CC BY
124. УГОЛОВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС
УДК 343.1.
К ВОПРОСУ О ВЛИЯНИИ МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫХ НОРМ НА ОСУЩЕСТВЛЕНИЕ УГОЛОВНОГО ПРЕСЛЕДОВАНИЯ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Е. П. Гришина
Кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры организации судебной и правоохранительной деятельности Российский государственный университет правосудия 117418, Россия, г. Москва, Новый Зыковский проезд, 7 E-mail: [email protected]
Аннотация: в статье изложены результаты концептуального, компаративного и практического анализа современных проблем обеспечения законности и соблюдения прав человека при осуществлении уголовного преследования в Российской Федерации с позиции соответствия государственного принуждения и применения правоограничительных мер предписаниям основополагающих международных нормативных правовых актов. Вопросы уголовного преследования представлены в контексте стержневых установок международных норм и предписаний российского законодательства. Основной идеей статьи выступает тезис о том, что гарантии прав и законных интересов участников процесса предполагают задействование жизнеспособного государственного механизма, способного их обеспечить, даже если должностным лицам, осуществляющим уголовное преследование, придется принять на себя дополнительный комплекс обязательств. Предлагаемые выводы и рекомендации автора претендуют на определенную значимость для правотворческой и правоприменительной деятельности, при этом их объективность подтверждена правовыми позициями высших судебных органов Российской Федерации.
© Гришина Е. П., 2023
Ключевые слова: участник уголовного судопроизводства; уголовный процесс; уголовное преследование; обвиняемый; законность; права личности; правоограничения.
ON THE IMPACT OF INTERNATIONAL LEGAL NORMS ON THE IMPLEMENTATION OF CRIMINAL PROSECUTION IN THE RUSSIAN FEDERATION
E. P. Grishina
Russian State University of Justice
7, Novy Zykovsky proezd, Moscow, 117418, Russia
E-mail: [email protected]
Annotation. The article presents the results of a conceptual, comparative and practical analysis of modern problems of ensuring the rule of law and respect for human rights in criminal prosecution in the Russian Federation from the standpoint of compliance with state coercion and the application of law-limiting measures to the prescriptions of fundamental international normative legal acts. The issues of criminal prosecution are presented in the context of the core installations of international norms and regulations of Russian legislation. The main idea of the article is the thesis that guarantees of the rights and legitimate interests of the participants in the process involve the use of a viable state mechanism capable of ensuring them, even if officials carrying out criminal prosecution will have to assume an additional set of obligations. The proposed conclusions and recommendations of the author claim to be of some significance for law-making and law enforcement activities, while their objectivity is confirmed by the legal positions of the highest judicial bodies of the Russian Federation.
Key words: participant in criminal proceedings; criminal proceedings; criminal prosecution; accused; legality; personal rights; legal restrictions.
Всеобщая декларация прав человека, принятая Резолюцией 217 А (III) Генеральной Ассамблеи ООН 10 декабря 1948 г.1 (далее - Всеобщая декларация), констатировала, что признание достоинства, присущего всем членам человеческой семьи, и равных и не-
1 Российская газета. 1995. 5 апреля.
отъемлемых прав их является основой свободы, справедливости и всеобщего мира (Преамбула). Данное предписание важнейшего международного нормативного документа означает, что каждый человек имеет право на достойное обращение, признание своей правосубъектности и защиту в любой ситуации правового характера, в какой бы он ни оказался. В дальнейшем ООН и иные международные организации руководствовались в своей правотворческой деятельности программными установками Всеобщей декларации и продолжают придерживаться подобной стратегии в современный период.
Особой значимостью предписания международных актов в области прав человека обладают в уголовно-процессуальной деятельности, объединяющей в себе элементы защиты и восстановления (насколько это возможно в конкретной ситуации) прав потерпевших от преступлений и уголовного преследования лиц, эти преступления совершивших. В последнем случае важнейшим правовым предписанием выступает требование об обеспечении и полноценной реализации всех составляющих процессуального статуса обвиняемых (подозреваемых), устанавливаемое как международными нормативными документами, так и национальным законодательством.
Конституция Российской Федерации, принятая всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. (далее - Конституция РФ)2, определяет, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы (ч. 4 ст. 15). Созвучное конституционному предписанию содержится в части 3 статьи 1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ)3. Подобное правовое состояние означает, что никакие обстоятельства юридического характера, в том числе обвинение в совершении особо тяжкого преступления, не могут служить оправданием для ограничения основополагающих прав человека в недопустимых пределах, унижения его достоинства, применения пыток, злоупотребления правом со стороны должностных лиц правоохранительных и судебных органов.
Участникам производства по уголовному делу, чьи права и законные интересы нарушены в ходе уголовного судопроизводства, должен быть обеспечен доступ к действенным мерам правовой
2 Собр. законодательства Рос. Федерации. 2009. №4, ст. 445.
3 Там же. 2001. №52, ст. 4921.
защиты, а при необходимости - и доступ к международным механизмам защиты. В Российской Федерации подобное право признано на конституционном уровне (ч. 3 ст. 46 Конституции РФ), что позволяет утверждать, что наше государство признает ориентированную на права человека гуманную политику основой своего существования и открыто для международного сотрудничества в данном направлении.
Формирование жизнеспособного организационно-правового механизма защиты прав участников уголовного судопроизводства в любом цивилизованном государстве предполагает обращение к международным стандартам и принципам уголовного преследования, основная идея которых - обеспечение безопасности и неприкосновенности личности, соблюдение основополагающих прав человека при производстве следственных и иных процессуальных действий, а также включение данного критерия в требование допустимости доказательств.
Значимость уголовного преследования как особого вида государственной деятельности, в котором должны присутствовать не только принудительно пресекательные, карательные, но и гуманные начала, изначально подчеркивалась классиками отечественного уголовно-процессуального права. Так, величайший теоретик, имевший опыт служения в качестве судебного юриста, А. Ф. Кони писал: «Уголовное преследование - слишком серьезная вещь, чтобы не вызывать самой тщательной обдуманности. Ни последующее оправдание судом, ни даже прекращение дела до предания суду очень часто не могут изгладить материального и нравственного вреда, причиненного человеку поспешным и неосновательным привлечением его к уголовному делу»4.
Уголовное преследование в современном цивилизованном правовом государстве предполагает прежде всего запрещение пыток, угроз, насилия и иных противоправных действий в отношении участников процесса.
Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 10 декабря 1984 г.5 (далее - Конвенция против пыток) указывает на то, что никакие исключительные обстоятельства, какими бы они ни были, не могу служить оправданием пыток (ст. 2).
4 Кони А. Ф. Приемы и задачи прокуратуры (из воспоминаний судебного деятеля) // Собр. соч: в 8 т. М.: Юрид. лит., 1967. Т. 4. С. 171.
5 Ведомости Верховного Совета СССР. 1987. №45, ст. 747.
К мерам, направленным на предотвращение и пресечение пыток, Конвенция против пыток относит систематическое рассмотрение правил, инструкций, методов и практики, касающихся допроса, а также условий содержания под стражей и обращения с лицами, подвергнутыми любой форме ареста, задержания или тюремного заключения на любой территории, находящейся под его юрисдикцией, с тем, чтобы не допускать каких-либо случаев пыток (ст. 11).
Конвенция против пыток содержит прямой запрет на использование в качестве доказательств любого заявления, сделанного под пыткой (ст. 15).
Требование о том, что никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию, отражающее ценностный выбор ООН и других международных организаций, содержится и в иных нормативных документах наднационального характера, в частности: Всеобщей декларации (ст. 5); Международном пакте о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г.6 (ст. 7); Кодексе поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка от 17 декабря 1979 г.7 (ст. 5); Конвенции Содружества Независимых Государств о правах и основных свободах человека от 26 мая 1995 г.8 (ст. 3), Своде принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме от 9 декабря 1988 г.9 (принцип 6) (далее - Свод принципов) и др.
Другим, не менее значимым направлением, позиционируемым на уровне международных нормативных правовых актов, является беспрепятственное функционирование режима обеспечения процессуальных прав обвиняемого (подозреваемого).
Опираясь на мировую доктрину, правовые предписания и сложившуюся судебную практику, российский законодатель определил дефиницию уголовного преследования в качестве процессуальной деятельности, осуществляемой стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления (п. 55 ст. 5 УПК РФ).
Уголовное преследование является одной из процессуальных функций, общая направленность которой ориентирована на дос-
6 Ведомости Верховного Совета СССР. 1976. №17, ст. 291.
7 Советская юстиция. 1991. №17.
8 Собр. законодательства Рос. Федерации. 1999. №13, ст. 1489.
9 Правовые основы деятельности системы МВД России. Сборник нормативных документов. М.: ИНФРА-М, 1996. Т. 2. С. 147-157.
тижение назначения уголовного судопроизводства, указанного в статье 6 УПК РФ, и в известной степени - на обоснование оправданности уголовного процесса в целом как деятельности, порождаемой самим событием преступления.
Уголовное преследование осуществляется в рамках, прописанных уголовно-процессуальным законом, и по этой причине оно может быть прекращено на любой стадии производства по уголовному делу, если будут установлены фактически основания для принятия подобного решения, перечисленные в нормах главы 4 УПК РФ.
Особым фактором, подтверждающим законность, соответствие назначению уголовного судопроизводства уголовного преследования, является право прокурора отказаться от осуществления уголовного преследования с обязательным указанием мотивов своего решения (ч. 4 ст. 37 УПК РФ). Полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения в ходе судебного разбирательства влечет за собой прекращение уголовного дела или уголовного преследования полностью или в соответствующей его части по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 2 части 1 статьи 24 и пунктами 1, 2 части 1 статьи 27 УПК РФ.
Уголовное преследование осуществляется при предоставлении подозреваемому, обвиняемому значительного арсенала процессуальных прав (ст. 46 и 47 УПК РФ), совокупность которых может быть обозначена в качестве права обвиняемого на защиту.
Признавая и активно развивая в собственной правовой системе наднациональные традиции уголовного преследования, Российская Федерация поддерживает позицию международных о возможности его замены альтернативными мерами.
Особым направлением международно-правового регулирования деятельности по раскрытию и расследованию преступных посягательств, обладающих исключительной общественной опасностью, выступает уголовное преследование за конвенционные преступления.
Преступления, нарушающие основополагающие нормы международного права, затрагивающие интересы всего мирового сообщества и посягающие на мировой порядок, совершались на разных этапах исторического развития человечества и продолжают совершаться в современный период. Ввиду особой общественной опасности подобных деяний ответственность за них устанавливается нормами не только внутригосударственного, но и международного законодательства.
В статье 41 Устава ООН10 предусмотрено право Совета Безопасности ООН применять различные меры для исполнения своих решений. Реализуя предоставленные полномочия, Совет Безопасности ООН периодически учреждает вспомогательные юрисдик-ционные органы, в том числе международные трибуналы, осуществляющие уголовно-судебное преследование в отношении лиц, совершивших преступления, противоречащие нормам международного гуманитарного права. Особый случай создания международного трибунала представляет собой обращение правительства к Совету Безопасности ООН с просьбой об оказании помощи в осуществлении уголовного преследования.
Таким образом, «международные трибуналы представляют собой утвержденные соглашением, специальной прокламацией либо резолюцией ООН временные или действующие на постоянной основе международные органы, осуществляющие правосудие в отношении лиц, совершивших международные преступления»11.
Международные трибуналы осуществляли свою деятельность в различные исторические периоды и являли собой ответ ООН на совершение посягательств против мира и человечества.
Правовой основой деятельности Международных трибуналов является Устав ООН, статус конкретного трибунала, международные договоры, а также в отдельных ситуациях - нормы национального законодательства.
В историю вошли: Нюрнбергский трибунал, утвержденный 8 сентября 1945 г.; Международный трибунал Дальнего Востока, утвержденный 10 января 1946 г.; Международный трибунал по бывшей Югославии (полное название - «Международный трибунал для судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенных на территории бывшей Югославии с 1991 года»), утвержденный в 1993 г. (действовал до 2017 года) и Международный трибунал по Руанде (полное название - «Международный уголовный трибунал для судебного преследования лиц, ответственных за геноцид и другие серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на территории Руанды, и граждан Руанды, ответственных за геноцид и другие подобные нарушения, совершенные на
10 Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
11 Корнеев С. А. Разграничение мер уголовно-правового воздействия, предусмотренных актами международного и национального законодательства // Эпо-мен. 2020. №41. С. 298.
территории соседних государств, в период с 1 января 1994 года по 31 декабря 1994 года»), утвержденный в 1994 г.
Все они выполнили свою историческую миссию, однако необходимость в существовании и функционировании международных органов с подобной компетенцией существует и на современном этапе развития международных отношений. Важно, чтобы военные трибуналы отказались от политизированности, ориентировались в своей деятельности исключительно на нормы международного гуманитарного и процессуального права, не допускали случаи необоснованного признания любого государства ответственным за конкретные деяния, совершенные отдельными лицами, являющимися гражданами или подданными этого государства.
Особую озабоченность мирового сообщества, международных и внутригосударственных правоохранительных и судебных органов вызывают проблемы противодействия терроризму, сепаратизму, разжигаю вооруженных конфликтов, торговле оружием, незаконному распространению наркотических средств и психотропных веществ. Уголовное преследование за перечисленные деяния осуществляется в соответствии с конвенциями и международными договорами при активном международном сотрудничестве. На этом пути государствам приходится преодолевать существующие разногласия политического, экономического, религиозного плана.
Шанхайская конвенция о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом от 14 июня 2001 г.12 предусматривает такие формы международного сотрудничества ратифицировавших ее государств при осуществлении уголовного преследования, как: выдача лиц, совершивших перечисленные преступления, и международное сотрудничество (ст. 2); обмен информацией; выполнения запросов о проведении оперативно-розыскных мероприятий (ст. 6).
Международная конвенция о борьбе с финансированием терроризма от 9 декабря 1999 г.13 (далее - Конвенция против финансирования терроризма) устанавливает следующие обязанности государств - ее участников по осуществлению уголовного преследования в случае установления финансировании терроризма:
- принятие необходимых мер в соответствии с принципами внутреннего права для обеспечения того, чтобы преступные деяния, подпадающие под действие Конвенции против финансирова-
12 Собр. законодательства Рос. Федерации. 2003. №41, ст. 3947.
13 Там же. 2003. №12, ст. 1059.
ния терроризма, ни при каких обстоятельствах не подлежали оправданию по каким бы то ни было соображениям политического, философского, идеологического, расового, этнического, религиозного или иного аналогичного характера (ст. 6);
- принятие необходимых мер для того, чтобы определить, обнаружить, заблокировать или арестовать любые средства, используемые или выделенные в целях совершения преступлений, указанных в статье 2 Конвенции против финансирования терроризма, а также поступления, полученные в результате таких преступлений, для целей возможной конфискации (п. 1 ст. 8).
- принятие мер для расследования фактов финансирования терроризма, в том числе обеспечения лица (подозреваемого - прим. автора) для уголовного преследования или выдачи (п. 1 и 2 ст. 9).
Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности от 15.11.200014 предусматривает такое направление уголовного преследования за данное преступление, как принятие мер для обеспечения эффективных действий государственных органов в области предупреждения и выявления коррупции среди публичных должностных лиц и наказания за нее, в том числе путем предоставления таким органам достаточной независимости для воспрепятствования неправомерному влиянию на их действия (п. 2 ст. 9).
Российская Федерация придерживается активной позиции в вопросе уголовного преследования лиц, совершивших конвенционные преступления, в первую очередь посредством ратификации соответствующих конвенций и в дальнейшем - сотрудничества с международными организациями по противодействию наиболее опасным формам преступности, прежде всего Интерполом и Евро-полом.
Отдельную проблему международно-правового и национального характера представляет собой избрание меры пресечения обвиняемому (подозреваемому).
Мера пресечения выступает одной из форм государственного принуждения, которую оправданно понимать в качестве способа сделать уголовно-процессуальное принуждение дифференцированным применительно к предмету уголовно-правового спора и особенностям личности подозреваемого, обвиняемого.
Применения ограничений, заложенных в конкретной мере пресечения, обеспечение правового режима применения этой ме-
14 Собр. законодательства Рос. Федерации. 2004. №40, ст. 3882.
ры государственными органами и должностными лицами, а также обеспечение соблюдения процессуальных прав лица, которому избрана мера пресечения, представляет собой комплексный правовой институт, основанный на нормах международного и национального законодательства.
Принятие решения об избрании конкретной меры пресечения определяется тяжестью совершенного преступления, особенностями личности обвиняемого (криминогенный статус), его поведением после совершения преступления, а главное - наличием у должностного лица, осуществляющего производство по уголовному делу, оснований полагать, что при отсутствии ограничений, устанавливаемых при избрании конкретной меры пресечения, лицо может воспрепятствовать расследованию либо продолжить преступную деятельность.
Минимальные стандартные правила обращения с заключенными (Правила Нельсона Манделы), принятые ООН 17 января 2015 г.15, устанавливают право каждого подследственного быть срочно проинформированным о причинах его задержания и о любых предъявленных ему обвинениях (Правило 119).
Свод принципов устанавливает, что все лица, подвергнутые задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, имеют право на гуманное обращение и уважение достоинства, присущего человеческой личности (принцип 1); задержание или заключение в какой бы то ни было форме и все меры, затрагивающие права человека, применительно к задержанным или находящимся в заключении лицам, должны осуществляться в силу постановления или подлежать эффективному контролю судебного или другого органа (принцип 4).
УПК РФ содержит указание о том, что избрание меры пресечения обвиняемому, подозреваемому возможно при наличии достаточных оснований полагать, что обвиняемый, подозреваемый:
1) скроется от дознания, предварительного следствия или суда;
2) может продолжать заниматься преступной деятельностью;
3) может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу (ч. 1 ст. 97 УПК РФ).
Заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным
15 Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения (ч. 1 ст. 108 УПК РФ).
Невозможность избрания иной меры пресечения означает категоричный запрет, действующий при принятии решения об избрании меры пресечения с учетом представленной в распоряжение суда информации. Предварительно этот запрет должен быть объективно оценен следователем или дознавателем под свою ответственность.
Предметом особой заботы и внимания мирового сообщества выступает здоровье, духовное и физическое развитие, а также безопасность детей в любых ситуациях политического и правового характера, в том числе когда речь идет об уголовном преследовании лиц, совершивших преступления, до достижения возраста 18 лет (в законодательстве отдельных европейский государств и международных документах - детей, которые, как считается, нарушили уголовное законодательство, обвиняются или признаются виновными в его нарушении).
Всемирная декларация об обеспечении выживания, защиты и развития детей от 30 сентября 2000 г.16 установила программный тезис о том, что благополучие детей требует мер политического характера на самом высоком уровне (п. 18).
Гуманные цели, а также охранительная и восстановительная роль уголовного судопроизводства в отношении несовершеннолетних являются важнейшими условиями реализации в мировой политике, правоохранительной деятельности и судебной практике рекомендаций, объединенных концепцией дружественного ребенку правосудия.
В Конвенции о правах ребенка от 20 ноября 1988 г.17 говорится об обязанности государств обеспечить ребенку такую защиту и заботу, которые необходимы для его благополучия (ст. 3).
Конвенция о правах ребенка также не содержит конструкции «несовершеннолетний обвиняемый», устанавливая при этом обязанность признающих ее государства право каждого ребенка, который, как считается, нарушил уголовное законодательство, обвиняется или признается виновным в его нарушении, на такое обращение, которое способствует развитию у ребенка чувства
16 Дипломатический вестник. 1992. №6. С. 10-13.
17 Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1990. №45, ст. 955.
достоинства и значимости, укрепляет в нем уважение к правам человека и основным свободам других.
При привлечении ребенка к ответственности рекомендуется учитывать его возраст и желательность содействия его реинтеграции и выполнению им полезной роли в обществе (ст. 40).
Обеспокоенность мирового сообщества судьбой детей и подростков, привлекаемых к уголовной ответственности, главным образом, вопросами надлежащего правового положения несовершеннолетних обвиняемых, а также проблемами должной правовой защиты их прав, снискали достойное отражение в принятых ООН 29 ноября 1985 г. Минимальных стандартных правилах правосудия в отношении несовершеннолетних18 (далее - Пекинские правила) [37].
Пекинские правила установили важнейшее для правосудия в отношении несовершеннолетних требование - оно должно являться составной частью процесса национального развития каждой страны в рамках всестороннего обеспечения социальной справедливости для всех несовершеннолетних, одновременно содействуя таким образом защите молодежи и поддержанию мирного порядка в обществе (п. 1.4). При таком подходе экономия государственного принуждения, необходимость социальной и правовой интеграции несовершеннолетних правонарушителей фактически были признана одними из важнейших проблем мирового порядка19.
Пекинские правила подтвердили, что несовершеннолетним является ребенок или молодой человек, который в рамках существующей правовой системы может быть привлечен за правонарушение к ответственности в такой форме, которая отличается от формы ответственности, применимой к взрослому (подп. «а» п. 2.2.).
Целью правосудия в отношении в отношении несовершеннолетних в анализируемом международном документе объявлено обеспечение их благополучия, а также то, чтобы любые меры воздействия на несовершеннолетних правонарушителей были всегда соизмеримы как с особенностями личности правонарушителя, так и с обстоятельствами правонарушения (п. 5.1).
18 Советская юстиция. 1991. 12-14.
19 Гришина Е. П. Правовое положение несовершеннолетних обвиняемых (международные нормы и российское законодательство) // Законность и правопорядок: история, современность, актуальные проблемы: материалы конф. (г. Москва, 3 декабря 2020 г.). М.: МПГУ, 2021. С. 14.
Международные нормативные документы о правах ребенка, в том числе нарушившего закон, играют значительную роль в правовой системе России, прежде всего потому, что они выступают ориентиром и рамочными стандартами для правотворческой и правоприменительной деятельности, обращая внимание государства в лице его органов и должностных лиц на проблемы детей и молодежи, поскольку без решения этих проблем у любой страны нет и не может быть достойного будущего.
Стратегия российского государства в отношении детей отражена в части 4 статьи 67.1 Конституция РФ - дети являются важнейшим приоритетом государственной политики.
Российская Федерация уверенно идет по пути формирования национального законодательства, устанавливающего особый (сопровождающийся комплексом дополнительных гарантий) процессуальный статус несовершеннолетних, привлеченных к уголовной ответственности, используя позитивный международный опыт и традиции законотворчества предыдущих поколений. В частности, в УПК РФ урегулированы следующие особенности правового положения несовершеннолетнего обвиняемого:
1) обязательное участие защитника (п. 2 ч. 1 ст. 51 УПК);
2) участие законного представителя (ст. 426 УПК РФ);
3) обязательное участие в допросе несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, не достигшего возраста 16 лет либо достигшего этого возраста, но страдающего психическим расстройством или отстающего в психическом развитии, участие педагога или психолога (ч. 3-5 ст. 425 УПК РФ). Показания такого подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, полученные без участия педагога или психолога, в силу части 2 статьи 75 УПК РФ признаются недопустимыми доказательствами (п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 г. «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовер-шеннолетних»)20;
4) применение требований главы 50 УПК РФ (Производство по уголовным делам в отношении несовершеннолетних) в отношении лиц, не достигших к моменту совершения преступления возраста 18 лет (ч. 1 ст. 420 УПК РФ);
5) расширение предмета доказывания по делам о преступлениях, совершенных несовершеннолетними, за счет включения
20 Российская газета. 2011. 11 февраля.
в него требований об установлении возраста несовершеннолетнего, условий жизни и воспитания, уровня психического развития и иных сведений, указанных в статье 421 УПК РФ;
6) особые статусные права, действующие при избрании меры пресечения: возможность избрания меры пресечения в виде отдачи несовершеннолетнего под присмотр (ст. 105, ч. 2 ст. 423 УПК РФ); применение меры пресечения в виде заключения под стражу в случае обвинения несовершеннолетнего в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления и только в исключительных случаях - в совершении преступления средней тяжести (ч. 2 ст. 108 УПК РФ). Несовершеннолетним обвиняемым обеспечиваются особые условия содержания под стражей (ст. 31 Федерального закона от 15.07.1995 г. №103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений»)21;
7) исключительные процессуальные права: право на выделение уголовного дела в отдельное производство (ст. 154, 422 УПК РФ); возможность прекращения уголовного преследования с применением принудительной меры воспитательного воздействия (если несовершеннолетний или его законный представитель против этого не возражают (ст. 427 УПК РФ, ст. 11 Пекинских правил). При решении вопроса о согласии/несогласии несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого и/или его законного представителя о прекращении уголовного дела по нереабилитирующим основаниям следует признать оправданным обязательное предоставление для ознакомления подозреваемому, обвиняемого, его защитнику и законному представителю материалов уголовного дела для того, чтобы они могли оценить характер, значимость и последствия принимаемого решения. На подобном факторе акцентируют внимание представители научного сообщества, занимающиеся исследованием проблемных вопросов уголовного производства в отношении лиц, совершивших преступления до достижения восемнадцатилетнего возраста22;
8) предоставление несовершеннолетнему подсудимому особого права быть удаленным из зала судебного заседания во время
21 Собр. законодательства Рос. Федерации. 1995. №29, ст. 2759.
22 См.: Балмочных С.Ю. Реализация отдельных прав участников уголовного судопроизводства в случае прекращения уголовного преследования в отношении несовершеннолетнего в связи с принудительной мерой воспитательного воздействия // Вестник Воронежского института МВД России. 2021. №1. С. 200; Анферо-ва О. А. Проблемы прекращения уголовного дела (преследования) с применением к несовершеннолетним принудительных мер воспитательного воздействия: дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2003. С. 100.
исследования обстоятельств, которые могут оказать на несовершеннолетнего отрицательное воздействие (ст. 429 УПК РФ);
9) проведение медицинского освидетельствования несовершеннолетнего в ходе предварительного расследования для решения вопроса о наличии или отсутствии у него заболевания, препятствующего его содержанию и обучению в специализированном учебно-воспитательном учреждении закрытого типа (ч. 3, 4 ст. 421 УПК РФ);
10) признание обязательным назначение экспертизы для установления возраста подозреваемого, обвиняемого (ч. 5 ст. 196 УПК РФ), когда это имеет значение для уголовного дела (нередко - для установления достижения возраста ответственности за конкретное деяние), а документы, подтверждающие его возраст, отсутствуют или вызывают сомнение.
Представляется, что в силу особой значимости законодательство о правовом положении несовершеннолетних подозреваемых, обвиняемых должно и дальше развиваться в соответствии с международными стандартами и принципами. Основные направления в этом процессе, по мнению автора, могут быть обозначены следующим образом:
- основой социальной и правовой политики государства в отношении детей (как подобное признано в международном праве) должно стать формирование восстановительного правосудия, а также активизация институтов гражданского общества в контексте возвращения ребенка, нарушившего уголовный закон, после или вместо отбывания наказания в оптимально благоприятную для него социальную среду;
- защита прав, свобод, законных интересов и безопасности каждого ребенка (в том числе нарушившего уголовный закон) должны признаваться приоритетным направлением деятельности государственных органов и должностных лиц;
- признание необходимости непрерывного процесса ресоциа-лизации несовершеннолетних лиц, совершивших преступления, в том числе в процессе производства по уголовному делу, на основе комплексного охвата необходимых субъектов взаимодействия: ребенок - семья - правоохранительные органы - суд - специалисты, работающие с детьми23;
23 Садовникова М. Н., Анищенко А С. Ресоциализация несовершеннолетних правонарушителей, находящихся в учреждениях закрытого типа: медиативный подход к реализации ресурсов семьи / / Сибирский юридический вестник. 2020. №1. С. 84.
- расширение возможностей для задействования альтернативных процедур по делам рассматриваемой категории, прежде всего - медиации, в целях сокращения численности несовершеннолетних осужденных, поскольку при таком подходе восстановительное правосудие получит возможность продемонстрировать свои преимущества перед карательной политикой;
- дальнейшее совершенствование законодательства в области производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних, направленное на обеспечение его максимального соответствия международным принципам и правовым предписаниям.
Позитивную роль в правовом регулировании вопросов уголовного преследования несовершеннолетних, в частности, могло бы сыграть уточнение предмета доказывания по данной категории уголовных дел, а именно посредством указания в пункте 3 части 1 статьи 421 УПК РФ не только на влияние старших по возрасту лиц, но и на наличие совершеннолетних лиц, склонивших к совершению преступления.
Международные правовые акты и международные договоры занимают значительное место в правовой системе Российской Федерации, поскольку они устанавливают основополагающие правила поведения и принципы, без признания которых не может идти речь о правом и социальном характере государственной политики.
Особая роль международных правовых норм и принципов проявляется в регулировании в сфере уголовного судопроизводства и, в частности, уголовного преследования.
Международные нормативные документы предлагают жизнеспособный, гуманный и адаптированный для имплементации национальной системой любого современного цивилизованного государства охранительный режим, представляющий собой баланс публичных и частных интересов, которые могут и должны быть в равной степени защищены на любой стадии уголовного судопроизводства, в том числе при проведении уголовного преследования.
Международные стандарты и принципы устанавливают обязанность государств, ратифицировавших содержащие их акты, следовать изложенным в них предписаниях, при необходимости ограничивая степень государственного принуждения мерами гуманного охранительного характера. Подобная особенность международных норм и принципов предопределяется целями их принятия и задачами применения: с одной стороны, необходимо обеспечить реализацию норм международного гуманитарного
права, в том числе в контексте преследования за особо опасные преступления против мира и человечества, а с другой - обеспечить защиту прав и законных интересов участников процесса, которые могут нуждаться в дополнительных гарантиях этих прав (как это имеет место при привлечении к ответственности ребенка, который, как считается, нарушил уголовный закон).
Международные нормы и принципы играют стержневую роль, устанавливая перспективные направления для законотворческой деятельности на национальном уровне, а также в контексте усиливая правового воздействие регулированием отдельных отношений наряду с внутригосударственным законодательством в силу признания подобного порядка на конституционном уровне посредством включения международных актов в правовую систему государства.
Библиографический список
Анферова О. А. Проблемы прекращения уголовного дела (преследования) с применением к несовершеннолетним принудительных мер воспитательного воздействия: дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2003. 202 с.
Балмочных С. Ю. Реализация отдельных прав участников уголовного судопроизводства в случае прекращения уголовного преследования в отношении несовершеннолетнего в связи с принудительной мерой воспитательного воздействия // Вестник Воронежского института МВД России. 2021. №1. С. 200-207.
Гришина Е. П. Правовое положение несовершеннолетних обвиняемых (международные нормы и российское законодательство) // Законность и правопорядок: история, современность, актуальные проблемы: материалы конф. (г. Москва, 3 декабря 2020 года). М.: МПГУ, 2021. С. 12-19.
Кони А. Ф. Приемы и задачи прокуратуры (из воспоминаний судебного деятеля) // Собр. соч. в 8 т. М.: Юрид. лит., 1967. Т. 4. 543 с.
Корнеев С. А. Разграничение мер уголовно-правового воздействия, предусмотренных актами международного и национального законодательства // Эпомен. 2020. №41. С. 296-307.
Садовникова М. Н., Анищенко А. С. Ресоциализация несовершеннолетних правонарушителей, находящихся в учреждениях закрытого типа: медиативный подход к реализации ресурсов семьи // Сибирский юридический вестник. 2020. №1. С. 81-85.
