CC BY
76
Вопросы уголовного, уголовно-исполнительного права
и криминологии
УДК 343.21
К ВОПРОСУ О НЕОБХОДИМОСТИ РАЗРАБОТКИ И ПРИНЯТИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ КОНЦЕПЦИИ НОВОЙ РЕДАКЦИИ УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
© Орешкин М. И., 2018
Коллегия адвокатов «Оптимум», г. Иркутск
Рассматриваются отдельные проблемы законотворчества в уголовно-правовой сфере. Приведен краткий анализ некоторых федеральных законов о внесении изменений в Уголовный кодекс РФ, которые вызвали общественный резонанс и впоследствии претерпели существенные изменения. Обращено внимание на особую значимость для общества и государства законодательных новелл в области уголовного права. Приведены и проанализированы статистические данные общего количества внесенных в Уголовный кодекс России поправок с момента его вступления в силу в 1998 г. Автор раскрывает негативные последствия допущенных ошибок в результате принятия неоправданных, по его мнению, поправок в Уголовный кодекс и высказывает предложения, направленные на их исправление. Исследуется вопрос об эффективности применений наказания в виде штрафа, кратного сумме взятки, применительно к должностным преступлениям и специального основания освобождения от уголовной ответственности за экономические преступления. Сделан вывод о необходимости разработки и принятия государственной концепции уголовно-правовой политики для подготовки новой редакции Уголовного кодекса России, с учетом накопленного опыта, с целью согласования между собой уголовно-правовых норм и повышения эффективности их применения. Проведен анализ подготовленной «Центром стратегических разработок», возглавляемым А. Кудриным, программы «Уголовная политика: дорожная карта 2017-2025 гг.». Выявлены ряд недостатков и спорных моментов по отдельным предложениям кардинального изменения уголовного законодательства. Приведены статистические данные в сравнительном аспекте, применительно к лицам, совершившим преступления, и категориям совершаемых преступлений в нашей стране. С учетом проведенного анализа высказано мнение о путях и способах совершенствования уголовного закона.
Ключевые слова: уголовная политика, уголовная статистика, назначение наказания, уголовная ответственность, уголовный закон, новая редакция Уголовного кодекса.
Для всех очевидно, что одним из важнейших показателей национального благополучия является обеспечение общественной, экономической и государственной безопасности страны. Выполнению этой задачи призван служить Уголовный кодекс РФ. К сожалению, приходится констатировать, что современный этап развития уголовного законодательства в России характеризуется зачастую беспорядочными и противоречивыми его изменениями, принятыми без должной разработки, прогнозирования действия уголовно-правовых норм на будущее [1]. Уголовный кодекс постепенно превращается в специальный инструмент в руках органов государственной власти, предназначенный решать насущные проблемы наиболее простым и быстрым, как кажется, способом. При этом громкие поправки в уголовное законодательство нередко имеют популистский оттенок и не являются
научно обоснованными [2]. Особых бюджетных затрат это, как правило, не влечет. Получается, что решать многие насущные проблемы с помощью уголовного запрета и дешево и сердито. Но есть и обратная сторона медали, скрытая от обывателя, которую видят те, кто вынужден применять такие новеллы: судьи, прокуроры, адвокаты, следователи, ученые и иные специалисты в данной области знаний.
Действующий Уголовный кодекс был введен в действие с 1 января 1997 г. С 1998 г. в УК РФ стали вноситься изменения и дополнения. Интенсивность законотворчества в разные годы в численных показателях варьировалась значительно, однако наиболее существенные изменения вносились в кодекс в 2003-2004, 2009-2011 и 2016 гг. На текущий момент принято 215 федеральных законов о внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РФ. Общее количество постатейных правок стремительно
приближается к двухтысячному рубежу, в результате чего УК РФ утрачивает свою системность. Для сравнения общее количество поправок предыдущего Уголовного кодекса РСФСР, действовавшего с 1961 по 1997 г., т. е. 36 лет, составило всего 87.
Вносимые изменения в УК РФ лишь отчасти обусловлены изменениями социально-экономических условий в нашей стране, требованиями времени, накопленным опытом в деятельности правоохранительных органов. Зачастую поправки в уголовный закон направлены на решение какой-то отдельной вновь возникшей проблемы, получившей большой общественный резонанс, без достаточной проработки механизмов ее решения, что, как следствие этого, превращает новые статьи в «мертворожденные» нормы. Наиболее значимые изменения в уголовное законодательство были внесены в период реализации курса на либерализацию уголовной ответственности за экономические и иные общеуголовные преступления, что породило ряд проблем в применении новых норм, а в отдельных случаях привело к обратному эффекту.
Несколько лет назад был объявлен курс на борьбу с коррупцией и должностными преступлениями. В реализации этого подхода был принят Федеральный закон от 4 мая 2011 г. № 97-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия коррупции». Сущность его в том, что взяточники и коррупционеры стали нести уголовную ответственность в виде штрафов, кратных суммам полученных взяток. Суммы штрафов стали достигать 100-кратной суммы взятки. По замыслу авторов поправок такой подход должен резко охладить пыл нечистых на руку чиновников. В целом намерения благие, но что происходит на практике? Обратимся к статистике. Уже через два года после введения данных норм были подведены предварительные итоги. Из доклада Генерального прокурора Президенту России следовало, что реальное исполнение таких наказаний не превышает 0,1 % от общих сумм присужденных штрафов (штрафов назначено 19 млрд руб., но реально поступило в бюджет только 19 млн руб.). Тогда Генеральный прокурор РФ официально признал неэффективность данных норм [3]. Не сильно изменилась ситуация и на текущий момент. По-прежнему мало кто из крупных коррупционеров реально оплачивает назначенные по приговорам судов штрафы, исчисляемые десятками и сотнями миллионов рублей. Чиновники
в принципе не оформляют на себя никакого дорогостоящего имущества, а на имущество их родственников, тем более просто доверенных лиц, никто обратить взыскание не имеет права. Как следствие, штраф остается только на бумаге. Зато врач или преподаватель вуза, осужденный за получение взятки в сумме 5-10 тыс. руб., изыскивает последние средства для оплаты полумиллионного штрафа по приговору суда, повышая статистические показатели по количеству реально исполненных приговоров по коррупционным преступлениям. Неужели подобное развитие ситуации нельзя было спрогнозировать в момент разработки проекта данного Федерального закона? Выход из сложившейся ситуации представляется в четкой дифференциации уголовного наказания, применительно к социальным слоям взяткополучателей, и проработанном механизме замены неисполненного наказания в виде штрафа на лишение свободы. И конечно же, введение самостоятельного вида наказания, дополнительно к основному - конфискации имущества, не только принадлежащего самому чиновнику, но и его родственникам, близким лицам, при наличии оснований полагать, что имущество было приобретено в результате преступной деятельности. При этом бремя доказывания законности его происхождения возложить на юридических владельцев такого имущества. На данный момент конфискация имущества, в силу ст. 44, 104.1 Уголовного кодекса РФ, относится к мерам уголовно-правового характера. О введении конфискации имущества в качестве самостоятельного вида наказания для коррупционеров говорят много, но реальных шагов в этом направлении сделано мало.
Другой важный блок изменений в уголовное законодательство касается предпринимательской сферы. Объявленный курс на либерализацию уголовной ответственности за экономические преступления также не приводит к ожидаемым результатам. Справедливости ради стоит сказать, что начинания в этом направлении носят позитивный характер, но одного желания, как говорится, мало. Необходим тщательный прогноз работы новых норм в среднесрочной и долгосрочной перспективах и четкая корреляция новых норм с другими положениями уголовного законодательства. К чему приводят подобные упущения, можно рассмотреть на примере следующих поправок. В 2011 г. в Уголовный кодекс была введена новая ст. 76.1, предусматривающая возможность освобождения от уголовной ответственности за преступления в сфере экономической деятельности, если лицо совершило преступление впервые; полностью
возместило потерпевшему ущерб от преступления и перечислило в федеральный бюджет денежное возмещение в размере двукратной суммы причиненного ущерба или полученного дохода (до 2017 г. речь шла о пятикратной сумме). Данная норма призвана, с одной стороны, облегчить деятельность предпринимателей, с другой стороны, компенсировать потерпевшим причиненный им вред от преступлений, и, наконец, пополнить государственный бюджет за счет раскаявшихся преступников. Согласитесь, такой подход, на первый взгляд, выглядит как акт гуманизма и стоит того, чтобы простить оступившимся бизнесменам их проступки. Но на практике указанные новеллы работают лишь в единичных случаях, и вот почему. Большинство преступлений в сфере предпринимательской деятельности относятся к категории преступлений небольшой тяжести, так как предусматривают максимальное наказание не выше трех лет лишения свободы, срок давности привлечения к уголовной ответственности по которым составляет всего два года с момента совершения преступления. Учитывая то, что уголовные дела экономической направленности требуют длительного времени их расследований и судебных разбирательств, исчисляемых годами, еще до окончания таких дел срок давности истекает, что является безусловным основанием для прекращения уголовного дела по заявлению виновного лица. Но даже если суд успевает признать такое лицо виновным и приговор в отношении него вступает в законную силу, реальное наказание в виде штрафа, как правило, во много раз (нередко в сотни и тысячи раз) меньше суммы причиненного ущерба. Поэтому возмещать имущественный вред потерпевшему и оплачивать государству еще двукратную стоимость такого вреда, т. е. оплачивать ущерб трижды, преступнику нет резона. В итоге благие начинания превратились в мертвый груз. Это еще один пример, что серьезные изменения в Закон должны влечь комплексную проработку всех сопутствующих им норм.
Все в том же 2011 г. по инициативе Президента России Д. А. Медведева из Уголовного кодекса были исключены нормы, предусматривающие уголовную ответственность за клевету и оскорбление (ст. 129, 130, 298). В пояснительной записке к данному законопроекту читаем: «Оскорбление и клевета по степени общественной опасности... более соответствуют деяниям, предусмотренным Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях, нежели Уголовным кодексом Российской Федерации, в связи с чем предлагается ст. 129, 130 и 298 Уголовного кодекса Россий-
ской Федерации признать утратившими силу, а ответственность за деяния, предусмотренные указанными статьями, установить в Кодексе Российской Федерации об административных правонарушениях». Но не проходит и восьми месяцев, как Федеральным законом № 141 от 28 июля 2012 г. возвращается уголовная ответственность за клевету с введением в Уголовный кодекс новых ст. 128.1 и 298.1 УК. В пояснительной записке к этому законопроекту его авторы пишут следующее: «. существующие меры защиты чести и достоинства личности, закрепленные в Кодексе Российской Федерации об административных правонарушениях. регламентирующие законодательные положения о клевете и оскорблении, в полной мере недостаточны. Кроме того, правопорядки практически всех стран мира устанавливают уголовную ответственность за клевету». Пожалуйста, два прямо противоположных мнения по сути одних и тех же лиц, с разрывом в несколько месяцев. Причем размеры штрафов по возрождённым составам клеветы выросли в несколько раз, появились новые квалифицирующие признаки, отягчающие наказание, по сравнению с прежними редакциями статьей.
Аналогичным образом сложилась судьба еще одного весьма распространенного состава экономического преступления - контрабанды товаров. Незаконное перемещение через таможенную границу России стратегически важных товаров и ресурсов, безусловно, способно подорвать экономику любой, даже процветающей страны, но только не России. А как иначе можно понимать логику законодателя, когда наказание за контрабанду товаров было исключено из Уголовного кодекса России? Несложно догадаться, в каком году были приняты эти поправки. Случайно или нет, но все в том же 2011 г. В этом же году вышли на свободу фигуранты громких уголовных дел, привлекавшихся к уголовной ответственности по отмененной ст. 188 Уголовного кодекса РФ. Ситуация несколько изменилась уже на следующий 2012 г., когда Постановлением Правительства РФ № 923 от 13 сентября 2012 г. «Об утверждении перечня стратегически важных товаров и ресурсов для целей ст. 226.1 Уголовного кодекса РФ» круглые лесоматериалы были отнесены к стратегически важным ресурсам, что позволило вновь привлекать к уголовной ответственности лиц, виновных за контрабанду леса.
В последние годы законодатель продолжает принимать неоправданные решения, внося поправки в Уголовный кодекс, порождающие все большие проблемы в их реализации на практике. На слуху нашумевшие изменения в
2016 г., коснувшиеся уголовной ответственности за побои по ст. 116. Тогда авторы поправок, а с ними и депутаты Государственной Думы, Совета Федерации и Президент РФ посчитали, что причинение побоев незнакомому, даже несовершеннолетнему лицу преступлением являться не должно, а причинение тех же самых повреждений родственникам и лицам, состоящим в отношениях свойства с виновным, даже некровным родственникам, например кумом куме, уже влекло уголовное наказание. Можно было бы отнестись с сарказмом к подобным законодательным инициативам, если бы речь не шла о десятках тысяч уголовных дел по всей стране каждый год. Спустя всего полгода с начала действия этих нелепых поправок все те же законодатели, под нажимом общественного мнения и негативной реакции профессионалов, были вынуждены ретироваться и принять очередные поправки в уголовный закон.
Невольно задаешься вопросом: «Что изменилось в обществе всего за несколько месяцев и что повлекло принятие диаметрально противоположных нормативных актов?» Надо понимать, что внесение поправок в закон - это не механические и не формальные действия, а зачастую судьбоносные решения. После отмены уголовной ответственности за клевету, контрабанду леса, побои автоматически прекращаются все находящиеся в производстве органов предварительного следствия, дознания и суда уголовные дела, отбывающие наказания лица подлежат освобождению, а судимости по данным статьям аннулируются. Производства по гражданским искам в уголовных процессах о возмещении ущерба гражданам и государству от совершенных преступлений прекращаются автоматически. И эту ситуацию не изменит даже то обстоятельство, что на следующий день или спустя, скажем, восемь месяцев законодатель вновь вводит уголовную ответственность за ранее декриминализованные составы преступлений. Можно расценивать действия лиц, ответственных за принятие подобных поправок, как халатность и ставить вопрос об их наказании, если бы такие решения не принимались депутатами, т. е. на коллективной основе. Найти крайнего в таких ситуациях невозможно. Во многом по этой причине допускаются ошибки в законодательных органах власти.
Можно было бы продолжать список недоразумений, возникающих с принятием все новых изменений в уголовное законодательство. При этом напрашивается вывод: Уголовный кодекс РФ требует серьезных изменений, с детальной проработкой его новой редакции. Нельзя забывать известную истину: «Все луч-
шее - это плохо забытое старое». На сегодняшний день существует реальная опасность, что вспаханное многочисленными поправками в Уголовный кодекс поле может быть засеяно не только пшеницей, но плевелами. После их всходов отделить одно от другого будет весьма проблематично. Но есть риск и того, что с принятием нового Уголовного кодекса или новой его редакции могут возникнуть еще большие проблемы, которые способны подорвать сложившийся уклад общественных отношений, безопасности населения и государства.
Системные противоречия побуждают специалистов задуматься о коренном реформировании Уголовного кодекса. Начиная с середины 2000-х гг. вопрос принятия нового кодекса периодически обсуждался вначале в научной среде, а позже и в органах государственной власти. В настоящее время существующую проблему признают руководители всех ветвей власти, в том числе председатель Верховного Суда РФ В. М. Лебедев, председатель Совета Федерации РФ В. И. Матвиенко, председатель комитета Государственной Думы РФ по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству П. В. Крашенинников, которые в разное время высказывались о необходимости принятия новых редакций Уголовного и Уголовно-процессуальных кодексов. В научно-практической среде эта идея воспринимается как данность, отсроченная во времени. Кончено, есть отдельные авторитетные ученые, сотрудники правоохранительных органов, отстаивающие мнение об отсутствии необходимости таких глобальных перемен, но их не так много [4]. В частности, известный российский криминалист, один из разработчиков проекта действующего Уголовного кодекса РФ А. В. Наумов отстаивает позицию о том, что необходимости принятия новой редакции Уголовного кодекса нет. Некоторые специалисты ратуют за принятие нового кодекса взамен существующего [5]. Поэтому новая редакция представляется неким разумным компромиссом, когда лучшее старое модернизируется усовершенствованными механизмами.
В настоящее время продвигается достаточно много разумных идей по совершенствованию уголовного законодательства: развитие института конфискации имущества за наиболее тяжкие коррупционные и экономические преступления, пересмотр понятия и видов рецидива, сбалансирование наказаний и оснований освобождений от них, упорядочение отдельных составов преступлений между собой и т. д. Но вместе с тем предлагаются и социально вредные новеллы, которые внешне выглядят и зву-
чат весьма достойно и заманчиво. Когда речь идет о комплексной модернизации какого-либо сектора общественной жизни: экономики, социальной сферы, государственного устройства, то риски провала таких реформ многократно возрастают, по сравнению с точечными изменениями в этих сферах. Это правило действует и в правовом поле. Причем последствия возможных кардинальных ошибок в законотворческой сфере могут иметь куда больший негативный эффект, хотя бы даже потому, что экономические, политические реформы всегда опосредованы изменениями нормативной базы. Существует ли на сегодняшний день государственная концепция новой редакции Уголовного кодекса России? Ответ, к сожалению, отрицательный. Но, как говорится, на вспаханном поле обязательно что-то да вырастет.
В прошлом году под эгидой «Центра стратегических разработок», председателем Совета которого является Алексей Кудрин, была опубликована программа «Уголовная политика: дорожная карта 2017-2025 гг.» [6]. По сути данная программа представляет собой концепцию изменения уголовного законодательства и намечает этапы ее реализации. Можно сказать, что предложенная концепция является наиболее активно продвигаемой в общественной среде. Основные задачи предложенной модернизации включают в себя, в частности, сокращение числа заключенных; гуманизацию системы уголовных наказаний; переведение преступлений небольшой тяжести в разряд уголовных проступков и ряд других новелл. Авторы уверены, что реализация предложенной реформы уголовной политики будет отвечать задачам перехода России на новый этап развития, и призывают к публичному обсуждению разработанной ими концепции.
Опираясь на статистику назначенных наказаний, авторы демонстрируют избыточную репрессивность уголовного закона. В докладе отмечено, что лишение свободы условно или реально назначается в качестве наказания 60 % осужденных. Частота выбора этого наказания, равно как и сроки лишения свободы, обусловлена содержанием Уголовного кодекса. Авторы подчеркивают, что репрессивность уголовного закона может быть снижена без ущерба для таких целей уголовного наказания, как восстановление социальной справедливости, исправление осужденного и предотвращение совершения новых преступлений.
Теперь давайте обратимся к статистическим данным. В прошлом, 2017 г. наказания в виде реального лишения свободы по данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ
были назначены только в 29 % случаях от всех вынесенных судами приговоров. 25 % - это назначение наказания в виде лишения свободы с условно-испытательным сроком. Оставшаяся часть - это более мягкие наказания: штрафы, обязательные, исправительные, принудительные работы, и они составляют почти половину от всех назначенных судами наказаний. При этом реальное лишение свободы назначается в подавляющем числе по тяжким и особо тяжким преступлениям, за которые максимальный срок наказания в санкциях статей превышает, соответственно, пять и десять лет лишения свободы. За преступления небольшой и средней тяжести, которые в общей массе составляют более половины от всех совершаемых преступлений в нашей стране, реальное лишение свободы в 2017 г. было назначено лишь в 17 % случаев, что, согласитесь, не так уж и много, учитывая высокий уровень рецидивной преступности. Поэтому говорить о чрезмерной репрессивности уголовного закона в настоящее время, основываясь на статистических данных, вряд ли уместно. Отдельные ошибки и злоупотребления при назначении наказаний имели место всегда, но они не могут подменять собой общую картину имеющихся показателей в нашей стране.
Цитируем авторов концепции далее: «Россия практически не движется в сторону снижения числа заключенных и ресоциализации лиц, совершивших преступления. Мы по-прежнему на 8-м месте в мире и на 1-м в Европе по числу заключенных на 100 тыс. населения. При этом у нас высокий рецидив преступлений. Эти два факта связаны между собой: более чем 55 % заключенных находятся в зоне криминологического «невозврата» поскольку их срок лишения свободы превышает 5 лет, что практически исключает возможность реинтеграции в нормальную жизнь; еще 23 % заключенных, отбывающих срок от 3 до 5 лет, рискуют оказаться в зоне невозврата». К сожалению, в докладе не указан первоисточник приведенных данных. Однако, если обратиться к статистическим показателям Международного центра тюремных исследований (1СР8) за 2018 г., Россия по количеству заключенных на 100 тыс. населения занимает 14 место в мире. Неизменным лидером по этому показателю многие годы являются США. Количество заключенных в этой стране превышает российские показатели в 3,5 раза, но оспаривать справедливость американской уголовной политики на внутринациональном уровне серьезно никто не берется. Согласно данным Федеральной службы исполнения наказаний России, число заключенных, находящихся в местах
лишения свободы, уменьшилось до самого низкого уровня за последние почти 30 лет и составило на 1 мая 2018 г. 595 728 человек. В связи с этим утверждения разработчиков концепции об отсутствии снижения числа заключенных в нашей стране в течение последних лет и 78 % «почти» безнадежно потерянных для общества лиц представляются нерепрезентативными.
Сложно спорить с тем, что длительное лишение свободы негативно сказывается на социальной адаптации заключенных. Но можно ли согласиться с заключением о том, что поскольку наказания в виде лишения свободы на срок свыше 5 лет практически исключают возврат осужденного к нормальной жизни, то максимальный срок наказания должен варьироваться где-то в этом пределе? Существует целый пласт общественно опасных преступных деяний, влекущих повышенную ответственность, включающий в себя убийства, разбои, изнасилования, бандитизм, не говоря уже о таких явлениях, как терроризм, коррупция, педофилия. Действительно, в разное время высказывались частные мнения о целесообразности кардинального смягчения уголовных наказаний. В частности, в 1902 г. С. П. Мокринский указывал, что максимальным сроком изоляции является период, равный 5 годам: «Удерживать в целях исправления более 5 лет нет основания: не исправив субъекта в течение этого срока, учреждение достаточно ясно обнаружило свое бессилие исправить его» [7]. Нет смысла приводить и другие схожие мнения, которые во многом носят лишь теоретический характер. Сейчас общество более поддерживает идеи ужесточения наказаний, отмены моратория на смертную казнь и даже расширения спектра ее применения. Реализация плана кратного снижения максимального порога наказаний будет идти вразрез с общественным мнением и способна вызвать прямо противоположный эффект.
Далее, увлекаясь идей снижения максимальной планки наказаний в два и даже в три раза, авторы концепции предлагают понизить категорию преступлений с особо тяжких на тяжкие. Что это значит? Рассмотрим реализацию этого предложения на примере убийства - ч. 1 ст. 105 УК РФ. Максимальное наказание по данному составу преступления - пятнадцать лет лишения свободы. Предлагается его изменить до пяти лет лишения свободы, а коль скоро преступление станет не особо тяжким, а тяжким, то преступник, отбыв лишь половину назначенного ему судом срока, - два с половиной года максимум, имеет все шансы освободиться условно-досрочно. Соответственно, отбывать свое наказание он будет в не в колонии стро-
гого режима, как сейчас, а общего. Срок давности привлечения к уголовной ответственности будет не пятнадцать лет, а десять. Причем во время предварительного и судебного следствия обвиняемый в течение двух-трех лет может находиться под домашним арестом. В этом случае срок домашнего ареста засчитывается в срок отбытия наказания день за день и право на условно-досрочное освобождение у него может возникнуть сразу после вступления приговора в законную силу. Не говоря уже о других преференциях для таких преступников, которые появляются по цепной реакции.
Другая предложенная идея о декриминализации преступлений небольшой тяжести также вызывает много вопросов. В 2017 г. в Российской Федерации было осуждено 697 174 лица, и из них 348 325, или 50 %, за преступления небольшой тяжести. Таким образом, речь идет о сокращении числа осужденных наполовину! За чертой преступных деяний останутся такие преступления, как причинение средней тяжести вреда здоровью другому человеку, убийства в состоянии аффекта или при превышении пределов необходимой обороны, причинение смерти по неосторожности, служебный подлог, халатность, некоторые преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств и многие другие. Такие меры оправдываются снижением напряженности в обществе и восстановлением социальной справедливости.
Данное предложение представляется весьма спорным. По большей части легализованной окажется так называемая уличная преступность. Виновных лиц по указанным составам преступлений мы даже не вправе будем называть преступниками, только правонарушителями, наряду с теми, кто превысил скорость вождения, перешел дорогу на красный сигнал светофора или, скажем, закурил в общественном месте. В научно-практической среде давно вынашивается идея создать новый институт в уголовном праве «уголовный проступок». Это будет уже не преступление, но еще не административный деликт, что-то среднее между ними. В отношении лиц, виновных в совершении уголовного проступка, предлагается применять не уголовное наказание, а меры уголовно-правового воздействия, в виде штрафов, возложения обязанностей загладить причиненный вред и др. С реализацией такого предложения возникнет масса вопросов в практической деятельности. Как быть с теми, кто без конца совершает некрупные кражи, мошенничества, вандализм, незаконные рубки, ДТП с причинением тяжкого вреда здоровью, ведь все эти и многие другие составы преступлений окажутся вне сфе-
ры уголовной ответственности? Сколько раз и в течение какого срока они могут совершать подобные проступки, чтобы избежать возбуждения уголовных дел? Можно сколько угодно много приводить доводов в пользу такого подхода: сокращение числа осужденных за мелкие преступления, избежание судимостей для лиц, впервые оступившихся, экономия бюджетных средств и т. д. Действительно, на сегодняшний день наказания по преступлениям небольшой тяжести не столь внушительны и в некоторых случаях схожи с санкциями за административные правонарушения, но самое главное отличие, на мой взгляд, кроется в процедуре расследования таких дел. Разыскивать и привлекать к ответственности лиц, совершивших административный или уголовный проступок, значительно сложнее, чем в рамках расследования уголовных дел. На практике заниматься розыском виновных лиц, а тем более доказыванием их вины будет весьма сложно. Уровень неофициальной, латентной преступности возрастет, а доверие граждан к правоохранительным органам, напротив, упадет. Со временем это приведет к тому, что люди сами перестанут обращаться с заявлениями в правоохранительные органы. Вопрос стоит не столько в наказании, сколько в недопущении безнаказанности.
Особую значимость, как считают инициаторы поправок, будет иметь введение уголовного проступка за экономические преступления. По их мнению, это будет способствовать экономическому росту и уменьшит давление на бизнес. Преступления в сфере экономики от банальных краж, грабежей, разбоев до высокоинтеллектуальных преступных посягательств в этой области составляют в общей массе до 70 % от всех совершаемых в нашей стране преступлений, и из них 40 % - это преступления небольшой тяжести, а еще 26 % - средней. Что произойдет, если хотя бы 40 % всех экономических преступлений в одночасье будут декриминали-зованы? Ответ на этот вопрос очевиден!
Можно и дальше продолжать разбирать предложенную концепцию, выявлять ее достоинства и недостатки. Справедливости ради следует заметить, что отдельные идеи представляются здравыми и оправданными: восстановление отмененного в 2003 г. дифференцированного влияния вида рецидива преступлений на назначаемое наказание, расширение области применения принудительных работ и возвращение к идее реализации ареста как вида уголовного наказания за преступления небольшой и средней тяжести и др. Самые крупные просчеты всегда связаны с началом реализации благих намерений. Если оценивать концепцию
в комплексе, то воплощение в жизнь ее основных, фундаментальных идей может привести к общественному дисбалансу, а декларируемая защита бизнеса к защите от него. Перефразируя известное изречение «Мы не настолько богаты, чтобы покупать дешевые вещи» применительно к данной программе, можно сказать: «Мы не настолько сильны, чтобы пережить благовидные законодательные ошибки». Чтобы исключить или хотя бы минимизировать риски законодательных ошибок, необходимо начать разработку государственной концепции новой редакции Уголовного кодекса России с привлечением авторитетных специалистов в области уголовного права и процесса из научно-практической среды. В противном случае эта ниша будет заполнена другими, и вопрос будет стоять лишь в лоббировании готового проекта государственной важности. А пожинать плоды таких реформ придется нам с вами. Ш
1. Процессы криминализации и декриминализации, имеющие социально-политическую подоплеку, берут свое начало в Древнерусском государстве (Более подробно см.: Георгиевский Э. В. Религиозные основания уголовно-правовых запретов: от архаического политеизма к русскому православию. М., 2014; Георгиевский Э. В. Общее понятие преступного в истории уголовного права России: терминологическое многообразие // Государство и право. 2008. № 4; Георгиевский Э. В. История уголовного права России. Иркутск, 2004).
2. Более подробно см.: Георгиевский Э. В., Кравцов Р. В. Состав преступления. Иркутск, 2012.
3. Сенаторов Ю., Сергеев Н. С взяточников решили много не брать [Электронный ресурс] // Коммерсант. 10.07.2013. URL: https: // www.kommersant.ru/doc/ (дата обращения: 4 июня 2018 г.).
4. Наумов А. В. Проблемы кодификации российского уголовного законодательства: новый Уголовный кодекс или новая редакция Кодекса? // Общество и право. 2010. № 5. С. 15.
5. Лопашенко Н. А., Кобзева Е. В., Хутов К. М., Долотов Р. О. Уголовный кодекс Российской Федерации. Общая часть. Проект // Библиотека уголовного права и криминологии. 2016. № 6 (18). С. 18. Селиверстов В. И. Концепция подготовки научно-теоретической модели Общей части УИК РФ // Вестн. ин-та: преступление, наказание, исправление. 2016. № 33. С. 90.
6. Есаков Г. А., Долотов Р. О., Филатова М. А., Редчиц М. А., Степанов П. П., Цай К. А. Уголовная политика: дорожная карта (2017-2025 гг.). [Электронный ресурс] // Сайт Центра стратегических разработок. URL: https://csr.ru/wp-content/uploads/2017/04/ Report-CP.pdf (дата обращения: 4 июня 2018 г.).
7. Мокринский С. П. Наказание, его цели и предположения. М., 1902. С. 90.
список литературы
Георгиевский Э. В. История уголовного права России. - Иркутск : Изд-во ИГУ, 2004. - 252 с.
Георгиевский Э. В. Состав преступления / Э. В. Георгиевский, Р. В. Кравцов. - Иркутск : Изд-во ИГУ, 2012. - 140 с.
Георгиевский Э. В. Общее понятие преступного в истории уголовного права России: терминологическое многообразие // Государство и право. - 2008. - № 4. - С. 83-89.
Георгиевский Э. В. Религиозные основания уголовно-правовых запретов: от архаического политеизма к русскому православию / Э. В. Георгиевский. - М. : Юрли-тинформ, 2014. - 336 с.
Уголовная политика: дорожная карта (2017-2025 гг.) [Электронный ресурс] / Г. А. Есаков, Р. О. Долотов,
М. А. Филатова, М. А. Редчиц, П. П. Степанов, К. А. Цай // Центр стратегических разработок : сайт. - URL: https:// csr.ru/wp-content/uploads/2017/04/Report-CP.pdf (дата обращения: 4 июня 2018 г.).
Уголовный кодекс Российской Федерации. Общая часть. Проект / Н. А. Лопашенко, Е. В. Кобзева, К. М. Ху-тов, Р. О. Долотов // Б-ка уголов. права и криминологии. -2016. - № 6 (18). - С. 17-25.
Мокринский С. П. Наказание, его цели и предположения / С. П. Мокринский. - М. : Университет. тип., 1902. -157 с.
Наумов А. В. Проблемы кодификации российского уголовного законодательства: новый Уголовный кодекс или новая редакция Кодекса? // Общество и право. -2010. - № 5. - С. 13-18.
Селиверстов В. И. Концепция подготовки научно-теоретической модели Общей части УИК РФ // Вестн. ин-та: преступление, наказание, исправление. - 2016. - № 33. -С. 87-92.
Сенаторов Ю., Сергеев Н. С взяточников решили много не брать [Электронный ресурс] // Коммерсант. 10.07.2013. - URL: https: // www.kommersant.ru / doc/ (дата обращения: 4 июня 2018 г.).
REFERENCES
Georgiyevskiy E.V. Istoriya ugolovnogo prava Rossii. Irkutsk, IGU Publ., 2004, 252 p. (in Russian)
Georgiyevskiy E.V., Kravtsov R.V. Sostav prestupleniya. Irkutsk, IGU Publ., 2012, 140 p. (in Russian)
Georgiyevskiy E.V. Obshcheye ponyatiye prestupnogo v istorii ugolovnogo prava Rossii: terminologicheskoye mnogoobraziye. Gosu-darstvo ipravo, 2008, no 4, pp. 83-89. (in Russian)
Georgiyevskiy E.V. Religioznyye osnovaniya ugolovno-pravovykh zapre-tov: ot arkhaicheskogo politeizma k russkomu pravoslaviyu. Moscow, Yurlitin-form Publ., 2014, 336 p. (in Russian)
Esakov G.A., Dolotov R.O., Filatova M.A., Redchic M.A., Stepanov P.P., Caj K.A. Ugolovnaya politika: dorozhnaya karta (2017-2025 gg.). [EHlektronnyj resurs]. Sajt Centra strategicheskih razrabotok. URL: https://csr.ru/wp-content/uploads/2017/04/Report-CP.pdf (data obrash-cheniya: 4 iyunya 2018 g.). (in Russian)
Lopashenko N.A., Kobzeva E.V., Hutov K.M., Dolotov R.O. Ugolovnyj kodeks Rossijskoj Federacii. Obshchaya chast'. Proekt. Biblioteka ugolovnogo prava i kriminologii, 2016, no 6 (18), pp. 17-25. (in Russian)
Mokrinskij S.P. Nakazanie, ego celi i predpolozheniya. Moscow, Uni-versitetskaya tipografiya Publ., 1902, 157 p. (in Russian)
Naumov A.V. Problemy kodifikacii rossijskogo ugolovnogo zakono-datel'stva: novyj Ugolovnyj kodeks ili novaya redakciya Kodeksa? Obsh-chestvo ipravo, 2010, no 5, pp. 13-18. (in Russian)
Seliverstov V.I. Koncepciya podgotovki nauchno-teoreticheskoj modeli Obshchej chasti UIK RF. Vestnik instituta: prestuplenie, nakaza-nie, ispravlenie, 2016, no 33, pp. 87-92. (in Russian)
Senatorov YU., Sergeev N.S vzyatochnikov reshili mnogo ne brat' [EHlektronnyj resurs]. Kommersant. 10.07.2013. URL: https: // www. kom-mersant.ru / doc/ (data obrashcheniya: 4 iyunya 2018 g.). (in Russian)
On the Need for the Development and Adoption of the State Concepts of the New Edition of the Criminal Code of the Russian Federation
© Oreshkin M. I., 2018
Some problems of lawmaking in the criminal-legal sphere are considered. A brief analysis of some federal laws on the introduction of changes to the Criminal Code of the Russian Federation, which caused public outcry, and subsequently undergone significant changes. Attention is drawn to the special significance for the society and the state of legislative novels in the field of criminal law. Statistical data of the total number of amendments to the Russian Criminal Code since its adoption in 1998 are presented and analyzed. The author reveals the negative consequences of the mistakes made as a result of the adoption of unjustified, in his opinion, amendments to the Criminal Code and makes proposals aimed at their correction. The issue of the effectiveness of penalties in the form of a fine multiple of the bribe, with regard to official crimes and the special grounds for exemption from criminal liability for economic crimes is considered. The author comes to the conclusion that it is necessary to develop and adopt a state concept of criminal legal policy for the preparation of a new edition of the Criminal Code of Russia, taking into account the accumulated experience, with the aim of harmonizing criminal law norms with each other and increasing the effectiveness of their application. The analysis was carried out by the program «Criminal policy: road map 2017-2025» developed by the Center for Strategic Research, headed by A. Kudrin. A number of shortcomings and controversial points on individual proposals for a radical change in the criminal legislation have been identified. Statistical data are given in a comparative aspect, with reference to persons who have committed crimes and the categories of crimes committed in our country. Taking into account the analysis, the opinion was expressed on ways and means of improving the criminal law.
Keywords: criminal policy, criminal statistics, punishment assignment, criminal liability, criminal law, new edition of the criminal code.
