CC BY
116
Информация об авторе
Исламова Эльнара Рафисовна — старший прокурор Санкт-Петербургского межрегионального центра профессионального обучения прокурорских работников и государственных гражданских служащих, кандидат юридических наук, Санкт-Петербург, ул. Почтамтская, 2/9, e-mail: [email protected].
Information about the author
Islamova Elnara Rafisovna — Ph.D. (Law), Senior Prosecutor, Saint Petersburg Prosecutor's Office Interregional Center for Professional Training of Prosecutors and Civil Servants, e-mail: [email protected].
УДК 343.131 ББК 67.41
С.В. Корнакова К ВОПРОСУ О ПРИНЦИПЕ СПРАВЕДЛИВОСТИ
В статье доказывается, что справедливость является не только конституционной декларацией, но и общеправовым принципом, соблюдение требований которого, наряду с требованиями принципов конституционности и законности, является общеобязательным во всех без исключения отраслях права.
Ключевые слова: принципы права; справедливость.
S.V. Kornakova THE QUESTION OF THE PRINCIPLE OF JUSTICE
The article proves that justice is not only constitutional declaration, but the common law principle. To follow the requirement of this principle as well as the constitutionality and legality requirements is obligatory for all branches of law.
Key words: principles of law; justice.
Несмотря на то, что вопрос о соотношении права и справедливости является настолько изученным, что каждое обращение к нему
можно расценить, если не как повторение пройденного, то, во всяком случае, как попытку представить известное в новом облике, тем не менее, среди ученых до сих нет единства мнений по этому вопросу. Так, например, А.Я. Курбатов считает, что «требование справедливости не может рассматриваться в качестве общеправового принципа» [6, с. 58]. Такой вывод вызывает возражение. Со времен античности принципу справедливости придается особое значение, проявляющееся в том, что понятие «справедливость» отражает не только основные нравственные начала права, но и его социальное назначение. Как известно, само понятие «юстиция» в переводе с латинского означает «справедливость», т.е. справедливость, прежде всего, по отношению к человеку.
Аристотель выделял два рода справедливого. Во-первых, «справедливое — это то, что велит делать закон», во-вторых, «справедливое по отношению к другому есть, собственно говоря, равенство» [2, с. 324]. Следовательно, справедливость — это категория и морального, и правового сознания, оценивающая общественную деятельность с точки зрения долженствования. Поэтому верное, по сути, суждение А.Я. Курбатова о том, что «при рассмотрении справедливости в каче -стве морально этической, ценностной категории ей может придаваться значение либо внешнего фактора, влияющего на право, либо некоего качества или свойства права, либо воплощение (цели) права» [6, с. 45] требует уточнения. Представляется, что данное суждение является слабой дизъюнкцией, члены которой не исключают друг друга: справедливость может являться и фактором, влияющим на право, и качеством права, и воплощением цели права.
Всеобщая декларация о правах человека содержит положение о том, что «все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах» [4]. Данная Декларация не является документом, обязательным для исполнения, тем не менее, многие юристы утверждают, что ее положения уже приобрели обязательную юридическую силу на основе международных обычаев и практики ввиду ее применения в конституциях и судами многих стран. Поэтому и в настоящее время отношение к принципу справедливости среди ученых не изменилось. Более того, по мнению С.С. Алексеева, воплощение требования справедливости в правовой материи является «основным постулатом», определяющим сам феномен права [1, с. 63]. В приведенном суждении акцент именно на том, что принцип справедливости должен быть руководящим во всех отраслях права без исключения, об-
щеобязательным к применению всеми субъектами права. Конституционный Суд РФ также отмечает, что «правосудие по своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости и гарантирует эффективное восстановление в правах» [8].
В связи с этим представляется более убедительной точка зрения О. Мартышина, который, отмечая, что тема справедливости принадлежит к числу вечных тем философии и теоретической юриспруденции утверждает: «Во все времена и у всех народов считалось, что право должно быть справедливым. При этом либо оно рассматривалось как воплощение справедливости, либо выдвигалась цель привести его в соответствие со справедливостью. Из этого можно заключить, что справедливость — одна из ценностей права, причем наиболее долговечных и существенных. Многие ценности права преходящи... Справедливость принадлежит к числу вечных ценностей или основных принципов права. Помимо справедливости к ним можно отнести лишь общее благо и соблюдение законов (в широком смысле слова). Больше того, справедливость — не только вечная, но и высшая ценность в праве. Все остальные соизмеряются с ней и действительны лишь при условии, что они не противоречат справедливости» [7].
А.Я. Курбатов полагает, что понимание справедливости зависит от «субъективного подхода, который исповедует тот или иной ученый» [6, с. 46]. Представляется, что объективный смысл, вкладываемый людьми, в том числе юристами, в понятие справедливости один и тот же: он представляет собой понятие о должном, является отражением неразрывной связи и соответствия между ролью отдельных людей в жизни общества и их социальным положением, действиями и их последствиями, достоинством людей и их вознаграждением. Если речь идет об оценке любого социального явления, имеющего отношение к поведению людей, политике, деятельности органов государственной власти, судебному решению, законодательным актам т.п., то применяются именно понятия «справедливое — несправедливое», при этом понятие «справедливость» является синонимом объективности, соразмерности и беспристрастности. Другое дело, что в каждом конкретном случае представляется для субъекта справедливым, исходя из его собственной оценки рассматриваемой ситуации. Поэтому, думается, что субъективизм проявляется не в понимании смыслового значения понятия справедливости — оно общее для всех, а в
оценке конкретной ситуации, всегда субъективной, поскольку она исходит от субъекта и выражает его личное мнение, не случайно о мышлении говорят, что это субъективное отражение объективной реальности. Тем не менее справедливой оценка будет только тогда, когда «субъективный подход» основан на объективном знании, а позиция юриста должна быть основана на принципе: действовать по справедливости — значит действовать, соответственно требованиям права.
Кроме того, как верно отмечает М.В. Пресняков, «равенство перед судом и право на судебную защиту не сводится к формальному аспекту процедурной справедливости, а предполагает вынесение справедливого судебного решения, восстановление в правах, что требует индивидуального подхода к обстоятельствам дела, а не формального применения правовых норм» [9, с. 15].
Уместно в связи с этим привести слова А.П. Александрова из речи по делу Веры Засулич: «Если закон не может предусмотреть все нравственные, индивидуальные различия преступника, которые обусловливаются их прошедшим, то является на помощь общая, присущая человеку нравственная справедливость, которая должна подсказать, что применимо к одному и что было бы высшею несправедливостью в применении к другому» [10, с. 19]. В данном случае нравственная справедливость применена к оценке правовой ситуации. Возникает вопрос: можно ли считать, что в этом случае понятие справедливости использовалось «в прикладных целях»?
Далее, не совсем верным представляется утверждение А.Я. Курбатова о том, что «правовая охрана не может быть поставлена в зависимость от правильности и степени осознания правовых требований» и, в частности, это находит выражение в правовом принципе: «незнание закона не освобождает от ответственности» [6, с. 50]. Справедливость данного принципа, на мой взгляд, скорее обусловлена тем, что в основе правовых норм лежат нормы нравственности и многие правовые нормы закрепляют не что иное, как моральные требования, которые известны всем: «не убий», «не укради», «не лжесвидетельствуй». Тот человек, который в своем поведении руководствуется моральными требованиями, как правило, не нарушает и правовых. Право и мораль являются регуляторами общественных отношений, при этом, если нормы права согласуются с нормами морали, право действует более эффективно. В этом и проявляется взаимосвязь морали и права. Лаконично, но емко эту мысль вы-
разил Г. Радбрух: «Право — это действительность, ценность которой заключается в том, чтобы служить справедливости» [11, с. 37].
Право использует язык морали, называя его понятия и выражения «понятиями с изменяющимся содержанием». Такие понятия иногда вводятся в юридические тексты, чтобы оставить для судьи и органов государственной власти большую свободу оценок. Право не может обойтись без гибких понятий морального языка, потому что оно предназначено для того, чтобы обеспечивать равновесие между юридическим порядком и социальной средой, подчинять ему жизнь общества, поэтому право должно быть способно воспроизводить пластичные формы реальной жизни, что возможно только благодаря существованию определений с широки значением, которые могут охватить сразу все известные и неизвестные случаи и предложить для них соответствующую трактовку [5, с. 31-32].
Право призвано не просто упорядочивать общественные отношения — оно призвано упорядочивать их наиболее справедливым образом. К своей работе «Абстрактный и конкретный человек перед лицом гражданского права» И.А. Покровский избрал эпиграфом следующий афоризм: «Кроме непосредственного применения на практике, задача закона должна заключаться и в провозглашении и проведении в сознание народа возвышенных начал справедливости» [3, с. 231-232], обозначая этим базовую ценность права — справедливость. Поэтому следует признать ошибочным утверждение А.Я. Курбатова, что «просто закреплять обязанность соблюдать требование справедливости — бессмысленно, поскольку это юридически не определенная обязанность, способствующая проявлению субъективизма в правоприменительной деятельности» [6, с. 48-49].
Кроме этого, А.Я. Курбатов, делая вывод о том, что «исходя из принципа правовой определенности, требование справедливости не может рассматриваться в качестве общеправового принципа», на наш взгляд, произвел подмену основания и следствия. В Конституции РФ принцип правовой определенности напрямую не закреплен, но легко выводим из принципа справедливости, а не наоборот.
Из конституционных принципов равенства и справедливости вытекает требование определенности, ясности, недвусмысленности правовой нормы, поскольку иное не может обеспечить ее единообразное применение, не исключает неограниченное усмотрение в правоприменительной практике и, следовательно, неизбежно ведет к произволу.
Согласно ч. 3 ст. 17 Конституции РФ осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. В этом заключается отмеченное еще Аристотелем главное содержание справедливости: обуздание стремления одного индивида получить то, что принадлежит другому. Именно в этом находит отражение назначение правосудия, которое должно гарантировать эффективное и справедливое восстановление нарушенных прав.
Таким образом, принцип справедливости, являясь по своему происхождению и первоначальному смыслу нравственным, лежит в основе права, он определяет моральное отношение государства к участникам правовых отношений, делает людей равными перед законом и судом, является нормой гуманистического отношения к человеку. О праве говорят, что это не что иное, как мораль, наделенная способностью принуждения, но право обладает наибольшей принудительной силой, оно обеспечивает исполнение норм, являющихся основой общественной безопасности, поскольку оно имеет дело не с «идеальным совершенством некоторых, а с реальной безопасностью всех».
Основной вывод А.Я. Курбатова о том, что «справедливость в праве — это категория, прежде всего, конституционного и законодательного процесса» [6, с. 48] является бесспорным. Но в то же время «прежде всего» — не означает «исключительно». И если справедливость — требование законодателя, не означает ли это, что этим принципом обязан руководствоваться в своей деятельности и правоприменитель? Думается, ответ на данный вопрос должен быть утвердительным.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Алексеев, С.С. Собрание сочинений : в 11 т. / С.С. Алексеев. — М. : Статут, 2010. — Т. 1. — 495 с.
2. Аристотель. Большая этика // Соч. : в 4 т. : пер. с древнегр. / общ. ред. А.И. Доватура. — М. : Мысль, 1983. — Т. 4. — 830 с.
3. Асланян, Н.П. Основные начала российского гражданского права : дис. ... д-ра юрид. наук / Н.П. Асланян. — М., 2001. — 365 с.
4. Всеобщая декларация о правах человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г.) // Российская газета. — 1995. — 5 апр.
5. Красникова, Е.А. Этика и психология профессиональной деятельности / Е.А. Красникова. — М. : ФОРУМ : ИНФРА-М, 2009. — 224 с.
6. Курбатов, А.Я. Справедливость в российском праве: подмена понятий, субъективизм и неопределенность / А.Я. Курбатов // Вопросы правоведения. — 2012. — № 3. — С. 44-64.
7. Мартышин, О. Справедливость и право [Электронный ресурс] / О. Мартышин // Юрист. — 2004. — № 12. — Режим доступа: http://journal.zakon.kz.
8. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 11 мая 2005 г. № 5-П // Собрание законодательства РФ. — № 22. — Ст. 2194.
9. Пресняков, М.В. Конституционный принцип справедливости: Юридическая природа и нормативное содержание : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук / М.В. Пресняков. — Саратов, 2010. — 45 с.
10. Речи известных русских юристов : сб. — М. : Юрид. лит., 1985. — 544 с.
11. Смолькова, И.В. Юридические афоризмы / И.В. Смолько-ва. — М. : Юрлитинформ, 2013. — 536 с.
Информация об авторе
Корнакова Светлана Викторовна — кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовного процесса и прокурорского надзора, Байкальский государственный университет экономики и права, 664003, г. Иркутск, ул. Ленина, 11, тел.: 24-00-14, e-mail: [email protected].
Information about the author
Kornakova Svetlana Viktorovna — Associate professor, Candidate of Sciences (Law), Department of criminal proceedings and the prosecutor's supervision, Baikal National University of Economics and Law, 664003, Irkutsk, Lenina, 11, e-mail: [email protected]
