CC BY
50
ИСЛАМ И КУЛЬТУРА
УДК 809.461.28/29-73 А.Н. Магомедова
К вопросу о лексических и морфологических особенностях аварских паремиологических единиц с религиозным кодом культуры
Дагестанский государственный университет; e-mail: mikailm@mail.ru
В настоящей статье рассматриваются лексические и морфологические особенности аварских паремиологических единиц с религиозным кодом культуры. Статья затрагивает проблемы, связанные не только с собственно лингвистическим, но и лингвокультурологическим аспектом аварских паремий. Обозначена проблема аварской языковой картины мира, отраженной в рассматриваемых паремиологических единицах.
Ключевые слова: паремиологические единицы, религиозный код культуры, лексический состав, морфологические особенности, языковая картина мира.
Lexical and morphological peculiarities of Avar paremiological units containing religious cultural code are analysed in the present research. The paper deals with the problems connected with lingual and cultural aspects of Avar proverbs and sayings. The problem of the Avar language picture of the world reflected in the examined paremiological units is outlined.
Keywords: paremiological units, religious cultural code, lexical stuff, morphological peculiarities, the language picture of the world.
Паремиологические единицы с религиозным кодом культуры представляют интерес не только в собственно лингвистическом, но и в лингвокультурологичесом аспекте как фрагменты языковой картины мира, в которых отражаются особенности мировоззрения, менталитета, эмоционально-интеллектуального осмысления окружающей действительности носителями языка.
В.А. Маслова отмечает, что «определяющая роль в культуре принадлежит ценностям нации, которые являются концептами смыслов» [2, с. 119-120]. В этом плане достаточно актуальными для лингвокультурологии являются и паремиологические единицы, которые могут быть названы общенациональными концептами смыслов.
Наш интерес к аварским паремиологическим единицам с религиозным кодом культуры объясняется не только такой лингвокультурологической значимостью исследуемого материала, но и тем, что характеризуемые в нашей статье аварские пословицы и поговорки специально не изучались.
В формировании паремиологических образов с религиозным кодом культуры прежде всего принимают участие специфические по семантическим признакам лексические единицы, обозначающие реалии, связанные с религией и исполнением религиозных обрядов и действий. Это так называемые культовые понятия, составляющие ядро и периферию религиозной лексики.
Как ни странно, при традиционной религиозности и искренней вере во Всевышнего носителей аварского языка имеют место паремиологичесие единицы, в которых выражается негативное отношение к религиозным деятелям, к священникам разного сана, поэтому в характеризуемых паремиологических единицах представлены слова со значением лица, имеющего отношение к этой деятельности. В качестве примеров можно
привести следующие паремиологические единицы, отраженные в сборнике аварских пословиц и поговорок [1, с. 223-226]:
Будун-дибирасул т1ину гьеч1еб чехь «У будуна и дибира живот без дна». В данной паремиологической единице использовано обобщающе-сложное слово будун-дибир «мулла», характеризующее его ненасытность. Экспрессивный оттенок создается употреблением в составе пармиологической единицы фразеологизма т1ину гьеч1еб чехь со значением «ненасытный человек» (букв. «дна не имеющий живот»), основанного на метонимии (перенесение признака с части на целое: слово чехь «живот» в данном случае подразумевает соответствующее лицо (священника-муллу).
Ср. другие примеры употребления характеризуемой лексики со значением лица:
Будунзаби-дибирзаби - дунялалъул сих1ирзаби «Священники - хитрецы мира». Ди-бирас малъараб гьабуге, гъос гьабураб гьабе «Не исполняй то, чему учит мулла, поступай, как он поступает». Дибирас бищун лъик1аб дуг1а гьабулебила нахул к1ал ц1ураб мехалъ «[Говорят] мулла делает самое лучшее дуа [молитва с пожеланиями, с просьбами, обращенными ко Всевышнему], когда маслом полон рот» (фразеологизм нахул к1ал ц1езе [букв. «маслом рот наполнится»] обозначает сытость, довольство). Жиндиего бокьараб жоялъе дибирас нух бокьаралъуса балагьулеб «Для желаемого дела мулла любую дорогу находит» (опять-таки в составе паремиологической единицы использована фразеологическая единица нух балагьизе «найти дорогу» со значением «найти выход/возможность выхода из ситуации»). Жинцаго гьабураб жоялъул дибирасе х1акъ бук1унареб «Для совершенного муллой греха не бывает» (выражено ироническое отношение). Х1ежалде анщинав чи х1ажи вук1унарев, ц1аланщинав чи дибир вук1унарев «Не каждый, кто был на хадже, становится хаджием, не каждый обученный становится муллой». Ц1огьорас квералъ бикъулеб, дибирас к1алалъ бикъулеб «Вор руками ворует, мулла ртом [=разговорами] ворует».
Практически во всех перечисленных паремиологических единицах экспрессивность создается употреблением в их составе фразеологических единиц. Такое слияние паремиологических и фразеологических образов является достаточно характерным для паремий разных тематических групп явлением.
Другим приемом актуализации оценочного значения, выражения стилистических оттенков следует считать «умышленно» нарушенный порядок слов в определенных се-мантико-стилистических целях, называемый инверсией.
В приведенных выше примерах имеют место и некоторые морфологические особенности. Так, например, в качестве простого сказуемого-предиката используется не характерная для литературного (кодифицированного) языка форма причастия: ср.: «... дибирас нух бокьаралъуса балагьулеб «...дибир (мулла) дорогу из любой ситуации находит». Х1ежалде анщинав чи х1ажи вук1унарев» «Каждый, кто был на хадже, хад-жием не становится».
В назидательно-поучающей функции употребляются формы императива: Дибирас малъараб гьабуге, гъос гьабураб гьабе «Не исполняй то, чему учит мулла, поступай, как он поступает». Для такого типа фразеологических образов характерна оппозиция «не делай» - «делай».
Еще одной морфолого-синтаксической особенностью ряда таких паремиологиче-ских единиц является использование именного сказуемого в форме именительного падежа с идентифицирующей (отождествляющей) функцией, ср. образ Дибирзаби -сих1ирзаби «Муллы - хитрецы» (номинатив субстантива в таких случаях используется в предикативно характеризующей функции).
Использование причастных форм с формантом -ила (батулебила «[говорят] находит, гьабулебила [говорят] делает» и т. д.) со значением ссылки на неопределенный множественный субъект связано с тем, что пословицы и поговорки не имеют конкретного автора, они выражают общенародный опыт эмоционально-интеллектуального освоения действительности носителями языка (в данном случае - аварского).
Имеют место и отдельные лексико-семантические признаки, к которым можно отнести использование метонимии в виде синекдохи (стилистический прием, основанный на использовани названия части вместо названия целого): ср. чехь «живот» (в значении «мулла») или других разновидностей метонимического переносного употребления слов: ср. дибирас к1алалъ бикъулеб «мулла речью/разговорами (букв. «ртом») ворует». Такое явление в семантическом и стилистическим аспектах поддерживает образно-оценочную коннотацию характеризуемых аварских паремиологических единиц с религиозным кодом культуры, для которых характерна ирония, легкое высмеивание, насмешка.
В рассматриваемых паремиологических единицах в целях формирования соответствующих паремиологических образов используются существительные и других лекси-ко-семантических групп. Так, например, паремиологические образы компаративного характера формируются при участии отдельных зоонимов:
Бачани, х1амаги уна х1ежалде «Если брать [с собой], и осел бывает на хадже». Ал-лагьасде гьардон жо кколебани, х1амица нек1ого гьарилаан, гьир т1аса рехейилан «Если бы всё исполнялось по просьбе [обращенной] к Аллаху, осел давно бы попросил снять с него поклажу». Жиндиего чодул нух, чияе - ц1едул нух «Для себя - дорога для лошади [=широкая], для других - дорога для козы [=узкая]»: в смысле: «То, что не позволяет другим, позволяет себе» (о мулле). Дуг1а ц1алун г1ородаса х1ама нахъе инаро, нилъ г1одун г1онк1к1оца къвач1а букъич1ого теларо «По молитве осел не отойдет от реки, по плачу [=оттого, что заплачешь] мышь не перестанет грызть мешок». Мегеж даг1нидаги бук1уна, михъал катидаги рук1уна «Борода и у козла бывает, усы и у кота бывают». Ра-дал къалъизег1ан Къург1ан ц1алулев, къалъудаса нахъа х1амул рикъулев «До обеда Коран читает, после обеда ослов ворует» [о лицемерно/неискренне верующем человеке].
Естественно, часть лексических компонентов характеризуемых паремиологических единиц образует лексико-семантическую группу слов, связанных с религией и являющихся знаками религиозной культуры: садакъа «милостыня», как «намаз», дуг1а «молитва», Къург1ан «Коран», алжан «рай», жужах1 «ад», ахират «загробный мир», къа-дар «судьба (предначертание свыше), мунагьал «грехи», х1акъ «кара, грех», кири «воздаяние [от Всевышнего] и др. Такие лексические единицы выступают в качестве непосредственных составляющих соответствующих паремиологических образов.
Имеют место паремиологические образы с телесным кодом культуры, формируемые при участии названий частей тела человека (соматизмов):
Аллагь рехсолеб - к1ал, боц1и кибдай бугоян - рак1 «Рот [=язык] упоминает имя Аллаха, сердце же думает о богатстве». Алжан улбузул х1ат1азда гъоркь бугебила «Рай под ногами родителей находится». Г1емерисел мунагьал мац1алдалъун рук1унел «Многие грехи от языка [=от сплетен] бывают». Рак1 херлъугеги, хоб билугеги «Пусть сердце не стареет, а могила не исчезнет». Ц1огьорас квералъ бикъулеб, дибирас к1алалъ бикъулеб «Вор руками ворует, мулла ртом [=разговорами] ворует». Магжилъ иман бук1унареб, рек1елъ бук1унеб «Не в бороде вера бывает, а в сердце».
Часть паремиологических единиц содержит названия лиц. Соответственно такие образы соотносятся с антропным кодом культуры:
Бусурбабиги рук1унел, бусургьабибиги рук1унел «И мусульмане [=искренне верующие] бывают, и мусульмане-собаки [=лицемеры] бывают». Бусурсманасе кумек гурев,
капурасе зарар гурев «И пользы для мусульманина нет, и вреда для неверующего нет» (о никчемном с точки зрения религиозных представлений человеке). Аллагьасе вокьа-равг1ан лагъасе дунялалъул къварилъи ц1ик1к1улебила «Чем больше Аллах любит раба своего [=простого смертного], тем больше испытаний ложится на него в жизни». Будун-заби-дибирзаби - дунялалъул сих1ирзаби «Священники - хитрецы мира». Вихьизе -т1арикъатчи, ватизе - хиянатчи «На вид - человек тариката, в действительности - коварный человек». Лаила ц1огьор вуго ц1огьабазул парчах1 «Вор с молитвой - царь воров». Лъималругеброкъобе илбис кколаребила «В дом, где дети есть, сатана не входит».
Ряд лексических единиц формирует семантическую группу слов со значением времени: къо «день», сордо «ночь», радал «утром», къаденахъе «после обеда», къад «днем», саг1ат «час» и т. д. Некоторые из них участвует в выражении пространственно-временных отношений.
Для ряда паремиологических единиц с религиозным кодом культуры характерны антонимические противопоставления, усиливающие экспрессивность, оценочность соответствующих образов: кваранаб квер «правая рука» - квег1аб квер «левая рука»; радал къалъизег1ан - къалъудаса нахъе «с утра до обеда - после обеда»; Лъик1ав Аллагьас кве-шаб жо гьабулареб «Хороший Аллах плохую вещь [=плохого] не делает». Бусурсманасе кумек гурев, капурасе зарар гурев «И пользы для мусульманина нет, и вреда для неверующего нет». Зоб бихьарасдаракь бихьулеб «Увидевший небо, землю увидит».
Из глагольной лексики достаточно употребительны глаголы речи: гьардезе «просить», к1алъазе «говорить», хьандезе «проклинать», ц1ализе «читать», абизе «сказать, произнести» и другие.
Адъективная лексика употребляется реже, в основном это слова собственно религиозного содержания: х1арамаб «грешный, греховный [недозволенный по религиозным понятиям]», х1алалаб «дозволенный, честный», лъик1аб (дуг1а) «хорошая (молитва)», хъубаб «нечистый», квешаб «плохой», кваранаб (квер) «правая рука», квег1аб (квер) «левая (рука)».
Рассматриваемые в статье паремиологические единицы представляют интерес и с точки зрения морфолого-синтаксических особенностей. Так, например, характерно употребление причастий в функции самостоятельного глагольного сказуемого:
Аллагьас кьолебила боц1и «Аллах дает богатство». Гьабурасе гьабураб батулеб «Делающему [добро] добром вернется». Г1емерисел мунагьал мац1алдалъун рук1унел «Многие грехи от языка (сплетен) бывают». Жиндиего бокьараб жоялъе дибирас нух бокьаралъуса балагьулеб «Для себя мулла любой выход [из жизненной ситуации] находит». Лъик1ав Аллагьас квешаб жо гьабулареб «Хороший Аллах плохого не делает». Ц1огьорас квералъ бикъулеб, дибирас к1алалъ бикъулеб «Вор руками ворует, мулла языком ворует». Радал къалъизег1ан Къург1ан ц1алулев, къалъудаса нахъе х1амул рикъулев «С утра до обеда Коран читает, после обеда ослов ворует».
Такая особенность в основном характерна для пословиц и поговорок. Использование причастий вместо глаголов в предикативной функции приводит к усилению категоричности утверждения, что имеет особый смысл в плане констатации религиозных суждений.
Для обозначения лица в рассматриваемых паремиологических единицах употребляются субстантивированные причастия. Такие предложения аварского языка соотносятся с русскими местоименно-соотносительными предложениями:
Зоб бихьарасда ракь бихьулеб «Увидевший небо (=тот, кто увидел небо), увидит и землю». Гьабурасе гьабураб батулеб «Делающему [добро] сделанное [добром] вернется». Кваналес бисмилла бахъула «Тот, кто кушает [букв. «кушающий»], бисмилла произносит».
Характерно употребление инфинитива с целевым значением: Кеч1 берцинлъизе -бакъан, как берцинлъизе - дуг1а «Песня чтобы красивой стала - мелодия, намаз чтобы красивый стал - молитва». Хуриб жо бижизабизе Аллагьасда рехун тоге «Чтобы вырастить урожай, только на Аллаха не полагайся» (в смысле: «нужно и самому работать»).
По известной причине (что типично для молитв) в рассматриваемых паремиологи-ческих единицах употребляются глаголы, содержащие в своей структуре формант со значением пожелания: Рак1 херлъугеги, хоб билугеги «Пусть сердце не стареет, [а] могила пусть не исчезнет». Садакъа кьолареб къо т1аде бичагеги «День, когда не раздают милостыню, пусть не наступит».
А.Г. Нарушевич отмечает, что пословицы и поговорки отражают коллективную мудрость [3, с. 113]. Паремиологические единицы в содержательном плане представляют собой концептуализацию общечеловеческого (народного) опыта, поэтому здесь не может быть конкретизирован автор утверждения. По этой причине, как и в других паремиях, в характеризуемых пословицах и поговорках употребляются причастные или субстантивные формы (в роли предиката) с формантом -ила, выражающим семантику «говорят» (=известно, что; как утверждают; как известно):
Алжан улбузул х1ат1азда гъоркь бугебила «Рай под ногами родителей находится -говорят». Г1емерисел мунагьал мац1алдалъун рук1унелила «Многие грехи от языка (=сплетен) бывают - говорят». Къосунаревила мурид, къосизе ккани, ц1акъго къосуле-вила «Не проклинает - говорят мюрид, если же доведется проклинать, очень проклинает - говорят». Лъимал ругеб рокъобе илбис кколаребила «В дом, где дети есть, сатана не входит - говорят». Хварал рорч1изарулаго ч1агоязул т1ом х1улулебила «Воскрешая мертвых, у живых шкура [кожа] изнашивается - говорят» (в смысле: «Мертвых невозможно воскресить»). Аллагьас бег1ерараб жо зазила, г1адамас бег1ерараб жо г1уч1ила «То, что Аллах поточил, колючка - говорят, что человек поточил, соломинка - говорят».
В отличие от обычных предикативных причастий, характеризуемые причастные формы несколько смягчают категоричность утверждения.
Имеет место переносное употребление временных форм глаголов (не в своих типичных временных значениях): Кири бокьарал, х1ежалде ина «Милости [от Всевышнего] ждущие, на хадж отправляются» (ина «отправятся» - форма будущего времени). Дуг1а ц1алун г1ородаса х1ама нахъе инаро, нилъ г1одун г1онк1к1оца къвач1а букъ-ич1ого теларо «По молитве осел не отходит от реки, по плачу [=от того, что заплачешь] мышь не перестает грызть мешок» (в значении констатива, обозначающего обычное, вневременное действие употреблены формы будущего времени инаро «не отойдет», теларо «не перестанет»).
Перечисленные выше лексико-семантические и морфологические средства соответственно формируют семантическую и формальную структуры паремиологических единиц с религиозным кодом культуры.
Литература
1. Алиханов З. Аварские пословицы и поговорки. - Махачкала, 1972. (На ав. яз.).
2. МасловаВ.А. Лингвокультурология. - М., 2004.
3. Нарушевич А.Г. Образ смерти в русской языковой картине мира (на материале пословиц и поговорок) // История языкознания, литературоведения и журналистики как основа современного филологического знания: Материалы Международной научной конференции (6-12 сентября 2003 г.). - Ростов-на-Дону: Адлер, 2003.
Поступила в редакцию 14 сентября 2013 г.
