CC BY
51
УДК 330.837(470.47):330.837(574) ББКУ02(2)5-218+У02(2Рос.Калм)5-218+У02(5Каз)5-218
С.Б. Бадмаев
К ВОПРОСУ О ФОРМИРОВАНИИ СИСТЕМЫ ИНСТИТУТОВ, ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОГО МЕХАНИЗМА ГОСУДАРСТВЕННЫХ ОБРАЗОВАНИИ КОЧЕВОГО СКОТОВОДЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА
Аннотация. В статье представлен эволюционный процесс формирования системы социально-экономических институтов, институционального механизма государственных образований кочевого скотоводческого общества и их трансформация в XVI - XIX вв. в условиях вхождения казахского и калмыцкого народов в состав Российской Империи.
Ключевые слова: неформальные и формальные правила, нормы, уголовное обычное право, социально-экономические институты, эволюция институциональных систем, институциональный механизм кочевого скотоводческого общества.
S.B. Badmaev
ТО ESTABLISH A SYSTEM OF INSTITUTIONS, INSTITUTIONAL MECHANISM FOR PUBLIC EDUCATION NOMADIC PASTORAL SOCIETY
Annotation. The articlepresents the evolutionaryprocess of formation ofthe system of socio-economic institutions, institutional mechanism of stateformations nomadic pastoral society and its transformation in theXVI -XIX centuries in the conditions ofentry Kazakh and Kalmykpeoples in the Russian Empire.
Keywords: informal and formal rules, norms, ordinary criminal law, socio-economic institutions, the evolution of institutional systems, institutional mechanism nomadic pastoral society.
Опыт хозяйственной деятельности, накопленный народами Земли за многие тысячелетия разнообразен и сложен. Йозеф Шумпетер, один из наиболее блестящих ученых-экономистов XX в., ставил экономическую историю на первое место в ряду основных разделов экономической науки. «Могут сказать,- пишет он во вводной части к своему фундаментальному труду» «История экономического анализа»,-что если бы мне пришлось начать заниматься экономической наукой заново и я мог бы выбрать только одну из трех областей анализа, я выбрал бы изучение экономической истории [1].
И далее он в своих исследованиях применяет термин «Институциональные факты».
Современная институциональная экономика ставит в центр своего анализа рационального индивида, стремящегося к удовлетворению своих потребностей, и институты, как те ограничения, в рамках которых индивид осуществляет выбор линии своего поведения.
Дуглас Норт определяет институты, как правила «правила игры» в обществе, или, выражаясь более формально, созданные человеком ограничительные рамки,
которые «организуют взаимоотношения между людьми» [2], «правила, механизмы, обеспечивающие их выполнение, и нормы поведение, которых «структурируют повторяющиеся взаимодействия между людьми» [3], «набор формальных правил, неформальных ограничений и механизмов их принудительного осуществления» [4].
Норт Д, придает важное значение интегрированию понятие «институты» в экономическую теорию и экономическую историю, и выступают фундаментальными факторами функционирования экономических систем в долгосрочной перспективе [5].
Структура институциональной среды очень сложна. Различные правила могут тесно переплетаться между собой, образуя сложные конгломераты взаимосвязанные норм, не допускающих возможности какого-либо изменения только одной из них или целенаправленного воздействия. Кроме того, институты располагаются на различных иерархических условиях, отличающихся друг от друга степенью устойчивости относительно изменения цен или предпочтений не смотря на существование тесной связи между формальными и неформальными институтами, они отличаются друг от друга по целому ряду параметров [6].
Неформальные правила (институты) могут претерпевать изменения без всякой целенаправленной деятельности, а значит и без каких либо затрат.
Норт Д. на вопросе «откуда берутся неформальные ограничения?» предлагает следующий ответ: «Они возникают из информации, передаваемой посредством социальных механизмов, и являются частью того наследия, которое мы называем культурой» [7].
У Норта институты, как и история, имеют значения потому, что именно они, институты, связывают прошлое с настоящим и будущим.
ТакОлейникА.Н.сравниваятривидаинституциональныхрамок, структурирующих взаимодействия людей под эффектом исторической обусловленности развития -формальные, неформальные и выбираемые спонтанно, отмечает, что неформальные рамки (правило или норма) несут социальный характер, зафиксированы в неписаном, или обычном праве - традициях, обычаях, табу, действуют, ограничено рамками социально-однородных групп. И дает определение, что «Институт-совокупность формальных, фиксируемых в праве, и неформальных, фиксируемых в обычном праве, рамок, структурирующих взаимодействия индивидов в экономической, политической исоциальнойсферах» [8].
Неформальные ограничения в кочевом скотоводческом обществе выступали в виде древних и слабо меняющихся (инерционных) институциональных понятий естества, божества, родства, материнства, отцовства, старшинства, обычаев, нравов, а так же в формах устного народного творчества (пословиц, поговорок, сказок и т.д.).
Неформальные правила (институты) развиваются и существуют вследствие развития социально-экономических отношений внутри общества, прежде всего под воздействием экономической деятельности. Производство в общине может эффективным при соблюдении межобщинной договоренности в форме норм и правил, ставших законом для групп сообществ.
К.Маркс подчеркивал: «Это правило, в начале выражающиеся в обычае, становилось затем законом» [9].
Следует отметить, что возведение тех или иных правил в закон не обязательно сопровождается их повсеместным признанием. В условиях значительного большинства хозяйствующих субъектов «часть общества заинтересовано в том, чтобы возвести существующее положение в закон, и те его ограничения, которые даны обычаем и традицией, фиксировать как законные ограничения» [10]. В законе
отбирают все то, что обеспечивало стабильное существование общины, и оно должно быть сохранено в определенной форме. Из-за несовпадения в некоторых чертах этих законов с представлениями, сложившиеся внутри общины, неизбежно возникает особый аппарат принуждению к выполнению этих правил. «Вместе с законом»- писал К.Маркс, необходимо возникают и органы, которым поручается его соблюдение - публичная власть, государства» [11]. Д. Норт отмечает, что «Появление государства, соответствующим корпусом правил по упорядочению внутренней структуры общества и соответствующим аппаратом насилия, как для защиты этих правил, так и для борьбы с другими государствами, было наиболее фундаментальным достижением Древнего мира» С тех давних пор наблюдается повсеместное усиление роли государства. Однако, государство появившиеся как средство координации усилий и борьбы с нарушителями порядка, в свою очередь породило целый ряд новых возможностей для оппортунистического поведения, и в том числе коррупцию [12].
Совокупность институтов общества, выполняющих определенные функции и обеспечивающих эффективное взаимодействие экономических субъектов образуют институциональную структуру данного общества. Артур Рих характеризовал данные структуры, как исторически сложившиеся «в формировании которых человек принимал и продолжает принимать активное участие», а поэтому и «основные человеческие отношения необходимо рассматривать не как непосредственные, а сквозь призму различных реальных общественных отношений [13].
Таким образом, необходимо отметить, что «институты - форма общественного устройства хозяйственной и политической жизни, определяемые совокупность обычного (неписаного) и писаного права» [14].
Следовательно, совокупную структуру институтов общества представляют правовые, экономические, социальные, культурные и другие формы институтов. Особое место среди них занимают экономические институты. Обобщая, характеристику институтов в целом, Т. Веблен определяет институт как форму согласования интересов и действий индивидов на основе использования традиционно сложившихся способов, ограничений и предложений хозяйственной деятельности.
При этом О. Уильямсон оценивал «время жизни» формального правила в диапазоне от 10 до 100 лет», неформальные институты отнесены ко «время жизни от ЮОдоЮООлет» [15].
Реализация институциональных ограничений в повседневной жизни субъектов хозяйствования вызывает необходимость формирования институционального механизма. Следовательно, институциональный механизм выступает «как система трансформации неупорядоченных взаимодействий хозяйственных субъектов с целью социального упорядочения и закрепления их функций в соответствии с требованиями традиционно существующих или легитимно установленных обществом, институтов реализуетсяв актуальном пространственно-временном, структурно-функциональном и ретроспективном историко-логичном аспектах генезиса общесистемного хозяйственного механизма.
Институциональный механизм, с одной стороны, является частью хозяйственного, обладая однородными с ним феноменальными и логическими признаками, с другой
- представляется сложной системой, объединяющей в рамках его исторического типа множество видов элементарных и частичных институциональных механизмов, отражающих его пространственную, временную, отраслевую, уровневую, стадийную и фазовую многоаспекгность [16].
Институциональные механизмы соответствующие каждому этапу развития
цивилизации, могут обеспечивать координацию хозяйственных взаимосвязей или на основе традиций, сложившихся обычаев, или на основе юридически закрепленных норм, или на основе признаваемых всеми универсальных и разделяемые всеми универсальных ценностей человеческого бытия. Исходя из этого критерия складывающиеся институциональные механизмы целесообразно трактовать: на основе обычаев — традиционными, на основе легитимных норм — нормативными, а на основе универсальных ценностей - ценностными [17].
Формационный подход основывается на исследовании экономической истории как ряда последовательно сменяющихся друг друга общественно -экономических формаций, базирующихсянаопределенной форме собственности, обусловленной его форме организации общественного производства и, соответственно, отношениях связи между факторов производства [18].
В родовом понятии «институциональный механизм» можно выделить два его типа - цивилизационный и формационный. Различия в формах реализации этих типов в конкретно-исторических условиях определяют две группы их подтипов: а) традиционный, нормативный, ценностный; б) первобытно-общинный, рабовладельческий, феодальный, капиталистический. Каждый из отдельных видов институциональных механизмов в большой или меньшой степени соотносится с одним из указанных типов и подтипов. В реальной хозяйственной деятельности они не существуют в чистом виде, так как каждый из них одновременно несет в себе черты формации и цивилизации, лишь преобладание некоторых из них на определенном этапе развития человечества позволяет «совместить» типологию с классификацией механизмов в соответствии с данными обновлениями.
С позиции нашего исследования, рассматриваем институциональную систему, как систему, состоящую из социально-экономических институтов изучаемого общества.
К числу основных архетипичных базовых социально-экономических институтов (по Г.Б.Клейнеру проинститутов) относятся:
- институты семьи и родственных отношений;
- институты доверия и договоренности;
- институты религии;
- институты дарения, наследования;
- институты иерархического подчинения;
- институты долга, кредита и т.д.
и они являются прототипами реальных в каждой конкретной исторической эпохе (а в известных случаях и формализованных) норм [19].
Среди всей совокупности неформальных правил, обычаев, норм традиций и т.д. важное место в кочевом скотоводческом обществе занимали правовые нормы и правила, которые в связи с формированием государственных образований (ханства, орды, кочевой империи) выступали уже в форме уголовного обычного права.
В 1206 г на Великом курултае, на котором Темуджин был провозглашен Чингисханом всей «Великой степи», был обнародован кодекс законов «Великая Яса» («ЙЕКЕ ДЗАСАГ), а уже позже появились монгольско-ойратские законы (Степное уложение) 1640 г, Степное уложение казахского хана Тауке (1680 -1718 гг.).
«Яса» Чингис-хан регулировала многосторонние отношения общественной жизни монголов. Этот свод законов охватывал различные области жизни: государственный строй, военное дело, собственность и экономическую деятельность, уголовное и гражданское право, судебную власть, государственную казну, торговлю, почтовое сообщение, религию, международные отношения, территории и пастбища, таможню, контроль за исполнением [20].
По классификации Г.В.Вернадского, «Яса» включала международное и государственно- административное право, устав, уголовное, частное, торговое и судебное право. По его мнению, одним из основных положений международного права, содержащегося в «Ясе», была определенная форма объявления войны с гарантией безопасности населению враждебной стране в случае добровольного подчинения [21].
В целом «Великая Яса» содержала пять основных групп постановлений:
1. постановления, содержащие нормы, относящиеся к гражданскому устройству и внутреннему управлению (государственное и административное право);
2. постановления, содержащие нормы военного характера (организация и управления военным делом);
1. постановления, содержащие нормы уголовного права;
2. постановления, содержащие нормы частного права;
3. постановления, содержащие специальные нормы бытового характера, степные обычаи [22].
Таким образом, Яса Чингисхана - это комплекс военно-гражданских установлений и положений обычного монгольского права и государственного права эпохи завоеваний.
Он базировался на традициях и нормах законов классической кочевой культуры, обеспечивавшей правовыми нормами общественно-бытовые и экономические потребности непрерывно развивающегося монгольского государства [23].
Кроме того, это свод законов был направлен на упорядочение отношений между союзными монгольскими племенами, составляющими империю Чингис-хана, на сплочение их путем обобщения некоторых племенных обычаев в общий закон и оставляла широкое поле для господства внутриплеменного обычного права.
Как отмечал Эренджен Хара - Даван ... «Джасок Чингис-хана сыграл огромную роль в жизни созданной им империи и долго служил монголам основным кодексом права, влияя на все стороны их жизни, а также на жизнь покоренных народов» [24].
В «Уложении» казахского хана Тауке были впервые систематизированы существующие ранее разрозненные обычно-правовые нормы казахского народа, а также в соответствии с положением этого свода законов устанавливались понятия преступного, основания наступления уголовной ответственности, формы вины, обстоятельства, отягчавшие и смягчавшие ее, а также разрешались вопросы соучастия и прикосновенности к преступлению [25].
В целом, согласно Уложению преступления были классифицированы:
- преступления против личности;
- преступления в области семейно-брачных отношений;
- преступления против имущественных отношений;
- преступления против порядка управления;
- преступления против религии.
Наряду с Уложением Тауке в XVIII среди казахского населения действовали и другие обычно-правовые нормы, которые вообще нигде официально не фиксировались. Эти правовые нормы, имевшие силу закона, также не были по своему содержанию одинаковы в различных местностях, отличавшихся различными экономическими и природными условиями жизни [26].
В связи с добровольным вхождением калмыцкого народа в состав России в середине XVIII в. в среде калмыцкого народа действовали Токто-голы (указы) калмыцкого хана Дондок- Даши, которые были связаны с необходимостью правового
регулирования отношений между калмыцким и сопредельным населением. При этом важно подчеркнуть, что в «Положении об управлении калмыцким народом 1847 года», высочайше утвержденного государем - императором Николаем Первым, закреплено право калмыков разрешать тяжебные (гражданские) дела «на основании их древних постановлений» [27].
Такое положение сложилось и в кочевьях казахов казахов. Как отмечает Т.М. Культеев «Царское правительство оставляло казахское обычно право в значительной степени нетронутым, и уголовно- правовые нормы, действовавшие до 30-х годов XIX века, продолжали применяться в указанный период без существенных изменений» [28].
Во второй половине XVIII века в связи с усилением общения казахов с другими соседними народами стали складываться новые экономические отношения. В сборнике казахского обычного права 1824 года содержатся нормы регулирующие товарно-денежные отношения,(договоры, залоги и прочие), которые не были известны в Уложении Тауке. А во второй половине ХЕХвека в казахском обычном праве появляются новые нормы регулирующие земельные отношения.
С начала XVIII столетия все настойчивее стала проявляться необходимость в правовом регулировании между калмыцким и сопредельным с ними русским населением в товарно-денежных, земельных и иных отношениях.
Таким образом, с конца XIX века у кочевых народов, входивших в состав Российской империи, в общественной жизни начали складываться новые социальноэкономические отношения с определенным населением, что не могло не сказаться на изменения в общественно-правовых отношениях между ними.
Список литературы'.
1. Шумпетер Й. История экономического анализа // Истоки. Вопросы истории народного хозяйства и экономической мысли. Вып.1., М.: Прогресс, 1989.
2. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М.:Начала. - 1997. - с. 17.
3. Норт Д. Институты и экономический рост: историческое введение // THESYS -Т.1 вып.2.- 1993 . с. 73.
4. Норт Д. Вклад неоиституализма в понимании проблем переходной экономики. См.: http: || www.institutional.boom.ru|Norht|Ponimame tranzitologia.htm
5. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М.:Начала. - 1997. - с. 12.
6. Цуриков В.И. Институциональная среда и преступное поведение. Кострома. KTCXA-2006.-c.15.
7. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М.:Начала. - 1997. - с. 57.
8. Олейник А.Н. Институциональная экономика: Учебное пособие. - М.: ИНФРА-М, 2002. - с. 189,190.
9. Маркс К., Энгельс Ф. М., Соч. Т. 18., с. 272
10. Маркс К., Энгельс Ф. М., Соч. Т.25, 4.2, с. 356-357
11. Маркс К., Энгельс Ф. М., Соч. Т. 19., с. 18-19
12. Цуриков В.И. Институциональная среда и преступное поведение. Кострома. Изд. КГСХА- 2006. - с.52,53.
13. Рих А. Хозяйственная этика. М.: Посев, 1996. с.62,63
14. Афанасенко А.Д. Экономика и Духовная программа России. Изд-во «Третье тысячелетие», 2001.С.232
15. Willaamson О. The New Institutional Economics: Taking Stock, Looking Ahead// Jumal Economic Literature. - 2009. - Vol. 38. - №3. -P595-613.
16. Иншаков O.B., ЛебедеваH.H. Типология и классификация институциональных механизмов// Экономика развития региона. Ежегодник. Вып.1. Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2002, с. 107.
17. ЛебедеваН.Н. Институциональный механизм экономики: сущность, структура, развитие. - Волгоград, изд-во ВолГУ, 2002, с. 107.
18. ЛебедеваН.Н. Институциональный механизм экономики: сущность, структура, развитие. - Волгоград, изд-во ВолГУ, 2002, с. 108.
19. Клейнер Г.Б. Эволюция институциональных систем. ЦЭМИ РАН. - М.: Наука,2004.-с. 191-193.
20. Ням - Осор Намсрайн Монгольское государство и государственность в XIII -XIV вв. Улан-Удэ, 2003, Изд-во БНЦ СОРАН, с. 104
21. Вернадский Г.В. О составе великой «Ясы» Чингис-хана с приложением главы
B.Ф, Минорского II studies in Russian and Oriental History. Bruxselles. 1939. - № 1.
C. 10,11.
22. РязановскийВ.А. ВеликаяЯсаЧингис-хана. Изд-во Харбинского юридического факультета. - 1933. -т.х.
23. Ням - Осор Намсрайн Монгольское государство и государственность в XIII -XIV вв. Улан-Удэ, 2003, с. 105
24. Хара-Давай Э. Чингис-хан как полководец его наследия. - Белград, 1929, с. 62.
25. Культеев Т.М. Уголовное обычное право казахов (с момента присоединения Казахстана к России до установления Советской власти) Изд-во АН Казахской ССР. Алма-Ата, 1955, с.8.
26. Культеев Т.М. Уголовное обычное право казахов (с момента присоединения Казахстана к России до установления Советской власти). Изд-во АН Казахской ССР Алма-Ата, 1955, с.87.
27. Сергеев B.C., Сергеев Б.С. Уголовное и гражданское право калмыков XVII-XIX веков (историко-правовые очерки) Элиста, АНН «Джангар». 1998. с 6.
28. Культеев Т.М. Уголовное обычное право казахов (с момента присоединения Казахстана к России до установления Советской власти). Изд-во АН Казахской ССР. Алма-Ата, 1955, с.89.
