CC BY
345
УНИВЕРСИТЕТА
имени O.E. Кугафина(МГЮА)
Евгений Дмитриевич СУВОРОВ,
старший преподаватель кафедры гражданского права Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), кандидат юридических наук esuvorov@bk.ru 125993, Россия, г. Москва, ул. Садовая-Кудринская, д. 9
К ВОПРОСУ О ПРАВОВОЙ ПРИРОДЕ ПОРУЧИТЕЛЬСТВА НА ПРИМЕРЕ СРАВНЕНИЯ С СОЛИДАРНЫМИ ОБЯЗАТЕЛЬСТВАМИ
Аннотация. Статья посвящена разграничению поручительства и солидарных обязательств. Автор обосновывает подход, согласно которому у поручителя имеется свое собственное обязательство, отличное от обязательства основного должника. При этом указывается, что солидарность ответственности поручителя не должна приводить к выводу о солидарности общего для основного должника и поручителя обязательства. В качестве примеров, подтверждающих самостоятельную природу обязательства поручителя, приводятся: различия в последствиях исполнения обязательства основным должником или поручителем, возможность выдвижения поручителем возражений, доступных основному должнику, право поручителя не исполнять свое обязательство до момента, пока кредитор не реализует право на зачет против основного должника, право поручителя не исполнять свое обязательство до момента, пока кредитор не предъявит требование к основному должнику в деле о его банкротстве, способы прекращения обязательства поручителя, последствия прекращения основного обязательства для поручителя, последствия пропуска срока исковой давности кредитором в отношении основного должника, и др. С учетом различной правовой природы солидарных обязательств и поручительства предлагается уточнить п. 52 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2016 № 54, исключив из него второй абзац.
Ключевые слова: поручительство, солидарные обязательства, солидарная ответственность, акцессорность, множественность лиц в обязательстве, пассивная солидарная множественность, солидарная ответственность, возражения, суброгация, регресс, срок исковой давности, прекращение обязательств, недействительность.
DOI: 10.17803/2311-5998.2019.54.2.086-099
© Е. Д. Суворов, 2019
E. D. SUVOROV,
Senior Lecturer of the Department of the Civil Law of the Kutafin Moscow State Law University (MSAL), Candidate of Law
esuvorov@bk.ru
125993, Russia, Moscow, ul. Sadovaya-Kudrinskaya, 9
THE LEGAL NATURE OF THE GUARANTEE ON THE EXAMPLE OF COMPARISON WITH SOLIDARY OBLIGATIONS
Abstract. The article is devoted to the distinction between guarantees and joint obligations. The author substantiates the approach according to which the guarantor has his own obligation, different from the obligation of the main debtor. At the same time, it is stated that the solidarity of the responsibility of the guarantor should not lead to the conclusion about the solidarity of the obligation common to the main debtor and the guarantor. As examples confirming the independent nature of the obligation of the guarantor are given: differences in the consequences of the fulfillment of the obligation by the principal debtor or guarantor, the possibility of the guarantor making objections available to the principal debtor, the right of the guarantor not to fulfill his obligation until the creditor realizes the right to set-off against the principal debtor, the right of the guarantor not to discharge his obligation until the creditor claims the principal debtor in his bankruptcy proceedings, lady termination of the obligation of the guarantor, the consequences of termination of the principal obligation of the guarantor, the consequences of missing the limitation period in respect of the creditor against the principal debtor, and others. Taking into account the different legal nature of joint obligations and sureties, it is proposed to clarify paragraph 52 of the Resolution of the Plenum of the Russian Armed Forces of November 22, 2016 No. 54, excluding the second paragraph from it.
Keywords: surety, joint obligations, joint liability, accessibility, plurality of persons in the obligation, passive joint liability, joint liability, objections, subrogation, regress, limitation period, termination of obligations, invalidity.
В настоящее время актуальность приобрел вопрос о правовой природе обязательства поручителя перед кредитором — идет ли речь о совместном едином обязательстве с множеством лиц на стороне должника (пассивная множественность) либо у поручителя свое обязательство перед кредитором, дополнительное к обязательству основного должника.
Поводом к актуализации проблематики служит п. 52 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2016 № 54, допускающий применение положений о солидарных обязательствах к поручителю и должнику. Так, в соответствии с названным пунктом согласно ст. 324 ГК РФ солидарный должник не может ссылаться в качестве возражения на то обстоятельство, что кредитор отказался от иска к другому солидарному должнику или простил ему долг. Вне зависимости
>
К
Т У
Ь
Ь I
m П
Р □
Б Л m
m
Г
А Ж
Д
А
I
П
К
□
□
ПРАВА
>
в Я УНИВЕРСИТЕТА
имени О.Е. Кугафина(МГЮА)
от этих действий кредитора должник, исполнивший солидарную обязанность, получает регрессное требование, в том числе и к должнику, в отношении которого кредитор отказался от иска или которому он простил долг. Вместе с тем по общему правилу поручитель вправе ссылаться на то, что кредитор простил долг должнику или отказался от иска к должнику. Из указанного следует, что поручитель рассматривается в качестве солидарного должника в смысле солидарных обязательств (ссылка на ст. 324 ГК РФ).
На наш взгляд, поручитель не является солидарным содолжником в общем с основным должником обязательстве, а имеет свое особое акцессорное обязательство по отношению к кредитору. Речь идет об обязательстве из ответственности за исполнение обязательства другим лицом, т.е. не о первичном, а о производном обязательстве. Можно также назвать поручителя должником по обязательству второго уровня, имея в виду его надстроечную природу в обязательственном правоотношении.
По вопросу различия между основным обязательством и обязательством поручителя точно высказался И. Б. Новицкий: «Получается как бы два слоя обязательственных отношений: первый слой — основное обязательство между кредитором и главным должником и, в качестве придатка к этому основному обязательству, второй слой — обязательство из договора поручительства (между тем же кредитором и поручителем)»1. О самостоятельности данного обязательства писал и Г. Ф. Шершеневич: «Установление поручительства как средства обеспечения предполагает существование другого, главного обязательства...»2.
Существенным для определения природы поручительства является то обстоятельство, что основное обязательство не является для поручителя своим, его обязательство состоит в ответственности по чужому обязательству. Иными словами, исполнение основного обязательства не падает на имущество поручителя, который выполняет транзитную роль, испрашивая компенсацию исполненного через суброгацию требования.
Заранее оговоримся, что мы исходим из представления о солидарном обязательстве как о едином обязательстве с множеством лиц на стороне должника (или кредитора — что нами по понятным причинам не сравнивается в данной статье). Данная оговорка вызвана тем, что ставится под сомнение традиционное представление3 (соответствующее в том числе букве закона4) о солидарном обязательстве как о едином обязательстве, сопровождающемся предложением рассматривать пассивное солидарное обязательство в качестве множественности самостоятельных обязательств5.
1 Новицкий И. Б. Общее учение об обязательстве. М., 1950. С. 256.
2 Шершеневич Г. Ф. Курс гражданского права. Тула : Автограф, 2001. С. 386.
3 См., например: Российское гражданское право : учебник : в 2 т. / отв. ред. Е. А. Суханов. 4-е изд., стереотип. М. : Статут, 2015. Т. 2 : Обязательственное право. С . 50—51.
4 В соответствии с п. 1 ст. 308 ГК РФ в обязательстве в качестве каждой из его сторон — кредитора или должника — могут участвовать одно или одновременно несколько лиц.
5 Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307—453 Гражданского кодекса Российской Федерации / отв. ред. А. Г. Карапетов. М. : Статут, 2017. С. 164 (автор комментария — А. А. Павлов).
Нам кажется удачным пояснение правовой природы солидарного обязательства, данное французским ученым Леоном Жюллио де ла Морандьером: «Права кредитора в отношении солидарных должников и предоставленные каждому из должников средства защиты основываются на двойственной концепции наличия единого долга с единым предметом и единым основанием, каждый из которых, лично и особо от других, отвечает за уплату этого долга полностью. Иначе говоря, существует столько отдельных обязательств, сколько есть должников, но предмет всех этих обязательств один и тот же»6. Как представляется, именно наличием отношений кредитора с каждым из солидарных содолжников опосредуется в приведенном определении указание на множественность обязательств, но они (отношения) не оторваны от главного — предмета обязательства, который у них один.
Названный подход — в солидарном обязательстве единый долг — подтверждает, что долг этот принадлежит каждому из содолжников, является для них своим. Иными словами, солидарный содолжник является должником в своем, а не в чужом обязательстве. Это означает, что исполнение этого обязательства в конечном счете относится на имущество такого содолжника, даже разверстка (регрессное требование после исполнения) при исполнении одним из них подтверждает это: содолжник лишь компенсирует то, что не приходится на его долю; его доля окончательно ложится на его имущественную обособленность.
Именно этот аспект (кто является обязанным по долгу в конечном счете, а не только как промежуточное звено) не учитывается при смешении солидарных обязательств и поручительства.
Несмотря на то, что на первый взгляд вопрос может показаться исключительно академическим, от ответа на него зависят многие практические последствия. В частности, к таковым можно отнести:
— последствия исполнения обязательства основным должником;
— последствия исполнения обязательства поручителем;
— возможность выдвижения поручителем возражений, доступных основному К
должнику;
— право поручителя не исполнять свое обязательство до момента, пока креди-
Л
тор не реализует право на зачет против основного должника; Ь
— право поручителя не исполнять свое обязательство до момента, пока кредитор Ы не предъявит требование к основному должнику в деле о его банкротстве; гп
— способы прекращения обязательства поручителя; Р
— последствия прекращения основного обязательства для поручителя; □
— последствия пропуска срока исковой давности кредитором в отношении к ос- л новному должнику; М
— возможность самостоятельного обеспечения обязательства поручителя; п
Г
А
Автор приходит к не разделяемому нами выводу о том, что солидарное обязательство ^
составляет множество самостоятельных обязательств, в том числе за счет примера Д
с поручительством. Такой пример, на наш взгляд, показателен: как раз поручительство, Н
не будучи солидарным обязательством, не может обосновывать изменение природы П
солидарного обязательства. □
Морандьер Л. Ж. Гражданское право Франции / пер. Е. А. Флейшиц. М. : Издательство □
иностранной литературы, 1960. Т. 2. С. 637—638. ПРАВА
>
6
в Я УНИВЕРСИТЕТА
имени О.Е. Кугафина(МГЮА)
— право кредитора на реальное исполнение основного обязательства со стороны поручителя;
— последствия недействительности основного обязательства для обязательства поручителя;
— последствия изменения основного обязательства для обязательства поручителя;
— последствия уступки основного требования;
— последствия перевода долга по основному требованию;
— последствия введения в отношении основного должника процедуры банкротства или его ликвидации;
— последствия частичного исполнения поручителем обязательства. Имеются основания утверждать, что во всех приведенных случаях последствия для отношений поручительства будут отличны от последствий для солидарной пассивной множественности; соответствующий анализ будет приведен ниже.
При таких обстоятельствах кажется сомнительной сама по себе идея поставить природу отношений поручительства в дискуссионный режим. Кажется также, что и норм о солидарной пассивной множественности, которые могли бы применяться к отношениям поручительства, не имеется. Последнее обосновывает тезис об отсутствии практической значимости отхода от квалификации обязательства поручителя в качестве собственного, наряду с обязательством основного должника, что было сделано в п. 12 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 12.07.2012 № 42. Так, в соответствии с названным пунктом поручитель не является содолжником в обеспеченном поручительством обязательстве (абз. 1 ст. 361, п. 1 ст. 365 ГК РФ), предъявленный к нему в случае просрочки должника иск о понуждении к исполнению обеспеченного обязательства в натуре не подлежит удовлетворению, так как в данном случае поручитель обязан уплатить денежную сумму, соответствующую имущественным потерям кредитора, вызванным неисполнением либо ненадлежащим исполнением должником обеспеченного обязательства.
Аналитическая часть
Последствия исполнения обязательства основным должником. Исполнение обязательства одним из солидарных содолжников влечет появление у него регрессного требования к остальным содолжникам в общем обязательстве в части долей, падающих на таких солидарных содолжников (п. 2 ст. 325 ГК РФ). Такое решение обусловлено тем, что солидарное обязательство является общим и должно исполняться за счет всех содолжников одновременно.
В свою очередь, исполнение обязательства, обеспеченного поручительством, основным должником повлечет прекращение обязательства поручителя (п. 1 ст. 367, п. 1 ст. 408 ГК РФ). Такое решение органично вытекает из того факта, что у поручителя нет участия в общем обязательстве, следовательно, он и не должен что-либо компенсировать исполнившему основному должнику.
Последствия исполнения обязательства поручителем. Принципиально разные последствия возникают при исполнении обязательства поручителем и одним из содолжников в общем солидарном обязательстве.
При исполнении обязательства поручителем имеет место суброгация обеспеченного требования, оно переходит к поручителю в том объеме, в каком оно было исполнено (п. 1 ст. 365 ГК РФ). В то же время исполнение обязательства солидарным содолжником, как уже говорилось выше, приводит к возникновению регрессного требования исполнившего содолжника к остальным содолжникам в долях, падающих на них (п. 2 ст. 325 ГК РФ).
В первую очередь это вытекает из того обстоятельства, что основной долг не является личным долгом поручителя, он как бы замещает на время должника, превращаясь в кредитора после исполнения. Существо поручительства состоит в принятии риска неисполнения обязательства основным должником, и не более, в то время как существо солидаритета состоит в множестве лиц, имеющих один общий собственный долг. Если это так, то реализация риска должна приводить к замещению кредитора в отношениях поручительства, при этом исполнение в солидаритете не должно иметь таких последствий: разверстка последствий исполнения подтверждает, что речь идет о собственном долге, который исполняется за счет участников пассивной солидарной множественности и не подлежит предъявлению кому бы то ни было еще.
Возможность выдвижения поручителем возражений, доступных основному должнику. Поручитель, являясь должником в обязательстве из ответственности за основного должника, вправе выдвигать все те возражения, которые доступны основному должнику (п. 1 ст. 364 ГК РФ). Коль скоро такие возражения препятствуют имущественной ответственности основного должника, они должны быть доступны и должнику по обязательству из ответственности.
Напротив, солидарный должник в общем обязательстве не вправе выдвигать против кредитора возражения из отношений другого солидарного должника и кредитора (ст. 324 ГК РФ). Такое решение связано с тем, что солидарный должник является должником в своем обязательстве, а не в обязательстве из ответственности за другое лицо. Следовательно, он и отвечает за исполнение своего, а не К чужого обязательства, что не предполагает возможность использования не при-
надлежащих ему эксцепций.
Право поручителя не исполнять свое обязательство до момента, пока кредитор не реализует право на зачет против основного должника. Поручитель,
сужден к исполнению этой ответственности, если такое исполнение возможно
будучи ответственным за исполнение чужого обязательства, не может быть при- гп
□ Р
посредством совершения кредитором собственных действий. Несмотря на то, □
что речь идет только о зачете — суррогате исполнения обязательства (п. 2 ст. 364 л
m
ГК РФ), представляется целесообразным давать поручителю эксцепцию каждый раз, когда обязательство может быть исполнено без привлечения поручителя. ЕЕ
Даже если свести подобные возражения к случаям допустимости зачета, отметим, что подобной ссылки нет и не может быть у солидарного должника (ст. 324
и РА
Ж
ГК РФ). Будучи должником в своем обязательстве, он отвечает за его исполнение Д
первичным, а не производным образом. Н
Право поручителя не исполнять свое обязательство до момента, пока п
кредитор не предъявит требование к основному должнику в деле о его бан- □
кротстве. Для поручителя такое право было признано на уровне постановления □
Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 12.07.2012 № 42 и, как и прежние права
>
в Я УНИВЕРСИТЕТА
имени О.Е. Кугафина(МГЮА)
эксцепции, вытекает из того обстоятельства, что поручитель имеет производное обязательство из ответственности за исполнение чужого (первичного обязательства). Здесь указанная природа приводит к суброгации требования, что, в свою очередь, ставит вопрос о подготовке такого требования кредитором к переходу к поручителю. Риск невозможности последующего удовлетворения перешедшего требования (по которому поручитель не являлся должником) при банкротстве основного должника должен быть снижен за счет возложения на кредитора обязанности проявить заботу о таком требовании с учетом его правовых возможностей (соблюдение срока на включение требования в реестр требований кредиторов).
В связи с изложенной идеей в соответствии с п. 52 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 12.07.2012 № 42, имея в виду право поручителя покрыть свои имущественные потери за счет требования кредитора к основному должнику, которое переходит к поручителю на основании п. 1 ст. 365 ГК РФ, а также принимая во внимание необходимость добросовестного поведения в имущественном обороте, суды должны исходить из того, что кредитору до закрытия реестра требований кредиторов следует обратиться с заявлением об установлении его требований в деле о банкротстве основного должника. Если будет установлено, что кредитор не совершал названных действий и это повлекло либо может повлечь негативные последствия для поручителя в будущем, например в виде пропуска срока, установленного п. 1 ст. 142 Закона «О несостоятельности (банкротстве)», на что поручитель ссылается в порядке ст. 364 ГК РФ, в иске к поручителю (либо во включении требования кредитора в реестр требований кредиторов поручителя), может быть отказано (ст. 10 ГК РФ).
Очевидно, что один из солидарных содолжников не может противопоставить кредитору то обстоятельство, что последний не обратился с требованием к тому солидарному содолжнику, который проходит процедуру банкротства.
Способы прекращения обязательства поручителя. Одним из оснований прекращения поручительства, не разбираемых ниже, является отказ кредитора принять исполнение, предложенное должником или поручителем (п. 5 ст. 367 ГК РФ). Напротив, отказ кредитора от принятия исполнения, предложенного одним из солидарных содолжников, не прекращает обязательства, а переводит кредитора в статус допустившего просрочку (ст. 406 ГК РФ).
Срочность поручительства по отношению к основному обязательству
В соответствии с п. 6 ст. 367 ГК РФ поручительство прекращается по истечении указанного в договоре срока, на которое оно дано. Солидарные обязательства, в свою очередь, не предполагают возможности ограничения срока, в течение которого требование кредитора может быть предъявлено к отдельным солидарным содолжникам7.
7 Здесь речь идет не о сроках исполнения обязательства, которые могут отличаться, а о срочности самого права по отношению к поручителю. Представляется при этом возможным согласиться с тем, что сроки исполнения общего обязательства для солидарных содолжников могут различаться, концепции единого долга это не противоречит. В связи с этим мы не можем согласиться с тем, что указанное обстоятельство свидетельствует о множественности обязательств солидарных содолжников (см.: Договорное и обязательственное право. С. 164).
Напротив, в соответствии с абз. 2 п. 2 ст. 323 ГК РФ солидарные должники остаются обязанными до тех пор, пока обязательство не исполнено полностью.
Последствия совпадения должника и кредитора в одном лице при солидарном обязательстве и при поручительстве. В ситуации, когда один из солидарных содолжников одновременно станет кредитором в указанном обязательстве, механизм разверстки должен привести к тому, что такой солидарный содолжник имеет право на получение части исполнения, причитающейся на других солидарных содолжников.
В свою очередь, совпадение должника и кредитора в обеспеченном поручительством обязательстве приведет к прекращению обеспеченного обязательства (ст. 413 ГК РФ) и, соответственно, обязательства поручителя (п. 1 ст. 367 ГК РФ). Если же поручитель станет кредитором в обеспеченном поручительством обязательстве, то прекратится только обязательство поручителя (отличное от основного обязательства) (ст. 413 ГК РФ), при этом, став кредитором, поручитель имеет требование по основному долгу без изменений.
Последствия прекращения основного обязательства для поручителя. В случае прекращения основного обязательства обязательство поручителя прекращается (п. 1 ст. 367 ГК РФ). В свою очередь, прекращение солидарного обязательства в большинстве случаев (зачет, исполнение, совпадение кредитора и должника в одном лице) приведет к необходимости разверстки долга (регрессное требование содолжника, за счет которого произошло прекращение, к оставшимся содолжникам) (ст. 325 ГК РФ).
Прощение долга солидарному содолжнику, должнику в обеспеченном поручительством обязательстве и поручителю. Прощение долга кредитором одному из солидарных содолжников не повлечет прекращения основного обязательства: здесь кредитор сможет обратиться за исполнением одинаково ко всем оставшимся солидарным содолжникам (ст. 324 ГК РФ, п. 52 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2016 № 54). К
Вопрос состоит в том, вправе ли оставшиеся содолжники после исполнения
претендовать на разверстку (регрессное требование) против содолжника, которому простили долг. Нам кажется, что справедливым будет утвердительный ответ на этот вопрос. Прощение долга прекращает отношение кредитора с конкретным
содолжником, но не приводит к тому, что оставшееся неприкрашенным обяза- Е
тельство является общим обязательством всех участников пассивной солидарной Р
множественности. В противном случае прощение долга одному из содолжников □
негативно будет сказываться на имущественном интересе оставшихся содолж- л
ников (которые не смогут взыскать в порядке регресса долю, причитающуюся М
на прощенного содолжника), что не соответствует п. 3 ст. 308 ГК РФ, согласно Е которому обязательство не создает обязанностей для третьих лиц, т.е. никто не вправе ухудшить обязательственное положение должника без его воли.
и РА
Ж
А
Надо, однако, отметить, что Г. Ф. Шершеневич полагал возможной срочность требования Н
кредитора по отношению к одному из солидарных должников наряду с бессрочностью К
остальных. См.: Шершеневич Г. Ф. Курс гражданского права. С. 360. □
Даже если и допустить такую возможность, в любом случае это не является типичным □
для солидарных обязательств. ПРАВА
>
При этом прощение долга кредитором поручителю приведет к прекращению обязательства поручителя (ст. 415 ГК РФ), прощение долга кредитором основному должнику приведет к прекращению поручительства (п. 1 ст. 367, ст. 415 ГК РФ).
Очевидно, что последствия такого прощения долга принципиально разные.
Интересно, что и в упоминавшемся уже п. 52 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2016 № 54 решение то же; на наш взгляд, такое различие свидетельствует о нетождественности солидарных обязательств и поручительства.
Последствия пропуска срока исковой давности кредитором в отношении к основному должнику. Пропуск срока исковой давности к основному должнику предоставляет право поручителю ссылаться на указанное обстоятельство как основание для отказа в иске к нему (п. 1 ст. 364 ГК РФ). Речь идет о возражении поручителя, которое ему доступно от основного должника.
В то же время пропуск срока исковой давности к одному из солидарных должников не влечет права на соответствующее возражение со стороны других солидарных содолжников. Так, в соответствии с п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.2015 № 43 в силу ч. 3 ст. 40 ГПК РФ, ч. 3 ст. 46 АПК РФ, п. 1 ст. 308 ГК РФ заявление о применении исковой давности, сделанное одним из соответчиков, не распространяется на других соответчиков, в том числе и при солидарной обязанности (ответственности).
Как и прежде, такое различие объясняется позицией солидарного содолжника и поручителя: если первый является лично ответственным по своему долгу, то второй — лишь тот, кто принял риск исполнения чужого обязательства. Очевидно, что потеря права на принудительное исполнение основного обязательства (натурализация) приводит к потере такого права и против принявшего риск неисполнения чужого долга.
Право кредитора на реальное исполнение основного обязательства со стороны поручителя. Поручитель по общему правилу несет лишь денежную ответственность за исполнение основного обязательства; при этом солидарный содолжник может быть присужден к исполнению обязательства в натуре. Данное обстоятельство мотивировано различным статусом указанных лиц: для солидарного содолжника натуральное исполнение вытекает из принадлежности долга ему (это его долг), для поручителя такое исполнение не предполагается в связи с наличием у него своего обязательства, предметом которого является ответственность за исполнение чужого обязательства. Поскольку поручитель является всего лишь принявшим риск неисполнения основного обязательства на себя, такой риск (как и в страховых отношениях) не может компенсироваться натуральным исполнением.
Именно такое решение и дано в п. 12 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 12.07.2012 № 42.
Последствия недействительности основного обязательства для обязательства поручителя. Недействительность основного обязательства не влечет в настоящее время прекращения поручительства, а приводит к обеспечению поручителем реституционного требования потенциального кредитора к потенциальному основному должнику. Так, в соответствии с п. 3 ст. 329 ГК РФ при недействительности соглашения, из которого возникло основное обязательство,
обеспеченными считаются связанные с последствиями такой недействительности обязанности по возврату имущества, полученного по основному обязательству.
Кажется, что и в солидарных обязательствах последствия сходные, однако это не совсем так. Действительно, порок основания возникновения солидарного обязательства, касающийся конкретного содолжника, не порочит связь кредитора с оставшимися содолжниками (ст. 324 ГК РФ). Но это значит, что оставшиеся содолжники ответственны по обязательству из договора, в то время как поручитель является ответственным по реституционному требованию. Принимая во внимание, что условия обязательства могут отличаться от реституционных отношений, такое решение отличает поручительство и солидарное обязательство.
В свою очередь, если порок распространяется на основание солидарного обязательства в отношениях со всеми содолжниками, содолжники будут ответственны по реституционному требованию.
Возможность изменения обеспеченного обязательства без согласия поручителя в сравнении с такой же возможностью в отношении солидарных обязательств. Поскольку поручитель не является стороной в основном обязательстве, оно может быть изменено и без его согласия (п. 2 ст. 367 ГК РФ, п. 3 ст. 308 ГК РФ). Последствием изменения будет по общему правилу ответственность поручителя на прежних условиях. В свою очередь, изменение солидарного обязательства без согласия всех солидарных содолжников невозможно, так как солидарные содолжники являются стороной соответствующего обязательства (п. 3 ст. 308 ГК РФ).
Последствия изменения основного обязательства для обязательства поручителя. Изменение основного обязательства для поручителя влечет сохранение ответственности на прежних условиях, такое решение не предполагается в солидарных обязательствах (различие в содержании обязательств между разными содолжниками) (п. 2 ст. 367 ГК РФ).
Последствия уступки основного требования. Уступка требования, обеспечен- К
ного поручительством, повлечет переход и требования к поручителю (п. 1 ст. 384
ГК РФ). Уступка требования к одному из солидарных содолжников в принципе невозможна, так как это будет противоречить существу единого долга, долг может быть уступлен только полностью.
Последствия перевода долга по основному требованию. Перевод долга на Е
другое лицо возможен без согласия поручителя, однако это влечет по общему Р
правилу прекращение поручительства (если только поручитель не согласился □
отвечать за другого должника, — п. 3 ст. 367 ГК РФ). Л
В свою очередь, перевод долга с одного из солидарных содолжников на тре- М
тье лицо теоретически мыслим, но не должен влечь прекращения общего дол- Е
га. По крайней мере, такой перевод в силу двойственной природы солидарного обязательства может рассматриваться как изменяющий отношения кредитора
и
РА Ж
с солидарными содолжниками (в части их состава) и отношения солидарных со- Д
должников между собой — если оставшиеся содолжники дали согласие на за- Н
мену регрессно обязанного лица в отношениях между ними. П
Последствия введения в отношении основного должника процедуры бан- □
кротства или ликвидации основного должника. Введение в отношении основ- □
ного должника процедуры банкротства изменяет с материальной точки зрения права
>
основное обязательство — перестают начисляться как проценты в виде ответственности, так и проценты за пользование капиталом (абз. 9 п. 1, п. 4 ст. 63, абз. 3 п. 1 ст. 126 Закона «О несостоятельности (банкротстве)», п. 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 06.12.2013 № 88). Поскольку речь идет об изменении основного обязательства, поручитель должен был бы отвечать на измененных условиях.
Однако представляется, что поручитель должен отвечать по чужому обязательству, как если бы никакой процедуры банкротства не вводилось: здесь проявляется сущность поручительства — принятие на себя риска неплатежеспособности основного должника. Очевидно, что такой риск должен быть понесен в полном объеме, именно поручителю может быть противопоставлена необходимость умаления его имущественной массы в связи с принятым на себя риском.
Косвенно такое решение подтверждается непрекращением поручительства при ликвидации основного должника — здесь предъявление требования к поручителю до ликвидации снимает вопрос о прекращении обязательства поручителя по мотиву прекращения основного обязательства (п. 1 ст. 367 ГК РФ). Такое решение обеспечивает интерес принявшего на себя риск поручителя — потенциально он может реализовать свои будущие права по отношению к основному должнику до его ликвидации. Соответствующие возможности предоставлены поручителю (например, абз. 2 п. 52 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 12.07.2012 № 42).
Следует, однако, отметить, что поручитель, не будучи должником в своем обязательстве и кредитором в нем до исполнения со своей стороны своего обязательства поручителя, имеет право на активное поведение кредитора в своем обязательстве: отказ в иске к поручителю возможен при уклонении кредитора от включения его требования в реестр требований кредиторов основного должника (п. 52 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 12.07.2012 № 42).
Последнее еще раз подтверждает, что поручитель является ответственным по чужому долгу, не являясь должником в основном обязательстве.
В свою очередь, специальных последствий введения процедуры банкротства и (или) ликвидации в отношении одного из солидарных содолжников не имеется: солидарный содолжник, будучи личным должником по обязательству, не вправе противопоставлять кредитору обстоятельство банкротства и (или) ликвидации другого содолжника.
Последствия частичного исполнения поручителем обязательства. Поручитель, частично исполнивший обепеченное обязательство, не вправе реализовать перешедшее к нему право (суброгация части требования) до полного погашения требований перед его правопредшественником (первоначальным кредитором). Так, если в п. 4 ст. 364 ГК РФ говорится только о невозможности реализации обеспечительного права, перешедшего в порядке суброгации, то в судебной практике речь уже идет о полной субординации требования.
Например, в определении Верховного Суда РФ от 30.03.2017 № 306-ЭС16-17647 (6) сделан следующий вывод: из существа обеспечительных обязательств, направленных на максимальное удовлетворение требований кредитора за счет имущества поручителей и залогодателей, и принципа добросовестного осущест-
вления гражданских прав (ст. 10 ГК РФ) следует, что должник в обеспечительном обязательстве, частично исполнивший обязательство перед кредитором, не имеет права на удовлетворение своего требования к другому солидарному должнику до полного удовлетворения последним требований кредитора по основному обязательству (применительно к рассматриваемым отношениям — по смыслу абз. 2 п. 30 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 12.07.2012 № 42; в настоящее время — согласно п. 1 ст. 6, абз. 2 п. 1 ст. 335, п. 4 ст. 364 ГК РФ (в редакции Федерального закона от 08.03.2015 № 42-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации»)).
В свою очередь, солидарный содолжник, исполнивший частично обязательство, имеет право на регресс к остальным содолжникам в той части, в какой он исполнил сверх причитающейся ему доли. В целом такой содолжник не субординируется по отношению к кредитору, хотя в одном из дел Верховный Суд РФ и посчитал иначе (определение от 04.10.2018 № 305-ЭС18-9321).
Соотношение поручительства с кумулятивным принятием долга. Кумулятивное принятие долга является основанием для установления солидарного обязательства, уже отсюда следует, что оно не тождественно поручительству. Принявший на себя чужой долг содолжник становится ответственным по этому долгу как по личному.
Поручитель не вступает в чужой долг, а лишь принимает на себя риск затруднений с его исполнением основным должником: такое принятие реализуется посредством создания собственного обязательства поручителя.
Данное уточнение важно, так как позиция о возможности квалификации поручительства в качестве солидарного обязательства может быть мотивирована сходством соответствующих конструкций8.
Практические последствия смешения и различия поручительства К
и солидарных обязательств у
АЛ
Как уже писалось выше, вопрос не является сугубо академическим. Так, среди Ь
прочих в определении Верховного Суда РФ от 17.05.2018 № 305-ЭС17-22521 ре- Ы
шалась следующая правовая проблема: может ли быть открыто производство Е
по делу о банкротстве в отношении поручителя, если кредитор пропустил срок Р
предъявления исполнительного документа по обеспеченному поручительством □
долгу к основному должнику. Л
гп
На данный вопрос в деле был дан утвердительный ответ. Как представляется, в этом деле в очередной раз был поставлен вопрос о при- Е
роде поручительства. Так, в данном конкретном случае поручитель был фактически лишен возражения (эксцепции), которое есть у основного должника — ис-
А
Ж
течение исполнительной давности. Д
А
I
8 Например, в качестве подтверждения «неверности» вывода о едином обязательствен- К
ном отношении при пассивных солидарных обязательствах приводятся отклонения от □
соответствующей концепции единства — случаи поручительства и принятия чужого долга □
по п. 3 ст. 391 ГК РФ (см.: Договорное и обязательственное право. С. 164). ПРАВА
>
На наш взгляд, оснований для неприменения прямой нормы, содержащейся в п. 1 ст. 364 ГК РФ, не имелось. Задавненность требования является точно таким же возражением, как и все остальные: отсутствие долга, величина долга, пропуск срока исковой давности и т.п.
Одним из обоснований приведенного решения Верховного Суда РФ указывается на то, что это поручитель долго не исполнял договорное требование перед кредитором, пропустив по факту давность по отношению к основному должнику Это обстоятельство будто бы не позволяет противопоставлять пропущенную давность кредитору. Данное обоснование не кажется нам убедительным. В частности, возникает вопрос, почему не дается оценка нерасторопности кредитора? С таким же успехом можно было бы не применять давность вообще: во всех случаях это именно возражающий длительное время не исполнял обязательства.
Подобный подход по меньшей мере вызывает опасения в мультипликации отказов поручителям в возражениях.
Как видно из дела, для решения за основу взят подход к поручителю как обычному солидарному должнику. Если проводить идею до конца, то можно было бы сослаться на ст. 324 ГК РФ, именно она давала бы безусловное решение: солидарный должник не может ссылаться на возражения другого солидарного должника. Здесь это бы звучало так: поручитель, будучи солидарным должником, не может ссылаться на возражения основного должника, являющегося другим солидарным должником. При такой ссылке, однако, следовало бы обосновать, почему не применяется прямая норма, содержащаяся в п. 1 ст. 364 ГК РФ.
В мотивировочной части определения Верховного Суда РФ указывается на недопустимость смешения субсидиарной ответственности и солидарных обязательств: по всей видимости, это и есть обоснование солидарности обязательств поручителя и основного должника, допускающее применение к ним правил о пассивной солидарной множественности. Между тем, по существу, здесь смешиваются солидарная ответственность по чужому обязательству (акцессорное обязательство) и солидарность в своем общем обязательстве.
Именно на этом различии (поручитель может быть всего лишь солидарно ответственным по чужому долгу) и основано правило п. 1 ст. 364 ГК РФ (в противовес ст. 324 ГК РФ).
Следует отметить, что в практике Верховного Суда РФ встречаются и случаи, подтверждающие особую правовую природу поручительства, отличную от солидарных обязательств.
Так, в определении Верховного Суда РФ от 20.04.2017 № 305-ЭС16-19525 решались следующие вопросы:
1) восстанавливается ли обеспечительное обязательство (поручительство) при возврате полученного по основному долгу от должника в конкурсную массу в связи с признанием недействительным исполнения основного обязательства;
2) в каком объеме может быть предъявлено требование к поручителю, обеспечившему долг основного должника с иностранной валютой платежа, если к основному должнику соответствующий долг зафиксирован в рублях на определенную дату при его включении в реестр требований кредиторов;
3) каковы последствия установления в реестре требований кредиторов требования к основному должнику для определения объема предъявляемого требования к поручителю.
"Т^ЕСТНИК
в МУНИВЕРСИТЕТА
™ имени О. Е. Кутафина (МГЮА)
99
Верховный Суд РФ пришел к выводу, что:
1) обеспечительное обязательство восстанавливается;
2) требование к поручителю может быть предъявлено в объеме, существующем на дату предъявления к поручителю требования, и с той валютой платежа, которая была предусмотрена основным обязательством, независимо от того, в каком объеме и с какой валютой платежа требование к основному должнику включено в реестр требований кредиторов;
3) определение денежных требований к должнику в рублевом эквиваленте в реестре требований кредиторов не изменяет обязательств поручителя и не ставит его в заведомо невыгодное положение по отношению к основному заемщику, учитывая, что курсовая валютная разница может принимать как отрицательные, так и положительные значения. Изменение судами валюты платежа поручителя, установленной договором, при банкротстве основного заемщика противоречит смыслу обеспечительного обязательства как установленного на случай невозврата полученного блага.
Обратим внимание на то, что Верховный Суд РФ не стал квалифицировать обязательство поручителя в качестве общего с должником — в смысле пассивной солидарной множественности в едином обязательстве. Напротив, обязательство поручителя рассматривается в качестве отдельного от обязательства основного должника (абз. 9 листа 4 определения).
Заключение
Представляется, что приведенных различий в правовом регулировании достаточно, чтобы как минимум применять к поручительству и солидарным обязательствам разные правовые режимы. На наш взгляд, такие различия являются не поводами для соотнесения солидарных обязательств и поручительства как общего и частного (специфического), а подтверждением их разной правовой природы.
Учитывая изложенное, представляется целесообразным п. 52 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2016 № 54 уточнить, исключив из него абз. 2. Разъяснение особой правовой природы поручительства в связи с возникающей дискуссией также является желательным.
БИБЛИОГРАФИЯ
1. Новицкий И. Б. Общее учение об обязательстве. — М., 1950.
2. Шершеневич Г. Ф. Курс гражданского права. — Тула : Автограф, 2001.
3. Российское гражданское право : учебник : в 2 т. / отв. ред. Е. А. Суханов. — 4-е изд., стереотип. — М. : Статут, 2015. — Т. 2 : Обязательственное право.
4. Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307—453 Гражданского кодекса Российской Федерации / отв. ред. А. Г. Карапетов. — М. : Статут, 2017.
5. Морандьер Л. Ж. Гражданское право Франции / пер. Е. А. Флейшиц. — М. : Издательство иностранной литературы, 1960. — Т. 2.
