CC BY
40
22. Крупская Н.К. Растите крепкими коммунистами // Крупская Н.К. О коммунистическом воспитании школьников. - М.: Просвещение, 1978. - С. 83.
23. Крупская Н.К. О дружбе ребят всех национальностей //Крупская Н.К.Избранные педагогические произведения. - М.: Изд-во АПН РСФСР, 1955. - С.822-825.
References
1. Marks K., Jengel's F. Manifest Kommunisticheskoj partii // Marks K., Jengel's F. Soch. 2-e izd. - M.: Gospolitizdat,1955. - T.4. -
S. 419-459.
2. Krupskaja N.K. Za internacional'noe vospitanie // Krupskaja N.K. Izbrannye proizvedenija. - M.: Politizdat, 1988. - S.344-345.
3. Lenin V.I. Rabochij klass i nacional'nyj vopros // Lenin V.I. Poln. Sobr. soch. 5-e izd. - M.: Politizdat, 1973. - T.23. - S.149-150.
4. Krupskaja N.K. Vospitat' dostojnuju smenu //Izbrannye pedagogicheskie proizvedenija. - M.: Izd-vo APN RSFSR, 1955. - S.743-
750.
5. Marksizm i razvitie sovetskoj pedagogiki /Pod red. Z.A. Mal'kovoj, G.N. Filonova. - M.: Pedagogika, 1986. - 256 s.
6. Lenin V.I. Doklad o dejatel'nosti Soveta Narodnyh Komissarov 11(24) janvarja 1918 g. //Lenin V.I. Soch. 4-e izd. M.: Gospolitizdat, 1949. - T.26. - S.413-429.
7. Lenin V.I. Rech' pered agitatorami, posylaemymi v provinciju // Lenin V.I. Soch. 4-e izd. M.: Gospolitizdat, 1949. - T.26. - S.466-
470.
8. Gosudarstvennyj arhiv Rossijskoj Federacii. F.P-5462. Op.1. D.70. L.9.
9. Ot Komissariata narodnogo prosveshhenija //Vestnik narodnogo prosveshhenija Sojuza Kommun Severnoj oblasti. - 1918. - №2-
3. - S. 35.
10. Gosudarstvennyj arhiv Arhangel'skoj oblasti. F.R-273. Op.1. D.27. L.19.
11. Marks K., Jengel's F. Jel'berfel'dskie rechi. Rech' 8 fevralja 1845 g. Marks K., Jengel's F. Soch. 2-e izd. - M.: Gospolitizdat,1955. -
T. 2. - S.532-545.
12. Lenin V.I. Socialisticheskoe otechestvo v opasnosti! //Lenin V.I. Poln. Sobr. Soch. 5-e izd. - M.: Politizdat, 1974. - T.35. - S.357-
358.
13. Prichiny hozjajstvennyh zatrudnenij i general'naja linija partii (Iz rechi t. Bergavinova na rajonnoj partkonferencii) //Bol'shevistskaja mysl'. - 1928. - №19-20 (47-48). Oktjabr'. - S.9-15.
14. Shipov Ja., Ershov D. Grappa sodejstvija Germanskoj Revoljucii (iz ocherkov «Sovpartshkolija») //Rabochee zveno. - 1923. - №6. Nojabr'-Dekabr'. - S.48-50.
15. Lunacharskij A.V. Chto takoe obrazovanie? //Lunacharskij A.V. O narodnom obrazovanii. - M.: Izd-vo APN RSFSR, 1958. -S.60-72.
16. Lunacharskij A.V. Filosofija shkoly i revoljucija // Lunacharskij A.V. O vospitanii i obrazovanii. - M.: Pedagogika, 1976. -S.116-136.
17. Krupskaja N.K. Bol'she vnimanija doshkol'noj rabote // Krupskaja N.K. Deti - nashe budushhee. 4-e izd. - M.: Prosveshhenie, 1984. - S.174-186.
18. Krupskaja N.K. O doshkol'nom vospitanii detej // Krupskaja N.K. Deti - nashe budushhee. 4-e izd. - M.: Prosveshhenie, 1984. -
S. 140-151.
19. Krupskaja N.K. Zamechanija k materialam po doshkol'nomu vospitaniju // Krupskaja N.K. Deti - nashe budushhee. 4-e izd. - M.: Prosveshhenie, 1984. - S.77-80.
20. Krupskaja N.K. Internacional'noe vospitanie detej v nachal'noj shkole // Krupskaja N.K. O kommunisticheskom vospitanii shkol'nikov. - M.: Prosveshhenie, 1978. - S. 83-86.
21. Junyj kommunist. - 1924. - №10. - S.349-350.
22. Krupskaja N.K. Rastite krepkimi kommunistami // Krupskaja N.K. O kommunisticheskom vospitanii shkol'nikov. - M.: Prosveshhenie, 1978. - S. 83.
23. Krupskaja N.K. O druzhbe rebjat vseh nacional'nostej //Krupskaja N.K.Izbrannye pedagogicheskie proizvedenija. - M.: Izd-vo APN RSFSR, 1955. - S.822-825.
Ставицкий В.В.
Доцент, доктор исторических наук, Пензенский государственный университет К ВОПРОСУ О РАЗВИТИИ МЕТАЛЛООБРАБАТЫВАЮЩЕГО ПРОИЗВОДСТВА У НАСЕЛЕНИЯ ГОРОДЕЦКОЙ
КУЛЬТУРЫ
Аннотация
В статье рассмотрена проблема развития металлообрабатывающего производства у населения Сурско-Окского междуречья в эпоху раннего железного века. До середины I тыс. до н.э. находки металлических изделий встречаются здесь крайне редко. В это время большая часть орудий изготовлялась из кости. Железные изделия получают широкое распространение только в последней трети I тыс. до н. э. Бронзолитейное производство из-за отсутствия сырьевой базы было развито слабо.
Ключевые слова: городецкая культура, ранний железный век, болотная руда, металлообработка.
Stavitsky V. V.
Docent, doctor of Historical Sciences, Penza State University THE QUESTION OF THE DEVELOPMENT OF THE METAL PRODUCTION THE GORODETS CULTURES
POPULATION
Abstract
The article deals with the problem of the metal production of the Sura-Oka rivers' population in the early Iron Age. Until the middle of the I millennium BC. the finds of metal products are found here extremely seldom. At that time the most of the guns were made of bone. The Iron products are widely distributed only in the last third of the I millennium BC. The Bronze casting production due to lack of raw material base was poorly developed.
Keywords: Gorodetskaya culture, Early Iron Age, Bog iron, metal.
Значительные изменения, произошедшие в экономике населения лесной зоны в раннем железном веке, традиционно связываются с распространением железоделательного производства, появление которого на данной территории некоторые исследователи относят еще к финалу бронзового века, указывая на находки железных шлаков у населения культуры текстильной керамики [1]. К примерам подобного рода А. П. Смирнов относил следы выплавки железа на стоянке Умиление 2, где М. Е. Фосс была найдена керамика с текстильным орнаментом с прилипшими к ней шлаками и натеками железа. Здесь же были исследованы две землянки с очагами, содержащими обломки кричного железа [2, с. 37]. Однако в отличие от круглодонной посуды культуры текстильной керамики, данные фрагменты принадлежали плоскодонным сосудам, которые, по мнению М. Е. Фосс, аналогичны керамике из ранних слоев дьяковских городищ [3, с. 59-61].
Практически отсутствуют находки металлических вещей в ранних культурных напластованиях городецких памятников, характеризующихся преобладанием текстильной и рогожной керамики. В основном из кости и рога изготовлены орудия, найденные на ранних городищах Среднего Поочья и Верхнего Подонья, где, по мнению их исследователей, железо получает
106
распространение только во второй половине I тыс. до н. э. [4; 5, с. 25]. А. Л. Монгайта полагает, что выплавка железа была освоена городецкими племенами только на позднем этапе их развития, а до этого металл был привозным [6, с.66]. По мнению А. А. Егорейченко, в первой половине I тыс. до н. э. металлургия железа была освоена только населением южной части лесной зоны. Данные племена имели непосредственный контакт со скифами, при посредничестве которых здесь начинает распространяться чёрная металлургия и металлообработка, а у культур расположенных севернее на протяжении длительного времени продолжается развитие костяной и каменной индустрии, характерных для бронзового века [7, с. 74-75].
Однако одним из компонентов сложения городецкой культуры выступают памятники бондарихинской культуры, население которой поддерживало тесные связи с южными племенами и уже в начале I тыс. до н. э. им были известны орудия из железа. Данный факт подтверждается находками железных шлаков, которые обнаружены вместе с фрагментами тычковой (бондарихинской) керамики под ранним валом Каргашинского городища и которые датируются по сопутствующим находкам скифских стрел временем не позднее VII - VI вв. до н. э. [8, с.106 - 107]. Следы железоделательного производства (глиняные сопла) присутствуют и в нижнем слое Теньгушевского городища, хотя находок железных предметов в этом слое не зафиксировано [9]. На наш взгляд, отсутствие или редкая встречаемость железных орудий на ранних городецких памятниках объясняется двумя причинами. Во-первых, как отмечает В. Г. Миронов, на раннем этапе развития металлургии железа для выплавки могли использоваться только богатые металлом руды - с содержанием железа в сухой навеске не менее 25%. Их месторождения представлены оолитовыми болотными рудами, бурыми железняками, а также сидеритами и сферосидеритами. Такие руды локализуются в определенных районах, и именно с ними зачастую связаны «гнезда» городецких поселений. Отсутствие вредных примесей, сравнительная нетугоплавкость закисно-окисных руд, благоприятные гидрологические условия для их разработки сочетаются с высоким процентным содержанием в них железа. При прокаливании из липецких руд может быть получено от 32 до 55% железа, рязанских - от 27 до 51%, хвалынских - от 32 до 48% [10, с. 71]. Таким образом, первоначальная ограниченность рудной базы, наряду с трудоемкостью получения железа приводили к достаточно высокой ценности железных орудий, которые берегли и теряли редко. Во-вторых, древнейшие изделия, видимо, изготавливались из так называемого «сырого железа», которое имело меньшую плотность, и как следствие в большей степени было подвержено коррозии, что со временем приводило к полному разрушению предметов небольшого размера. Видимо, этими причинами и обусловлена редкая встречаемость железных предметов. Однако их достаточно широкое использование в быту городецкого населения подтверждается полной деградацией кремневой индустрии, которая сравнительно хорошо была развита в предыдущее время у племен культуры текстильной керамики [11].
По мнению В. И. Вихляева, только в начале позднего этапа развития у населения городецкой культуры получает распространение бронзолитейное производство, о чем, по его мнению, свидетельствует отсутствие находок, связанных с данным видом деятельности на Новопшеневском городище, в нижних слоях Теньгушевского городища, и появление их в верхних [12, с.33]. Однако зафиксированные здесь сопла вполне могут быть связаны и с бронзолитейным производством. К тому же, бронзолитейное дело достаточно хорошо было развито у населения предшествующих культур и, мало вероятно, что бы оно было забыто в раннегородецкое время. Отсутствие следов плавки бронзы, скорее всего, связано с нарушением торгово-обменных связей с племенами, обладателями меднорудного сырья, что объясняется учащением в данную эпоху межплеменных конфликтов, о которых свидетельствует повсеместное распространение на территории лесной зоны укрепленных поселений-городищ.
На Теньгушевском городище Е. И. Горюновой была исследована железоделательная мастерская, устроенная на склоне городища в землянке округлой формы (5,5—5,7 м в диаметре, глубиной 2 м). В помещение вел вход, состоящий четырех ступенек, спускающихся к земляному полу. Посреди землянки находился глинобитный очаг с большим количеством угля и золы вокруг него. Здесь, видимо, производились кузнечные работы, о чем свидетельствуют найденные в ней куски шлака, железные крицы, льячки и тигли. Второй очаг находился у северо-восточной стенки. В землянке также была сосредоточена обработка кости. Здесь найдено большое количество обтесанных костей и кусков рога, а около постройки были сложены запасы материала: крупные ножные кости лося, лошади, ребра коровы, обрубки лосиных рогов, а также куски кремня. В самой землянке в значительном количестве найдены изделия из кости и рога: иглы, шилья, проколки, дротики, кочедык, нож, а также свыше 30 заготовок орудий [13].
Литература
1. Ставицкий В. В. Переходные эпохи в археологии // Материалы Всерос. арх. конференции XIX Уральское археологическое совещание. - Сыктывкар, 2013. - C.76-78.
2. Смирнов А. П. Очерки древней и средневековой истории народов Среднего Поволжья и Прикамья / А. П. Смирнов // МИА. -№ 28 - М.: АН СССР, 1952. 276 с.
3. Фосс М.Е. Результаты Галичской экспедиции 1946 г. / М. Е. Фосс // КСИИМК. 1948. - Вып.20. - С.58-66.
4. Медведев А. П. Об этнокультурной ситуации на Верхнем Дону в начале раннего железного века / А.П. Медведев // РА. -1993. - № 4. - С. 65-77.
5. Челяпов В. П. Городища раннего железного века на территории Рязанской области / В. П. Челяпов, В. М. Буланкин //Археологические памятники раннего железного века Окско-Донского междуречья. - Рязань, 1993. - C.22-74.
6. Монгайт А. Л. Рязанская земля. - М.: АН СССР, 1961. - 400 с.
7. Егорейченко А. А. О времени перехода от эпохи бронзы к железному веку в лесной полосе Восточной Европы / А. А. Егорейченко // Переход от эпохи бронзы к эпохе железа в Северной Евразии. - СПб., 2011. - С.74-80.
8. Алихова А. Е. Некоторые древние городища Мордовской АССР // А. Е. Алихова, М. Ф. Жиганов, П. Д. Степанов / Из древней и средневековой истории мордовского народа: Археологический сборник. - Саранск, 1959., Т. II. - С. 98-116.
9. Вихляев В. И. Новые раскопки Теньгушевского городища (городецкий комплекс) / В. И. Вихляев // Тр. МНИИЯЛИЭ. -Саранск, 1992. - Вып. 104. - С. 76-103.
10. Миронов В. Г. Городецкая культура: состояние проблем и перспективы их изучения / В. Г. Миронов // Археологические памятники Среднего Поочья: сб. науч. тр. - Вып. 4. - Рязань: НПЦ, 1995. - С. 68-89.
11. Ставицкий В. В. Бронзовый век / В. В. Ставицкий, В. Н. Шитов, В. В. Гришаков // Археология Мордовского края. Каменный век. Эпоха бронзы. Саранск, 2008. 552 с.
12. Вихляев В. И. Происхождение древнемордовской культуры. - Саранск: МГУ им. Н.П. Огарева, 2000. 131 с.
13. Горюнова Е. И. Теньгушевское городище (результаты археологических исследований 1939 года) / Е. И. Горюнова // Записки НИИ при Совете Министров МАССР. Саранск, 1947. Вып. 9. С. 170-199.
References
1. Stavitsky V. V. Perekhodnye epokhi v arkheologii // Materialy Vseros. arkh. konferentsii XIX Uralskoye arkheologicheskoye soveshchaniye. - Syktyvkar, 2013. - C.76-78.
2. Smirnov A. P. Ocherki drevney i srednevekovoy istorii narodov Srednego Povolzhya i Prikamya / A. P. Smirnov // MIA. - № 28 -M.: AN SSSR, 1952. 276 s.
3. Foss M.E. Rezultaty Galichskoy ekspeditsii 1946 g. / M. Ye. Foss // KSIIMK. 1948. - Vyp.20. - S.58-66.
4. Medvedev A. P. Ob etnokulturnoy situatsii na Verkhnem Donu v nachale rannego zheleznogo veka / A.P. Medvedev // RA. - 1993. -№ 4. - S. 65-77.
5. Chelyapov V. P. Gorodishcha rannego zheleznogo veka na territorii Ryazanskoy oblasti / V. P. Chelyapov, V. M. Bulankin //Arkheologicheskiye pamyatniki rannego zheleznogo veka Oksko-Donskogo mezhdurechya. - Ryazan, 1993. - C.22-74.
6. Mongayt A. L. Ryazanskaya zemlya. - M.: AN SSSR, 1961. - 400 s.
107
7. Yegoreychenko A. A. O vremeni perekhoda ot epokhi bronzy k zheleznomu veku v lesnoy polose Vostochnoy Yevropy / A. A. Yegoreychenko // Perekhod ot epokhi bronzy k epokhe zheleza v Severnoy Yevrazii. - SPb., 2011. - S.74-80.
8. Alikhova A. Ye. Nekotorye drevniye gorodishcha Mordovskoy ASSR // A. Ye. Alikhova, M. F. Zhiganov, P. D. Stepanov / Iz drevney i srednevekovoy istorii mordovskogo naroda: Arkheologichesky sbornik. - Saransk, 1959., T. II. - S. 98-116.
9. Vikhlyaev V. I. Novye raskopki Tengushevskogo gorodishcha (gorodetsky kompleks) / V. I. Vikhlyaev // Tr. MNIIYaLIE. - Saransk, 1992. - Vyp. 104. - S. 76-103.
10. Mironov V. G. Gorodetskaya kultura: sostoyaniye problem i perspektivy ikh izucheniya / V. G. Mironov // Arkheologicheskiye pamyatniki Srednego Poochya: sb. nauch. tr. - Vyp. 4. - Ryazan: NPTs, 1995. - S. 68-89.
11. Stavitsky V. V. Bronzovy vek / V. V. Stavitsky, V. N. Shitov, V. V. Grishakov // Arkheologiya Mordovskogo kraya. Kamenny vek. Epokha bronzy. Saransk, 2008. 552 s.
12. Vikhlyaev V. I. Proiskhozhdeniye drevnemordovskoy kultury. - Saransk: MGU im. N.P. Ogareva, 2000. 131 s.
13. Goryunova Ye. I. Tengushevskoye gorodishche (rezultaty arkheologicheskikh issledovany 1939 goda) / Ye. I. Goryunova // Zapiski NII pri Sovete Ministrov MASSR. Saransk, 1947. Vyp. 9. S. 170-199.
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ / PHILOSOPHY
Попов В. В.1 , Музыка О. А.2
'Доктор философских наук, 2Доктор философских наук, Таганрогский институт имени А. П. Чехова (филиал) РГЭУ (РИНХ) ТЕМПОРАЛЬНОСТЬ И ОЦЕНКА В КОНТЕКСТЕ ИНТЕРПРЕТАЦИИ СОЦИАЛЬНЫХ СОБЫТИЙ
Аннотация
В статье рассматривается роль факторов времени и оценки в интерпретации социальных и исторических событий. Представляется, что социальный субъект в контексте оценочного подхода к реконструкции исторического прошлого способен не только проводить интерпретацию тех или иных исторических событий и приводить в соответствие с достоверным знанием разнообразные представления о современных социальных событиях.
Ключевые слова: фактор оценки, фактор времени, социальные события, исторические события, социальный субъект
Popov V.V.1 , Musica O.A.2
'Doctor philosophy, 2Doctor philosophy, Taganrog Institute named after A. P. Chekhov (branch) RSEU (RINKH) TEMPORALITY AND EVALUATION IN THE CONTEXT OF THE INTERPRETATION OF SOCIAL EVENTS
Abstract
The article discusses the role of time factors in the interpretation of the social and historical events. It seems that the social subject in the context of the evaluation approach to the reconstruction of the historical past are able not only to carry out the interpretation of certain historical events and to align with reliable knowledge of a variety of ideas about modern social events.
Keywords: factor of temporality, factor of value, social events, historical events, social subject
Историко-философские исследования, связанные с ретроспективным подходом к традиционно-философским проблемам показали, что достаточно интересные и значимые результаты появляются в рамках постнеклассического осмысления социальным субъектом не только настоящих проблем, но и в отношении различных фрагментов прошлого времени. Тем более, в процессе выработки того концептуально-семантического аппарата, который является наиболее эффективным и адекватным для разрешения тех или иных проблем, имевших место в прошлом, но не получивших развитие в настоящем. Подобная ситуация связана с тем, что, в данном случае, возможно не в полной мере учитывались внутренние интенции самого субъекта, связь познающего и деятельностного подхода к социальной реальности. А это предполагает уже не только проблему различных уровней оценки обращения как к историческим, так и к социальным событиям, но и выход на первый план комплексной оценки как исторических, так и социальных событий в единой системе, связанной с ценностными и оценочными системами, предполагающими измерительные процедуры.
В этом аспекте немаловажным является тот факт, что именно в настоящем времени социальный субъект по праву может проверить достоверность не только разных исторических событий, но и обозначить их значимость для выстраивания, конструирования и представления в рамках социальных процессов, существующих и длящихся в настоящем времени социальных событий. Работа в данном направлении, конечно, во многом касается того, что исследователь-философ в подобных случаях обращается к методологическим и теоретическим основаниям исторического исследования. Подобное обращение к сегментам прошлого времени в рамках исследования различных процессов, как исторических, так и социальных для поиска наиболее эффективной оценки социальных событий, будет касаться поиска определённых социально-философских источников, которые будут отражать различные исторические ситуации, исторические события или комплексы событий, зафиксированные, например, в рамках определённого социально-философского текста.
Обращение к попытке переосмысления с современных позиций различных исторических ситуаций или событий, которые возможно и не получили своего разрешения в прошлом времени, так или иначе происходит посредством используемых исторических или социально-философских источников. При этом подобное переосмысление или осмысление проходит не только с позиции использования оценочного фактора социальным субъектом, но также фактора темпоральности. Социальный субъект вынужден фактор оценки соотносить с определённой темпоральной референцией, как минимум, установив эту референцию с точки зрения тех или иных моментов, зафиксированных в прошлом времени и в рамках длящегося настоящего времени. Поэтому вполне правомерно утверждение того, что получается действительно объективная системная оценка, которая отражает сами внутренние установки деятельностного и познающего социального объекта.
Нельзя не отметить то, что возникающие вопросы, касающиеся корреляции концептов настоящего и прошлого в контексте обращения к социально-философским текстам, нередко имеют познавательный характер не только с позиции истории философии или истории, но и с точки зрения возможности нахождения именно адекватного соотнесения различных исторических и социальных событий, исторических и социальных процессов, исторических и социальных явлений с учётом различных сегментов, а именно прошлого и настоящего времени. Конечно, следует иметь ввиду и то, что подобные социально-философские источники будут получать своё осмысление и переосмысление в рамках длящегося настоящего в пределах той реальной социальной действительности, которая имеет место в современном противоречивом развитии социума. Поэтому, в данном случае, сам деятельностный подход социального субъекта к тем социальным событиям, которые входят в его теоретико-познавательное поле дают ему возможность подойти системно к анализу, например, социальных ситуаций или социальных событий с позиции ценностного и темпорального факторов. В этой связи В.В. Попов и Б.С. Щеглов замечают, что «оценка связана с выбором не только эквивалента или критерия для сравнения, но и с выбором оценочных характеристик. Содержание эквивалентов, в определённой мере, должно быть тождественным содержанию оцениваемого объекта, то есть он должен заключать в себя те свойства или качества, которые имеются в объекте. То есть в каждой непосредственной ситуации это соответствие может быть различным, но сопоставление объекта и предполагаемого эквивалента может иметь смысл лишь в границах их определённого совпадения, так как при абсолютном несовпадении сравнение проводить просто бессмысленно» [1, с.145].
Особо отметим, что в качестве подобного концептуального допущения относительно возможной значимости исторических событий или ситуаций необходима правильная оценка социальных событий или социальных ситуаций, реально происходящих в социуме и его противоречивых трансформациях. Социальный субъект реально выступает в качестве определённого носителя
108
