CC BY
65
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2018. № 6
А.В. Буданов*
КАДРОВАЯ ПОЛИТИКА СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА В РАКЕТОСТРОИТЕЛЬНОЙ ОТРАСЛИ В 1957-1962 гг.
A.V. Budanov
PERSONNEL POLICY OF SOVIET STATE IN THE MIISILE PRODUCTION IN 1957-1962
Аннотация. Целью статьи является анализ основных элементов кадровой политики в советском ракетостроении, позволивших достичь качественных успехов в развитии отрасли. В годы хрущевской «оттепели» ракетостроение стало высокотехнологичным сектором экономики, что привело к превращению СССР в сверхдержаву и кардинальному изменению военной доктрины государства. Основой для исследования этой проблемы и получения новых научных выводов было введение в научный оборот рассекреченных архивных материалов. По утверждению автора, эти достижения были реализованы в условиях частичной либерализации советской системы управления, что потребовало разработки новых методов стимулирования кадрового потенциала. Прекращение массовых репрессий изменило базовые принципы кадровой политики в условиях экономики мобилизационного типа. Чаще стали использоваться методы экономического стимулирования. Советское руководство способствовало привлечению к разработке ракетного оружия новых конструкторских коллективов, чтобы стимулировать конкуренцию и максимально использовать научно-технический потенциал. Произошел отказ от принципов замкнутости и кастовости. Небольшой по численности Совет главных конструкторов во главе с С.П. Королевым перестал быть монополистом в ракетостроительной отрасли. В СССР формировались конструкторские бюро во главе с талантливыми руководителями, такими как В.П. Макеев,
* Буданов Андрей Вячеславович, кандидат исторических наук, доцент кафедры политологии, истории и философии Челябинского филиала РАНХиГС при Президенте Российской Федерации
Budanov Andrey Vyacheslavovich, PhD Candidate in History, Associate Professor at the Department of Political Science, History and Philosophy, Chelyabinsk Branch of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration +7-909-089-52-70; andreybudanov@yandex.ru
При поддержке фонда РФФИ проект № 16-01-00250-0гн «Опыт мобилизации промышленности СССР на производство ракетной техники накануне Карибского кризиса»
A.Д. Надирадзе, В.М. Решетнев, В.Н. Челомей, М.К. Янгель и другими. Советское руководство во главе с Н.С. Хрущевым требовало, чтобы конкуренция не мешала сотрудничеству в реализации общегосударственных задач. Однако это не всегда удавалось, и между конструкторами возникали серьезные конфликты (например, конфликт между С.П. Королевым и
B.П. Глушко о выборе типа топлива для ракетных двигателей). Одной из объективных причин конфликтов была ограниченность в экономических ресурсах в условиях советского дефицита и сжатых сроков, отводившихся на разработку ракетного оружия. В результате конструкторы иногда использовали деструктивные методы, стремились отказаться от разработки новых проектов, совершенствовали старые. Эти конфликты приходилось решать с помощью административного контроля.
Ключевые слова: кадровая политика в СССР, холодная война, ракетостроение, межконтинентальные ракеты, гонка вооружений, С.П. Королев, В.П. Глушко.
Abstract. The purpose of this article is to analyze the basic elements of the personnel policy in the Soviet missile production, which allowed to achieve a breakthrough in this sphere. During Khrushchev's "thaw" missile production became a hi-tech economic sector, which raised the USSR to the status of a superpower and dramatically changes the military doctrine of the state. The basis of research and new findings was the introduction into academic use some declassified archival materials. The author suggests that the achievements on the eve of the 1960s were implemented in the atmosphere of partial liberalization of Soviet administrative system, which led to new methods of motivation of human resources. Cessation of mass repressions changed the basic principles of personnel policies in the economy of mobilization. Economic incentives were more widely used. Soviet administration helped to attract new designer teams for developing missile weapons to increase competitiveness and maximize scientific and technical capacity. The principles of isolation and cliques were rejected. Small-scale Council of Chief Designers headed by S.P. Korolyov ceased its monopoly in missile production. The USSR saw the emergence of design departments headed by talented administrators as V.P. Makeev, A.D. Nadiradze, V.M. Reshetnev, V.N. Chelomey, M.K. Yangel etc. Soviet administration led by N.S. Khrushchev demanded that competition should not interfere with national objectives. Yet it sometimes failed and there were conflicts between the designers (e.g. the dispute between S.P. Korolyov and V.P. Glushko on the choice of fuel for missile engines). Among the reasons there were limited economic resources of Soviet shortage and tight deadlines for development of missile weapons. As a result the designers sometimes had to resort to destructive methods: they rejected new projects and improved the old ones. These conflicts had to be resolved through administrative control.
Keywords: personnel policy in the USSR, Cold Car, missile production, intercontinental missiles, arms race, S.P. Korolyov, V.P. Glushko.
•к к к
Период с 1957 по 1963 г. в истории советского ракетостроения можно охарактеризовать как время качественного скачка в совершенствовании советских ракетных систем. Именно тогда были созданы базовые образцы советских межконтинентальных баллистических ракет: Р-7 (главный конструктор С.П. Королев) и Р-16 (сконструирована в ОКБ-586 под руководством М.К. Янгеля). Появились первые баллистические ракетные комплексы для подводных лодок. В 1960 г. началась разработка шахтных стартовых позиций для ракет средней и межконтинентальной дальности под кодовыми наименованиями: «Двина» (для ракеты средней дальности Р-12), «Десна» (для новой королёвской межконтинентальной ракеты Р-9), «Шексна» (для Р-16), «Чусовая» (для ракеты Р-14 с дальностью полета до 4500 км). Фактически в стране сменилась военная доктрина, основу которой стал составлять ракетно-ядерный щит. Эта военная техника позволила СССр отстоять свои интересы в ходе Карибского кризиса и заставила США пойти на уступки, связанные с выводом ракет «Юпитер» из Турции и отказом от военного вторжения на Кубу.
Больших успехов советские ученые и конструкторы достигли в освоении космоса. 4 октября 1957 г. экспериментальная ракета-носитель на базе Р-7 стартовала с космодрома Тюра-Там (известен как Байконур) с первым искусственным спутником «Земли» «ПС-1», а
3 ноября был запущен в космос первый биологический спутник с живым существом — собакой Лайкой. Список рекордных космических достижений тех лет впечатлял современников: 14 сентября 1959 г. советский автоматический аппарат достиг поверхности Луны,
4 октября сделана фотография обратной стороны естественного спутника Земли; 12 апреля 1961 г. состоялся первый пилотируемый космический полет корабля «Восток» с Ю.А. Гагариным на борту; 16 июня 1963 г. — космический полет первой женщины-космонавта В.В. Терешковой на корабле-спутнике «Восток-6»; 18 марта 1965 г. А.А. Леонов впервые вышел в открытый космос. Систематически осуществлялись запуски межпланетных аппаратов в сторону Луны, Венеры и Марса1. Этот неполный перечень достижений советской космонавтики является показателем интенсивного научно-технического прогресса в ракетной отрасли. однако завершение периода хрущевской «оттепели» привело к снижению темпов научно-технического прогресса в ракетостроении. Так, СССР проиграл «лунную гонку» американцам. Показательно, что многие технологии ракетно-
1 Глушко В.П. Развитие ракетостроения и космонавтики в СССР. 3-е изд., пере-раб. и доп. М., 1987. С. 238.
космической отрасли 1970-х — начала 1980-х гг. были разработаны в первой половине 1960-х гг. и являлись развитием идей и технических решений, появившихся в тот период. Например, разработка твердотопливных ракет началась еще в конце 1950-х гг., но тогда у страны не было достаточных мощностей в химической промышленности, в которую пришлось инвестировать значительные средства. В результате в 1988 г. удалось принять на вооружение межконтинентальный твердотопливный ракетный комплекс «Тополь». Конструктор этой ракеты А.Д. Надирадзе также начинал свои разработки в годы «оттепели».
Важно исследовать причины успешного развития советского ракетостроения во второй половине 1950-х — начале 1960-х гг. Несомненно, что кадровая политика советского руководства тех лет являлась одной из важных составляющих этого процесса. Тем не менее, эта проблема недостаточно изучена в историографии, которую можно разделить на три группы: советская, российская «ведомственная» и современная научная.
Советская историография данной проблемы обладает ограниченным познавательным потенциалом, так как изначально выполняла идеологическую функцию. Партийно-идеологическими органами перед авторами ставилась задача доказать, что советское ракетостроение ориентируется на мирное освоение космоса, а не на разработку военных систем, что не соответствовало действительности: космические достижения, наоборот, часто являлись побочным продуктом военных разработок. Например, пилотируемые космические полеты планировались как разведывательные; спутники использовались для военной связи, дополнительной ориентации и целеуказания для баллистических ракет (особенно морского базирования), разведки и оповещения о пусках ракет вероятного противника и т.д. Научное значение советских изданий снижается также из-за секретности разработок: авторам приходилось замалчивать многие важные факты, в особенности технические характеристики изделий и финансовые проблемы отрасли. Публиковалась информация, доступная по сообщениям ТАСС. Имена ракетостроителей становились известны преимущественно после смерти, либо когда скрывать их становилось нецелесообразным. Так, сведения о С.П. Королеве стали широко доступны общественности через пару лет после его внезапной кончины 14 января 1966 г. В 1969 г. были изданы работы О. Апенченко и П.Т. Асташенкова, раскрывающие биографические данные С.П. Королева, однако эта информация цензурировалась и была неполной. Например, в работах отсутствует указание на факт, что конструктор подвергался репрессиям. Апенченко описывает преимущественно
молодые годы Королева и его мечты. Асташенков концентрирует внимание на разработке космических аппаратов и почти не называет имен других ракетостроителей, за исключением представителей научно-технической элиты — академиков М.В. Келдыша и Б.В. Раушенба-ха, а также ученого М.К. Тихонравова2. В 1970-е гг. небольшие работы по истории ракетостроения разрешили опубликовать разработчикам советских ракетных двигателей В.П. Глушко и А.М. Исаеву. В них также отразились преимущественно достижения советской космонавтики3. Большинство работ советского периода были написаны в публицистическом или художественно-литературном стиле и не могут быть отнесены к научной историографии. В результате в массовом сознании сложился миф о феномене нескольких гениальных конструкторов, способных почти в одиночку разработать сложные образцы ракетной техники. Даже зарубежные публикации до 1990-х гг. концентрировали внимание на отдельных личностях. Например, Ф. Винтер сравнивает ракеты, разработанные под руководством С.П. Королева и В. фон Брауна, не уделяя должного внимания другим конструкторам и ученым4.
Однако для специалистов по ракетной технике уже в 1950-е гг. было очевидно, что создание баллистической ракеты — результат труда десятков конструкторов и ученых различных технических специальностей, а также кооперации сотен предприятий. Это справедливо как для СССР, так и для США. В Советском Союзе, по оценкам и воспоминаниям современников, создание одного типа ракет требовало привлечения около 300 предприятий различных отраслей5. В более развитых в промышленном отношении Соединенных Штатах в 1960 г. в изготовлении одного образца ракет участвовало до 900 различных производственных и конструкторских фирм, включая поставщиков-смежников. Всего в США на производстве ракетной техники специализировались 75 крупных предприятий и 5000 фирм-смежников6. В СССР, по подсчетам историка Н.С. Симонова, с 1955
2 Апенченко О. Сергей Королев. М., 1969; Асташенков П.Т. Академик С.П. Королев / Под ред. К.И. Трунова. М., 1969.
3 Глушко В.П. Развитие ракетостроения и космонавтики в СССР. М., 1973; Исаев А.М. Первые шаги к космическим двигателям. М., 1979.
4 Winter F.H. Rockets into space. Cambridge (Mass.); London, 1990.
5 Бурундукова Т.С., Медведникова Н.А. Интервью с М.М. Радашкевичем // Морские ракеты и космонавтика на уральской земле. Мат. секции Миасс. филиала «Студент и научно-технический прогресс. Уральский регион в век глобализации» в рамках XXXV науч. студ. конф. ЧелГУ Миасс, 2011. С. 68.
6 Некоторые вопросы технологии ракетостроения в США. Обзор зарубежных материалов. М., 1960. С. 3.
по 1965 г. было реконструировано и переоборудовано, расширено или построено 120 ракетостроительных заводов, в том числе около 70 производивших наземное оборудование. В отрасли в целом трудилось до 350 тыс. работников. К началу 1965 г. разработкой ракетной техники занималось около 65 опытных конструкторских бюро и научно-исследовательских институтов с численностью персонала до 100 тысяч человек7. Например, в Особом конструкторском бюро № 1 (ОКБ-1), где главным конструктором был С.П. Королев, в 1961 г. числилось 6970 сотрудников, в том числе 5207 инженерно-технических специалистов и 958 рабочих, а также служащие и вспомогательный персонал.
Важно отметить, что сам С.П. Королев в своих письмах всегда признавал заслуги своих коллег. Например, 13 мая 1953 г. конструктор писал жене: «Мои друзья — большие молодцы. Все же наша "могучая кучка" — это сила. Я счастлив и бесконечно рад работать с моими товарищами»8. Его заботливое отношение к сотрудникам своего конструкторского бюро и смежных организаций отмечается в многочисленных воспоминаниях и письмах. Эти и другие факты о личности Королева нашли отражение в трехтомном издании его дочери под названием «отец». В нем приводится характеристика деловых качеств С.П. Королева, сформулированная Б.В. Раушенбахом, который отмечал синтез логической последовательности и системного мышления в работе, а также его стремление к инновациям9. Тем не менее, характер главного конструктора был жестким, и он болезненно воспринимал конкуренцию и противодействие в своей любимой теме — космической.
Фактически, главные конструкторы ракетной техники во второй половине XX в. не являлись единоличными разработчиками своих систем, но были учеными-организаторами, которые могли творчески синтезировать многочисленные технические изобретения и идеи различных научно-технических отраслей.
российская историография проблемы появляется в середине 1990-х гг., когда начался процесс рассекречивания архивных документов. В ее составе фиксируются две группы: научная историогра-
7 Симонов Н.С. Военно-промышленный комплекс СССР в 1920-1950-е годы: темпы экономического роста, структура, организация производства и управление. М., 1996. С. 275.
8 «...Был веку нужен Королев». По страницам архива Мемориального дома-музея академика С.П. Королева. / Автор-составитель Л.А. Филина. Под общ. ред. Ю.М. Соломко. М., 2002. С. 26.
9 Королева Н. С.П. Королев. Отец: К 100-летию со дня рождения. В 3 кн. Кн. 3. 1957-1966 годы. М., 2007. С. 128.
фия, создаваемая профессиональными учеными-гуманитариями, и «ведомственная» историография, в которую можно включить работы бывших и действующих сотрудников ракетостроительных предприятий, решивших описать и проанализировать известный им конструкторский и управленческий опыт. По причине неполной открытости архивных материалов и запрета на использование личных дел со сроком давности менее 75 лет научная историография уделяет недостаточно внимания изучению кадрового потенциала советского ракетостроения. Например, И.В. Быстрова проанализировала характеристики научно-технической элиты советского военно-промышленного комплекса. однако большее внимание в работе уделялось представителям атомной промышленности и военным. С.П. Королев был охарактеризован как человек «резкий и властный», от которого ушли такие конструкторы, как В.П. Глушко, В.П. Макеев и М.К. Янгель10. В этом отношении больший вклад в изучение кадрового потенциала внесли представители «ведомственной» историографии, например, Б.Е. Черток, который в четырехтомном издании характеризует представителей отрасли, многих из которых он знал лично. однако в этой работе также имеются странные пробелы. Например, он ничего не сообщает о заместителе руководителя, а затем начальнике Седьмого управления Государственного комитета Совета Министров СССР по оборонной технике Е.Н. Рабиновиче. В период его руководства опытными ракетными разработками состоялся запуск первого человека в космос, произошел Карибский кризис, но упоминаний об этой личности нет в энциклопедиях и биографических справочниках.
Личные отношения между конструкторами и руководством страны описаны в работах сына Н.С. Хрущева Сергея, который работал в конструкторском бюро В.Н. Челомея над созданием морских крылатых ракет11. Интересные сведения о причинах конфликта С.П. Королева и В.П. Глушко приводятся в книге, написанной А.В. Глушко (сыном конструктора) совместно с ветераном ракетостроительной отрасли П.И. Качуром. Авторы указывают, что конфликт был вызван техническими и хозяйственными разногласиями между конструкторами и начался в 1957 г., когда Глушко после первых неудачных запусков ракеты Р-7 предложил свернуть испытания, так как опытный завод при оКБ-456 не мог в этом году произвести дополнительные двигатели для Р-7 без перенапряжения производственных мощностей
10 Быстрова И.В. Советский военно-промышленный комплекс: проблемы становления и развития (1930-1980-е годы). М., 2006. С. 577.
11 Хрущев С.Н. Никита Хрущев: Рождение сверхдержавы. М., 2010. 576 с.
и кадров12. Однако, исходя из анализа писем Королева и архивных материалов, можно предположить, что причина скорее была в том, что Глушко справедливо предлагал использовать для ракет токсичное топливо, более удобное для хранения и транспортировки, тогда как Королев продолжал настаивать на применении керосина и жидкого кислорода, так как они больше подходили для космических полетов. Королев под видом военных разработок старался реализовать мечты о пилотируемой космонавтике. Однако производство жидкого кислорода дорого обходилось стране: в 1959-1961 гг. постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 23-12 от 2 января 1959 г. на эти цели было выделено 434 млн руб.13 Показательно, что в своих письмах, опубликованных сотрудниками дома-музея конструктора, С.П. Королев не употребляет в отношении В.П. Глушко агрессивно-эмоциональных высказываний14. Категоричные оценки скорее свойственны заместителю Королева В.П. Мишину, которого впоследствии на посту сменил именно В.П. Глушко. Например, он пишет: «В.П. Глушко делает все, на что он только способен, чтобы усугубить наше положение. Он сильно затянул (не без умысла) отработку двигателя для Р-9, что дало возможность М.К. Янгелю опередить нас с началом летных испытаний»15.
На основе информации ракетостроительных предприятий, где хранятся личные дела сотрудников, выпускаются также биографические энциклопедии. Однако в них имеются пробелы, например, не представлены биографии ряда ответственных руководителей из системы Госплана, внесших вклад в развитие ракетной промышленности: М.В. Хруничева, В.Д. Манина, В.П. Баландина; также заместителя председателя Комиссии Президиума Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам Г.Н. Пашкова и других16. достоинством работ «ведомственной» историографии является использование материалов ракетостроительных предприятий и личного опыта, однако им не хватает навыков гуманитарного исследования
12 Качур П.И., Глушко А.В. Валентин Глушко. Конструктор ракетных двигателей и космических систем. СПб., 2008. С. 560.
13 РГАЭ. Ф. 4372. Оп. 79. Д. 293. Л. 9.
14 «.Был веку нужен Королев». По страницам архива Мемориального дома-музея.; Нежные письма сурового человека: из архива Мемориального дома-музея академика С.П. Королева / Сост. и авт. вступ. сл. Л.А. Филина; под ред. Ю.М. Со-ломко. М., 2007.
15 Мишин В.П. От создания баллистических ракет к ракетно-космическому машиностроению. М., 1998. С. 198.
16 Космонавтика и ракетостроение России. Библиографическая энциклопедия. М., 2011; НПО «Энергомаш» 85 лет со дня основания. М., 2014.
и научной методологии, что приводит к описательности и элементам субъективизма.
В целом кадровая политика в СССР всегда была специфичной, основанной на мобилизационном принципе, призванном обеспечить получение от кадров максимальной отдачи при минимальных затратах. однако именно в период хрущевской «оттепели» наблюдались качественные изменения системы. Формально они были озвучены на XX съезде КПСС в феврале 1956 г. Важнейшим лозунгом стал так называемый ленинский принцип «демократического централизма», подразумевавший мобилизацию творческой инициативы масс под контролем партийно-государственного руководства. для кадровой политики это означало, что необходимо максимально задействовать творческий потенциал научно-технического и производственного персонала страны. При И.В. Сталине эта цель достигалась за счет угрозы репрессий и, одновременно, материальными поощрениями в случае успеха. Однако в условиях усложнения технологий репрессии как метод управления высокотехнологичными отраслями исчерпал свои возможности. Первоначально это проявилось в атомной промышленности, где расстрел или заключение под стражу физика-ядерщика означало, что замену ему придется готовить на протяжении более десяти лет. В результате крупных ученых в этой сфере не репрессировали, несмотря на национальность и политические убеждения. Ракетная техника была не менее наукоемкой и требовала кооперации ученых различных специальностей — от материаловедов и химиков до радиоэлектронщиков.
В сфере управления промышленностью принцип «демократического централизма» был реализован в 1957 г., когда было ликвидировано около 140 общесоюзных и союзно-республиканских народно-хозяйственных отраслевых министерств, а управление промышленными и строительными предприятиями передавалось Советам народного хозяйства экономических административных районов, которых в СССР первоначально было 105. Таким способом удавалось приблизить органы управления к промышленным объектам и мобилизовать кадровый потенциал регионов. К тому же в условиях возможной ядерной войны удалось бы сохранить элементы системы управления, рассредоточенные по территории страны. Централизм обеспечивался за счет подчинения совнархозов республиканским правительствам, а также благодаря созданию на основе столичных министерств отраслевых Государственных комитетов Совета Министров СССР по соответствующим отраслям, которые координировали работу совнархозов в сфере единой общесоюзной научно-технической политики, осуществляли обще-
отраслевые опытно-конструкторские и научно-исследовательские работы. В ракетостроительной сфере, как и в остальных оборонных отраслях, реформа была реализована позже и после многочисленных обсуждений. В результате Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 декабря 1957 г. оборонные министерства были ликвидированы, а взамен было создано четыре Государственных комитета Совета Министров СССР: по авиационной технике, оборонной технике, радиоэлектронике, судостроению. Структура и функции новых ведомств были утверждены Постановлением Совета Министров СССР № 38-19 от 9 января 1958 г. В подчинение Госкомитета по оборонной технике были переданы ведущие научно-исследовательские институты и конструкторские бюро, а также опытные заводы, создававшие новые образцы ракетной техники. Серийное производство ракет с 1958 г. начали передавать в регионы, в которых также стали создаваться филиалы и конструкторские организации, подчиненные этому Госкомитету17.
Фактически, по всей стране от Днепропетровска до Красноярска появились производственные и научно-технические ракетострои-тельные кластеры. В регионы направлялись талантливые конструкторы и организаторы производства, которые создавали собственные конструкторские организации и мобилизовывали творческий потенциал местных научных и инженерных работников. Одним из первых в 1954 г. в Днепропетровск уехал М.К. Янгель, где он стал главным конструктором Особого конструкторского бюро № 586. В результате здесь была создана серия передовых военных ракет и космических носителей для спутников оборонного назначения, в том числе использовавшиеся в качестве основной сдерживающей силы в Карибском кризисе ракеты средней дальности Р-12 и Р-14, межконтинентальная Р-16, а затем и знаменитая «сатана» Р-36М. Другой талантливый конструктор В.П. Макеев, которого привлек в отрасль С.П. Королев, в июне 1955 г. возглавил работы по созданию баллистических ракет для подводных лодок на Южном Урале в Специальном конструкторском бюро № 385. М.Ф. Решетнев в 1959 г. возглавил филиал ОКБ-1 в г. Красноярске. В 1958 г. для организации ракетного производства на серийных заводах совнархозов в регионы была направлена группа талантливых конструкторов: Д.И. Козлов возглавил конструкторскую организацию на заводе № 1 Куйбышевского совнархоза (будущий ракетно-космический центр «Прогресс»),
17 Буданов А.В. Высшие и центральные органы управления оборонно-промышленным комплексом СССР в 1957-1965 гг. // Оборонно-промышленный комплекс России: прошлое и настоящее. Мат. Международной науч.-практ. конф. (апрель 2010 г.). Челябинск, 2010. С. 62-63.
где серийно производились ракеты типа Р-7, а заместитель Глушко Ю.Д. Соловьев был направлен в Куйбышев на завод № 24 для помощи в организации производства двигателей для «семерки»; В.В. Грачев помогал в налаживании серийного производства ракет Р-12 на заводах Пермского и Омского совнархозов, и т.д.18 В столичном регионе продолжали работать С.П. Королев, В.П. Глушко, А.М. Исаев, В.Н. Челомей, А.Д. Надирадзе и другие конструкторы.
Фактически произошел отказ от замкнутости и кастовости раке-тостроительной элиты, которая ранее, до 1953 г. концентрировалась в составе НИИ-88, расположенного в подмосковном Калининграде, недалеко от железнодорожной станции Подлипки, и в нескольких смежных организациях. С 1947 г. в СССР работал коллектив ученых и конструкторов единомышленников, объединенных идеей осуществления полета человека в космос и развития ракетной техники, известный как Совет главный конструкторов. Признанным лидером этой неформальной организации являлся С.П. Королев. В состав Совета также входили: В.П. Глушко — разработчик мощных ракетных двигателей, М.С. Рязанский — главный конструктор систем радиосвязи, Н.А. Пилюгин — специалист по электронным системам управления, В.П. Бармин — конструктор наземного оборудования, В.И. Кузнецов — специалист по гироскопическим приборам из Министерства судостроительной промышленности19.
Члены Совета упоминаются рядом в постановлениях партии и правительства в качестве руководителей организаций, привлеченных к разработке многих важнейших проектов 1950-х гг. Например в постановлениях ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 30 января 1956 г. № 149-88сс о создании первого искусственного спутника Земли; от 20 марта 1958 г. № 343-166 «О создании объекта "Е"» для полета к Луне; от 22 мая 1959 г. № 569-264 «Об объекте «Восток», на котором впоследствии Ю.А. Гагарин совершил космический полет; от 10 декабря 1959 г. № 1388-618 «О развитии исследований по космическому пространству»20 и других. Однако в начале 1960-х гг. ракетная монополия Совета главных конструкторов была нарушена. Теперь он собирался в значительно расширенном составе даже при обсуждении вопросов пилотируемых космических полетов — сферы, в которой С.П. Королев и его товарищи являлись признанными авторитетами. Например, 4 августа 1961 г. в работе Государственной
18 РГАЭ. Ф. 298. Оп. 1. Д. 567. Л. 21, 33.
19 Королева Н.С. Указ. соч. Кн. 2: 1938-1956 годы. С. 264.
20 Советский космос: специальное издание к 50-летию полета Юрия Гагарина / Под ред. С. Кудряшова. М., 2011. С. 32, 83, 124, 151.
комиссии по запуску корабля «Восток 3А» наряду с С.П. Королевым, В.П. Глушко, В.П. Барминым, М.С. Рязанским, Н.А. Пилюгиным, В.И. Кузнецовым участвовало дополнительно около 50 специалистов. Пуск было решено назначить на 6 августа, был выбран космический корабль «Восток-3А» № 4 и космическая трехступенчатая модификация ракеты Р-7 (секретный шифр 8К72) «Восток» № Е10317. На этой ракете 6 августа стартовал второй советский космонавт Г.С. Титов21. Причина была в том, что научно-технический прогресс в ракетостроении привел к появлению различных перспективных направлений развития ракетной техники и соответствующих научно-конструкторских школ. Сосредоточить все работы в нескольких смежных организациях было объективно невозможно. Конструкторы В.Н. Челомей и М.К. Янгель к тому времени уже предложили государству собственные ракетно-космические разработки.
Важнейшим техническим достижением Совета главных конструкторов стало создание первой межконтинентальной баллистической ракеты с термоядерной боеголовкой Р-7 с дальностью полета 8000 км, которая также стала базой для создания космических носителей. Работы над «семеркой» начались согласно постановлению Совета Министров СССР № 956-408сс от 20 мая 1954 г. Ракета представляла собой массивный и сложный агрегат со стартовым весом в 280 т с комбинированной и помехозащищенной системой управления полетом. Однако уже в процессе разработки проекта стало ясно, что это — комплексная работа для десятков конструкторских организаций и заводов страны. Примечательно, что новаторский принцип компоновки ступеней ракеты Р-7 по пакетному типу, когда вторую ступень в центре окружали четыре ракеты первой ступени, предложил М.К. Тихонравов, а не С.П. Королев. Разработкой мощных двигателей для первой и второй ступеней РД-107 и РД-108 занималось ОКБ-456 во главе с В.П. Глушко; разработкой системы управления занималось НИИ-885 (главные конструкторы Н.А. Пилюгин и М.С. Рязанский); стартовое оборудование создавалось в ГСКБ специального машиностроения (главный конструктор В.П. Бармин); комплекс силового электрооборудования проектировало ОКБ-686 (главный конструктор А.М. Гольцман); гироскопические приборы разрабатывало НИИ-944 Министерства судостроительной промышленности (главный конструктор В.И. Кузнецов); систему регулирования синхронного опорожнения баков с топливом и окислителем сконструировало ОКБ-12 Министерства авиационной промышленности (главный конструктор А.С. Абрамов); в Министерстве среднего
21 РГАЭ. Ф. 298. Оп. 1. Д. 2573. Л. 53, 57.
машиностроения в КБ-11 (главные конструкторы С.Г. Кочарянц и Е.А. Негин под научным руководством Ю.Б. Харитона) с участием КБ-25 (главный конструктор Н.Л. Духов) создавались термоядерные заряды для боеголовки с необходимой аппаратурой22. В создании этого высокотехнологического изделия принимали участие тысячи конструкторов, инженеров, рабочих, служащих23.
То, что для создания ракетных систем нужны усилия многочисленных производственных предприятий и научно-технических коллективов, отлично понимало политическое руководство страны. Например, когда в конце 1957 г. из Стокгольма в Президиум Академии наук СССР пришел запрос на присуждение Нобелевской премии главному конструктору первого спутника, президент Академии наук А.Н. Несмеянов и заместитель председателя Правительства СССР Д.Ф. Устинов, курировавший оборонно-промышленный комплекс, предложили кандидатуру С.П. Королева, личность которого пришлось бы рассекретить. Однако Н.С. Хрущев заявил, что проблема состоит не в секретности, а в несправедливости по отношению к другим членам Совета главных конструкторов. По одному проекту премии более чем трем авторам не присуждались. В итоге Нобелевскому комитету заявили, что создателем спутника является весь советский народ24. В принципе Н.С. Хрущев был прав, но советский историографический миф до сих пор порождает споры по этой теме.
Вторым важным фактором мобилизации кадрового потенциала регионов была организация руководством страны конкуренции между конструкторскими организациями, а также министерствами и ведомствами. Сплоченный Совет главный конструкторов в этом отношении лишь мешал, что стало одним из дополнительных факторов прекращения его работы. Метод конкуренции советское руководство применило уже в 1954 г., когда решался вопрос о разработке средств доставки термоядерных боеприпасов на территорию Северной Америки. Тогда было решено организовать своеобразное соревнование между Министерствами оборонной и авиационной промышленности (ранее Л.П. Берия препятствовал подключению «авиационщиков» к ракетному проекту). В результате 20 мая 1954 г. Совет Министров СССР утвердил два постановления — № 956-408сс о разработке ракеты Р-7 и № 957-409сс о создании в особых конструкторских
22 Буданов А.В. Правовое обеспечение деятельности ракетостроительной отрасли СССР в 1957-1962 годах // Вестник Моск. гор. педагогического ун-та. Сер. «Исторические науки». 2017. № 2. С. 73-74.
23 Хрущев С.Н. Никита Хрущев. Реформатор. М., 2010. С. 528.
24 Там же.
бюро Министерства авиационной промышленности межконтинентальных крылатых ракет (ОКБ-301 конструктора С. А. Лавочкина разрабатывало проект «Буря», а ОКБ-23 В.М. Мясищева — тяжелый носитель «Буран»). Дальность полета всех изделий определялась в 8000 км25. Научным руководителем проектов «Буря» и «Буран» являлся М.В. Келдыш. Этот факт объясняет, почему последний не был членом королёвского Совета главных конструкторов: он работал на конкурирующий проект. Это малоизвестное, но важное научно-техническое соревнование продолжалось до 1960 г. Первым из борьбы выбыл проект «Буран» как более дорогой. В итоге победила технология жидкостных баллистических ракет как более экономичная и удобная в производстве, а главное недоступная для противовоздушной обороны противника. Принципиальным недостатком крылатых ракет было то, что они летели не в космосе, а на высоте до 25 км и могли быть сбиты средствами ПВО. К тому же 9 июня 1960 г. умер конструктор С.А. Лавочкин. Последний, 19-й запуск его крылатой ракеты «Буря» состоялся 16 декабря 1960 г. уже после смерти конструктора26.
Однако конкуренция Министерства обороной промышленности (с 1957 г. Госкомитет) с представителями авиационной отрасли продолжилась. Талантливый и амбициозный генеральный конструктор ОКБ-52 Государственного комитета Совета Министров СССР по авиационной технике В.Н. Челомей заявил о создании собственных ракетно-космических систем и получил поддержку Н.С. Хрущева. В 1962 г. это конструкторское бюро было усилено за счет включения в его состав ОКБ-23 В.М. Мясищева. По предложению Челомея ЦК КПСС и Совет Министров СССР 23 июня 1960 г. приняли постановление № 714-295 «О создании управляемых ракетопланов, космопланов, спутников-разведчиков и баллистических ракет с самонаведением». Этот документ содержал идеи, многие из которых даже в начале XXI в. можно охарактеризовать как фантастические. Предлагалось создать в первой половине 1960-х гг. космопланы весом до 300 т, способные маневрировать на орбите, летать в беспилотном режиме к Луне, Марсу и Венере, а затем возвращаться на Землю, с посадкой на аэродроме по самолетному типу. Челомей также начал проектирование спутников-разведчиков и баллистических ракет с самонаведением. Он фактически бросил С.П. Королеву вызов. Челомей добился включения в состав Межведомственного научно-технического совета по космическим исследованиям себя и
25 Евтифьев М.Д. Долгий путь к «Буре»: (О создании межконтинентальных крылатых ракет «Буря» и «Буран»). М., 1999. С. 56-57.
26 Там же. С. 77.
своих сторонников: A.A. Кобзарева, П.Д. Кузнецова, А.М. Люльки, A.M. Макаревского, В.М. Мясищева, Г.П. Свищева, В.Н. Третьякова, А.Н. Туполева27. Работники авиационного ведомства подключились к ракетно-космическим исследованиям, что в те годы означало получение дополнительного финансирования, наград и поощрений. Аппаратные позиции В.Н. Челомея усилились, когда он пригласил на работу в свое конструкторское бюро Сергея Хрущева — сына фактического руководителя СССР. С.Н. Хрущев проработал в ОКБ-52 с 8 марта 1958 г. по июль 1968 г. В.Н. Челомей, подражая С.П. Королеву, решил также создать собственный совет главных конструкторов28.
С.П. Королев болезненно воспринимал конкурентов в создании космических и межконтинентальных ракет. В этом отношении показательна позиция будущего авторитетного конструктора баллистических ракет для подводных лодок В.П. Макеева, который, зная ревностное отношение своего учителя к этой проблеме, до его смерти не проектировал таких ракетных систем29. В итоге сотрудничество между Королевым и Челомеем закономерно не сложилось. В.Н. Че-ломей смог разработать такие образцы, как межконтинентальная ракета УР-100 и тяжелый космический носитель УР-500 (знаменитый «Протон»).
однако конкуренция между главными конструкторами иногда приводила и к отрицательным результатам. Хорошо известны деструктивные по последствиям для ракетостроения противоречия и личные конфликты между сторонниками С.П. Королева и создателем двигателей для его ракет В.П. Глушко. Между конструкторами имелись как личные, так и технические разногласия. Показательно, что В.П. Глушко создавал двигатели и для первой ступени крылатой ракеты «Буран», фактически работая на конкурентов С.П. Королева30. В итоге конфликт привел к тому, что Глушко отказался делать двигатели для ракеты Н-1, которая должна была стать базовой для пилотируемых полетов на Луну, что, конечно же, ослабило шансы на успех в «лунной гонке» с американцами. одно из основных технических разногласий было связано с выбором топлива. С.П. Королев, мечтавший о космических полетах, противился применению токсичных компонентов. При этом на вопросы Н.С. Хрущева о возможности создания межконтинентальных ракет с подобным горючим отвечал, что это невозможно. Однако молодой конструктор М.К. Янгель
27 Советский космос. С. 253-257.
28 Хрущев С.Н. Никита Хрущев. Рождение сверхдержавы. С. 210-211.
29 Там же. С. 173
30 Евтифьев М.Д. Указ. соч. С. 72.
предложил руководителю Советского правительства создать такую ракету, начал работу над ней в 1959 г. и в начале 1960-х гг. сдал межконтинентальную Р-16 на вооружение. Поняв, что теряет первенство, С.П. Королев попытался убедить Н.С. Хрущева передать ему работы над ракетой на высококипящих компонентах топлива, но Хрущев был недоволен, что Королев пытается не допустить конкурента Янгеля к созданию межконтинентальных ракет. Лидер советского государства своеобразно наказал генерального конструктора летом 1960 г., когда на смотре советской ракетной техники высказал явные симпатии к изделиям Янгеля и молча осмотрел изделия ОКБ-1, в том числе корабль «Восток»31. Интересно, что М.К. Янгель начинал трудовую деятельность в авиационной промышленности, а Королев работал в Министерстве вооружений32.
Еще одним случаем «обмана» советского руководителя стало категорическое отрицание ракетостроителями возможности шахтного базирования и запусков ракет из-под земли. В своих воспоминаниях Н.С. Хрущев рассказывал, что он как бывший шахтер лично сформулировал эту идею, позволявшую обеспечить защиту от ударной волны при ядерном взрыве и авиационных налетах. Тем не менее, члены Совета главных конструкторов, в том числе специалист по стартовому и наземному оборудованию В.П. Бармин идею не поддержали и заявили, что это невозможно. Из конструкторов этот проект поддержал М.К. Янгель после личной беседы с Н.С. Хрущевым на берегу Черного моря. Ситуация стала совсем неприятной, когда американцы стали создавать ракеты шахтного базирования. Этот случай произвел на Хрущева тяжелое впечатление, заставил сомневаться в компетентности и честности членов Совета главных кон-структоров33. (Этот случай хорошо иллюстрирует теорию социолога Р. Михельса о «железном законе олигархии», смысл которого в том, что любая организованная группа со временем начинает отстаивать свои интересы, которые не всегда согласуются с общесоциальными.) В этой ситуации руководство СССР и оборонно-промышленного комплекса решило использовать конкуренцию между главными конструкторами С.П. Королевым и М.К. Янгелем как дополнительный стимул: 13 мая 1959 г. было вновь, как в 1954 г., издано два постановления: № 514-232 о сокращении сроков создания ракеты Р-16 и Р-14 конструкции М.К. Янгеля и № 521-235 «О разработке ракеты Р-9А» в ОКБ-1 С.П. Королева. Оба постановления объявляли важнейшей
31 Ветераны ракетчики вспоминают / Под общей ред. С.Г. Кочемасова. М., 1994. С. 118.
32 Быстрова И.В. Указ. соч. С. 579.
33 Хрущев Н.С. Воспоминания: избр. фрагменты М., 1997. С. 453-454.
целью создание ракетных комплексов шахтного базирования34. Таким образом, необходимость конкуренции как важной составляющей кадровой и технической политики в сфере ракетостроения окончательно стала очевидной для советского руководства во главе с Н.С. Хрущевым.
Третьим способом стимулирования кадрового потенциала в ракетостроительной отрасли было материальное и моральное поощрение. За успешную работу по созданию ракетной техники участники советского ракетного проекта получали премии и награды. Эта практика была заложена еще при И.В. Сталине. Так, в 1949 г. Постановление Совета Министров СССР от 13 февраля № 647-254 «Об изготовлении из отечественных материалов ракет дальнего действия Р-1 первого варианта (типа ФАУ-2) и итогах проведения заводских летных испытаний» предусматривало ежемесячное премирование работников за выполнение месячных производственных планов суммой не более 0,6 месячного оклада35. В середине 1950-х гг. размеры премий были повышены, так как общегосударственное значение ракетостроительной отрасли значительно возросло. Постановление Совета Министров СССР № 208-123 от 14 февраля 1955 г. «О порядке премирования за выполнение опытно-конструкторских и научно-исследовательских работ по специальным изделиям» предусматривало уже шесть видов премий в зависимости от важности работ36.
Особенно большие суммы создатели ракет получали после успешных запусков космических объектов. В 1958 г. на премии за успехи в создании ракеты Р-7 и космических аппаратов для полетов к Луне из Госбюджета было выделено 7 млн руб., из которых к маю 1959 г. израсходовали 2 млн 825 тыс. руб., оставшиеся средства было решено потратить на премирование сотрудников, конструировавших спутники-разведчики, в том числе корабль «Восток»37. 10 декабря 1959 г. было принято Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 1388-618 «О развитии исследований по космическому пространству», предусматривавшее расходы до 4 млн руб. на премирование трудовых коллективов38. В те годы создание почти всех важнейших образцов советской ракетной и космической премии сопровождалось выделением средств на материальное сти-
34 Задача особой государственной важности. Из истории создания ракетно-ядерного оружия и Ракетных войск стратегического назначения (1945- 1959 гг.): сб. док. / Сост.: В.И. Ивкин, Г.А. Сухина. М., 2010. С. 795, 804.
35 Советский космос. С. 32, 33.
36 Задача особой государственной важности. С. 642-643.
37 Советский космос. С. 123.
38 Там же. С. 152.
мулирование работников. Законодательство в этой отрасли права постоянно обновлялось и совершенствовалось. Например, 19 июня 1959 г. Советским правительством было утверждено Положение о премировании руководящих, инженерно-технических работников, служащих НИИ и проектных институтов и организаций, конструкторских бюро, опытных заводов, промышленных предприятий и строительных организаций оборонных отраслей промышленности за своевременное и высококачественное выполнение заданий по созданию атомных подводных лодок и реактивной техники39. Этот документ предоставлял право разработчикам изделий формировать премиальные резервы в размере 2 % от годового фонда заработной платы с включением этих затрат в стоимость продукции.
Продолжилась и политика по выплате специальных премий за счет общесоюзного бюджета. Например, Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 60-20 от 20 января 1960 г. и решением Комиссии Президиума Совета Министров СССр по военно-промышленным вопросам № 23 от 13 февраля 1960 г. предусматривалось премирование персонала, участвовавшего в разработке ракеты Р-7, которую тогда приняли на вооружение. Объем вознаграждения, полученный С.П. Королевым и его сотрудниками, до сих пор не известен, но размер выплат смежникам содержится в рассекреченных архивных документах. Например, сотрудникам Девятого управления Госкомитета по оборонной техники, проектировавших и создававшим образцы наземного оборудования для ракеты р-7, были выплачены следующие суммы (в «дореформенных» рублях): начальник отдела № 10 A.A. Бриллиантов получил премию в размере 2000 руб.; главный технолог отдела № 7 И.М. Кузьмин — 1800 руб.; старший инженер отдела № 8 М.С. Горшелев — 1600 руб.; старший инспектор первого отдела А.П. Купорова — 900 руб. и т.д. Особых премий приказом начальника Госкомитета были удостоены сотрудники Девятого управления И.А. Герасимов, В.В. Калмыков, А.М. Лоханов, Б.И. Беляков, Н.И. Петров, Н.Ф. Морошенков, Е.М. Вишняков, К.П. Колобенков, А.И. Кубышкин, В.А. Королев40.
Премии получали и работники серийных заводов, подчиненных совнархозам. Например, согласно постановлению Совета Министров СССР № 805-386 от 18 июля 1958 г. в связи с внедрением в серийное производство зенитно-ракетной системы С-75 коллективам заводов Челябинского совнархоза были выделены премиальные фонды: Златоустовскому машиностроительному заводу № 66 — 15 тыс. руб., заводу Станкомаш № 78 — 10 тыс. руб., Усть-Катавскому вагоно-
39 ОГАЧО. Ф. Р-1613. Оп. 1. Д. 274. Л. 155.
40 РГАЭ. Ф. 298. Оп. 1. Д. 1930. Л. 50
строительному заводу № 13 — 15 тыс. руб., а Управлению оборонной промышленности совнархоза — 10 тыс. руб. Директора и главные инженеры получали премии в размере от 1000 до 1500 руб. Например, размер премии начальника Управления оборонной промышленности Челябинского совнархоза Д.П. Медведева составлял 2000 руб., а других руководящих сотрудников этого структурного подразделения — от 400 до 1200 руб.41
несколько большие выплаты получали главные конструкторы ракетостроительных организаций. Например, руководители СКБ-385 за подготовку технической документации для ракетной техники, направляемой на экспорт союзникам по социалистическому лагерю, были удостоены премий в размере до 3000 тыс. руб. Так, начальник специального конструкторского бюро Е.А. Гульянц в декабре 1959 г. получил 3000 руб., главный конструктор В.П. Макеев — 3000 руб., директор опытного завода А.А. Дементьев — 2000 руб., главный инженер С.И. Тихонов — 2000 руб.; начальник планового отдела М.Ф. Силин — 1000 руб., начальник отдела технического контроля завода Б.К. Иванов — 1000 руб.42 Премия в 3000 руб. для руководящих кадров в ракетостроительной отрасли стала стандартной. Недостаток этой системы состоял в том, что рядовые исполнители получали значительно меньшие суммы. В этом вопросе советская кадровая политика делала упор на стандартизацию производства, взаимозаменяемость работников, что приводило к высокой текучести кадров даже на оборонных предприятиях. Для удержания работников на предприятиях стало широко применяться обеспечение их жильем.
Жилищное строительство и решение квартирного вопроса было в годы хрущевской «оттепели» одним из значимых способов стимулирования качественного производительного труда. Например, Госкомитет по оборонной технике израсходовал на эту цель в 1957 г. 10,2 млн руб.43 Этот метод был тогда эффективным, так как в Советском Союзе жилищная проблема была крайне обострена. Выделение жилья могло компенсировать многие негативные факторы, связанные с условиями труда на предприятиях. В результате главные конструкторы требовали, чтобы в постановлениях Правительства о создании различных образцов ракетной техники содержались пункты о строительстве жилья для персонала опытных заводов и конструкторских бюро. Например, В.Н. Челомей добился включе-
41 ОГАЧО. Ф. Р-1613. Оп. 1. Д. 47. Л. 167.
42 РГАЭ. Ф. 298. Оп. 1. Д. 1292. Л. 92.
43 Там же. Д. 13. Л. 27.
ния в текст постановления ЦК КПСС и Совет Министров СССР № 714-295 от 23 июня 1960 г. «О создании управляемых ракетопланов, космопланов, спутников-разведчиков и баллистических ракет с самонаведением» пункта об обеспечении в 1961-1962 гг. сотрудников ОКБ-52 жилыми площадями общим размером 22 тыс. м244. В.П. Макеев добился строительства двух новых районов в городах Златоуст (Ново-Златоуст) и Миасс (Машгородок) Челябинской области, где проживали семьи сотрудников СКБ-385. В строительство производственных, жилищных и коммунальных объектов в этом регионе государство в конце 1950-х — первой половине 1960-х гг. ежегодно вкладывало около 10-15 млн руб. (в ценах после денежной реформы 1961 г.). Серийные заводы совнархозов также получали возможность обеспечивать жильем свой персонал. Например, Управление оборонной промышленности Челябинского совнархоза получило на 1960 г. 37 млн 900 тыс. руб. на жилищное строительство для работников оборонных заводов45.
В улучшении жилищных условий нуждались не только рядовые сотрудники, но и ведущие конструкторы ракетной техники. Членам Совета главных конструкторов за создание первых искусственных спутников Земли помимо орденов и премий предоставили двухэтажные каменные особняки на Успенском шоссе недалеко от поселка Жуковка. С.П. Королев попросил построить дом рядом с ВДНХ, поближе к его конструкторскому бюро46. Сейчас там располагается Мемориальный дом-музей академика С.П. Королева. Б.Е. Черток вспоминает, что в 1958 г. рядовым специалистам, проявившим себя в деле создания первых спутников, были выделены сотни квартир в Москве, в том числе для персонала ОКБ-1 С.П. Королева построили 3 секции в новых домах по 3-й Останкинской улице (ныне ул. Академика Королева)47.
В ракетостроении использовались и такие традиционные для советской экономической модели методы, как организация социалистического соревнования и рационализаторского движения. Победа в этих мероприятиях также означала премирование выдающихся работников. В сущности, это был один из методов экономического стимулирования. Например, в 1957 г. сотрудникам научно-исследовательских и конструкторских организаций, а также опытных заводов, подчиненных Госкомитету Совета Министров СССР по оборонной
44 Советский космос. С. 257.
45 ОГАЧО. Ф. Р1613. Оп. 1. Д. 353. Л. 91.
46 Хрущев С.Н. Никита Хрущев. Реформатор. С. 528.
47 Черток Б.Е. Ракеты и люди. Подлипки — Капустин Яр — Тюратам. М., 2011. С. 399-400.
технике, за успехи во Всесоюзном социалистическом соревновании было выплачено премий на сумму 4,7 млн руб.48 Ракетостроитель-ные предприятия побеждали во всесоюзный конкурсах регулярно, например, в 1958 г. опытный завод № 88 (директор Р.А. Турков), где собирались ракеты конструкции С.П. Королева, дважды (в I и IV кварталах) за успехи в соцсоревновании получал первое место и переходящее Красное Знамя Совета Министров СССР49. В следующем году предприятие победило в соревновании уже три раза, а в 1960 г., 1962 и 1963 гг. — по одному разу.
Подобные мероприятия приурочивались также к важным политическим событиям. Например, в 1961 г. социалистическое соревнование между ракетостроительными организациями Седьмого управления Госкомитета по оборонной технике проводилось в честь XXII съезда КПСС. Первое место заняло ОКБ-2 под руководством главного конструктора А.М. Исаева, где начальником отдела рационализации и изобретательства была О.М. Терентьева. Второе место было присуждено днепропетровскому заводу № 586 (директор А.М. Макаров) и ОКБ-586 (главный конструктор М.К. Янгель, начальник отдела рационализации и изобретательства В.И. Сохра-ничев). Третье место заняло ОКБ-456 под руководством главного конструктора В.П. Глушко и опытный завод № 456 (директор Ю.Д. Соловьев, начальник соответствующего отдела Л.А. Григорьева)50. Социалистическое соревнование проводилось на большинстве предприятий страны, подчиненных совнархозам. Оно имело разные организационные формы: индивидуальное, бригадное, межцеховое, внутриотраслевое, всесоюзное. Например, на Усть-Катавском заводе № 13 Челябинского совнархоза в 1960 г. числилось более 600 передовиков производства, в книгу почета было занесено 74 человека, на доску почета — 172, награждено значком «Отличник социалистического соревнования РСФСР» и почетными грамотами совнархоза и Челябинского Облпрофсовета — 10 человек. За почетное звание коллектива и ударника коммунистического труда соревновалось 52 бригады, 12 участков, 3 смены и коллектив механического цеха № 17 (1500 человек)51. Государство и партия поощряли развитие рационализаторского и изобретательского движения. Так, в 1959 г. сотрудниками предприятий и организаций Седьмого управления Госкомитета по оборонной технике было сделано 9890 рационализаторских пред-
48 РГАЭ. Ф. 298. Оп. 1. Д. 13. Л. 27.
49 РГАЭ. Ф. 298. Оп. 1. Д. 568. Л. 14.
50 Там же. Д. 3271. Л. 7
51 ОГАЧО. Ф. Р-1613. Оп. 1. Д. 380. Л. 36.
ложений и подано 319 заявок на изобретения, из которых 6419 было внедрено в производство с экономическим эффектом 29 930 тыс. руб. Число рационализаторов и изобретателей составляло 8450 человек. Лидером по числу изобретений стало НИИ-88 — 131, второе место заняло ОКБ-1 —89, третье место ОКБ-586 — 3552.
Важным методом стимулирования трудовой активности являлось вручение наград, почетных грамот, благодарностей, что не только повышало самоуважение работника и его социальный престиж, но и сопровождалось предоставлением льгот и денежных выплат. Например, в ознаменование запуска первых искусственных спутников Земли на заседании Президиума ЦК КПСС 8 декабря
1957 г. были утверждены проекты постановлений Совмина СССР о присуждении Ленинских премий, строительстве в столице памятного обелиска, а также премировании наиболее отличившихся сотрудников и проекты Указов Президиума Верховного Совета СССР о присуждении звания Героя Социалистического Труда, награждении орденами и медалями выдающихся конструкторов, инженеров и ученых53. В итоге, 18 декабря 1957 г. коллектив ОКБ-1 был удостоен второго ордена Ленина, пять его сотрудников стали Героями Социалистического Труда, одиннадцать человек были номинированы на Ленинскую премию. Руководитель ОКБ-1 С.П. Королев 14 февраля
1958 г. решением Президиума Академии наук СССР был награжден Золотой медалью имени К.Э. Циолковского под номером один. В целом 500 сотрудников ОКБ-1 были награждены орденами и медаля-ми54. Награды получали не только работники центральных ракетных конструкторских бюро. Например, на Южном Урале В.П. Макеев в годы хрущевской «оттепели», когда он еще не был столь знаменит, получил Ленинскую премию (1959 г.), три из своих четырех орденов Ленина (1956 г., 1961 г., 1963 г., 1974 г.), а в октябре 1961 г. ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручение золотой медали «Серп и Молот»55.
Кадровая политика советского государства в ракетостроитель-ной сфере в середине 1950-х — начале 1960-х годов имела существенные отличия от сталинского периода. В первую очередь, произошла частичная либерализация системы. Она больше не основывалась на страхе перед репрессиями, которые объективно уже не могли быть реализованы в таких высокотехнологичных отраслях, как ракетостроение, где подготовка кадров требовала длительного периода
52 РГАЭ. Ф. 298. Оп. 1. Д. 1910. Л. 10.
53 Советский космос. С. 63.
54 Королева Н.С. Указ. соч. Кн. 3. С. 22.
55 ОГАЧО. Ф. П-288. Оп. 189. Д. 1363. Л. 2.
обучения и практики. Советское руководство решило использовать другие методы. Прежде всего, было решено применить принцип «демократического централизма» для стимулирования инициативы снизу. Это стало возможны благодаря передаче части управленческих функций в промышленной сфере в регионы, где создавались новые органы управления — совнархозы, которым доверили серийное производство ракетной техники. Демократизация способствовала преодолению кастовости и замкнутости в ракетостроительной отрасли. Совет главных конструкторов во главе с С.П. Королевым утратил былое значение, так как появлялись новые конструкторские центры и главные конструкторы ракетной техники, среди которых особенно выделялись М.К. Янгель, В.Н. Челомей, В.П. Макеев. В сочетании с созданием ракетостроительных конструкторских бюро по всей стране, в том числе на предприятиях совнархозов, были созданы необходимые условия для формирования многочисленных конструкторских коллективов, которые специализировались на производстве различных передовых образцов ракетной техники. Наличие Государственного комитета Совета Министров СССР по оборонной технике, а также Военно-промышленной комиссии позволило контролировать важнейшие направления технических разработок в ракетостроении и обеспечить выполнение общесоюзные проектов.
Советское руководство решило применить метод конкуренции между коллективами ракетостроителей и возглавлявшими их главными конструкторами, что привело к ускорению сроков разработки новых образцов ракетных систем. Усилены были также экономические методы стимулирования кадровой активности в форме премирования и выделения жилья, что было одним из наиболее действенных методов поощрения рядовых сотрудников. Фактически советское ракетостроение частично использовало рыночные механизмы (конкуренция и материально стимулирование), которые работали в США. Применялись и классические советские методы, такие как организация социалистического соревнования и рационализаторского движения, что, однако, также предполагало выдачу премий. В итоге советское ракетостроение совершило качественный рывок в своем развитии, укрепив международный престиж Советского Союза.
References
АрепеЬепко О. Sergej Кото1уоу. Moscow: Politizdat, 1969. 143 s.
Аstas]lenkov P.T. Аkademik S.P. Korolyov [Academician S.P.Korolyov] I Ed: by KK.I. Trunov. Moscow: M0shinostroenie, 1969. 206 s.
Budanov KV. Vysshie i tsentral'nye organy upravleniya oboronno-pmmysh-меппут kompleksom SSSR v 1957-19657— [Supreme and Centra^ Administrative
Bodies ofDefense Industryin tlie USSRof1957-1965]// Oboronno-promyshlennyj kompleks Rossii:proshloe inastopashhee. MaterialyMezhdunarodnoj nauchno-prak-lipheskoj konfcrentsii (aprel'2010g.) [ Defense Industry/ yORussia: Past and Present. Proceedings of International Academic and Applied Conference (April 2010)]. Chelyabinsk: Chelyabinsk« instOtut (filialO FGOU VPO "Ural'skaya alademiya fotudarstnennoj sluzhbyO 201 0: yp.56-74.
Budenov A.V. Pravrvoe obespechenie Oeyatel'nosti raketostroitel'noj otrasli SSSR v 1957-1962 goCakh [Legel Support of Missile Prodution Industry of the USSR, in 1957-1962] // Vestnik Moskovskooo gyrodskogopedagogichesf6go uns-versiteta. Series Istoricheskie nauki: SOtf. № 2, pp: 71-79.
Bystrova I.V. Sovet/kijvosnnu-promyshlennyj kompleks: problemy stanovleniya i razvitiya (1930-1980-egody) [Soviet Defense Industrio Iisues in Formation and Development (the 1930-1980s)]. Mos cow: IRI RAN,2006. 704 p.
Chertok -.E. Rukety i lyudi. Pedlipki — Vapustin Yar — Tyuratam [Missiles art People. Podlipki — Kapustin Yar — Tyuratam]. Moscow: RTSoft, 2011. 656 p.
Evtif ev M.D. Dolgijput'k "Bure" ((O oozdanii mezhkontineuOal'nykh krylatykh yaket "Buryat. «Buran") [A Long Wan to Bgrya (On Creatin0 Intercontinental Cruise Missiles Buiya any Buran/. Moscow: Vozovskaya kniga, 1999. 109 p.
Glushko V.P. Razvitie raketnstroeniya i kosmon8vtiki v SSSR [Development of Missile Production and Space Technologp in thr USSR]. 3 d renised ed. Moscow: Mtshinostroenie, 1987o O72p.
Isaev A.M. Pervye shagi k kosmiche6kim dvigatelyam [First Steps towards Space Engines]. Mosrow: Mashinoktroenie, 1917"«. 65 4 p.:
Kafhur P.I., Glushko A.V. Valentin Glushko. Konstruktor ra/ktnykh dvigatikj i ^miche^ikh sistem [Valentin Glushko. Designer of Missile Engines and Space Systems].Saint- PPetersburg: Politekhnika, 2008.760 p.
Khrushhev 5.N. Nikita Khrushhev. Reformator [Nikita Khrushhev. A Reformer], Moscow : Vremya, 2010. 1080 p.
Khrushhev S.N. Nikita Khrushhev. Rozhdenie sverkhderzhavy [Nikita Khrushhev. Emergence of Superpower]. Moscow: Vremya, 2010. 576 p.
Mishin V.P. Ot sozdaniya ballisticheskikh raket k raketno-kosmicheskomu mashinostroeniyu [From Creation of Ballistic Missiles to Missile and Space Engineering]. Moscow: Inform-Znanie, 1998. 568 p.
Simonov N.S. Voenno-promyshlennyj kompleks SSSR v 1920-1950-e gody: tempy ehkonomicheskogo rosta, struktura, organizatsiyaproizvodstva i upravlenie [Defense Industry of the USSR in the 1920-1950s: Rate of Economic Growth, Structure, Organization of Production and Management]. Moscow: ROSSPEN, 1996. 336 p.
Winter F.H. Rockets into space. Cambridge (Mass.); London: Harvard university press, 1990. XII, 165 p.
n«)"onMnr k pey/r^ro 20 MBP2 2018 a.
