Исторический словарь-синодик Верхотурского Свято-Николаевского мужского монастыря в первое столетие существования обители (xvii - начало XVIII В. ) Текст научной статьи по специальности «История и археология»

ВЕСТНИК Екатеринбургской духовной семинарии. 2018. № 3(23). 197-336

ПУБЛИКАЦИИ

УДК 929

Б01: 10.24411/2224-5391-2018-10308

А. В. Полетаев

исторический словарь-синодик верхотурского свято-николаевского мужского монастыря в первое столетие существования обители ^11 — начало xviii в.)

Аннотация. В работе представлены историко-генеалогические реконструкции биографий иноков, священно- и церковнослужителей, монастырских крестьян и других лиц, сопричастных функционированию Верхотурского Свято-Николаевского монастыря в XVII — начале XVIII в. За первое столетие существования этой древнейшей за Уральским хребтом православной обители (основана в 1604 г.), с ней различным образом были связаны многие сотни людей. По архивным документам (по преимуществу — неопубликованным), а также по касающейся нашей темы научной литературе удалось выявить более 200 персон. На основе собранного материала был составлен данный словарь-синодик. Работа аннотирована так потому, что завершает ее словарную (исследовательскую) часть поминальный синодик. В список, предназначенный для церковного поминовения, включено 242 имени. В их числе схиархимандрит, 5 архимандритов, 8 игуменов, 3 схимонаха, 7 иеромонахов, 75 «рядовых» иноков Свято-Николаевского монасты-

© А. В. Полетаев, 2018

197

ря. Кроме того — 8 иереев, 2 диакона, игумения и «рядовая» монахиня Верхотурского Покровского монастыря («никольские просвирницы»), а также 132 мирянина — церковнослужители (псаломщики, алтарники, просфорницы-мирянки, «трапезник»), «бельцы», крестьяне, «половники» и наемные люди, трудившиеся в хозяйстве Никольской обители.

Ключевые слова: урало-сибирская церковная история, верхотурский свято-Николаевский монастырь в XVII — начале XVIII в., историческая генеалогия.

Цитирование. Полетаев А. в. Исторический словарь-синодик Верхотурского Свято-Николаевского мужского монастыря в первое столетие существования обители (XVII — начало XVIII в.) // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. 2018. № 3 (23). С. 197-336. БОЪ 10.24411/2224-53912018-10308

Впервые мы заявили о работе по сбору исторического материала для реконструкции биографий лиц, различным образом связаных с Верхотур-ским Свято-Николаевским монастырем, в XVII — начале XVIII в., шесть лет назад в одном из номеров «Вестника Екатеринбургской духовной семинарии»1. Также периодически сообщали о ходе и предварительных итогах этой работы в ряде статей. Изрядно способствовала сбору и систематизации исследовательского материала публикаторская программа по введению в научный оборот ранее не издававшихся источников XVII в. по истории Свято-Николаевской обители2.

1 Полетаев а. в. Опыт реконструкции биографий иноков Верхотурского Свято-Николаевского монастыря в первое столетие существования обители // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. 2012. № 2 (4). С. 60-73.

2 Полетаев А. в. Архиепископ Киприан, игумен Авраамий и строитель Варлаам (1621 год в истории Верхотурского Свято-Николаевского монастыря) [предварительные материалы для Словаря-синодика] // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. 2013. № 2 (6). С. 73-97; он же. Верхотурский Свято-Николаевский мужской монастырь в первое столетие своего существования (исторический обзор) // Мат-лы научн.-практ. конф. «Верхотурье — духовный центр Урала» (Верхотурье, 6-7 ноября 2014 г.). Верхотурье, 2014. С. 112-121; Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева) (вступ. ст., публ. и прим. А. в. Полетаева) // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. 2015. № 3 (11). С. 200-236; Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 2: Переписная книга Н. И. Несенцева) (вступ. ст., публ. и прим.

Сама идея адаптации историко-генеалогического труда к насущным молитвенным потребностям Свято-Николаевского монастыря принадлежит игумену Филиппу (Ельшину). В итоге решено было создать симбиоз между полноценным научным изданием и синодиком для поминовения означенных в тексте лиц — «Исторический словарь-синодик Верхотурского Свято-Николаевского мужского монастыря в первое столетие существования обители (XVII — начало XVIII в.)».

В зависимости от собранного материала словарные статьи разновелики по объему. Они несколько отличаются от статей в классических словарях — расширены (по мере возможности), более адаптированы для чтения. Подробное изложение биографических данных только на первый взгляд кажется излишним. Максимально полная историческая и генеалогическая информация по каждой персоналии, несомненно, необходима для дальнейшего исследования.

Нумерация повторяющихся в словарных статьях монашеских имен, включая настоятелей, валовая (Авраамий (I), Авраамий (II) и т. д.). Имена мирян приведены в них в «светской» транскрипции (Иван, Юрий, Ульяна и т. п.), в поминальном синодике — в канонической (Иоанн, Георгий, Иулиания и т. п.). На базе словарных статей, как уже было сказано, в конце работы составлен синодик — Список имен (для церковного поминовения). Завершают работу пояснения — перечень встречающихся в тексте вышедших из употребления терминов, мер, весов и т. п.

отдельные архивные материалы для создания нашей работы были любезно предоставлены коллегами-историками — М. С. Бессоновым,

иерод. Гедеоном (Плотниковым), С. Ю. Коноваловым, доцентами протоиереем П. И. Мангилёвым и И. Л. Маньковой, А. Г. Мосиным, за что выражаем им искреннюю признательность.

Р. Б. Работа по составлению словаря-синодика только начата — по мере накопления новых данных мы планируем дополнить его приложениями, а также продолжить историко-генеалогические изыскания на базе документов XVIII, XIX и XX вв.

А. В. Полетаева) // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. 2015. № 4 (12). С. 144-165.

А. В. Полетаев ***

Абросимов Лука — «белец», «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписной книге владений Никольской обители, составленной осенью 1678 г. верхотурским сыном боярским И. К. Коптевым «с товарыщи» в дер. Лошкино на р. Тагиле отмечен «двор монастыръской». В нем, согласно переписи, проживал «по-селщик белец Лучка обросимов, женат, родом вятчанин». Как правило, послушание «посельщиков» (приказчиков), руководивших сельскохозяйственными работами на отдаленных от Верхотурья монастырских землях, несли сами иноки Свято-Николаевской обители (см., напр.: Давид, Макарий (II)). Однако иногда приказной контроль за обслуживавшими никольские угодья крестьянами и «половниками» препоручался мирянам из числа наиболее инициативных и опытных. Вероятно, к таким мирянам и относился Лука Абросимов. Переписчикам Лука рассказал о себе, что раньше он «на Вятке жил в бобылях <...>, а пришел на Верхотурье во 160-м (1651/52) году». Через 10 лет — в 1661/62 г., Л. Абросимов заключил с Никольским монастырем служебный договор (дал «вкладную запись») и поселился на землях обители3.

Абушкин Еремей Парфенов — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписной книге Верхотурского уезда Л. М. Поскочина 1680 г. в числе крестьян, проживающих в монастырской Сосьвинской деревне, упомянут «Еремка Парфенов сын Абушкин». По словам самого Еремея, он был родом из Пастинской волости Яренского уезда. У себя на родине он нес черносошное тягло — «жил за великим государем во крестьянех». «В Сибирь пришол» он в 1672/73 г. и сразу же поселился крестьянствовать «за Николским монастырем». У него отмечены три сына-подрост -ка — «Пантелейко пятнатцати лет, Елфимко тринатцати лет, Гришка десяти лет»4.

В октябре 1682 г. «Николского монастыря» крестьянин «Еремка Абушкин» целовал в Верхотурье крест на верность новым царям — Иоанну и Петру Алексеевичам5.

Согласно материалам «ревизских сказок» Верхотурского уезда 1719 г., среди крестьян монастырской Сосьвинской деревни жил зафиксированный в переписи 1680 г. младший сын Е. Абушкина — григорий Еремеев6.

Авдеев Мартин — «дьячек» (псаломщик) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Согласно верхотурской окладной книги выдачи денежного жалования за 1631/32 г., наряду с настоятелем Никольской обители годовую денежную «ругу» («3 рубли») получал «Николсково <...> монастыря дьячек Мартынко Овдеев»7.

3 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 146.

4 Там же. Кн. 697. Л. 9.

5 Там же. Кн. 746. Л. 100 об.

6 Там же. Кн. 1615. Л. 343.

7 ИРЛИ. Колл. В. Н. Перетца. № 107. Л. 30 об.

Авраамий (I) — игумен Верхотурского Свято-Николаевского монастыря8.

12 марта 1621 г. по пути следования из Москвы на Тобольскую владычную кафедру первый архиепископ Сибирский и Тобольский Киприан (Старорусенков) приехал в Верхотурье, где пробыл более 2-х месяцев9. Владыка сменил в Верхотурском Никольском монастыре все бывшее руководство — игумена, «строителя» (эконома) и «черного попа» (служащего иеромонаха). В грамоте царя Михаила Федоровича от 27 июля 1621 г., адресованной архиепископу Киприану (документ частично парафразирует прежнюю отписку владыки патриарху Филарету о своей деятельности), уже в первом абзаце содержательной ее части говорится о назначениях «на Верхотурье в старой (т. е. существовавший до 1621 г. — А. П.) монастырь к Николе Чюдотворцу». Куда же девалось прежнее «началство» монастыря? Из данного документа явствует, что смещенного «Николского монастыря, что на Верхотурье, черново попа Христофора (см.: Христофор (Харитон Невьяков)) да <...> старчика служебника Семиона» (см.: Симеон (I)) архиепископ Киприан послал «на Невью», «а велел им храм воздвиг-нути Преображение Господа нашего Исуса Христа да Соловетцких чюдотворцов Зоси-ма и Саватея»10. В следующем абзаце грамоты повествуется, что «в Верхотурской уезд на Тагил к Рожеству Христову в монастырь» архипастырь «отпустил старово игумена Аврамия да с ним послал старца строителя Варлама»11. Есть все основания полагать, что в лицах «старово игумена Аврамия» и «старца строителя Варлама» следует видеть смещенных архиепископом Киприаном в 1621 г. в старом Верхотурском Никольском монастыре игумена и «строителя». Несомненно, Авраамий и Варлаам (о нем см.: Вар-лаам (I) (Василий Лошкин)) — местные (Верхотурского уезда) жители в отношении иноков, приехавших в Сибирь «с Руси» в составе свиты владыки Киприана. В данном документе обязательно уточняется, пострижеником какого монастыря является тот или иной; в отношении же «старово игумена» и строителя такого уточнения нет. Тагильский Рождественский монастырь, в отличие от Верхотурского Николаевского, «старым» в грамоте не назван. Более того, в ранее считавшейся утраченной дозорной книге Ф. И. Тараканова Верхотурского уезда 1621 г. (изрядная ее часть сохранилась в копии конца XVII — начала XVIII в.) читаем, что Авраамий «служит в ыгумнах по благословению архиепискупа Киприяна Сибирского и Тоболского на Тагиле <.> в новом Рожественском монастыре»12. Стало быть, «старый» игумен Авраамий — это прежде бывший, но смещенный с должности архиепископом Киприаном настоятель «старого» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. Стоит обратить внимание и на момент «лингвистический». В упомянутой выше царской грамоте от 27 июля 1621 г. в отношении лиц, отправленных владыкой Киприаном для церковного строительства на окормляемой территории, звучит слово «послал». Однако в адрес «старого игумена

8 Материалы, содержащиеся в словарной статье, ранее вводились в научный оборот — см.: Полетаев А. В. Архиепископ Киприан, игумен Авраамий и строитель Варлаам. С. 73-97.

9 Буцинский П. Н. Открытие Тобольской епархии и первый Тобольский архиепископ Киприан // Он же. Сочинения: в 2 т. Тюмень, 1999. Т. 2. С. 211.

10 Тобольский архиерейский дом в XVII веке. Новосибирск, 1994. С. 177. (История Сибири. Первоисточники. Вып. 4).

11 Там же.

12 РГАДА. Ф. 1111. Оп. 4. Д. 1. Л. 96 об.

Аврамия» употреблено другое слово — «отпустил». В числе смысловых оттенков слова «отпустил» В. И. Даль выделяет и освобождение от занимаемой должности13.

Из материалов «писма и дозора» 1621 г. выясняется также, что до руководства Верхотурским Свято-Николаевским монастырем Авраамий некоторое время проживал на Тагиле — служил «черным попом» в Преображенском храме одноименного погоста. При описании церковных земель погоста, которые обрабатывали «преображенской поп Иван и дьячек, и пономарь, и просвирница в руги место», означено, что им эти земли достались в наследство. Несколько лет назад «роспахал тое пашню и сенные покосы косил» «преображенской черной поп Аврамий», тот самый, который на момент переписи служил «в ыгумнах <.> на Тагиле ж в новом Рожественском монастыре». Поражает величина земельных угодий прежнего их хозяина: «. на Тагиле церковные Преображенские пашни паханые <. > тритцать три чети в поле, а в дву потому ж; да заложные непаханые земли <. > пять чети в поле, а в дву потому ж — земля добрая; да сенных покосов <...> семьсот копен»14. Такие площади — 57 десятин пригодных для хлебопашества земель и обширные сенные покосы — в сравнении с земельными площадями Европейской России можно отождествить если не с боярской вотчиной, то, по крайней мере, с крупным поместьем. Изложенный материал позволяет сделать следующее предположение. Авраамий, служа «черным попом» в Тагильском Преображенском погосте, помышлял об основании там иноческой обители — надо полагать его, как иеромонаха, тяготило вынужденное пребывание «в миру». Поэтому, задумав построить монастырь, «черной поп» заранее готовил условия для его экономического обеспечения. Возможно, вокруг Авраамия в Преображенском погосте стали собираться его единомышленники и еще до 1621 г. там возникло некое подобие монашеской общины.

Однако по каким-то обстоятельствам осуществить свой замысел Авраамию не удалось, и он отошел с Тагила в Верхотурье в Свято-Николаевский монастырь, оставив свой сельскохозяйственно освоенный земельный надел в наследство «белому попу» и причетникам Преображенского погоста (уход Авраамия в Верхотурье, вероятно, имел место в хронологических пределах 1618-1620 гг.). В Никольской обители Авраа-мий стал игуменом. Надо полагать, получить руководящую должность помогли богослужебная грамотность и та «хозяйственная хватка», которая проявилась в годы его пребывания в Преображенском погосте. На никольском игуменстве Авраамия застал приехавший в марте 1621 г. в Верхотурье архиепископ Киприан.

По всей видимости, Авраамий перед преосвященным Киприаном сам вызвался ехать на Тагил — он во всех тонкостях знал поземельную ситуацию в окрестностях Преображенского погоста и, возможно, поведал владыке о своей попытке основать там монастырь (если, конечно, наше предположение верно и оная имела место). Так или иначе, вернулся Авраамий в район прежнего своего пастырского служения не по личной инициативе, а с благословения архиепископа, включенный в его «программу» по церковно-монастырскому обустройству земель новообразованной епархии.

Однако даже официальные полномочия не помогли игумену достичь ощутимого успеха в возведении Тагильского Рождественского монастыря. Не будет преувеличе-

13 Даль в. и. Толковый словарь живого великорусского языка. СПб.; М., 1881. Т. 2. С. 748.

14 РГАДА. Ф. 1111. Оп. 4. Д. 1. Л. 96 об.

нием допустить, что помешали причины экономического характера. В 20-е гг. XVII в. на Тагиле верхотурские воеводы активно развернули устройство «государевой пашни». Как грибы после дождя, на этих «угожих» землях стали расти черносошные крестьянские поселения, административно объединеные в Тагильскую слободу. Грамотой от 28 июля 1621 г. воеводам И. И. Пушкину и Д. И. Зубову были даны указания, чтобы они «на Тагиле в Рожественском монастыре игумена Аврамия да строителя Варлама устроили землею <...>, из наших из порожжих земель, чем им мочно сытым быть»15. Но указания эти носили лишь общий, в известной степени даже рекомендательный характер. Вся «конкретика» отдавалась на усмотрение региональных властей. Они должны были выполнить государево повеление, сообразуясь с местными возможностями. «Порожжих» же земель на Тагиле в связи с изложенными обстоятельствами либо попросту в наличии не имелось, либо у верхотурских администраторов находились причины придерживать еще не освоенные земли в качестве запасного фонда для дальнейшего слободского строительства. Что касается обширных сельскохозяйственных угодий Преображенского погоста, то отписать их в новую обитель также было нельзя. «Преображенской поп Иван и дьячек, и пономарь, и просвирница» владели доставшейся от Авраамия землей «в руги место», т. е. взамен казенного денежного и хлебного жалования. В случае изъятия земли у священника и церковнослужителей погоста возникла бы необходимость выплаты им руги. Это неминуемо приводило к появлению в «государевой казне» новой расходной статьи. Верхотурские воеводы отдавали себе отчет — Москва не согласится с подобным решением. Судя по всему, «земельный вопрос» в отношении монастыря на Тагиле оставался открытым и несколько лет спустя. Дозорная книга Верхотурского уезда М. А. Тюхина 1623/24 г. в Преображенском погосте фиксирует только кельи — «против храму келья игумена Макария, келья строителя старца Филарета <.> да четыре кельи нищих». Никаких монастырских земель в окрестностях погоста и в целом «по Тагилу реке» тюхинская перепись не отмечает. Некоторое исключение — деревня-однодворка монастырского строителя, которую тот, бывший верхотурский посадский, при постриге оставил в своем владении — «на Тагиле ж деревня строителя старца Филарета, а бывал посадцкой человек»16.

Документальные источники в совокупности своей позволяют нам сделать довольно точную реконструкцию событий, имевших место после 1621 г. Претерпев непреодолимые сложности с основанием монастыря на Тагиле, Авраамий очень скоро — в 1622 г. или даже в конце 1621 г. вернулся в Верхотурье. Там он вновь встал у руководства Свято-Николаевским монастырем. Преемник Авраамия и ставленник первого Сибирского архиепископа — постриженик Троице-Сергиева монастыря игумен Герман пробыл у управления обителью недолго, по всей видимости, от нескольких месяцев до года. Владыка пересмотрел свое решение и вернул в Никольский монастырь старого игумена.

Уже в царской грамоте от 2 ноября 1622 г. настоятелем Свято-Николаевского монастыря снова значится Авраамий. Данная грамота была написана в ответ на челобитную обители, в которой была предпринята первая известная нам попытка испросить казенное денежное и хлебное содержание («ругу») для «всей братии». Она не

15 АИ. СПб., 1841. Т. 3. № 103. С. 142; Миллер Г. ф. История Сибири. М.; Л., 1941. Т. 2. № 172. С. 272.

16 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 5. Л. 191-191 об.

увенчалась успехом. Челобитчики — «Николского монастыря игумен Аврам да строитель старец Макарий з братьею» — «в руге» получили отказ. Обители дозволялось лишь беспрепятственно принимать донаторские земельные вклады17.

«Писмом и дозором» М. А. Тюхина 1623/24 г. среди жилых строений, находящихся в стенах Никольского монастыря, фиксируется «келья игумена Аврамия»18. Согласно верхотурской окладной книге за этот же год, «Никулского монастыря игумен Аврамей» получал 6 рублей годового денежного жалования19. Был выдан Авраамию «оклад его — 6 рублев» и в следующем 1624/25 г.20

Несколько позднее, по неизвестным нам причинам, Авраамий вновь будет сменен с руководства обителью — в верхотурской окладной книге 1625/26 г. и в грамоте от 25 октября 1627 г. настоятелем Свято-Николаевского монастыря значится игумен Вениамин21. При Вениамине упомянутой выше грамотой монастырь и добился от казны выдачи ежегодного хлебного жалования («хлебной руги») на 12 человек братии22. Но игуменство о. Вениамина было недолгим.

В самом конце 20-х — начале 30-х гг. XXVII столетия Авраамий снова на некоторое время окажется у руководства обителью23. Однако в окладных книгах 1631/32 и 1632/33 гг. отмечено, что он уступил настоятельский посох «черному попу» Иову («а ныне вь ево место черной поп Иев»), поскольку был назначен служить «черным попом» в Верхотурский Покровский женский монастырь24.

Около двух лет Авраамий окормлял покровских сестер. В 1633/34 г., как явствует верхотурская окладная хлебная книга за этот год, он («вместо черново попа Иева») вновь вернулся на управление в родную обитель25.

По возвращении своем руководил Авраамий Свято-Николаевским монастырем недолго — до 1634/35 или 1635/36 г. В 1636/37 г. хлебный оклад настоятеля обители полагался уже другому — «игумену Игнатью» (см.: Игнатий (I))26.

Авраамий (II) — инок, келарь Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Согласно верхотурских окладных книг выдачи хлебного и соляного жалования за 1649/50 и 1650/51 гг., установленная для никольских монахов годовая «хлебная руга» («по 4 чети ржи, по 4 чети овса человеку») полагалась и монастырскому «келарю старцу Аврамию»27.

17 РИБ. СПб., 1875. Т. 2. № 129 (I). Стлб. 397-399; Миллер Г. ф. История Сибири. Т. 2. № 189. С. 288.

18 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 5. Л. 188 об.

19 Там же. Оп. 5. Кн. 6. Л. 98.

20 Дмитриев А. А. Пермская старина. Вып. 7. Пермь, 1897. С. 183.

21 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 10. Л. 59; Оглоблин Н. Н. Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа (15921768 гг.). М., 1895. Ч. 1. С. 121; АИ. Т. 3. № 148. С. 239-240.

22 АИ. Т. 3. № 148. С. 239-240.

23 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 27. Л. 186.

24 ИРЛИ. Колл. В. Н. Перетца. № 107. Л. 2, 30; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 24. Л. 35; Кн. 35. Л. 33.

25 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 41. Л. 11, 13 об.

26 Там же. Кн. 68. Л. 32.

27 Там же. Кн. 225. Л. 47; Кн. 262. Л. 1 об.

Авраамий исполнял обязанности келаря и позднее. На копии («списке») от 3 августа 1655 г. с закладной кабалы (от 21 января 1653 г.) верхотурского ямщика Т. М. Пе-ревалова на передачу под заклад Никольской обители своего сенного покоса читаем: «К сему списку вместо Николского монастыря келаря старца Аврамия и всей братьи по его веленью Лаврушка Юмин руку приложил»28.

Авраамий (III) (Ведерников) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1656/57, 1657/58, 1659/60, 1662/63, 1671/72, 1674/75, 1678/79 гг. в числе никольской братии, получавшей годовую «ругу», «рядовым старцом» значится инок Авраамий29.

Судя по всему, Авраамий в достаточной степени владел книжной церковной грамотой, что в те времена было редкостью (и среди монахов). В окладной денежной книге за 1659/60 г. обозначено, что в окрестностях Верхотурья в церкви «Живоначалные Троицы» на Ростесской заставе вместо дьячка и пономаря, которые «во 166 (1657/58) году бежали <...>, велено быть во дьячках и в пономарех старцу Аврамию»30. «Закладную писал на Ростесе старец Аврамий Ведеръников» — значится под одной из «закладных кабал», данной 29 марта 1659 г. ясачным вогулом (манси) на сенные покосы по р. Косьве31. Прислуживал Авраамий при ростесской Свято-Троицкой церкви несколько лет. В верхотурской окладной хлебно-соляной книге за 1662/63 г. отмечено, что «в старцово место Аврамия» в «пономарях» велено быть «Елеске Демидову» («дьячек» был прибран в церковь несколько ранее)32.

Авраамий (IV) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурской окладной книге выдачи хлебного жалования за 1695/96 гг. в числе никольской братии, получавшей годовую «ругу», «рядовым старцом» значится инок Авраамий33. В именном списке иноков Свято-Николаевской обители окладной хлебно-соляной книге Верхотурья 1697/98 г. имени Авраамия нет34.

Авраамий (V) — инок, казначей, позднее келарь, затем снова казначей Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В окладной хлебно-соляной книге Верхотурья за 1695/96 г. в составе братии Свято-Николаевского монастыря казначеем числился инок Авраамий. Он был назначен на эту должность вместо Митрофана, умершего «в 203-м (1694/95) году»35. Упо-

28 иванова в. и. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в Архиве ЛОИИ СССР АН СССР (за-

кладные кабалы) // Новые материалы по истории Сибири досоветского периода. Новосибирск, 1986. № 4. С. 9-10. 25 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 341. Л. 41; Кн. 342. Л. 58; Кн. 389. Л. 305; Кн. 436. Л. 268; Кн. 585. Л. 239; Кн. 656. Л. 254; ТГИАМЗ. КП 12794. Л. 2; Манькова и. л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. // Уральский сборник. История. Культура. Религия. Вып. 7. Ч. 1: Социально-политическая история. Екатеринбург, 2009. С. 58.

30 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 368. Л. 145 об.

31 иванова в. и. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в Архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы). № 3. С. 9.

32 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 436. Л. 269 об.

33 Манькова и. л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 58.

34 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1111. Л. 265 об. - 266.

35 ТГИАМЗ. КП 12560. Л. 8 об. - 11; Манькова и. л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 58.

мянутая окладная книга фиксирует в числе монахов обители и другого Авраамия (см.: Авраамий (IV)) — «рядового старца»36.

Возможно, в середине 90-х гг. XVII в. имели место какие-то разногласия и «нестроения» среди никольской братии — верхотурская окладная документация фиксирует частую смену монастырских «началников» — келаря и казначея. Так, в челобитной от ноября 1696 г. инока Авраамия видим уже в должности келаря — «Верхотурского Николаевского монастыря келарь Аврамий, казначей старец Филарет» (см.: Филарет (III)) просили городских администраторов выдать для монастырской братии «великого государя хлебное жалованье оклады» на 1696/97 г. Годовое хлебное жалование «верхотурские служилые люди, ружники и оброчники» обычно получали осенью — по окончании сбора нового урожая. По всей видимости, на момент выдачи казенного хлеба настоятель Свято-Николаевского монастыря архимандрит Александр по каким-то причинам в Верхотурье отсутствовал, поэтому прошение о выдаче хлебного жалования для обители было составлено от имен ее келаря и казначея. В ответ на челобитную верхотурские воеводы Д. П. и В. Д. Протасьевы распорядились «ему, келарю з братьею, великого государя хлебное жалованье на нынешней 205-й (1696/97) год по окладу овес, и за рож овсом вдвое, против окладу, выдать, з запискою и с роспискою»37.

В окладной денежной книге Верхотурья за 1696/97 г. (она была составлена на несколько месяцев позже упомянутой челобитной, вероятно, весной или летом 1697 г.) помечено, что Авраамий вновь исполнял обязанности казначея Никольского монастыря — прежний казначей инок Илия (см.: Илия (II)) «в прошлом во 203-м (1694/95) году отставлен, а в ево место велено быть в казначеях старцу Аврамию»38.

В верхотурской окладной книге выдачи хлебно-соляного жалования за 1697/98 г. имени Авраамия ни в составе руководства Свято-Николаевской обители, ни среди ее «рядовой» братии нет39. Однако в окладной хлебной книге следующего, 1698/99 г. в числе «рядовых старцев» снова находим имя Авраамия. Ошибка-«прописка» подьячего виной тому или иная причина, пока не выяснено40.

«Старец Аврамий», как никольский казначей с трехрублевым окладом государева жалования, отмечен в верхотурской окладной денежной книге 1707 («к 1708-му») г.41 Хотя в хлебно-соляной книге за этот же год (она, как было сказано выше, составлялась несколько раньше денежной) его еще нет42. Очевидно, инока Авраамия некоторое время не было в Свято-Николаевском монастыре.

Фиксируется «казначей старец Аврамий» и в окладной денежной книге Верхотурья следующего, 1708 («к 1709-му») г.43

36 Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 58.

37 Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М. Ю. Уральская лавра. Екатеринбург, 2006. С. 41. Фотография документа.

38 ГАПК. Ф. 297. Оп. 3. Д. 396. Л. 3.

39 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1111. Л. 265 об. - 266.

40 Там же. Кн. 1152. Л. 262 об.

41 Там же. Кн. 1469. Л. 129 об.

42 Там же. Л. 150 об.

43 Там же. Кн. 1501. Л. 113 об.

Архимандрит Макарий (Миролюбов) в книге о жизни и чудесах св. прав. Симеона Верхотурского, напечатанной в Вятке в 1861 г., писал, что «в окладных, находящихся в Верхотурском уездном суде, книгах за 1709 и 1711 год, а также и в расходных книгах за эти годы» указано, что «Николаевского монастыря <...> казначею старцу Авраамию» выплачивался годовой оклад денежной «руги» размером в 3 рубля44.

Авраамий (VI) (Леонтий Степанов Глазунов) — инок-схимник Верхотурского Свято-Николаевского монастыря45.

В одной из вкладных книг Далматовского Успенского монастыря XVII в. отмечено: «Того ж году (1680. — А. П.) декабря в 19 день приложил в дом Пресвятыя Богородицы Верхотурсково города Никольсково монастыря старец Аврамий — бывшей Левонтей Глазунов, Псалтырь учебную, подержаную по своей души, а Бог пошлет по душу, и ево в синодик записать»46. В этой вкладной записи представлен редкий для документации XVII в. случай — указано полное мирское имя монаха. Леонтий Степанов Глазунов известен как верхотурский стрелецкий десятник.

К настоящему моменту трудно сказать, почему Л. Глазунов решил приложить «Псалтырь учебную, подержанную, по своей души» в удаленный на значительное расстояние от Верхотурья Далматовский Успенский монастырь. Вероятно, это связано с какими-то службами бывшего стрелецкого десятника в окрестностях Далматовской обители. Известно, что Далматов оказался в эпицентре активных боевых действий во время башкирского восстания 1662-1664 гг. Верхотурский воевода И. Б. Камынин, обеспокоенный тревожными вестями «о шатости немирных инородцев» в Южном Зауралье, высылал «для оберегания от воинских людей» в августе 1662 г. в Катайский острожек (находящийся недалеко от Далматовского Успенского монастыря) «верхотур-ских стрельцов 20 человек, а с ними пороху и свинцу»47. Воможно, Леонтий находился в этой воинской команде, принимал участие в боевых действиях и дал обет при условии, если он вернется из похода живым, положить вклад в Далматовскую обитель. В декабре 1680 г. «старец Аврамий — бывшей Левонтей Глазунов» испонил свое обещание.

Родоначальником служилых людей Глазуновых был стрелец Степан Лисицын, служивший в Верхотурье с начала XVII в.48 Его сыновья «Миша да Тимоша да Корела Степановы дети Глазуновы» (в некоторых документах братья именуются как Лисици-ны), отмечены в верхотурской службе, по крайней мере, с 20-х гг. XVII в.49 Служба Ле-

44 Макарий (Миролюбов), архим. Подробное сказание о жизни и чудесах святого праведного Симеона, Верхотурского чудотворца, и о чествовании святых мощей его // Верхотурский Николаевский монастырь и его святыня. Нижний Новгород, 2012. С. 329.

45 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Полетаев А. В. Опыт реконструкции биографий. С. 62-63.

46 Вкладные книги Далматовского Успенского монастыря (последняя четверть XVII —начало XVIII в.) / сост. И. Л. Манькова. Свердловск, 1992. С. 32.

47 Зыков А. П., Манькова И. Л. Рейтарский шлем XVII в. из Далматовского Успенского монастыря: к событиям 1662-1667 гг. в Южном Зауралье // Проблемы истории России. Вып. 3: Новгородская Русь: историческое пространство и культурное наследие. Екатеринбург, 2000. С. 324-325.

48 Миллер Г. ф. История Сибири. Т. 2. № 112. С. 229-230.

45 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 5. Л. 211 об.; Кн. 10. Л. 74-74 об.; Кн. 24. Л. 45; Кн. 35. Л. 43; Кн. 90. Л. 470-470 об.; Оп. 5. Кн. 6. Л. 94, 95 об. - 96; ИРЛИ. Колл. В. Н. Перетца. № 107. Л. 12, 42-42 об.; Дмитриев А. А. Пермская

онтия («Левки») Глазунова фиксируется источниками с 1655/56 г. — он был поверстан в «убылой» оклад «дестника ж стрелецкого брата его родного Тимошки Глазунова»50. Л. Глазунов записан в составе гарнизона Верхотурья вплоть до конца 70-х гг. XVII столетия51. Верхотурская окладная раздаточная книга 1679/80 г. сообщает, что десятник получал годовой «денежного жалованья оклад <.. .> 4 рубли с полтиною», а «за хлебное жалованье» служил «с пашни» — владел собственным земельным участком, с которого полностью обеспечивал себя хлебом. «А во 180-м (1671/1672) году, — читаем там же, — он был в посылке на Уралских горах», т. е. принимал участие в экспедиции думного дворянина Я. Т. Хитрово по поиску серебряной руды на р. Исети. «Во 188-м (1679/80) году» (к моменту составления упомянутой окладной раздаточной книги) десятник был «по ево челобитью за старость отставлен, а вь ево место велено быть сы[н]у ево Митьке»52.

Очевидно, Леонтий, нареченный в монашестве Авраамием, сразу же после пострига в 1680 г. совершил паломническое путешествие в Далматовский Успенский монастырь или передал предназначенную для вклада учебную Псалтирь с какой-либо «оказией» — «чая близкой смерти», торопясь сделать вклад «по своей души», чтобы после того, как «Бог пошлет по душу, <...> ево в синодик записать». Ожидать смерти ему пришлось, вероятно, недолго. Сменивший отца на стрелецкой службе Дмитрий Глазунов внес имя родителя в поминальник Верхотурского Свято-Троицкого собора: «Род Дмитрея Глазунова: монаха схим[ника] Аврамия»53.

Вне сомнения, Авраамий (Глазунов) не был включен в число «ружных» иноков обители. Штатных «государевых окладов хлебной руги» для монахов Свято-Николаевского монастыря (включая настоятеля) в те годы было лишь 15. Едва ли монастырское руководство стремилось распределить хотя бы малую часть этих казенных ставок «государева хлебного жалованья» между иноками, которые были пострижены «при старости», притом в схиму (подобных пострижеников, учитывая старинную традицию «схимиться» перед смертью, знала любая русская обитель). В верхотурских окладных хлебно-соляных книгах 80-90-х гг. XVII в. в числе «ружной» никольской братии значится монах Авраамий (см.: Авраамий (III) (Ведерников)). Однако этот «старец Авра-мий» фиксируется и в окладных книгах 1674/75 и 1678/79 гг., когда десятник Леонтий Глазунов еще нес стрелецкую службу54.

Агафоник — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1686/87, 1692/93 и 1697/98 гг. в числе никольской братии, получавшей годовую «ругу» («по 2 чети с полуосминою ржи, по 2 чети с полуосминою овса»), в числе «рядовых старцов» упомянут инок Агафоник55.

старина. Вып. 7. С. 182.

50 ТГИАМЗ. КП 12692. Л. 17 об. - 18.

51 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 341. Л. 56-56 об.; Кн. 342. Л. 73-73 об.; Кн. 368. Л. 150 об.; Кн. 389. Л. 318; Кн. 418. Л. 5; Кн. 436. Л. 279 об.; Кн. 509. Л. 265; Кн. 585. Л. 116, 255; Кн. 656. Л. 125 об., 271.

52 Там же. Кн. 487. Л. 567 об. - 568.

53 ГУТО ГАТ. Собр. рукоп. кн. № 82. Л. 67 об.

54 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 585. Л. 239; Кн. 656. Л. 254.

55 Там же. Кн. 884. Л. 320 об.; Кн. 1026. Л. 208 об.; Кн. 1111. Л. 265 об.

Адриан — «черный поп» (иеромонах), исполнявший обязанности настоятеля Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурских окладных книгах 1638/39 г. настоятелем Никольского монастыря записан «черный поп Андреян»56.

К началу 40-х гг. XVII в. настоятелем Никольской обители был игумен Игнатий (см.: Игнатий (I)), однако с середины 40-х гг. столетия во главе монастыря стал вновь «черный поп» Адриан. Он отмечен как настоятель в окладных книгах 1645/46, 1646/47, 1649/50, 1650/51 и 1651/52 гг. В последнем, 1651/52 г. Адриан получил лишь хлебное жалование, т. к. не дослужил до конца года. Настоятельское денежное жалование за него получил назначенный на его место «черный поп» Питирим57.

Александр — архимандрит Верхотурского Свято-Николаевского монастыря58.

Александр упоминается как архимандрит в верхотурских документах, датируемых февралем и августом-ноябрем 1694 г.59

30 декабря 1694 г. архимандрит Александр участвовал в комиссии во главе с митрополитом Сибирским и Тобольским Игнатием (Римским-Корсаковым) по освидетельствованию мощей св. прав. Симеона в с. Меркушине60. Архимандрит Александр не присутствовал при первом освидетельствовании новоявленных мощей 18 декабря 1694 г.: среди сопровождавших митрополита Игнатия лиц отмечен только один архимандрит — настоятель Тобольского Знаменского монастыря Сергий. Однако о. Александр, без сомнения, знал о вышедшем из-под земли гробе и, видимо, посещал Мерку-шино еще до 18 декабря.

Александр получал архимандричье жалование и в 1695/96, 1696/97, 1697/98, 1698/99 гг.61

В Синодик верхотурского Свято-Троицкого собора, который начал составляться в 1670 г. и дополнялся вплоть до середины XIX в. полууставом конца XVII — начала XVIII в., внесена запись: «Род архимандрита Александра: священноархимандрита Александра, Марка, Ульянии». В последних двух именах родового помянника, по всей видимости, следует предполагать родителей архимандрита62.

56 Манькова И. Л. Настоятели Верхотурского Николаевского монастыря в XVII — первой четверти XVIII в. // Культурное наследие российской провинции: История и современность. К 400-летию г. Верхотурья. Тез. докл. и сообщ. Всеросс. научн.-практ. конф. 26-28 мая 1998 г. Екатеринбург, 1998. С. 290.

57 Манькова И. Л. Настоятели Верхотурского Николаевского монастыря. С. 290; ТГИАМЗ. КП 12710. Л. 3; КП 12712. Л. 1; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 225. Л. 47; Кн. 262. Л. 1 об.

58 Материалы, содержащиеся в словарной статье, ранее вводились в научный оборот — см.: Полетаев А. В. Верхотурский Свято-Николаевский мужской монастырь в первое столетие. С. 117.

59 Очерки истории и культуры города Верхотурья и Верхотурского края (к 400-летию Верхотурья). Екатеринбург, 1998. С. 96; Манькова И. Л. Настоятели Верхотурского Николаевского монастыря. С. 291; РГАДА. Ф. 281. Оп. 1. Д. 2327. Л. 26 об. - 28 об., 33 об. - 39 об.

60 Житие Симеона Верхотурского // Литературные памятники Тобольского архиерейского дома XVII века. Новосибирск, 2001. С. 210, 244. (История Сибири. Первоисточники. Вып. 10).

61 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1111. Л. 265 об.; Кн. 1152. Л. 262; ГАПК. Ф. 297. Оп. 3. Д. 396. Л. 2 об.; Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 57.

62 ГУТО ГАТ. Собр. рукоп. кн. № 82. Л. 85.

Алферовых Василий Андреев — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Верхотурские сын боярский Н. И. Несенцев и подьячий А. Бутаков 12 октября 1678 г. «ездили на Пышму <...> Николского монастыря на заимку» (подробнее об этой заимке см.: Макарий (II)) переписывать земли обители и работающих на них людей. Среди крестьянских усадеб и их насельников отмечен «двор. А в нем живет крестьянин Васка Ондреев Олферовых. Родом Усолья Вычеготцкого. Детей у него: Петрушка да Федка. Пашни на себя пашет полторы десятины в поле, а в дву потому ж. А на тех десятинах сеяно хлеба ко 186-му (1677/78) году три чети ржи. Да во 186-м (1677/78) году шесть чети овса. И того севу ужато семь сотниц снопов ржи, пятнатцать сотниц снопов овса. Ко 187-му (1678/79) году сеял три чети ржи. Сенных покосов полторы десятины. В монастырь платит он, Васка, с пашни своей [выделной хлеб пятым] снопом. Да монастыръского хлеба жнет по десятине. Сена ставит по дватцати копен на год. У Соли Вычеготцкой жил он, Васка, в государеве тягле. А за Николским монастырем живет по записи со 185-го (1676/77) году. В Сибирь пришол во 179-м (1670/71) году»63.

Алферьев Иоаким — верхотурский стрелец, постриженик [Верхотурского Свято-Николаевского монастыря].

Служба верхотурского стрельца Иоакима («Якимки») Алферьева прослеживается с 20-х гг. XVII в. В самой первой из сохранившихся городских окладных книг — за 1623/24 г. — рядовой стрелец «Якимко Олферьев» записан со стандартным для стрельцов Верхотурья годовым денежным окладом — 4 рубля 25 копеек, и «женатым» пищевым довольствием — «хлеба по 6 чети с осминою муки, по осмине круп, по осмине толокна, по 2 пуда с четью соли»64.

В окладной книге выдачи хлебного жалования Верхотурья за 1641/42 г. рядом с именем И. Алферьева помечено: «В прошлом во 149-м (1640/41) году постригъся. А на ево место велено быть сыну ево Якунке»65. Однако в окладных книгах 1640/41 и 1641/42 гг. среди иноков Никольского монастыря новых имен не отмечено — состав получавшей казенное хлебное жалование «ружной» братии фиксируется неизменным66.

Известно, что в Свято-Николаевской обители число монахов превышало лимитированное бюджетом количество ставок «государевой руги». Часть постриженни-ков проживала в Никольском монастыре, не получая казенных окладов, а стало быть, не фиксировалась окладными книгами. В документах XVII в. можно найти упоминания о наличии в стенах обители т. н. «больничной кельи» и «больничных старцев». В «больничной келье» следует видеть не подобие лазарета для иноков, находящихся на излечении, а своего рода городскую богадельню. Под «больничными старцами» же — «ветхих и немощных», доживающих свой век монахов, как из числа бывших «ружни-ков», по причине преклонных лет не способных нести полноценное послушание, так и из не получавших казенное жалование пострижеников, принявших монашество «при

63 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 189-189 об.

64 Там же. Оп. 5. Кн. 6. Л. 94; со следущего — 1624/25 г., служилым людям верхотурского гарнизона вместо круп и толокна стали выдавать по 2 четверти овса, а выдачу ржаной муки сократили на «четь».

65 Там же. Оп. 1. Кн. 140. Л. 49.

66 Там же. Кн. 43. Л. 39; Кн. 140. Л. 39.

старости»67. Содержать богадельню монастырю позволяли доходы со своих земельных угодий. К слову сказать, архимандрит Варлаам (см.: Варлаам (IV)), ходатайствуя в 1669/70 г. о пашне на р. Пышме, апеллировал именно к тому, что новые земли необходимы обители «для пропитанья братеи и больничных старцов»68.

Надо полагать, принявший монашество И. Алферьев влился в число насельников «больничной кельи». Возможно и другое — стрелец, как и некоторые другие верхо-турцы-постриженики Свято-Николаевской обители, жил не в монастыре, а в городе, «во дворе» (на попечении) кого-либо из своих родственников.

К настоящему моменту назвать монашеское имя И. Алферьева представляется затруднительным. Нельзя также уверенно сказать, что Иоаким постригся именно в Верхотурском Свято-Николаевском, а не, к примеру, в находящемся неподалеку Не-вьянском Богоявленском монастыре.

Антипьева Евфимия — «просвирница» (просфорница) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В окладных хлебно-соляных книгах Верхотурья за 1697/98 и 1698/99 гг. в должности «просвирницы», выпекавшей просфоры для «соборные церкви, Николаевского и Покровского монастырей, и Богородцкой церквей», записана «Офимьица Онтипье-ва». Она получала хлебно-соляное государево жалование — «четь с осминою и пол-2 четверика ржи, четь с четвериком овса, пуд соли»69.

Антоний (I) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. Книгой «писма и дозору» Верхотурского уезда М. А. Тюхина 1623/24 г. среди жилых строений, находящихся в стенах Никольского монастыря, фиксируется «келья старца Онтония»70.

Антоний (II) ([Афанасий Пермяков]) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1671/72, 1674/75, 1678/79 гг. среди никольской братии, получавшей годовую «ругу», в числе «рядовых старцов» упомянут инок Антоний71.

В Синодике верхотурского Свято-Троицкого собора, который начал составлять в 1670 г. соборный протоирей Иоанн Михайлов, отмечен «род приказные избы подьячего Ивана Пермякова». Первым в список имен его родового помянника внесено имя «монаха Антония». Вне сомнения, Антоний прямой старший родственник И. Пер-мякова72. О Иване Пермякове известно, что он начал карьеру «молодым подьячим» Верхотурской приказной избы в 1677/78 г., а к концу XVII в. имел уже самый высокий

67 Полетаев А. В. Верхотурский Свято-Николаевский мужской монастырь в первое столетие. С. 120-121.

68 Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М. Ю. Уральская лавра. С. 32. Фотография документа.

и РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1111. Л. 268 об.; Кн. 1152. Л. 265 об.

70 Там же. Кн. 5. Л. 188 об.

71 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 585. Л. 239; Кн. 656. Л. 254; Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 59.

72 ГУТО ГАТ. Собр. рукоп. кн. № 82. Л. 61.

среди городовых канцелярских служителей оклад жалования73. Документы сохранили и отчество Ивана — Афанасьевич74. Поскольку имени Афанасия в родовом помяннике Пермякова нет, можно допустить, что Антоний — это постригшийся в Никольский монастырь отец подьячего. Подвердить или опровергнуть данное предположение помогут изыскания по генеалогии верхотурской семьи Пермяковых.

В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1686/87 и 1692/93 гг. ни среди монастырского «началства», ни в списках «рядовой» братии Свято-Николаевской обители имени Антония нет75.

Антоний (III) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В окладных хлебно-соляных книгах Верхотурья за 1695/96 и 1698/99 гг. в числе монахов Никольской обители, получавших годовую «ругу», упомянут инок Антоний76. Однако в аналогичной окладной книге 1697/98 г. в числе братии Свято-Николаевского монастыря имени Антония не отмечено77. Ошибка-«прописка» подьячего тому виной или иная причина — еще предстоит выяснить.

Архипп — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В 1699 г. послушание «посельщика» (приказчика) в монастырской Пышмин-ской заимке исполнял «старец Архип»78. Заимка («деревня») на р. Пышме была самым крупным монастырским земельным владением (подробнее о ней см.: Макарий (II)).

Инок Архипп отмечен среди «рядовых старцов» Никольской обители в начале XVIII в. В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1707 («к 1708-му») и 1710 («к 171[1]-му») гг. он в числе братии Свято-Николаевского монастыря, получавшей годовую «ругу» — «по 2 чети с полуосминою ржи, по 2 чети с полуосминою овса»79.

Афанасий — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1649/50, 1650/51, 1651/52, 1656/57, 1657/58, 1659/60 и 1662/63 гг. среди никольской братии, получавшей годовую «ругу» («по 4 чети ржи, по 4 чети овса человеку»), «рядовым старцом» значится инок «Офонасей»80.

Бабин Иван Родионов — «вкладчик», позднее крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря81.

73 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 656. Л. 125, 265; Кн. 1026. Л. 151, 231 об.; Кн. 1111. Л. 273 об.; Кн. 1152. Л. 270 об.; ГАПК. Ф. 297. Оп. 3. Д. 396. Л. 8 об.

74 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 656. Л. 125; Кн. 746. Л. 5 об.

75 Там же. Кн. 884. Л. 320 об. - 321; Кн. 1026. Л. 208 об. - 209.

76 Там же. Кн. 1152. Л. 263; Манькова и. л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 59.

77 РГАДА. Кн. 1111. Л. 265 об. - 266.

78 Очерки истории и культуры города Верхотурья и Верхотурского края. С. 96.

79 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1469. Л. 150 об.; Кн. 1519. Л. 16 об.

80 Там же. Кн. 225. Л. 47; Кн. 262. Л. 1 об.; Кн. 341. Л. 41; Кн. 342. Л. 58; Кн. 389. Л. 305; Кн. 436. Л. 268; ТГИАМЗ. КП 12794. Л. 2; Манькова и. л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 58.

81 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений

В переписной книге владений Никольской обители, составленной осенью 1678 г. верхотурским сыном боярским И. К. Коптевым и подьячими Д. Бобайловым и В. Рожиным, в монастырской деревне Лошкино на р. Тагиле в числе «вкладчиков», которые проживали в отдельном «монастыръском дворце», указан «Ивашко Родивонов». Иван — местный житель, «верхотурец, изросл в монастыре». «Женат, а детей у него нет», — дополняют писцы информацию о И. Родионове82.

Переписью Верхотурского уезда 1680 г. среди живущих в деревне Лошкино на р. тагиле крестьян никольской обители, которые не были отмечены в монастырской переписи 1658/59 г. («объявились сверх переписных книг 167-го году»), обозначен «Ивашко Родионов сын Бабин». Писцам Иван «сказал: «родился <...> он в той же деревне Лошкине. У него дети: Мишка пяти лет, Поликарпко дву лет. А в переписных книгах 167-го году не написан для того, что в то время для скудости кормился в Верхо-турском уезде работою»83.

Бабинов Василий Иосифов — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписной книге Верхотурского уезда, составленной Л. м. Поскочиным в 1680 г., среди насельников-дворовладельцев принадлежащей Никольскому монастырю «новой Пышминской деревни» (подробнее о ней см.: Макарий (II)) отмечен крестьянин «Васка Осипов сын Бабинов». О себе писцам Василий дал следующую информацию: «.родился <.> он в уезде Соли Камской на Ейве (Яйве. — А. П.) Глухой. Жил во крестьянех в вотчине имянитого человека Данила строгонова. В сибирь пришол и живет за Николским монастырем в новой Пышминской деревни со 187-го (1678/79) году. У него дети: Мишка семи лет, Афонка пяти лет, Харька полугоду»84. У В. И. Бабинова был родной брат — проживавший в той же Пышминской деревне уроженец Яйвы Харитон Бабинов. Он поселился на Пышме «за Николским монастырем» на год раньше Василия, а до переезда за Урал нес черносошное тягло — «жил за великим государем во крестьянех». Харитон также имел большую семью — в поскочинской переписи указаны его дети мужского пола: «Андрюшка четырнатцати лет, Мирошка восми лет, Микишка четырех лет, Исачко году»85.

Вне сомнения, яйвинцы Василий и Харитон Бабиновы по какой-то линии являлись потомками знаменитого «вожа» Соликамско-Верхотурской дороги Артемия Софонова Бабинова. Общеизвестно — А. С. Бабинов «за его службу, что он в Сибирь прямую дорогу протравил и прочистил», получил от царя Бориса Федоровича Годунова во владение «деревню» с пашнями, сенными покосами и угодьями «на той же новочистной дороге <. > на Ейве реке». Свои права на яйвинские земли Артемий заверял и при последующих государях — Василии Ивановиче Шуйском и Михаиле Федоровиче Романове86. Степень родства Василия и Харитона Бабиновых со знаменитым земляком еще предстоит выяснить.

Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 236.

82 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 156.

83 Там же. Кн. 697. Л. 11.

84 Там же. Кн. 697. Л. 776.

85 Там же. Л. 779-779 об.

86 Миллер Г. ф. История Сибири. 2-е изд., доп. М., 1999. Т. 1. № 93. С. 441-442.

В 1719 г., согласно материалам «ревизских сказок» Верхотурского уезда, Василий Бабинов был еще жив. Восьмидесятилетним стариком он записан «во дворе» (на попечении) одного из младших своих сыновей — не отмеченного в переписи 1680 г. крестьянина монастырской Пышминской деревни Тита Васильева Бабинова87. Среди обитателей деревни на Пышме в 1719 г. находим и другого сына Василия — Афанасия (он упомянут в переписи 1680 г.). Правда, «записан» А. В. Бабинов не крестьянином, а неплатежеспособным «бобылем». Из сыновей Харитона Иосифовича в монастырской Пышминской деревне проживал только один — крестьянин Андрей Харитонов Бабинов88.

Бабинов Харитон Иосифов — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря (см.: Бабинов Василий Иосифов).

Бакшеев Илья Петров — верхотурский сын боярский, постриженик [Верхотурского Свято-Николаевского монастыря].

В самой ранней из сохранившихся верхотурских окладных книг — за 1623/24 г. среди городовых детей боярских отмечен «Илья Петров сын Бакшеев». Он получал оклад государева жалования «по 9 рублев денег, хлеба по 9 чети муки, по чети круп, по чети толокна, по 4 пуда соли» на год89. Записан И. П. Бакшеев в верхотурской службе в городовой расходной денежной книге 1624/25 г. и в окладной книге 1625/26 г.90 В начале 1627 г. вехотурский сын боярский Илья Бакшеев с группой земляков-сослуживцев ездил по казенным надобностям в Москву — в столичную командировку служилых сибиряков обычно отправляли для сопровождения «из-за Каменя» собранной с аборигенов «ясачной мяхкой рухляди» (пушнины), а также воеводских отписок и другой отчетной корреспонденции91.

В 1629/30 г. Илья был переведен из Верхотурья на службу в Тюмень — в верхотурской окладной хлебной книге за этот год И. П. Бакшеева среди городовых детей боярских уже нет92. Некоторое время его верхотурская служебная ставка оставалась вакантной, и лишь спустя год, в 1630/31 г., по приказу тобольского воеводы кн. Ф. А. Те-лятевского был поверстан «в Ыльино место Бакшеева» в дети боярские по Верхотурью «ис таможенных подьячих Мирон Будаков». «А государева ему <...> жалованья учинен оклад, что был Илье Бакшееву» — 9 рублей, 9 четвертей ржи, 4 четверти овса93.

На новом месте службы И. П. Бакшеев вполне освоился. Среди тюменской «служилой аристократии» Илья занял видное положение — он именовался не только сыном боярским, но и татарским головой, т. е., командиром воинского отряда местных служилых татар. Это самая высокооплачиваемая должность среди сибирских начальных людей XVII в. — денежный и хлебный оклад татарского головы был на порядок,

87 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1615. Л. 352 об.

88 Там же. Л. 354, 355.

89 Там же. Оп. 5. Кн. 6. Л. 92 об.; со следующего — 1624/25 г., служилым людям верхотурского гарнизона вместо круп и толокна стали выдавать овес.

90 Дмитриев а. а. Пермская старина. Вып. 7. С. 181; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 10. Л. 63.

91 РГАДА. Ф. 214. Оп. 3. Стлб. 7. Л. 45-46, 54, 56-58.

92 Там же. Оп. 1. Кн. 27. Л. 188-189 об.

93 Там же. Кн. 24. Л. 38 об.; ИРЛИ. Колл. В. Н. Перетца. № 107. Л. 4 об. - 5.

подчас и на два, выше окладов голов конных и пеших казаков, атаманов новокреще-нов и пеших казаков, а также сотников стрелецких94. Татарский голова выступал посредником между русским и татарским населением — нужно было иметь подлинное уважение и непререкаемый авторитет не только в среде служилых соотечественников, но и в общине юртовских татар, быть умелым, тонким дипломатом. Кроме того, пользоваться «абсолютным доверием властей и понимать всю свою меру ответственности перед государем». Татарский голова ведал «не просто служилыми людьми, а в большинстве своем вчерашними врагами, многие из которых к тому же были весьма знатного рода»95. Сама эта должность требовала владения татарским или калмыцким языком (хотя бы в общих чертах — тюркским языковым субстратом).

Илья был опытным и храбрым военачальником — он не раз возглавлял походы тюменских служилых людей на «государевых изменников» калмыков и татар-кучумо-вичей. Так, в 1633 г., стоявшим во главе тюменского ратного отряда татарскому голове Илье Бакшееву и атаману Ивану Воинову «за колмацкую службу <...>, как они сшод колмацких воинских воровских людей в Тобольских вершинах <.> на урочище на То-гузке, от Тюмени в двунатцати днищах, побили», в Москве была определена ежегодная надбавка к денежному жалованию по рублю каждому. Кроме того, Илье полагалась персональная денежная премия в 3 рубля96.

В 1635 г. татарский голова Илья Бакшеев во главе воинской команды вновь выезжал из Тюмени в поход «для поиску, на Кучумовых внучат и на <. > изменников — на тарских и на тюменских татар, и на колмацких воинских людей, которые приходили на наши слободы войною»97.

В 1640/41 г. под командой Бакшеева выступили тюменские служилые люди (272 чел.) «в степь на Девлеткирея царевича и на <. > изменников — на тарских и на тюменских татар». Боевая операция тюменцев завершилась победоносно — «Божьею милостию <...> многих колмацких людей побили и языки поимали»98.

С конца 1644 г. Илья находился «на приказе» Невьянского острожка99. Поскольку невьянские земли административно принадлежали Верхотурскому уезду, то не в Тюмени, а в Верхотурье «тюменской сын боярской Илья Бакшеев» принимал в октябре 1645 г. крестоцеловальную присягу юному царю Алексею Михайловичу и его матери Евдокии Лукьяновне100. В функции невьянского приказчика входил контроль за «государевыми пашнями» и сбором урожая «в казенные житницы» с черносошных крестьян Невьянской слободы. Правда, верхотурский сын боярский А. Ф. Буженинов (сам претендовавший на место невьянского приказчика) обвинял И. П. Бакшеева в том, что он

94 См.: Никитин Н. И. Служилые люди в Западной Сибири XVII века. Новосибирск, 1988. С. 110.

95 Он же. Соратники Ермака после «Сибирского взятья» // Проблемы истории России. Вып. 4: Евразийское пограничье. Екатеринбург, 2001. С. 63.

96 РИБ. Т. 2. № 154. Стлб. 531-533; Александров В. А., Покровский Н. Н. Власть и общество. Сибирь в XVII в. Новосибирск, 1991. С. 156; Актовые источники по истории России и Сибири XVI-XVШ веков в фондах Г. Ф. Миллера. Описи копийных книг. Новосибирск, 1993. Т. 1. С. 142. (История Сибири. Первоисточники. Вып. 1).

97 РИБ. Т. 2. № 159 (II). Стлб. 547-551; Миллер Г. ф. История Сибири. Т. 2. № 356, 360. С. 430, 435-436.

98 Миллер Г. ф. История Сибири. Т. 2. № 422. С. 497-498.

99 Там же. № 435. С. 510.

100 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 194. Л. 2.

приказной службой «не радеет» и «пашенное <...> дело ему, Илье, не за обычай». Последнее, по-видимому, соответствовало действительности — И. П. Бакшеев, возможно, чувствовал себя неуверенно на должности, требовавшей иных административных навыков, нежели владения саблей и «водительства полков». Жалобы на И. П. Бакшеева возымели силу, и государевой грамотой он с 28 декабря 1646 г. освобождался от приказного руководства — «на Ильино место Бакшеева» был назначен А. Ф. Буженинов101.

В 1651 г. Далматовский Успенский монастырь подвергся опустошительному набегу «колмацких воровских людей» — сибирского царевича Кирея и его племянника Кучука Аблина102. 15 сентября тюменский сын боярский И. П. Бакшеев во главе отряда служилых людей отправился из Тобольска для защиты Успенской обители103.

Когда тюменские служилые люди и крестьяне «всем городом» в 1654 г. «отказали» воеводе Н. И. Елдезину, татарский голова И. П. Бакшеев был одним из участников «градцкого бунта». Тюменцы отправили делегацию челобитчиков с жалобами на воеводу в Москву. В столице сочли недовольства горожан Н. И. Елдезиным обоснованными и сместили неугодного администратора104.

Согласно тюменским окладным книгам 1657/58 и 1658/59 гг., сын боярский Илья Бакшеев получал годовое жалование размером в 20 рублей, 20 четвертей ржи, 18 четвертей овса, 3 пуда соли105.

Это были последние годы тюменской службы И. П. Бакшеева: в конце жизни Илья вернулся в Верхотурье — «во 167-м (1658/59) году по государеве цареве и великого князя Алексея михайловича <. > грамоте из Сибирского приказу за приписью дьяка Григорья Протопопова велено быть на Верхотурье в детех боярских тюменскому сыну боярскому Илье Бакшееву. А велено ему государева хлебново жалованья оклад учинить тот же, что был на Тюмени — 20 чети ржи, 18 чети овса»106. На новое место службы Илья прибыл, вероятно, зимой 1658/59 г. в Тюмени он получил лишь небольшую часть годового хлебного жалования, остальное — 16 четвертей ржи и 12 четвертей овса было выдано ему из верхотурских житниц107.

В 1661 г. верхотурский сын боярский Илья Бакшеев выполнял обязанности приказчика Катайского острожка108. Осенью 1661 г. он вел «роспрос» калмыков, прибежавших в острожек из плена «от Кучумовых внучат»109.

Прослужил на Верхотурье И. П. Бакшеев недолго. В городской окладной книге выдачи хлебного и соляного жалования за 1662/63 г. рядом с именем Ильи помечено: «В прошлом во 170-м (1661/62) году постригся»110. Однако в окладных книгах 1659/60

101 Миллер Г. ф. История Сибири. Т. 2. № 440. С. 514-515.

102 См., напр.: ДАИ. СПб., 1848. Т. 3. № 90. С. 328-330.

103 Актовые источники по истории России и Сибири XVI-XVIII веков. Т. 1. С. 163.

104 Александров в. а., Покровский Н. Н. Указ. соч. С. 183-184.

105 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 341. Л. 250 об.; Кн. 342. Л. 259 об.; Кн. 368. Л. 262 об.; в данных книгах И. П. Бакшеев уже не именуется татарским головой — эту должность занимает другой.

106 Там же. Кн. 389. Л. 308 об.

107 Там же. Л. 263-264.

108 Миллер Г. ф. История Сибири. Т. 2. № 485. С. 546.

и» Актовые источники по истории России и Сибири XVI-XVШ веков. Т. 1. С. 33-34.

110 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 436. Л. 271.

и 1662/63 гг. среди иноков Никольской обители новых имен нет — состав получавшей казенное хлебное жалование «ружной» братии оставался стабильным111. Вероятно, принявший монашество И. П. Бакшеев, как и большинство пожилых постриженников обители, был включен в число насельников т. н. «больничной кельи» (подробнее о ней см.: Алферьев Иоаким).

На данный момент мы не знаем монашеского имени И. П. Бакшеева. Нельзя и однозначно утверждать, что Илья принял постриг именно в Верхотурском Свято-Николаевском, а не, например, в Далматовском Успенском (который он когда-то защищал) или в Тюменском Преображенском монастырях.

Басов Семен Леонтьев — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского мо-

настыря112.

12 октября 1678 г. верхотурские сын боярский Н. И. Несенцев и подьячий А. Бу-таков «ездили на Пышму <...> Николского монастыря на заимку» (подробнее об этой заимке см.: Макарий (II)) переписывать земли обители и работающих на них людей. Среди крестьянских усадеб и их насельников отмечен «двор. А в нем живет крестьянин Сенка Леонтьев. Родом Усолья Камского. Детей у него Ортюшка да Нефедко. Пашни на себя пашет полторы десятины в поле, а в дву потому ж. А на тех десятинах сеяно хлеба ко 186-му (1677/78) году три чети ржи. Да во 186-м году четь с осминою ячмени, четыре чети овса. <...> В монастырь с пашни своей платит он выделной хлеб пятым снопом, да монастыръского хлеба жнет по десятине. Сена ставит по дватцати копен на год. У Соли Камской жил он, Сенка, в государеве тягле, а за Николским монастырем живет по записи со 185-го (1676/77) году, а в Сибирь пришол во 167-м (1658/59) году»113.

«Сенка Леонтьев сын Басов» отмечен среди крестьян «Николского монастыря деревни на реке Пышме» и в переписи Верхотурского уезда Л. М. Поскочина 1680 г. Переписчику Семен пояснил, что «родился-де он у Соли Камской на посаде. Жил за великим государем во крестьянех», а в «новой Пышминской деревни» поселен руководством Свято-Николаевской обители «со 185-го (1676/77) году». Указан возраст отмеченных в предыдущей переписи детей С. Л. Басова: «Артюшка пятнатцати лет, Нефедко четырех лет»114.

Бирбас Петр — «коровник» (скотник) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря (см.: Бирбасов (Вырбасов) Тарас Петров).

Бирбасов (Вырбасов) Тарас Петров — «вкладчик», позднее крестьянин Верхо-турского Свято-Николаевского монастыря115.

В составленной осенью 1678 г. переписной книге пашенных земель и угодий Никольской обители в монастырской деревне Лошкино на р. Тагиле среди «вкладчи-

111 Там же. Кн. 389. Л. 305; Кн. 436. Л. 268.

112 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 2: Переписная книга Н. И. Несенцева). С. 161-162.

113 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 189 об. - 190.

114 Там же. Кн. 697. Л. 776 об.

115 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 232-233.

ков-белцов» отмечен «Тараско Бирбасов» («женат, а детей у него нет»). По его словам, он «родился в монастыре — коровников сын». «А ныне, — дополняют переписчики, — живет в Николском монастыре и з женою по вкладной»116.

В числе проживавших в тагильской деревне Лошкино крестьян Свято-Николаевского монастыря, которые «объявились сверх переписных книг 167-го (1658/59) году», переписью Верхотурского уезда 1680 г. Л. М. Поскочина зафиксирован «Тараско Петров сын Вырбасов». Тарас поведал: «.родился <. > он в тои ж деревне Лошкине», а в материалы переписи 1658/59 г. не попал потому, «что в то время для скудости кормился в Верхотурском уезде работою»117.

Факт того, что в переписной книге 1680 г. Тарас назван «Петровым сыном», немаловажен для родовой атрибуции крестьянина. В верхотурских окладных книгах начала 30-х гг. XVII в. имя отца Т. П. Бирбасова встречается не раз. В то время в штате верхотурского государева кабака, кроме старшего — «винокура и пивовара», состояло несколько «винокуренных ярыжных» (служителей), получавших казенное денежное и хлебное жалование «по 3 рубли, по чети ржи, по 2 чети овса человеку». В числе последних в городовых денежной и хлебной окладных книгах 1631/32 г. указано, что в «ярыжные» «в Семейкино место Васильева» был принят некий «Петрушка Бирбас»118. Прослужил «на кабаке» П. Бирбас, однако, недолго. Верхотурская окладная хлебная книга следующего — 1632/33 г., отмечает, что «в Петрушкино место Бирбаса» на должность одного из «винокуренных ярыжных» снова зачислен «Семейка Васильев»119. По оставлении «ярыжной службы» Петр Бирбас долгое время (возможно, всю жизнь) трудился «коровником» (скотником) Свято-Николаевского монастыря. Это позволяют утверждать переписные материалы 1678 и 1680 гг. — Тарас Петров Бирбасов назван «коровников сын», притом указано о его рождении «в монастыре» в тагильской деревне Лошкино.

О том, что семья Бирбасовых поколениями была связана с Никольской обителью, свидетельствуют «ревизские сказки» Верхотурского уезда 1719 г. В них в числе монастырских крестьян деревни Лошкино на р. Тагиле отмечены дети Т. П. Бирбасова — Василий и Савва Тарасовы Бирбасовы120.

Борис Мартынов — «пономарь» (алтарник), позднее диакон Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В октябре 1682 г. целовал в Верхотурье крест на верность новым царям — Иоанну и Петру Алексеевичам «Николского монастыря <...> пономарь Бориско Мартынов»121.

«Бориско Мартынов» отмечен как «пономарь» обители и в верхотурских окладных книгах за 1687/88 и 1689/90 г.122 В городских окладных книгах 1691/92, 1692/93, 1695/96, 1697/98 и 1698/99 гг. уже «дьякон Борис Мартынов», с годовым окладом в

116 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 151 об.

117 Там же. Кн. 697. Л. 10.

118 Там же. Кн. 24. Л. 51 об.; ИРЛИ. Колл. В. Н. Перетца. № 107. Л. 18 об.

119 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 35. Л. 49.

120 Там же. Кн. 1615. Л. 347 об.

121 Там же. Кн. 746. Л. 94.

122 Там же. Кн. 884. Л. 321 об.; ТГИАМЗ. КП 12846. Л. 3.

2 рубля, «четь с осминою и пол-2 четверика» ржи и столько же овса, записан в штате Свято-Николаевского монастыря123.

Борис Мартынов отмечен диаконом Никольской обители и в верхотурских окладных документах начала XVIII в. Его имя находим в книге выдачи хлебного и соляного жалования за 1707 («к 1708-му году») г.124 Согласно же денежной окладной книге за этот год (она составлялась на несколько месяцев позже хлебно-соляной — к концу года), двухрублевый денежный оклад диакона Свято-Николаевского монастыря получал уже другой — Димитрий Попов, служивший ранее дьячком (псаломщиком)125.

Однако в окладной хлебно-соляной книге 1710 г. («к 171[1]-му году») о. Борис снова записан диаконом Свято-Николаевской обители — диакон Димитрий Попов занимал ставку монастырского дьячка126.

Борисов Федор — «бобыль» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. По материалам «досмотра и писма» 1678 г. Н. И. Несенцева и А. Бутакова, среди бездворных «бобылей», которые проживали на р. Пышме «в Николской заимке», отмечен «Федка Борисов. Родом устюжанин. Женат. Пашни на себя пашет десятину. <...> На Устюге Великом жил он в государеве тягле. А за Николским монастырем живет со 181-го (1672/73) году, и в Сибирь в том же году. Двора у него своего нет — живет по чюжим подворьям»127.

Бурундуков (Борондуков) Гавриил — «дьячек» (псаломщик) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

4 июля 1687 г. софийский (архиерейский) сын боярский Иван Горохов от имени митрополита Павла Сибирского и Тобольского дал в Верхотурье «новичную память», в которой разрешалось «против челобитья Верхотурского Николаевского монастыря архимандрита Киприяна (см.: Киприан (II)) с братьею, <...> быть в Николаевском монастыре Ганке (Гавриилу. — А. П.) Борондукову в церковных дьячках, и дьяческая служба ему в церкви Божией Николая Чюдотворца служить невозбранно, и новичные пошлины с него взять сполна»128.

В верхотурских окладных книгах за 1689/90, 1691/92 и 1692/93 гг. «дьячек Ганка Бурундуков» числится в «ружном» штате Никольской обители129.

Варганов Василий — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря (см.: Варганов Фирс Васильев).

Варганов Фирс Васильев — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

123 ГАПК. Ф. 297. Оп. 3. Д. 396. Л. 3; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1026. Л. 145, 209; Кн. 1111. Л. 266 об.; Кн. 1152. Л. 263.

124 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1469. Л. 151.

125 Там же. Л. 129 об.

126 Там же. Кн. 1519. Л. 17.

127 Там же. Кн. 487. Л. 194-194 об.

128 Там же. Ф. 1111. Оп. 2. Д. 353. Л. 78.

129 ТГИАМЗ. КП 12846. Л. 3; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1026. Л. 145 об., 209 об.

«На низ пловучи на левой стороне Туры реки» у Никольской обители имелось земельное владение — «деревня на Роднике». Среди «вкладчиков», обитавших в Родничной деревне, переписью монастырских земель И. К. Коптева 1678 г. отмечен «вкладчиков сын Фирсик Васильев Варганов. Родился и зросл в Николском монастыре и живет по вкладной отца своего»130.

Варлаам (I) (Василий Лошкин) — инок, «строитель» (эконом) Верхотурского свято-Николаевского монастыря131.

12 марта 1621 г., проездом из Москвы в Тобольск на владычную кафедру, первый архиепископ Сибирский и Тобольский Киприан (Старорусенков) прибыл в Верхотурье. Там он провел более 2-х месяцев132. Архипастырь сменил в Верхотурском Свято-Николаевском монастыре все бывшее «началство» — игумена, «строителя» (эконома) и «черного попа» (служащего иеромонаха). Смещенных же с никольского управления «старово игумена Авраамия» и «старца строителя Варлама» владыка послал «на Тагил к Рожеству Христову» для устройства там монастыря (подробнее об этом см.: Авраамий (I)).

Имя «старца Варлама» встречается в верхотурских документах, датированных началом 20-х гг. XVII в., неоднократно. В ранее считавшейся утраченной книге «писма и дозору» Верхотурского уезда Ф. И. Тараканова 1621 г. перечисляются и владения Свято-Николаевского монастыря. В числе угодий обители отмечена «Николского <...> монастыря вниз по Туре реке — от города тритцать шесть верст, деревня» (чуть позднее она получит топоним «деревня Лошкина на Туре реке»). О ней сказано, что в монастырь «дал тое деревню вкладу старец Варлам Лошкин <...> собою. И вкладную <...> дал»133. Упомянут «старец Варлам Лошкин» в этих же дозорных материалах и при описании одного из поселений на р. Тагиле, не принадлежащих Никольскому монастырю (лишь впоследствии оно войдет в состав монастырских владений под названием «деревня Лошкина на Тагиле реке»). Согласно данных писцовой книги 1621 г., поселение располагалось от Верхотурья «водяным путем сто восмьдесят верст». Из насельников назывались «пашенной крестьянин Первушка Кыркин да пасынок ево Путилко Лошкин». Эти крестьяне «почали <...> тое пашню пахать и сено косити со 125-го (1616/17) году по духовной старца Варлама Лошкина»134. Таким образом, дозорная книга Ф. И. Тараканова позволяет выделить ряд биографических данных о «старце Варламе»: 1) он имел «фамилию» Лошкин и принял постриг в Никольском монастыре около 1616/17 г.; 2) при постриге Варлаам пожертвовал в обитель свое земельное владение (деревню-однодворку) на р. Туре, а другое земельное владение (на р. Тагиле) завещал некоему своему родственнику и его отчиму.

Возникает вопрос — может быть, в Свято-Николаевском монастыре в 1621 г. было два монаха с именем Варлаам, и «старец строитель Варлам», посланный в 1621 г.

130 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 157.

131 Материалы, содержащиеся в словарной статье, в сокращенном виде ранее вводились в научный оборот — см.: Полетаев а. в. Архиепископ Киприан, игумен Авраамий и строитель Варлаам. С. 73-97.

132 Буцинский П. Н. Открытие Тобольской епархии и первый Тобольский архиепископ Киприан // Он же. Сочинения: в 2 т. Т. 2. С. 211.

133 РГАДА. Ф. 1111. Оп. 4. Д. 1. Л. 94 об. - 95.

134 Там же. Л. 51 об. - 52.

архиепископом Киприаном «на Тагил» и «старец Варлам Лошкин», упомянутый в «дозоре» того же года, разные лица? Тождественность «строителя» Варлаама и Варлаама Лошкина практически не вызывает сомнения, и вот почему. К началу 20-х гг. XVII в. в Никольской обители, по свидетельству тюменского «черного попа» Ионы (он расспрашивался в 1621 г. в Москве чиновниками Приказа Казанского дворца), было всего 6 иноков135. Имена пятерых нам известны — игумен Авраамий, «строитель» Варлаам, «черный поп» Христофор (см.: Христофор (Харитон Невьяков)), «старчик служебник» Симеон (см.: Симеон (I)), а также рукоположенный владыкой Киприаном в иеромонахи вместо христофора из состава «рядовой» Никольской братии инок Феодосий (см.: Феодосий (I))136. Вероятность того, что единственный неизвестный нам по имени «старец» так же, как и монастырский «строитель», назывался Варлаамом, весьма мала.

Три года спустя «дозора» Ф. И. Тараканова Верхотурский уезд снова был охвачен переписью. На этот раз «писмо и дозор» осуществлял сын боярский М. А. Тюхин. В составленном им в 1623/24 г. «дозоре» при описании туринской Лошкиной говорится, что «дал <...> в монастырь тое деревню по своей душе посадцкой человек Варлам Лошкин»137. Факт того, что Лошкин назван «посадским человеком», а не «старцем», может объясняться следующим образом. К моменту составления тюхинской переписи Варлаама не было в Лошкине на Туре, поэтому «дозорщик» внес в книгу сведения о нем, что называется, «заочь» — по-видимому, со слов лошкинских поселенцев. А те, в свою очередь, вероятно, не знали мирского имени Варлаама, но помнили, что до пострижения в монастырь бывший хозяин деревни был посадским человеком. К тому же писцов 1623/24 г., надо полагать, больше интересовала информация о прежнем социальном положении Варлаама, нежели сам факт того, что завещав свою землю Никольскому монастырю, он влился в состав братии обители.

Насельников другой деревни Лошкиной — тагильской — М. А. Тюхин описывает так: «Двор. Пашенной крестьянин Первушка Масленик. А у него пасынок Путилко Иванов сын»138. Без сомнения, это известные нам по переписи 1621 г. Первушка Кыркин с пасынком Путилкой Лошкиным.

Дозорная книга М. А. Тюхина вносит сведения и о другом представителе семейства Лошкиных — Иване (по всей видимости, отце Путилы Иванова Лошкина). При описании одной из деревень «на Тагиле», которая принадлежала Устюжскому Архангельскому монастырю, писец 1623/24 г. фиксирует, что, со слов проживавших там монастырского по-сельского старца и служки, «им тое деревню дал пашенной крестьянин Иван Лошкин»139.

Как видим, в верхотурских дозорных книгах первой половины 20-х гг. XVII в. можно встретить имена трех представителей одной семьи — Варлаама (монашеское имя), Ивана и Путилы Иванова Лошкиных.

Как давно это семейство обосновалось в Верхотурье и откуда оно пришло в Сибирь? Самые ранние документы по истории города дают ответ на этот вопрос.

135 АИ. Т. 3. № 103. С. 140-143; Миллер Г. ф. История Сибири. Т. 2. № 172. С. 272.

136 Тобольский архиерейский дом в XVII веке. С. 177.

137 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 5. Л. 189 об.

138 Там же. Л. 240 об.

139 Там же. Л. 190 об. - 191.

В 1598/99 г. «в новой город на Верхотурье» для устройства посада с Вятки правительством были переселены «торговые люди» (так обычно называли зажиточную верхушку посадского населения) Илья Терентьев и Василий Лошкин. Сразу же по приезде в Верхотурье вятчане «били челом» государю с просьбой разрешить им не перевозить «за Камень» свои семьи до тех пор, пока они хозяйственно не освоятся на новом месте. Царь Борис Федорович удовлетворил прошение140. «Новые жилетцкие торговые люди Илейка Терентьев да Васка Лошкин» подали и другое челобитье, прося наделить их для хозяйственного обзаведения землями. Они предлагали решить вопрос с землей за счет владений верхотурских манси. Просители писали, что аборигены-«вагуличи» получают от царя грамоты, подтверждающие их права на родовые угодья. Однако, как заявляли Терентьев и Лошкин, манси владеют своими землями «мало», сдают их в наем «пермичом», и т. п. Грамотой от 29 ноября 1599 г. Борис Годунов приказал верхо-турским администраторам обеспечить челобитчиков пашенными наделами141.

Первым из Лошкиных, как видим из документов конца XVI в., приезжает с Вятки в Верхотурье и подготавливает базу для переезда за Урал остальных «чад и домочадцев» Василий. Он является ответственным перед государством «тяглецом», а посему «дворохозяином», главой большой патриархальной семьи и владельцем всего семейного имущества. Именно его царской грамотой указано было наделить пашенными угодьями.

Исходя из вышесказанного, есть все основания полагать, что под именем Варла-ама постригся в Верхотурский Никольский монастырь глава семейства Лошкиных Василий. При постриге он «дал вкладом» в обитель свое туринское земельное владение, а тагильскую «деревню» завещал одному из младших родственников клана (своему внуку) и его отчиму.

Зажиточные посадские («торговые люди») имели опыт обращения с крупными денежными суммами (они даже привлекались государством к исполнению различных административных должностей, связанных с казенными финансами, — таможенных и кабацких голов, целовальников и т. п.). Поэтому бывший «торговый человек» Василий Лошкин, став иноком Варлаамом, надо полагать, по праву получил начальственную должность монастырского эконома. Занять видное место в Свято-Николаевской обители ему позволял и богатый вклад при постриге своей туринской «деревней» (возможно, и другим ценным имуществом).

Что же касается Ивана Лошкина, то он приходился Василию сыном. «А меновую писал Ивашко Васильев сын Лошкин лета 7118 году маия в 13 день», — читаем в удостоверительной части одной из верхотурских «меновых записей» 1610 г.142 Выделившись из состава посадской семьи Василия в самостоятельное хозяйство, приняв на себя «тягло» черносошного пашенного крестьянина Иван, судя по всему, умер раньше,

140 АИ. СПб., 1841. Т. 2. № 29. С. 26-27; Буцинский П. Н. Заселение Сибири и быт ее первых насельников // Он же. Сочинения: в 2 т. Тюмень, 1999. Т. 1. С. 32.

141 АИ. Т. 2. № 28. С. 26; Верхотурские грамоты конца XVI — начала XVII вв. Ч. 1. / сост. Б. Н. Ошанина. М., 1982. С. 47-48.

142 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (купчие, поступные, вкладные, меновые) // Исследования по истории общественного сознания эпохи феодализма в России. Новосибирск, 1984. № 1. С. 171.

чем Василий постригся в Никольский монастырь. Поскольку перед смертью Иван завещал свою землю Устюжскому Архангельскому монастырю, его несовершеннолетний сын остался без надела. Путило вместе с отчимом поселился в принадлежащей его деду Василию «деревне» на Тагиле. Постригшись в Свято-Николаевский монастырь, Василий-Варлаам отписал им «по духовной» свою тагильскую землю.

К слову сказать, Путило Иванов Лошкин, как и его отец (и, вероятно, дед — «старец строитель Варлам») был грамотным — на обороте «выборов» черносошными крестьянами Тагильской слободы мирских целовальников в 1638 и 1639 гг. Путило вместо не умеющих писать «товарыщей» «руку приложил»143.

Варлаам (II) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного жалования за 1629/30, 1631/32, 1632/33, 1633/34, 1636/37, 1637/38, 1638/39, 1640/41, 1641/42, 1649/50, 1650/51, 1651/52, 1656/57, 1657/58, 1659/60 и 1662/63 гг. в числе никольских монахов, получавших годовую «ругу» («по 4 чети ржи, по 4 чети овса человеку»), значится «старец Варлам»144.

Варлаам (III) — инок, келарь Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. Согласно верхотурских окладных книг выдачи хлебного и соляного жалования за 1659/60 и 1662/63 гг., установленная для никольских монахов годовая «хлебная руга» (4 четверти ржи и 4 четверти овса) полагалась монастырскому «келарю старцу Варламу»145. Упомянутые окладные книги фиксируют в числе иноков обители и другого Варлаама — «рядового старца» (см.: Варлаам (II)).

Варлаам (IV) — «черный поп» (иеромонах), затем архимандрит и схиархиман-дрит Верхотурского Свято-Николаевского монастыря146.

В 1668/69 г., когда игумен Никольского монастыря Василий был переведен в Тобольск, должность «черного попа» в штате обители исполнял Варлаам. Сохранилась подорожная от 17 февраля 1668 г., выданная верхотурским воеводой И. Я. Колтовским Никольского монастыря «черному попу Варламу» для поездки в Москву «бити челом о церковных потребах»147. Надо полагать, эта столичная поездка была для Варлаама весьма успешной и сыграла важную роль для препоручения ему настоятельского посоха. В 1668/69 г. митрополитом Сибирским и Тобольским Симеоном он был возведен в сан архимандрита148.

143 РГАДА. Ф. 1111. Оп. 1. Д. 33. Л. 4 об., 14 об.

144 Там же. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 24. Л. 35 об.; Кн. 27. Л. 186 об.; Кн. 35. Л. 33 об.; Кн. 41. Л. 11 об.; Кн. 43. Л. 39; Кн. 68. Л. 32; Кн. 106. Л. 28; Кн. 108. Л. 37; Кн. 140. Л. 39; Кн. 225. Л. 47; Кн. 262. Л. 1 об.; Кн. 341. Л. 41; Кн. 342. Л. 58; Кн. 389. Л. 305; Кн. 436. Л. 268; ТГИАМЗ. КП 12794. Л. 2; Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 58.

145 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 389. Л. 305; Кн. 436. Л. 268.

иб Материалы, содержащиеся в словарной статье, ранее вводились в научный оборот — см.: Полетаев А. В. Верхотурский Свято-Николаевский мужской монастырь в первое столетие. С. 113-115; Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 220-223.

147 АСПбИИ РАН. Ф. 28. Д. 1350.

148 Очерки истории и культуры города Верхотурья и Верхотурского края. С. 96; Манькова И. Л. Настоятели

Архимандрит Варлаам упоминается как начальник Никольского монастыря в верхотурских окладных книгах 1671/72, 1673/74, 1674/75 и 1678/79 гг.149 Он отмечен в переписных книгах монастырских владений 1678 г. И. К. Коптева и Н. И. Несенцева, в переписной книге Верхотурского уезда 1680 г. Л. М. Поскочина150.

Варлаам был талантливым администратором и хорошо владел грамотой, притом т. н. грамотой «активной» (бюрократически пригодной), а не «пассивной» (бытовой — умение читать и писать «для себя»). Свидетельства тому не раз встречаются в письменных источниках. Так, например, в марте 1677 г. в Верхотурье выдавали «денежную ругу» Никольскому монастырю (ее получали только архимандрит, «черной поп», келарь, казначей, диакон, «дьячек» и «пономарь»). Получив «марта в 20 день» свои «8 рублев», а «з братиею и с крылошаны дватцать один рубль», «архимандрит Вар-лам взял и руку приложил». Автограф архимандрита выполнен хорошо выработанным, уверенным почерком и свидетельствует о том, что работа с пером и бумагой для него была, что называется, «за обычай»151. «Рукоприкладства» Варлаама можно встретить и на других верхотурских документах 70-х гг. XVII в.152

19 ноября 1678 г. архимандрит Варлаам, сопровождаемый «монастыръскими трудники», выехал в Москву «бити челом о церковных потребах и о монастыръском строении»153. Необходимость поездки по преимуществу была связана с тем, что в это время чрезвычайно остро встал вопрос о юридических правах на владение крупнейшим монастырским земельным комплексом — Пышминской заимкой. Заимка на Пышме, включенная в число никольских владений 27 марта 1670 г.154, граничила с государственными слободами — Камышевской и Красноярской. Споры «о межах» плодородных пыш-минских земель между монастырскими и слободскими крестьянами никогда не утихали. Однако у слободских крестьян был козырный аргумент — Свято-Николаевская обитель получила Пышминскую заимку «по данной» «за государевою верхотурскою печатью» воеводы Ф. Г. Большого Хрущева, но «без <...> великого государя указу и без грамот». Несмотря на то, что верхотурскую «данную» на земли по р. Пышме монастырь в 1676/77 г. заверил в Тобольске, получив новую — «за государевою тоболскою печатью» (оба документа «архимандрит Варлам свез с собою к Москве»), сам факт приобретения Никольской обителью земель без согласования с Москвой вызвал гнев столичных чиновников. В Верхотурье даже последовала грамота, повелевающая воеводе «землю, которую дали в Николской монастырь на Пышме реке без нашего, великого государя, указу и без грамот <...>, приписать к нашим государевым верхотурским слободам <...>, и на той земле стро-

Верхотурского Николаевского монастыря. С. 291.

149 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 549. Л. 267 об.; Кн. 585. Л. 104 об., 238 об.; Кн. 656. Л. 118 об., 253 об.; ТГИАМЗ. КП 12830. Л. 1 об.

150 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 121-159, 161-164 об., 182 об. - 195 об.; Кн. 697. Л. 1-926 об.

151 Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М. Ю. Уральская лавра. С. 38. Фотография документа.

152 АЮБ. Т. 2. СПб., 1864, № 126 (IX). Стлб. 11-13; Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (купчие, поступные, вкладные, меновые). № 15, 16. С. 178-179; Она же. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы). № 26. С. 24-25.

153 РГАДА. Ф. 1111. Оп. 2. Д. 246 (Ч. 1). Л. 216; Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М. Ю. Уральская лавра. С. 39.

154 АСПбИИ РАН. Ф. 28. Д. 1648.

ить слободу и селить драгун и крестьян, где доведетца, а крестьяном пахать нашу <. > десятинную пашню до нашего, великого государя, указу»155.

Разбирательства по пышминскому делу затянулись в Москве надолго. Наконец был принят компромисс. Грамотой «с прочетом» от 12 декабря 1680 г. Пышминская заимка на неопределенное время (до окончательных результатов размежевания писца Л. М. Поскочина и завершения «сыска накрепко» по земельным спорам) осталась во владении Свято-Николаевского монастыря. Для обители такое неопределенное решение означало пусть временную, но победу. Подлинник грамоты, «списав с нее список», верхотурский воевода обязан был вручить «архимандриту Варламу з братьею», как документ, удостоверяющий права Никольского монастыря на Пышминскую заимку. В этой грамоте имя Варлаама встречается нам в последний раз156.

В конце жизни архимандрит принял схиму. Есть основания полагать, что московская поездка серьезно подорвала его здоровье. В Синодике верхотурского Свято-Троицкого собора, который составлялся с 1670 г. соборным протоиереем Иоанном Михайловым, имя «архимандрита Варлама схим[ника]» внесено не в родовые поминальники, а в отдельную графу — «сорокоустныя и убогих имяна»157. Смысловые оттенки слова «убогий», как правило, принято рассматривать в связи с нищими или больными. Вместе с тем слово имеет и иной спектр значений, связанных с умершими в дороге, в странствии158. Поэтому нельзя исключить, что Варлаам мог и не доехать до родной обители — умереть (перед смертью приняв схиму) по пути из Москвы.

В числе схиархимандритов Варлаам поминается и в современном Синодике Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Первый архимандрит Свято-Николаевского монастыря Варлаам, несомненно, один из самых деятельных настоятелей обители. При нем значительно возросла экономическая, социальная и культурная роль монастыря в регионе, расширилась территория его земельных владений, изрядно увеличилось число монастырских крестьян.

Варсонофий (I) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря159. В окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования Верхотурья за 1671/72, 1674/75 и 1678/79 гг. в числе «рядовых старцов» Никольской обители, получавших годовую «ругу», значится монах Варсонофий160.

В 1678 г. Варсонофий исполнял послушание «посельщика» (приказчика) в монастырской деревне Родничная («деревня на Роднике»). Земли «на Роднике», по словам архимандрита Варлаама (см.: Варлаам (IV)), были пожалованы обители «по государе-ве грамоте 129-го (1620/21) году». Бумага, подтверждающая права на них, — «та <...> великого государя грамота», хранилась «на Верхотурье в приказной избе». Переписная

155 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 780 об.; Ф. 281. Оп. 1. Д. 2327. Л. 8 об.

156 Там же. Ф. 281. Оп. 1. Д. 2327. Л. 8 об. - 11 об.

157 ГУТО ГАТ. Собр. рукоп. кн. № 82. Л. 68.

158 См., напр.: Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. СПб.; М., 1882. Т. 4. С. 658-659.

159 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Вер-хотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 236.

160 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 585. Л. 239; Кн. 656. Л. 254; Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 58.

книга владений Никольского монастыря, составленная осенью 1678 г. верхотурским сыном боярским И. К. Коптевым «с товарыщи», так описывает эту деревню: «.[по Туре] реке на низ пловучи на левой стороне Туры реки деревня на Роднике. Двор. А в нем живет поселшик старец Варсонофей да с ним живут вкладчики. <. > А пашни [пахан]ой в той деревне пять десятин в поле, а в дву потому ж. А на тех десятинах по смете хлеба восмь овинов ржи, пятнатцать овинов ячмени и овса. Да сенных покосов у той же деревни на пятдесят десятин. Скотинного выпуску подле Туру реку меж кочек и болот, и озер на веръсту, а в другом месте — в бору, скотинного ж выпуску лесу на две версты. Да рыбных лов[ель по Ту]ре рек[е]: ез — рыбу ловят летом, да курья — рыбу ловят летом же бродником. <...> А пашню пашут в той деревне наемными гулящими людми и вкладчики». В обязанности «поселщика старца Варсонофея» входило руководство «вкладчиками» и «наемными гулящими людми», которые работали на монастырской пашне и сенокосах161.

В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1686/87 и 1692/93 гг. ни среди монастырского «началства», ни в списках «рядовой» братии Свято-Николаевской обители имени Варсонофия уже нет162.

Варсонофий (II) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурской окладной книге выдачи хлебного и соляного жалования за 1695/96 г. в числе «рядовых старцов» Никольской обители, получавших годовую «ругу» означен инок Варсонофий163.

В аналогичной окладной книге 1697/98 г. среди братии Свято-Николаевского монастыря имени Варсонофия нет164.

Однако в хлебно-соляной окладной книге Верхотурья следущего — 1698/99 г. в списке монахов Никольской обители снова отмечен Варсонофий165.

Василий — игумен Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. Игумен Василий был поставлен на управление Никольской обителью в 1665/66 г.166

Василий упомянут в качестве ответственного лица, представляющего Никольскую обитель, в «закладной кабале» от 1 ноября 1668 г. Ясачные вогулы (манси) — Пен-куш Чичигин и его сын Шумко, в этот день «заняли <...> на Верхотурье Николского монастыря у игумена Василья и у всей братьи <. > николских казенных монастырских дватцать рублев денег московских ходячих прямых» до 9 мая 1669 г. («до сроку до Николина дни вешнаго»). Под залог они оставили монастырю родовые вотчинные угодья — «рыбную свою ловлю Юринское озеро, ис которого озера выпала Юря речка, которую речку Юрю в прошлых годех заложил в Николской монастырь <...> ясачной

161 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 156 об. - 159.

162 Там же. Кн. 884. Л. 320 об. - 321; Кн. 1026. Л. 208 об. - 209.

163 Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 58.

164 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1111. Л. 265 об. - 266.

165 Там же. Кн. 1152. Л. 263.

its Очерки истории и культуры города Верхотурья и Верхотурского края. С. 90; Манькова И. Л. Настоятели Верхотурского Николаевского монастыря. С. 291.

вагулятин Мишка Чичигин». По истечении срока займа П. и Ш. Чичигины не вернули деньги, и Юринское озеро «безвыкупно и безотворотно» вошло в состав владений Свято-Николаевской обители, расширив угодья у монастырской деревни Юринской167.

Игумен Василий отмечен во главе Никольской обители в верхотурской окладной денежной книге за 1668/69 г.168

Руководил монастырем игумен Василий, однако, недолго — в том же 1668/69 г. переведен в Тобольск169.

Василий Белкин — «пономарь» (алтарник), позднее священник Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурских окладных книгах за 1691/92, 1692/93, 1695/96, 1697/98, 1698/99 гг. в составе штатных «ружников»-церковнослужащих Никольского монастыря, получавших казенное годовое жалование по 1 рублю, «по чети с четвериком ржи, по чети с четвериком овса», записан «пономарь Васка Белкин»170.

В начале XVIII в. В. Белкин был рукоположен в сан священника. В окладной документации 1707, 1708 и 1710 гг. монастырский «поп Василей Белкин» числился с окладом в 3 рубля, 2 четверти с полуосминой ржи, 2 четверти с полуосминой овса171. Василий Белкин значился священником Никольской обители с годовым денежным окладом в 3 рубля и «в окладных, находящихся в Верхотурском уездном суде, книгах за 1709 и 1711 год, а также и в расходных книгах за эти годы»172.

Васильев Матфей — «трапезник» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В октябре 1682 г. целовал в Верхотурье крест на верность новым царям — Иоанну и Петру Алексеевичам «Николского монастыря <. > трапезник Матюшка

Васильев»173.

Ведров Григорий Антонов — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписной книге Верхотурского уезда Л. М. Поскочина 1680 г. в монастырской деревне Лошкиной на р. Туре в числе крестьян, «которые объявилися сверх переписных книг 167-го (1658/59) году», упомянут «Гришка Онтонов сын Ведров». По словам Григория, «родился <. > он в Чердынском уезде в подгородной деревне Кор-кино». У себя на родине он «жил за великим государем во крестьянех» — нес черносо-

167 АЮБ. Т. 2. № 126 (IX). Стлб. 11-13; Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы). № 26. С. 24-25.

168 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 509. Л. 256.

169 Очерки истории и культуры города Верхотурья и Верхотурского края. С. 90; Манькова И. Л. Настоятели Верхотурского Николаевского монастыря. С. 291.

170 ГАПК. Ф. 297. Оп. 3. Д. 396. Л. 3 об.; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1026. Л. 145 об., 209 об.; Кн. 1111. Л. 266 об.; Кн. 1152. Л. 263 об.

171 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1469. Л. 129 об., 150 об.; Кн. 1501. Л. 113; Кн. 1519. Л. 16 об.

172 Макарий (Миролюбов), архим. Подробное сказание о жизни и чудесах святого праведного Симеона. С. 329.

173 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 746. Л. 94 об.

шное тягло. «В Сибирь пришол» он в 1670/71 г. и тогда же поселился крестьянствовать «за Николским монастырем»174.

В октябре 1682 г. «Гришка Ведров» вместе с другими крестьянами и «вкладчиками» Никольского монастыря принял в Верхотурье крестоцеловальную присягу царям Иоанну и Петру Алексеевичам175.

Вениамин — игумен Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. Игумен Вениамин впервые отмечен как настоятель Никольской обители в верхотурской окладной книге 1625/26 г.176 Упомянут он и в «государеве грамоте» от 25 октября 1627 г.177 При игумене Вениамине названной выше грамотой Никольский монастырь добился от казны выдачи ежегодного хлебного жалования («хлебной руги») на 12 человек братии178.

Веселого Андрей Иларионов — «работник» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря179.

Осенью 1678 г. из Верхотурья «на Пышму <...> Николского монастыря на заимку» (подробнее об этой заимке см.: Макарий (II)) выехали сын боярский Н. И. Несенцев и подьячий А. Бутаков, дабы переписать угодья обители и работающих на них людей. В числе лиц, обслуживавших «скотей двор» Пышминской заимки, писцами отмечен «наемной <...> монастыръской работник Ондрюшка Ларионов родом Верхотур-ского города стрелетцкой сын»180.

В тексте переписи, как видим, А. Ларионов назван «родом Верхотурского города стрелетцкой сын». Это дает основание для генеалогической реконструкции. Вплоть до последней четверти XVII в. в верхотурском гарнизоне только два стрельца носили имя Ларион (Иларион). Один из них — «Ларка Путников», согласно городских окладных книг, служил в 1620-х — 1630-х гг.181 Другой же стрелец — «Ларка Артемьев» по прозвищу «Веселой», служил позднее, во второй половине 30-х — первой половине 60-х гг. XVII в.182 В 1664/65 г. казенный оклад Лариона Артемьева уже числился в «выбы-лых» — на освободившуюся ставку поверстали Фрола Прянишникова, одного из представителей самой многочисленной и влиятельной верхотурской служилой династии183.

174 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 6 об.

175 Там же. Кн. 746. Л. 98 об.

176 Там же. Кн. 10. Л. 59; Оглоблин Н. Н. Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа (1592-1768 гг.). Ч. 1. С. 121.

177 АИ. Т. 3. № 148. С. 239-240.

178 Там же.

179 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 2: Переписная книга Н. И. Несенцева). С. 158-159.

180 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 186.

181 Там же. Оп. 5. Кн. 6. Л. 94 об.; Оп. 1. Кн. 5. Л. 183 об.; Кн. 10. Л. 74; Кн. 24. Л. 47; Кн. 35. Л. 45; Кн. 41. Л. 25; ИРЛИ. Колл. В. Н. Перетца. № 107. Л. 11 об., 42.

182 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 43. Л. 45 об.; Кн. 68. Л. 37 об.; Кн. 106. Л. 34; Кн. 108. Л. 43; Кн. 140. Л. 48; Кн. 194. Л. 6; Кн. 225. Л. 56 об.; Кн. 262. Л. 9; Кн. 341. Л. 50; Кн. 342. Л. 67-67 об.; Кн. 389. Л. 314; Кн. 418. Л. 1 об.; Кн. 436. Л. 276 об.; ТГИАМЗ КП 12700. Л. 32 об.

183 ТГИАМЗ. КП 12692. Л. 42.

В росписи от 1678/79 г. стрелецких детей, отцы которых «помре», читаем: «Климка да Ондрюшка Ларионовы. Климка тритцати лет, Ондрюшка дватцати лет»184. Клим и Андрей Ларионовы были детьми Лариона Артемьева Веселого. Это подтверждается тем фактом, что в крестоприводной книге 1682 г. в числе «стрелецких детей», присягавших на верность взошедшим на престол царям Иоанну и Петру Алексеевичам, старший из братьев Ларионовых отмечен как «Климка Веселого»185. На момент, когда в 1664/65 г. освободилась стрелецкая ставка Лариона Артемьева Веселого, его сыновья были несовершеннолетними, поэтому наследовать отцовское служебное место ни Клим, ни Андрей не смогли. Младший из братьев — Андрей Ларионов, как явствует из переписных материалов 1678 г., подряжался работать «наймом» на Никольский монастырь.

Власий (I) (Василий Меньшой Завьялов) — инок, позднее инок-схимник Вер-хотурского Свято-Николаевского монастыря186.

Родоначальником верхотурской служилой семьи Завьяловых был стрелец, носивший неканоническое имя Завьял. «Завьялко Матвеев» упомянут в самой ранней из сохранившихся верхотурских окладных книг — 1623/24 г. Весьма вероятно, что Завьялко Матвеев — это верхотурский стрелец Завьялко Важенин, имя которого неоднократно встречается в документах уже с первых лет существования города187. За-вьял получал годовой оклад жалования размером в 4 рубля «с четью», 6 четвертей «с осминою» муки, «по осмине» круп и толокна, 2 пуда «с четью» соли. Он владел в Верхотурье «на посаде» собственным домом, а «против города за рекою за Турою» деревней-однодворкой188. Служба Завьяла Матвеева прослеживается до 1628/29 г., «а во 137-м (1628/29) году в верхотурских имянъных книгах написан сын ево, Завъялков, Васка»189. Однако у З. Матвеева было два сына с именем Василий (нередкое для тех времен явление). В подобных случаях такие «тезки» во избежание путаницы, как правило, получали от земляков уличные «назвища» — «Болшой» и «Меншой». Можно не сомневаться, что В. Завьялов, числившийся верхотурским стрельцом с 1628/29 г., был старшим из братьев. В городовых окладных книгах хлебного жалования за 1636/37, 1637/38, 1638/39, 1640/41, 1641/42 гг. среди стрельцов уже значатся оба — «Васка Завьялов» и «Васка Завьялов Меншой»190. Несколько лет спустя — в октябре 1645 г., стрелец «Васка Завьялов Меншей» «целует крест» на верность нововоцарившемуся государю Алексею Михайловичу191. Его старшего брата в числе присягавших нет. «Болшой» Василий в то время также служил в стрельцах но, по-видимому, в дни «крестоцелованья» находился

184 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 661.

185 Там же. Кн. 746. Л. 33 об.

186 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Полетаев А. В. Опыт реконструкции биографий. С. 64-68.

187 См., напр.: Миллер Г. ф. История Сибири. Т. 2. № 42, 47. С. 183-185, 187-189; Верхотурские грамоты конца XVI — начала XVII вв. Ч. 1. С. 150-152.

188 РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Кн. 6. Л. 94; Оп. 1. Кн. 5. Л. 183 об., 209 об.

189 Там же. Оп. 1. Кн. 90. Л. 469 об. - 470.

150 Там же. Кн. 43. Л. 45 об., 50 об.; Кн. 68. Л. 37 об., 40 об.; Кн. 106. Л. 33 об., 37; Кн. 108. Л. 42 об., 46; Кн. 140. Л. 48, 51 об.

191 Там же. Кн. 194. Л. 6.

за пределами Верхотурья, в какой-либо казенной «посылке». В окладной хлебно-со-ляной книге за 1649/50 гг. среди верхотурских служилых, получавших «женатые» хлебные оклады, мы снова видим обоих братьев192.

Стрелецкая ставка «Болшого» В. Завьялова освободилась к концу 40-х — началу 50-х гг. XVII в.: вероятно, он к этому времени умер или был отставлен «за старость»193. В 1651/52 г. в выбылой стрелецкий оклад «брата <.> родного Васки Завьялова Болшо-во» был поверстан Иван Завьялов194. Младший же из братьев-Василиев в самом конце 40-х гг. XVII в. выбился в начальство. В 1648/49 г. «Верхотурского города служилые и посадские люди, и ямские охотники, и подгородные пашенные и оброчные крестьяне» просили царя во «всемирской» челобитной о выдаче казенной «руги» — государственного жалованья для «попа и дьячка, и пономаря» новопостроенной «заретцкой» церкви Богородицы Одигитрии. Во главе городской служилой корпорации выступил «стрелецкой сотник Васька Завьялов»195. С тех пор как 22 ноября 1634 г. в Верхотурье умер старый сотник Савва Михайлов196, сотничья вакансия в городском гарнизоне долго пустовала. Несмотря на то, что в 1648/49 г. государевой грамотой указывалось «быть у стрелцов в сотниках прежнего сотника на Савино место Михайлова тверитину Офонасью Бибикову»197, московский назначенец служил в Верхотурье недолго. Он был переведен в Тюмень на должность «татарского головы»198.

Однако упомянутая выше челобитная 1648/49 г. к настоящему времени единственный известный документ, где В. Завьялов назван стрелецким сотником — с начала 50-х гг. XVII в. в других источниках он значится пятидесятником. Расхождение источ-никовых данных можно объяснить, как кажется, следующим образом. В конце 1648 г. в Верхотурье имел место небезызвестный «бунт» служилых, посадских людей, ямщиков и подгородных крестьян против воеводы Б. С. Дворянинова. Воеводе «всем городом» в должности «отказали». Власть на некоторое время захватили мирские структуры самоуправления, формально подчиненные подьячему «с приписью» И. И. Недо-вескову199. Не исключено, что назначение Василия Завьялова на сотничью должность не было согласовано с Москвой, являясь лишь результатом деятельности городского повстанческого «правительства». По крайней мере, в городской окладной хлебно-соля-ной книге 1650/51 г. и в переписной книге Верхотурья и Верхотурского уезда 1665/66 г. о «бездетном» (не имеющем детей мужского пола) верхотурском пятидесятнике В. Завьялове отмечено, что он был поверстан в пятидесятники «по государеве грамоте», но не в 1648/49 г., а в 1650/51 г. при сменившем Б. С. Дворянинова новом верхотурском во-

192 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 225. Л. 62.

193 Последний раз его имя встречаем в верхотурской окладной хлебно-соляной книге за 1650/51 г. — см.: РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 262. Л. 13 об.

1,4 ТГИАМЗ. КП 12692. Л. 37-37 об.

195 Миллер Г. ф. История Сибири. Т. 2. № 466. С. 531-532.

196 См.: РГАДА. Ф. 214. Оп. 3. Стлб. 59. Л. 237; Копийная книга «о опалных людех», сосланных в Сибирь в 1614-1624 гг. / подг. текста, вступ. ст. и комм. А. В. Полетаева. Екатеринбург, 2014. С. 270.

197 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 225. Л. 54-54 об.

198 А. Бибиков вернулся из Тюмени в Верхотурье лишь в 1660/61 г. по собственному челобитью в дети боярские — см.: ТГИАМЗ. КП 12692. Л. 7 об. - 8; Дмитриев А. А. Пермская старина. Вып. 7. С. 188.

199 Александров В. А., Покровский Н. Н. Власть и общество. Сибирь в XVII в. С. 264-269.

еводе Р. Р. Всеволожском200. Что же касается должности сотника, то после того как вер-хотурский бунт 1648/49 г. стих, она в Верхотурье оставалась вакантной, а руководство верхотурскими служилыми людьми было вверено двум пятидесятникам.

В. Завьялов стал стрелецким пятидесятником, как было сказано, в 1650/51 г. — «оклад ему учинен выбылой пятидесятника ж Баженка Тумашева». В окладной документации Верхотурья за вторую половину 50-х — 60-е гг. XVII в. из городских пятидесятников Василий Завьялов всегда назван первым — по всей видимости, он являлся старшим и отвечал за весь гарнизон201.

Весомых материальных преимуществ перед своими подчиненными пятидесятник В. Завьялов не имел. Ему выдавали годового денежного жалования всего на рубль больше, чем рядовым стрельцам — 5 рублей 25 копеек. Что же касается положенного ему государева хлебного жалования — 5 четвертей «с осминою» ржи и 4 четверти овса, то Василий его не получал вовсе, так как владел собственным земельным участком, с которого полностью обеспечивал себя хлебом — служил «с пашни бес хлебного жалованья». Из «государевых анбаров» Василию давали только 2 пуда «с четью» соли. Кроме пашенных угодий владел пятидесятник В. Завьялов «за городом от Алексеевской башни» в Панской слободе собственным двором — «дворовому месту длиннику полдевяты сажени, поперег семь сажен»202.

Судя по всему, пятидесятник В. Завьялов не только пользовался непререкаемым авторитетом у большинства своих сослуживцев, а был глубоко благочестивым, порядочным, и, как говорили в те времена, «добрым» человеком. В 1664 г. верхотур-ские администраторы отослали царю Алексею Михайловичу коллективную челобитную от служилых людей, посадских, ямщиков и крестьян с просьбой особым государевым указом запретить «всякую непотребную матерную брань» и не разрешать работу в воскресные дни. Во главе группы служилых челобитчиков выступал «верхотурской стрелецкой пятидесятник Васка Завьялов»203.

Последний раз имя пятидесятника В. Завьялова упоминается в списках верхотурского гарнизона в окладной денежной книге за 1671/72 г. О нем записано — «в прошлом во 179-м (1670/71) году постригся»204. Из записи видно, Василий был отставлен, потому что принял монашеский постриг, а вовсе не «за старость».

Так как его решение стать монахом Николаевского монастыря было глубоко продуманным, надо полагать, у В. Завьялова были давние прочные связи с обителью. В верхотурских документах XVII в. мы можем усмотреть лишь намек на тесные взаимоотношения стрелецкого пятидесятника и «никольских старцев». Так, вероятно, по подсказке В. Завьялова в 1669/70 г. (накануне принятия Василием пострига) в прибавку к старинной монастырской мельнице на р. Калачике было выбрано место для строительства новой мельницы — «на Черной речке против двора стрелетцково пятиде-

200 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 262. Л. 14; ТГИАМЗ. КП 12692. Л. 13 об.

201 Там же. Кн. 341. Л. 51; Кн. 342. Л. 68; Кн. 368. Л. 150; Кн. 389. Л. 317 об.; Кн. 418. Л. 4 об.; Кн. 509. Л. 265; Дмитриев А. А. Пермская старина. Вып. 7. С. 188.

202 НИОР РГБ. Ф. 218. № 547. Л. 58.

203 Манькова И. Л. Формирование православного ландшафта Зауралья в XVII в. // Уральский исторический вестник. № 4 (21). 2008. С. 84.

204 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 549. Л. 275 об. - 276.

сятника Васки Завьялова». И хотя в половодье 1670 г. это «мелничное место» «вешнею водою розрыло», в целом его выбор оказался весьма удачным205. «Николского <. > монастыря новая мелница колесчетая», находившаяся «от города пять верст, на Черной речке», отмечена в переписи монастырских владений 1678 г.206 Фиксируется она (уже как «мутовчатая» — т. е. с горизонтально поставленным мельничным колесом) и в переписной книге Л. М. Поскочина 1680 г.207 Поскольку В. Завьялов, как было отмечено выше, решил принять монашеский постриг, будучи еще не старым человеком, имя его нужно искать в числе штатных — «ружных», иноков Свято-Николаевской обители. Действительно, после отставки Василия, в 1671/72 г., в верхотурской окладной хлебно-соляной книге в списке «никольских старцев» появляется новое имя — Власий208. Как правило, в XVII в. в начало подобных списков вносились имена активных, деятельных монахов. Замыкали же «росписи» ветхие, немощные и больные. «Старец Власей» несколько лет кряду возглавлял списки монастырской братии209.

В верхотурских окладных хлебно-соляных книгах за 1686/87 и 1692/93 гг. имени Власия в списке «ружных» никольских монахов уже нет210.

В Синодик верхотурской Свято-Троицкой соборной церкви, который начал составляться в 1670 г. и дополнялся вплоть до середины XIX в., полууставом XVII в. внесена запись: «Род верхотурского пятидесятника Василья Завьялова: монаха Власиа; Ва-силиа 2-ж[ды]; Андреа 2-ж[ды]»211. После имени Власия позднее (другими чернилами) была сделана приписка: «схим[ника]». Вероятно, перед смертью бывший стрелецкий пятидесятник принял схиму.

Власий (II) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В окладной хлебно-соляной книге Верхотурья за 1695/96 г. в списке «рядовых старцов» Никольской обители находим имя монаха Власия212. В аналогичной книге за 1697/98 г. его имени нет213.

Однако в городской окладной хлебно-соляной книге за 1698/99 г. во главе списка монахов Свято-Николаевской обители снова стоит «Власей»214. Если упомянутый в окладных книгах 1695/96 и 1698/99 гг. Власий — один и тот же человек, то, вероятно, в книге 1697/98 г. имеет место ошибка. Ошибки-«прописки» в документах XVII-XVIII вв. нередки, к тому же перечнево-массовые источники не способны отразить всей тонкости жизненных реалий, многое навсегда остается за пределами, ограниченными форматом казенных бумаг.

205 РГАДА. Ф. 1111. Оп. 1. Д. 143 (Ч. 1). Л. 28.

206 Там же. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 133.

207 Там же. Кн. 697. Л. 5 об.

208 Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 59.

209 См., напр.: РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 585. Л. 239; Кн. 656. Л. 254.

210 Там же. Кн. 884. Л. 320 об. - 321; Кн. 1026. Л. 208 об. - 209.

211 ГУТО ГАТ. Собр. рукоп. кн. № 82. Л. 95.

212 Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 59.

213 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1111. Л. 265 об. - 266.

214 Там же. Кн. 1152. Л. 262 об.

Воробьев Тихон Иванов — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписной книге Л. М. Поскочина 1680 г. Верхотурского уезда в принадлежащей Никольскому монастырю деревне Лошкиной на р. Туре среди крестьян, «которые объявилися сверх переписных книг 167-го (1658/59) году», означен «Тишка Иванов сын Воробьев». Тихон рассказал переписчикам, что «родился <. > он Важском уезде в Шенкурской волости в деревне Воробьеве». На Ваге он нес черносошное тягло — «жил за великим государем во крестьянех». «В Сибирь пришол» в 1670/71 г. и тогда же подрядился в крестьяне «за Николским монастырем»215.

В октябре 1682 г. «Тишка Воробьев» наряду с иными «вкладчиками» и крестьянами Свято-Николаевской обители в Верхотурье «целовал крест» на верность новово-царившимся государям Иоанну и Петру Алексеевичам216.

По материалам «ревизских сказок» Верхотурского уезда 1719 г. «Тихон Иванов семидесяти лет» по-прежнему проживал в туринской деревне Лошкиной. Он был отмечен ревизией «во дворе» (на попечении) ведущих общее хозяйство сыновей — Ер-молая и Саввы Тихоновых Воробьевых217.

Вятчанин Тихон Григорьев — «половник», позднее крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря218.

В переписной книге владений Никольской обители, составленной осенью 1678 г. верхотурским сыном боярским И. К. Коптевым, в числе «половников» монастырской деревни Лошкино на р. Тагиле обозначен «Тишка Григорьев сын Вятчанин», проживающий в собственном дворе с женой и двумя сыновьями. Тихон «на Вятке жил в бобылях, а в тягле ни в каком не бывал». Пришел он с Вятки в Верхотурье в 1653/54 г. и сразу же поселился «по порядной записи» в Никольском монастыре219.

В переписи Верхотурского уезда 1680 г. Л. М. Поскочина владелец двора в тагильской деревне Лошкино «Тихонко Григорьев сын Вятчанин» отмечен уже не «половником», а крестьянином. Поскочинская перепись называет имена сыновей Тихона — «Обрамко дватцати лет, Ивашко десяти лет»220.

Гавриил — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В 1700 г. послушание «посельщика» (приказчика) в монастырской Пышминской заимке исполнял инок Гавриил221. Деревня на р. Пышме была самым крупным земельным владением Свято-Николаевского монастыря (подробнее о ней см.: Макарий (II)).

Инок «Гаврило» отмечен среди «рядовых старцов» Никольской обители в вер-хотурских окладных книгах выдачи хлебного жалования за 1707 («к 1708-му») и 1710

215 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 6 об.

216 Там же. Кн. 746. Л. 98 об.

217 Там же. Кн. 1615. Л. 342-342 об.

218 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 230.

219 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 146 об. - 147.

220 Там же. Кн. 697. Л. 9 об.

221 Очерки истории и культуры города Верхотурья и Верхотурского края. С. 96.

(«к 171[1]-му») гг. он в числе братии Свято-Николаевского монастыря, получавшей годовую «ругу» — «по 2 чети с полуосминою ржи, по 2 чети с полуосминою овса»222.

Гаврилов Севастьян — «вкладчик» или крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В октябре 1682 г. «Николского монастыря вкладчики и крестьяне» вместе с другими жителями Верхотурского уезда целовали в Верхотурье крест на верность новым царям — Иоанну и Петру Алексеевичам. В числе принимавших крестоцеловальную присягу был и «Савастьянко Гаврилов»223.

Галактион (Гавриил Смокотнин) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Верхотурский посадский человек Гавриил Смокотнин, согласно дозорной книге М. А. Тюхина 1623/24 г., имел собственный двор «на посаде», а в окрестностях Верхотурья «на горе над рекою Турою» «деревню» — пашенный участок с жилыми и хозяйственными постройками. Свой земельный надел «Гаврилко Смокотнин» обрабатывал вместе со своим взрослым сыном Григорием224.

В феврале 1632 г. «Григорей Гаврилов сын Смокотнин, верхотурской пашенной крестьянин», обменял половину этой «деревни» (второй половиной владел его младший брат Петр) «пашенному крестьянину Терентью Григорьеву сыну Желобову» на другой земельный участок, находящийся поблизости225. Несколько позже — 20 июля 1632 г., «Петр Гаврилов сын Смокотнин, верхотурской ямской охотник», составил «меновую запись» с тем же Т. Г. Желобовым на вторую часть родовой «деревни» (возможно, ямщик П. Г. Смокотнин в феврале 1632 г. был в отъезде, поэтому не смог одновременно с братом оформить обмен). В содержательной части документа «Петр Гаврилов сын Смокотнин» называет своего отца не Гавриилом, а Галактионом. Писцовой ошибки здесь быть не может — имя Галактиона упомянуто дважды. Также два раза подчеркивается в «меновой», что отец П. Г. Смокотнина благословил его пашенным наделом — «у меня Петра деревня з братом моим Григорьем вместе — отца моего Галахтио-на по благословению владенье»226. Эта же формулировка — «отца своего Галахтиона по благословению» — звучит и в февральской «меновой записи» старшего брата, Григория Гавриловича227. Указания на владение пашней «по благословению» в поземельных частных актах встречаются редко. По смерти родителя его земельные угодья наследовались детьми естественным порядком. Поэтому в документах о продаже, обмене или закладе этих угодий подчеркивать права на их владение у наследников покойного не было нужды. Фраза «отца своего Галахтиона по благословению» присутствует в упомянутых «меновых записях» по причине того, что отец Г. Г. и П. Г. Смокотниных на

222 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1469. Л. 150 об.; Кн. 1519. Л. 16 об.

223 Там же. Кн. 746. Л. 98.

224 Там же. Кн. 5. Л. 184 об., 203 об.

225 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (купчие, поступные, вкладные, меновые). № 7. С. 173-174.

226 Там же. № 8. С. 174.

227 Там же. № 7. С. 173-174.

момент обмена «деревни» был жив (и контрагент Т. Г. Желобов, и зафиксировавшие данный документ в Верхотурской приказной избе подьячие, конечно, знали об этом). Поэтому у его сыновей возникала необходимость дать в своих «меновых» некоторые разъяснения по поводу легитимности сделки — родитель не отдал свой надел в монастырь «вкладом» и не завещал его кому-либо, а благословил им.

Вышеизложенное дает основание утверждать, что верхотурский посадский человек Гавриил Смокотнин около 1631/32 г. принял постриг под именем Галактион. Действительно, в верхотурской окладной книге выдачи хлебного жалования за 1631/32 г. в списке монахов Свято-Николаевского монастыря отмечено, что взамен инока Гурия («в Гурьево место») в состав братии был включен «старец <...> Галахтион»228. Галактион упомянут среди иноков обители, получавших годовую «ругу» («государева хлебново жалованья по 4 чети ржи, по 4 чети овса человеку»), и в аналогичной городской окладной документации за 1632/33, 1633/34, 1636/37, 1637/38, 1638/39, 1640/41 и 1641/42 гг.229

Герасим (I) — «черный поп» (иеромонах), позднее игумен Верхотурского Свято-николаевского монастыря.

Грамотой царя Михаила Федоровича от 9 марта 1615 г. вместо основателя Верхотурского Никольского монастыря и первого его начальника Ионы (см.: Иона (I) (Пошехонец)) указывалось быть «в ыгумнах верхотурскому же черному попу» Герасиму, ибо «Иона устарел и от службы отбыл». Верхотурскому воеводе Б. Л. Зюзину повелевалось сделать опись имеющегося в Никольском монастыре имущества для передачи новому игумену — «переписати о живое милосердье образы и книги, и сосуды церковные, и ризы, и колокол, и всякое церковное строенье, и в казне вен[цы] и [со] суды серебряные и оловянные, и в житницах хлеб, и всякое монастырское строенье». Герасим сам ездил в Москву. Там ему даже выдали часть годового игуменского «жалования» — «для проезду 4 рубли», с указанием, «что ему дано нашего жалованья на Москве для проезду 4 рубли, и <...> те деньги <...> ему зачести в ругу на нынешней на 123-й (1614/15) год», а впредь «наше ему жалованье ругу <...> давати до нашего указу против прежнего верхотурсково игумена». 17 апреля 1615 г. новый настоятель привез данную грамоту в Верхотурье. Очевидно, до своего назначения на игуменство «черной поп» Герасим был насельником Свято-Николаевского монастыря230.

Как долго управлял Никольской обителью преемник Ионы, неизвестно. Когда архиепископ Сибирский и Тобольский Киприан (Старорусенков) весной 1621 г. поставил в игумены Верхотурского Николаевского монастыря своего ставленника Германа, то он назначил его не на место Герасима. Смещенным никольским игуменом был Авраамий (см.: Авраамий (I)).

228 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 24. Л. 35 об.

229 Там же. Кн. 35. Л. 33 об.; Кн. 41. Л. 11 об.; Кн. 43. Л. 39; Кн. 68. Л. 32; Кн. 106. Л. 28; Кн. 108. Л. 37; Кн. 140. Л. 39.

230 АСПбИИ РАН. Ф. 28. Д. 30; СПбФ АРАН. Ф. 21. Оп. 4. Д. 2. Л. 114 об. - 115; Актовые источники по истории России и Сибири XVI-XVШ веков. Т. 1. С. 25; Манькова И. Л. Настоятели Верхотурского Николаевского монастыря. С. 289-290; Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М. Ю. Уральская лавра. С. 21; Манькова И. Л. Укрепление основ православной жизни // История Екатеринбургской епархии. Екатеринбург, 2010. С. 87.

Герасим (II) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного жалования за 1629/30, 1631/32, 1632/33, 1633/34, 1636/37, 1637/38, 1638/39, 1640/41 и 1641/42 гг. в числе никольских монахов, получавших годовую «ругу» («по 4 чети ржи, по 4 чети овса человеку»), значится «старец Герасим»231.

Герасимов Владимир — «вкладчик», «половник» или крестьянин Верхотурско-го Свято-Николаевского монастыря.

В июне 1676 г. вместе с другими «вкладчиками», «половниками» и крестьянами Никольской обители (в документе они названы обобщенно — «Николаевского монастыря крестьяне») принимал крестоцеловальную присягу на верность воцарившемуся государю Федору Алексеевичу «Володка Гарасимов»232.

Герман — постриженик Троице-Сергиева монастыря, игумен Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Первый архиепископ Сибирский и Тобольский Киприан (Старорусенков) по пути следования на Тобольскую владычную кафедру 12 марта 1621 г. приехал в Верхотурье и пробыл там более 2-х месяцев233. Проинспектировав Никольский монастырь, владыка сделал в обители ряд кадровых перестановок. В частности, сменил игумена Авраамия (см.: Авраамий (I)), назначив своего кандидата — «поставил <...> игумена Германа, постриженика Троицы Сергеева монастыря». Последний приехал в Сибирь «с Руси» в составе эскорта архиепископа Киприана234. Однако ставленник первого Сибирского архиепископа пробыл у управления обителью недолго: по всей видимости, от нескольких месяцев до года. Уже в 1622 г. игуменом Свято-Николаевского монастыря снова упоминается Авраамий. Вероятно, архипастырь пересмотрел свое решение и вернул в обитель старого игумена.

Гульков (Гуляев) Василий Федоров — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря235.

В переписных материалах владений Никольской обители на р. Пышме, составленных в 1678 г. верхотурскими сыном боярским Н. И. Несенцевым и подьячим А. Бу-таковым, среди крестьянских усадеб отмечен «двор. А в нем живет отставленой <. > [крестьянин Васка Федо]ров Гульков. Родом [ейвинец. Детей у него: П]ахомко да Про-хорко да ..., [да Гри]шка, да Оска ... пашни на себя не пашет ... податей монастырю никаких не дает со 186-го (1677/78) году. А на Ейве жил он, Васка, во крестьянех за Данилом Строгановым. За Николским монастырем жил во крестьянех по записи со 182-го (1673/74) году, и в Сибирь пришол в том же году»236. Василий Гульков, как ви-

231 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 24. Л. 35 об.; Кн. 27. Л. 186 об.; Кн. 35. Л. 33 об.; Кн. 41. Л. 11 об.; Кн. 43. Л. 39; Кн. 68. Л. 32; Кн. 106. Л. 28; Кн. 108. Л. 37; Кн. 140. Л. 39.

232 Там же. Кн. 605. Л. 22.

233 Буцинский П. Н. Открытие Тобольской епархии и первый Тобольский архиепископ Киприан // Он же. Сочинения: в 2 т. Т. 2. С. 211.

234 Тобольский архиерейский дом в XVII веке. С. 177.

235 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 2: Переписная книга Н. И. Несенцева). С. 162-163.

236 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 193-193 об.

дим, назван в переписи Н. И. Несенцева «отставленным» крестьянином, что означало отсылку его в ближайшей перспективе в строгановскую вотчину на р. Яйве («Ейве»). Однако по каким-то причинам крестьянин сумел избежать отправки на родину.

В переписи Л. М. Поскочина 1680 г. в числе крестьянских дворов Пышминской деревни Свято-Николаевского монастыря отмечен двор, которым владел «Васка Федоров сын Гуляев». В распросе он «сказал: родился-де он в уезде Соли Камской на Ейве Глухой. Жил во крестьянех в вотчине имянитого человека Данила Строгонова. В Сибирь пришол и живет за Николским монастырем в новой Пышминской деревни со 182-го (1673/74) году. У него дети: Прохорко семнатцати лет, Потапко пятнатцати лет, Гришка двенатцати лет, Оска семи лет, Терешка полугоду»237.

Надо заметить, среди крестьян «Николского монастыря деревни на реке Пыш-ме» к концу XVII в. сложилось своеобразное яйвинское землячество. Так, в 1680 г. перед писцами Л. М. Поскочина кроме В. Ф. Гулькова-Гуляева объявили себя выходцами «с Ейвы» еще три дворовладельца — Степанов Максим Игнатьев и братья Бабиновы (см.: Бабиновы Василий и Харитон Иосифовы).

В «ревизских сказках» Верхотурского уезда 1719 г. среди дворовладельцев монастырской Пышминской деревни отмечены потомки Василия Гулькова — один из младших его сыновей, «Осип Васильев сын Гульковых, пятидесят лет», с детьми Моисеем и Василием, а также внук от одного из старших сыновей крестьянина — «Филип Потапов сын Гульковых, дватцати пяти лет», с несовершеннолетним сыном Фомой238.

Гурий (I) — инок, «строитель» (эконом) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Среди «ружников» Никольской обители в верхотурской окладной хлебной книге за 1629/30 г. упомянут «строитель старец Гурей». Он получал из государевой казны стандартный для монастырской братии годовой оклад хлебного жалования — 4 четверти ржи и 4 четверти овса239.

В верхотурской окладной книге выдачи хлебного жалования за 1631/32 г. в списке никольских монахов отмечено, что взамен инока Гурия («в Гурьево место») в состав братии записан другой — «старец Галахтион» (см.: Галактион (Гавриил Смокотнин))240.

Гурий (II) ([Григорий Никитин Серебряник]) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря241.

В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1671/72, 1674/75, 1678/79, 1695/96, 1698/99 гг. в числе «рядовых старцов» Никольской обители, получавших годовую «ругу», значится монах Гурий242.

237 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 777.

238 Там же. Кн. 1615. Л. 353-353 об.

239 Там же. Кн. 27. Л. 186 об.

240 Там же. Кн. 24. Л. 35 об.

241 Словарная статья ранее публиковалась — см.: Полетаев А. В. Опыт реконструкции биографий. С. 68-71.

242 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 585. Л. 239; Кн. 656. Л. 254; Кн. 1152. Л. 263; Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 59.

Есть основания полагать, что под именем Гурий принял иноческий постриг старинный монастырский «вкладчик» Григорий Никитин Серебряник. Осенью 1678 г. верхотурский сын боярский И. К. Коптев и подьячие Д. Бобайлов и В. Рожин переписывали («досматривали») владения Свято-Николаевского монастыря. В своем «досмотре» инспектора опирались на прежнюю монастырскую перепись 1658/59 г. На основании ее данных вносили изменения — «смечали» монастырские «прибылые земли и угодья» и работающих на обитель «крестьян и всяких людей». В переписи 1658/59 г. фиксировался живущий в монастыре «вкладчик белец Гришка Микитин сын Серебреник». Григорий был холост, в Никольскую обитель пришел «с Пинеги» в 1646/47 г. и жил «по вкладной». Досмотрщики 1678 г. (И. К. Коптев «с товарыщи»), скопировав персональные данные «бельца» из переписи 1658/59 г., от себя сделали отметку лишь об изменении социального статуса Григория — «а ныне он, Гришка, в чернцах»243.

В XVII в. на Руси имела место традиция при пострижении вносить в монастырь вклад деньгами или ценным имуществом. Если желающий принять монашество не имел такой возможности, то он мог оформить с монастырем договор («вкладную запись»), в котором обещался «за вклад» отработать на обитель определенное количество «урочных» (обусловленных договором) лет. Несмотря на то, что высшими церковными иерархами практика приема в монастыри «за вклады» не одобрялась, искоренить эту традицию не представлялось возможным — «вкладчик» добровольно изъявлял желание трудиться на обитель. Несомненно, пришлец «с Пинеги» Григорий Серебряник, отработав «урочные годы» (вероятно, 25 лет — с 1646/47 г., когда он оформил с монастырем «вкладную запись», по 1671/72 г., когда в списках монахов Никольской обители появляется имя Гурий), обеспечил себе право влиться в число «ружных» иноков Свято-Николаевского монастыря.

На данный момент предположение, что Григорий Серебряник вошел в состав никольской братии под именем Гурий зиждется на созвучности имен (при условии, если «белец» при постриге получил имя, сходное с его «мирским»). Несмотря на то, что хронологических противоречий данному предположению нет, уверенная идентификация инока Гурия с Григорием Никитиным Серебряником возможна лишь с привлечением дополнительных источников, прямо или косвенно служащих ей подтверждением.

Гурьев Афанасий — «половник», позднее крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря244.

В 1680 г. Л. М. Поскочин переписывал земли и тяглое население (мужского пола) в Верхотурском уезде. Среди крестьян-дворовладельцев в принадлежащей Никольской обители деревне Лошкино на р. Тагиле, которые были отмечены предыдущей переписью 1658/59 г. и по-прежнему проживали там, зафиксирован «Офонка Гурьев» с сыновьями Иваном и Леонтием245.

А. Гурьева, вероятно, можно отождествить с неким Афанасием («фамилия» не читается — утраты текста), упоминаемым в переписной книге земель Никольской

243 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 131.

244 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 230.

245 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 9 об.

обители 1678 г. в числе монастырских «половников» тагильской деревни Лошкино. Этот Афанасий, как указано в переписи, проживал в собственном дворе вместе с братом (его имя также не читается) и сыновьями — Иваном, Леонтием и Ильей. Афанасий и его брат поведали о себе, что они «живут в Николском монастыре в половниках по порядной записи со 150-го (1641/42) году. А пришли на Верхотурье ис Перми <.> в том же году»246.

Сыновья А. Гурьева — Иван, Леонтий и Илья Афанасьевы Гурьевы, а также их дети и внуки записаны в «ревизских сказках» Верхотурского уезда 1719 г. среди насельников тагильской деревни Лошкино247.

Давид — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря248.

В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1671/72, 1674/75, 1678/79, 1686/87, 1692/93, 1695/96, 1697/98, 1698/99 гг. в числе «рядовых старцов» Никольской обители, получавших годовую «ругу», значится монах Давид249.

В 1678 г. Давид исполнял послушание «посельщика» (приказчика) монастырских земельных угодий на р. Сосьве. Дозорная книга владений Никольского монастыря, составленная в конце 1678 г. верхотурским сыном боярским И. К. Коптевым «с то-варыщи», подробно описывает Сосьвинскую «деревню», в которой проживали «по-селщик старец Давыд да с ним монастырской вкладчик Ортюшка Прохоров» (о нем см.: Кочегаров Артемий Прохоров). Обитель владела землями на Сосьве с 1658/59 г. «по закладной кабале» ясачных манси. Пашни в окрестностях «деревни» было немного, зато имелись обширные сенокосы «за Сосвою рекою на сорок десятин», пастбище «вниз по Сосве на версту» и «рыбные ловли — озеро, длина две версты, а поперег сто сажен». В обязанности «поселщика старца Давыда» и его помощника-«вкладчика» входило руководство «наемными гулящими людми», которые вербовались для работы на сосьвинской пашне и сенокосах в страдную пору250.

Даниил (I) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1686/87, 1692/93 и 1697/98 г. в числе 12-ти «рядовых старцов» Никольской обители, получавших годовую «ругу», значатся два монаха с именем «Данило»251.

Даниил (II) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря (см.: Даниил (I)).

Деев Марк — «дьячек» (псаломщик) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

246 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 146-146 об.

247 Там же. Кн. 1615. Л. 347 об. - 348.

248 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 229.

249 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 585. Л. 239; Кн. 656. Л. 254; Кн. 884. Л. 321; Кн. 1026. Л. 209; Кн. 1111. Л. 266; Кн. 1152. Л. 263; Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 59.

250 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 142 об. - 145.

251 Там же. Кн. 884. Л. 320 об. - 321; Кн. 1026. Л. 208 об. - 209; Кн. 1111. Л. 266.

В октябре 1645 г. гулящий человек «верхотурец Марчко Деев» принимал присягу («целовал крест») на верность «государю царю и великому князю Алексею Михай-ловичю всеа Русии и ево государеве матери благоверной государыне царице и великой княгине Евдокее Лукьяновне»252.

В 1649/50 г. назначенному «дьячком» (псаломщиком) Покровского девичья монастыря «в Тимошкино место Васильева Марчку Дееву» полагался хлебный оклад размером в 4 четверти ржи и 2 четверти овса253. Прослужил М. Деев в Покровской обители, однако, недолго. Верхотурская окладная книга выдачи хлебного и соляного жалования за 1650/51 г. сообщает, что в девичий монастырь «в Марчково место [Деева]» был назначен другой псаломщик — переведенный из стрельцов по собственному желанию («по челобитью ево») Тимофей Алферьев254. Вероятно, М. Деева верхотурцы знали еще под «фамилией» Частиков. Под закладой кабалой от 5 апреля 1661 г. одного ясачного манси на сенокосы по р. Ляле означено: «На то послух (юридический свидетель сделки. — А. П.) Марко Деев сын Частиков <.> Послух Марчко Деев руку приложил»255.

Позднее Марк служил псаломщиком уже в Верхотурском Никольском монастыре. В городской окладной денежной книге за 1668/69 г. никольский дьячек «Маръ-чко Деев» отмечен с трехрублевым окладом «государева жалованья»256. Однако получить свои деньги М. Дееву не пришлось. По каким-то причинам он был отставлен, а на место дьячка Свято-Николаевского монастыря назначили сына М. Деева — Ивана Маркова (см.: Марков Иван). Иван «челобитовал» перед верхотурскими администраторами, чтобы ему выдали отцовское денежное жалование за 1668/69 г.257

Димитрий Афанасьев Зеленцын — диакон Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Димитрий Зеленцын был рукоположен в диаконы и зачислен в «ружный» штат Никольской обители в 1676 г. (не ранее 1 сентября и не позднее 20 декабря). До того он служил в Верхотурском Покровском женском монастыре «дьячком» (псаломщиком). Покровский псаломщик «в нынешнем во 185-м (1676/77) году, — читаем в вер-хотурской денежной раздаточной книге, — по благословению Корнилия, митрополита Сибирского и Тоболского, поставлен в дьяконы» Свято-Николаевского монастыря. «В его место» («дьячком» Покровского монастыря) указывалось служить бывшему никольскому священнику — «розпопу Ефимью» (см.: Евфимий Прокопьев). 20 декабря 1676 г. диакон Димитрий Зеленцын последний раз получил денежное жалование покровского «дьячка» — «ему на прошлой на 184-й (1675/76) год оклад ево три рубли дано, взял сам, рука приложена у выписки»258.

252 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 194. Л. 27.

253 Там же. Кн. 225. Л. 47 об.

254 Там же. Кн. 262. Л. 1 об. - 2, 8 об.

255 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в Архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы). № 13. С. 15.

256 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 509. Л. 256.

257 Там же. Ф. 1111. Оп. 2. Д. 166. Л. 119.

258 тихон (Затёкин), архим. Верхотурский Свято-Покровский женский монастырь. Нижний Новгород, 2008. С. 10. Фотография документа.

Автографы-«рукоприкладства» диакона Димитрия с этого времени можно встретить и на других верхотурских документах. Так, например, на книге отпуска подвод «ямских охотников старосты Тимошки Лукиных з десятники» за 1676 г. наличествует скрепа: «К сим книгам вместо старосты Тимофея Лукиных и десятников, по их веленью, николской дьякон Дмитрей руку приложил»259.

Димитрий Зеленцын отмечен в штате Свято-Николаевского монастыря с диа-конским годовым окладом в 2 рубля, 3 четверти ржи и 3 четверти овса несколько лет спустя — в верхотурских окладных книгах 1678/79 г.260

В октябре 1682 г. «Николского монастыря <...> дьякон Дмитрей Офонасьев» присягал («целовал крест») на верность молодым царям Иоанну и Петру Алексееви-

чам261.

Несколько позднее Димитрий Зеленцын служил уже не в Никольском монастыре, а в верхотурском Свято-Троицком соборе. Он был поставлен в соборные диаконы в оклад своего родного брата Авраама, рукоположенного в 1682/83 г. в иереи262. Диакон Димитрий в июле 1684 г. был рукоположен в священники и совершал службу вместо умершего троицкого иерея Феодора Накорякова263. В 1689/90 г. Димитрий Зеленцын стал уже соборным протоиереем264. В 1697/98 г. о. Димитрию «по благословению преосвященного Игнатия, митрополита Сибирскаго и Тобольскаго», указывалось «быть в Покровском девиче монастыре другим попом», а «на ево, Дмитрееве, месте в протопопех велено быть Иосифу Афонасьеву»265. Вторым священником Покровского монастыря «Дмитрий Афо-насьев» значится в верхотурской окладной документации следующего, 1698/99 г.266

У Димитрия, как было сказано выше, был брат — Авраам Афанасьев Зеленцын, известный с 1673 г. как «дьячек», затем диакон, затем иерей верхотурского Свято-Троицкого собора267. В Синодик собора, который начал составляться в 1670 г. и дополнялся почти два столетия, внесен «Род соборного попа Аврама Зеленцына». В нем находим и имя «протопопа Димитрия»268. Братья Зеленцыны были родом из Устюжского уезда — Авраам Зеленцын при поставлении его 29 марта 1673 г. в «дьячки» Свято-Троицкого собора назван «устюжанином»269. В этой связи интересно отметить, что в вышеупомянутом родовом синодике Авраама Зеленцына есть и имя «Козмы Юродивого». Отец последнего, согласно устному преданию, также пришел на Урал из земель Устюга Великого270.

255 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 74-95 об., 97-119.

260 Там же. Кн. 656. Л. 119, 254.

261 Там же. Кн. 746. Л. 94.

262 ГАПК. Ф. 297. Оп. 3. Д. 396. Л. 19 об. - 20.

263 РГАДА. Ф. 1111. Оп. 1. Д. 304. Ч. 2. Л. 420.

264 ТГИАМЗ. КП 12846. Л. 1.

265 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1111. Л. 264 об., 266 об. - 267.

266 Там же. Кн. 1152. Л. 263 об.

267 НИОР РГБ. Ф. 256. № 47.142. Л. 1, 3; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 585. Л. 104 об.; Кн. 656. Л. 118 об., 253 об.; Кн. 746. Л. 94 об.; Кн. 884. Л. 319; ТГИАМЗ. КП 12834. Л. 1.

268 ГУТО ГАТ. Собр. рукоп. кн. № 82. Л. 72.

269 НИОР РГБ. Ф. 256. № 47.142. Л. 3.

270 Полетаев А. В. О родословных корнях святого блаженного Космы Верхотурского // Мат-лы научн.-

Димитрий Попов — «дьячек» (псаломщик), позднее диакон Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурской окладной денежной книге за 1695/96 г. о дьячке Никольской обители, получавшем годовое жалование размером в 1 рубль, читаем: «.дьячек Мак-симко Васильев (см.: Максим Васильев) <.> в прошлом в 203-м (1694/95) году поставлен в попы, а в ево место по благословению преосвященного Игнатия, митрополита Сибирского и Тобольского, велено быть во дьячкех Митке Попову»271.

В верхотурских окладных хлебно-соляных книгах за 1697/98, 1698/99 гг. в составе штатных («ружных») никольских церковнослужащих, получавших казенное хлебное жалование «по чети с четвериком ржи, по чети с четвериком овса», записан «дьячек Митка Попов»272.

В хлебно-соляной книге за 1707 г. («к 1708-му году») Д. Попов по-прежнему числится монастырским дьячком с аналогичным хлебным окладом273. Однако в окладной денежной книге за тот же 1707 г. («денежная» отчетность составлялась позже «хлебной» — к концу календарного года) «Дмитрей Попов» значится в составе никольских «ружников» уже в сане «диякона» с денежным окладом в 2 рубля274. В окладной денежной документации следующего, 1708 г. («к 1709-му году») о. Димитрий — диакон Свято-Николаевской обители с тем же окладом275.

Димитрий Попов числится диаконом Никольского монастыря с годовым денежным окладом в 3 рубля и в окладной и расходной книгах за 1709 г.276

Однако в окладной хлебно-соляной книге следующего, 1710 г. («к 171[1]-му году») о. Димитрий записан дьячком (псаломщиком) Свято-Николаевской обители — диаконом в монастыре служит Борис Мартынов277. Такое положение, когда диакон служил псаломщиком, в XVII в. не редкость. Объясняться оно может как наложенной епитимьей, так и отсутствием свободной диаконской вакансии в окладах «государева жалования».

В окладной и расходной книгах за 1711 г. Димитрий Попов снова записан диаконом Никольского монастыря278.

Диомид — инок, келарь Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурской окладной хлебной книге за 1633/34 г. в списке никольской братии, получавшей годовую «ругу» («государева хлебново жалованья по 4 чети ржи, по 4 чети овса человеку»), значится «старец в Сергеево место Деомид», выполнявший в монасты-

практ. конф. «Романовы в истории Урала» (Верхотурье, 31 октября — 1 ноября 2013 г.). Верхотурье, 2013. С. 153.

271 ГАПК. Ф. 297. Оп. 3. Д. 396. Л. 3.

272 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1111. Л. 266 об.; Кн. 1152. Л. 263 об.

273 Там же. Кн. 1469. Л. 151.

274 Там же. Л. 129 об.

275 Там же. Кн. 1501. Л. 113 об.

276 Макарий (Миролюбов), архим. Подробное сказание о жизни и чудесах святого праведного Симеона. С. 329.

277 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1519. Л. 17.

278 Макарий (Миролюбов), архим. Подробное сказание о жизни и чудесах святого праведного Симеона. С. 329.

ре взамен выбывшего Сергия (см.: Сергий (I)) келарское послушание279. В аналогичной городской документации за 1636/37 г. инока Диомида в списке никольских старцев уже нет, должность монастырского келаря исполняет инок Филарет (см.: Филарет (I))280.

Дионисий — инок-келарь, затем «рядовой» инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Среди «ружников» Никольской обители в верхотурской окладной хлебной книге за 1629/30 г. упомянут «келарь старец Дионисей». Он получал из государевой казны стандартный для монастырской братии годовой оклад хлебного жалования — 4 четверти ржи и 4 четверти овса281.

В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного жалования за 1631/32 и 1632/33 гг. инок Дионисий уже не значится келарем. Его имя находим в числе «рядовых» никольских монахов, получавших хлебную годовую «ругу»282. В аналогичной окладной книге за 1633/34 г. помечено, что «старец Деонисей умер», а «вь ево место» зачислен инок Илия (см.: Илия (I))283.

Дьяконов «Батрак» Максимов — «половник» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря, затем, вероятно, инок, принявший постриг под именем Исаия (см.: Исаия («Батрак» [Максимов Дьяконов])).

Евгения — инокиня Верхотурского Покровского монастыря, «просвирница» (просфорница) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Окладные книги Верхотурья за 1636/37, 1637/38, 1638/39, 1640/41, 1641/42, 1648/49 г. среди городских «ружников» отмечают «просвирницу» инокиню Евгению, получавшую за свою работу 2 рубля, 3 четверти ржи, 2 четверти овса и пуд соли годового жалования284.

В верхотурской окладной хлебно-соляной книге за 1649/50 г. в должности «про-свирницы», делавшей просфоры для «соборные церкви, Покровского и Николского монастырей», по-прежнему была записана «старица Евгинья»285. Однако в окладной денежной книге за этот же год (она составлялась на несколько месяцев позже хлеб-но-соляной) отмечено, что монахиню Евгению сменила мирянка — вдова Максимова Василисса286. Причина смены городской просфорницы объясняется в окладной хлеб-но-соляной книге следующего, 1650/51 г. Там помечено, что «старица Евгения <. > в прошлом во 158-м (1649/50) году умерла, а в ее место в просвирницах велено быть

279 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 41. Л. 11 об.

280 Там же. Кн. 68. Л. 32.

281 Там же. Кн. 27. Л. 186 об.

282 Там же. Кн. 24. Л. 35 об.; Кн. 35. Л. 34.

283 Там же. Кн. 41. Л. 12.

284 Там же. Кн. 43. Л. 40 об.; Кн. 68. Л. 33 об.; Кн. 106. Л. 29 об.; Кн. 108. Л. 38; Кн. 140. Л. 40 об.; Манькова И. Л. Верхотурский Покровский монастырь в XVII веке // Мат-лы научн.-практ. конф. «Верхотурье — духовный центр Урала» (Верхотурье, 6-7 ноября 2014 г.). Верхотурье, 2014. С. 76.

285 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 225. Л. 48 об.

286 Манькова И. Л. Верхотурский Покровский монастырь в XVII веке. С. 76.

дочере ея вдове Василисе Максимове»287. Очевидно, монахиня Евгения преставилась в первой половине 1649/50 г., успев получить только хлебно-соляной оклад годового жалования. Деньги за нее выдали дочери.

Евфимий Прокопьев — священник Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурских окладных денежных и хлебно-соляных книгах 1671/72, 1673/74 и 1674/75 гг. «поп Ефимей Прокофьев» отмечен в штате Никольской обители как священник, официально назначенный совершать богослужения в монастыре. Ему был положен оклад государева жалования размером в 3 рубля, 4 четверти ржи и столько же

овса288.

В 1676 г. Евфимий за что-то получил запрещение священнодействовать («ли-тургисати»). «Розпопу Ефимью» указывалось служить простым «дьячком» (псаломщиком) Верхотурского Покровского женского монастыря «в место» Димитрия Афанасьева Зеленцына, рукоположенного в диаконы. Надо заметить, что после перехода в «дьячки» в денежном окладе Евфимий не потерял — покровский псаломщик получал те же 3 рубля годовой «руги», что и «никольской поп»289. Священником Покровского монастыря в 1676/77 г. служил Прокопий Леонтьев Залукин — вероятно, отец Евфи-мия. Надо полагать, это обстоятельство и помогло «роспопу» занять вакансию псаломщика женского монастыря290.

Согласно окладным книгам 1678/79 г., «дьячку Ефиму Прокофьеву» полагался оклад в 3 рубля, 4 четверти ржи и 2 четверти овса291.

Спустя некоторое время Евфимий, однако, был восстановлен в сане. Историк-краевед В. Н. Шишонко, повествуя в своей «Пермской летописи» о верхотурских событиях 1681 г., процитировал: «На Верхотурье велено быть <.> в попех <.> в Воскресенской церкви Ефимию Прокофьеву Покровского монастыря». В. Н. Шишонко при этом ссылался на рукопись, которую именовал «Верхотурский хронограф»292.

Немного позже Е. Прокопьев снова будет назначен служить в Покровском монастыре. «Покровской поп Евфимий руку приложил» в 1683 г. по просьбе верхотур-ского подгородного крестьянина В. М. Таскина к копиям («спискам») двух «купчих»293.

В 1688/89 г. Е. Прокопьев покинул Верхотурье — «Ефимью велено быть на Тюмени в попех же». Причитающийся ему годовой «оклад» по данной причине остался «никому не выдан»294.

287 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 262. Л. 3.

288 Там же. Кн. 549. Л. 267 об.; Кн. 585. Л. 105, 239; ТГИАМЗ. КП 12599. Л. 1 об.; КП 12830. Л. 1 об.

289 Тихон (Затёкин), архим. Верхотурский Свято-Покровский женский монастырь. С. 10. Фотография документа.

250 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 585. Л. 105 об., 239 об.; Кн. 656. Л. 119, 254 об.; Кн. 697. Л. 14.

291 Там же. Кн. 656. Л. 119 об., 254 об.

292 Шишонко В. Пермская летопись. Четвертый период (1676-1682 гг.). Пермь, 1884. С. 522.

293 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (купчие, поступные, вкладные, меновые). № 3, 4. С. 171-172.

294 ТГИАМЗ. КП 12834. Л. 1.

Еловских Иван Исааков — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря (см.: Щербак Иларион Исааков).

Еловских Кузьма Исааков — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря (см.: Щербак Иларион Исааков).

Емельянов Кирилл — «половник» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В июне 1676 г. вместе с другими «вкладчиками», «половниками» и крестьянами Никольской обители (в документе они названы обобщенно — «Николаевского монастыря крестьяне») принимал присягу («целовал крест») на верность взошедшему на престол царю Федору Алексеевичу «Кирилко Омельянов»295.

В переписной книге владений Никольской обители 1678 г. фиксируется «от города полверсты за Турою рекою на Сокольем Каменю на старинной монастырской земле двор». Вместе с одним из монастырских «вкладчиков» проживал в нем женатый, но на момент переписи бездетный «Николского монастыря половник Кирилко Оме-льянов, родом верхотурец»296.

Ентальцев Иван — «дьячек» (псаломщик) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

«Дьячек Ивашко Ентальцов» прослужил в Никольской обители многие годы — более 20 лет. Впервые он отмечен в штате монастыря в 1637/38 г.297

В октябре 1645 г. никольского дьячка Ивашку Ентальцева находим в числе церковнослужителей, которые в Верхотурье принимали присягу («целовали крест») на верность «государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии и ево госуда-реве матери благоверной государыне царице и великой княгине Евдокее Лукьяновне»298.

Согласно верхотурских окладных денежных книг 1650/51, 1651/52 и 1658/59 гг., Иван числился монастырским псаломщиком с трехрублевым годовым денежным ок-

ладом299.

Епифанова Устинья — «просвирница» (просфорница) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурской окладной денежной книге за 1695/96 («за 205-й год») г. записано, что должность городской «просвирницы», выпекавшей просфоры для «соборные церкви и Никольского и Покровского монастырей, и Богородицкой церквей» исполняла «Устиньица Епифанова». Она получала из государевой казны 2 рубля годового денежного жалования300. В окладных хлебно-соляных книгах за 1697/98 и 1698/99 гг. городской просфорницей служит уже другая — Антипьева Евфимия.

295 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 605. Л. 21 об.

296 Там же. Кн. 487. Л. 132-132 об.

297 Очерки истории и культуры города Верхотурья и Верхотурского края. С. 90.

298 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 194. Л. 14.

299 ТГИАМЗ. КП 12710. Л. 3; КП 12712. Л. 1; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 368. Л. 144.

300 ГАПК. Ф. 297. Оп. 3. Д. 396. Л. 4 об.

Ермолаев Никита — «дьячек» (псаломщик) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Согласно верхотурской окладной книги за 1625/26 г., наряду с настоятелем Никольской обители годовую денежную «ругу» («3 рубли») получал «Николсково монастыря <.> диячек Микитка Ермолаев»301.

Ерофеев Ульян — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В октябре 1682 г. вместе с другими жителями Верхотурского уезда целовали в Верхотурье крест на верность новым царям — Иоанну и Петру Алексеевичам и «Ни-колского монастыря вкладчики и крестьяне». В их числе был «Ульянко Ярофеев»302.

В 1699 г. крестьянин монастырской Пышминской заимки «Ульянко Ярофеев» взял у «посельного старца» Архиппа 14 пудов ржи на сев, с тем условием, что из полученного урожая ему предоставят заем (по видимому, У Ерофеев совсем недавно обосновался на Пышме). Но сменивший инока Архиппа на административной должности новый «посельной старец» Гавриил не выполнил это условие. Тогда У Ерофеев решил уйти из монастырских крестьян в «государево тягло» и переселиться в черносошную Красноярскую слободу. Старец Гавриил стал всячески препятствовать переезду — не отдавал Ульяну «кабальную запись» и не позволял демонтировать дворовые строения для перевозки бревен на новое место жительства. Крестьянин обратился с челобитной в Верхотурскую приказную палату. В ответ на челобитную приказчику Красноярской слободы сыну боярскому Д. А. Лабутину из Верхотурья отправили «память». В ней указывалось проверить информацию, изложенную в челобитной, и, если она верна, разрешить У Ерофееву переселиться в слободу303.

Ерыкалов Афанасий — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписной книге земель Никольского монастыря, составленной в октябре 1678 г., фиксируется «от города полверсты за Турою рекою на Сокольем Каменю на старинной монастырской земле двор». Проживали в этом дворе «половник Кирилко Омельянов (см.: Емельянов Кирилл), родом верхотурец» и «вкладчик Офонка [Е]рыкалов, родом верхоту-рец же». Оба отмечены с женами, «а детей у них, и братьи, и племянников нет». В окрестностях двора описаны монастырские угодья — «пашни <.> две десятины в поле, а в дву потому ж. Сенных покосов на две десятины, да лесом поросло пахатной земли три десятины. Скотинного выпуску на лесу на две версты. И на тех полях по смете хлеба на пять овинов ржи, шесть овинов ячмени и овса. Да во [18]7-[м] (1678) году сеяно две десятины ржи»304.

Загорский Андрей Васильев — «вкладчик», позднее крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря305.

301 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 10. Л. 59.

302 Там же. Кн. 746. Л. 98 об.

303 Очерки истории и культуры города Верхотурья и Верхотурского края. С. 96.

304 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 132-133.

305 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 232.

В переписной книге земель Никольской обители, составленной в конце 1678 г. верхотурским сыном боярским И. К. Коптевым «с товарыщи», в монастырской деревне Лошкино на р. Тагиле в числе «вкладчиков-белцов», которые не были отмечены в предыдущей монастырской переписи 1658/59 г., а «объявились» лишь по итогам новой переписи, указан «Ондрюшка Васильев». Андрей был женат. По его словам, он был «родом Устюжского уезду с Красново Бору <...> жил на Красном Бору с отцом своим во крестьянех, а отец <...> ево и ныне живет на Красном Бору. Пришел на Верхотурье во 165-м (1656/57) году и живет по вкладной»306.

Два года спустя — в 1680 г. писец Л. М. Поскочин переписывал земли и тяглое население (мужского пола) в Верхотурском уезде. Вот что живущий в собственном дворе крестьянин монастырской тагильской деревни Лошкино «ондрюшка Васильев сын Загорской» «сказал» о себе: «Родился <...> он в Устюжском уезде в Юрьеве Наволоке в деревне Кичекина. Жил за великим государем во крестьянех. В Сибирь пришол и живет за Николским монастырем со 170-го (1661/62) году»307.

Захаров Иларион — пелымский стрелец, постриженик Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

27 января 1658 г. «на Пелыми в съезжей избе подал челобитную пелымской стрелецкой десятник Ларка Захаров». В ней он просил «для ево старости <. > ис <. > государевы службы с Пелыми отпустить на Верхотурье в манастырь постричись». Пе-лымский воевода Г. В. Веригин удовлетворил прошение и отписал верхотурским администраторам об отсылке к ним И. Захарова для пострига в Свято-Николаевском монастыре308.

Служба И. Захарова источниками прослеживается, как минимум, на протяжении 35 лет. В самой ранней из сохранившихся пелымских окладных книг, хлебной книге 1622/23 г., «Ларка Захаров» вписан в графу «стрелцы женатые». Его оклад хлебного жалования был больше, чем у холостых сослуживцев309. Пелымская дозорная книга 1625 г. характеризует И. Захарова как крепкого, состоятельного хозяина. В Пелыме он владел собственной усадьбой, а в окрестностях города — «займищом» с пашенной землей и сенными покосами310.

20 лет спустя, в декабре 1645 г., Иларион — уже стрелецкий десятник, присягает в Пелыме на верность («целует крест») молодому царю Алексею Михайловичу и его матери Евдокии Лукьяновне311. Последний раз имя И. Захарова среди стрельцов пе-лымского гарнизона встречается в окладной хлебно-соляной книге 1659/60 г. — «Ларка Захаров в прошлом во 166-м (1657/58) году за старость от службы отставлен, а в ево место служит в стрелцах Стенка Иванов Толмачев»312.

306 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 151.

307 Там же. Кн. 697. Л. 10 об.

308 Там же. Ф. 1111. Оп. 2. Д. 88. Л. 35; Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М. Ю. Уральская лавра. С. 41.

309 РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Кн. 6. Л. 161 об.

310 Там же. Оп. 1. Кн. 5. Л. 280 об., 288 об. - 289.

311 Там же. Кн. 194. Л. 123 об.

312 Там же. Кн. 389. Л. 572.

Историк-краевед XIX в. В. Н. Шишонко в процессе подготовки к печати своего фундаментального труда «Пермская летопись» пользовался ныне утраченной рукописью, которую называл «Верхотурским хронографом», делая из нее пространные выписки (по всей видимости, «Верхотурский хронограф» был составлен в конце XVII — начале XVIII в. и являл собой образчик т. н. позднего городского летописания). В частности, писал В. Н. Шишонко, в «хронографе» среди верхотурских событий, относящихся к 1658 г., было отмечено, что некий «пелымский стрелец для старости принял монашество»313.

Монашеское имя Илариона вряд ли стоит искать в именных росписях «руж-ных» иноков Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. Если бывший пелымский стрелец был принят в «штат» обители, то числился в нем, вероятно, (в силу своего преклонного возраста) недолго, и имя нового постриженика по этой причине могло не попасть в окладные книги. Возможно и другое — И. Захаров был пострижен «в схиму» и не вошел в фиксируемый документами состав «ружной» братии.

Злобин Поликарп Варфоломеев — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписи Верхотурского уезда Л. М. Поскочина 1680 г. в числе крестьян-дво-ровладельцев «Николского монастыря деревни на реке Пышме» отмечен «Паликарпко Варфоломеев сын Злобин». Крестьянин рассказал: «.родился <.. .> он в Перми в Устьян-ской волости. Жил за великим государем во крестьянех. В Сибирь пришол и живет за Николским монастырем в новой Пышминской деревни со 180-го (1671/72) году»314.

Зуев Иван Самсонов — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписи Л. М. Поскочина 1680 г. Верхотурского уезда в принадлежащей Никольскому монастырю деревне Лошкиной на р. Туре среди крестьян, «которые объ-явилися сверх переписных книг 167-го (1658/59) году», означен «Ивашко Самсонов сын Зуев». Иван рассказал писцам, что «родился <...> он в Тоболску, попов сын. За Николским монастырем живет со 177-го (1668/69). У него сын Коношка семи лет»315.

Иванов Алексей — «белец», «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписной книге владений Никольского монастыря, составленной осенью 1678 г. верхотурским сыном боярским И. К. Коптевым, в числе «вкладчиков-белцов» монастырской деревни Лошкино на р. Тагиле, которые не фиксировались предыдущей монастырской переписью 1658/59 г., а «объявились» лишь перед новыми переписчиками, отмечен «Олешка Иванов». По его собственным словам, Алексей был «Устюжского уезду Орловской волости», жил «в Орловской волости в бобылях, а в тягле ни в каком не бывал, и в крестьянстве ни за кем не [живал]». Пришел он в Верхотурье в 1650/51 г., а стал работать «в Николском монастыре по вкл[ад]ной со 186-го (1677/78) году»316.

313 Шишонко В. Пермская летопись. Третий период (1645-1676 гг.). Пермь, 1884. С. 462.

314 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 780.

315 Там же. Л. 7.

316 Там же. Кн. 487. Л. 149-150.

Иванов Кирилл — «слуга» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В материалах «писма и дозора» Верхотурского уезда 1623/24 г. М. А. Тюхина отмечена «Николского <. > монастыря вниз по Туре реке деревня», которую дал в монастырь «по своей душе посадцкой человек Варлам Лошкин» (см.: Варлаам (I) (Лошкин Василий)). Поселение располагалось «на берегу, против посадцкого человека Фетки Отрадного» (позднее оно получит топоним «деревня Лошкина на Туре реке»). «А живет в деревне, — читаем далее, — во дворе монастыръской слуга Кирилко Иванов». В окрестностях деревни располагались земельные угодья обители («Пашни паханые дватцать чети в поле, а в дву потому же. Перелогу тритцать чети. Сена <...> сто шез-десят копен»), которые обслуживали три «половника». По всей видимости, в обязанность «монастыръского слуги» входил приказной контроль за работой «половников» на пашне и сенокосах этой «деревни»317.

Иванов Сергей — «вкладчик», «половник» или крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В июне 1676 г. вместе с другими «вкладчиками», «половниками» и крестьянами Никольской обители (в документе они названы обобщенно — «Николаевского монастыря крестьяне») принимал крестоцеловальную присягу на верность воцарившемуся государю Федору Алексеевичу «Сергушка Иванов»318.

Иванова Евдокия — «просвирница» (просфорница) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В дозорной книге Ф. И. Тараканова Верхотурского уезда 1621 г. (значительная ее часть сохранилась в копии конца XVII — начала XVIII в.) в числе усадеб священно- и церковнослужителей Верхотурья отмечен двор, в котором проживала «просвирница Овдотица Иванова с сыном Трифаном». Двор был небольшой — «дворовому месту семь сажен, поперег тож». «У них, — читаем дальше, — пашня в уезде на Салде на усть Юри речки на лугу, три чети. Заложеные непаханые земли с причистью пять четей в поле, земля середняя. Покосы у пашни на лугу сто копен. А владеет она по купчей с сыном своим, с попом Степаном (троицким священником Стефаном Максимовым Сосной. — А. П.)»319. Как видим из дозорных материалов, Евдокия была вдовой — иначе в качестве владельца невижимости был бы указан ее муж.

В самой ранней из дошедших до нашего времени верхотурских окладных книг — за 1623/24 г. — в должности городовой «просвирницы» с окладом «2 рубли денег да хлеба 3 чети ржи, 2 чети овса, пуд соли» по-прежнему значится «Овдотьица Иванова»320. «Двор проскурницы Овдотьицы», расположенный в Верхотурье «на посаде», отмечен в том же 1623/24 г. писцовой книгой М. А. Тюхина321.

В обязанность казенной «просвирницы» входило выпекать просфоры для «ружной» верхотурской соборной церкви, а также для Свято-Николаевского мужско-

317 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 5. Л. 189-189 об.

318 Там же. Кн. 605. Л. 22.

319 Там же. Ф. 1111. Оп. 3. Д. 1. Л. 100-100 об.

320 Там же. Ф. 214. Оп. 5. Кн. 6. Л. 98.

321 Там же. Оп. 1. Кн. 5. Л. 182 об.

го и Покровского «девичья» монастырей. «Просвирница Овдотьица» («фамилия» не указана), фиксируется с аналогичным денежным и хлебным окладами в верхотурских окладных книгах 1625/26, 1629/30, 1631/32, 1632/33 и 1633/34 гг.322

Игнатий (I) — игумен Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В 1636/37 г. в качестве настоятеля Верхотурской Никольской обители отмечен «игумен Игнатий»323.

В верхотурской окладной книге выдачи хлебного жалования следующего, 1637/38 г. записано: «Игумен Игнатей во 145-м (1636/37) году сшол. А по отписке ис Тобольска преосвященаго Нектария, архиепископа Сибирского и Тобольского, прислан ис Тобольска игумен Иона (см.: Иона (II))»324. Под словом «сшол» явно подразумевается самовольный уход из монастыря. Что тому было причиной, несогласия среди братии или что-то иное, — пока не выяснено.

Нового настоятеля постигла та же участь, что и о. Игнатия. В городской окладной хлебной книге 1638/39 г. находим фразу, аналогичную приведенной выше: «Игумен Иона во 146-м (1637/38) году сшол. А по отписке ис Тобольска пресвященаго Нектария, архиепископа Сибирского и Тобольского, велено быть прежнему игумену Игнатью»325. Возможно, игумен Игнатий не в 1637/38 г., а лишь спустя некоторое время вернулся в Никольскую обитель. И. Л. Манькова в своей статье о настоятелях Свято-Николаевского монастыря упоминает верхотурскую окладную книгу 1638/39 г., в которой во главе обители указан «черный поп Андреян (см.: Адриан)»326.

Однако в городовых окладных хлебных книгах 1640/41 и 1641/42 гг. настоятелем Никольского монастыря отмечен игумен Игнатий327.

Игумен Игнатий упоминается в числе гостей, бывших 25 июля 1642 г. на праздничном обеде у верхотурского воеводы кн. И. Ф. Мещерского по случаю дня ангела царевны Анны Михайловны. Там он был свидетелем казусного происшествия. Кроме игумена в гостях у воеводы были два священника — Свято-Троицкого собора «поп Яков» и приходской церкви Воскресения Христова «поп Клементей». По выходе из-за стола «поп Клементей» начал петь праздничное «величание святые матери Анны». Но вместо слов: «Величаем тя святая мати Анна, и чтем святую память твою, ты бо молиши за нас Христа Бога нашего», спел «величанье успению святыя Анны: Величаем тя святая мати Анна, и чтем ти святых родителей, и всеславное славим успение твое». Иаков прилюдно осмеял Климентия — «что-де величанье поют не так», однако не поправил его и не подсказал, как петь следует. Воевода усмотрел в произошедшем крамолу (в день именин царевны слова «успенского» величания могли быть расценены как «злой умысел» на здоровье государя и его семьи). Поэтому на всякий случай распорядился арестовать обоих клириков — «отдать за приставов», испрашивая Москву о своих дальнейших действи-

322 ИРЛИ. Колл. В. Н. Перетца. № 107. Л. 2а об., 31 об.; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 10. Л. 60-60 об.; Кн. 24. Л. 36 об. - 37; Кн. 27. Л. 187 об.; Кн. 35. Л. 35; Кн. 41. Л. 13.

323 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 68. Л. 32.

324 Там же. Кн. 106. Л. 28.

325 Там же. Кн. 108. Л. 37.

326 Манькова И. Л. Настоятели Верхотурского Николаевского монастыря. С. 290.

327 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 43. Л. 39; Кн. 140. Л. 39.

ях. Московский вердикт по этому делу в Верхотурье получили только 7 апреля 1643 г. Государевой грамотой (от 22 февраля 1643 г.) повелевалось наказать лишь «троецкого попа Якова, за его пьяную плутость и за непристойные речи, что он говорил <...> попу Клементью <. > о величанье, что пел Клементей поп величанье не так, а как было пети надобно того ему не сказал». Соборного клирика указывалось отослать «в Николской монастырь к игумену Игнатью и <. > посадити в смиренье на чепь на две недели, чтоб на то смотря, неповадно было иным попом вперед так дуровать и бесчинствовать». Воскресенского же иерея Климентия царь помиловал — «а что поп Клементей величанье пел не так, и мы того ему, Клементью, для простоты его, в вину ставити не велели, нечто он так пел величанье хмельным обычаем, или будет спроста не знаючи»328.

Государевой грамотой от 18 августа 1642 г., полученной в Верхотурье 18 ноября того же года, игумену Игнатию разрешалось выехать в Москву для сопровождения тела своей умершей духовной дочери — матери воеводы кн. И. Ф. Мещерского329. Вероятно, игумен приехал в Москву в январе-феврале 1643 г., а вернулся назад в начале апреля того же года330.

Игнатий (II) — «черный поп» (иеромонах), исполнявший обязанности настоятеля Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В. Н. Шишонко в своей «Пермской летописи» среди верхотурских событий, относящихся к 1657 г., отмечал: «.преосвященным Симеоном велено быть на Верхотурье в Никольском монастыре черному попу Игнатию». Историк-краевед, приводя данное сообщение, ссылался на несохранившуюся до наших времен рукописную книгу (являвшуюся, по-видимому, образчиком т. н. «позднего городового летописания» конца XVII — начала XVIII вв.), которую называл «Верхотурским хронографом»331. Перечнево-массовая документация подтверждает и позволяет уточнить сведения из «Верхотурского хронографа». Действительно, в верхотурской окладной хлебно-соляной книге за 1656/57 г. во главе Свято-Николаевского монастыря отмечен «черный поп Игнатей». Он, согласно этого документа, был поставлен на управление обителью вместо «строителя» Сильвестра, ибо «в прошлом 164-м (1655/56) году строитель Селивестр умер»332. Хлебно-соляные окладные книги составлялись осенью, в начале календарного «от Сотворения мира» года (он, как известно, вел отсчет с 1 сентября). Поэтому назначение Игнатия на Никольское настоятельство имело место ранее начала 1657 г. «от Рождества христова», т. е. осенью предыдущего года.

«Черный поп» Игнатий отмечен как настоятель Свято-Николаевского монастыря и в окладных книгах 1657/58 г.333 В верхотурской окладной документации 1658/59 г. об Игнатии сказано: «.взят в Тоболеск, а на ево место прислан ис Тоболска иной черной поп — Сергий» (см.: Сергий (II))334.

328 АИ. Т. 3. № 223. С. 381-382.

329 Там же. № 221. С. 380.

330 Там же. № 223. С. 382.

331 Шишонко В. Пермская летопись. Третий период (1645-1676 гг.). С. 407.

332 ТГИАМЗ. КП 12794. Л. 2.

333 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 341. Л. 41; Кн. 342. Л. 58.

334 Там же. Кн. 368. Л. 143 об. - 144.

Игнатий (III) (Жилин) — «черный поп» (иеромонах), позднее архимандрит Верхотурского Свято-Николаевского монастыря335.

20 марта 1677 г. в Верхотурье выдавали «денежную ругу» Никольскому монастырю (ее получали только архимандрит, «черной поп», келарь, казначей, диакон, псаломщик и алтарник). В числе получивших деньги («3 рубли») значится «черной поп» обители Игнатий336.

«Черной поп Игнатей» отмечен в качестве священника, официально назначенного окормлять братию Никольского монастыря, и в верхотурских окладных книгах 1678/79 г. Ему был положен оклад государева жалования размером в 3 рубля, 4 четверти ржи и столько же овса337.

В 1681 г., отмечал В. Н. Шишонко, ссылаясь на «Верхотурский хронограф», «велено быть на Верхотурье в Николаевском монастыре архимандритом черному попу

Игнатию»338.

Известна митра из зеленого бархата, имеющая накладную серебряную пластину с гравированной надписью: «За повелением государя царя и великого князя Феодора Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, преосвященнейший Павел, митрополит Тобольский и Сибирский, благословил сию шапку Николаевского монастыря архимандриту Игнатию»339. Царь Федор Алексеевич скончался 27 апреля 1682 г. Игнатий мог получить эту драгоценную «шапку» не ранее 1681 г. и (вероятно) не позднее 27 апреля 1682 г.

В октябре 1682 г. архимандрит Игнатий целовал в Верхотурье крест на верность новым царям — Иоанну и Петру Алексеевичам340. Он упоминается как архимандрит в документах, датируемых октябрем 1684 г. и 15-м июля 1685 г.341 В 1686 г. Игнатий был освобожден от руководства монастырем. В верхотурской окладной хлебно-соляной книге за 1686/87 г., «закладной кабале» от 2 января 1687 г. и в «данной» от 11 августа 1687 г. в качестве настоятеля Никольского монастыря упомянут не он, а архимандрит Киприан (см.: Киприан (II))342.

Однако в поземельных актах от 20 сентября 1687 г. и 20 января 1688 г. никольским архимандритом вновь назван Игнатий343.

335 Материалы, содержащиеся в словарной статье, ранее вводились в научный оборот — см.: Полетаев А. В. Верхотурский Свято-Николаевский мужской монастырь в первое столетие. С. 115-117.

336 Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М. Ю. Уральская лавра. С. 38. Фотография документа.

337 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 656. Л. 119, 254.

338 Шишонко В. Пермская летопись. Четвертый период (1676-1682 гг.). С. 578.

339 Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М. Ю. Уральская лавра. С. 40.

340 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 746. Л. 94.

341 Манькова И. Л. Укрепление основ православной жизни // История Екатеринбургской епархии. Екатеринбург, 2010. С. 67-68; РГАДА. Ф. 1111. Оп. 1. Д. 50. Л. 29.

342 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 884. Л. 320; Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы). № 44. С. 39; Актовые источники по истории России и Сибири XVI-XVIII веков. Т. 1. С. 53.

343 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы). № 47. С. 40-41; Она же. Западно-сибирские поземельные частные акты в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (купчие, поступные, вкладные, меновые). № 21. С. 183.

Согласно верхотурских окладных книг, Игнатий получал архимандричье жалование в 1688/89 и 1689/90 гг.344

После оставления настоятельской должности о. Игнатий, возможно, продолжал жить в обители «на покое». Об этом косвенно свидетельствуют маргиналии на книгах из его келейной библиотеки. Так, на Требнике, напечатанном в Москве в 1689 г., имеется полистная запись: «7204-го (1695) году октября во 2 день Верхотурскаго города Николаевскаго монастыря бывшего архимандрита Игнатия книга Требник, куплена на свои келейные денги, цена два с полтиною, а потписал по иво архимандричью велению старец Савин. И сию мою книгу никому не украсть и не продать, и не заложить, и по души своей никому не отдать. А буде кто сию мою книгу кто украдет или продаст, или заложит, или по душе своей кому отдаст, и тот анафема да будет, и да погибнут яко же Корредафан и Авирин, и Анания»345. На книге Синопсис издания Киево-Печерской лавры (1680 или 1699 гг.) содержится владельческая запись начала XVIII в.: «... июня в день сия книга глаголемая Летописец Верхотурского Николаевского монастыря бывшего архимандрита Игнатия Жилина, а подписал сию книгу черной поп Гедеон по его, Игнатия, велению»346.

То, что в последней книжной маргиналии Игнатий написан с родовым «на-звищем» — Жилин, немаловажно в плане реконструкции генеалогии архимандрита. С начала 30-х гг. XVII в. в Свято-Троицком соборе Верхотурья в сане диакона служил некий Климентий Парфенов, который, вероятно, носил «назвище» Жила (или Жилин, если, конечно, Жилой звали его отца). К середине 30-х гг. столетия о. Климентий был уже соборным иереем. В 1652/53 г. его перевели служить в верхотурскую Воскресенскую церковь347. Сын священника Климентия — Иван Климентьев «прозывался» Жилиным и служил в 1680 г. «дьячком» в Салдинском погосте в храме св. Прокопия Устюжского348. В верхотурской переписной книге 1668/69 г. упоминается еще один Иван Климентьев (видимо, старший («болшой») сын Климентия Парфенова), служивший священником в Меркушине349. Весьма вероятно, что дочерью Климентия Парфенова была Клементьева Матрона, числившаяся в 1671/72 — 1674/75 гг. в казенном окладе просфорницы «Соборные церкви и Николского и Покровского монастырей, и Богородитцкой церкви»350. В Синодик верхотурского Свято-Троицкого собора, который начал составляться в 1670 г. и дополнялся вплоть до середины XIX в., полууставом конца XVII — начала XVIII в. внесена запись: «Род архимандрита Игнатия: священно-

344 Манькова И. Л. Настоятели Верхотурского Николаевского монастыря. С. 291.

345 Книги кирилловской печати XVI-XVIII вв. Загорского историко-художественного музея-заповедника: Каталог / сост. и авт. вступ. ст. Л. М. Спирина. М., 1981. С. 36.

346 Описание изданий, напечатанных кириллицей. 1689 — январь 1725 г. / сост. Т. А. Быкова, М. М. Гуре-вич. М.; Л., 1958. С. 62-64; От Вятки до Тобольска: церковно-монастырские библиотеки российской провинции XVI-XVIII веков. Екатеринбург, 1994. С. 85.

347 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 368. Л. 142 об. - 143.

348 Там же. Кн. 697. Л. 87 об.

349 Манькова И. Л. Духовенство и причт верхотурского Троицкого собора XVII в.: опыт создания и использования базы данных // Церковь. Богословие. История: мат-лы II Всеросс. научн.-богосл. конф. (Екатеринбург, 12 февраля 2014 г.). Екатеринбург, 2014. С. 156.

350 Там же; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 549. Л. 267; Кн. 585. Л. 106 об., 240 об.

иерея Климента, священноиерея Иоанна 2-ж[ды], Ксении, Матроны, Прасковии, Тати-яны 2-ж[ды], Тихона, Гавриила млад[енца], Евфимии млад[енца], Марфы, Феодора». В Синодике нет имени самого Игнатия. Очевидно, поминальный список составлялся еще при жизни архимандрита351.

Игумнов Иван Сергеев — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского мо-

настыря352.

В переписной книге владений Никольского монастыря, составленной осенью 1678 г. верхотурским сыном боярским И. К. Коптевым, в числе «вкладчиков-белцов» монастырской деревни Лошкино на р. Тагиле, которые не фиксировались предыдущей монастырской переписью 1658/59 г., а были выявлены («объявились») лишь новыми переписчиками, отмечен «Ивашко Сергеев сын Игумнов. Женат. А детей у него нет. Отец ево был в Николском монастыре в ыгумнах. А он, Ивашко, живет, и з женою, по вкладной»353. В данной записи слова «Сергеев сын» не означают отчество в прямом смысле, являясь лишь указанием монашеского имени отца, бывшего «в Николском монастыре в ыгумнах» (см.: Сергий (II)).

В октябре 1682 г. «Ивашко Игумнов» вместе с другими крестьянами и «вкладчиками» Никольского монастыря принял в Верхотурье крестоцеловальную присягу на верность новым царям Иоанну и Петру Алексеевичам354.

Израиль — постриженик Далматовского Успенского монастыря, архимандрит Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Архимандрит Израиль руководил Никольской обителью со второй половины 1702 г. Можно с полной уверенностью отождествить его с крестовым иеромонахом Тобольского архиерейского дома Израилем, упомянутым в Житии св. прав. Симеона Верхотурского (и в Ранней, и в Распространенной редакциях памятника). Иеромонах Израиль зимой 1695/96 г. вместе с иеродиаконом Никифором (Амвросиевым) по благословению митрополита Сибирского и Тобольского Игнатия (Римского-Корсакова) посещали Верхотурский уезд с особыми инспекционными полномочиями (сам владыка называл своих посланников «ексархами») — следить за соблюдением церковного благочестия355.

В 1695 или в 1696 г. «великаго господина преосвященнаго Игнатия, митрополита Сибирскаго и Тобольскаго, крестовой черной поп Израиль» в Далматовский Успенский монастырь приложил отрез парчовой ткани — «изарбат на золоте семь аршин без четверти, по своей души»356. Чуть позднее — 21 декабря 1696 г., «он же, Исраиль, при-

351 ГУТО ГАТ. Собр. рукоп. кн. № 82. Л. 85.

352 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 234.

353 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 151 об.

354 Там же. Кн. 746. Л. 99 об.

355 Житие Симеона Верхотурского // Литературные памятники Тобольского архиерейского дома XVII века. С. 220-221, 252-253.

356 Вкладные книги Далматовского Успенского монастыря (последняя четверть XVII — начало XVIII в.). С. 106.

ложил к тому изарбату оплечье на ризы, да камки 3 аршина, отласу аршин, да золотую. И ис того изарбату зделаны ризы в церковь Божию»357.

7 мая 1698 г. «крестовой черной священник Израиль» вместе с другими служителями Тобольского архиерейского двора по приказу владыки Игнатия участвовал в одной из имущественных переписей358. Когда митрополит Игнатий в декабре 1699 г. выехал из Тобольска в столицу (из этой поездки ему уже не суждено было вернуться), в составе владычной свиты находился и иеромонах Израиль359.

26 февраля 1700 г. Китайгородское Казанское подворье, где остановился в Москве преосвященный Игнатий, посетил стряпчий архиепископа холмогорского и Ва-жеского Афанасия (Любимова-Творогова) Тихон Лебедев. Он передал послания, адресованные от своего господина владыке Игнатию. Преосвященный и присутствовавший при встрече его крестовый иеромонах Израиль велели кланяться и пообещали написать ответные письма. «Иеромонах Израиль от себя добавил, что они пошлют в подарок архиепископу "травы чаю" и, если возможно будет, то он достанет у сибирцев "чашечки, которыми с той травы воду пьют"»360. Этот эпизод, а также ранее даваемые о. Израилю разного рода ответственные поручения позволяют сделать вывод, что он входил в круг наиболее доверенных митрополиту Игнатию лиц361.

9 августа 1700 г. на Казанском подворье имела место опись имущества преосвященного Игнатия (по официальной версии — заболевшего психическим расстройством). При описи «казны и животов» присутствовали люди Тобольского архиерейского дома, в т. ч. и крестовый иеромонах Израиль362.

Несомненно, назначение на руководство Верхотурского Свято-Николаевского монастыря о. Израиль получил уже после смерти митрополита Игнатия (t 3 мая 1701 г.), когда свита почившего владыки вернулась из Москвы в Сибирь. В поименном списке чинов Тобольского архиерейского дома, составленном не позднее 28 июля 1701 г., иеромонах Израиль уже не числится — его место в штате занимает «крестовой священник Филарет»363.

В июле 1702 г. о. Израиль сделал богатый вклад в Далматовский Успенский монастырь. В монастырской вкладной книге отмечено, что «иеромонах Израиль» «приложил <. > Евангелие напрестольное в десть, оболочено красным трипом, средина и евангелисты, и застешки медные посребряны, Псалтирь со воследованием, обрез по золоту, в зеленом сафьяне, Апостол в десть, обрез по золоту ж, в зеленом сафьяне, Псалтирь налойная в десть, обрез по золоту ж, в красной коже, Маргарит новаго выходу в десть, по золоту ж, в зеленом сафьяне, Часослов налойной в десть, в красной коже,

357 Вкладные книги Далматовского Успенского монастыря (последняя четверть XVII — начало XVIII в.). С. 106.

358 Никулин Иоанн, свящ. Структура Тобольского архиерейского дома в 90-е гг. XVII в. // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. 2014. № 2 (8). С. 130; Он же. Преосвященный Игнатий (Римский-Корсаков), митрополит Сибирский и Тобольский. Екатеринбург, 2015. С. 79.

359 Никулин Иоанн, свящ. Преосвященный Игнатий (Римский-Корсаков), митрополит Сибирский и Тобольский. С. 138.

360 Там же. С. 140, 152.

361 Там же. С. 154.

362 Там же. С. 147.

363 Никулин Иоанн, свящ. Структура Тобольского архиерейского дома в 90-е гг. XVII в. С. 132.

десять скуфей сукна вишнява[го] кармазинного»364. Вероятно, Израиль был поставлен в архимандриты Верхотурского Свято-Николаевского монастыря не ранее июля 1702 г. — в вышеприведенной вкладной записи он назван еще иеромонахом.

Историк-краевед В. Н. Шишонко в своей «Пермской летописи», указывая значимые события 1703 г., отмечал: «Верхотурская соборная церковь по указу Петра I начала строиться архимандритом Израилем», т. е. он освятил закладку каменного Свято-Троицкого собора. В. Н. Шишонко, упоминая это событие, ссылался на имевшийся в его распоряжении «Соликам[ский] рук[описный] лет[описец]»365.

В 1702 г. правительственным решением упразднялся Невьянский Богоявленский монастырь. Его движимое имущество предполагалось изъять «в казну», земли и крестьян отдать на железные заводы Никиты Демидова, а иноков перевести в Далматовский Успенский монастырь. Процесс упразднения Невьянской обители затянулся. Царской грамотой от 27 марта 1704 г. приказывалось в связи с Северной войной («для свейского случая») срочно его форсировать. Поздней весной или летом 1704 г. в Невьянский Богоявленский монастырь для описи имущества обители из Верхотурья выехала административная комиссия. В ее состав входил и архимандрит Свято-Николаевского монастыря Израиль. После того как комиссия закончила работу, Невьянский монастырь остался без средств существования. Однако не все его монахи переехали в Далматов. Многие «за старостию и дряхлостью» отказались покинуть стены родной обители. Демидов сжалился над «старцами» и вернул им «вместо милостины на пропитание» часть земель. Осенью 1705 г. оставшаяся в Невьянском монастыре братия «челобитовала» царю, что члены комиссии 1704 г. изрядную часть монастырского движимого имущества, ставшего на короткое время бесхозным, изъяли не в казну, а присвоили себе. В частности, архимандрита Израиля они обвиняли в том, что он взял у них «насильством своим 37 овец». В марте 1706 г. государевой грамотой указывалось вернуть в Невьянский Богоявленский монастырь незаконно изъятое имущество (в т. ч. и овец)366.

В самом начале XVIII в. — в 1702 г. в митрополиты Сибирские и Тобольские был поставлен наместник Брянского Свенского монастыря Филофей (Лещинский). Преосвященный Филофей, проезжая зимой 1703/04 г. через Верхотурье в Тобольск на свою владычную кафедру, останавливался в Никольском монастыре. Архимандритом Израилем у владыки было испрошено благословение на перенесение мощей св. прав. Симеона из Меркушина в Верхотурье в Свято-Николаевскую обитель367.

364 Вкладные книги Далматовского Успенского монастыря (последняя четверть XVII — начало XVIII в.). С. 106.

365 Шишонко В. Пермская летопись. Пятый период (1682-1725 гг.). Часть третья (1702-1715 гг.). Пермь, 1889. С. 290.

366 Там же. С. 343-347.

367 Здесь следует сделать пояснение. В новейшем издании Жития св. прав. Симеона Верхотурского читаем: «Как только преосвященный приехал в Тобольск, к нему явились верхотурский воевода Алексей Иванович Калитин и таможенный голова Петр Худяков. От лица верхотурских граждан они просили разрешения перенести мощи св. праведного Симеона из села Меркушино в Верхотурье. Владыка одобрил их благое намерение и благословил перенести мощи в Свято-Николаевский мужской монастырь» (Жития святых Екатеринбургской епархии. Екатеринбург, 2008. С. 487). Однако в Ранней и в Пространной редакциях Жития св. прав. Симеона означено лишь, что святые мощи из Меркушина в Верхотурье были перенесены «по благословению великого господина преосвященнаго Филофея, митрополита Сибирского и

В первых числах сентября 1704 г. архимандрит Израиль «поеха в Меркушин-ское село ради предуготовления, еже бы преложити мощи святаго и праведнаго Симеона в новую предуготованную раку» и распорядиться порядком перенесения их в Верхотурье368.

Перенесение было назначено на 8 сентября 1704 года, но ненастная погода («дождевое время сентября с 1-го числа по 8-е число непрестанно») принудила отложить это торжество до установления благоприятных дней. Архимандритом Израилем «преложены быша мощи святаго в новую раку». Тотчас небо очистилось от туч — «абие преста дождь, и бысть благорастворен воздух». Архимандрит сообщил в Верхотурье о переложении мощей праведника в новую раку и о намерении в ближайшее время совершить перенесение их. После этого в Меркушино «приидоша из града священницы, и со святыми иконами, и множество народа, и с малыми детми». «Сентября в 12 день» торжественным крестным ходом мощи «пренесены быша святаго и праведнаго Симеона из Меркушинского села на Верхотурье в Николаевской монастырь»369.

В верхотурской хлебно-соляной окладной книге 1707 («к 1708-му году») г. начальником Свято-Николаевского монастыря отмечен уже другой архимандрит — Тихон370. Не исключено, что временное отстранение Израиля от руководства обителью было связано с его участием в вышеупомянутой комиссии по изъятию в казну имущества Невьянского Богоявленского монастыря (московские власти узнали о злоупотреблениях в деятельности комиссии к началу 1706 г., а весной дали указание верхотур-ским администраторам досконально разобраться с «Невьянским делом»).

В денежной окладной книге 1707 («к 1708-му году») г. архимандритом обители записан вновь Израиль371. Если хлебно-соляные окладные книги, как правило, составлялись в начале года, то денежные — ближе к концу. Стало быть, архимандрит Израиль сменил Тихона у руководства монастыря в течение 1707 г., вероятнее всего во второй

Тобольского» (Житие Симеона Верхотурского // Литературные памятники Тобольского архиерейского дома XVII века. С. 227, 256). О поездке же в Тобольск А. И. Калитина и П. Р. Худякова и их хлопотах о деле перенесения мощей праведника в Верхотурье ни слова не говорится (служилый «по отечеству» стольник и воевода А. И. Калитин, стоявший на социальной лестнице несоизмеримо выше «посадского мужика» таможенного головы П. Р. Худякова, надо думать, посчитал бы для себя даже «зазорной» совместную поезку с последним). У верхотурских администраторов смысла пускаться вослед за митрополитом и, «как только преосвященный приехал в Тобольск», «явиться» к нему на поклон, не было — имелись все возможности встретиться с новым Сибирским архиереем накануне, когда владыка по дороге останавливался в Верхотурье (минимум на несколько дней, дабы решить задачи, связанные с епархиальными делами в Верхотурском уезде). К тому же в компетенцию светских властей духовные вопросы, к каковым относится и вопрос перенесения мощей, никак не входили. Поэтому первоначальная инициатива испросить митрополичье благословение на перенос мощей св. прав. Симеона из Меркушина в Никольский монастырь, на наш взгляд, принадлежала архимандриту Израилю (местные светские власти могли лишь поддержать эту инициативу). Откуда в многочисленных популярных изданиях XIX — начала XX в. Жития св. прав. Симеона Верхотурского, а вслед за ними и в современных его публикациях, появился сюжет о поездке А. И. Калитина и П. Р. Худякова в Тобольск с ходатайством перед митрополитом Филофеем о благословении на перенесение мощей св. прав. Симеона в Верхотурье еще предстоит выяснить.

368 Житие Симеона Верхотурского // Литературные памятники Тобольского архиерейского дома XVII века. С. 227, 256.

3Я Там же. С. 227-228, 256.

370 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1469. Л. 150 об.

371 Там же. Л. 129 об.

его половине. В денежной окладной книге следующего — 1708 («к 1709-му году») г., архимандрит Израиль по-прежнему упомянут во главе Свято-Николаевской обители372.

Израиль значится архимандритом Никольской обители с годовым денежным окладом в 8 рублей «в окладных, находящихся в Верхотурском уездном суде, книгах за 1709 и 1711 год, а так же и в расходных книгах за эти годы»373. Однако между указанными датами, а именно в 1710 г., о. Израиль на короткое время вновь сменялся у руководства обителью — в хлебно-соляной окладной книге Верхотурья 1710 («к 171[1]-му году») г. во главе Свято-Николаевского монастыря снова значится архимандрит Тихон374.

Умер Израиль в 1714 г. В. Н. Шишонко при перечислении вкладов в Далматов-ский Успенский монастырь упоминал (со ссылкой на вкладные записи монастыря) о вкладе «в 1714 году Верхотурского архимандрита Израиля по завещанию 45 золотых, в них одна двойная, да серебряный потир малый и лжица под золотом»375. Частые богатые вклады в Далматовский Успенский монастырь позволяют говорить, что Израиль был его пострижеником.

О том, что Далматовская обитель была местом пострига архимандрита, свидетельствуют и другие источники. Чеканная надпись на изготовленной в 1798 г. медной раке для мощей св. прав. Симеона гласит, что мощи были перенесены из Меркушина в Верхотурье «по упрошению градодержца Верхотурскаго города стольника и воеводы Алексия Ивановича Калетина и всех Верхотурскаго града и уезда жителей, за благословением великаго архипастыря нашего преосвященнаго Божией милости Филофея, митрополита Тобольскаго и вся Сибири, при архимандрите Николаевскаго монастыря Израиле Далматовском»376.

Израиль именуется «Далматовским или Далматским» и в других верхотурских «рукописях и древних летописях»377.

Тезис о том, что Израиль был из Далматовского Успенского монастыря, звучал в научной литературе и ранее. Так, видный уральский историк-краевед А. А. Дмитриев, походя (не делая ссылок) отмечал, что мощи св. прав. Симеона были перенесены из Меркушина в Верхотурье «архимандритом Верхотурского Николаевского монастыря Израилем, по прозванию Далматским (по происхождению его из Далматовского монастыря, места его пострига)»378.

372 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1501. Л. 113.

373 Макарий (Миролюбов), архим. Подробное сказание о жизни и чудесах святого праведного Симеона. С. 329.

374 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1519. Л. 16 об.

375 Шишонко В. Пермская летопись. Третий период (1645-1676 гг.). С. 1109-1110.

376 Макарий (Миролюбов), архим. Подробное сказание о жизни и чудесах святого праведного Симеона. С. 322; Баранов В. С. Летопись Верхотурского Николаевского мужского общежительного монастыря // Святыни Верхотурья. Нижний Новгород, 2012. С. 381. Возможно, этикетное упоминание в чеканной надписи «упроше-ния» верхотурского воеводы А. И. Калитина «и всех Верхотурскаго града и уезда жителей» подспудно повлияло на развитие в печатных вариантах Жития св. прав. Симеона сюжета о поездке этого воеводы в компании таможенного головы П. Р. Худякова «от лица верхотурских граждан» в Тобольск к митрополиту Филофею для получения благословения на перенесение мощей св. прав. Симеона в Верхотурье (см.: сн. № 367).

377 Макарий (Миролюбов), архим. Подробное сказание о жизни и чудесах святого праведного Симеона. С. 329.

378 Дмитриев А. А. Пермская старина. Вып. 7. С. 157.

Иларион — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1686/87, 1692/93 и 1697/98 гг. в числе 12-ти «рядовых старцов» Никольской обители, получавших годовую «ругу», значится монах с именем «Ларион»379.

Илия (I) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурской окладной хлебно-соляной книге за 1633/34 г. в числе никольских монахов, получавших годовую «ругу» («государева жалованья по 4 чети ржи, по 4 чети овса человеку»), значится «старец Илья». Он был записан в «ружный» штат обители на место инока Дионисия, поскольку «старец Деонисей умер»380.

«Старец Илья» отмечен в списке никольских иноков и в аналогичной городской документации за 1636/37, 1637/38, 1638/39, 1640/41 и 1641/42 гг.381

Илия (II) — инок, казначей Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В 7201-м (1692/93) г. «бил челом великим государем Николаевского монастыря казначей Илья з братьею» по поводу земельных споров на границе между Кранояр-ской слободой и монастырской Пышминской заимкой. «По ложному-де челобитью красноярских крестьян, — жаловался казначей, — велено верхотурскому сыну боярскому Степану Головкову красноярских земель и их, монастырских, меж и урочищ досмотреть. И Степан-де Головков, дружа им, красноярским крестьяном, писал на Верхотурье, будто монастырские крестьяне красноярских крестьян земли пашут 3 десятины, да сенных покосов косят на 600 копен. И то-де он, Степан, писал не делом». Илия просил, чтобы «великие государи пожаловали б их <...> не велели Степанову ложному писму поверить, а велели б их монастырских меж и урочищ досмотреть в подлинник, мимо ево, Степана, иному, кому они, великие государи, укажут»382. «По тому их челобитью» было «велено манастырских земель меж и урочищ досмотреть и розвесть», однако межевание по вплоть до осени 1694 г. не проводилось383. Вышеуказанная челобитная 1692/93 г. была составлена от имени казначея Никольской обители, а не ее настоятеля. Вероятно, архимандрита на момент составления документа в монастыре не было.

В верхотурской окладной денежной книге за 1696/97 г. о получавшем трехрублевое жалование казначее Никольского монастыря Илие помечено: «.в прошлом во 203-м (1694/95) году отставлен, а в ево место велено быть в казначеях старцу Авра-мию» (см.: Авраамий (V))384.

«Рядовым старцем» Илия отмечен в верхотурской окладной хлебно-соляной книге 1707 («к 1708-му») г.385

Иоанн — инок, келарь Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

379 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 884. Л. 320 об.; Кн. 1026. Л. 209; Кн. 1111. Л. 266.

380 Там же. Кн. 41. Л. 12.

381 Там же. Кн. 43. Л. 39; Кн. 68. Л. 32; Кн. 106. Л. 28; Кн. 108. Л. 37; Кн. 140. Л. 39.

382 Там же. Ф. 281. Оп. 1. Кн. 2327. Л. 34 об.

383 Там же. Л. 35-36.

384 ГАПК. Ф. 297. Оп. 3. Д. 396. Л. 3.

385 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1469. Л. 150 об.

В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1649/50, 1650/51 и 1651/52 гг. среди монахов Никольской обители, получавших годовую «ругу» («по 4 чети ржи, по 4 чети овса человеку»), записан «старец Иван»386.

Если в указанных окладных книгах Иоанн обозначен в числе «рядовых стар-цов», то в одном из поземельных актов 1653 г. (от 21 января), а также в окладной документации за 1656/57 и 1657/58 гг. он уже среди монастырского руководства — выполняет обязанности келаря387. В верхотурской окладной хлебно-соляной книге за 1659/60 г. в списке иноков Свято-Николаевской обители о. Иоанна уже нет388.

Иоанн Ерофеев («Ярофеев») — священник Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В. Н. Шишонко, повествуя в своей «Пермской летописи» о примечательных событиях 1681 г., писал: «На Верхотурье велено быть в Никольском монастыре в попех Ивану Ярофееву». Историк-краевед при этом ссылался на рукопись, которую называл «Верхотурский хронограф»389. Вероятно, о. Иоанна можно отождествить с «Ивашком Ярофеевым», служившим в 70-х гг. XVII в. (с 1671/72 г.) дьячком и пономарем в «за-рецкой» Одигитриевской церкви Верхотурья (иногда в окладных книгах И. Ерофеев означен под «фамилией» Головин, это свидетельствует о том, что он приходился сыном верхотурскому подьячему Ерофею Головину)390.

В октябре 1682 г. «Николского монастыря <.> поп Иван Ярофеев» целовал в Верхотурье крест на верность новым царям Иоанну и Петру Алексеевичам391.

В 1684 г. «белой поп Иван Ярофеев» по каким-то делам совершал поездку в Тобольск. 30 декабря 1684 г. митрополит Сибирский и Тобольский Павел писал верхо-турскому воеводе М. А. Толстому о том, что И. Ерофеев «отпущен от нас ис Тобольска на Верхотурье в Николаевской монастырь в прежней свой оклад. И как он приедет, и тебе б велеть того попа Ивана в приказной избе в окладные книги приправить великих государей в жалованье — в денежное и хлебное, и соляное»392.

В верхотурских окладных книгах 1683/84, 1686/87, 1688/89, 1691/92, 1692/93, 1695/96, 1696/97, 1697/98 и 1698/99 гг. «поп Иван Ярофеев» отмечен в штате Никольской обители с годовым окладом в 3 рубля, 2 четверти с полуосминой ржи и столько же овса393.

Иов — «черный поп» (иеромонах) исполнявший обязанности настоятеля Вер-хотурского Свято-Николаевского монастыря.

386 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 225. Л. 47; Кн. 262. Л. 1 об.; Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 58.

387 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы). № 4. С. 9-10; ТГИАМЗ. КП 12794. Л. 2; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 341. Л. 41; Кн. 342. Л. 58.

388 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 389. Л. 305.

389 Шишонко В. Пермская летопись. Четвертый период (1676-1682 гг.). С. 522.

390 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 549. Л. 269; Кн. 585. Л. 106 об., 240; Кн. 656. Л. 120, 255.

391 Там же. Кн. 746. Л. 94.

392 Там же. Ф. 1111. Оп. 2. Д. 325. Л. 48.

393 ТГИАМЗ. КП 12846. Л. 1; КП 12560. Л. 8 об.; ГАПК. Ф. 297. Оп. 3. Д. 396. Л. 2 об., 20 об.; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 884. Л. 320 об.; Кн. 1026. Л. 145, 208 об.; Кн. 1111. Л. 265 об.; Кн. 1152. Л. 262 об.

В верхотурских окладных книгах 1631/32 и 1632/33 гг. настоятелем Никольской обители значился «черной поп Иев». Он замещал переведенного на службу в Верхотур-ский Покровский монастырь игумена Авраамия (см.: Авраамий (I)). Иов получал государево жалование («ругу») размером в 6 рублей, 4 четверти ржи и столько же овса394. В 1633/34 г., как явствует верхотурская окладная хлебная книга за этот год, «вместо черново попа Иева черной поп Аврамей» был возвращен из Покровского монастыря на управление в Никольскую обитель395.

Иона (I) (Пошехонец) — «черный поп» (иеромонах), позднее игумен Верхотурского Свято-Николаевского монастыря396.

Основатель Никольской обители «черной поп» Иона появляется в Верхотурье не позднее 1602/03 г. «по обещанью» «устроити <. > монастырь во имя святого Чюдотворца Николы и святых страстотерпец Бориса и Глеба». Тогда же Иона начинает постройку монастырского храма с одноименными престолами и добивается от царя Бориса Годунова официального одобрения своей строительной деятельности397. В 1604 г. (ранее 1 сентября) Иона заканчивает строительство храма и освящает его (можно предположить, что освящение имело место 9 мая 1604 г. — «на Николу вешнего»). 17 декабря 1604 г. или несколькими днями позднее Иона сам выезжает в Москву «бить челом» о дальнейшем государственном вспомоществовании обители398. Столичная командировка Ионы завершилась успешно. 18 марта 1605 г. государевой грамотой ему назначается официальная денежная «руга» (6 рублей на год). Верхотурским администраторам давалось указание «прибрать» в монастырь «дьячка» (псаломщика), также с определением ему денежного содержания (3 рубля на год). Вместо хлебной руги местным властям предписывалось новую обитель «устроити пашнею и сенными покосы, и всякими угодьи, как им мочно прокормится». Наряду с этой грамотой в конце мая или начале июня 1605 г. Иона привез из Москвы подаренные царем монастырю иконы, богослужебные книги и церковную утварь: «.образ месной Бориса и Глеба, да образ Пречистыя Богородицы Одигитрия, два образа Пречистыя запрестольные, двои двери церковные, столпцы и с сенью, два деисуса, а в них по 7 икон, крест воздвизаль-ный, да книг: Евангелие с евангелисты, Апостол, Треодь цветная, Псалтырь, Часовник, Служебник печатные, Ахтаи на осмь гласов, Минея общая письменная, 2 колокола, весу в них 2 пуда 22 гривенки, кадило, сосуды церковные: потырь и блюдца и лжица оловянные, звезда и копье медные, укропник медной, ризы: оплечье выбойка турская, стихарь, поручи, пояс, патрахиль, покровцы, да на два престола на индит и на срачицы 7 аршин выбойки да 7 аршин крашенины тонкие, 14 аршин крашенины толстые»399.

394 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 24. Л. 35; Кн. 35. Л. 33; ИРЛИ. Колл. В. Н. Перетца. № 107. Л. 2, 30.

395 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 41. Л. 11, 13 об.

396 Материалы, содержащиеся в словарной статье, ранее вводились в научный оборот — см.: Полетаев А. В. Верхотурский Свято-Николаевский мужской монастырь в первое столетие. С. 112-113.

397 АИ. т. 2. № 48. С. 59; Миллер Г. ф. История Сибири. Т. 2. № 39. С. 182.

398 РГАДА. Ф. 1111. Оп. 1. Д. 1111. Ч. 1. Стлб. 60; Актовые источники по истории России и Сибири XVI-XVIII веков. Т. 1. С. 23.

399 АИ. Т. 2. № 546. С. 412; Миллер Г. ф. История Сибири. Т. 2. № 40. С. 182-183.

Иона был настоятелем монастыря до 1615 г. Грамотой царя Михаила Федоровича от 9 марта 1615 г. вместо Ионы указывалось быть игуменом Верхотурской Никольской обители «черному попу» Герасиму (см.: Герасим (I)), поскольку «тот-де Иона устарел и от службы отбыл». Верхотурскому воеводе Б. Л. Зюзину повелевалось сделать опись монастырского имущества для передачи его новому настоятелю — «пере-писати о живое милосердье образы и книги, и сосуды церковные, и ризы, и колокол, и всякое церковное строенье, и в казне вен[цы] и [со]суды серебряные и оловянные, и в житницах хлеб, и всякое монастырское строенье». 17 апреля 1615 г. Герасим привез данную грамоту из Москвы в Верхотурье. С этого дня он перенял игуменский посох Никольской обители400.

Дата смерти Ионы неизвестна, как неизвестно и место его захоронения. Что касается прозвища первого настоятеля обители — «Пошехонец», то оно встречается только в одном известном науке документе — царской грамоте от 28 июля 1621 г. Из нее мы узнаём, что один тюменский иеромонах (тоже с именем Иона) в Москве перед чиновниками Приказа Казанского дворца «в роспросе сказал: строил-де тот Николской монастырь черной поп Иона Пошехонец»401. Существует предположение, что верхотурский Иона Пошехонец — это иеромонах Иона Прокопьев Пошехонец, один из основателей Осинского Преображенского монастыря на Западном Урале в кон. XVI в.402 Данное предположение базируется на тексте из писцовой книги кн. И. Дашкова: «.на Осе же, от слободы версты с две, за рекою Камою, и в Казанскую сторону, на берегу, под городищем часовня попа черного Ионы Прокопьева Пошехонца да старца Арсения Мезенца, а строят тут государево богомолье монастырь во имя Преображения Господа и Спаса нашего Исуса Христа да Изосима и Саватея Соловецких чюдотворцов»403.

К настоящему моменту неизвестно, почему основатель Верхотурского Свято-Николаевского монастыря именовался Пошехонцем — по месту рождения в Пошехо-нье, пострига в Пошехонском Успенском монастыре или подвижничества там. Если Иона не был пошехонским уроженцем, то уместно допустить, что родина его — Западный Урал. Этим, отчасти, может объясниться его решение построить Преображенский монастырь на Осе, а затем — переехать через Уральский хребет на восток «в новой город Верхотурье» (конечно, при условии, что осинский Иона Прокопьев Пошехонец и верхотурский Иона Пошехонец — один человек). Косвенные подтверждения тому, что основатель Никольской обители был уральцем, имеются. Так, «священноигумена Иону» причисляла к своему роду верхотурская семья Шиловых404, ведущая корни от крестьян, переселившихся в Верхотурье с Западного Урала — братьев Савки и Оверки Ивановых Шиловых, которые пришли «от Соли Камские» соответственно в 1607/08 и

400 АСПбИИ РАН. Ф. 28. Д. 30; СПбФ АРАН. Ф. 21. Оп. 4. Д. 2. Л. 114 об. - 115; Актовые источники по истории России и Сибири XVI-XVШ веков. Т. 1. С. 25.

401 АИ. Т. 3. № 103. С. 140-143.

402 Савич А. А. Из истории монастырской колонизации и хозяйства на Урале XVI-XVII вв. // Пермский краеведческий сборник. Пермь, 1928. Вып. 4. С. 170.

403 Шишонко В. Пермская летопись. Четвертый период (1676-1682 гг.). С. 162.

404 ГУТО ГАТ. Собр. рукоп. кн. № 82. Л. 91 об. - 92.

в 1615/16 гг.405 Возможно, Иона, освоившись на новом месте жительства, сманил, как это обычно делали первые сибирские колонисты, к переезду «за Камень» часть своих родственников.

Иона (II) — [игумен] Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурской окладной книге выдачи хлебного жалования за 1637/38 г. отмечено, что настоятель Никольского монастыря «игумен Игнатей (см.: Игнатий (I)) во 145-м (1636/37) году сшол. А по отписке ис Тобольска преосвященаго Нектария, архиепископа Сибирского и Тобольского, прислан ис Тобольска игумен Иона»406. Под словом «сшол» явно подразумевается самовольный уход из монастыря. Что тому было причиной, несогласия среди братии или что другое, — пока не ясно.

Прекратить монастырские несогласия (если, конечно, таковые были) новому настоятелю не удалось. Его постигла та же участь, что и предыдущего игумена. В городовой окладной хлебной книге следующего, 1638/39 г. читаем: «Игумен Иона во 146-м (1637/38) году сшол. А по отписке ис Тобольска преосвященаго Нектария, архиепископа Сибирского и Тобольского, велено быть прежнему игумену Игнатью» (см.: Игнатий (I))407. П. Н. Буцинский в одной из своих работ глухо, без точного указания на источник, писал: «В 1638 году игумен Верхотурского Никольского монастыря Иона, заручившись отпускною от воеводы, ограбил монастырскую казну и убежал в Соликамск. Нектарий (архиепископ Сибирский и Тобольский. — А. П.) просил царя отыскать этого беглеца и опять прислать в Сибирь, потому, что "игуменами и черными попами скудно"»408. Действительно ли уехавший в Соль Камскую Иона «ограбил» монастырскую казну, либо игумен в ее «грабеже» попросту был оговорен перед архиепископом Нектарием монастырской братией, — неизвестно.

Не исключено, что Иона, лишь временно присланный на управление Никольской обителью, и не имел игуменского сана, а был лишь «черным попом» — окладные книги, будучи «мирской» перечнево-массовой документацией, порой неточно отражают «церковные» реалии. По крайней мере, в современном Синодике Верхотурского Свято-Николаевского монастыря, который, видимо, восходит к более древним спискам, Иона поминается не как игумен, а в числе иеромонахов.

Иона (III) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1686/87, 1692/93 и 1697/98 гг. в числе никольской братии, получавшей годовую «ругу» («по 2 чети с полуосминою ржи, по 2 чети с полуосминою овса), в числе «рядовых старцов» упомянут инок Иона409.

Иосиф — инок, казначей Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

405 РГАДА. Ф. 1111. Оп. 4. Д. 1. Л. 25-25 об.; Ф. 214. Оп. 1. Кн. 5. Л. 221, 236 об., 267.

406 Там же. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 106. Л. 28.

407 Там же. Кн. 108. Л. 37.

408 Буцинский П. Н. Сибирские архиепископы: Макарий, Нектарий, Герасим (1625-1650 гг.) // Он же. Сочинения: в 2 т. Т. 2. С. 289. Ученый ссылался только на номер столбца Сибирского приказа: «Стлб. 323» (ныне: РГАДА. Ф. 214. Оп. 3. Стлб. 323. — А. П.), не указывая при этом листы документа.

409 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 884. Л. 320 об.; Кн. 1026. Л. 208 об.; Кн. 1111. Л. 266.

В верхотурской окладной денежной книге за 1691/92 г. помечено, что казначей Никольской обители «старец Матвей (см.: Матфей (II)) <.> в прошлом во 199-м (1690/91) году умер, а в ево место велено быть в казначеях старцу Иосифу»410.

Позднее в окладных книгах Верхотурья в росписях «ружных» монахов Свято-Николаевского монастыря имени Иосифа не встречается.

Исаия («Батрак» [Максимов Дьяконов]) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

7 декабря 1650 г. в Верхотурье в Покровском женском монастыре случился пожар. В пламени погибла новая (отстроенная в 1646 г.) церковь Покрова Пресвятой Богородицы с приделом в честь Усекновения честныя главы Иоанна Предтечи. Сохранились «распросные речи» покровского пономаря Лучки Фомина Устюжанина об этом происшествии. «7 декабря, в вечеру, как пели вечерню, — рассказывал пономарь, — и он, Лучка, в то время топил покровскую трапезу. А как-де отпели вечерю и после вечерняго ис-топления в той трапезе сидели Покровскаго манастыря игуменья Марья с сестрами да верхотурские стрелецкой пятидесятник Володимер Пряничников да пашенной крестьянин Васка Путимцов и, посидев немногое время, ис трапезы все вышли вон. Да в то ж время, как сидели игуменья с сестрами и другие, был старец Исаия прозвищем Батрак. Да после-де их он, Исая, в трапезу приходил и в другой ряд и, посидев немного, ис трапезы вон вышол. И он-де, Лучка, трапезу запер и пошел домой к себе ужинать. И в те-де поры как <.> домой ходил и ужинал, над храмом грех учинился — трапеза загорелась вскоре, двери и окна обняло. И в той церкви образы, книги и сосуды церковные и ризы, и всякое церковное строение згорело»411.

Несомненно, упомянутый в документе «старец Исаия прозвищем Батрак» — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря из тех насельников обители, которые не входили в «ружный» ее штат и не получали «государева хлебного жалования». Очевидно, инок, как и многие другие верхотурцы-постриженики Свято-Николаевской обители, жил не в монастыре, а в городе, «во дворе» (на попечении) кого-либо из своих родичей. По крайней мере, в верхотурской окладной книге 1649/50 г. в списке монахов, получавших «государеву хлебную ругу», имени Исаии нет412.

Прозвище же Исаии — «Батрак» — дает почву для возможной биографической реконструкции. В дозорной книге Верхотурского уезда М. А. Тюхина 1624 г. в принадлежавшей Никольской обители «деревне», на маленькой речке Юре, среди обрабатывавших монастырскую пашню «половников» зафиксирован некий «Батрак Максимов сын Дьяконов» (канонического имени «половника» перепись не называет). Как сказал сам Батрак, в Верхотурье он живет «лет з дватцать», т. е., поселился за Уральскими горами в начале XVII в.413 Недалеко от монастырской земли, там же, «на речке на Юре», находилась «деревня» верхотурского стрельца «Трифонка Максимова сына Дьяконова», без сомнения, родного брата Батрака414.

410 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1026. Л. 145.

411 Там же. Ф. 1111. Оп. 2. Д. 58. Л. 7.

412 Там же. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 225. Л. 47.

413 Там же. Кн. 5. Л. 189 об. - 190, 268 об.

414 Там же. Л. 214-214 об.

В дальнейшем Батрак Максимов Дьяконов ушел из монастырского «половья», приняв на себя «тягло» пашенного крестьянина. Крестьянской именной книгой 1632 г. (составлена между 13 марта и 31 августа) в Подгородной волости Верхотурья отмечен пашенный крестьянин «Батрачко Максимов»415. Фиксируется документами подгородный пашенный крестьянин Батрачко Максимов «з детми» и позднее — в 1639/40 г.416 В верхотурской крестоприводной книге 1645/46 г. Батрака уже нет — среди «целовавших крест» на верность восшедшему на престол царю Алексею Михайловичу отмечен лишь его брат стрелец «Трифанко Дьяконов»417. Зато в графе «подгородных крестьян дети», которые принимали присягу молодому государю, в крестоприводной книге «записаны сыновья Батрака — Иван, Семен и Василий Батраковы»418.

Вышесказанное позволяет предположить, что «старец Исаия прозвищем Батрак» — это бывший «половник» Свято-Николаевской обители Батрак Максимов Дьяконов. Он принял монашеский постриг между 1640 и 1645 гг. и, по всей видимости (если, конечно, наша реконструкция верна), после пострига жил на подворье своего брата Трифона Максимова Дьяконова или его потомков419.

Калинин Яков Пахомов — «вкладчик», позднее крестьянин Верхотурского Свято-Николаев ского монастыря420.

В переписной книге владений Никольской обители, которую составляли в конце 1678 г. верхотурский сын боярский И. К. Коптев «с товарыщи», в монастырской деревне Лошкино на р. Тагиле среди «вкладчиков-белцов», кои не были отмечены в прошлой монастырской переписи 1658/59 г., а «объявились» лишь перед новыми писцами, указан «Якушко Пахомов». Яков был женат, но на момент переписи бездетен. По его словам, он был «родом Устюжского уезду Уфтюской волости <...> жил в той волости с отцом своим в бобылях, а в тягле ни в каком не бывали, и ни за кем не живали. А пришел на Верхотурье . и живет в Никольском монастыре и з женою по вкладной со 173-го (1664/65) году»421.

Через два года после И. К. Коптева, в 1680 г., писец Л. М. Поскочин переписывал все земли и тяглое население (мужского пола) Верхотурского уезда. Вот что крестьянин тагильской деревни Лошкино «Якунка Пахомов сын Калинин» сообщил о себе по-скочинским подьячим: «.родился <...> он в Устюжском уезде на Югу реке в деревне Болших Дворов. Жил за великим государем во крестьянех. В Сибирь пришол и живет

415 Коновалов Ю. В. Верхотурская именная книга 1632 года // Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. Екатеринбург, 2000. С. 320.

416 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 43. Л. 62.

417 Там же. Кн. 194. Л. 5.

418 Там же. Л. 20 об., 115.

419 Потомки этого стрельца — стрельцы и пушкари Дьяконовы хорошо известны по верхотурским документам — см., напр.: ТГИАМЗ. КП 12692. Л. 46 об. - 47; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 585. Л. 119 об., 256; Кн. 656. Л. 129, 273; Кн. 697. Л. 22; Кн. 1111. Л. 280 об. - 281; Кн. 1152. Л. 277 об. - 278; Кн. 1469. Л. 133а, 157а об. - 158; Кн. 1501. Л. 118.

420 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 232.

421 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 150 об. - 151.

за Николским монастырем со 175-го (1666/67) году. У него дети: Филка трех лет, Ани-симко году»422.

Информационный разнобой, который видим в переписях 1678 и 1680 гг. объясняется разницей функциональных задач, стоявших перед переписчиками. И. К. Коптев в 1678 г. описывал только земельные владения Никольского монастыря. Одной из важнейших целей переписи (это отмечено в преамбуле документа), было выявление различных нарушений, допущенных «старцами» в процессе землевладения, и незаконной записи «за монастырь» побросавших на территории Европейской Руси свои «тягла» государственных или частновладельческих крестьян. И. К. Коптев прекрасно разбирался в церковно-монастырской «бухгалтерии». Будучи родственником архиепископа Сибирского и Тобольского Герасима, он до поступления на верхотурскую городовую службу долгое время был церковным администратором — софийским (архиепископским) сыном боярским423. У архимандрита Варлаама «з братьею» были основания опасаться такого ревизора, поэтому жившие «за монастырем» «бельцы», как правило, перед переписчиком давали стандартный ответ: «.а в тягле ни в каком не бывал, и во крестьянех <.> ни за кем не живал». Перед Л. М. Поскочиным в 1680 г. напрямую ревизионных целей в отношении Свято-Николаевского монастыря не стояло — он фиксировал всё тяглое население (мужского пола) Верхотурского уезда. Как кажется, монастырские крестьяне были в 1680 г. более откровенны, поэтому персонально-биографические данные «людей» обители в поскочинской переписи, несомненно, более точны.

Киприан (I) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурской окладной книге выдачи хлебного жалования за 1633/34 г. в числе никольских монахов, получавших годовую «ругу» («по 4 чети ржи, по 4 чети овса человеку»), значится «старец Кипреян». Он был зачислен в «ружный» штат обители на место инока Савватия, поскольку «старец Саватей умер»424.

«Старец Кипреян» в списке никольских иноков отмечен и в аналогичной городской документации за 1636/37, 1637/38, 1638/39, 1640/41 и 1641/42 гг.425

Киприан (II) — «черный поп» (иеромонах), затем архимандрит Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Под 1686 г. известный уральский историк-краевед XIX в. В. Н. Шишонко в своей «Пермской летописи» поместил известие, почерпнутое им из «Рукописного Верхотурского хронографа»: «Последовала грамота на Верхотурье от Сибирского митрополита Павла <.> о присылке на Верхотурье в Никольский монастырь нового архимандрита Киприана»426. Надо полагать, что в лице поставленного владыкой Павлом нового настоятеля следует видеть «черного попа» Никольской обители (в 1685 г. исполнявше-

422 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 10.

423 ГУТО ГАТ. Собр. рукоп. кн. № 82. Л. 68 об.; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 225. Л. 49-49 об.; Кн. 487. Л. 678678 об.; Дмитриев А. А. Пермская старина. Вып. 7. С. 187.

424 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 41. Л. 11 об.

425 Там же. Кн. 43. Л. 39; Кн. 68. Л. 32; Кн. 106. Л. 28; Кн. 108. Л. 37; Кн. 140. Л. 39.

426 Шишонко В. Пермская летопись. Пятый период (1682-1725 гг.). Часть первая (1682-1694 гг.). Пермь, 1885. С. 239.

го и обязанности монастырского келаря) Киприана. Так, в исковой челобитной Свято-Николаевского монастыря, помеченной 15 июля 1685 г., в качестве монастырского «на-чалства», вместе с архимандритом Игнатием (см.: Игнатий (III) (Жилин)) обозначен «келарь черной поп Киприян»427.

Архимандрит Киприан упомянут в «закладной кабале» от 2 января 1687 г., в «новичной памяти» от 4 июля 1687 г., в челобитной от 10 июля 1687 г. и в «данной» от 11 августа 1687 г. в качестве ответственного лица, представляющего Никольский монастырь428.

Однако в поземельных актах от 20 сентября 1687 г. и 20 января 1688 г. никольским архимандритом указан уже не он, а снова Игнатий429. Игнатий получал архиман-дричье жалование и в 1688/89 и 1689/90 гг.430

В верхотурских окладных книгах за 1691/92 и 1692/93 гг. никольским архимандритом вновь отмечен Киприан431. Упомянут архимандрит Киприан и в отписи («ро-списке») от 16 июня 1692 г., в которой ясашный манси К. Морозков отписывает свои вотчинные земли по р. Сосьве Свято-Николаевскому монастырю432.

Кириак Ананьин — диакон Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Диакон Кириак отмечен в штате Никольской обители с годовым окладом в 2 рубля, 3 четверти ржи и 3 четверти овса в верхотурских окладных книгах 1671/72, 1673/74 и 1674/75 гг.433 В вышеупомянутых перечнево-массовых документах он лишь раз назван с «фамилией» — «Кирьяк Онаньин»434. С 1675/76 г. диаконом Свято-Николаевского монастыря был уже Димитрий Афанасьев Зеленцын.

Кириак в 1675/76 г. или несколько позднее был рукоположен в иереи. По свидетельству В. Н. Шишонко (он ссылался на рукописную книгу, которую называл «Вер-хотурским хронографом»), Кириаку Ананьину в 1680 г. «митрополитом Сибирским Павлом велено быть в попех» в Невьянской слободе435. Действительно, в переписной книге Верхотурского уезда 1680 г. в Невьянской слободе «Кирияк Ананьин» отмечен как второй священник соборного храма «Пресвятыя Богородицы, в пределех святых верховных апостол Петра и Павла да Николы Чюдотворца». Кириак проживал в Не-вьянской слободе в собственном дворе вместе с двоюродным (или сродным) братом

427 РГАДА. Ф. 1111. Оп. 1. Д. 50. Л. 29.

428 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы). № 44. С. 39; РГАДА. Ф. 1111. Оп. 2. Д. 353. Л. 78; СПбФ АРАН. Ф. 21. Оп. 4. Д. 4. Л. 95-97; Актовые источники по истории России и Сибири XVI-XVШ веков. Т. 1. С. 53.

429 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы). № 47. С. 40-41; Она же. Западно-сибирские поземельные частные акты в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (купчие, поступные, вкладные, меновые). № 21. С. 183.

430 Манькова И. Л. Настоятели Верхотурского Николаевского монастыря. С. 291.

431 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1026. Л. 145, 208.

432 Иванова В. И. Западносибирские поземельные частные акты в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (купчие, поступные, вкладные, меновые). № 22. С. 183-184.

433 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 549. Л. 267 об.; Кн. 585. Л. 105, 239; ТГИАМЗ. КП 12830. Л. 1 об.

434 Там же. Кн. 585. Л. 239.

435 Шишонко В. Пермская летопись. Третий период (1676-1682 гг.). С. 448.

Василием Петровым. Пашенной земли у него не было («пашни не пашет, кормитца от мирских людей доходом») — только сенные покосы «по дуброве на двесте копен»436.

В 1683 г. Кириак Ананьин в Богородицкой церкви Невьянской слободы уже не служил. Место второго священника слободского храма занимал сын первого настоятеля — иерея Иоанна Еуплова Сергий, который, по данным переписи 1680 г., значился невьянским «дьячком»437.

Кириллов Никита — «вкладчик», «половник» или крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В июне 1676 г. вместе с другими «вкладчиками», «половниками» и крестьянами Никольской обители (в документе они названы обобщенно — «Николаевского монастыря крестьяне») принимал крестоцеловальную присягу на верность взошедшему на престол царю Федору Алексеевичу «Микитка Кирилов»438.

Попадает «Микитка Кирилов» и в последующую крестоцеловальную книгу. В октябре 1682 г. он и другие «Николского монастыря вкладчики и крестьяне» «целовали крест» новым царям — Иоанну и Петру Алексеевичам439.

Кириллов Федот — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В октябре 1678 г. верхотурский сын боярский И. К. Коптев и подьячие Д. Бобай-лов и В. Рожин «досматривали» земельные владения Свято-Николаевского монастыря. В своем «досмотре» инпектора опирались на предыдущую монастырскую перепись — 1658/59 г. На основании ее данных вносили коррективы — «смечали» все «прибылые земли и угодья» и работающих на обитель «крестьян и всяких людей». В переписи 1658/59 г. фиксировалась «деревня монастыръская <. > на Усть Тагила». В поселении стоял «двор монастыръский», в котором «жил [Фед]отко Кирилов». Однако в 1677/78 г. Никольская обитель обменяла эту «деревню» «государевым тагилским пашенным крестьяном Федке Кандышеву да Сенке Бакалдину на их крестьянские земли, которыми пахотными и за-ложными землями, и сенными покосы, и угодьи владели они на Тагиле в Лошкине деревне за государеву десятиную пашню за дес[ятину без] получети по старым межам и урочищам». Тагильские крестьяне Ф. Кандышев да С. Бакалдин со своей стороны подтвердили перед переписчиками факт добровольного обмена: «.сказали: тое-де свою крестьянскую пахотную и заложную землю и сенные покосы, и с угодьи на те их монастыръские земли променили». «Вкладчик Федотко» по-прежнему проживал «за монастырем по вкладной», но был поселен «в Лошкине деревне на той выменяной земле»440.

Клементьева Матрона — «просвирница» (просфорница) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурской окладной денежной книге за 1671/72 г. о казенном окладе «про-свирницы», выпекавшей просфоры для «Соборные церкви и Николского и Покровского

436 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 259-259 об.

437 Манькова И. Л. Укрепление основ православной жизни // История Екатеринбургской епархии. С. 54.

438 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 605. Л. 21 об.

439 Там же. Кн. 746. Л. 98 об.

440 Там же. Кн. 487. Л. 154-155 об.

монастырей, и Богородитцкой церкви» читаем: «2 рубли: Просвирница старица Марфа (см.: Марфа (Казанка)). И по благословению преосвященнейшаго Корнилия, митрополита Сибирского и Тоболского, поставлена, и велено быть в Покровском девиче монастыре в ыгуменьех. А в ее место в просвирницах велено быть Матренице Клементьеве»441.

В окладных денежной и хлебно-соляной книгах за 1674/75 г. в должности «про-свирницы», обслуживавшей оба городских монастыря и ружные храмы Верхотурья, по-прежнему Матрона Клементьева. Кроме указанного выше денежного оклада, она получала хлебно-соляное государево жалование — «3 чети ржи, 2 чети овса, пуд соли»442.

Весьма вероятно, что Матрона была дочерью верхотурского священника Климентия Парфенова (подробнее см.: Игнатий (III) (Жилин)).

Кожев Богдан Семенов — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря443.

Никольская обитель в 70-х гг. XVII в. расширяла свой земельный фонд вокруг тагильской деревни Лошкиной за счет обмена сельскохозяйственными участками с местными крестьянами. Лошкинские черносошные крестьяне негативно воспринимали факт соседства с их землями монастырских угодий. Обычные межевые разногласия порой перерастали в жаркие конфликты. В июне 1671 г. архимандрит Варла-ам (см.: Варлаам (IV)) «з братьею» даже подавали верхотурским властям челобитие, обвиняя крестьян-соседей М. Е. Копырина «с товарищи» в «наглом озорничестве» и захвате их монастырских земель444. В конце концов компромисс был найден. 1 декабря 1677 г. составили «меновую запись» между Свято-Николаевским монастырем и крестьянами М. Е. Копыриным и Г. Ф. Садковым. Последние, согласно этого документа, кроме пашенных земель и сенных покосов «в Лошкине деревне» оставляли Никольской обители «два свои двора, избы да с клетми, и с сараями, и з банями, и с овинами, и з гумнами, и со всякими деревенскими заводами, и угодьями, и с огородами». Монастырь же в свою очередь предоставлял на обмен «монастырскую николскую деревню, по Тагилу вниз пловучи, на левой руке, пониже Кукарские, двор и избу новую, да и с сенником, и с клетми, и со всякими деревенскими заводами, и с овином, и з банею, и з замками, что у клетей, и с мелницею, и со всяким мелничным заводом, что есть в мелнице заводу, да пашенные земли». Всем хозяйством «промененной» монастырской деревни «пониже Кукарские» управлял («владел»), как явствует «меновая запись», некий «Богдан Кожев»445. «Крестьянин Богдашко Семенов Кожев», отмеченный еще переписью 1658/59 г., переселился на новоприобретенные обителью земли. Он, согласно переписной книги И. К. Коптева 1678 г., «живет за монастырем по прежнему», но уже «в Лошкине деревне»446.

441 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 549. Л. 267.

442 Там же. Кн. 585. Л. 106 об., 240 об.

443 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 235.

444 Преображенский А. А. Урал и Западная Сибирь в конце XVI — начале XVIII века. М., 1972. С. 336-337.

445 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (купчие, поступные, вкладные, меновые). № 18. С. 180-181.

446 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 152 об. - 154.

Козмин Алексей — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. Осенью 1678 г. из Верхотурья «на Пышму <.> Николского монастыря на заимку» (подробнее об этой заимке см.: Макарий (II)) выехали сын боярский Н. И. Несенцев и подьячий А. Бутаков, дабы переписать угодья обители и работающих на них людей. В числе лиц, обслуживавших «скотей двор» Пышминской заимки, писцами отмечен «Олешка Козмин. Родом каргополец», проживавший до переезда на Урал «в го-судареве тягле»447.

Козмин Димитрий — «половник» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

По переписной книге владений Никольской обители, составленной верхотур-ским сыном боярским И. К. Коптевым «с товарыщи» в октябре 1678 г., среди «половников», проживающих в монастырской деревне Лошкино «вниз по Туре реке», отмечен «Митка Козмин. Родом Устюжского уезду Черевковской волости». Димитрий «пришел на Верхотурье во 160-м (1651/52) году», а поселился «за монастырь» «после переписных книг 167-го (1658/59) году» — в 1668/69 г.448

Колесин Алексей Евдокимов — «половник» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В июне 1676 г. вместе с другими людьми, работавшими на Свято-Николаевский монастырь, принимал в Верхотурье присягу («целовал крест») на верность взошедшему на престол царю Федору Алексеевичу «Алешка Овдокимов»449.

Согласно переписной книге владений Никольской обители, составленной осенью 1678 г. верхотурским сыном боярским И. К. Коптевым «с товарыщи», «половник» «Олешка Овдокимов Колесин» проживал в монастырской деревне Юринской на реке Салде. Алексей был женат, но детей у него не было. По словам А. Е. Колесина, он «родиною устюжанин», а «пришел на Верхотурье во 156-м (1647/48) году». Три года спустя своего переезда в Сибирь — в 1650/51 г. Алексей «поселился в Николском монастыре в деревне на Юре речке в половники <.> и живет по порядной записи»450.

В переписной книге Верхотурского уезда 1680 г. в числе людей, числящихся за Свято-Николаевским монастырем, имени А. Е. Колесина нет. Нет его и в верхотурской крестоприводной книге 1682 г.

Кондратьев Лука — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. 12 октября 1678 г. верхотурский сын боярский Н. И. Несенцев и подьячий А. Бу-таков ездили «на Пышму <.> Николского монастыря на заимку» (подробнее об этой заимке см.: Макарий (II)) для переписи земель обители и работающих на них людей. В числе лиц, обслуживавших «скотей двор» Пышминской заимки, писцами отмечен «Лучка Кондратьев. Родом Усолья Камъского»451.

447 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Л. 185 об. - 186.

448 Там же. Л. 139 об. - 141.

449 Там же. Кн. 605. Л. 22.

450 Там же. Кн. 487. Л. 138.

451 Там же. Л. 185 об. - 186.

Конон — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурской окладной книге выдачи хлебного жалования за 1631/32 г. в списке никольских монахов отмечено, что взамен инока Серапиона («в Серапионово место») в состав братии зачислен «старец <.> Конан»452. В аналогичной окладной документации за следующий год среди иноков, получавших годовую «ругу» («государева хлебново жалованья по 4 чети ржи, чети овса человеку») по-прежнему значится «старец Конан»453. Однако в окладной хлебной книге за 1633/34 г. читаем: «.старец Конан умер», «вь ево место» зачислен старец Пафнутий454.

Корешков Иван — «дьячек» (псаломщик) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

«Дьячек Ивашко Корешков» отмечен в штате Никольского монастыря с годовым окладом в 1 рубль, 2 четверти ржи и 2 четверти овса в верхотурских окладных денежных и хлебных книгах 1671/72, 1673/74, 1674/75 и 1678/79 гг.455 По всей видимости, Иван при Свято-Николаевской обители выполнял обязанности не только псаломщика, но «дьячка казенного», т. е. письмоводителя. Так, 26 января 1677 г. «Верхотурского Николского монастыря церковной и казенной дьячек Ивашко Корешков» написал копию («список») «закладной кабалы» от 1 ноября 1668 г. ясачных манси Верхотурского уезда П. и Ш. Чичигиных в заемных деньгах «у игумена Василья и у всей братьи» под залог родового владения — озера Юринское (подробнее об этом см.: Василий)456. Этим же 1677 г. датируется копия «меновой записи» от 20 июня 1675 г. верхотурского пашенного крестьянина Н. И. Дерябина, данной им Свято-Николаевскому монастырю на пашенные земли и сенные покосы по р. Туре. Документ скопировал «Николского монастыря церковной подьячей Ивашко Корешков»457.

«Ивашко Корешков» записан как «дьячок» Никольского монастыря в документе от 20 марта 1677 г. о выдаче денежного жалования «архимандриту Варламу з брати-ею и с крылошаны»458.

Корнилий (I) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного жалования за 1629/30, 1631/32, 1632/33, 1633/34, 1636/37, 1637/38, 1638/39, 1640/41 и 1641/42 гг. в числе никольских монахов, получавших годовую «ругу» («государева хлебново жалованья по 4 чети ржи, по 4 чети овса человеку»), значится «старец Корнилей»459.

452 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 24. Л. 36.

453 Там же. Кн. 35. Л. 34.

454 Там же. Кн. 41. Л. 12.

455 Там же. Кн. 549. Л. 267 об.; Кн. 585. Л. 105, 239; Кн. 656. Л. 119, 254; ТГИАМЗ. КП 12830. Л. 1 об.

456 АЮБ. Т. 2. № 126 (IX). Стлб. 11-13; Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы). № 26. С. 24-25.

457 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (купчие, поступные, вкладные, меновые). № 16. С. 179.

458 Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М. Ю. Уральская лавра. С. 38. Фотография документа.

459 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 24. Л. 35 об.; Кн. 27. Л. 186 об.; Кн. 35. Л. 33 об.; Кн. 41. Л. 12; Кн. 43. Л. 39; Кн. 68. Л. 32; Кн. 106. Л. 28; Кн. 108. Л. 37; Кн. 140. Л. 39.

Корнилий (II) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1649/50, 1650/51, 1651/52, 1656/57, 1657/58, 1659/60, 1662/63, 1671/72, 1674/75, 1678/79, 1695/96 и 1698/99 гг. в числе «рядовых старцов» Никольской обители, получавших годовую «ругу», числится монах Корнилий460.

Короткого Федор Иванов — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря461.

«На низ пловучи на левой стороне Туры реки» у Никольской обители имелось владение — «деревня на Роднике». В числе «вкладчиков», проживавших в Родничной деревне, переписью монастырских земель 1678 г. отмечен устюжанин «Федка Иванов». Федор был женат, но на момент переписи бездетен. По его «скаске», ранее он «жил на Устюге в бобылях, а в тягле ни в ка[ком не] бывал и во крестьянех ни за кем не живал. А отец его на Устюге умре». Пришел Ф. Иванов в Верхотурье в 1651/52 г.462

Перепись Верхотурского уезда 1680 г. Л. М. Поскочина в монастырской деревне Родничной фиксирует «скотинной двор». Среди «вкладчиков», которые «в нем живут для корма», есть и «Федка Иванов сын Коротково». Писцам он рассказал, что «родился <...> в Устюжском уезде в Благовещенском погосте в деревне Огорелкове. Жил за великим государем во крестьянех». «За Николским монастырем» Федор подрядился жить «со 174-го (1665/66) году». В переписной книге 1680 г. отмечено также, что «женат он, Федка, на монастырской купленой жонке. У него сын Левка трех лет»463.

Кочегаров Артемий Прохоров — «вкладчик», позднее крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря464.

Согласно переписной книге владений Никольского монастыря, составленной осенью 1678 г. верхотурским сыном боярским И. К. Коптевым «с товарыщи», в монастырской Сосьвинской деревне в хозяйственном дворе вместе с приказчиком («по-сельщиком») иноком Давидом проживал «монастырской вкладчик Ортюшка Прохоров» («женат, а детей у него нет»), который помогал «посельщику» управлять сосьвин-ским хозяйством465. «[А] поселился вкладчик Ортюшка за ма[настырь], — отмечают переписчики, — во 183-м (1674/75) году. А пришел на Верхотурье с Устюга Великого во 160-м (1651/52) году. А на Устюге во крестьянех и в бобыля[х] ни за кем не живал»466.

Сведения о А. Прохорове из переписной книги 1678 г. немного рознятся с данными о нем из переписи Верхотурского уезда 1680 г. Согласно данным переписной

460 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 225. Л. 47; Кн. 262. Л. 1 об.; Кн. 341. Л. 41; Кн. 342. Л. 58; Кн. 389. Л. 305; Кн. 436. Л. 268; Кн. 585. Л. 239; Кн. 656. Л. 254; Кн. 1152. Л. 262 об.; ТГИАМЗ. КП 12794. Л. 2; Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 58.

461 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 236.

462 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 156 об. - 157.

463 Там же. Кн. 697. Л. 8 об.

464 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 229.

465 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 142 об.

466 Там же. Кн. 487. Л. 143 об.

книги 1680 г., «Ортюшка Прохоров сын Кочегаров» записан уже как крестьянин Сось-винской деревни. С его слов, «родился <.> он на Устюге. Жил за Архангелским монастырем во крестьянех. В Сибирь пришол и живет за Николским монастырем со 180-го (1671/72) году». Крестьянин по-прежнему не имел детей (по крайней мере, детей мужского пола) — воспитывал пасынка Гришку «шестнатцати лет»467.

20 лет спустя, в 1700 г., Артемий уже числился среди крестьян, проживавших в монастырских дворах в деревне Юринской на р. Салде468.

Кошечкин Тихон Степанов — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписи Верхотурского уезда 1680 г. Л. М. Поскочина в числе крестьян-дво-ровладельцев монастырской тагильской деревни Лошкино, из тех, которые фиксировались еще в переписных книгах 1658/59 г., отмечен «Тихонко Степанов сын Кошеч-кин». У Тихона был «сын Митка — пятнатцати лет»469.

Кузнецов Андрей Никонов — «вкладчик», «коровник» (скотник) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря470.

В переписной книге владений Никольской обители, составленной осенью 1678 г. верхотурским сыном боярским И. К. Коптевым, в числе «вкладчиков-белцов» монастырской деревни Лошкино на р. Тагиле, которые не фиксировались предыдущей монастырской переписью 1658/59 г., а были выявлены («объявились») лишь новыми переписчиками, отмечен «Ондрюшка Никонов. Женат. [А] родом мезенец. Жил на Мезени в бобылях, а в тягле ни в каком и во крестьянех ни за кем не бывал. А пришел на Верхотурье во 169-м (1660/61) году и живет в Николском монастыре, и з женою, в коровниках по вкладной со 186-го (1677/78) году»471.

По данным переписной книги Верхотурского уезда 1680 г., составленной писцом Л. М. Поскочиным, вкладчик «Ондрюшка Никонов сын Кузнецов» проживал уже не в деревне Лошкино на Тагиле, а на «скотинном дворе», расположенном в Верхотурье «подле монастыря». У Андрея переписчиками был отмечен «сын Данилко четырех лет». Персональные биографические данные, которые изложил о себе А. Н. Кузнецов в 1680 г., рознятся с теми, что он поведал переписчикам в 1678 г. По новой «житийной легенде» Андрея, «родился <.> он в Кевролском уезде в Лампожской волости, жил за великим государем во крестьянех. В Сибирь пришол и живет в Николском монастыре за вклад со 181-го (1672/73) году»472.

Нет сомнения, отмеченный в переписи 1678 г. «коровник» Андрей Никонов и проживавший в 1680 г. на «скотинном дворе» «подле монастыря» «Ондрюшка Никонов сын Кузнецов» — один человек.

467 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 9.

468 Очерки истории и культуры города Верхотурья и Верхотурского края. С. 92.

469 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 9 об.

470 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхо-турского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 231.

471 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 150.

472 Там же. Кн. 697. Л. 5.

Куканов Иван Алексеев — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В октябре 1678 г. «ездили на Пышму <. > Николского монастыря на заимку» (подробнее об этой заимке см.: Макарий (II)) верхотурские сын боярский Н. И. Несенцев и подьячий А. Бутаков описывать земли обители и поселенных на них крестьян. При перечислении крестьянских усадеб и их владельцев фиксируется «двор. А в нем живет крестьянин Ивашко Олексеев. Родом чердынец. Сын у него Фомка. Пашни на себя пашет по десятине в поле, а в дву потому ж. А на тех десятинах сеяно хлеба: ко 186-му (1677/78) году две чети ржи, да во 186-м (1677/78) году четыре чети овса. И того севу ужато три сотницы снопов ржи, восмь сотниц снопов овса. Ко 187-му (1678/79) сеял две чети ржи. Сенных покосов десятина. В монастырь платит он с пашни своей выделной хлеб пятым снопом. <...> В Чердыни жил он, Ивашко, в государеве тягле. А за Никол-ским монастырем живет со 180-го (1671/72) году, и в Сибирь в том же году»473.

Переписью 1680 г. Л. М. Поскочина крестьянин монастырской «Пышминской деревни» «Ивашко Алексеев сын» отмечен под «фамилией» «Куканов». Поскочинским писцам Иван сообщил: «.родился <.> он в Чердынском уезде в Ыскирской волости. Жил за великим государем во крестьянех. В Сибирь пришол и живет за Николским монастырем в новой Пышминской деревни со 180-го (1671/72) году». У зафиксированного предыдущей переписью сына крестьянина указан возраст — «Фомка четырех лет». Прибавление в семействе Ивана — сын Григорий «дву лет»474.

Куниловский Емельян Елисеев — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Перепись Верхотурского уезда 1680 г. Л. М. Поскочина в монастырской деревне Родничной фиксирует «скотинной двор». Среди «вкладчиков», которые «в нем живут для корма», есть и «Омелка Елисеев сын Куниловской». Писцам он рассказал, что «родился <.> на Устюге Великом на посаде. Жил в гулящих людех. В Сибирь пришол и живет за Николским монастырем со 177-го (1668/69) году»475.

Кусов Афанасий Михайлов — плотник Верхотурского Свято-Николаевского

монастыря476.

В июне 1676 г. вместе с другими «вкладчиками», «половниками» и крестьянами Никольской обители (в документе они названы обобщенно — «Николаевского монастыря крестьяне») принимал присягу («целовал крест») на верность взошедшему на престол царю Федору Алексеевичу «Офонка Михайлов»477.

По переписной книге владений Свято-Николаевского монастыря 1678 г. в деревне-однодворке Бужениновской, расположенной «вниз по Туре реке на левой стороне Туры реки», проживал вместе с двумя взрослыми сыновьями (один из которых

473 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 192-192 об.

474 Там же. Кн. 697. Л. 777 об.

475 Там же. Л. 8 об.

476 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 225-226.

477 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 605. Л. 22.

имел собственную семью) «монастыръской плотник» Афанасий («Офонка») Михайлов Кусов. По свидетельству Кусовых, они «пришли на Верхотурье с Ваги» в 1671/72 г., а в Бужениновской деревне были поселены монастырем с 1676/77 г. «на прокормле-нье». Всерьез сельским хозяйством они не занимались, сеяли лишь самое необходимое («на себя») — «хлеба две десятины в поле, а в дву потому ж», и держали сенные покосы «на полпяты десятины». На момент же составления переписи, по словам Кусовых, они «робят — в Николском монастыре делают церковь»478.

В переписной книге Верхотурского уезда 1680 г. Афанасия Кусова нет: вероятно, к тому времени он умер. В Бужениновской деревне проживал со своей семьей один из сыновей Афанасия — Кусов Тихон Афанасьев (по переписи 1678 г. — женатый), отмеченный как монастырский крестьянин. Тихон обрабатывал участок пашни «на монастырской земле две десятины в поле, а в дву потому ж». К его наделу относились также сенные покосы «по речке Неронке и на Петухове плесе, и около поль на двесте копен, да под скотинной выпуск лесу на две версты». Второй сын Афанасия (по переписи 1678 г. — холостой) Кусов Иосиф («Оска») Афанасьев проживал в стенах самого Свято-Николаевского монастыря и был обозначен писцами как «вкладчик». Материалы переписи 1680 г. позволяют дополнить некоторые персональные данные о семье Кусовых. Иосиф и Тихон поведали, что они родились «в Важском уезде в Верховаж-ской волости в деревне Клыкове», а устроились жить «за Николским монастырем» с 1673/74 г.479

Данные указанных выше переписей в совокупности предоставляют интересный материал о церковном строительстве в стенах Никольской обители. Кусовы, как отмечено в переписной книге 1680 г., обосновались «за Николским монастырем» еще с 1673/74 г. Однако в Бужениновской деревне-однодворке, согласно переписи 1678 г., они были поселены руководством обители только в 1676/77 г. Во фразе из переписной книги 1678 г. о том, что Кусовы «робят — в Николском монастыре делают церковь», речь никоим образом не идет о «поновлении» храма или других текущих плотницких работах (монастырь имел все возможности использовать семью плотников-профессионалов для подобных целей и ранее). Отец и сыновья именно «делают церковь» — кардинально перестраивают или возводят «вновь» какое-то церковное здание. Учитывая важность этих работ, Кусовым даже предоставили льготные условия — поселили в 1676/77 г. «на прокормленье» (дали право пахать только «на себя») в одну из монастырских «деревень». Как видно, к 1680 г. храмовые работы были завершены. Имевший семью Тихон Афанасьевич записался в монастырские крестьяне, а его неженатый брат Иосиф стал «вкладчиком», обеспечив тем самым право по истечении срока вкладного договора влиться в число монашествующих.

Как именовалась построенная (или перестроенная) Кусовыми в 1676/771678/79 гг. на территории Свято-Николаевского монастыря церковь еще предстоит выяснить. Возможно, речь идет об одном из церковных зданий, которые были возведены после опустошительного верхотурского пожара, случившегося 19 апреля 1674 г.480

478 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 136 об. - 137 об.

479 Там же. Кн. 697. Л. 4 об., 5 об. - 6.

480 ДАИ. СПб., 1857. Т. 6. № 106. С. 340-341.

Кусов Иосиф Афанасьев — плотник, позднее «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря (см.: Кусов Афанасий Михайлов).

Кусов Тихон Афанасьев — плотник, позднее крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря (см.: Кусов Афанасий Михайлов).

Лазарь — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1649/50, 1650/51, 1651/52, 1656/57, 1657/58, 1659/60, 1662/63; 1671/72, 1674/75, 1678/79, 1695/96, 1698/99 гг. в числе «рядовых старцов» Никольской обители, получавших годовую «ругу», числится монах Лазарь481.

Лалетин Богдан Денисов — «половник» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В дозорной книге Верхотурского уезда М. А. Тюхина 1623/24 г. на маленькой речке Юре при впадении ее в р. Салду отмечена «деревня Николского монастыря» — «пашни паханые двенатцать чети в поле, а в дву потому ж. Перелогу дватцать чети. Сена <.> двести копен». Одним из «половников», обрабатывавших монастырскую пашню, записан «Богдашко Денисов Лалетин» — «а порука по нем строитель Мака-рей» (см.: Макарий (I))482.

Возможно, Богдан Лалетин упомянут в дозорной книге Верхотурского уезда 1621 г. Ф. И. Тараканова. Там в числе владений Никольского монастыря фиксируется деревня в три двора (позднее она получит название «деревня Лошкина на Туре реке»), которая располагалась «вниз по Туре реке — от города тритцать шесть верст». Около деревни «по обе стороны Туры реки» находились земли обители, которые обслуживали четыре монастырских «половника», один из которых — некий «Батень Лалетин»483. Основанием для предположения о тождестве Богдана и Батеня служит тот факт, что дозорная книга 1621 г. Ф. И. Тараканова сохранилась не в подлиннике, а в копии конца XVII — начала XVIII в. — ошибки в копийном тексте (особенно в прочтении имен) нередки. Подьячий-копиист мог ошибочно прочитать в тексте восьмидесятилетней давности (не исключено, что к тому времени плохо сохранившемся, дефектном) имя «Богданъ» как «Батень».

Лапин Андрей — «слушка» (слуга) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

27 марта 1670 г. Никольская обитель получила «данную» от верхотурского воеводы Ф. Г. Большого Хрущева на «пашенные земли и сенные покосы, и рыбные ловли, и всякие угодья по обе стороны Пышмы реки». Эти земли отводились монастырю «для пропитанья братеи и больничных старцов» взамен изъятых у него в свое время «под-городних пашен», которые были розданы под пашенные участки верхотурским стрель-

481 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 225. Л. 47; Кн. 262. Л. 1 об.; Кн. 341. Л. 41; Кн. 342. Л. 58; Кн. 389. Л. 305; Кн. 436. Л. 268; Кн. 585. Л. 239; Кн. 656. Л. 254; Кн. 1152. Л. 262 об.; ТГИАМЗ. КП 12794. Л. 2; Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 58.

482 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 5. Л. 189 об. - 190, 268 об.

483 Там же. Ф. 1111. Оп. 4. Д. 1. Л. 94 об. - 95.

цам484. Заимка («деревня») на р. Пышме являлась самым большим сельхохозяйствен-ным комплексом Свято-Николаевского монастыря. Согласно перписи Л. М. Поскочина 1680 г., она насчитывала 21 крестьянский двор, где проживало около 100 человек. Управлял пышминским хозяйством «поселской старец Макарей» (см.: Макарий (II)). Помогал ему в руководстве «монастырской слушка Андрюшка Лапин», который жил там же — на скотном дворе485. Уральский генеалог А. И. Кротов в свое время отождествил монастырского слугу Андрея Лапина с верхотурским атаманом беломестных казаков Андреем Ли-пиным486. Однако мнение исследователя ошибочно — известно, что Андрей Липин был убит «воровскими татарами» во время татаро-башкирского восстания 1662-1664 гг.487 Едва ли весьма авторитетного в Верхотурье человека, атамана беломестных казаков (пусть даже бывшего, сменившего атаманство на положение монастырского слуги), которого должно именовать полным именем — Андрей, поскочинские писцы назвали бы «полуимяцем» — «Андрюшка». Скорее всего, «монастырской слушка» имел отношение к верхотурской служилой семье Лапиных. «Стрелецким сыновьям», особенно из многодетных семей, далеко не всегда удавалось наследовать родительские служилые ставки в городовом гарнизоне, поэтому они нередко стремились найти себя в других общественных слоях (см., напр.: Веселого Андрей Ларионов, Стремоусов Захар Демьянов).

Леонтий — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурских окладных хлебно-соляных книгах за 1649/50, 1650/51, 1651/52, 1656/57, 1657/58, 1659/60 и 1662/63 гг. среди «рядовых старцов» Никольского монастыря, получавших годовую «ругу» («по 4 чети ржи, по 4 чети овса человеку»), записан «старец Леонтий»488.

Леонтий Лукьянов — диакон Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. Диакон Леонтий Лукьянов записан среди «ружников» Никольского монастыря в верхотурской окладной книге выдачи хлебного и соляного жалования за 1686/87 г.489 В верхотурской окладной денежной книге за 1688/89 г. о получавшем двухрублевое жалование диаконе Свято-Николаевской обители о. Леонтии помечено: «.в нынешнем во 197-м (1688/89) году по благословению преосвященного Павла, митрополита Сибирского и Тобольского, велено ему быть в попех, а в ево место велено быть Павлу Иванову»490.

484 АСПбИИ РАН. Ф. 28. Д. 1648; тихон (Затёкин), игум., Нечаева М. Ю. Уральская лавра. С. 32. Фотография документа.

485 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 776.

486 Кротов А. И. Деревня Липина. Некоторые сведения об истории деревни и ее основателе (вторая четверть XVII — первые годы XVIII вв.) // Уральский родовед. Вып. 4. Екатеринбург, 1992. С. 116; «Монастырской слушка» А. Лапин, дважды упомянутый в поскочинской переписи, действительно один раз назван «Андрюшка Липин» (см.: РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 780 об.).

487 Шашков А. Т. Воеводское управление на Урале в XVII веке (Верхотурский «розыск» о служилых людях 1678-1679 годов и судьба Я. Б. Лепихина) // Он же. Избранные труды. Екатеринбург, 2013. С. 539.

488 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 225. Л. 47; Кн. 262. Л. 1 об.; Кн. 341. Л. 41; Кн. 342. Л. 58; Кн. 389. Л. 305; Кн. 436. Л. 268; ТГИАМЗ. КП 12794. Л. 2; Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 58.

489 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 884. Л. 321.

490 ТГИАМЗ КП 12846. Л. 1 об.

Лисицын Петр Иванов — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Переписью Верхотурского уезда 1680 г. среди живущих в деревне Лошкино на р. Тагиле крестьян Никольской обители, которые не были отмечены в монастырской переписи 1658/59 г. («объявились сверх переписных книг 167-го году»), обозначен «Петрушка Иванов сын Лисицын». Писцам Иван «сказал: «родился <. > он в той же деревне Лошкине. А в переписных-де книгах 167-го году не написан для того, что [в то] время для скудости кормился в Верхотурском уезде работою»491.

Лузенин Григорий Прокопьев — «половник» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В материалах «писма и дозора» Верхотурского уезда 1623/24 г. М. А. Тюхина фиксируется «Николского <. > монастыря вниз по Туре реке деревня на берегу, против посадцкого человека Фетки Отрадного» (позднее она получит топоним «деревня Лошкина на Туре реке»). В окрестностях деревни располагались земельные угодья обители: «Пашни паханые дватцать чети в поле, а в дву потому же. Перелогу тритцать чети. Сена <.> сто шездесят копен». Хозяйство обслуживали три «половника», один из которых — «Гриша Прокопьев сын Лузенин», т. е. родом из Лузы. Остальные были из Соли Камской и Перми Великой (см.: Соликамский Василий Сергеев, Пермитин Василий Пантелеев)492. В дозорной книге уточняется, что «половники» на земли Никольского монастыря «пришли ис тех городов четвертой год, а порука по них Никол-ского монастыря строитель Макарей (см.: Макарий (I)) да посадцкой человек Федка Отрадной»493.

Лукиан — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1687/88, 1692/93 и 1697/98 г. в числе 12-ти «рядовых старцов» Никольской обители, получавших годовую «ругу», значится монах с именем Лукиан494.

Лукин Михаил Матвеев — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В 1680 г. писец Л. М. Поскочин переписывал все земли и тяглое население (мужского пола) Верхотурского уезда. Вот что живущий в своем дворе в монастырской тагильской деревне Лошкино крестьянин «Мишка Матвеев сын Лукин» сообщил о себе поскочинским подьячим: «.родился <.> он в уезде Еренского городка в Ленской волости в деревне Обрамкове. Жил за великим государем во крестьянех. В Сибирь пришол и живет за Николским монастырем со 179-го (1670/71) году. У него дети: Епишко шти лет, Ефремко трех лет, Пахомко году»495.

491 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 11.

492 Там же. Кн. 5. Л. 189-189 об.

493 Там же. Л. 268-268 об.

494 Там же. Кн. 884. Л. 321; Кн. 1026. Л. 209; Кн. 1111. Л. 266.

495 Там же. Кн. 697. Л. 10-10 об.

Возможно, отмеченый в материалах ревизских сказок 1719 г. в числе крестьян-дворовладельцев монастырской деревни Лошкино на р. Тагиле «Ефрем Михайлов сын Сириных сорока пяти лет» это средний сын М. М. Лукина — Ефрем496.

Лутуев Лука Борисов — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Переписью 1680 г. Верхотурского уезда среди проживающих в деревне Лошки-но на р. Тагиле крестьян Никольской обители, которые не были зафиксированы монастырской переписью 1658/59 г. («объявились сверх переписных книг 167-го году»), обозначен «Лучка Борисов сын Лутуев». Писцам Лука «сказал: родился <.> он у Соли Камской на посаде — посадцкого человека сын. В Сибирь пришол и живет за Никол-ским монастырем со 179-го (1670/71) году»497.

Макарий (I) — постриженик Иосифова Волоцкого монастыря, «строитель» (эконом) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Первый архиепископ Сибирский и Тобольский Киприан (Старорусенков) по пути следования на Тобольскую владычную кафедру 12 марта 1621 г. посетил Верхотурье, где пробыл более 2-х месяцев498. Проинспектировав Никольский монастырь, владыка сделал в обители ряд кадровых перестановок. В частности, сменил монастырского «строителя», назначив своего кандидата, — «поставил <.> строителя старца Ма-кария, постриженика Иосифова монастыря». Последний приехал в Сибирь «с Руси» в составе эскорта архиепископа Киприана499.

Строитель Макарий упомянут в 1622 г. в челобитной Никольского монастыря царю Михаилу Федоровичу. Монахи просили государя назначить им ежегодное денежное и хлебное жалование — «ругу» (ее получал в то время только игумен), ссылаясь на то, что пашни у обители мало, а принимать в монастырь земельные вклады от частных лиц местные воеводы не разрешают. Эта первая известная нам попытка монастыря испросить казенное содержание для «всей братии» не увенчалась успехом. Челобитчики — «Николского монастыря игумен Аврам да строитель старец Макарий з братьею» — «в руге» получили отказ. Обители дозволялось лишь беспрепятственно принимать донаторские земельные вклады500.

Дозорной книгой Верхотурского уезда М. А. Тюхина 1623/24 г. среди жилых строений, находящихся в стенах Никольского монастыря, фиксируется «келья строителя Макария»501. В этой же книге строитель Макарий отмечен и как поручитель за работающих на монастырь «половников»502.

496 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1615. Л. 348.

497 Там же. Кн. 697. Л. 11 об.

498 Буцинский П. Н. Открытие Тобольской епархии и первый Тобольский архиепископ Киприан // Он же. Сочинения: в 2 т. Т. 2. С. 211.

499 Тобольский архиерейский дом в XVII веке. С. 177-178.

500 РИБ. Т. 2. № 129 (I). Стлб. 397-399; Миллер Г. ф. История Сибири. Т. 2. № 189. С. 288.

501 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 5. Л. 188 об.

502 Там же. Л. 189 об., 268-268 об.

Макарий (II) — инок, казначей Верхотурского Свято-Николаевского монастыря503. В окладных денежных книгах Верхотурья за 1671/72, 1673/74 и 1674/75 гг. в числе начальства Никольской обители значится «казначей старец Макарей». Он получает трехрублевый оклад государева денежного жалования504. однако в окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1671/72 и 1674/75 гг. монастырским казначеем с годовой «ругой» в 4 четверти ржи и 4 четверти овса записан «старец Митрофан»505.

В 1678 и 1680 гг. «старец Макарей» исполнял послушание «посельщика» (приказчика) в монастырской Пышминской заимке506. В окладной книге выдачи хлебного и соляного жалования за 1678/79 г. в списке монахов Никольской обители, получавших хлебную «ругу», его нет507. По всей видимости, заботу обеспечения «посельщика» хлебом несли на себе крестьяне Пышминской заимки508.

В обязанности «старца Макарья» входил контроль за работой крестьян на монастырской пашне и сенокосах. Заимка на р. Пышме была самым крупным земельным владением свято-Николаевского монастыря. она была «пожалована» обители по «данной» от 27 марта 1670 г. «по челобитью николского архимандрита Варлама з братьею, для монастырские их скудости <...> из пустых земель»509. Согласно переписи Л. М. Поскочина 1680 г., Пышминская заимка («деревня») насчитывала 21 крестьянский двор, где проживало около 100 человек. Переписная книга 1680 г. зафиксировала «по смете в той монастырской деревни паханые земли пятьдесят восмь десятин в поле, а в дву потому ж. Да заложных непахоных земель по ретколесным дубровам десятин со сто и болши. Сенных покосов по дубровам и по лугам по Пышме реке, и меж колков на тысячю на пятсот копен и болши. А монастырской земли в длину промеж межами от сухова боараку до межи, что от речки Олховки, три версты, а поперег до Казанские дороги две версты. А за Пышмою рекою монастырские ж земли от деревни вниз по Пышме реке <. > полторы версты, а вверх <. > полторы ж версты. А поперег от реки Пышмы <...> с версту. Да в той же их отводной монастырской земли Черная курья и озерки. И с той курьи и с озерок с рыбной ловли великому государю платят оброчных денег по рублю по шеснатцати алтын по четыре денги на год. Да они ж, архимандрит Варлам з братею, платят оброку з Бехтеманские курьи, котороя в чертежу Пышмин-ские слободы, по рублю по шти алтын по четыре денги на год»510.

503 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 2: Переписная книга Н. И. Несенцева). С. 156-158.

504 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 549. Л. 267 об.; Кн. 585. Л. 105; ТГИАМЗ. КП 12830. Л. 1 об.

505 Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 58; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 585. Л. 239; подробнее о разночтении в источниках см.: Митрофан.

506 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 185; Кн. 697. Л. 780 об.

507 Там же. Кн. 656. Л. 254.

508 Подобная практика, восходящая к старинной феодальной традиции административных «кормлений», активно использовалась и светскими властями. Так, дети боярские, находясь «на приказе» в различных слободах Верхотурского уезда, не получали государева жалования — обязанность обеспечивать администраторов-приказчиков всем необходимым вменялась местным крестьянам.

509 АСПбИИ РАН. Ф. 28. Д. 1648.

510 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 776-781 об.

Макарий (III) — инок, казначей Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В 1701 г. «Книги приходные денежные казенные Верхотурского Николаевского монастыря», а также «Денежные расходные книги» были составлены от имени «казначея старца Макария». Макарий сменил на этой должности инока Филарета (см.: Филарет (III)) — 4 февраля 1701 г., означено в приходной денежной книге, было «принято у старого казначея Филарета остаточных денег» 2 рубля 50 копеек511.

Максим Васильев — «дьячек» (псаломщик) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурской окладной денежной книге за 1695/96 г. о дьячке Никольской обители, получавшем годовое жалование размером в 1 рубль, читаем: «.дьячек Мак-симко Васильев <.> в прошлом в 203-м (1694/95) году поставлен в попы, а в ево место по благословению преосвященного Игнатия, митрополита Сибирского и Тобольского, велено быть во дьячкех Митке Попову (см.: Димитрий Попов)»512. В каком храме нес свое служение о. Максим — пока не выяснено.

Максимов Иов — «вкладчик», «стряпчий» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

15 июля 1685 г. архимандрит Никольской обители Игнатий (см.: Игнатий (III) (Жилин)) «з братьею» явили в Верхотурской приказной избе исковую челобитную на «новокрещена» Вонифатия, «что был Низ-Туринской ясачной вагулятин Табан Черемкулов». Этот принявший православие «вагулятин» (манси) в 1668/69 г. занял у монастыря 50 рублей под залог своих родовых земель. После того как оговоренный в «закладной кабале» срок возвращения долга истек, манси отказался отдавать монастырю заложенные земли, чем и подал повод для судебного иска. Монастырскую исковую челобитную «вместо архи-марита Игнатья з братею подал <.> монастырской вкладчик Иевко Максимов»513.

В 1693 г. Иов исполнял в монастыре должность «стряпчего» (своего рода нотариуса, письмоводителя). На «списках» (копиях), изготовленных в 1693 г. с «закладной кабалы» и «поступной», стоят пометы: «К сему списку вместо Николаевского монастыря стряпчева Иевка Максимова по его велению Федка Сапожников (см.: Сапожников Федор Владимиров) руку приложил. А подлинной список закладной взял Иевко к себе»; «К сему списку вместо Иевка Максимова по его велению Афонка Дерябин руку приложил. А подлинную поступную он, Иевко, в монастырь взял»514. Факт того, что в «рукоприкладствах» под обоими документами по просьбе Иова расписывались другие лица, конечно, не говорит о неграмотности монастырского «стряпчего» (сама должность требовала не только умения читать и писать, но и определенного уровня юридической образованности). Объяснения этого факта могут быть какие угодно — плохой почерк Иова, физическое увечье и т. п.

511 Оглоблин Н. Н. Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа (1592-1768 гг.). Ч. 1. С. 263.

512 ГАПК. Ф. 297. Оп. 3. Д. 396. Л. 3.

513 РГАДА. Ф. 1111. Оп. 1. Д. 50. Л. 28-29.

514 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (купчие, поступные, вкладные, меновые). № 22. С. 183-184; Она же. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в Архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы). № 4. С. 9-10.

Максимова Василиса — «просвирница» (просфорница) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурской окладной хлебно-соляной книге за 1649/50 г. в должности «про-свирницы», делавшей просфоры для «соборные церкви, Покровского и Николского монастырей» была записана «старица Евгинья» (см.: Евгения)515. Однако в окладной денежной книге за этот же год (она составлялась на несколько месяцев позже хлебно-со-ляной) отмечено, что инокиню Евгению сменила мирянка — вдова Василиса Максимо-ва516. Причина смены городской просфорницы разъясняется в окладной хлебно-соля-ной книге следующего, 1650/51 г. Там отмечено, что «старица Евгения <.> в прошлом во 158-м (1649/50) году умерла, а в ее место в просвирницах велено быть дочере ея вдове Василисе Максимове»517. Очевидно, инокиня Евгения умерла в первой половине 1649/50 г., успев получить только хлебно-соляной оклад годового жалования. Деньги за м. Евгению (2 рубля) выдали ее дочери.

В верхотурской окладной хлебно-соляной книге за 1657/58 г. ставку городской «просвирницы» по-прежнему занимает «вдова Василиса Максимова». Она получает хлебно-соляное государево жалование размером в 3 четверти ржи, 2 четверти овса и пуд соли518. В следующем году место казенной просфорницы переходит к другой — «старице» Покровского монастыря Марфе (Казанке).

Манкиных Андрей Артемьев — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В 1680 г. писец Л. М. Поскочин переписывал все земли и тяглое население (мужского пола) Верхотурского уезда. Вот что живущий в своем дворе в монастырской тагильской деревне Лошкино крестьянин «Ондрюшка Ортемьев сын Манкиных» сообщил о себе поскочинским подьячим: «.родился <.> он в уезде города Архангелского в деревне Шеймагоре. Жил за великим государем во крестьянех. В Сибирь пришол и живет за Николским монастырем со 178-го (1669/70) году»519.

Маркелл — инок, казначей Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного жалования за 1629/30, 1631/32, 1632/33, 1633/34, 1636/37, 1637/38, 1638/39, 1640/41 и 1641/42 гг. в числе никольских иноков, получавших годовую «ругу» («государева хлебново жалованья по 4 чети ржи, по 4 чети овса человеку»), значится «старец Маркел», выполнявший обязанности монастырского казначея520.

Марков Иван — «дьячек» (псаломщик), позднее «пономарь» (алтарник) Верхо-турского Свято-Николаевского монастыря.

515 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 225. Л. 48 об.

516 Манькова И. Л. Верхотурский Покровский монастырь в XVII веке. С. 76.

517 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 262. Л. 3.

518 Там же. Кн. 341. Л. 43; Кн. 342. Л. 60.

519 Там же. Кн. 697. Л. 10 об. - 11.

520 Там же. Кн. 24. Л. 35; Кн 27. Л. 186 об.; Кн. 35. Л. 33 об.; Кн. 41. Л. 11 об.; Кн. 43. Л. 39; Кн. 68. Л. 32; Кн. 106. Л. 28; Кн. 108. Л. 37; Кн. 140. Л. 39.

В 1668/69 г. на место «Никольского дьячка» Марка Деева (см.: Деев Марк) был поставлен его сын — «Ивашко Марков». Иван «бил челом» перед городскими властями, чтобы ему выдали денежное жалование псаломщика за 1668/69 г. Поскольку из-за финансового кризиса 1660-х гг. серебряных денег в городской казне не хватало, власти распорядились компенсировать просителю годовое денежное жалование «заморскими товарами»521.

Уже как «пономарь» (алтарник) И. Марков отмечен в штате Никольского монастыря с годовым окладом в 1 рубль, 2 четверти ржи и 2 четверти овса в верхотурских окладных денежных и хлебно-соляных книгах 1673/74, 1674/75 и 1678/79 гг.522 И. Марков записан, как «пономарь» Никольской обители и в документе от 20 марта 1677 г. о выдаче денежного жалования «архимандриту Варламу з братиею и с крылошаны»523.

Марков Степан — «белец», вкладчик Верхотурского Свято-Николаевского мо-

настыря524.

В переписной книге владений Никольской обители 1678 г. писцы И. К. Коптев «с товарыщи» в монастырской деревне Лошкино на р. Тагиле отметили «двор», в котором «[жи]вет в [б]елцех вкладчик Ст[енка] Ма[р]ков. Женат. А детей у него нет. Родом верхотурец — церковново дьячка сын. Живет в монастыре по вкладной со 180-го (1671/72) году»525.

Как видим, в переписи относительно Степана Маркова звучит биографическое уточнение — он «родом верхотурец — церковново дьячка сын». Среди верхотурских церковнослужителей в XVII в. человек с именем Марк известен. Он служил «дьячком» (псаломщиком) в Покровском, а затем в Никольском монастыре (подробнее см.: Деев Марк). В 1667/68 г. на место «никольского дьячка» М. Деева был поставлен его сын — Марков Иван526. Степан Марков, в отличие от брата, выбрал стезю монастырского «бельца».

Марфа (Казанка) — инокиня, затем игумения Верхотурского Покровского монастыря, «просвирница» (просфорница) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В окладных денежных книгах Верхотурья за 1648/49 и 1651/52 гг. и в городской расходной книге за 1648/49 г. перечисляются «Покровского девичья монастыря старицы», получавшие государеву «ругу» («по 2 рубли»). В числе имен «рядовых» инокинь значится некая «Марфа Казанка»527.

Отмечается монахиня с таким «назвищем» (по всей видимости, она была родом из Казани или Казанского уезда) и позднее — в окладных книгах выдачи денеж-

521 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1111. Л. 119.

522 ТГИАМЗ. КП 12830. Л. 1 об.; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 585. Л. 105 об., 239; Кн. 656. Л. 119, 254.

523 Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М. Ю. Уральская лавра. С. 38. Фотография документа.

524 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 231-232.

525 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 150 об.

526 Там же. Ф. 1111. Оп. 2. Д. 166. Л. 119.

527 Манькова И. Л. Верхотурский Покровский монастырь в XVII веке. С. 75; ТГИАМЗ. КП 12700. Л 6.

ного жалования за 1658/59 и 1668/69 гг.528 «Старица Марфа Казанка» написана в вышеупомянутых окладных книгах и как «просвирница» Свято-Троицкого собора. К ее монашескому окладу за эту работу прибавлялось еще 2 рубля казенного жалования529. Инокиня Марфа выпекала просфоры не только для «ружной» верхотурской соборной церкви, но и для обоих городских монастырей, также находящихся на государственной дотации. Подтверждение тому находим в верхотурской окладной хлебно-соляной книге за следущий, 1659/60 г. Согласно этого документа, «старица Марфа» готовила просфоры для «соборные церкви и Никольского, и Покровского монастырей, и Бого-родитцкой церкви», получая за это (кроме денежного оклада) «3 чети ржи, 2 чети овса, пуд соли»530. На некоторое время м. Марфу в роли городской «просвирницы» сменяли. Так, в окладной хлебно-соляной книге за 1662/63 г. отмечено, что «в старицыно место Марфы» назначена другая — «Овдотьица Сидорова» (см.: Сидорова Евдокия)531.

В верхотурской окладной денежной книге, составленной 9 лет спустя, в 1671/72 г., о казенной просфорнице читаем: «2 рубли: Просвирница старица Марфа. И по благословению преосвященнейшаго Корнилия, митрополита Сибирского и То-болского, поставлена, и велено быть в Покровском девиче монастыре в ыгуменьех. А в ее место в просвирницах велено быть Матренице Клементьеве» (см.: Клементьева Матрона)532. Преставилась игумения Марфа в 1687/88 г.533

Матвеев Михаил — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В переписной книге владений Никольской обители, составленной осенью 1678 г. верхотурским сыном боярским И. К. Коптевым и подьячими Д. Бобайловым и В. Рожиным, в монастырской деревне Лошкино на р. Тагиле среди «вкладчиков», которые проживали в отдельном «монастыръском дворце», записан верхотурец «Мишка Матвеев». Михаил был женат, но на момент переписи — бездетен (по крайней мере, не имел детей мужского пола). Жил он в Никольском монастыре «по вкладной»534.

Матфей (I) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного жалования за 1629/30, 1631/32 и 1632/33 гг. в числе никольских монахов, получавших годовую «ругу» («государева хлебново жалованья по 4 чети ржи, по 4 чети овса человеку»), значится «старец Матфей»535. В аналогичной окладной документации за 1633/34 г. отмечено, что «старец Матфей умер», а «вь ево место» зачислен инок Феодосий (см.: Феодосий (II))536.

Матфей (II) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

528 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 368. Л. 144 об.; Кн. 509. Л. 257 об.

529 Там же. Л. 143 об.; Кн. 509. Л. 256.

530 Там же. Кн. 389. Л. 307 об.

531 Там же. Кн. 436. Л. 270.

532 Там же. Кн. 549. Л. 267.

533 Манькова И. Л. Верхотурский Покровский монастырь в XVII веке. С. 76.

534 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 155 об. - 156.

535 Там же. Кн. 24. Л. 36; Кн. 27. Л. 187; Кн. 35. Л. 34.

536 Там же. Кн. 41. Л. 12.

В верхотурских окладных хлебных книгах за 1636/37, 1637/38, 1638/39, 1640/41 и 1641/42 гг. в списке иноков Свято-Николаевского монастыря отмечен «старец Матвей» со стандартным для никольских монахов окладом хлебного жалования — «4 чети ржи, по 4 чети овса»537.

Матфей (III) — инок, казначей Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. Впервые имя казначея инока Матфея, по известным нам документам, встречается в 1677 г. В одном из монастырских поземельных актов — «поступной» тагильского крестьянина Л. И. Толмачева Никольскому монастырю на свою землю по р. Тагилу, помеченной 2 апреля 1677 г., среди монастырского «началства», ответственного за приемку земли в собственность обители, вместе с архимандритом Варлаамом (см.: Варлаам (IV)) и «келарем старцем Мисаилом» упомянут «казначей старец Матвей»538. Тот же состав никольского руководства указан в «меновой записи» от 1 декабря 1677 г. тагильских пашенных крестьян М. Е. Копырина и Г. Ф. Садкова, данной Свято-Николаевскому монастырю на их общую деревню539.

«Старец Матвей» означен с казначейским трехрублевым годовым жалованием в верхотурской денежной окладной книге за 1678/79 г.540 Однако в окладной книге выдачи хлебного и соляного жалования за этот год Матфея нет — монастырским казначеем записан инок Митрофан. Нет о. Матфея в книге и в списке «рядовых» иноков Никольской обители541.

Немного позднее «старец Матвей» вновь упоминается в документах в должности никольского казначея. В январе или феврале 1681 г. в Верхотурье была получена грамота «с прочетом» царя Федора Алексеевича от 12 декабря 1680 г. Поскольку документ касался вопросов землевладения Свято-Николаевского монастыря, эту грамоту, «списав с нее список», верхотурский воевода обязан был вручить кому-либо из представителей администрации обители. «Подлинная грамота» была «отдана Николского монастыря казначею старцу Матвею»542. «Казначей старец Матвей» получал «3 рубли» годового жалования и согласно верхотурской денежной окладной книге за 1683/84 г.543 Записан «старец Матвей» в качестве монастырского казначея среди монахов Никольской обители, получавших годовую «ругу» («по 2 чети с полуосминою ржи, по 2 чети с полуосминою овса»), и в верхотурской окладной книге выдачи хлебного и соляного жалования за 1686/87 гг.544

В денежной окладной книге за 1691/92 г. о казначее Матфее помечено: «. в прошлом во 199-м (1690/91) году умер, а в ево место велено быть в казначеях старцу Иосифу»545.

537 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 43. Л. 39; Кн. 68. Л. 32; Кн. 106. Л. 28; Кн. 108. Л. 37; Кн. 140. Л. 39.

538 Там же. Ф. 281. Оп. 1. Д. 2327. Л. 40.

539 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (купчие, поступные, вкладные, меновые). № 18. С. 180-181.

540 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 656. Л. 119.

541 Там же. Л. 254; подробнее о возможных причинах разногласия источников см.: Митрофан.

542 РГАДА. Ф. 281. Оп. 1. Д. 2327. Л. 8 об. - 11 об.

543 ГАПК. Ф. 297. Оп. 3. Д. 396. Л. 20 об.

544 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 884. Л. 320 об.

545 Там же. Кн. 1026. Л. 145.

Однако в окладной хлебно-соляной книге за 1692/93 г. никольским казначем по-прежнему значится «старец Матвей»546. Очевидно, здесь имеет место ошибка-«прописка» (подробнее о причинах подобных «прописок» см.: Митрофан).

Матфей (IV) — инок, казначей Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1697/98 и 1698/99 гг. среди монахов Никольской обители, получавших годовую «ругу» («по 2 чети с полуосминою ржи, по 2 чети с полуосминою овса»), отмечен «старец Матвей», исполняющий послушание монастырского казначея547.

Меншиков Иван Трофимов — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписной книге Верхотурского уезда Л. М. Поскочина 1680 г. в числе «вкладчиков», проживающих «подле монастыря» на «скотинном дворе» обители, упомянут «Ивашко Трофимов сын Меншиков». О себе Иван «сказал: родился-де он в Важском уезде в Нижней Тойменской волости в деревне Горной. Жил за великим государем во крестьянех. В Сибирь пришол и живет в Николском монастыре за вклад со 183-го (1674/75) году»548.

Мисаил (I) — инок, келарь Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурских окладных книгах за 1671/72, 1673/74, 1674/75 и 1678/79 гг. среди монахов Никольской обители, получавших годовую денежную и хлебную «ругу», записан «старец Мисайло», несший келарное послушание549.

Имя Мисаила встречается и в некоторых поземельных актах монастыря. Так, в «прикладной и купчей» от 3 ноября 1672 г., «меновых записях» от 20 июня 1675 г. и 1 декабря 1677 г., «поступной» от 2 апреля 1677 г., в качестве монастырских администраторов вместе с архимандритом и казначеем обозначен «келарь старец Мисаил»550.

В верхотурской окладной денежной книге за 1683/84 г. о келаре Мисаиле помечено: «.в прошлом во 190-м (1681/82) году умре, а в ево место велено быть в келарях старцу Пафнутию» (см.: Пафнутий (II))551.

Мисаил (II) — инок, келарь Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурских окладных книгах за 1691/92 и 1695/96 гг. среди монахов Никольской обители, получавших годовую денежную и хлебную «ругу», записан «старец Ми-сайло», выполнявший обязанности келаря552. Вероятно, келарь Мисаил — это «рядовой старец» Мисаил, отмеченный в составе братии Свято-Николаевского монастыря

546 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1026. Л. 208 об.

547 Там же. Кн. 1111. Л. 265 об.; Кн. 1152. Л. 262 об.

548 Там же. Кн. 697. Л. 5.

549 Там же. Кн. 549. Л. 267 об.; Кн. 585. Л. 105, 239; Кн. 656. Л. 119, 254; ТГИАМЗ. КП 12830. Л. 1 об.

550 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (купчие, поступные, вкладные, меновые). № 15, 16, 17, 18. С. 178-180; РГАДА. Ф. 281. Оп. 1. Д. 2327. Л. 40.

551 ГАПК. Ф. 297. Оп. 3. Д. 396. Л. 20 об.

552 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1026. Л. 145; Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 58.

в верхотурской окладной хлебно-соляной книге за 1686/87 г.553 В окладной денежной книге Верхотурья за 1696/97 г. в должности келаря Никольской обители отмечен уже не Мисаил, а инок Пафнутий (см.: Пафнутий (II))554.

Митрофан — инок, казначей Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В окладных хлебно-соляных книгах Верхотурья за 1671/72, 1674/75 и 1678/79 гг. в числе руководящих лиц Никольской обители значится «казначей старец Митрофан». Он получает оклад государева хлебного жалования в 4 четверти ржи и 4 четверти

овса555.

В одном из монастырских поземельных актов — «прикладной и купчей» от 3 ноября 1672 г. верхотурского стрельца Е. В. Прянишникова на свою «деревню» по р. Туре, половину которой он отдал «за вклад», а вторую половину продал Никольскому монастырю, среди руководства обители вместе с архимандритом Варлаамом (см.: Варлаам (IV)) и «келарем старцем Мисаилом» указан «казначей старец Митрофан»556.

однако в окладных книгах выдачи денежного жалования за 1671/72, 1673/74 и 1674/75 гг. монастырским казначеем с годовой трехрублевой «ругой» записан инок Макарий (см.: Макарий (II))557.

В городовой окладной «денежной» книге за 1678/79 г. в должности монастырского казначея отмечен «старец Матвей» (см.: Матфей (III))558.

Объяснения разногласию источников могут быть следующие: 1) В верхотур-ской приказной избе выдачу годового жалования контролировали два разных отдела — «Денежный стол» и «Хлебный стол». Документация их напрямую не соприкасалась — каждый имел свою канцелярию. Отделы готовили окладные именные списки подчас «под копирку», ориентируясь на списки предыдущего года, которые имелись у них в наличии, редко сверяя друг у друга именные росписи денежного и хлебного списков. Государство в отчетно-финансовой документации, каковой являлись окладные книги, в отношении «ружных» монастырей больше интересовал расход «государевой казны», распределенный на регламентированное бюджетом количество иноков, а не их имена. Поэтому в окладных книгах XVII в. разнобой между денежными и хлебными именными списками нередок. 2) Денежная и хлебно-соляная окладные книги за один год составлялись в разное время. Хлебное жалование выдавалось, как правило, в начале календарного «от Сотворения мира» года (он начинался с 1 сентября) — осенью. Деньги же выплачивались ближе к концу года — обычно летом. Возможно, ко времени выдачи денежного жалования в 1671/72 и 1674/75 гг. инока Митрофана не было ни в Свято-Николаевском монастыре, ни даже в Верхотурье. Он слыл признанным в округе мастером-судостроителем. «Старца Митрофана» не раз нанимали для постройки до-

553 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 884. Л. 320 об.

554 ГАПК. Ф. 297. Оп. 3. Д. 396. Л. 3.

555 Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 58; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 585. Л. 239; Кн. 656. Л. 254.

556 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (купчие, поступные, вкладные, меновые). № 15. С. 178.

557 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 549. Л. 267 об.; Кн. 585. Л. 105; ТГИАМЗ. КП 12830. Л. 1 об.

558 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 656. Л. 119.

щаников под «сошные хлебные запасы». Так, например, в 1674 г. он подряжался «для судового дела» на верхотурские, а в 1676 г. на соликамские верфи559. Можно предположить, что во время отсутствия Митрофана его замещал «старец Макарей». К слову сказать, Макарий также знал «судовое плотницкое дело» и подряжался к строительству дощаников560. В 70-х гг. XVII в. Свято-Николаевский монастырь принимал самое активное участие в западносибирском судостроительстве, а в 1679/80 г. даже брал на себя монопольный подряд — обязательство изготовить «под государевы сошные хлебные запасы» все дощаники на верхотурской верфи561.

Умер Митрофан «в 203-м (1694/95) году». Вместо него, как отмечено в росписи «ружников» Свято-Николаевского монастыря в верхотурской окладной хлебно-соля-ной книге за 1695/96 г., на должность казначея обители был назначен инок Авраамий (см.: Авраамий (V))562.

Михайлов Никифор — «вкладчик» или крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В октябре 1682 г. «Николского монастыря вкладчики и крестьяне» вместе с другими жителями Верхотурского уезда целовали в Верхотурье крест на верность новым царям — Иоанну и Петру Алексеевичам. В числе людей обители — «Микишка Михайлов»563.

Михайлов Юрий — «вкладчик» или крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

«Николского монастыря вкладчики и крестьяне» в октябре 1682 г. вместе с другими жителями Верхотурского уезда «целовали крест» на верность новым царям — Иоанну и Петру Алексеевичам. В числе людей обители — «Юрка Михайлов»564.

Михайлова Ульяна — «просвирница» (просфорница) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурских окладных книгах за 1678/79, 1687/88, 1691/92 и 1692/93 гг. в должности казенной «просвирницы», выпекавшей просфоры для «соборные церкви и Николского и Покровского монастырей, и Богородитцкой церкви», значится Улья-ница Михайлова565.

Моисеевых Герасим Алексеев — «половник», позднее крестьянин Верхотур-ского Свято-Николаевского монастыря566.

559 Очерки истории и культуры города Верхотурья и Верхотурского края. С. 99.

560 Там же.

561 Шишонко В. Пермская летопись. Четвертый период (1676-1682 гг.). С. 449.

562 ТГИАМЗ. КП 12560. Л. 8 об. - 11.

563 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 746. Л. 99.

564 Там же. Кн. 746. Л. 100.

565 Там же. Кн. 656. Л. 120, 255 об.; Кн. 884. Л. 323 об. - 324; Кн. 1026. Л. 146 об., 221-221 об.

566 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхо-турского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 227.

Согласно переписной книге владений Никольской обители, составленной осенью 1678 г. верхотурским сыном боярским И. К. Коптевым «с товарыщи», в монастырской деревне Юринской на реке Салде проживал «половник Гарасимко Алексеев Моисеевых». Герасим был женат. Из состава его семьи переписью отмечены два сына (один из которых имел семью). По словам Г. А. Моисеевых, родом он был «вычегжанин» — «жил <.> на Вычегде в бобылях». В Верхотурье Герасим пришел в 1652/53 г. Тогда же устроился «в монастыре в половниках по порядной записи»567.

По данным переписной книги Верхотурского уезда 1680 г., семья Г. А. Моисеевых по-прежнему проживала в Юринской деревне «вверх по Салде на речке Юре». Сам Герасим назван крестьянином (помечено, что он был «написан» еще «в переписных книгах 167-го (1658/59) году»). Из материалов переписи узнаём имена его сыновей — Владимир и Кондратий568.

В октябре 1682 г. «Герасимко Алексеев» и его сыновья «Кондрашко» и «Володка» вместе с другими крестьянами и «вкладчиками» «Николского монастыря» принимали в Верхотурье крестоцеловальную присягу на верность царям Иоанну и Петру Алексе-

евичам569.

Моисей (I) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурской окладной книге 1649/50 г. в списке монахов Никольского монастыря, получавших «государеву хлебную ругу», помечено, что «в Мосеево место» в состав братии включен старец Феофил (см.: Феофил (I) (Федор Гаврилов Портняга)), «а старец Моисей умер»570.

Моисей (II) — инок, позднее инок-казначей Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурских окладных книгах за 1671/72 и 1674/75 гг. среди «рядовых старцов» Никольской обители, получавших годовую хлебную «ругу», записан инок Моисей571.

«Старец Моисей» отмечен уже в качестве монастырского казначея в «меновых записях» от 20 июня 1675 г. В этот день «верхотурской подгородной пашенной крестьянин Никон Иванов сын Дерябин» променял «в Николской монастырь вниз Туры реки в Кривой луке, на низ пловучи, на левой стороне Туры реки закладную свою землю на острову, пахотную землю и сенные покосы». «Верхотурского Николского монастыря архимандрит Варлам (см.: Варлаам (IV)) да келарь старец Мисаил (см.: Мисаил ([Пермяков])), да казначей старец Моисей, и вся, яже о Христе, братия», в свою очередь, дали ему земли из своих «монастырских закладных пахотных земель и сенных покосов <.> вниз Туры реки на правой стороне, повыше Кривой луки». Совершив сделку, стороны обменялись документами, ее удостоверяющими572.

567 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 138-138 об.

568 Там же. Кн. 697. Л. 7.

569 Там же. Кн. 746. Л. 99 об.

570 Там же. Кн. 225. Л. 47.

571 Там же. Кн. 585. Л. 239; Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 59.

572 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (купчие, поступные, вкладные, меновые). № 16, 17. С. 178-180.

В 1684 г. верхотурский воевода М. А. Толстой сообщал в своей отписке в Тобольск, что «в прошлом <...> во 185-м (1676/77) году ясачной вагулетин Терешка Иванов Николаевского монастыря старца Моисея зарезал». Сам манси «в роспросе и с пытки <...> в том смертном убийстве винился». Хотя в 1679/80 г. «Николаевского монастыря архимандрит Варлам с братьею» отказались от искового «извета» на преступника — заявили, «что они на того вагулетина Терешку в том убийстве не челобитчики», Т. Иванова решено было «казнить смертию». Однако убийце повезло: «.для всемирные радости и государьского законного сочатания», женитьбы царя Федора Алексеевича на Агафье Семеновне Грушевской в июле 1680 г., Терешку помиловали — «смертию не кажнен, а бит он кнутом и ис приказу свобожден»573.

Возможно, убийство «старца Моисея» произошло не в 1676/77 г., а полутора или двумя годами позднее. В упомянутой выше отписке 1684 г. речь идет о событиях «прошлых» лет, поэтому ошибка в хронологии вполне вероятна. К тому же содержание самой отписки нам известно не из оригинала, а из другого, еще более позднего документа (отписки 1685 г. тобольского воеводы кн. П. С. Прозоровского в Верхотурье). По крайней мере, в верхотурской окладной книге за 1678/79 г. в список «рядовых стар-цов» Никольской обители, получавших годовую хлебную «ругу», инок Моисей вне-сен574. Возможно и другое — ошибка имеет место в окладной книге за 1678/79 г., а имя «старца Моисея» попадает туда из окладных книг предыдущих лет (подробнее о таких «прописках» см.: Митрофан). Очевидно только одно — во второй половине 70-х гг. XVII в. случилась трагическая гибель от мансийского ножа инока Верхотурского Свято-Николаевского монастыря Моисея.

Моисей (III) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурской окладной книге за 1695/96 г. в росписи «рядовых» монахов Никольской обители, получавших годовую хлебную «ругу», значится «старец» Моисей575.

Мусонов Григорий Яковлев — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписи Верхотурского уезда Л. М. Поскочина 1680 г. в числе крестьян-дво-ровладельцев «Николского монастыря деревни на реке Пышме» означен «Гришка Яковлев сын Мусонов». Писцам Григорий «сказал: родился <...> он в уезде Соли Вычегот-цкой в Емской волости. Жил за великим государем во крестьянех. В Сибирь пришол и живет за Николским монастырем в новой Пышминской деревни со 183-го (1674/75) году». У крестьянина было два сына — Гавриил «шти лет» и Иларион «пяти лет»576.

Мызников Иван Юрьев — «половник», затем крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря (см.: Мызников Юрий Иванов).

Мызников Павел Юрьев — «половник», затем крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря (см.: Мызников Юрий Иванов).

573 ДАИ. СПб., 1872. Т. 12. № 6. С. 95-96.

574 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 656. Л. 254.

575 ТГИАМЗ. КП 12560. Л. 8 об. - 11; Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 59.

576 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 778.

Мызников Петр Юрьев — «половник», затем крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря (см.: Мызников Юрий Иванов).

Мызников Юрий Иванов — «половник» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря577.

В июне 1676 г. вместе с другими «вкладчиками», «половниками» и крестьянами Никольской обители (в документе они названы обобщенно — «Николаевского монастыря крестьяне») принимал крестоцеловальную присягу на верность воцарившемуся государю Федору Алексеевичу «Юрка Мызников»578.

По переписной книге владений Никольской обители 1678 г., в числе «половников», проживающих в монастырской деревне Лошкино «вниз по Туре реке», значится «Юшко Иванов сын Мызников» с детьми («три сына женаты»). По-видимому, Юрий Мызников был уже в преклонных летах. Он поселился «за монастырь» еще в 1632/33 г.579

В переписной книге Верхотурского уезда 1680 г. Юрия нет; вероятно, к тому времени он умер. В числе лошкинских дворовладельцев записаны его сыновья — монастырские крестьяне Павел, Петр и Иван Юрьевы Мызниковы580.

По документам 70-х гг. XVII в. известно, что семья Мызниковых активно участвовала в экономической жизни Свято-Николаевской обители. Так, согласно одной из верхотурских таможенных книг 1673/74 г., 4 декабря 1673 г. «Николского монастыря крестьяне Пашко да Петрушка да [И]ва[ш]ка Мызниковы» выехали из Верхотурья «к Соли Камской <.> на осми лошадех с рыбою». Эти 8 возов предназначенной для продажи рыбы были оценены на верхотурской таможне в весьма приличную для того времени сумму — «на сорок рублев»581. 20 дней спустя братья вернулись домой, нагруженные купленной в Соликамске дешевой солью. 24 декабря 1673 г. с Петра Мызникова на верхотурской таможне было взята пошлина за перемер и взвешивание («померу» и «весчего») «пятнатцати сапец (90 пудов. — А. П.) соли по оценке с осм-натцати рублев»582. 6 марта 1674 г., старший из братьев — «Верхотурского Николского монастыря крестьянин Пашко Юрьев Мызников» — снова отправился из Верхотурья «к Соле Камской <.> на шти лошадех с рыбою крупною». Таможенная оценка рыбы составила на сей раз «тритцать рублев»583. Монастырские люди, конечно, ловили в вотчинах обители рыбу на свой обиход («на себя»). Однако в приведенных выше случаях речь идет о больших товарных партиях рыбы, и можно с уверенностью утверждать, что она принадлежала не семье Мызниковых, а Никольскому монастырю. Скорее всего, братья Павел, Петр и Иван имели лишь определенный процент с продажи товара.

577 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 227-229.

578 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 605. Л. 21 об.

579 Там же. Кн. 487. Л. 139 об. - 141.

580 Там же. Кн. 697. Л. 6.

581 Таможенные книги сибирских городов. Вып. 3. Верхотурье. Красноярск / сост. О. Н. Вилков, Д. Я. Резун, И. Р. Соколовский. Новосибирск, 2000. С. 26.

582 Там же. С. 36.

583 Там же. С. 62.

Глава большого патриархального семейства Мызниковых Юрий более 40 лет служил монастырю, и руководство обители, безусловно, доверяло ему и его сыновьям. Мыз-никовых посылали торговать за Урал «к Руси», вовсе не опасаясь, что они с лошадьми (надо полагать, монастырскими) и вырученными от продаж крупными денежными суммами не возвратятся назад.

В 1719 г., по материалам «ревизских сказок» Верхотурского уезда, младшие братья Мызниковы — Петр и Иван — были еще живы. Оба по-прежнему обитали в монастырской туринской деревне Лошкиной. «Петр Юрьев семидесяти лет» был отмечен ревизией «во дворе» сына Владимира Петрова Мызникова, а Иван Юрьев (его возраст указан тоже в 70 лет) — «во дворе» сына Луки Иванова Мызникова584.

Наум — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1687/88, 1692/93 и 1697/98 гг. в числе никольской братии, получавшей годовую «ругу» («по 2 чети с полуосминою ржи, по 2 чети с полуосминою овса), в числе «рядовых старцов» упомянут инок Наум585.

Нефедов Сидор — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписной книге владений Никольской обители, составленной осенью 1678 г. верхотурским сыном боярским И. К. Коптевым и подьячими Д. Бобайловым и В. Рожиным, в монастырской деревне Лошкино на р. Тагиле среди «вкладчиков», которые проживали в отдельном «монастыръском дворце», отмечен еренчанин «Сидорко [Н]ефедов». Сидор был женат, «жил на Еренск[е] в бобылях, а в тягле ни в каком не бывал». Пришел он в Верхотурье в 1651/52 г. и стал работать в Никольском монастыре «по вкладной»586.

Никифоров Артемий — «вкладчик», «половник» или крестьянин Верхотурско-го Свято-Николаевского монастыря.

В июне 1676 г. вместе с другими «вкладчиками», «половниками» и крестьянами Никольской обители (в документе они названы обобщенно — «Николаевского монастыря крестьяне») принимал присягу («целовал крест») на верность взошедшему на престол царю Федору Алексеевичу «Ортюшка Микифоров»587.

Никонов Константин — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Осенью 1678 г. из Верхотурья «на Пышму <.> Николского монастыря на заимку» (подробнее об этой заимке см.: Макарий (II)) выехали сын боярский Н. И. Несенцев и подьячий А. Бутаков, чтобы переписать земли обители и работающих на них людей. При перечислении «вкладчиков», которые «живут в Николской заимке своими дворами, а пашни на себя не пашут», упомянут «Костка Никонов. Женат. Детей у него

584 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1615. Л. 342.

585 Там же. Кн. 884. Л. 321; Кн. 1026. Л. 209; Кн. 1111. Л. 266.

586 Там же. Кн. 487. Л. 155 об. - 156.

587 Там же. Кн. 605. Л. 22.

нет». Поселился Константин «за монастырем» по вкладной записи с 1671/72 г., а ранее жил «на Кирге» (в Киргинской слободе Тюменского уезда) «в оброчных крестьянех»588.

Переписью Верхотурского уезда 1680 г. Л. М. Поскочина среди крестьян монастырской «Пышминской деревни» отмечен «Костька Никонов». В устном «роспросе» Константин поведал о свой родине — «сказал: родился <.> он в Устюжском уезде в Ван-докурской волости. Жил за великим государем во крестьянех. В Сибирь пришол и живет за Николским монастырем в новой Пышминской деревни со 180-го (1671/72) году»589.

Орлов Андрей — «половник» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В дозорной книге Верхотурского уезда 1621 г. Ф. И. Тараканова в числе владений Никольского монастыря фиксируется деревня в 3 двора (позднее она получит название «деревня Лошкина на Туре реке»), которая располагалась «вниз по Туре реке — от города тритцать шесть верст». Около деревни «по обе стороны Туры реки» находились земли обители — «пашни паханые . дватцать чети в поле, а в дву потому ж, да залож-ные непаханые земли на дуброве с причистью десять чети в поле, а в дву потому ж — земля добрая, да сенных покосов <.> на лугех триста копен». Обслуживали пашенные земли и сенокосы четыре монастырских «половника», двое из которых — «Сафка (см.: Орлов Савва) да Ондрюшка Орловы»590.

Орлов Савва — «половник» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря (см.: Орлов Андрей).

Павел — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1671/72, 1674/75, 1678/79, 1695/96, 1698/99 гг. в числе «рядовых старцов» Никольской обители, получавших годовую «ругу», значится монах Павел591.

Павел Иванов — диакон Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурской окладной денежной книге за 1688/89 г. о получавшем двухрублевое жалование диаконе Свято-Николаевской обители Леонтии Лукьянове помечено: «.в нынешнем во 197-м (1688/89) году по благословению преосвященного Павла, митрополита Сибирского и Тобольского, велено ему быть в попех, а в ево место велено быть Павлу Иванову»592.

Впоследствии о. Павел был рукоположен в иереи и служил священником верхотурского Свято-Троицкого собора. Так, согласно окладным книгам 1697/98 и 1698/99 гг., он числился в «ружном» соборном штате с хлебно-соляным окладом в 4 четверти «с осминою» ржи, 2 четверти «с полуосминою» овса и 2 пуда соли593.

588 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 186 об.

589 Там же. Кн. 697. Л. 778 об. - 779.

590 Там же. Ф. 1111. Оп. 4. Д. 1. Л. 94 об. - 95.

591 Там же. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 585. Л. 239; Кн. 656. Л. 254; Кн. 1152. Л. 262 об.; Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 59.

592 ТГИАМЗ КП 12846. Л. 1 об.; Манькова И. Л. Духовенство и причт верхотурского Троицкого собора XVII в.: опыт создания и использования базы данных. С. 155.

593 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1111. Л. 264 об. - 265; Кн. 1152. Л. 261 об.

Имя «соборного попа» Павла Иванова упоминается в Житии св. прав. Симеона Верхотурского. Он сподобился видения прав. Симеона и по молитвам к нему в ноябре 1700 г. (согласно «распространенной редакции» Жития — в 1702 г.) получил исцеление от «зелной болезни». После выздоровления иерей в сопровождении всей семьи совершил паломничество к мощам праведного в Меркушино594.

В окладных книгах 1707 («к 1708-му году») и 1708 («к 1709-му году») гг. Павел Иванов уже протоиерей Свято-Троицкого собора с годовыми денежным и хлебно-со-ляным окладами в 12 рублей, 8 четверти «с осминою бес получетверика» ржи, 8 четверти «с осминою бес получетверика» овса и 7 пудов соли595.

Пантелеев Михаил Иудин — «вкладчик», позднее крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря596.

В переписной книге владений Никольского монастыря, составленной осенью 1678 г. верхотурским сыном боярским И. К. Коптевым, в числе «вкладчиков-белцов» монастырской деревни Лошкино на р. Тагиле, которые не фиксировались предыдущей монастырской переписью 1658/59 г., а «объявились» лишь перед новыми переписчиками, отмечен «Мишка Юдин». По его собственным словам, Михаил был «родиною Важеского уезду Кокшенской чети <.> жил на Кокъшенге в бобылях, а в тягле ни в каком не бывал, и во крестьянех . ни за кем не живал». Пришел он в Верхотурье в 1666/67 г. и сразу же поселился «по вкладной» в Никольском монастыре597.

Сведения о Михаиле из переписной книги 1678 г. немного рознятся с данными о нем из переписи Верхотурского уезда 1680 г. Л. М. Поскочина. Согласно переписной книге 1680 г., крестьянин тагильской деревни Лошкино «Мишка Юдин сын Пантелеев» сообщил о себе, что «родился <.> он в Важеском уезде в Шенкурской волости в деревне Горинской. Жил за великим государем во крестьянех. В Сибирь пришол и живет за Николским монастырем со 178-го (1669/70) году»598.

Пафнутий (I) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурской окладной книге выдачи хлебного жалования за 1633/34 г. в списке никольских монахов, получавших годовую «ругу» («по 4 чети ржи, чети овса человеку»), отмечено, что взамен почившего инока Конона («старец Конан умер») в состав братии («вь ево место») зачислен «старец Пафнутий»599.

Инок Пафнутий будет подвизаться в Свято-Николаевском монастыре многие годы — его имя находим среди ружных «николских старцев» в верхотурских окладных хлебно-соляных книгах 1636/37, 1637/38, 1638/39, 1640/41, 1641/42, 1649/50, 1650/51, 1651/52, 1656/57, 1657/58, 1659/60 и 1662/63 гг.600

594 Житие Симеона Верхотурского // Литературные памятники Тобольского архиерейского дома XVII века. С. 226, 255.

595 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1469. Л. 129, 150; Кн. 1501. Л. 113.

596 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхо-турского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 231.

597 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 149.

598 Там же. Кн. 697. Л. 11-11 об.

599 Там же. Кн. 41. Л. 12.

600 Там же. Кн. 43. Л. 39; Кн. 68. Л. 32; Кн. 106. Л. 28; Кн. 108. Л. 37; Кн. 140. Л. 39; Кн. 225. Л. 47; Кн. 262.

Пафнутий (II) — инок, келарь Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурской окладной денежной книге за 1683/84 г. помечено, что Никольского монастыря «келарь старец Мисайло (см.: Мисаил (I)) <.> в прошлом во 190-м (1681/82) году умре, а в ево место велено быть в келарях старцу Пафнутию»601.

В верхотурских окладных книгах за 1687/88, 1692/1693, 1696/97, 1697/98 и 1698/99 гг. среди получавших годовую «ругу» (3 рубля, 2 четверти «с полуосминою» ржи и 2 четверти «с полуосминою» овса) записан «старец Пафнотий», по-прежнему исполнявший послушание монастырского келаря602.

Инок Пафнутий отмечен как келарь Никольской обители и в начале XVIII в. В верхотурских окладных книгах за 1707 («к 1708-му»), 1708 («к 1709-му») и 1710 («к 171[1]-му») гг. он в числе братии Свято-Николаевского монастыря с годовым ке-ларским жалованием в 3 рубля, 2 четверти с полуосминой ржи и столько же овса603.

Архимандрит Макарий (Миролюбов) в своей книге о св. прав. Симеоне Вер-хотурском, напечатанной в 1861 г., отмечал: «.в окладных, находящихся в Верхо-турском уездном суде, книгах за 1709 и 1711 год, а также и в расходных книгах за эти годы» указано, что «Николаевского монастыря <.> келарю старцу Пафнутию» выплачивался годовой оклад денежной «руги» размером в 3 рубля604.

Пахомий — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурской таможенной книге 1673/74 г. в одной из статей о выдаче денег за выполнение казенных подрядов читаем: «Декабря в 25 день (1673 г.) дано от пивной вари пивовару старцу Пахомию да работным людем <.> трем человеком дватцеть шесть алтын четыре денги». Два месяца спустя, 24 февраля 1674 г., тому же «пивовару старцу Пахомию да работным людем пашенному Петрушке Иванову с товарищи» за выполнение очередного подряда «пивной вари» вновь было выдано из казны «восмь гривен»605. Нет сомнения, упомянутый в источнике Пахомий — местный житель, а стало быть, инок Свято-Николаевского монастыря. В указанной книге встречаются монахи, по разным причинам попавшие в поле зрения верхотурской таможни, однако во всех случаях в отношении последних звучит «географическая привязка» — «Архангел-ского монастыря старец Иона»; «Кондинского монастыря старцы Василей да Феодо-сей»; «Нижегородского уезду Белые горы старец Зосима»606.

В числе верхотурских городовых служителей-«оброчников» был штатный «винокур и пивовар», но при необходимости к казенным работам привлекались и сторонние специалисты. В XVII в. не только крестьяне, «половники» и «вкладчики», но и сами «Николского монастыря старцы», дабы заработать денег для себя и обители,

Л. 1 об.; Кн. 341. Л. 41; Кн. 342. Л. 58; Кн. 389. Л. 305; Кн. 436. Л. 268; ТГИАМЗ. КП 12794. Л. 2; Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 58.

601 ГАПК. Ф. 297. Оп. 3. Д. 396. Л. 20 об.

602 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 884. Л. 320 об.; Кн. 1026. Л. 208 об.; Кн. 1111. Л. 265 об.; Кн. 1152. Л. 262 об.; ГАПК. Ф. 297. Оп. 3. Д. 396. Л. 3.

603 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1469. Л. 150 об.; Кн. 1501. Л. 113 об.; Кн. 1519. Л. 16 об.

604 Макарий (Миролюбов), архим. Подробное сказание о жизни и чудесах святого праведного Симеона. С. 329.

605 Таможенные книги сибирских городов. Вып. 3. Верхотурье. Красноярск. С. 39, 60.

606 Там же. С. 30, 31, 34.

занимались торговлей и промыслами, а если выпадала возможность, охотно брались за различные казенные подряды. Так, например, монастырский казначей инок Ми-трофан слыл мастером судового дела и в 70-е гг. XVII столетия не раз нанимался для строительства судов-дощаников «под государевы хлебные запасы» на верхотурские и соликамские верфи. Подряжались к судовому строительству и иноки Макарий и Фео-досий (см.: Макарий (II) и Феодосий (III))607.

Очевидно, инок Пахомий, как и некоторые другие верхотурцы-постриженики Свято-Николаевской обители, жил не в монастыре, а в городе, «во дворе» (на попечении) кого-либо из своих родственников. По крайней мере, в верхотурской окладной книге 1674/75 г. в списке монахов, получавших «государеву хлебную ругу», имени Па-

хомия нет608.

Пермитин Василий Пантелеев — «половник» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В дозорной книге Верхотурского уезда 1621 г. Ф. И. Тараканова отмечено, что «вниз по Туре реке — от города тритцать шесть верст» находится принадлежащая Никольскому монастырю деревня в 3 двора (позднее она получит топоним «деревня Лошкина на Туре реке»). В окрестностях деревни «по обе стороны Туры реки» располагались земельные владения обители — «пашни паханые <. > дватцать чети в поле, а в дву потому ж, да заложные непаханые земли на дуброве с причистью десять чети в поле, а в дву потому ж — земля добрая, да сенных покосов <. > на лугех триста копен». Обслуживали пашню и сенокосы четверо монастырских «половников», один из которых — «Васка Пермитин»609.

Три года спустя в материалах «писма и дозора» Верхотурского уезда 1623/24 г. М. А. Тюхина среди трех живущих в монастырской деревне на р. Туре «половников» по-прежнему значится «Васка Пантелеев сын Пермитин»610. Василий переселися за Уральский хребет из Перми Великой (Чердыни). Другие «половники» были родом из Соли Камской (см.: Соликамский Василий Сергеев) и Лузы (см.: Лузенин Григорий Про-копьев). В дозорной книге М. А. Тюхина уточняется, что все они на земли Никольского монастыря «пришли ис тех городов четвертой год»611.

Питирим — «черный поп» (иеромонах), исполнявший обязанности настоятеля, позднее игумен Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

«Черной поп Питирим» был поставлен настоятелем Никольской обители во второй половине 1652 г. вместо «черного попа» Адриана612.

Если в копии («списке») одного из поземельных монастырских актов, датируемой 21 января 1653 г., Питирим еще назван «черным попом», то в окладной денежной

607 Очерки истории и культуры города Верхотурья и Верхотурского края. С. 99; Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М. Ю. Уральская лавра. С. 35.

608 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 585. Л. 238-266.

605 Там же. Ф. 1111. Оп. 4. Д. 1. Л. 94 об. - 95.

610 Там же. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 5. Л. 189 об.

611 Там же. Л. 268-268 об.

612 Манькова И. Л. Настоятели Верхотурского Николаевского монастыря. С. 290-291.

документации за этот год он уже записан как «игумен»613. В конце 1655 г. игумена Пи-тирима заменил «строитель» Сильвестр614.

Возможно, Питирим и не имел игуменского сана — окладные книги, будучи «мирской» государственной документацией, не всегда точно отражают «церковные» реалии. Во всяком случае, в современном Синодике Верхотурского Свято-Николаевского монастыря, который, вероятно, восходит к более ранним архетипам, Питирим поминается не как игумен, а в числе иеромонахов.

Поликарпов Никифор — «вкладчик» или крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В октябре 1682 г. вместе с другими жителями Верхотурского уезда целовали в Верхотурье крест на верность новым царям — Иоанну и Петру Алексеевичам и «Николского монастыря вкладчики и крестьяне». В числе последних — «Микишка Поликарпов»615.

Поликарпов Юрий — «вкладчик» или крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В октябре 1682 г. в Верхотурье производилась крестоцеловальная присяга на верность новым царям — Иоанну и Петру Алексеевичам. Вместе с другими жителями Верхотурского уезда «целовали крест» государям и «Николского монастыря вкладчики и крестьяне». В числе прочих и «Юрка Поликарпов»616.

Попов Вавила Иванов — «дьячек» (псаломщик) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В октябре 1682 г. целовал в Верхотурье крест на верность новым царям Иоанну и Петру Алексеевичам «Николского монастыря <.> дьячек Вавилко Иванов»617. Без сомнения, прнимавший в крестоцеловательной присяге «дьячек Вавилко Иванов» — это упомянутый в верхотурской окладной книге выдачи хлебного жалования следующего, 1686/87 г. среди «ружников» Свято-Николаевской обители «дьячек Вавилко Попов»618.

При Свято-Николаевской обители Вавила, вероятно, выполнял обязанности не только псаломщика, но «письменного дьячка». Так, в конце копии («списка») 80-х гг. XVII в. с «меновой записи» от 1 декабря 1677 г. тагильских пашенных крестьян М. Е. Копырина и Г. Ф. Садкова, уступивших архимандриту Варлааму «з братьею» свои земельные угодья «на Тагиле в Лошкине деревне» взамен других, предложенных монастырем земель, помечено: «Список писал Вавилко Иванов»619.

613 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы). № 4. С. 9-10; Манькова И. Л. Настоятели Верхотурского Николаевского монастыря. С. 291).

614 Манькова И. Л. Настоятели Верхотурского Николаевского монастыря. С. 291.

615 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 746. Л. 99 об.

616 Там же.

617 Там же. Л. 94.

618 Там же. Кн. 884. Л. 321 об.

619 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (купчие, поступные, вкладные, меновые). № 18. С. 180-181.

Походяшин Димитрий — «дьячек» (псаломщик) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Согласно «Книге переписной и перемерной Верхотурского города дворам 178-го (1669/70) году», 52-м по счету в направлении «от Крестоникольские башни» располагался «двор Никольского церковного дьячка Митки Походяшина. Дворовому месту длиннику тринатцать сажен, поперег восмь сажен, а в межах тот двор с ямским охотником с Назаром Опаркиным, а владеет он тем двором по закладной записи приказные избы подьячего Ерофея Головина, а з дву сторон проезжие улицы»620. Вероятно, ко времени «переписи и перемера» Димитрий Походяшин был псаломщиком Свято-Николаевского монастыря не первый год — он владел собственным двором.

В верхотурской окладной книге выдачи денежного жалования за 1671/72 г. имени Димитрия Походяшина уже нет, а должность «Николского дьячка» исполняет «Ивашко Корешков» (см.: Корешков Иван)621.

«Никольский дьячек» Димитрий Походяшин, как выяснил историк-генеалог М. С. Бессонов, приходился дедом знаменитому верхотурскому промышленнику Максиму Михайловичу Походяшину622.

Рудаков (Виралов) Архипп Григорьев — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписи Верхотурского уезда Л. М. Поскочина 1680 г. «Николского монастыря деревни на реке Пышме» значится крестьянин-дворовладелец «Архипко Григорьев сын Рудаков». Архипп рассказал, что «родился <.> он в уезде города Арханьгел-ского в Мелондовской волости. Жил за великим государем во крестьянех. В Сибирь пришол и живет за Николским монастырем в новой Пышминской деревни со 181-го (1672/73) году623.

В «ревизских сказках» Верхотурского уезда 1719 г. крестьянин монастырской Пышминской деревни Архипп Григорьев записан под «фамилией» Виралов — «во дворе Архип Григорьев сын Виралов штидесят лет. Сын Иван шти лет»624.

Савватий (I) — инок-казначей, затем «рядовой» инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Среди «ружников» Никольской обители в верхотурской окладной хлебной книге за 1629/30 г. упомянут «казначей старец Саватей». Он получал из государевой казны стандартный для монастырской братии годовой оклад хлебного жалования — «по 4 чети ржи, по 4 чети овса человеку»625.

В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного жалования за 1631/32 и 1632/33 гг. «старец Саватей» записан уже в числе «рядовых» никольских иноков, полу-

620 НИОР РГБ. Ф. 218. № 547. Л. 18.

621 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 549. Л. 267 об.

622 Бессонов М. С. Родословие верхотурского купца и заводчика М. М. Походяшина // Верхотурская старина. Вып. 2. Нижний Новгород, 2004. С. 24-31.

623 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 779 об.

624 Там же. Кн. 1615. Л. 352 об.

625 Там же. Кн. 27. Л. 186 об.

чавших годовую «ругу»626. В окладной документации за следующий, 1633/34 г., отмечено, что «старец Саватей умер», а «вь ево место» зачислен другой монах — Киприан (см.: Киприан (I))627.

Савватий (II) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1649/50, 1650/51, 1651/52, 1656/57, 1657/58, 1659/60, 1662/63, 1671/72, 1674/75, 1678/79, 1687/88, 1692/93, 1695/96, 1697/98 и 1698/99 гг. в числе «рядовых старцов» Никольской обители, получавших годовую «ругу», числится монах Савватий628.

Савельев Потап — «вкладчик», «половник» или крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В июне 1676 г. вместе с другими «вкладчиками», «половниками» и крестьянами Никольской обители (в документе они названы обобщенно — «Николаевского монастыря крестьяне») принимал присягу («целовал крест») на верность взошедшему на престол царю Федору Алексеевичу «Потапко Савильев»629.

«Потапко Савельев» попадает и в следующую крестоцеловальную книгу. В октябре 1682 г. он и другие «Николского монастыря вкладчики и крестьяне» «целовали крест» новым царям — Иоанну и Петру Алексеевичам630.

Сапожников Федор Владимиров — стрелец, занимавшийся в Верхотурском Свято-Николаевском монастыре писчей работой, переплетом и починкой книг.

В 1695 г. верхотурскому стрельцу Федору Владимирову Сапожникову было уплачено из казны Никольской обители за починку и переплет Часослова, за кожу и клей 6 алтын. Кроме этой книги Федором за хлебную и денежную плату в 1695-1698 гг. были отреставрированы для монастыря Октоих, учебная Псалтирь, Апостол и Слу-жебник631. Не исключено, что в числе «поновленных» Ф. В. Сапожниковым монастырских книг были и те, которые привез из Москвы в Верхотурье в 1605 г. еще первый настоятель обители иеромонах Иона (см.: Иона (I) (Пошехонец)). «Черной поп Иона» вернулся из столицы нагруженный царскими подарками. Среди богослужебной утвари, «пожалованной» Борисом Годуновым, были и книги: печатные — Евангелие (в «напрестольном» окладе), Апостол, Триодь Цветная, Псалтирь, Часослов, Служебник; рукописные — Октоих и Минея общая632.

Ф. В. Сапожников был уже потомственным служилым человеком — «стрелецким сыном». Его отец Владимир Родионов Сапожник был поверстан в верхотурскую

626 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 24. Л. 35 об.; Кн. 35. Л. 33 об.

627 Там же. Кн. 41. Л. 11 об.

628 Там же. Кн. 225. Л. 47; Кн. 262. Л. 1 об.; Кн. 341. Л. 41; Кн. 342. Л. 58; Кн. 389. Л. 305; Кн. 436. Л. 268; Кн. 585. Л. 239; Кн. 656. Л. 254; Кн. 884. Л. 320 об.; Кн. 1026. Л. 209; Кн. 1111. Л. 266; Кн. 1152. Л. 263; ТГИАМЗ. КП 12794. Л. 2; Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 58.

629 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 605. Л. 22.

630 Там же. Кн. 746. Л. 99.

631 От Вятки до Тобольска: церковно-монастырские библиотеки российской провинции XVI-XVIII веков. С. 78-79.

632 АИ. Т. 2. № 546. С. 412; Миллер Г. ф. История Сибири. Т. 2. № 40. С. 182-183.

стрелецкую службу «из гулящих людей» в 1649/50 г. Согласно переписной книги Верхотурья 1665/66 г., у Владимира был единственный (на момент составления переписи) сын — «Федка восми лет»633. Как служилый городового гарнизона и владелец собственного двора в Верхотурье «Володка Сапожник» фиксируется различными переч-нево-массовыми источниками на протяжении второй половины 50-х — начала 80-х гг. XVII в.634 В городовых списках Верхотурья 1686/87, 1691/92, 1693/94 гг. и в окладных книгах конца XVII — начала XVIII вв. рядовым стрельцом отмечен уже сын В. Р. Сапожника — Федор Владимиров Сапожников635.

Должно заметить, из среды своих сослуживцев Ф. В. Сапожников выделялся уровнем грамотности. В XVII в. далеко не все верхотурцы умели читать и писать. Поэтому «знающие писмо» горожане за небольшую плату деньгами или продуктами ставили на купчих, поступных, закладных, меновых и других актах договорного характера вместо неграмотных земляков свои «рукоприкладства». К числу верхотурских «грамотеев» относился и Ф. В. Сапожников — он имел от подписывания бумаг небольшой источник дохода еще до поступления на стрелецкую службу. Так, 6 февраля 1677 г. под «поручной записью», составленной от лица подгородной крестьянской общины, вместо крестьян «стрелетцкой сын Федка Володимеров руку приложил»636. Встречаются «рукоприкладства» Ф. В. Сапожникова и позднее. В 1693 г. под списком с одной из «закладных кабал» «вместо Николаевского монастыря стряпчева Иевка Максимова (см.: Максимов Иов) по его велению Федка Сапожников руку приложил»637. Уже будучи поверстанным в стрелецкую службу, Федор охотно пользовался при случае навыками профессионального «пищика». Не только документы Никольского монастыря знают его руку: «А списки с обоих закладных, — отмечено на копии «закладной кабалы» ясачного манси, — писал верхотурской стрелец Федка Володимеров 207 (1699) марта в 7 день»638.

Служба Ф. В. Сапожникова закончилась в 1710 г. Согласно городового списка за этот год, он «за старостию отставлен», а в освободившемся окладе «велено быть сыну ево Сергею»639.

В Синодике верхотурской Свято-Троицкой соборной церкви, который с 1670 г. составлял ее протоиерей Иоанн Михайлов, отмечен «Род верхотуръского стрелца Федора Сапожникова». В помянник в конце XVII в. были записаны имена «Иродио-на, Оульянии, Владимира, иноки схим[ницы] Таисии, иноки схим[ницы] Макрины,

633 ТГИАМЗ. КП 12692. Л. 54 об. - 55.

634 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 341. Л. 49 об.; Кн. 342. Л. 66 об.; Кн. 368. Л. 154 об.; Кн. 389. Л. 313 об.; Кн. 418. Л. 1 об.; Кн. 436. Л. 276; Кн. 487. Л. 600 об. - 601; Кн. 509. Л. 269 об.; Кн. 585. Л. 120 об., 250; Кн. 656. Л. 130 об., 266 об.; Кн. 746. Л. 15; НИОР РГБ. Ф. 218. № 547. Л. 35-35 об.

635 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 746. Л. 12 об.; Кн. 884. Л. 18, 343 об.; Кн. 1026. Л. 12 об., 156, 233; Кн. 1111. Л. 277; Кн. 1152. Л. 274; Кн. 1469. Л. 133 об., 156 об.; Кн. 1501. Л. 118; Кн. 1519. Л. 21 об.; ГАПК. Ф. 297. Оп. 3. Д. 396. Л. 13; Дмитриев А. А. Пермская старина. Вып. 7. С. 227.

636 АЮБ. Т. 2. № 258 (V). Стлб. 797-799.

637 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы). № 4. С. 9-10.

638 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы). № 38. С. 35.

635 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1519. Л. 129 об.

Климонта»640. Как видно из этого текста, в Верхотурье Сапожниковы имели прочные связи и с Покровским женским монастырем. Свидетельство тому — присутствие в их родовом помяннике имен инокинь-схимниц.

Севастьянов Никифор Алексеев — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря (см.: Севастьянов Фома Алексеев).

Севастьянов Фома Алексеев — «половник», позднее крестьянин Верхотурско-го Свято-Николаевского монастыря641.

13 марта 1674 г. «Николского монастыря с половника с Фомки Алексиева» на Верхотурской таможне была взята денежная пошлина «с померу» (за перемеривание) товара — «дву кадей» (около 50 пудов) пшеницы642. Этот злак в XVII в. не был популярен в крестьянских хозяйствах. В условиях урало-сибирского рискованного земледелия крестьяне предпочитали пшенице менее прихотливые культуры — рожь, овес и ячмень. Однако в Свято-Николаевском монастыре пшеницу выращивали643. Необходимость в ней была связана в первую очередь с потребностями богослужения — из белой пшеничной муки выпекались просфоры. Излишки же урожая пшеницы монастырь продавал. Можно не сомневаться, что вышеупомянутые «две кади» пшеницы принадлежали не Фоме Алексееву, а Никольской обители — «половник» лишь реали-зовывал их на рынке, возможно, имея небольшой процент с торговли хлебом.

В переписной книге 1678 г. принадлежащих Никольскому монастырю земель на р. Пышме, составленной верхотурскими сыном боярским Н. И. Несенцевым и подьячим А. Бутаковым, в Пышминской заимке обители среди крестьян, которые имели свои усадьбы, указан устюжанин «Фомка Олексеев», проживающий вместе с братом (вероятно, младшим) Никифором (Севастьянов Никифор Алексеев). О Фоме переписчики дают следущую информацию: «Пашни на себя пашет полторы десятины в поле, а в дву потому ж. А на тех десятинах сеяно хлеба ко 186-му (1677/78) году три чети ржи. Да во 186-м году шесть чети овса. И того севу ужато десять сотниц снопов ржи, двенатцать сотниц снопов овса. Ко 187-му (1678/79) году сеял три чети ржи. Сенных покосов три десятины. В монастырь платит он, Фомка, с пашни своей выделной хлеб пятым снопом. Да монастыръского хлеба жнет он по десятине. Сена ставит по дватцати копен на год. На Устюге Великом жил он, Фомка, в государеве тягле. А за Николским монастырем живет по записи со 181-го (1672/73) году и [в Сибирь при-шол в том же] году»644.

Переписью Верхотурского уезда 1680 г. Л. М. Поскочина среди крестьян — насельников монастырской «Пышминской деревни» отмечен «Фомка Алексеев сын Савостьянов». В своем устном «роспросе» Фома «сказал: родился <. > он в устюжском уезде в Лужицкой волости. Жил за великим государем во крестьянех. В Сибирь

640 ГУТО ГАТ. Собр. рукоп. кн. № 82. Л. 100.

641 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 2: Переписная книга Н. И. Несенцева). С. 160-161.

642 Таможенные книги сибирских городов. Вып. 3. Верхотурье. Красноярск. С. 68.

643 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 128-128 об., 132, 142, 183 об., 184 об. - 185 об.

644 Там же. Л. 188-189.

пришол и живет за Николским монастырем в новой Пышминской деревни со 182-го (1673/74) году. У него брат Микифорко. У Микифорка сын Алешка дву лет»645.

В начале 90-х гг. XVII в. Фома Алексеев выполнял в монастырской деревне на Пышме обязанности «посельщика» (приказчика). Как правило, послушание «посель-щиков» на отдаленных от Верхотурья монастырских землях несли сами иноки Свято-Николаевской обители (см., напр.: Давид, Макарий (II)), однако иногда экономическое руководство и приказной контроль «далних пашен» препоручались мирянам из числа наиболее инициативных и хозяйственно опытных крестьян. Должность пышминского «посельщика» была хлопотной. «Николская заимка» граничила с государственными черносошными слободами — Камышевской и Красноярской. Территориальные споры между монастырскими и слободскими крестьянами на пышминских земелях никогда не утихали. В 1692/93 г. крестьяне Красноярской слободы подали в Верхотурье челобитную. Они жаловались, что «Николаевского монастыря Пышминской заимки по-сельщик Фомка Алексеев» и монастырские крестьяне «их <.> пашенные земли пашут и покосы косят силно и <.> скотом хлеб и сенные покосы отравляют». Пашни на землях слободы, по словам челобитчиков, монастырскими крестьянами «выпахано <.> десятины с три, а сенных <.> покосов они, Фомка с крестьяны, владеют за Пышмою рекою за межею <.> копен сот на шесть». Допрошенный в ходе инцидента Ф. Алексеев возводимые на него и монастырских крестьян обвинения отрицал. Урегулировать территориальный конфликт поручалось верхотурскому сыну боярскому С. Ф. Голов-кову. Ему было указано «меж и урочищь досмотреть» и «те земли описать имянно»646. Однако «досмотр» С. Ф. Головкова не прекратил пышминских споров «о межах». Они утихли лишь несколько лет спустя, когда для архимандрита Александра «з братьею» в Верхотурской приказной палате была изготовлена «данная» на Пышминскую заимку (от 24 ноября 1695 г.). В документе тщательно оговаривались границы монастырских и государственных земель по р. Пышме647.

Селуков Лавр Михайлов — «работный человек» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В октябре 1678 г. верхотурские сын боярский Н. И. Несенцев и подьячий А. Бу-таков переписывали земли и работающих на них людей «Николского монастыря заимки» по р. Пышме (подробнее об этой заимке см.: Макарий (II)). В числе лиц, обслуживавших «скотей двор» Пышминской заимки, писцами отмечены «гулящие работные люди <.> Филка да Лаврушка Михайловы Селуковы, родом мезенцы». Братья до переезда за Уральские горы «на Мезени жили в государеве тягле, а в Сибирь пришли во 186-м (1677/78) году»648.

Селуков Филипп Михайлов — «работный человек» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря (см.: Селуков Лавр Михайлов).

645 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 776 об.

646 Там же. Ф. 281. Оп. 1. Д. 2327. Л. 34-36.

647 Там же. Л. 36-39 об.

648 Там же. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 186.

Серапион — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурской окладной книге выдачи хлебного жалования за 1631/32 г. в списке никольских монахов отмечено, что взамен инока Серапиона («в Серапионово место») в состав братии включен «старец <. > Конан» (см.: Конон)649.

Сергий (I) — инок, келарь Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. Среди «ружников» Никольской обители в верхотурской окладной хлебной книге за 1629/30 г. упомянут «старец Сергей». Он получал из государевой казны стандартный для монастырской братии годовой оклад хлебного жалования — 4 четверти ржи и 4 четверти овса650.

В аналогичных окладных книгах за 1631/32 и 1632/33 гг. «старец Сергий» значится как несущий келарское послушание651. В окладной хлебной книге за следущий, 1633/34 г. Сергия в списке монахов обители уже нет. Обязанности монастырского келаря «в Сергеево место» исполняет инок Диомид652.

Сергий (II) — «черный поп» (иеромонах), исполнявший обязанности настоятеля, позднее игумен Верхотурского Свято-Николаевского монастыря653.

В 1658/59 г. занимавший должность настоятеля Никольской обители «черной поп» Игнатий (см.: Игнатий (II)), был «взят в Тоболеск, а на ево место прислан ис То-болска иной черной поп — Сергий»654.

Как настоятель Свято-Николаевского монастыря «черной поп» Сергий отмечен в окладных книгах 1658/59 и 1659/60 гг.655

В верхотурской окладной книге выдачи хлебного и соляного жалования за 1662/63 г. отмечено: «.в прошлом во 170-м (1661/62) году по благословению преосвященного Симиона, архиепископа Сибирского и Тоболского, черному попу Сергею в Никольском монастыре велено быть в игуменах»656. О том, что начальник Никольской обители возведен в сан игумена, указывает и денежная книга за этот же год: «.черной поп, а ныне игумен Сергий». Настоятель, согласно данных книги, получал установленное еще с начала основания монастыря годовое денежное жалование размером в «6 рублев»657.

Игумен Сергий упоминается в «отводной», написанной в июле 1663 г. В тагильской деревне Лошкиной был заброшенный земельный участок, который ранее обрабатывал бежавший с него пашенный крестьянин Я. Стадухин. «Государевы крестьяне» жившие в Лошкиной, являясь «порутчиками» за Я. Стадухина, вынуждены были пла-

РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 24. Л. 36.

650 Там же. Кн. 27. Л. 187.

651 Там же. Кн. 24. Л. 35 об.; Кн. 35. Л. 33 об.

652 Там же. Кн. 41. Л. 11 об.

653 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхо-турского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 234.

654 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 368. Л. 143 об. - 144.

655 Там же. Кн. 368. Л. 144; Кн. 389. Л. 305; Манькова и. л. Настоятели Верхотурского Николаевского монастыря... С. 291.

656 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 436. Л. 268.

657 Там же. Кн. 432. Л. 227.

тить за беглеца в казенные «тагилские житницы <.> хлеб с полудесятины». «Игумен Сергий с братьею с тагилскими пашенными крестьяны <.> полюбовно порядились и сговорились» взять на Свято-Николаевский монастырь обязательство нести государственное фискальное бремя с заброшенной земли Я. Стадухина. Участок беглого крестьянина «с дворишком и с поскотиною, и с пашенными землями, и с сенными покосы, и с причистью» отходил во владение Никольской обители658.

Сохранилась «данная» верхотурского воеводы И. Б. Камынина (от декабря 1663 г.), предоставляющая право Свято-Николаевского монастыря «игумену Сергию с братьею» на «дворовое место» под лавку в Верхотурье «в проезжей улице у моста»659. Вероятно, именно эта лавка упомянута в «деловой» (записи о разделе имущества) от 22 июня 1681 г. между посадскими людьми Л. В. и Д. И. Пановыми. При указании местоположения лавки Л. В. Панова отмечено, что она находилась «край ряду против Воскресения Христова в межах с одну сторону с монастырскою лавкою»660.

В переписной книге владений Никольского монастыря, составленной в конце 1678 г. верхотурским сыном боярским И. К. Коптевым, в числе поселенцев монастырской деревни Лошкино на р. Тагиле отмечен сын Сергия: «Ивашко Сергеев сын Игумнов (см.: Игумнов Иван Сергеев). Женат. А детей у него нет. Отец ево был в Николском монастыре в ыгумнах»661.

Серебряник Григорий Никитин — «белец», «вкладчик», Верхотурского Свято-Николаевского монастыря, затем, вероятно, инок, принявший постриг под именем Гурий (см.: Гурий (II) ([Григорий Никитин Серебряник])).

Сидорова Евдокия — «просвирница» (просфорница) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурской окладной хлебно-соляной книге за 1662/63 г. записано, что на должность городской «просвирницы», выпекавшей просфоры для «соборные церкви и Никольского и Покровского монастырей, и Богородицкой церкве» «в старицыно место Марфы (см.: Марфа (Казанка))» назначена «Овдотьица Сидорова»662.

Сильвестр — инок, «строитель» (эконом), исполнявший обязанности настоятеля Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В конце 1655 г. «черного попа» Питирима, занимавшего должность настоятеля Верхотурской Никольской обители, сменил «строитель» Сильвестр663.

Руководил Сильвестр Свято-Николаевским монастырем недолго — около года. В верхотурской окладной хлебно-соляной книге за 1656/57 г. отмечено: «В прошлом 164-м (1655/56) году строитель Селивестр умер». «В ево место» по благословлению ар-

658 АЮБ. Т. 2. № 179. Стлб. 568-570.

659 АСПбИИ РАН. Ф. 28. Д. 1076.

660 АЮБ. СПб., 1857. Т. 1. № 106. Стлб. 679-682.

661 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 151 об.

662 Там же. Кн. 436. Л. 270.

663 Манькова И. Л. Настоятели Верхотурского Николаевского монастыря. С. 291; Она же. Монашество Западной Сибири XVII в. С. 57.

хиепископа Сибирского и Тобольского Симеона «велено быть черному попу Игнатью» (см.: Игнатий (II))664.

Сильного Евпл Иванов — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря665.

Верхотурские сын боярский Н. И. Несенцев и подьячий А. Бутаков 12 октября 1678 г. «ездили на Пышму <...> Николского монастыря на заимку» (подробнее об этой заимке см.: Макарий (II)) переписывать земли обители и работающих на них людей. Среди крестьянских усадеб и их насельников отмечен «двор. А в нем живет крестьянин Еуплко Иванов Силново. Родом Пышминской слободы крестьянской сын. Пашни на себя пашет по полудесятине в поле, а в дву потому ж. А на тех десятинах сеяно хлеба: ко 186-му (1677/78) году четь ржи, да во 186-м (1677/78) году две чети овса. И того севу ужато три сотницы снопов ржи, четыре сотницы снопов овса»666.

Вероятно, Е. И. Сильного — сын оброчного крестьянина Пышминской слободы Ивана Кириллова по прозвищу Сильной, зафиксированного переписной книгой Вер-хотурского уезда 1665/66 г. Иван, как явствует из переписи, был поверстан в пышмин-ские крестьяне в 1663/64 г. из гулящих людей667.

Симеон (I) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В первом абзаце содержательной части грамоты царя Михаила Федоровича от 27 июля 1621 г., адресованной архиепископу Сибирскому и Тобольскому Киприану (документ частично пересказывает отписку владыки царю о своей церковной деятельности), говорится о кадровых назначениях «на Верхотурье в старой монастырь к Николе Чюдотворцу». Грамота повествует, что смещенного «Николского монастыря, что на Верхотурье, черново попа Христофора (см.: Христофор (Харитон Невьяков)) да <. > старчика служебника Семиона» архиепископ послал «на Невью», «а велел им храм воздвигнути Преображение Господа нашего Исуса Христа да Соловетцких чю-дотворцов Зосима и Саватея». Оба инока поступали в подчинение посланного на Не-вью «в строители» постриженика Соловецкого монастыря «старца Серапиона»668.

Несомненно, «старчик» Симеон — монах Верхотурского Никольского монастыря. В отношении иноков, приехавших в Сибирь «с Руси» в составе свиты владыки Киприана, в данном документе обязательно уточняется, пострижеником какого монастыря является тот или иной. В отношении же Симеона такого уточнения нет.

В дозорной книге Верхотурского уезда М. А. Тюхина 1623/24 г. среди поселенцев «на реке на Невье» имен «черново попа» христофора и «старчика служебника» Симеона не названо. У строящегося храма «Преображение Спасово да преподобных Соловет-цких чюдотворцов Зосима и Саватея» отмечен лишь настоятель новой обители «старец Серапион», которого «благословил <. > архиепископ Тоболской и Сибирской Киприян

664 ТГИАМЗ. КП 12794. Л. 2.

665 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхо-турского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 2: Переписная книга Н. И. Несенцева). С. 162.

666 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 192 об. - 193.

667 Мосин А. Г. Уральский исторический ономастикон. Екатеринбург, 2001. С. 360.

668 Тобольский архиерейский дом в XVII веке. С. 177.

поставить храм» и «строити монастырь» на Нейве. Несмотря на то, что церковное строительство продолжалось «тому третьей год», оно было далеко до завершения — у храма было «рублено» только «двенатцать венцов, да поставлено кельишко да клетишко»669.

Симеон (II) — инок, казначей Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного и соляного жалования за 1649/50 и 1651/52 гг. в числе никольской братии, получавшей годовую «ругу» («по 4 чети ржи, по 4 чети овса человеку»), значится инок Симеон, выполнявший послушание казначея обители670.

Соликамский Василий Сергеев — «половник» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В материалах «писма и дозора» Верхотурского уезда 1623/24 г. М. А. Тюхина фиксируется «Николского <.> монастыря вниз по Туре реке деревня на берегу, против посадцкого человека Фетки Отрадного» (позднее она получит топоним «деревня Лошкина на Туре реке»). В окрестностях деревни располагались земельные угодья обители: «Пашни паханые дватцать чети в поле, а в дву потому же. Перелогу тритцать чети. Сена <.> сто шездесят копен». Хозяйство обслуживали три «половника», один из которых — «Васка Сергеев сын Соликамской», т. е., родом из Соли Камской. Остальные были из Лузы и Перми Великой (см.: Лузенин Григорий Прокопьев, Пермитин Василий Пантелеев)671. В дозорной книге уточняется, что «половники» на земли Никольского монастыря «пришли ис тех городов четвертой год, а порука по них Николского монастыря строитель Макарей (см.: Макарий (I)) да посадцкой человек Федка Отрадной»672.

Софонов Трифон — «бобыль» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

По материалам «досмотра и писма» 1678 г. Н. И. Несенцева и А. Бутакова, в числе дворов на р. Пышме «в Николской заимке» отмечен «двор. А в нем живет бобыль Трифанко Софонов. Родом кунгурец. Сын у него Васка. Пашни на себя не пашет и сена не ставит, и податей никаких в монастырь не дает. А за Николским монастырем живет в бобылях со 186-го (1677/78) году»673.

Софронов Терентий — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В 1660 г. монахини Покровского монастыря — игумения Мария «с сестрами» — подали в Верхотурскую приказную избу челобитную с просьбой разрешить некоему «Николского монастыря вкладчику» Терентию Софронову собирать денежную «ми-лостину» по слободам Верхотурского и Тобольского уездов на строительные нужды женской обители674.

669 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 5. Л. 191 об. - 192.

670 Там же. Кн. 225. Л. 47; Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 58.

671 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 5. Л. 189-189 об.

672 Там же. Л. 268-268 об.

673 Там же. Кн. 487. Л. 193 об. - 194.

674 Манькова И. Л. Верхотурский Покровский монастырь в XVII веке. С. 73.

Степанов Максим Игнатьев — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Переписью Верхотурского уезда 1680 г. Л. М. Поскочина среди крестьян — насельников монастырской «Пышминской деревни» отмечен «Максимко Игнатьев сын Степанов». В своем устном «роспросе» Максим «сказал: родился <...> он в уезде Соли Камской на Ейве Глухой. Жил во крестьянех в вотчине имянитого человека Данила Строгонова. В Сибирь пришол и живет за Николским монастырем в новой Пышмин-ской деревни со 187-го (1678/79) году675.

Стремоусов Захар Демьянов — «коровник» (скотник) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря676.

В переписных материалах 1678 г. верхотурского сына боярского И. К. Коптева в числе «людей» Никольской обители, которые «сверх переписных книг 167-го (1658/59) году» объявились «в прибыли», отмечен «коровник Захарко Стремоусов». Он был женат и проживал «на скотцком дворе» монастыря. Захар «родом верхотурец, стрелетцкой сын, — уточняет переписчик, — робят и з женою из найму»677.

В данной переписи, как видим, Захар Стремоусов назван «стрелецким сыном». В верхотурском гарнизоне в XVII в. только один стрелец носил «фамилию»-прозвище Стремоусов — некий Демка Стремоусов, служба которого прослеживается на протяжении более трех десятков лет вплоть до начала 60-х гг. XVII в.678 Можно не сомневаться, что он и был отцом монастырского скотника Захара Стремоусова.

Количество казенных окладов в небольшом по сибирским меркам стрелецком гарнизоне Верхотурья (чуть более 100 человек) было строго ограничено. Поступить «в государеву службу» дождавшись, когда освободится отцовская ставка «денежного и хлебного жалования», у сыновей стрельцов из многодетных семей было немного перспектив (в родительский казенный оклад воеводы могли поверстать других). Поэтому «стрелецкие дети» нередко стремились найти себя в иных слоях верхотурского общества — становились посадскими людьми, принимали на себя «тягло» черносошных крестьян или, как видим в данном случае, подряжались работать «за монастырь».

Тимофеев Савва — «половник» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В июне 1676 г. вместе с другими «вкладчиками», «половниками» и крестьянами Никольской обители (в документе они названы обобщенно — «Николаевского монастыря крестьяне») принимал крестоцеловальную присягу на верность взошедшему на престол царю Федору Алексеевичу «Савка Тимофеев»679.

675 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 778 об.

676 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева). С. 225.

677 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 135 об.

678 ИРЛИ. Колл. В. Н. Перетца. № 107. Л. 12 об., 42 об.; ТГИАМЗ КП 12700. Л. 18 об.; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 24. Л. 44; Кн. 35. Л. 42; Кн. 41. Л. 22 об.; Кн. 43. Л. 46 об.; Кн. 68. Л. 38; Кн. 106. Л. 34 об.; Кн. 108. Л. 43 об.; Кн. 140. Л. 49; Кн. 225. Л. 59; Кн. 262. Л. 12; Кн. 341. Л. 55 об.; Кн. 342. Л. 72 об.; Кн. 368. Л. 152; Кн. 389. Л. 315 об.

679 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 605. Л. 22.

По переписной книге владений Никольской обители 1678 г., в числе «половников», проживающих в монастырской деревне Лошкино «вниз по Туре реке», значится «Савка Тимофеев сын. Вятчанин — Котелнича города». Савва жил «на Вятке в бобылях», а «пришел на Верхотурье» и поселился «за монастырь» «после переписных книг 167-го (1658/59) году» — в 1659/60 г.680

Тимофеев Юрий — «вкладчик» или крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В конце 1682 г. в Верхотурье имела место присяга на верность новым царям — Иоанну и Петру Алексеевичам. Вместе с другими жителями Верхотурского уезда «целовали крест» юным государям и «Николского монастыря вкладчики и крестьяне». В числе последних — «Юрка Тимофеев»681.

Тихон — архимандрит Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. Тихон отмечен как архимандрит Верхотурского Свято-Николаевского монастыря в списках монастырской братии в 1701 и 1702 гг.682

В Житии св. прав. Симеона Верхотурского означено, что когда в сентябре 1704 г. мощи святого торжественно переносились из Меркушина в Верхотурье, архимандритом Никольской обители был уже не Тихон, а Израиль683.

В верхотурской хлебно-соляной окладной книге 1707 («к 1708-му году») г. во главе Свято-Николаевского монастыря вновь отмечен архимандрит Тихон684. Однако в денежной окладной книге 1707 («к 1708-му году») г. архимандритом обители записан опять Израиль685. Хлебно-соляные окладные книги, как правило, составлялись в начале года, а денежные — ближе к его концу. Стало быть, Израиль сменил архимандрита Тихона у руководства монастыря в течение 1707 г., вероятнее всего — во второй его половине.

Несколько лет спустя о. Тихон снова был назначен на управление обителью — он записан как архимандрит Свято-Николаевского монастыря в хлебно-соляной окладной книге Верхотурья 1710 («к 171[1]-му году») г.686

Толстой Артемий Иванов — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В 1680 г. писец Л. М. Поскочин переписывал земли и тяглое население (мужского пола) Верхотурского уезда. Среди крестьян Никольской обители, проживавших в деревне Лошкино на р. Тагиле, которые не были отмечены в монастырской переписи 1658/59 г. («объявились сверх переписных книг 167-го году»), указан «Ортюшка Ива-

680 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 139 об. - 141 об.

681 Там же. Кн. 746. Л. 99 об.

682 Манькова И. Л. Настоятели Верхотурского Николаевского монастыря. С. 292.

683 Житие Симеона Верхотурского // Литературные памятники Тобольского архиерейского дома XVII века. С. 227, 256.

684 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1469. Л. 150 об.

685 Там же. Л. 129 об.

686 Там же. Кн. 1519. Л. 16 об.

нов сын Толстой». Он «сказал» о себе: «родился <...> в Галецком уезде. Жил во кре-стьянех в вотчине Макария Унженского чюдотворца в деревне Коптелове. В Сибирь пришол и живет за Николским монастырем со 178-го (1669/70) году»687.

В октябре 1682 г. «Николского монастыря владчики и крестьяне» вместе с другими жителями Верхотурского уезда принимали присягу на верность восшедшим на русский престол царям Иоанну и Петру Алексеевичам. В числе «целовавших крест» новым монархам был и «Ортюшка Иванов»688.

По всей видимости, прожил А. И. Толстой в монастырской тагильской деревне долгие годы, а умер в начале XVIII в. В «ревизских сказках» Верхотурского уезда 1719 г. Артемия уже нет, но в Лошкино на р. Тагиле зафиксированы его потомки — «во дворе: Елизар Ортемьев сын Толстых сорока лет. У него дети: Егорей десяти, Павел шти, Федор четырех, Афонасей трех; братья: Иван четырнатцати, Кондратей десяти лет»689.

Трепалов Ерофей Юрьев — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписной книге Верхотурского уезда Л. М. Поскочина 1680 г. в числе «вкладчиков», проживающих прямо в стенах Никольской обители, упомянут «Ярофейко Юрьев сын Трепалов». Ерофей о себе «сказал: родился-де он в Литве в Дубровне городе. А из Дубровны взят полоном. И жил во дворе у Прокопья Прокопьева сына Поводова. А в Сибирь пришол во 171-м (1662/63) году. В Николском монастыре живет за вклад»690.

Турбаков Иван — «дьячек» (псаломщик) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Согласно верхотурской окладной денежной книге за 1662/63 г., «дьячком» в Никольской обители числился «Ивашко Турбаков». Он получал годовую денежную «ругу» размером в «3 рубли»691.

Ухин Иван Трофимов — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписной книге Верхотурского уезда Л. М. Поскочина 1680 г. в числе «вкладчиков», проживающих непосредственно в стенах Никольского монастыря, упомянут «Ивашко Трофимов сын Ухин». О себе Иван «сказал: родился-де он в Устюжском уезде в Приводинской волости в Николском погосте. Жил за великим государем во крестьянех. В Сибирь пришол и живет в Николском монастыре за вклад со 168-го (1659/60) году»692.

Федоров Евсей — «работный человек» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

687 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 10.

688 Там же. Кн. 746. Л. 100 об.

689 Там же. Кн. 1615. Л. 347 об.

690 Там же. Кн. 697. Л. 4.

691 Там же. Кн. 432. Л. 227.

692 Там же. Кн. 697. Л. 4-4 об.

Верхотурские сын боярский Н. И. Несенцев и подьячий А. Бутаков в октябре 1678 г. переписывали земли и работающих на них людей «Николского монастыря заимки» по р. Пышме (подробнее об этой заимке см.: Макарий (II)). В числе «гулящих работных людей», обслуживавших «скотей двор» Пышминской заимки, писцами отмечен «Евсейко Федоров, родом устюжанин». До переезда за Урал Евсей проживал «на Устюге <.> в государеве тягле». В Сибири, согласно его слов, он обосновался «во 185-м (1676/77) году»693.

Федоров Павел — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В конце 1645 г. жители Верхотурского уезда принимали крестоцеловальную присягу на верность воцарившемуся государю Алексею Михайловичу и его матери Евдокии Лукьяновне. В числе «целовавших крест» был и «Николского монастыря крестьянин Пашко Федоров»694.

Федоров Яков — «гулящей человек», «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписных материалах 1678 г. верхотурского сына боярского И. К. Коптева в числе «людей» Никольской обители, которые «сверх переписных книг 167-го (1658/59) году» объявились «в прибыли», отмечен «гулящей человек Якушко Федоров, родом колмогорец». Он проживал «в монастыр[е] в [хле]бне». По словам Якова, «пришел» он в Верхотурье «во 172-м (1663/64) году», а в 1666/67 г. заключил с Никольским монастырем служебный договор («вкладную») и поселился в обители в качестве «вкладчика»695.

Феодосий (I) — инок, позднее «черный поп» (иеромонах) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

12 марта 1621 г. первый архиепископ Сибирский и Тобольский Киприан (Ста-рорусенков), следуя на свою владычную кафедру в Тобольск, прибыл в Верхотурье, где задержался более чем на 2 месяца696. Посетив Свято-Николаевский монастырь, владыка сделал в обители ряд кадровых перестановок. В частности, сменил совершавшего там богослужения иеромонаха («черного попа»), рукоположив в сан из состава местной братии своего кандидата — «поставил в попы старца Феодосия»697.

Дозорной книгой Верхотурского уезда М. А. Тюхина 1623/24 г. в числе жилых строений, находящихся в Никольском монастыре, отмечена «келья черново попа Феодосия»698.

В октябре 1627 г. Никольский монастырь добился от царя Михаила Федоровича распоряжения о выдаче ежегодного хлебного оклада («хлебной руги») на 12 человек

693 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 186.

694 Там же. Кн. 194. Л. 35 об.

695 Там же. Кн. 487. Л. 135-135 об.

696 Буцинский П. Н. Открытие Тобольской епархии и первый Тобольский архиепископ Киприан // Он же. Сочинения: в 2 т. Т. 2. С. 211.

697 АИ. Т. 3. № 103. С.140-143; Миллер Г. ф. История Сибири. Т. 2. № 172. С. 272; Тобольский архиерейский дом в XVII веке. С. 177-178.

698 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 5. Л. 188 об.

братии. Оригинал грамоты об этом «пожаловании» передавался на хранение в монастырь, а для Верхотурской приказной избы с нее изготовили точную копию — «список». «К сему списку государевы грамоты Николского монастыря черной поп Феодо-сей в братью свою место руку приложил»699.

«Черной поп Феодосей» упомянут в списке «ружников» Свято-Николаевской обители в верхотурской окладной хлебной книге за 1629/30 г. Согласно этой окладной книге, иеромонах получал из государевой казны 4 четверти ржи и 4 четверти овса хлебного жалования700.

Феодосий (II) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурской окладной книге выдачи хлебного жалования за 1633/34 г. в числе никольских иноков, получавших годовую «ругу» («государева хлебново жалованья по 4 чети ржи, по 4 чети овса человеку»), значится «старец Феодосей», зачисленный в состав братии вместо инока Матфея (см.: Матфей (I)) — «старец Матфей умер»701.

«Старец Феодосей» отмечен в списке никольских иноков и в аналогичной городской документации за 1636/37, 1637/38, 1638/39, 1640/41 и 1641/42 гг.702

Феодосий (III) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. «Николского монастыря старец Феодосей» слыл корабельным плотником и в 70-е гг. XVII столетия нанимался для строительства судов-дощаников «под государевы хлебные запасы». Так, например, в 1673/74 г. верхотурские воевода Ф. Г. Большой Хрущев и подьячий С. Ю. Тютчев отписывали чердынской администрации о том, что «Николского монастыря <...> старец Феодосей» «в прошлом» 1672/73 г. подрядился «для судового дела» построить «с Соли Камской два дощаника, а с Чердыни полчетверта <. > дощаника». Старец выполнил подряд — в Верхотурье «на подгородных плодби-щах» сделал «совсем наготово» два соликамских и три чердынских судна, а для доделки половины четвертого обозначенного в договоре дощаника нанял за себя другого судового плотника703. Факт подряда инока Феодосия «для судового дела» попадает даже в верхотурское городское летописание. Так, В. Н. Шишонко, повествуя в своей «Пермской летописи» о примечательных верхотурских событиях 1674 г., писал: «Подрядился сделать на Верхотурьи "под сошные запасы Усольской и Чердынской долей" дощаники Верхотурского Никольского монастыря старец Феодосий». Историк-краевед при этом ссылался на некую рукопись, которую называл «Верхотурским хронографом»704.

Феодосий прожил в монастыре многие годы. он отмечен «рядовым старцом» в «ружном» штате Никольской обители в верхотурских хлебно-соляных окладных книгах 1671/72, 1674/75, 1678/79, 1687/88, 1692/93, 1695/96, 1697/98 и 1698/99 гг.705

АИ. Т. 3. № 148. С. 239-241.

700 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 27. Л. 186.

701 Там же. Кн. 41. Л. 12.

702 Там же. Кн. 43. Л. 39; Кн. 68. Л. 32; Кн. 106. Л. 28; Кн. 108. Л. 37; Кн. 140. Л. 39.

703 Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М. Ю. Уральская лавра. С. 38. Фотография документа.

704 Шишонко В. Пермская летопись. Третий период (1645-1676 гг.). С. 948.

705 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 585. Л. 239; Кн. 656. Л. 254; Кн. 884. Л. 321; Кн. 1026. Л. 209; Кн. 1111. Л. 266; Кн. 1152. Л. 263; Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М. Ю. Уральская лавра. С. 41; Манькова И. Л. Монашество

Феофил (I) (Федор Гаврилов Портняга) — инок, позднее инок-схимник Фео-филакт Верхотурского Свято-Николаевского монастыря706.

В самой ранней из дошедших до нашего времени верхотурских окладных книг — в книге 1623/24 г. среди служилых людей городского гарнизона отмечен «Се-мейкина десятка Толстово» стрелец «Федка Гаврилов Портняга». Он получал стандартный для стрельцов Верхотурья годовой оклад денежного жалования размером в 4 рубля 25 копеек и «женатый» хлебно-соляной оклад — 6 четвертей «с осминою» муки, «по осмине» круп и толокна, 2 пуда «с четью» соли. Владел Федор в Верхотурье «на посаде» собственным двором707.

Специалистов того или иного профиля, знающих какое-либо «мастерство», в перечнево-массовых источниках XVII в. из прагматических соображений нередко выделяли особо — «Сапожник», «Серебряник» и т. п. И Федор Гаврилов свое прозвище «Портняга» получил от того, что владел портняжным ремеслом — иногда он именуется в документах как «Портной мастер»708.

Судя по всему, был Федор не только «портнягой», но и умелым плотником-судостроителем. При этом не рядовым рабочим, а «уставщиком», т. е. мастером судового дела. Порой строительство судов приносило Ф. Г. Портняге заработок, намного превышающий стрелецкое годовое жалование. Так, например, его имя видим в городовой расходной книге 1624/25 г. в числе верхотурцев, которые подряжались строить «государевы суды <...> в нынешнем во 133-м году к весне, к полой воде, под государев хлеб в прибавку к прежним судом». «Верхотурскому стрелцу Федке Портняге, — записано в книге, — за лодью 12 рублев дано, взял сам»709.

Стрелецкая служба Ф. Г. Портняги прослеживается до 1648/49 г. В городовой хлебно-соляной окладной книге следующего, 1649/50 г. о нем помечено — «Федка Гаврилов Портной мастер в прошлом во 157-м (1648/49) году постригся, а в ево место велено быть в стрелцах племяннику ево Мишке Леонтьеву»710. В этой же окладной книге в списке «старцев» Никольского монастыря, получавших «государеву хлебную ругу», отмечено новое имя — указано быть «в Мосеево место старцу Феофилу <. >, а старец Моисей умер»711. Имя Феофила встречается в верхотурских документах на всем протяжении 50-х гг. XVII в.712 Правда, в окладных хлебно-соляных книгах 1656/57, 1657/58, 1659/60 и 1662/63 гг. мы видим сразу двух Феофилов. Первый — казначей обители (см.: Феофил (II)), второй — вероятно, преклонного возраста «рядовой» инок (его имя замыкает список никольских «старцев»)713.

в Западной Сибири в XVII в. С. 59.

706 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Полетаев А. В. Опыт реконструкции биографий. С. 71-73.

707 РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Кн. 6. Л. 95 об.; Оп. 1. Кн. 5. Л. 183 об.

708 Там же. Оп. 1. Кн. 43. Л. 46 об.; Кн. 68. Л. 38; Кн. 106. Л. 34 об.; Кн. 108. Л. 43 об.; Кн. 140. Л. 49; Кн. 225. Л. 57 об. - 58.

709 Дмитриев А. А. Пермская старина. Вып. 7. С. 181.

710 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 225. Л. 57 об. - 58.

711 Там же. Л. 47.

712 Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. С. 58.

713 ТГИАМЗ. КП 12794. Л. 2; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 341. Л. 41; Кн. 342. Л. 58; Кн. 389. Л. 305; Кн. 436. Л. 268.

Факт того, что Ф. Г. Портняга принял постриг под именем Феофила, подтверждается и другими источниками. У Федора был сын Яков, служивший с 1658/59 г. подьячим в приказной избе. Чиновничья карьера его была долгой и успешной — он выбьется в «старые» (старшие) подьячие «Приказной полаты», будет возглавлять в ней «Денежный стол». В конце XVII в. подьячий имел почти самый высокий среди верхотурских служилых бюрократов оклад годового жалования714. Яков предпочитал «писаться» под фамилией-«отчеством» — Федоров. Однако его родовая фамилия-«назвище», которой Я. Федорова привыкли именовать его земляки и сослуживцы, — Портнягин, иногда в документах проскальзывает715. В Синодик верхотурского Свято-Троицкого собора 1670 г. внесен полууставом последней трети XVII в. родовой помянник «подъячего Иякова Феодорова». В список предназначенных для церковного поминовения имен подьячий записал отца — «схим[ника] Феофила». Позднее (другими чернилами) слово «Феофила» было исправлено на «Феофилакта»716. Во главе помянника стоит имя родоначальника верхотурских Портнягиных, отца Ф. Г. Портняги Гавриила. Вторым в списке имен — Леонтий717. Вероятно, это брат Федора-Феофила — вспомним, что освободившееся место ушедшего в монастырь стрельца занял его племянник Мишка Леонтьев. Надо заметить, этот Мишка Леонтьев впоследствии будет отправлен из Верхотурья с экспедиционным корпусом воеводы Д. И. Зиновьева в Забайкалье («в Даурские остроги»). Там он примет участие в героической обороне от маньчжур одного из форпостов русской колонизации на Дальнем Востоке — Кумарского острога. В послужном списке (от 3 апреля 1655 г.) участников обороны острога первым среди «верхотурских служилых людей» означен «Мишка Леонтьев», который «бился явственно»718.

Феофил (II) — инок, казначей Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. Имя «казначея старца Феофила» по известным нам документам впервые встречается в «закладной кабале» от 21 января 1653 г. верхотурского ямщика Т. М. Перевалова. Ямщик занял у Свято-Николаевского монастыря «тритцать пять рублев денег московских ходячих прямых без приписи до сроку до Петрова дни и Павлова, святых апостол», оставив под залог свой сенной покос по р. Тагилу. К положенному сроку долг Т. М. Перевалов вернуть не смог, однако свой сенной покос отдавать монастырю не собирался — затеял судебный иск. 3 августа 1655 г., как гласит помета на «закладной кабале», ее «подал ответчик казначей старец Феофил» к судебному рассмотрению в качестве документа, удостоверяющего права монастыря на заложенные сенокосные угодья ямщика719.

В окладных хлебно-соляных книгах Верхотурья за 1656/57, 1657/58, 1659/60 и 1662/63 гг. в составе братии Свято-Николаевского монастыря, получавшей годовую

714 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 368. Л. 149 об.; Кн. 389. Л. 312 об.; Кн. 509. Л. 262 об.; Кн. 549. Л. 275; Кн. 585. Л. 113 об., 246 об. - 247; Кн. 656. Л. 124, 263; Кн. 1026. Л. 231-231 об.; Кн. 1111. Л. 274; Кн. 1152. Л. 270 об.; ТГИАМЗ. КП 12692. Л. 11 об.; Дмитриев А. А. Пермская старина. Вып. 7. С. 188.

715 НИОР РГБ. Ф. 218. № 547. Л. 42-42 об.; АИ. Т. 3. № 103. С. 143.

716 ГУТО ГАТ. Собр. рукоп. кн. № 82. Л. 89.

717 Там же.

718 Леонтьева Г. А. Землепроходец Ерофей Павлович Хабаров. М., 1991. С. 117.

719 Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы). № 4. С. 9-10.

«ругу», казначеем по-прежнему числится инок Феофил720. Упомянутые окладные книги фиксируют в числе иноков обители и другого Феофила (см.: Феофил (I) (Федор Гаврилов Портняга)) — «рядового старца».

Филарет (I) — инок, келарь Верхотурского Свято-Николаевского монастыря. В верхотурских окладных книгах выдачи хлебного жалования за 1629/30, 1631/32, 1632/33, 1633/34 гг. в числе никольских монахов, получавших годовую «ругу» («государева хлебново жалованья по 4 чети ржи, по 4 чети овса человеку»), значится «старец Филарет»721.

В аналогичной городской окладной документации за 1636/37, 1637/38, 1638/39, 1640/41 и 1641/42 гг. «старец Филарет» отмечен как монастырский келарь722.

Филарет (II) ([Филипп Кожевник]) — инок Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В верхотурской окладной книге выдачи хлебного и соляного жалования за 1697/98 г. в числе 12-ти «рядовых старцов» Никольской обители, получавших годовую «ругу», записан монах с именем Филарет723.

О «мирском» прошлом Филарета нам кое-что известно. 28 февраля 1698 г. Никольский архимандрит Александр «старца Филарета» по приказу верхотурских воевод стольников К. П. и Г. И. Козловых «допрашивал». Необходимость допроса была связана с «изменным делом» минувших лет. «Старец Филарет» поведал архимандриту: «.был <...> я в прошлых годех с Верхотурья в Даурские остроги — были с Афонасьем Пашковым в посылке. С нами был верхотурской стрелец Ивашко Котел в Даурских острогах. И он, Ивашко, изменил великому государю и со службы бежал, сговоряся с такими же изменники, в сорока человеках, бежали [в] Китайское государство, а с собою унесли оружье и барабаны»724. Из данного документа видно, что Филарет до монашеского пострига был в походе («в посылке») в Забайкалье с экспедиционным корпусом енисейского воеводы А. Ф. Пашкова. Ратный отряд Пашкова, насчитывавший более 400 человек, был отправлен на дальневосточные рубежи («в Даурские остроги») весной 1656 г. по причине активизации боевых действий с маньчжурами. Как долго будущий «старец Филарет» находился в Забайкалье, в каких боевых операциях ему довелось участвовать и когда он вернулся на родину, пока остается только догадываться.

Небольшие по объему материалы «роспроса» инока, в совокупности с другими источниками, позволяют все же получить некоторую информацию. Корпус А. Ф. Пашкова комплектовался из служилых людей разных сибирских городов, но из небольшого (по сибирским меркам) гарнизона Верхотурья в распоряжение воеводы было откомандировано только 7 стрельцов. Имена всех служилых верхотурцев, отправленных с пашковским отрядом «в Дауры», нам известны по городовым окладным книгам725. Если

720 ТГИАМЗ. КП 12794. Л. 2; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 341. Л. 41; Кн. 342. Л. 58; Кн. 389. Л. 305; Кн. 436. Л. 268.

721 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 24. Л. 36; Кн. 27. Л. 187; Кн. 35. Л. 34; Кн. 41. Л. 12.

722 Там же. Кн. 43. Л. 39; Кн. 68. Л. 32; Кн. 106. Л. 28; Кн. 108. Л. 37; Кн. 140. Л. 39.

723 Там же. Кн. 1111. Л. 266.

724 Там же. Ф. 1111. Оп. 1. Д. 26. Л. 203-204; Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М. Ю. Уральская лавра. С. 41.

725 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 341. Л. 49, 50, 51, 52-53, 54-55; Кн. 342. Л. 66-68 об., 69 об. - 70, 71-72; Кн. 368.

«старец Филарет» при постриге получил имя, созвучное с его «мирским», то можно предположить, что под монашеским именем скрывается верхотурский стрелец Филипп («Филка») Кожевник. Уверенная идентификация инока Филарета с Филиппом Кожевником возможна лишь с находкой новых источников, напрямую или опосредованно ее подтверждающих. Историко-генеалогические поиски по данному вопросу осложняет еще и следующее обстоятельство. Известно, что кроме назначенных в приказном порядке в дальнюю командировку стрельцов, имена которых мы знаем, в Даурию из Верхотурья ехали и добровольцы — «охочие люди», набранные по преимуществу из молодежи — «из стрелецких детей и братей, и племянников», захотевших «государю послужить» в дальней неведомой земле. Историк-краевед В. Н. Шишонко, ссылаясь на рукописный «Верхотурский хронограф», писал, что в 1655/56 г. из Верхотурья «в Даурскую землю проехал Афанасий Пашков, и ему дано 20 человек с десятником Ивашком Карташевым с товарищи и для сплава — дощаники»726. Именно «начальный человек» верхотурцев — Ивашко Осипов Карташев по прозвищу Котел (некоторое время он числился штатным городским «котельником») и был перебежавшим к маньчжурам «государевым изменником»727. Имена «охочих людей» верхотурского ратного отряда выявить по документам не так просто, ибо они не фиксируются городскими окладными книгами.

Филарет (III) — инок, казначей Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В ноябре 1696 г. «били челом» в верхотурской приказной избе «Николаевского монастыря келарь Аврамий (см.: Авраамий (V)), казначей старец Филарет», с просьбой выдать для монастырской братии «великого государя хлебное жалованье оклады» на 1696/97 г. Годовое хлебное жалование «верхотурские служилые люди, ружники и оброчники», как правило, получали осенью — по окончании сбора нового урожая. По всей видимости, на момент выдачи казенного хлеба управлявший в то время Свято-Николаевским монастырем архимандрит Александр по каким-то причинам в Верхотурье отсутствовал (возможно, был в отъезде), поэтому упомянутое прошение о выдаче хлебного жалования для обители было составлено от ее келаря и казначея. В ответ на это челобитие верхотурские воеводы Д. П. и В. Д. Протасьевы распорядились монастырю «великого государя хлебное жалованье на нынешней 205-й (1696/97) год по окладу овес, и за рож овсом вдвое, против окладу, выдать, з запискою и с роспискою»728.

В 1701 г. «книги приходные денежные казенные Верхотурского Николаевского монастыря», а также «Денежные расходные книги» были составлены от имени «казначея старца Макария» (см.: Макарий (III)). 4 февраля 1701 г., означено в приходной денежной книге, было «принято у старого казначея Филарета остаточных денег» 2 рубля 50 копеек. В тот же день, записано в монастырских денежных «росходах», старец Филарет получил «на проезд» к Соли Камской «полтину». Бывший казначей командировался туда для приобретения небходимых обители товаров — кроме проездных денег ему на различные «покупки» выдали из монастырской казны еще рубль729.

Л. 151, 152-153 об., 155 об.

726 Шишонко В. Пермская летопись. Третий период (1645-1676 гг.). С. 313.

727 ТГИАМЗ КП 12700. Л. 38; РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 225. Л. 64.

728 Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М. Ю. Уральская лавра. С. 41. Фотография документа.

729 Оглоблин Н. Н. Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа (1592-1768 гг.). Ч. 1. С. 263.

В хлебно-соляной окладной книге Верхотурья 1710 («к 171[1]-му году») г. казначеем Свято-Николаевского монастыря снова значится о. Филарет730.

Филатов Юрий Козмин — крестьянин, позднее «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В числе крестьян-дворовладельцев «Николского монастыря деревни на реке Пышме» в переписи Верхотурского уезда Л. М. Поскочина 1680 г. отмечен «Юшка Куз-мин сын Филатов». Юрий рассказал: «родился <.> он в Верхотурском уезде того ж монастыря на Тагиле в деревне Лошкине. А в новую Пышминскую деревню переведен во 186-м (1677/78) году»731.

Очевидно, жил Ю. К. Филатов на Пышме до самой смерти. Ветхим стариком он отмечен среди дворовладельцев монастырской Пышминской деревни в «ревизских сказках» Верхотурского уезда 1719 г.: «Во дворе: крестьянин он же вкладчик того ж Николаевского монастыря Юрье Козмин сын Филатов восмидесят лет. У него племянник Анисим десяти лет»732. Вне сомнения, Юрий, ставший в преклонных летах «вкладчиком» монастыря, намеревался по традиции того времени перед смертью «посхимиться» (принять постриг в схиму). Осуществились ли эти чаяния и, если да, каково было его монашеское имя, пока не выяснено.

Филиппов Сидор — «вкладчик» или крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В октябре 1682 г. «Николского монастыря вкладчики и крестьяне» вместе с другими жителями Верхотурского уезда целовали в Верхотурье крест на верность новым царям — Иоанну и Петру Алексеевичам. В числе людей обители — «Сидорко

Филипов»733.

Холкин Яков Федоров — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В октябре 1678 г. «ездили на Пышму <.> Николского монастыря на заимку» (подробнее об этой заимке см.: Макарий (II)) верхотурские сын боярский Н. И. Несенцев и подьячий А. Бутаков описывать земли обители и поселенных на них крестьян. При перечислении крестьянских усадеб и их владельцев фиксируется «двор. А в нем живет крестьянин Якушко Холкин. Родом Чарынской округи. Пашни на себя пашет по две десятины в поле, а в дву потому ж. А на тех десятинах сеяно хлеба ко 186-му (1677/78) году четыре чети ржи. <.> Ко 187-му (1678/79) году сеял четыре чети ржи. Сенных покосов две десятины. В монастырь с пашни своей платит он, Якушко, выделной хлеб пятым снопом. Да монастыръского хлеба жнет по десятине. Сена ставит по дватцати копен на год. В Чарынской округе жил он, Якушко, в государевеве тягле. А за Николским монастырем живет по записи со 181-го (1672/73) году, и в Сибирь пришол в том же году»734.

730 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1519. Л. 16 об.

731 Там же. Кн. 697. Л. 777 об. - 778.

732 Там же. Кн. 1615. Л. 354.

733 Там же. Кн. 746. Л. 99 об.

734 Там же. Кн. 487. Л. 187 об. - 188.

Переписью Верхотурского уезда 1680 г. Л. М. Поскочина среди крестьян монастырской «Пышминской деревни» отмечен «Якушко Федоров сын Холкин». В устном «роспросе» Яков «сказал: родился <...> он в уезде Чаронские округи в Тигинской волости. Жил за великим государем во крестьянех. В Сибирь пришол и живет за Никол-ским монастырем в новой Пышминской деревни со 184-го (1675/76) году»735.

Христофор (Харитон Невьяков) — «черный поп» (иеромонах) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

12 марта 1621 г. первый архиепископ Сибирский и Тобольский Киприан (Ста-рорусенков) по пути следования в свою резиденцию в Тобольск приехал в Верхотурье, где пробыл более 2-х месяцев736. Посетив Никольскую обитель, архипастырь произвел в ней кадровые перестановки. В частности, заменил совершавшего там богослужения иеромонаха («черного попа»), рукоположив в сан из числа местных иноков своего кандидата — «поставил в попы старца Феодосия» (см.: Феодосий (I)). Смещенного же «Николского монастыря, что на Верхотурье, черново попа Христофора, да <...> стар-чика служебника Семиона» (см.: Симеон (I)) архиепископ послал «на Невью», «а велел им храм воздвигнути Преображение Господа нашего Исуса Христа да соловетцких чюдотворцов Зосима и Саватея». Оба инока поступали в подчинение посланного на Невью «в строители» постриженника Соловецкого монастыря «старца Серапиона»737. Владыка Киприан из собственного «жалованья из годового, что ему архиепископу дано», выдал отправленным на Невью монахам «тридцать чети всякого хлеба <. >, а лес на храм и на кельи велел вывести тутошным жилцом». Верхотурским воеводам И. И. Пушкину и Д. И. Зубову в царской грамоте от 28 июля 1621 г. указывалось впредь невьянских «строителя и черного попа, и старца <. > устроити землею <. > и всякими угодьи, из <. > порожжих земель, чем им мочно сытым быти»738.

В дозорной книге Верхотурского уезда М. А. Тюхина 1623/24 г. в числе поселенцев «на реке на Невье» имен Христофора и Симеона нет. У строящегося храма «Преображение Спасово да преподобных Соловетцких чюдотворцов Зосима и Сава-тея» назван лишь начальник новой обители «старец Серапион», которого «благословил <. > архиепископ Тоболской и Сибирской Киприян поставить храм» и «строити монастырь». Несмотря на то, что строительство продолжалось «тому третьей год», оно еще не завершилось — было «рублено» только «двенатцать венцов, да поставлено ке-льишко да клетишко»739.

Есть веские основания полагать, что под именем Христофора в Никольской обители принял постриг «дьячек» (псаломщик) верхотурского Свято-Троицкого собора Харитон Невьяков.

В дозорной книге Ф. И. Тараканова Верхотурского уезда 1621 г. в числе городских усадеб верхотурцев отмечен небольшой «двор» («дворовому месту длина шесть

735 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 778.

736 Буцинский П. Н. Открытие Тобольской епархии и первый Тобольский архиепископ Киприан // Он же. Сочинения: в 2 т. Т. 2. С. 211.

737 Тобольский архиерейский дом в XVII веке. С. 177-178.

738 АИ. Т. 3. № 103. С. 140-143; Миллер Г. ф. История Сибири. Т. 2. № 172. С. 272.

739 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 5. Л. 191 об. - 192.

сажен, поперек четыре сажени»), которым ранее владел «троицкий дьячек Харъка Не-вьяков». Сам хозяин, читаем далее, «ныне пострижен и живет в Никольском монастыре, а двор отдал в монастырь. <. > А двор ныне пустует»740.

харитон жертвовал монастырю недвижимое имущество и ранее. В частности, в одной из государевых грамот, касаемых земель Свято-Николаевского монастыря (от 26 мая 1679 г.), приводится парафраз из челобития архимандрита Варлаама (см.: Варлаам (IV)) — «во 114 (1605/06) году в <...> Николаевской манастырь даны были за вклады пашенные земли и сенные покосы, и животинные выпуски, а те <. > земли давали в манастырь за вклады верхотурские жители харка Невьяков с сыном Васкою да Старой Васка Балакин с братьями и с сыном»741.

К 1621 г. в Никольской обители, по свидетельству тюменского «черного попа» Ионы (он расспрашивался в Москве чиновниками Приказа Казанского дворца), было всего 6 иноков742. Имена пятерых нам известны — игумен Авраамий (см.: Авраамий (I)), «строитель» Варлаам (см.: Варлаам (I) (Василий Лошкин)), «черный поп» Христофор, «старчик служебник» Симеон (см.: Симеон (I)), а также рукоположенный владыкой Киприаном в иеромонахи вместо христофора из состава «рядовой» Никольской братии инок Феодосий (см.: Феодосий (I))743.

Надо полагать, Х. Невьяков при постриге получил имя, сходное с мирским (эта традиция, по преимуществу, соблюдалась). В таком случае, монашеское имя Харито-на — Христофор.

Предположение о тождественности Х. Невьякова и «черного попа» Христофора зиждется не только на созвучности имен. Бывший «троицкий дьячек Харъка Невьяков» был грамотен богослужебно, поэтому логично допустить, что именно его, в 16191620 гг. (или чуть ранее) принявшего постриг, рукоположили в иеромонахи. Занять одну из «началственных» монастырских должностей Харитону-Христофору позволяли и вклады недвижимостью (вспомним — он был одним из первых донаторов новой Никольской обители).

Худяков Михаил Меркурьев — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В 1680 г. писец Л. М. Поскочин переписывал земли и население (мужского пола) Верхотурского уезда. При перечислении владений Никольской обители в переписи отмечено, что «под городом над рекою Турою на Сокольем Каменю на их монастырской росчистной земле построена деревня в прошлом во 178-м (1669/70) году». В этой «деревне»-однодворке проживал крестьянин «Мишка Меркульев сын Худяков». Переписчику он поведал, что «родился <...> в Устюжском уезде в Едомской волости в деревне Ширяевой. Жил во крестьянех за монастырем Шацкие пустыни». В Сибирь Михаил пришел и подрядился в Никольской обители крестьянствовать с 1670/71 г. Переписной книгой во дворе у М. М. Худякова отмечены «сын Ивашко полугоду, да брат Игнашка дватцати пяти лет»744.

740 РГАДА. Ф. 1111. Оп. 3. Д. 1. Л. 99 об.

741 ДАИ. СПб., 1862. Т. 8. № 48 (II). С. 194-198.

742 АИ. Т. 3. № 103. С. 140-143; Миллер Г. ф. История Сибири. Т. 2. № 172. С. 272.

743 Тобольский архиерейский дом в XVII веке. С. 177.

744 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 697. Л. 7 об. - 8.

В октябре 1682 г. крестьянин Свято-Николаевского монастыря «Мишка Худяков» принимал в Верхотурье крестоцеловальную присягу на верность царям Иоанну и Петру Алексеевичам745.

Чаплин Леонтий Федоров — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписной книге Верхотурского уезда Л. М. Поскочина 1680 г. среди «вкладчиков», проживающих в стенах Никольского монастыря, отмечен «Левка Федоров сын Чаплин». О себе Леонтий рассказал писцам, что «родился <. > он в Важском уезде в Верховажской волости в деревне Лаврове. Жил за великим государем во крестьянех. В Сибирь пришол и живет в Николском монастыре за вклад со 188-го (1679/80) году»746.

Частиков Марк Деев — «дьячек» (псаломщик) Верхотурского Свято-Николаевского монастыря (см.: Деев Марк).

Черной Семен Игнатьев — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписной книге Верхотурского уезда Л. М. Поскочина 1680 г. в числе «вкладчиков», проживающих непосредственно в стенах Никольской обители, упомянут Семен («Сенка») Игнатьев сын Черной. По словам самого Семена, он был уроженцем деревни Лавровы Верховажской волости Кеврольского уезда. В Сибири Черной обосновался давно — с 1642/43 г. «жил в гулящих людех». В монастыре же он поселился «за вклад» в 1666/67 г.747

В верхотурских документах 70-х гг. XVII в. имя С. И. Черного встречается не раз. Так, например, в июне 1676 г. вместе с другими «вкладчиками», «половниками» и крестьянами Никольской обители (в документе они названы обобщенно — «Николаевского монастыря крестьяне») он принимал присягу («целовал крест») на верность взошедшему на престол царю Федору Алексеевичу748.

Судя по всему, Свято-Николаевский монастырь имел в лице С. И. Черного весьма ценного работника. Семен знал «судовое плотницкое дело», что давало ему возможность подряжаться на казенное строительство судов. Так, «Верхотурского Николского монастыря слуга Сенка Черного» 26 декабря 1673 г. «порядился» в Чердыни «у чердынского земского старосты у Евсея Стахеева с товарыщи» на строительство дощаников «под государевы сошные хлебны запасы на Верхотурье». «И тот Сенка, — сообщал верхотурским администраторам чердынский воевода И. С. Головкин, — суды делать из Чердыни на Верхотурье выслан декабря в 27 день. И как тот Сенка <. > суды на Верхотурье зделает, и вам бы, господа, те суды <. > велеть принять, и о том ко мне для ведомости <. > отписать»749.

Чурасов Степан Алексеев — «вкладчик», затем крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

745 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 746. Л. 100 об.

746 Там же. Кн. 697. Л. 4 об.

747 Там же. Л. 4.

748 Там же. Кн. 605. Л. 21 об.

749 Там же. Ф. 1111. Оп. 1. Д. 127 (Ч. 1). Л. 107.

Осенью 1678 г. из Верхотурья «на Пышму <...> Николского монастыря на заимку» (подробнее об этой заимке см.: Макарий (II)) выехали сын боярский Н. И. Несенцев и подьячий А. Бутаков, чтобы переписать земли обители и работающих на них людей. При перечислении «вкладчиков», которые «живут в Николской заимке своими дворами, а пашни на себя не пашут», упомянут «Стенка Олексеев. Женат. Сын у него Васка женат же». Поселился Степан «за монастырем» по вкладной записи с 1671/72 г., а ранее жил «на Ирбити» (в Ирбитской слободе) «в оброчных крестьянех»750.

В переписи Верхотурского уезда 1680 г. крестьянин-дворовладелец «Никол-ского монастыря деревни на реке Пышме» «Стенка Алексеев сын» отмечен под «фамилией» «Чюрасов». Писцам Степан сообщил о месте своего рождения — «родился <...> он в Устюжском уезде в Вандокурской волости». До переезда в Сибирь он у себя на родине «жил за великим государем во крестьянех», а «в Сибирь пришол и живет за Николским монастырем в новой Пышминской деревни со 180-го (1671/72) году». В переписных материалах 1680 г. указан возраст зафиксированного предыдущей переписью сына С. А. Чурасова Василия — «восмьнатцати лет»751.

Шеламов Константин Артемьев — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В 1680 г. писец Л. М. Поскочин переписывал все земли и тяглое население (мужского пола) Верхотурского уезда. Вот что живущий в своем дворе в монастырской тагильской деревне Лошкино крестьянин «Костка Ортемьев сын Шеламов» сообщил о себе поскочинским подьячим: «.родился <. > он в той же деревне Лошкине. У него брат Ивашко девятнатцати лет. А в переписных-де книгах (1658/59 г. — А. П.) не написан для того, что в то время для скудости кормился в Верхотурском уезде работою»752.

Шиляев Петр Никитин — «вкладчик» Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

В переписной книге Верхотурского уезда Л. М. Поскочина 1680 г. в числе «вкладчиков», проживающих непосредственно в стенах Никольской обители, упомянут «Петрушка Микитин сын Шиляев». О себе Петр «сказал: родился-де он в Казанском при-городке на Уржуме на посаде. Жил за великим государем во крестьянех. В Сибирь при-шол и живет в Николском монастыре за вклад со 181-го (1672/73) году»753.

В октябре 1682 г. «Петрушка Микитин» вместе с иными «вкладчиками» и крестьянами Никольской обители в Верхотурье «целовал крест» на верность юным царям Иоанну и Петру Алексеевичам754.

Ширшов Василий Еремеев — «вкладчик», позднее крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря755.

750 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 186 об.

751 Там же. Кн. 697. Л. 778 об.

752 Там же. Кн. 697. Л. 10 об.

753 Там же. Л. 4 об. - 5.

754 Там же. Кн. 746. Л. 98.

755 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхо-турского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 2: Переписная книга Н. И. Несенцева). С. 159.

Осенью 1678 г. из Верхотурья «на Пышму <.> Николского монастыря на заимку» (подробнее об этой заимке см.: Макарий (II)) выехали сын боярский Н. И. Несенцев и подьячий А. Бутаков, чтобы переписать земли обители и работающих на них людей. При перечислении «вкладчиков», которые «живут в Николской заимке своими дворами, а пашни на себя не пашут», упомянут «Васка Ширшов. Женат. Детей у его нет». Поселился Василий «за монастырем» по вкладной записи с 1671/72 г., а ранее «жил у Руды» (в Рудной слободе на р. Нице) «в оброчных крестьянех»756.

Крестьянин-дворовладелец «Николского монастыря деревни на реке Пышме» «Васка Еремеев сын Ширшов» отмечен и в переписи Верхотурского уезда 1680 г. Писцам Василий рассказал о месте своего рождения — «родился <.> он в уезде Соли Вы-чеготцкой в Вилеготцкой волости». До своего переезда в Сибирь В. Е. Ширшов у себя на родине «жил за великим государем во крестьянех», а в «новой Пышминской деревни» поселен с 1676/77 г.757

Шутов Яков Васильев — «бобыль», позднее крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря758.

По материалам «досмотра и писма» 1678 г. Н. И. Несенцева и А. Бутакова, в числе «бобылей», которые проживали на р. Пышме «в Николской заимке» упомянут «Якушко Васильев. Родом вятчанин. Женат. Пашни на себя не пашет и сена не косит, и податей никаких в Николской монастырь не платит. На Вятке жил он в государеве тягле. За Николским монастырем живет в бобылях со 183-го (1674/75) году. В Сибирь пришол во 179-м (1670/71) году. А двора у него, Якушка, своего нет — живет по чюжим подворьям»759.

В переписи Верхотурского уезда Л. М. Поскочина 1680 г. «Николского монастыря деревни на реке Пышме» «Якунка Васильев сын Шутов» значится уже как кре-стьянин-дворовладелец. Сам Яков «сказал: родился <.> он в Вятцком уезде в Сло-бодцком городе. Жил за великим государем во крестьянех». Данные о Я. В. Шутове из поскочинской переписи в деталях расходятся с данными «досмотра» 1678 г. (нередкий случай для перечнево-массовых источников). В частности, со слов крестьянина, он «в Сибирь пришол и живет за Николским монастырем в новой Пышминской деревни со 180-го (1671/72) году». В переписной книге 1680 г. у Якова отмечен годовалый сын — Гавриил760.

Щербак Иларион Исааков — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря.

Верхотурские сын боярский Н. И. Несенцев и подьячий А. Бутаков 12 октября 1678 г. «ездили на Пышму <.> Николского монастыря на заимку» (подробнее об этой заимке см.: Макарий (II)) переписывать земли обители и работающих на них людей.

756 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 186 об.

757 Там же. Кн. 697. Л. 779 об.

758 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 2: Переписная книга Н. И. Несенцева). С. 163.

759 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 194.

760 Там же. Кн. 697. Л. 780.

Среди крестьянских усадеб и их насельников отмечен «двор. А в нем живет крестьянин Ларка Исаков Щербак. Родом устюжанин. Детей у него: Гарасимко да Елфимко, да брат Коземка (Еловских Кузьма Исааков). Пашни на себя пашет по три десятины в поле, а в дву потому ж. А на тех десятинах сеяно хлеба ко 186-му (1677/78) году шесть чети ржи. Да во 186-м (1677/78) году три чети ячмени, восмь чети овса. И того севу осмнатцать сотниц снопов ржи, восмь сотниц снопов ячмени, шеснатцать сотниц снопов овса. Да ко 187-му (1678/79) году сеял шесть чети ржи. <...> В манастырь с пашни [своей] платит он выделной хлеб пятым снопом. Да манастырского хлеба жнет по две десятины, да сена ставит по дватцати копен на год. На Устюге Великом жил он, Ларка, в государеве тягле. А за Николским монастырем живет он, Ларка, по записи со 181-го (1672/73) году, и в Сибирь пришол в том же году»761.

Переписью 1680 г. Л. М. Поскочина крестьянин монастырской «Пышминской деревни» «Ларка Исаков сын» отмечен с «фамилией» Еловских. Поскочинские материалы дают больше информации об этом крестьянине — Иларион «сказал: родился <. > он в Устюжском уезде в Ратмеровской волости. Жил за великим государем во кре-стьянех. В Сибирь пришол и живет за Николским монастырем в новой Пышминской деревни со 180-го (1671/72) году». У зафиксированных предыдущей переписью детей указан возраст — «Гарасимко пяти лет, Ефимко трех лет». Прибавление в семействе крестьянина — годовалый сын Андрей. У Илариона, кроме упомянутого в переписных материалах 1678 г. брата Кузьмы, переписью 1680 г. отмечен другой брат — Иван (вероятно, он переехал на Урал «с Руси» недавно — см.: Еловских Иван Исааков). Братья жили одним двором и имели семьи — у Кузьмы записан «сын Данилко дву лет», у Ивана — «пасынок Евсючко Иванов дву лет»762.

Яковлевых Исаак Григорьев — крестьянин Верхотурского Свято-Николаевского монастыря763.

В октябре 1678 г. «ездили на Пышму <...> Николского монастыря на заимку» (подробнее об этой заимке см.: Макарий (II)) верхотурские сын боярский Н. И. Несенцев и подьячий А. Бутаков «писать» земли обители и поселенных на них крестьян. При перечислении крестьянских усадеб и их владельцев фиксируется «двор. А в нем живет крестьянин Исачко Григорьев Яковлевых. Родом устюжанин. Детей у него Самылко да Петрушка <...> На Устюге Великом жил он в государеве тягле, а за Николским монастырем живет он <...> по записи со 181-го (1672/73) году, а в Сибирь пришол во 179-м (1670/71) году»764.

Среди крестьян «Николского монастыря деревни на реке Пышме» в переписи Верхотурского уезда Л. М. Поскочина 1680 г. отмечен «Исачко Григорьев сын Яковлев». Переписчику Исаак пояснил, что «родился-де он в Устюжском уезде в Камаритцкой деревни. Жил за великим государем во крестьянех», а в «новой Пышминской деревни» поселен руководством Свято-Николаевской обители «со 183-го (1674/75) году». Кроме

761 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 187-187 об.

762 Там же. Кн. 697. Л. 776 об. - 777.

763 Словарная статья ранее публиковалась в сокращенном виде — см.: Переписные книги владений Верхо-турского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 2: Переписная книга Н. И. Несенцева). С. 162.

764 РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 487. Л. 190-190 об.

указанных в предыдущей переписи детей Исаака — Самуила («четырех лет») и Петра («трех лет»), переписной книгой 1680 г. отмечено прибавление в семействе крестьянина — младенец «Федка году»765.

Сведения об авторе. Полетаев Андрей Валентинович — научный сотрудник Православного музея Верхотурского Свято-Николаевского мужского монастыря (г. Екатеринбург). E-mail: [email protected]

Приложение

Список имен, указанных в словаре-синодике

(для церковного поминовения)

Упокой, Господи, души усопших раб Твоих

Схиархимандрита Варлаама

Архимандритов:

Игнатия Киприана Александра Израиля

Тихона

Игуменов:

Иону Авраамия Вениамина Сергия

Герасима Германа Игнатия Василия

Иеромонахов:

Адриана Иова Питирима Христофо

Игнатия Иону Феодосия

Схимонахов:

Авраамия Власия Феофилакта

Монахов:

Авраамия Архиппа Гавриила Диомида

Авраамия Афанасия Галактиона Дионисия

Авраамия Варлаама Герасима Илариона

Авраамия Варлаама Гурия Илию

Агафоника Варлаама Гурия Илию

Антония Варсонофия Давида Иоанна

Антония Варсонофия Даниила Иону

Антония Власия Даниила Иосифа

765 Там же. Кн. 697. Л. 776.

Исаию Макария Моисея Сильвестра

Киприана Макария Моисея Симеона

Конона Маркелла Наума Симеона

Корнилия Матфея Павла Феодосия

Корнилия Матфея Пафнутия Феодосия

Корнилия* Матфея Пафнутия Феофила

Лазаря Матфея Пахомия Филарета

Лазаря** Мисаила Савватия Филарета

Леонтия Мисаила Савватия Филарета

Лукиана Митрофана Серапиона

Макария Моисея Сергия

Иереев:

Василия Евфимия Кириака Максима

Димитрия Иоанна Леонтия Павла

Диаконов:

Бориса Димитрия

Игумению Марфу

Монахиню Евгению

Мирян:

Алексия Афанасия Георгия Захарию

Алексия Богдана Георгия Иакова

Алексия Богдана Георгия Иакова

Андрея Вавилу Георгия Иакова

Андрея Василиссу Герасима Иакова

Андрея Василия Григория Иеремия

Андрея Василия Григория Иерофея

Андрея Василия Григория Иессея

Андрея Василия Димитрия Илариона

Артемия Василия Димитрия Илариона

Артемия Василия Евдокию Илию

Артемия Василия Евдокию Иоакима

Архиппа Владимира Евпла Иоанна

Афанасия Гавриила Евфимию Иоанна

Афанасия Георгия Емилиана Иоанна

* Вероятно, в словарной статье «Корнилий (II)» речь идет о двух разных иноках. ** Вероятно, в словарной статье «Лазарь» речь идет о двух разных иноках.

Иоанна Кирилла Никиту Симеона

Иоанна Константина Никиту Стефана

Иоанна Константина Никифора Стефана

Иоанна Косму Никифора Тарасия

Иоанна Лавра Никифора Терентия

Иоанна Леонтия Павла Тихона

Иоанна Луку Павла Тихона

Иоанна Луку Петра Тихона

Иоанна Луку Петра Тихона

Иова Максима Петра Трифона

Иосифа Марка Петра Феодора

Исаака Мартина Поликарпа Феодора

Исидора Матрону Потапия Феодора

Исидора Матфея Савву Феодота

Иулиана Михаила Савву Филиппа

Иулианию Михаила Севастьяна Фирса

Иустину Михаила Сергия Фому

Кирилла Михаила Симеона Харитона

Словарь терминов и понятий Аршин — мера длины, соответствующая 71,12 см (4 четвертям или 16 вершкам). Бобыль — беднейший (нередко «бездворный») человек, который по причине своей экономической несостоятельности частично или полностью освобождался от крестьянского «тягла».

В десть — книжный формат в большой лист.

Верста межевая — мера длины, соответствующая 2,1336 км. Межевая верста равнялась 2 верстам путевым (или 1000 саженям).

Верста путевая — мера длины, соответствующая 1,0668 км (или 500 саженям). Винокуренный ярыжный — служитель «государева кабака», выполнявлявший текущие хозяйственные работы питейного заведения, а также административно-полицейские функции (надзор за порядком, «догляд»).

Выбойка — хлопчатобумажная или холщовая ткань с выбитым или отпечатанным на

ней орнаментом в одну краску.

Гривенка — мера веса, соответствующая 409,512 г.

Гулящий человек — лично свободный (не прикрепленный к какой-либо общине) человек, кормившийся промыслами и сезонной работой. Деисус — иконный ряд иконостаса, алтарная преграда.

Десятина — как мера поверхности, соответствовала 1,0925 га (2 четвертям или 2400 кв. сажен).

Дощаник — наборное плоскодонное парусно-весельное транспортно-грузовое речное судно.

Ез — приспособление (изгородь) на реке для рыбной ловли. Индит («индитья») — покров на престол в алтаре.

Кадь — мера емкости сыпучих тел (4 четверти). К началу XVII в. приблизительно соответствовала весу в 13,5 пудов ржи. С 50-х гг. XVII в. вес кади примерно равнялся 24 пудам, а с 1678 г. — 32 пудам ржи. Камка — шелковая ткань.

Копна мерная — вес сена, приблизительно равный 15 пудам. Крашенина — грубый крашеный холст.

Курья — «старица», старое русло реки, запруженное с концов для рыбной ловли. Ладья («лодья») — наборное килевое парусно-весельное транспортно-пассажирское судно.

Овин — как мера необмолоченного хлеба приблизительно составлял 200 снопов. Оплечье — наплечная риза, фелонь.

Осмина — как мера поверхности, соответствовала 2731,5 кв. м (2 полуосминам или 4 четверикам).

Половник — неполноправный крестьянин, который за аренду пашни выплачивал

землевладельцу определенное договором количество лет половину урожая.

Пуд — мера веса соответствующая 16,38 кг (или 40 гривенок).

Сажень — мера длины, соответствующая 2 м 13,36 см (или 3 аршинам).

Сапец — мера веса, соответствующая 6 пудам.

Трип — шерстяной бархат.

Укропник — сосуд для горячей воды.

Четверть («четь») — как мера поверхности, соответствовала 5462,5 кв. м (или 2 осми-нам).

Четверть («четь») — как мера объема сыпучих тел равнялась 2,0991 гектолитра. Она делилась на 2 осмины (4 полуосмины или 8 четвериков). Указанный объем четверти окончательно устанавился лишь к концу XVII в. К началу XVII в. московская казенная четверть (приемочная) вмещала 3-3,5 пуда ржи. С 50-х гг. XVII в. вес четверти равнялся 6 пудам, а с 1678 г. — 8 пудам ржи.

Список литературы

1. Акты исторические, собранные и изданные Археографической комиссией. СПб., 1841. Т. 2-3.

2. Актовые источники по истории России и Сибири XVI-XVIII веков в фондах Г. Ф. Миллера. Описи копийных книг. Новосибирск, 1993. Т. 1. (История Сибири. Первоисточники; вып. 1).

3. Александров В. А., Покровский Н. Н. Власть и общество. Сибирь в XVII в. Новосибирск, 1991.

4. Архив Санкт-Петербургского института истории Российской академии наук (АСПбИИ РАН). Ф. 28. Д. 30, 1076, 1350, 1648.

5. Акты, относящиеся до юридического быта Древней России Т. 1. СПб., 1857; Т. 2. СПб., 1864.

6. Баранов В. С. Летопись Верхотурского Николаевского мужского общежительного монастыря // Святыни Верхотурья. Нижний Новгород, 2012. С. 262-526.

7. Бессонов М. С. Родословие верхотурского купца и заводчика М. М. Походяшина // Верхотурская старина. Вып. 2. Нижний Новгород, 2004. С. 24-31.

8. Буцинский П. Н. Заселение Сибири и быт ее первых насельников // Он же. Сочинения: в 2 т. Тюмень, 1999. Т. 1. С. 5-318.

9. Буцинский П. Н. Открытие Тобольской епархии и первый Тобольский архиепископ Киприан // Он же. Сочинения: в 2 т. Тюмень, 1999. Т. 2. С. 199-250.

10. Буцинский П. Н. Сибирские архиепископы: Макарий, Нектарий, Герасим (16251650 гг.) // Он же. Сочинения: в 2 т. Тюмень, 1999. Т. 2. С. 251-310.

11. Верхотурские грамоты конца XVI — начала XVII вв. Ч. 1. / сост. Е. Н. Ошанина. М., 1982.

12. Вкладные книги Далматовского Успенского монастыря (последняя четверть XVII — начало XVIII в.) / сост. И. Л. Манькова. Свердловск, 1992.

13. Государственный архив Пермского края (ГАПК). Ф. 297. Оп. 3. Д. 396.

14. Государственное учреждение Тюменской области «Государственный архив в городе Тобольске» (ГУТО ГАТ). Собрание рукописных книг. № 82.

15. Дополнения к актам историческим, собранным и изданным археографической комиссией (ДАИ). СПб., 1848. Т. 3; Т. 6. СПб., 1857; Т. 8. СПб., 1862; Т. 12. СПб., 1872.

16. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. СПб., 1881. Т. 2; Т. 4. СПб., 1882.

17. Дмитриев А. А. Пермская старина. Вып. 7. Пермь, 1897.

18. Житие Симеона Верхотурского // Литературные памятники Тобольского архиерейского дома XVII века. Новосибирск, 2001. С. 196-250. (История Сибири. Первоисточники; вып. 10).

19. Жития святых Екатеринбургской епархии. Екатеринбург, 2008.

20. Зыков А. П., Манькова И. Л. Рейтарский шлем XVII в. из Далматовского Успенского монастыря: к событиям 1662-1667 гг. в Южном Зауралье // Проблемы истории России. Вып. 3: Новгородская Русь: историческое пространство и культурное наследие. Екатеринбург, 2000. С. 315-332.

21. Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (купчие, поступные, вкладные, меновые) // Исследования по истории общественного сознания эпохи феодализма в России. Новосибирск, 1984. С. 106-184.

22. Иванова В. И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в Архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы) // Новые материалы по истории Сибири досоветского периода. Новосибирск, 1986. С. 5-43.

23. Институт русской литературы (Пушкинский дом) Российской академии наук (ИРЛИ). Колл. В. Н. Перетца. № 107.

24. Книги кирилловской печати XVI-XVIII вв. Загорского историко-художественного музея-заповедника: Каталог / сост. и авт. вступ. ст. Л. М. Спирина. М., 1981.

25. Коновалов Ю. В. Верхотурская именная книга 1632 г. // Уральская родословная книга: крестьянские фамилии. Екатеринбург, 2000. С. 317-330.

26. Копийная книга «о опалных людех», сосланных в Сибирь в 1614-1624 гг. / подг. текста, вступ. ст. и комм. А. В. Полетаева. Екатеринбург, 2014.

27. Кротов А. И. Деревня Липина. Некоторые сведения об истории деревни и ее основателе (вторая четверть XVII — первые годы XVIII вв.) // Уральский родовед. Вып. 4. Екатеринбург, 1992. С. 114-119.

28. Леонтьева Г. А. Землепроходец Ерофей Павлович Хабаров. М., 1991.

29. Макарий (Миролюбов), архим. Подробное сказание о жизни и чудесах святого праведного Симеона, Верхотурского чудотворца, и о чествовании святых мощей его // Верхотурский Николаевский монастырь и его святыня. Нижний Новгород, 2012. С. 139-333.

30. Манькова И. Л. Верхотурский Покровский монастырь в XVII веке // Материалы научно-практической конференции «Верхотурье — духовный центр Урала» (Верхотурье, 6-7 ноября 2014 г.). Верхотурье, 2014. С. 69-79.

31. Манькова И. Л. Духовенство и причт верхотурского Троицкого собора XVII в.: опыт создания и использования базы данных // Церковь. Богословие. История: материалы II Всероссийской научно-богословской конференции (Екатеринбург, 12 февраля 2014 г.). Екатеринбург, 2014. С. 152-159.

32. Манькова И. Л. Монашество в Западной Сибири в XVII в. // Уральский сборник. История. Культура. Религия. Вып. 7. Ч. 1: Социально-политическая история. Екатеринбург, 2009. С. 43-62.

33. Манькова И. Л. Настоятели Верхотурского Николаевского монастыря в XVII — первой четверти XVIII в. // Культурное наследие российской провинции: История и современность. К 400-летию г. Верхотурья. Тезисы докладов и сообщений Всероссийской научно-практической конференции 26-28 мая 1998 г. Екатеринбург, 1998. С. 289-293.

34. Манькова И. Л. Укрепление основ православной жизни // История Екатеринбургской епархии. Екатеринбург, 2010. С. 78-136.

35. Манькова И. Л. Формирование православного ландшафта Зауралья в XVII в. // Уральский исторический вестник. № 4 (21). 2008. С. 83-97.

36. Миллер Г. Ф. История Сибири. 2-е изд., доп. Т. 1. М., 1999; Т. 2. М.; Л., 1941.

37. Мосин А. Г. Уральский исторический ономастикон. Екатеринбург, 2001.

38. Никитин Н. И. Служилые люди в Западной Сибири XVII века. Новосибирск, 1988.

39. Никитин Н. И. Соратники Ермака после «Сибирского взятья» // Проблемы истории России. Вып. 4: Евразийское пограничье. Екатеринбург, 2001. С. 51-87.

40. Никулин И., свящ. Преосвященный Игнатий (Римский-Корсаков), митрополит Сибирский и Тобольский. Екатеринбург, 2015.

41. Никулин И., свящ. Структура Тобольского архиерейского дома в 90-е гг. XVII в. // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. 2014. № 2 (8). С. 120-138.

42. Научно-исследовательский отдел Российской государственной библиотеки (НИОР РГБ). Ф. 218. № 547; Ф. 256. № 47.142.

43. Оглоблин Н. Н. Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа (1592-1768 гг.). М., 1895. Ч. 1.

44. Описание изданий, напечатанных кириллицей. 1689 — январь 1725 г. / сост. Т. А. Быкова, М. М. Гуревич. М.; Л., 1958.

45. От Вятки до Тобольска: церковно-монастырские библиотеки российской провинции XVI-XVIII веков. Екатеринбург, 1994.

46. Очерки истории и культуры города Верхотурья и Верхотурского края (к 400-летию Верхотурья). Екатеринбург, 1998.

47. Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 1: Переписная книга И. К. Коптева) (вступ. ст., публ. и прим. А. В. Полетаева) // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. 2015. № 3 (11). С. 200-236.

48. Переписные книги владений Верхотурского Свято-Николаевского монастыря 1678 года (Ч. 2: Переписная книга Н. И. Несенцева) (вступ. ст., публ. и прим. А. В. Полетаева) // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. 2015. № 4 (12). С. 144-163.

49. Полетаев А. В. Архиепископ Киприан, игумен Авраамий и строитель Варлаам (1621 год в истории Верхотурского Свято-Николаевского монастыря) [предварительные материалы для Словаря-синодика] // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. 2013. № 2 (6). С. 73-97.

50. Полетаев А. В. Верхотурский Свято-Николаевский мужской монастырь в первое столетие своего существования (исторический обзор) // Материалы научно-практической конференции «Верхотурье — духовный центр Урала» (Верхотурье, 6-7 ноября 2014 г.). Верхотурье, 2014. С. 112-127.

51. Полетаев А. В. Опыт реконструкции биографий иноков Верхотурского Свято-Николаевского монастыря в первое столетие существования обители // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. 2012. № 2 (4). С. 60-73.

52. Полетаев А. В. О родословных корнях святого блаженного Космы Верхотурского // Материалы научно-практической конференции «Романовы в истории Урала» (Верхотурье, 31 октября — 1 ноября 2013 г.). Верхотурье, 2013. С. 150-160.

53. Преображенский А. А. Урал и Западная Сибирь в конце XVI — начале XVIII века. М., 1972.

54. Российский государственный архив древних актов (РГАДА). Ф. 214. Оп. 1. Кн. 5, 10, 24, 27, 35, 41, 43, 68, 90, 106, 108, 140, 194, 225, 262, 341, 342, 368, 389, 418, 432, 436,

487, 509, 549, 585, 605, 656, 697, 746, 884, 1026, 1111, 1152, 1469, 1501, 1519, 1615; Оп. 3. Стлб. 7, 59; Оп. 5. Кн. 6; Ф. 281. Оп. 1. Д. 2327; Ф. 1111. Оп. 1. Д. 26, 33, 50, 127, 143, 304, 1111; Оп. 2. Д. 58, 88, 166, 246, 325, 353; Оп. 3. Д. 1; Оп. 4. Д. 1.

55. Савич А. А. Из истории монастырской колонизации и хозяйства на Урале XVI-XVII вв. // Пермский краеведческий сборник. Пермь, 1928. Вып. 4. С. 161-172.

56. Санкт-Петербургский филиал Архива Российской академии наук (СПбФ АРАН). Ф. 21. Оп. 4. Д. 2, 4.

57. Таможенные книги сибирских городов. Вып. 3: Верхотурье. Красноярск / сост. О. Н. Вилков, Д. Я. Резун, И. Р. Соколовский. Новосибирск, 2000.

58.Тобольский государственный историко-архитектурный музей-заповедник (ТГИАМЗ). КП 12560, 12599, 12692, 12700, 12710, 12712, 12794, 12830, 12834, 12846.

59. Тихон (Затёкин), архим. Верхотурский Свято-Покровский женский монастырь. Нижний Новгород, 2008.

60. Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М. Ю. Уральская лавра. Екатеринбург, 2006.

61. Тобольский архиерейский дом в XVII веке. Новосибирск, 1994. (История Сибири. Первоисточники; вып. 4).

62. Шашков А. Т. Воеводское управление на Урале в XVII веке (Верхотурский «розыск» о служилых людях 1678-1679 годов и судьба Я. Б. Лепихина) // Он же. Избранные труды. Екатеринбург, 2013. С. 536-544.

63. Шишонко В. Пермская летопись. Третий период (1645-1676 гг.). Пермь, 1884; Четвертый период (1676-1682 гг.). Пермь, 1884; Пятый период (1682-1725 гг.). Часть первая (1682-1694 гг.). Пермь, 1885; Пятый период (1682-1725 гг.). Часть третья (17021715 гг.). Пермь, 1889.

Andrey V. Poletaev

THE HISTORICAL DICTIONARY AND SYNODIK OF THE VERKHOTURSKY ST. NICHOLAS MONASTERY OF THE FIRST HUNDRED YEARS OF ITS EXISTENCE (17th - EARLY 18th CC.)

Abstract. The work presents historical and genealogical reconstructions of biographies of the monks, priests and clergymen, monastery peasants and other persons involved in the functioning of the Verkhotursky St. Nicholas Monastery in the 17th — early 18th centuries. During the first hundred years of the existence of this ancient monastery (founded in 1604), located behind the Ural ridge, many hundreds of people were connected with it in different ways. According to the archival documents (mostly unpublished), as well as the scientific literature relating to this subject, more than 200 persons have been identified. This dictionary- synodik is compiled on the basis of the collected materials. The work is annotated as

Synodik because in the final Part of the research an obituary is given. The list, intended for church commemoration, includes 242 names. Among them there are one schema-archimandrite, 5 archimandrites, 8 hegumens, 3 scimniks, 7 hieromonks and 75 "regular" cenobites of the St. Nicholas Monastery. In the obituary there are also 8 priests, 2 deacons, a Mother-Superior and a "regular" nun of the Verkhoturie Pokrovsky monastery (the so called "nikolskie prosvirnitsy" — bakers of communion bread), as well as 132 laymen — readers, psalmists, altar boys, laywomen, meal-men ("trapezniki"), peasants, those who departed from the hustle of the world ("beltsy") and hired people who worked in the ST. Nicholas monastery.

Keywords: Ural-Siberian Church History, Verkhoturie ST. Nicholas monastery in the 17th — early 18th century, Historical Genealogy.

Citation. Poletaev A. V. Istoricheskii slovar'-sinodik Verkhoturskogo Sviato-Nikolaevskogo muzhskogo monastyria v pervoe stoletie sushchestvovaniia obiteli (XVII — nachalo XVIII v.) [The Historical Dictionary and Synodik of the Verkhotursky ST. Nicholas Monastery of the First Hundred Years of Its Existence (17th — early 18th cc.)]. Vestnik Ekaterinburgskoi dukhovnoi seminarii — Bulletin of the Ekaterinburg Theological Seminary, 2018, no. 3 (23), pp. 197-336. DOI: 10.24411/2224-5391-2018-10308

About the author. Poletaev Andrey Valentinovich is a Research Officer of the Orthodox Museum of Verkhoturye St. Nicholas Monastery (Ekaterinburg). E-mail: [email protected]

References

1. Aktovye istochniki po istorii Rossii i Sibiri XVI-XVIII vekov v fondakh G. f. Millera. Opisi kopiinykh knig [Acts Stored in the Funds of G. F. Miller as the Sources on the History of Russia and Siberia of the 16th-18th centuries. Inventory of the Manuscript Copied Books]. Novosibirsk, 1993. Vol. 1. (Istoriia Sibiri. Pervoistochniki: vyp. 1 [History of Siberia. Primary Sources. Issue 1]).

2. Akty istoricheskie, sobrannye i izdannye Arkheograficheskoi komissiei [Historical Acts, Collected and Published by the Archeographic Commission]. Saint Petersburg, 1841. Vol. 2-3.

3. Akty, otnosiashchiesia do iuridicheskogo byta Drevnei Rossii [Acts Relating to the Legal Life of Ancient Russia]. Vol. 1. Saint Petersburg, 1857; Vol. 2. Saint Petersburg, 1864.

4. Aleksandrov V. A., Pokrovsky N. N. Vlast' i obshchestvo. Sibir v XVII v. [The Authorities and Society. Siberia of the 17th century]. Novosibirsk, 1991.

5. Arkhiv Sankt-Peterburgskogo instituta istorii Rossiiskoi akademii nauk [Archive of the St. Petersburg Institute of History of the Russian Academy of Sciences]. Stock 28. Doss. 30, 1076, 1350, 1648.

6. Baranov V. S. Letopis' Verkhoturskogo Nikolaevskogo muzhskogo obshchezhitel'nogo monastyria [Chronicle of the Verkhotursky Nikolaevsky Men's Coenoby]. Sviatyni Verkho-tur'ia [Shrines of Verkhoturie]. Nizhny Novgorod, 2012, pp. 262-526.

7. Bessonov M. S. Rodoslovie verkhoturskogo kuptsa i zavodchika M. M. Pokhodyashina [Genealogy of the Verkhoturie Merchant and Factory-Owner M. M. Pokhodyashin]. Verk-hoturskaya starina [Antiquities of Verkhoturie]. Issue 2. Nizhny Novgorod, 2004, pp. 24-31.

8. Butsinsky P. N. Otkrytie Tobol'skoi eparkhii i pervyi Tobol'skii arkhiepiskop Kiprian [The Opening of the Tobolsk Eparchy and the First Tobolsk Archbishop Cyprian]. Idem. So-chineniya: v 2 t. [Works: in 2 vols.]. Tyumen, 1999, vol. 2, pp. 199-250.

9. Butsinsky P. N. Sibirskie arkhiepiskopy: Makarii, Nektarii, Gerasim (1625-1650 gg.) [Siberian Archbishops: Macary, Nectary, Gerasim (1625-1650)]. Idem. Sochineniya: v 2 t. [Works: in 2 vols.]. Tyumen', 1999, vol. 2, p. 251-310.

10. Butsinsky P. N. Zaselenie Sibiri i byt ee pervykh nasel'nikov [Colonization of Siberia and the Life of Its First Inhabitants]. Idem. Sochineniya: v 2 t. [Works: in 2 vols.]. Tyumen', 1999, vol. 1, pp. 5-318.

11. Bykova T. A., Gurevich M. M. (eds.). Opisanie izdanii, napechatannykh kirillitsei. 1689 — ianvar 1725g. [Description of Publications Printed in Cyrillic. 1689 — January, 1725]. Moscow; Leningrad, 1958.

12. Dal' V. I. Tolkovyi slovar' zhivogo velikorusskogo iazyka [Explanatory Dictionary of the Living Great Russian Language]. Vol. 2. Saint Petersburg, 1881; Vol. 4. Saint Petersburg, 1882.

13. Dmitriev A. A. Permskaia starina [The Perm Antiquity]. Issue 7. Perm', 1897.

14. Dopolneniia k aktam istoricheskim, sobrannym i izdannym arkheograficheskoi komissiei [Additions to the Historical Acts, Collected and Published by the Archaeographic Commission]. Vol. 3. Saint Petersburg, 1848; Vol. 6. Saint Petersburg, 1857; Vol. 8. Saint Petersburg, 1862; Vol. 12. Saint Petersburg, 1872.

15. Gosudarstvennoe uchrezhdenie Tyumenskoi oblasti «Gosudarstvennyi arkhiv v gorode Tobol'ske» [State Institution of the Tyumen Region "State Archive in the City of Tobolsk"]. Sobranie rukopisnykh knig [Collection of Hand-written Books]. No. 82.

16. Gosudarstvennyi arkhiv Permskogo kraia [State Archive of the Perm Region]. Stock 297. L. 3. Dos. 396.

17. Institut russkoi literatury Rossiiskoi akademii nauk (g. Sankt-Peterburg). Kollektsiia K N. Perettsa [Institute of Russian Literature of the Russian Academy of Sciences (St. Petersburg). Collection of V. N. Perets]. No. 107.

18. Ivanova V. I. Zapadno-sibirskie pozemel'nye chastnye akty XVII v. v arkhive LOII SSSR AN SSSR (kupchie, postupnye, vkladnye, menovye) [West-Siberian Private Land Acts of the 17th century from the Archives of the Leningrad Branch of the Institute of History of the Academy of Sciences of the USSR (Bill Books of Sale, Receipts, Deposit and Exchange Books)]. Issledovaniia po istorii obshchestvennogo soznaniia epokhi feodalizma v Rossii [Studies on the History of Public Consciousness in the Epoch of Feudalism in Russia]. Novosibirsk, 1984, pp. 106-184.

19. Ivanova V. I. Zapadno-sibirskie pozemel'nye chastnye akty xVII v. v Arkhive LoII SSSR AN SSSR (zakladnye kabaly) [West-Siberian Private Land Acts of the 17th century from the Archives of the Leningrad Branch of the Institute of History of the Academy of Sciences of the USSR (Mortgage Bonds)]. Novye materialy po istorii Sibiri dosovetskogo perioda [New Materials on the History of Siberia in the Pre-Soviet Period]. Novosibirsk, 1986, pp. 5-43.

20. Konovalov Yu. V. Verkhoturskaia imennaia kniga 1632 g. [Verkhoturie Book of Names of 1632]. Ural'skaia rodoslovnaia kniga: krest'ianskie familii [The Urals Genealogical Book: Surnames of Peasants]. Ekaterinburg, 2000, p. 317-330.

21. Krotov A. I. Derevnia Lipina. Nekotorye svedeniia ob istorii derevni i ee osnovatele (vtoraia chetvert' XVII — pervyie gody XVIII vv.) [The Village of Lipina. Some Information about the History of the Village and Its Founder (2-nd quarter of the 17th — early 18th cc.]. Ural'skii rodoved [The Urals Genealogist]. Issue 4. Ekaterinburg, 1992, pp. 114-119.

22. Leont'eva G. A. Zemleprokhodets Yerofei Pavlovich Khabarov [Earth-Explorer Erofei Pav-lovich Khabarov]. Moscow, 1991.

23. Makary (Mirolyubov), arkhim. Podrobnoe skazanie o zhizni i chudesakh sviatogo pravednogo Simeona, Verkhoturskogo chudotvortsa, i o chestvovanii sviatykh moshchei ego [Detailed Legend about the Life and Wonders of the Holy Righteous Simeon, the Verkhotursky Miracle-Worker, and about the Celebration in Honour of His Holy Relics]. Verkhoturskii Nikolaevskii monastyr' i ego sviatynia [Verkhoturie St. Nikolas Monastery and Its Shrine]. Nizhny Novgorod, 2012, pp. 139-333.

24. Man'kova I. L. (ed.). Vkladnye knigi Dalmatovskogo Uspenskogo monastyria (poslednyaia chetvert' XVII — nachalo XVIII v.) [Donation Books of the Dalmatovo Assumption Monastery (last quarter of the 17th — early 18th cc.)]. Sverdlovsk, 1992.

25. Man'kova I. L. Dukhovenstvo i pricht verkhoturskogo Troitskogo sobora XVII v.: opyt sozdaniia i ispol'zovaniia bazy dannykh [Priesthood and Clergy of the Verkhoturie St. Trinity Cathedral of the 17th century: Experience of Performing and Usage of a Database]. Tserkov'. Bogoslovie. Istoriia: materialy II Vserossiiskoi nauchno-bogoslovskoi konferentsii (Ekaterinburg, 12 fevralia 2014 g.) [Church. Theology. History: Materials of the 2nd All-Russian Scientific and Theological Conference (Ekaterinburg, 12th February, 2014)]. Ekaterinburg, 2014, pp. 152-159.

26. Man'kova I. L. Formirovanie pravoslavnogo landshafta Zaural'ya v XVII v. [Formation of the Orthodox Landscape of the Trans-Urals in the 17th century]. Ural'skii istoricheskii vestnik [The Urals Historical Bulletin], 2008, no. 4 (21), p. 83-97.

27. Man'kova I. L. Monashestvo v Zapadnoi Sibiri v XVII v. [Monasticism in the West Siberia in the 17th century]. Ural'skii sbornik. Istoriia. Kul'tura. Religiia. Vyp. 7. Ch. 1: Sotsial'no-politicheskaia istoriia [The Urals Collection. History. Culture. Religion. Issue 7, Part 1: Social and Political History]. Ekaterinburg, 2009, pp. 43-62.

28. Man'kova I. L. Nastoiateli Verkhoturskogo Nikolaevskogo monastyria v XVII — pervoi chetverti XVIII v. [Father-Superiors of the Verkhotursky St. Nicholas Monastery in the 17th — first quarter of the 18th century]. Kul'turnoe nasledie rossiiskoi provintsii: Istoriia i sovremen-nost'. K 400-letiiu g. Verkhotur'ia. Tezisy dokl. i soobshch. Vserossiiskoi nauchno-praktich. konf. 26-28 maia 1998 g. [Cultural Heritage of the Russian Province: History and Modernity. For the 400th Anniversary of Verkhoturie. Theses and Reports of the All-Russian Scientific and Practical Conference on the 26th-28th February, 1998]. Ekaterinburg, 1998, pp. 289-293.

29. Man'kova I. L. Ukreplenie osnov pravoslavnoi zhizni [Strengthening the Foundations of the Orthodox Life]. Istoriia Ekaterinburgskoi eparkhii [History of the Ekaterinburg Eparchy]. Ekaterinburg, 2010, pp. 78-136.

30. Man'kova I. L. Verkhoturskii Pokrovskii monastyr' v XVII veke [Verkhoturie Pokrovsky Monastery in the 17th century]. Materialy nauchno-prakticheskoi konferentsii «Verkhoture — dukhovnyi tsentr Urala» (Verkhoturie, 6-7 noiabria 2014 g.) [Materials of the Scientific and Practical Conference "Verkhoturie, the Spiritual Center of the Urals" (Verkhoturie, 6th-7th November, 2014)]. Verkhoture, 2014, pp. 69-79.

31. Miller G. F. Istoriia Sibiri [History of Siberia]. 2-nd edition, suppl. Vol. 1. Moscow, 1999; Vol. 2. Moscow; Leningrad, 1941.

32. Mosin A. G. Uralskii istoricheskii onomastikon [Ural Historical Book of Names]. Ekaterinburg, 2001.

33. Nauchno-issledovatel'skii otdel rukopisei Rossiiskoi gosudarstvennoi biblioteki (g. Moskva) [The Research Department of Manuscripts of the Russian State Library (Moscow)]. Stock 218, no. 547; Stock 256, no. 47.142.

34. Nikitin N. I. Sluzhilye liudi v Zapadnoi Sibiri XVII veka [Serving Men in the West Siberia of the 17th century]. Novosibirsk, 1988.

35. Nikitin N. I. Soratniki Ermaka posle «Sibirskogo vzyat'ia» [Companions of Ermak after the "Siberian capture"]. Problemy istorii Rossii. Vyp. 4: Evraziiskoe pogranich'ie [Problems of the History of Russia. Issue 4: Eurasian Borderlands]. Ekaterinburg, 2001, pp. 51-87.

36. Nikulin I., svyashch. Preosvyashchennyi Ignatii (Rimskii-Korsakov), mitropolit Sibirskii i Tobol'skii [Right Reverend Ignatius (Rimsky-Korsakov), Metropolitan of Tobolsk and Siberia]. Ekaterinburg, 2015.

37. Nikulin I., svyashch. Struktura Tobol'skogo arkhierejskogo doma v 90-e gg. XVII v. [Structure of the Tobolsk Bishop's House in the 90's of the 17th c.]. Vestnik Ekaterinburgskoi dukhovnoi seminarii — Bulletin of the Ekaterinburg Theological Seminary, 2014, no. 2 (8), pp. 120-138.

38. Ocherki istorii i kul'tury goroda Verkhotur'ia i Verkhoturskogo kraia (k 400-letiiu Ver-khotur'ia) [Essays on the History and Culture of the City of Verkhoturie and Verkhotursky Region (for the 400th anniversary of Verkhoturie).]. Ekaterinburg, 1998.

39. Ogloblin N. N. Obozrenie stolbtsov i knig Sibirskogo prikaza (1592-1768 gg.) [Review of Columns and Books of the Siberian Department (1592-1768)]. Moscow, 1895. Part 1.

40. Oshanina E. N. (ed.). Verkhoturskie gramoty kontsa XVI — nachala XVII vv. Ch. 1. [Verkhoturie Charters of the late 16th — early 17th cc. Part 1]. Moscow, 1982.

41. Ot Vyatki do Tobolska: tserkovno-monastyrskie biblioteki rossijskoj provintsii XVI-XVIII vekov [From Vyatka to Tobolsk: Church and Monastery Libraries of the Russian Province of the 16th-18th centuries]. Ekaterinburg, 1994.

42. Poletaev A. V. Arkhiepiskop Kiprian, igumen Avraamii i stroitel' Varlaam (1621 god v istorii Verkhoturskogo Sviato-Nikolaevskogo monastyria) — predvaritel'nye materialy dlia Slovaria-sinodika [Archbishop Cyprian, hegumen Avraamy and Builder Varlaam (the year 1621 in the history of the Verkhoturie St. Nicholas Monastery) — Preliminary Materials for the Synodik-Dictionary]. Vestnik Ekaterinburgskoi dukhovnoi seminarii — Bulletin of the Ekaterinburg Theological Seminary, 2013, issue 2 (6), pp. 73-97.

43. Poletaev A. V. О rodoslovnykh kornyakh svyatogo blazhennogo Kosmy Verkhoturskogo [On the Genealogical Grounds of the Holy Blessed Kosma of Verkhoturie]. Materialy nauchno-prakticheskoi konferentsii «Romanovy v istorii Urala» (Verkhoturie, 31 oktyabria — 1 noyabria 2013 g.) [Materials of the Scientific and Practical Conference "The Romanovs' in the History of the Urals" (Verkhoturie, 31st October — 1st November, 2013)]. Verkhoturie, 2013, pp. 150-160.

44. Poletaev A. V. Opyt rekonstruktsii biografii inokov Verkhoturskogo Sviato-Nikolaevsk-ogo monastyria v pervoe stoletie sushchestvovaniia obiteli [Experience of Reconstruction of Biographies of Monks of the Verkhotursky St. Nicholas Monastery in the First Hundred Years of Monastery's Existence]. Vestnik Ekaterinburgskoi dukhovnoi seminarii — Bulletin of the Ekaterinburg Theological Seminary, 2012, issue 2 (4), pp. 60-73.

45. Poletaev A. V. Verkhoturskii Svyato-Nikolaevskii muzhskoi monastyr' v pervoe stole-tie svoego sushchestvovaniia (istoricheskii obzor) [Verkhotursky St. Nicholas Monastery in the First Hundred Years of Its Existence (Historical Review)]. Materialy nauchno-praktiches-koi konferentsii «Verkhotur'ie — dukhovnyi tsentr Urala» (Verkhoturie, 6-7 noyabria 2014 g.) [Materials of the Scientific and Practical conference "Verkhoturie — the Spiritual center of the Urals" (Verkhoturie, 6th-7th November, 2014)]. Verkhoturie, 2014, pp. 112-127.

46. Poletaev A. V. (ed.). Kopiinaia kniga «o opalnykh lyudekh», soslannykh v Sibir' v 1614-1624 gg. [Copied Book "About the Disgraced People, Exiled to Siberia in 1614-1624"]. Ekaterinburg, 2014.

47. Poletaev A. V. (ed.). Perepisnye knigi vladenii Verkhoturskogo Sviato-Nikolaevskogo monastyria 1678 goda (Ch. 1: Perepisnaia kniga I. K. Kopteva) [Census Books of the Possessions of Verkhotursky St. Nicholas Monastery in 1678 (Part 1: Census Book of I. K. Kop-tev's].). Vestnik Ekaterinburgskoi dukhovnoi seminarii — Bulletin of the Ekaterinburg Theological Seminary, 2015, issue 3 (11), pp. 200-236.

48. Poletaev A. V. (ed.). Perepisnye knigi vladenii Verkhoturskogo Sviato-Nikolaevskogo monastyria 1678 goda (Ch. 2: Perepisnaia kniga N. I. Nesentseva) [Census Books of the Possessions ofVerkhotursky St. Nicholas Monastery in 1678 (Part 2: Census Book of N. I. Nesent-sev]. Vestnik Ekaterinburgskoi dukhovnoi seminarii — Bulletin of the Ekaterinburg Theological Seminary, 2015, issue 4 (12), pp. 144-163.

49. Preobrazhensky A. A. Ural i Zapadnaia Sibir' v kontse XVI — nachale XVIII veka [Urals and the West Siberia in the late 16th — early 18th centuries]. Moscow, 1972.

50. Rossiiskii gosudarstvennyi arkhiv drevnikh aktov (g. Moskva) [The Russian State Archive of Ancient Acts (Moscow)] — RGADA. Stock 214. L. 1. Books 5, 10, 24, 27, 35, 41, 43, 68, 90, 106, 108, 140, 194, 225, 262, 341, 342, 368, 389, 418, 432, 436, 487, 509, 549, 585, 605, 656, 697, 746, 884, 1026, 1111, 1152, 1469, 1501, 1519, 1615; L. 3. Col. 7, 59; L. 5. Book 6; Stock 281. L. 1. Dos. 2327; Stock 1111. L. 1. Doss. 26, 33, 50, 127, 143, 304, 1111; L. 2. Doss. 58, 88, 166, 246, 325, 353; L. 3. Dos. 1; L. 4. Dos. 1.

51. Sankt-Peterburgskii filial Arkhiva Rossiiskoi akademii nauk [Saint Petersburg Branch of the Archive of the Russian Academy of Sciences]. Stock 21. L. 4. Dos. 2, 4.

52. Savich A. A. Iz istorii monastyrskoi kolonizatsii i khozyaistva na Urale XVI-XVII vv. [From the History of Monastic Colonization and Economy in the Urals in the 16th-17th cc.].

Permskii kraevedcheskii sbornik [Perm Regional Ethnographic Collection]. Issue 4. Perm', 1928, p. 161-172.

53. Shashkov A. T. Voevodskoe upravlenie na Urale v XVII veke (Verkhoturskii «rozysk» o sluzhilykh liudyakh 1678-1679 godov i sud'ba Ya. B. Lepikhina) [Governer's Administration in the Urals in the 17th century (Verkhotursky "Investigation" for Serving Men in 1678-1679 and the Destiny of Ya. B. Lepikhin)]. Idem. Izbrannye trudy [Selected Works]. Ekaterinburg, 2013, pp. 536-544.

54. Shishonko V. Permskaia letopis'. Tretii period (1645-1676) [The Perm Chronicle. 3rd Period (1645-1676). Perm', 1884; Chetvertyi period (1676-1682 gg.) [The Perm Chronicle. 4th Period]. Perm', 1884; Piatyi period (1682-1725gg.) [The Perm Chronicle. 5th Period]. Part 1 (1682-1694). Perm', 1885; Piatyi period (1682-1725gg.) [The Perm Chronicle. 5th Period]. Part 3 (1702-1715). Perm', 1889.

55. Spirina L. M. (ed.). Knigi kirillovskoi pechati XVI-XVIIIvv. Zagorskogo istoriko-khu-dozhestvennogo muzeia-zapovednika: Katalog [Books of the Cyrillic Print of the 16th-18th centuries from the Zagorsky Historical and Art Museum-Reserve: Catalog]. Moscow, 1981.

56. Tikhon (Zatyokin), arkhim. Verkhoturskii Sviato-Pokrovskii zhenskii monastyr [Verkhoturie Holy Virgin Protection Convent]. Nizhny Novgorod, 2008.

57. Tikhon (Zatyokin), igum., Nechaeva M. Yu. Uralskaya lavra [The Urals Lavra]. Ekaterinburg, 2006.

58. Tobolskii arkhiereiskii dom v XVII veke [The Tobolsk Bishop's House in the 17th century]. Novosibirsk, 1994. (Istoriya Sibiri. Pervoistochniki; vyp. 4 [History of Siberia. Primary Sources; Issue 4]).

59. Tobolskii gosudarstvennyi istoriko-arkhitekturnyi muzei-zapovednik [Tobolsk State Historical and Architectural Museum-Preserve]. KP 12560, 12599, 12692, 12700, 12710, 12712, 12794, 12830, 12834, 12846.

60. Vilkov O. N., Rezun D. Ya., Sokolovsky I. R. (eds.). Tamozhennye knigi sibirskikh gorodov. Vyp. 3. Verkhoturie. Krasnoiarsk [Customs Books of Siberian Cities. Issue 3: Verkhoturie. Krasnoyarsk]. Novosibirsk, 2000.

61. Zhitie Simeona Verkhoturskogo [Life of Simeon Verkhotursky]. Literaturnye pamyat-niki Tobol'skogo arkhiereiskogo doma XVII veka [Literary Monuments of the Tobolsk Bishop's House of the 17th Century]. Novosibirsk, 2001, pp. 196-250. (Istoriia Sibiri. Pervoistochniki; vyp. 10 [History of Siberia. Primary Sources; issue 10]).

62. Zhitiia sviatykh Ekaterinburgskoi eparkhii [Lives of the Saints of the Ekaterinburg Eparchy]. Ekaterinburg, 2008.

63. Zykov A. P., Man'kova I. L. Reitarskii shlem XVII v. iz Dalmatovskogo Uspenskogo mo-nastyria: k sobytiiam 1662-1667 gg. v Yuzhnom Zauralie [The Reiter's Helmet of the 17th century from the Dalmatovsky Assumption Monastery: on the Events of 1662-1667 in the Southern Trans-Ural]. Problemy istorii Rossii. Vyp. 3: Novgorodskaia Rus': istoricheskoe prostranstvo i kul'turnoe nasledie [Problems of the History of Russia. Issue 3: The Novgorod Russia: Historical Space and Cultural Heritage]. Ekaterinburg, 2000, pp. 315-332.