CC BY
26
ческое «имя» - это часть предметного мира/, приобретая такое могущество, которого у него до возникновения языка не было. Через мышление язык, текст и слово получают возможность творчески преобразовывать человеческую предметную деятельность и
тем самым предметный мир. Таким образом, в третьих, язык - это часть единого и противоречивого процесса, часть единой и противоречивой человеческой деятельности. Таковы условия построения теории языка с позиций диалектического материализма.
К ВОПРОСУ О ВЫБОРЕ СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ МОДЕЛЕЙ В ПЕРЕВОДАХ ЦЕРКОВНОЙ ПРОЗЫ НА ДРЕВНИЕ ГЕРМАНСКИЕ И
ЛАТИНСКИЙ ЯЗЫКИ
М.О.ЖЕРДЕВА, к. филол. н., доцент кафедры иностранных языков МГУЛа
Сопоставительные исследования в области германского словообразования обычно проводятся на материале двуязычных (и более) словарей. Более перспективным и интересным, однако, представляется сопоставление параллельных контекстов на разных языках, так как: «а) языковые элементы в принципе могут проявить себя только будучи связанными ..., б) для носителей языка языковые элементы могут полноценно употребляться только как наделенные значением, т.е. как носители определенных ролей в языковых действиях/текстах» (З.Й. Шмидт, 1978, с. 95). Этот метод был успешно применен зарубежными лингвистами при изучении частных вопросов германского словопроизводства и переводческой техники средневековых авторов ( J.A. Walker: 1949;
Н. Gtirtler: 1923; Е. Gutmacher: 1979). Попытку представить систематическое описание соотношения латинских и древневерхненемецких словообразовательных моделей имен существительных со значением Nominis Actions путем сопоставления параллельных контекстов впервые предпринял А. Линдквист (A. Lindquist, 1936, S.1 - 132).
В настоящей статье на материале переводов латинской прозы анализируются словообразовательные модели имен существительных с абстрактным значением в готском, древнеанглийском и древневерхненемецком языках путем сопоставления с ана-
логичными по семантике словообразовательными моделями в латинском языке 1.
Исследование показало, что в текстах не существует раз и навсегда установленного адекватного соответствия между германскими и латинскими словообразовательными моделями. Их реальное соотношение многообразно и обусловлено рядом субъективных и объективных факторов.
К числу субъективных факторов могут быть отнесены: склонность переводчика латинской прозы к употреблению определенных словообразовательных моделей (так, исследователи неоднократно подчеркивали «любовь» переводчиков древневерхненемецких «Татиана» и «Исидора» к суффиксу абстрактных существительных -павви-); степень образованности переводчика; распространенность словообразовательных моделей на территории той местности, где жил переводчик, и т.д.
Наиболее важный и перспективный результат представляет выявление объективных факторов, влияющих на выбор переводчиком той или иной словообразовательной модели абстрактных существительных
1 Включение готского в число исследуемых языков следует оговорить особо: готские памятники письменности (Codex Argentius), как и латинская Библия, являются переводом греческого оригинала; поэтому в статье сопоставляются два разноязычных перевода, восходящих к одному источнику.
при интерпретации2 латинского текста. К объективным факторам, очевидно, следует отнести следующие явления.
I. Выбор переводчиком словообразовательной модели в зависимости от характера словообразовательного элемента в древних германских языках, а именно, от происхождения суффикса, фономорфологических особенностей его реализации и степени вы-членимости в слове.
В связи с этим необходимо рассмотреть основную проблему, которая заключается в определении того, является ли генетическое тождество словообразовательных моделей условием их функциональносемантического тождества в различных ино-доевропейских языках. К. фон Бадер ( К. Von Bahder, 1880) отвечал на этот вопрос резко отрицательно, считая, что каждый язык исключительно своеобразно использует оставшиеся от индоевропейской эпохи средства словопроизводства, и поэтому отвергал бесплодные попытки конструирования и исследования словообразовательных универсалий. Сторонником этой точки зрения был выдающийся французский лингвист Э. Бенвенист (Е. Benveniste, 1948). Так, анализируя семантику словообразовательных моделей отглагольных существительных с суффиксами -ti- и -tu- в различных индоевропейских языках, он установил специфические для каждой из них значения, характерные, по его мнению, для рассматриваемых моделей во всех исследуемых языках - индоиранских, греческом, латинском и готском (Е. Benveniste, 1948, р.112)3. Для проверки
2 Древнегерманские переводы часто не были переводами в полном смысле слова: это скорее истолкования или переложения оригинала (например, текст гот. 8ке1ге1ш «интерпретации», переложение Ноткером «Утешения философии» Боэция и др.
3 Здесь и ниже приняты следующие сокращения для языков: гот. - готский, лат. - латинский, о.г. - общегерманский, и.е. - индоевропейский, двн. - древневерхненемецкий, д.а. - древнеанглийский; значок * ставится перед реконструированными древними морфемами или основами слов.
4 Этот суффикс не восходит к и.е. этимону *Че1-/-й-, а представляет его латинский «заменитель», по тер-
минологии Э.Бенвениста. Вероятно, лат. -1тп-/-8юп-
этой точки зрения необходимо обратиться к анализируемому материалу.
Рассмотрим словообразовательные модели -ti- и -tu- производных. Если верна точка зрения Э. Бенвениста, то, очевидно, в параллельных древнегерманских и латинских контекстах должно наблюдаться устойчивое соответствие древнегерманских производных с суффиксами .J)-/-6-/-d-/-t-/-s- < о.г. *-tei-/-ti- и латинских производных с суффиксом tion-/-sion- 4. В действительности все обстоит значительно сложнее. В готском языке приблизительно 64 % ti-Abstracta соответствует латинским производным на -tion-/-sion-. Ср.: гот. slauhts сущ.ж.р. (от гл. slahan «убивать») соответствует в переводе лат. occlsio, -onis сущ.ж.р. (от гл. occldo) «убийство», гот. anda-numts сущ.ж.р. ( от гл. and-niman) - лат. adsumptio, -onis сущ.ж.р. (от гл. assumo) «принятие, одобрение» и т.д. В других германских языках этот процент ниже 5. Ср.: д.а. 3esih5 сущ.ж.р. (от гл. 3 eseon) - лат. vlsio, -onis сущ.ж.р. (от гл. v deo) «зрение, видение», двн. geburt сущ.ж.р. (от гл. geberan) - лат. gSneratio, -onis сущ.ж.р. (от гл. g5nero) «рождение» и Т.д.
Во всех германских языках также достаточно регулярны соответствия древнегерманских -ti- и латинских -tu- производных - факт, необъяснимый с позиций К.фон Бадера. Ср.: гот. gabaurjss сущ.ж.р. (от гл. gabairan) - лат. nat , -us сущ.м.р. (от гл. nascor) «рождение, возраст», д.а. jesihd сущ.ж.р. (от гл. Jeseon) - лат. conspects s, -us сущ.м.р. (от гл. consp tio) «зрение, видение», двн. chumfit сущ.ж.р. (от гл. queman) -лат. advent s, - us сущ.м.р. (от гл. advenio) «пришествие» и др. Подобное смешение словообразовательных моделей, по-видимо-му, могло быть вызвано, во-первых, утратой
возник в результате контаминации по меньшей мере двух словообразовательных формантов (БиЯг-ЗсЬтаЬг: 1928, 8.240).
5 Следует отметить, что общее количество подобных образований в более поздних текстах сравнительно невелико, что, возможно, обусловлено их жанровым однообразием (это церковная проза).
тонких семантических различий, приписываемых Э.Бенвенистом словообразовательным моделям -й-/-Ш- производных; во-вторых, смешением в древнегерманских языках фономорфологических вариантов суффиксов, входящих в рассматриваемые модели. Реально в них суффиксы, восходящие к и.е. -й-Ми-, представлены в виде дентальных рефлексов ф-/-9-/-(1-М- и материально не различаются.
Отсутствие адекватного соответствия германских Ь-АЬв^айа и латинских 1лоп-производных объясняется также тем, что семантика й-АЬэйгайа в древних германских языках значительно шире значения Ыогшшз Астюгш йоп-производных в латинском языке. Группа отглагольных существительных с суффиксом -П- в германских языках менее однородна по семантике, чем это может показаться на первый взгляд. Во-первых, само понятие «отвлеченное или абстрактное» значение включает в себя, по крайней мере, три группы значений: 1) отвлеченного действия; 2) отвлеченного признака; 3) состояния. Все они характерны для существительных й-АЬзйайа в древнегерманских языках. Во-вторых, среди так называемых и-АЬв^айа довольно много существительных с вторичными конкретными значениями (подробнее см.Ш).
Что же касается совпадений Ш-производных в древних германских языках и латинском языке, то количество их минимально, они встречаются только в параллельных готских и латинских текстах. Ср.: гот. кигфи$ сущ.м.р. (от гл. кштап) - лат. пбШз, - ив (от гл. повсо) «знание» и др. Это объясняется, во-первых, тем, что если модель й-производных продолжает и.е. модель АЬэйайа, то модель отглагольных существительных с суффиксом -Ш- относится к слою моделей, значительно модифицирующих свой индоевропейский прототип. В древних германских языках получили развитие варианты -о]эи-/-о9и-, -а88и-/-па8$и-/-тазви-. В качестве второй причины можно назвать смешение фономорфологических реализаций суффиксов -й- и -Ш- (а нередко
их практическую невычленимость в слове), о котором упоминалось выше.
Оценивая в свете вышеизложенного точку зрения К. фон Бадера и Э. Бенвениста, следует признать наличие двух тенденций в отношении словообразовательных средств и моделей, унаследованных от индоевропейского праязыка: во-первых, сохранение генетически тождественных моделей в различных и.е. языках, что оправдывает конструирование и изучение словообразовательных универсалий; во-вторых, самостоятельное использование древнейших словообразовательных моделей, диктуемое потребностями всей словообразовательной системы исследуемых языков.
Проведенное исследование позволяет определить условия сохранения функционального тождества словообразовательных моделей при наличии генетического тождества. Рассмотренные в данном аспекте словообразовательные модели в разных индоевропейских языках должны: а) являться прямым продолжением индоевропейской модели; б) быть в рассматриваемый период продуктивными или по крайней мере достаточно распространенными в сопоставляемых языках; в) обладать высокой степенью словообразовательной мотивации.
II. Выбор соответствующей словообразовательной модели в зависимости от характеристики производящей основы (частеречной принадлежности производящей основы, особенностей ее структуры).
Наиболее общий принцип, соблюдаемый практически во всех латиногерманских контекстуальных соответствиях, есть совпадение частеречной принадлежности производящих основ оригинального и переводного слов. Это характерно для всех выбранных для анализа словообразовательных моделей: бессуффиксальных, с суффиксами -ша-/-топ-, назальными и дентальными суффиксами, а также -н^о-/-ип§о, -пазяи- и полусуффиксами. Ср.: о.г. -0-, гот. §а1е!к! сущ.ср.р. (от прилаг. §а1е1к8 ) - лат. вТтШшёо сущ.ж.р.(от прилаг. этиШ) «сходство»; о.г. -й-, д.а. сущ.ж.р. (от гл.
апхап) - лат. гехиггесйо сущ.ж.р. (от гл.
resubr go) «вознесение»; o.r.*-ma-, гот. Ыбша сущ.ср.р. (от и.е.*ЬЫб- «цвести») - лат. flos, floris сущ.м.р. (от того же и.е. корня) «цвет, цветок»; о.г. -eini-, гот. sokeins сущ.ж.р. (от гл. sokjan) - лат. quaestio сущ.ж.р. (от гл. quaero) «опрос, исследование»; о.г. -ungo-, д.а. 5rowung сущ.ж.р. (от гл. Jirowian) - лат. passio сущ.ж.р. (от гл. patior) «претерпевание»; о.г. *-nassu-, двн. stilnessi сущ.ср.р. ( от прилаг. stilli) - лат. tranquill tas сущ.ж.р. (от прилаг. tranquillus) «спокойствие»; о.г. *-xai6-, двн. fnheit сущ.ж.р. (от прилаг. frl) -лат. libertas сущ.ж.р. (от прилаг. liber) «свобода».
Исключения могут быть вызваны неточностью перевода: ср. д.а. welwillendnes 6 сущ.ж.р. (от прилаг. < прич. welwillende) -лат. b nign tas сущ.ж.р. (от прилаг. b nignus) «радушие, благосклонность»; при этом д.а. существительное является переводом не соответствующего ему в параллельном латинском тексте b nign tas, а другого латинского производного - b nivolentia сущ.ж.р. (от прилаг. < прич. b nivolens) с синонимичным значением.
Правило совпадения частеречной принадлежности производящих основ постоянно действует в моделях с определенной в отношении одного морфологического класса производящей основой. К таким моделям относятся: готские производные существительные с суффиксами —бгф-, -ein-, -oni-, -eini-, модель древнеанглийских производных существительных с суффиксом -ungo-, модель древневерхненемецких Adjectivabstracta с суффиксом -i- и др.
Однако в древних германских языках реально представлены словообразовательные модели имен существительных, производящая основа которых может относиться к различным частям речи. Например, абстрактные существительные с суффиксом о.г.* -фа- (< H.e.*-eta-) образуются от слабых гла-
6 Д.а. welwillendnes сущ.ж.р. является словообразовательным окказионализмом, калькой с латинского сущ. b nivolentia, отсюда нарушение словообразовательной формулы модели производных с суффиксом -nassu-, которая не включает в качестве производящей основы причастие I.
голов, прилагательных и существительных; суффикс -nassu- в западногерманских языках мог присоединяться к основам слабых и сильных глаголов, прилагательных, причастий II сильных глаголов и т.д. В лингвистической литературе вследствие этого встречаются случаи альтернативного указания на частеречную принадлежность производящей основы того или иного производного. Так, двн.сущ.ж.р. fullida «полнота, изобилие» обычно описывается как производное от основы прилаг. full «полный, наполненный» или основы слабого глагола 1-го класса fullen «наполнять, доводить до конца».
Если обратиться к контексту, то оказывается, что в параллельных переводах двн.сущ. fullida обычно соответствует двум латинским производным, а именно: сущ.ж.р. plen tudo «полнота, толщина» от прилаг. plenus «полный, наполненный» и сущ.ж.р. consummatio «сложение, завершение, совершение, повышение до крайней степени» от глагола consummo «складывать, завершать». Оба соответствия одинаково регулярны. Принимая во внимание принцип совпадения частеречной принадлежности производящих основ, можно утверждать, что двн.сущ. fullida есть девербатив, если в параллельном контексте оно соответствует отглагольному латинскому существительному consummatio, и отадъективное производное, если оно соответствует латинскому сущ. plen tudo, образованному от основы прилагательного.
Выбор переводчиком словообразовательной модели в зависимости от структуры производящей основы можно проиллюстрировать следующими примерами.
В западногерманских языках суффиксы отглагольных существительных -ungo-, -ingo-, -nassu- находятся в отношениях дополнительной дистрибуции; от слабых глаголов 2-го класса образуются существительные с суффиксом -ungo-, от слабых глаголов
1-го класса и от сильных глаголов (часто при наличии параллельных производных от причастия II того же сильного глагола) - с суффиксом -nassu-, а суффикс -ingo- использовался для производства имен существительных от основ сильных глаголов и слабых
глаголов 1-го класса. В древнеанглийском языке этот принцип проводится достаточно регулярно, древневерхненемецкий язык также проявляет здесь отчетливую тенденцию. Ср.: д.a. 6rowung «претерпевание» от сл. гл.
2-го кл. Jjrowian «претерпевать»; двн. salbunga «смазывание» от сл. гл. 2-го кл. salbon «смазывать»; д.а. ende-byrdnes «ряд, последовательность» от сл. гл. 1-го кл. ende-byrdan «упорядочивать»; д.а. for- 3ifnes/for-3ifennes «отпущение, прощение» от сильн. гл. 5-го кл. for- 5 ivan/ for- 3 у van «прощать, отпускать» и прич. II этого же глагола; двн. arstantnessi «вознесение» от сильн. гл. arstantan «возноситься»; двн. bisnitnessi «обрезание» от прич. II сильн. гл. bi-sindan «обрезать»; двн. gimiscnisse «смешение» от сл. гл. 1-го кл. (ge)-miscen «смешивать»; д.а. г ж din з «чтение» от сильн. гл. 7-го кл. г* dan «читать»; д.а. 3 retin 3 «приветствие» от сл. гл. 1-го кл. 3 retan «приветствовать». Следует заметить, что суффикс, восходящий к о.г. * -ingo-, отсутствует в древневерхненемецком языке.
Ш. Выбор переводчиком словообразовательной модели в зависимости от семантики словообразовательных моделей ориги-нальных и переводных слов: от типа абстракции (отвлеченное действие, качество, признак, состояние) или развития вторичных конкретных значений у производных существительных.
Проанализированный материал показывает, что словообразовательные модели с не закрепленной за одним морфологическим классом производящей основой демонстрируют более разнообразную семантику, а в текстах соответствуют большему количеству латинских словообразовательных моделей, чем модели с закрепленной за одной частью речи производящей основой. Рассмотрим данное предположение на примере -фа- (< H.e.*-eta~) и ungo-производных в древних германских языках.
Имена существительные с суффиксом -фа- могли быть образованы от основ слабых глаголов, прилагательных и существительных. В параллельных текстах словообразовательная модель фа-производных со-
ответствует различным в плане выражения (ПВ) и плане содержания (ПС) моделям в латинском языке. Ср.: двн. salbidha сущ.ж.р. (от гл. salbon) — лат. unctio сущ.ж.р. (от гл. ungo) «натирание» - значение отвлеченного действия; двн. spahida (от прилаг. spahi) -лат. sapientia сущ.ж.р. (от прилаг., прич. I sapiens) «мудрость» - значение качества, состояния; двн. frewidha сущ.ж.р. (от прилаг. frewi) - лат. letitia сущ.ж.р. (от прилаг. laetus) «радость, веселье» - значение свойства, качества, состояния; двн. gesundeda сущ.ж.р. (от прилаг. gesunde) - лат. salubr tas сущ.ж.р. (от прилаг. saluber) «целебность, здоровье» -значение качества. Основываясь на приведенных примерах, значение фа-производных в древних германских языках можно определить как «отвлечённое качество, свойство, действие, состояние».
В отличие от фа- ungo-производные, являлись отглагольными существительными, имеют однородную словообразовательную структуру. В связи с этим они соответствуют меньшему количеству латинских словообразовательных моделей, чем существительные фа-производные. Ср.: двн. blekezunga
сущ.ж.р. (от гл. blecchen) - лат. f lgur сущ.ср.р. (от гл. fulgeo) «сверкание, блеск, сияние» - значение состояния; двн. ramunga сущ.ж.р. (от гл. гатёп) - лат. intentio сущ.ж.р. (от гл. intendo) «протягивание» -значение отвлечённого действия. Исходя из примеров, значение ungo-производных можно определить как «отвлечённое действие, состояние».
Вернёмся к рассмотрению семантики существительных ti-Abstracta.
Абстрактные существительные с суффиксом -ti- в древних германских языках обнаруживают многообразие значений и соответствуют разнообразным в ПВ и ПС латинским словообразовательным моделям. Ср. гот. ufar-skafts сущ.ж.р. (от гл. ufar-skapjan) - лат. dclibatio сущ.ж.р. (от гл. dellbo) «обдумывание» - значение отвлечённого действия; гот. ansts сущ.ж.р. (от о.г. cym.*an-s-ti-z) - лат. gratia сущ.ж.р. (от прилаг. gratus) «приятность, красота» - значение отвлечённого признака, свойства, качества;
гот. таМв сущ.ж.р. (от гл. гги^ап) - лат. у^ив, Шйв сущ.ж.р. (от сущ.м.р. ун-, уш ) «сила, мощь, достоинство, доблесть» - значение состояния.
Под словообразовательным значением вслед за Е. С. Кубряковой здесь имеется в виду значение словообразовательной модели, определяемой взаимодействием ее составляющих - производящей основы и словообразовательного средства (Е.С. Кубряко-ва, 1981).
Как следует из приведенных выше примеров, значение словообразовательной модели й-АЬвйайа шире словообразовательного значения, определяемого взаимодействием составляющих компонентов модели - отглагольной производящей основы и суффикса. В этой связи небезынтересно вспомнить утверждение Ф.Тамма о том, что абстрактные существительные с суффиксом -11-, образованные от претерито-презентных глаголов, омонимичны причастию II тех же глаголов (Рг.Ташш, 1877). Ср. гот. ]эаигй:8 сущ.ж.р. (1л-АЬ81:гас1а) «нужда» - {заигШ прич. II «вынужденный» от претерито-презентного глагола {эаигЬап «нуждаться».
Характерно, что язык стремится избавиться от подобной «двусмысленности»: значение отвлеченного признака закрепляется за существительным с расширенным вариантом суффикса -й-, который имеет спирантообразный пазвук на морфемном шве между производящей основой и собственно суффиксом. Ср.: гот. ап818 «приятность, красота», д.а. ёэ! сущ.ж.р. «благоволение», двн. аш1 сущ.ж.р. (из о.г.* ап-в-й-г сущ.ж.р.) «милость, радость»; двн. gunst (из о.г.*-ип-8-й-г сущ.ж.р. ) «благосклонность, милость» и т. д.
Ещё А. А. Потебня отмечал, что имена действия обнаруживают тенденцию к приобретению значений результата, объекта, места, орудия действия и действующего лица. К. А. Левковская считала, что к изменению значения имён действия в сторону опредмечивания приводят влияние предметного значения, присущего всякому имени существительному как части речи, и воздействие грамматических категорий имени суще-
ствительного и его синтаксического употребления, тесно связанных с общим лексикограмматическим значением этой части речи (К.А.Левковская, 1954, с. 24).
Исследованные в настоящей статье словообразовательные модели предоставляют обширные материал для иллюстрации изложенного положения. Ср., например, существительные 1л-АЬ81хас1а, первичное значение которых - Иотта Асйотш: гот. ga-ципфв сущ.ж.р. (от гл. gaquiman) - лат. synagoga (из греч.) «синагога» - значение места; гот. т-ваЫз сущ.ж.р. (от гл. т-Бакап) - лат. а^йтепШт сущ.ср.р. (от гл. а^ио) «доказательство» - значение орудия действия; гот. \vists сущ.ж.р. (от гл. \visan) - лат. паШга сущ.ж.р. (от гл. павсог «рождаться») «образ, форма» - значение результата действия; д.а. Зетупс! сущ.ж.р. (от гл. 3 егпупап) -лат. тбпйтпепШт сущ.ср.р. (от гл. тбпео «напоминать») «знак памяти» - значение орудия действия; двн. сЫзсаЙ сущ.ж.р. (от гл. giscaffan) - лат. сгеаШга сущ.ж.р. (от гл. сгео «творить, создавать») «тварь» - значение результата действия.
IV. Выбор переводчиком словообразовательной модели в зависимости от ареальной распространенности словообразова-тельных моделей, от особенностей их структуры и функционирования в различных германских языках.
Если образование абстрактных существительных в каждом из древних германских языков представить в виде системы со многими компонентами, то при всем сходстве, обусловленном генетическим тождеством рассматриваемых языков, каждая система будет отличаться достаточным своеобразием. Среди этих ареальных особенностей следует выделить три.
Наличие или отсутствие определенных компонентов.
В готском языке, например, встречаются словообразовательные форманты, отсутствующие в других германских языках и являющиеся, таким образом, готской словообразовательной инновацией. Это, в частности, модель отглагольных существительных с суффиксом -и1тй-/-иЬт-, ср.: гот.
луаЫиМ сущ.ср.р. (от сильн.гл. \valdan) «сила, мощь»; гот. \vitubni сущ.ж.р. (от прет.-през.гл. witan) «знание», модель АфесЙуаЬв^а^а с суффиксом -с1й|)-, ср. гот. гтЫИгфв сущ.ж.р. (от прилаг. гшкПв || д.а. тусе1, двн. гшЫШ «большой») «вечность».
Практически для всех древних германских языков характерно богатое разнообразие полусуффиксов или так называемых суффигированных основ, которые восходят к прагерманскому или даже индоеврепей-скому этимону. Однако, их функционирование в отдельных древнегерманских языках может значительно отличаться: здесь уместно говорить об ареальном распределении суффигированных основ. Так, полусуффикс -Ьап-, восходящий к о.г. глаголу Ьегап «носить», в западногерманских языках служил для образования существительных морфологического класса п-основ с грамматическим значением действующего лица («несущий») или его признака (ср., лат.суфф.4'ег); например, двн. тшкШого и д.а. типс1-Ьога «опекун» от сущ. шипе! «рука (опека)», или д.а. ЬотЬего «трубач (букв, трубоносец)» и др. Данная суффигированная основа не засвидетельствована вне западногерманского ареала; следовательно, ее можно считать западногерманской инновацией.
Особенности структуры словообразовательной модели и формы входящего в нее суффикса.
Показательна в этом отношении модель абстрактных существительных с суффиксом -(п)аззи-, сохранявшая свою продуктивность в различных древнегерманских языках. В готском языке этот суффикс обычно присоединялся к глагольным основам на -топ, впоследствии в результате опрощения и переразложения в производных существительных стал вычленяться суффикс -шавви-. Ср. гот. Ьонпаизш «прелюбодеяние» (от гл. Ьоппоп «угождать»). В западно-германском ареале в словообразовательную формулу этой модели в качестве производящей основы входили также основы слабых глаголов и прилагательных. Ср. д.а. суэй,} пеэ сущ.ж.р. (от прилаг. cy.st.i3 ) «доброжелательство, благодеяние», д.а. РэгНёеппез сущ.
ж.р. (от прич. II 1огПс1сп < сильн.гл. ГогШап) «кораблекрушение»; д.а. епёе-Ьугёпез (от сл.гл.1-го кл. епс1е-Ьугс1ап) «ряд, последовательность» и т.д.
Древневерхненемецкий язык демонстрирует различные формы суффикса -павви-: с вариативной огласовкой -пев-, -пае-, -пиэ-, а также в сочетании с различными основообразующими элементами. Исконные существительные с суффиксом -павэи- склонялись по типу и-основ мужского рода. В древневерхненемецком Татиане встречаются два фономорфологических варианта пазэи-производ-ных: т-основы женского рода и За-основы среднего рода; в древневерхненемецком Исидоре - только один: ]б-основы женского рода; в Вейссенбургском Катехизисе - также один вариант ]а-основы среднего рода. Ср. двн. Ыэпкпезз! сущ. Тп-ж.р. «обрезание» (Тат.); двн. gisasznissi сущ. ]а-ср.р. «устав, традиция, договор» (там же); двн. Йе18сш88е сущ. )а-ср.р. «телесность» (Вейс.Кат.); двн. ЫМзствэе сущ. ]б-ж.р. «воплощение» (Ис.). Это явление можно интерпретировать следующим образом: рассматривать приведенные здесь формы суффикса -пазви- не как варианты одного суффикса, а как составные суффиксальные комплексы. Основаниями для такого утверждения могут быть следующие положения:
а) многие из перечисленных выше основообразующих элементов имеют в древневерхненемецком языке ясно выраженные словообразовательные функции (ср., например, ряд абстрактных существительных с суффиксом —Ш-, образованных от прилагательных);
б) в древневерхненемецком Исидоре -^6-, как правило (ср. двн. кЫшвва сущ.ж.р. «опустошение» от прилаг. 1с1а1), оформляет префигированные или сложные существительные с -павви-; ср. двн. агаисшзэа сущ.ж.р. «провозглашение», т^апстэБа сущ.ж.р. «принятие» и т.д., что может быть своеобразным проявлением такой древнейшей особенности германских языков, как переоформление существительного с вхождением его в сложное слово или приставочное образование. Ср. гот. па^э сущ.ж.р.
«ночь» и aanda-nahti «вечер»; двн. weg сущ. а-м.р. «путь, дорога» и alt-wieki «старая дорога» с переоформлением сущ. по типу ja-основ (СГГЯ: 1963, с. 122-123);
в) указанное явление можно включить в один ряд с другими составными суффиксальными комплексами: лат. mundi
gubematio - двн. werlt-rihtnis-seda сущ.ж.р. «управление миром», где в сложном двн. существительном присутствуют два суффикса -nis- + -ida- (Ноткер); лат. resurrectio -двн. urresti сущ. in-ж.р. (-ti- + - in-) «вознесение» (Татиан).
Спецификой функционирования словообразовательных моделей.
Выше уже упоминалось об отношениях дистрибуции, установившихся между между суффиксами отглагольных существительных ungo-, -ingo-, -nassu- в западногерманском ареале. В качестве другого примера в этой связи можно привести суффикс прилагательных -wandi-, который по своему происхождению является суффигированной основой от о.г. глагола windan. Этот полу-суффикс засвидетельствован только в западногерманском ареале (преимущественно в древнеанглийском) и имеет следующую форму д.а. wende Ц двн. wenti, -wetig. В древнеанглийском языке этот полу суффикс более продуктивен и служит для образования качественных прилагательных, имея абстрактное значение: ср. д.а. hatwende «горячий» от прилаг. hat с тем же значением; д.а. leofwende «любимый» от синонимичного прилаг. leof и т.д.
В заключение необходимо подчеркнуть, что в данной статье предпринята попытка продемонстрировать, как осуществляется выбор той или иной словообразовательной модели при переводе на древние германские языки латинской прозы в зави-
симости от ряда объективных факторов, что позволяет до некоторой степени постичь механизм перевода отдельных разрядов слов. Перечень этих факторов, по-видимому, может быть продолжен. Так, можно высказать предположение о зависимости выбора словообразовательных средств от жанровостилистических особенностей исследуемых памятников. Однако рассмотрение данного вопроса затруднительно по указанной выше причине - в виду жанрово-стилистического одноообразия переводных текстов той эпохи (в основном это церковная проза).
Литература
1. Шмидт З.Й. «Текст» и «история» как базовые категории. - В кн.: Новое в зарубежной лингвистике (Лингвистика текста).- Вып.8.- М., 1978-С.93-105.
2. J.A. Walker. Gothic —leik- and Germanic *lik in the light of Gothic translations of Greek originals. - In: Philological Quarterly, 1949, vol.28.
3. H. Giirtler. Zum Gebrauch der konkurirenden Abstraktbildungen im Gotischen. - Im: ZfdPh, Bd 49, Berlin, 1923.
4. E. Gutmacher. Der Wortschatz der ahd.Tatian. - Im: PBB, Bd 39, 1927.
5. A. Lindquist. Studien [R9Cl]iiber Wortbildung and Wortwahl im Althochdeutschen mit besonderer Riicksicht auf die Nomina Actionis. - Im: PBB, Bd 60, 1936, S. 1 - 132.
6. K. von Bahder. Die Verbalabstracta in den Germanischen Sprachen. Halle, 1880.
7. E. Benveniste. Noms d’agent et noms d’action en indo-europeen. Paris, 1948.
8. A. Stolz-Schmalz. Lateinische Grammatik. Miinchen, 1928, 5 Aufl., S. 240.
9. Кубрякова E.C. Типы языковых значений- М., 1981.
10. Fr. Tamm. Om fomnordiska feminina afledda pa -ti-och-фа-. Uppsala, 1877.
11. Левковская К.А. Словообразование - М., 1954.
12. Сравнительная грамматика германских языков (СГГЯ).-М., 1963,-Т. 3.
