CC BY
5Б01 10.24412/с1-37234-2024-1-88-96
К ВОПРОСУ О ПРЕКРАЩЕНИИ ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ НА ИМУЩЕСТВО В ОТНОШЕНИИ, КОТОРОГО НЕ ПРЕДСТАВЛЕНЫ В СООТВЕТСТВИИ С ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВОМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И АРМЕНИИ О ПРОТИВОДЕЙСТВИИ КОРРУПЦИИ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА ЕГО ПРИОБРЕТЕНИЯ НА ЗАКОННЫЕ ДОХОДЫ
Ю.Б. Носкова, А.Ю. Абабкова
Уральский государственный юридический университет имени В.Ф. Яковлева (Российская Федерация, Екатеринбург) ]и_понко\а@тай.ги, аппа_аЬаЬкоуа@таИ.ги
АННОТАЦИЯ
В данной статье дается сравнительный анализ правового механизма в России и Армении, направленного на принудительное безвозмездное прекращение права собственности и изъятие в доход государства имущества, в отношении которого не представлены данные его происхождения на законные доходы в рамках применения законодательства о противодействии коррупции. Рассматривается принципиальное различие между конфискацией в Армении и взысканием в доход государства в России имущества как способа прекращения права собственности. Выявляется сходство и отличие в порядке применения данного правового механизма в правопорядках обоих государств. Ключевые слова: конфискация, коррупция, обращение взыскания в доход государства.
Введение
Российская Федерация 8 марта 2008 года ратифицировала Конвенцию Организации Объединенных Наций против коррупции. В развитие положений Конвенции Россия приняла нормативные акты, которые должны были выработать действенный правовой механизм, направленный против злоупотреблений представителей публичной власти и возрождения к ним доверия общества. Коррупционное поведение должностных лиц влечет за собой серьезный подрыв экономики, безопасности государства и общества в целом. Антикоррупционное законодательство включило в себя гарантии, установленные уголовным, административным и гражданским законом. Российская Федерация не стала криминализировать незаконное обогащение, как это сделала, например, Армения, а допустила возможность изъятия незаконных доходов и имущества не в качестве санкции за совершенное преступление, а предусмотрела
специальное основание принудительного прекращения права собственности. В России и Республике Армения механизм борьбы с незаконным обогащением, направленный на принудительное безвозмездное прекращение права собственности, имеет как различия, так и некоторое сходство. В статье исследуются вопросы, посвященные объектам, на которые может быть обращено взыскание, незаконность их получения как основание взыскания. Рассматриваются лица, в отношении которых принудительно и безвозмездно прекращается право собственности по коррупционным основаниям. Устанавливается порядок обращения в доход государства и возникающие с этим проблемы правового регулирования, связанные с правами третьих лиц на имущество. Рассматриваемая тема, несмотря на ее актуальность, недостаточно исследована в России и Республике Армения с точки зрения гражданско-правовых последствий конфискации или обращения взыскания на имущество, имеющего незаконное происхождение.
Материал и методы
Конвенция ООН от 31.10.2003г. в ст. 20 содержит положение о том, что каждое государство-участник должно разработать законодательные меры, чтобы признать в качестве уголовно наказуемого деяния незаконное обогащение, которое лицо не может обосновать законным образом. Согласно этой норме, презюмируется виновность лица в совершении коррупционного правонарушения в случае, если оно владеет имуществом, активами, превышающими его законные доходы, и не доказывает обратное, то лицо привлекается к уголовной ответственности. На лицо, которое уже признано виновным, возлагается обязанность доказать свою невиновность, что противоречит правопорядку РФ. Ратификация ст. 20 Конвенции или же воздержание от ратификации и создание своего эффективного механизма борьбы с незаконным обогащением повлияло на способ прекращения права собственности на имущество, в отношении которого субъекты не подтвердили законность его происхождения.
В России принят Федеральный закон от 3 декабря 2012г. N 230-ФЗ «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам», вступивший в силу 1 января 2013г. Одновременно с ним внесены изменения в ГК РФ, которые расширили перечень оснований принудительного прекращения права собственности. Так, в силу пп. 8, п. 2 ст. 235 ГК РФ, на основании судебного решения допускается обращение взыскания в доход Российской Федерации имущества, в отношении ко-
торого субъекты не подтвердили основания его приобретения на законные доходы в рамках законодательства РФ о противодействии коррупции. В России, наряду с конфискацией имущества, предусмотренной уголовным законодательством в сфере коррупционных преступлений, появился новый гражданско-правовой механизм, направленный на изъятие незаконных доходов и имущества в связи с незаконным обогащением.
Конфискация, как способ прекращения права собственности, допускается как санкция за совершенное административное или уголовное деяние и не применяется в рамках гражданского производства (ст. 243 ГК РФ). Буквальное толкование ст. 235 ГК РФ и ст. 243 ГК РФ позволяет определить, что обращение взыскания на имущество в связи с отсутствием доказательств его приобретения на законные доходы, в соответствии с законодательством РФ о противодействии коррупции и конфискации имущества, - различные способы принудительного прекращения права собственности. В России конфискация производится на основании судебного решения, однако в случаях, предусмотренных п. 2 ст. 243 ГК РФ, конфискация может осуществляться в административном порядке. Конституционный Суд РФ разъяснил данную норму в Определении от 14.12.2000г. № 284-О. Правовая позиция Конституционного Суда РФ такова: в случае оспаривания решения о конфискации, принятого в административном порядке, судебное решение является окончательным, только на основании его лицо, совершившее правонарушение, лишается своего имущества в результате взыскания штрафа. В том случае, если лицо приобретает имущество по сделке, заведомо противоречащей основам правопорядка (при совершении коррупционного правонарушения), государство истребует у него данное имущество, при этом, не выступая ни собственником, который винди-цирует свою вещь, ни потерпевшим, заявляющим кондикционный иск, а выступает субъектом, обладающим правом принудительного изъятия. Конфискация не выступает разновидностью гражданско-правовых санкций, мерой гражданско-правовой ответственности. Ее нужно рассматривать как правовое последствие совершения лицом преступления или иного правонарушения, за которое предусмотрен такой вид наказания, как конфискация публичным правопорядком. ГК РФ закрепляет уже установленную санкцию, раскрывает особенности ее применения, конкретизируя гражданско-правовые последствия конфискации [1].
Принципиальное различие между конфискацией и взысканием в доход государства состоит в том, что конфискация может осуществляться в отношении любого имущества, а взысканию подлежит то имущество, по поводу которого была заключена сделка, если имело место исполнение, по крайней
мере, одной стороны. Норма пп. 8 п. 2 ст. 235 не может рассматриваться как норма о конфискации имущества, поскольку регламентирует вопрос об обращении в доход государства имущества, стоимость которого превышает суммарный доход должностного лица и его близких родственников за три предшествующих года, если лицо не представило доказательство его приобретения на законные доходы. При этом лицо еще не имеет статуса преступника, с точки зрения уголовного закона применение в отношении него меры, предусмотренной пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ, может породить предположения, что этим лицом было совершено преступное деяние, но само по себе не образует никакого правонарушения или преступления. Уже после обращения взыскания на имущество в порядке пп.8 ст. 235 ГК РФ, стоимость которого превышает суммарный доход лица за три предшествующих года, оно может быть признано виновным в совершении коррупционного правонарушения и привлечено к уголовной ответственности [4].
В этом заключается принципиальное отличие меры, предусмотренной пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ, от конфискации, которая применяется в отношении лица, уже имеющего статус правонарушителя (преступника), если такая разновидность санкции за данное правонарушение предусмотрена уголовным или административным законодательством.
Согласно законодательству Республики Армения, обращение в доход государства имущества, приобретенного в результате коррупционного правонарушения, осуществляется в порядке конфискации (пп. 6 п. 2 ст. 279 ГК Республики Армения). Порядок конфискации регламентирован Законом Республики Армении от 16.04.2020г. «О конфискации имущества, имеющего незаконное происхождение».
Правопорядок Армении ввел механизм, направленный на борьбу с незаконным обогащением, исходя, прежде всего, из публичных интересов и безопасности государства. В Армении для прекращения права собственности на имущество по коррупционным основаниям путем конфискации имущества необходимо наличие предусмотренных законом уголовно-процессуальных оснований. По сути, «проверка» законности приобретения имущества использует рычаги публичного, а не цивилистического процесса. Механизм борьбы с коррупционерами, перед которыми оказался бессилен уголовный процесс, восполнили изъятием незаконного имущества путем подачи иска в гражданском процессе. Это обусловлено существованием в законе особых случаев, когда в рамках уголовного процесса не представляется возможным конфисковать незаконные доходы.
Конституционный Суд РФ в своем акте указал на то, что безвозмездное
изъятие имущества у собственника по решению суда происходит в связи с предполагаемым и не опровергнутым совершением государственным (муниципальным) служащим коррупционного правонарушения . Ни в России, ни в Армении наличие обвинительного приговора не является необходимым условием для предъявления иска о конфискации, как, впрочем, и прекращение уголовного дела не означает, что производство по делу о конфискации должно быть прекращено. Проверка проводится органами прокуратуры. В Армении иск о прекращении права собственности в отношении имущества путем конфискации может быть предъявлен не только к должностному лицу, но и к его «ближнему кругу», в который, например, входят наследники, лица, находящиеся в отношениях близкого родства или свойства, физические и юридические лица, аффилированные с должностным лицом. Закон Армении перечень этих субъектов умышленно расширяет, чтобы изучить все возможные схемы незаконного обращения имущества. Иск о конфискации имущества, имеющее незаконное происхождение, может быть предъявлен супругу, жениху, невесте, несовершеннолетним, совершеннолетним детям, родителям, сестрам, братьям, бабушкам, дедушкам, родителям супругов, а также к лицам, совместно проживающим с должностным лицом не менее 180 дней в течение рассматриваемого периода или в течение 1 года в совокупности. В России этот круг субъектов значительно уже. Фиксации и оценке подлежит совокупный доход служащего публичной власти и его супруги и их несовершеннолетних детей за три предшествующих года и сделанных ими расходов.
В Республике Армения после проведения проверки при наличии фактов, которые свидетельствуют о незаконности приобретения имущества, прокуратура уведомляет собственника, который должен представить декларацию. Законность происхождения источников доходов возлагается на ответчиков по иску, которые, как правило, представляют доказательства происхождения этих средств на основании гражданско-правовых сделок.
В отличие от российского законодательства, в статье 24 рассматриваемого закона Республики Армения регламентирован точный размер стоимости имущества, при которой это имущество подлежит конфискации, считается имеющим незаконное происхождение, в случае, если лицо не доказало законность источника его приобретения, эта стоимость превышает 50 миллионов драмов.
Учение о праве собственности, применяемое Европейским судом по правам человека в развитие положений Европейской Конвенции по правам человека и ее Протоколов, а также Конституционным Судом РФ, исходит из обоб-
щенного понимания имущественных прав и экономических интересов субъектов. Широкое понимание права собственности на «имущество» постепенно входит в российскую доктрину и отличается от «традиционного» понимания права собственности на индивидуально определенную вещь .
Конституционный Суд РФ неоднократно в своих актах обращал внимание на толкование положения ст. 35 Конституции Российской Федерации, что никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда, понимая под «имуществом» вещные и обязательственные права [6].
Коррупционное законодательство, по-видимому, исходит из широкого понимания категории «имущество», отталкиваясь от «отраслевого» понимания права собственности.
Так, пункт. ст. 2 Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции под «имуществом» понимает материальные и нематериальные активы, любое движимое и недвижимое, выраженное в вещах или правах. Изначально российский правопорядок серьезно ограничил имущество, которое может быть изъято в доход РФ. Речь шла о земельных участках и иных объектах недвижимости, транспортных средствах, ценных бумагах, долях участия в уставном капитале организации. Затем законодатель позволил обращать в доход государства цифровые финансовые активы и цифровые валюты. Однако до сих пор остается открытым вопрос о возможности обращения взыскания на деньги, имеющиеся у должностного лица. Конституционный суд РФ указывает на возможность обращения взыскания на денежные средства, полученные от продажи имущества. Тем не менее, судебная практика показывает, что право собственности может быть прекращено на любое имущество, в том числе и денежные средства, за исключением законно приобретенного.
Право собственности прекращается на имущество, в отношении которого служащий публичной власти не представил сведений, подтверждающих его приобретение на законные доходы, подлежит изъятию в целом, независимо от того, что в какой-то части затраты на его приобретение могли быть сделаны из законных средств.
С недавнего времени в законодательстве РФ была закреплена возможность обращения взыскания на криптовалюту в случае совершения ее собственником коррупционного правонарушения: в случае приобретения им цифровой валюты на сумму, превышающую его доход за 3 предшествующих года, непредоставления доказательств ее приобретения на законные доходы. В РФ, согласно положениям Закона «О цифровых финансовых активах», вступившего в силу 1 января 2021 года, криптовалюта признается имуществом для
целей антикоррупционного законодательства. На лиц, замещающих должности, возлагается обязанность представлять в декларации цифровую валюту наряду с прочим имуществом. С позиции ст. 128 ГК РФ цифровую валюту необходимо рассматривать в качестве иного имущества, нет необходимости в ее регламентации в качестве отдельного объекта гражданских прав. Суды, обращая взыскания на цифровую валюту, аргументируют свою позицию тем, что она представляет собой имущественную ценность, к тому же, ст. 128 ГК РФ не исключает возможность расширительного толкования понятия «иное имущество».
Важным вопросом в части прекращения права собственности лица, совершившего коррупционное правонарушение, является вопрос о правах третьих лиц в отношении имущества, на которое обращается взыскание. Например, о прекращении или сохранении залога. В Армении конфискация имущества не является основанием для прекращения залога (ст. 243, 247 ГК Армении), поскольку в случае конфискации предусмотрено преимущественное право залогодержателя на удовлетворение его требования из стоимости имущества. Кроме того, Закон Республики Армения «О конфискации имущества, имеющего незаконное происхождение» прямо указывает на то, что все имущественные обременения в отношении имущества, имеющего незаконное происхождение, сохраняются за неаффилированными добросовестными лицами. Имущественные права аффилированных лиц и бенефициаров прекращаются с момента вступления в законную силу решения суда о конфискации. Однако при недобросовестности залогодержателя по смыслу ст. 23 и 24 Закона Республики Армения «О конфискации имущества, имеющего незаконное происхождение» залог подлежит прекращению с момента вступления в законную силу судебного акта.
В РФ вопрос о прекращении или о сохранении залога в случае применения положения пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ остается полемическим вопросом, прямо не урегулированным законодательством. Законодатель при регулировании залогового права прямо перечисляет в ст. 352 ГК РФ случаи прекращения залога. Если же соответствующая ситуация в этой норме не оговорена, то залог сохраняется. Общая норма содержится в п. 7 ст. 352 ГК, она находит свое подтверждение в ст. 42 ФЗ «Об ипотеке», где предусмотрено прекращение залога в случае виндикации имущества. Исходя из нормы ст. 353 ГК, регламентирующей правило о переходе обязанностей по залогу в порядке правопреемства, была выведена норма п. 2 ст. 41 ФЗ «Об ипотеке», согласно которой в случае конфискации имущества залог сохраняется.
В случае прекращения права собственности лица, совершившего коррупционное правонарушение, так же, как и при конфискации имущества, целесообразно сохранение залоговых прав, поскольку практика прекращения приведет к ущемлению интересов кредиторов, неоправданному и необоснованному пополнению средств государственного бюджета [5].
Следующим важным вопросом, нуждающимся в рассмотрении, непосредственно не урегулированным законодательством, является вопрос о сохранении или аннулировании прав арендатора в случае обращения имущества в собственность государства. Некоторые авторы, например, С.В. Сарбаш, Г.Ф. Шершеневич, при рассмотрении проблематики сохранения прав арендатора в случае смены собственника имущества исходят из личного характера данных отношений, говорят о том, что при переходе права собственности на имущество права арендатора прекращаются. [3] Свою точку зрения авторы объясняют обязательственной природой прав нанимателя, наличием у него не вещного права, а относительного права требования к арендодателю, при смене собственника имущества у арендатора это право утрачивается, поскольку новый собственник не являлся стороной договора с ним, следовательно, у него не возникает никакой обязанности перед арендатором. Однако, по общему правилу, предусмотренному п. 1 ст. 617 ГК РФ, права арендатора при смене собственника имущества сохраняются. Из этой нормы следует, что так же, как и сервитут, право аренды следует за вещью [2].
Законодатель Республики Армении, в отличие от правопорядка России, в ст. 23 Закона «О конфискации имущества, имеющего незаконное происхождение» защитил добросовестного приобретателя от конфискации имущества, имеющего незаконное происхождение. Конфискация возможна в зависимости от субъективной добросовестности приобретателя на момент приобретения имущества, знал он или мог знать о его незаконном происхождении. Признается презумпция добросовестности приобретателя, когда имущество передается ему в качестве компенсации по личным обязательствам (алименты, возмещение вреда жизни и здоровью). Последнее положение закона весьма спорно и дает возможность для злоупотреблений, если учесть, что алиментные обязанности возникают между близкими родственниками.
Целеполаганием принудительного безвозмездного прекращения права собственности за коррупционное правонарушение в целом является сочетанием публичных и частноправовых начал. Законодательный механизм (конфискация в Армении и принудительное изъятие у собственника имущества по решению суда и обращение его в доход государства в России) при недоказанности законного происхождения доходов, направленных на его приобретение,
руководствуется борьбой с лицами, выполняющими публичные функции. В России и Армении заложена предполагаемая презумпция незаконности источников происхождения имущества, которую субъекты публичной власти должны опровергнуть. Однако в сфере частноправового регулирования остаются проблемы имущественных прав третьих лиц в отношении имущества, на которое принудительно и безвозмездно прекращается право собственности.
ЛИТЕРАТУРА
1. Богданов И.Я., Калинин А.П. Коррупция в России. Социально-экономические и правовые аспекты. М.: 2001. СС. 150-185.
2. Вородюхин С.Е., Глушков Е.Л. Гражданско-правовая ответственность за коррупционные правонарушения в Российской Федерации // «Проблемы правоохранительной деятельности», № 4, 2020. СС. 6-9.
3. Новоселова Л.А. Судьба прав арендатора (нанимателя) имущества, проданного в результате обращения на него взыскания в судебном порядке // «Хозяйство и право». М., 2005, № 11. СС. 93-103.
4. Первушин Г.А. Некоторые вопросы гражданско-правовой ответственности за коррупцию в России // «Глобальный научный потенциал», № 6, 2015. СС. 1-3.
5. Скловский К.И. Применение законодательства об обращении в доход государства имущества, полученного в результате нарушения законодательства о противодействии коррупции // «Вестник экономического правосудия», № 11, 2021. СС. 156-186.
6. Рыбалов А.О. Право собственности (комментарий к ст. 209 ГК РФ) [Эл. издание]. М.: М-Логос, 2017. 96с.
ON THE ISSUE OF TERMINATION OF OWNERSHIP OF PROPERTY IN RESPECT OF WHICH, IN ACCORDANCE WITH THE LEGISLATION OF THE RUSSIAN FEDERATION AND ARMENIA ON COMBATING CORRUPTION, EVIDENCE OF ITS ACQUISITION FOR LEGITIMATE INCOME HAS NOT BEEN PROVIDED
Yu. Noskova, A. Ababkova
Ural State Law University named after V.F. Yakovlev (Russian Federation, Ekaterinburg)
ABSTRACT
The article provides a comparative analysis of the legal mechanism in Russia and Armenia aimed at compulsory gratuitous termination of property rights and withdrawal of property to the state's income, in respect of which data on its origin for legitimate income are not provided within the framework of the application of anti-corruption legislation. The article considers the fundamental difference between confiscation in Armenia and collection of property to the state income in Russia as a way of termination of property rights. The similarity and difference in the order of application of this legal mechanism in the legal systems of both states are revealed. Keywords: confiscation, corruption, foreclosure to the state revenue.
