CC BY
72
УДК 343.985.2 : 343.143 ББК 67.99
© 2015 г. А. А. Тащиян, А. Р. Тащиян
К ВОПРОСУ О КРИМИНАЛИСТИЧЕСКОЙ СПЕЦИФИКЕ ИЗОБЛИЧЕНИЯ ЛОЖНОСТИ ПОКАЗАНИЙ ДОПРАШИВАЕМОГО ЛИЦА
В данной статье отмечается, что для успешного разрешения задач допроса требуется не только знать процессуальные нормы, которые являются его основой, но и уметь комплексно использовать тактические приемы, выработанные на основе научных криминалистических рекомендаций и обобщения опыта следственной и судебной практики с учетом характера дела, собранных доказательств и индивидуальных особенностей допрашиваемого, его процессуального статуса.
Ключевые слова: допрос, изобличение, ложность, показания, лицо.
ON THE QUESTION OF THE FORENSIC SPECIFICITY OF INCULPATION
OF EVIDENCE FALSITY OF THE INTERROGATED PERSON
The article notes that for the successful resolution of interrogation problems you must know not only the procedural rules that are the basis for interrogation, but also you must know how to use complex tactics elaborated on the basis of scientific criminalistics recommendations and generalization of the experience of investigative and judicial practices taking into account the case type, collected evidence and individual characteristics of a suspect, his procedural status.
Keywords: interrogation, incrimination, falsity, testimony, person.
Преобразование и реформация структур России затронула и правоохранительные органы, предъявив новые требования к личностно-профес-сиональным качествам сотрудников, осуществляющих раскрытие и расследование различных видов преступлений. Во многом достижение положительных результатов расследования и установления истины по делу находятся в прямой зависимости от наличия у сотрудников фундаментальных теоретических знаний, практических навыков и умений, искусства и опыта, мужества и упорства, психологической и профессиональной подготовки. От полученных результатов зависят сроки и качество расследования, установление лица, причастного к совершенному преступлению, сбор в полном объеме доказательственной базы, доказывания его причастности к инкриминируемому деянию. В противном случае преступление останется нераскрытым, а преступник уйдет от ответственности.
Изучая статистические отчеты, ежегодно направляемые территориальными органами внутренних дел в ГИАЦ МВД России, и результаты рассмотрения уголовных дел в судах, мы видим, что есть еще ряд существенных недостатков организационно-тактического, психологического, технико-криминалистического и методического порядка, на которые необходимо акцентировать внимание и провести комплекс мероприятий, направленных на их устранение с целью повышения качества расследования.
Следственная практика свидетельствует о том, что расследование - это творческий процесс, который должен проходить ряд взаимосвязанных и взаимозависимо реализуемых стадий: визуализацию материально-вещной обстановки, путем зрительного восприятия получаемой и процессуально закрепляемой информации, ее уяснения, осмысления, анализа, умозаключения, принятия тактических решений и осуществления последовательно выполняемых действий, оценки и возможности оперативного исправления допущенных ошибок, осуществления общей оценки по всему выполненному процессу. Это сложная и динамичная система, в которой допросу как специфичному процессуальному действию отводится особое место. Психологическое расположение допрашиваемого лица, получение от него показаний, определение их полноты, правдивости или ложности, устранение возникающего противодействия - это наука, которая требует хорошей теоретико-методологической подготовки, изобретательности и информированности. В связи с этим целесообразно рассмотреть вопрос о специфике изобличения ложности показаний допрашиваемого лица именно с криминалистических позиций.
Проанализировав следственную практику и архивные уголовные дела, можно с уверенностью сказать, что в течение одного допроса возможно уличить во лжи преступника. Зачастую следователь в состоянии убедить лжеца дать
правдивые показания и в последующем разоблачить его в ходе проведения серии допросов. Подготовка к такого рода мероприятиям требует тщательного осмысления, а затем доскональной проверки первоначальных показаний подозреваемого на допросе. Если при проведении таких проверок удастся собрать большое количество доказательств, то в этом случае есть шанс, что лицо, заподозренное во лжи, даст правдивые показания при последующем допросе. И в этом ключе сама работа следователя по проверке и опровержению показаний приобретает характер многоходовой тактической комбинации. Каждая из них отличается от другой оперируемой и раз-новекторной дозированной информацией, продолжительностью, глубиной затрачиваемых интеллектуальных, духовных и физических усилий.
Структура тактической комбинации по разоблачению лжеца может схематично выглядеть следующим образом: допрашиваемое лицо вместо мысленно созданной модели, которую он воспринял на месте происшествия, выдает другую, вовсе не схожую с действительностью.
Вместе с тем из материалов дела вытекает другая модель обстоятельства, которая частично или полностью не совпадает с той моделью, которую предлагает допрашиваемое лицо. Этот момент и позволяет его заподозрить во лжи. Выдвигаемая им версия опровергается, так как не находит никакого подтверждения в ходе проверки сведений, предоставленных заподозренными.
Отсюда следует, что обнаружение факта объективного несоответствия по каким-либо обстоятельствам является основанием установления ложности показаний лица.
Следует отметить, что предъявление доказательств преступления является именно доказательствами, изобличающими виновное лицо.
Тактически важными являются иные доказательства. К их числу относятся доказательства, опровергающие большую или малую ложь допрашиваемых лиц по второстепенным, малозначительным скрытым деталям их поведения, по реализуемой ими поведенческой мотивации в условиях совершения преступления, не включаемых в предмет доказывания. В группу доказательств, опровергающих их надуманные доводы, входят фактические данные о докриминальных и послекри-минальных действиях преступников.
Мы поддерживаем мнение ряда ученых криминалистов, которые считают, что в большинстве ситуаций рациональнее начинать допрос именно с рассмотрения самих результатов проверки показаний по поводу фактов, обстоятельств, иных действий, которые подозреваемому инкриминируются, взамен предъявляя ему доказательства неубедительности его аргументации, а также не-
искренности показаний даже по малозначимым вопросам.
Предъявление доказательств для разоблачения актов противодействия также является сильным психологическим аргументом.
Нередко, когда преступник категорически отрицает свою вину, ему внезапно предъявляются доказательства совершенной им инсценировки, опровергающие ложное алиби.
Наращивание демонстрируемой следователем доказательственной мощи, развитие его наступательной активности на позиции оппонента может осуществляться как в рамках одного обстоятельно, всесторонне подготовленного допроса, так и в ходе серии взаимодополняющих, взаимосвязанных между собой общим тактическим замыслом допросов обвиняемого (подозреваемого). Однако в обоих случаях работа с обвиняемым должна строиться на основе комплексного плана по единой логически последовательной тактической схеме. Она предполагает вначале предъявление и анализ доказательств неискренности, лжи обвиняемого, надуманности сведений, сообщенных на предыдущем допросе (допросах) по поводу не уголовно наказуемых обстоятельств его поведения до и после преступления.
После этого вместе с допрашиваемым происходит обсуждение реально складывающихся для него уголовно-правовых перспектив, которые напрямую зависят от выбранной им позиции. В том случае, когда следствие располагает соответствующими уличающими материалами, изобличающая стадия допроса завершается кульминационным моментом - предъявлением и обсуждением доказательств разоблаченной акции противодействия расследованию.
Один из приемов разоблачения лжи называется допущением легенды. Смысл его состоит в следующем. Иногда обстоятельства складываются так, что лицо, которое подозревают во лжи, оказывается в положении человека, в той или иной степени причастного к произошедшему событию, и налицо признаки конкретного вида преступного деяния. Очевидно, что доказывать свою непричастность к случившемуся глупо и бессмысленно.
Понимая это, допрашиваемый не пытается отрицать очевидное. В то же время, стремясь ввести следствие в заблуждение, он на допросе дает не соответствующую действительности интерпретацию случившегося, преподносит факты в выгодном для себя свете, дополняет их элементами фантазии, стремясь преуменьшить или вообще нивелировать степень своего участия в содеянном. Следователь не раскрывает свою догадку, стремясь всем своим видом, действиями, реакциями создать видимость того, что он верит всему, о чем ему сообщает оппонент.
Раскрыться и усомниться в правдивости полученных показаний, а потом приступить к опровержению сообщенных сведений следователю с тактической точки зрения лучше лишь после того, как все рассказанное допрашиваемым занесено надлежащим образом в протокол допроса и документ подписан обеими сторонами. Затем, после завершения процесса документирования легенды, когда в распоряжении следователя окажутся весомые аргументы, необходимо приступить к ее опровержению. В случае отсутствия оснований для принятия такого решения можно использовать дальнейшие действия: производство серии допросов по поводу тех же обстоятельств, их временной детализации в прямой и обратной последовательности, строгой очередности нюансов события, то есть конкретизированное дублирование предмета допроса. Это делается в целях выявления несовпадения деталей, противоречивого освещения одних и тех же вопросов в показаниях допрашиваемого, которые были даны в разное время. Возможные нестыковки неизбежны, поскольку тонкости всех деталей ложной, заранее выстроенной информационной мысленной модели невозможно помнить и без ошибок, в точности воспроизвести через те или иные временные промежутки.
Затем результаты указанного анализа демонстрируются на очередном допросе заподозренного во лжи лица с разъяснением ему неслучайного характера противоречий в целях оказания побуждающего воздействия дать правдивые показания. Данный тактический ход чаще всего приводит к успеху в том случае, когда он соединен с демонстрацией доказательств несостоятельности легенды, заблаговременно созданных до начала этого допроса в ходе ее тщательной и всесторонней проверки.
Одним из тактически сильных средств оказания побудительного воздействия на лжеца в целях получения от него правдивых показаний является производство очной ставки, которое способно уличить подозреваемого во лжи.
Особое место в тактической операции разоблачения лжи занимает прием, который может быть назван комбинацией очных ставок. Речь идет о серии очных ставок, которые целенаправленно проводятся с лицом, давшим ложные показания, другим лицом, уличающим его во лжи, либо с несколькими лицами. Это делается неоднократно, в разное время и по поводу различных моментов. Эффективность подобных комбинаций возрастает в том случае, когда в промежутках между очными ставками проводятся иные следственные действия с участием разоблачаемого во лжи.
Выбору наиболее целесообразной тактики допроса способствует учет половых, возрастных, физи-
ческих, психических характеристик, наличию или отсутствию у допрашиваемого лица преступного опыта, данных, компрометирующих его, ставящих под сомнение добропорядочность либо, наоборот, свидетельствующих о положительных качествах его личности, законопослушности, добросовестности.
Анализируя содержание многочисленных учебников по криминалистике, мы видим, что в них авторы приводят лишь малое, повторяемое из учебника в учебник количество тактических приемов допроса. На наш взгляд, такой упрощенный подход уже не отражает современных реалий и сегодняшних потребностей следствия.
Нам представляется крайне эффективным применение и других тактических приемов, разработанных криминалистической наукой, таких как:
- прием косвенного допроса или отвлечения внимания;
- смена при повторных допросах очередности задаваемых вопросов, выяснение их в разбивку;
- предложение допрашиваемому повторить рассказ в другой последовательности;
- в тех случаях, когда показания допрашиваемого характеризуются неточностями (что, в частности, может быть признаком их ложности), целесообразно попросить его нарисовать схему преступления, а затем сравнить ее со схемами, нарисованными иными участниками, а также со схемами, подготовленными при осмотре места происшествия, следственном эксперименте и других следственных действиях;
- постановка вопросов от общего к частному;
- использование смены темпа допроса;
- наблюдение и фиксация видеомоторных и вербальных реакций;
- изменение перспектив;
- тактический прием «замкнутый круг», т. е. материал рассматривается в ходе допроса, фильтруется многократно: через субъекта, объекта, субъективную сторону, объективную сторону;
- эластичная оборона (отступить, чтобы усилить доказательственный потенциал: избрать тактическое поле, время, момент, мобильность, ресурсы, главное направление воздействия);
- рефлексивный анализ мотивов, влияющих на содержание показаний допрашиваемого;
- анализ типовых ошибок допрашиваемых, дающих ложные показания;
- комплексирование результатов контактного допроса с иными смежными следственными действиями (проверкой показаний, опознанием);
- разобщение (дизассоциация) - разделение некоторых связей, вычленение отдельных признаков и свойств выясняемого объекта из возникшего ассоциативного ряда для усиления одного за счет другого;
- рефлексивная фильтрация. Фильтрация всей информации через основное, т. е. через главенствующий очаг возбуждения, вызванный нерешаемостью задач ситуации. Практически это может выражаться в том, что следователь всю поступающую информацию «фильтрует» через проблему выхода из следственного тупика. Фильтроваться может любая информация. Решение в данном случае можно найти в любом неосторожно брошенном слове. Главное - «зацепить» по смежности, сходству, контрасту, что сможет дать «толчок» к выходу из тупиковой ситуации, и т. д.
Таким образом, распознавание ложности показаний, на наш взгляд, возможно в двух вариантах. Первый называется невербальным уровнем общения и включает в себя мимику, жесты и прочие проявления деятельности внутренних органов. Второй уровень - вербальный, включающий логический анализ полученной информации, соотнесение произносимых слов с сигналами невербального уровня. Поэтому в зависимости от ситуации, процессуального статуса допрашиваемого лица, оказания им скрытого или явного противодействия и т. д. субъектам, осуще-
ствляющим расследование, необходимо не только знать разработанный на сегодняшний день криминалистической наукой комплекс тактических приемов, но и уметь применять их на практике, добиваясь изобличения ложности показаний допрашиваемого лица и установления истины по делу.
Литература
1. Дулов А. В. Судебная психология. 2-е изд. Минск, 1975.
2. Еникеев М. И. Основы общей и юридической психологии. М., 1976.
3. Жбанков В. А. Человек как носитель криминалистически значимой информации. М., 1993.
4. Закатов А. А., Цветков С. И. Тактика допроса при расследовании преступлений, совершаемых организованными преступными группами. М., 2004.
5. Кертес И. Тактика и психологические основы допроса. М., 1965.
6. Криминалистика: учебное пособие / Д. Н. Балашов, Н. М. Балашов, С. В. Маликов. М., 2004.
УДК 343.13 ББК 67.99
© 2015 г. О. Г. Тарнакоп
СВИДЕТЕЛЬСКИЙ ИММУНИТЕТ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ
В статье рассматривается свидетельский иммунитет как один из видов процессуального иммунитета, институт уголовно-процессуального права, межотраслевой институт права или процессуальный субинститут уголовно-процессуальных иммунитетов.
Ключевые слова: уголовно-процессуальный закон, свидетельский иммунитет, льгота, привилегия, отдельная категория лиц.
WITNESS IMMUNITY IN CRIMINAL PROCEEDINGS
The article discusses testimonial immunity as a procedural immunity, Institute of criminal procedural law, the interdisciplinary Institute of law or procedural substitut criminal procedure, immunities.
Keywords: transactional immunity, privilege, privilege, separate category ofpersons, criminal procedure law.
Исходя из общей направленности законодательства РФ на реализацию гарантий законности и обоснованности вовлечения лиц различных категорий и уровня в сферу уголовного судопроизводства в качестве участников уголовного процесса и возможности применения к ним право-ограничений, следует признать, что обеспечение в сфере уголовного судопроизводства реализации права на неприкосновенность не только отдельных категорий граждан, но и личности для уголовного судопроизводства носит принципиальный
характер, служащий исходной предпосылкой, на которой основан уголовный процесс.
Предметом пристального внимания юридической науки понятие «иммунитет» стало сравнительно недавно. Это обусловлено значительным расширением круга лиц, которых обновляющееся российское законодательство наделяет правовым иммунитетом.
Если проанализировать многообразные точки зрения, содержащиеся в различных научных источниках, можно сделать вывод о том, что пони-
