CC BY
23Для цитирования: Елисеев Е.С. К вопросу о системе прав и свобод, закрепленных ЕКПЧ / Науч. рук. д.ю.н., Чернядьева Н.А.; Крымский филиала ФГБОУ ВО РГУП // Океанский менеджмент. 2021. № 4(13). С. 10-13.
Елисеев Е.С.
Крымский филиала ФГБОУ ВО РГУП, Факультет подготовки специалистов для судебной системы,
Бакалавриат, 4 курс.
Научный руководитель: д.ю.н., Чернядьева Н.А.
Крымский филиала ФГБОУ ВО РГУП Кафедра государственно-правовых дисциплин, профессор
К ВОПРОСУ О СИСТЕМЕ ПРАВ И СВОБОД, ЗАКРЕПЛЕННЫХ ЕКПЧ
Аннотация. В статье исследуются подходы к классификации прав и свобод, закрепленных в европейской Конвенции о защите прав и свобод человека. Проанализированы доктринальные подходы, международные акты о правах человека. Уделено внимание практике ЕСПЧ. Ключевые слова. Европейское право; поколения прав человека; конвенция о защите прав и свобод человека; права и свободы; Европейский Суд по правам человека; Совет Европы.
ON THE QUESTION OF THE SYSTEM OF RIGHTS AND FREEDOMS ENSHRINED
IN THE ECHR,
Annotation. The article discusses approaches to the classification of rights and freedoms enshrined in the European Convention for the Protection of Human Rights and Freedoms. Doctrinal approaches and international human rights acts are analyzed. Attention is paid to the practice of the ECHR. Keywords. European law; generations of human rights; convention for the Protection of Human Rights and Freedoms; rights and freedoms; European Court of Human Rights; Council of Europe.
В системе международного права относительно недавно сформировалась особая отрасль, значимость которой нельзя недооценить, - это международное право прав человека. Права и свободы человека, закрепленные в Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. (далее - ЕКПЧ, Конвенция) [1], права и свободы, находятся под пристальным вниманием международного сообщества. Необходимость исследования определяется также отсутствием глубоких научных исследований о системе защищаемых Конвенцией прав и свобод.
Прежде всего сделаем оговорку о том, что центральное положение в системе международного права прав человека занимает принцип уважения прав человека.
В правовой доктрине предлагается несколько оснований для классификации прав и свобод. Одним из наиболее значимых выступает классификация прав и свобод, закрепленных в Основном законе страны; она положена в основу юридической техники нашей Конституции [2].
Так, по мнению А.Т. Кашенова все конституционные права и свободы условно можно разделить на три группы: личные (они составляют первооснову правового статуса человека и гражданина); политические (они нацелены на активное включение человека в жизнь страны, управление ее делами); социально-экономические и культурные (их суть заключается в том, что через их установление и закрепление раскрывается роль социально-правового государства) [3, с. 29-30].
Аналогичных взглядов о классификации конституционных прав и свобод придерживается А.В. Безруков [4, с. 7-72], а также один из авторов Конституции Российской Федерации С.М. Шахрай [5, с. 120].
Текст Конвенции не усматривает четкой структурной классификации гарантируемых прав и свобод. Однако можно согласиться с позицией И.М. Ерофеева, который заметил, что согласно классификации, используемой в конституционном праве и международном праве, права и свободы могут быть разбиты на три группы [6, с. 51-57]: личные, гражданские и политические, а также «процессуальные» права.
Первая группа представлена личными правами, а также некоторыми правами экономико-социального характера. Сюда входят право на жизнь (ст. 2); запрет рабства и принудительного труда (ст. 4); уважение частной жизни (ст. 8), а также запрет воспрепятствования подаче жалобы в Европейский суд (ст. 13), и др.
Политические и гражданские права и свободы [7, С. 121] включают права на получение и распространение информации (ч. 1 ст. 10); свободы слова, мирных собраний и шествий (ч. 1 ст. 11); запрета пропаганды ненависти (ст. 14); запрета лишения гражданина права на въезд на территорию своего государства (ст. 2 Протокола № 4), и др.
«Процессуальные» права представлены правами, устанавливающими судебные гарантии. Сюда входят запрет бесчеловечного и унижающего достоинство личности обращения с задержанным и (или) арестованным лицом (ст. 3); право на беспрепятственный доступ к правосудию (ст. 6), и т.п. Обобщенно можем их назвать правами «справедливого судебного разбирательства», поскольку они предполагают субъективную возможность защищаться посредством наличия процессуальных прав и обеспечиваются гарантиями их реализации.
Дополняет «каталог прав и свобод» положения Протоколов к Конвенции. Так, Протоколом № 1 1952 г. введено и гарантировано новое право - право на собственность. В ст. 5 Протокола № 7 было закреплено право на равноправие супругов. Запрет применения смертной казни введен посредством ст. 1 Протокола № 6. В 2002 г. был принят Протокол № 13, ст. 1 которого установила гарантию прав лиц на недопустимость применения смертной казни.
Согласимся с Е.Г. Петренко в том, что одним из острых для Российской Федерации остается вопрос об отмене смертной казни, предписанный Протоколом № 6. В настоящее время в России действует мораторий на применение смертной казни, но она так и не была отменена законодательным способом. На недопустимость лишения жизни было обращено внимание Конституционным Судом России, позиция которого сводится к наличию в Российской Федерации комплексного моратория на применение смертной казни [8]. Однако нам представляется, что это вопрос времени.
Стоит обратить внимание на ст. 53 ЕКПЧ, где указано, что: «Ничто в настоящей Конвенции не может быть истолковано как ограничение или умаление любого из прав человека и основных свобод, которые могут обеспечиваться законодательством любой Высокой Договаривающейся Стороны или любым иным соглашением, в котором она участвует». Таким образом, по смыслу Конвенции и протоколов к ней, перечень защищаемых в них прав и свобод, не является исчерпывающим. Вместе с тем Страсбургский Суд осуществляет защиту только тех прав и свобод, которые установлены ЕКПЧ и ее протоколами. В этом заключается его ключевая особенность и правозащитная функция.
Говоря о некоторых «неконвенционных» правах и свободах, следует отметить следующее. Можно согласиться с мнением проф. В.А. Карташкина о значимости работы Организации Объединенных Наций при принятии Устава данной организации, поскольку Устав ООН явился первым в истории международных отношений многосторонним договором, который заложил основы широкого сотрудничества между государствами в сфере прав человека [9, с. 51].
В данном русле необходимо также говорить о принятой в 1948 г. Генеральной Ассамблеей ООН Всеобщей декларации прав человека [10]. Особое место декларации в системе международных актов заключается в том, что она провозглашала права, ранее не содержащиеся в каких-либо международных документах. Здесь также мы считаем необходимым указать, что участие в разработке Декларации принимали представители различных развитых и развивающихся стран, а также представители СССР [11, р. 4]. Кроме того, Декларации можно рассматривать в качестве первоосновы для становления международного права прав человека.
Декларация закрепила некоторые права и свободы, не защищаемые ЕКПЧ. Например, было впервые предусмотрены право человека на поиск убежища от преследования в других странах и пользоваться этим убежищем (ст. 14), а также право свободного участия в культурной жизни общества (ч. 1 ст. 27).
В ЕКПЧ право на убежище прямо не закреплено [12, с. 712-731]. В содержание права поиска убежища мы можем включить прежде всего два элемента. Первый включает в себя возможность искать убежище в иностранном государстве (государствах) при наличии обоснованных опасений стать жертвой преследований по каким-либо признакам (национальным, политическим и т.д.) и невозможностью находиться на территории соответствующего государства, пользоваться его защитой и нежеланием пользоваться его
защитой. Вторым элементом выступает возможность пользования покровительством государства, которое стало в установленном порядке убежищем.
Положения Протоколов № 4 и № 7 вводят также ряд «миграционных прав» содержательно связанных с правом убежища. В частности, установлен запрет коллективной высылки иностранцев, предоставлено право предоставлять доказательства правомерности нахождения на территории государства, возражать относительно высылки, требовать пересмотр решения о высылке.
Большая Палата ЕСПЧ, рассмотрев дело «M.S.S. v. Belgium and Greece», констатировала факт применения в отношении заявителя бесчеловечного обращения (ст. 3 ЕКПЧ), а также незаконного ограничения права на свободу передвижения (ч. 1 ст. 2 Протокола № 4) и ущемление права на эффективное средство правовой защиты (ст. 13 ЕКПЧ). Суд указал, что имеют место «... недостатки процедуры рассмотрения греческими властями обращения заявителя о предоставлении убежища и существовавшей угрозы прямой или косвенной высылки в страну его происхождения при отсутствии тщательного исследования существа его обращения и доступа к эффективному средству правовой защиты» [13].
Прежде всего следует напомнить, что ЕКПЧ была принята в послевоенное время, когда начали закрепляться на международном уровне права второго поколения -социально-экономические и культурные, зародившиеся еще в XIX в. [14, с. 159].
Становление данного поколения прав было обусловлено определенной сложностью. Данные права на тот момент были декларативными, поскольку государство было не способно обеспечить гражданам возможность реализовывать данные права. На декларативность этой группы прав было обращено внимание В.В. Барбиным, он отметил, что для реализации прав и свобод требуется организационная, планирующая и иные форма деятельности государства по обеспечению указанных прав [15, с. 45].
Права в сфере культуры стоит рассматривать в ретроспективном плане. Относительно защиты культурных и социальных прав в рамках Совета Европы необходимо обратить внимание на п. «а» ст. 1 Устава данной организации [16], где указано, что цель деятельности Совета Европы заключается в достижении большего единства между государствами-участниками во имя защиты и осуществления идеалов и принципов, являющихся их общим достоянием, и содействие их экономическому и социальному прогрессу.
Рассматривая роль Совета Европы, В.Н. Чернега указал, что он выступает единственной общеевропейской межправительственной организацией, основными задачами которой являются защита и продвижению прав человека, демократии и правового государства, а также сохранение культурной самобытности на континенте [17, с. 45-68].
Отсутствие закрепленных социальных и культурных прав в рамках ЕКПЧ возможно объясняется толкованием п. «б» ст. 1 Устава, смысл которого заключается в сотрудничестве государств - участников Совета Европы в части развития социально-экономического прогресса путем заключения отдельных соглашений и проведения совместных действий в экономической и социальной областях. Также здесь стоит указать на деятельность государств по поддержанию и дальнейшему развитию существующих основных прав и свобод.
Так, в рамках Совета Европы культурные права защищаются принятой в 1954 г. Европейской культурной конвенцией [18]. Она обязывает государств - участников принимать меры по улучшению взаимодействия в сфере культуры и развитию прав человека в области культуры. В частности, в сфере расширения мер по изучению своего языка и иностранных языков государств - участников, их истории и культуры.
Сущность права на свободное участие в культурной жизни общества кроется в возможности наслаждаться искусством во всех его проявлениях, участвовать в научном прогрессе и пользоваться его благами. Также сюда входит защита своих интеллектуальных трудов: произведений науки, литературы и искусства, изобретений, музыки и пр.
Культурные права мы представляем правильным рассматривать в контексте права на уважение частной жизни (ст. 8 ЕКПЧ). При этом под частной жизнью человека понимается мера возможного поведения человека в частноправовой сфере, либо в сфере,
не поддающейся прямому правовому регулированию со стороны государства, подкрепленную государственными запретами третьим лицам вторгаться в эту область [19, с. 120-121].
В обоснование своей позиции приведем Постановление ЕСПЧ по жалобе против Азербайджана [20]. Его анализ позволяет прийти к выводу, что невозможность заявителя возвратиться в свое родное поселение, покинутое в недобровольном порядке, где имеются могилы умерших родственников, то есть культурно-религиозная привязанность к местности, относится к категории «личная жизнь».
В заключение изложим определенные выводы. На сегодняшний день сформулировать четкую классификацию защищаемых ЕКПЧ прав и свобод человека представляется проблематичным. В узком понимании она состоит из личных, гражданско-политических и процессуальных прав.
Однако ЕСПЧ, осуществляя расширительное толкование Конвенции и ее протоколов, формирует собственное содержание прав, устанавливая более широкие возможности в их реализации и вкладывает в смысл права (свободы) новые элементы. Отсюда также видна значимость ЕСПЧ в деятельности по укреплению и развитию европейской системы защиты прав и свобод. В этом контексте уникальность Конвенции проявляется в ее эволюционном характере, то есть способности формировать новые права и свободы.
Пристатейный библиографический список:
1. Конвенция о защите прав человека и основных свобод (заключена в г. Риме 04.11.1950 г.) // Собрание законодательства РФ. 08 января 2001 г. № 2. Ст. 163.
2. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 г., с изм. и доп.) [Электронный ресурс] URL: http://pubHcation.pravo.gov.ru/Document/View/0001202007040001?index=0.
3. Кашенов А.Т. Конституционное право Российской Федерации: курс лекций / А.Т. Кашенов. - Томск: Эль Контент, 2012.
4. Безруков А.В. Конституционное право России: учеб. пособие. 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Юстицинформ, 2015.
5. Шахрай С.М. Конституционное право Российской Федерации: учебник - 4-е изд., изм. и доп. М.: Статут, 2017.
6. Ерофеев И.М. О классификации и содержании прав и свобод человека, гарантированных Европейской Конвенцией 1950 г // Законность и правопорядок в современном обществе. 2011. № 7. С. 51-57.
7. Ковалев А.А. Международная защита прав человека: учеб. пособие. - М.: Статут, 2013.
8. Определение Конституционного Суда РФ от 19.11.2009 г. № 1344-О-Р // Собрание законодательства РФ. 30 ноября 2009 г. № 48. Ст. 5867.
9. Актуальные проблемы современного международного права: материалы XI ежегодной международной научно-практической конференции, посвященной памяти профессора И.П. Блищенко: в 2 ч. / отв. ред. А.Х. Абашидзе. М., 12-13 апреля 2013 г. - М.: РУДН, 2014. Ч. I.
10. Всеобщая декларация прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10.12.1948 г.) // Российская газета. 05 апреля 1995 г. № 67.
11. Morsink J. The Universal Declaration of Human Rights: Origins, Drafting, and Intent (1999). Pennsylvania Studies in Human Rights. University of Pennsylvania Press, 2000.
12. Швецов А.С. Право убежища в международном праве // Вопросы российской юстиции. 2019. № 1. С. 712731.
13. M.S.S. v. Belgium and Greece [GC]. ECtHR. Application no. 30696/09. Judgment. Strasbourg. 21 January 2011. [Электронный ресурс] URL: http://hudoc.echr.coe.int/eng?i=001-103050.
14. Исакова Ю.И., Акопов Л.В., Алексеева М.В. и др. Права человека: учеб. пособие. Ростов-на-Дону: ДГТУ, 2021.
15. Обеспечение прав и свобод человека и гражданина в деятельности органов государственной власти: учебник. Барбин В.В. и др. - М.: АУ МВД РФ, 2020.
16. Устав Совета Европы (принят в г. Лондоне 05.05.1949 г.) // Собрание законодательства РФ. 24 марта 1997 г. № 12. Ст. 1390.
17. Чернега В.Н. Роль Совета Европы в формировании общеевропейского пространства демократии и прав человека // АПЕ, 2015, № 3. С. 45-68.
18. Европейская культурная конвенция (заключена в г. Париже 19.12.1954 г.) // Бюллетень международных договоров. № 1. 2000.
19. Кольчурин И.В. О содержании понятия «частная жизнь» в российском конституционном и уголовном праве // Юридические науки: проблемы и перспективы: материалы I Междунар. науч. конф. (г. Пермь, март 2012 г.). - Пермь: Меркурий, 2012. - С. 120-121.
20. Sargsyan v. Azerbaijan. ECtHR. Application no. 40167/06. Judgment. Strasbourg. 12 December 2017. [Электронный ресурс] URL: http://hudoc.echr.coe.int/eng?i=001-179555.
