CC BY
25
Перемены затронули, в первую очередь, само понятие супружеской пары, отношение внутри которой строились на основе аффективных ценностей и глубокой эмоциональной привязанности. Эгалитаризм стал основой взаимоотношений между супругами в дворянской семье. В рамках подобных представлений высоко оценивались чувства, не зависящие от «законов общества», лежащие вне всякой религиозной и юридической регламентации. Критерием подлинного брака становится искренность и глубина чувств с опорой на индивидуализм и общность супругов. И, напротив, всякий официальный брак без любви, заключенный под принуждением родителей или по расчету, рассматривался как аморальный, как скрытый разврат.
В мемуарной литературе второй половины XIX века фиксируется появление «свободных» браков в дворянской среде, которые определялись как «нелегальный брак» или «гражданское сожительство». Их существование было санкционировано обществом и оценивалось такими мемуаристами, как ЕАШтакеншнейдер, Н.В.Шелгунов и др. с большим пафосом. Такой тип брака был обусловлен объективными причинами: он позволял преодолеть запрет православной религии на официальный развод. В рамках заключения официальных браков имела место тенденция к нестандартным формам в виде фиктивных браков. Мотивацией к вступлению в него служило стремление избавиться от традиционных ценностей: патернализма и домостроя. Инициаторами «формальных» браков выступали, как правило, молодые женщины и девушки. Свобода через брак открывала им дорогу для самореализации не только в рамках семьи, но и в общественной деятельности.
Семья в любом своем типологическом варианте выступает как социальная система, выполняющая определенные функции. Важнейшей является функция социализации нового поколения путем воспитания и передачи культурного наследия. Известно, что в традиционной дворянской семье существовала прямая зависимость прав и обязанностей ее членов от возраста и пола. Идеи просвещения и романтизма, господствовавшие в начале XIX века в русском образованном обществе, возвысили значение личности, женщины и ребенка в жизни человека, дети стали центром семьи, их физическое и нравственное воспитание стало предметом самой главной семейной заботы.
Демократический импульс во взаимоотношениях «отцов и детей» внесли новые формы обращения, которые еще более отражали степень раскрепощённости и утверждение индивидуализма в пореформенной дворянской семье. Эволюция произошла в нивелировке обращения детей к родителям через почтительное обращение на «Вы» и таких мягких форм, как «маменька» и «папенька», к более простым и менее официальным формам «папа», «мама», но при сохранении вежливого «Вы».
Эгалитаризм, ставший основой взаимоотношений между членами семьи, привел, таким образом, к ее модификации, появлению новых брачно-семейных союзов, более адекватно отвечающих зарождающимся индустриальным ценностям. Являясь мобильной системой, семья видоизменилась, соответствуя потребностям времени, и принимала различные формы - от традиционных до наиболее радикальных.
Культурные идентификации и конфликты
Т.В.Аносова
Новосибирск
К вопросу о самоидентификации французской нации в годы Великой французской революции (1789-1791)
По мнению французского историка Ф.Фюре, Франция Старого порядка была «королевством подданных, соединенных между собой фигурой короля». К концу средних веков сформировалось представление о короле как отце французского народа, и был введен ритуал свадьбы суверена со своей Нацией. Психологическое объяснение этого ритуала напоминает идею философа П.Рикера, изложенную в книге «Герменевтика и психоанализ». Анализируя образ отца и полемизируя с 3. Фрейдом, Рикер отмечает, что для понимания символа отца через жизнь семейного сообщества, последний «должен быть признан исключительно состоящим в браке». Можно предположить, что для самоидентификации
французского общества было важно взаимоотношение короля с французским народом, выраженное в брачных узах.
Печатные издания начала революции восхваляли Людовика XVI в качестве Отца народа, напоминая о воодушевлении, царившем в первые годы его правления. Обращения к королю в посословных наказах после открытия Генеральных Штатов сменились его чествованием в народных песнях, созданных анонимными авторами. В это же время большим тиражом расходились официальные портреты Людовика XVI, делавшие образ короля доступным массовому зрителю. Король появлялся в сценках народной картинки, откликавшейся на злободневные политические события. Частое появление королевской фигуры в офортах, в текстах песен и памфлетах можно отнести к стремлению их авторов придать законность своим действиям. Историки, занимающиеся исследованием образа короля в последний период Старого порядка, отмечают растущее неуважение у народа к абсолютной монархии. Фигура Людовика XVI, появлявшаяся с атрибутами монархического правления (Орден Св. Духа, крест Св. Людовика, кокарда) свидетельствует о стремлении французов к самоидентификации с королевской властью.
Во второй половине 1789 - 1790 гг. наряду с королем в народной картинке и памфлетах появляются другие фигуры, представляющие французский народ. Это аллегории Нации, Свободы, Равенства и др. В сценках народной гравюры рядом с надписью «Да здравствует король!» часто размещалась другая - «Да здравствует Нация!».
После переименования Генеральных Штатов в Национальное Собрание в народной картинке возникает стремление представить Нацию как нечто единое. В одной из сценок три сословия изображались в виде человека, в костюме которого сочетались детали одежды аристократа, священника и простолюдина. С конца 1789 г. образ Нации стал идентифицироваться с третьим сословием: в гравюрах и памфлетах олицетворением этого понимания были Папаша Дюшен, Мамаша Дюшен (его супруга), кум Матье и другие фигуры. Эти персонажи использовались группами монархистов и якобинцев для самоидентификации в политической борьбе. На протяжении 1790 -1791 гг. между этими героями идет настоящая «памфлетная война».
После принятия «Декларации прав человека и гражданина» 26 августа 1789 г. аллегорические женские фигуры, воплощающие Свободу, Равенство, Францию, наравне с королем могли представлять единство французского народа. Свобода изображалась в виде женщины в античных одеждах, с фригийским колпаком на голове, руке или на острие пики.
Амбивалентность в самоидентификации французской нации с мужским или женским началом существовала на протяжении всего периода с середины 1789 до конца 1791 г.
Ю.В.Краснова
Челябинск
Историческое образование в российских университетах в процессе модернизации
Модернизационные процессы, охватившие все сферы жизни пореформенной России, существенно затронули и русские университеты. Эта ситуация вполне закономерна, поскольку, как пишет В.А.Лекторский, характер системы образования (его идеалы, набор учебных дисциплин, формы взаимоотношения учителя и ученика, организация жизни учебного заведения) самым непосредственным образом связаны с типом культуры и меняются вместе с ним1.
Для второй половины XIX столетия были характерны поиски новых путей развития высшего исторического образования. Эволюция исторического образования в русских университетах во второй половине XIX в. происходила под влиянием двух факторов. С одной стороны, исторические факультеты как структурные единицы университетов находились в сфере влияния университетской политики правительства, наиболее полным и оформленным выражением которой стали университетские уставы (1863-й и 1884 г.). С другой стороны, на историческое образование оказывали влияние процессы эволюции русской исторической науки.
Влияние университетских уставов на развитие исторического образования проявлялось, в первую очередь, на организационном уровне (изменение состава и численности кафедр, организация специализации - отделений факультета, изменение учебного плана). Принятие Устава 1884 г. повлекло за собой длительный процесс поиска компромисса меж-
