CC BY
161
УДК 34 ББК 67
К ВОПРОСУ О ПОЛИТИЧЕСКОЙ ФОРМЕ СУЩЕСТВОВАНИЯ ГОСУДАРСТВА
НАТАЛИЯ ЮРЬЕВНА ИВЛЕВА,
преподаватель кафедры теории государства и права Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя Научная специальность 12.00.01 — теория и история права и государства;
история учений о праве и государстве E-mail: [email protected]
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. Рассматривается вопрос о политической форме существования государства. Обосновывается тезис о необходимости выделения политической формы государства, а также то, что политическая форма государства всегда только внутренняя.
Ключевые слова: государство, форма государства, форма правления; политический режим; форма государственно-территориального устройства.
Annotation. This article discusses the issue of the political form of existence of the state. The thesis of the necessity of the political form of the state, and that the political form of the state always internal only.
Keywords: state, form of state, form of government; political regime; a form of state-territorial structure.
Государство, выступая сложным конгломератом организации политической власти и жизни общества, сила принуждения которого общеобязательна, а основные направления внутренней и внешней деятельности взаимосвязаны и взаимообусловлены, является объектом пристального изучения теории государства и пра-ва1. Однако используемый в современной теоретико-правовой науке позитивистский подход к пониманию государства и права приводит нас к догматическому восприятию действительности, наполненного идеологическими штампами. Одним из таких проблемных мест в теории государства является вопрос о его форме. Рассматривая классические трактовки формы государства с позиции научной методологии обнаруживаются ряд недостатков, так как они неполны, противоречивы, объяснение их форм не предполагает объяснение их содержания2.
Так, в современной теории государства и права, истории политической и правовой мысли подчеркивается, что триединство формы государства (формы правления, формы территориального устройства и формы режима) раскрывают политическую суть формы государства. Их назначение раскрыть политическую сущность государства, как политической организации общества3. Из чего следует, что рассматривая политическую суть государства, мы исследуем способ политической организации жизни общества, который, в свою очередь, не позволяет нам изучать государство в рамках теории форм.
Для понимания самости рассматриваемого явления необходимо рассмотреть несколько подходов к проблеме.
Прежде всего, следует рассмотреть форму государства как некую формальную модель государства, заложенную в законодательстве4. Так, как правило, в большинстве конституций, а в некоторых случаях и федеральных конституционных законах, провозглашается форма государства, аккумулирующая в себе различные аспекты государственной жизни.
Например, Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 года в части 1 статьи 1 провозглашает: «Российская Федерация — Россия есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления». Однако, законодатель, нормативно закрепляя в России республиканскую форму правления не уточняет ее разновидность5. И.Г. Шаблинский объясняет это тем, что в ходе разработки проекта Конституции большинство участников Конституционного Совещания «смутно представляло себе то, какой должна быть проектируемая форма с точки зрения классической теории конституционного пра-ва»6. Так, Конституция Туркменистана в статье 1 провозглашает, что: «Туркменистан — демократическое, правовое и светское государство, в котором государственное правление осуществляется в форме президентской республики»7.
Однако, устанавливая ту или иную форму государства, правительство, парламент или правящая партия,
путем издания основного закона, определяет цели, задачи и функции государства, что свидетельствует об идеализируемом представлении государства, где установленная форма является целью, а не отражением действительности. Тем самым, форма государства предопределяется носителями государственной власти, что позволяет нам отнести их к правовым.
Правовая регламентация позволяет нам подтвердить отнесение данной формы к правовым формам существования государства. Данное утверждение позволяет нам обратиться к юридическому правопониманию, где источником норм права выступает само государство. Тем не менее, данный поход не представляется нам как позволяющий раскрыть сущность формы государства. Так, юридическое правопонимание является результатом верховенства государства в политической сфере, что, в свою очередь, не позволяет раскрыть правовую сущность государства. В.П. Малахов считает, что «утверждение о существовании значимого права только в юридической форме ведет и в теории, и на практике к гипертрофии роли и функций государства, к видимости существования ... гражданского общества..., но это не отрицание роли права в его строгом юридическом понимании и особенно не отрицание его главенствующей роли в современных различных странах»8. Кроме того, рассматривая сущность государства необходимо признать многообразие форм права, где государственное право существует наряду с негосударственным. Отражение особенностей политических форм государства путем нормативного закрепления в конституциях и законах, позволяет нам исследовать специфику этих форм в каждом конкретном государстве.
В научной литературе встречается широкий спектр мнений относительно политических и правовых форм государства, но все они сходятся во мнении, что определяющим форму государства является способ организации государственной власти. Что требует рассмотрение формы государства в ее классическом виде, путем выделения формы правления, формы территориального устройства, политического режима). Такое расчленение формы государства позволит нам определить формы самой государственной власти.
Так, русский ученый-правовед и философ И.А. Ильин говорит о том, что «государственная форма есть не «отвлеченное понятие» и не «политическая схема», безразличная к жизни народов, а строй жизни и живая организация народа»9.
Под формой правления, как известно, понимается система формирования и организации верховной власти в государстве, включающая порядок взаимодействия и распределения властных полномочий между собой.
В научной литературе выделяют две основные формы правления — монархическую и республиканскую. В основу такого деления положены порядок избрания и замещения главы государства и принадлежность высшей государственной власти одному или многим лицам. На наш взгляд, этот критерий является формальным, ограничивает различение форм правле-
ния уровнем явлений, за которыми их сущность плохо различима. Но такова сложившаяся традиция понимания форм правления, и мы будем ее придерживаться, если она не будет затруднять анализ связи типов правосознания с формой государства.
Следует обратить внимание на то, что понятия «монархия» и «республика» стали некой словесной оболочкой формальной юридической конструкции, не наполненной сущностными характеристиками данных понятий, они недостаточны для анализа содержания, ценностный характер которого обнаруживается только в исторической ретроспективе, при описании эволюции политических институтов10.
В научной литературе выделяют две основные формы правления — монархическую и республиканскую. Монархии традиционно различают абсолютные и ограниченные, а последние подразделяются на дуалистические и парламентские. Республики — парламентские, президентские и смешанные. В основу такого деления положены порядок избрания и замещения главы государства и принадлежность высшей государственной власти одному или многим лицам.
Понятие «монархия» и понятие «республика» сами по себе являются только лингвистической оболочкой, которая требует ценностного наполнения. Только рассматривая государство, и форму правления в частности, в исторической ретроспективе, описывающей эволюцию политических институтов, возможно наполнить форму ценностным содержанием11. Однако, те пространные представления о конкретных формах правления, государственного устройства и режима неадекватны как историческому, так и современному опыту, ведь практика использования таких терминов как «монархия», «демократия», «конфедерация», «федерация» и др. показала, что они стали шаблонами, не отражая сущностных характеристик данных понятий.
Тем не менее, по поводу общего понимания формы правления у ученых в принципе нет разногласий. Различия в позициях обнаруживаются на стадии определения видов форм правления (и форм государства в целом).
Так В. Иванов выделяет девять форм правления: 1) деспотическая (ОАЭ, Бахрейн, Катар, Оман и др.); 2) тираническая (Бирма); 3) парламентско-правительствен-ная (Испания, Малайзия, Таиланд, Япония и др.); 4) парламентская (Швейцария); 5) президентская (США, Российская Федерация); 6) президентско-парламент-ская (Франция, Польша); 7) централистская (Вьетнам, Северная Корея, Куба, Лаос, Китай); 8) богословская (Иран); 9) «народная» («государство масс») (Ливия)12.
Заслуживает внимания классификация форм правления представленная К.А. Писаренко. Он высказывает мнение о том, что монархия не является формой правления, а выступает лишь базовым элементом подлинных форм правления, где классификация форм правления не сводится к определению числа правящих лиц. Автор выделяет четыре основные формы правления: абсолютно-наследственная монархия, конституционно-наследственная монархия, конституцион-
но-выборная монархия и абсолютно-однопартийная монархия13.
Есть и более ценностно ориентированные теоретические позиции относительно различий между формами правления. Так, еще в XVIII веке немецкий правовед Д. Неттелблат относительно республики писал в своей работе «Начальное основание всеобщей естественной юриспруденции, принаправленное к употреблению основания положительной юриспруденции и переведенное с латинского языка»: «Форма республики есть определенный способ управлять правлением, и называется правильною... и неправильною»; «к неправильным республикам особливо принадлежит сложная республика, то есть такая, которой члены суть такие меньшие республики, коих правление подчинено правлению большей республики, из которых члены оных находятся»14.
Б.А. Осипян, который полагает возможным говорить о правомерных и неправомерных типах государства (с точки зрения формы правления): «все правомерные и неправомерные типы государства можно условно подразделить на монархии и парламентские республики, которые, в свою очередь, подразделяются на соответствующие им разновидности»15.
По нашему мнению, однако, говорить о неправомерных формах правления — значит абсолютизировать ее ценностную характеристику. Но правление не может осуществляться вне правовой формы, и в таком случае любая форма правления хотя бы в формальном смысле, но правомерна.
Другая из форм государства — форма государственного устройства. Под ней в теории понимается система способов распределения государственной власти между центральными, региональными и местными органами государственной власти, определяющая строение государства по национальному, территориальному или смешанному принципу, включающая в себя систему и характер взаимосвязей между административными единицами государства16.
Традиционно выделяются две формы государственно устройства — унитарное и федеративное государство. Но, как и с формами правления, в теории обосновываются и формы устройства, отличающиеся более дифференцированными характеристиками, чем характеристики унитарности или федерализма. Так, например, В. Иванов рассматривает устройство государства через призму территориальных образований, включающих в себя: 1) население или части населения государства; 2) территорию или совокупность частей территории государства; 3) публичную власть. Территориальные образования можно разделить на: 1) государственные, т.е. территории, пользующиеся всей полнотой государственной власти вне пределов прямого ведения государства; 2) автономные, т.е. являющиеся самостоятельными в пределах четко установленных конституционными актами государства; 3) административные, статус которых определяется только актами государства, но отсутствуют свои конститу-
ционные акты.
Анализ государственного устройства Италии и Испании позволил В. Иванову выделить новую государственную форму устройства — регионалистиче-скую, которая является временным этапом на пути к федерации. Кроме того, для характеристики современных государств он выделяет централизованные и децентрализованные субформы унитарного и федеративного устройства17.
А.В. Баранов, помимо традиционно выделяемых унитарного и федеративного государств, а также конфедерации, относит к формам государственного устройства и иные формы межгосударственных объединений: 1) содружество — объединение государств, обладающих независимостью, но, тем не менее, находящихся в такой экономической зависимости друг от друга, которая практически лишает их способности самостоятельно существовать по крайней мере в этом плане (например, ряд стран СНГ); 2) сообщество государств, являющимся переходной формой государственных союзов, создаваемых, как правило, с целью подъема своего экономического потенциала и закрепляющих деятельность в общем направлении межгосударственными договорами (например, ЕЭС); 3) протекторат; 4) уния, т.е. объединение, как правило, феодальных государств на основе междинастических браков либо отношений вассалитета и представляющая собой соглашение между государствами, позволяющих им оставаться независимыми; 5) фузия, т.е. объединение государств путем их слияния и добровольного вхождения одного государства в состав другого (например, объединение ФРГ и ГДР); 6) инкорпорация, т.е. объединение государств путем насильственного поглощения одного государства другим (например, присоединение прибалтийских государств к СССР в 1940 г.); 7) империя — сложносоединенное государство, как правило, создаваемое насильственным путем и имеющее колониальные владения18.
Высказанная позиция автора безусловно представляет научный интерес. В ней принимаются во внимание не типологические, а именно классификационные характеристики форм государственного устройства, что позволяет придать каждой из этих форм строгую правовую форму. Однако правовая форма не будет определяющей в характеристике конкретной формы устройства. Как известно, чем строже правовая форма, тем формальнее право. Иными словами, связь государства с правом в аспекте формы государственного устройства опосредованная и условная.
Переходя к анализу режима как формы государства, следует отметить, что нередко в научной литературе речь идет о политическом или о государственном режиме. На наш взгляд, понятия политического и государственного режима не синонимичны. В противном случае происходит отождествление политологической и юридической интерпретации режима как формы государства, что не соответствует реальности. В государственном режиме политический и правовой моменты
четко скоррелированы, и различия между формами государственного режима кроются главным образом в характере связи политического и правового моментов, «доли» и значимости правовой составляющей в осуществлении государственной власти ее субъектами.
Существуют иные подходы к определению режима. Так, в настоящее время нередко встречается теории понимание режима, сформированное еще в советское время, как характеризующего не форму, а сущность государства19. Как известно сущность государства политическая, но это не означает, что способ осуществления государственной власти — чисто политический процесс. Если режим в действительности становится таковым, тогда право в контексте характеристики режима предстает только как внешняя форма, произвольная по отношению к этой сущности.
Неудачным представляется также использование понятия государственного режима, поскольку указание на государственный режим избыточно — негосударственных режимов нет. Поэтому, исходя из сказанного ранее о единстве политического и правового в характеристике формы государства, наиболее точным обозначением режима в рамках юридической теории будет понятие политико-правового режима. И основная теоретическая проблема в данном случае — выявить правовую составляющую процесса властвования (осуществления власти) и выразить ее адекватным правовым языком. Как следствие, этот вопрос решается только при условии выхода на проблему правосознания.
Традиционно сложившимся является дихотомическое деление режимов представляет на демократические и недемократические. В рамках данного деления конструируются более детальные классификации.
В.В. Оксамытный расширил традиционную классификацию государственных (политических) режимов, добавив либеральный (переходный) режим, который характерен для стран, покончивших с антидемократическим правлением, проводящих либеральные реформы в экономике, в политической системе общества, в методах и способах осуществления государственной власти (например, участники СНГ в постсоветский период)20.
Западные политологи и юристы также предлагают различные классификации государственных (политических) режимов. Например, М. Дюверже различает: либеральный и авторитарный; демократический, автократический, смешанный; монократический (диктаторский), режим директории (коллективное правление) и комбинированный режимы. Рассматривая форму государства и партийную систему, он также различает английский, американский и русский режимы 21.
Таким образом, выделение форм государства в научной литературе осуществляется на основании весьма разнородных и не всегда четкого объяснения необходимости введения того или иного критерия. Критериями выступают различные признаки государства, при этом каждая из форм выделяется на основании характеризующего только ее признака. форма государства представ-
ляет собой институционально и нормативно организованную систему государственной власти. Рассматривая правовое и политическое в форме государства, необходимо признать, что все процессы происходящие в государстве носят в первую очередь политический характер, а правовая форма государства, по сути, представлена лишь государственным правом.
Литература
1. Авдеев Д.А. Республиканский монократизм или конституционализация российской формы правления // Вестник Тюменского государственного университета. 2014. № 3. Право. С. 54-62.
2. Дубинина Е.Н. Причины, сущность и способы юридизации современных общественных отношений. — Тула, 2016. — 160 с.
3. Иванов В. К критике современной теории государства. М.: Территория будущего, 2008. — 158 с.
4. Ивлева Н.Ю. К вопросу о сущности формы государства // В сборнике: К 40-летию образования кафедры государственно-правовых дисциплин Московской высшей школы милиции МВД СССР
5. Сборник научных статей. Москва, 2015. С. 341-353.
6. Ильин И.А. Почему мы верим в Россию // Сочинения. М.: Эксмо, 2006. — 912 с.
7. Кожевина М.А. «Неттелбладтова система», или Чему учили первых российских правоведов // Научный вестник Омской академии МВД России № 1(28). 2008. С. 31-40.
8. Конституции государств Азии. Том 2. Средняя Азия и Индостан.- М.: Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации: Норма, 2010. — 1024 с.
9. Кудрявцев Ю.А. Государственные режимы. СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2012. — 347 с.
10. Малахов В.П. Формы и виды права. / В кн. Малахов В.П. Концепция философии права. (Серия «Научные школы Московского университета МВД России») — М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2007. — 751 с.
11. Осипян Б.А. Причины разнообразия форм государственного правления и устройства // Современное право. 2009. № 1. С. 25-34.
12. Правкин И.В.,Правкина И.Н. Роль правовой стратегии в реформировании правоохранительной системы // современное право. 2015. №7. С.45-48.
13. Шаблинский И.Г. К истории рождения современной российской формы правления // Государство и право. 2008. № 6. С. 110-115.
References
1. Avdeev, D. A. Republican monocratic or the constitutionalization of the Russian form of
government // Vestnik of Tyumen state University. 2014. No. 3. Right. P. 54-62.
2. Dubinina E. N. The causes, nature and methods of originali.- Tula, 2016. — 160 p.
3. Ivanov V. critique of the modern theory of the state. Moscow: territory of the future, 2008. — 158 p.
4. Ivleva N. Yu. To the question about the nature of the form state // In the collection: the 40th anniversary of the Department of state and legal disciplines of the Moscow higher school of militia of MIA USSR a Collection of scientific articles. Moscow, 2015. P. 341-353.
5. Ilyin I. A. Why we believe in Russia // Works. M.: Eksmo, 2006. — 912 p.
6. Kozhevina, M. A. "Nettelbladt system", or taught the first Russian lawyers // Scientific Bulletin of the Omsk Academy of the MIA of Russia № 1(28). 2008. P. 31-40.
7. Constitution of the Asian States. Volume 2. Central Asia and the Indian subcontinent.- M.: Institute of legislation and comparative law under the Government of the Russian Federation: Norma, 2010. — 1024 p.
8. Kudryavtsev Yu. a. State the modes. SPb.: Publishing house "Legal center Press", 2012. — 347 p.
9. Malakhov V. P. Forms and types of law. / In the book. Malakhov V. P. the Concept of the philosophy of law. (Series «Scientific school of Moscow University of the MIA of Russia») — M.: UNITI-DANA, 2007. — 751 p.
10. Osipyan B. A. the causes of the diversity of forms of government & devices // Modern law. 2009. No. 1. P. 25-34.
11. Pravkin I. V.,Brovkina I. N. The role of legal strategies in the reform of the judicial system // modern law. 2015. No. 7. P. 45-48.
12. Shablinsky I. G. To the history of the birth of the contemporary Russian form of government // State and law. 2008. No. 6. P. 110-115.
1 См. подробнее: Дубинина Е.Н. Причины, сущность и способы юридизации современных общественных отношений. — Тула, 2016. С. 10-15.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Второе издание. Т. 1. — М.: Гос. Изд. Политической литературы, 1955. С. 291.
3 См. например, Иванов В. К критике современной теории
государства. М.: Территория будущего, 2008. С. 7-8.
4 См. подробнее: Правкин И.В.,Правкина И.Н. Роль правовой стратегии в реформировании правоохранительной системы // современное право. 2015. №7. С.45-48.
5 Авдеев Д.А. Республиканский монократизм или конститу-ционализация российской формы правления // Вестник Тюменского государственного университета. 2014. № 3. Право. С. 55.
6 Шаблинский И.Г. К истории рождения современной российской формы правления // Государство и право. 2008. № 6. С. 111.
7 Конституции государств Азии. Том 2. Средняя Азия и Индостан.- М.: Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации: Норма, 2010. С. 792.
8 Малахов В.П. Формы и виды права. / В кн. Малахов В.П. Концепция философии права. (Серия «Научные школы Московского университета МВД России») — М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2007. С. 370.
9 Ильин И.А. Почему мы верим в Россию // Сочинения. М.: Эксмо, 2006. С. 30.
10 И.Р. Кушхов. Соотношение элементов формы государства // Государственная власть и местное самоуправление. 2011. №6. С.12.
11 Иванов В. К критике современной теории государства. М.: Территория будущего, 2008. С. 37-57.
12 См.: Писаренко К.А. Об эволюции форм правления европейских государств в Новое и Новейшее время (конец XVI — XX век). М., 1998. С. 21 — 27.
13 Кожевина М.А. «Неттелбладтова система», или Чему учили первых российских правоведов // Научный вестник Омской академии МВД России № 1(28). 2008. С. 38.
14 Осипян Б.А. Причины разнообразия форм государственного правления и устройства // Современное право. 2009. № 1. С. 30.
15 Ивлева Н.Ю. К вопросу о сущности формы государства // В сборнике: К 40-летию образования кафедры государственно-правовых дисциплин Московской высшей школы милиции МВД СССР Сборник научных статей. Москва, 2015. С. 341-353.
16 См.: Иванов В. К критике современной теории государства. М.: Территория будущего, 2008. С. 61-85.
17 Кудрявцев Ю.А. Государственные режимы. СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2012. С. 49.
18 См.: Кушхов И.Р. Соотношение элементов формы государства // Государственная власть и местное самоуправление. 2011. № 6. С. 12.
19 Баранов А.В. Теория государства и права. Ч. I: Теория государства. Томск: Эль Контент, 2012. С. 91-96.
20 См., например: Денисов И.А. Сущность и формы государства. М., 1960; Лашин А.Г. Возникновение и развитие социалистического государства. М., 1965.
21 Оксамытный В.В. Общая теория государства и права. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2012. С. 220.
