CC BY
81
А.П. Чуланова
К ВОПРОСУ О СООТНОШЕНИИ НЕРАСЧЛЕНЕННОСТИ/РАСЧЛЕНЕННОСТИ СЛОЖНОПОДЧИНЕННОГО ПРЕДЛОЖЕНИЯ И ЕГО КОММУНИКАТИВНОГО ЗАДАНИЯ
Средства связи в сложноподчиненном предложении, их взаиморасположение формируют те его структурные особенности, которые имеют прямое отношение к прагматике. В этом плане представляет особый интерес характер актуального членения рассматриваемого сложного предложения, т.е. содержание темы (данного) и ремы (нового) его структурных типов.
Основной (декларируемый как структурный) признак первого классификационного уровня сложноподчиненного предложения (СПП) - нерасчлененность/ расчлененность - до сих пор является предметом дискуссий в синтаксисе [1. С. 469-470; 2. С. 34; 3]. Между тем этот признак в том виде, в каком он представлен в структурно-семантической классификации СПП [4], по существу не является специфическим для сложного предложения. Он характерен для гипотактических связей всех синтаксических уровней и зависит от типа отношений в них. Семантическая соотнесенность лишь с одним словом или способность детерминировать всю предикацию в целом свойственна и членам предложения. Так, в атрибутивных, обстоятельственных образа действия, меры, степени и объектных словосочетаниях грамматическая связь главного и зависимого компонентов в полном объеме совпадает с семантическими отношениями. Атрибут, обстоятельство образа действия, меры и степени, опираясь на внутренние свойства определяемого (соответственно субстантивного и несубстантивного), дает ему характеристику и грамматически ему подчиняется: громкий говор; говорить громко. Объект, восполняя идею отношения главного слова, тоже грамматически ему подчиняется: говорить о себе. В относительно-обстоятельственных словосочетаниях семантические отношения шире, чем грамматическая связь. Так, в предложении Вечером он обычно говорил о делах зависимый компонент вечером, подчиняясь главному слову говорил, семантически определяет и всю остальную часть предложения, поскольку является внешним обстоятельством предиката, не опирающимся на его внутренние свойства. Именно поэтому признак соотнесенности зависимого компонента с одним словом или со всей предикацией, коль скоро он обнаруживается и в связях слов, не может быть отличительной особенностью исключительно структуры гипотактического соединения предикативных частей.
Противопоставление нерасчлененных и расчлененных СПП, не имея единой основы в существующих структурно-семантических классификациях, не всегда выглядит абсолютно изоморфным аналогичным отношениям в простом предложении. В варианте структурно-семантической классификации В.А. Белошапковой к нерасчлененным относятся СПП с придаточными места типа Будь там, где трудно [5. С. 543], хотя придаточная часть здесь опосредованно (через дейктиче-ское слово там) устанавливает семантические отношения со всей главной частью. При этом СПП типа Будь с ним потому, что ему трудно в концепции В.А. Белошапковой относятся к расчлененным структурам [5. С. 538]. Трактовка обоих указанных типов СПП
Л.Ю. Максимовым как расчлененных структур кажется более последовательной [4. С. 85]. В его концепции степень расчлененности, едва ли вскрывая конструктивные особенности собственно СПП, позволяет, по крайней мере, увидеть основу подобного деления, изоморфную отношениям в словосочетании.
В ходе развития истории учения о СПП за основу классификации брались то одни, то другие признаки гипотаксиса предикативных частей. В смене взглядов очевидны две ведущие концепции: одна из них в основе имеет формальные, структурные признаки, другая -семантические. Если рассматривать типы предложений в свете языковых (семантических) форм (моделей, образцов построения единиц, их формально-семантических различий) и выражаемого этими единицами логического содержания, то становится очевидным, что логико-грамматическая классификация, с точки зрения параметров семантических форм мышления, предложенных П.В. Чесноковым [6. С. 24-45], построена на собственно отношениях между компонентами мысли, а структурно-семантическая - на системе отношений (выделении одночленных и двучленных СПП, по терминологии Н.С. Поспелова [7. С. 48]).
Тривиальность структурного признака СПП, декларируемого в качестве основного, делает характеристику отношений между предикативными частями аналогичной отношениям между компонентами простого предложения. В связи с этим трудно не согласиться с мнением о том, что логико-грамматическая классификация, четко и последовательно реализующая принцип изоморфизма придаточных частей членам предложения, содержит меньше противоречий, чем структурно-семантическая классификация. К тому же противопоставление СПП по функциональной значимости придаточных частей относительно главной части отнюдь не исключает выявления дополнительных признаков, характеризующих единицу более высокого уровня, какой является сложное предложение [8].
От подчинительных связей слов в простом предложении СПП отличаются тем, что в отношения вступают единицы, имеющие собственную предикативность, которая корректируется в границах сложного образования, формируя единый модально-временной план. Ср .: Когда поднимается солнце, зимний снежный день превращается в сказку и С восходом солнца зимний снежный день превращается в сказку.
Специфика отношений между предикативными частями, одна из которых главная, другая придаточная, обнаруживается также из сопоставления СПП и единиц вышестоящего уровня. Наиболее существенным признаком гипотактического соединения предикаций в
сравнении со сверхфразовым единством (СФЕ) является четкая сигнализация отношений между частями. По верному замечанию П.В. Чеснокова, на первом уровне восприятия СПП, благодаря его структурной организации, находятся именно отношения, а на втором - содержание предикативных частей. В СФЕ, напротив, вначале воспринимается содержание самостоятельных предложений, а затем определяются отношения между ними [6. С. 66-67].
Именно средства связи СПП, включающие коррелятивные компоненты в их различном отношении к дейк-сису, и их взаиморасположение формируют те его структурные особенности, которые имеют прямое отношение к прагматике. Коммуникативный аспект сложного предложения определяет перспективу его исследования. В этом плане одной из основных особенностей является характер актуального членения СИП, т.е. представление о теме (данном) и реме (новом) определенной синтаксической единицы.
Сопоставление традиционно выделяемых расчлененных и нерасчлененных минимальных конструкций дает возможность сделать вывод об отсутствии прямой зависимости между декларируемыми структурными признаками СПП (нерасчлененность/расчлененность) и его актуальным членением. Например, конструкция нерасчлененного типа с присубстантивно-атрибутив-ной придаточной частью <...> И не попал он в цех задорный людей, о коих не сужу, затем, что к ним принадлежу (Пушкин) и конструкция расчлененного типа с обстоятельственной каузальной придаточной частью Она любила Ричардсона <... > не потому, что Гранди-сона она Ловласу предпочла (Пушкин) представляют собой сходные в плане коммуникативной перспективы структуры. Их сходство определяется семантической связанностью предикативных частей, обусловленной неполнотой главной части обеих конструкций. Десе-мантизация несогласованного определения людей, переход его в слово с дейктической функцией (людей = тех) в главной части нерасчлененной присубстантив-но-атрибутивной конструкции формируют её семантическую неполноту, доказательством которой является бессмысленность главной части без распространения ее придаточной частью.
Следует отметить, что нахождение указательного слова потому как компонента составного союза в главной части СПП расчлененной структуры служит определенным коммуникативным целям. Обычно находясь в фиксированной постпозиции, придаточная каузальная часть в коммуникативном плане выполняет функцию ремы. Часть составного союза потому (оттого и т.д.) выделяет рему, если занимает место в составе темы: Мне грустно оттого, что весело тебе (Лермонтов); Я это потому пишу, что уж давно я не грешу (Пушкин). Очевидно, что и соотносительное слово в предложении с изъяснительной придаточной частью Я сказал о том, что приеду завтра также используется для того, чтобы подчеркнуть рему, которой является придаточное предложение.
Заметный процесс прономинализации в первой структуре (<■■■> И не попал он в цех задорный людей, о коих не сужу, затем, что к ним принадлежу) и наличие указательного слова во второй (Она любила Ричардсона
<...> не потому, что Грандисона она Ловласу предпочла) снимают, по сути, декларируемую между ними разницу по наличию/отсутствию соотносительного слова в структурно-семантической классификации СПП.
В расчлененном СПП актуальное членение зависит от многих причин, главными из которых следует признать взаиморасположение предикативных частей и пресуппозицию предложения.
В предложении Когда же юности мятежной пришла Евгению пора, пора надежд и грусти нежной, monsieur прогнали со двора (Пушкин) предикативная обстоятельственная временная часть, находясь в препозиции, может выступать как тема, главная - как рема (Когда же юности мятежной пришла Евгению пора, пора надежд и грусти нежной, // monsieur прогнали со двора). Актуальное членение может также выглядеть следующим образом: Когда же юности мятежной пришла Евгению пора, пора надежд и грусти нежной, monsieur // прогнали со двора. На такой опосредованный в смысловом и синтаксическом отношении тип взаимодействия (последний пример) между синтаксическими единицами (в данном случае между словоформой «monsieur» и придаточной частью «когда же юности мятежной пришла Евгению пора, пора надежд и грусти нежной») обратил внимание П.В. Чесноков, назвав его «синтаксическим соприкасанием» [6. С. 125]. В наблюдаемом языковом явлении благодаря взаимодействию двух синтаксических единиц образуется смысловой комплекс, объединяющий оба содержания, синтаксически не связанные между собой. П.В. Чесноков, вслед за И.П. Распоповым [9. С. 119-132], указывает на то, что в один компонент актуального членения (в тему) могут входить элементы, между которыми нет непосредственного отношения, что сама «идея отношения воплощается в третьей структурно самостоятельной единице <...>, которая по отношению к сочетанию двух предшествующих синтаксических единиц, образующих тему высказывания, выступает в качестве ремы». И далее пишет: «Таким образом, в основе объединения синтаксических единиц в компоненты актуального членения - тему и рему - может лежать не только синтаксическая связь между этими единицами, он и соприкасание синтаксических единиц» [6. С. 127].
Постпозиция предикативной обстоятельственной части принципиально изменяет коммуникативное значение СПП. В нем темой оказывается monsieur, ремой -прогнали со всеми своими актуализаторами, непредикативным (со двора) и предикативными (когда юности мятежной пришла Евгению пора, пора надежд и грусти нежной), представляя собой ответ на вопрос «Что сказано о monsieur?».
Коммуникативное членение СПП «тема Monsieur прогнали со двора, рема когда юности мятежной пришла Евгению пора, пора надежд и грусти нежной» служит ответом на вопрос «Когда monsieur прогнали со двора?».
Следует подчеркнуть, что в придаточной части невозможно выделить какой-либо компонент в качестве темы или ремы, т.к. придаточная часть лишь в целом соотносится с главной, отдельные ее компоненты в рамках СПП не обладают самостоятельностью.
Предикативная обстоятельственная временная часть легко может быть свернута в обстоятельственный де-
терминант - второстепенный член предложения, который может свободно перемещаться из состава сказуемого в позицию начала предложения и соответственно принципиально изменять деление предложения на тему и рему: Monsieur // прогнали со двора в пору мятежной юности Евгения, в пору надежд и грусти нежной. - В пору мятежной юности Евгения, в пору надежд и грусти нежной // monsieur прогнали со двора. Детерминация подчеркнутым компонентом всей остальной части предложения как раз и осуществляется за счет того, что компонент состава сказуемого - рематической части высказывания - переместился в начало предложения, став его темой. Стремление обстоятельственного детерминанта к абсолютному началу как к сильной синтаксической позиции объясняется тем, что это «в наибольшей мере способствует сохранению центробежных тенденций», а также возможности «специализироваться» <. > на выражении темы в актуальном членении высказывания» [10. С. 276].
Помимо временных отношений, наличествующих в пушкинском тексте, между сообщениями могли бы быть установлены временные и причинные отношения с такой же синтаксической направленностью гипотактических отношений, но с иной позицией главной и придаточной частей, т.е. с препозицией главной части по отношению к придаточной: Monsieur прогнали со двора, когда (потому что) юности мятежной пришла Евгения пора, пора надежд и грусти нежной. Заметим, что противоположная гипотактическая зависимость предикативных частей исключается в данном случае их содержанием, т.е. невозможностью в объективной реальности ни временной, ни каузальной мотивации факта прихода юности фактом отказа от помощи слуги (если, конечно, исключить нетривиальную ситуацию, в которой речь идет о морально-нравственном созревании, связанном не столько с возрастом, сколько с отказом от помощи слуги: Когда monsieur прогнали со двора, юности мятежной пришла Евгению пора, пора надежд и грусти нежной). Предложение имеет возможность смещения каузальных отношений в сторону акцента следственных отношений между предикативными частями: Юности мятежной пришла Евгению пора, пора надежд и грусти нежной, так что monsieur прогнали со двора.
СПП нерасчлененного типа характеризуется различной степенью спаянности предикативных частей. Актуальное членение здесь зависит от особенностей структуры предложения и способов включения в текст.
Известно, что логико-грамматическая классификация, в отличие от структурно-семантической, отражает не только семантические, соответствующие объективным, отношения в действительности, но и собственно языковые отношения. Об этом свидетельствует выделение СПП с подлежащными и сказуемостными придаточными, что акцентирует предикативные отношения между составляющими его частями. Видимо, в этом случае отношения между предикативными частями оказываются обязательными и более сложными, чем при прочих соединениях, поскольку они изоморфны связи между подлежащим и сказуемым, включающей в себя и атрибутивные семантические отношения. Так, в предложении Кто жил и мыслил, тот не может в душе
не презирать людей <... > (Пушкин) между главной и придаточной частями имеет место не только семантическое, но и предикативное отношение, что и формирует определенный тип тема-рематического членения, когда главная часть является темой, а придаточная - ремой всего высказывания. При этом тема предложения предстает в удвоенном виде - кто жил и мыслил, тот и местоименно-соотносительная связь между предикативными частями лишает смысла их дальнейшее актуальное членение. То же наблюдаем и в предложении Я тот, которому внимала ты в полуночной тишине <... > (Лермонтов), где в удвоенном виде предстает рема СПП - тот, которому внимала ты в полуночной тишине, что исключает дальнейшее тема-рематическое членение его предикативных частей.
Единое коммуникативное членение наблюдается в СПП нерасчлененного типа с придаточными изъяснительными: Свет // решил, что он умен и очень мил (Пушкин), с придаточным присубстантивно-атрибутив-ными: Деревня, где скучал Евгений, // была прелестный уголок (Пушкин), где предикативное содержание придаточной части «поглощается либо логическим субъектом, либо логическим предикатом со снятием предикативности на уровне сложной логемы [выраженной СПП] в целом» [11. С. 138-139].
Нерасчлененное обстоятельственное образа действия, меры и степени СПП Он так привык теряться в этом, что чуть с ума не своротил или не сделался поэтом (Пушкин) делится на тему он привык теряться в этом и рему так, что чуть с ума не своротил или не сделался поэтом. Тема - данное, исходное, известное -четко мотивируется предтекстом, в котором речь идет о состоянии беспомощности Онегина перед мукой любви, о чтении «без разбора», о мыслях, далеких от чтения, об одних и тех же видениях из прошлого. Поэтому информация о том, что он привык теряться в этом предстает уже в редуплицированном виде, как некий предикативный компонент, вводящий рему -новое, неизвестное, сообщающее о степени потерянности героя, который в результате затянувшегося состояния неопределенности чуть с ума не своротил или не сделался поэтом.
Становится очевидным, что в основе расчлененности как структурного признака СПП лежит четко выраженное отношение на стыке предикаций, а не в рамках одной из частей. В предложениях нерасчлененной структуры обязательная связь основана либо на наличии в главной части опорного слова, в семантике которого есть сема «ненасыщенного» отношения, требующего обязательного распространения придаточной частью, обозначающей факт, «в сторону которого оно направлено» [6. С. 152], либо на тождестве между поясняемой словоформой в главной части и союзным словом в придаточной. В последнем случае союзное слово является субститутом того компонента, к которому относится придаточное, и моделирует повторяемость содержания, обеспечивающую связь.
Важную роль в понимании идеи нерасчлененно-сти/расчлененности играет расстановка коммуникативных акцентов, формирующих определенный тип темарематического членения в СПП, выражающих установленные отношения на стыке предикаций или в
рамках одной из предикативных частей (тождество «опорное слово с идеей отношения - собственно рас-
«определяемое - его субститут»; распространение пространитель»).
ЛИТЕРАТУРА
1. ЛяпонМ.В. Русская грамматика. М.: Наука, 1982.
2. СкобликоваЕ.С. Современный русский язык. Синтаксис сложного предложения. Самара, 1993.
3. ФедоровА.К. К истории классификации сложноподчиненных предложений // Русский язык в школе. 2000. № 2. С. 83-88.
4. Крючков С.Е., Максимов Л.Ю. Современный русский язык. Синтаксис сложного предложения. М.: Просвещение, 1977.
5. Современный русский язык / Под ред. В.А. Белошапковой. М.: Высш. школа, 1981.
6. Чесноков П.В. Грамматика русского языка в свете теории семантических форм мышления. Таганрог, 1992.
7. Поспелов Н.С. О различиях в структуре сложноподчиненного предложения // Исследования по синтаксису русского литературного языка.
М.: АН СССР, 1956.
8. Дроботова Л.Л., Лыков А.В. К вопросу о классификации сложноподчиненного предложения // Разноуровневые единицы языка и их речевая
реализация. Ростов н/Д, 1997. С. 42-50.
9. Распопов И.П. Строение простого предложения в современном русском языке. М., 1970.
10. Малащенко В.П., Милевская Т.В. Детерминант: член предложения или нет? // Язык. Дискурс. Текст. Ростов н/Д, 2007. С. 274-278.
11. Чесноков П.В. Спорные проблемы курса «Общее языкознание». Таганрог, 1996.
Статья представлена научной редакцией «Филология» 20 сентября 2007 г.
