CC BY
1047
Л.Е. Васильев
К ВОПРОСУ О ТЕРРИТОРИАЛЬНЫХ СПОРАХ КИТАЯ
Аннотация. Статья посвящена анализу состояния межгосударственных отношений Китая с государствами Азии, с которыми у него имеются взаимные территориальные претензии. В статье представлена суть территориальных противоречий, проанализированы способы их решения в настоящее время, а также сделан прогноз разрешения ситуации в ближайшей перспективе.
Ключевые слова: Китайская Народная Республика, Индия, государства АСЕАН, региональная безопасность, межгосударственные отношения в Азии, территориальные конфликты.
В середине прошлого века Китай имел территориальные споры практически со всеми своими соседями: СССР, Японией, Пакистаном, Индией, государствами Центральной и Юго-Восточной Азии и др. Это было обусловлено тем, что находящееся тогда у власти китайское руководство предъявляло претензии на всю бывшую территорию империи Цин (1644—1912 гг.), частью которой была и территория современного Китая. Империя существовала в течение почти трех веков, составив территориальную базу для современного китайского государства. При этом, так называемые утраченные территории (ранее декларируемые как территории империи, но в настоящее время не принадлежащие Китаю) составляют 10 млн кв. км, тогда как современная территория страны — 9,6 млн кв. км.
Следует также отметить, что территориальные претензии к соседним государствам китайским руководством предъявлялись не только умозрительно или на дипломатическом уровне, но и в некоторых случаях с использованием пограничных войск и армии. К таким вооруженным конфликтам на границах можно отнести китайско-индийские пограничные конфликты 1962 и 1967 гг., китайско-советский пограничный конфликт на о. Даманский, китайско-вьетнамскую войну 1979 года, инциденты у японских островов архипелага Сенкаку (китайское название — Дяоюйдао), а также некоторые столкновения в Южно-Китайском море.
В начале наступившего века принципы внешней политики Китая в аспекте территориальных споров с соседними государствами претерпели существенные изменения. Эти проблемы в основном стали решаться за столом переговоров путем взаимных уступок и компромиссов. Так, были урегулированы все (!) территориальные споры с центральноазиатскими государствами и Россией, достигнуты серьезные подвижки в урегулировании взаимных территориальных претензий в отношениях с Индией.
Интересен тот факт, что, например, в ходе переговоров о границе с тремя центральноазиатскими государствами — Казахстаном, Кыргызстаном и Таджикистаном — Китай проявил значительную уступчивость и, в конце концов, мирно урегулировал пограничную проблему. Такая тактика помогла КНР завоевать доверие правительств центральноазиатских государств и заложила основы для будущего широкомасштабного торгово-экономического взаимодействия. Фактически, если бы в самом начале эти уступки не были сделаны, то Китаю вряд ли удалось войти на нефтегазовый, телекоммуникационный и другие рынки Центральной Азии, затрагивающие его интересы в сфере стратегической безопасности.
Однако далеко не со всеми соседними государствами территориальные споры Китая получили удовлетворяющее обе стороны решение; более того: в ряде случаев решение не было найдено вовсе. Именно эти территориальные споры при определенных условиях, а также при активном участии заинтересованных в их устранении (или сохранении) третьих сторон могут сыграть роль «мины замедленного действия» или мощного катализатора обострения си-
туации в Северо-Восточной и Юго-Восточной Азии. К таким кон-фликтогенным «пунктам» территориальной проблемы Китая, где обстановка может резко обостриться, следует отнести Южно-Китайское море, архипелаг Сенкаку, а также пограничные с Индией районы.
1. Территориальные конфликты в Южно-Китайском море
Самым крупным нерешенным конфликтом в Юго-Восточной Азии является спор вокруг островов Спратли, на которые претендуют сразу шесть сторон — Бруней, Вьетнам, Китай, Малайзия, Филиппины и Тайвань. Причем Бруней, Вьетнам, Малайзия и Филиппины входят в Ассоциацию государств Юго-Восточной Азии — АСЕАН. Архипелаг Спратли включает свыше 100 мелких островов, рифов и атоллов, разбросанных в огромном эллипсовидном районе юго-западной части Южно-Китайского моря (далее — ЮКМ), который имеет протяженность с юго-запада на северо-восток свыше 1000 км. Центр района лежит в 400 км от островов Палаван и Калимантан, в 500 км от побережья Вьетнама и в 1000 км от китайского острова Хайнань.
Значимость архипелага заключается в том, что в его акватории предполагается наличие серьезных запасов энергоресурсов, хотя данные специалистов здесь серьезно разнятся. Согласно оценкам Администрации по энергетической информации США, в Южно-Китайском море залегают приблизительно 11 млрд баррелей нефти и 190 трлн куб. м природного газа. А Геологическая служба США дает иные цифры: 22 млрд баррелей нефти и 290 трлн куб. м природного газа. Оценки китайской компании Chinese National Offshore Oil Company значительно более оптимистичны: 125 млрд баррелей нефти и 500 трлн куб. м газа1.
Однако, как считают некоторые эксперты, истинное значение ЮКМ связано с его ролью как главной артерии мировой торговли, через которую проходит основной объем импорта энергоносителей азиатских экономик и большая часть их экспортного грузопотока в
Европу. Общий товаропоток через Южно-Китайское море составляет 5,3 трлн долл. в год.
Акватория Южно-Китайского моря весьма важна для обеспечения быстрого перемещения военных флотов между Индийским и Тихим океанами. Военное преобладание любой державы в этом регионе будет иметь глобальные последствия. Контролировать регион — значит контролировать морские и воздушные пути ЮКМ. Архипелаг Спратли может использоваться для строительства баз в целях охраны морских коммуникаций как пункт наблюдения за действиями подводных лодок и/или в качестве исходной точки для выброски десантов, а также для наземных атак.
Кроме того, район островов — это, по сути, единственный морской путь для КНР, позволяющий доставлять ее товары в Европу, Африку и на Ближний Восток. Контроль над этой территорией дает возможность регулировать львиную долю китайских морских грузоперевозок. Таким образом, вопрос здесь заключается не в какой-то гипотетической экспансии Китая, а в интересах его национальной безопасности.
В своей борьбе за острова КНР и претендующие на них страны АСЕАН (прежде всего — Вьетнам и Филиппины) стремятся, во-первых, занять удобные точки для потенциального развертывания объектов инфраструктуры, во-вторых — получить право на окружающие их 12-мильные территориальные воды и на 200-мильную исключительную экономическую зону2. Идеология решения проблемы была предложена китайской стороной, в частности — в докладе председателя КНР Си Цзиньпина в мае 2014 г. в Шанхае на Совещании по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА). Она подразумевает решение любых азиатских проблем внутри самой Азии, а западное влияние при их решении должно быть ограничено. Другими словами, как было заявлено, «все азиатские дела и проблемы безопасности должны решаться самими азиатами» .
В позиции государств АСЕАН в решении спора вокруг островов Спратли следует отметить ряд обстоятельств. Так, стало очевидно, что взгляды основных акторов (Филиппин, Вьетнама и Малайзии) на ключевые условия урегулирования конфликта кардинально разнятся. Более того, можно с уверенностью сказать, что национальные
приоритеты некоторых государств Ассоциации перевесили коллективные «асеановские» интересы. Это не позволяет АСЕАН составить единый фронт в дискуссии с КНР по проблемам ЮКМ, который мог бы стать залогом их общего успеха. Наглядной иллюстрацией сложившегося положения является то, что министры иностранных дел стран Ассоциации так и не выпустили совместное заявление по итогам их 45-й встречи в июле 2012 г. (хотя им и удалось предварительно согласовать позиции по предлагаемому Кодексу поведения в ЮКМ). Причиной этой неудачи стало несогласие Камбоджи, председательствующей в АСЕАН в 2012 г., с позицией Вьетнама и Филиппин по характеристике ситуации в ЮКМ4.
Кроме того, используя трудности в выработке единой точки зрения государств АСЕАН по ЮКМ, Китай постепенно ужесточает свою позицию в деле отстаивания его интересов, а также все чаще прибегает к экономическому и даже военному давлению на отдельные государства региона. Так, после обострения отношений с Филиппинами из-за рифа Скарборо весной-летом 2012 г.5 Китай приостановил импорт филиппинских фруктов, а китайские туроператоры отменили несколько авиарейсов на Филиппины. И летом 2012 г. Китайская национальная морская нефтяная компания пригласила иностранный бизнес участвовать в разработке ресурсов, находящихся в зоне территориальных притязаний КНР к СРВ6. К этому предложению проявили интерес нефтяные компании Таиланда и Малайзии. Подобные действия КНР еще больше разобщают действия Ассоциации в решении указанного вопроса.
В настоящее время Китай на архипелаге Спратли контролирует более 20 небольших островов и рифов. На 6 из них размещены военные гарнизоны до 1 тыс. человек. Имеются казармы и склады, установлены РЛС и зенитные батареи, сооружены причалы. Постоянно здесь патрулируют от 3 до 20 боевых кораблей, катеров ВМС КНР.
Член АСЕАН — Филиппины претендует на 53 острова, атолла и рифа у берегов провинции Палаван. На восьми островах размещены филиппинские войска численностью до 2,5 тыс. солдат и офицеров, на одном имеется взлетно-посадочная полоса.
Другой главный претендент на архипелаг Спратли и Пара-сельские острова — Вьетнам. Он контролирует в настоящее время
21 остров и 1 риф. На 20 из них размещены армейские части общей численностью до 1 тыс. человек. На 7 островах построены огневые доты, причалы для катеров, вертолетные площадки.
Тайбэй с 1947 г. содержит на самом крупном острове архипелага — Иту-Аба — военную базу с гарнизоном около 500 человек, при этом последние 20 лет он не проявляет какой-либо активности в расширении сферы контроля в этом районе.
Малайзия подчинила себе остров Сенглу и 8 рифов. На острове имеется станции обнаружения и оповещения. Деятельность этих объектов обеспечивает около ста человек.
Бруней также претендует на остров Луиза, но он не в состоянии
разместить там воинский контингент, так как остров периодически „7
затопляется водой .
Арбитражный суд в Гааге 12 июля 2016 г. вынес вердикт по иску Филиппин против Китая, признав Манилу, а с ней и трех других соперников Пекина по территориальным спорам в Южно-Китайском море правыми практически по всем пунктам. Суд счел незаконными территориальные претензии КНР на архипелаг Спратли. В решениях суда говорится, что Китай не имеет права вести там рыболовство, добывать полезные ископаемые, осуществлять хозяйственную деятельность, поскольку ни один из этих островов и рифов не является его эксклюзивной экономической зоной.
Как утверждают эксперты, арбитраж признал, что Китай фактически нарушает один из главных и наиболее древних международных принципов — принцип свободы морей. Официальное мнение КНР состоит в том, что ее суверенитет над островами архипелагов Спратли, Парасельских и Пратас, а также всеми остальными «объектами» ЮКМ неоспорим и подтверждается двухтысячелетней документированной историей их освоения китайскими моряками. Однако следует учитывать, что в 1982 г. Китай участвовал в разработке и ратифицировал Конвенцию по морскому праву, в которой страны отказались от всех «исторических» прав на моря и территории, за исключением бухт и прибрежных районов. Именно на это указал Гаагский суд, сочтя все требования Китая незаконными8.
Руководство КНР не признало решение суда и не собирается его исполнять. Более того, как указывают власти Китая, Филиппины,
обратившись в Гаагский суд в 2013 г., нарушили положения Декларации поведения сторон в Южно-Китайском море 2002 г., предписывавшей решать все споры без привлечения внерегиональных акторов.
Следует заметить, что в разрешении конфликтов в Южно-Китайском море существенное значение имеет и позиция США, политика которых в регионе стала обретать с конца 2011 г. новые нюансы9. Суть новой политики была изложена в статье бывшей в то время государственным секретарем США Х. Клинтон — «Тихоокеанское столетие Америки». Изменения политики США вызваны, прежде всего, возрастанием экономической мощи Китая и его стремлением использовать свои новые возможности, во-первых, для увеличения его военного потенциала, а, во-вторых — для более эффективного продвижения своих интересов в различных регионах мира.
Суть новой политики США в отношении АТР в целом и ЮКМ в частности состоит в следующем:
• не допустить установления гегемонии КНР в регионе;
• жестко контролировать обстановку в Южно-Китайском море и быстро принимать соответствующие меры в случае ее обострения;
• обеспечить с максимально степенью возможности переориентирование государств АСЕАН на США.
При этом США заявляют, что поддержат своих прямых союзников в регионе для недопущения экспансии Китая в ЮКМ. Америка планирует направить подразделения военного флота и авиации к островам Спратли, чтобы помешать Китаю захватить спорные территории. Об этом говорится в ежегодном докладе Министерства обороны США, посвященном развитию военной сферы и безопасности: «В 2014 г. Китай осуществил большой объем работ по восстановлению земель в районе пяти своих укреплений в архипелаге Спратли. По состоянию на конец декабря 2014 г. Китай образовал около 2 кв. км земли в рамках этих усилий. По завершении этих работ здесь могут быть размещены порты, системы коммуникаций и слежения, материально-технические базы и, по крайней мере, 1 аэродром», — говорится в документе10.
«КНР активно строит острова, завозя песок на коралловые рифы. На текущий момент китайцы уже создали около 4 кв. км суши. Такие действия нельзя охарактеризовать иначе, как провокационные по отношению к другим государствам региона», — заявил в апреле 2015 г. командующий Тихоокеанским флотом США адмирал Г. Харрис11. Видимо, в связи с этим США послали в акваторию ЮКМ свой разведывательный самолет Boeing Poseidon, вошедший и в 12-мильную зону китайской территории во второй половине мая 2015 г. Кроме того, патрулирование в этой зоне в октябре 2015 г. совершил американский ракетный эсминец Lassen.
Помимо этого, министр обороны США Э. Картер заявил, что «Соединенные Штаты продолжат направлять свои корабли и самолеты туда, где это разрешено международным правом, и Южно-Китайское море не станет исключением. Мы это сделаем там и тогда, когда сочтем необходимым»12. На практике это означает, что ВМС США уже несколько раз осуществляли так называемые операции по обеспечению свободы навигации, проводя свои боевые корабли вблизи занятых Китаем спорных островов, несмотря на протесты Пекина. Следует учитывать также, что в Азиатско-Тихоокеанский регион переброшено 60 % всех ВМС США, а именно — 200 кораблей, 77 подводных лодок, 1,2 тыс. самолетов и вертолетов.
Сейчас у Китая имеется 79 боевых кораблей и 64 подводные лодки. Однако следует учитывать, что КНР быстро сокращает свое отставание. Так, с 2000 по 2014 г. количество ее современных субмарин в зоне ЮКМ выросло с 7 до 45. Кроме того, в Белой книге Народно-освободительной армии Китая за 2015 г. значится, что в
скором времени флот страны перейдет от «защиты прибрежных зон»
13
к «действиям в открытых морях» .
В настоящее время представители властей Китая продолжают придерживаться выбранной ранее в отношении решений Гаагского суда тактики: «не принимать, не признавать и не исполнять». Некоторые из них заявляют, что Пекину и Вашингтону необходимо постараться избежать просчетов, уменьшить конфронтацию и урегулировать механизмы кризисного контроля. США должны проявлять сдержанность, избегать использования незаконных судебных решений для оказания давления на Китай, а также объединения с Япони-
ей и другими странами для совместных операций, направленных против Китая14.
Вторым по значимости конфликтом в Юго-Восточной Азии является спор между Вьетнамом и Китаем о принадлежности Пара-сельских островов, которые находятся на одинаковом расстоянии от территории Вьетнама и китайского острова Хайнань. В 1974 г., после того как войска США были выведены из Вьетнама, Китай захватил эти острова и удерживает их до сих пор, хотя до этих событий острова принадлежали Южному Вьетнаму, который впоследствии был объединен с Северным Вьетнамом в единое государство.
В настоящее время проблема Парасельских островов далека от своего разрешения. Китай 2 мая 2014 г. установил 136-метровую буровую платформу HD-981 государственной нефтяной компании CNOOC в исключительной экономической зоне Вьетнама на расстоянии около 220 км от береговой линии СРВ. А 5 мая того же года китайской стороной было заявлено, что КНР начинает добычу нефти и газа в этой зоне. Охрану платформы HD-981 должны были обеспечить китайские корабли, чтобы не допустить в зону бурения иностранные судна ближе, чем на 4,8 км15. МИД СРВ сразу выступил с официальным протестом, заявив, что место установки китайской буровой платформы находится в исключительной экономической зоне Вьетнама. Руководство вьетнамской государственной нефтегазовой корпорации «Петровьетнам» потребовало «прекратить незаконные действия и убрать китайскую буровую платформу из вод Вьетнама». На что МИД КНР заявил, что «бурение происходит в китайских водах»16.
Интересно, что во время визита в КНР с 7 по 10 апреля 2015 г. генеральный секретарь ЦК КПВ Нгуен Фу Чонг и председатель КНР Си Цзиньпин на официальном уровне договорились о сохранении статус-кво в ЮКМ и совместном поиске приемлемых для двух сторон мер для разрешения территориального спора17. Таким образом, хотя и маловероятно, что стороны в ближайшей перспективе попробуют разрешить конфликт силовыми методами, однако такое развитие событий не исключено. Кроме того, данный конфликт может быть использован третьей стороной в своих интересах.
Следует учитывать и следующее: после событий 1988 г., когда произошли прямые столкновения между ВМС Китая и Вьетнама в ЮКМ и когда Россия фактически не оказала Вьетнаму ни моральной, ни тем более военной поддержки, последний начал проводить политику диверсификации отношений, что в итоге привело к серьезному сужению отношений с РФ в пользу США и стран Запада. Например, даже место российских нефтегазовых компаний, успешно работающих совместно с вьетнамцами, в СРВ стало подвергаться сомнению. Так, новый контракт на разработку нефтеносных месторождений как раз на островах Спратли Ханой подписал с British
Petroleum, хотя на него изначально претендовали российские ком-
18
пании .
Более того, за последние 25 лет во Вьетнаме сложилось серьезное проамериканское лобби, состоящее, с одной стороны, из чиновников и предпринимателей, связанных с США, с другой — из простых вьетнамцев, получающих помощь от своих родственников в Америке и Австралии. Таким образом, Вьетнам в вопросе разрешения территориальных споров с Китаем может получить серьезную поддержку со стороны США и их союзников, что может серьезно повлиять на обстановку в регионе.
2. Конфликт вокруг архипелага Сенкаку (Дяоюйдао)
Суть конфликта такова: после завоевания Японией в 1895 г. острова Тайвань архипелаг, который раньше принадлежал Китаю, был включен в состав Японии. В 1945 г. Япония потеряла все территории, приобретенные ею с конца XIX в. Сенкаку (Дяоюйдао) вместе с Окинавой оказались под юрисдикцией США. Но в начале 1970-х гг. США вернули Окинаву Японии, отдав ей и Сенкаку.
КНР с этим решением не согласна, и в 1992 г. она объявила эту территорию «исконно китайской». Интерес к архипелагу усилился после того, как в 1999 г. здесь были обнаружены значительные запасы природного газа, оцениваемые приблизительно в 200 млрд куб. м. В 2003 г. китайцы установили морскую платформу у морской границы с японскими водами и начали бурение. Японская сторона выра-
зила обеспокоенность тем, что КНР может начать добычу газа из залежей, простирающихся под японской территорией. В октябре 2004 г. состоялся 1-й раунд консультаций по проблеме газового месторождения на Сенкаку, в ходе которого стороны договорились решать все вопросы исключительно путем переговоров, не прибегая к
19
использованию силы .
Однако в сентябре 2012 г. территориальный конфликт между Китаем и Японией обострился. Токио объявил о процедуре национализации островов через их приобретение у частных владельцев. Этот факт вызвал резкий протест Китая, по всей стране прошла волна антияпонских демонстраций. С тех пор КНР регулярно отправляет к спорным территориям патрульные корабли, вызывая тем самым негодование Японии.
Понятно, почему еще в начале 2013 г. Токио объявил о намерении создать специальное подразделение с целью охраны данных островов в составе нескольких сотен офицеров, а также более десяти патрульных катеров20.
Таким образом, в настоящее время руководство КНР обвиняет Японию в «краже» островов Дяоюйдао, а власти Японии заявляют в ответ, что острова Сенкаку — это исконные японские земли как с исторической точки зрения, так и с точки зрения международного права. При этом обе страны резко увеличили расходы на оборону. Однако, как отмечают многие аналитики, хотя ВМС Китая за последнее десятилетие провели масштабную программу модернизации, они совершенно не готовы напрямую соперничать с японским флотом, а уж тем более с союзником Японии по договору — с Соединенными Штатами21.
Конфликт отрицательно сказывается на экономических отношениях между двумя государствами. Следует учитывать, что Китай, как и Япония — страны, ориентированные на внешний рынок. Поэтому ни Токио, ни Пекин, скорее всего, не рискнут поставить на карту свое экономическое благополучие, во многом зависящее от двустороннего экономического сотрудничества. Поэтому, на наш взгляд, проблема с островами Сенкаку (Дяоюйдао) будет решаться еще долгое время, причем «без резких движений» с обеих сторон.
3. Территориальные конфликты между Китаем и Индией
На северо-восточном участке индийско-китайской границы расположена большая часть территорий, вопрос о принадлежности которых до сих пор сторонами не урегулирован. Позиция Индии в этом вопросе не отходит от тех решений, которые были приняты на англо-тибето-китайской конференции в Симле в 1913—1914 гг., когда в соответствии с предложениями Англии восточный участок границы Индии и Тибета устанавливался по так называемой линии Макмагона. В настоящее время Тибет является китайской территорией, и Пекин заявляет о нелегитимности конференции и о непризнании «линии Макмагона» в качестве государственной границы КНР на индийском участке.
Нынешняя ситуация на китайско-индийской границе объясняется тем, что в течение многих столетий этот слабозаселенный горный район служил своего рода буферной зоной между государствами. В настоящее время яблоком раздора стали две территории. Первая — Аксай Чин в западном секторе границы. Этот практически непригодный для жизни регион общей площадью около 38 тыс. км2 расположен на высоте 4,5—7 тыс. м над уровнем моря и представляет собой цепь ледников посреди необитаемой соляной пустыни. Вторая — Аруначал Прадеш в восточном секторе границы, штат на северо-востоке Индии площадью около 84 тыс. км2 с населением 1,4 млн человек, пересеченный цепью Гималаев и покрытый густыми лесами. Западный участок находится под фактическим управлением Китая, однако Индия оспаривает это, утверждая, что Аксай Чин — часть индийского Ладакха, дистрикта штата Джамму и Кашмир. Восточный участок, наоборот, управляется Индией, но на него претендует Китай. Причем, несмотря на полную бесперспективность Аксай Чина в хозяйственном отношении, для Китая этот район чрезвычайно важен с военной точки зрения: по нему проходит шоссе, связывающее Синьцзян-Уйгурский автономный район с Тибетом22.
Нужно учитывать также, что оба государства долгое время испытывают взаимные опасения стратегического характера. Индия недовольна тесными связями Китая с Пакистаном, а также ростом ки-
тайского влияния на других ее соседей. Со своей стороны КНР с большой настороженностью относится к развитию стратегического партнерства между Индией, США и Японией, которое Пекин считает угрозой для Китая. Кроме того, остроту этому территориальному спору придает наличие у обеих стран ядерного арсенала.
Тем не менее, в апреле 2005 г. во время визита премьера Госсовета КНР Вэнь Цзябао в Индию по итогам его переговоров с индийским премьер-министром Манмоханом Сингхом сторонами было объявлено об установлении между ними «стратегического партнерства». С целью скорейшего решения проблем Индия и Китай выразили готовность пойти на пересмотр своих позиций, и в качестве первой уступки КНР впервые признала частью Индии Сикким, присоединенный к Индии в 1975 г.
Однако, несмотря на попытки урегулировать конфликт, вооруженные столкновения на линии фактического контроля, которая разделила противостоящие стороны после пограничной войны 1962 г., не прекращались. Последний значимый конфликт произошел в апреле 2013 г., когда взвод китайских солдат нарушил линию контроля и около месяца стоял лагерем на индийской территории. Этот инцидент подтолкнул стороны к подписанию в октябре 2013 г. Соглашения о военном сотрудничестве на границе. Документ заложил принципиально новый механизм урегулирования приграничных конфликтов: теперь их разрешение возлагалось на генералов, а
23
не на высшее политическое руководство двух стран .
Кроме того, следует учитывать и тот факт, что по большинству мировых проблем Китай и Индия выступают единым фронтом. Пекин и Дели имеют общее видение многополярного мироустройства, добиваются пересмотра существующей системы международных финансовых институтов, выдвигают схожие требования на многосторонних переговорах в рамках ВТО. В целом их позиции совпадают и по вопросам борьбы с климатическими изменениями, обеспечения энергетической безопасности, приоритезации норм международного права, а также по многим другим глобальным проблемам. Поэтому ныне они во многом выступают в роли естественных союзников, заинтересованных в пересмотре существующего международного порядка24.
Вместе с тем нельзя исключать, что, несмотря на общие стратегические задачи, на границе между двумя странами в любой момент может вспыхнуть вооруженный конфликт. Правда, вероятность его эскалации до полномасштабной войны не так уж велика: руководители Индии и Китая понимают, что это перечеркнет экономические достижения последних лет и нанесет ощутимый вред каждой из сторон.
Примечания
1 Зачем Китая спорные территории. URL: http://www.vestifinance.ru/ (дата обращения: 26.11.2014).
2 Кашин В. Диалог Шангри-Ла и проблема Южно-Китайского моря. URL: http://russiancouncil.ru/ (дата обращения: 08.06.2015).
3 Цит. по: Кокарев К. О некоторых подходах Китая к вопросам безопасности в Азии. URL: https://riss.ru/ (дата обращения: 25.05.2016).
4 АСЕАН и Кодекс поведения сторон в ЮКМ. URL: http://irsolo.ru/ (дата обращения: 11.01.2013). 5 URL: http://lenta.ru/ (дата обращения: 11.04.2012).
6 АСЕАН и кодекс поведения...
7 Территориальные проблемы в АТР. URL: http://atrinfo.ru/
8 Коростиков М. Китай с претензией. URL: http://www.kommersant.ru/ (дата обращения: 18.07.2016).
9 См.: Меняющийся Китай в меняющемся мире (Круглый стол в ПДВ) // Проблемы Дальнего Востока. 2011. № 1. С. 53—78.
10 Цит. по: Леонтьева Н. Переполох в Южно-Китайском море: на грани серьезной войны? URL: http://www.notum.info/ (дата обращения: 27.05.2015).
11 Цит. по: Михайлов С. Китай расширяет границы // Сайт «Газета.т». 23.04.2015.
12 Цит. по: Басаев С. Последнее китайское предупреждение №... URL: http:// asiarussia.ru/ (дата обращения: 27.10.2015).
13 Там же.
14 Сайт «Жэньминь жибао». 12.10.2016.
15 РИА Новости. 05.05.2014.
16 Там же.
17 Михайлов С. Указ. соч.
18 Пентагон готов вмешаться в конфликт между Китаем и Вьетнамом. URL: http://interpolit.ru/ (дата обращения: 14.05.2015).
19 URL: https://ru.wikipedia.org/
20 Василенков С. Япония нашла «свою землю» и в Китае. URL: http:// www.pravda.ru/ (дата обращения: 30.05.2013).
21 Чувакин О. Между Китаем и Японией назревает конфликт. URL: http:// www.geopolitics.ru/ (дата обращения: 13.03.2013).
22 Шикин В. Индия и Китай: взрывоопасный мир или холодная война? URL: http://russiancouncil.ru/ (дата обращения: 11.09.2014).
23 Там же.
24 См., напр.: Меняющийся Китай в меняющемся мире... // Проблемы Дальнего Востока. 2011. № 1. С.12.
