CC BY
14DOI 10.47643/1815-1329_2023_6_25
К ВОПРОСУ О СОЦИАЛИЗАЦИИ ИНСТИТУТА СОБСТВЕННОСТИ
В РИМСКОМ ПРАВЕ To the question of the socialization of the institution of property in Roman law
БОНДАРЕНКО Юлия Викторовна,
кандидат юридических наук, доцент, Уфимский юридический институт МВД России. 450103, Российская Федерация, г. Уфа, ул. Муксинова, д. 1. E-mail: jy.lia@mail.ru;
Bondarenko Yulia Viktorovna,
Candidate of Legal Sciences, Associate Professor, Ufa Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. st. Muksinova, 1, 450103, Ufa, Russian Federation. E-mail: jy.lia@mail.ru
Краткая аннотация: В статье отражены отдельные аспекты понятийно-содержательного характера, отражающие процесс возникновения и развития института собственности в римском праве. Особое внимание уделяется вопросу социализации собственности, что нашло свое отражение в законодательстве Древнего Рима, устанавливавшего различного рода обременения и ограничения прав собственника, направленных на наиболее рациональное распоряжение и использование имущества.
Abstract: The article reflects certain aspects of the conceptual and content nature, reflecting the process of emergence and developmen t of the institution of property in Roman law. Particular attention is paid to the issue of socialization of property, which was reflected in the legislation of Ancient Rome, which established various kinds of encumbrances and restrictions on the rights of the owner, aimed at the most rational disposal and use of property.
Ключевые слова: социализация собственности, право собственности в римском праве, ограничения прав собственника, сервитут.
Keywords: socialization of property, property rights in Roman law, restrictions on the rights of the owner, servitude.
Для цитирования: Бондаренко Ю.В. К вопросу о социализации института собственности в римском праве // Аграрное и земельное право. 2023. № 6(222). С. 25-27. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_6_25.
For citation: Bondarenko Yu. V. To the question of the socialization of the institution of property in Roman law // Agrarian and Land Law. 2023. No. 6(222). pp. 25-27. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_6_25.
Статья поступила в редакцию: 01.05.2023
Институт собственности играет важнейшую роль в социально-экономической жизни любого общества в рамках государственно-правовой формации. Особая роль в правовой институционализации имущественных отношений принадлежит именно римским юристам. Выработанные ими частноправовые конструкции, среди которых институт собственности занимает особое место, вышли далеко за рамки отношений рабовладельческого общества, оказавшись востребованными человеческим сообществом и на более поздних этапах своего исторического развития.
В европейской науке утвердилось положение о том, что современное право собственности есть производное от римской модели dominium, что само по себе подчеркивает непреходящее значение римского частноправового наследия. Традиционно обозначение объема прав собственника (uti, frui, habere, possidere) связывают с принятием Аграрного закона 111 г. до н.э., который установил правовой режим на провинциальные земельные участки: «Какое бы поле из общественной земли римского народа в земле Италии... ни предоставили, записали или оставили (за кем-либо), пусть никто не препятствует, чтобы они пользовались, извлекали плоды, распоряжались и владели (этим полем).) [2, с. 427]. Данная совокупность правомочий получит свое закрепление и в Своде Юстиниана (Corpus iuris civilis) в VI веке. Руководствуясь данными положениями, уже средневековые юристы создали обобщенную дефиницию собственности: «Собственность является правом употреблять вещь, пользоваться ее плодами и распоряжаться собственной вещью, поскольку это допускает правовой порядок» [3, с. 141-142].
Вместе с тем, определение права собственности только лишь через призму совокупности основных правомочий собственника, не дает полного представления относительно существа данного правового института. Так, Д. В. Дождев указывает, что не следует сводить право собственности к набору правомочий, отдельные из которых могут отсутствовать у конкретного собственника на тот или иной момент [4, с. 377-378]. Особенно показательно это в случае ограничения прав собственника в результате установления долгосрочной земельной аренды участка, когда правомочия собственника фактически сводятся к голому праву, временно утратившему право обладать вещью, пользоваться ею и потреблять ее плоды. Ограничения правомочий собственника в данном случае имеют вполне субъективную природу, вытекая из соглашения сторон. Совсем иного рода объективного характера ограничения прав собственника устанавливал римский закон. В этой связи особого внимания, как нам представляется, заслуживает аспект, отражающий проблему социализации отношений собственности в Римском праве. Сама по себе постановка проблемы социализации собственности в науке, преимущественно характеризует исследование соответствующего направления развития экономических отношений применительно к современному капиталистическому миру, отражая различные аспекты выполнения институтом частной собственности некоторых общественно-полезных функций. Вместе с тем, анализ законодательных установлений позволяет говорить о том, что правопорядок Рима практически на всех этапах своего развития допускал влияние общественных интересов на отношения собственности.
В Риме, как и всюду, частная собственность была продуктом постепенного исторического развития, зарождаясь в недрах архаичного периода римского права и последовательно эволюционируя по мере того, как менялись социально-экономические условия. Исторически первой формой собственности была коллективная собственность общины, племени, рода. По мере социально-экономического развития Рима происходило обособление имущества отдельных семей, и прежде всего земли из общего фонда (ager publicus). Сосредоточение обширных земельных
АГРАРНОЕ И ЗЕМЕЛЬНОЕ ПРАВО. 2023. № 6(222)
владений в руках патрицианской верхушки создавало новую модель экономического взаимодействия по поводу распределения и использования материальных благ в условиях развития частной собственности. В эпоху архаического права самого понятия собственности как такового еще не было, и для обозначения принадлежности чего-либо употреблялись различные термины, не раскрывающие содержания права собственности как такового, а скорее указывающие на определенную вещь: ager publicus, ager gentilicus и т.д. Принадлежность вещи конкретному лицу определялась через категорию власти (potestas) и проявлялась в совершаемых ими актах овладения вещами (indications), в соответствии с ритуалами, зафиксированными в правовых нормах, например, в виндикационной формуле присутствует указание на связь с вещью или на фактическое гоподство: «Заявляю, что этот раб принадлежит мне по квиритскому праву» (Гай. 4.16) [1, с. 30].
В эпоху классического права выражение частной собственности получает через термин dominium ex iure Quiritum, что означало наиболее полное право (господство) лица на вещь: proprietas est plena in re potestas. В этом случае собственник (domius) выступает как господин вещи. Но даже это господство лица над вещью не предоставляло собственнику возможности абсолютно свободно пользоваться и распоряжаться вещью. Право собственности, как и любое другое проявление человеческой свободы, было ограничено. Закон устанавливал определенные границы свободы собственника, запрещая каким-либо образом злоупотреблять своим правом: male enim nostro jure uti non debemus (Гай. 1.53). Но еще прежде, чем данное положение получит свое правовое закрепление в Институциях Гая в римской правовой традиции утвердятся правила, устанавливающие определенные границы прав собственника в целях наиболее рационального использования имущества.
Первоначально существование права на вещь было обусловлено требованием со стороны общества добросовестно и правильно распоряжаться собственника. В этой связи Л.Л. Кофанов отмечает, что о существовании частной собственности в архаичный период развития римского права вообще можно говорить с известной долей условности, по крайнем мере не в современном и даже не в классическом римском понимании, использование имущества, находящегося в собственности, в архаический период отнюдь не было свободным. Прежде всего, правовое регулирование имущественных отношений было подчинено интересам рода, семьи. Можно согласиться с тезисом известного российского романиста о том, что частное право Законов XII таблиц в большей мере существовало в рамках гентильного права (ius gentilicium) [2, с. 420]. Основу социально-политической организации Рима составляло объединение 300 патрицианских родов (gentes), состоящих из агнатских семей. Агнаты были связаны подчинением юридической власти одного домовладыки (patria potestas). Соответственно, все имущественные права и выгоды принадлежали главе семьи (pater familias), включая приобретения лиц, подвластных домовладыке, которые и лично, и материально зависели от своего pater familias. И это накладывало определенные обязательства на pater familias, прежде всего - управлять имуществом семьи разумно и добросовестно. Так, закон лишал расточителя права распоряжаться своей собственностью, выступая на страже интересов всех членов его семьи. Этому же принципу было подчинено и наследственное право. Коллективные интересы рода, семьи на данном этапе имели безоговорочно приоритетное значение по отношению к частным.
По мере того, как нарастала индивидуализация в отношениях собственности, правомочия собственника расширялись. Однако и в более поздний период римское право демонстрирует нам защиту интересов семьи, устанавливая ограничения для расточителей уже в рамках преторского права посредством соответствующего интердикта: «Так как ты из-за твоей порочности разоряешь отцовское и дедовское достояние и доводишь до нужды своих детей, я запрещаю тебе отправление культа (домашнего) Лара и совершение юридических сделок» [2, с. 417].
Еще более значимые по своему объему ограничения собственника были связаны с известным уже Законам XII таблиц сервитутным правом, предоставлявшим третьим лицам право пользования чужой вещью. И прежде всего интерес представляют наиболее древние - преди-альные (земельные) сервитуты (servitutes praediorum urbanorum и servitutes praediorum rusticorum), выражающие стремление и готовность общества поставить правомочия собственника определенного участка земли в определенную зависимость от объективных экономических потребностей соседнего участка с тем, чтобы приносить ему экономическую пользу. То есть одно имение служило хозяйственным нуждам другого. Например, право прохода через чужой участок (ius eundi), право проезда верхом и прогона скота (ius agendi) и др.
Собственно, само возникновение сервитута стало следствием обособления имений из фонда общественных земель (ager publicus), что могло приводить умалению возможностей использования соседних участков. Соответственно, общество было заинтересовано в том, чтобы максимально сохранить эффективность и все объективные возможности использования земельного участка. В этом смысле устанавливаемые сервитутом обременения не должны были служить субъективным интересам и пользе конкретного лица. Содержание сервитута должно было отвечать объективной экономической потребности «господствующего» участка. Дальнейшее развитие Рима, прежде всего связанное с реконструкцией города после галльского пожара (387 г. до н.э.), увеличение численности населения и возрастание плотности городской застройки создало потребность в так называемых городских сервитутах: сервитут стока воды на участок другого (servitutes stillicidii), право вставлять балку в чужое строение (tigni immittendi), сервитут опоры (oneris ferendi), сервитуты выступа (крыши, террасы), право на доступ света и вид между соседними домами (iura luminum) и др.
Общество и в других случаях устанавливало для собственника ограничения, обязывая его относится к имуществу должным образом: обязанность землевладельца добросовестно возделывать свой участок, обязанность всадника должным образом осуществлять уход за лошадью и т. д. По сути, данного рода ограничения прав собственника можно рассматривать в контексте первого правового опыта закрепления идеи социализации собственности, к чему в последующем европейский законодатель придет уже в эпоху развития капиталистических отношений. Римский правопорядок исходил из необходимости такой организации экономических отношений, где бы собственность отражала необходимый баланс частных и общественных интересов, допуская наделение при определенных условиях индивидов-несобственников правом пользования каким-либо благом и накладывая на собственника необходимые обременения.
Таким образом, процесс становления и развития института собственности в истории римского права являет собой результат сложного переплетения различных имущественных отношений, выходящих за границы собственно данного правового института. Известные Риму законодательные ограничения прав собственника касались различных аспектов пользования и распоряжения имуществом, но так или иначе были направлены на добросовестное, рациональное его использование.
Библиогра фия:
1. Гарсиа Гарридо М.Х. Римское право: казусы, иски, институты / Перевод с испанского; отв. ред. Л.Л. Кофанов. - М.: Статут, 2005. - С. 30
2. Кофанов Л.Л. Lex и ius: возникновение и развитие римского права в VIM-MI вв. до н.э. - М.: Статут, 2006. - С. 417.
3. Пухан И., Поленак-Акимовская М. Римское право (базовый учебник). - М.: издательство ЗЕРЦАЛО, 2000. - С. 141-142.
4. Дождев Д.В. Римское частное право: Учебник для вузов. - М.: Норма, 2004. - С. 377-378.
References:
1. Garcia Garrido M.H. Roman law: incidents, lawsuits, institutions / Translated from Spanish; ed. by L.L. Kofanov. - M.: Statute, 2005. - p. 30
2. Kofanov L.L. Lex and ius: the emergence and development of Roman law in the VMMM centuries BC - M.: Statute, 2006. - p. 417.
3. Pukhan I., Polenak-Akimovskaya M. Roman law (basic textbook). - M.: ZERTSALO Publishing house, 2000. - p. 141-142
4. Dozhdev D.V. Roman private law: Textbook for universities. - M.: Norm, 2004. - pp. 377-378.
