CC BY
75
Бурунова Е.Е. Развитие института уголовной ответственности несовершеннолетних лиц: постановка проблемы
TPMsvHa молодого vvtHoro
сведения о поведении ребенка после совершения преступления, ответы на вопросы полиции, анализ его психического состояния, природа и тяжесть совершенного преступления.
Таким образом, вопрос о возрасте, с которого целесообразно привлекать виновного к уголовной ответственности, очень сложный. Не каждый ребенок, достигший возраста уголовной ответственности, способен осознать общественную опасность совершенного деяния. Думается, что уголовная ответственность должна наступать индивидуально с того возраста, с какого человек способен совершить преступление. В главе 14 УК РФ «Особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» и главе 50 УПК РФ «Производство по уголовным делам в отношении несовершеннолетних» законодатель закрепляет особый порядок привлечения к уголовной ответственности несовершеннолетних в силу социальных, морально-этических и психических факторов. Тем не менее, указанные главы не противоречат общим нормам уголовного и уголовно-процессуального законодательства, не являются поблажкой несовершеннолетним в силу их возраста. Социальная потребность закрепления особого порядка уголовного судопроизводства в отношении несовершеннолетних правонарушителей заключается в том, что с учетом особенностей интенсивно развивающейся психики подростка необходимая достаточность уголовно-правового воздействия на несовершеннолетних преступни-
ков может быть достигнута в большинстве случаев применением к ним смягченных мер воздействия. Но для того чтобы избежать при этом ошибок, необходимо в каждом отдельно взятом случае детально выяснить особенности уровня развития несовершеннолетнего, условий его жизни и воспитания, психической характеристики, социального статуса.
Как уже отмечалось, уголовное законодательство Российской Федерации предусматривает возможность привлечения к уголовной ответственности несовершеннолетних, которыми признаются лица, достигшие возраста 14 лет, но которым еще не исполнилось 18 лет (см. ст. 20 УК РФ). В таком возрасте подростки психически и социально не зрелы, личность подростка еще не сформирована окончательно, и поэтому исправительное воздействие к несовершеннолетнему должно носить в первую очередь воспитательный характер.
Остается надеяться, что законодатель задумается не только об интересах малолетних правонарушителей, которых освобождает от уголовной ответственности, но и об интересах других людей, которые страдают от поведения этих правонарушителей, остающихся безнаказанными.
Примечание
1. Уголовное законодательство зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии, Японии): сборник законодательных материалов / под ред. И.Д. Козочкина. М., 1998. С. 7.
И.А. Ванина
Ванина Инна Андреевна — преподаватель юридического факультета, Мордовский государственный университет
им. Н.П. Огарева (430005, Республика Мордовия, г. Саранск, ул. Большевистская, д. 68)
E-mail: [email protected]
К вопросу о роли юридического указания в правовой системе России
В статье показаны основные функции юридического указания. В качестве приоритетных выделены направления по установлению, закреплению прав и обязанностей
наиболее доступным и понятным образом для правопользователей; легализации нетипичных правовых регуляторов; конкретизация текущей политико-правовой установки. Отдельный акцент сделан на расширении возможностей по реализации гражданами прав и свобод, а также обращении посредством юридического указания внимания исполнителей на ошибки и недостатки в их работе.
The paper shows the main features of the legal guidance. The priority areas identified by the establishment, securing the rights and obligations of the most accessible and understandable way for pravopolzovateley; legalization of atypical legal regulators; specification of the current political and legal setting. A special focus is on expanding the opportunities for citizens to exercise rights and freedoms, as well as the treatment by the legal guidelines focus on implementing mistakes and shortcomings in their work.
Роль юридического указания становится в последние годы весьма заметной в правовой системе. Неуклонно растет объем общественных отношений, регулируемых при помощи данного инструмента.
Одно из приоритетных направлений использования юридического указания — установление, закрепление прав и обязанностей наиболее доступным и понятным образом для правопользователей.
Тем самым снижается уровень психологической апатии и отчужденности граждан, общества в целом от государства и проводимых им реформ.
Правоустанавливающий характер юридического указания закрепляет, например, Гражданский кодекс Российской Федерации1, где в статье 1118 определяется содержание такого указания, как завещание: «1. Распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания.
2. Завещание может быть совершено гражданином, обладающим в момент его совершения дееспособностью в полном объеме.
3. Завещание должно быть совершено лично. Совершение завещания через представителя не допускается.
4. В завещании могут содержаться распоряжения только одного гражданина. Совершение завещания двумя или более гражданами не допускается.
5. Завещание является односторонней сделкой, которая создает права и обязанности после открытия наследства».
Роль юридического указания, несмотря на все имеющиеся доктринальные дискуссии, позволяет сделать явным бытие в правовом пространстве России многих не признаваемых в качестве правовых регуляторов феноменов. В этом проявляется легализующее значение юридического указания. Одним из таковых является правовой прецедент — решение, принятое по определенной ситуации при типичности ее повтора в других случаях, приобретает для таких ситуаций обязательный, нормативный характер. Указание на прецедент содержит, например, Определение Конституционного Суда РФ от 2 ноября 2000 года № 236-О «По запросу Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики о проверке конституционности пункта «е» статьи 81 Конституции Кабардино-Балкарской Республики, статьи 2 и пункта 3 статьи 17 Закона КабардиноБалкарской Республики “О местном самоуправлении в Кабардино-Балкарской Республике”»2, где однозначно указано: «Положения пункта «е» статьи 81 Конституции Кабардино-Балкарской Республики и пункта 3 статьи 17 Закона Кабардино-Балкарской Республики «О местном самоуправлении в Кабардино-Балкарской Республике» по своему содержанию аналогичны положениям Закона Удмуртской Республики «О системе органов государственной власти в Удмуртской Республике», законов Республики Коми «Об органах исполнительной власти в Республике Коми» и «О местном самоуправлении в Республике Коми» и Закона Республики Северная Осетия — Алания «О местном самоуправлении в Республике Северная Осетия — Алания», которые, как ограничивающие конституционные права граждан в сфере местного самоуправления, прежде всего право свободно избирать главу муниципального образования, признаны Конституционным Судом Российской Федерации противоречащими Конституции Российской Федерации». То есть ранее уже была высказана позиция суда и суд распространяет ее на
аналогичные ситуации: «Следовательно, в отношении пункта «е» статьи 81 Конституции КабардиноБалкарской Республики и пункта 3 статьи 17 Закона Кабардино-Балкарской Республики «О местном самоуправлении в Кабардино-Балкарской Республике» действуют требования части второй статьи 87 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», согласно которой признание Конституционным Судом Российской Федерации нормативного акта либо отдельных его положений не соответствующими Конституции Российской Федерации является основанием отмены в установленном порядке других нормативных положений, аналогичных тем, какие были предметом обращения; такие положения не могут применяться судами, другими органами и должностными лицами и подлежат отмене».
В продолжение своей позиции Конституционный Суд РФ указал: «Согласно статье 43 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» Конституционный Суд Российской Федерации отказывает в принятии обращения к рассмотрению в случае, если по предмету обращения ранее им было вынесено постановление, сохраняющее свою силу. Поскольку Верховный Суд Кабардино-Балкарской Республики оспаривает конституционность норм, уже являвшихся предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации, его запрос не может быть принят к рассмотрению».
Вполне мыслима и осязаема роль юридического указания в легализации обычаев. В научной литературе встречаются следующие высказывания о природе обычаев: «Ульпиан определял обычное право как молчаливое согласие народа, оформившееся в долгом привычном поведении. По значению римские юристы приравнивали обычай к закону. Давний обычай небезосновательно соблюдается как закон, и это является правом, которое называют установленным обычаями (топЬив). Ибо, раз сами законы обязывают нас лишь по той причине, что они приняты по повелению народа... и то, что народ утвердил без письменной формы, обязывает всех; ведь какая разница, выразил народ свою волю голосованием или самими делами и поступками» (Д. 1.3.32.1). А некоторые юристы (Павел) придавали обычаю даже больший авторитет, чем закону. «Это право пользуется даже большим авторитетом, раз оно настолько одобрено, что не было необходимости придавать ему письменную форму» (Д. 1.3.36)»3.
Таким образом, обычаями называются выработанные в процессе повседневного социального общения правила поведения, длительно применяемые и передающиеся из поколение в поколение. За обычаем признавалась юридическая сила, если он не противоречил закону, постоянно и длительно применялся, выражал разумную потребность в правовом регулировании ситуации. По мере укрепления государства и усиления его законодательной деятельности обычай, оставаясь источником обычного права, уступает первое место закону4.
Ванина И.А. К вопросу о роли юридического указания в правовой системе России
Ванина И.А. К вопросу о роли юридического указания в правовой системе России
Наряду с обычаями, имеется немалое число малоуловимых сознанием явлений, которые могут быть распознаны только благодаря юридическому указанию на них. Речь идет, например, о политической целесообразности, которая наиболее зримо проявляется в юридических указаниях. «Однако к тем же правоотношениям можно подойти не с точки зрения причины и следствия, но с точки зрения их целесообразности. Такое исследование должно установить и доказать единую, высшую цель, осуществляемую правом и правовыми союзами людей, и вслед за тем подыскать верные средства, ведущие к осуществлению этой цели; оно рассмотрит каждое правовое явление и каждую правовую норму с точки зрения их практической годности и негодности и даст указание и советы мудрому правителю. Такое исследование должно называться политикой права»5.
Политика права гибкое явление и не всегда открытое для всех членов общества. В этой связи одно из назначений юридического указания — конкретизация текущей политико-правовой установки применительно к состоянию общественных отношений на конкретный период. Конкретизирующая роль указаний наглядно демонстрируется в настоящее время в многообразных административных и иных регламентах.
Следует отметить и такое предназначение юридического указания, как расширение возможностей по реализации гражданами прав и свобод, предоставлении им дополнительных льгот. Стимулирующий потенциал юридического указания демонстрирует Указ Президента РФ от 28 мая 1996 года № 791 «О дополнительных мерах социальной защиты военнослужащих, проходящих военную службу по призыву»6, где предусмотрено: «3. Направлять, по возможности, военнослужащих, проходящих военную службу по призыву и имеющих детей или больных и пенсионного возраста родителей, для прохождения военной службы вблизи места их проживания».
В свою очередь в Указании МВД России от 11 июня 1996 года № 26 «О реализации Указа Президента Российской Федерации от 28 мая 1996 года № 791»7 указание Президента России расширено: «3. Направлять, по возможности, военнослужащих, проходящих военную службу по призыву и имеющих детей или больных и пенсионного возраста родителей, для прохождения военной службы вблизи места их проживания».
Роль юридического указания заключается и в том, что посредством данного инструментария определяются не только исполнители, но и контролирующие реализацию указания субъекты.
Контрольная функция юридического указания сопряжена с персонификацией — фиксацией конкретного индивидуализированного адресата, должностного лица конкретного государственного органа, в компетенцию которых посредством указания вносятся новые обязанности.
В современных экономических условиях становится все более заметной стабилизирующая роль
юридического указания как средства достижения и закрепления стабильного состояния хозяйствующих субъектов. Подобная мера позволяет всесторонне проанализировать действующее положение конкретного хозяйствующего субъекта, конструктивно оценить его возможности и то, как эти возможности используются, и выйти на плановую основу функционирования. Очевидно, что при дефиците времени такие оценки могут оказаться ошибочными либо вообще невозможными. В этой связи юридическое указание предоставляет возможности оперативного подключения к процессу правового регулирования всех заинтересованных субъектов.
В сохраняющихся условиях экономического кризиса юридическое указание способно оперативно решить многие сложные социальные и политико-правовые противоречия, исправить либо удалить негативные явления и их следствия практически в любой сфере. Роль инструментария преодоления коллизий наиболее ярко себя проявила в конце прошлого столетия. Так, оперативное указание на решение возникающей проблемы содержал Указ Президента РФ от 12 мая 1999 года № 580 «О Председателе Правительства Российской Федера-ции»8, который гласил: «В соответствии со статьями 83 и 117 Конституции Российской Федерации:
1. Объявляю об отставке Правительства Российской Федерации.
2. Временное исполнение обязанностей Председателя Правительства Российской Федерации возлагаю на Первого заместителя Председателя Правительства Российской Федерации — Министра внутренних дел Российской Федерации Степашина Сергея Вадимовича.
3. Прошу членов Правительства Российской Федерации исполнять свои обязанности до сформирования нового Правительства Российской Федерации.
4. Настоящий Указ вступает в силу со дня его подписания».
Однако через 3 месяца издается новый указ — Указ Президента РФ от 9 августа 1999 года № 1012 «О Председателе Правительства Российской Федерации»: «В соответствии со статьями 83 и 117 Конституции Российской Федерации:
1. Объявляю об отставке Правительства Российской Федерации.
2. Временное исполнение обязанностей Председателя Правительства Российской Федерации возлагаю на Первого заместителя Председателя Правительства Российской Федерации Путина Владимира Владимировича.
3. Прошу членов Правительства Российской Федерации исполнять свои обязанности до сформирования нового Правительства Российской Федерации.
4. Настоящий Указ вступает в силу со дня его подписания».
Неоспорима значимость юридического указания в плане обращения внимания исполнителей на ошибки и недостатки в их работе. Весьма распро-
страненной и действенной формой юридического указания, прежде всего, на ошибки и упущения в деятельности органов исполнительной власти, выступают обзоры практики и результатов решения ими функциональных задач с обязательной оценкой и мерами по повышению эффективности.
Письмо Федеральной таможенной службы от 28 апреля 2007 года № 18-12/16242 «О направлении обзора»9 гласит: «Направляем для использования в практической деятельности подготовленный Управлением таможенных расследований и дознания обзор правоприменительной практики по привлечению перевозчиков к ответственности по части 3 статьи 16.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.
Предлагаемые разъяснения рекомендуем применять с учетом фактических обстоятельств, подлежащих выяснению в каждом конкретном случае».
Таковы лишь некоторые направления функционального использования юридических указаний в правовой системе России. Увеличение и расшире-
ние спектра общественных отношений неизбежно повлечет рост регулятивной значимости юридического указания как одного из наиболее распространенных технико- юридических инструментов.
Примечания
1. СЗ РФ. 1994. № 32, ст. 3301.
2. СЗ РФ. 2001. № 2, ст. 214.
3. Баринова М.А., Максименко С.Т. Римское частное право: учебное пособие для вузов. М., 2006.
4. См. там же.
5. Ильин И.А. Теория права и государства / под ред. и с биографическим очерком В.А. Томсинова. 2-е изд., доп. М., 2008.
6. СЗ РФ. 1996. № 23, ст. 2752.
7. Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 1996. № 4.
8. СЗ РФ. 1999. № 20, ст. 2424.
9. Таможенные ведомости. 2007. № 8.
Н.С. Грудинин
Грудинин Никита Сергеевич — аспирант кафедры конституционного и административного права, Российский государственный социальный университет (129226, г. Москва, ул. Вильгельма Пика, д. 4, стр. 1)
E-mail: [email protected]
Критерии эффективности функционирования Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации как органа народного представительства
В статье анализируются критерии эффективности функционирования Государственной Думы Федерального Собрания в контексте формирования демократического правового государства в России. Критериями эффективного функционирования Государственной Думы являются качество реализации представительной, законодательной и контрольной функций, объем и качество работы депутатов в регионах, уровень доверия избирателей к депутатам.
In this article criteria of effectiveness of functioning of the State Duma of the Federal Assembly in a context of formation of a democratic lawful state in Russia are analyzed. Criteria of effective functioning of the State Duma are quality of realization of representative, legislative and control functions, volume and quality of work of deputies in regions, level of trust of electors to deputies.
Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации в соответствии со статьями 94, 95 Конституции Российской Федерации является одной из двух палат парламента, центром законотворчества и представительства политических интересов многонационального народа России. Бинарная правовая природа Государственной Думы предопределяет, с одной стороны, необходимость параллельного выполнения ею своих функций как органа народного представительства и законодательного органа государственной власти
Российской Федерации, а с другой — постоянный поиск баланса между функциональным содержанием работы Государственной Думы Федерального Собрания как органа народного представительства и органа государственной власти Российской Федерации — неотъемлемого звена в системе разделения властей.
Государственная Дума Федерального Собрания является одним из элементов, гарантирующих реализацию конституционного установления о том, что современная Российская Федерация является
Грудинин Н.С. Критерии эффективности функционирования Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации как органа...
