CC BY
197
Сагателян Г. Ш.
(Москва)
УДК 94(47).084.8
К ВОПРОСУ О РОЛИ Н. С. ХРУЩЕВА В ХОЛОДНОЙ ВОЙНЕ И ГОНКЕ
ВООРУЖЕНИЙ С США
В научной литературе имя Н. С. Хрущева связывается, как правило, с оттепелью, попыткой реформ, с началом десталинизации. Однако такая оценка свидетельствует об односторонности наших знаний, об ограниченности понимания прошлого. Обращение к рассекреченным документам и литературе, непосредственно относящимся к истории вооруженных сил СССР и этапам переоснащения всех "старых" родов войск (пехоты, бронетанковых частей, артиллерии, авиации, морских соединений и т.д.), а также формированию новых, характерных для периода ракетно-ядерной гонки, заставляет ставить заново вопрос о специфике того периода, когда полновластным лидером страны был Н. С. Хрущев. Без введения в научный оборот подобных сведений освещение истории советского общества, в данном случае времен холодной войны, чаще всего сводилось к описанию политических баталий. Целью настоящей статьи является анализ попытки Н. С. Хрущева достичь стратегического превосходства над США и последствия этой политики. Соединение созданных СССР межконтинентальных баллистических ракет во второй половине 50-х годов с атомной бомбой создало совершенно новую стратегическую ситуацию в мире. Колоссальные достижения в создании новейших вооружений вскружили голову Н. С. Хрущеву, поставившего нереализуемую цель: достичь стратегического превосходства над США. Об этом говорит резкое наращивание в конце 50-х годов закупок ракетного оружия. Не менее впечатляющим является программа наращивания Советским Союзом потенциала своего военно-морского флота. Н. С. Хрущев считал, что после достижения стратегического превосходства над США, роль ВМФ резко возрастет. В результате исследования автор пришел к следующим выводам. Карибский кризис показал неосуществимость планов советского лидера и крах надежд Хрущева на достижение военного превосходства над США. Потерпели крушение его планы построения материально-технической базы коммунизма в СССР. Отказ Брежнева от достижения стратегического превосходства, ставка на сохранение паритета с США и НАТО по-прежнему обрекали СССР на беспрецедентные оборонные расходы. Они стали одной из важнейших причин краха экономики СССР и социализма в целом в конце 1980-х годов.
Ключевые слова: холодная война, гонка вооружений, ракетно-ядерное оружие, рост ВМФ, превосходство над США, фиаско Н.С. Хрущева, строительство коммунизма, сохранение паритета, крах социализма
In the scientific literature, the name of N. S. Khrushchev is usually associated with a thaw, an attempt at reform, and the beginning of de-Stalinization. However, this assessment shows the one-sidedness of our knowledge, the limited understanding of the past. Appeal to declassified documents and literature directly related to the history of the armed forces of the USSR and the stages of the retrofitting of all "old" types of troops (infantry, armored units, artillery, aviation, Maritime links, etc.), as well as the formation of a new characteristic period of nuclear missile race, forced to put again the question about the specifics of the period, when the sovereign leader of the country was N. S. Khrushchev. Without the introduction of such information into scientific circulation, coverage of the history of Soviet society, in this case during the cold war, was often reduced to describing political battles. The purpose of this article is to analyze Khrushchev's attempt to achieve strategic superiority over the United States and the consequences of this policy. The combination of Intercontinental ballistic missiles created by the USSR in the second half of
the 50s with the atomic bomb created a completely new strategic situation in the world. Colossal achievements in the creation of new weapons turned the head of N. S. Khrushchev, who set an unrealistic goal: to achieve strategic superiority over the United States. This is evidenced by the sharp increase in the purchase of missile weapons in the late 50s. No less impressive is the Soviet Union's program of building up the potential of its Navy. N. S. Khrushchev believed that after achieving strategic superiority over the United States, the role of the Navy will increase dramatically. As a result of the research, the author came to the following conclusions. The Caribbean crisis showed the impracticability of the Soviet leader's plans and the collapse of Khrushchev's hopes of achieving military superiority over the United States. His plans to build the material and technical base of communism in the USSR failed. Brezhnev's refusal to achieve strategic superiority, and his bid to maintain parity with the United States and NATO, still doomed the Soviet Union to unprecedented defense spending. They became one of the most important reasons for the collapse of the Soviet economy and socialism in General in the late 1980s.
Keywords: cold war, arms race, nuclear-missile weapons, growth of the Navy, superiority over the United States, Khrushchev's fiasco, building communism, maintaining parity, collapse of socialism
DOI: 10.24888/2410-4205-2020-24-3-157-171
Биполярный антагонизм и холодная война между США и Советским Союзом, установившийся после окончания второй мировой войны и ареной которого стал весь мир, проявлялся во всех сферах жизни общества: экономической, военной, политической, социокультурной, идеологической. Но наиболее зримо этот процесс проявился в невиданной прежде гонке вооружений.
В научной литературе имя Н. С. Хрущева связывается, как правило, с оттепелью, попыткой реформ, с началом десталинизации. Однако такая оценка свидетельствует об односторонности наших знаний, об ограниченности понимания прошлого. Обращение к рассекреченным документам и литературе, непосредственно относящимся к истории вооруженных сил СССР и этапам переоснащения всех "старых" родов войск (пехоты, бронетанковых частей, артиллерии, авиации, морских соединений и т.д.), а также формированию новых, характерных для периода ракетно-ядерной гонки, заставляет ставить заново вопрос о специфике того периода, когда полновластным лидером страны был Хрущев. К такому же выводу нельзя не прийти, знакомясь с материалами, в центре внимания которых находится деятельность спецкомитетов, организованных для создания, прежде всего, новейших видов оружия, порожденных развертыванием научно-технической революции.
Без введения в научный оборот подобных сведений освещение истории советского общества, в данном случае времен холодной войны, чаще всего сводилось к описанию политических баталий. Цель настоящей статьи является анализ особенностей гонки вооружений в годы холодной войны, попытки Н. С. Хрущева достичь стратегического превосходства над США и последствия этой политики.
20 августа 1945 года Государственный Комитет Обороны принял закрытое решение о создании так называемого Специального комитета, на который возлагалось «руководство всеми работами по использованию внутриатомной энергии урана». Возглавил Спецкомитет первый заместитель Председателя Совета Народных Комиссаров СССР Л. П. Берия, его заместителем стал нарком боеприпасов Б. Л. Ванников. В состав этого комитета также входили: Секретарь ЦК ВКП (б) Г. М. Маленков, председатель Госплана СССР Н. А. Вознесенский, академики АН СССР П. Л. Капица и И. В. Курчатов, заместитель Председателя СНК, нарком химической промышленности СССР М. Г. Первухин, заместитель Председателя СНК, нарком тяжелого машиностроения СССР В. А. Малышев, заместитель наркома внутренних дел СССР А. П. Завенягин. Таким образом, Спецкомитет представляли люди, владевшие основными рычагами существовавшей в то
время в стране системы управления, а сам процесс разработки и внедрения ядерного оружия был поставлен под жесточайший государственный контроль.
Перед СССР стояла задача: любой ценой и в кратчайший срок иметь атомное оружие. Именно так эта задача и решалась - в кратчайший срок и не жалея затрат. Особую лепту в ее решение внес Арзамас-16 (ныне Саров), официальное решение Совета Министров СССР по созданию этого закрытого города было принято 8 апреля 1946 года [8, с.20]. Началось строительство, и поскольку военный завод был небольшим, то потребовались дополнительные помещения под производство, лаборатории и жилье. Никто тогда еще до конца не осознавал масштабов проекта, которые оказались поистине грандиозными. Анализ переписки объекта с Центром в 1946-1947 годах красноречиво подтверждает, что, несмотря на некоторую имевшуюся в Сарове начальную базу для строительства и последующего функционирования КБ-11, она была крайне незначительной. Начинали практически с нуля [26, с. 81]. Из ресурсов ПГУ, (а это были спецресурсы, на создание которых работала практически вся страна), для строительства КБ-11 выделялось все необходимое по первому требованию. Еще 25 января 1946 года в разговоре с Курчатовым Сталин не советовал заниматься мелкими работами или искать дешевых путей. Он подчеркивал, что необходимо действовать "широко, с русским размахом", и что в этом отношении ученым будет оказана всемерная помощь. В случае нехватки чего-либо предусматривалось «подключение» мобилизационных резервов страны [27, с. 126]. Менее чем через 4 года, 29 августа 1949 года, созданная в Арзамасе-16 атомная бомба была испытана. СССР сумел ликвидировать атомную монополию США.
Советское руководство в гонке за ликвидацией атомной монополии США, паритетом, а затем за его поддержанием, не жалело орденов и медалей, различных других наград работникам главного ядерного центра страны. Успешные испытания «изделий», их производство неизменно сопровождались дождём государственных наград. Только работники ВНИИЭФ до 1991 года удостоились: Героя социалистического труда - 24 человек в. т.ч. Я. Б. Зельдович, А. Д. Сахаров, Ю. Б. Харитон - трижды, Н. Л. Духов, С. Г. Кочарянц - дважды, звания лауреата Ленинской премии - 111 человек!, лауреата Государственной премии СССР - 361 человек! [24, с. 118].
Подобно тому, как уникальный опыт по созданию закрытого атомного города был вскоре использован при возведении других аналогичных центров (в Челябинске, Красноярске, Томске, и т.д.) практика организации спецкомитета № 1 пригодилась при развертывании деятельности Специального комитета по реактивной технике, в обиходе чаще называвшемся Комитетом № 2. Возглавлял его Г. М. Маленков. Постановлением Совета Министров СССР от 13 мая 1946 года предусматривалось воспроизведение ряда ракет (например, ФАУ-2) ставших советскими трофеями в процессе разгрома гитлеровской Германии. При этом разработкой баллистических ракет занялось министерство вооружений СССР во главе с Д. Ф. Устиновым. Буквально через четыре месяца после приятия правительственного постановления головной научно-исследовательский институт Министерства перешел на новую тематику, которая была поручена шести конструкторским отделам. Возглавляли их инженеры, известные лишь узкому кругу специалистов. Разработкой двигателей, выполнением других принципиально важных заданий столь же оперативно занялись десятки КБ, ЦКБ, СКБ и других конструкторских бюро, сотни предприятий, подчиненных различным министерствам и ведомствам, список которых занял бы не одну страницу [5].
Следует воздать должное дальновидности и хватке Д. Ф. Устинова, который сумел сплотить вокруг себя группу выдающихся и необычайно талантливых конструкторов. Это, прежде всего, С. П. Королев, А. М. Исаев, В. П. Глушко, А. И. Кузнецов, М. С. Рязанский, В. П. Бармин. Каждый из них являлся уникальной личностью с непростой судьбой и сложным характером. Тем масштабнее выглядит тот, кто сумел объединить их, направить к единой цели, максимально ускорить с их помощью неведомые ранее сферы индустриального, вернее, научно-исследовательского производства.
Работа первого и второго спецкомитетов с момента их возникновения была не только пионерской, но и оперативно предопределявшей характер и направление процесса, который после 1955 г. стали называть научно-технической революцией. На практике это означало, что осуществление «уранового проекта» сопровождалось рождением атомной промышленности и соответствующих отраслей промышленности, новых направлений в химии, созданием электровакуумной отрасли и др. Перечень схожих новаций, вызванных развитием ракетного дела, заметно пополнил список упомянутых выше отраслей советской индустрии, не предусмотренных никакими планами.
Отметим, что все эти работы были окутаны чрезвычайной секретностью. Работа спецкомитетов не обсуждалась на сессиях Верховного Совета СССР, о ней не писала печать, не знало большинство советских людей. Будем справедливы. Мы и теперь многого не знаем. Но именно поэтому необходимо коллективными усилиями восполнять выявленные пробелы.
Таким образом, в первые послевоенные годы, официально проходившие под знаком восстановления народного хозяйства на путях мирного строительства, были сформированы специальные комитеты особого назначения, формально подвластные Совету Министров СССР, фактически - Политбюро, на деле же - только И. В. Сталину. Как известно, американские аналитические службы на основании собственного опыта сделали вывод, что СССР сумеет создать атомную бомбу не ранее середины 50-х годов. Логика в рассуждениях заокеанских стратегов была. Но им явно не хватало понимания сущности и потенциала советской системы. Как и хотел того И. В. Сталин, секретные спецкомитеты быстро превратились в маховик, давший мощное ускорение процессу создания новейших видов военной техники. Сила этих органов заключалась в том, что им подчинялись не только входившие в их штатное расписание министерства, предприятия и организации, конструкторские бюро, полигоны, транспорт. В случае необходимости задания и поручения комитетов получали предприятия и организации других министерств, которые незамедлительно получали зеленый свет от руководства соответствующих ведомств, заводов, научных институтов, воинских частей. То есть, они могли практически использовать материальные, интеллектуальные и человеческие ресурсы всех отраслей народного хозяйства. Именно эти спецкомитеты создали базу для рывка Советского Союза в создании ракетно-ядерной отрасли, который произошел во второй половине 50-х годов при Н. С. Хрущеве.
Следует подчеркнуть, что начавшиеся холодная война, гонка вооружений требовали колоссального напряжения сил. В условиях послевоенного времени в стране развернулось поистине титаническое строительство множества новых экспериментальных установок, институтов, заводов, появились ранее неизвестные отрасли индустрии. Все делалось архи-секретно, требовало неимоверного напряжения духовных и физических сил, громадных финансовых затрат [29, с. 36-83].
Борьба за власть, разгоревшаяся в марте 1953 г. после смерти И. В. Сталина, завершилась победой Н. С. Хрущева, который в 1958 г. уже совмещал посты первого секретаря ЦК КПСС и председателя Совета Министров СССР. С приходом к власти нового советского лидера напряженность в отношениях с США и Западом, темпы гонки вооружений только возрастали. Во второй половине 50-х годов (неожиданно для многих из его окружения) Н. С. Хрущев проявил большой интерес к новым видам оружия. Отметим также, что он сохранил прежний механизм, в рамках которого действовали секретные органы, занимавшиеся ракетно-ядерной гонкой.
Возглавив Военно-промышленный комплекс (далее ВПК) СССР, Н. С. Хрущев много сделал для его развития. За годы его правления Оборонно-промышленный комплекс страны (далее ОПК) получил громадное развитие, о чем свидетельствуют опубликованные, далеко не полные данные. Обратимся к краткой характеристике различных направлений деятельности предприятий ОПК к концу хрущевского правления.
Производство общевойсковых систем вооружения и боеприпасов в основном сохранило преемственность со сложившимися в начале XX века технологиями производства ручного огнестрельного, пулеметного, артиллерийского и минометного вооружения и используемых в них боеприпасов [6, с. 27]. По состоянию на 1.01.1962 г. в состав данного производственно-технологического комплекса входили 134 предприятия, в том числе: 16 заводов по производству патронов и стрелкового оружия, 12 оптико-механических заводов, 12 заводов по производству артиллерийских систем, 7 заводов по производству бронетанковой техники, 86 заводов по производству элементов боеприпасов. Общее число работающих составляло 700 тыс. чел. [25 , с. 273].
Одним из важнейших отраслей отечественного оборонного комплекса в послевоенный период была авиационная. В разработке образцов общей и специальной военной авиационной техники и технологии в СССР было занято 15 НИИ и 68 особых КБ, на которых работало около 259 тысяч человек. Общее же число работников авиационной промышленности - 1,2 млн. человек [9, с. 417].
Подавляющее большинство судостроительных и судоремонтных заводов СССР были заняты строительством и ремонтом боевых кораблей. По состоянию на 1.01. 1962 г. в комплекс производства боевых надводных и подводных кораблей входили: 60 судостроительных и судоремонтных заводов и верфей, 32 завода судового и специального машиностроения и приборостроения, 8 электромонтажных предприятий, 31 НИИ и КБ. Общее количество работников судостроительной промышленности составляло 427,6 тысяч человек [25, с. 274].
В производственно-технологический комплекс по изготовлению радиоэлектронного военно-технического снаряжения входили предприятия радиотехнической, электронной, электровакуумной и полупроводниковой промышленности. На 1.01.1962 г. в производстве радиоэлектронных систем военно-технического снаряжения участвовали 256 серийных заводов, в том числе: 33 завода по производству радиодеталей, 13 заводов по производству полупроводниковых приборов, 24 завода по производству радиоаппаратуры. 16 заводов по производству телевизионной аппаратуры и т.д. [25, с. 275].
В разработке новых образцов радиоэлектронной техники и технологии принимали участие 163 НИИ, КБ и опытных заводов. Общее число работающих в перечисленных отраслях радиоэлектроники составляло 1079 тысяч человек, 55 % всей произведенной в 1962 г. предприятиями данного производственно-технологического комплекса продукции имело военное значение [9, с. 551].
Головные предприятия производственного комплекса систем ракетно-космической техники в середине 50-х гг. выделялись в системе министерств авиационной и оборонной промышленности: предприятия - смежники входили в состав всех промышленных министерств и ведомств. В соответствии с постановлениями ЦК КПСС и Совета Министров СССР в 1955 - 1965 гг. в системе совнархозов экономических районов и государственных комитетов по военной технике было реконструировано и расширено, а также вновь построено 120 заводов для серийного выпуска изделий ракетного вооружения и космической техники. Мощность головных предприятий ракетно-космической индустрии составила по промышленным площадям 4,8 млн. квадратных метров, по численности работающих - более 350 тысяч человек. [9, с. 552]. По состоянию на 1.01.1962 г. в состав данного комплекса входили 65 НИИ и КБ, в которых работало свыше 100 тысяч ученых, конструкторов, инженеров [25, с. 276].
Производство ядерных и термоядерных боеприпасов являлось частью новой отрасли производства - атомной промышленности, которая включала в себя предприятия по добыче сырья, производству расщепляющих материалов для атомных энергетических установок и снаряжения ядерных боезарядов, переработке отработанного топлива, его локализации и захоронению отходов. По косвенным данным (прямые данные о динамике развития данного производственно-технологического комплекса являются закрытыми материа-
лами), в начале 60-х гг. советскую атомную промышленность представляли более 100 предприятий и организаций с общим числом работающих не менее 1 миллиона человек [25, с. 276].
Таким образом, если не брать в расчет атомную промышленность, в начале 1962 г. советский военно-промышленный комплекс представляли 599 предприятий по серийному выпуску военной продукции и 367 опытных заводов, НИИ, КБ с общим числом работающих 3667 т. человек, что составляет не более 5 % от общего числа занятых в промышленности, образовании, науке, культуре здравоохранении рабочих и служащих [23, с. 277].
Развитию ОПК при Н. С. Хрущеве способствовала нарастающая гонка вооружений. В середине 50-х годов началась масштабная гонка ракетных вооружений между США и СССР. В 1955 г. заключается ряд контрактов между американским правительством и крупными фирмами на изготовление баллистических ракет, двигателей и ракетного оборудования. Приоритетность ракетных программ определялась специальным решением президента Д. Эйзенхауэра. К 1959 г. американцы создали межконтинентальные ракеты Атлас, Титан, ракеты средней дальности Юпитер и Тор [3, с. 104].
Не менее активен был СССР. В феврале 1956 г., в дни работы ХХ съезда КПСС, Н. С. Хрущев торжественно заявил, что новая мировая война не может рассматриваться как фатальная неизбежность. Делая это заявление, он знал об успешном запуске баллистической ракеты конструкции Королева, которая в те дни стартовала с полигона Капустин Яр с ядерной боеголовкой и, преодолев около 1600 км, доставила на семипалатинский ядерный полигон "изделие", сконструированное в Арзамасе-16. Соединение баллистической ракеты с атомной бомбой, о котором мечтал И. В. Сталин, произошло. Началась новая полоса в истории противоборства двух мировых сверхдержав [25, с. 239-240].
Следует отметить, что Н. С. Хрущев, не имевший технического образования, буквально «заболел» ракетами. Он все больше верил в их силу и мощь. В сентябре 1958 г. для Хрущева и его соратников было организовано два показа ракетной техники на Байконуре с пусками новейших «изделий» [12, с. 15, 18, 182]. Видимо, после этого Никита Сергеевич окончательно поверил в нашу возможность превзойти военную мощь США.
США, которые после войны составили несколько планов ракетно-ядерного нападения на СССР, оказались в совершенно новой ситуации. С этого времени впервые в истории США реально ощутили неизбежность ответного ракетно-ядерного удара. Холодная война вошла в дом каждого американца.
Думается, что именно на этом рубеже, вскоре закрепленном запуском первого Спутника, у Н. С. Хрущева и его приближенных началось головокружение от успехов. Лучше других это знали видные военачальники, которым он доверял и в кругу которых порой был не только откровенен, но неудержим в фантазиях. Много позже стало известным его выступление во время поездки в Ленинград 3-4 мая 1962 г. Разъясняя суть новых планов развития советского Военно-Морского флота, намеченных на 1959-1965 гг., он говорил: "Американцы часто посылают эскадры своих кораблей в другие страны и этим влияют в известной мере на политику этих стран. Было бы неплохо, если бы мы тоже имели такой флот, который можно посылать в те страны, где по обстановке это нам дало бы пользу, например, на Кубу, в африканские страны и т.д. Нам пора уже "надевать длинные штаны". Сейчас мы еще переживаем переходный период. Пока существует равновесие нашей военной мощи с противником. Но скоро это равновесие будет нарушено в нашу пользу, и мы должны будем проявить активность. И вот тогда-то ведущую роль будет выполнять флот" [2, с. 9-24, 197].
Можно утверждать, что именно эйфория, связанная с успехами в развитии ракетно-ядерного оружия послужила базой для теоретических «новаций» Н. С. Хрущева. Правильный тезис о мирном сосуществовании государств с различным социальным строем рассматривался правящей партией исключительно через призму взаимоотношений противоположных систем, как «специфическая форма классовой борьбы между ними» [15, с. 364].
Другой принципиальный вывод об отсутствии фатальной неизбежности мировой войны и его тяжелейших последствиях почти полностью обесценивался также программным тезисом об односторонней гибели капитализма в результате таких войн [7, с. 22]. «В случае, если империалистические агрессоры все же осмелятся развязать новую мировую войну, народы больше не будут терпеть строй ввергающий их в опустошительные войны. Они сметут и похоронят империализм [15, с. 22]. На Западе Н. С. Хрущева многократно изображали как поджигателя войны, грозившего уничтожить (похоронить) капитализм.
Нарастало соперничество СССР и США и в космосе. Советская космическая программа преследовала сугубо военные цели [14, с. 258]. Американцы не отставали. Более трех четвертей американских спутников были выведены на орбиту в интересах Пентагона и спецслужб США [13].
Н. С. Хрущев дал согласие на создание систем, способствовавших переносу ядерной войны в космос. Через 3.5 года эти работы были остановлены. Н. С.Хрущев сам рассказывал об этом американским журналистам [30, с. 123].
22 мая 1959 г. Совет министров СССР принял постановление о разработке» экспериментального варианта корабля-спутника с перспективой его использования для полета человека в космос [18]. Этим решением было положено начало подготовки Ю. А. Гагарина и его товарищей для полета в космос.
В условиях более низкого уровня техники и технологии, чем в США, огромное значение имел патриотизм и уверенность в значимости своего труда ученых, конструкторов, работников ОПК. Вера в то, что от их работы зависит защита Отечества, зависит, быть или не быть мировой войне, быть или не быть СССР, была основой мотивации труда подавляющего большинства работников. Кадры оборонки, как правило, выполняя государственные заказы, работали столько, сколько надо, не считаясь со временем, физическими и интеллектуальными затратами. Вот как об этом говорит А. В. Веселовский (в 1956 г. окончил Московский авиационный институт, был направлен в КБ-11 ВНИЭФ, более 40 лет был начальником научно-испытательного отдела ВНИЭФ, лауреат Государственной премии СССР, награжден орденами и медалями СССР): «В то время нелегкие «полигонные» жизненные условия, работа по 16-18 часов в сутки без выходных, в том числе в условиях повышенной радиации на боевых полях полигонов, с экспериментальными конструкциями ядерных зарядов при их подготовке к испытаниям, воспринималось как должное. Облучение людей, как правило, скрывалось, заболевания диагностировались как обычные недомогания, простуды или инфекционные болезни. Где-то в душе мы это осознавали, но оценка твоей необходимости и важности в таком деле, как обеспечение обороноспособности страны, не вызывало в нас негативного отношения» [21, с. 222].
Вернемся к выступлению Н. С. Хрущева в Ленинграде. Среди слушавших главу партии и государства преобладали представители морского и других ведомств, работники ВПК. Разумеется, они не предполагали, что до Карибского кризиса осталось всего несколько месяцев. Но Н. С. Хрущев знал это, что лишний раз позволяет убедиться в продуманности его политики активизации борьбы "с противником".
Наращивание ракетно-ядерных вооружений имело приоритетное значение для Н. С. Хрущева. Вполне ощутимой такая политика становится на исходе 50-х годов, когда ракетная индустрия заняла лидирующее место в советском оборонно-промышленном комплексе. Еще в 1958 г. на закупку ракетной техники Министерство обороны затратило 8,5 % средств, выделенных на приобретение необходимой ему продукции. В 1959 г. данный показатель достиг 21,5 %, в 1960 - почти 32 %, а в 1961 г. был близок к 44 %. Эти сведения приводятся для того, чтобы показать, в какой мере Хрущев уверовал в идею достижения ракетно-ядерного превосходства над «вероятным противником». Отметим здесь же, что другие отрасли ОПК в угоду этой политике ущемлялись, также, как и целые виды вооруженных сил [20, с. 132].
Таким образом, Н. С. Хрущев поддержал и возглавил тех, кто выступал за максимальное наращивание ракетно-ядерного потенциала страны, за пересмотр «устаревшей» военной стратегии. Отметим также, что большинство генералитета не разделяло «ракетную эйфорию» советского лидера. В военных кругах наблюдалось недовольство Н. С. Хрущевым, а его сын Сергей Хрущев говорил о складывании оппозиции среди военных [30, с. 400-401].
Допустимо предположить, что Н. С. Хрущев, вставший на путь развенчания культа личности И. В. Сталина, во многом оставался приверженцем курса вождя. Во всяком случае, он постоянно говорил о своей верности марксистско-ленинской теории, о преимуществах социализма и возможности построения коммунизма в СССР. Пока Н. С. Хрущев оставался у власти, он не сомневался, что уже в скором времени Советский Союз обгонит США по уровню жизни. После ХХ съезда КПСС и отстранения от руководящей работы не только В. М. Молотова, Г. М. Маленкова, Л. М. Кагановича, но и маршала Г. К. Жукова, новый лидер настолько уверовал в свои силы и замыслы, что предпринимал шаги, которые в значительной мере подорвали доверие масс к его деятельности.
Поначалу с именем Н. С. Хрущева общественность связывала либерализацию режима, прекращение массовых антизаконных репрессий, устранение Л. П. Берии и реорганизацию ведомства, отнюдь не пользовавшегося народной любовью. Симпатии и поддержку вызвали аграрная политика, индустриализация жилищного строительства, введение новой пенсионной системы. Надежда на творческую свободу появилась у интеллигенции. Широкий отклик получило узаконение кибернетики и ряда других отраслей научных знаний, прежде открыто преследовавшихся. Наконец, в пользу Н. С. Хрущева сработал прорыв в космос - Спутник и полет Ю. А. Гагарина.
Сбои в экономике конца 50-х - начала 60-х годов обеспокоили страну, которая не знала и не могла тогда знать их истинных причин. Позднее высшая номенклатура, сместив своего руководителя, объяснила трудности и просчеты волюнтаризмом, субъективизмом главы партии и государства, его непоследовательностью и т. п. Главное, однако, не было сказано. В тени оставались и проблемы, связанные с гонкой вооружений и холодной войной с Западом.
Как ни парадоксально, но именно здесь обнаружились наибольшие просчеты Н. С. Хрущева, который не только продолжал линию И. В. Сталина на максимальное наращивание военной мощи СССР, но и превзошел его на этом пути. Получив в наследство большой задел, новый лидер поддался искусу ускорить превращение СССР в первую сверхдержаву мира, причем, он одновременно хотел достичь такого результата, как в военном отношении, так и в сфере осуществления социально-экономических программ. Получилось даже так, что последние были подготовлены к осени 1961 г. Задания, ориентирующие оборонно-промышленный комплекс, в основном были готовы раньше и выполнялись уже на исходе 50-х годов.
Выше уже говорилось о плане развития Военно-Морского флота СССР в 1959-1965 гг. Намечалось за 7 лет ввести в строй 750 крупных военных кораблей, в том числе 533 подводные лодки, из них 421 с атомными энергоустановками и ракетами, оснащенными ядерными боеголовками. Строительство таких кораблей началось лишь за несколько лет до принятия грандиозного плана, рассчитанного на семилетку. Но упор делался именно на них. Читая представления о награждении Ленинскими премиями разработчиков ракетно -ядерного оружия подводного базирования, легко понять настроение партийно-государственного руководства и планы Н. С. Хрущева. В резюме, где характеризовались достоинство и новизна новой системы оружия, говорилось: "Таким образом, в настоящее время задача по созданию подводных лодок для нанесения удара баллистическими ракетами по военно-морским базам, промышленным и административным центрам и опорным пунктам противника, расположенным как на побережье, так и в глубине его территории,
решена, и Советский Союз имеет в составе Военно-Морского Флота впервые в мире созданные подводные лодки - носители баллистических ракет" [19, л. 81].
Можно предположить реакцию Вашингтона, когда в Белом доме стало известно о постоянном пребывании советских атомных подлодок у океанского побережья на западной и восточной границах США. Были брошены значительные материальные и интеллектуальные ресурсы, чтобы не только ответить, но и превзойти советский вызов. Маховик холодной войны резко ускорился.
Не вдаваясь в другие детали, характеризующие рост военного потенциала СССР в то время, которое для советского народа действительно было оттепелью после сталинского режима, нужно отметить основное: ранее взятый курс достиг к 1961 г. не только провозглашенных тогда рубежей, но и превзошел их. Напомним, что в феврале 1946 г. И. В. Сталин призвал в течение, по крайней мере, 15 лет втрое превысить промышленное производство 1940 г. СССР должен выйти на уровень годовой добычи угля порядка 500 млн. т., 50 млн.т. чугуна, 60 млн.т. стали, 60 млн.т. нефти и т. д. Вождь не сомневался, что при поддержке властей советские ученые "сумеют не только догнать, но и превзойти в ближайшее время достижения науки за пределами нашей страны" [28, с. 28-29]. По прошествии трех пятилетий намеченные показатели промышленности были превышены и по общему объему выпущенной продукции, и особенно по нефти, углю, стали и чугуну. Не подвели и ученые, которым оказали "должную помощь". Кстати, именно тогда государство начало платить за ученые степени и звания. Явно в привилегированном положении по сравнению с остальными оказались те, кто работал непосредственно на ОПК. Отсюда и внимание министерства финансов, уделяемое Академии наук СССР, в сводных ведомостях министерства финансов она выделялась отдельной строкой и значилась как направление, особо важное для укрепления обороны страны. Ученые в долгу не остались.
К тому времени, когда Н. С. Хрущев призвал военных "надевать длинные штаны" и проявить активность, дабы нарушить военное равновесие с противником, продвижение по сравнению с 1945 г. было огромным. Правда, желаемого перевеса не было, что вскоре стало очевидным. Но в начале 60-х годов, особенно в связи с испытанием в 1961 г. в районе Новой Земли небывало мощной бомбы (вторично такого не было!), открыто спорить с Н. С. Хрущевым никто не стал. В его окружении царило иное настроение. В 1961 г. президиум ЦК КПСС создал комиссию для подготовки постановления о дальнейшем развитии оборонной промышленности. В нее вошли Л. И. Брежнев (в качестве председателя), А. Н. Косыгин, Д. Ф. Устинов, Д. С. Полянский. Этот состав примечателен: первые три члена комиссии займут в 60-70-е годы ведущие места среди тех, кто определял судьбы советского ВПК. Они же (главным образом, Л. И. Брежнев и Д. Ф. Устинов) в 1964 г. будут в числе главных организаторов номенклатурного переворота и еще более сблизятся после воцарения Л. И. Брежнева. Упомянутая комиссия сочла необходимым увеличить в 1962-1965 гг. инвестиции в укрепление оборонного потенциала СССР на 30 % по сравнению с ранее намеченными на последние годы семилетнего плана расходами (и без того, судя по сохранившимся документам, непомерно высокими). Иначе говоря, официальная разработка 20-летнего плана создания материально-технической базы коммунизма сопровождалась секретной политикой, предусматривающей необходимость, во что бы то ни стало в кратчайший срок обогнать США в военном отношении [20, с. 135]
Намеченные программы (они касались и ракетной техники, и развития электронной промышленности, и нового подхода к "большой химии", прежде всего, создания современных производств, выпускающих синтетические материалы и т.д.) требовали соответствующей финансовой поддержки. Острая нехватка денежных средств стала реальностью. В поисках выхода руководство использовало проверенные приемы: прежние типичные для административно-мобилизационной системы методы управления, ущемление колхозно-совхозной деревни, где в первые послесталинские годы наметился подъем. Повышение цен
на продукты питания усилило продовольственный дефицит и вызвало недовольство у населения. Социальная напряженность нарастала.
Апогей успехов Н. С. Хрущева приходится на рубеж 1950 - 1960-х гг., когда Кремль одержал ряд феноменальных побед в ракетно-ядерном соревновании двух систем, и он выступил инициатором ускорения дальнейшего роста военного потенциала СССР. Цель была сформулирована предельно коротко и ясно: обогнать США и тем самым нарушить равновесие, уже достигнутое, по мнению Н. С. Хрущева, к исходу 50-х гг. Недаром в начале 1959 г. на XXI внеочередном съезде КПСС он убежденно сделал вывод о том, что социализм в СССР победил полностью и окончательно. Последнее было разъяснено: в мире больше нет таких сил, которые могли бы приостановить развитие социализма.
Спору нет, это было продолжение политики, много раньше провозглашенной И. В. Сталиным. Не стоит гадать, как вел бы себя вождь мирового пролетариата, будь в его руках атомные и водородные бомбы, баллистические ракеты стратегического назначения, подводные лодки, оснащенные ракетами с ядерной боеголовкой. Факты важнее. Байконур, Спутник, первый человек в космосе, первая баллистическая ракета с атомным зарядом, первая атомная подводная лодка у берегов США, взрыв самой мощной в мире водородной бомбы на Новой Земле - это произошло при Н. С. Хрущеве, под его началом. Роль Н. С. Хрущева в активизации гонки вооружений на исходе 50-х годов не подлежит сомнению. Как не подлежит сомнению и его ответственность за постановку такой задачи.
Подчеркнем, что значительные провалы во внутренней и внешней политике страны в этот период непосредственно связаны с «инициативами» Н. С. Хрущева. «Такие провалы внешней политики СССР, как разрыв с Китаем, срыв совещания в верхах в Париже в 1960 году, кубинский ракетный кризис 1962 г. - результат личного вмешательства Н. С. Хрущева во внешнюю политику его инициатив» [22, с. 271]. Неосуществимость хрущевских планов победы в холодной войне и гонке вооружений, превращении СССР в первую сверхдержаву мира четко продемонстрировали уроки Карибского кризиса. По наблюдениям бывшего члена Политбюро ЦК КПСС П. Е. Шелеста «После кризиса на Кубе Н. С. Хрущев хорохорился не так, как раньше. Однажды он вдруг сказал: «До Америки нам далеко». Он, конечно, говорил не про расстояние, а про их силу. Раньше говорил наоборот: перегоним, перегоним» [11].
Массированное наращивание выведения на орбиту большого числа «спутников-шпионов» позволило американцам с августа 1960 г. регулярно проводить фотографирование территории СССР из космоса. Советское политическое и военное руководство было ошарашено. Пришлось срочно догонять американцев.
Уже в 1964 г. американцы благодаря своим разведывательным спутникам знали, что многие из угроз высших должностных лиц СССР, в первую очередь Н. С. Хрущева, в их адрес носят характер самого настоящего блефа. В действительности, по многим техническим показателям ракетно-космической техники в области электроники, создания систем наведения, металлургии, производства различных видов топлива США опережали СССР. Одно из исключений составляли большие ракеты [14, с. 254, 256]. Немалую роль в развенчании концепции ядерного превосходства СССР над США сыграла информация, поступившая американцам от англо-американского шпиона О. В. Пеньковского. Его данные говорили о том, что, напротив, превосходство было у Америки [31].
Оставляя в стороне внутренние разборки среди власть имевших, нужно признать, что для укрепления военного потенциала СССР Н. С. Хрущев не жалел сил ни своих, ни народных. И переусердствовал в этом. В первой половине 60-х годов, несмотря на многочисленные постановления партии и правительства по важнейшим отраслям промышленности, в которых предусматривалось быстрейшее внедрение достижений науки и техники, наметились серьезные недостатки и перекосы в этом деле. Так в годы семилетки (19591965 гг.) первостепенное внимание уделялось машиностроению. В рамках последней отрасли приоритет отдавался выпуску металлорежущих станков. К концу семилетки их про-
изводство достигло рекордной цифры-186 тыс. штук в год. Газеты пестрели победными реляциями. Тем временем председатель Госкомитета по автоматизации и машиностроению А. И. Костаусов информировал Совет Министров СССР об ухудшении возрастной структуры станочного парка страны. Оказывается, что в начале 60-х годов примерно 27 % металлорежущих станков и кузнечно-прессовых машин проработали свыше 20 лет. В цехах значилось более 8 тыс. станков, установленных в годы первых пятилеток. Требовалось значительное обновление самой машиностроительной индустрии [1; 16, с. 55]. Спад экономики становится заметным в начале 60-х годов. Медленнее, чем предполагалось, росла производительность труда, упала фондоотдача, вопреки плану увеличилось отставание отраслей, производящих предметы потребления, от темпов роста тяжелой индустрии. По производству продукции на душу населения и по качеству продукции, внедрению достижений научно-технического прогресса в производства отставание от США не только не сокращалось, но и наращивалось [4, с. 14-15].
Справедливости ради отметим, что именно при Н. С. Хрущеве, в феврале 1963 г. была одобрена ракета УР-100. Через месяц вышло постановление Совмина СССР, в котором определялись сроки и оговаривались параметры первой советской массовой межконтинентальной ракеты [30, с. 421-422]. Именно производство различных модификаций этих ракет обеспечило к концу 60-х гг. паритет с США
Брежневская команда, пришедшая на смену Н. С. Хрущеву, во многом продолжала его линию. Отказавшись от хрущевской политики достижения одностороннего военного превосходства, СССР взял курс на сохранение стабильного оборонного паритета с США. Провозглашенная линия сохранения стратегического паритета требовала колоссальных затрат и во многом, по нашему мнению, отвечала американским замыслам уничтожить экономику СССР путем гонки вооружений.
Ранее мы отмечали, ошибочность и гибельность подобной политики СССР «нужно признать, что действительно руководство СССР вело разорительную гонку вооружений с США и НАТО по принципу «око за око, зуб за зуб», вместо принципа разумной достаточности. Для эффективной защиты СССР можно было обойтись значительно меньшим количеством вооружений. Такая обременительная гонка вооружений надорвала народное хозяйство СССР, способствовала краху социализма» [23, с. 529]. По данным ряда политологов 80% промышленного потенциала СССР прямо или косвенно обслуживало армию [10].
В 1989 г., по данным Госкомстата СССР, валовой национальный продукт достиг 924 млрд. рублей, а произведенный национальный доход - 650 млрд. рублей. Самостоятельно изучив официальную статистику, В. Г. Первышин опроверг все ранее сообщавшиеся сведения о военных расходах СССР. По убедительным подсчетам исследователя, затраты на "оборонку" в 1989 г. составляли около 52 % ВНП - валового национального продукта (или более 73 % произведенного национального дохода). В целом, за четверть века, предшествовавшую распаду второй сверхдержавы мира, военные расходы СССР превышали один триллион пятьсот миллиардов рублей (в ценах того времени). Все это, заключает исследователь, и предопределило крах советской экономики, надорвавшейся от непосильных военных затрат [17, с. 32].
Мы не склонны так однозначно подходить к причинам краха СССР. Причиной развала Советского Союза, по нашему мнению, послужил комплекс экономических проблем: низкая эффективность и материалоемкость экономики, нерешенность вопроса с качеством продукции и отсутствие механизма массового внедрения достижений научно-технического прогресса в производство и т.д. Кроме того, можно отметить целый ряд политических, идеологических и социальных проблем. Вместе с тем, нельзя не согласиться с В. Г. Пер-вышиным и другими исследователями, что изнурительная и крайне затратная гонка вооружений была одной из главных причин краха экономики и социалистической системы в СССР.
Подводя итог данной статье, отметим, что такое развитие событий во многом было предопределено курсом Н. С. Хрущева на превращение СССР в первую сверхдержаву мира. История тех лет еще ждет своих исследователей. Но в одном, однако, сойдутся все: задача, секретно сформулированная советским лидером, оказалась нереальной. Ни ему, ни его последователям решить ее не было дано. Беда усугублялась тем, что советский ВПК, возглавляемый кремлевским лидером, укреплял сверхмилитаризованную экономику, тем самым разрушая мирную гражданскую экономику СССР. Провозглашенная Н. С. Хрущевым программа построения материально-технической базы коммунизма была обречена.
Список литературы
1. Архив Госплана РСФСР. Ф. 57. Д. 1.
2. Безбородов А. Б. Власть и научно-техническая политика в СССР середины 50-х середины 70-х годов. М.: Мосгорархив, 1997. 216 с.
3. Безбородов А. Б. Власть и ВПК в СССР в середине 40-х - середине 70-х годов // Советское общество: будни холодной войны. Под ред. д.и.н., профессора В. С. Лельчука, д.и.н., профессора Г. Ш. Сагателяна. М.: ИРИ РАН, 2000. С. 94-216.
4. Бейлина Е. Э. Экономическая политика партии и ее осуществление в промышленности СССР в условиях развитого социализма (1961-1970 гг.). М.: МГУ, 1980. 216 с.
5. Голованов Я. К. Королев. Факты и мифы. М. : Наука, 1994. 798 с.
6. Ефимов И. А., Селин И. Н., Троицкая Е. Е. Экономические проблемы научно-технического прогресса. М.: Экономика, 1986. 174 с.
7. Жулин Ю. А., Сагателян Г. Ш. Россия и военно-политические проблемы всеобщей безопасности. Арзамас: АГПИ, 1993. 211 с.
8. Завалишин Ю. К. Объект 551 (Электромеханический завод «Авангард»., г.Саров). Саранск: Красный Октябрь, 1996. 264 с.
9. История социалистической экономики СССР. Т. 6: Восстановление народного хозяйства СССР. Создание экономики развитого социализма, 1946 - нач. 1960-х годов. М.: Наука, 1980. 589 с.
10. Известия, 1990, 23 ноября.
11. Из записи лекции профессора В. С. Лельчука, прочитанной в январе 1995 г. на курсах повышения квалификации преподавателей общественных наук при РУГО (Университет). Хранится в личном архиве автора.
12. Калашников А. С. Ядерный монстр, который служил миру. Записки испытателя ракет // Военно-исторический журнал. 1994. № 2. С. 13-24.
13. Каманин Л. Такие разные дороги к луне // Независимая газета. 1993, 22 декабря.
14. Макдугал У. СССР и США - противоборство в космосе // Грани, 1986. №139. С. 252-264.
15. Материалы 22 съезда КПСС. М.: Госполитиздат, 464 с.
16. Народное хозяйство СССР в 1962 г. М.: Госстатиздат, 1963. 736 с.
17. Первышин В. Г. Цена имперских амбиций. "Круглый стол": Локальные войны ХХ века: роль СССР // Отечественная история. 1992. № 4. С.3-36.
18. Руденко М. Собачья жизнь, отданная науке // Независимая газета, 1997, 31 октября.
19. Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Ф. 9452. Оп. 1, Д. 44.
20. Сагателян Г. Ш. Опыт и уроки организации соревнования промышленных рабочих в условиях экстенсивного развития советской экономики (1960-1970-е гг.) М.: ИРИ РАН, 1998. 315 с.
21. Сагателян Г. Ш. Шестидесятые годы глазами очевидцев // Советское общество: будни холодной войны: Под ред. д.и.н., профессора В.С. Лельчука, д.и.н., профессора Г. Ш. Сагателяна. М.: ИРИ РАН, 2000. С. 221-234.
22. Сагателян Г. Ш., Подрепный Е. И. Отечественная дипломатия XX века от Льва Троцкого до Андрея Громыко. Арзамас: АГПИ, 1992. 291 с.
23. Сагателян Г. Ш. Жизнь как жизнь. Воспоминания. Издание второе. Н. Новгород: РИЦ «Курьер-медиа», 2014. 592 с.
24. Сагателян И. Г. Место ВПК в народнохозяйственном комплексе Горьковской области. Специфика и особенности соревнования и мотивации труда на предприятиях оборонного комплекса // Россия в XX веке. Межвузовский сборник статей. Арзамас: Ассоциация ученых, 2002. С.110-146.
25. Симонов Н. С. Военно-промышленный комплекс в 1920-1950-е годы: темпы экономического роста, структура, организация производства и управление. М.: РОССПЭН, 1996. 336с.
26. Советский атомный проект: Конец атомной монополии. Как это было...: Посвящается 50-летию Рос. федерал. ядер. Центра. Нижний Новгород: 1995. 206 с.
27. Смирнов Ю. Н. Сталин и атомная бомба // Вопросы естествознания и техники. 1994. № 2. С. 125-130.
28. Сталин И. В. Речи на предвыборных собраниях избирателей сталинского избирательного округа г. Москва 11 декабря 1937 г. М.: Политиздат, 1947. 32 с.
29. У истоков атомного противостояния // Социальные реформы в России: теория и практика. М.: ИВИ РАН, 1996. С. 36-83.
30. Хрущев Н. С. Никита Хрущев. Кризисы и ракеты. М.: Новости, 1994.Т.1. 495 с.; Т. 2. 544 с.
31. Шектер Д. Визит Р. Гейтса и «дело Пеньковского» // Известия, 1992, 23 октябре
References
1. Arkhiv Gosplana RSFSR [The archive of the state planning Committee of RSFSR]. F. 57. D. 1 (in Russian).
2. Bezborodov, A. B. Vlast' i nauchno-tekhnicheskayapolitika v SSSR serediny 50-kh se-rediny 70-kh godov. [Power and scientific and technical policy in the USSR of the mid-50s and mid-70 s.]. Moscow, Mosgorarchiv Publ., 1997, 216 p. (in Russian).
3. Bezborodov, A. B. Vlast' i VPK v SSSR v seredine 40-kh - seredine 70-kh godov [Power and military industrial complex in the USSR in the mid-40s-mid-70 s.] in Sovetskoe obshchestvo: budni kholodnoy voyny [Soviet society: everyday life of the cold war. Under the editorship of V. S. Lelchuk, doctor of Economics, Professor G. S. Sagatelyan], Moscow, IRI RAS Publ., 2000, pp. 94-216. (in Russian).
4. Beilina, E. E. Ehkonomicheskaya politika partii i ee osushchestvlenie v promyshlennos-ti SSSR v usloviyakh razvitogo sotsializma (1961-1970 gg.). [Economic policy of the party and its implementation in the industry of the USSR in the conditions of developed socialism (19611970)]. Moscow, MSU, 1980. 216 p. (in Russian).
5. Golovanov, Ya. K. Korolev. Fakty i mify [Korolev. Facts and myths]. Moscow, Nauka Publ., 1994, 798 p. (in Russian).
6. Efimov, I. A., Selin,I. N., Troitskaya, E. E. Ehkonomicheskie problemy nauchno-tekhnicheskogo progressa. [Economic problems of scientific and technical progress]. Moscow, Ekonomika, 1986, 174 p. (in Russian).
7. Zhulin, Yu. A., Sagatelyan, G. S. Rossiya i voenno-politicheskie problemy vseobshchei bezopasnosti. [Russia and military-political problems of universal security]. Arzamas, AGPI Publ., 1993, 211 p. (in Russian).
8. Zavalishin, Yu. K. Ob"ekt 551 (Ehlektromekhanicheskii zavod «AvangarD»., g. Sarov) [Object 551 (Avangard Electromechanical plant, Sarov)]. Saransk, Krasny Oktyabr Publ., 1996, 264 p. (in Russian).
9. Istoriya sotsialisticheskoi ehkonomiki SSSR. T. 6: Vosstanovlenie narodnogo khozyaist-va SSSR. Sozdanie ehkonomiki razvitogo sotsializma, 1946 - nach. 1960-kh godov. [History of the socialist economy of the USSR. T. 6: Restoration of the national economy of the USSR. Creation of the economy of developed socialism, 1946-beginning of the 1960 s]. Moscow, Nauka Publ., 1980. 589 p. (in Russian).
10. Izvestia [Izvestia], 1990, November 23. (in Russian).
11. Iz zapisi lektsii professora V. S. Lel'chuka, prochitannoi v yanvare 1995 g. na kursakh povysheniya kvalifikatsii prepodavatelei obshchestvennykh nauk pri RUGO (Universitet). Khra-nitsya v lichnom arkhive avtora. [from the recording of a lecture by Professor V. S. Lelchuk, delivered in January 1995 at the advanced training courses for teachers of social Sciences at RUGO (University). Stored in the author's personal archive]. (in Russian).
12. Kalashnikov, A. S. Yadernyi monstr, kotoryi sluzhil miru. Zapiski ispytatelya raket [Nuclear monster, which served the world. Notes of a rocket testator] in Voenno-istoricheskiy zhurnal [Military-historical journal], 1994, No. 2, pp. 13-24 (in Russian).
13. Kamanin, L. Takie raznye dorogi k lune [Such different roads to the moon] in Nezavi-simaya gazeta [Independent newspaper], December 22, 1993 (in Russian).
14. Mcdougal, U. SSSR i SSHA - protivoborstvo v kosmose [the USSR and the USA-confrontation in space] in Grani [Facets], 1986, No. 139, pp. 252-264 (in Russian).
15. Materialy 22 s"ezda KPSS. [Materials of the 22 nd Congress of the CPSU]. Moscow, Gospolitizdat, 464 p. (in Russian).
16. Narodnoe khozyaistvo SSSR v 1962 g. [National economy of the USSR in 1962]. Moscow, Gosstatisdat, 1963. 736 p. (in Russian).
17. Pervyshin, V. G. Tsena imperskikh ambitsii. "Kruglyi stol": Lokal'nye voiny KHKh veka: rol' SSSR [the Price of Imperial ambitions. "Round table": Local wars of the twentieth century: the role of the USSR] in Otechestvennaya istoriya [Russian history], 1992, No. 4, pp. 3-36 (in Russian).
18. Rudenko, M. Sobach'ya zhizn', otdannaya nauke [Dog life, given to science] in Neza-visimaya gazeta [Independent newspaper], 1997, October 31 (in Russian).
19. Rossiiskii gosudarstvennyi arkhiv ehkonomiki (RGAE). [Russian state archive of Economics] (RGAE). F. 9452, op. 1, d. 44. (in Russian).
20. Sagatelyan, G. S. Opyt i uroki organizatsii sorevnovaniya promyshlennykh rabochikh v usloviyakh ehkstensivnogo razvitiya sovetskoi ehkonomiki (1960-1970-e gg.) [Experience and lessons of organizing industrial workers ' competition in the conditions of extensive development of the Soviet economy (1960-1970 s)]. Moscow, IRI RAS Publ., 1998. 315 p. (in Russian).
21. Saghatelyan, G. S. Shestidesyatye gody glazami ochevidtsev [the Sixties through the eyes of eyewitnesses] in Sovetskoe obshchestvo: budni kholodnoy voyny [Soviet society: everyday life of the cold war. Under the editorship of Professor V. S. Lelchuk, doctor of Economics, Professor G. S. Sagatelyan]. Moscow, IRI RAS Publ., 2000, pp. 221-234 (in Russian).
22. Sagatelyan, G. S., Podrepny, E. I. Otechestvennaya diplomatiya XX veka ot L'va Trotskogo do Andreya Gromyko. [Domestic diplomacy of the XX century from Leon Trotsky to Andrey Gromyko]. Arzamas, AGPI Publ., 1992, 291 p. (in Russian).
23. Sagatelyan, G. S. Zhizn' kak zhizn'. Vospominaniya. Izdanie vtoroe. [Life as life. Memories. Second edition]. N. Novgorod, Courier-media Publ., 2014. 592 p. (in Russian).
24. Sagatelyan, I. G. Mesto VPK v narodnokhozyaistvennom komplekse Gor'kovskoi ob-lasti. Spetsifika i osobennosti sorevnovaniya i motivatsii truda na predpriyatiyakh oboronnogo kompleksa [The place of the military industrial complex in the national economic complex of the Gorky region. Specifics and features of competition and motivation of labor at the enterprises of the defense complex] in Rossiya v XX veke. Mezhvuzovskiy sbornik statey [Russia in the XX century. Intercollegiate collection of articles]. Arzamas, Association of scientists Publ., 2002, pp. 110-146. (in Russian).
25. Simonov, N. S. Voenno-promyshlennyi kompleks v 1920-1950-e gody: tempy ehkono-micheskogo rosta, struktura, organizatsiya proizvodstva i upravlenie [the Military-industrial complex in the 1920 s-1950 s: the pace of economic growth, structure, organization of production and management]. Moscow, ROSSPEN Publ., 1996. 336 p. (in Russian).
26. Sovetskii atomnyi proekt: Konets atomnoi monopolii. Kak ehto bylo... : Posvyash-chaetsya 50-letiyu Ros. federal. yader. Tsentra [the Soviet atomic project: The end of the atomic monopoly. How it was...: Dedicated to the 50 th anniversary of Russian Federal. kernels'. Center's]. Nizhny Novgorod, 1995, 206 p. (in Russian).
27. Smirnov, Yu. N. Stalin i atomnaya bomba [Stalin and the atomic bomb] in Voprosy estestvoznaniya i tekhniki [Questions of natural science and technology], 1994, No. 2, pp. 125130 (in Russian).
28. Stalin, I. V. Rechi na predvybornykh sobraniyakh izbiratelei stalinskogo izbiratel'no-go okruga g. Moskva 11 dekabrya 1937g [Speeches at pre-election meetings of voters of the Stalinist electoral district]. Moscow, December 11, 1937, February 9, 1946. Moscow, Politizdat, 1947. 32 p. (in Russian).
29. U istokov atomnogo protivostoyaniya [At the origins of the atomic confrontation in Sotsial'nye reformy v Rossii: teoriya i praktika [Social reforms in Russia: theory and practice]. Moscow, IVI RAS Publ., 1996, pp. 36-83 (in Russian).
30. Khrushchev, S. Nikita Khrushchev. Krizisy i rakety [Nikita Khrushchev. Crises and missiles]. Moscow, Novosti Publ., 1994. T. 1. 495 p.; T. 2. 544 p. (in Russian).
31. Shekte,r D. Vizit R Geitsa i «delo Pen'kovskogo» [Visit of R. gates and "Penkovsky's case"] in Izvestia [News], 1992, October 23. (in Russian).
