CC BY-NC-ND
41
О.В. Федунина
К ВОПРОСУ О ФУНКЦИЯХ ЗАГЛАВИЯ В ДЕТЕКТИВЕ («Неподходящее занятие для женщины» Ф.Д. Джеймс в контексте традиции)1
В статье рассматривается соотношение заглавия и основного текста в детективном романе Ф.Д. Джеймс «Неподходящее занятие для женщины», а также связь этого аспекта с особенностями осмысления в этом романе традиций классического детектива.
Ключевые слова: детектив, заглавие, традиция, жанр, Ф.Д. Джеймс.
Соотношение заглавия и основного текста произведения приобретает особое значение в беллетристике (в том числе и в криминальной литературе), где название должно быть достаточно броским, чтобы привлечь внимание читателя, и потому нередко становится предметом авторской игры. Рассмотрим с этой точки зрения «криминальный роман»2 английской писательницы Ф.Д. Джеймс «Неподходящее занятие для женщины» (1972).
Он резко выделяется в ряду других, принадлежащих тому же автору, где сквозным, серийным героем является Адам Дэлглиш, который официально служит в полиции. Основную часть расследования здесь ведет вовсе не Дэлглиш, а молодая женщина, начинающий частный детектив Корделия Грей, которую нанимают для установления причин предполагаемого самоубийства Марка Кел-лендера. С этой особенностью напрямую связано заглавие произведения: «Неподходящее занятие для женщины».
Здесь совершенно очевидно заложена оценочность действий героини, решившей после смерти своего партнера по детективному агентству самой продолжать дело. В целом это заглавие вполне вписывается в традицию представления «женского начала» в криминальной литературе, которую описывают в своей статье «Заглавия массовой литературы и речевой портрет современника»
© Федунина О.В., 2011
В.Д. и М.А. Черняк: «...писательницы в названиях своих произведений иронически, намеренно сниженно определяют тип главной героини (при этом женщина-сыщик, профессионал или любитель, нередко оказывается умнее и удачливее своих коллег-мужчин): "Куколка для монстра", "Все девочки любят богатых", "Золушка из
банды", "Сестрички не промах", "Леди в камуфляже", "Женщина» 3
апельсин и др.»3.
В заглавие романа Ф.Д. Джеймс вынесены точные слова двух второстепенных персонажей: хозяйки паба Мейвис и Изабелль, подруги жертвы. Вот как это выглядит в тексте: «Она (Мейвис) спросила:
- Наверное, вы будете подыскивать другую работу? Не можете же вы сами держать агентство на плаву! Это неподходящее занятие для женщины» (20). Те же слова повторяются намного позже в разговоре Изабелль, подруги погибшего юноши, с друзьями, причем на этот раз Корделия не участвует в разговоре, а подслушивает его4: «Наконец Изабелль провозгласила:
- Я думаю, это неподходящее занятие для женщины» (116).
Казалось бы, смысл заглавия в данном случае лежит на поверхности: содержание романа направлено как раз на то, чтобы опровергнуть эту сентенцию, вложенную автором в уста персонажей, которые изображаются в нарочито ироничном ключе. Так, о Мейвис (которая, кстати, появляется только в одной сцене, где и произносит эти слова) говорится: «Мейвис меняла наряды трижды в день, прическу - раз в год, улыбку - никогда» (19). С не меньшей иронией описывается Изабелль: «Блондинка, с лицом ангела с картины Боттичелли - нежное, овальное, глупенькое личико» (68).
Однако если ограничиваться этим верхним смысловым пла-стом5, не получает достаточного объяснения тот факт, что автору зачем-то нужно сохранить и фигуру Дэлглиша, который хоть и появляется «во плоти» ближе к концу, незримо сопутствует Корделии на всем протяжении расследования6. Корделия постоянно обращается к «урокам» Дэлглиша, с которыми знакома со слов своего старшего партнера Берни, бывшего коллеги главного инспектора.
Так, именно его рекомендациями она руководствуется при осмотре коттеджа, где Марк Келлендер жил в последнее время перед смертью: «Что там говорил Шеф? "Приступая к осмотру здания, ведите себя так, будто вы пришли в деревенскую церковь. Посмотрите, как все выглядит снаружи и изнутри, заключения делайте потом. Спросите себя, что вы увидели, а не что ожидали или надеялись увидеть. Значение имеет только увиденное"» (69). В романе присутствует по крайней мере шесть непосредственных упоминаний метода Дэлглиша, причем в последний раз Дэлглиш в скрытой форме
предлагает Корделии использовать свой совет фактически против него самого. Когда Корделия пытается скрыть правду о гибели сэра Рональда, убившего своего сына Марка и ставшего жертвой мести со стороны его матери, Дэлглиш советует ей не повторять без конца явно выдуманную версию7.
Возникает странная двойственность. С одной стороны, Корделия весьма достойным образом ведет расследование, устанавливает сам факт убийства Марка, имя убийцы и мотивы преступления. И это позволяет ей думать, что Дэлглиш считает ее равной себе по профессиональным способностям: «Он относит ее к категории людей, наделенных таким же умом, как и он сам: она вела себя точно так же, как повел бы на ее месте и он» (274). С другой - Корделии не удается, в сущности, переиграть ни самого Дэлглиша, ни преступника. В критические моменты, когда Корделия лицом к лицу сталкивается со смертельной опасностью, она не может обойтись без посторонней помощи: из колодца, куда ее сбросили, героиню вытаскивает мисс Маркленд, хозяйка коттеджа, где жил Марк; в финальном столкновении с сэром Рональдом, когда тот начинает угрожать Корделии, ее спасает мисс Лиминг, застрелившая сэра Рональда.
Ошибается Корделия и относительно того, что «с делом Марка Келлендера покончено раз и навсегда» (265). «Дело» продолжается, поскольку в него вмешивается Дэлглиш, не убежденный инсценированным Корделией самоубийством сэра Рональда: «...впервые ее допрашивал человек, который знает: знает, что она лжет <...> знает, в отчаянии подумала она, все, что только требуется знать» (273). Дэлглиш в конечном счете признает право Корделии на эту ложь, однако правда ему хорошо известна. Догадывается он и о мотивах, по которым Корделия скрывает ее: из «чувства справедливости», поскольку считает справедливой месть мисс Лиминг (не случайно убийство сэра Рональда определяется как «казнь», 226).
Пора задаться вопросом, с чем же связана такая двойственность соотношения заглавия с основным текстом? Почему героиня одновременно получает право на профессиональное самоутверждение и тут же в некотором смысле дискредитируется8? Очевидно, ответ следует искать в связи романа Ф.Д. Джеймс с определенной жанровой традицией, зародившейся в недрах того, что называют классическим детективом. К ней, в частности, относятся «Медные буки» А. Конан Дойля и «Спящее убийство» (в другом переводе «Забытое убийство») А. Кристи. Вкратце перечислим основные структурные особенности, характерные для произведений такого рода.
1) Завязка сюжета-расследования определяется не точно установленным фактом преступления, но лишь подозрением, что оно
было совершено. Его инициатором является героиня, волей обстоятельств ставшая свидетелем каких-то странных событий.
2) При обязательном сохранении серийного героя-сыщика (Холмс, мисс Марпл) часть расследования ведет женщина, оказавшаяся невольным свидетелем преступления (Вайолет Хантер, Гвен-да Рид). Однако довести его до конца самостоятельно, без помощи героя-сыщика она все же не может. В определенный момент становится необходимым вмешательство более опытного сыщика.
3) Эта героиня имеет отношение к семье жертвы: либо сама является ее членом (Гвенда), либо работает в качестве компаньонки или гувернантки (Вайолет Хантер).
4) Преступление связано с какой-то семейной тайной: в «Медных буках» - с тем, что отец и мачеха молодой девушки-жертвы противятся ее замужеству, в «Спящем убийстве» - с отношениями в семье Гвенды и загадочным исчезновением ее мачехи.
5) Поэтому действие происходит в особом пространстве - доме «с дурной славой» (старинный загородный дом в «Медных буках»; старый дом, где поселились Гвенда и Джайлс в романе А. Кристи -и где, как оказывается, в далеком прошлом было совершено убийство). В этом проявляется наиболее отчетливая связь с «готической» литературой, но это уже тема для отдельного исследования.
6) Наконец, в произведениях такого типа обязательно присутствие двух точек зрения на события - женщины-свидетеля, частично ведущей расследование (и инициирующей его начало), и серийного героя-сыщика, который в финале расставляет все точки над I
Многие из перечисленных элементов мы обнаруживаем в романе Ф.Д. Джеймс «Неподходящее занятие для женщины». Здесь присутствуют и семейная тайна (преступление оказывается связанным с тайной происхождения Марка), и даже коттедж с «меланхолическим очарованием старины», отдаленный от другого жилья и ставший местом убийства. Следует также отметить, что в этом романе Ф.Д. Джеймс любовная линия никак не связана с главной героиней, что, в общем-то, не характерно для произведений, которые относят к «женскому детективу» (при всей расплывчатости этого определения)9. И все же как не вспомнить в связи с этим сожаление доктора Уотсона по поводу оборвавшегося знакомства Холмса с мисс Хантер в «Медных буках»: «Что же касается мисс Вайолет Хантер, то мой друг Холмс, к крайнему моему неудовольствию, больше не проявлял к ней никакого интереса, поскольку она перестала быть центром занимающей его проблемы.»10.
Но важнее всего для нас то, что память о рассмотренной выше жанровой традиции в «Неподходящем занятии для женщины» выражается в одновременном присутствии двух субъектов, ведущих
расследование: женщины и серийного героя-сыщика. Имеет место и взаимодополнительность точек зрения этих героев на происходящие события. До самого финального разговора Дэлглиша и заместителя начальника полиции все события показываются с точки зрения Корделии, что дает читателю возможность постепенно узнавать правду вместе с героиней. Так, личность настоящей матери Марка Келлендера становится известной и Корделии, и читателю только после признания мисс Лиминг. Но эта точка зрения не является единственной, она дополняется тем, что в конце основным субъектом видения становится Дэлглиш, а сама Корделия и проведенное ею расследование - объектом его наблюдения и оценки. Таким образом, они как бы взаимодополняют друг друга, что характерно для рассмотренной нами модели детектива с параллельным расследованием.
Однако при всем этом в романе Ф.Д. Джеймс такая модель реализуется не в «чистом» виде, как она была представлена в произведениях Конан Дойля и А. Кристи, а в трансформированном. Существенные отличия связаны, как представляется, именно с образом Корделии. Прежде всего, она не является ни свидетелем, ни даже потенциальной жертвой; хотя на фоне Дэлглиша она может показаться любителем, расследование связано с ее профессиональной деятельностью частного детектива. Корделия не обращается за помощью к сыщику, как Вайолет или Гвенда, но сама получает заказ на расследование гибели Марка. Более того, в оригинальном названии романа (An Unsuitable Job for a Woman) присутствует слово «job», одно из основных значений которого - «работа».
Таким образом, не может идти никакой речи о случайном столкновении героини, ведущей расследование, с криминалом. Это ее работа, и в романе упоминается несколько «дел», которые она расследовала раньше со своим партнером Берни. Предметом изображения здесь является не расследование, которое случайная свидетельница ведет с помощью сыщика, а определенное противостояние двух профессионалов, в ходе которого Корделия пытается доказать свою профессиональную состоятельность и право на «ложь во имя справедливости».
Здесь мы упираемся в пресловутую этическую проблематику, ибо главная причина противостояния Корделии и Дэлглиша касается как раз этической оценки ее действий11. Понимая, что доказать преступление сэра Рональда не удастся, и признавая справедливой месть мисс Лиминг (хотя «между ними не было ничего общего, кроме принадлежности к женскому полу», 263), Корделия решает выдать смерть сэра Рональда за самоубийство. Косвенно Дэлглиш признает ее правоту, согласившись отпустить ее и закрыть дело; но
открыто свое согласие с позицией Корделии выражает только в ее отсутствие, в разговоре с коллегой: «Иногда приятно испытать чувство, что некоторым делам лучше остаться нераскрытыми» (285). Очевидно, это связано с тем, что как лицо официальное он не может явно одобрить сокрытие истинных обстоятельств смерти сэра Рональда.
Этот акцент на проблеме правомерности мести преступнику, которого нельзя покарать законным путем, отсылает нас к целому ряду произведений, представляющих еще одну разновидность криминальной литературы. Речь идет, в частности, о таких произведениях, как «Горбун», «Дьяволова нога», «Убийство в Эбби-Грейдж» Конан Дойля; «Убийство в Восточном экспрессе» А. Кристи; «Сломанная шпага» Честертона. Во всех них оказывается, что жертва ранее совершила преступление, а ее гибель - результат свершившегося возмездия. Сыщик вынужден решать вопрос о правомерности этого возмездия и в итоге принимает сторону убийцы-мстителя. Сам факт, что такой сюжет неоднократно воспроизводится в творчестве классиков жанра, говорит о явной актуальности этой проблемы для криминальной литературы12.
Получается, что Ф.Д. Джеймс в «Неподходящем занятии для женщины» совмещает две модели, появившиеся в рамках классического детектива, по-своему переосмысливая их: сюжет о женщине-свидетеле и сыщике, каждый из которых ведет свое расследование, и сюжет о мстителе, где жертва на самом деле оказывается преступником. При этом двойственность, заложенная в соотношении заглавия и основного текста, раскрывает жанровые особенности этого произведения и его связь с определенной традицией.
Примечания
1 Основу статьи составил доработанный текст доклада, прочитанного на конференции «Феномен заглавия как объект изучения различных гуманитарных наук. Посвящается памяти Галины Владимировны Иванченко» (2-3 апреля 2010 г., Москва, РГГУ).
2 Джеймс Ф.Д. От автора // Джеймс Ф.Д. Неподходящее занятие для женщины / Пер. с англ. А.Ю. Кабалкина. М., 2008. С. 5. (Классика). Далее текст романа с указанием страниц цитируется по этому изданию.
3 Черняк В.Д., Черняк М.А. Заглавия массовой литературы и речевой портрет современника // Мир русского слова. 2002. № 1. URL: http://www.gramota. ru/biblio/magazines/mrs/28_298 (дата обращения: 28.03.2010).
4 О том, что в классическом детективе чрезвычайно важны слежка и подглядывание, пишет Н.Н. Кириленко. См.: Кириленко Н.Н. Детектив: логика и
игра // Новый филологический вестник. 2009. № 2 (9). С. 41-42. Добавим - и подслушивание. В этом аспекте Ф.Д. Джеймс вполне очевидным образом следует традиции.
5 Именно с таким подходом мы встречаемся в рецензии Кирилла Данилей-ко на этот роман: «Заглавие романа несет в себе изрядную долю сарказма -по сути, оно применимо к любому из второстепенных женских персонажей, имеющих профессию. Ни у кого из них, начиная новой секретаршей в "Агентстве Прайда" и заканчивая ассистенткой профессора, карьера по-настоящему не сложилась. Тогда как Корделия ремесло свое осваивает твердо, находит разгадку и даже пытается совладать с пистолетом». Данилейко К. Девушка и смерть // Книжная витрина. URL: http://www.top-kniga.ru/kv/review/detail. php?ID=399501 (дата обращения: 18.03.2010).
6 Кейт Уотсон, которую этот роман интересует в свете гендерной проблематики, отмечает: «Несмотря на то, что Корделия - центральная фигура расследования в тексте, на периферии все время призрачная фигура Адама Дэлглиша, уже признанного детектива Ф.Д. Джеймс, и, я полагаю, патриархальной фигуры, которая воплощает обычаи традиционной семьи в криминальной литературе». См.: Watson K. Family Discord: Challenging the Choreography of Crime Fiction // Crimeculture. Режим доступа: http://www.crimeculture.com/Contents/ Articles-Winter09/watson.html, свободный. Данные соответствуют 18.03.2010. Пер. с англ. Н.Н. Кириленко.
7 «Авторитетное» вмешательство Дэлглиша порой вызывает довольно эмоциональную реакцию у читателей. См., например, отзыв о романе в одном из блогов: «Это почти заставило меня почувствовать, что Джеймс согласилась с названием книги - что она предпочитает отдать голос за мужской детектив, -и у меня остался кислый привкус во рту». Larkspur. Larkspurliterature: literary reviews from a budding critic. 2007. 18 June. URL: http://larkspurliterature.blog-spot.com/2007/06/unsuitable-job-for-woman-p-d-james.html (дата обращения: 18.04.2010).
8 Любопытно, что подобный прием был отмечен и в русском «женском детективе». Х. Треппер пишет о романе-расследовании М. Серовой «Кто последний к маньяку?»: «Напряженное ожидание того, как проявится талант героини, возникшее было после первой "демонстрации мастерства", в третьей фазе действия, то есть собственно фазе расследования, начинает постепенно ослабевать. Создается впечатление, что она задумана как отъявленная дилетантка, заслуживающая лишь насмешки». Треппер Х. Филипп Марлоу в шелковых чулках, или Женоненавистничество в русском женском детективе? О фигуре женщины - частного детектива у Марины Серовой / Пер. с нем. А.Я. Ярина // НЛО. 1999. № 40. URL: http://magazines.russ.ru/nlo/1999/40/ trepper.html (дата обращения: 21.04.2010). Оставив в стороне вопрос о принадлежности «Неподходящего занятия для женщины» к «женскому детективу» (по справедливому замечанию Х. Треппер, это определение «отнюдь не является жанровым»), ограничимся следующим предположением: такая двойствен-
ность изображения героини возможна, но не обязательна в криминальной литературе, где основную часть расследования ведет женщина.
9 В этом смысле весьма примечательна фраза из статьи И. Гавриковой: «Скорее, женским детективом мы называем сегодня любовный роман с криминальной завязкой, а любовным романом детектив с любовным сюжетом». Гаврикова И. Женский роман и женский детектив в современном литературном пространстве // Французская литература XVII-XVIII вв.: Сайт Натальи Пахсарьян. URL: http://natapa.msk.ru/biblio/sborniki/andreevskie_chteniya/ gavrikova.htm (дата обращения: 21.04.2010). Текст статьи см. также в сборнике: Литература ХХ века: Итоги и перспективы изучения: Материалы Четвертых Андреевских чтений. М., 2006. С. 51-57.
10 Конан Дойль А. «Медные буки» / Пер. Н. Емельяниковой // Конан Дойль А. Собрание сочинений: В 8 т. М., 1966. Т. 1. С. 542.
11 Ральф С. Вуд отмечает в своей статье, что «требования романа-загадки» не мешают Ф.Д. Джеймс создавать «характеры, которые имеют внутреннюю сложность и глубину». WoodR.C. Deep mysteries // Christian Century. 2000. Sept 27. URL: http://findarticles.cOm/p/articles/mi_m1058/is_26_117/ai_66035547/ (дата обращения: 18.04.2010).
12 По наблюдениям В.Я. Малкиной, проблема мести также является одной из важнейших для готического романа: Малкина ВЯ. Поэтика исторического романа: Проблема инварианта и типология жанра. Тверь, 2002. С. 28-31.
(Литературный текст: проблемы и методы исследования; Приложение). Это еще одно веское основание для установления глубокой генетической связи криминальной литературы с готической. Проблема существования такой связи требует особого рассмотрения, хотя отдельные попытки затронуть ее уже предпринимались. См., например: Рычагова А.В. Традиции готического романа в творчестве Агаты Кристи: Дипломная работа / Иркутский государственный университет. Иркутск, 2005.
