжение. В царском указе воеводе князю Вяземскому об отводе Верхотурским торговым людям угодьев по реке Сосьве отдельно от Вогулич, так как «Вогуличи Косною рекою плохо сами владеют, отдают покосы в наем», говорится: «И будетъ такъ какъ намъ Верхотурского города новые жилецкие люди били челом, а у Вагуличь будетъ опричь тоЪ рЪки Сосвы есть иные угодья, и вы бъ тЪмъ Верхотурскимъ новымъ жилецкимь людемъ... всякими угодьи велЪли владЪти, а будетъ у Вагуличъ, опричь тоЪ рЪки иныхъ угодныхъ такихъ мЪстъ нЪтъ, и вы бъ Вагуличамъ съ Верхотурскими съ торговыми людми .... по той

рЪкЪ по Косве ... всякие угодья поделили, какъ будет доведетца...» (И-156-21-148). Таким образом, данная формула используется с целью сообщения условий, определяющих дальнейшие указания.

Условия могут оговариваться и несколько иначе, не только в рамках названной формулы, они могут входить и в состав формулы последующей, что находим, например, в царском указе воеводе князю Вяземскому по поводу тех же Верхотурских торговых людей, посланных на Верхотурье на житье, данная формула представлена в следующем виде: «И будетъ такъ, какъ намъ Илейка да Васка били челомъ, а дворы будетъ у нихъ не устроены» (И-156-21-140). После чего следует традиционная формула, содержащая указания: «И какъ къ вамь ся наша грамота придетъ, и вы бъ Верхотурскимъ жилцомъ ИлЪйкЪ и ВаскЪ дали срокъ, покатое ста они на Верхотурье дворы себЪ устроять...» (И-156-21-140). Но затем оговариваются новые условия и даются соответствующие им новые указания: «...а какъ дворы устроить, и вы бъ велЪли имь жены свои и дЪти привезти на Верхотурье со всЪми животы, а вакъ Илейка и Васка по женъ поЪдутъ, и вы бъ имъ дали до Вятки подводу» (И-156-21-140).

С целью выявления причин, обусловливающих наличие тех или иных вариантов формул в составе документа, мы рассмотрели оформление просительной части прошений, где содержится их большое количество.

Проведенные наблюдения показывают, что выбор автором той или иной формулы, внесение каких-либо изменений и дополнений обусловлены стремлением автора добиться поставленной цели. В прошениях просьба о снисхождении и милосердии приводит к использованию определений «милостивый», «милосердный» и др., а также наряду с традиционными «пожалуй меня» ряд других: «смилуйтесь», «умилосердитесь» и т. п., а также обусловливает введение дополнительных формул «возри на наши слезы милостиво», «по своему милостивому рассмотрению» и др., что усиливает эмоционально-экспрессивное воздействие на адресата и способствует достижению цели.

Спецификой документов разных жанров определяется и устойчивость формул, их частотность и возможность варьирования. Помимо этого, существенную роль играет социальный фактор (социальный статус адресата и адресанта), а также чисто психологический момент, связанный с целевой установкой автора. Значительным фактором, проявляющимся в документах всех разновидностей, является и юридический (нормативный).

Анализ формул начального, конечного и среднего блоков позволяет сделать вывод о сложном характере языка документов, включающих в себя переплетение строгих канцелярских штампов, элементов высокой книжности, стилистически сниженной народно-разговорной речи на нейтральной стилистически немаркированной языковой основе. Наиболее выдержаны зачин и концовка скорописных документов. В своей структуре и имеют регулярно повторяющиеся формулы. Степень их варьирования незначительна. Варианты речевых формул по видам текстов и внутри видов находились в зависимости от жанра документа и его содержания, а также от целевой установки и некоторых других факторов.

Особое место занимают и индивидуально-авторские новации, вплоть до употребления народно-разговорных выражений, в том числе и в составе прямой речи. Индивидуально-авторские «вольности» были, однако, ограничены более или мене строгими пределами норм речевого этикета, не допускавшими невежливых форм (даже в отношении третьих лиц в явочных челобитных), не говоря уже об угрозах и бранных словах. Существенным оказывается влияние и заказчика

(заказчиков) на составление текста документа. Оно проявляется в расширении формул, во введении дополнительных, перестановке частей и других явлениях.

Этикетные формулы XVI-XVII веков нашли известное продолжение в деловых, а также эпистолярных текстах и последующих столетий. Особенно ярко это проявилось в ХУШ веке и первой половине XIX века. В настоящее время в жанрах деловой речи этикетные формулы минимальны, однако они и сейчас необходимы.

Источник

ГУТО. - Ф. И-156. Тобольская духовная консистория.

Список литературы

1. Введенская, Л. А. Русский язык и культура речи : учеб. пособие / Л. А. Введенская, Л. Г. Павлова, Е. Ю. Кашаева. - Ростов н/Д., 2001.

2. Гольдин, В. Е. Речь и этикет / В. Е. Гольдин. - М., 1983.

3. Гольдин, В. Е. Речевая культура / В. Е. Гольдин, О. Б. Сиротинина // Русский язык : энциклопедия. - М., 1997.

4. Новоселова, Н. А. Складывание норм русского делового письма // Русский язык для делового общения / Н. А. Новоселова. - Челябинск, 1996.

5. Глинкина, Л. А. О статусе деловой письменности XVIII века в системе русского национального языка / Л. А. Глинкина // Международная юбилейная сессия, посвященная 100-летию со дня рождения академика В. В. Виноградова : тез. докл. ; Рос. акад. наук ; Моск. ун-т. - М., 1995.

6. Трофимова, О. В. Памятники Тюменской деловой письменности 1762-1796 гг. / О. В. Трофимова. - Тюмень : ТГУ, 2002.

7. Формановская, Н. Н. Русский речевой этикет : лингвистический и методический аспекты / Н. Н. Формановская. - М., 1987.

8. Формановская, Н. Н. Русский речевой этикет : нормативный, социокультурный контекст / Н. Н. Формановская. - М. : Рус. яз., 2002.

И. Е. Герасименко

КОННОТАТИВНАЯ СЕМАНТИКА ПРЕЦЕДЕНТНЫХ НАИМЕНОВАНИЙ МУЖЧИНЫ

В статье показана взаимосвязь таких лингвистических явлений, как коннотатив-ная семантика, вторичная номинация, прецедентные имена. Автор анализирует кон-нотативные семантические признаки прецедентных наименований мужчины на материале данных «Русского ассоциативного словаря». По мнению автора, выявленные признаки демонстрируют семантику гендерного предпочтения.

Ключевые слова: коннотативная семантика, вторичная номинация, прецедентные имена, наименования мужчины.

В широком смысле коннотация - это любой компонент, который дополняет предметно-понятийное содержание языковой единицы и придает ей экспрессивную функцию. В широком смысле она понимается как «добавочное значение оце-