CC BY
37
К ВОПРОСУ О ПЕРЕВОДЕ АНГЛОЯЗЫЧНЫХ ТЕРМИНОВ В СВЕТЕ ТЕОРИИ
ЭКОЛОГИИ ЯЗЫКА
Е.Б. Китова
(г. Иркутск, Россия)
Аннотация. Последние два десятилетия характеризуются активным проникновением англицизмов в сферу как общеупотребительной, так и профессиональной лексики (терминологии). Автор рассматривает недавние англоязычные заимствования юридической, экономической и бизнес-терминологии в научном дискурсе в рамках биокогнитивной теории языка и эколингвистики.
Ключевые слова: термины; заимствования; англицизмы; эколингвистика; биокогнитивная теория языка.
THE ISSUE OF TRANSLATING ENGLISH TERMINOLOGY FROM THE STANDPOINT OF THE ECOLOGY OF LANGUAGE
E. Kitova
(Irkutsk, Russia)
Abstract. Two last decades have witnessed large-scale borrowing of English-origin words into both everyday and specialist Russian discourse (terminology). The author analyzes recently borrowed terms in the spheres of economics, business and law from the standpoint of biocognitive theory of language and ecolonguistics.
Key words: terminology; borrowings; anglicisms; ecolinguistics; biocognitive theory of language.
Современные лингвистические исследования не могут обойтись без выработки новой исследовательской парадигмы, в которой язык будет рассматриваться не как вещь в себе, но как неотъемлемая интегральная часть жизни человека и общества.
Интерес в этой связи представляет и изучение ошибок перевода, выделившееся в самостоятельное методологическое направление - эрратологию [3, с. 24]. Как отмечает А.Б. Шевнин [10, с. 113], нарабатываемый в ходе исследований материал может послужить основой к переосмыслению некоторых общелингвистических и психолингвистических положений. Изучение практики перевода особенно способствует приобщению к более широкомуиорганичномувзглядунаязык,поскольку исследователь не может игнорировать обширные социальные, культурные, экономические, психологические связи, стоящие за языковыми единицами.
Данное исследование рассматривает перевод терминов в области бизнес- и юридической лексики, оно посвящено анализу англицизмов, интернационализмов и заимствований, активно распространяющихся в этой области в последние 15-20 лет. Материал был собран автором в ходе многолетней работы переводчиком в сфере экономики, бизнеса и юриспруденции (криминологии), а также в процессе работы преподавателем английского языка у студентов, магистрантов и аспирантов экономических и юридических специальностей.
В исследовании мы исходим из деятель-ностного взгляда на природу языка: «язык есть не продукт деятельности (Ergon), а деятельность (Energeia)» [2, с. 26], воплощенном в интегра-ционистском подходе к изучению языка [12; 16], согласно которому язык является культурным конструктом второго порядка, всегда открытым и незавершенным, возникающим из деятельности первого порядка по производству и интерпретации языковых знаков; эта деятельность, в свою очередь, представляет собой протекающий в реальном времени контекстно обусловленный процесс наделения поведения или продуктов поведения (голосовых, жестовых либо иных) семиотической значимостью. Подобное понимание природы языка перекликается с когнитивной теорией распределенного сознания [11], концепцией автопоэза [17], идеями когнитивной науки второго поколения [15], биологической концепцией языка [13; 14] и биокультурной теорией значения [19]. Для нашего исследования особую значимость имеет биокультурная теория значения, согласно которой значение - это отношение между организмом и его средой, определяемое ценностью, которую некоторые аспекты среды имеют для этого организма. Значение - это экологический концепт в том смысле, что оно не является полностью субъективным («находящимся в голове») или объективным («находящимся в мире»), но характеризует взаимодействие между организмом и его
средой.
Эколингвистика [5; 18] рассматривает язык как адаптивный механизм, отличающий человека разумного от других животных, обеспечивая ему преимущество в освоении его экологической ниши. Природа и сущность языка при таком подходе тесно связаны с понятием ценности, лежащей в основе значения языковых единиц.
Последние 20-25 лет, а особенно период с 2000 г., характеризуются лавинообразным нарастанием количества новых заимствований из английского языка. Англицизмы и транслитерации проникают в повседневную жизнь и активно используются в рекламе [1]. Активно заимствуется лексика из области компьютерных технологий, сферы бизнеса, экономики и финансов. Даже столь консервативная и традиционная область, как юриспруденция, не осталась в стороне от этой тенденции.
Можно предложить несколько причин резкого роста заимствований. Во-первых, постперестроечный период характеризуется открытостью России к контактам с зарубежными странами, увеличением числа доступных публикаций работ зарубежных исследователей, в том числе в переводе на русской язык. Необходимо иметь в виду, что осознание экономического отставания от развитых стран и общая государственная политика предопределили повышенный интерес именно к англоязычным, прежде всего, американским работам в области экономики и права. Во-вторых, вырос интерес к изучению английского языка, выросло число людей, способных понимать англоязычные тексты, даже технические и специальные. Третий немаловажный фактор - либерализация в области публикаций. Если в советское время работы зарубежных авторов переводились специальными службами и бюро, проходили экспертную проверку и затем публиковались, то в постперестроечный период единственным ограничивающим фактором стал финансовый. Контроль качества перестал являться обязательным для публикации. И, наконец, развитие компьютерных технологий и сети Интернет произвели революцию в области распространения и обмена информацией. Количество доступных для изучения источников информации возросло в разы, любая новая идея, любой термин и перевод, предложенный автором, получили хорошие шансы на закрепление и распространение как в узкопрофессиональной, так и в более широкой среде, в том числе в сфере образования.
В научном дискурсе к терминам применяется ряд оправданных и жестких требований, сформулированных еще Д.С. Лотте [6; 7] и дополненых в работах А.В. Суперанской [8], Т.Р. Кияк [4], А.Д. Хаютина [9] и др. Выдвинутые и обоснованные Д.С. Лотте требования к термину актуальны по сей день: краткость, однозначность, мотивированность, простота, согласование с другими имеющимися в терминосистеме терминами, т.е. системность, предпочтение уже внедренным и русским терминам перед новыми и иностранными.
Кроме того, Д.С. Лотте показал, что однозначность не возникает в терминологии сама по себе, а является следствием или должна быть следствием работы над термином тех, кто создает терминологию. К этим требованиям следует добавить соответствие языковым нормам, а этот признак может быть реализован лишь при наличии лингвистической компетенции у создателя новой терминологии.
Необходимо отметить, что многие заимствованные термины и термины-англицизмы не удовлетворяют этим требованиям. Фактически, все они удовлетворяют лишь критерию краткости. Представляется, что при переводе нового англоязычного термина стремление к краткости сочетается со стремлением к экономии усилий -большой умственной работы для транслитерации не требуется, и большинство терминов заимствуются именно этим путем. То, что при этом страдают простота и мотивированность, легко списывается на тот факт, что это научный термин, предназначенный для употребления специалистами, находящимися «в теме». Между тем, эколингви-стический подход к подобным явлениям позволяет утверждать, что ориентирующий потенциал такого термина должен основываться на общности когнитивного опыта автора и реципиента, то есть их знакомстве как с самим термином, так и с его употреблением в узкоспециальном англоязычном дискурсе. Использование же новой терминологии, нарушающей все требования, кроме краткости, является предпосылкой к пиджинизиции русского терминологического аппарата.
Англицизмы в сфере экономики и бизнеса весьма многочисленны. Юридические, криминологические тексты, в силу более консервативного характера научного дискурса, основывающегося, в отличие от англосаксонской правовой традиции, римском праве, содержат меньшее число англицизмов.
Заимствования можно разделить на три группы.
1. Кальки. Сюда относятся такие слова и выражения, как налоговое администрирование (tax administration), вызов (challenge), обратная связь (feedback), беловоротничковая преступность (white collar crime), преступления ненависти (hate crimes), угрозы (threats), магистр делового администрирования (Master of Business Administration, MBA, причем существует и русская аббревиатура - МБА) и другие. Данные выражения широко используются, хотя звучат неуклюже, иногда не имеют универсального толкования и носят явно выраженный оттенок «вторичности». Сюда же можно отнести и явно неадекватное выражение «управление юстицией» (justice administration). Этот термин, можно отметить, имеет устойчивый вариант перевода «отправление правосудия», однако вариант «управление юстицией» все же существует и еще раз подчеркивает, с какой легкостью новые термины-кальки входят как в узкоспециальный, так и в общий оборот.
2. Заимствования слов с латинскими корнями. К этой группе относятся многочисленные производные от транслитерации слова victim (латинское victima - религиозная жертва, в английском языке с 15 в.): виктимология, виктимный (виктимное поведение), виктимность, а также виктимоло-гический (виктимологический риск). Несмотря на то, что данные слова воспринимаются как англицизмы, подобное заимствование может быть оправдано в юридической терминологии в силу давно существующей традиции употребления юридических терминов с латинскими корнями. Жизненность данного конкретного заимствования подтверждается тем, что слово victim стало основой словообразовательной модели, а также тем, что соответствующее русское слово «жертва» и его производные имеют весьма яркие аксиологические компоненты в своем значении. К этой же группе относятся следующие недавние заимствования слов с латинскими корнями: ювенальный (juvenile), социальная инклюзия / эксклюзия (social inclusion / exclusion), медиация (mediation), гендер и гендерный (gender). Важно, однако, что заимствуются они не напрямую из латыни, а из английского языка, что сближает их с третьей группой, особенно если эти слова длинны и труднопроизносимы: делинквентность, девиан-тология, постпенитенциарный и др.
3. Англицизмы-транслитерации. Самая обширная группа заимствований. Особенно много
таких слов в сфере бизнес-лексики: фандрайзинг (fundrising), аутсорсинг (outsourcing), крауд-сорсинг (crowdsourcing), форензика (forensic science, понимаемая как система мер по предотвращению экономических преступлений служащими компании). Интересно отметить, что такие понятия, как feedback, outsourcing, crowdfunding являются относительно новыми, и впервые были отмечены в английском языке в 1955 г. (feedback, из сферы компьютерных разработок), 1991 г. (outsourcing) и 1997 (crowdfunding). Они относятся к интернацио-нализмам, т.к. заимствуются не только русским, но и другими языками.
Банковская сфера столь активно стремится перенимать практику и стандарты западных банков, что подавляющая доля недавно заимствованных терминов являются транслитерациями: ваучер (voucher), фьючерс (futures), хеджинговый фонд (hedge fund), хеджирование (hedging), деривативы (derivatives), транзакции (transactions), контроллинг (controlling) и другие.
Не явилась исключением и юриспруденция. Несмотря на то, что перевод юридических текстов требует высокой квалификации переводчика и, как правило, осуществляется людьми с юридическим образованием и опытом (цена ошибок в этой области слишком велика), ситуация с современными заимствованиями соответствует общей тенденции, и англицизмы активно проникают в научный дискурс. Работа по нахождению полного или частичного эквивалента заменяется простой транслитерацией. В криминологических публикациях появляются такие термины, как мисде-минор (misdemeanor), фелония (felony), моббинг (mobbing), киллерство (от killer - наемный убийца), стокерство (от stalking), телефонная скатология (phone scatology), хактивизм (hacktivism), буллинг (bulling, впрочем, встречается вариант «школьное насилие»), форензика (forensic science, понимаемая в российской криминалистике как метод раскрытия преступлений в сфере компьютерной информации) и др. Несомненно, количество подобных заимствований в общем числе юридических и криминологических терминов невелико, однако немаловажно, что все они являются недавними заимствованиями и отражают общую тенденцию.
Представляется, что за столь обширным распространением транслитерации стоит не столько тенденция к краткости и экономии усилий, сколько придание таким словам большей «ценности», их употребление словно добавляет весомости, значи-
мости тексту, а человек, не знакомый с ними, сразу становится исключен из определенного круга более «продвинутых» специалистов.
Таким образом, ориентирующий потенциал подобных заимствованных терминов показывает, что англицизмы-кальки и транслитерации с английских терминов являются предпочтительными (по сравнению с переводом или поиском русских соответствий) способом обогащения современного терминологического аппарата в области экономики, бизнеса и права. В рамках парадигмы биокогнитивной и экологической лингвистики это может служить указанием на то, что, во-первых, англоязычные термины наделяются большей ценностью по сравнению с русскими, позволяя тем, кто их использует, позиционировать свою работу как более актуальную и инновационную. Во-вторых, столь активное проникновение транслитераций даже в консервативную сферу криминалистики может служить показателем пиджинизации понятийного аппарата, что также возвращает нас к категории ценности, понимаемой в биокогнитивной концепции языка как основа значения языкового знака.
В качестве дальнейших перспектив разработки данной темы можно предложить количественный анализ соотношения новых / заимствованных терминов в определенной терминосистеме в некоторый период времени. Интересной представляется и возможность проведения психолингвистического эксперимента с целью выявления статусной и ценностной компоненты у заимствованных, особенно транслитерированных терминов, в глазах ученых и практиков, работающих в соответствующих профессиональных областях и сталкивающихся с ними в повседневной практической деятельности.
Список литературы:
1. Бойко С.А. Глубина проникновения англицизмов в современный русский язык // Известия Иркутской государственной экономической академии. - 2015. - Т. - 25. - № 4. - С. 735-741.
2. Гумбольдт В. фон. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества // Избр. тр. по языкознанию / общ. ред. Г. В. Рамишвили. - 2-е изд. - М. : Прогресс, 2001. - С. 37-298.
3. Какзанова Е.М. Эрратология в переводе научного текста // Перевод и сопоставительная лингвистика. - 2014. - № 10. - С. 21-24.
4. Кияк Т.Р Лингвистические аспекты термино-ведения. Киев, 1989. - 103 с.
5. Кравченко А.В. Два взгляда на экологию языка и экологическую лингвистику // Экология языка и коммуникативная практика. - 2014. - № 2. - С. 90-99.
6. Лотте Д.С. Основы построения научно-технической терминологии. М.: Изд-во АН СССР, 1961. - 158 с.
7. Лотте Д.С. Вопросы заимствования и упорядочения иноязычных терминов и терминоэлементов. М.: Наука, 1982. - 150 с.
8. Суперанская А.В., Подольская Н. В., Васильева Н. В. Общая терминология. Вопросы теории. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 246 с.
9. Хаютин А.Д. Составные термины - функциональный тип сложных лингвистических единиц (СЛЕ) с позиций лексикографии // Отраслевая терминология и лексикография. Воронеж: Воронеж. гос. пед. ин-т, 1981. - 149 с.
10. Шевнин А.Б. Эрратология: теория ошибок и переводческих несоответствий // Вестник ЮУрГУ Серия : Лингвистика. - 2005. - № 11. - С. 111-113.
11. Clark A. Being There: Putting Brain, Body and World Together Again. Cambridge, Massachusetts: M. I. T. Press, 1997. - 280 p.
12. Harris R. The Language Myth in Western Culture (Routledge Advances in Communication and Linguistic Theory). London: Routledge, 2001. - 320 p.
13. Givon T. Bio-Linguistics: the Santa Barbara Lectures. Amsterdam ; Philadelphia : John Benjamins, 2002. - 383 p.
14. Kravchenko A.V. Native speakers, mother tongues, and other objects of wonder // Language Sciences, 32 (6). - 2010. - P. 677 -785.
15. Lakoff G. Philosophy in the Flesh. - N. Y. : Basic Books, 1999. - 624 p.
16. Love, N. Cognition and the language myth // Language Sciences. - 2004. - № 26. - P. 525-544.
17. Maturana H.R. Biology of cognition // Autopoiesis and Cognition: The Realization of the Living. - Dordecht : D. Reidel, 1980. - P. 5-58.
18. Steffensen S.V. and Fill, A. Ecolinguistics: the state of the art and future horizons // Language Sciences, 41. - 2014. - P. 6 - 25.
19. Zlatev J. Meaning = life (+ culture): an outline of a unified biocultural theory of meaning // Evolution of Communication. An International Multidisciplinary Journal. - 2003. - № 4 (2). - P. 253-296.
